Собственно говоря, этого рассказа быть не должно. Судя по последнему заглавию, ясно мое решение поставить точку над моими приключениями в Израиле. Так оно и было несколько месяцев тому назад, когда я закончил писать то, что вы уже прочитали. "Ну что толку", - думал я, с чувством некоторого удовлетворения и одновременно сожаления откинувшись на спинку кресла и пролистывая мышкой свое творение. - Что толку повторять то, что уже и так мои верные читатели знают. Ну и что, что мы снова поехали в Израиль и снова попали на Сар-Эль. Конечно, там было много нового и интересного, но ведь то, о чем я хотел рассказать, уже рассказано. А то, что не рассказано, касается в большей степени твоей личной жизни. Когда о ней повествуется вкупе с описанием того, что ты видел на экскурсиях, с какими-то местами, с которыми можно познакомить тех, кто интересуется этой необычной страной, это одно. А личные твои впечатлении - это совсем другое. Наверное, это будет неинтересно".
Эти несколько месяцев прошли и были достаточно напряженными, чтобы особенно не вспоминать о своих последующих посещениях Израиля. Дочка вышла замуж, приезжал сын с невесткой в гости, мы немного посмотрели Европу - много было всего. Но какое-то чувство не неудовлетворения, нет, а просто недосказанности, что ли, все время присутствовало. Привык уже, наверное. Это как желание закурить у того, кто уже давно бросил, а воспоминания об этом живы, и память услужливо восстанавливает те уже полузабытые ощущения, которые остались от этой привычки.
И вот я снова за своей любимой клавой, еще не знаю, что из этого получится, а пальцы сами по себе находят необходимые буквы и стук-стук выстукивают то, что появляется в голове. Наверное, даже чуточку опережая.
Конечно, того, о чем я рассказывал раньше, не будет. Просто вы вспомните о том, что там написано, и представьте, что так примерно и было в этот раз. С некоторыми вариациями, уже со знанием многих моментов, но по замыслу и исполнению очень похоже. И поездки в Тель-Авив, и лекции и шахматные турниры, не говоря уже про работу, все это присутствовало. За исключением последних четырех дней, когда вся группа уехала на экскурсию, а нас не взяли, мотивируя это тем, что мы уже были в прошлый раз, а тратить деньги еще раз никто не собирается. Это не было для нас неожиданностью, слухи ходили, но толком никто не знал. Надеялись, что все это только слухи, уж слишком нелогичным было решение тех, кто такое придумал. В самом деле, какие уж тут лишние расходы, если автобус ехал полупустой, гиду все равно для какого количества людей рассказывать, а с гостиницей и питанием тоже можно было решить. Да и почему мы, работая наравне с другими, должны были лишаться того, что другим обещалось. Пусть это даже подарок, как нам говорили от Сохнута, так и мы что-то давали взамен, да еще и немало, как говорили нам те же представители, благодаря за работу. И было-то нас всего четыре человека, побывавших на программе раньше. Не объели бы, я думаю. А так, мы чувствовали себя немного обделенными в глазах остальных, как будто хотели для себя чего-то особенного, а нас разоблачили. Не хотели, никому о своих претензиях не говорили, хотя перед этим звонили какой-то дамочке в Иерусалим, с целью выяснить, что нас ждет после окончания работы. Хорошо, у нас были дети в Израиле, а если бы нет? Где жить и на какие средства четыре дня экскурсий и еще двое суток до самолета? С базы-то нас вывезли вместе со всеми.
Дамочка обещала все выяснить, но не удосужилась даже позвонить. А когда мы позвонили вторично, ее просто не оказалось на месте. В общем, никому до этого дела не было. Низзя - и все тут.
А пишу я об этом совсем не потому, чтобы пожаловаться на такое, по нашему мнению, несправедливое решение организаторов программы, у них тоже, конечно, есть свои аргументы, а только для того, чтобы предупредить всех желающих поехать по программе вторично, о том, что их ждет. Хотя, если кто-то из организаторов случайно прочитает эти строчки, может, и ему будет интересно знать мнение тех, кто с этим столкнулся. Правда, за эти три года все могло измениться.
Мы же особенно не переживали, так как в любом случае хотели побыть с детьми и на такой поворот событий рассчитывали. Впереди было шесть дней, кое-какие меры по их проведению мы принимали. О них-то и пойдет, в основном, речь в моем рассказе. Но обо всем по порядку...
Снова едем...
Дай Бог памяти... Я уж и не помню точно, когда зародилась мысль снова поехать по программе Сар-Эль. Зато помню - как.
Приехали мы домой в конце сентября, полные впечатлений. Поездка оказалась насыщенной всякими событиями, о которых, коль читаете эти строки, вы уже знаете, да еще и немаленький багаж привезли из всяких сувениров, фотографий, подарков и в придачу видеокассету и альбом с фотографиями со свадьбы. В общем, разбираться со всем этим хозяйством пришлось долго, что продлило как бы срок нашего пребывания в Израиле.
На работу я притащил кальян и всякие сувениры. Правда, пользоваться им толком я не умел, один раз дети показали и мы подымили немного табаком из каких-то цветов, что никакого удовольствия мне не доставило, но сам процесс... Торжественная встреча с просмотром видеокассеты и с многочисленными вопросами перемежалась у нас с пусканием по кругу кальяна и закатыванием глаз к потолку. Не знаю, что чувствовали мои коллеги по работе, дыша то ли табаком, то ли углем, который я привез с собой, но вид у них был глубокомысленный. Потом, правда, он благополучно перебрался в кабинет директора, а так как друзья к нему заходили часто, то и кальян во время беседы не стоял без дела. Уж, что они там курили - история умалчивает.
Но все потихоньку приходит на круги своя, воспоминания тускнеют, а обыденная жизнь с ее проблемами вступает в свои права. Где-то к Новому году мы уже вспоминали о своем путешествии только, когда появлялась причина и желание посмотреть фотографии или видеокассету, да показать их друзьям, которые с ними еще не познакомились. И все пошло своим чередом. О поездке в очередной раз мы и не думали, не такое это простое дело, как вы понимаете. Но человек предполагает, а Бог располагает.
Где-то летом приходит Наталья с работы и говорит, что в ноябре месяце большая группа из Гродно собирается ехать по программе. Уже ведется запись, проводятся собрания... Вроде бы намека никакого и не было, но зато снова нахлынули воспоминания, разговоры о том, что год прошел, а мы детей давно не видели и неплохо бы было повидать. Я поддакивал, вздыхал, отмалчивался, пока дело не приняло серьезный оборот. Нужно было определяться и с отпуском и с планами на него. Лето уже почти прошло, да и время записи в группу поджимало. И в один прекрасный момент, улучив подходящее настроение, Наталья пошла на абордаж, заявив, что, если я немедленно не решу этот вопрос, то она поедет сама, тем более, что ей обещали на работе какие-то финансовые льготы.
Да я и сам был не против. А тут еще такой веский аргумент как финансовые льготы, да еще подкрепленные ультиматумом оставить меня на месяц одного воевать с тарелками. И я сдался. Конечно, не из-за перечисленных причин, тут даже были кое-какие плюсы, но хотелось повидать детей. Да и немаловажным было то, что многое мы уже знали, впечатления остались приятные, ляма лё, как говорят в Израиле. Почему бы и нет? И компания, что тоже сыграло свою роль, подбиралась неплохая. Правда, знали мы друг друга плохо, но все-таки земляки.
В дальнейшем оказалось, что компания подобралась и в самом деле неплохая. Познакомились мы поближе быстро, буквально в первый вечер, попав на базу. Не буду повторяться, но после совместного распевания "Подмосковных вечеров" и других интернациональных песен все очень быстро почувствовали себя как дома.
Так мы снова очутились в Израиле. И все пошло примерно так же, как и в первый раз. Я попал все к тому Славе, встречен был радостными возгласами, что подняло мой авторитет среди окружающих, да и второй раз все было гораздо проще, начиная от знания того, как найти близлежащий супермаркет, и заканчивая рассказами о том, что будет дальше. В общем, необычного ничего не было, и мы уже с нетерпением ожидали выходного, чтобы побыть с детьми. Они нас встретили в аэропорту, и мы договорились, что при первом удобном случае приедем к ним.
Я не буду рассказывать о базе и работе, которую мы выполняли. Все это вы уже знаете, а те отличия, которые за этот период были, как-то не так запомнились, как первый раз. И все несколько перепуталось. Вот, хотел рассказать о том, как мы посещали подругу Наташи, думая, что это как раз и произошло в этот период, а теперь вспоминается, что с нами был Юра, а это было тогда, когда мы были по программе в первый раз. Зато мы были с Натальей в Кессарии вместе со всеми, а это уже произошло именно в этот период. Все немного перепуталось, так как и у подруги, и в Кессарии, и в других местах мы были не один раз. Так что придется забегать то вперед, то возвращаться назад.
Не все так гладко...
Почему я собираюсь рассказывать о своих поездках к друзьям, о том, как я их находил? Да потому, что еще ни разу за все время своего повествования, я не обращался к теме о том, как живут в Израиле наши соотечественники, какие проблемы возникают у них и как они их преодолевают. Может быть, кому-то из вас это покажется не только интересным, но и полезным.
А проблемы у всех, как правило, типичные - незнание языка, отсутствие работы по специальности, квартирный вопрос, жара и много-много еще всяких больших и мелких проблем, возникающих у вновь прибывших на постоянное место жительства на Землю Обетованную. Не говоря уже о совершенно другом отношении к себе окружающих. Здесь все приходится начинать заново, здесь люди с другим менталитетом и свое место в обществе ты должен не только найти, но и завоевать. Конечно, в чем-то тебе помогут. Но рассчитывать ты должен только на себя.
Вспоминается на эту тему один анекдот. Правда, я его не очень хорошо помню, только суть:
"Умер один человек. Встретил его у ворот привратник Петр и спрашивает:
- Тебя куда определить, в рай или в ад?
- Да мне бы посмотреть сначала, где лучше, - отвечает тот, - я ведь в первый раз.
- Ну, посмотри, - согласился Петр.
Дал ему провожатого и пошли они осматривать.
Зашли в рай.
Там, конечно, красиво, все чистенько, аккуратно, все ходят по лугам, цветочки срывают. Красота.
Зашли в ад.
Там - дым коромыслом. Бары, рестораны, вино, женщины. Все бурлит.
Подумал вновь прибывший, и говорит Петру:
- Пойду лучше в ад. Скучно как-то в раю, неинтересно. А в аду - весело.
- Хорошо, - говорит Петр, - как скажешь.
Хлопнул в ладоши, налетели откуда-то черти, подхватили его - и в котел с кипящей смолой.
Тот кричит:
- Как же так, вы же мне показывали совсем другое!
А Петр ему отвечает:
- Так это же экскурсия была".
Вот в том-то и разница между приезжающими в Израиль в гости и теми, кто собрался там жить постоянно. Да это и понятно.
У меня сейчас много друзей в Израиле. И тех, кого я знал еще по своему настоящему месту жительства. И тех, с кем познакомился уже в самом Израиле. Да и на примере детей вижу и знаю, как живут израильтяне. Начинали все примерно одинаково.
Вот в такую семью, прожившую уже в Израиле 4 года, мы и собрались поехать.
Поездка в Петах Тикву.
Это было еще в первую нашу поездку по программе, потом мы приезжали к ним еще два раза, и положение менялось из года в год. Уехали они в Израиль из-за родителей, которые были очень больны, в надежде, что в Израиле им будет лучше. И в этом не прогадали. Из практически лежачих, за несколько лет в Израиле они превратились в бодрых еще стариков, довольных своим новым положением.
Их детям, конечно, было труднее. Здесь, в Белоруссии, жили они неплохо. Люда, подруга моей жены, работала врачом, считалась на хорошем счету. Леня, профессиональный музыкант, преподавал в университете. На жизнь хватало, и в доме было все необходимое.
Конечно, с такими профессиями в Израиле никто их с распростертыми объятиями не ждал. Пришлось учить язык, Леня пошел работать учеником токаря, Люда училась, чтобы подтвердить диплом врача и работать по специальности, и не гнушалась никакой работы. Когда в первое время она пришла устраиваться на работу и показала свои документы, ее спросили, умеет ли она измерять давление. Хороший вопрос для практикующего врача с 20-летним стажем.
Сняли квартиру. Проблем было много - это и старики, и тяжелая работа, и дети, которые тоже приехали с ними, неустроенность быта и так далее. И некоторая депрессия у Лени, все-таки переход от преподавателя музыки к ученику слесаря в немолодом уже возрасте не мог не сказаться. Работать приходилось много. Спасало понимание ситуации и желание достичь большего. Тем и жили.
Все это мы узнали при встрече, а пока, созвонившись, стояли на улице и ловили такси. На иврите никто из нас не говорил, знали мы только адрес и название города. Но надеялись, что повезет, и таксист окажется русскоязычным.
Не повезло. Водитель оказался непонятно кем и Юра, плюхнувшись на переднее сиденье, что-то на пальцах принялся ему объяснять. Вы помните, что он немаленьких габаритов, и когда, после нескольких попыток объясниться, он начал объяснять таксисту, что русский язык знают во всем мире, то водитель начал на него смотреть немного с опаской. Дело-то было уже вечером. Стемнело, мы едем неизвестно куда, водитель скорчился за рулем, а Юра, тоном, не допускающим возражений, командует. Сотового телефона у нас не было. Решили, в конце концов, между собой, что остановимся возле таксофона и позвоним, так как написанный по-русски адрес водитель не понимал. И Юра начал тыкать этой бумажкой с адресом и номером телефона водителю под нос с грозным выражением лица и повторять: "Телефон, телефон". Ну, и еще кое-что добавлял.
И вдруг водитель достает свой мобильник, набирает номер телефона и, сказав буквально две-три фразы, отвечает нам: "Беседэр, беседэр". Мы поняли, что это "хорошо", но в каком смысле? Может, он полицию вызвал?
Я, конечно, шучу. Поговорил он с Людой, привез нас прямо к подъезду ее дома, где она нас встретила. Посмеялись, поблагодарили таксиста, который явно повеселел после разговора по телефону, и пошли к ней.
Встреча.
Нас ждали. Посреди большой комнаты стоял накрытый стол, вокруг которого с нетерпением прохаживался Леня. Я не был с ними знаком, видел первый раз, но мы быстро нашли общий язык.
Сели за стол, подняли рюмки за встречу и начались расспросы. Все-таки нечасто бывают такие встречи, а там, откуда мы приехали, осталась вся жизнь. Пока женщины вспоминали общих знакомых, я потихоньку осматривался, отвечая на вопросы Лени.
Типичная израильская квартира. Огромный холл, по другую сторону от входной двери - спальни и места общего пользования. Примерно, как и у детей. Мебели немного. Вентилятор, телевизор, стол, стулья, кое-что еще, самое необходимое. Не новое, но я уже не удивлялся, зная, что первая мебель у моих соотечественников, как правило, бывает со свалки. Кстати, довольно неплохая. У сына, например, обеденный стол был очень даже ничего. Здесь все это можно подобрать, вплоть до бытовых приборов и всего остального. Непривычно, конечно, на первых порах, но выручает. Да и знакомые или просто соседи иногда предлагают что-то для начала, самим не очень нужное. Хотя я вспоминаю свою первую квартиру, в которой тоже сначала (и довольно долго) стоял журнальный столик и два стула, подаренных соседом. Но мы тогда только жить начинали, ничего не имели. Здесь же немного другое положение.
В общем, вопрос сложный, где лучше жить. Стоило ли ехать, чтобы, лишившись всего, нажитого с трудом там, начинать с нуля здесь. Этот вопрос каждый решает для себя сам. Ведь, кроме бытовых проблем, есть еще и другие. И нужны очень сильные аргументы, чтобы, несмотря на это, решиться на переезд. У многих они есть. Как и уверенность в том, что они поступили правильно. И Гриша, мой друг, о котором речь еще впереди, сказал мне при нашей встрече одну мудрую мысль: " Приезжать сюда нужно только в том случае, если будешь твердо уверен в том, что делаешь, что здесь тебе будет лучше. Не уверен, сомневаешься - сиди дома, потому что ничего хорошего из этого не получится. Уверен - всего добьешься".
И привел не очень приличную, но очень точную поговорку. Я ее позволю себе произнести: "Каждый, приезжающий сюда, должен съесть свою порцию дерьма".
Это информация для тех, кто мечтает о сладкой жизни за границей.
Мы долго сидели, хотя за разговорами время пробежало незаметно. Было приятно пообщаться с гостеприимными хозяевами, но всему есть предел. Во время прощания, сопровождавшегося некоторыми всхлипываниями со стороны женской части, пообещали друг другу не теряться и мы уехали. Уже без приключений, так как Люда написала нам все на иврите.
Слово свое мы держим и были у них еще не раз в последующие свои приезды. И должен сказать, что все то, о чем я пытался рассказать вам, оправдалось. Все стало на свои места, сейчас уже жизнь их наладилась. Люда работает по специальности, и даже на каком-то конкурсе заняла очень высокое место. Настолько высокое, что соответствующего ее рангу оклада не нашлось в штатном расписании больницы, в которой она является ведущим специалистом. Есть всякие интересные предложения. Леня работает, хоть и не по специальности, но тоже в хорошем месте. Мы с ним очень даже неплохо попели в последнюю нашу встречу под аккордеон, игрой на котором он владеет мастерски. Дети выросли и тоже устроены. Родители, которые в первый наш приезд, вышли нами познакомиться, несмотря на несколько прошедших лет, выглядят хорошо, узнали нас и начали расспрашивать о своих знакомых. Квартира у них уже своя, хотя и взятая в рассрочку, как делают многие, но очень уютная и красивая. Да и район гораздо лучше.
Несмотря на некоторый достаток, работать им приходится много, и многого из-за этого они себе не позволяют. Здесь ведь деньги за присутствие на рабочем месте не платят. Нужно соответствовать. В общем, сейчас они уже чувствуют себя совсем по-другому, чем в первые годы. Но ушло на это - 8 лет.
Экскурсия
Но пора уже вернуться от воспоминаний к настоящему. А настоящее заключается в том, что в один прекрасный день, примерно так же, как и в первый раз, наступил момент прощания с базой. Все было знакомо и так же трогательно. Вплоть до писательницы Кристины, которую все мы опять увидели на базе. Ездила с нами на экскурсии и так же подкармливала котов. Правда, стало их еще больше.
Наступило утро отъезда, пришел автобус, мы распрощались и пошли на остановку. А остальные уехали колесить по Израилю.
У нас было в запасе дней пять, которые мы планировали провести с детьми. Особых планов не было, но и сидеть просто в квартире не хотелось. Правда, сидение было довольно относительным. Мы гуляли в нашем любимом парке в Ришон ле Ционе, ездили купаться на море, жена хлопотала у плиты, горя желанием накормить детей чем-то своим, вкусненьким. Дети работали, учились, встречались с нами.
Где-то через день дочка объявила, что завтра у нее выходной и не хотим ли мы куда-нибудь съездить. Конечно, мы не были во многих местах, но, просмотрев рекламу об имеющихся в эти дни экскурсиях, ничего для себя подходящего не нашли. И решили съездить сами в Иерусалим, пройтись по уже знакомым местам, да и посмотреть то, что не увидели в прошлые посещения.
Были и поручения, связанные со святыми местами. И, недолго думая, мы сели рано утром на рейсовый автобус, чтобы уже через какой-то час с небольшим быть в Иерусалиме.
Прибыли на Тахану Мерказит (центральный автовокзал), осмотрелись, и пешком, потихоньку, тронулись в сторону Старого города.
В Израиле, да и у нас уже, принято все свои вещи носить в рюкзаках за спиной. Особенно молодежь, начиная с самых маленьких израильтян. Рюкзаки разные по величине, от очень маленьких, в которых дети носят свои учебники и другие вещи; средних, с которыми ходят по улицам вместо какой-нибудь сумки в руках; больших, как, например, у солдат за плечами, до огромных, если ты собрался куда-то далеко и не хочешь тащить в руках два чемодана. Когда сын приехал к нам в гости с женой, за плечами у него был рюкзак, в котором вполне можно было переночевать. Удобно, в общем-то, руки свободны, можно спокойно передвигаться, не заботясь о том, что в руках у тебя несколько пакетов или сумок. Что-то приобрел, уложил в рюкзак, водички попил и снова в путь.
Дочка с женой перед выездом поколдовали немного, собрали все необходимое и утром вручили мне небольшой рюкзак. Сначала как-то немного непривычно было, а потом ничего, все так ходят. Носить очень простую одежду в виде футболки и шорт мы уже привыкли. В брюках и рубашках в Израиле ходят только наши соотечественники пожилого возраста. Все остальные, невзирая на габариты, предпочитают шорты. А так как в Израиле еще любят и покушать, то иногда такие шорты занимают все пространство впереди. Вернее, не шорты, а то, что в шортах. Вы поняли. Впечатляет, должен сказать, особенно если обладатель шорт - дама бальзаковского возраста. У нас, конечно, к такому еще не привыкли.
Вышли мы на остановку, узнали на каком автобусе можно доехать до Старого города и немного подождали. Район этот, по всей видимости, был религиозным или просто в Иерусалиме много хасидов, потому что люди в характерной одежде, черных шляпах, с Торой в руках встречались довольно часто, торопясь куда-то по своим делам, или степенно переговариваясь друг с другом.
Подошел автобус, мы сели и, доехав до конечной остановки, очутились недалеко от Яффских ворот. С левой стороны возвышалась Масличная гора, справа тянулась стена, ограждающая Старый город от остального мира. И мы решили подняться на Масличную гору. Тем более что дочка, художница, увидела золотые купола монастыря или церкви и захотела посмотреть все это вблизи.
Масличная гора
Самая высокая из окружающих Иерусалим гор (793м). На склонах гор находятся древнейшие захоронения. Именно здесь находится Гефсиманский сад, предшествующий распятию Христа на Голгофе.
Долина Кедрона отделяет Старый город от Масличной горы. Узкое глубокое ложе потока Кедрона - это тысячелетнее кладбище, на котором гробницы разных времен и народов веками наслаивались друг на друга. Имя этой долины связано с библейским пророчеством о Страшной суде. Иудеи, христиане и мусульмане веруют, что именно здесь когда-нибудь прозвучит грозная труба архангела, при звуках которой восстанут из своих могил грешники и предстанут перед судом Господа.
Гору еще называют Елеонской. Название расшифровывается просто: когда-то она была за чертой города, а здесь обитали ремесленники, снабжавшие город оливковым маслом - елеем. Я не знаю, было ли это еще до Христа или именно в это время, две тысячи лет тому назад, но гора эта часто упоминается в Евангелии именно в сочетании с ним. Он часто останавливался именно здесь. И именно здесь, с одной из трех вершин горы Елеон, так и называющейся - гора Вознесения, он вознесся, воскреснув, в Царствие небесное.
Вот на эту гору, не подозревая о ее истинной высоте, мы и стали подниматься по асфальтовой дороге, ведущей вверх.
Где-то на середине, остановившись возле запертых ворот монастыря, мы, отдышавшись, стали держать совет: двигаться ли дальше или возвращаться назад. Ведь мы не просто шли вверх, а еще успели обойти монастырь вокруг, ища какой-нибудь вход. Забрались выше его, посмотрели внутрь на великолепное сооружение, но бреши в заборе не нашли. И вернулись назад, к воротам, на котором висела табличка с названием и часами посещения. Если я не ошибаюсь, это был монастырь Марии Магдалины.
Я не помню названия тех церквей и храмов, которые там расположены. Их было несколько, в том числе и часовня. Была там и мечеть с полумесяцем на воротах. Наверное, где-то расположена и синагога. Все собрались, чтобы не пропустить исторический момент и быть поближе к Богу. Я только никак не пойму, о каком Боге идет речь? Один он для всех или у каждой религии разный? Почему, кое-что ища в Интернете именно по этой экскурсии, я натыкаюсь на рассказы паломников в лице известных российских писателей, которые с издевкой говорят о Государстве Израиль, о его народе. Обвиняют в том, что распяли Христа, не приняли его. Подчеркивают неприятные черты, присущие всем национальностям. Примешивают сюда сионизм, возникший гораздо позже. Так и хочется сказать: принимая Христа и отрицая иудаизм, не отрываете ли вы часть от целого? Христианство от иудаизма неотделимо, как и Иисус от своей земли и матери.
Я не религиозный человек в прямом понимании этого слова. Мало разбираюсь в иудаизме и в христианстве. Но, неоднократно бывая в Иерусалиме, посещая и святыни христианского мира, относясь к ним с почтением и пониманием, поклоняясь святыням иудейским, как близким мне по крови предков, я нигде не встречал на земле, принадлежащей иудеям, запрета или пренебрежения к святыням не просто чужой религии, а религии, все свое существование борющейся с иудаизмом. Вспомните крестовые походы. Так почему нужно быть настолько неблагодарным, чтобы запрещать на родной земле верить в то, что когда-нибудь будет отстроен здесь Храм - святыня иудаизма, основа ее основ. Да еще и пугать весь остальной мир последствиями этого. Ведь и Храм Гроба Господня тоже могла постигнуть такая участь. Но я уверен, что запрещать христианство на Земле Обетованной никто не будет. И все, кому хочется поклоняться Иисусу Христу, смогут это делать беспрепятственно. Хотя отношение к Нему со стороны иудеев и со стороны христиан прямо противоположное. Мне это понятно.
Но я невольно отклонился от своей темы и от своего правила - быть просто путешественником, осматривающим достопримечательности. Правда, не всегда получается быть беспристрастным путешественником. Всякие мысли приходят в голову, куда от них денешься. Но я не хочу никого обидеть.
Перебирая сейчас фотографии, сделанные во время этой экскурсии, нашел я снимки самого знаменитого кладбища, о котором уже писал. Мы были как раз напротив входа в него, и я зашел, постоял среди этих древних могил и сделал несколько снимков. Вот они, у меня в руках - бесконечные ряды белокаменных плит, простирающиеся на всем обозримом пространстве. Но показывать их вам я не буду. Потому что, вернувшись из Израиля домой, я попал в череду многих неприятностей, болезней и смертей близких, длившуюся три года. Не знаю, с чем это связано. Но теперь, когда я опять вернулся к тому времени, пусть все останется позади. Не будем тревожить тех, кто тысячелетия лежит в этом святом месте. Пусть у всех все будет хорошо.
Вот так, попутешествовав по горам, мы начали спускаться вниз. И теперь кажется мне, хотя и не вполне в этом уверен, что прошли мы почти полностью тот путь, который у христиан называется Крестный путь - путь Христа к своему Вознесению. Я не буду его описывать, да и не правильно я сказал - это дорогой мы прошли по этому пути. Может, не все 14 остановок, как принято описывать его в христианских книгах, но ведь никто не знает, каким он был на самом деле. Если ученые уже сомневаются в том, в каком веке это произошло, приводя доказательства, что это было в веке XII (ничего себе расхождение!), то что говорить о самом пути. Он ведь уже под толщей веков.
Крестный путь
Спустились мы вниз, мимо всяких магазинчиков с сувенирами, возле которых на некоторое время остановились по приказу моих женщин и даже что-то, если я не ошибаюсь, приобрели и двинулись дальше. Но не успели отойти буквально несколько метров, как были остановлены криком: "Наташа! Иди сюда!". Жена остановилась, оглянулась назад. Ее звал какой-то из продавцов, призывно взмахивая рукой. Если бы я не знал, что у местных зазывал все русскоязычные женщины "Наташи", точно бы спросил у нее, где это она успела познакомиться с этим "гарным парубком". Посмеялись и пошли дальше, к Яффским воротам.
Места знакомые. Уже не один раз мы тут бродили, но все вместе, в сопровождении гида, зная, что он то не заблудится. А сейчас были одни и решили купить путеводитель, чтобы хотя бы представлять, где мы находимся. Старый Иерусалим совсем не так прост, как кажется. Неисчислимое скопление узеньких улочек, проходов, двориков, ведущих в разные стороны. Стоит юркнуть не туда, как ты попадешь в совершенно другое место. Можно бродить вокруг да около часами и не выйти туда, к чему стремишься.
Но мы были в начале пути. Начали рассматривать путеводитель с множеством разных надписей. Via Dolorosa - читаю я в нем и ищу перевод. Уж больно знакомое название. И внезапно догадываюсь - Дорога страдания. Вот оно что. Не один раз здесь ходил, а слышал в пол уха или от Славы или от Семена. Хотя Семен о христианских вещах рассказывал вскользь, он ведь от Сохнута.
Значит, отсюда начинался Крестный путь Христа. И отсюда в Пасху начинается Крестный ход, который показывают по телевидению. Представляю, что здесь творится, если и сейчас многолюдно.
Следуя путеводителю, идем вперед, прочитывая названия остановок. Их четырнадцать. Не знаю, в самом деле Иисус останавливался такое количество раз, или это просто так разделили для удобства. Не знаю, и почему они имеют такие названия.
Первая - "Башня Антония", где располагалась римская крепость и откуда Христа повели в Преторию. Отсюда начинают пятничное шествие монахи из католического ордена францисканцев. Затем остановка у францисканской же капеллы Осуждения и Бичевания. Далее - у католического монастыря Ессе Хомо (Се Человек). Возле польской часовни, украшенной мраморным барельефом. Он изображает Христа, упавшего "первый раз" под тяжестью креста. На месте, где, как "гласит традиция, Богородица стояла у дороги, чтобы увидеть своего сына". Потом снова возле францисканской часовни, знаменующей место "второго падения" Христа... И у старой колонны, к которой привязано место "третьего падения". А дальше уже Голгофа, камень Помазания и Кувуклия.
И я начинаю понимать, что многие из этих названий ни о чем мне не говорят и почему-то явно католического происхождения. А почему не православного? Да и Русская православная церковь в Храме Гроба Господня, по-моему, отсутствует. Хотя знаю, что подарки всякие в него из России присылали. И мысль даже закрадывается, почему у католиков и православных такие различия в вере, что они никак между собой не могут договориться. Ведь не мог Иисус быть одновременно и католиком и православным. Я не говорю о различных течениях внутри конфессий, их великое множество. А вот здесь, на самом верху, почему костел - это одно, а церковь - другое? У меня много друзей, как среди католиков, так и православных, но я как-то этим вопросом не задавался, хотя даже Рождество у нас празднуют дважды.
Видимо, от моего незнания и вопросы такие возникают. А мы уже на площади перед Храмом. И снова повторяем процедуру, уже описанную на предыдущих страницах. С той лишь разницей, что уже знаем, что делать и на что обратить внимание. И, не очень задерживаясь там - выходим.
В Восточном Иерусалиме.
Я не помню точно, каким образом, возможно, это было и раньше, до того, как мы попали в Старый Иерусалим, но бродили мы и вдоль стены. Шли себе, шли, пока, поднявшись по ступенькам, попали в какой-то еще один монастырь, католический. Возможно, что это был просто костел, но внутри самого участка было очень красиво, много цветов и большое кладбище с памятниками и надписями на русском языке. Оказывается, оно имело отношение и к России. Монашка, узнавшая, что мы туристы с тех краев, была очень обрадована и приветливо предложила нам свою помощь. Но времени у нас на более тщательный осмотр не было и мы, поблагодарив ее, поспешили выйти за ворота. И потом уже каким-то образом попали к Яффским воротам.
Мы вышли из Храма Гроба Господня и направились в кварталы. Хотели пройтись, посмотреть, а затем как-нибудь напрямик выйти из Старого города.
Бродили довольно долго, попадая то на одну улочку, то на другую и в конце концов потеряли ориентировку окончательно. И пошли вперед, предполагая, что куда-нибудь нас кривая выведет. Вывела. Впереди показались какие-то ворота и мы, не долго думая, в них и вышли. И только пройдя немного, поняли, что вышли в Восточный Иерусалим.
Делать нечего, пошли вперед, в надежде, что автобусы-то отсюда должны какие-то ходить. Уже смеркалось, на улицах полно народа, везде лавчонки какие-то, много подростков. Я в этих местах ни разу до этого не был, особенно в этот квартал нам ходить не рекомендовали. Но и запрета такого не было. В общем-то, внимания особого я к нашей компании не заметил. Мы шли тихонько вперед, даже останавливались, чтобы посмотреть что-то нас заинтересовавшее. На улицах было довольно грязно, везде мусор, бумага валяется и такое впечатление, что гораздо оживленнее, чем в Западном Иерусалиме. Наверное, населения там все-таки побольше.
Мы шли, а остановки автобусной все не было. И это уже несколько стало напрягать. Поехать на такси - как-то страшновато, спросить у кого-то, тоже. В конце концов, подошли к стоящей свободной машине и, после короткого разговора дочки с водителем, поехали.
Ничего страшного не случилось. Никто нас не съел, не обозвал, не бросал недружелюбных взглядов, да и я не испытывал к арабам никакого отрицательного отношения. Я их от евреев-то и отличить не мог. Буквально через 10 минут мы доехали до автовокзала, расплатились и вздохнули с облегчением.
Но это был 1999 год. Не было терактов, не было такого противостояния, мы, в общем-то, ездили, где хотели, хотя и понимали, что есть разные места, где наше появление было нежелательным. Нет да нет, а какие-то слухи просачивались. Теперь об этом можно только вспоминать, как о времени, когда можно было жить более-менее мирно и думать о том, как бы эту мирную жизнь еще больше укрепить. Но политика касается немногих, а затрагивает всех. В основном тех, кто к ней отношения не имеет и все, что ему надо - это жить спокойно. Таких людей большинство, только кто их спрашивает?
Возле автовокзала мы сходили в небольшой, уютный ресторанчик, перекусили и отправились на остановку. За день, конечно, находились и теперь думали только об одном - приехать домой, принять душ и отдыхать. Что, в конечном итоге, и осуществилось.
Гриша.
У нас еще было несколько дней, но чего-то особенного мы не планировали. Были с детьми, гуляли по городу, ездили на море. Вечером смотрели телевизор. И в один из таких вечеров, за день или два до отъезда, разговор зашел о знакомых, друзьях, которые уехали, и от них не было никаких вестей. Вот бы их найти.
У меня был такой друг - Гриша. Познакомились мы незадолго до его отъезда в 1991 году, но как-то очень быстро сошлись и подружились. Это было примерно за год-полтора, году в 1990. Кто помнит, в те времена был книжный бум. Начали появляться новые произведения, пролежавшие в советские времена в письменных столах, в журналах печатались интересные статьи. Я, помню, выписал пять толстых журналов, среди которых был и "Огонек" и "Знамя" и "Дружба народов". Там печатали Платонова, Дудинцева, Солженицына, Пастернака - писателей, произведения которых раньше достать было невозможно. Помню, еще до этого, в первый раз побывав в Польше у родственников жены, я нашел в Гданьске книжный магазин и накупил целую сумку книг. А таможенный контроль в поезде тогда был довольно строгий, так как ездило неимоверное число "челноков". Тащили туда все подряд и случаев об этом времени столько, что впору повесть писать. Вот и проверяли, так как какие-то нормы и запреты были. Увидев на полке мою не маленьких размеров сумку, польский таможенник явно обрадовался и приказал ее снять и открыть. А, разглядев содержимое, спросил у жены: "То пани менж?", то есть, являюсь ли я ее мужем. И, услышав утвердительный ответ, покрутил пальцем у виска и разочарованно отошел.
Мне и этого было мало, да и не одному мне. Недалеко от дома находился приемный пункт сдачи макулатуры, где за 20 кг сданных старых тетрадок и газет можно было получить талон на какую-нибудь дефицитную книгу, которую просто так не продавали. Естественно, с заведующим этой торговой точки я был в хороших, а потом и в дружеских отношениях, часто там пропадал и однажды, заглянув в его владения, увидел мужчину, копавшегося в развалах старых журналов и книг. Это и был Гриша, такой же страстный любитель литературы, обладатель прекрасной библиотеки, большой эрудит и просто очень хороший человек. Мы познакомились и подружились.
А через некоторое время он решил уехать. Были проблемы с родителями, которым необходима была медицинская помощь, не все ладилось с работой, хотя он, работая санитарным врачом, добился многого, да и кто там знает, чего еще.
Я не знаю больше человека, который бы к любому делу готовился так основательно, как он. Не перестаю удивляться его скрупулезности, обширным знаниям и тщательностью подготовки ко всему, за что бы он ни взялся. Если он что-то собирался сделать, то будьте уверены, все, что нужно для этого у него будет записано и разложено по полочкам. Будь-то поездка в турпутевку за границу или просто культпоход в кинотеатр.
Можете представить, как тщательно он готовился к перемене места жительства. Изучал иврит, читал все документы, касающиеся переезда и так далее и тому подобное. Звал и меня, и это, наверное, был тот случай, когда я бы был как у Бога за пазухой с таким блоком памяти, как Гриша. Но у меня были другие планы. И в один прекрасный момент Григорий попрощался и уехал.
Вначале казалось, что связь наша не прекратится. Можно ведь писать. Но в то время, когда у меня там не было ни одного знакомого, никакой информации, кроме шушуканья на кухне или просмотра газет, никакого Интернета и электронной почты, это было не так-то и просто. Кое-какие весточки доходили через каких-то друзей, да и родители жены жили недалеко. И, как это часто бывает, потихоньку эта связь вовсе прекратилась.
Я знаю многих людей, поступавших аналогично. Причин здесь достаточно и это совсем не зазнайство или пренебрежение. Скорее, наоборот. Начинать с нуля всегда трудно. В Израиле - тем более, несмотря на некоторую помощь государства и поддержку. Как ни крути, первые годы все равно приходится сталкиваться с такими проблемами, о которых не каждый, решившийся на переезд, даже и подозревал. Раньше ты был таким, как все, имел постоянную работу, чего-то в этой жизни достиг, был уважаемым человеком. Не каждый может вот так, сразу, взять, да и стать на ноги. Я уже про это писал.
Естественно, не хочется писать о том, как ты, будучи в Союзе инженером или врачом, убираешь подъезды или работаешь подсобным рабочим. И в квартире у тебя, снятой по найму, мебель со свалки. Тут уж не до обсуждения последнего романа или статьи в "Огоньке". Нужно выживать. Да и относительное благополучие твоих оставшихся друзей иногда, в тяжелую минуту, заставляет усомниться в правильности сделанного выбора. Поэтому в первые годы все, как правило, молчат. А потом уже как-то и неудобно. А у многих еще и то, что связывало раньше, изменилось и стало неактуальным. Другие проблемы, другие отношения, другая жизнь. Мне повезло, что во время нашей встречи я был в Израиле уже второй раз, там жили дети, да и Гриша остался прежним, невзирая на то, что теперь достиг многого и в Израиле не последний человек. Я в этом, в общем, и не сомневался. Хотя эрудиция его перешла в некоторую другую плоскость, да и привычки поменялись. Но об этом - по ходу рассказа.
Встреча.
Вот так мы сидели, разговаривали и вспомнили про Гришу. О том, что он уехал, и где сейчас - неизвестно. Интересно было бы с ним повидаться. И вдруг Олег спрашивает:
- А вы знаете, в каком городе он живет?
Я ответил, что, кажется, в Ашдоде.
Сын берет мобильный телефон, набирает какой-то номер, говорит одну фразу, благодарит и пишет что-то на бумажке.
- Держи, - протягивая мне эту бумажку, - говорит он.- Вот его домашний телефон, а вот - мобильный. Звони.
Ничего себе. И мы столько времени потеряли, не зная о том, что можно так запросто найти человека только по названию города, в котором он живет? Я был удивлен.
Это было вечером, часов в семь.
Я уселся поудобнее, и набрал номер. Конечно, я немного волновался, ведь мы не виделись восемь лет.
И буквально сразу ответил женский голос.
Женщин у Гриши трое. Жена Тамара и дочки Белла и Марина. Когда они уезжали, дочки еще были маленькие, а теперь им уже примерно 18-20.
И я на всякий случай переспросил:
- Тамара?
-Даааа, - несколько удивленно ответили на другом конце. - А кто это?
- Тамара, ты стоишь?
-Дааааа, - еще более удивленно ответила Тамара.
- Так сядь. - Я решил немного подразниться.
- Кто это? Что случилось? - голос стал несколько испуганным, и я понял, что всему есть свой предел.
- Ничего не случилось, не волнуйся. Это Яков из Гродно, если ты еще такого помнишь.
- Яша??? Ты откуда звонишь, ты где? - Я услышал, как она зовет к телефону Гришу.
- Я в Ришон ле Ционе, у детей.
Подошел Гриша и взял трубку.
- Яша? Здравствуй, дорогой (это у него такая присказка). Какими судьбами? Ты в Израиле?
- Да, в Израиле, у детей. В Ришон ле Ционе.
- Говори номер телефона и никуда не уходи. Через полчаса я тебе перезвоню.
Я сказал номер телефона, и мы разъединились.
Гриша нашелся! Это было удивительно.
Полчаса прошли незаметно, и тут же раздался звонок.
Олег протянул мне телефон.
-Ну, здравствуй, дорогой! Очень рад тебя слышать. Извини, не мог сразу ответить и поговорить. Ты сейчас не занят? Могу я за вами приехать?
Я ответил, что не занят, но уже вечер, куда на ночь глядя.
Но спорить было бесполезно, Гриша за это время, как всегда, уже успел все досконально обдумать.
Несмотря на то, что в этот день он отмечал годовщину смерти отца, через час буквально он уже был у нас. И, невзирая на наши отговорки, что это неудобно, буквально усадил в машину (очень даже приличную по нашим меркам) и увез к себе в Ашдод. И еще через полчаса, после взаимных ахов и охов наших женщин, мы уже сидели за столом. И говорили, говорили, говорили...
Время пролетело быстро. Друзьям нашим нужно было завтра на работу, да и у нас оставался последний день с детьми. Мы договорились, что завтра они приедут к нам попрощаться, и они отвезли нас домой. За руль села Тамара, Гриша устроился за штурмана и я несколько удивился, глядя, как уверенно она ведет машину.
Они не изменились. Ни внешне, ни, тем более, в поведении. Остались такими же доброжелательными, такими же приветливыми и гостеприимными. Не жаловались на свои трудности, хотя их хватало. Расспрашивали о Гродно, о своих знакомых, но особой ностальгии по прошлому я не чувствовал. Они приняли решение и считали его правильным. Хотя я знаю очень много других случаев. Конечно, многое осталось за кадром и уже потом, когда мы встречались в другой раз, мы о многом беседовали, и я узнал обо всем более подробно. Хотя я сказал, что они не изменились, но все равно, что-то неуловимое проскальзывало. Другие темы для разговоров, другое отношение к жизни, к работе. Тамара выглядела несколько усталой и, как потом оказалось, работа у нее была нелегкой.
В то время, когда мы встретились, многие проблемы у них остались позади, решились вопросы с работой, с квартирой. Выросли девочки, одна из которых в это время служила в Армии, а вторая, младшая, заканчивала школу. Умерли родители. Жизнь была нелегкой, да и теперь еще все равно на первом месте стояла работа. Не такая, как была вначале, а гораздо более интересная, но и отнимающая много сил и здоровья. И мы с женой искренне порадовались за них, видя, что они уже вросли в эту жизнь, освоились на этой земле, и она их приняла. Вместе со всеми проблемами, которые там есть.
А назавтра вечером они приехали, мы очень хорошо посидели и поговорили и, собственно, рассказывать бы дальше о моих приключениях на Земле Обетованной было бы особенно нечего, если бы не они. Потому что последующие приезды были тесно с ними связаны. И, благодаря обширным познаниям Гриши и его желанию с нами возиться, мы узнали об Израиле еще очень многое. Но это было позже, а пока мы проводили их, попрощались и назавтра улетели домой. С надеждой, что мы еще снова увидимся.