В который раз, в которую годовщину, по телевидению крутят ужасающие кадры, - папарацци гонятся за мерседесом Принцессы Дианы и её спутника Доди Альфаеда.
Погоня привела к аварии ...
"Какие гады! Никакой совести!": всегда думалось мне.
А дальше -: "А сам-то, сам-то ..."
В середине восьмидесятых я повадился в Москву. Работал я в одном из ереванских НИИ и по поводу, а чаще - без повода, напрашивался и брался за все командировки - желательно в Москву. Там я "доставал", "выбивал", отгружал, а затем в весёлом подпитии лихо вытанцовывал невиданные кренделя в различных ресторанах столицы -, лишь бы понравиться ...
Билеты из Еревана в Москву были в большом дефиците, - желающих вытанцовывать кренделя было предостаточно. Но я, неожиданно для себя, оказался в привилегированном положении, - моя одноклассница Ира Колозян тихой мышкой сидела билетёром в центральных аэрокассах города.
И в этот раз, оставалось только появиться в зале и поверх галдящей очереди - рост позволял - вальяжно пощёлкать пальцами -: "Колозик, Колозик ... На завтра ..." - всё: вечером к закрытию - за билетами.
В то время мы "ходили" втроём: я - не от мира сего, фантазёр и резонёр; толстяк - предприимчивый, в меру циничный авантюрист и юморист; "мастер" - человек конкретный, знающий множество технологий, а также - что из чего сделано. Мы как-то дополняли друг друга.
Поздняя осень - она и в Ереване поздняя -: грязь; слякоть; запах прелого компоста из гнилых, опавших листьев.
В авиакассах - не лучше: не кондиционированное, тогда, помещение; уйма потного народа в плащах и полупальто; грязные полы из мраморной крошки.
Я зашёл, подошёл к толпе у нужной кассы; механически, уже не глядя, вскинул вверх руку; открыл рот, чтобы -: "Колозик, Колозик ...", и остолбенел, - прямо под моей рукой, в потных, душных авиакассах города Еревана, в конце галдящей очереди, стояла, ... вы не поверите, ... она, ... "Наденька", ... "лапонька" ... Барбара Брыльска, ... "Ирония судьбы ...".
Стояла она не одна, а с, сравнительно, высоким, стройным, сухощавым парнем в сером плаще, с продолговатым лицом с щетиной недельной небритости, с грустными глазами. Стояли они молча.
"Расстаются ..." - очевидно!
Тут необходимо сделать небольшое, или как получится, отступление: Ереван - город уникальный! Я объясню - почему ...
Ереван - город-подвиг! Подвиг Архитектора Александра Таманяна.
Существует много героических профессий: космонавт; разведчик; пожарник ... Архитектор - не самая героическая ... Но не в данном случае!
Академик - удостоен этого звания Академией художеств Российской Империи в 1914 г. в возрасте 36-ти лет - Таманян в 1917 г. был избран председателем Совета Академии художеств и Председателем Совета по делам искусств.
Сложные взаимоотношения с большевистским правительством вынудили Академика Таманяна покинуть Петербург. И ту начинается самое интересное!
Уехал Таманян с семьёй не в Париж, не в Лондон, - не в Европу, откуда были корни его супруги Камиллы Матвеевны Бенуа-Эдвардс, а бежал он в голодную и растерзанную Армению, от которой к лету 1919 года мало что осталось - небольшой клочок земли. Но на этом клочке была создана Первая Республика, которая выстояла и даже нанесла немногочисленными силами сокрушительное поражение туркам в битве при Сардарапате. Именно эти успехи и привели Таманяна в Ереван - город, расположившийся у подножия горы Арарат, вокруг города-крепости Эребуни (Эревуни), 2750-летие которого справлялось затем в 1968 году.
Началась работа над планом города. Таманян снабдил экспедицию по исторической Армении, исследуя церковную, храмовую, соборную архитектуру, оставшуюся с четвёртого века.
Падение Первой Республики под натиском 11-ой большевистской армии заставило его бежать в соседнюю Персию. Кончина дочери вернула его в Ереван, где он начал сотрудничать с большевистским правительством Александра Мясникяна.
Ереван и создан, как единое, симфоническое, соборное творение. Творчество Таманяна, а в дальнейшем и его последователей, дышит романтизмом и гармонией, подчинённой последовательной логике, в достаточно сложном ландшафте. "Гений неоклассицизма ..."
Особое внимание уделялось неповторимости фасадов с каменными барельефами. Розовотуфовый город разговаривает и приветствует своими символами: виноград - желает благосостояния; крутящиеся лепестки - знак вечности; армянский "меандр" - философию перетекающей материи... Город воспитывает своей красотой!
Я это к чему!? Выросший в Ереване - умеет смотреть на женщин ... невидящим, но всё подмечающим взглядом.
Именно так я смотрел на Барбару Брыльску, стоящую под моей рукой в душных аэрокассах города Еревана.
Я вышел на улицу.
"Ну как, купил?" - толстому авантюристу явно не терпелось.
"Нет! Там ... это ..."
"Что - это?"
"Наденька ..., в смысле, ... "Анатомия любви" ..."
"Какая ещё ... "Анатомия ..." ... Ты чем там занимался?"
"Там Наденька ... лапонька ... Москва, Москва ..." - я, как мог, передразнивал Андрея Мягкова.
Представляете - удалось!
"Да ты ... что?"
"Дело тебе говорю!"
"Э! Обознался ..."
"Издеваешься!? Сара - "Фараон" ..."
Толстяк посерьёзнел; "мастер" мудро молчал.
"А ну отойди!" - толстый решительно двинулся в аэрокассы.
Вышел - весьма обеспокоенный.
"Двухкопеечные нужны!"
"Мастер" воспринял это как приказ: куда-то ринулся и вскоре вернулся с горсткой необходимых монет.
"Эх, телефонную книжку забыл!"
"Мастер" достал из нагрудного кармана куртки, почти новую, аккуратную, маленькую телефонную книжку и началось ...
"Здорово, братан! Слушай, тут такое дело ... Мы тут с Наденькой ... Как какой? Той самой ... из кино ... Понял! Короче, берёшь три рубля ..."
По три рубля Наденька пошла плохо, - мы получали-то: кто - сто двадцать; кто - сто пять ... Три рубля - это ... три рубля, а вот по рублю ... пошла на ура.
Набралось человек пять. Но все пришли в разное время. Кому удалось "невидящим взглядом" лицезреть в авиакассах, - остальным пришлось потрудиться. Брыльска со своим спутником вышли и спустились вниз по проспекту. Мы наняли такси и спустились ниже, а затем небольшой группой "прохожих" с "невидящим" взглядом поднялись вверх. Вот и всё! И все живы ...
Правда потом по рублю никто ..., да и мы забыли, усевшись в ближайшем кафе за чашечкой чёрного кофе.
Это я к чему!? Приезжайте в Ереван, - речь идёт о прекрасной половине - найдите себе "доди" и гуляйте сколько вздумается.
Миллионный Ереван очарует вас своей красотой, пожелает вам здоровья, и расскажет свою историю за 2794 года. Расскажет и историю об одном из своих создателей - Архитекторе Александре Таманяне.