Соглядатай
Он никогда не садится спиной к... Я никогда не сажусь спиной к двери. Обедая в столовке, я сажусь так, чтобы видеть входную дверь и окна. Окна должны быть рядом - мало ли что. Иногда и окно - выход.Я часто смотрю в витрины. Смотрю заинтересованно, любуюсь оформлением, внимательно рассматривая картинку улицы за спиной: прохожие, машины, зеваки. Я умею смотреть в уголки стёкол своих очков так, чтобы видеть отражение того, что у меня сзади-сбоку. По крайней мере, примелькавшееся лицо разгляжу.Я люблю ходить быстро, очень быстро - не каждый догонит, а догонит - не удержится рядом, ведь я виртуозно владею искусством слалома в толпе. Ношусь между людьми так, что только моё "извините" остаётся где-то там, за моей спиной. Как звук сверхзвукового самолёта: он пролетел, а вжгррр только-только нарастает.Я люблю резко сменить темп ходьбы: бежал-бежал, ррраз - прижался к стене! И наклонился шнурок завязать. И только сопровождавшие тебя в потоке бегущих по делам горожан дружно просвистели дальше и мимо. А ты разогнулся и пошёл совсем в другом направлении: медленно фланируя и разглядывая витрины. И никому нет дела, почему ты только что нёсся, сломя голову, а теперь ползаешь улиткой. Свидетели твоего предыдущего лихорадочного забега уже унеслись. Но если всё-таки у кого-то из наблюдавших закрались сомнения, то вот, пожалуйста: я держусь за поясницу и даже потираю её "незаметно" - что поделать, радикулит-люмбаго проклятые, не надо было так резко нагибаться.Я несусь вниз по эскалатору метро: "извините, разрешите пройти, будьте добры, освободите левую сторону, стойте справа, спасибо". Я бегу, лечу, слетаю со ступенчатой ленты, успеваю на уходящий состав и... не сажусь. Все, кто бежал за мной, по инерции вскочили в уходящий поезд метро, и лишь только я, хлопнув себя рукой по лбу - забыл, твою ...! - резко разворачиваюсь и бегу по эскалатору вверх, грубо толкаясь и громко бубня: "Понаехали тут... не знают, что надо стоять с правой стороны..."Или: все, кто бежал за мной, затормозили вместе со мной, я уже нагнулся завязать шнурок, и пружиной, с низкого старта - ррраз! и в вагоне. И только дверь за спиной успевает прищемить край моей куртки. Я еду, а они, неуспевшие, мечутся на перроне...
Я знаю проходные дворы, боковые ответвления кривоколенных переулков, сквозные подъезды. Общественные бесплатные туалеты с халявным вай-фаем, откуда всегда можно послать весточку, и дыры в заборах, ограждающих платформы пригородных электричек. Я знаю невзрачные пивнушки и имена двух-трёх завсегдатаев в каждой из них, знаю имена приемщиц стеклотары на углах и имена продавцов шаурмы в людных местах. Мало ли что...
Я люблю, двигаясь на машине, заглохнуть, вывалиться из потока транспорта на обочину, включить аварийку и поднять капот. Вдумчиво порыться в багажнике, выставить предупреждающий знак, вернуться и озабоченно нагнуться над горячим двигателем моего надёжного друга - всё не торопясь, обстоятельно. Чуток выждать и поехать потихоньку. Вдруг свернуть на ближайшем повороте и помчаться стремглав, будто от этого зависит моя или чья-то жизнь.
Иногда я гуляю, задумчиво прогуливаюсь по паркам, бульварам и набережным, наблюдаю жизнь, людей, птиц и фотографирую, фотографирую, фотографирую. Небрежно, неприцельно, не вглядываясь, от пуза и всё подряд. Потом дома я просматриваю фотографии и видеозаписи: тщательно, изучая задние планы и людей, случайно попавших в кадр. Запускаю программу, ищущую сходство лиц. Заношу новых незнакомых людей в свою портретную галерею. Я вычисляю и никак не могу вычислить его, моего соглядатая.Мои файлы закрыты паролями. Пароли не повторяются. Паролями служат разные картинки, хранимые на съёмных носителях. Перед применением картинки в качестве пароля я изменяю её размер с нарушением пропорций, соотношение сторон рисунка - это тоже защита. Поработав с информацией, я закрываю её новым паролем-картинкой. После этого меняю размер картинки.Я молчу дома или разговариваю сам с собою разными голосами в ванной, включая душ на полную. Я звоню сам себе с разных телефонов, пересылаю откровенно глупые или чересчур подозрительные сообщения на мобильник, по электронной почте и другим каналам. Мои спам-боты мусорят на моих же ресурсах. Я не успеваю чистить их сообщения. Мне нелегко. Каково же ему, моему вечному соглядатаю, разгребать этот мусор?
В лифте, в переходах, в магазинах, в метро, на вокзалах и на улицах я быстро определяю камеры наблюдения. Я стараюсь не смотреть в объективы, прятать руки и то, что в руках, я горблюсь, я скрываю свой рост, свой вес, свои габариты. Я надуваю щеки, выпячиваю нижнюю губу, противно шмыгаю носом и заваливаю очки на кончик носа. Я отпустил бороду и усы, крашу волосы, брожу с небритыми щеками и небрежной причёской на голове. Я ношу мешковатую стандартную одежду и обувь на два размера больше. Я не узнаю сам себя. Я струюсь, перетекаю и изменяюсь. Меня не видно, меня не обнаружить, меня нет.Меня не найти, не засечь, не вычислить.Так почему же всё время кто-то наблюдает за мной? Ведёт меня, преследует, лезет в мысли и в душу? Почему?Как избавиться от этого соглядатая? Этого инквизитора, вивисектора, иезуита?Как избавиться от себя... |