Аннотация: ( Банкиры, как мы видим, поняли Порочность Партийно Парламентской Системы ещё раньше Муаммара Каддафи, но, в отличие от него, использовали это Понимание во Вред людям ! )
2013-ый год - Юбилей Глобального Сатанизма !!!
Одна корова другой:
- Мне иногда кажется, что люди держат нас коров только для того чтобы доить, а потом зарезать и съесть!
- Опять ты со своей теорией заговора?! Лучше молчи, а то над тобой будет смеяться все стадо!
Ровно 100 лет назад, всего несколько "человек" "наичестнейшим" путём ( через парламент США ) внедрили в Законодательство США Закон, определивший Весь Ход Развития
Человечества в XX-ом и XXI-ом веках и эту "прекрасную", "райскую" жизнь, которой все мы сейчас "наслаждаемся" ! Это Закон о Создании ФРС США !
За два года до этого эти "честнейшие" "люди" собрались на острове Джекил ... Цитирую :
Вот выдержка из книги Энтони Саттона.
"Заговорщиками были:
• Сенатор Нельсон Олдрич, тесть Джона Д. Рокфеллера-младшего.
• Немецкий банкир Пауль Варбург из Гамбурга (банкирский дом "М. М. Варбург") и Кун Леб из Соединенных Штатов.
• Генри П. Дейвисон, компаньон Дж. П. Моргана и председатель "Банкерз траст компани".
• Чарльз Д. Нортон, президент Первого национального банка.
Последние три банка входили в группу Моргана. Варбург представлял интересы "Кун, Леб и К№", а Олдрич - интересы Рокфеллера и брокеров "Стандард ойл". Доля Гарримана в "Гаранти траст", после его смерти, перешла к группе Моргана.
Эта шестёрка обладала огромной экономической властью и оказывала значительное влияние на политику."
Вот что пишет Ротбард :
" По окончании нью-йоркской конференции по вопросам денежного обращения пришло время Олдричу с группой высших лидеров финансовой элиты уединиться для выработки плана действий участников движения за центральный банк. Кто-то из ближнего круга Олдрича, возможно компаньон Моргана Генри Дэвисон, предложил составить сверхсекретный конклав для разработки законопроекта о центральном банке. 22 ноября 1910 г. сенатор Олдрич с группой соратников в отдельном вагоне выехали из города Хобокен, шт. Нью-Джерси, на побережье штата Джорджия, а оттуда на яхте в фешенебельное уединение клуба Джекил-Айленд. Условия для работы обеспечил совладелец и член этого клуба Дж. П. Морган. В прессу запустили слух, что эта компания отправилась просто поохотиться на уток, а участники экспедиции делали все возможное для сохранения секретности. Так, друг к другу они обращались только по имени, окна в железнодорожном вагоне были тщательно зашторены и все они были совершенно недоступны для пассажиров из других вагонов и репортеров. Один репортер сумел докопаться до цели этой экспедиции, но Генри Дэвисон каким-то образом убедил его хранить молчание.
Работа на острове Джекил продолжалась без перерывов целую неделю, и результатом стал текст законопроекта о Федеральном резерве. Помимо Олдрича, в этой работе участвовали Генри Дэвисон, компаньон Моргана; Пол Варбург, весеннее выступление которого произвело сильное впечатление на Олдрича; Фрэнк Вандерлип, вице-президент "Нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк"; и, наконец, Пьятт Эндрю, руководитель аппарата Национальной комиссии по денежному обращению, незадолго до этого назначенный президентом Тафтом на пост помощника министра финансов. За неделю работы эта шестерка проработала все детали будущего центрального банка и подготовила текст, получивший впоследствии известность как законопроект Олдрича. Роль секретаря конференции исполнял Вандерлип, который и составил окончательный текст законопроекта.
Разногласия
возникли по чисто тактическому вопросу. В то время как Олдрич настаивал на создании центрального банка европейского образца, Варбург и остальные банкиры выступали за то, чтобы прикрыть конструкцию завесой "децентрализации". Поразительно, что именно банкиры проявили политический такт и проницательность, а политик Олдрич был готов пренебречь политическими тонкостями. Возобладала точка зрения Варбурга и других банкиров, и основу законопроекта составили предложения Варбурга, прикрытые заимствованной у Моравица патиной децентрализации.
Теперь у финансовой элиты был собственный законопроект
. Нужно подчеркнуть символичность состава участников этой маленькой конференции: два человека от Рокфеллера (Олдрич и Вандерлип), два - от Моргана (Дэвисон и Нортон), один - от Куна-Леба (Варбург) и экономист, равно свой в обоих лагерях (Эндрю)013 .
"
Эту кампанию они разыграли, как по нотам ( см. в конце Приложение. )
И Именно с этого -- 1913-го года следует вести отсчёт : Это Начало Осуществления Конкретного Реального ГПЗУЧ ( Глобальный План Закабаления и Уничтожения Человечества ) и Начало Построения Глобального Всепланетного Тоталитаризма ( в котором нам всем выпало "счастье" жить ! ) !
То, что делалось в этом направлении до 1913-го года, можно считать Разведкой ( прощупыванием ) : " Насколько Человечество Глупо ?! " ! Выяснилось : Очень Глупо ! Если после всех этих Открытых излияний ротшильдов
( Дaйтe мнe yпpaвлять дeньгaми гocyдapcтвa, и мнe нeт дeлa дo тoгo, ктo coздaeт eгo зaкoны - ни дo нeгo, ни дo eгo зaкoнoв.
Maйep Poтшильд.
Нacтoящee opyжиe xpaнитcя не в apceнaлax бeзмoзглыx вoeнныx миниcтpoв, нacтoящee opyжиe xpaнитcя y мeня в бaнкe.
Джeймc "Якoв" Poтшильд.
"Нет более прямого и надёжного способа захватить контроль над нацией, чем через её систему кредитования (через её деньги)".
Цитата из письма братьев Ротшильд, написанного из Лондона к одной банковской фирме в Нью-Йорк 15 июня 1863 года:
)
ещё в XIX-ом веке, Человечество Не чухнулось, то Интересанты ( типа ротшильдов ) сделали совершенно естественный и правильный вывод : " С таким Дебильным Человечеством можно делать всё, что угодно : можно из него верёвки вить - оно и ухом не поведёт ! А если ещё создать Систему Массового Принудительного Одебиливания ( МПГСШО - Массовая Принудительная Государственная Система Школьного Образования, Полностью Послушные СМИ, а потом ещё и Зомбоящик ), чтобы БиоРоботы сходили с конвейера, как блины, то тогда уже это Дебильное Человечество из наших "дружеских" объятий не вырвется ! " !
Поэтому Именно сегодняшний 2013-ый год следует считать Ключевым и Объявить Решающим Годом Борьбы за Освобождение и Избавление Человечества от Сатанистского НМП и его Адептов !
Именно после 1913-го года начался Развал Мировой Денежной Системы ( которая является Кровью Экономики ! ) и Сосредоточение Всех Богатств Планеты в нескольких ГРЯЗНЫХ руках !!!
И Первая и Вторая Мировые Войны были Спровоцированы этими товарищами ! Уже после Второй Мировой Войны с наущения этих же товарищей были совершены Агрессии против около 70-ти стран Мира ( эти данные привёл Муаммар Каддафи в его речи в ООН ! ) ! В результате которых погибло больше людей, чем в обеих Мировых Войнах ! И эта практика Уничтожения Самых Свободных и Самых Процветающих стран и народов Мира, не желающих подчиняться Диктату Паханов НМП, продолжается с Неослабевающей Интенсивностью !
Так же, как Сатанистам удалось сделать 1913-ый год - Решающим годом в деле Поворота Истории Человечества в Направлении Построения Глобального Всепланетного Тоталитаризма ( в котором нам всем выпало "счастье" жить ! ), Сделаем 2013-ый год - Годом Решающего Поворота Истории Человечества в Направлении Истинно Человеческого Развития, как Задумал Б-г !
Если кучке "людей" удалось повернуть Колесо Истории в нужном им направлении и подмять под себя Всё Человечество, то почему, спрашивается, должен быть невозможен Противоположный Акт : КОНТРЗАГОВОР с Целью Свержения Власти Сатанистов и Установления на Планете Царства Мира, Справедливости, Свободы и Истинного Прямого НародоВластия ( по Муаммару Каддафи ! ) ?!!!
1. Эпштейн Шмуэль . Против НМП и ГТЧ и за ПМВСИ в СГУ ! (НМП - Новый Мировой Порядок, ГТЧ - Глобальная Тоталитаризация Человечества, ПМВСИ - Принцип Максимально Возможной Свободы Индивида, СГУ - Система Государственного Устройства ). http://samlib.ru/editors/e/epshtejn_s_d/prnmpi.shtml
2. Эпштейн Шмуэль . Против ЮЮ и за Саммерхилл ! (ЮЮ - Ювенальная Юстиция, Саммерхилл - это Свободная Школа в Англии ). http://samlib.ru/editors/e/epshtejn_s_d/pryyiz.shtml
3. Эпштейн Шмуэль . Против Государства Израиль и Массового Уничтожения Израильских Детей !
4. Эпштейн Шмуэль . Против ПСШО и за ССШО ! (ПСШО - Принудительная Система Школьного Образования и ССШО - Свободная Система Школьного Образования ). http://samlib.ru/editors/e/epshtejn_s_d/prpgs.shtml
6. Эпштейн Шмуэль . Против ИИММДБС и за ИМДБС ! (ИИММДБС - Современная Искусственно Изуродованная Мировая Мошенническая Денежно Банковская Система, ИМДБС - Идеальная Мировая Денежно Банковская Система ).
История денежного обращения и банковского дела в США: От колониального периода до Второй мировой войны. Челябинск: Социум, 2005. С. 247-266.
К лету 1907 г. журнал "Бэнкерз мэгэзин" сообщил о том, что крупные банкиры разочаровались в идее расширения круга активов, обеспечивающих банковскую эмиссию, и сплотились вокруг "проекта центрального банка"001 . В качестве основного мотива журнал выделил тот факт, что расширение эмиссионной базы повысит возможности выдавать кредиты "мелким производителям и торговцам".
Паника 1907 г. и мобилизация сторонников центрального банка
В начале октября 1907 г. разразился жестокий банковский кризис. Дело не ограничилось сжатием кредита: как обычно правительство разрешило крупным нью-йоркским и чикагским банкам приостановить платежи звонкой монетой. Иными словами, банки продолжали действовать как всегда, но перестали оплачивать собственные кредитные обязательства и выдавать вкладчикам бумажные или металлические деньги. И министерство финансов, которое в 1905-1907 гг. подстегивало инфляцию, было не в силах ни предотвратить приостановку платежей, ни смягчить "всеобщее тезаврирование денег" после паники, когда все отказывались принимать банкноты и чеки и требовали только наличную звонкую монету.
Кризис ускорил консолидацию банковского и бизнес-сообщества вокруг идеи центрального банка, который мог бы регулировать экономику и служить для банков кредитором в последней инстанции. Реформаторам нужно было решить двоякую задачу: доработать детали концепции центрального банка и, что было еще более важным, мобилизовать общество на поддержку этого проекта. Первым делом предстояло заручиться поддержкой ученых и экспертов. Задачу облегчало растущее взаимопроникновение академического мира и властвующей элиты. Особенно эффективными в процессе мобилизации оказались две организации: Американская академия политических и социальных наук (ААПСН) в Филадельфии и Академия политических наук (АПН) при Колумбийском университете, среди членов которых были либерально настроенные руководители крупнейших корпораций, финансисты, юристы и ученые. Как объяснял Николас Мюррей Батлер, весьма влиятельный президент Колумбийского университета, Академия политических наук "является посредником между... учеными и деловыми людьми, в науке являющимися, можно сказать, любителями". Именно здесь они имеют возможность "собраться вместе"002 .
Так что нет ничего удивительного в том, что зимой 1907-1908 гг. Американская академия политических и социальных наук, Колумбийский университет и Американская ассоциация содействия науке (ААСН) провели конференции, которые закончились призывом к созданию центрального банка. Не удивительно и то, что организацию конференции в Колумбийском университете взял на себя Э. Р. А. Селигмен, выразивший свое удовлетворение тем, что его университет дает возможность высказаться за создание центрального банка ведущим банкирам и финансовым журналистам, тем более, добавил он, что "общеизвестно, как трудно склонить демократическое общество прислушаться к мнению экспертов". В 1908 г. Селигмен выпустил сборник докладов, сделанных на конференции, под названием "Денежная реформа".
Профессор Селигмен открыл конференцию, и его выступление задало тон всему последующему обсуждению. Банковский кризис 1907 г., заявил он, имел умеренный характер благодаря росту промышленных трестов, которые "с большей точностью соотносят сегодняшние инвестиции с будущими потребностями", чем "полчища мелких конкурентов". Таким образом, Селигмен ясно выразил свое отношение к конкурентным рынкам. Но оставалась нерешенной одна большая проблема. Полчища мелких конкурентов все еще доминировали в денежном обращении и банковском деле. Банковская система все еще оставалась децентрализованной. Как заявил Селигмен, "децентрализация эмиссии банкнот - это еще более насущная проблема, чем ее неэластичность. Битва [за создание трестов], которая привела к успеху во всех других отраслях, должна быть серьезно и энергично проведена и на этом поле"003 .
Следующим выступил Фрэнк Вандерлип. В отличие от Селигмена Вандерлип оценил панику 1907 г. как "одну из величайших исторических катастроф" - результат децентрализованности американской банковской системы, в которой 15 тыс. банков ожесточенно конкурируют за наличные резервы. Ужасно то, что "каждая организация предоставлена самой себе, заботится только о собственной безопасности и всеми средствами стягивает к себе резервы, не заботясь" о том, как это отзывается на положении других банковских организаций. Нужно изменить эту отсталую систему по примеру других великих народов, где центральный банк имеет возможность управлять резервами и обеспечивать эластичность денежного обращения. И тут Вандерлип заговорил прямо как марксист, потребовав заменить отстраненную внешнюю власть свободных конкурентных рынков системой централизованного контроля, которая будет следовать современным научным методам ведения банковского дела.
Томас Уилок, издатель газеты "Уолл-стрит джорнэл"
, поднял тему нестабильности нью-йоркского рынка ссуд до востребования. Этот рынок нестабилен, заявил Уилок, потому что на нем обращаются кредиты небольших провинциальных банков; их депозиты в нью-йоркских банках увеличиваются и уменьшаются совершенно неконтролируемым образом. Необходим, таким образом, централизованный контроль за притоком денег провинциальных банков на рынок ссуд до востребования.
Следующим выступил Бартон Хепберн, глава моргановского "Чейз нэшнл бэнк", высказавшийся в пользу создания центрального банка, который сможет контролировать эмиссию банкнот. Особенно важно, чтобы центральный банк имел возможность учитывать активы национальных банков и тем самым обеспечил бы эластичность денежной системы.
Последним выступил Пол Варбург, который прочитал лекцию о превосходстве европейской банковской системы над американской, особенно в следующих отношениях: во-первых, там существуют центральные банки, а в Америке его нет; во-вторых, там действует "современная" система акцептации векселей, тогда как в Америке в ходу простые неакцептованные векселя. Варбург подчеркнул, что две эти функции должны вводиться одновременно. В частности, на смену конкуренции и децентрализации должен прийти жесткий контроль со стороны государственного центрального банка: "Мелкие банки -это источник опасности".
На двух других конференциях происходило примерно то же самое. На конференции ААПСН в Филадельфии в декабре 1907 г. несколько видных инвестиционных банкиров и Контролер денежного обращения Уильям Риджли выступили в поддержку идеи центрального банка. Далеко не случайно в состав консультативного комитета по денежному обращению ААПСН входили следующие лица: Бартон Хепберн; Илайхью Рут, юрист Моргана и государственный деятель; Френсис Линде Стетсон, личный юрист Моргана; и сам Дж. П. Морган. А конференцию ААСН в январе 1908 г. организовал не кто иной, как Чарльз Конант, бывший в тот год председателем социальной и экономической секции Ассоциации содействия науке. Выступили: Дж. Б. Кларк, экономист из Колумбийского университета; Фрэнк Вандерлип, Конант и близкий друг Вандерлипа Джордж Робертс, глава ориентированного на Рокфеллера "Коммершиал нэшнл бэнк оф Чикаго", позднее перебравшийся в "Нэшнл сити бэнк".
В январе 1908 г. Дж. Р. Даффилд, референт "Бэнкинг паблишинг компани", очень удачно сформулировал задачу, стоящую перед реформаторами банковской системы: "Существует общее понимание, что прежде чем мы получим законы, нужно провести просветительскую кампанию среди банкиров, потом - среди людей бизнеса, а уж потом только - среди публики в целом". Эта стратегия и реализовывалась.
В том же месяце за продвижение законодательства взялся пробивной сенатор Нельсон Олдрич (республиканец от штата Род-Айленд), глава сенатского комитета по финансам и, будучи тестем Джона Рокфеллера, основной представитель клана в Сенате США. Он внес законопроект Олдрича, посвященный сравнительно второстепенному вопросу, могут ли национальные банки, а если да, то на базе чего эмитировать особые платежные инструменты в экстренных ситуациях. В результате удачного компромисса в 1908 г. был принят соответствующий закон Олдрича-Риланда004 . При этом публика почти не заметила самую важную часть данного закона, которая была с одобрением встречена банкирами - создание Национальной комиссии по денежному обращению, которой было поручено изучить вопрос и подготовить предложения для всесторонней реформы банковского дела. Два одобрительных отклика по поводу создания этой комиссии поражают своей пророческой проницательностью. Прежде всего, откликнулся Серено Пратт из "Уолл-стрит джорнэл". Пратт признал, что задача комиссии заключается в том, чтобы завалить публику мнениями экспертов и, "просветив" ее в результате этой обработки, добиться широкой поддержки банковской реформы:
Для успеха реформы необходимо просветить людей в этом вопросе, а на это нужно очень много времени. Самым надежным и быстрым методом просвещения является создание комиссии... которая проведет международный анализ вопроса и представит отчет, который и можно будет сделать платформой для разумной агитации.
Результаты "анализа" были, естественно, предрешены, как и состав якобы беспристрастной комиссии.
А вот Фестус Вейд, банкир из Сент-Луиса и член комитета по денежному обращению Американской банковской ассоциации, отметил другую важную функцию этой комиссии: "держать финансовые вопросы вне политики", под надежным контролем тщательно отобранных экспертов005 . Таким образом, Национальная комиссия по денежному обращению была образцом разумного подхода к делу, успешно опробованного еще в Индианаполисе десятилетием ранее.
Олдрич не терял времени попусту, и уже в июне 1908 г. Национальная комиссия по денежному обращению приступила к работе. Комиссия была составлена из равного числа сенаторов и конгрессменов, но это была лишь маскировка. Основную работу должен был проделать многочисленный вспомогательный персонал, подобранный и управляемый Олдричем, который так сообщил об этом своему коллеге, республиканцу из Кливленда Теодору Бартону: "Моя идея, конечно, в том, чтобы все сделать самым спокойным образом, не привлекая внимания публики". Олдрич с самого начала решил, что делами Комиссии будут заправлять представители кланов Рокфеллера, Моргана и Куна-Леба. На посты двух главных экспертов комиссии были выдвинуты люди Моргана. По совету Дж. П. Моргана, поддержанному Джейкобом Шиффом, в качестве своего главного консультанта Олдрич выбрал могущественного Генри Дэвисона, компаньона Моргана, основателя "Бэнкерз траст компани" и вице-президента "Ферст нэшнл бэнк оф Нью-Йорк". Именно Дэвисон в самом начале Первой мировой войны бросился в Лондон, чтобы зафиксировать тесные связи Моргана с Банком Англии и заполучить монопольные права на размещение в Америке до окончания войны всех облигационных займов французского и британского правительств. На пост экономического эксперта взяли гарвардского экономиста Пьятта Эндрю, которого рекомендовал Чарльз Элиот, президент Гарвардского университета, близкий друг президента Рузвельта и приятель Моргана. Кроме того, Олдрич лично выбрал одного из официальных членов Комиссии - Джорджа Рейнолдса, президента ориентированного на Рокфеллера "Континентл нэшнл бэнк оф Чикаго".
Всю осень Комиссия объезжала Европу, собирая информацию и обсуждая стратегию с руководителями крупнейших частных и центральных банков. Пьятт Эндрю в качестве директора проекта загружал американских экспертов проведением исследований и подготовкой отчетов. Валютному отделу "Нэшнл сити бэнк" поручили написание статей об акцептовании векселей и обслуживании иностранного долга, а Варбург и Фред Кент (из "Бэнкерс траст") писали обзор европейского учетного рынка.
К концу 1908 г. Комиссия собрала информацию и была готова набирать обороты. В декабре для проведения исследований, установления отношений с публикой и организации агитпропа пригласили неизменного Чарльза Конанта. Сенатор Олдрич начал формировать и расширять свой внутренний круг, в который скоро вошли Варбург и Вандерлип. Варбург, со своей стороны, окружил его своими друзьями и знакомыми из комитета по денежному обращению нью-йоркской коммерческой ассоциации, возглавлявшегося Ирвингом Бушем, а также видными представителями Американской экономической ассоциации, перед которой он в декабре 1908 г. выступил с докладом о необходимости банковской реформы. Варбург поддерживал активные контакты с ведущими учеными-экономистами, сторонниками банковской реформы, такими, как: Э. Р. А. Селигмен; Томас Никсон Карвер из Гарварда; Генри Сигер из Колумбийского университета; Дэвис Дьюи, историк банковского дела из Массачусетского технологического института, в течение длительного времени секретарь-казначей Американской экономической ассоциации и брат прогрессивистского философа Джона Дьюи; Оливер Спрэги, профессор банковского дела из Гарварда, из связанной с Морганом семьи Спрэги; Фрэнк Тауссиг из Гарварда и Ирвинг Фишер из Йельского университета.
Однако в 1909 г. реформаторы столкнулись с серьезной трудностью: нужно было сделать надежным сторонником центрального банка таких влиятельных банкиров, как, скажем, Б. Форген, глава ориентированного на Рокфеллера "Ферст нэшнл бэнк оф Чикаго". Не то чтобы Форген возражал против централизации резервов или функции кредитора в последней инстанции, совсем наоборот. Просто Форген осознал, что в условиях национальной банковской системы такие крупные банки, как его собственный, и так уже являются чем-то вроде центрального банка для хранящих в них свои резервы провинциальных банков. И ему вовсе не хотелось, чтобы появление нового центрального банка лишило его выгодного положения.
Пришлось реформаторам заняться вербовкой в свои ряды людей, подобных Форгену. В середине сентября 1909 г. в президентском послании к Американской банковской ассоциации Джордж Рейнолдс не только уговаривал аудиторию в необходимости создать в Америке центральный банк по образцу германского Рейхсбанка, но и заверил Форгена и таких, как он, в том, что центральный банк будет служить депозитарием резервов только для крупных национальных банков в финансовых центрах страны (резервных городах), а функции депозитариев для провинциальных банков будут выполнять национальные банки. Успокоенный Форген переговорил с людьми из ближнего круга Олдрича и преисполнился энтузиазма по поводу проекта центрального банка. Случай с Форгеном навел реформаторов на идею замаскировать свой центральный банк, представив его как "региональную" и "децентрализованную" структуру, действующую через региональные резервные центры, которые будут выглядеть как региональные центральные банки, скрывая монолитную структуру традиционного для Европы центрального банка. В результате в ноябре 1909 г. известный железнодорожный юрист Виктор Моравец произнес свою знаменитую речь с призывом создать региональные банковские округа, которые будут действовать под надзором центрального контрольного органа. Таким образом, функция хранения резервов и эмиссии банкнот будет децентрализована и окажется в руках региональных резервных банков, деятельностью которых будет жестко руководить центральный контрольный орган. Именно эта схема легла в основу Федеральной резервной системы006 .
14 сентября, как раз в то время, когда Рейнолдс выступал перед банкирами, произошло другое примечательное событие. Выступая в Бостоне, президент Уильям Тафт высказал пожелание обществу - серьезно обсудить необходимость создания центрального банка. Тафт с 1900 г. был близок с реформаторами, особенно со своими друзьями Олдричем и Бартоном из круга Рокфеллера. Но деловая пресса верно поняла значение этого заявления. По формулировке "Уолл-стрит джорнэл", в результате этого шага "вопрос из чисто теоретического перешел в практическое русло"007 .
Неделю спустя случилось роковое для истории Соединенных Штатов событие. К раскручиванию идеи центрального банка реформаторы подключили прессу. 22 сентября 1909 г. "Уолл-стрит джорнэл" начала знаменитую серию из 14 публикаций на первой полосе под общим названием "Эмиссионный центральный банк". Это были анонимные редакционные колонки, написанные вездесущим Чарльзом Конантом, состоящим в то время в должности штатного главного пропагандиста Национальной комиссии по денежному обращению. Здесь излагались основные идеи банковской реформы, а также успокаивали всех форгенов этого мира тем, что новый центральный банк "напрямую будет иметь дело только с крупнейшими национальными банками, а уж они будут осуществлять переучет [векселей] для всех остальных"008 . Присутствовали, разумеется, стандартные аргументы в пользу центрального банка: "эластичность" денежной массы, защита банковских резервов с помощью политики манипулирования учетной ставкой и международными потоками золота и предотвращение кризиса путем вызволения отдельных банков из кризисных ситуаций. К этому Конант добавил еще и собственный ход: важно иметь возможность с помощью избыточного капитала регулировать процентные ставки и потоки капитала. Государственный долг, по мысли Конанта, будет поглощать избыточный капитал. Иными словами, финансирование государственных расходов станет выгодным каналом размещения сбережений.
Прошедшая в "Уолл-стрит джорнэл" серия просветительских публикаций была началом хитроумной и успешной кампании по привлечению общественного мнения страны на сторону реформаторов. Используя опыт 1898 г., Конант вместе с секретарем Олдрича Артуром Шелтоном подготовил в феврале и марте 1910 г. резюме материалов комиссии для ежедневных газет. Вскоре после этого Шелтон привлек к делу Дж. П. Гэвитта, главу вашингтонского бюро "Ассошиэйтед Пресс", чтобы тот выискивал в обзорах комиссии, научных статьях и готовящихся к публикации книгах "новостные абзацы" и обращал на них внимание редакторов газет.
Особенно полезными для дела оказались академические организации, охотно продававшие свой авторитет беспристрастных экспертов. В феврале Роберт Эли, секретарь АПН, предложил Олдричу совместно подготовить особый том материалов о реформе банков и денежного обращения, посвященный исключительно "популяризации, в лучшем смысле этого слова, самых ценных достижений Комитета"009 .
При этом Эли хватило нахальства добавить, что хотя Академия будет рекламировать аргументы и выводы Комитета, она для сохранения "объективности" воздержится от собственных политических рекомендаций. По словам самого Эли, "мы не будем оправдывать идею центрального банка, а просто изложим в сжатой форме и без технических деталей лучшие результаты вашей работы".
ААПСН
также издала собственный том "Проблемы банковского дела" (Banking Problems, 1910), введение для которого написал Пьятт Эндрю из Гарварда, член Комитета по денежному обращению, а авторами статей были такие ветераны банковской реформы, как Джозеф Френч Джонсон, Хорас Уайт и Фрэд Кент из моргановского "Бэнкерс траст". Но больше всего статей принадлежало перу руководителей рокфеллеровского "Нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк", включая Джорджа Робертса, бывшего чикагского банкира и служащего Монетного двора США, который вскоре после этого перешел в "Нэшнл сити".
Тем временем Пол Варбург завершил свою длительную кампанию агитации за центральный банк знаменитой речью "Единый резервный банк Соединенных Штатов", произнесенной 23 марта в нью-йоркском Молодежном христианском союзе. В сущности, он изложил структуру и принципы деятельности милого его сердцу Рейхсбанка Германии, но начал с благоразумной оговорки, что, по данным опроса, проведенного недавно "Бэнкинг ло джорнэл", 60% банкиров страны приветствовали бы создание центрального банка, но при условии, что он "не будет контролироваться "Уолл-стрит" или другими монополистическими кругами". Чтобы развеять эти страхи, Варбург пояснил, что в чисто семантическом плане новый резервный банк не будет именоваться центральным банком и что управлять им будет совет, назначаемый государством, торговыми и финансовыми кругами, хотя, конечно, решающее слово будет принадлежать банкирам. Он также затронул свою любимую тему: резервный банк заменит ненавистные неиндоссируемые векселя с одной подписью, преобладающие в Соединенных Штатах, на европейскую систему, поскольку резервный банк создаст гарантированный и субсидируемый рынок для векселей с двумя именами, индоссируемых богатыми акцептными банками. Благодаря этому Единый резервный банк исправит ситуацию "полного отсутствия современных переводных векселей" в США. Варбург добавил, что сама идея свободного и саморегулируемого рынка совершенно устарела, особенно для денежного рынка. Решения рынка следует заменить "здравыми заключениями лучших экспертов". А теперь угадайте, кто оказался в списке на звание "лучшего эксперта"?
Лучшим, естественно, оказался человек, одобривший в 1911 г. книгу Варбурга о банковской реформе, а также его родственник и член банкирской семьи Селигменов экономист из Колумбийского университета Э. Р. А. Селигмен010 .
Торговая ассоциация Нью-Йорка была в таком восторге от речи Варбурга, что за весну 1910 г. распространила 30 тыс. ее экземпляров
. Варбург, который с октября 1908 г. проводил регулярные встречи с Комитетом торговой ассоциации по денежному обращению, заложил хорошую основу для такой поддержки, и ему очень помог тот факт, что главным экспертом этого комитета был не кто иной, как Джозеф Френч Джонсон.
Той же весной 1910 г. на рынок хлынул поток публикаций Национальной комиссии по денежному обращению. Целью было ошеломить публику демонстрацией внушительных исторических и аналитических работ, исключительно "научных" и "беспристрастных", но при этом пропагандирующих идею центрального банка. Типичным было подготовленное Е. У. Кеммерером гигантское статистическое исследование сезонных колебаний спроса на деньги. Акцентировалась проблема "неэластичности" денежной массы, препятствующей ее росту в трудных ситуациях. Хотя в самой книге Кеммерер воздержался от политических выводов о необходимости создания центрального банка, выраженная в предисловии признательность Фреду Кенту и неизменному Чарльзу Конанту была достаточным знаком для посвященных, а сам Кеммерер поведал о своих политических пристрастиях в обращении к АПН в ноябре того же года.
Теперь, во второй половине 1910 г., когда была заложена достаточная научная и теоретическая база, пришло время сформулировать конкретный план действий и приступить к его реализации. Ситуацию с образцовой отчетливостью сформулировал Варбург в опубликованной АПН книге "Реформа денежного обращения" (Reform of the Currency): "Продвинуться вперед можно только при наличии реального плана", который задаст тон последующих дебатов011 .
Начало выполнению реального плана создания центрального банка положила всегда готовая к услугам Академия политических наук, которая в ноябре 1910 г. провела при участии Торговой палаты и Торговой ассоциации Нью-Йорка конференцию по денежному обращению. Почетными гостями конференции были члены Национальной комиссии по денежному обращению, а делегатов назначали губернаторы 22 штатов и президенты 24 торговых палат. Присутствовало также большое число экономистов, аналитиков денежного рынка и представителей большинства ведущих банков страны. На конференции присутствовали Фрэнк Вандерлип, Илайхью Рут, Томас Ламонт, Джейкоб Шифф и Дж. П. Морган. Заседания конференции строились на обсуждении работ Кеммерера, Лафлина, Джонсона, Буша, Варбурга и Конанта, а общий стиль был такой - банкиры и бизнесмены получают наставление ученых мужей. Как сказал Джеймс Форген, чикагский банкир, превратившийся в твердого приверженца идеи центрального банка: "Пусть теоретики, которые могут... по материалам истории и с учетом современных условий оценить результаты того, что мы делаем, сформулируют для нас принципы, а мы поможем им с деталями". Стюарт Паттерсон припомнил опыт работы Комиссии по денежному обращению Индианаполиса и то, как ее решения претворились в жизнь, потому что "мы разъехались по домам и развернули наступательное и активное движение". Затем Паттерсон изложил маршевые предписания для наступающих войск: "Вот что вы должны делать в этом случае - поддерживать сенатора Олдрича. Вы должны обеспечить, чтобы внесенный им законопроект... получил поддержку во всех уголках нашей страны"012 .
По окончании нью-йоркской конференции по вопросам денежного обращения пришло время Олдричу с группой высших лидеров финансовой элиты уединиться для выработки плана действий участников движения за центральный банк. Кто-то из ближнего круга Олдрича, возможно компаньон Моргана Генри Дэвисон, предложил составить сверхсекретный конклав для разработки законопроекта о центральном банке. 22 ноября 1910 г. сенатор Олдрич с группой соратников в отдельном вагоне выехали из города Хобокен, шт. Нью-Джерси, на побережье штата Джорджия, а оттуда на яхте в фешенебельное уединение клуба Джекил-Айленд. Условия для работы обеспечил совладелец и член этого клуба Дж. П. Морган. В прессу запустили слух, что эта компания отправилась просто поохотиться на уток, а участники экспедиции делали все возможное для сохранения секретности. Так, друг к другу они обращались только по имени, окна в железнодорожном вагоне были тщательно зашторены и все они были совершенно недоступны для пассажиров из других вагонов и репортеров. Один репортер сумел докопаться до цели этой экспедиции, но Генри Дэвисон каким-то образом убедил его хранить молчание.
Работа на острове Джекил продолжалась без перерывов целую неделю, и результатом стал текст законопроекта о Федеральном резерве. Помимо Олдрича, в этой работе участвовали Генри Дэвисон, компаньон Моргана; Пол Варбург, весеннее выступление которого произвело сильное впечатление на Олдрича; Фрэнк Вандерлип, вице-президент "Нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк"; и, наконец, Пьятт Эндрю, руководитель аппарата Национальной комиссии по денежному обращению, незадолго до этого назначенный президентом Тафтом на пост помощника министра финансов. За неделю работы эта шестерка проработала все детали будущего центрального банка и подготовила текст, получивший впоследствии известность как законопроект Олдрича. Роль секретаря конференции исполнял Вандерлип, который и составил окончательный текст законопроекта.
Разногласия
возникли по чисто тактическому вопросу. В то время как Олдрич настаивал на создании центрального банка европейского образца, Варбург и остальные банкиры выступали за то, чтобы прикрыть конструкцию завесой "децентрализации". Поразительно, что именно банкиры проявили политический такт и проницательность, а политик Олдрич был готов пренебречь политическими тонкостями. Возобладала точка зрения Варбурга и других банкиров, и основу законопроекта составили предложения Варбурга, прикрытые заимствованной у Моравица патиной децентрализации.
Теперь у финансовой элиты был собственный законопроект
. Нужно подчеркнуть символичность состава участников этой маленькой конференции: два человека от Рокфеллера (Олдрич и Вандерлип), два - от Моргана (Дэвисон и Нортон), один - от Куна-Леба (Варбург) и экономист, равно свой в обоих лагерях (Эндрю)013 .
После доработки законопроекта с учетом замечаний Форгена и Джорджа Рейнолдса в январе 1911 г. Олдрич представил текст на рассмотрение Национальной комиссии по денежному обращению. Но здесь случилась неожиданность. Вместо того, чтобы немедленно внести законопроект на рассмотрение Конгресса, авторы отложили дело на целый год, до января 1912 г. Что стало причиной такой задержки?
Осложнение заключалось в том, что на выборах 1910 г. демократы получили полный контроль над Конгрессом, и раздосадованный Олдрич решил не выставлять свою кандидатуру на выборах в Сенат в следующем году. Изменение расстановки сил в Конгрессе заставило реформаторов отложить дело на год, чтобы за это время привлечь на свою сторону демократов, а также упрочить свои позиции в обществе, в банковских и деловых кругах. Короче говоря, реформаторам пришлось перегруппироваться и усилить агитацию.
Последний этап: обработка демократического большинства
Последний этап борьбы за создание центрального банка начался в январе 1911 г. На предыдущем январском собрании Национального совета по торговле Пол Варбург провел резолюцию, объявившую 18 января 1911 г. "днем денег", выделенным для "Конференции деловых людей по вопросам денежного обращения". На конференцию съехались представители торговых организаций крупных городов со всей страны, а председательствовал на ней Стюарт Паттерсон. Торговая палата Нью-Йорка, Нью-йоркская торговая ассоциация и Нью-йоркская продуктовая биржа, которые до этого в течение пяти лет хлопотали о проведении банковской реформы, предложили принять совместную резолюцию с выражением поддержки плана Олдрича и с предложением о создании новой лиги "бизнесмены за денежную реформу", которая могла бы включиться в публичную борьбу за центральный банк. После выступления Эндрю конференция единодушно проголосовала за эту резолюцию. Стюарт Паттерсон поручил возглавить комитет по созданию лиги реформ в составе семи человек не кому иному, как Полу Варбургу.
Комитет благоразумно решил использовать ход, опробованный некогда в Индианаполисе, и разместить штаб-квартиру Национальной лиги граждан за создание здоровой банковской системы не в Нью-Йорке, где находился главный нерв движения, а в Чикаго. Целью было убедить публику, что движение идет снизу и чудовищная Уолл-стрит его не контролирует. В итоге официальными руководителями Лиги стали чикагский бизнесмен Джон Фарвелл и Гарри Уиллер, президент Торговой палаты США. Директором стал специалист по денежному обращению из Чикагского университета Лоуренс Лафлин, а его помощником - профессор Паркер Уиллис, его бывший студент.
Для закрепления ауры Среднего Запада большинство директоров Лиги были набраны из чикагских промышленников: В. Санни из "Чикаго телефоун компани", Сайрус Маккормик из "Интернэшнл Харвестер" (обе компании тяготели к группе Моргана), Джон Шедд из "Маршалл Филд энд компани", Фредерик Делано из "Вобэш рейлвей компани" (группа Рокфеллера) и Джулиус Розенвальд из "Сирз энд Роубэк". Спустя десять лет Паркер Уиллис открыто признал, что Лига была пропагандистским органом банкиров
014 .
Деятельность Лиги вышла на проектную мощность весной и летом 1911 г. Выпускался периодический бюллетень "Банковское дело и реформы" (Banking and Reform), рассчитанный преимущественно на редакторов газет. Публиковались памфлеты, принадлежавшие перу таких сторонников реформы, как Джон Перрин, глава "Америкэн нэшнл бэнк оф Индианаполис", и Джордж Робертс из "Нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк". Кампанию в газетах координировал Х. Х. Колсаат, бывший член исполнительного комитета Конвента по реформе денежного обращения Индианаполиса. Лафлин готовил книгу о плане Олдрича, которая по замыслу должна была стать аналогом его же доклада 1898 г. для Конвента в Индианаполисе.
Тем временем предпринимались параллельные усилия для привлечения в союзники руководителей национальных банков. Первым делом взялись за обращение банковской элиты. Для этого люди из ближнего круга Олдрича организовали в начале февраля закрытую конференцию с участием 23 ведущих банкиров из Атлантик-Сити, нескольких членов комитета по денежному обращению АБА, а также президентов банков из девяти самых крупных городов страны. Конференция предложила внести в план Олдрича несколько незначительных изменений, после чего он был единодушно одобрен.
После этой встречи самым эффективным пропагандистом идеи центрального банка стал Джеймс Форген, президент ориентированного на Рокфеллера "Ферст нэшнл бэнк оф Чикаго". И мало того, что его презентация плана Олдрича на заседании исполнительного комитета АБА была сочтена особенно внушительной; особенно ценно было то, что он имел репутацию главного критика плана (пусть и по второстепенным вопросам). В результате влиятельные банкиры добились того, чтобы АБА нарушила собственный регламент и сделала Форгена председателем исполнительного совета.
На конференции в Атлантик-Сити Джеймс Форген кратко изложил цель плана Олдрича и самой конференции. Вот как излагает этот эпизод Колко:
Действительной целью конференции было обсудить, как склонить банковское сообщество к идее государственного контроля, который бы осуществлялся самими банкирами во имя собственных целей... Было принято во внимание, что [план Олдрича] увеличит возможность больших национальных банков конкурировать с быстро растущими банками штатов, поможет установить над ними контроль и усилит позиции национальных банков в международных банковских операциях
015 .
К ноябрю 1911 г. практически все члены АБА оказались сторонниками плана Олдрича. Банковское сообщество влилось в ряды сторонников реформы
.
Однако 1912-1913 гг. были периодом замешательства и колебаний
. Республиканская партия раскололась, а демократы еще больше упрочили свои позиции в Конгрессе, кульминацией чего стала победа Вудро Вильсона на президентских выборах в ноябре 1912 г. План Олдрича, внесенный в Сенат в январе 1912 г. Теодором Бартоном, быстро провалился, но реформаторы почувствовали, что нужно убрать из законопроекта раздражающее демократов имя республиканца Олдрича и, внеся ряд незначительных изменений, снова запустить его, но уже как инициативу демократов. К счастью для реформаторов, в начале 1912 г. Паркер Уиллис был назначен административным помощником Картера Гласса, демократа из Виргинии, возглавившего комитет Конгресса по банкам и денежному обращению. Игра случая: двое сыновей Картера Гласса изучали у Уиллиса экономику в Университете Вашингтона, и они рекомендовали его отцу, когда демократы завоевали большинство в Конгрессе.
Мелкие подробности расколов и маневров в лагере реформаторов в 1912-1913 гг., которые так увлекали историков, имеют небольшое отношение к сути дела
. Все главным образом крутилось вокруг увенчавшихся успехом усилий Лафлина, Уиллиса и демократов отделаться от имени Олдрича. Кроме того, хотя банкиры предпочли бы, чтобы членов Совета управляющих Федерального резерва назначали сами банкиры, большинство реформаторов отдавали себе отчет, что это политически неприемлемо. Было понятно, что того же результата можно достичь, если членов Совета управляющих будут назначать президент и Конгресс, а банкиры возьмут на себя подбор большей части руководителей региональных резервных банков и членов консультативного совета при Совете управляющих. Впрочем, многое зависело от того, кого президент назначит в Совет управляющих. Долго ждать реформаторам не пришлось. Бразды правления вручили людям Моргана, которыми руководил Бенджамин Стронг из "Бэнкерс траст", ставший во главе Федерального резервного банка Нью-Йорка. К концу дебатов в Конгрессе по поводу законопроекта Гласса реформаторы уже добились своего, и когда в декабре 1913 г. закон о Федеральной резервной системе был принят, он имел поддержку всего банковского сообщества. В августе 1913 г. Бартон Хепберн убедительно обрисовал ситуацию в обращении к годовому собранию АБА: "Эта мера реализует принципы центрального банка. Фактически... все входящие в систему банки станут совместными владельцами доминирующей власти"016 . На деле разница между законопроектами Гласса и Олдрича была крайне незначительна. Реформаторы с блеском достигли своей цели017 , 018 .
Заключение
Элита финансового сообщества США, в особенности группировки Моргана, Рокфеллера, Куна и Леба, добилась создания Федеральной резервной системы, представляющей собой созданный правительством картель, который дает национальным банкам возможность координированно инфлировать бумажную денежную массу, не рискуя вызвать немедленное возмездие в виде требования наличной звонкой монеты со стороны вкладчиков или держателей банкнот. Недавние исследования прояснили роль растущего числа технических экспертов и ученых, которые с радостью украсили своим научным авторитетом стремление элит к созданию центрального банка. Властные элиты не в состоянии закрепить за собой привилегии, обеспечиваемые большим правительством и интервенционистской политикой, без легитимизации, единственным источником которой в нашем мире являются якобы беспристрастные эксперты и профессора. Чтобы создать государство-Левиафан, должны работать бок о бок алчность, жаждущая особых привилегий, и интеллектуалы, способные обеспечить благородную патину учености и идеологической выдержанности.
002 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 175, n.
003 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 177.
004 В соответствии с этим законом только однажды, в 1914 г., незадолго до истечения срока действия закона, была осуществлена экстренная эмиссия.
005 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 182-183.
006 Видный юрист Виктор Моравец служил председателем исполнительного комитета подчиненной Моргану железной дороги "Атчисон, Топека энд Санта-Фэ", а также был членом совета директоров подчиненного Моргану "Нэшнл бэнк оф коммерс". В 1908 г. Моравец в компании с личным юристом Моргана Фрэнсисом Линде Стетсоном подготовил законопроект (не прошедший через Конгресс), направленный на регулирование и картелирование американских корпораций. Позднее Моравец оказался главным консультантом другой "прогрессивной" реформы в президентство Вудро Вильсона, которая привела к созданию Федеральной торговой комиссии. О Моравеце см.: Rothbard, "The Federal Reserve as a Cartelization Device," pp. 99.
007 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 191.
008 Ibid.
009 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 194.
010 Rothbard, "The Federal Reserve as a Cartelization Device," pp. 98-99; Livingston, Origins of the Federal Reserve System, p. 194-198.
011 Paul M. Warburhg, The Reform of the Currency. H. R. Mussey, ed. (New York: APS, 1911). Цит. по: Livingston, Origins, p. 203.
012 Livingston, Origins of the Federal Reserve System, pp. 205-207.
013 Rothbard, "The Federal Reserve as a Cartelization Device," pp. 99-101; Frank A. Vanderlip. From Farm Boy to Financier (New York: D. Appleton-Century, 1935), pp. 210-219.
014 Henry Parker Willis. The Federal Reserve System (New York: Ronald Press, 1923), pp. 149-150. При этом Уиллис оставляет без внимания значительную роль в успехе Лиги, которую сыграли он сам и его наставник Лафлин. См.: Robert Craig West. Banking Reform and the Federal Resaerve, 1863-1923 (Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1977), p. 82.
015 Kolko, The Triumph of Conservatism, p. 186.
016 Kolko, The Triumph of Conservatism, p. 235.
017 О принципиальной идентичности двух законопроектов см.: Friedman and Schwartz, A Monetary History of the United States, p. 17; Kolko, The Triumph of Conservatism, p. 235; Warburg. The Federal Reserve System. Chaps. 8 and 9. О спорах по поводу различных деталей законопроекта см.: West. Banking Reform and the Federal Resaerve, pp. 79-135; Kolko, The Triumph of Conservatism, p. 186-189; and Livingston, Origins of the Federal Reserve System, pp. 217-226.
018 О том, как группа Моргана захватила контроль над Федеральным резервом и как эта группа ею управляла в 1920-х гг., см.: Rothbard, "The Federal Reserve as a Cartelization Device," pp. 103-136.
Банки, плоть и кровь
Дэвид Гордон
Mises Review. Winter 2002
Мюррей Ротбард.
История денежного обращения и банковского дела в США: От колониального периода до Второй мировой войны. Челябинск: Социум, 2006. 546 с.
Murray Rothbard.
A History of Money and Banking in the United States: From the Colonial Era to World War II. Murray N. Rothbard, Edited by Joseph T. Salerno, Mises Institute, 2002, 510 pgs.
Мюррей Ротбард обладал замечательной способностью показывать спорные исторические вопросы в неожиданном свете. В своих работах он постоянно подмечал факторы, мимо которых проходили другие историки. После того, как Ротбард заканчивал работать над какой-то темой, мы уже смотрели на нее совершенно другими глазами. Этот талант Ротбарда в полной мере проявился в рецензируемой книге, представляющей собой сборник нескольких длинных статей, образующих всеобъемлющую историю денежного обращения в США в период, указанный в подзаголовке книги.
Пример, иллюстрирующий метод Ротбарда. Все знают ленинскую теорию империализма. Ленин утверждал, что развитым капиталистическим экономикам свойственно производить больше, чем они могут продать на внутреннем рынке. Для сбыта избыточных товаров капиталисты стремятся к освоению зарубежных рынков. Разгорается борьба за колонии; империализм - высшая стадия капитализма.
Это известно всем. Но как Ленин пришел к этому выводу? Ротбард раскопал неожиданный источник. Теория восходит к капиталистическим сторонникам империализма:
В конце 1890-х гг. несколько групп теоретиков в США работало над тем, что позднее получило название "ленинской" теории капиталистического империализма. Теория была разработана не Лениным, а апологетами того самого империализма, которые группировались вокруг таких людей из круга Моргана и Теодора Рузвельта, как Генри Адамс, Брук Адамс, адмирал Альфред Махан и сенатор из Массаусется Генри Кэбот Лодж... Падение прибыльности "избыточного капитала" создавало угрозу краха капиталистической системы, а единственным спасением были иностранные рынки сбыта и, что особенно важно, иностранные инвестиции... Таким образом, правительствам западных стран для спасения своего высокоразвитого капитализма нужно обратиться к империалистической или неоимпериалистической политике, которая откроет рынки других стран для американских товаров и инвестиций. (С. 214-215.)
Я акцентирую ваше внимание на этих деталях не ради них самих, а потому что здесь можно увидеть в действии некоторые темы ротбардовской концепции финансовой истории Америки. Прежде всего бросается в глаза, что он согласен с Жюлем Мишле в том, что история - это воскрешение плоти. Для него не существует безличных тенденций и сил: история всегда подразумевает мотивы и действия конкретных людей. (Профессор Салерно в великолепном Введении к книге объясняет теоретические основания ротбардовского внимания к частностям.)
К примеру, Ротбард не ограничивается общим утверждением о капиталистическом происхождении ленинской теории. Он во всех подробностях описывает деятельность Чарльза Конанта, ведущего сторонника империализма. Конант, как выясняется, не ограничивался только теоретизированием. Он активно занимался внедрением золотого стандарта - главного инструмента американского денежного империализма - в Латинской Америке и других частях света. Ротбард описывает деятельность Конанта в своей уникальной манере: "Конант, как обычно, был главным теоретиком и изобретателем жульнических обходных путей" (с. 232).
Ни как теоретик, ни как практический деятель Конант не действовал от своего собственного имени, и поняв почему это так, мы поймем центральный тезис исторической концепции Ротбарда. "Не следует доверять Чарльзу Конанту, который изображал из себя беспристрастного ученого. Инвестиционные банки, на которые он работал, напрямую выигрывали от проводимых им денежных реформ. Так, с 1902 по 1906 г. Конант являлся казначеем управлявшейся Морганом "Мортон траст компани оф Нью-Йорк", и вовсе не случайно именно этот банк стал держателем золотых резервов правительств Филиппин, Панамы и Доминиканской республики после проведения в них денежных реформ" (с. 239).
Ротбард считает, что Дом Моргана эффективно контролировал американское правительство на протяжении большей части конца XIX - начала ХХ вв. до начала рузвельтовского Нового курса в 1933 г. Он подробно документирует поддержку Морганом идеи центрального банка, завершившуюся созданием Федеральной резервной системы в 1913 г.
В поддержку своей точки зрения Ротбард приводит несметное количество деталей. Но здесь возникает вопрос: почему Морган и его окружение (или кто-то другой, что в сущности не столь важно) так жаждали создать централизованную банковскую систему?
Наш автор объясняет главную причину в мельчайших деталях. Централизованная банковская система в огромной степени увеличивает возможности банкиров ссужать больше денег, чем имеющиеся у них резервы. В отсутствие централизованного контроля денежная экспансия на основе частичного резервирования сталкивается с ограничениями. Если в стремлении увеличить свои прибыли банк слишком увлекается выдачей кредитов, конкурирующие банки предъявят к оплате выданные этим банком банкноты. В том случае, если банк не сможет выполнить свои обязательства, он разорится. Централизованная банковская система устраняет это препятствие.
Разумеется, в американской истории Дом Моргана был далеко не первой финансовой группой, стремившейся поживиться за чужой счет при помощи централизованной банковской системы. Ротбард, например, подробно обсуждает борьбу вокруг создания и функционирования Первого и Второго банков Соединенных Штатов. В ходе этого повествования Ротбард подчеркивает одну мысль, очень важную для понимания денежной истории США. Согласно распространенному мнению, именно бедные люди, скорее всего являясь должниками, выступают в защиту легких денег, в то время как их богатые кредиторы противятся этому.
Зачастую, однако, дело обстоит совершенно наоборот. "От инфляции выигрывают должники, а кредиторы терпят убытки; осознавая это, прежние историки предполагали, что должниками были преимущественно бедные аграрии, а кредиторами - богатые купцы, а значит, именно первые были главными организаторами и сторонниками этой инфляционной затеи. Дело в том, что невозможно жестко разделить публику на должников и кредиторов; земельные спекулянты и богатые купцы бывают нередко основными потребителями кредитов" (с. 54).
Банкиры в этом случае приветствуют денежную экспансию; но почему остальные должны выступать против? Разве нам не требуется "эластичное" денежное обращение для того, чтобы компенсировать неспособность цен быстро приспосабливаться к деловой конъюнктуре? Вовсе нет, отвечает Ротбард. "Согласно теории цикла австрийской школы, сама по себе банковская кредитная инфляция создает условия для конъюнктурных бумов и кризисов..." (с. 93).
"Предположим, что это так", - может возразить сторонник денежной экспансии. - "Но разве не необходима денежная экспансия для того, чтобы вытащить нас из рецессии?" Ротбард и здесь не соглашается, считая, что банкротства некоторых фирм, сопутствующие рецессии, как раз и представляют собой лекарство от последствий предшествующего бума. Попытки помешать этим банкротствам с помощью инфляции вызовут новый цикл.
Хотя теория австрийской школы является несущим каркасом ротбардовской истории, не ее хитросплетения составляют главное содержание книги. Вернемся к тому, что, на мой взгляд, является наиболее ценным историческим вкладом автора: обсуждение банка Моргана и его влияния.
Ротбард показывает, что целями Моргана и его окружения была не только прибыль. Первостепенное значение для этой очень могущественной группы имели интересы Британии и ее империи. Банк Моргана постоянно старался подчинить интересы США интересам этой верховной державы. Когда началась Первая мировая война, "Морганы немало поспособствовали вступлению Соединенных Штатов в войну на стороне Британии, и Бенджамин Стронг, будучи фактическим главой Федерального резерва, удвоил денежную массу, чтобы обеспечить финансирование военных расходов США" (с. 276).
Подход Ротбарда позволяет вписать эту историю в контекст более общей картины влияния Моргана. Бенджамин Стронг, управляющий Федерального резервного банка Нью-Йорка, был самой влиятельной фигурой всей Федеральной резервной системы с момента ее основания до своей смерти в 1928 г. Он очень тесно сотрудничал с Монтегю Норманом, управляющим Банка Англии. Оба они принадлежали к лагерю Моргана: "Хотя тесная личная дружба и сотрудничество Нормана и Стронга во многом определили развитие международных финансов в 1920-е гг., не следует упускать из вида тот факт, что у обоих были еще теснейшие связи с "Хаус оф Морган"" (с. 387).
По просьбе Нормана Стронг инфлировал денежное предложение в США, чтобы позволить Британии поддерживать золотовалютный стандарт. Сделав это, утверждает Ротбард, Стронг несет всю полному ответственности за крах фондового рынка 1929 г. и последовавшую депрессию. "США проводили политику инфлирования денежной массы и кредита, чтобы из-за инфляции в Британии британское золото не перетекло в США, поскольку это могло разрушить скроенную на скорую руку структуру нового "золотого стандарта". Неизбежным результатом этой политики стал коллапс кредитно-денежной сферы в США и в других странах, погрузивший мир в депрессию. Бенджамин Стронг был моргановским архитектором губительной политики инфляционного бума, обреченной закончиться неизбежным крахом" (с. 277).
Ротбард идет еще дальше в своей атаке на инфляционизм Федерального резерва. В противоположность утверждениям Милтона Фридмена после начала депрессии Федеральный резерв не проводил политику сжатия денежной массы. Ротбард высмеивает "ложность сотворенной монетаристами легенды, что Федеральный резерв несет ответственность за сильное сжатие объема денежной массы в период с 1929 по 1933 г. Напротив, президентская администрация и Федеральный резерв изо всех сил закачивали деньги в экономику, но им мешали здравый смысл американцев и обострившееся недоверие к банковской системе".
Историческое повествование Ротбарда имеет сложную структуру и не ограничивается освещением исключительно превратностей судьбы Дома Моргана. Конкурирующая банковская группа во главе с Рокфеллером и его окружением (включавшая также инвестиционный банк Куна-Лёба и железнодорожного магната Гарримана) вела отчаянную борьбу за верховенство. С точки зрения Ротбарда, Новый курс лучше всего рассматривать как победу группы Рокфеллера. Хотя в середине 1930-х годов Морганы вернули часть былого влияния, с тех пор они занимают подчиненное положение.
На протяжении всей книги Ротбард последовательно придерживается биографического метода анализа, делающего акцент на связях влиятельных фигур с центральными финансовыми группами, такими, как Морган. Когда следишь за тем, как Ротбард
Ротбард, Мюррей (1926-1995) - американский экономист, историк и философ. На протяжении 45 лет, написав 25 книг и тысячи статей, он бросал вызов каждой разрушительной тенденции ХХ в. - социализму, этатизму, релятивизму, сциентизму - и пробудил страсть к свободе в тысячах ученых, журналистов и политических активистов. Преподавая в Нью-Йорке, Лас-Вегасе, Оберне, выступая на научных конференциях по всему миру, Ротбард возглавил возрождение австрийской школы в экономической теории.
Решающее влияние на формирование взглядов Ротбарда оказала книга Людвига фон Мизеса Человеческая деятельность: трактат по экономической теории , опубликованная в 1949 г., когда, будучи студентом, Ротбард посещал семинар Мизеса в Нью-Йоркском университете.
Трактат Ротбарда Man, Economy and State (1962) сыграл ключевую роль в возрождении австрийской школы после смерти Мизеса. Начав с философских оснований, Ротбард выстроил величественное здание экономической теории и сформулировал неопровержимые аргументы в пользу свободного рынка. Последние главы трактата, посвященные экономическому анализу государственного вмешательства в экономику, показались издателю слишком радикальными и были опубликованы лишь в 1970 г. отдельной книгой Power and Market (1970). В ней Ротбард сокрушает одно интервенционистское клише за другим и отстаивает рыночную конкуренцию как необходимое условие социального мира. Там, где другие усматривают провал рынка, он демонстрирует последствия неуклюжего вмешательства государства.
В книге America s Great Depression (1963) Ротбард, применяя мизесовскую теорию экономических циклов, показывает, что крах 1929 г. был результатом политики поощрения кредитной экспансии, проводимой Федеральным резервом.
Будучи непоколебимым приверженцем свободной торговли, Ротбард доказывал, что мир между народами не может опираться на переговоры государственных чиновников. Он считал, что мир поддерживается сетью обменов, возникающей в результате действий частных лиц и фирм, поэтому выступал против таких имитаций свободной торговли, как НАФТА и ГАТТ.
Новаторские исследования Ротбарда в области частных судов предвосхитили последующее распространение частного арбитража, а работы в области частного правоприменения появились задолго до возникновения спроса на охрану домов и услуги частных охранных структур. Он пропагандировал частные дороги до того, как они стали обычным делом в пригородах и моллах.
( Хочу отметить, что я здесь с Ротбардом не согласен. А прав здесь Муаммар Каддафи ! То, что Государственный Суд - это Профанация Правосудия, здесь Ротбард, конечно, прав ! Но Суд должен находиться не в руках частных фирм, а в руках Народа ! Дороги же, как и все Естественные Монополии должны находиться в руках Государства ( Здесь и Мизес и Ротбард, думаю, ошибались ! )! См. -