Аннотация: Люцерна пытается вырезать Кукольнику сердце. Кукольник предлагает Линде и Николасу временное убежище.
Глубокие сумерки опустились на Нэвидолл мягким бархатным покрывалом. Летний зной отступил, и нарядные горожане выбрались из домов, спеша на главную площадь. Даже фонарщик раньше времени зажёг фонари, чтобы успеть на кукольное представление. Отцы семейств здоровались друг с другом, раскланиваясь и приподнимая шляпы, обменивались новостями и поглядывали в сторону разукрашенной ширмы. Горожане обсуждали последние новости и сплетни. Но в центре внимания было конечно же представление Кукольника.
К часу Козы главная городская площадь заполнилась народом. Толпа гудела, обмениваясь новостями и сплетнями:
- Вы слыхали? Говорят это будет единственное представление.
- Неужели?
- Да-да, булочник об этом говорил.
- А я слышал эту новость от соседа из дома напротив. Он клялся, что узнал её от констебля, а тот обедал у мэра.
- Если так, то этому, действительно, можно верить...
- Жаль, что он уезжает.
- Куда он денется? Все дороги ведут в никуда.
- Но ведь он как-то приехал! И другие...
- Не приехал, а прилетел на воздушном корабле.
- Вместе с кибиткой?! Скажите на милость, в какой корабль поместится целая повозка, да ещё с осликом?
- Привозили и поболее.
- Говорят Стены больше нет и из леса Оймод выходит нечто.
- А я настаиваю на том, что он просто появился посреди площади. Из воздуха!
- Волшебство!
- Позвольте усомниться.
- Спросите у дворника!
- Дворник закладывает за воротник. Ему многое мерещится...
Детей отмыли, причесали и нарядили. Правда, сорванцы вели себя несколько странно: не визжали, не бегали, не устраивали шумные потасовки, не спорили и не перечили старшим, словом, сами на себя не были похожи. Они просто стояли с потухшими взглядами и держали родителей за руки. Правда, на это никто не обращал внимание.
* * *
Шум с площади проник в кибитку сквозь плотные шторы и фанерные стены. Тонкие губы Кукольника расплылись в улыбке, он открыл глаза и встал из плетёного кресла-качалки. Рианус Бонки расправил худые плечи и с хрустом размял пальцы:
- Итак, приступим!
Кукольник надел сюртук и прильнул к маленькой дырочке в стене, через которую было удобно наблюдать за собравшейся публикой. Вовремя запущенный слух сделал дело, Нэвидолл собрался почти весь.
- Замечательно, - прошептал Рианус и потёр руки, - будет из чего выбрать!
Он направился к выходу, но внезапно тревожное предчувствие шевельнулось в груди. Кукольник вернулся к глазку. Было в собравшихся нечто странное, Кукольник ощутил опасность. Неуловимую, необъяснимую. Плохое предчувствие его нервировало. Кукольник постарался от него избавиться: "Что ты, старина Бонки? - сказал он сам себе. - Всё будет хорошо. Ты так долго шёл к цели и не позволишь какой-нибудь глупой случайности всё испортить?"
Отступать поздно. Ширма готова, сияет свежей краской. Пьеса выучена назубок. Небольшое волшебство никто не заметит. Музыкальная шкатулка вот-вот запустит увертюру (в ящичке уже что-то бренчит и позвякивает). Так что же не так?
Рианус прислонился к стене и сконцентрировался. Перед закрытыми глазами проплыли загадочные тени и яркие всполохи, в таинственном переплетении проступили символ короны и острый нож, залитый кровью. Слишком туманно и ненадёжно. На такие подсказки нельзя опираться. Кукольник пожалел, что не может использовать другой способ.
"К чёрту гадания, - подумал он. - Неужели до конца жизни буду повиноваться слепой судьбе? Через неделю посмеюсь над этой минутной слабостью. Что бы ни случилось, шанс нельзя упускать".
Кукольник протиснулся в дальний угол кибитки, в котором хранил особый сундук с куклами. Проверил, всё ли готово к представлению, развесил кукол по крючкам.
- Готовы, мои дорогие? Скоро вас станет семьдесят восемь. Полный набор!
То ли от сквозняка, то ли от проезжавшей мимо повозки куклы слегка вздрогнули.
Часы на Ратуше пробили десять раз. Кукольник надел на лицо любезную улыбку и вышел к толпе. Площадь утонула в овации и радостных криках. Кукольник развернул перед кибиткой ширму и повернулся к горожанам:
- Почтеннейшая публика! Безмерно рад вас лицезреть! - он распахнул руки, словно пытаясь обнять разом всю площадь.
В неровном свете фонарей под чистым вечерним небом горожане стали похожи на огромную мохнатую многоножку, которая уставилась пупырчатыми глазами на щуплого высокого человека в старомодном сюртуке. Рианус почувствовал власть над этим чудовищем. Достаточно шевельнуть рукой, моргнуть глазом, произнести желание, монстр повинуется и выполнит любой приказ. Сила первобытная и чистая наполнила грудь Кукольника, потекла по жилам.
Он выдержал паузу:
- Рад представить вам новую пьесу. Весёлую комедию с неожиданным сюжетом и блистательным финалом! Надеюсь, что вы по достоинству оцените мой скромный талант.
Кукольник низко поклонился и незаметно щёлкнул пальцами. Над кибиткой зашипел разноцветный фейерверк. От высокого шеста к разным углам площади протянулись длинные гирлянды, на которых словно яркие диковинные цветы раскрылись флажки, бумажные фонари и хлопушки. Воздух наполнился конфетти, блёстками и искристой мишурой. Невидимые прожекторы, во сто крат сильнее обычных городских фонарей, осветили пятачок, на котором разместилась кукольная ширма. Приведённая в движение невидимой рукой музыкальная шкатулка протяжно взвизгнула и выдала фанфары и бравурный марш.
Кукольник прошествовал за ширму. На мгновение он задержался, обернулся и подмигнул публике. Площадь взорвалась аплодисментами. Почтенные упитанные граждане с животиками, старички с седыми бакенбардами, - подбрасывали в воздух шляпы; дамы в пышных нарядах размахивали зонтиками, нетерпеливо подпрыгивали и хлопали в ладоши. И только дети с кислыми мордашками вяло переглядывались и безучастно смотрели на яркое безумие.
Увертюра смолкла. Над площадью повисла тишина. Все застыли в ожидании. Рианус отсчитал три вздоха, и поднял над ширмой первую куклу.
* * *
Теперь трудно сказать, была ли пьеса действительно хороша, или подействовала скрытая магия, но горожане с первых мгновений растворились в представлении, как кубик рафинада в горячем чае. Повинуясь незримым приказам Кукольника, площадь замирала или хохотала в точно отведённые моменты.
Мэр Нэвидолла с багровым лицом, растирал по щекам слёзы, задыхаясь от смеха. Его супруга едва переводила дух, прикладывала ладошки к уставшим щёкам и смешно вытягивала губы. Портупея полицмейстера расползлась по мундиру, форменные пуговицы кителя расстегнулись, выпуская на волю потное пузо, но он не обращал на это никакого внимания, страж порядка складывался пополам и смеялся во всю мощь полицейского горла.
Однако вскоре безудержное веселье угасло, словно фитилёк прогоревшей свечки. Горожане заметили, что их детей совершенно не занимает происходящее на сцене. Мальчишки и девчонки от мала до велика стояли, словно вылепленные из солёного теста болванчики. Грустью, которая поселилась в их глазах, можно было заморозить большой фонтан перед Ратушей.
Отцы тормошили своих отпрысков, а мамаши прикладывали руки ко лбам своих чад и растерянно озирались.
Мэр нахмурился и подозвал полицмейстера. Тот привёл аптекаря, который обычно помогал горожанам при разных недугах. Аптекарь развёл руками и вскоре по-тихому испарился, чтобы не выслушивать несправедливые упрёки.
"Что за наваждение? - насторожился Кукольник, - Это провал? Так не может быть, это не должно было случиться". Он выдал парочку своих коронных шуток. Но безрезультатно. Представление завершилось в полнейшей тишине, лишь из задних рядов сиротливо раздался тихий смешок. Кукольник вгляделся в темноту. Чумазый рыжий парнишка в тёмно-серой жилетке снова прыснул в кулачки. Похоже, что только он был сегодня весел и счастлив.
Прожекторы погасли, опустились кулисы, унылая толпа побрела с площади. Озабоченные родители повели своих серьёзных детей по домам. Рианус Бонки смотрел им вслед, как смотрит с пристани моряк вслед уплывающему кораблю.
Кукольник собрал реквизит, разобрал ширму, побросал деревянных артистов в сундук. И тут его сознание озарила неожиданная догадка.
- Ну, хорошо, старая ведьма! - сказал он и швырнул последнюю куклу в сундук. - Пусть мальчишка всего один, но это лучше, чем ничего. Свой шанс я не упущу!
Он накинул серый плащ и выпрыгнул из кибитки. Зоркие глаза скользнули по тёмным фигурам праздных гуляк, которые не торопились уходить с площади, но весёлого мальчишки среди них уже не было.
* * *
Рианус кружил вокруг площади, надеясь напасть на след. Он крался вдоль стен домов, принюхивался и ждал, что послышится знакомый манящий запах детского веселья. Радость ведь не исчезает бесследно, детский смех пахнет карамелью, мандаринами и ёлкой, он собирается в особые вибрации, которые долго держатся в эфире.
Час Волка был на исходе, Нэвидолл готовился ко сну. Огни в резных окнах погасли один за другим. Прекратился шорох встряхиваемых градусников и тревожный перезвон склянок с лекарствами. Дети приняли микстуры, получили компрессы на лоб и мирно засопели в кроватях, проваливаясь в ласковые объятия дрёмы, родители в соседних комнатах прислушивались к прерывистому дыханию деток, забываясь тревожным сном.
На одной из улочек Кукольник ощутил заветный аромат и, чтобы увериться наверняка, прошёл по следу до площади. Ошибки быть не могло. Место, где стоял весёлый мальчишка, нашлось без труда, воздух там буквально искрился от счастья.
Кукольник пошевелил длинным узким носом и усмехнулся:
- Теперь я знаю, где ты прячешься, маленький негодник!
Тощая фигура в сером плаще скользнула по пустынной мостовой, освещённой редкими фонарями. Черная тень тянулась за ней по булыжникам, перекидывалась на стены и вытягивалась как минутная стрелка часов. Кукольник ступал бесшумно и стремительно, как голодный волк, преследующий добычу.
След стал насыщенней, а это означало, что цель близка. Через два квартала Рианус увидел мальчишку. Тот брёл вдоль уснувших домов и не оглядывался. Казалось, что его совершенно не страшит ночной город. Кукольник улыбнулся. Скоро будет положен конец странствованиям и проискам ведьмы. Ключ к свободе, в каких-то двадцати шагах.
Мальчишка шмыгнул в подворотню. Кукольник в два прыжка преодолел оставшееся расстояние, завернул за угол. Но там никого не оказалось! Чумазый мальчишка исчез.
В глухом колодце старого двора было пусто как в брюхе голодного кашалота. Рёбра пожарных лестниц тянулись к небу, в котором торчала щербатая Луна. Её призрачный свет отражался в разбитых окнах, припорошил алмазными искрами голые кирпичные стены. Черный кот сидел на усыпанной щебнем земле и недобро таращился на Кукольника. Рианус мог поклясться, что кот улыбался во всю пасть и дразнился розовым языком.
Запах радости исчез. Ни единого намёка, что здесь был счастливый мальчишка. Кукольник насторожился. В таком месте легко устроить западню. Лёгкий шорох достиг его чутких ушей, невесомый, словно прыжок туманного льва. Рианус отскочил в сторону. Чёрная молния рассекла пустоту в том месте, где он только что стоял.
- Попался, - прошипела темнота.
- Ещё нет, - ответил Кукольник. - Поиграем?
Чёрная тень мелькнула за спиной. Рианус обернулся, но лишь дуновение ветра коснулось бледной щеки.
Кукольник скривил алые губы в злой усмешке:
- Я проворней тебя! - сказал он громко.
- Я проворней, - эхом откликнулась темнота.
Кукольник отступил. Между ним и стеной оставалась пара шагов. Он нащупал под просторным плащом гранёную рукоять. Клинок со свистом выпорхнул из ножен. Длинная тонкая шпага с муаровым узором древней булатной стали на лезвии - верная подруга в смертельных поединках.
Бесшумная тень взмахнула крылом перед лицом Кукольника. Рианус сделал выпад, но шпага проткнула пустоту.
- Ха-ха-ха! - прошелестела тень. - Как ты неловок!
Кукольник шагнул назад. Мелкий щебень хрустнул под каблуками. Противник двигался быстро и бесшумно. Чёрный клинок выскочил ниоткуда, нападающий целился в горло. Рианус отпрянул и острое лезвие рассекло воздух совсем рядом с бледной кожей. Кукольник присел и развернулся на каблуках, отпрыгнул в сторону стены и поднялся во весь рост. Шпага прочертила широкий полукруг, но под смертельный замах никто не попал. Кукольник замер, прислушался и сделал выпад наугад, следуя охотничьему инстинкту. Послышался треск вспоротой ткани, неровное дыхание и подавленный смешок. Рианус продолжил атаку, но противник ускользнул.
Лунный свет танцевал на кончике шпаги. Чёрное короткое жало клинка нападавшего, напротив, становилось заметным только в самый последний момент. Кукольник извернулся, уходя от удара, сбалансировал и нанёс контрвыпад. Со стороны могло показаться, что балаганщик кружит с невидимым партнером в странном танце.
Луна запуталась в ветвях, прикрылась облаком, и пустынный двор погрузился во мрак. Кукольник шире раскрыл глаза и прошептал короткое заклинание. Глаза обожгло, будто в них насыпали острого перца, но теперь он мог видеть в абсолютной темноте как кошка.
Рианус заметил, как вдоль стены крадётся тень, но притворился, что потерял противника из виду, заозирался и, как бы случайно, приоткрыл незащищённую грудь. Тень бросилась в атаку. Кукольник взмахнул плащом, и каменный нож, острый и тонкий, словно бритва, прошёл мимо. Рианус запутал плащ вокруг руки нападающего и задержал её на пару мгновений.
- Тебя подослала ведьма? - спросил Кукольник. - Она ведь знает, что так нельзя. За нечестную игру последует наказание.
- О чём ты говоришь? - прошептала тень, освобождаясь от захвата.
- Твой кинжал. Я узнал его!
Новый выпад каменного клинка Рианус встретил основанием шпаги и резной гардой, от их поцелуя родился целый сноп ослепительных искр.
Тень завыла с досады и предприняла новую атаку, но Кукольник был к этому готов и без труда отвёл в сторону смертельное жало.
Обитатели старого дома в страхе прильнули друг к другу, пока в темноте раздавался звон клинков. Они вздрагивали от яростных вскриков дуэлянтов. Им казалось, что на улице дерутся демоны, и мечтали, чтобы всё поскорее закончилось.
Тень сражалась яростно. Она теснила Кукольника в угол, чтобы он не смог использовать пространство дворика. Но Рианус разгадал этот план, он припал на колено и склонился, словно переводя дух, а потом неожиданно вскочил и прижался спиной к каменной стене. На мгновение он стал открыт и беззащитен, а тень решила этим воспользоваться. Она радостно вскрикнула и сделала выпад, последний решающий удар, в который вложила всю свою ненависть и ловкость. Острие каменного кинжала было нацелено прямо в сердце, но Кукольник лишь улыбнулся холодной улыбкой тонких алых губ и... исчез.
Каменный клинок вонзился в цементный раствор и застрял между камнями кладки. Рианус бесшумно возник за спиной тени и отточенным ударом шпаги разбил каменное лезвие. Осколки с печальным звоном посыпались на мостовую, запрыгали по пыли, истончаясь и тая в лунном свете. Вопль отчаяния и злобы заметался в колодце двора.
В свободной руке тени вспыхнуло пламя, на мгновение оно осветило лицо молодой женщины. Ведьма развернулась и метнула огненный шар в ненавистного Кукольника, но тот укрылся за серым плащом. Огненные языки лизнули заговоренную ткань и стекли на землю ленивыми ручейками, не причинив вреда. Ответный выпад был молниеносен и неотвратим. Шпага устремилась к жертве и первый раз за вечер утолила жажду крови, пришпилив противника к стене.
Ведьма вскрикнула от боли и побледнела. Горячая кровь мгновенно пропитала ткань плаща, рубиновыми каплями упала на мостовую. Люцерна зажала рану на плече. Преодолевая боль, дрожащими пальцами свободной руки нащупала на поясе бобовое зёрнышко и бросила под ноги. Туманный вихрь подхватил молодую ведьму, завертелся тугими жгутами и растаял в ночи вместе с ней.
Рианус приподнял бровь. Он отсалютовал пустоте. Затем достал кружевной батистовый платок, промокнул пот со лба и вытер шпагу. Он пригляделся к платку и лизнул кровавое пятно:
- Забавно.
Кукольник улыбнулся тонкими алыми губами и, насвистывая, вышел из заброшенного двора.
* * *
Линда привела Николаса в заброшенную башенку на краю пустыря. Крохотная комнатка, окна во все четыре стороны без стекол, но крыша над головой была цела и надёжно защищала от дождя. Тайное место, в котором они с Маркусом частенько прогуливали уроки. Ребята обустроили своё убежище: притащили пару тюфяков, соорудили из старых ящиков столик, Маркус раздобыл где-то кресло-качалку с треснувшей ножкой. Тут было очень уютно вечерами. Тёплый ветерок залетал в одно из окон, облетал помещение кругом и вылетал в другое. Можно было любоваться засыпающим Нэвидоллом или считать на небе звёзды.
Линда порылась в ящике и достала мятую пачку печенья, пару тонких круглых лепёшек, конфеты и запечатанную бутылку лимонада. Николас с жадностью накинулся на еду.
- Ничего вкуснее не пробовал, - сказал парень с набитым ртом.
Линда разместилась в кресле качалке и внимательно следила за своим новым знакомым:
- Так откуда же ты взялся? - спросила она, когда первый голод гостя был утолён.
Николас неопределенно взмахнул рукой:
- Из другого измерения.
- Откуда?
- Понимаешь, существует много разных миров. Может сто, а может тысяча. В одном из этих миров живёшь ты, а в другом жил я. Иногда можно пробить проход-портал и перемещаться из одного мира в другой, - Николас сложил пополам лепёшку и проткнул её пальцем, - некоторые волшебники это умеют. Вот это, похоже, и произошло.
- Хм. Допустим. А ты волшебник?
- Да, - сказал Николас, и поспешно прибавил, - Только я ещё не совсем настоящий маг. Понимаешь, я пока учусь в Школе Волшебников. Мне должны диплом дать, а до этого ещё экзамены... и несколько курсов учёбы.
Линда прикрыла ладошкой улыбку, сделала вид, что зевнула.
- Расскажи мне про свой мир, - попросила она.
Этот вопрос застал Николаса врасплох, он только запихал в рот целую печеньку и некоторое время выкатывал глаза, пытаясь поскорее прожевать и проглотить сухие крошки, прямо как Маркус. Наконец ему это удалось и он рассказал про школу, про родной город Ульгор, про учителей и школьных друзей, с которыми он весело проводил время, про уроки и перемены, про каникулы. Про Китеж-озеро и сварливых русалок, которые в нём обитают, и ещё вспомнил несколько историй, от которых глаза у Линды загорелись озорным огнём и весёлыми искорками.
Девочка зажгла огарок свечи, и в тесном помещении стало уютно. Николас подобрал из пакетика последние крошки печенья и закинул в рот.
- А ты, случайно, не можешь пробить дыру между мирами и вернуть Маркуса? - спросила Линда.
Николас помрачнел:
- Не могу. Собственно, думаю, что из-за этого всё и произошло. Понимаешь, у нас начались каникулы, и мы с ребятами решили одну штуку попробовать. Нас этому не учили, но Филипп раздобыл классную книжку... Короче, что-то пошло не так и меня затянуло в чёрную воронку. Меня помотало по разным странным местам, всякого там нагляделся, пока сюда не попал. Такие дела.
Николас грустно вздохнул:
- Наверное твой друг из-за меня пропал. Или вместо меня...
Линда строго посмотрела на парня:
- Не думаю, что ты в этом виноват. Это ведь ведьмы наколдовали.
За разговором ребята не заметили как стемнело. В лесу Оймод заухали совы, а на небе зажглись яркие звёзды. Воздух стал свеж и прозрачен. Тени уплотнились, накрыли Нэвидолл непроницаемым пологом, силуэты домов стали похожи на грозных стражей в доспехах и остроконечных шлемах.
Линда зябко пошевелила плечами:
- Час Совы. Уже поздно, пора расходиться по домам... Ой! Я совсем забыла, тебе ведь некуда идти.
Николас опустил голову:
- Могу подождать тут до утра.
Линда поморщила носик:
- Пойдём со мной. Домик у нас небольшой, но есть специальная комната для гостей. Правда, у нас ещё никто не гостил, ты будешь первый!