За стеной плакал я. Не соседский ребенок, а одно из моих прошлых или будущих существ. Я плакал потому, что меня не понимали. Мне не нужны были игрушки, я не хотел пить и я не обосрался. В тот момент я знал все и понимал, что со временем мне придется забыть своё естество.
Так проще жить. Не надо думать, что это себя ты вчера зарезал в подъезде за двадцать семь рублей. Не легко принять предательство себя собой, потому что изменил с собой же. Накричать на своего ребенка проще, чем на себя. Гораздо проще.
Но я плакал, потому что знал. Потому что помнил. Плакал навзрыд, отталкивая бутылку с едой, которую настойчиво в меня пихала заботливая я.
Вечером я буду мертв. Нет, мое тело продолжит свое существование. Дрейф в этом обессмысленном мире среди меня. Сначала я буду отказываться от еды, потом возненавижу себя зачавшую меня, а к вечеру я возненавижу себя орущего. На мгновение. На долю секунды, но этого будет достаточно, чтобы две ненависти перехлестнулись и позволили мне изгнать из себя смысл моего существования.
Ну, а пока я продолжал плакать, мне пришлось одеть наушники и послушать написанное мною музыкальное произведение, чтобы слушать себя, чтобы себя не слышать.