|
Очень медленно герцог расстегнул алмазную булавку и сбросил свой теплый плащ в снег. Туда же полетел королевский венец. Потягиваясь, словно только проснувшись после долгого сна, Адамант зевнул, показывая острые клыки.
- А ты хорош! - заметил он, обращаясь к Инвари. - Жаль, что у нас с тобой не сложилось! В Поднебесье все ученики так хороши?
Внимательно слушавшие Витольд и Шери переглянулись. Шери изумленно взглянул на порез, алевший на ладони - он побратался с Поднебесным колдуном! Вот чудеса!
- Твои выводы снова доставили мне удовольствие, мальчик! - продолжил Адамант. - Когда я покончу с вами, я возьмусь за всех своих подданных с глазами цвета неба. А оно, знаешь ли, имеет бесконечное число оттенков! Хотя моему Господину все равно, кого пожирать!
- Ошибки для Величайшего непростительны! - насмешливо сказал Инвари.
Его руки начали дрожать. Спираль Силы скручивалась внутри него, выворачивая внутренности - он ведь не так давно обрел ее и вот уже применял во всю мощь, которая заменила опыт. За это тоже приходилось платить.
- Ты ошибался во мне с самого начала, Адамант! Я не ученик, я...
- ...Подмастерье! - прищурился тот. - Ну конечно! Только ты что-то слишком молод...
Первая шеренга волков, оскалившись двинулась к нему. Инвари, стиснув зубы, смел ее одним движением руки, ни на минуту не снимая щита с Витольда и Шери.
Рэй, кажется, понял, что происходит.
- Не защищай меня, - прошептал он, - с волками я справлюсь сам. А от Адаманта меня защитит твой перстень...
Шпага Инвари ярко светилась в его руке.
Ворон уже давно поглядывал издали на хозяина. У него был свой счет к оборотням. Увидев, как тот расправился с волками, он радостно всхрапнул, и принялся описывать круги вокруг людей, которых охранял. Подкрадывающиеся отовсюду звери полетели в стороны с проломанными черепами. Казалось, Ворон был повсюду. С прытью, не присущей лошади, он мощными ударами отшвыривал взвывающих зверей то тут, то там. Его морда снова неуловимо изменилась. Длинные кривые клыки поползли из-под губ. Впрочем, он слишком быстро двигался, чтобы кто-нибудь мог это заметить.
Из-за спины Инвари раздался восхищенный вздох - это Рэй краем глаза следил за действиями вороного, не забывая, впрочем, прикрывать Инвари спину. Несколько зверей с распоротым брюхом уже валялись у его ног.
- Рэа тоже была молода! - сквозь стиснутые зубы произнес Инвари. - Почему ты убил ее? Разве живая она не могла когда-нибудь полюбить тебя?
- Никогда! - воскликнул Рэй сзади. - Никогда она не полюбила бы его!
Еще несколько волков покатились по снегу с пробитыми черепами.
- А я не убивал ее! - как не в чем не бывало, заявил Адамант.
Он оглядывался, словно бы ища, куда присесть. Не найдя, передернул плечами и сменил позу.
- Она сама выбрала смерть!
В стороне, Ванвельт и Шторм, тяжело дыша, стояли друг против друга. Ванвельт, услышав последние слова Адаманта, вдруг хохотнул, не спуская, впрочем, глаз с противника.
- У нее был выбор! - заревел он и вновь бросился на Шторма. - Братишка предъявил ультиматум.
- Да, - кивнул Адамант. - Я предлагал ей противоядие, но она не приняла его.
- Противоядие в обмен на любовь?
У Инвари темнело в глазах. И он не мог бы сказать точно - от слабости или от ярости.
- На обладание..., - вкрадчиво произнес Адамант. Инвари узнал эти нотки. Этот голос соблазнял молодого дэльфа предать свою веру. - Обладание - то, чего жаждут люди. Власть, богатство, любовь, мудрость - пустое. Обладание - вот суть вещей. Ведь ты по-прежнему понимаешь меня, странник?
За спиной Инвари Рэй яростно рубил и колол. Вся его ненависть вылилась в эти удары и потому они были убийственными. Его почти завалило мертвыми телами, многие из которых уже начали трансформироваться. У него не оставалось свободного места для маневров, и он теснил подмастерье, отодвигаясь от груды тел.
Тот сделал несколько шагов вперед. Адамант стоял, свесив руки, и не использовал свою силу. Поэтому Инвари позволил себе снять защиту с Витольда и Шери. С оборотнями Ворон прекрасно справлялся сам.
Тугая пружина Силы улеглась внутри, не исчезая. Сразу стало легче дышать, но ноги подмастерья подгибались, а руки тряслись. "Плохо дело! - подумал он. - Без помощи Мастера я не справлюсь. Еще одна атака и сердце не выдержит!"
Так и не дождавшись ответа от Инвари, герцог повернулся к Ванвельту.
- А, кстати, Волк, какое было противоядие? Ты так и не сказал мне тогда!
- А не было противоядия! - легко усмехнулся тот и нанес очередной удар.
Шторм грязно выругался - его штанина быстро намокала кровью.
Адамант молча глядел на них и в лице его было что-то странное. Справившись с очередным приступом слабости, Инвари понял, что это - Адамант стал белее снега.
- Это был сок лисинского лиха, - не замечая, продолжал Ванвельт.
Он, хоть и говорил с хрипом, но дышал не так тяжело, как Шторм, у которого почти вся одежда намокла кровью.
- Страшно сказать, сколько я заплатил за каплю этой дряни! Но я постарался для тебя, братец! Никто, даже твои любимые Поднебесные маги не смогли бы сказать, отчего она умерла. И чего натерпелась перед смертью!
Инвари едва успел схватить вывернувшегося из-за его спины Рэя. Тот с яростным ревом бросился было к Ванвельту.
- Она умирала три дня! - закричал он. - Три дня невыносимых мучений, и ничто не могло облегчить боли! Значит, это твоих рук дело?
- Почему же - моих? - пожал плечами Ванвельт. - Братец капнул яд в ее духи. Он ведь частенько бывал в ее покоях!
Ванвельт снова бросился на Шторма - разбойник явно проигрывал принцу.
- После смерти Рэа я все мечтал, чтобы до флакона дотронулся кто-нибудь еще, например, Арлон, или ты, племянничек!
- Умерло несколько придворных дам и служанок, - пробормотал тяжело дышащий Рэй. - Из тех, кто посещал покои матери после ее смерти. Отец почуял неладное и запретил туда ходить. А в народе пошел слух, что Северная башня проклята.
Инвари оглянулся и вовремя. Несколько зверей, воспользовавшись тем, что Рэй отвлекся, подкрались на расстояние прыжка. Он с трудом поднял руки и оборотней разорвало на части, далеко разметав ошметки.
- Ты тоже мог отравиться! - отдышавшись, сказал Инвари Рэю. - Случайность спасла тебя. Опять случайность!
- На столе у нее всегда стояло много флаконов с духами, должно быть, этот затерялся среди них, - медленно произнес Рэй и, подняв глаза на Инвари, удивился его изможденному виду.
Он огляделся по сторонам и увидел останки тел, разбросанные по снегу. Шагнул Инвари за спину и поднял его шпагу. Оборотни отпрянули.
- Что будем делать, колдун? - тихо спросил он, не оборачиваясь.
- Не знаю! - честно сказал Инвари. - Давай попробуем подойти к Витольду и Шери.
Рэй коротко обернулся, оценивая расстояние, взглянул на Шторма.
- Шторм...
- Я вижу, - перебил Инвари, делая несколько шагов в направлении друзей. - Он сдает...
- Будет очень обидно, если все мы погибнем здесь! - вдруг совсем по-мальчишечьи пробормотал Рэй.
Сразу несколько оборотней бросилось за ними, и он принялся с яростью отражать их атаки.
Инвари не отрывал глаз от Адаманта. Тот поднес тонкие пальцы к вискам и Инвари с изумлением заметил, что они дрожат. Странная рябь пробежала по окружающему Адаманта воздуху. Подмастерье моргнул, решив, что от усталости у него начала кружиться голова. Он медленно, но неуклонно двигался в сторону Витольда и Шери, пользуясь тем, что Адамант на них не смотрит.
Адамант смотрел на Ванвельта.
***
Семеро сидели тесно прижавшись друг к другу. Точнее шестеро сидели, а Утери лежал между ними и держал их за руки. Они пробовали молиться. Пробовали причитать. Пробовали разговаривать. Но все без толку. От стены, где сидел связанный Логир, слышалось бормотание и какие-то странные скребущие звуки. Братья старались не думать, что Логир там делает. После того как забрали Кроя, даже невозмутимый Рив как-то сник и стал вздрагивать, глядя широко раскрытыми глазами во тьму. Впрочем, этого никто не видел. Утери, зажмурившись и вцепившись в ледяные руки братьев, молился Богине со всем пылом и страстью, на которые еще был способен. Он молился не за себя - за Кроя. За братьев, сделавшихся родными. Тьма сделала их побратимами. Страх сроднил их более крови.
И еще. Он решил, что если выйдет отсюда живым, обязательно навестит родителей. Он не видел их пять лет - с того самого дня, как ушел за проповедующим в их квартале Нотэри. И хотя улица Книгочеев была совсем близко от больницы Святой Урсулы, где - в одной из многих - братья справляли послушание, он ни разу не зашел в родной дом, памятуя о том, что на истинное служение способен только тот, кто жертвует всем ради Богини. Когда увели Кроя, жертвовать более стало нечем. Он не сомневался, что Богиня не прогневается на него, после того, что он пережил здесь. Впрочем, еще более он не сомневался в том, что никогда более не увидит ни улицы Книгочеев, ни больницы Святой Урсулы, ни дневного света вообще!
Всполохи пламени осветили потолок. Братья прижались теснее друг к другу. Что-то очень быстро Черные вернулись. Не иначе, они решили покончить со всеми разом.
Сверху послышалась какая-то возня, тяжелое дыхание и с грохотом спустилась лестница. Закрыв глаза и склонив головы к Утери братья усердно молились.
Лохматая голова факела свесилась вниз, разгоняя тени по углам.
- Эй! - насмешливо позвал кто-то. - Время молитв прошло!
Утери с изумлением открыл глаза и разглядел рядом со слепящим факелом улыбающееся бледное лицо.
Братья вскочили на ноги.
- Крой! Великая Богиня, это Крой!
- Поднимайтесь, быстрее! - Крой усиленно замахал рукой. - У нас появился шанс!
- Но как? - крикнул Рив снизу.
- Поднимайтесь, расскажу по дороге.
Рив деловито огляделся.
- Нам нужно сделать носилки для Утери. Робин, Лаки, возьмите остатки одежд. Они там, в углу, у тел.
- Скорее, скорее! - торопил Крой поминутно оглядываясь.
- Так что же случилось? - Ави нетерпеливо притоптывал ногой. - Говори, пока мы делаем носилки!
- Рыцари вели меня прочь. Они шли так медленно, что мне даже не пришлось напрягаться. Как вдруг один из них повалился навзничь и задергался. Другие швырнули меня на пол и подошли к нему. И тоже упали. Я лежал неподвижно очень долго. Думал, они сейчас поднимутся и займутся мной. Но они не шевелились. Тогда я вскочил и бросился назад. К вам. Я не знаю, что произошло, и сколько это продлится, но это наш шанс умереть не в яме.
- Ты прав! - кивнул Рив. - Даже если нам суждено умереть в Подземелье, то хотя бы не здесь!
Из угла раздался приглушенный вскрик. Все оглянулись.
Робин и Лаки, связывающие полосы ткани в подобие носилок, с ужасом смотрели на груду разлагающихся тел. Одно из тел пошевелилось и они снова вскрикнули.
Рив бросился к ним, и в то же мгновенье из груды тел показалась обугленная голова Логира. Лицо его было чем-то перепачкано, глаз сыто поблескивал.
- Мертвечинки не желаете? - спросил он.
Пон бросился в сторону и его вырвало.
Рив растерянно держал в руках остатки бинтов, которыми был связан Логир.
- Как он выбрался? - удивленно сказал Рив. - Ума не приложу!
- Да поднимайтесь же! - поторопил Крой. - Пес с ним!
Рив, Робин и Лаки подхватили наполовину сплетенные носилки и бросились к Утери. Все вместе они уложили его на них и привязали.
- Поднимаемся! - скомандовал Рив. - Пон, кончай блевать! Ты и Робин - берите носилки спереди. Ави, идешь перед ними и помогаешь, в случае чего. Я, Лаки и Баг, сзади.
В названной последовательности они втянулись на лестницу. От сотрясений переломы Утери снова заныли, но он стиснул зубы и молчал.
Наверху Крой помог им вытащить носилки и, наклонившись, на мгновение обнял Утери. Потом двинулся к лестнице.
- Не надо! - слабо сказал Утери. Его голос прерывался от боли.
Крой недоуменно оглянулся.
- Там Логир! - пояснил Рив, внимательно глядя на Утери.
- Пусть он тоже выберется..., - прошептал Утери.
- Но он... - закричал Робин, - ел тела наших братьев!
Пон отвернулся и закрыл рот руками.
Утери открыл глаза и с мукой поглядел на Кроя.
- Ради милосердия Богини... прошу!
- Ну, хорошо! - Крой с досадой махнул рукой и подобрал факел с пола. - Мы уходим. А он, пусть как хочет!
Он заглянул в яму, где оставшись в одиночестве, Логир восседал на трупах с довольным видом.
- Смеерть! - заблеял Логир. - Тьмааа!
Крой подумал мгновение и положил факел на край ямы.
- Там за дверью еще есть, - пояснил он. - А этот..., - он запнулся, - пускай вспомнит, что такое надежда!
И не оглядываясь более, он повел братьев к низкой дверце в дальней стене.
Утери, стиснув зубы, пытался справиться с болью и дурнотой от движения.
Оставшийся в яме Логир молча слушал удаляющиеся шаги и смотрел на свет.
(C) Мария А. Ермакова
|