- Сама понимаешь, на пиру не особо разглядишь. А чего даром время терять, здесь любая моей будет, какую ни пожелаю!
- Ох, Скафти, и любишь ты похваляться!
- А если дурочка какая отказать мне решит, так я такую вису сложу...
- Не слишком ли язык у тебя длинный?
Колдунья насмешливо прищурилась, а скальд легкомысленно усмехнулся.
- С тобой, госпожа, я ведь открыто говорить могу.
- Служанки тут болтали, что Стейн бонд горевал о том, что дочку с собой взял. Мол, после того как она в нашей усадьбе побывала, замуж отдать ее сложно будет. Уж не ты ли постарался?
- Я? - Скафти возмущенно вытаращил глаза. - Вот тут я ни при чем совсем! Она и раньше не особенно кому-то нужна была. С таким-то носом! А Стейн бонд не так уж и жалеет. Он только рад бы был, останься дочь его здесь.
- А зачем ей здесь... - Рунгерд на миг замерла, поняв, о чем он, - оставаться?
- Прости, госпожа, впрямь язык у меня длинный! Не хотел я огорчать тебя болтовней своей.
Скальд на миг отвел взгляд. Рунгерд же холодно усмехнулась.
- К чему мне огорчаться? Когда кошки нет, мыши на столе танцуют. Так ведь?
- Ты права! Разве сравнится с солнечносветлой госпожой какая-то дочка бонда?
- Да и дочке бонда волноваться не стоит. Думаю, на богатое приданое желающие найдутся.
- Есть разве что-то, фру, с чем бы ты справиться не могла?
Она улыбнулась самодовольно.
- Мне об этом неведомо.
- Давно мне беседовать с прекрасной хозяйкой не доводилось. Сидишь все взаперти...
- Причины на то есть, значит.
Рунгерд взглядом проследила за одной из служанок, что направилась за амбар.
- Мне пора. Тебе, Скафти, и без меня скучно не станет.
***
- Вижу, не очень ты торопишься работу свою исполнить.
Девушка, что стояла, прислонившись лбом к бревенчатой стене амбара, поспешно обернулась.
Рунгерд оглядела ее пристально. Лицо бледное, тени под глазами, губы синие - странно, как ноги держат.
И страх во взгляде.
- Я... Я сейчас, хозяйка. Не гневайся только...
Рабыня подхватила стоявшее рядом ведро с водой, но колдунья остановила ее.
- Я тебе, Фенья грязных котлов, разве идти велела?
Девушка не ответила, испуганно глядя на нее.
- С делами как управишься, ко мне зайди. Ясно тебе?
Рабыня закивала. Рунгерд же улыбнулась.
- А вот теперь иди.
В кухне она поставила ведро на пол, сама же устало опустилась на скамью. Пожилая рабыня, что варила похлебку в большом котле, недовольно покосилась в ее сторону.
- Чего уселась? Или дел у тебя нет?
- Чего ты к ней привязалась, Дëгг? - возмутилась молодая девушка, бросив в корзину выпотрошенную рыбину. - Не видишь, плохо ей. Пусть отдохнет немного.
- Ой, несчастная! А работать я за нее буду?
- Больно ты уработалась! Только и делов, что следить за нами!
Следом за рыбой молодая тир отправила в корзину перепачканный чешуей и внутренностями нож. Сама же вытерла руки об и без того грязный передник и подошла к подруге.
- Эрна, ты как? Случилось что?
Девушка, сидящая на лавке, прикрыла нос рукой, безуспешно прячась от омерзительной рыбной вони.
- Страшно мне, Гро. Госпожа к ней явиться велела.
- Чего хочет-то?
- Не знаю! Боюсь я ее! Зачем только вернулась...
Дëгг сложила руки на груди, насмешливо хмыкнув.
- Она домой к себе вернулась. Или ты мечтала, что здесь когда-нибудь сама хозяйкой сделаешься?
Девушка тут же вскинулась, возмущенно сверкнув глазами.
- Не лезь ко мне лучше!
- Кто к тебе лезет? Только ты, кажется, место свое забыла. Думала, стоит конунгу взглянуть на тебя, так ты тут же свободной женщиной станешь?
- А ты меня на место не ставь! Ты такая же, как и я, рабыня!
- Только я об этом помню. Я давно уже здесь и всякое повидала. Была тут одна такая, что тоже нос задирала. И не чета тебе - женщина свободная была, хоть и не больно знатного рода. А что с ней стало, никто не знает.
- О чем это ты?
Любопытная Гро с интересом взглянула на старую тир. Та важно усмехнулась.
- Давно это было. Наш конунг тогда еще и конунгом не был. Приметил он как-то девицу одну - то ли рыбака дочку, то ли работника небогатого, уж и не помню. Только вот горда была слишком - что тебе ярла какого дочь. Но и гордиться было чем. Красотой ее боги сполна наградили, не даром Гутторн ее среди остальных женщин выделял. Даже когда он к какой-то знатной девице посватался, она смеялась, мол, посмотрит еще, кто из них настоящей хозяйкой станет. И ведь многие здесь так же думали, особенно после того, как он ее, наложницу свою, на собственное обручение взял.
- А потом что?
- А потом госпожа Рунгерд появилась. И хоть рыбацкая дочка болтала, что Серебряновласая скоро отправится туда, откуда приехала, но только домой отправляться ей самой велено было. А потом на их свадебном пиру она заявила, да так, чтобы как можно больше народу слышало, мол, зря только пиво переводят, всем же известно, кто чье место занимает.
- Так и сказала?
- Я сама там была! А Рунгерд сквозь нее куда-то посмотрела и говорит, что, видно, ошиблась, приняв за знатную девушку свинопаску обычную. Зато теперь, когда ее речи услышала, ошибку свою поняла. А потом добавила, так, мол, и быть, даже несмотря не ее низкий род, с радостью отдаст ее замуж за кого-нибудь из своей родни. Так оно, видно, и вышло.
- Как?
- Некоторое время спустя Гутторн собрал богатые дары и уехал. Ту девушку взял с собой. Говорили, что он отправился вено за жену платить. Рунгерд тогда отчего-то сама не своя ходила. Кто-то думал, от ревности, кто-то - оттого, что срок ей скоро родить, а скорее всего просто опасалась, как эта ее родня мужа примет. До сих пор ведь спорят, от кого она происходит.
- Так что там было-то?
- А кто ж знает? Вернулся-то он один.
Эрна поджала губы.
- Я же говорю - ведьма она!
- Ты уже договорилась. Да так, что не только хозяйка тебя под замок посадила, но и конунг грозился на сетер отослать. Будешь там как горная коза траву жевать. Раз хозяйка тебя звала, то и иди к ней, нечего тут отдыхать. Или разозлить ее хочешь?
Девушка снова постучала. Ей вновь никто не ответил, и она осторожно приоткрыла дверь, заглядывая внутрь.
Рунгерд сидела в углу. Веретено неспешно вращалось в ее руках, глаза прикрыты и шепчет что-то. Только слов не разобрать.
Рабыня испуганно замерла на пороге, словно одну из норн увидела. Не ее ли нить Серебряновласая сейчас сплетает?
- Войди.
Так и сидит с закрытыми глазами. А говорит тихо, почти ласково.
Девушка неловко остановилась посреди покоя.
Рунгерд наконец открыла глаза. Веретено отложила в сторону.
- Как звать тебя?
- Эрна.
- Сядь, Эрна.
Колдунья указала на место подле себя. Девушка только сейчас заметила стоящее прямо на скамье серебряное блюдо с нарезанным ломтями жареным мясом. И серебряный же рядом кубок.
- Ты голодна? - Рунгерд посмотрела на нее испытующе. - Ешь!
Повинуясь повелительным ноткам в голосе хозяйки, Эрна взяла небольшой кусок мяса, но лишь поморщилась, поднеся ко рту.
- Что же ты? - улыбнулась лукаво. - Меня боишься? Да не съем я тебя!
Девушка через силу съела то мясо, что держала в руке. Колдунья усмехнулась.
- Видно, хорошо рабам у нас живется. Но я не за тем позвала тебя.
Эрна подняла на нее испуганный взгляд.
- Ты ребенка от моего мужа ждешь. А раз я... - Она на миг растерялась. - Раз ему нужен... Негоже наследнику конунга быть сыном рабыни.
Рунгерд вновь усмехнулась непониманию в ее глазах.
- Я решила освободить тебя. Чего рот открыла?
- Благодарю, дроттнинг...
- Не нужно. Надолго ли тебе хватит той свободы... Говорят, когда женщина на мясо и глядеть не может - дочь родится. Ошибаются, видно.
Колдунья поднялась, прошлась по покою неспешно и остановилась рядом с очагом. Эрна, пока не видит хозяйка, схватила кубок, испытывая странное желание отведать той пахнущей травами жидкости, что была в нем. Рунгерд же незаметно покосилась на нее через плечо, злорадно улыбаясь. Правда, улыбка эта тут же пропала, сменившись растерянностью.
- Поставь это!
Девушка вздрогнула, едва не пролив на себя содержимое кубка. И тут же вернула на прежнее место.
- Иди! Я уже все тебе сказала.
Бергдис застала сестру задумчиво сидящую перед очагом с пустым кубком в руках. Ее появления Рунгерд даже не заметила.
- Сказал бы мне кто, как ты к слугам своим добра, ни за что бы не поверила! А поди ж ты!
- Зачем явилась? - На голос сестры колдунья не обернулась. - Не помню, чтобы звала тебя!
- Соскучилась. А ты что же, девку эту с ее отродьем пожалела?
- Никого я не пожалела! Шею бы свернула ей да не вспомнила больше! А тут... - Голос Рунгерд утратил вдруг былую уверенность. - Не знаю, что нашло на меня. Да и ребенок этот не только ведь ее...
Бергдис поморщилась пренебрежительно.
- Дура ты... Одну уже пожалела когда-то. Она теперь выросла, а ты от нее до сих пор избавиться не можешь!
Колдунья недовольно взглянула на сестру, которая как-то нехорошо вдруг заулыбалась.
- А ведь ты рабыне этой завидуешь. Она может то, на что сама ты не способна.
Рунгерд вмиг оказалась на ногах. На лице ее, словно жуткая улыбка, появился хищный оскал. Бергдис испуганно отступила назад, но колдунья все равно схватила ее за руку и дернула на себя.
- Не даром Гутторн терпеть тебя не может! Есть за что!
Затем толкнула сестру к двери.
- Убирайся! И не попадайся на глаза больше!
***
- Каков наглец, ты погляди! И не постеснялся ведь!
- А ты, конунг, что ему ответил?
- Сказал, что вторая Рунгерд мне ни к чему. Мне одной достаточно.
Торстейн ярл рассмеялся.
- Эк тебя угораздило! Связался с девкой, которую так же, как жену зовут.