Ермолаев Николай Дмитриевич : другие произведения.

Отец

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Дорогие читатели!

  
   В жизни любого человека определенное место занимают его родители. Конечно, ведь они произвели его на свет, научили ходить, разговаривать, думать и многому другому.
   На сегодняшний день в литературе очень множество произведений посвященных маме, первому в истории человека личности, с которой связано понятие самое святое и дорогое, что у него есть.
   Поэтому мне показалось, что в данном случае обделена сильная половина человечества - мужчины, и я решил на свой страх и риск восполнить этот пробел и написать повесть.
   Не знаю, правда, удалось, мне это в полной мере судить, конечно, только Вам, но я постарался взять из воспоминаний отца все самое интересное. Кроме этого и личные наблюдения послужили канвой этой книги. Есть немного воспоминаний о моем отце от его бывших друзей и учениках.
   Не гарантирую сто процентов, что фамилии и даты в романе полностью совпадают с действительностью, и за это заранее перед Вами извиняюсь. Да это и понятно, наверное, Вам, так как речь идет ни о каком-то там великом человеке, а о простом обычном деревенском парне, выросшим в нашем социалистическом обществе.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

О Т Е Ц.

  
  

Глава 1. Босоногое детство.

  
   Когда мы жили все вместе всей семьей в Якутии, в разных городах, и когда родители переехали жить на пенсию в город Киров, я постоянно в разные годы задавал отцу вопрос, а как у него проходило детство, просил поделиться воспоминаниями. Обычно, как правило, он отмалчивался, только иногда, что-нибудь всплывало у него из далекой памяти, и он неохотно делился своими воспоминаниями.
   Поэтому очень трудно восстановить всю полностью картину, но кое-что из этих частичных рассказов врезалось в мою память и можно предположительно нарисовать схематически рост маленького деревенского паренька.
   Из игрушек он прекрасно вспоминает различные крупные кости, которые назывались бабками, и они отлично играли в них в городки. Конечно, были у них и старинные царские монеты, которые были страшным дефицитом для пацанов, ведь ими можно было вполне играть в "пристенок" или в "чику", любимую детскую игру детворы начиная с маленького возраста.
   Игрушек как таковых в магазине не было, а родители такими пустяками их не баловали, поэтому им приходилось самим изготавливать себе, всевозможные деревянные сабли, длинные винтовки и знаменитые по рассказам взрослых Маузеры. Конечно, это все было и близко не похожее на настоящее оружие, но для деревни это вполне сойдет, фантазия детства позволительно относилась к этой самодеятельности. Главным консультантом по изготовлению оружия у маленького Димы, был его дед бывший полный Георгиевский кавалер, который и был в основном главным нянькой для него и его младших братьев и единственной сестренки Катерины. Дмитрий среди детей был самым старшим, поэтому ему в основном и приходилось присматривать за остальными маленькими Ермолайчиками и время самому побегать, поиграть было честно, совсем маловато.
   С сестренкой Катюшей, которая была младше его, всего на один год было не много проще, он ей мастерил из простой палки с большим сучком в конце, подобие куклы, оборачивал ее простой тряпкой и вручал ей со словами вот тебе кукла, играй с ней. Не нравится, бери другую тряпку, переодевай ее, купай, баюкай, а мне не мешай, я должен сбегать к своему дружку Ваньке.
   С соседским Ванькой, они были закадычные друзья, и конечно, они могли пропадать не далеко от дома, проходя попутно по всем огородам соседей. Летом у каждого в огороде были в большом достатке, лук, репка, редиска, огурцы и другое, но, как правило, говорят, что всегда у соседа вкуснее, тем более что с собой в узелке бережно была спрятана драгоценная соль.
   Когда приходилось возвращаться домой, по настроению сердитости деда можно было определить, будет трепка от деда или нет. Если его Катька сваливалась опять в своем застиранном платьишке в корыто к свиньям, тогда все, значит не миновать крепкого подзатыльника от деда. Когда дед был в веселом настроении, значит все о кэй, и можно попросить его рассказать о его боевых подвигах, или еще лучше, чтобы он поведал какие-нибудь старинные бесконечные сказки, которых он знал великое множество.
   Дмитрий рос вполне самостоятельным, своих родителей он практически не видел, тяжелый каторжный труд в селе был этому веской причиной. Татьяна Давыдовна, его мать поднималась с отцом чуть свет, и с утра подоив коров, выгоняла скот на улицу, где их собирал пастух и вел все стадо на пастбище. Быстренько готовила завтрак, обед и, простирнув что-нибудь у ребятишек или заштопав очередную дырку в одежонке, исчезала на работу в колхоз, зарабатывать трудодни.
   Старший мальчик рос смышленым, он видел, как его родители все свое время проводят в работе, и он с самого раннего детства понимал, что такое сельский не легкий разнообразный труд. Дед не давал ему покоя и начиная с пяти лет, он уже начал выполнять какие-то мелкие поручения по дому. В семь лет, как и все другие ребятишки села, он уже спокойно смог поставить в русскую печку котелок с нечищеной картошкой, чтобы сварить ее в мундирах. Ухват был тяжелый, и приходилось для этой работы пододвигать к печке табурет, но что сделаешь, кушать то хочется. Он самостоятельно взбирался на него и умудрялся справляться с чугунком, который тоже изрядно весил, и ждал когда картошка как следует проварится. Дед его похваливал, и он был горд этим, глядя на весело жующую детвору чищеную картошку с деревенской сметаной и краюхой своего хлеба. Вечером ему мать ласково ворошила волосы, выгоревшие от солнца, и говорила, помощник ты мой, отец, много не разговаривал, озабоченно говорил ему, молодец и продолжал все время думать, как прокормить довольно большую свою семью.
   Рано ему пришлось узнавать, что такое сельский тяжелый труд, в 8 лет его дед взял с собой в поле пахать на быках. Когда он, идя рядом с быками и погоняя их настоящим бичем, спросонья еще ни чего не соображал, дед предложил ему сесть покурить, отдохнуть немного. Здесь в поле они и остановились, дед достал деревенский самосад и сделал две самокрутки, одну совсем маленькую отдал своему внуку. Так впервые мой отец вместе с первым в жизни трудовым днем закурил и курил очень долго практически всю свою жизнь. Попахав немного на поле, они изрядно устали и тут уже внук осмелел и вероятней от усталости взмолился перед дедом, давай покурим, и дед действительно согласился, что надо не много отдохнуть.
   Я часто задумываюсь, может быть из-за этого тяжелого детства, мой отец и не любил рассказывать про эту свою раннюю пору жизни.
   Деревенская четырехклассная школа, эта целая эпоха в жизни любого деревенского жителя. Ведь особенно в тот период, вся деревня была поголовно не грамотная, а учитель, который приехал к ним в деревню вместе с женой из далекого города Петербурга, был прямо как бог или настоящая живая икона. В деревне его все уважали, к нему ходили побеседовать, и стар и млад, он был самым ученым человеком. В честь такого события, как поход в школу, Дмитрию специально на рынке купили маленькие сапоги и одежду. Нашли кое-как на барахолке в далекой от них Кыштовке потертый, но целый со всеми страницами букварь, это было просто настоящее чудо по тем временам, его не растащили мужики на самокрутки.
   Все равно в тот период к школе относились благоговейно, перед учителем все снимали кепки, приветствовали его или его жену тоже учительницу. Учителя были настоящие. Ребятишки в школу принесли, конечно, не все буквари, у не которых вообще ни чего с собой не было. В школе надо было находиться целый день, вот это почему-то до сих пор мне не понятно, видимо у них в ту пору была совсем другая школьная программа. Котомка, которая была с собой, всегда хранила в себе булочку или чеснок с луком, твердую вареную картошку или иногда даже кусок сала. Чаю в школе было от пуза, и старушка, которая была там сторожем, уборщицей, завхозом аккуратно кипятила чай на каждую перемену и весело звонила в колокольчик во время, а иногда наоборот досрочно, здорово перепутав время, в котором она ни чего не понимала.
   Учителя любили свою детвору, своих детей у них не было и всю свою нерастраченную родительскую любовь они отдавали детям. В свободное время они рассказывали детям сказки, различные древние легенды, приносили на занятия книжки и читали их прямо на занятиях. Интересные были работы в огороде в саду, там ребятишки впервые в жизни узнали, что есть такое слово как наука и что некоторые растения называются совсем иначе, а не так как принято называть у них по народному. Например, медунка, которая, выделяла жидкость похожую на йод, называлось строго по научному - медунец. Походы в поле и в лес, тоже помогали им лучше понимать свою окружающую местность.
   Учились в школе все ровно, ни кто из ребятишек не хотел отставать, все своевременно научились писать и читать. Теперь они стояли в очередь, что бы им дорогой учитель дал какую-нибудь интересную книжку почитать дома, и не дай бог просрочить время, на которое дана книжка, потому что в следующий раз ты просто ее можешь и не получить. Родители с одобрением, смотрели на старшего, который помаленьку становился грамотным человеком и иногда уже мог возразить, а вот это не правильно наш учитель рассказывал по другому. Появилось у мальчика свое грамотное мнение на не которые вопросы понимания мира.
   Он не хорошо говорил про религию, рассказывал, что бога нет, это все враки, выдумки, так говорил их учитель. Просил папаньку выписать газету к ним в дом, потому что это просто необходимо, там много полезного пишут, про все на свете. Дед заинтересованно слушал смышленого паренька и вдруг задал вопрос, а кто же читать будет, и подросший мальчуган сказал, я буду вам читать всем вслух. Выписали газету, и теперь у внука добавилась обязанность перед дедом читать ему о событиях в мире, дед заинтересованно слушал, а потом ковылял к другим таким же старикам как он и рассказывал им последние новости. Конечно, газету он прихватывал с собой и показывал пальцем, где что написано, а старики почтительно его слушали, и помаленьку кончали эту газету, изрывая ее на самокрутки.
   Дмитрий и в школе продолжал курить, учитель ему читал лекцию про вред курения, а он его не слушал и говорил, он у меня дед все свои годы курит и ни чего с ним не делается. Учитель ему возражал, что вот он сам не курит и отец у тебя табак не переваривает, а вот ты в кого такой уродился. Наверное, в своего вояку деда, независимо отвечал он ему.
   Когда он закончил четвертый класс, перед ним встал вопрос учиться дальше или идти работать, он с трепетом ждал родительского согласия на продолжение учебы, а ведь у них в деревне не было семилетнего образования, его можно было получить только в соседской деревушке Воскресенке. Ему отец сказал, учись дальше сынок, мы как-нибудь выкрутимся. Только имей ввиду, тебе придется самому добираться до другой школы туда и обратно, а это ведь по прямой целых семь километров. Посчитать в два конца, получается четырнадцать.
   Радости Дмитрия не было границ, он уже в ту пору понимал, что грамотный человек это тот, который имеет хоть какое-то образование. В тот период семилетняя школа расценивалась как в наше время настоящий институт. Открывались перед ним горизонты других наук, которые он не мог освоить по программе первого начального образования. В другой сельской школе были и другие детские игры, которых у них не было в их деревне, это в первую очередь, "Жестка", это шкурка с вделанной в нее свинчаткой и ее надо было подкидывать ногой, кто сколько раз набьет. Было первое подобие спортивного зала, в котором стоял конь и козел, сделанная самостоятельно преподавателем физкультуры, подобие швецкой лестницы. Даже был футбол, но, к сожалению, он был не настоящий тряпичный, но его все равно гоняли, пинали и им, это было очень интересно.
   В тот период мальчику приходилось принимать участие в драках, которые зачастую возникали просто так по пустякам, но он хорошо помнит, что у него были синяки и шишки, и отец ему говорил, не хорошо сынок драться. Дед совсем иначе смотрел на это и воинственно восклицал, ну там хоть ты показал нашу молодецкую удаль, два взрослых человека отец и дед, а как они по разному мыслят по одному и тому же вопросу, думал любознательный мальчик.
   Школа школой, но ведь ни кто не освобождал его от работы по дому, и тут приходилось ему вертеться, как белке в колесе. Дед только успевал покрикивать в разное время года, то воды дома нет и необходимо достать и принести ее из колодца, то скот не поенный и не прибранный. Дрова в поленнице кто-то не правильно сложил и надо переложить их по-новому.
   Привлекали маленького подрастающего Дмитрия и к другим более сложным работам. Он видал, какой это тяжелый труд для женщин, серпом срезать лен и сам пробовал это делать и через некоторое время, у него уже отваливалась спина от постоянных наклонов. Рано научился самостоятельно косить траву, дед помог ему освоить искусство как правильно отбивать косу, как ее выбирать на базаре, чтобы она действительно звенела в руках эта маленькая пока для него литовка.
   Приходилось ему пасти различный скот, и хоть он пока еще был всего лишь подпаском, уже мог самостоятельно на лошади догнать отбившегося бычка или непослушных овечек и вернуть их в стадо. Полюбились ему ночные часы, когда он пас стадо лошадей, они были умные и причиняли гораздо меньше хлопот, чем другие животные. Вместе с неразлучным другом Ванькой, они ночью у костра мечтали о будущем, которое весьма смутно представляли.
   Животных он любил, и дома постоянно около него крутились собаки или надоедливый бычок, звали которого "Хвостик", который его один раз чуть не запорол рогами. Хорошо, что его дед научил защищаться, и у него с собой был маленький перочинный ножик, подаренный ему отцом. Пришлось несколько раз стукнуть подросшего бычка по ноздрям, чтобы он опомнился и не приставал к нему. Наблюдал он и за другими животными, которые были у них на подворье, это же ведь нормальная крестьянская жизнь.
   Зимой приходилось вместе с взрослыми ездить в лес за сеном или за дровами, грузиться там до самого верха и потом на обратном пути сопровождать тяжелый обоз. Вот так постепенно Дмитрий становился настоящим деревенским маленьким мужичком, но этого ли ему хотелось в будущем, он пока еще сам не знал. Книжки, которые он читал, открывали перед ним совсем другой мир. Оказываются где-то рядом, были города, в которых очень много проживает людей и у них совершенно другие жизненные интересы. Есть оказываются страны, в которых живут люди с другим темным или желтым цветом кожи, да и разговаривают они совсем не по нашенски, русский язык абсолютно не понимают.
   Все так же контроль над ребятишками остается за ним, но он уже меньше занимается ими, так как, они повзрослее, да и дед еще боевой, он начинает переключаться на них и гоняет их как сидоровых коз. Но все равно, когда ты увязываешься на рыбалку с друзьями, они неотлучно как нитка за иголкой следуют за тобой. Самое главное думает он, они уже подросли и вполне самостоятельные для их семьи помощники.
   Не заметно пролетело время и вот уже позади эта прекрасная школьная пора, с грустью собрались ученики на последнюю торжественную линейку, посвященную им выходцам школы сельской молодежи. Кажется, что их любимый преподаватель постарел, он стал намного ниже ростом, значительно прибавилось седины, а они наконец-то вытянулись, возмужали, но почему-то всё равно предательски напряглись лица у всех выпускников, всё же они с полной ответственностью понимают, что все, прощаясь со школой, наступает в их жизни новый важный поворот - пора возмужания. С гордостью дома Дима показывал свой первый в жизни учебный документ о семилетнем образовании, его детство на этом полностью закончилось.
  

Глава 2. Юность.

  
   Прекрасная пора молодость и совсем не важно где ты живешь в городе или деревне. В этот период энергия так и прет из тебя. Ты начинаешь следить за своей внешностью, внимательным взглядом смотришь, как одеваются твои сверстники. Так же в этот период и Дмитрий разглядывал себя в зеркало красивый он или не очень. Спрашивал у матушки, не пора ли ему купить на базаре новую косоворотку, а то старые рубашки малы, он из них вырос. Безумно рад и не может налюбоваться на свои новые прекрасные юфтевые сапоги, которые он тщательно каждый день чистит черной ваксой. Сапоги самые модные современные и можно вполне ходить по улицам деревни, хвастаясь ими.
   Зимой ему тоже повезло, купил ему отец прямо в Малокрасноярке на стихийном рынке прекрасные валенки чесанки, и ведь в деревне ни у кого не было такой красоты. С удовольствием прохаживался он в них по деревне, ловя на себе восхищенные взгляды друзей и подружек. На различные церковные праздники, да и новые советские народ в деревне отдыхал и разряженный как павлины ходил по улицам в гости друг к другу. Не стыдно Дмитрию было теперь выйти в новой одежде и обувке на люди.
   Он начинал чувствовать на себе взгляды девчат, а что же все правильно ведь он подрастал и становился вполне даже ни чего из крепкой трудолюбивой семьи. Вечером на завалинке, около избы-читальни он, как и все взрослые парни, смело обнимался с деревенскими девчатами, которые сначала робко сопротивлялись, а потом со временем привыкали, ведь это было еще все не по взрослому - не всерьез. На дальнейшие действия еще соображаловка полностью не работала, да и рановато им было думать про любовь. Все прекрасно знали, что впереди армия и только тогда после этой школы жизни можно только начинать думать про совершенно другие отношения между парнем и девушкой.
   Все равно ему в ту пору очень нравилась Клава, которая жила от них неподалеку, всего то в пяти домах от них. Зимой на рождество катались на ледянках с горы, переворачивались, снег забивался под одежду, но все это было так радостно, ведь с тобой была девушка, у которой были такие прекрасные голубые глаза, как бездонные колодцы и призывные манящие губы.
   На Дмитрия засматривались молодые женщины и девушки, но он просто не обращал на них ни какого внимания. Они с вездесущим Ванькой были участниками всех деревенских молодежных драк, но в основном рукопашные схватки были с соседскими деревушками, ведь, к сожалению такая раньше была традиция. Если появился чужак, то его надо обязательно поколотить. Тогда обиженный ходил за подмогой, вот тебе и повод подраться, наших, там обидели. Дрались жестоко, но кольев из заборов, разных лесин в драке не применяли, вопросы сильнейшего, решал крепкий кулак и великолепное здоровье. Если драки выходили, за пределы дозволенного, то в дело вступали уважаемые в деревне мужики и прекращали этот беспредел.
   На пасху проходили настоящие кулачные бои между деревнями, стенка на стенку, молодежь туда не брали, боялись, что они там покалечатся, им разрешалось только стоять неподалеку и наблюдать за этой ежегодной битвой, после которой шло настоящее народное гуляние. Побежденный и победитель сидели рядом, и пили самогон, брагу, медовуху, пили, как следует от всей души и потом изрядно подвыпивших, в первую очередь забирали жены по домам, а крепкие на алкоголь мужики еще вовсю пели песни и плясали под деревенскую гармошку.
   Молодежь тоже участвовало в этих праздниках, но строгие нравы на селе им не позволяли принимать участие в коллективном застолье. Их задача была проявить свою сноровку, слазить на высокий скользкий столб за сапогами или женским платком, или с удалью стукнуть по наковальне тяжелым молотом. Были потехи, такие как перетягивание каната или простая русская борьба. С удовольствием смотрели да иногда и сами принимали участие в состязаниях на конях, кто кого обгонит и придет первый к финишу.
   В этот молодежный период, Дмитрия вместе с Ванькой отправляют от колхоза учиться на трактористов в село Малокрасноярка. В газетах писали, что в разных регионах страны во множестве применяется тракторная вспашка и боронование земли. Начали подвергаться критике в тот период колхозы, которые продолжали заниматься землей с помощью лошадиного тягла или быков.
   У них в деревне жил двадцатипятитысячник, посланный из Ленинграда большевик, поднимать сельское хозяйство. Мужик был из рабочих, умница, разбирался хорошо в людях, вот он то и присмотрел из молодежи Дмитрия с его другом. Он пришел к ним в избу поздно вечером, поздоровкался как полагается по простецки и напрямую прямо с порога объявил, что вот есть такая задумка выучить на первых трактористов в деревне вашего старшего сына. Парень он грамотный, неиспорченный и ведь будет здорово, что у вас в семье появится сельский механизатор, трудодни у них будут рассчитываться совсем по другому и эта хорошая специальность, ему самому пригодится в жизни, а если пойдет в армию, то знаменитым танкистом будет.
   Дед сразу закричал, конечно, мы согласны, что тут рассусоливать, а его папанька как всегда неторопливо вдумчиво произнес, надо сначала спросить у сына, согласен ли он, на эту учебу ехать, а то вдруг это ему не по нутру. Дошла очередь до Дмитрия, и отец Филипп Петрович спросил его, ну как ты сынок думаешь, сможешь вот потянуть такое сложное дело и не посрамить нашу фамилию, тебе решать, подумай хорошенько и ответь нам, а мы пока сейчас сядем, поговорим о разных жизненных вопросах, чаи погоняем. Тебя ни кто не торопит, не неволит, если откажешься ни кто на тебя, в обиде за это не будет. Других молодых перспективных людей найдут на это новое хорошее дело, всякий хочет выбраться из деревенской жизни-кабалы и попасть в интеллигенцию.
   Дмитрий сидел как на иголках, молчал и думал, конечно, предложение было очень заманчивое, и он спросил, а он один поедет на эту учебу или еще кого-нибудь пошлют. Ему ответили, что надо предоставить от их села две кандидатуры, предполагается, что поедут в Малокрасноярку, он и его друг Ванька. Учеба будет идти три месяца, а потом они поедут в далекую Кыштовку, в районный центр получать новые трактора. Время за освоением трактора пройдет быстро, как раз наступит весна, и они успеют вполне перегнать сюда новую технику. Конечно, он дал свое согласие досрочно и побежал к своему другу Ваньке подготавливать его к этому известию и уговорить его заранее, чтобы он ни в коем случае не стал отнекиваться от таких хороших перспектив, которые открывались перед ними в будущем.
   Вместе с Иваном они выехали в Малокрасноярку, им определили дом, в котором они должны были жить все вот эти долгие три учебных месяца. Старик механик, преподавал им трактор американского типа "Фордзон", показывал полностью все его внутренности, учил, как обращаться с ним. Этот трактор был колесный, в то далекое время просто еще не существовало гусеничной техники. Изучили досконально весь трактор, научились предназначению каждого рычага, и вполне благополучно сдали первый в жизни экзамен на знание правил уличного движения, которые были допотопные не то, что в нынешние времена. Сдали практическую езду на тракторе прямо во дворе машинно-тракторной станции, конечно в этот период их ни кто не учил зимой пахать и сеять, но теоретически они и к этому были подготовлены.
   Не заметно пробежало время, наступила весна и вот они два молодых начинающих механизатора, командируются в районный центр Кыштовку, получать пахнущие свежей краской новенькие трактора. Показывают директору сельскохозяйственной базы, свои новенькие корочки тракториста, где черным по белому написано, что они добросовестно окончили курсы трактористов и могут вполне управляться с различной сельскохозяйственной техникой. Директор говорит, что тракторов еще нет, они двигаются по железной дороге, и вот-вот должны скоро появиться.
   Молодые ребята, решили ждать, не возвращаться же домой им без тракторов, а потом беспокойство, вдруг кто-нибудь их трактора заберет. Едят помаленьку сало, живут в гостином доме, и каждый день бегают на железнодорожную станцию, проверять пришла их долгожданная техника или нет. Своей настойчивостью они поразили постоянного дежурного по станции, и он уже при виде их, издалека им кричал, что нет еще их любимых тракторов.
   Наконец-то они пришли, и они радостные вприпрыжку поспешили к директору базы, чтобы доложить ему об этом. Он их попросил помочь освободить железнодорожную платформу от прибывших тракторов, так как у него не было для этих целей дежурных специально обученных механизаторов. Ребята согласились, им наоборот это было на руку, можно было за этот короткий промежуток времени подобрать себе хорошие трактора. Не торопясь, они заводили трактора, опасаясь обратного удара рукоятки двигателя, и помаленьку по специальным сходням съезжали с железнодорожной платформы. Так вот они себе и выбрали трактора, на которых и поехали на заправочную станцию, а потом к себе в деревню по дороге, которая из себя, представляла раскисшую грязную массу.
   В разнарядке на получение тракторов, стоял еще один пунктик, цистерна для горючего, которую и всучил им дополнительно в придачу к тракторам директор снабженческой районной базы. Правила транспортировки таких грузов, конечно, они не знали, а может быть просто в ту далекую пору их еще и не было, они надеялись только на знаменитое русское авось, да простую русскую смекалку. Первые неприятности у них начались, когда они начали спускаться с горы, что-что, а это они понимали, что цистерна, которая находится позади, вполне может догнать трактор и перевернуть его и конечно покалечить тракториста, а может быть даже и убить. Здесь Ваньке пришлось, перегонять свой трактор позади цистерны и цепляться за нее на тросе, чтобы как-то поддерживать ее от сильного инерционного спуска. Самое главное не давать ей набирать скорость. Попотели и попереживали в этот момент ребята. Ведь, они понимали какое это все-таки добро для колхоза и за сохранность цистерны они несли персональную ответственность.
   Помаленьку спустились, перекурили это дело и стали подниматься на гору, два трактора совершенно спокойно справились с этой не сложной задачей. Оттайка земли шла очень быстро, колесные трактора начали все глубже и глубже зарываться в мягкую дорогу. Особенно сильно погружался первый трактор Дмитрия, который волок цистерну. Намучившись за этот совсем не длинный участок дороги, решили двигаться по ночам, когда подмораживало, и подобие дороги было в лучшем твердом состоянии. Действительно ночью стало ехать значительно легше, и скорость можно было добавить, но впереди был еще один спуск, о котором и переживали трактористы, он был с крутым наклоном, и цистерна там запросто могла перевернуться на бок. Подъехали к этому опасному месту под самое утро и остановились, вездесущие мальчишки, услышав шум непонятного механизма, мчались рысью к ним на лошадях, посмотреть на это чудо настоящие трактора.
   Иван попросил, чтобы к ним сюда на это место приехал председатель колхоза, им надо с ним посоветоваться о деревенской жизни. Мальчик белобрысый, оказался сыном председателя, он сказал, я сейчас быстро доставлю своего батяню, исчез. Прошло с полчаса, может быть чуть больше, и к ним на лошади подъехал в сопровождении сына председатель. Поздоровались, Дмитрий узнал председателя, он был у них в гостях и хорошо знал его отца, он ему честно сказал, что вот они выучились на трактористов, теперь получили новые трактора, да и вот эту цистерну для новой МТС. Вот как ее доставить не знают, этот проклятый спуск с горы с наклоном, им портит все дело. А долго им, рассиживаться, здесь нельзя, так как вовсю идет весна, а им еще до дома добираться порядочно, и так им приходится ехать только по ночам, когда земля не много подмерзнет.
   Ну, ни чего страшного, сказал председатель, я не вижу, будем вам помогать всем селом, сейчас пойду поднимать мужиков, приведем сюда коней, быков и как-нибудь сбоку будем помаленьку удерживать на растяжках эту цистерну. Мы Вас выручим, а в другой раз вы нас, это обязательное деревенское жизненное правило. Эту операцию спуска сумели осуществить всем селом в течение, каких-то двадцати минут, за то время на подготовку ушло до самого обеда. Все сказали последнее спасибо на прощание, и мужики разъехались по своим крестьянским делам, а Дмитрий и Иван успешно завалились отдыхать, а ребятишкам, которые стояли рядышком поручили охранять трактора.
   Оставшуюся дорогу до деревни по ночам преодолели без всяких происшествий и наконец-то к утру были дома в деревне. Радости семьи не было конца, даже дед, Петр Васильевич, который постоянно придирался по пустякам и тот, прихрамывая, обошел вокруг трактора и сказал, - "Да вот это железный конь, мощен до невозможности". Как на экскурсию к ним в гости приходила вся деревня, а ребятишки всей округи успели пролазить весь трактор с колес до крыши и все приставали к Дмитрию, когда он их прокатит, на этом колесном чуде. Подошел председатель и подъехал на телеге двадцатипятитысячник Василий Игнатьевич, они спросили у ребят, как учеба и как они добрались до дома, без происшествий. Все были довольны, для их деревни начиналась новая механическая эра, и начинали ее безусые ребята, которые еще и в армии не служили. Дмитрий, вместе с Иваном ходил гордый, все -таки они были первые в деревне самые настоящие механизаторы и первые в деревне интеллигенты. Но они шибко то и не задавались на это им сразу указали местные деревенские власти, да и строгие родители по простецки чуть не поставили их в угол с вытекающими отсюда неизвестными последствиями.
   Вечерами в свободное время также собиралась молодежь, играла гармошка, веселые интересные частушки сочинялись прямо на ходу, иногда в них проскальзывало забористое словцо из непотребного лексикона. Но на это закрывали глаза, ведь деревня, есть деревня и без этого ну просто ни как нельзя.
   Иногда молодежь ходила всем коллективом на щучье озеро, и внимательно рассматривала вешки брошенные стариками на самых больших щук, обитающих в этом чудном озере. Если примета ходила ходуном, то какая-нибудь парочка садилась на лодку отвязывала эту вешку и тогда щука, почувствовав, что ее начинают вытаскивать, свирепела от этого и начинала катать их по озеру. Такие катания продолжались час, иногда и больше в зависимости от величины щуки.
   Любопытные ребятишки в эту пору успевали сбегать в деревню и доложить конкретному старику, что у него попалась щука, и молодежь, всячески изгаляется, над ней, чтобы она окончательно устала и обессилила. Старик неторопливо плелся на это озеро и без всякой обиды говорил молодым ребятам ну что загоняли морскую кобылу, а теперь коллективно помогите вытащить ее. Молодежь, им не надо было повторять это вторично, радостно бросалась за крепкой бечевой, на которой находилась пойманная щука и буквально выдергивали ее из воды. Дед бегал около них и умолял ретивых парней, говорил осторожней, вон там камыши обойдите их не дайте стерве уйти, запутаться в речных зарослях и камышах.
   В таких катаниях принимал участие мой отец, конечно, он мне об этом рассказывал, какая оказывается неимоверная сила, скрывается у однометровой, а иногда на их счастье и двухметровой щуки. Щуки были старые, обросшие мохом, возраст у них был весьма почтительный и как говорил отец они, наверное, помнили еще Ермака, который покорял Сибирь.
   Разговаривая про различную рыбу, которая водилась у них в округе, отец вспомнил и такой факт своей биографии, когда его очень сильно отчитывал Бригадир тракторной бригады, а затем и Председатель колхоза, за то, что они чуть не сорвали вспашку земли, около реки Тара.
   А дело было так. Бабы боялись ходить стирать на эту речку, потому что на их из воды смотрел большой рыбий глаз, и зачастую они даже роняли дефицитные алюминиевые тазы прямо в воду, предварительно изрядно напугавшись. Дикие утки, которые здесь садились на эту заводь исчезали бесследно, домашние утки боялись этого места, и все равно иногда речной здоровый хищник подлавливал их, и было видно, как улепетывала по воде утка, взмахивая крыльями, пока в один прекрасный момент не сдавалась на волю победителя. Самый заядлый рыбак деревни дед Кузьма, попросил цыгана-кузнеца выковать ему специальный крючок и приладить на него прочно длинный тоненький тросик, он ему не мог отказать и исполнил это.
   Дед приладил наживку настоящее тухлое мясо и забросил все это, в чертов омут. Рыба-зверь клюнула, хорошо проглотив эту наживку полностью вместе с изготовленным крючком, дед попробовал вытащить из воды это чудо, куда там, тросик натянулся, как струна и береза, к которой была привязана эта снасть начала наклоняться. Ребятишки, которых позвал дед, моментально начали скликать народ, который был поблизости. Так сюда попали и трактористы, которые были сверху на горе и пахали неподалеку над этим омутом. Конечно, они бросили работу, и пришли на помощь деду, но они тоже не смогли вытащить эту сильную рыбину.
   Когда пригнали лошадь и привязали ее к этому тросику, только тогда вместе с людской помощью смогли вытащить на берег это диво. Одной икры собрали полтора ведра, погрузили деда вместе с этим речным великаном и отправили в село, а вот в эту пору и обнаружил своих трактористов бригадир и начал их воспитывать, что они комсомольцы должны показывать пример и тому подобное.
   Отец с восхищением говорил, что я до сих пор помню голову этой здоровенной рыбины, действительно в ее пасть могла свободно поместиться утка. Он рассказывал, что когда ее вспороли, у нее в желудке чего там только не было, всевозможные всяческие самодельные блесны, даже копейки старинные царской чеканки, правильно боялись бабы этого водяного черта, который спокойно мог их утащить на дно омута. Конечно попала им по полной программе, но спустя столько лет он все равно не жалеет о том, что нарушил в тот день трудовую дисциплину.
   В августе месяце произошло событие неприятное для молодого Дмитрия, о котором он не любил вспоминать. Это касается его трактора, который он утопил. Его еще из-за этого прозвали "утопленник" и деревенские долго глумились над ним. А произошло это следующим образом. Вот эти долгие гуляния под звездами, ненужная бравада перед девушками, легкая одежонка сыграла свою пакостную роль и Дима заболел. В одно прекрасное утро его кое-как разбудила мать и сказала сынок надо собираться на работу. Чувствовал он себя отвратительнейшим образом, голова просто раскалывалась, явно была большая температура, ну вы представьте себе деревня и градусник, медицинский обыкновенный термометр, это в те времена выглядело фантастически.
   Дед с печки тот вообще категорически разорался на весь дом, тунеядцев расплодили, совсем работать не хотят, а кто семью большую, кормить будет. Старший внук и тот лодырь, прикидывается больным, эти обвинения совсем доконали Дмитрия и он, не позавтракав по человечески поплелся на механический двор, завел кое-как своего боевого помощника и получил разнарядку от бригадира пахать землю на дальнем участке от деревни на берегу реки. Вот там помаленьку он и пахал, а голова продолжала болеть, круги плыли у него перед глазами, и он успевал своим боковым зрением увидать вовремя разворот, чтобы развернуть трактор в обратном направлении. Так его мучения продолжались до самого обеда, боль во всем теле не проходила. На одном из поворотов перед речкой он потерял сознание, и трактор без какого-либо управления свободно пошел прямо и с обрыва полетел в реку.
   В момент полета, который продолжался какие-то доли секунды, молодой тракторист очнулся и сумел выпрыгнуть из трактора приземлиться прямо на сухом участке земли, а трактор начал постепенно погружаться в воду. Меркнувшее сознание Дмитрия отметилось беспокойством в воспаленном мозгу и отчаянной мыслью, что же теперь будет. Деревенские ребятишки, которые здесь промышляли с маленькой сетешкой рыбку, видали, как трактор падает с обрыва и они наперечет знали все трактора в округе и они поняли, что это их любимый трактор Митьки Ермолаева утонул вместе с ним, и теперь они уже кататься на нем не будут.
   Бросив сразу все свои рыболовные снасти, пацаны забили тревогу, и про чрезвычайное происшествие узнала вся деревня в течение ближайших сорока минут. На место катастрофы прибыл Председатель колхоза, учитель оказался здесь самый первый и он старался привести своего бывшего ученика в сознание. Подъехал на лошади двадцатипятитысячник, а также представители с районной машинно-тракторной станции. Учитель настоял, чтобы Дмитрия немедленно отправили в больницу и это, собственно говоря, его в дальнейшем спасло, ведь времена в ту пору были очень суровые, могли запросто ему припаять статью вредительство, и он бы окончил свою жизнь в бессрочной каторге.
   Полтора месяца он провалялся в больнице с крупозным двухсторонним воспалением легких, могучий организм справился с этой тяжелой болезнью, конечно, пока он там лежал давно уже вытащили его трактор из реки, отремонтировали и передали временно другому механизатору. Дома переживали за его болезнь родные, особенно сильно критиковал себя старый дед, который говорил, "Эх какой же я старый безмозглый дурак, чуть своими руками не погубил своего любимого старшего внука". Он себе места не находил, пока не увидал своего Дмитрия выздоровевшего и живого. Дед вполне понимал, что его спокойно могли посадить на долгие времена и вот тогда конечно все бы на селе узнали, что в этом виноват он, старый кретин.
   После болезни исхудавший он снова вышел на работу, продолжал работать на своем тракторе, начал участвовать в социалистическом соревновании трактористов. Его повысили, стал он бригадиром молодежной бригады, прибавилось ответственности за работу своих товарищей, и теперь закончив работу, спешил посмотреть на табло, на котором красовались рисунки: самолет, паровоз, обыкновенная лошадь и улитка. Рядом с рисунками стояла фамилия бригадиров и конечно вся деревня, которая в те далекие времена была такая же любопытная как, наверное, и сейчас своими только им известными способами обмывала косточки победителей и отстающих специалистов, восседающих на улитке.
   Деревенская критика, имела мощную воспитательную роль, попробуй-ка прокатиться на улитке и тогда вечером на сельские посиделки ты можешь вообще не ходить, ведь тебя там заклюют, уничтожат словами как какого-то пацаненка, который только что сел за рычаги первого в жизни трактора. Бывали случаи, когда призер летел на самолете и вдруг резко падал вниз к неторопливой езде на улитке, это значит, что при контрольном замере вспашки обнаруживался брак в работе, огрехи в пахоте. Значит, лемех плуга трактора поднят на недозволенную вышину вспашки и этот участок поля, необходимо перепахать, а когда это уже твои личные ночные проблемы, да и ни кто тебе, ни когда, ни за какие деньги горючего не выделит. Да и какие там деньги их просто в деревне в ту пору совсем не было.
   Дмитрий все эти проблемы прекрасно знал и ни когда не было у него случая, чтобы кто-то из его молодежи подвел его с браком в работе. Показатели чаще всего у него на доске были в рисунках паровоз или самолет, но за то ровное выполнение производственного задания. От этой работы зависели здорово начисление трудодней. И если за первый год работы он их получил изрядно, то за второй год количество их увеличилось. Дед еще в прошлом году ходил довольный и говорил своим друзьям старикам, "Вот Димка, мой старший внук дает прикурить на тракторе, что трудодней заработал, больше, чем вся наша здоровая большая семья ровно в два раза".
   В деревню приехал с района энергетик, такого диковинного слова, ни когда, не слыхали, и кинулись обсуждать, а что же это такое, и это, наверное, какой-то страшно умный человек, наверняка старик и ученый. Домыслы, про него были самые фантастические, да что уж тут говорить ведь неграмотная деревня в этом отношении была полностью, и всякое новшество воспринимали как самое настоящее чудо.
   Председатель колхоза обратился за помощью к начальнику МТС, чтобы тот на помощь районному энергетику выделил двух грамотных механизаторов, наверняка понадобится их поддержка в работе. Жребий участия в этой помощи попал на Диму и Ваньку, как молодых комсомольцев, новаторов всего нового передового. Они вместе с этим энергетиком, довольно молодым мужчиной, ходили по улицам деревни, размечали вешками расстояние от будущего столба к столбу, потом копали ямы, привлекая себе в помощь всю детвору разных возрастов.
   Деревенские мужики, прослышав, что комсомольцы копают ямы под столбы и то предлагали свою помощь по установке столбов и натягивании первой проволоки, которая якобы должна передавать электрическую энергию. Работы дружно были закончены, к осени и в каждый деревенский дом, проведена проводка и на потолке закреплена одна лампочка, по одной лампочке дополнительно каждому хозяину дома выдал председатель колхоза дополнительно.
   Все кто верил в бога, а в деревне таких было большинство, с опаской косились на это чудо-лампочку и опасливо от нее отворачивались вдруг она, в них выстрелит, взорвётся в конце концов или может быть, из нее черт какой-нибудь выскочит. Ситуация с проводкой электричества в деревне накалялась, но наконец-то провели проводку в магазин-сельпо, в сельский клуб, который построили совсем не давно, в поссовет и в здание конторы колхоза. Торжественно объявили, что в выходной день в 12 часов дня, всем находиться у себя дома, будет производиться включение энергии. Наступил этот знаменательный день, все были по домам в назначенное время и вот эти лампочки Ильича загорелись, и ни чего страшного не произошло, самое главное все остались живы, здоровы. Но все равно любопытные селяне по первости пока не привыкли, подходили к выключателю и время от времени включали и выключали свет. Конечно, в тот период ставили только выключатели, а что касается там каких-то розеток, это еще долго оставалось не освоенным для деревни и все так же называлось непонятным чудом.
   Своеобразное впечатление на деревню, произвело радио. Здесь вообще умора, некоторые селяне, особенно древние старики не расставались с этим чудом, обыкновенным динамиком, день и ночь слушали и удивлялись, как в такой маленькой коробушке помещается человек, и откуда все-таки выскакивает человеческий голос. Эх, деревня, какая же ты убогая, забитая и глупая была в те далекие времена.
  

полнительно в получение тракторов, стоял ещеодин пунктик цистерна для горючего, которую и всучил им впридачу к тракторам дире Глава 3. Служба в Советской Армии.

  
   В деревне наступила осень, и в один из таких дней, когда начали опадать листья с белоснежных берез, к ним домой почтальон принес повестку в районный Кыштовский комиссариат. Стояла конкретная дата, когда надо было явиться в районный центр, указано точное время.
Дмитрий был на работе и ремонтировал трактор, после незначительной поломки, когда к нему на лошади прискакал запыхавшийся младший брат Гришка и завопил радостно на весь машинный двор, Димка тебе повестка, тебя в армию забирают, давай собирайся и домой, тебя батя с мамкой ждут.
   Как всегда такие известия случаются неожиданно, он пошел к директору МТС и сказал, - "Василий Егорович наверное надо определяться с моим трактором, кому его передавать, завтра я вам повестку в военкомат сдам, требуют меня в Армию, моя пора пришла". Явно расстроился старый механик, он только испуганно спросил, - "Ты один уходишь, а Ванька, остается", "Вот этого я пока не знаю, - ответил ему Дмитрий, - но, наверное, мы вместе с ним должны идти служить".
   Дома действительно старшего сына встретила тишина, отец хмурился неизвестности, а мама утирала нахлынувшие вдруг так не кстати слезы. Дед довольный выкрикивал, -"Ну вот Дима будешь ты теперь настоящим бойцом, станешь доблестным героем, таким же, как и я когда-то в далекой молодости. А может быть и генералом, так как у нас в роду были и таковые. Возможно, тебе повезет и придется быть первым танкистом из нашей семьи, так что ни в коем случае не посрами нашу древнюю боевую фамилию".
   Он держал повестку, этот невзрачный листок бумаги в своих руках и думал, какую он имеет могущественную силу для молодого человека и попробуй только ослушаться и не исполнить то, что написано черным по белому, как тебя моментально унизят, закопают в землю, так что ни какой человек в дальнейшем твои косточки даже не обнаружит. Примчался на лошади друг Ваня и закричал,- "Завтра сдаем повестки и гуляем, два дня, а потом в дальний поход, интересно, куда нас повезут, и когда наголо под Котовского стричь будут".
   Вечером на улице Дмитрия увидела сестренка Клавы, Настя и протянула ему записку. Он ее мигом прочитал и разорвал, там было только всего несколько слов, "Приходи обязательно на наше место". Насти уже и след простыл, и ему не у кого было спросить, когда приходить то. Немного пораскинув мозгами, он все же решил сходить за деревню, где они иногда встречались с Клавой вечерами и говорили про все на свете. Молодой человек издалека увидел у стога сена силуэт девушки, тревожно забилось сердечко, что готовит ему вот эта последняя встреча под звёздами.
   Клава сразу кинулась к нему навстречу и сказала, - "Ну как же так Митя, не успели слюбиться, как следует и все расставание, а что же мне теперь делать". Она стремительно на него наседала, жаркие губы приблизились к его лицу, и был слышен взволнованный шепот девушки, "Любый ты, мой, ни кому, ни когда, не отдам я тебя". Не известно, какая сила забросила их прямо в центр стога сена и вот они уже полностью обнаженные обнимают друг друга, губы их слились в продолжительном поцелуе. Наконец-то у них произошло то о чем они, наверное, давно мечтали и усталые от любовной ласки, они наслаждались запахом клевера, различных лечебных трав, которые были свидетелем их первой в жизни любви.
   Время шло, необходимо было возвращаться домой, и Клава спросила, - "Писать то хоть будешь или нет". Что мог ответить Дмитрий, который даже не знал, в какой точке России ему предстоит служить, но он все равно ее заверил, что весточки о себе будет ей передавать. Так они и расстались перед входом в деревню и дворами поспешили к себе домой, строго как полагается по отдельности.
   В повестке было написано, явиться в районный центр Кыштовку в военкомат к двум часам дня, стояла конкретная дата прибытия. Следующий день принес обязательные хлопоты, передачу трактора, приглашение трактористов и руководства с МТС, к ним в гости на проводы. Так же на лошадях пришлось объезжать для приглашения других уважаемых людей деревни. Но здесь были заведены старые прежние добрые традиции, и вся деревня не обращая внимания на то, что есть приглашения или нет, все равно приходила в гости, и гуляли, как говорится всем честным миром. Пришлось родителям Вани и Димы для таких торжественных проводов объединяться, да и надо было собирать большой отвальный стол. Для одной семьи такая нагрузка для проводов, конечно, была великовата.
   После обеда стали приходить селяне и располагаться прямо на длинных лавках во дворе, женщины помогали расставлять всякую снедь, на больших импровизированных столах. Вволю на таком прощании было выпивки и закуски, ведь с родным человеком прощалась деревня надолго и не знала, когда его увидит в следующий раз и увидит ли.
   Председатель поселкового Совета первый поднялся для провозглашения торжественной речи и сказал, - "Сегодня мы провожаем в Армию наших молодых товарищей, и позвольте им на конец-то вручить впервые в жизни документы, справки, что они являются настоящими жителями нашей деревни. Только на основании этих первичных документов они получают первую путевку в жизнь и только на основании этих бумаг они получат следующий важный документ в своей жизни, он будет называться военный билет. Хотелось бы, чтобы удача сопутствовала Вам, и ни какая черная кошка не перебегала вам жизненный путь, как говорится с богом".
   После первого выступления и принятия необходимого в этом случае выпивона, последовало подкрепление сил продуктами питания собравшимися, а затем тепло о работе новобранцев рассказывали Председатель колхоза и начальник МТС, вручили традиционные на прощание подарки. Пир как говорится, шел крутой на весь мир, появились первые подвыпившие, которые были слабоваты на алкоголь, запиликала деревенская гармошка, раздавались вширь хорошие деревенские песни. Пришло время забористым частушкам, пляскам и танцам под гармонику.
   Дмитрию с другом Иваном было одновременно грустно и весело. Грусть навевала мысль, что прощание с деревней это все-таки значительное событие в жизни, а тут еще первое расставание с родителями, родными братьями, которых было множество и с единственной сестренкой Екатериной, которая по возрасту шла второй после него и оставалась старшей по дому с вытекающей отсюда ответственностью.
   Беспокоил его и шустрый дед, участник Японской стычки в Порт_Артуре. Он сидел весь напрягшийся съеженный и предчувствовал, что, наверное, в своей жизни своего любимого внука видит последний раз. Откуда мог предполагать Дмитрий, что это расставание будет надолго и что он также в последний раз видит своего умного отца, который пользовался своей справедливостью на все село. Он же не предполагал, что война, которая начнется через некоторое время, отберет от него почти, что всех младших братьев, а они сейчас сидят здесь веселятся и даже близко не предполагают, какая огромная беда свалится на их землю, на родную Россию.
   Веселые мысли, это новый мир, который распахнется для них, когда они переедут границы районного центра, ведь до этого им не приходилось раньше быть дальше. Может быть, посчастливится, и они увидят настоящие самолеты и танки, но уже не в кино, а наяву, а может быть, им повезет, и их направят учиться на танкиста.
   За два дня было выпито и съедено прилично и теперь их вместе с Иваном на телеге отправляют под гармошку в районный центр, что их там ждет впереди, и как положено на прощание, они обязательно обещают писать солдатские письма с нового места, где им предстоит провести годы. Все последние рукопожатия, тесные объятия, поцелуи и ненароком слезы появились совсем некстати, и вот уже лошадка помаленьку тронулась вперед в новый неизвестный для них путь.
   Когда отъехали от деревни километров семь, Дмитрий увидал свою принцессу, которая стояла вместе с лошадью на пригорке и ждала появления их телеги. Он подошел к ней, обнял ее и на прощание сказал одно только слово, "Жди". Она вытерла набежавшие слезы и, взлетев на коня, резко стукнула пятками его по бокам, так и запомнил он ее на прощание летевшей стремительно на лошади с развивающимися по ветру длинными прекрасными волосами.
   В районный центр Кыштовку они прибыли во время, еще оставалось время отметиться в комиссариате и разузнать, куда их собираются отправлять дальше. Им сообщили, что распределение всех призывников по родам войск, будет проходить на железнодорожном вокзале в городе Новосибирске. Там якобы их будут встречать какие-то покупатели и будут их выбирать для себя. Очень много не понятного они узнали в этот день. В тот период не было больших медицинских осмотров, их сразу работник военкомата проводил на вокзал и сказал вот ваш поезд вперед до Новосибирска, а там вас встретят. Вот вам специальный секретный военный пакет с документами засургученный круглыми военными печатями, передадите по назначению старшему военной комендатуры на вокзале и смотрите там мне ни чего не перепутайте.
   Конечно, в тот период молодежь мечтала служить в Советских Вооруженных Силах, особенно деревенская, ведь для них это был настоящий повод вырваться из мрачных вечных оков деревни. Новосибирский вокзал встретил их шумом, чувствовалось влияние жизни большого города. Они боялись здесь заблудиться, но только они вышли из своего плацкартного вагона, как их сразу встретил Старший политрук Усольцев и представился, что он танкист и поджидает их. Они ему возразили, что у них на руках имеется важный военный документ для военной комендатуры и пока они его не передадут им запрещено с кем-либо встречаться и разговаривать. Добродушно засмеялся Усольцев и сказал, - Давайте друзья мои, я вам помогу оформить это секретное дело с передачей пакета, и тогда вы после этого поступаете в мое распоряжение, договорились. Эшелон воинский практически сформирован для поездки на Дальний Восток и вечером мы уже отбываем".
   Он быстренько их проводил сначала до вокзальной комендатуры и там все, оформив, как положено передачу пакета, он их довёл до простого пустого товарного вагона, где расположились, кто, на чем мог такие же призывники, как и они и попросил их ни куда не отлучаться. Здесь, у старшего, по вагону записали их фамилии и сказали, что скоро позовут их к солдатской бронебойной каше на ужин.
   На вокзале было много призывников из самого города Новосибирска и конечно их провожали родственники, давая последние напутствия. Толпа была различная по одеянию, отличия видны были по одежде сразу. Вот стоял, щегольски одетый молодой паренек и рядом родители прилично одетые, видно было сразу из интеллигенции, а рядом с ними стоял другой парень, у которого была заштопана аккуратно рубашка и на ногах старые стертые сапоги. Но армия это такая полезная штука, что она буквально с самых первых шагов уравнивает все категории и ставит жизнь молодого человека в абсолютно равные для всех без исключения условия.
   Видна была группа оседлых цыган из городского окраинного квартала, они провожали своего молодого человека всем табором. Разноцветные одеяния, своеобразное пение, игра на гитаре привлекало внимания всех находящихся на этом вокзале. Две моложавых цыганки, просто красавицы находились в этой весело галдящей толпе. Один из деревенских парней увидев впервые в жизни настоящих цыганок, остолбенел от их красоты, и так как по натуре своей он был хулиган, то моментально стал приставать к ним, чтобы они для него погадали, или, в крайнем случае, что-нибудь сплясали. Он просто издевался над ними и даже говорил, что если они не умеют танцевать или плясать, то он их научит и с этими словами крикнул своему другу из деревни, чтобы он сыграл плясовую. Гармонист, не мешкая, растянул меха и стал играть плясовую, парень начал плясать, видно было, что он в этом деле мастак и наверняка у себя в деревне был не превзойденным танцором. На его хорошую пляску, остановившись, равнодушно взирали красавицы цыганки, а парень продолжал выбрасывать в сторону ноги и выделывать такие фортеля, что ему начали одобрительно хлопать со всех сторон.
   Откуда мог знать деревенский плясун, что на его пляску смотрят профессионалки и что они сейчас могут его сильно зарвавшегося проучить, уверенного в своем непревзойденном таланте. Когда гармонист закончил играть, весельчак с задором обратился к девушкам, "А вы так сможете". Одна другой говорит, "Наверное, ему надо показать, как надо танцевать, давай начинай, а я продолжу". Первая девушка говорит парню, "А ты так сможешь сделать, как я, повтори, попробуй", и окончив свое обращение к нему, она начала двигать сначала своей правой грудью, она у ней ходила ходуном, вращаясь по часовой стрелке, потом остановилась на какое-то незаметное мгновенье и в дело пошла вторая грудь, которая только что не двигалась. Деревня-плясун начал багроветь, он стоял красный как рак, а девушка, не обращая на него, ни какого внимания продолжала танец одной только грудью, которая к тому же была и прекрасной формы.
   Вторая говорит, "Достаточно, теперь я", и с этими словами, она начала двигать по часовой стрелке свою заднюю округлую форму, а потом переключила в работу другую заднюю сторону тела. Хохот стоял страшный, парень, обескураженный своим позором, исчез, бедный он просто не знал что такое город, тем более не знал, что такое настоящие артисты-цыгане.
   Долгожданный ужин, вкусная сытная каша и Иван довольный облизывая ложку, изрек, "Если так будут кормить, то жить можно". Все, погрузка в воинский эшелон, длинный прощальный гудок, и поезд трогается, набирая ход, выбираясь из древнего сибирского города. Целых двенадцать дней добирался поезд до расположения танковой части, где предполагалось служить двум закадычным друзьям, из одной деревни.
   Перед отправкой Дмитрию запомнился еще один артистический случай с цыганом. Когда мимо его проходил старший политрук, он упал недалеко от него и забился в лихорадке, симптомы были самые настоящие. Появился военфельдшер, осмотрел молодого новобранца и сразу вынес вердикт, не годен для службы в вооруженных силах. Ему выписали соответствующие документы, что он белобилетник и у него сразу куда-то вдруг исчезли конвульсии, как только ему вручили эти документы. Отец рассказывал, что артисты, такие как цыгане, в особенности, могут вполне сымитировать любой нервный стресс или представиться тяжело больными с различными психическими отклонениями. Вот этому и пример, который произошел там, на далекой призывной станции, много лет тому назад.
   В военном городке, где жили молодые солдаты, наши герои повести, им не пришлось долго привыкать к тяготам армейской жизни, жизнь крестьянская многому их научила. Если другие очень тяжело переносили различные ночные подъемы по тревоге, занятия на строевом плацу, то это им давалось очень легко. Вопросы политических занятий то же им досконально разжевывали, что касается устава вооруженных сил, этот первоначальный святой армейский букварь, вообще выучили наизусть. Танки им понравились, в тот период на вооружении были у них в танковой школе знаменитые Т-26, БТ-5, БТ-7. Конечно, они в школе видали и другие танки, но им предстояло освоить в совершенстве первые, которые названы. Вождение у них было прекрасным, все же сказывался значительный опыт работы на тракторах.
   Обстановка с Японией в тот период была тревожная и поэтому они совсем не удивились, когда их стремительно быстро погрузили на железнодорожные платформы и повезли в неизвестность. Они выгрузились на неизвестной станции, и их командиры побежали докладывать о своем прибытии, и готовности вступить в бой незамедлительно.
   Обычно, когда рассказывал отец про войну, у него очень трудно было вытаскивать какие-то сведения за тот период, он всегда говорил война это мясорубка и не дай бог тебе сынок попасть в такое пекло. Он говорил ну разве мало, что только нас танкистов принимало участие в тех боях около трех тысяч человек. Ведь одних только танков использовалось с нашей стороны 498, еще приданные к ним бронемашины 385 штук, самолетов свыше 500 различных марок. Он мне говорил, ты только вдумайся в эту цифру потерять убитыми и ранеными с нашей стороны восемнадцать тысяч человек, это же все бывшие живые люди и наверняка у них у всех оставались дома родители, сестры, братья, любимые.
   У японо-маньчжурских войск, потери вообще были катастрофические, свыше шестьдесят тысяч человек. Вот здесь и раскрылся первый полководческий талант нашего прославленного Жукова.
   Я задавал вопросы отцу, а видел он сам лично Жукова и еще кого из военачальников. Конечно, видел, отвечал мне отец, на расстоянии примерно, пяти метров, может быть, чуть больше, и получал награждение от них. Видел знаменитого Блюхера, который потом исчез от нас навсегда, рассматривал довольно длительно маршала Монгольских войск, их военного руководителя Чойбалсана. Я в то время стоял и думал, вот они, какие маленькие низкорослые монголы, поэтому, наверное, на острие японской атаки в траншеях и стояли наши прославленные огромные добродушные сибиряки, ростом выше одного метра восемьдесят пять, которые совершенно спокойно штыками перебрасывали через себя маленькую японскую рать.
   После нашей победы, мы попали на парад в город Москву и я до сих пор помню, как по ночам мы тщательно готовились к нему. В тот период мне поручили осваивать мотоцикл, да и не только мне еще другим товарищам и мы ночью въезжая на эту площадь, страшно дымили, газовали, строй у нас ни как не получался. Да не получалось не только у нас, но и у танкистов то же. Все мы страшно волновались, еще бы на нас будет смотреть великий вождь всех народов Сталин. Нас пугали еще и наши уважаемые командиры, что когда мы будем ехать по Красной площади, не дай бог выбьетесь из строя, или у вас заглохнет танк или мотоцикл то тогда все труба, каюк, тюремный срок вам обеспечен. Вот так мы и выехали на парад вымуштрованные, все бледные от страха и конечно все прошло нормально, зря мы так сильно беспокоились.
   Опять возвращение на Дальний Восток, но теперь то я пошел на повышение, не танкист, а мотоциклист при штабе корпуса, да и звание у меня, в переводе на современные настоящий сержант с танковой эмблемой в петлице.
   Пришло письмо из деревни, в нем мать Татьяна Давыдовна, описывала подробно, как помирал его дед. Как начала наступать весна и он забеспокоился и начал всем нам говорить, что все хватит, пожил в пору, пора и честь знать, надо мне собираться в дальнюю дорогу. Похороните меня на кладбище, вместе с женой, место там есть, да вот еще пока не забыл, обязательно положите меня в гроб с последним четвертым самым высшим золотым Георгиевским крестом. Еще одна просьба будет к тебе Татьяна, как только станет очень хорошо припекать солнышко, тогда и вынесите меня на улицу, посадите около завалинки и оставьте меня на часик, хочу я попрощаться с красным солнышком. Насчёт домовины то же сильно не беспокойтесь, она заранее приготовленная лежит в сухом месте на чердаке. Если что не так было с моей стороны, то уж простите старика, обязательно сообщите внуку Диме, что я помер и все же на прощание передайте ему от меня солдатский родственный привет.
   Мать описывала, что все полностью, она так и исполнила для деда. Вынесли его во двор, оставили его одного, а через полчаса забежал кто-то из ребятишек и говорит, дед то наш уже и не дышит, и глаза закрыл, вот так тихо и помер.
   Схоронили его, как он и просил, около супруги и наградной золотой крест конечно рядом с ним положили, чтобы он не беспокоился. Домовина пригодилась как раз, на славу приготовил её заранее заботливый дед, даже чуть больше по размерам оказалась, но это не страшно, для покойника. Прочитал письмо, Дмитрий утер скупую мужскую слезу и на него сразу нахлынули деревенские воспоминания, про его боевого деда. Вот он сидит вечером около лавки, где гурьбой спали ребятишки, и рассказывает про великого смутьяна Степана Разина, великого донского атамана-казака за которого горой стоял простой русский народ. Как он с выражением говорил, сильно волнуясь про персиянку молодую, которую на полном ходу выбросил разгневанный Стенька прямо в воду на прокорм жадных рыб.
   Воспоминание захлестнули его и опять, перед ним возникает лицо деда, как он держит в руках древний крест и рассказывает про его очень интересную историю, как он у них появился в семье. У Ермака Тимофеевича был очень хороший друг священник, с которым он ни когда не расставался. И вот раз, когда их преследовали сторонники царя, они укрылись у них в ту пору в деревне.
   Священник очень сильно болел, Ермак поспешил дальше, а попу пришлось отлеживаться в ту пору. Вылечили его, поставили на ноги, и он поспешил догонять своего неугомонного друга, а на прощание, когда уходил, оставил как память о себе вот этот крест. Крест настоящий, а внутри у него находится кедр, самое крепкое сибирское дерево. Когда уходил служить Дмитрий, этот крест так и остался у них, лежать на полке, интересно сохранился он сейчас или нет, это же ведь тоже своего рода реликвия, память о хорошем человеке, друге самого Ермака, его вечном попутчике. Можно было еще, вспоминать, но Дмитрия окликнули, и он опять очутился в своем времени, рядом с друзьями, которые звали его на построение, чтобы идти ужинать.
   Поколесил я на своем мотоцикле по всему Дальнему Востоку, пропуск у меня и соответствующий допуск был в ту пору на все военные объекты и базы. Донесения были срочные и не очень, иногда ехал не торопясь, а иногда время шло на секунды. Один раз помню, гнал на мотоцикле с бешеной скоростью по Хабаровскому региону и увидал на дороге столпотворение машин, различной техники, а время то у меня совсем нет.
   Пришлось остановиться, а что же случилось, спрашиваю я, у младшего политрука, который стоял и разговаривал с регулировщиком. Он отвечает, что военная машина полуторка сбила насмерть уссурийского тигра. Вот это совсем интересно и бросив свой мотоцикл, я побежал смотреть на это чудо.
   Действительно на дороге лежал здоровенный настоящий уссурийский тигр, ко мне уже спешил младший политрук и издалека кричал, чтобы я ему подготовил для досмотра солдатскую книжку и объяснил по существу, что я тут делаю. Мне надо было срочно исчезать, а то еще не дай бог меня заберет и арестует вот этот молодой офицер, и я вынужден был просто умолять политрука, что виноват вот, но в жизни ни когда не представлялся случай увидеть тигра, поэтому не много сплоховал. Пожалел меня офицерик и отпустил, хотя имел полное право задержать меня, но может быть, его напугала сургучная печать на планшетке с надписью "молния" и то, что она специально пристегнута браслетом к моей руке.
   Вот вроде бы и вся служба моя в вооруженных силах, Иван поехал на Родину домой в деревню, а я по комсомольской путевке, поехал работать в не понятную для меня новую страну Якутия в органы милиции.
  

Глава 4. Работа в милиции.

  
   После армии, в течение девяти дней, добирался мой отец до города Якутска, а на десятый день он был зачислен в милицию, где и проработал потом в общей сложности около тридцати лет. Начиналась работа молодого Дмитрия в народном комиссариате внутренних дел Якутской АССР в первую очередь с теории и практики в различных отделах городского отдела милиции города Якутска. Здесь он постигал первые азы милицейской работы. Участвовал во всех проводимых операциях по городу, сидел в засадах, изучал специальную литературу, которая имелась в секретном отделе в ограниченном количестве.
   Жить приходилось в различных общежитиях, на разных квартирах, но в тот период вещей у него не было, и переезд с одной квартиры на другую не занимал много времени. Питался, где придется, да и армейская жизнь его закалила, он был не особо притязательный к пиршествам.
   В этот период у него появился, хороший наставник дядя Паша Новопашин, который был родом также их Новосибирской области, и он, с удовольствием учил своего молодого любопытного земляка основам оперативной работы.
   Славным примером для отца в то время был Кокшарский Самуил Станиславович. Этот человек был для него настоящей легендой, если был Дзержинский первый чекист в России, то здесь в Якутии у Кокшарского было аналогичное положение. Но Дзержинского давно уже не было в живых, а ведь Кокшарский был жив, здоров и не вредим, и продолжал работать и так, что еще и молодёжь не могла за ним угнаться. Я был маленький в ту пору, но всё равно моя память не много помнит этого человека высокого роста, который иногда заглядывал к нам на огонёк, когда возвращался поздно к себе домой. Помню я его, и потому что его самый последний сын Станислав учился вместе со мной в одном классе в школе N 9 по соседству с домом. Смутно помню похороны старшего Кокшарского, когда его хоронил весь город и прекрасный памятник, поставленный на городском кладбище, который установлен как добрая память одному из первых чекистов Якутии.
   Повезло Ермолаеву в этот период и с учебой в городе Иркутске, куда его отправили на трехмесячные курсы подучиться на юридическом факультете при тамошнем институте. Этот период он вспоминает с удовольствием и рассказывает, что их там тоже привлекали как молодых будущих перспективных работников к различного рода операциям, то по задержанию закоренелых рецидивистов, то по привлечению к расследованию дел купцов, врагов Советского строя.
   Он рассказывает, что был на операции по задержанию знаменитого купца Куприянова, находился в группе захвата и что они самые первые ворвались в его большой крепкий дом и арестовали его. Свои впечатления от посещения того особняка он передал особо, он впервые в жизни увидал ценные вещи, которым цены не было. Например, при описи имущества в списке изъятых вещей находились такие уникальнейшие вещи, как знаменитые пасхальные яйца Фаберже, или допустим редчайший экземпляр часов вмонтированных в обыкновенный шар.
   Стоило только этот шар катнуть по поверхности стола, как он в определенном месте стола останавливался, раскрывался, показывался циферблат часов, который показывал точное время, и из него вдобавок из внутренностей доносилась мелодичная музыка.
   Кроме этого была изъята там же знаменитая картина Айвазовского "Девятый вал", но только еще первоначальный рисунок в карандашном варианте, где художник, еще думая о создании своего шедевра рисует людей расположенных на терпящем бедствие плоту совсем голыми. Он рассказывает, что в период создания своего первоначального наброска, художник не много похулиганил с персонажами картины, и поэтому они в своем естественном голом бесстыдстве, были просто бесподобны. На картине впечатляет настоящий смертельный вал, который несёт в себе смерть всем обитателям плота. На лице у молодой женщины выразился страшный ужас приближающейся смерти, а с ней совсем рядом молодой человек и у него рука тянется к самому прекрасному и запретному месту у женщины чуть ниже живота, да разве есть такие вольности на настоящей картине талантливого художника.
   Еще он рассказывал, что там же в тайниках у этого же купца был обнаружен оригинал-черновик записной книжки нашего знаменитого поэта А.С.Пушкина. Но стихи там были особенные, написанные его собственной рукой с одним сплошным матом. Они в ту пору молодые ребята, гурьбой собрались около этой диковинки и слушали чтеца, который читал стихи им вслух, отец рассказывает, что животы от хохота у них разболелись.
   Когда составили опись и понятые расписались в соответствующих документах об изъятии этих уникальных вещей, раритетов старого времени, подъехал специалист по оценке драгоценностей и уникальных картин. Его спрашивают, а вот эта вещь, сколько стоит, а эта, старик оценщик, только покрякивал и говорил, что вы братцы, такие вещи, которые здесь находятся, просто цены то не имеют.
   Незаметно промелькнуло время, эти три месяца в городе Иркутске, завершена учеба, сданы соответствующие экзамены и обучающиеся вернулись по своим местам. Отец добрался до своего города Якутска и здесь ему объявили, что он назначается начальником районного отдела НКВД в городе Алдан. Именно в тот период отец имел первое офицерское звание младший лейтенант милиции.
   Получив в жизни первое свое назначение на такой довольно большой пост для молодого человека, Дмитрий поспешил обрадовать своего друга и наставника дядю Пашу. Тот порадовался за своего земляка и долго они сидели в тот вечер, вспоминали про свою родную Сибирь, и Новопашин, давал на прощание советы, как ему начинать работать на новом месте, с чего начать. Посоветовал не тянуть с холостяцкой жизнью и наконец-то подумать о своей второй половине. Он всерьез говорил, что женитьба поможет ему решать многие вопросы, в первую очередь у него за спиной будет человек, с которым он всегда может посоветоваться, в крайнем случае, поплакаться, как он говорил в жилетку.
   Еще несколько дней он провел в Якутске, кропотливо изучая материалы в Наркомате про свой будущий город, золотоносный Алдан, где ему вскорости, предстояло служить. В обязательном порядке он просмотрел в отделе кадров Наркомата и личный состав милиции, с которыми ему предстояло в дальнейшем работать. Познакомился заочно он и со знаменитой Чульманской тюрьмой, которая была в зоне его действия. Бережно в свою записную книжку он переписал всех руководителей района, ведь они ему то же в дальнейшем будут так необходимы.
   Вроде бы все, что надо он сделал в городе Якутске и теперь отбывал на новое место службы. Зашел попрощаться с дядей Пашей и вперед на дорогу, которая шла в сторону поселка Чульмана и Алдана. Форма милицейская вполне шла молодому новоиспеченному лейтенанту и его любезно согласились довезти водители, которые ехали колонной в ту же сторону.
   По дороге на перевале, им попался первый пропускной пункт, на котором находился работник милиции, с ним Дмитрий Филиппович познакомился, это был первый в его жизни подчиненный. Он ему представился как начальник Алданской милиции и спросил у милиционера, какие у него будут вопросы, пожелания.
   Пожилой милиционер, сказал ему, что желательно здесь увеличить штат сотрудников, так как он один просто не в силах досмотреть каждую машину, которая выходит из золотоносного района. Пожаловался он и на то, что связь с ними на его взгляд не достаточная и пока им передадут какое-то срочное донесение, время будет потеряно и преступник может потом просто раствориться в неизвестности. Отец внимательно слушал своего дорожного представителя внутренних органов и понимал, что да действительно прав его работник и вот такие различные вопросы ему предстоит решать повседневно каждый день.
   Он попросил показать ему помещение, где будет находиться задержанный до выяснения его личности. Милиционер сопроводил его до неказистого здания, у которого дверь кое-как держалась на петлях, печка внутри стоящая, которая чуть не развалилась, наверное, и забыла, когда ее топили в последний раз. Молодой начальник милиции кропотливо записывал все увиденное в свою памятную книжку. Он вспоминал своего учителя, который частенько говорил, что в жизни ни когда, ни каких мелочей не бывает. И если их не решить сегодня, то они потом могут перерасти в большие неприятности.
   Ермолаев вспоминал прощание в Наркомате, где его непосредственное руководство, Министр и Зам. министра Цыханский и Подгаевский говорили ему на прощание, Дмитрий Филиппович на помощь в финансах, там ты сильно не рассчитывай, все равно мы тебе не копейки не выделим. Обходись сам, своими внутренними резервами, заводи знакомство с хозяйственниками, проси у них помощи, но только конечно все в разумных пределах, чтобы сам потом не попался им на крючок. Попадешься к ним в лапы, они тебя скрутят и перемелют, вот тогда мы тебя вышвырнем из органов, будь осторожней, осмотрительней в каждом своем шаге, не забывай, что война идет великая беспощадная, да и врагов достаточно еще, успевай только их вылавливать. Используй как следует русскую поговорку, семь раз отмерь и только потом отрежь.
  

Глава 5. Золотой Алдан и Чульман.

  
   Колонна добралась до поселка Чульман и пошел молодой начальник знакомиться с тюремным начальством. Представились они, как и положено друг другу. Особо Дмитрию понравился начальник тюремной больницы Павел Николаевич, который то же был из Сибири, и сразу было видно, что хороший добрый товарищ и балагур. Они с ним подружились с первой встречи, и долго как говорится, поддерживали отношения, пока Дмитрий совсем не покинул Алданский район. Записав всю необходимую информацию в своем блокноте, Дмитрий Филиппович поехал в сторону Алдана. Дорога проходила лесом, через горы, стояла изумительная погода, а Дмитрий ехал и думал, что же ждет его впереди.
   Вот, наконец, и город Алдан, деревянные домики стоят тут, конечно совсем нет высотных зданий, да и как они в то время могли появиться. Улицы растянуты, но все равно городок компактный, да и конечно есть у него свои окраины, которые имеют только им присущие названия. Например, Китай-город, это сразу понятно, что там, в основном обитают жители только китайцы, да и фанзы, построенные ими, сразу резко отличаются от русских домов.
   С маленьким походным чемоданчиком и с рюкзаком, Дмитрий отправился в первую очередь в районный комитет партии и представился миловидной молодой женщине в приемной, кто он такой и попросил, доложить о нем секретарю. Женщина зашла к секретарю и рассказала о молодом военном посетителе, который ожидает в приемной. Его сразу незамедлительно пригласили для знакомства и на беседу.
   В кабинете у Первого секретаря сидел мужчина средних лет, который был Председателем исполкома, о чем он и сказал Дмитрию при знакомстве. Два районных руководителя отнеслись к новому молодому начальнику милиции вполне радушно и сказали, что у него есть срок одна неделя для знакомства с делами своего силового предприятия, а потом они его ждут официально, что бы он им рассказал все свои проблемы и задумки насчет своей работы.
   Когда закончилась деловая беседа, они поинтересовались у него, из каких он мест будет, и какое у него семейное положение. Он им честно сказал, что из Новосибирской области родом и пока еще узы Гименея не скрепили его союз ни с кем из женщин, просто может быть, свободного времени не было. И покраснел, в ту пору он еще был стеснительный.
   Далее обязательные встречи-знакомства состоялись в комитете государственной безопасности и прокуратуре. Прокуратуру возглавлял Петр Андреевич Пелагейченко, с которым знакомство у отца и матери продолжалось свыше тридцати лет. Очаровательная жена была у Петра Андреевича Виктория Павловна, рос один лишь только сын Андрей, с которым мы дружили позднее уже старшими школьниками в городе Мирном.
   Дальше наша с ним дружба разошлась, после того как он отслужил в подводном флоте и после этого мечтал попасть в отряд космонавтов. Но, увы, когда он проходил испытания на центрифуге в городе Якутске, по каким-то медицинским параметрам не подошел к служению даже в авиации. Боюсь, что такую медвежью услугу, добрую помощь в этом ему оказала атомная подводная лодка. Андрюха уехал поступать в Москву, окончил там институт и потом по окончании переехал в город Загорск и поныне с семьей проживает там. Одна его фотография напоминает сейчас о нем, а своих славных родителей, конечно, он давно похоронил где-то там же в Московской области.
   Наконец первые формальности со знакомством окончены, и лейтенант милиции идет в свой служебный дом районный отдел милиции, в котором ему предстоит проработать долгие годы. Осмотрел хозяйским глазом все здание, конечно, оно требовало ремонта, но пока оно твердо стояло и не заваливалось на бок, как потом вспоминал мой родитель. Пробежал по кабинетам, а их всего-то было пять, да и камеру предварительного заключения посетил. Познакомился со старичком Евлампием Матвеевичем, который у него в милиции представлял всю финансовую и хозяйственную сторону.
   Отец говорил, что личный состав его внутренних войск в тот период составлял всего восемь человек и это представьте себе на весь район. А район был большой и опасный с точки зрения воровства золотого песка с драг и приисковых поселков. Конечно, поскромничал отец, в тот период таскали и настоящие самородки, этому в большей мере способствовала открытая там скупка, где можно было вполне официально поменять старателям намытое золото на настоящие боны, современные деньги или готовый товар, выбирай любой, который тебе нравится.
   Конечно, в первую очередь надо было здание, внутри хотя бы просто обновить свежей побелкой, купить новые занавески или шторы в кабинеты, частично поменять столы и стулья, на которые было просто страшно смотреть. Да и любой стул представлял, из себя опасность, скрученный какими-то веревочками, он просто мог в любой момент развалиться. Все это, он, молодой руководитель, тщательно записывал в свою записную книжку для памяти, и мучительно думал с чего же ему начать.
   Спросил у Евлампия Матвеевича, сколько в кассе имеется наличных денег и хватит ли их на покупку штор в красный уголок и в кабинеты. Он ему ответил, что денег допустим, вполне хватит на такое приобретение, а вот статьи такой в расходах не предусмотрено, поэтому денег начальник милиции не получит. Расшумелся на его Дмитрий Филиппович, как так он начальник и ему позволено делать все на территории вверенного ему предприятия, а ему тут будет указывать его подчиненный и еще вдобавок младший по званию. Строгий финансист повернулся и вышел, через некоторое время принес ему деньги на приобретение этих злополучных штор и сказал, покупайте уважаемый начальник. Но могу еще раз вас вполне официально предупредить, что первый выговор у вас в кармане уже имеется, об этом случае, я обязан доложить по инстанции. А это согласно установленных норм поведения руководителя такого ранга, первое несоответствие вами занимаемой должности и я вам честно скажу, так вы долго не проработаете, вас так с этой горячностью и на месяц не хватит.
   Сдался Дмитрий Филиппович и спросил у своего подчиненного, что же тогда ему предпринять, ведь неудобно людям в глаза смотреть, если они придут сюда по вызову и что же они увидят, голые обшарпанные стены. Старичок хитро посмотрел на своего начальника и подсказал ему выход из положения, что есть же в городе руководители, вот надо, чтобы они и поделились по братски, кто, чем может. Наверняка они захотят познакомиться с новым начальником милиции и не сегодня, так завтра будут напрашиваться в гости. Единственное, что надо заранее предусмотреть, чтобы не было других не нужных разговоров, это предупредить о таких вроде бы совсем не служебных действиях партийную и советскую власть и прокуратуру и тогда как говорится вперед и с песней.
   Знакомство с сотрудниками продолжалось, понравился ему особо, его помощник по оперативной работе Емельянов Павел Степанович. Значительно старше его по возрасту, низенького росточка, он производил впечатление подростка. Он не имел даже и четырех классов образования, но обладал цепкой памятью на все события связанные с преступным миром этого района и даже за его пределами. Ночью его можно было разбудить и спросить, как быстрей добраться в какую-нибудь точку Алданского района и он безошибочно точно рассказывал весь нужный маршрут, кроме этого он имел свою специализированную узкую сеть доносчиков. Это конечно был не секрет, в то время каждый уважающий себя оперативник имел таких строго законспирированных осведомителей, да и особая статья в бухгалтерии позволяло делать это. Им платили деньгами, а не которым настоящим зельем опием, который хранился в сейфе только у начальника милиции.
   Знакомство с паспортным столом у Дмитрия Филипповича в ту пору не состоялась, так как молодая девушка Мария, которая там работала в единственном числе, находилась в контрольной поездке по поселкам со сверкой фамилий проживающих в этот момент. Ее в поездке сопровождал милиционер, так как выявление новых проживающих в регионе таило в себе опасность, да и бандитские элементы вовсю пошаливали в ту пору.
   Незаметно промелькнула неделя, и вот опять молодой начальник милиции вполне официально записался на прием к первому секретарю райкома партии и председателю райисполкома. Его встретили и спросили, какие дела, заботы его привели, какая помощь требуется с их стороны. Вот это нормально подумал отец и неторопливо достал свой блокнот и начал по порядку рассказывать все свои первоначальные выводы про состояние милиции в районе.
   Конечно, он их предупредил о том, что он будет просто вынужден обращаться за хозяйственной помощью к руководителям предприятий, так что уж не обессудьте, если они на него потом кляузы, какие-нибудь писать будут. Это первое, а второе попросил помощи в организации на территории района дружин, раньше они еще совсем иначе назывались бригадмильцы. Конечно, для него бы это была бы большая неоценимая существенная помощь. Высказал он свое сомнение и о том, что на его взгляд все-таки маленькие штаты в милиции для охвата такого сложного района, да и численность населения продолжает расти, и статистические данные говорят об этом. Привел пример о том, что на выезде из района стоит только всего один милиционер, который просто физически не в силах дежурить на своем посту постоянно круглосуточно.
   Вопросы были ему заданы об оперативной обстановке в районе, он ее изложил и рассказал о задачах, которые сейчас они помаленьку решают, честно сказал о нераскрытых преступлениях, но уже есть кое-какие зацепки по раскрытию этих дел.
   Ему конкретно поручили на этой встрече попытаться заняться знаменитой китайской тропой, которая идет к ним сюда в Алдан из Китая и по ней вполне открыт доступ китайским книгоношам (носителям водки в кожаных мешках) и также отсюда идет в обратном направлении поток золота. Хорошо сказал Дмитрий Филиппович, подумаем совместно с товарищами и я думаю, что полностью мы это дело не охватим, но частично о себе заявим самым решительным образом, пока у нас для такой операции силенок маловато. Руководители района поручили ему попробовать заняться скупками золота в районе, наверняка там присутствует преступный элемент. Про это мы знаем и занимаемся, действительно там что-то творится не понятное, будем решать эту головоломку.
   Большей частью в скупках бывали китайцы со своего жилого квартала и что интересно они знали всех приискателей, старателей района. Им были известны тайны возврата старателей, как говорится с золотого поля добычи и вот тут они с распростертыми объятиями встречали своих кумиров. Опаивали их водкой, которой у них была тьма, и помаленьку выпытывали у них секреты, где они искали золотишко в каком месте и имеет ли, и им смысл попытать счастье в этом промысле.
   На прощание с новым начальником милиции, прозвучала фраза, которая врезалась ему в голову, нашел ли он себе невесту и когда будет свадьба, а то уже и холода на подходе, а он одинок и не к кому, даже прислониться в грустную для него минуту. Достали они меня с этой женитьбой, думал Дмитрий, когда возвращался к себе в кабинет начальника милиции, где у него стоял старинный кожаный диван, который знал тревожные сны неугомонного молодого человека.
   В своей записной книжке он нашел руководителей, которые были родом из Сибири, в первую очередь конечно из Новосибирской области, их то он и пригласил для знакомства в первую очередь. На них и только на них он возлагал большие надежды, что они ему помогут на первых порах его хозяйственной деятельности как молодому руководителю.
   Начальник продснаба "Золототранс" Николаев, хитрый старичок сразу в разговоре понял, о чем тут речь зашла, и пообещал помочь, чем может. И, правда, через не которое время в милицию привезли довольно хорошие по качеству стулья, бумагу для печатания на машинке и это еще не все, старичок его земляк так не навязчиво сумел рассказать другим о бедственном положении в хозяйстве нового молодого руководителя. Получилось довольно неудобно уже Дмитрию Филипповичу, отказываться от посетителей, которые ему предлагали просто так то одно, то другое. Он прекрасно помнил наставления своего отца уважаемого в деревне, что сыр бесплатный бывает только в мышеловке, да и пожелание Министра милиции республики, при расставании.
   Незаметно хозяйственная деятельность в милиции вошла в свою колею, стены в здании были побелены, дрова на зимний период привезены, достигнута была договоренность с главным управлением золотодобывающего комбината о том, что связью их ведомства можно пользоваться беспрепятственно на всех дорогах. Иначе эту дорожную связь называли еще селектор. В некоторых критических ситуациях разрешалось пользоваться рациями.
   Внимательно присматривались к приезжему руководители района, подкидывали иногда ему ребусы как говорится из своей местной жизни, вот свежий пример который ему подкинули золотари.
   Мучил его постоянно неразгаданный вопрос, почему это производительность у китайской бригады была на один-два процента выше, чем у прославленного передовика производства Прохорова. Это вовсе и не относилось к его служебным обязанностям, но ему был задан вопрос и он должен был, подумав на него ответить. Он посетил эту горнодобывающую выработку и видел как здоровенные ребята, сильно развитые физически со всего размаха кирками и ломами крушат горную породу, так что только крошки летят во все стороны.
   Отдельно внимательно посмотрел, как работают китайцы, как они помаленьку стукают кирками, зубилами в точно обозначенные места бригадиром и потом бережно совочками и кисточками все полностью собирают в общий котел. Получается, что от их глаз не ускользнет даже самый маленький кусочек скального грунта и даже маленькая песчинка. Начальник милиции ради любопытства заметил такую немаловажную деталь, что до начала работы китайцы обязательно подмели площадку, где им предстоит работать, и когда работу окончили, повторили эту операцию опять. И потом еще ходил бригадир китайцев и все равно что-то бурчал себе по-китайски недовольным голосом. Все правильно, смекнул Дмитрий вот такая кропотливая работа и внимательное отношение вроде бы к маленьким мелочам складывается в успех всей бригады, вот как раз тут и скрываются вот эти потерянные проценты русских передовиков производства. Китайцы просто молодцы, они, когда начинают свою работу, уже имеют какой-то маленький запасник драгоценного метала, наработанный другими. Доложил он о своих выводах руководству комбината и те с ним вполне согласились и поняли, что руководитель милиции не простак, так они его проверяли на сметливость, сказать просто на прочность.
   Шла великая отечественная война и поэтому вопрос о невыполнении плана вообще не рассматривался. Тем более это было золото, которое так было необходимо государству в ту пору. Отец мне рассказывал, что если где-то только намечался срыв по выполнению плана, как моментально этого руководителя предприятия приглашали на соответствующую беседу в знакомые нам по фильмам, многим книгам органы и предупреждали самым деликатным образом. Просто ставили руководителя к стенке и стреляли аккуратно прямо над ним и все, руководитель сразу все понимал, и не надо было с ним долго вести нравоучительные беседы, об обязательном выполнении государственного задания. Жестокое время пережили в тот период наше старшее поколение, и не дай, как говорится господь, чтобы что-то подобное возвернулось вновь.
   Беседуя с Емельяновым Павлом Степановичем в очередной раз он рассказал ему о задумке встретиться с руководителем уголовной среды - паханом и поговорить с ним о состоянии преступности в районе. Павел Степанович сказал ему так не положено же нам встревать в их дела. Дмитрий Филиппович возразил ему и сказал, что все равно он хочет встретиться с вором в законе знаменитым "Пианистом" из города Твери и поговорить с ним просто так о жизни, рассказать ему, что идет война, спросить как у него насчет патриотизма и так далее. Павел Степанович сказал, что разумное зерно, конечно, есть в этом, но надо как-то аккуратно с ним, а то ведь он такой крутой, да и окружение у него самые настоящие бандиты.
   Отговаривать нового начальника милиции было бесполезно, и старый опытный оперативник начал рассказывать об окружении уголовника и где он сейчас проживает, дал он ему информацию и о бывших подвигах уголовника и особенно заострил внимание на некоторых висяках, к которым наверняка мог иметь отношение главарь.
   Пошел на встречу, Дмитрий Филиппович в этот же день, об этом знал Павел Степанович, который через подставных лиц уведомил подпольного хозяина города, что к нему на тайную встречу-беседу идет начальник милиции. Предупредил, чтобы ни каких там выкрутасов не было, иначе сам знаешь, что тебе будет за голову руководителя милиции. Шаг был, конечно, рискованный вспоминает отец, но что же сделаешь, мне любой ценой надо было взять инициативу, в тот период в городе в свои руки и для меня любая помощь была просто необходима. Даже если бы я взял под контроль приезжающих гастролеров преступного мира, и то это была бы значительная победа.
   Отец рассказывал, что он пришел в гости к этому вору в законе, поздоровался с ним, тот предложил, как сейчас помню выпить коньяка, и я не отказался, не много пригубил и сказал, давай поговорим на чистоту. Свидетелей у нас при разговоре нет, и ни одна душа не узнает, о чем мы с тобой будем говорить. Отец вспомнил все грехи уголовника, рассказал ему, как говорится весь его преступный путь, начиная с первой отсидки, по малолетству. Поведал ему о его родителях, которые все также проживают в своем деревенском доме, рядом с Тверью, и что мать у него почти, что ослепла, и ждет не дождется посмотреть последний раз на своего непутевого сына. Рассказал он о его младшем брате, который также пошел по его пути и сейчас сидит за двойное убийство в далеком городе Магадане.
   "Пианист" сидел, склонив голову, и внимательно слушал, потом сказал, Начальник я много в жизни людей повидал, и много со мной в жизни беседовали, но вот чтобы так ни когда такого не было. Мы же ведь уголовная среда тоже понятие имеем о своем противнике, людях в погонах и прокуратуре. У нас так же имеется полная картотека на каждого начальника, на любого нормального оперативника, да и на всех крыс с милицейскими погонами, которые за деньги мать родную продадут.
   За тобой хорошая молва идет, начальник, просто так, ты человека ни когда не обидишь, у тебя сейчас уже в молодые годы сформировалась слава честного справедливого человека. Тебе уже и кличка заочна присвоена, "Филиппыч", все знают, что ты не подкупный, преданный своему делу человек, пример этому твоя оперативная работа в городе Иркутске. Братва оттуда нам передала депешу, что появился нормальный человек в погонах, просто так ни кого сажать не будет, пока сто процентов не докажет вину. Передали и то, что ты смелый человек, не боишься ни ножичка не ствола, чувствуется, что ты повидал пороха, когда еще служил танкистом.
   Пришел сюда один не побоялся, по джентельменски, заранее предупредил, как положено и рассчитываешь получить помощь, это то же правильно, что мы, не люди что ли? то же, наверное, понимаем, что на СССР напал фашист проклятый. Газеты читаем и радио слушаем, с интересом следим за развитием событий, но мы не падлы какие-то Родину предавать не собираемся. Давай договоримся так начальник, мы помаленьку будем контролировать свою сферу влияния, а ты начальник свою и если где-то нарушение закона будет с нашей стороны, дай нам сигнал и вопрос будет решен моментально. Что касается разной заезжей братии, то за это не волнуйся, сумеем навести порядок.
   Отец вспоминал, что эта встреча многое ему дала, он увидел в старом рецидивисте обычного простого человека, и он не удивился, что когда формировался фонд для создания танкового корпуса от Якутии, на деньги населения, значительная сумма была внесена от неизвестных людей. Я думаю, что они эти деньги и внесли. Прошло совсем не много времени, а ситуация в районе изменилась, меньше стало убийств, поножовщины, попритихли уголовники, чувствовалось что с ними кто-то серьезно переговорил.
   Много пришлось верст отмерить своими хромовыми сапогами начальнику милиции, прежде чем в совершенстве знать весь район. Да и при любой возможности он использовал попутный транспорт, чтобы добраться зимой или летом в неизученные им места. А раз постоянные походы, то естественно и новые знакомства, а это люди разные загадочные люди открытые как развернутый тетрадный листок или наоборот таинственные как зарытый неизвестный клад в земле. Но при знакомстве с молодым милиционером люди оживали, когда он им чистосердечно рассказывал свою историю, как он попал в их далекие края из Новосибирской области. Его знали как сибиряка и потом в дальнейшем говорили это наш человек, свой в доску парень. Он с любопытством их расспрашивал о природе этого диковинного края, об охоте и рыбалке, интересовался абсолютно всем, что ему попадалось на глаза. Местное население коренные якуты, то же его уважали и рассказывали ему старинные легенды про горы окружающие местность, мифы про старинных чудовищ необычной величины, различные национальные обычаи. Бывали случаи, когда они дарили ему различные сувениры ручной работы. Это были различные берестяные поделки и самоковочные ножи сделанные в кустарных условиях.
   Когда в газетах и журналах, по телевидению началась эпопея про Несси, это чудовище, обитающее в воде. Отец мне при очередном приезде рассказал, что вот все эти сказки про Несси, он слыхал, давным-давно, от стариков якутов, которые рассказывали ему про это водяное чудо. Значит, оно в действительности проживало в различных местностях Якутии, и вероятно не одно.
   Разговорившись с ним как всегда допоздна, он поведал мне в очередной раз, что у него очень много встреч было с геологами, которые всегда отмечались перед началом экспедиции у него в кабинете. Все правильно ведь у них было настоящее боевое оружие и без разрешения начальника соответствующих органов им нельзя было идти на работу в поле. Он их вежливо расспрашивал о цели экспедиции, интересовался напрямую, что они будут здесь именно искать. Они говорили железную руду. Он им говорил, а что её искать, я вам точно могу сказать, где она находится и какое в ней содержание железа. В доказательство своих слов он доставал из сейфа настоящий металлический самоковочный нож и говорил, что он откован в таком то году вот на этой горе. А вот этот нож другой, немного послабже содержанием взят из гористой местности около деревни такой-то.
   Начальник экспедиции недоуменно смотрел на молодого начальника милиции и спрашивал у него, когда он заканчивал геологоразведочный факультет, и в каком городе. Отец смеялся и говорил, что нет, ни каких институтов он не кончал, а вот что касается местности, просто хорошо её изучил, и люди мне местные очень много интересного рассказывают про этот страшно богатый край. Начальник экспедиции, настоящий ленинградец говорил, Дмитрий давай к нам на работу в геологи, мы тебя по быстрому сейчас оформим и что касается ленинградского института считай, что ты уже туда поступил. А если ты говоришь правду, и действительно твои залежи железной руды подтвердятся, считай что кандидатская степень у тебя, в кармане есть. Нет, не соглашался Дмитрий на их уговоры и выпроваживал их из кабинета. Конечно, на прощание он желал им удачи в поиске и давал фамилию якута сопровождающего проводника по этой местности.
   Наступала холодная осень, зима вот-вот должна нагрянуть и в кабинет начальника милиции, опять врываются страшно весёлые геологи и достают из своих рюкзаков тушенку и коньяк. Начальник экспедиции говорит от лица всех присутствующих, что да действительно он подарил им удачу, они открыли крупное месторождение железной руды. Сейчас они обрабатывают свои материалы, и ближайшим рейсом улетают в Москву, и будут рапортовать об успешном завершении экспедиции.
   На следующий год весной они опять появились у него в кабинете, и опять он им посоветовал, куда идти за новым месторождением. Сколько лет, он был в Алдане, столько раз он подсказывал различным геологическим экспедициям, где искать разные полезные ископаемые. Отец смеялся и говорил, что может быть, он сделал ошибку и действительно, надо было соглашаться и получить заочно высшее образование с престижным ленинградским названием. И чем черт не шутит, может быть, давным-давно был бы лауреатом Государственной премии за открытие крупнейших месторождений угля, слюды, железной руды, золотоносных россыпей. Я сидел, слушал, его рассказы сопоставлял с действительными открытиями богатейших месторождений в Якутии и представлял картину, что мой отец ни какой-то там фанат-милиционер, а именитый профессор ученый геолог с мировым именем. Но, к сожалению, все это походит на сказку, но ведь если задуматься, она была такая реальная эта фантастическая птица-удача, стоило только, было протянуть к ней руку и вот она слава, почет и все остальное, что полагается к ней. Но разве мог ею воспользоваться мой отец с психологией деревни в голове, по моему глубокому мнению - ни когда.
  

Глава 6. Женитьба.

  
   Как-то раз утром на рассвете Дмитрий задумчиво смотрел из окошка на пейзаж, открывающийся из его окна. В это время к зданию милиции приближалась фигура женщины, он обратил внимание, что она уверенно идет именно сюда, кто же это подумалось ему. Разве мог он предположить в этот момент, что сама судьба приближалась в это время к нему, в лице девушки, которую звали Марией, и она будет сопровождать его по жизни женой более чем 60 лет.
   В десять часов утра, раздался стук в дверь, и звонкий голосок спросил, разрешите войти, товарищ лейтенант. Конечно, разрешил Дмитрий Филиппович и обомлел, перед ним предстала старший сержант милиции Мария Дмитриевна Замарацкая, начальник паспортного стола, его сотрудник. Он не сводил с нее глаз, редко где встретишь такую красоту, тем более где-то у черта на куличках подумал он. Он ее не слушал, а просто любовался ею, она в это время докладывала ему о том, что командировка в поселки благополучно завершилась и рапорт в течение дня будет представлен с соответствующими выводами.
   Она впервые видела в жизни этого молодого человека, ее непосредственного начальника, обратила она внимание и на то, что он с ее глаз отвезти не может, и нервно поправила прядь волос. Но прическа была идеальная, конечно зря она это делала. Начальник пригласил ее присесть, и спросил, где она училась, есть ли у нее родители, попросил, что бы она не много рассказала о себе. Мария присела и сказала, что все можно узнать о ней из автобиографии, там все сказано. У нее много накопилось работы, пока она была в командировке, и ей не когда разговорами заниматься. Договорились, что после обеда она зайдет еще раз с рапортом о командировке.
   Молодой начальник милиции сидел в растерянности, он влюбился в своего работника с первой встречи и сейчас мучительно раздумывал, у кого расспросить биографию этой симпатичной и деловой девушки.
   Как будто бы подслушав его мысли, к нему в кабинет ворвался его оперативник Павел Степанович и поздоровался и сразу спросил, о чем это задумался его молодой начальник. Сидит какой-то грустный, задумчивый и отрешенный от служебных дел. Дмитрий, который был значительно моложе своего милицейского товарища, спросил, а знает ли он биографию начальника паспортного стола и ему просто интересно замужем она или нет. Она только что была здесь и докладывала о своей выполненной командировке, и его прорвало, он признался, что она ему очень понравилась. Она ушла, а у меня до сих пор сердце не на месте, разве так бывает, спросил он.
   Павел Степанович засмеялся и говорит, ну все дружок ты попал, наверное, влюбился, а девушка Маша действительно прелесть и местных ухажеров за ней вьется целая туча, но она пока ни на кого, ни обращает внимания. К работе она относится вполне серьезно, окончила якутскую национальную среднюю школу с отличием, в совершенстве знает якутский язык. Кроме этого хорошая спортсменка, участник разных общественных мероприятий, комсомолка.
   Есть у нее родители здесь же они и проживают, хорошие приличные люди работящие, как и положено быть сибирякам. Приехали они сюда к нам в Якутию, если мне память не изменяет из Иркутской области, есть у них на окраине нашего городка свой не большой домик, маленький огородик. В семье кроме Марии, есть еще двое детей, брат и сестра, но она по возрасту самая старшая из них, вот и вся моя информация. Если хочешь поподробней узнать о ней, сбегай в райком партии у нее там подружка работает в канцелярии, она тебе ее все сердечные тайны откроет. Но действуй осторожно, как настоящий разведчик, дела сердечные это не топор, сам понимаешь.
   Конечно, Дмитрию было не до работы, ему не сиделось в кабинете, и он решил действовать. В магазине недалеко, он купил коробку леденцов и поспешил в райком партии, там, в канцелярии он нашел молодую девушку по фамилии Румянцева и прямо с порога предложил ей попить с ним чайку и поговорить о жизни. Коробка "Монпансье" произвела необходимый эффект и вот они уже вдвоем с девушкой пьют кипяток и наслаждаются карамельками. Дмитрий, краснея, просит девушку рассказать ему про Марию, которая просто забрала у него сердце, а он, к сожалению совсем ни чего о ней не знает.
   Румянцева только сейчас догадалась, зачем пожаловал сюда к ней симпатичный румяный холостой и пока ещё стеснительный молодой лейтенант. Она сказала, что ее подружка непреступная крепость и боюсь, товарищ лейтенант, что у вас с ней ни чего не получится. Я ее знаю давно, она серьезная девушка, больше двух лет она дружит с парнем, он в настоящее время находится на фронте и она продолжает ждать его и переписывается с ним постоянно. Поэтому я даже не знаю чем вам помочь, одно могу подсказать, она очень любит своих родителей и сильно дорожит их мнением, вот, наверное, это единственная зацепка, чтобы подобраться к сердцу моей любимой подружки. Дмитрий обрадовался этому совету и, позабыв про свою коробку конфет, поспешил к себе на службу.
   После обеда Мария Дмитриевна зашла опять к начальнику милиции вместе с написанным рапортом и вручила ему для ознакомления. Он попросил ее задержаться и когда она поудобней устроилась на стуле он ей прямо так в лоб и заявил, что сегодня вечером прямо на ужин придет к ним в гости и будет свататься, так как полюбил ее буквально сразу с первого взгляда. Она остолбенела от такой наглости, приподнялась и, краснея, сказала, Дмитрий Филиппович да разве так можно, вот так сразу и вдруг замуж, да еще вчера я не знала о том, что вы есть на белом свете и вдруг такое. Вы скажите, пожалуйста, вы случайно не сумасшедший, все я поняла, вы просто очень большой шутник, это у вас шутка такая, правда. Нет, я не шучу, медленно сказал Дмитрий, так что до вечера. Мария повернулась и быстренько пулей выскочила из кабинета.
   Она шла к себе в кабинет и размышляла про этого наглого красивого начальника милиции, действительно он ей тоже понравился. Подружка Румянцева со смехом в обед рассказала о неожиданном приходе к ней в райком партии молодого начальника, который, краснея, стесняясь, выпытывал у нее, биографические данные подружки. Она ей посоветовала присмотреться к парню, по крайней мере, в нем чувствуется порода крепкого мужика, на которого можно вполне положиться. Она просто ей сказала, что если бы он ей предложил руку и сердце, она бы не задумываясь секунды, буквально моментально выскочила за него замуж. Мария продолжала кропотливо делать свою многочисленную работу и постепенно забыла о своем начальнике и ждала окончания рабочего дня.
   После работы она забежала в магазин, купила традиционный хлебный каравай и поспешила домой. Она обещала своему отцу обязательно сходить недалеко от дома в распадок и пострелять рябчиков, которых не давно видал ее младший братишка Анатолий. Взяв у отца малокалиберную винтовку и засунув в карман десяток патронов, она на лыжах быстренько тронулась по лыжне. В этот момент наедине с природой она забыла о разговоре с начальником милиции и его предложении выйти за него замуж.
   Отец мне рассказывал, что прежде чем идти в гости сватать маму, он поинтересовался собственно, как это делается, и ему в этом помог его начальник финансового отдела Евлампий Матвеевич. Он попросту посоветовал купить матери Марии хороший подарок, а отцу купить запас курева, и на стол для переговоров две бутылки спирта и там все и свершится. Разговор за столом покажет стоящий ты мужик или нет, старики те тебя сразу вычислят, что ты за гусь такой, и в большой степени от них будет зависеть твое сватовство, так что давай друг дерзай, удачи тебе и не забудь, потом меня на свадьбу пригласить со старухой.
   Сказано-сделано пошел я рассказывает отец, в мануфактурную лавку купил подарок матери большую пуховую шаль, естественно запас курева для ее отца и на стол выпить спирта как полагается. Пришел точно по адресу, постучал, как положено в дверь и спросил разрешения войти. Познакомился с родителями, честно признался прямо с порога, что сильно любит их старшую дочь Машу, и вот пришел сватать ее. Спросил, а где же она сама, почему не встречает своего ненаглядного жениха. Милицейская форма произвела определенное значение, да и погоны лейтенанта как влитые сидели на тренированном теле симпатичного молодого человека. Улыбка обворожительная, доброта чувствовалось в этом простом деревенском парне.
   Отец девушки Дмитрий Ефстафьевич, сказал, что же она негодница Машка ускользнула на охоту пострелять рябчиков и совсем нам с матерью ни о чем не сказала. Ну, ничего мать давай собирай на стол негоже нам так в коридоре стоять, надо же поговорить с человеком, расспросить его, откуда он и кто его родители, и на долго ли он, приехал в город Алдан. Отец говорит, что я топтался на месте и не знал, как же мне поступить вот с этими подарками, которые были у меня в руках и мешали мне разговаривать. А потом решил, была, не была, и прямо в лоб им сказал, что раз он пришел свататься то, как, и положено, по старинному обычаю вот кое-какие подарки принес, позвольте я их сразу вам и вручу, а потом уже и за стол сядем, и я вам про себя, всю свою биографию расскажу.
   Очень понравились подарки родителям, чувствовалось это прямо сразу, и мать Марии бережно поглаживала хорошего качества шаль и примеряла себе ее на плечи. Дмитрий Ефстафьевич увидав спирт принесенный как раз кстати, воскликнул, вот это правильно это по нашенски, по сибирски, спасибо за табак теперь его мне на долго хватит. Сели за стол, неторопливо Дмитрий рассказывал с каких краев он приехал, также о многочисленных своих братьях, которые остались жить в деревне, о родителях. Коротенько, буквально в нескольких словах упомянул о службе в армии, и что пришлось служить танкистом, не много повоевать.
   Если ему задавали вопросы, он на них не много подумав, отвечал, чувствовалось, что он понравился родителям Марии. Его сильно беспокоила сама девушка, как она воспримет его скоропостижный приход к ним и вот это такое срочное неожиданное сватовство.
   Незаметно выпили бутылку спирта, а Марии все еще не было и тут отец говорит, что я чуть-чуть все не испортил своим языком. Когда заговорили о том, что она стреляет рябчиков и выстрелы действительно были слышны неподалеку, я взял и сказал, что вот уже прозвучало шесть выстрелов, значит из них наверняка половина в молоко, значит смазала. Нет, сразу вмешался в разговор ее отец, она охотничий провиант зря не переводит, сколько выстрелов столько птиц и мы с ним чуть не поспорили. Если бы конечно дело дошло до спора все не видать бы мне Марии как своих ушей, но тут я вовремя остановился и поведал мне ее отец, что Мария дочка снайпер, но на фронт ее не отправляют, так как она здесь нужней. Переводчика с якутского на русский тут нет и она, поэтому просто незаменима. А вот ему придется ехать после седьмого ноября воевать с немцами, да и повестка вот она лежит, немножко снайпером, он постреляет фашистскую нечисть.
   Слышно было, как вернулась с охоты старшая дочь и ее встретила сестренка Нина и все ей рассказала, так как она была рядом в комнате и все с любопытством слушала, что происходит там, у взрослых за праздничным столом. Отец ее позвал Мария, сколько там ты птичек нам принесла, она зашла в комнату непонимающими глазами смотрела на это застолье, на этого нахального парня, который сидел за столом рядом с ее родителями. Шесть штук сказала она, а четыре патрона, я назад принесла, больше рябчиков не было. Вот видишь, Дмитрий я тебе говорил про Марию, что она мастер пострелять и не ошибся в ней, моя школа.
   Она смотрела на свою мать, которая сидела такая счастливая в подаренной шале, на довольного разговором отца и поняла, что да действительно это судьба, и что пока ее не было все вопросы за нее окончательно решены. Да действительно здесь, кстати, русская старинная присказка, "Без меня, меня женили, я на мельнице молол", так же и здесь сходила напоследок на охоту, а может быть это и к лучшему, и она решительно подсела к своему суженому, который в своём надвигающемся счастье был просто прекрасен.
   Вот так и закончилось успешно мое сватовство и вечером, я навеселе возвращался домой в свою родную милицию, но уже знал, что завтра нас с Марией официально зарегистрируют в ЗАГСе и она будет моей на всю жизнь. Действительно так все и произошло, я перевез на следующий день свои небольшие манатки в дом к родителям Марии, там потеснились и выделили нам кусочек маленькой площади, да нам собственно в тот период много места и не надо было. Часто я потом задумывался, бывает ли вот такое чудо со сватовством, и отвечал себе, все-таки бывает, да может быть, и события подталкивали наши действия, так как это произошло на шестое ноября, а в скорости, действительно ушел Дмитрий Ефстафьевич снайпером на войну. Я думаю, в тот период все равно в семье нужен был мужик, а тут как раз и я как говорится, вовремя подвернулся.
   Задал я отцу вопрос, ну а как же свадьба, была или не была. Конечно, была, отвечает он, но на ней было то всего человек десять, может быть двенадцать не больше. Времена тяжелые были, война же во всю шла и с моей стороны ни кого из родных вообще не было, только пришли с работы поздравить Евлампий с супругой и оперативник с женой, а все гости остальные были со стороны Марии, вот и все.
   Отец рассказывал, что именно в тот период, его от поселка Хатыми выдвинули в депутаты районного Совета и соответственно избрали. Вот и пришлось ему тогда знакомиться с непонятной для него деятельностью депутата. Пришлось ему тогда отлучаться от молодой жены не только по своим служебным делам, но еще вдобавок и по депутатским поручениям и приемом посетителей прямо там, на месте в поселке. В тот период, рассказывает он, были смешные случаи происшедшие с ним в данном населенном пункте.
   Руководил поселковым советом старик, совсем не грамотный человек, просто там не кого было избирать, но человек справедливый и явно переживавший за свой участок работы. Понятно, что он не знал многих нюансов в работе и реагировал на них по разному. Один раз пришло сообщение отцу в районную милицию, что около поселка Хатыми, талые воды подтопили кладбище и в некоторых местах сильно промыли, даже видны старые гробы прямо проезжая с дороги.
   Отец позвонил старику по рации и спросил, почему это у него на кладбище гробы стоят не погребенные, он, что собирается покойников оживлять. Необходимо все это немедленно исправить и доложить. Тот в ответ по рации во всеуслышание, чуть ли не матом, "Мать-черемуха, отец-зубило такого быть не может, черт возьми, такого просто не может быть. Вы уж извините нас гражданин начальник, но вы меня тут подковыриваете. Отцу стало совсем смешно, и он ему говорит, смотрите сейчас, я вот вам просто говорю, а вот если приеду и увижу, что у вас действительно есть такие нарушения на кладбище, накажу.
   Пришлось расставаться срочно с молодой женой, ехать срочно в командировку, а там его радостно встречает этот гигантского роста старик и говорит, "О леший меня забодай, действительно сынок ты прав оказался, приезжаю я на кладбище, а там правда друг за другом покойники бегают, пришлось срочно их опять в землю зарывать". Ну ладно, порешили один вопрос, а тут еще у меня рассказывает дальше отец, была жалоба на поселковую пекарню. Про то, что там пекарь женщина была довольна неопрятная и как следует, не следила за чистотой своего заведения. Я этому доброму человеку говорю, слушай, пойдем в пекарню купим свежего хлеба, заодно посмотрим объект на предмет пожарной безопасности.
   Пришли в пекарню, я и говорю председателю поссовета, а правда говорят, что вы тут на рассаду разводите тараканов и потом переправляете их по китайской границе за рубеж. Что вы, боже мой, отвечает старичок, а сам настороже, чувствует, что за этим вопросом, что-то стоит. А я тем временем подхожу к большому чану и отодвигаю его в сторону, а оттуда целое полчище тараканов разного калибра хлынула врассыпную, кто куда. Как увидал мой старший дружок, что здесь творится, схватил свою палку, на которую постоянно опирался и как молодой паренек вприпрыжку кинулся за пекарем. Кричит, убью тебя инородное семя, кое-как я разбушевавшегося председателя успокоил.
   Приехал домой рассказываю Марии, она не верит мне, говорит, что я все это выдумал. Но ведь буквально прошло с тех пор может быть, лет пять, как опять размыло это кладбище, и опять мне пришлось звонить своему давнему другу председателю и рассказывать ему, что его покойники с кладбища скоро приплывут к ним в город Алдан. Исправил он опять эту погрешность, но что же сделаешь ведь исстари, кто-то поставил в этом неудобном месте кладбище и его бедное так постоянно и размывает.
   Рассказал, я матери этот случай во второй раз и только тогда она в это поверила окончательно. Чуть помедлив, он опять сказал, много случаев было смешных и печальных, да разве их сейчас можно все вспомнить.
  

Глава 8. Рождение детей.

  
   Второе октября 1942 года, появление на свет первой дочери супругов Альбины. Радостны ее родители, да и живут они самостоятельно в первой в своей жизни настоящей квартире. Правда есть многие трудности в житейских проблемах, да это для молодых не беда. И как все коренные алданцы они вовремя заранее заготовили дрова, напилили их, раскололи и уложили, как положено в стройные поленницы, теперь и лютая Якутская зима не страшна. Воду приходится носить с колонки, но и это не беда, молодые ведь. Воды, конечно, уходит много, тут же надо нового человека купать, да и постирушки ежедневные ни куда к сожалению от такой жизни не денешься. Хорошо, что недалеко от дома живет бабушка, мать Марии Дмитриевны и всегда вовремя подскажет добрым советом в воспитании маленького человечка. А если надо и посидит с маленькой внучкой, понянчится, ей только в радость такая забота.
   Жалуется вечером Маша своему Дмитрию, что кто-то у них начал дрова помаленьку из поленницы таскать, если такими темпами дальше пойдет, то и дров запасенных на зиму может не хватить. Отец на работе поделился своими невзгодами со своим начфином, тот моментально отозвался, что это общая проблема города и ни чего тут страшного нет, не будешь же ты Дмитрий Филиппович из-за этого устраивать засаду. Не удобно как-то для начальника районного отдела милиции, ведь сразу об этом все узнают и это равносильно, что куры засмеют.
   Что же делать подскажи друг, какой есть выход из создавшегося положения. Да очень простой и совсем не сложный, возьми два полешка или три, просверли вечером дрелью аккуратные дырочки глубиной для карабинного или пистолетного патрона. Положи туда эти патроны в просверленные дырочки, заделай их, чтобы они не вывалились, свечным воском. Патроны я думаю, у тебя разные есть, это не дефицит. Положи дровишки с краюшку, и сам то не перепутай, их не возьми, а то ведь неприятности могут произойти с твоей печкой. Результат увидишь на следующий день, и клянусь тебе, своим стариковским опытом у тебя ни кто больше не посмеет воровать дровишки.
   Действительно, ему потом, рассказывали, что по соседству живущие молодые женщины, недалеко от их дома, срочно искали печника, чтобы он им помог наладить печь, да и сами конечно они напугались, когда маленький микровзрыв прозвучал в их доме. Представить эту картину в своем сознании, я думаю, будет не сложно каждому.
   Девочка-крошка росла крепенькой, болезни обходили ее стороной, развивалась вполне нормальной. Конечно, как все дети баловалась, куда же от этого денешься. Тут как раз с госпиталя бабушка привезла своего ненаглядного Дмитрия Евстафьевича, его выхаживала после ранения, да одновременно с внучкой занималась. Альбина путем и в садик то, ни какой не ходила. Дед медленно поправлялся, и он частично тоже принимал участие в воспитании внученьки. Конечно, старики баловали ее, но честно могу сказать в пределах разумного.
   Дед в тот период мне вопросы задавал, ну а как же внук то, когда будет, что я ему мог ответить на этот справедливый вопрос. А тут еще постоянные гонки за бандитами, которые постоянно появлялись в разных регионах Якутии, конечно, они не обходили стороной и Алданский район. Засады, плохое питание, все-таки была же еще и карточная система. Конечно, продуктов питания не хватало. На фронте дела шли не плохо в 1944 году, чувствовалось, что мы обязательно одержим победу над врагом, и мы все же решили с матерью родить еще одного ребенка.
   Вот таким образом и появился на свет божий второй ребенок в нашей семье, это Владимир, который рожден был в январе 1945 года. Родился он слабенький, все-таки сказывался дефицит питания 1944 года. Но ни чего помаленьку он рос. Тут вскоре и война окончилась, как радовались мы все в тот момент. Значительно улучшилось питание, но уже не так было голодно как в годы войны. Конечно, на полную как говорится железку, мы использовали лето. Старались, как можно больше вырастить картошку. Ведь согласитесь, что сухой картошкой сытно ты ни когда по настоящему не насытишь свой желудок.
   Отец вспоминал, что когда он гонялся за бандитами по тайге, иногда ему просто везло, по дороге попадалась какая-нибудь дичь, и он ее привозил домой. Смотришь, а на столе глухарь или тетерев, это же просто деликатес для голодных людей. Иногда и свежая рыбка появлялась на столе, это результат ночного похода с друзьями с острогой по берегам реки.
   Кормились все, кто как мог, ведь не случайно в тот период его работники выступили с предложением откормить на хозяйственном дворе около здания милиции двух свинушек. Хоть это было и не положено, но, посоветовавшись со своим финансистом, отец разрешил держать их. Ведь всей своей милицейской командой помаленьку откармливали их и ведь вырастили вполне на славу.
   Потом у меня из-за них прибавилось на голове несколько седых волос. Решили их забивать на праздник 7 ноября и разделить, как полагается, чтобы всем хватило мяса и сала. Я спрашиваю у своих работников, а забивать то вы их умеете, да конечно ответили мне якуты, которые ухаживали за ними.
   Вот они пришли и выпустили их из загона во двор, а они начали за ними бегать. Я услыхал крики, которые взбудоражили весь наш милицейский дом, и со второго этажа здания выглянул вниз во двор, чтобы разобраться, в чем там дело.
   Увидал страшную картину, как разбушевавшиеся подраненные свиньи атакуют моих бесстрашных бойцов. А они как настоящие цирковые акробаты уворачиваются от них и со страха совсем сомлели и не знают, что делать. У меня самого волосы дыбом стали, ведь это же настоящая смерть бегает рядом за моими солдатами и что же будет, если это произойдет, мне самому конец трибунал и все отслужил, как говорится. Достаю свой наградной пистолет "Вальтер", это все, что было у меня под рукой, тщательно прицеливаюсь и поражаю первого секача. Рука меня не подвела, когда я стрелял и второй раз. После этого у меня дрожали руки, и я нервно еще ходил по своему кабинету и переживал только что происшедшее.
   Свиней разделали, обработали, как полагается, и разделили, конечно, какой-то кусок и мне достался, сказал я им за это большое спасибо. Но ведь на этом дело не окончилось, они стали у меня спрашивать, когда мы опять будем закупать следующих маленьких свиней для откорма. Ох, какой же я им всем тогда нагоняй устроил, долго они вспоминали этих свиней и больше уже ни когда за свою жизнь ни где, и ни когда я не держал ни какую живность.
   В городе конечно про этот случай узнали, доложили естественно во все инстанции. Я это сразу понял, когда пришел на совещание в райком партии, а меня наш великий главный контрразведчик так небрежно спрашивает, ну как Дмитрий поохотился, прямо без засады стрелял, что ли. В конце совещания Секретарь райкома партии тоже не случайно оговорился, что вы там товарищи руководители осторожней там с животным миром, а то, как бы беды не нажить. Хорошо хоть у начальника милиции оружие с собой было да и стрелять он умеет первоклассно, а то бы все сейчас было бы чрезвычайное положение по поводу двух молодых красивых трупов, погибших не на служебном посту.
   Ну ладно с этими злополучными свиньями я совсем отвлекся, а тут ребятишки помаленьку подрастают, стали мы с матерью усиленно думать еще о продолжении рода человеческого. Здесь как раз на республиканском совещании в городе Якутске меня похвалили за хорошие показатели, и министр, спросил, а почему я до сих пор лейтенант? Я говорю что, наверное, не достоин. Министр поднял главного кадровика и попросил его, разобраться, в чем там дело и доложить завтра.
   На следующее утро с утра кадровик сделал объявление, что да действительно мне за выслугу лет полагаются погоны старшего лейтенанта, и положил на стол президиума погоны с тремя звездочками, на каждом. Министр говорит, вы не много ошиблись, ну ни чего мы тут коллективно вашу ошибку исправим, и вручил мне в присутствии всего зала погоны капитана милиции, которые тоже заранее были заготовлены. Он в своей заключительной речи сказал, что если вот все так будут честно работать как новоиспеченный капитан, то будут в дальнейшем переведены на работу в министерство.
   Следующий ребенок, который появился в семье, это девочка, родилась она первого мая 1947 года. В честь этого праздника и назвали ее Майкой. Только вот с ней произошло несчастье, прожила она совсем не много, всего несколько месяцев, она отравилась угарным газом от автомобиля, когда мои родители ездили из города Алдан в поселок Чульман. Врачи ни чего, к сожалению, сделать не смогли, там ее в этом поселке и похоронили. Долго переживали мои родители, но что же сделаешь, время помаленьку лечит и не только такие раны.
   В апреле месяце 1948 года, появился очередной ребенок мужского пола, это был автор этого произведения. Как ни странно, но, начиная с самого первого дня своего рождения, любимцем семьи почему-то сделался самый маленький. Мне страшно завидовали в этом старшая сестра и старший брат, а я то в это время совсем еще ни чего не понимал и рос помаленьку, ни чего не соображая.
   Это все было вполне объяснимо, детская ревность, им казалось, что их недолюбливают. Вот именно в тот период старшая сестра Альбина отрывала такие номера, что все просто удивлялись. Об этом вспоминали мои родители, когда я им задавал вопросы о нашем далеком детстве.
   Алю заставляли глядеть за маленьким Володей, но ведь именно в этот период во дворе играли ее подружки, девочки новыми красивыми куклами. Это же заманчиво и надо было, что-то придумать, чтобы удрать от братика. Не долго думая, она его, садит, на качели, и чтобы он с них не свалился, крепко за шею его прикручивает веревкой, раскачивает, как следует, и все убегает. Соседка из окна смотрит, на качели висит мой старший братец, да еще вдобавок повешенный и она со страшным криком, Марья, вылетает на улицу освобождать братца Володю от веревки. Мать тоже на улице ей помогает, а Али нет, она играет в куклы. Хорошо, что он не успел задохнуться, а то бы беда приключилась. Попало ей, влепили ей по первое число, и наревелась она как следует, но, к сожалению опять ненадолго.
   Другой раз, она полезла на крышу нашего дома по деревянной лестнице, а там одной ступеньки не хватала. Сестра как старшая спокойно перелезла через пропущенную ступеньку и вот она уже в чулане дома, опять затеяла там какую-то игру с пацанами нашего двора. А ее братцу, скучно внизу и пример заразителен, он тоже лезет по этой же лестнице наверх. Помаленьку карабкается, а тут для него загвоздка, одной ступеньки не хватает. Вот он в этот промежуток сунулся ногой, а ножки то еще коротенькие и не достал до следующей ступеньки и полетел вниз.
   Под лестницей, как раз в этом месте аккуратно стоит полная бочка с водой и закрыта крышкой на шарнирах, которая вращалась. Вот он в эту бочку и влетел со всего маху, только крышка успела за ним захлопнуться. Хорошо, что вот эта глазастая соседка опять увидала новую трагедию и опять она кричит, Мария, и несется сломя голову во двор, чтобы вытащить из бочки маленького Володю. Снова ему повезло в этот раз, совсем не много успел он нахлебаться речной воды, если бы не соседка все ему каюк. Альбине здорово досталось по заднему месту, как следует, и опять она клялась, божилась, что больше этого с ней не повторится.
   Если судить по этим воспоминаниям старшая дочь была самый настоящий атаман-разбойник, ни одна драка в нашей местности не обходилась без нее. Парнишки ее боялись она запросто, могла отлупить любого. То, что она постоянна, ходила с шишками и синяками, это было для нее нормальное явление. Говорить об одежде не приходится, матери частенько приходилось заштопывать дырки на ее платьицах и чулках. Любая игра в нашей ограде, обязательно проходила при ее деятельном участии. Интересы допустим классиков для девочек, Алю не интересовали, а вот, допустим, прокатиться на взрослом велосипеде и с размаху врезаться на полном ходу в дерево или в забор, это, пожалуйста.
   На моих глазах произошел смешной случай, с Алей, которому я был свидетель. Я сидел на крыльце и старательно выстругивал рогатку. Старшие ребята, мальчишки толпились по середке двора с велосипедом, который был американского происхождения, с диковинным названием "Витсон" или "Вильсон", и всё не решались на нем прокатиться.
   Альбина сидела и смотрела на них в окно, вдруг она решилась, вылетела на улицу и вот уже отбирает этот велосипед у самого старшего парня Толика Батищева. Залазит на него и кричит, чтобы ее поддерживали с боков. Ее слушаются, держат крепко и бегут рядом с ней. Она начинает крутить педали, велик только что отремонтированный, но пока еще у него, тормозов нет, и она к сожалению про это не знает. Ее это не пугает, она лихо накручивает педали.
   Ребята не успевают бежать и поддерживать ее и отпускают в свободное плавание. Она летит только по прямой, крепко вцепившись в руль. Впереди забор детского сада, она приближается на полном ходу к нему и еще сильней продолжает крутить педали и начинает орать "А-А-А-А". Что там наш любимый футбольный комментатор Озеров со знаменитым криком, "Го-о-о-л-л-л", ни что по сравнению с ее мощным воплем, "А-а-а-а-а". Который моментально затих после мощного удара о забор велика с наездником.
   Забор устоял, несколько досок отлетело, колесо согнуто, на голове у джигита огромная цветная шишка, но она стоит в заборе вместе с великом и не падает, ее заклинило. Подбегают пацаны и вытаскивают ее назад из забора вместе с великом, восхищенно смотрят на новый ее красивый лоб с оттиском рисунка деревянной доски и шишкой, которая набирает новый синеватый цвет. Её реакция, что же вы пацаны, не можете тормоза сделать, а еще механики называетесь, и гордой походкой независимо удаляется домой.
   Это была её первая поездка в жизни на велосипеде, и не успел зажить у нее как следует лоб, когда она второй раз поехала кататься на нем же. В этот раз ей повезло, так как велик, ребята направили мимо забора, на огромную мусорную кучу, а за ней стоял нормальный электрический столб, который ни к кому не приставал и ни кого не трогал. Но все равно наша героиня, моя старшая сестра сумела перелететь благополучно через эту огромную кучу и ее смог остановить от дальнейшей поездки справедливый столб.
   Единственное, о чем ее просила и умоляла мама, чтобы она ни в коем случае не выезжала на этом противном велосипеде на улицу.
   Альбина была крупным ребенком, и она фактически ни чем не болела, по крайней мере, я это не помню. Если мы, играли в снежки все вместе двором или, допустим, лепили снежную бабу, то потом обязательно пробовали вкусный снег. У нас в результате у всех ребят со двора была, как говорится коллективная ангина, то у нее нет.
   Помню один раз, она очень серьезно поколотила мальчишку с нашего двора и разбила ему камнем голову. А мальчик этот был сынком какого-то крупного начальника и конечно он в слезах пришел домой и рассказал своей сердобольной маме, кто его обидел. Аля прибежала раскрасневшаяся с улицы и тихо забилась у нас в детской в уголок, понятно было, что она опять что-то натворила. Сидела и переживала, когда отец придет с матерью на обед.
   Пришли родители на обед, Аля как мышка тихонько сидит в детской и почти что не дышит, а отец злой, даже у него в этот раз сердце начало беспокоить. Ему все доложили, и видимо этот большой начальник имел серьезный разговор с отцом. Он нашел свой широкий офицерский ремень и пошел разбираться с ней. Он ей врезал то всего, только один раз по заду, но она с великого страха так неслась из детской по прямой в сторону окна, которое выходило во двор, что так вместе с рамой и выскочила на улицу. Я думаю, вы представляете, с какой скоростью она убегала от справедливого наказания. Тут отцу стало совсем плохо, мать кинулась наливать ему валерьянке, а Альбины и след простыл.
   Мы потом с братом ходили ее везде искали во дворе, после обеда, и обнаружили ее только в темном сарае, где у нас хранился разный инвентарь. Доложили мы ей вечером, что все гроза миновала, и отец пришел с работы в хорошем настроении, и можно идти домой ужинать. Отец встретил ее с улыбкой на лице и говорит ей, ну что ты там черт в юбке сегодня натворила, расскажи кА нам с матерью по порядку. Оказывается она этому сыну начальника правильно врезала по справедливости, большой пакостник был этот мальчишка и ябеда, и раз ни кто из мальчиков не стал с ним связываться, она решила сама с ним разобраться и вот разобралась.
   Однажды нас всех коллективно наказали, но попало всех больше, конечно старшей. Мать с утра нас покормила и сказала, чтобы мы дурака не валяли и к ее приходу на обед почистили все вместе дружно картошку. С радостью, мы взялись за работу, ведь чистить настоящую картошку это все же большое доверие и мы предвкушали удовольствие, как мама нам на сковороде нажарит ее тонкими ломтиками. Сухая картошка она ведь так надоела и притом была как кисель синего цвета и не вкусная. Втроем довольно быстро мы справились с заданием, и кастрюля была полной, а до обеда еще столько времени с ума можно сойти, поэтому кто-то из нас я точно и не помню, насадил картошку на нож и запустил ее в угол. Она так хорошо летела соскочив с ножика. И вот неожиданная новая игра продолжилась бешенными темпами у нас у всех троих. Картошка летала по всей кухне и даже вылетала за ее приделы.
   Потом мы опомнились, когда ведро оказалось полностью пустым и стали собирать ее по всей квартире, где только мы ее не находили и на шкафу и под столом и в валенке, и даже в другой комнате. Нам уже начинало доходить, что мы что-то сделали сногсшибательное, да и отметки на потолке и стенках говорили о том, что была какая-то занимательная игра.
   Пришла мама и сразу она все поняла, Альбине досталось как всегда тряпкой, а нам не много поменьше и плюс угол был обеспечен. Страшно было то, что мать заплакала, вот этот плач до сей поры рвет душу. Она плакала и говорила, что и так стараешься изо всех сил, чтобы накормить эту ораву чем-нибудь вкусненьким, а тут доверила такое дело и результат, родные дети сами добровольно уничтожили дефицитнейшую картошку, с таким трудом доставленную в Якутск.
   Я вот часто задумываюсь, все дети мы росли в одной семье, но мы парни, так не хулиганили как старшая сестра. Конечно, у нас тоже были свои подвиги, но этим подвигам грош цена по сравнению с Алиными похождениями.
   Прошло время, Аля повзрослела, превратилась совсем в другого человека и вот ее совсем не узнаешь, стала совсем другой по поведению, тихоней, на которой можно воду возить. Такой она и осталась в жизни до самой смерти.
   Еще один момент остался в моей памяти, когда у нее, очень сильно заболел живот, и ни чего ей не помогало, а потом приехала самая настоящая карета скорой помощи, ее забрали в больницу и сделали там ей настоящую операцию. Удалили аппендицит. Мы с братом непонимающе смотрели друг на друга и спрашивали у взрослых, а что это такое аппендицит и как он опасен. Правда это, что человека разрезают на две аккуратные части посередине, потом долго ищут и находят этот аппендицит и выбрасывают, а потом опять человека складывают вместе и снова аккуратно зашивают.
   Нам все с полным серьезом отвечали, да действительно так и делают. Дней пять не было сестры, а мы ее так заждались, и только она появилась, как мы ее с братом стали допрашивать, как это все с ней произошло. Она нам что-то рассказывала, я уж точно не помню, но категорически наотрез отказалась раздеваться перед нами показывать шов на животе и выгнала нас, обозвав безмозглыми дураками.
   Случай был все равно сильно поразивший меня, и я тогда впервые в жизни поверил в волшебное могущество медицины и решил стать настоящим врачом-хирургом. Просил родителей, чтобы они мне достали книжки только про великих медиков. Мать где-то достала книженцию про первого нашего хорошего полевого хирурга Пирогова, и я помню, зачитывался ею.
   Вспоминаю я тот период, что ни кому не давал покоя из взрослых и всех внимательно расспрашивал про разные могущественные лечебные мази и травы. При малейшей царапине у кого-нибудь во дворе, я бежал к кому-нибудь на помощь и у меня всегда с собой был наготове бинт и знаменитое снадобье от всех детских болячек мазь Вишневского.
   Прошел период врачевания довольно быстро у меня и вот мы под воздействием примера старших парней с нашей ограды, забились в тесную уборную во дворе, вошло нас человек восемь и курим самостоятельно первый раз в жизни папиросы "Красная звезда". Дым стоял такой сильный, что соседка, живущая неподалеку, подняла панику. Она ведь подумала, что кто-то совершает террористический акт и поджигает это нужное людям заведение. Эта зловредная старушка по фамилии Майборода, как сейчас помню, нас оттуда вытурила, и конечно своим зрением всех без исключения сфотографировала.
   Заложила она нас родителям всех без исключения по полной программе, и когда родители пришли домой сразу стали проводить соответствующие разборки. А разборки это всем вполне понятное объяснимое дело, воспитательная работа ниже пояса. Конечно, и нам с братом досталось, куда же от этого деваться, ведь сто процентов виноваты. Но скажу я вам нам то я, считаю, еще повезло, а вот братьев Гарпенюк их отец воспитывал прямо тем, что под руку попалось в горячке. К сожалению это были плоскогубцы и как результат, он трем своим сыновьям зубы повыбивал. После этого случая у всех навсегда, почему-то пропала тяга к курению. Вот только я, наверное, единственный из всех закурил только где-то после 20 лет, да и что грех скрывать, до сих пор страдаю этим пороком.
  

Глава 8. Дзержинский городок.

  
   Отец так и продолжал помаленьку работать в Алдане, на работе у него все довольно не плохо получалось, роста преступности не наблюдалось, а ведь этот показатель, наверное, один из самых главных. Знаменитую тропу с китайцами умудрились перекрыть, сеть агентурная была очень хорошо развита и это давала очень даже неплохие результаты. Начальник всех преступников, назовем его, главный пахан в районе, твердо держал свое слово перед начальником милиции, и поэтому стабильное состояние в золотодобывающем районе было обеспечено.
   Определенную роль в успехах милиции сыграл и пропускной пункт на въезде на территорию района, он был значительно усилен штатными специалистами, да и квалификация, опыт работников за эти годы значительно выросли.
   Министр выполнил свое обещание и действительно отца перевели за хорошую работу на повышение в Министерство Внутренних дел Якутской АССР, начальником отдела. Сначала мы жили временно по адресу в однокомнатной квартире на улице Лермонтова, представляете, какая там свалка была, ведь семья то большая по тем меркам целых пять человек. Но это продолжалось не долго и вскоре мы переехали на новое местожительство Дзержинского городка, где в основном проживали семьи работников пожарной охраны, Комитета Государственной безопасности и Министерства Внутренних дел. Квартира была двухкомнатная, все же это было лучше, чем ютиться в однушке.
   Дзержинский городок имел свою собственную инфраструктуру, здесь было, собственно говоря, все, что требовалось полностью для жизни военного гарнизона. Своя баня, клуб, стадион, детсад и ясли, средняя школа, магазин, водоколонка. Естественно по территории всего этого военного городка проходил забор, который нас отделял от городской территории.
   Родители с утра уходили на работу, а мы целыми днями были на улице, когда было лето и занимались разными детскими играми. В основном это были игры в казаки-разбойники, прятки и прочая дребедень. Был случай, когда в очередной раз мы прятались в развалинах старого заброшенного склада, то кто-то из ребят провалился в подземелье и с ужасом закричал, что здесь лежат настоящие скелеты. Потом оказалось, что это были когда-то еще до революции старые заброшенные купеческие склады, в которых и были замурованы работники склада, где они потом от голода и погибли.
   Конечно, жить в двухкомнатной квартире нашей семье было все-таки тесновато, и мы очень были обрадованы, когда жилищная комиссия Министерства пришла, и сделало такое заключение. Комиссию смутил тот факт, что прямо при входе в квартиру сразу стоял большой деревянный сундук, приданое матери, около которого надо было протискиваться, чтобы попасть в первую комнату, и только после этого на кухню и во вторую. Удобств не было, они были на дворе. Во второй комнате, где мы спали ребятишки, кровати стояли друг на друге, а мне как самому маленькому вообще приходилось спать на каком-то ящике. Кроме этого два стола, чтобы заниматься уроками и маленький шкаф для детской одежды. Выводы комиссии сыграли определенную роль и вскоре нам выделили новую квартиру здесь же неподалеку, но уже с тремя комнатами, в которой мы очень долго проживали. Преимущество было у нее в том, что через дорогу была школа, и совсем неподалеку водоколонка, куда надо было нам подрастающему поколению ходить за водой. Но самое главное это конечно бесподобная огромная квартира, в которой у нас теперь был большой зал, где стоял громадный фикус, и китайская роза с прекрасными цветами, и отдельно большая детская, приличная по размерам кухня.
   Плохо было только с бытовыми услугами, обязательно надо было запасаться на зиму дровами и вывозить с реки Лены заготовленный заранее лед в аккуратных кубах. Лед надо было весь слаживать в сарае, ставя, его друг на друга и знать, что он обязательно в будущем пригодится, так как зимой в самые лютые морозы водокачки в городе полностью перемерзали.
   Я помню, что именно в тот период, когда зимой не было в городе воды, и мама разогревала воду в большой ванне на печке, как всегда наша старшая чертовка сестра носилась по квартире как угорелая. На замечания она не реагировала и тогда когда Володю посадили в ванну мыться, умудрилась его сбить как кеглю, вместе с ванной на пол. Хорошо, что она не перевернула котел с заготовленным кипятком для ополаскивания и для дальнейшей стирки белья. Ох, бедная Альбина опять ей перепало тряпкой по ходу этих гнетущих событий, когда мой братик орал на полу больше чем перепуганный, но ни в коей мере не обожженный.
   Отец плодотворно работал в Министерстве и умудрился в тот период подготовить и издать первый в Якутии справочник для милиционера. Эта такая маленькая поучительная книжка в красном переплете для начинающего постового, она и сейчас у нас лежит в библиотеке и напоминает о том периоде.
   Особенно мне запомнился день, когда отцу было присвоено звание майора, это все же старший офицер, да естественно и заработная плата повыше. В доме у нас был устроен самый настоящий праздник, пришли гости все такие же, как и отец, майоры и подполковники со своими женами. Мать тоже поздравляли, называли ее майорша, и она довольная сидела в углу стола в новой шерстяной цветной красивой китайской кофте и краснела от удовольствия.
   Отца повысили, и он по должности занимался делами заместителя министра, ведал вопросами тюрем и строительства, но это была довольно скучная работа, и он попросился у министра на живое дело. Вот тогда его поставили снова на оперативную работу, в резерв как говорится главного командования.
   Это было связано снова с опасными командировками по территории всей Якутии, а это согласитесь все же целых 33 района. Расследовал он затяжные случаи с особо опасными преступлениями, иначе их называли специалисты висяки. Очень много ему удалось их раскрыть, вот для этого он и встречался по новой, с самыми закоренелыми преступниками и по крупицам восстанавливал события прошлых лет.
   В тот период, когда отец рассказывал о своей работе с тюрьмами, я ему задавал вопрос, он, наверное, был в ту пору через, чур, детский. А откуда столько бралось преступников, что их всех находили в Якутии. Он, смеясь мне, отвечал, что нет их, привозили целыми партиями на воронках, это таких черных машинах, летом прямо с водного вокзала, где приставала баржа с заключенными или зимой их этапировали по зимнику прямо с города Иркутска или от самой ближайшей станции железной дороги.
   Он рассказывал, что ох как много повидал на своем веку разных заключенных, это были и самые знаменитые полководцы, ученые, артисты с мировым именем. Различные знаменитости ссылались в Якутию и, как правило, все это знали, что отсюда им возврата, к сожалению не будет. Сколько таких великих тайн могучего Сталина скрывает Якутская земля, и вряд ли когда-нибудь история сможет найти эти имена преданные забвению.
   Тот разговор, я запомнил на всю жизнь, потому что он привел пример вообще поразивший меня до глубины души. Это случилось в далеком Алдане, когда геологи нашли недалеко от города урановую руду, а ведь она так необходима была срочна, нужна государству, которое воевало на фронтах и одновременно думало о будущем. А будущее это создание настоящей атомной бомбы.
   Неизвестно откуда зимой на открытых машинах было доставлено для производства работ порядка двухсот тысяч человек заключенных. Они расположились отдельным поселком от города и там был установлен жесточайший особый контроль за заключенными, ведь побегов с этой территории не существовало. Целый специализированный отряд особого назначения охранял эту закрытую местность от людского взгляда, и место где производились эти секретные вскрышные работы. Люди зимой сидящие в этом лагере, в основном это были пленные, вымирали в этих жесточайших условиях, как мухи. Кормежка была одно название, плюс сильные холода.
   Когда работы с урановой жилой дошли до скалы, неизвестно куда подевался уран, он исчез, работы все срочным образом свернули. Когда пришли машины, чтобы вывозить оставшихся в живых, то хватило гораздо меньше машин с расчета только на оставшихся шестьдесят тысяч человек. Значит, кладбище, которое совсем не давно приняло тела погибших от сильнейших морозов и непосильной работы и недоедания, перевалило значительную цифру в сто тысяч человек.
   Жесточайшие времена были в ту пору и отец, снова закурив, расстроенный продолжает, что каждый раз, когда министр уезжал на совещание в Москву, традиционно обходил все кабинеты и прощался со всеми работниками, работавшими с ним, в одной как говорится связке навсегда, только за руку. Проходило время, мы все ждали своего начальника, и вот он появлялся из столицы радостный, значит опять живой, бог дал ему очередную отсрочку. Тогда можно было и коньяк принять на радостях, а потом опять тревожные дни ожиданий вернется шеф назад или нет. Разные думы одолевали всех в ту пору, схлопотать вывеску "враг народа", это было так просто. Да и стукачей всех мастей хватало, особенно на материке, все же в этом отношении в Сибири, в Якутии и на Дальнем Востоке люди намного чище, видимо условия жизни заставляют человека быть другими что ли.
   Он вдруг вспоминает далекий случай, который почему-то я забыл, а он помнит, когда мы играли около своего большого крыльца и сильно перепугались. Соседнее крыльцо в нашем же доме развалилось от старости, а там под ним лежит красногвардеец с пулеметом "Максимом", это еще со времен гражданской войны. Мы перепуганные заскочили домой, и начали звонить по телефонам в милицию, разыскивали кого-нибудь из старших. Потом приехала целая группа военных специалистов и определила, что этот боец скончался там под крыльцом от смертельной раны и вот же забытый всеми пролежал столько лет, один только скелет от него остался, да кое-как сохранившаяся одежда со звездочкой. Похоронили его с почестями на кладбище и, как положено, отсалютовали. Наверное, восстановили потом, и документы кто это был конкретно. Пулемет до сих пор стоит в городском музее.
   Воспоминания его коснулись и спортивной подготовке милиционеров. Как они тренировались по стрельбе, ну тут как говорится их особо учить то, и не требовалось, ведь в действительности они с детства прирожденные мастаки. А вот что касается борьбы, то тут у них были проблемы, они ведь знали только свою национальную борьбу "Хапсагай", и все. Этого для любого милиционера недостаточно. Когда к нам приехал в Якутск, самый первый чемпион и организатор борьбы самбо в СССР Богданов, он же, кстати, и первый автор книги о "Самбо", мене дал конкретное поручение министр, чтобы я с ним побывал в подразделениях.
   Вот тогда я действительно первый раз увидал своими глазами, как вот этот великий спортсмен в беседе с милиционерами предлагал им его побороть или предлагал стукнуть его ножом, заколоть винтовкой. Мне понравилось, как на практике он показывал эти приемы самозащиты без оружия. Видел я обескураженные лица моих работников, которых он спокойно наваливал целые кучи на спортивном ковре, сам оставаясь стоять на ногах. Вот такой живой пример заставил многих моих друзей пересмотреть отношение к этой замечательной борьбе и самим всерьез заниматься ею.
   В тот период отец для рекламы этого вида спорта пригласил в спортивный зал Министерства председателя Спорткомитета Якутии Кон Бронислава Бернардовича, но увы он посмотрел как тренируются якуты-милиционеры и осваивают этот новый вид спорта и разочарованно сказал для Якутии этот вид спорта не годится и массовости от него мы не добьёмся. А вот борьба якутская "Хапсагай", ей занимаются практически с пеленок в каждом нашем поселке, улусе, городе, и когда наступает весна тогда поистине коллективные соревнования по этой борьбе идут всюду. Плохо, что не понимал правильного значения этой борьбы самбо Председатель Якутского спортивного общества.
   При рассказе отца, я сразу вспомнил, что да действительно в нашей библиотеке хранился один экземпляр этой нужной книги "Самбо" с подписью автора, "На добрую память Ермолаеву Дмитрию Филипповичу", обидно, что она не сохранилась до настоящего времени. Мне кажется, эта нужная борьба не потеряла своей актуальности и сегодня, когда все так же на улице хватает всякой мрази.
   Когда отец с матерью уезжал из города Мирного в свой будущий дом в Вятскую губернию, он, не много подвыпив на прощание, предложил нам вдвоем с братом побороться, просто так в огороде. И вот мы вдвоем два взрослых молодых мужика с двух сторон нападали на отца, а он лишь только посмеиваясь, спокойно разбрасывал нас в разные стороны. Не помогли нам и всяческие хитроумные задумки обойти его сзади, все равно он спокойно высчитывал расстояние и оказывался в конце победителем. Вот тебе, пожалуйста, и возраст под шестьдесят, а не смогли же мы его побороть и отстали посрамленные, когда нас мать позвала с отцом опять домой.
   Опять воспоминания что, иногда отец исчезал и его не было довольно долго, мама не находила себе места и все постоянно ждала, смотрела в окно. Мы беззаботно играли, занимались своими делами, а она тревожилась, даже доставала игральные карты в новой упаковке и что-то там мудреное ворожила на большом круглом столе в гостиной. Если все нормально у нее складывалась, она начинала улыбаться и требовала для проверки дневники или быстренько находила нам какое-нибудь занятие. Откуда тогда мы ребятишки знали, что война бывает не только на фронтах, но и в спокойное мирное время.
   Отец потом, как-то ненароком при разговоре упомянул, что последнюю банду он разгромил где-то приблизительно на территории Сунтарского района в Якутии в 1957 году. Ни чего себе трудно это представить, но это факт, а ведь настоящая то война давным-давно уже закончилась, а здесь еще продолжали погибать люди. Только тогда мне стали понятны беспокойство матери, его вечной спутницы по жизни.
   Задавал я ему вопросы, ну а как же вредители, они были, и видал ли он их живьем. Конечно, были и опять рассказ, что один раз они были в командировке вместе с Министром в какой-то тюрьме по какому-то особо секретному делу. Вез их туда на старом газике водитель Горнаков, который проживал у нас же на территории Дзержинского городка. Он их привез до места, и они с министром отправились на территорию тюрьмы, а их личный шофер зашел в столовую запастись кипятком, на обратную дорогу. Отсутствовал он минут пять, не больше. На улице мороз, зима в самом разгаре, и он время от времени прогревает машину, чтобы двигатель не остывал.
   Закончив все дела, министр и я вышли и поехали сразу, не оставаясь здесь на ночлег. Я сидел впереди с водителем, а министр позади и он начал помаленьку посапывать, неторопливо поднялись на перевал, и теперь предстоял спуск. Горнаков нажал на тормоза, а их нет, и он сразу побледнел и мне кричит, Дмитрий выпрыгивай, и министр пусть тоже прыгает, иначе всем смерть. Я ему кричу, прижимайся к бровке и тормози машиной прямо за скалу, прыгать нельзя, там тоже погибель. Министр сразу проснулся, но он тоже ни чего не мог сделать, все сидящие понимали, вот она смерть с косой, рядом ходит, ждет не дождется новых своих посетителей.
   Горнаков молодец, он профессионал, что надо, я даже не знаю, каким чудом он умудрился затормозить и не слишком при этом разбить машину. Шишек у нас, конечно, было не сосчитать, было такое ощущение, что нас прокрутили в мясорубке. Болело все тело. Министр не мог идти, на улице стоял мороз, быстро в придачу темнело. Я говорю Горнакову, давай занимайся костром и береги министра, а я пойду, за подмогой, иначе тут нам всем гибель. Пригоню сюда весь гарнизон, пусть они нас отсюда в пуховых одеялах назад несут.
   Вот я, скрывая боль, тронулся назад и помаленьку разошелся, прибавил скорость, приблизительно через час был на пропускном пункте тюрьмы. Вызвал особиста, наорал на него, тут же подвернулся побледневший начальник тюрьмы, и ему досталось красивым отборным матом, поднял всю тюрьму на ноги, у меня все там бегали взбудораженные на цыпочках, пораженные моим состоянием и видом. Сразу была отправлена машина за моим генералом и отдельна техничка за нашей служебной машиной.
   Пока машина уехала, я уже проводил самое срочное следствие в своей жизни. Из-за этого случая, который произошел, можно было спокойно расстрелять половину состава тюрьмы и все это прекрасно понимали, понимали это и часовые, которые стояли на вышках и ни чего якобы не видавшие. Особист, в течение каких-то десяти минут принес мне данные на пятьдесят человек, которые могли, спокойно прогуливаясь и пригнувшись около машины, обрезать тормозные шланги. Вычислить из этих людей конкретных исполнителей не составляло особого труда. Когда привезли министра, расследование полностью было закончено.
   Как мы не хотели, но все же пришлось нам переночевать именно здесь, нас всех осмотрел врач и сказал что ни чего серьезного нет, правда, он говорил про какие-то трещины в ребрах, но на это всерьез ни кто не обратил внимания. Утром, на следующий день, я поднялся вместе с Горнаковым и пошел дополнительно осматривать нашу машину, на которой нам предстояло ехать в город Якутск. Всю ночь машину делали заключенные, и им было объявлено, что утром машина должна быть как новая, и не дай бог, если где-то обнаружится неисправность, то все расстрел на месте. Машину эту вместе с заключенными охраняли как синицу ока, наверное, вся сторожевая часть тюрьмы. Во главе охраны вызвался быть начальник особого отдела, понятно, что этим он хотел загладить свой проступок, да и понятно ему тоже хотелось жить.
   Машину осмотрели, все нормально сказал, Горнаков, можно ехать, но вот я к сожалению только не смогу быть за рулем, кажется чуть-чуть подморозил руки, когда лазил там на горе под машиной и дополнительно осматривал ее. Пришлось мне тогда садиться за руль служебного Газика и ехать до Якутска, а Горнакову сидеть рядом на месте пассажира.
   После приезда в Якутск, министр и отец были помещены в милицейский госпиталь и как он говорит, хоть целую неделю дурака поваляли, ни чего не делая.
   Да, действительно такой случай имел место и я помню его по детству, когда сын Горнакова Сергей рассказывал нам, что у них дома на больничном находится отец, так как повредился на какой-то аварии в горах, и немного поморозил руки. Тетя Панна, его мама, быстренько подлечила облепиховым маслом и жиром его руки. Больше то он ни чего не рассказывал, просто не знал. А тут спустя столько лет отец рассказал это с подробностями.
   Были и прекрасные моменты в Якутской жизни, это постоянные походы по воскресеньям в гости к бабушке и дедушке в Рабочий городок, где мы парились в баньке. Отведывали всякие кушанья изготовленные бабушкой, и если отец нам разрешал переночевать там, то поздно вечером, мы знали, что старенький дед, нам обязательно расскажет какую-нибудь старинную сказку-быль. Еще мы его постоянно просили, чтобы он нам рассказывал страшные истории, и он нам в просьбах уступал и выдавал такое, что потом по ночам нам казалось, что нас вполне могут своровать из их домика привидения, ведьмы, всевозможные колдуны, вампиры или вообще какая-нибудь фантастическая нечисть. Из всех рассказов остался у меня в памяти только один, как солдат Петровских времен, сумел похоронить старого колдуна, но это, к сожалению, к теме книги не относится.
   Летом, когда было достаточно жарко на улице, отец иногда плавал в реке Лена. Один раз на спор с кем-то из дедушкиных соседей, он, спокойно не торопясь, переплыл эту великую реку туда и обратно. Мы стояли на берегу и переживали за него, а он, неторопливо выбравшись из воды, отряхнулся как гусь и спросил, что перепугались за меня что ли. Я спросил, а страшно вот так плыть на такое расстояние, а он ответил, так если умеешь плавать и правильно отдыхать на воде то не страшно. В этот же вечер, сидя на крылечке дедушкиного дома продолжая разговор про купание в воде, он сказал, что один раз ему действительно стало страшно здесь в этой холодной воде, когда проходил пароход и чуть не затянул его под себя. Спасся он только из-за того, что успел глубоко нырнуть под воду и отплыть подальше от корабля.
   Продолжая тему про то, что каждый человек обязательно должен научиться плавать, он довольно, своеобразно представлял систему этого обучения. Наша Альбина, хоть была и боевая девочка, была страшная трусиха и очень сильно боялась воды. Когда мы все находились в пионерском лагере летом на отдыхе, в воскресение приехали родители. Катаясь на лодке в озере, отец взял с собой Альбину и когда они недалеко находились от берега, вытолкнул её с лодки, и она поплыла, дергая ногами и размахивая руками. У нее получилось это смешно, но она спокойно держалась на воде и даже близко не собиралась тонуть. Так вот она с первого раза без всяческих дополнительных тренировок, научилась плавать. Наверное, это было жестоко с его стороны, но он стоял в лодке настороже и как говорится, был начеку, понятно, что если бы она как топор ушла под воду, он бы ее сразу вытащил. Тем более опыт спасения людей из воды у отца был.
   Лежит на столе старая выцветшая фотография, а на ней старый автомобиль "Москвич", еще чем-то очень напоминает автомобиль знаменитого Штирлица. На фото рядом находится машина легковая "Победа" и сверху через всю эту фотографию надпись "Махнем". Вот этот автомобиль у нас был в городе Якутске, и мы на нем ездили по грибы и ягоды, хорошая надежная машина была в ту пору.
   Один раз отец от нее пострадал, он оставил "Москвича" около дома и ушел обедать. А она постояла немного и загорелась, пламя шло прямо сверху по капоту, вездесущие ребятишки увидали это и прибежали прямо к нам в дом с криками, "Дядя Дима, у вас там машина хорошо горит сверху". Он вылетел на улицу, сумел открыть капот, на него накинулось пламя, но он как-то смог выдрать главный провод с аккумулятора и как результат обжечь руки. Наложили потом на ожог соответствующую повязку.
   С этой же машиной связан случай, когда меня чуть не убила медведица. Мы всей семьей находились в выходной день на сборе ягод, около священной якутской горы, где растет по преданиям и легендам самая высокая ель в Якутии. Мама меня взяла с собой на третий ярус горы, где росли ягоды черной смородины, а старшая сестра с братом собирали ягоды посредине вкусную бруснику. Отец оставался внизу около нашей машины и помаленьку там лакомился синей голубицей. Ни чего не предвещало, ни каких происшествий, но вдруг я недалеко за кустом черной смородины увидал маленького медвежонка, который тоже лакомился вкуснятиной. Я закричал, - Мама медвежонок, сейчас я его поглажу - , и на своих маленьких ножках стал карабкаться к нему.
   Мать приподнялась из-за куста смородины и одновременно с той же стороны поднялась медведица. Мама моя страшно закричала, это длилось какие-то мгновения. Две матери, стояли и смотрели друг на друга, но первая очнулась медведица, она кинулась к своему медвежонку и помчалась, схватив его зубами, прочь от этого опасного места. А ко мне кинулась мать, обняла меня и крепко держала в своих объятиях. Из-за куста снизу выскочил отец, в руках у него был пистолет, он сильно дышал как загнанный зверь и упал рядом здесь же в кустарнике. Все, сбор ягоды был прекращен и отец нас всех собрал вместе и отконвоировал вниз к машине.
   Фотография с надписью "Махнем", действительно была счастливой, и где-то глубокой осенью нам повезло, отец все же умудрился с доплатой поменять наш новый "Москвич" на "Победу". Как мы все были довольны этой машиной, ведь она была уникальная в своем роде, да и в тот период единственная на весь город Якутск.
   Один раз ночью отец возвращался с аэропорта, на этой машине, подвозил кого-то из начальства к авиарейсу. Шел моросящий дождь, и на скорости где-то около, шестьдесят километров его на этой скользкой дороге скинуло с основной дороги. Но машина "Победа", такая крепкая, что она вылетела в кювет, перелетела через него, перевернулась несколько раз на обочине, и как ни в чем не бывало, встала на колеса. Папа в тот раз нам рассказывал, что когда он остановился, вышел из машины, закурил, открыл капот, посмотрел как там внутри, но все было цело, ни чего не отвалилось. Боялся ее заводить, но ведь стоять то не будешь, ночь, надо как-то добираться домой. Завел, послушал, двигатель нормально работает, включил первую скорость, все нормально едет. Больше времени, оказывается, пришлось затратить, чтобы найти выезд на основную трассу. Вот только когда выехал на основную дорогу, тогда уже окончательно успокоился и неторопливо ехал домой по скользкой дороге.
   В 1957 году дедушка Дмитрий Евстафьефич сильно начал болеть, отец нашей мамы, и когда его по осени положили в больницу ни кто этому особенно не удивился. А там и смерть не заметно подошла и я помню, что в тот период отец, как будто предчувствуя эти события, не ездил в командировки. Ему надо было как-то поддержать в тот период нашу маму, да и бабушку. Но прошло каких-то десяток дней, и он снова поехал в поселок Мирный, фактически в тот период времени он уже там жил постоянно.
  

Глава 9. Новое назначение.

  
   Странно получилось в тот период, что месторождение алмазов было открыто, поселок стоял, а ни одного живого милиционера там не было с начала открытия знаменитой трубки "Мир". Очень долго решались организационные вопросы в Москве по выделению поселка Мирного из подчиненности Ленского района и соответствующего создания нового промышленного алмазоносного района в Якутии. Вот из-за нашей постоянной волокиты в течение почти, что пяти лет поселок жил своей первобытной жизнью с подчиненностью за триста километров и это в условиях полного бездорожья, отсутствия какой-то постоянной связи, временного аэропорта и большого нашествия преступников всех мастей.
   Именно в тот период отцу приходилось постоянно дневать и ночевать в милиции, преступность росла с каждым днем и остановить ее практически одному милиционеру, даже с приличным опытом работы было не по силам. Ему только в день приходилось раскрывать от пяти до десяти преступлений. В основном это были убийства, и ведь были они самые разнообразные в то время, дикие до невозможности, и в основном, 90 процентов на пьяной почве.
   Позже, когда мы были, намного постарше, он нам с братом рассказывал, что вот помните в поселке был знаменитый борец осетин, который постоянно выступал по борьбе на Якутских соревнованиях, так вот он погиб не от ножа в то время, а от топора. По пьяни, он кричал, чтобы в него кидали ножи в живот, а у него такой мощный пресс был, что не могли пробить, а может просто промахивались. А вот лесорубы, которые в очередной раз после леса отдыхали и пьянствовали, те без вопросов согласились попробовать кинуть в его топор, в знаменитый накачанный пресс. Швырнули сильно, как положено, довольно точно, так и пришпилили спортсмена к деревянной стене дома.
   Но ведь дело, по пьянке, доходило и до распиливания человека обыкновенной двухручковой пилой на спор и ведь умудрялись заключать пари смертники и что результат в земле лежат, а преступники кто это совершил, наверное, давным-давно отсидели, а может быть тоже давно померли. Потом когда у лесозаготовителей появились на вооружении пилы "Дружбы", все равно умудрялись и ими распиливать человека.
   Вот я сейчас думаю алмазы, понятно, что красивый камушек, драгоценность ювелирная и так далее, но ведь прежде чем его этот камушек начали добывать, сколько людей похоронено в далекой отсюда вечной мерзлоте. Я не нагоняю, ни какие ужасы, просто помню ту пору, что с самого начала, когда городу Мирному еще не было присвоено этого статуса в зимний период времени людей, не хоронили, а просто складывали их померших, погибших, в одной большой здоровой палатке. Когда наступала весна, тогда отрывали большую общую могилу и там всех хоронили.
   Не знаю, жив ли свидетель той поры Николай Хренов, который после армии приехал работать в Мирный в сапогах и в шинельке, и вот ему друзья советуют, чтобы он ночью сходил и позаимствовал на портянки хорошую материю внутри этой палатки. Палатка тогда стояла около одноэтажного деревянного здания ЖКУ треста "Якуталмаз". Он берет фонарь, пробирается ровно в двенадцать часов ночи к этой палатке развязывает тесемки и залазит помаленьку внутрь. Зажигает фонарь и он выхватывает своим лучом замерзшие трупы мертвяков, да притом в различных позах, то есть не надо смотреть ни каких фильмов ужасов, и поэтому он пулей вылетает оттуда, какие тут к чертовой матери портянки.
   Вот в таком поселке, а потом уже и городе продолжал работать мой отец. Сначала следователем по особо опасным преступлениям, а затем первым начальником городского отдела внутренних дел.
   Нас он смог забрать в Мирный гораздо позднее, и то когда мы вылетали из Якутска на самолете, в Мирный, мы толком так и не знали куда, мы летим и зачем. Держалось все это по чему-то в страшном секрете. Была, какая та тайна в разговорах. Когда мы, в ту пору, задавали отцу вопросы, про алмазы, он отшучивался и говорил сами все увидите и вам еще предстоит самим их под ногами собирать весной, летом и осенью и сдавать в обмен на конфеты и печенье.
   В аэропорту города Якутска, нас принял в свои объятия самолет ЛИ-2 и вот за несколько дней до нового 1960 года, мы взлетаем в небо, рейсом до нового для нас города. Полет длится всего несколько минут, самолет который только что взлетел, опять просится принять его на взлетную полосу аэропорта, так как правый двигатель горит, синим пламенем. Совершили аварийную посадку, нас всех эвакуировали, и мы опять болтаемся в ожидании, когда подготовят другой самолет. Теперь в нашем распоряжении другой самолет марки ИЛ-14, на котором мы благополучно взлетели и летим до пункта дозаправки в поселок Сунтары. В иллюминатор окна видно небо и облака всевозможных оттенков и конфигураций.
   Отец сидит рядом и видит, с каким интересом я припал к окну, все правильно это же самый первый полет в моей жизни. Он встает, идет в кабину к летчикам, которые ему все знакомы и договаривается с ними, чтобы они мне разрешили посмотреть из кабины самолета. Ура, они разрешили ему, и он меня подзывает к кабине и я, не веря в свое счастье, перешагиваю маленький порожек, отделяющий меня от кабины.
   Я стою и смотрю вперед, передо мной открывается совсем другой захватывающий мир воздушного пространства. Насмотревшись вволю, возвращаюсь назад в свое кресло и смотрю, как ровно крутится правый винт несущего нас в воздухе самолета. Но что это особо привлекло опять мое внимание. Эта маленькая струйка масла, которая откуда-то бежит из под основания лопастей винта. Я говорю об этом отцу, и он встает и идет к летчикам, выходит механик, смотрит на этот винт и идет назад в кабину.
   Винт перестает крутиться, и наш самолет летит только на одном двигателе и оказывается ни чего страшного, самое главное, что он не горит и скоро долгожданная посадка в аэропорту поселка. Нас опять высаживают и авиамеханики, пока еще стоит нормальный день и светло, копаются и узнают неисправность правого двигателя. Мы находимся в маленьком поселковом аэропорту, делать не чего остается только ждать, когда нас снова пригласят в полет.
   Работы неожиданно затянулись, и мы расположились покемарить прямо здесь в маленьком зале аэропорта. Утром кое-как нас растолкали и пригласили снова на посадку в самолет. В этот раз он взлетел вполне благополучно, и двигатели работали четко синхронно и снова полет и облака за бортом. Вот наконец-то снижение и мы идем на посадку, это уже наш будущий дом, город Мирный.
   Нас в аэропорту встречает милицейский уазик и довозит до деревянного двухэтажного дома, где нам предстоит жить на втором этаже. Квартира нас встретила запахом дыма и гари, который еще полностью не выветрился из квартиры. Оказывается, пока отец ездил за нами в Якутск, дом этот горел и его ординарец якут Афоня, сумел один дотащить тяжелый металлический сейф с документами до окна и выбросить его вниз. Афоня немного обгорел, руки у него были забинтованные, брови и волосы на голове выгоревшие. Досталось бедному мужику, но благодарность ему за спасение ценных документов городского отдела милиции была сто процентов обеспечена.
   Интересно получается, ведь кому-то надо было поджигать этот деревянный дом, и кто-то все в точности просчитал, что отца не будет в этот период, и что квартира пустая. Единственное, что не учли поджигатели, это то, что в квартире на всякий случай будет установлено дежурство работников милиции. Дом еще не заселялся, а отец-то уже там жил, он знал, где будет его квартира, да и раньше оформил ордер и получил его в горисполкоме.
   Вот так нас встретил Мирный, так началась наша жизнь в новом для нас городе. А отец уже в этот же день исчез на работу, а мама сидела и думала с чего ей начать жизнь в этом пока чуждом для нее городе. Но раздумья ее были временные и вот она, уже засучив рукава, взялась за дело и в первую очередь, командует нам, распаковывать чемоданы, и куда что ставить из вещей. Сама на разведку сбегала в магазин, купила необходимый запас продуктов и вот уже пробует осваивать первый раз в жизни электрическую трехкомфорочную плиту. Замечает, что оказывается это довольно удобная штука и хорошо, что цивилизация в этом вопросе сыграла свою роль у первооткрывателей алмазов и жителей первого алмазного города в СССР.
   До нового года дом был полностью заселен, кругом праздновались первые новоселья, люди ходили довольные, забывая при этом, что вроде бы вот совсем еще не давно ютились в палатках и временных бараках.
   Отец пропадал на работе, фактически только поздно вечером приходил ночевать, а рано с утра мы уже опять его не заставали. Вспоминая тот период времени, отец говорил, а что же оставалось делать, ведь раз тебе был доверен такой сложный участок работы, кто-то другой за тебя, его не исполнит.
   Хорошие дружеские отношения, у отца были с первым руководителем треста "Якуталмаз" Тихоновым Виктором Илларионовичем. Он его один раз очень крепко выручил, когда насильно ему по приказу Председателя Северо-Восточного совнархоза Воробьева всучили различную технику. Такая старая и неисправная техника была доставлена по реке Лене, прямо в город-порт Ленск, бывший поселок Мухтуя. Ему пришлось выезжать конкретно на место прибытие этой старой неисправной техники и прямо там составлять обширный акт о негодности для работы. Ведь этот акт был не на десяток машин, а на сотни, которые выслужили срок своей работы, и были не пригодны к дальнейшей эксплуатации.
   Данные действия произвели эффект разорвавшейся бомбы, сначала в Якутске, затем в Москве, но позволили в конечном итоге первому начальнику треста Тихонову получить напрямую через Министерство Цветной металлургии новые автомобили для зарождающейся алмазной промышленности.
   В тот период у начальника милиции не хватало времени, да если бы в сутках было 28 часов, и этого было бы маловато, вспоминал отец. Много вопросов сыпалось ему на голову, о которых он не знал и не предполагал даже как их решить. В один день надо было срочно решить вопрос о расположении будущих складов, где будет складироваться взрывчатка, довольно солидных объемов, с перспективой на расширение алмазодобывающей добычи в этом большом регионе. В другой раз надо было засесть за стол переговоров с проектировщиками и согласовывать с ними места будущих милицейских пропускных пунктов на фабриках. С городским архитектором спорить о расположении будущей нефтебазы города, чтобы она стояла за городом и не мешала жителям будущего города и была удобна, расположена для транзитного транспорта. Обязательно визуально представлять, что собой представляют будущее алмазного края, это создающиеся в спешном порядке новые поселки в алмазном краю. Значит это новые знакомства с поселками Чернышевск, Айхал, Полярный, Надежный. Да кроме этого милицейская служба заставляла Дмитрия Филипповича бывать в поселках Арылах, Алмазный, Заря, да и в соседнем городе на берегу Лены -- Ленске, который в то время имел ещё свое старое первобытное название посёлок Мухтуя.
   Во время принятое решение высшими органами страны о направлении людей в город Мирный по партийному призыву резко изменило криминогенную ситуацию в Мирнинском районе. В этот период милиции пришлось буквально день и ночь отлавливать всяческие элементы, которые не ладили с законом и выдворять их из города. Хорошо, что у отца в друзьях был начальник авиапредприятия Большаков, с которым его связывала длительная дружба по Алдану и Якутску, он то и помогал на разных самолетах вывозить разный преступный сброд, отбросы общества. Только из ресторана, который был, пока только единственный в городе пришлось загружать автобус с путанами из города Иркутска и возвращать их назад в этот же город в принудительном порядке.
   В этот период ужесточился пропускной режим в город, наконец-то навели порядок с пропиской, впервые жители вздохнули спокойно. Результат, моментально прекратились всяческие сплетни, что здесь в городе убивают людей десятками каждый божий день. Милиция полностью была укомплектована. Пришли на работу новые молодые люди, которые отслужили в армии, и которых надо было учить нелегкому милицейскому делу. Не которых молодых ребят, я до сих пор вспоминаю, это Юрий Новицкий, Иван Целуйко, которые запросто заходили к нам домой в гости, просто поговорить о жизни или чаек попить. Помню их рост как молодых перспективных людей, сначала учеба в школе рабочей молодежи, далее в нашем единственном Вилюйском энергостроительном техникуме, а потом и получение ими высшего образования. Наступил период, когда мой отец начал нормально питаться, и спокойно по расписанию ходить на работу. Уже не было каких-то сверхособых случаев, когда надо было дневать и ночевать в милиции, а если и бывали, то это было такой редкостью.
   Были в тот период и наказания у моего родителя, когда он приходил с работы расстроенный и просил у матери, что-нибудь выпить от сердца. Мать отпаивала его валидолом, нитроглицерином и он потом рассказывал, что вот только что, ему на бюро городского комитета КПСС, влепили выговор с занесением в партийную карточку. С соответствующим текстом, что начальник милиции не смог обеспечить надлежащие условия по хранению алмазов в карьере трубки "Мир" и фабрик NN2, 4 и 5. Он рассказывал, про то, что у него для этого нет соответствующих штатов, нет четких инструктивных документов, пока ещё отсутствуют соответствующие статьи в уголовном кодексе про драгоценный камень алмаз, но он понимал, что все равно кто-то должен быть крайний, в данном случае он, и был козлом отпущения.
   Самое интересное в тот период, что в нашем законодательстве в ту далекую пору не было каких-то специальных оговорок про алмазы. Ведь все правильно, со словом алмазы был раньше связан только Урал, где в течение целого календарного промышленного года добывались алмазы в мизерном количестве, это равносильно любой работе алмазной фабрике в Якутии за какой-то час работы. Срочно в тот период дополнительно записывались статьи про алмазы, про то, что их нельзя добывать старательским образом и не сколько раз видоизменялся срок за хищения. Сначала 7 лет потом пятнадцать, а далее на полную катушку, так оно и осталось поныне.
   Отец пожаловался в свое родное Министерство в город Якутск, как и положено, по инстанции, что его не заслужено, обидели, влепили впервые в жизни, выговор по партийной линии. Жаловаться он не любил и поэтому просто по телефону высказал свои соображения министру, что вот так не понятно за что он пострадал. Министр хорошо знал психологию таких гордых начальников милиции, особенно старослужащих и вызвал его на собеседование в Якутск. Пришлось отцу лететь в командировку и быть на приеме у министра, а тот внимательно расспросив еще раз про прошедшее совсем не давно бюро городского комитета КПСС, высказал ему свою точку зрения на происшедший факт и на разрешение Москвы создать в городе Мирном специализированный дивизион по охране алмазодобывающей промышленности. Кроме этого из Москвы товарищи не возражают, что на этом месте руководителем будет Ермолаев Дмитрий Филиппович. Так что вперед как говорится за новое важное дело, удачи Вам на новом поприще, а дела сдать приемнику Сарма Иван Васильевичу, сейчас он подойдет сюда к нам на совещание. Так вот это незаслуженное партийное взыскание помогло отцу неожиданно попасть на новый этап сложной милицейской работы с огромной ответственностью за большой коллектив, который ещё не создан, но о котором у него уже заранее начало болеть доброе сердце.
  

Глава 10. Алмазодобывающий дивизион.

  
   Вот так волей судьбы мой отец попал на новую не знакомую работу, связанную с охраной алмазодобывающей промышленности. Всю свою нерастраченную до конца энергию отец вложил в свое новое детище алмазодобывающий дивизион. Ведь создать такое новое военизированное предприятие с численностью свыше 800 человек, это согласитесь довольно сложное дело. Необходимо отобрать людей, проверить их на профессиональную пригодность, разместить их на территории поселков, где добывается красивейший камушек алмаз. Добиться выделения положенных служебных помещений, переоборудовать существующие пропускные пункты на фабриках на современные, оснащенные пропускными турникетами и множество других организационных вопросов.
   Пришлось отцу побегать по различным инстанциям, требовать новые служебные помещения и для него было очень крупной победой, когда в городе Мирном для его детища выделили деревянное двухэтажное здание, в котором и начиналось создание первого в истории алмазной промышленности специализированного дивизиона. Именно здесь в красном уголке проводилась учеба молодых милиционеров, парней и девушек на знание пропускного режима в алмазной зоне, пользование в совершенстве оружием, приемами борьбы самбо, наблюдательности, основам психологии, досмотру работающих и других узко специфических милицейских вопросов. Но ведь надо было эту новую гвардию молодых милиционеров одеть и обуть, как полагается, доставить все это из Якутска и не забыть, что в штате будут не только мужчины, но и множество молодых женщин. А доставка оружия, все это надо проконтролировать и приготовить склад, соответствующий для оружия. Проинструктировать дежурных про соответствующую выдачу оружия, составить различные объектовые графики дежурств, завести множество специализированных журналов и дополнительных инструкций все это надо вовремя выполнить и своевременно кому-то поручить следить за этим.
   Конечно, в первую очередь был осуществлен набор офицеров и именно одними из первых туда попали знакомые нам выше фамилии молодых начинающих офицеров Новицкого и Целуйко. Создалась и начала успешно работать в этом дивизионе комсомольская организация, она была достойным помощником у руководителя.
   Время незаметно шло, а организация помаленьку росла и крепла, и вот уже в городе нет ни одного общественного мероприятия, в котором бы не участвовали молодые милиционеры. В красном уголке предприятия появились первые грамоты и дипломы победителей за различные победы в спортивных соревнованиях и конкурсах художественной самодеятельности.
   Период становления этой молодой организации я хорошо помню. Мне запомнился один случай на стрельбище около отвалов пустой вскрышной породы, где проводились учебные стрельбы для начинающих милиционеров. Молодые ребята, которые отслужили в армии, спокойно подошли на огневой рубеж и отстрелялись по команде отданной инструктором по стрельбе.
   Наступила очередь молодых женщин и девушек. Вот одна из них вышла на линию, откуда надо было вести огонь по мишеням, подняла пистолет "ТТ" и по команде, "Огонь", нажала спуск курка пистолета. От выстрела она вздрогнула, испугалась, но палец с курка не убрала и продолжала давить на него, раздался второй выстрел, затем третий. Третий выстрел раздался, когда пистолет был опущен, и настоящая боевая пуля вошла в землю около ноги стреляющей. Хорошо, что в пистолете в обойму, были вставлены, только, три патрона, а не весь комплект как полагается, а то девчоночка могла натворить чудес. Она стояла побледневшая, растерянная случившимся и не знала, что теперь с ней будет. Рука ее крепко держала пистолет, и инструктору довольно сложно было расцепить ее пальцы. Девушку прямо здесь на этом огневом рубеже отчитали, и она, сдерживая слезы, стояла подавленная случившимся и, наверное, мысленно прощалась с этой понравившейся ей работой.
   Я подумал в ту пору, ну почему не подойдет мой отец и не остановит эту мучительную унизительную сцену для молодой девушки, ведь она не виновата и у нее это произошло случайно. Но мой отец, самый справедливый в жизни отец окликнул командира взвода и пригласил его подойти к нему для разговора. Он ему что-то неторопливо пояснял и, в конце концов, вместе с ним он подошел к этой девушке и, положив ей руку на плечо, сказал, - Успокойся дочка, с кем в жизни такого не бывает, но впредь я думаю, у тебя такого не повторится, правда. И она подняла на командира, своё расстроенное лицо совсем заплаканное и сказала, - Да конечно товарищ майор, у меня такого впредь не будет, и я ещё так научусь стрелять, что стану настоящим профессионалом.
   Прошло время довольно продолжительное после этого случая на стрельбище, и когда я в очередной раз заглянул на работу к отцу, то с удивлением на стенде наши спортсмены увидел фотографию неказистой той девушки-плаксы, которая так впервые в жизни неуклюже обращалась с опасным в жизни боевым оружием. Её фотография была напечатана и сделано к ней соответствующее пояснение, что она победила на областных соревнованиях по стрельбе из пистолета, и она является гордостью милиции чемпионка Якутской АССР, кандидат в мастера спорта. Получается, девушка выполнила своё обещание и научилась стрелять в совершенстве, и я думаю таких вот аналогичных случаев, наверное, много было в жизни моего отца, как воспитателя, наставника молодёжи.
   Как зачастую бывает, опять понадобилось пристроить кого-то из якутов на готовое место сформированного предприятия, которое довольно прочно встало на ноги и благополучно работало на различных предприятиях алмазодобывающей промышленности. Ну что же товарищ майор Ермолаев, ты опять крайний подвинься, давай сдавай дела и переходи на другую работу, а мы на твою должность поставим другого, ведь в дальнейшем там можно по полагающемуся статусу дивизиона присваивать воинское звание полковник. Отец беспрекословно быстренько сдал дела прибывшему майору из города Якутска Прокопьеву Федор Романовичу и попрощался с коллективом, с которым за эти годы сроднился.
  

Глава 11. Вневедомственная охрана.

  
   Как военный человек, беспрекословно подчиняющийся приказу, поехал мой отец вновь в город Якутск за новым назначением и получением соответствующих инструкций по созданию опять впервые в городе Мирном вневедомственной охраны. Знакомые кабинеты и понятливая улыбка на лицах друзей, что всё заканчивается наконец-то милицейская карьера у одного их самых старейших милиционеров Якутии. Не обходились такие встречи и задушевными беседами за рюмкой, да и наверное ни одной спиртного, о прожитых годах, о подросших детях, о непонятном будущем и этой незнакомой в перспективе жизни пенсионера без любимой работы.
   В первую очередь, конечно дело и возвратившись в свой родной город, Дмитрий Филиппович опять в который раз обивает пороги учреждений города, ищет для своей новой организации помещения, набирает по новой штаты в милицию неведомственного характера. Здесь необходимы специалисты по проводке сигнализации, установке систем противопожарной сигнализации и против проникновения на объекты посторонних лиц. Опять организации требуются молодые способные ребята, инженеры КИП и А, водители и спортсмены способные попасть в группу быстрого реагирования.
   Организация создана, время свободного у отца появилось вполне достаточно и в этот период времени он уже соблюдает строго распорядок нормального трудового дня. Нет острых ситуаций на службе, как говорится все твои субботы и воскресения в твоём распоряжении. Вот только в этот промежуток времени мы с отцом вместе ходили на охоту, весной, летом и осенью частенько выезжали на природу, как говорил мой отец подышать свежим воздухом.
   Летом и осенью традиционно занимались подготовкой к зиме, это значит, что родители выписывали дрова домой, их привозили. И вот тут начиналась кабальная работа, их надо было распилить, расколоть и уложить в поленницы. Понятно, что зима для этого не подходящее время года. Правда иногда приходилось делать это и зимой, но это было редкостью. Вот и пилишь на пару с кем-то эти лесины, и загадываешь про себя, ну когда же этот чурбак отвалится. Колотье дров, это же ведь то же искусство своего рода, стучишь по нему этому безмозглому чурбаку топором, а топор отскакивает и не думает деревяшка сдаваться. А вот у родителя это получалось довольно ловко, только полешки успевали отскакивать по разным сторонам. Сколько зим пролетело, пока ты сам профессионально овладел этим делом, а слаживать поленницу, вроде бы не сложно, а вот если ты не умеешь, то конечно она спокойно развалится прямо у тебя на глазах. Самоуверенность тут сразу наказывается.
   Свободные вечера, что-нибудь строгая или делая какие-то несложные слесарные работы, учил нас отец подросших сыновей знакомиться с различным мужицким инструментом. Он говорил, что любой человек, должен в жизни уметь делать все, таково его предназначение на земле. Ну а что касается в особенности лиц мужского пола, этот человек, если конечно он человек настоящий, должен быть специалистом различного профиля, защитником старого и слабого, женщин и детей.
   Правильно говорят, что мужчина должен в своей жизни посадить дерево, построить дом и вырастить, воспитать подобных себе сыновей. Но это в частности в каждой народности, звучит по своему, с учетом фактора местности, обычаев, даже особенностей климата и вероисповедания. На пример взять северные народности, разве они виноваты в том, что живут в такой жестокой для проживания местности и сколько бы им, деревьев не садить, они все равно ни когда в их северном краю не приживутся. Или взять рождение детей, конечно, они рады бы иметь каждый своего продолжателя рода человеческого, но, увы, это уже у них не получается. И рождение каждого нового ребенка, они воспринимают как настоящее чудо. Радуются вместе с родителями не только их прямые родственники, но и вся местность в округе.
   В этот период, когда он не так был загружен на своей основной работе, отец очень много времени посвящал чтению. Очень он любил военную литературу и буквально проглатывал в тот период книгу за книгой. Появившийся модный писатель в тот период времени Валентин Пикуль вообще поразил отца до глубины души. В связи с этим он частенько говорил, ведь надо же, как человечеству здорово повезло иметь такого писателя правдолюбца настоящего гения пера. Очень много книг из изданных писателем Пикулем у нас не хватало, и он просил буквально нас всех найти и дать ему почитать недостающие произведения.
   Вечером традиционно шли разговоры около телевизора про все на свете. У меня частенько вертелся на языке вопрос, почему отец сам то ни чего не напишет, ведь если посмотреть на его прошедшую жизнь, то у неё были такие интересные факты, различные фантастичиские истории и что же все они умрут и ни кто про них, ни когда не узнает. Отец говорил, что как плохо, что у него нет достаточно образования, и я думаю, что вот когда буду находиться на пенсии, то всё-таки попытаюсь что-нибудь сотворить. Но думаю, у меня все же не хватит на это терпения, умения и граматешки.
   Время бежит не заметно, новое предприятие функционирует нормально, на его бывшей работе в дивизионе его преемник получает звание полковник, а ты товарищ майор, так и будешь вечным майором и выйдешь на пенсию только в этом звании. Но что грустить об этом жизнь продолжается и поскорей бы пенсия, и уехать на новое местожительство, в другой не знакомый город, и начать пенсионную жизнь как говорится с нового чистого листка бумаги. Читатель спросит, наверняка спросит, а как же дети, а Дмитрий Филиппович ответит не минуты не задумываясь, а дети выросли, они взрослые, самостоятельные вполне, у них уже свои интересы, свои семьи и врываться к ним в личную жизнь, мы с Марией Дмитриевной - матерью не имеем ни какого морального права. И впредь считаю, что воспитали мы их вполне нормально, согласно текущего политического момента, дали соответствующее образование, получили они подобающие специальности, как могли, научили их честному проживанию на этой земле. Ну а если захотят они повидать нас стариков, то ради бога пусть приезжают в гости, мы будем им всегда рады, да и не только им, а и их внукам и внучкам.
  
  
  

Глава 12. Награды, именное оружие.

  
   У любого человека есть особые дни, которые он помнит всю жизнь. Это в обязательном порядке дни рождения близких ему людей, свадьбы родственников, хороших друзей, знаменательные даты государства, может быть даже великие церковные даты. Мне кажется, к этим памятным дням относятся, и те даты, когда тебя поощряло государство, речь идет о наградах страны. Естественно про награды у отца, я задавал ему вопросы, но он почему-то не очень хотел делиться этой информацией, но все же иногда высказывал свою как говориться точку зрения на появление у него этих побрякушек.
   Когда он принимал участие в боях на Халгин-Голе, его наградили самый первый раз в жизни, и это был не какой-то там орден или медаль, это была боевая кавалерийская шашка. Настоящее именное оружие с вмонтированной монограммой, где черным по белому было написано, что награждается красноармеец Ермолаев за отличие в боевых действиях. Интересно, правда, в тот период, наверное уже не вручали такие награды как красные революционные шаровары, а вот шашки, сабли, маузеры пожалуйста. Эту шашку я смутно помню, она была у нас в городе Якутске и мы дети постоянно снимали ее с ковра, который висел на стене, и баловались ею. Вот это его с матерью и беспокоило больше всего, и он от греха подальше сдал это почетное оружие в милицию, чтобы мы дурачки не поранились и не поубивали неосторожно друг друга.
   Было у него и другое именное оружие, тоже с табличкой-монограммой на пистолете, немецкого происхождения системы "Вальтер". С этим пистолетом он не расставался всю жизнь и только, когда вышел на пенсию и переехал жить на постоянное местожительство в город Киров, сдал его также. Зачем оно было ему нужно на пенсии, как говорил он, совершенно ни к чему. Вот этот пистолет, я хорошо помню, когда его отец разбирал и смазывал, я находился рядом с ним. Видел как он тщательно, умело любовно обращался с ним. Разбирать он нам его не доверял, а вот просто так разряженным позволял играть в его присутствии, да и то это длилось просто какие-то минуты, для нас это вообще похоже на мгновенья.
   Хорошо мне запомнился момент, когда я стою рядом с отцом на стрельбище, и он дает последние наставления, как надо целиться из него и аккуратно спускать крючок. Удачный выстрел с двадцати шагов в мишень и ты попадаешь в край ее, а ты так доволен, как будто бы попал в самое яблочко. Вот эти несколько выстрелов, а как они здорово запомнились мне, может быть, поэтому я и полюбил из-за этого стрелковое оружие.
   После этого первого пистолета, мне много раз приходилось стрелять из различных пистолетов всевозможных марок, даже и из двух рук одновременно или по македонски по переменке, но все равно в жизни остался у меня в памяти самый первый выстрел из отцовского именного оружия, маленького немецкого пистолета "Вальтер".
   Почему-то из своих наград, он особо выделял, только медали "За отвагу" и "За боевые заслуги". Медали эти Президиум Верховного Совета СССР учредил почти что самые первые в Советском Союзе еще в далеком октябре 1938 года. В числе первых награжденных этими медалями были воины, сражавшиеся в боях у озера Хасан и на реке Халгин-гол, как говорится, все сходится, как раз там и воевал в те годы мой отец.
   Я помню любопытный случай, который резко заострился у меня в памяти, когда мы вместе с отцом на день Победы 9 мая, пошли перед обедом недалеко от дома в парикмахерскую. В честь праздника отец принарядился и на пиджак подцепил четыре ряда колодок, говорящих ясно о том, что он тоже участник знаменитой войны. В парикмахерской было не много народу, человека четыре и мы заняли очередь, продолжая разговаривать между собой. Конечно, в парикмахерской висело объявление, что участники войны обслуживаются без очереди, отец его как будто бы и не видел.
   В парикмахерскую зашел, явно навеселе, такой же дедок, может быть чуть помладше моего отца, у него на френчике болталась одинокая юбилейная медаль участника Войны и он, сразу не занимая ни какой очереди ринулся подстригаться. Опережая все вопросы, сидящих мирно граждан на стрижку, он сказал, что он ветеран и ему положено без очереди. Ни кто ему слова не сказал и он прошел стричься самый первый, но он перед этим все-таки заметил отца и спросил у него, а что же вы сидите, вам же ведь то же положено. Отец ответил, что я не тороплюсь.
   Когда он прошел в зал, отец, отвечая на молчаливые вопросы, сидящих в ожидании сказал, к сожалению, на войне была и такая категория вояк, которые прослужили в годы войны всего лишь один день и совсем не нюхали, как говорится пороху, и не смотрели смерти в лицо. За то сейчас они ходят настоящими героями и рассказывают такие небылицы про свои подвиги, что можно только удивляться. Настоящий участник, он ни когда, ни одним лишним словом не будет напоминать об этой страшной нечеловеческой войне, унесшей столько жизней, и не полезет вот так, как этот, без всякой очереди.
   Просматривая деловые документы отца и матери, я увидал на его фамилию благодарственное письмо от Главнокомандующего Сталина и спросил, за что это. Он ответил, это то же за годы войны, за посильную помощь Якутии в открытии второго фронта, и замолчал. Многие вопросы, которые касались руководства страной Сталиным, он, как правило, обходил стороной, эти воспоминания были для него болезненны, и он не хотел их вспоминать.
   Один раз, крепко подвыпив, я уж и не помню в каком это году, было, он разговорился вот на эту запретную тему. С горечью говорил, что отношения к русским в Якутии, со стороны Сталина и правительства страны было строго регламентировано, по наградам, например. Допустим, отслужил ты в милиции 15 лет, тебе положено орден Красного Знамени, 25 лет орден Ленина и так далее. А вот если ты живешь все же в Якутии и ты не якут, ты уже ни когда не сможешь получить таких наград. Тебя будут постоянно представлять к ним, и уважаемая Москва, будет тебя бережно вычеркивать из списков, так как в этом списке ты лишний. Или допустим, ты задержал матерого преступника или даже целую банду головорезов, можешь смело рассчитывать на награду. Но нет брат ты ошибаешься, тебя опять пропустят, а вот кто рядом с тобой был на такой же операции из якутов и занимал в этом посредственную роль, готовь заранее китель, сверли новые дырочки под незаслуженный орден. Но тебя не забудут и что бы ты совсем не возникал, получи-кА по быстрому благодарственное письмо от главнокомандующего, ведь такой торжественной бумаги у нас в стране очень много.
   На следующий день, отец мне сказал, извини Николай, кажется, я вчера под пьяной мухой тебе очень много лишнего наговорил, забудь про это. А я про себя снова подумал, скромность это конечно хорошо, но прослужить в милиции всю свою жизнь находиться постоянно в смертельной опасности, последнюю банду поймать и уничтожить в 1957 году и за это получать только одни благодарственные грамоты за боевую работу, согласитесь это все же довольно жестоко. Действительно в документах по поощрению отца, я нашел в подтверждение его слов любопытную запись, 1941 год, за поимку и пленение особо опасного преступника поощрить Ермолаева - денежной премией, еще 1943 год, за спасение двух утопающих девочек - денежной премией. И только в 1951 году, медаль "За боевые заслуги" - за разгром очередной банды.
   Много нам приходилось разговаривать с отцом на тему о наградах, о справедливости в этих делах, хоть это и не приятная тема для него. Он не уходил в разговоре ни от одной темы, он понимал, что я ищу ответы на эти вопросы, и отвечал, как мог, как сам понимал это. Вот он просто говорил, смотри, лежат в библиотеке две книги - два больших тома называются: "Герои Советского Союза", это очень хорошая замечательная тема для подрастающего поколения, здесь можно найти наших Героев с различных уголков Советского Союза.
   Вот посмотри наш род Ермолаевых очень старинный, и мы в нем большинство военных, открываем страницу в этой библиографии знаменитых героев с нашей фамилией и видим в ней 10 человек с фамилией Ермолаев. Здорово, правда, но и грустно мне до сих пор, почему в ней нет места, допустим моему отцу герою, который погиб, выполняя, секретное задание страны и мог вполне удостоиться за свой подвиг такого же звания. А он погиб выполнив свой долг полностью до конца, и на память о нем одна только тишина. Забыт для истории полностью, а ведь про него тоже можно было написать книгу, о том, как он взорвал себя вместе с динамитным заводом и складом, а взамен этого не только ордена, даже медальки у государства не хватило.
   Город Омск тебе еще предстоит побывать там в будущем, но когда в нем будешь обязательно пройди по улице Ермолаева, ведь она названа в честь моего дяди, которого я полностью и не помню шибко маленький еще был. Знаю только, что он защищал город от белогвардейцев и когда все же они заняли город, его схватили как одного из организаторов и вместе с другими знаменитыми большевиками прямо живьем опустили в прорубь на прокорм рыбам. А светлая память о нем до сих пор осталась.
   Другой пример, мой младший брат Гриша, ты его прекрасно знаешь, прошел всю войну от звонка до звонка и заметь, остался лишь только один от когда-то знаменитой воздушной дивизии. Человек-герой, у него этих побрякушек как он сам говорит больше чем у любого генерала, а вот всю жизнь прожил в деревне, как ты считаешь это правильно, ведь этот человек живая легенда, его самого надо в музей уложить и охранять. Как ты думаешь, правильно я говорю или может быть, совсем старый стал и из ума вышел, контрреволюцию порю. Я думаю, что я все же прав, таких людей надо показывать по телевизору, писать про них, книги, а то ведь они бедные такие люди настоящие герои вымрут как мамонты, а ведь крупица истории войны будет неотвратимо потеряна навсегда.
   Еще один факт, опять же из его уже мирной биографии, кто знает про то, что до сих пор он ночью продолжает воевать с немцами и в бешенстве ночью соскакивает с кровати и кричит, "В атаку, вперед за Сталина". А жена его, которая совсем не давно померла, когда последний раз она прислала нам с матерью письмо, пишет, Вам то хорошо, а мой то Гришка до сих пор по ночам воюет, ни как не может проклятого Гитлера в плен взять.
   Сразу здесь же он вспоминает и про других младших братьев Алексея и Василия, которые то же успели повоевать на фронтах войны и потом оба работали в нашей славной милиции, да и померли в разных деревнях совсем одинаково, только с разницей по годам. И тот и другой старались успокоить деревенских буянов, а взамен и тому и другому выстрел из двустволки в упор, вот и все окончилась бесславная жизнь милиционера, с горечью проговорил отец. А ведь у них остались дети, жены и кому они нужны, когда еще в ту пору не было принято закона о нашей славной милиции, а законопроект лежит не годами, лежит, целыми десятилетиями, а родные люди, окружающие милиционеров так до сих пор и остаются незащищенными.
   Вот и поговорили, называется, одни вопросы, правильные вопросы, а ответы, ответов то нет, и неизвестно когда они будут в нашей уникальной стране Россия.
  
  
  

Глава 13. Его друзья по жизни.

  
   Первый друг у отца, это деревенский Ваня. С какой нежностью в разговорах вспоминал он, первые их похождения в деревне. Ночные, проведенные в открытом поле или рыбалки на речке Тара и Щучьем озере. Мечты, которые не осуществились, когда они глядели на мерцающие звёзды и загадочный млечный путь. Обмен мнениями о прочитанной литературе, выдуманные истории о несуществующих подвигах.
   Раз они жили по соседству, то и встречались практически ежедневно, вместе посещали школу сельской молодежи, учились на специальных курсах трактористов, да и рабочие дни у них были как близнецы похожие друг на друга.
   Много детских воспоминаний осталось в памяти отца, и они порой выплескивались из него, когда он задумчиво смотрел на копошившихся у него на коленях внуков и внучек.
   Один раз я помню, отец рассказывал, что у него в гостях в Кирове был мой старший брат Володя в отпуске, всей семьей. Его старший внук Алексей ходил вместе с дедом в гараж проверять, как там благополучно стоит машина, да и прихватить на обед несколько банок солений и клубничного варенья. На обратном пути они шагали по тропинке мимо экспериментального поля зонального сельскохозяйственного института, на котором росли разные культуры. Рос там невдалеке и горох, Дмитрий Филиппович предложил внуку быстренько пробраться туда к этому гороху и сорвать несколько стручков, но так чтобы это было незаметно. Конечно главное, чтобы его видно не было. Задача была поставлена, и внук Алексей бегом устремился к этой длинной полоске гороха и когда он находился около его, кричит во весь голос оттуда, - Ну что деда меня видно? Дед ему отвечает, - Конечно, видно беги сюда назад дурачок, и сразу после этого он приводит пример про себя и своего друга Ваньку, как они ползали по огородам соседей и воровали огурцы, ведь говорят же, что всегда у соседей все слаще. Ведь к такой вроде бы простой операции они тщательно готовились, и самым шиком считалось, что, проникая в дырки заборов и срывая репу или лук не потревожить хозяйских собак и гусей, которые являются настоящими сторожами своих территорий. Заканчивая свой маленький рассказ о первом закадычном друге, отец с горечью сказал, - славный был Иван, но вот только великая война унесла его подвиг в небытие, он, подбив несколько немецких танков в перестрелке, сам сгорел в танке вместе с экипажем.
   Были у отца друзья в Алдане и в городе Якутске, но в основном все они работали в милиции, конечно у них были общие интересы. А вот в городе Мирном, я частенько видел у нас в гостях семью Бурдуковских. Дядя Гоша, бывший моряк-подводник довольно интересно рассказывал про победы над милитаристической Японией. О том, как они топили корабли и подводные лодки, спустя много лет после этих событий, иногда вспоминаешь его рассказы и думаешь, что в не которых случаях он привирал, а вот не которые были вполне правдоподобны. Я частенько вспоминаю его рассказ, как они один раз топили самоходную японскую баржу без всяких опознавательных знаков. Пустят торпеду, а она не тонет, пустят еще одну, а она как плыла, так и плывет. Взяли ее в плен на абордаж, а там оказалось, что она, эта баржа полностью набита полушубками для армии. Они так искусно уложены, что практически вода не проникала в корпус этой посудины.
   Другой случай потопили грузовое судно, оно пошло на дно, экипаж сняли с лодки и не успели отплыть от места пресловутого сражения, как в воде стали появляться какие-то не понятные поплавки. Конечно, это их заинтересовало, и они на шлюпке противника подплыли посмотреть, что же это такое. Оказалось, что судно везло гавайский ром и вот эти бутылки и выскакивали из воды. Видимо хорошая выпивка была у наших советских моряков, да и вполне бесплатная при том.
   Отлично я помню старика Семёныча, который был у нас в Мирном и работал где-то на строительной базе простым конюхом. Национальность у него была редкая для наших мест удэгеец. Мы всей семьей ходили к нему в баню париться, и вот здесь отец отводил свою душу разговорами с ним. Да что скрывать и Семеныч был большой любитель поговорить. Вот эти два говоруна рассказывали всякие небылицы друг другу и когда нас допускали до разговора, мы сидели и слушали их, открыв рот. Как часто я жалею сейчас, что в тот период у меня еще ни чего в голове путевого не было, и не мог, как следует придавать значения тем рассказам, различным воспоминаниям. Можно было спокойно написать прекрасный сборник историй про уникальную жизнь удэгейского народа и о приключениях старика Семеныча на фронтах великой войны.
   Большую часть жизни родители прожили в городе Кирове. Много у них тут было друзей, весь дом их знал, так как в этом военном доме проживали люди с различных уголков нашей страны. В основном состав был все бывшие военные-пенсионеры. Допустим на одной лестничной площадке жил бывший майор комитета государственной безопасности Громов из далекого города Магадана с женой, а в третьей квартире полковник медицинской службы из города Ленинграда. Биографии военных были у всех довольно интересные, да и географические места, где они раньше работали различные. Но что у них у всех было одинаковое это возраст и время, в котором они все жили, прошедшие годы войны объединяли и сплачивали их.
   Обидно было приезжая к ним каждый год в гости услыхать, что вот Сунцов из Свердловска переехавший вроде бы совсем не давно скончался и лежит на местном кладбище. С каждым годом их оставалось все меньше и меньше. Но, к сожалению, эта участь ждет каждого из нас, говорил отец и тут уже ни чего нельзя поделать. В очередной приезд, я узнал, что и Громов сосед по квартире отправился в мир иной и вроде бы не болел, с виду здоровый был мужик. А смерть, что она спрашивает и пока ещё лекарство, против её не изобрели.
   Проживал в соседнем доме пятиэтажке, бывший капитан милиции на пенсии, то же, кстати, уроженец города Мирного. Жил он как говорится на два дома в летний период времени в Кирове, а в зимний период в Мирном. Военная пенсия была прекрасная, и это ему позволяло кататься в разные части Союза. Жена его заведующая аптекой в городе Мирном не очень то жаловала Вятскую губернию и предпочитала летом, лучше отдыхать где-нибудь на курортах Черного моря или Гаграх, в крайнем случае, у товарищей в Подмосковье.
  
  
  
  

Глава 14. Министерство, осмотр городов.

  
   Летом 1969 года, отца вызвали в город Москву в Министерство Внутренних Дел для прохождения дальнейшей службы. Этот вызов последовал из-за того, что он написал рапорт об увольнении из рядов милиции в связи с наступлением пенсионного возраста. Поехали они вместе с матерью, остановились в гостинице "Россия" и отец отправился на прием к первому заместителю министра Комиссару второго ранга Волкозуб. У него в приемной он пробыл не много и спустя каких-то десять минут он его пригласил на беседу.
   Говорили они обо всем на свете, и он спрашивал у отца, что может быть он хочет переехать в другой город на полковничью или генеральскую должность то, пожалуйста, эти вопросы можно здесь сразу порешать. Он поделился своей болью, что сегодня приходит много новых работников в милицию, но закалки старинной как вот у них допустим у них все же не достаточно. Люди совершенно другого поколения и с ними тяжело работать, а вот старики настоящие профессионалы своего дела, уходят, и нас с каждым годом остается все меньше и меньше.
   Он уговорил отца съездить посмотреть один секретный городок закрытого типа на Урале и если ему там понравится, то дать согласие поработать там хотя бы годика три, начальником милиции, а с повышением звания мы сейчас вопрос согласуем. Поехал обласканный хитрым заместителем министра мой отец в город Челябинск. Пришел в областной комитет партии, там в его присутствии позвонили в этот закрытый научный центр, выдали ему разовый пропуск на посещение данного объекта и дали служебную машину добраться до этого строго засекреченного городка.
   Через какие-то три с половиной часа легковая машина с основной автомобильной трассы свернула направо и по прекрасной дороге помчалась по сосновому бору, минуя различные автомобильные знаки, "Проезд, строго запрещен" и "Радиационная опасность". Вот и конец маршрута, стоит длинный кирпичный забор уходящий в бесконечность как великая китайская стена и мощный пропускной пункт с соответствующей вооруженной охраной. Начальник охраны майор советской армии, поздоровался с отцом и обратился к нему по имени, отчеству, "На смотрины Дмитрий Филиппович" проезжайте, вы по счету в этом месяце третьим будете, дай бог, чтобы Вам понравилось". Отец прекрасно знал этих людей, которые все про всех знают, в его повседневной работе были постоянные случаи соприкосновения с этой службой, да и они иногда к нему обращались по различным служебным вопросам.
   Легковушка въехала в городок, в котором все гармонировало с природой, аккуратные коттеджи-домики стояли, не нарушая лесной гармонии, кругом различные красивые аллеи, цветы. Видна была рука хорошего специалиста, который умело, сотворил и поддерживал эту красоту. Стояли прекрасные разноцветные пятиэтажные дома с самостоятельными телекоммуникационными системами, выстроившись в ряд, около них для удобства практически рядом, чтобы было не далеко ходить, находились: ресторан, кинотеатр, магазины, библиотека, почта, подземные гаражи, кругом зелень, скамейки для отдыха.
   Идеальный порядок, ни одной соринки, бумажки или простого сигаретного окурка не валялось на тротуаре, да и людей абсолютно не видно, видимо все на работе подумал он. Машина подъехала к одноэтажному зданию, где была вмонтирована табличка, городской отдел милиции и остановилась.
   Отец зашел в коридор здания и увидел дежурного лейтенанта, который сидел за пультом, на котором были вмонтированы лампочки с расположением всех объектов города и жилых кварталов. Пульт спокойно светился ровным зеленоватым светом. Перед лейтенантом лежал кроссворд, и он его разгадывал и одновременно смотрел какой-то фильм, который шел в это время по телевидению. Приехавший поздоровался и спросил как служба лейтенант, он ему ответил, идет помаленьку, стоит тишина и, по крайней мере, ни чего не предвидится до субботы, а Вам, собственно говоря, что надо, что-то я вас не могу вспомнить, спросил он. У него появился интерес на лице, и он спросил, наверное, вы к шефу, а не ко мне, а то бы поговорили, со свежим человеком всегда интересно разговаривать. На пульте зажглась красная лампочка, и лейтенант моментально переключил тумблер, спросил, внимательно слушаю товарищ полковник. Голос спросил, Дмитрий Филиппович у тебя находится, попроси его подойти ко мне, мы с ним переговорим.
   Лейтенант стремительно поднялся из удобного кресла выбежал из своей дежурки и рассказал, как пройти в приемную начальника милиции. Здесь они расстались, и мой отец пошел в приемную, где его встретила миловидная молодая женщина и предупредительно спросила у него, Вам чаю или кофе. Нет спасибо, ответил отец пока ни чего не надо и прошел в кабинет полковника. Навстречу ему поднялся из кресла такой же по возрасту, седоватый мужчина и представился, Иван Петрович, ну а вас как звать величать я уже знаю, но все равно закрепим знакомство рукопожатием.
   Рукопожатие было крепким и гостеприимным, Иван Петрович со смехом начал разговор, что Дмитрий Филиппович занялся разведывательной деятельностью, прошел сначала в дежурную часть, да полностью еще не успел все разузнать, значит, старый милицейский волк и в работе знает толк. Да я не в обиде, меня когда-то то же так же уговаривали и я, старый дурак, согласился, а теперь вот жду замену вырваться ни как отсюда не могу. Место гиблое конечно не по состоянию здоровья, а по ситуации с правонарушениями, их просто нету, пишешь каждый месяц пустые сводки и все, скучно здесь, считай, что город то, как будто бы в коммунизме живет.
   Мой отец задал вопрос, что лейтенант оговорился и сказал, ждем субботу, значит, что-то интересное будет. Конечно, будет, придется идти в гости к инженеру Ивановой и мирить ее с мужем, почему он не хочет вместе с ней идти по грибы. Или придется идти к инженеру Пронтову и мирить его с другом Петровым из-за балета, видите ли, там кто-то из них не правильно понял аранжировку музыки в третьем акте. Вот такие пироги с котятами здесь и вот такой ерундой приходится мне вместе с горкомом партии, с общественными организациями заниматься. Тут поневоле с ума сойдешь, я то прекрасно знаю. Дмитрий Филиппович, что ты сюда не пойдешь, поэтому с тобой откровенно так и разговариваю, тем более я не враг тебе, чтобы ты вместе с женой отбывал здесь добровольную каторгу целых три года.
   Вот представляешь гарнизон милицейский на 25 тысяч человек городского населения, на мой взгляд, все равно не бездействует, день и ночь идут дежурства, люди находятся в массах, в организациях и их недремлющее око наверняка сразу увидит, как ты выбросил окурок на тротуар или выкинул бумажку на ходу из машины. Они сразу услышат повышенный тон в разговоре у горожан и примут меры, чтобы такого впредь не повторялось.
   Здесь в основном живут люди науки, фанатически преданные своим идеям и кроме работы, как правило, их ни чего не интересует. Создать для них все условия наша повседневная задача. Обслуживающий персонал в городе, все с обязательным высшим образованием. Ребятишки посещают ясли, детские сады, школы, они постоянно находятся под недремлющим оком различных педагогов, профессионалов своего дела. Вот давай думай Дмитрий Филиппович и если ты согласен, то немедленно едем ко мне в гости, выпиваем традиционную рюмку армянского коньяка и вперед за передачу дел, к вечеру я думаю, управимся.
   Отец отказался, он прекрасно понял, что собой представляет этот закрытый город, он подумал, как они с матерью будут безвылазно находиться в нем целых три года и распрощаются на этот период с Российской действительностью и не увидят за этот период своих родных, в особенности детей и внуков. С полковником они простились, отец дополнительно съездил в горком партии, нанес как он говорил визит вежливости Первому секретарю городского комитета партии и после этого отбыл в город Челябинск на железнодорожный вокзал. Приехал в Москву поговорил с матерью и опять на прием в Министерство к своему старинному другу-генералу.
   Он его расспросил об этом закрытом городке и сказал, ну все Дмитрий ты меня убедил, давай теперь займемся твоими городами, где ты собираешься жить в будущем на честно заработанной пенсии. Давай вместе с супругой поезжай, посмотри города Ярославль, Пензу, Сызрань, Казань, Киров, где тебе понравится, сообщи мне по телефону и я тебе гарантирую, что ровно через год ты в этом городе получишь благоустроенную двухкомнатную квартиру.
   На дворе стояло лето, в самом разгаре был июль месяц 1969 года, их ни кто не торопил с осмотром названных городов и они составили вместе с матерью план действий на июль, август. Первый город, который они посетили, был Ярославль. Устроились в гостинице и начали осматривать его достопримечательности, но зарядили дожди, природа как будто бы сопротивлялась показывать им город. Все равно у них в памяти осталась старинная архитектура в центре города и степенная напевная речь жителей. Следующий город по их маршруту был Сызрань, опять устройство в гостинице, а на улице дождь, ни куда не пойдешь, погода как будто бы договорилась снова устроила им подлянку, поехали в следующий город, благо ни кто не мешает, да и билеты свободно продаются, так как конец отпускного периода еще не наступил.
   Город Пенза снова их встретил дождливой погодой, ну прямо невезуха их подстерегала в этом путешествии. Город понравился, снабжение продуктами было неплохое, но вот этот проклятый дождь опять рушил все их планы. Поехали дальше в город Киров, а это вот уже совсем другая глава из этого романа.
  

Глава 15. Киров, Вятка, Хлынов.

  
   Приехали на поезде на железнодорожный вокзал, погода стоит солнечная, ласково светит светило, тепло, проехали на такси до центральной гостиницы "Вятка". Расположена она на центральном проспекте Ленина в высотном доме, да и номер им достался на шестом этаже. Прекрасный вид открывался на весь город. Город в это время готовился к своему очередному большому юбилею, ему исполнялось 595 лет. Месяц шел август, и вот здесь им понравилось окончательно, они уже решили, что больше ни куда не поедут, а дадут согласие в Министерстве, чтобы им здесь давали квартиру. Прошли на центральный переговорный пункт заказали Москву и подтвердили свое согласие на переезд жить в этом городе.
   Все им здесь нравилось, и то, что город пережил три своих названия и что до 1781 года назывался Хлыновым, об этом они узнали при посещении исторического музея. Далее он носил название реки Вятка до 1934 года, которая неторопливо бежала около города и несла свои пока еще почти, что чистые воды. Только после загадочной смерти Кирова (Кострикова) Сергея Мироновича город по единогласному желанию жителей был переименован в город Киров. Им нравились старинные кварталы города с замысловатой резьбой, базары и рынки в различных местах города. Непривычно для их ушей звучал говор настоящих кировчан, "Мясо нету-то, а когда будет-то".
   Особенно конечно им понравилось снабжение в городе и цены были значительно ниже, чем в других городах, которые они проехали, согласитесь, этот факт является основным для пенсионеров. С удивлением они рассматривали в промышленных магазинах города знаменитую дымковскую игрушку. На центральном продуктовом рынке отец увидал всевозможные грибы и радостно матери сказал, - "Живем Марья Дмитриевна, леса здесь очень богатые, признакомимся с ними как следует и сами будем добывать грибы, солить их и мариновать по разному". Посетили они в выходной день большую барахолку, так назывался огромный вещевой рынок на выезде из города Кирова в сторону поселка городского типа Нововятска. Что особенно поразило их на рынке, так это всевозможные знаменитые вятские гармошки, каких только их там не было. Похожие на настоящие сапоги и миниатюрные в своих размерах, но голоса красивые тонкие прямо слух радуется. Гармонисты профессора этого гармонного дела, играют, не переставая, прославляя свою знаменитую вятскую гармошку, короче мастаки своего дела. На этом рынке рассказывал отец, чего только там нет, как он говорил с выражением, там можно купить абсолютно все, начиная от иголки и кончая паровозом. Выбор богатый, торг идет своеобразный, можно купить за бесценок и, наоборот, в три раза переплатить, одним словом базар, он и в Африке базар.
   Поездки по городу их убедили, что это все же большой экономический центр и жизнь производственная кипит, не замолкает здесь ни на минуту. Музеи городские, которые они посетили с самого начала, рассказывали им о том, что когда-то в 19 веке, Вятка была местом политических ссыльных и здесь до сих пор сохранились домики, где проживали А.И.Герцен, М.Е.Салтыков-Щедрин, писатель Грин. Они прожили в городе всего то одну неделю, а погода как по волшебству продолжала стоять чудесная, и он им окончательно понравился погодными условиями то же, как говорится по всем параметрам. Они узнали про работу, оказываются их, могут спокойно устроить, и ни чего страшного нет, что они оба находятся на пенсии, дома в перспективе они сидеть не собирались.
   Все путешествие окончилось надо ехать назад домой, ведь наверняка ребятишки соскучились и готовиться к большому переезду, вокзал железнодорожный радостно принял их в свои объятия и проглотил, и через некоторое время они на проходящем поезде мчались до города Новосибирска, чтобы пересесть на скоростной самолет до города Мирного, в родную Якутию.
  

Глава 16. Переезд.

  
   Приехали родители из длительной поездки, рассказали о своих путешествиях, о том, как особенно им понравился город Киров в особенности. Стали мы всей семьей думать, как их собирать в дорогу, что взять в первую очередь, как перевозить вещи, разведать обстановку в городе Ленске насчет отправки контейнера и многое многое другое.
   Не заметно шло время, наступил 1970 год, пора было помаленьку собираться в дорогу нашим родителям. В мае месяце дети, рассказали родителям, что есть договоренность с Ленском, о приобретении для них прямо с торговой базы автомобиля марки "Москвич-403". Им автомобиль на пенсии будет просто необходим для поездок в лес по грибы и ягоды. Можно прямо сейчас, пока еще есть возможность переадресовать его получение в город Киров, чтобы потом не мучиться с его отправкой. Отец настоял на том, что надо его получать здесь, обкатать, как положено, чтобы он там, в новом городе не задавал им вопросов. Ну что же сделаешь, как говорится хозяин барин в этой ситуации, только отец, ведь ему предстояло ездить на этом автомобиле и это ему в складчину сыновья купили это чудо техники на тот период времени. Съездили в город Ленск получили данный новый транспорт и перегнали его в Мирный.
   В конце мая месяца отцу подошла телеграмма из Кировского облисполкома, о предоставлении ему квартиры в городе Кирове и что ему необходимо прибыть в данный город и получить ключи от новой двухкомнатной квартиры только, что сданного дома военными строителями. Отец срочно вылетел на самолете в начале июня до города Москвы, а там пересел на фирменный поезд "Вятка" и добрался практически за одни сутки до города Кирова, где и оформил соответствующие документы на квартиру, в которой ему с матерью предстояло прожить более тридцати лет.
   Вернувшись из поездки, он нам всем рассказывал, что видел этот сданный пятиэтажный дом для бывших военнослужащих и квартиру, в которой им предстоит жить. Дом находится на центральной улице города по дороге в Нововятск. Рядом находится знаменитый на весь город вещевой рынок, на котором им с матерью уже пришлось побывать. Через дорогу находится средняя школа милиции и общежития для молодых милиционеров, квартал этот спокойный, рядом зональный сельскохозяйственный институт, большая селекционная база по растениеводству Кировской области. Как говорится, приняли к сведению сообщения отца и начали собирать их в дальнюю дорогу.
   В первую очередь тщательно собрали все необходимые вещи им для проживания на новом месте жительства. Заказали пятитонный контейнер через город Ленск для отправки его в город Киров. Купили им для дальнейшего путешествия на железнодорожной платформе на новой автомашине два ящика тушенки, ящик сгущенки, различные рыбные консервы, котелки, чайники, примус "Шмель", палатку, картошку.
   По времени где-то в конце июля месяца отправили контейнер и повезли родителей в город Ленск сажать их на баржу, которая шла по реке Лене до города-порта Усть-Кут. Ведь только там располагалась отдельная железнодорожная ветка, где им предстояло погрузиться на железнодорожную платформу. Если нам здесь как говорится, на своей Якутской родине повезло, так как мы абсолютно без всяких проблем посадили родителей на баржу вместе, с новой автомашиной, то, начиная с Усть-Кута для них, наступили настоящие мучения. Все эти, не состыковки железнодорожного транспорта по движению на дороге резко отразились на них. Они добрались до товарной станции Киров только на шестнадцатые сутки своего путешествия.
   Я до сих пор вспоминаю их переезд и думаю, что в тот период времени они совершили для себя героический поступок. На каждой товарной станции надо постоять, все время всех расспрашивать, тронется вагон или не тронется, где-то в это же время запастись кипятком или даже простой водой. Да если по честному говорить, сходить в обыкновенный туалет-то на любой станции проблема, а тут еще на открытой железнодорожной площадке двигаться в какую-то неизвестность. Потом это же ведь все же пожилые люди и организм то уже, к сожалению не молодой.
   Ладно, дело сделано переезд произошел, квартиру получили, машину пока временно пристроили у старика пенсионера, который жил в частном доме и тут начал проявлять себя город Киров своей мерзкой погодой. Дождь идет и идет. День перерыв и снова два дня дождь и так каждый месяц. Вот мы, и вляпались, Марья Дмитриевна сказал отец, а ведь дело то сделано, назад возврата нет, да и на переправе ни кто лошадей не меняет. Вот такие пироги, а жить то надо, значит надо привыкать. Осень вступила в свои права, около своего дома посадили разные деревья, познакомились с соседями, договорились в своем квартале, о строительстве гаража и вступили в данный строительный кооператив.
   Вроде бы все своевременные первоначальные действия произвели, прописались, узнали, где стоит Жилищно-коммунальное управление, сберегательная касса, где поблизости различные магазины и какие. Начали изучать, более подробно город Киров накупили по нему соответствующей литературы, обзавелись картами города. Прокатились на различных автобусах и городских троллейбусах, а дождь идет, небесная канцелярия распоясалась.
   Именно в тот период и пришло одно из первых писем от родителей, где они с печалью описывали все свои путешествия с переездом и как они влопались в такую слякотную погоду в Вятской губернии. Были у них в тот период первые опасения, что в дальнейшем погода не изменится, и все время будет стоять дождливая пора, так оно в дальнейшем и оказалось. Но что сделаешь, простой русский человек к чему только не привыкает, отправь его жить на северный полюс, и через какое-то непродолжительное время он уже с упоением будет рассказывать какая прекрасная погода стоит в этом северном краю. Так же произошло и здесь, какие-то три года и родители привыкли, что все время идет дождь и скучают по нему, когда его давно нет.
  

Глава 17. Работа, различные занятия.

  
   Прожили не много, обвыклись с климатом, стало скучно сидеть в четырех стенках, начали искать работу посильную для двоих. Вскоре им повезло, рядом через дорогу требовался дворник в школе милиции, и они решили попробовать вдвоем вместе с матерью осваивать эту новую для них профессию. Устроились на одну ставку, второй просто не было, получили орудия труда и внимательно обошли территорию вокруг всех корпусов школы милиции, осмотрели состояние тротуаров, как растут немногочисленные деревья.
   В первую очередь около общежитий навели порядок, что же там только не валялось на земле. Разбитые телевизоры, радиоприемники, различная стеклопосуда, целый букет разной не нужной ни кому одежды. Со временем навели порядок и предупредили комендантов общежитий, что хоть милиционеры то же люди и им позволительны разные праздники, но чтобы это все было в меру, да и ведь есть, соответствующие мусорные баки пусть приучаются к вежливости и чистоте, ведь об этом их учат в школе милиции.
   Рабочий день у них начинался строго в пять часов утра и люди, проживающие здесь, в этом квартале стали проверять по ним часы, если они метут метлами вдвоем на улице, значит, наступило утро и пора вставать, еще можно было по их одеянию сразу определить погодные условия. Если плащ, готовься к зонтику, если прохладно значит старики, оделись, потеплей.
   Прошло около года, а они уже стали достопримечательностью этих мест, утром люди шли на работу и все с ними здоровались, они могли свободно поговорить на разные жизненные темы, опыт житейский им вполне это позволял. Заканчивалась у них работа в одиннадцать часов дня, а иногда если не очень мусорно, то и раньше на час. Конечно, особенно доставалась им зимой, ведь Кировский край знаменит большим изобилием снега, вот тут тогда берегись пенсионеры Ермолаевы. Но они и к этим погодным изменениям были готовы, и не торопясь, пихковыми широкими лопатами расчищали свои закрепленные тротуары, а когда наступала очередная оттепель, сыпали на поверхность вверенной им территории соль, чтобы люди не скользили и не падали.
   В летний период времени также утром их можно было увидеть, как они дружно вдвоем тащат упорно и настойчиво резиновые шланги поливать множество насаждений, которых прибыло при их деятельности. Осень, когда вступала в свои права, давала им новую неприятную работу, это сборка листьев и откуда их столько бралось, что кое-как они успевали собирать их в мешки.
   Вот так незаметно и проработали они на этом месте более двадцати лет, а потом им помаленьку предложили уволиться, так как надо было кого-то другого устроить по блату. Да ничего страшного не произошло, старики не обиделись, а ведь территория эта оберегаемая и убираемая ими значительно проиграла, как говорил отец в тот период, осиротела без их работы земля. Потом на это место дали дополнительно еще одну ставку дворника, но что толку, разве может два молодых человека, получающих за это своевременно заработную плату, заменить двух добросовестных стариков, работающих на одну ставку. Хоть они проработали около 20 лет на этом месте и имели одни только постоянные благодарности, все равно они остались обиженными, когда им предложили отдыхать на заслуженной пенсии.
   Кроме того, что они практически сразу начали работать в Кирове, ни чего в этом удивительного нет. Но ведь эта работа продолжалась ведь не полный рабочий день, а ведь вторая половина дня была свободной. Поэтому я не удивился, когда на следующий год приезжал к ним в гости вместе с женой и увидал, что гараж у них полностью готов, в нем стоит машина, сделаны всевозможные полки и ящики разных типов. Инструменты аккуратно разложены по своим местам и знали только свое определенное место.
   Меня поразило, что около гаража они приспособили совсем маленький участок под огородик, и там вполне благополучно росла морковка и что-то еще из мелких овощей. Кстати в тот же период я узнал, что и около дома, где они живут, тоже есть маленький участок под картошку. И они ходят дружно после обеда собирать колорадских жуков. При желании человек всегда найдет себе работу.
   Оказывается в тот же период времени он еще успевал быть казначеем кооперативного гаража, в течении почти что десятка лет, а потом как он честно сказал, надоело и бросил бегать за молодежью и выколачивать из них бесстыжих взносы.
   Порядка пятнадцати лет был председателем товарищеского суда в ЖКУ, а мать секретарем этого же суда. У них ради любопытства, я один раз и обнаружил толстую папку с названием товарищеский суд, где кропотливо были подшиты все заседания этого суда. Отдельно лежала папка с различной деловой перепиской. Чтобы скучно не было, отец ходил постоянно на заседание Совета ветеранов милиции, иногда на день Победы или день Милиции его приглашали в школу преподаватели, и он ни кому не отказывал, ходил и выступал перед школьниками.
   Отдельная любовь у него была к художественной литературе. Поэтому в городском книжном военторге, его тоже знали, и когда он там появлялся, ему обязательно по блату выдавалась какая-нибудь остросюжетная книженция про годы войны или очередные мемуары какого-нибудь полководца.
   На машине "Москвич-403", он ездил очень мало, в основном только по грибы и ягоды осенью, а так она в основном сиротливо стояла в гараже. Годы все же взяли свое, и как он постоянно говорил, побаиваюсь я ездить, зрение то уже не то, да и реакция слабовата, не дай бог кого-нибудь покалечу, потом век себе не прощу. Но машина была всегда в исправном состоянии, чистенькая, заправленная готовая к различным путешествиям. Стоило мне только приехать, как отец сразу говорил, машина стоит, ждет тебя, поезжай куда-нибудь покатайся, а то она бедная совсем застоялась. Свободное время стало появляться у отца, когда он распрощался с работой, вот только тогда он стал выходить на лавочку и посиживать с трубкой на скамейке, поджидая кого-нибудь из стариков с кем можно было вволю почесать языки. И то, как говорится не со всеми.
  

Глава 18. Лотерея.

  
   Отец очень интересно, можно сказать даже своеобразно особо относился к разного рода проведением лотерей. У нас с ним на эту тему произошел довольно серьезный длительный разговор. Он разбил все мои аргументы, довольно убедительными фактами из наблюдений за этими лотереями и примерами за всю свою прошедшую жизнь. Вот пример из далекой молодости, когда вместе с родителями, он был на большой ярмарке в районном центре Кыштовке. В одном из балаганов был спрятан убедительный приз - настоящая большая как говорят зрелая по всем параметрам корова. Конечно, она в те времена стоила огромных денег. Вряд ли у кого было желание истратить такую сумму, а вот за копейки желающих было купить полно, даже за рубли или за Пять, в крайнем случае за Двадцать пять. Зевак собралось видимо не видимо, все заходили за эту ширму, платили какую-то толику из своих средств, им говорил ведущий эти торги, "Не угадал, будь свободным" и приглашал следующего. Толпа заинтересованная не отходила, ведь кому-то должно было повезти.
   Старик с большой седой бородой стоял со своей старухой и зорко поглядывал за всем этим представлением и иногда спрашивал, у выходивших, а ты, какую денежку предлагал. Ему не которые отвечали, а другие просто махнув рукой, отходили в сторону. Вот это и есть настоящая лотерея, игра на дурака. Старик говорит ну все пора мне идти, авось повезет, и зашел за ширму, через не которое время ширма раздвинулась, и старик довольный вывел корову из балагана, сказал старухе, все пошли домой, нам с тобой повезло. Его обступили любопытные и говорят, дед, ну подожди не уходи, расскажи, какую ты денежку вручил базарным шарлатанам. Засмеялся дед своим беззубым ртом, и отвечает, денежка им понадобилась Грош, как раз он у меня в зипуне и был, у нас со старухой других то, ни когда не водилось. Подумаешь всего половина копейки, а выигрыш то вот какой привалил аховый.
   Повезло, правда, рассказывал мне отец. А я вот лично на своей шкуре убедился, что играть в азартные игры с государством это бесполезное занятие. В годы войны, знаешь, сколько всевозможных займов, через облигации распространялась, великое множество и что от этого результат то нулевой. Я в те годы, да и мать тоже постоянно с каждой получки покупали разное количество этих облигаций, да что толку то от этого до сих пор они где-то валяются не востребованные. Я знаю очень много людей, которые тоже покупали эти обманки, и у них ни чего тоже не получилось. Просто пшик на постном масле.
   Вот когда начали выпускать тридцатикопеечные лотерейные билеты, я уже к ним начал относиться более осторожно и не покупал их там какими-то десятками, сотнями штук, а наученный горьким опытом и, зная, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, покупал только всего три билетика, на рубль. Эти номера трех билетиков записывал в блокнот, и когда приходила лотерейная таблица, проверял. Бывали, конечно, иногда выигрыши по одному рублю, но я его сразу пускал также в оборот, опять покупал новых, три билета на счастье.
   Четко я вел запись за этими билетами, какую сумму денег я на них потратил. Прошло много лет и вот наконец-то мне повезло, на один из очередных билетов выпал выигрыш ковер довольно приличных размеров, вот он лежит на диване с симпатичным орнаментом. Стоил он в ту пору, как сейчас помню 976 рублей. Достал я свою записную книжку и посмотрел, сколько же я денег извел за эти годы на лотерейные билеты, баланс затраченных средств составлял 790 рублей. Получается в итоге я все равно, хоть на немного, но нагрел государство, а с другой стороны как сказать, ведь за все эти прошедшие годы они же использовали мои кровные, крутили их, наверное, несколько раз.
   Все равно мы с матерью были довольны и вот после этого случая мы перешли на другую группу лотерейных билетов, это автомотолотерея и стоимость побольше, целых пятьдесят копеек. Опять берем постоянно по три билета и тщательно записываем номера, но пока вот нам прет, одна только невезуха.
   Я знаю, что не которым везет, есть люди, которые просто притягивают себе удачу. Вот, например мы с матерью здесь в Кирове на обслуживание ходим в одну и туже сберкассу многие годы. Нас там все знают и здороваются с нами как с постоянными клиентами, нормальными пенсионерами. Там же мне пришлось познакомиться с одной старушкой, которая постарше меня будет, наверное, на десяток лет.
   Живет она на военную пенсию, одна, в двухкомнатной квартире. Своего мужа и всех своих взрослых сыновей перехоронила еще в годы войны. Ни кого у нее вообще не осталось, полностью одинокая женщина. Она также как и я покупает эти же лотерейные билеты "ДОСААФ", только на рубль, всего два билета. Вот с ней стояли в очереди и разговорились на эту лотерейную тему, она мне и пожаловалась, что везет ей в эту лотерею постоянно.
   Вы когда-нибудь в жизни видели таких людей, которые жалуются на свою удачу. А вот мне пришлось и он рассказывает, что сначала ей подфартило, и выигрыш у нее был, какой-то мотоцикл "Урал", она этот билетик принесла сюда, сдала его, и денежный эквивалент отправился ей на сберегательную книжку. Следующий выигрыш был автомобиль "Москвич", опять перевод новых денег на книжку. Вот сейчас мы стоим с вами, разговариваем, а у меня в руках опять счастливый билетик, здесь выигрыш машина "Жигули", в которых я совсем не разбираюсь. Она даже предложила мне этот билет, мне стало дурно, вот так прямо совсем малознакомому человеку предлагает старушка настоящий счастливый билет автомотолотереи.
   Конечно, я отказался и ей как впереди меня стоящей, оператор сберкассы оформила новую значительную денежную сумму ей на вклад. Мы с ней расстались, и она мне сказала, что все равно, мне не отвертеться от следующего счастливого билета, который у нее обязательно будет. Я еще в ту пору подумал, какая-то то совершенно безумная старуха. Но она была абсолютно в здравом уме и совершенно серьезно мне сказала, "Дорогой ты мой человек, да все равно я помру, а эти все мои сбережения достанутся просто так государству". Стоит только пройти ровно половина года после моей кончины, как они моментально исчезнут в закромах государственных, так же как и моя квартира".
   Прошло месяцев семь, как я ее не видел эту старушку, видимо, немного приболела, решил я. В очередной раз, находясь в сберкассе, я увидал, что она в окошко опять подает лотерейный билет, когда она закончила оформлять свой выигрыш и отошла от окошка, я поздоровался с ней, и спрашиваю, что бабуся опять повезло. Она меня узнала, как старого знакомого и расстроена, сказала, что же вы припозднились, а я же ведь помню хорошо, наш последний разговор и принесла вам лотерейный билет с хорошим выигрышем, в этот раз особо крупно повезло, была "Волга". Ну что же сделаешь, билет сдан, дело сделано, и она расстроена, сказала, ждите теперь следующего счастливого случая. Мы с ней расстались и в этот раз навсегда.
   Прошел после этого случая один год, а моей старушенции, не видать. Я спрашиваю у знакомых мне работников сберкассы, где же моя бабушка, что-то совсем не видно моей древней подружки. Они и отвечают, что ее бог прибрал, месяцев восемь тому назад и бедная от нее действительно полностью ни чего не осталось, ни ее большого вклада, ни прекрасной благоустроенной квартиры в центре города. Полностью все досталось государству, и подумалось мне в тот момент, сколько же каждый год фантастических сумм имеет наше уважаемое государство от таких вот одиноких прекрасных пожилых людей.
   Вспомнился интересный случай по этому поводу с нашей Ольгой. Отец знал всех наших внучек и внимательно старался разобраться в их будущей жизни, что их ожидает в перспективе. Катюшку, он знал в совершенстве, все же она у них жила. Что касается Ольге и Саше, он их видел то всего по одному разу, но опытному милицейскому глазу и большому жизненному опыту этого вполне хватило. Про Сашу он ни чего не сказал, так как ей было еще мало лет, а вот про Ольгу у него моментально составилось мнение и я думаю, наверное, не ошибочное.
   Ей было около 10 лет, когда мы были у них в гостях и она, вместе со мной путешествовала по городу Кирову. Я как истинный любитель книг, завернул по пути в магазин "Книжный мир", там продавались книжные лотерейные билеты. И тут меня наша Ольга поразила, сколько мы не покупали билетов, и она их помаленьку вытаскивала из крутящегося барабана, почти, что каждый второй был выигрышный. Что это провидение судьбы.
   Пришли мы домой к моим родителям и принесли кучу книг выигранных в лотерею, и я рассказал про это отцу. Вот фразу, которую произнес мой отец, я запомнил навсегда, "Она будет постоянно выигрывать в лотерею, только не надо ей увлекаться этой игрой в раннем возрасте, пускай повзрослеет. Из всей нашей династии, только ей одной удастся вытаскивать у судьбы счастливые лотерейные билеты".
  

Глава 19. Наши отпуска.

  
   Каждый год, я бывал в Кирове у родителей, иногда получалось и по два раза, если я был где-нибудь в командировках, постоянно залетал к ним в гости. Если посчитать то, наверное, за период с 1971 по 2003 год, в общей сложности я побывал там более 50 раз. Меня постоянно туда тянуло, мне очень не хватало общения с моим отцом.
   Если в детстве я не мог, как следует даже и повидаться с ним из-за его постоянной сложной работы в милиции, то вот в этот период пришлось мне наверстывать недостающее общение в более зрелом возрасте. Нам ни когда не хватало время, как следует наговориться, мать постоянно на меня, поэтому обижалась, а меня все равно постоянно как каким-то мощным магнитом тянуло к отцу. Все отпуска я проводил с ним, слушал его неторопливый разговор, его разные мнения на ситуации в стране и вообще в разных точках планеты. Всегда у него были припасены в памяти для меня интересные случаи из его армейской жизни, его большого багажа милицейского опыта, ранние рассказы, про своеобразную жизнь деревни.
   Сколько раз я себя проклинал, что в тот период, когда я бывал у них в гостях наскоками или в отпусках, почему ленился записывать хотя бы несколько строчек в день про историю жизни своего отца. Вот только из-за этой моей недальновидности потеряно так много его рассказов, различных жизненных историй, ведь их сейчас не восстановишь, а жаль. Если бы можно было повернуть время вспять, конечно бы такой серьезной ошибки я бы не допустил.
   Я отлично помню, что после моего приезда, сразу срочно накрывался стол на кухне, и традиционно выставлялась хорошая бутылка водки с соответствующей закуской. Неторопливо все это выпивалось, и наконец-то начинались длинные продолжительные разговоры про все на свете. Разговоры могли затянуться допоздна, иногда перешагивали полночь, и тогда мать начинала ворчать, ну вот встретились два говоруна, теперь сказкам конца края не будет. Но в действительности, если подумать, как можно прервать рассказ, если в этот момент выдается самая настоящая кульминация прошедших событий, когда рассказчик и его собеседник находятся в далеком прошедшем времени и переживают за героев событий. Пример этому, пожалуйста.
   Один полковник царской армии, после революции и гражданской войны в России затаился и не сбежал за рубеж, как другие. Он избрал постоянное место жительство Якутию и жил помаленьку там. Иногда совершая набеги со своей бандой на безобидных якутов. После его оставались разоренные селения, улусы, убитые безжалостно якуты и изнасилованные якутки. С этой бандой в годы Великой отечественной войны ни как не могли справиться. Отец рассказывал, что в тот период времени какие только засады и операции его родная районная милиция не делали против него, все было бесполезно. Этим же занимались и в комитете государственной безопасности, но, к сожалению и у них тоже ни чего не получалось. Но все равно множественные усилия, принятые против этой банды не прошли прахом и на Алданском нагорье, не которые боевые операции проходили успешно, и тогда полковник терял помаленьку своих кровожадных бандитов.
   Самого полковника не удавалась ни как выследить, а если он и попадал в засаду, отличное владение маузером позволяло ему убивать оперативников и опять скрываться в неизвестности. Один раз отцу донесли китайцы, что царский полковник совсем недавно поубивал на тропе, где ходили китайцы книгоноши (Люди переносившие водку, в кожаных рюкзаках), нескольких их человек. В настоящее время движется по Алданскому нагорью в сторону единственной скальной тропы, имеет при себе золото, видимо решил окончательно сбежать из России.
   Молодой начальник милиции в тот период был горяч и моментально сел на коня и вместе с проводником из китайцев устремился в погоню, он знал, что царский полковник стреляет очень метко и попадает точно в лоб любому, кто отважится на его, поднять руку. Но это его не пугало, у него бурлила кровь, и он боялся, что он уйдет в недосягаемость и останется за рубежом, а там его не достанешь.
   Наконец он достиг этой скальной тропы и увидел потухающий костер, где только, что был враг, он соскочил с коня и побежал по тропинке, в погоню. Впереди за поворотом слышно было, что кто-то осторожно крадется, молодой милиционер сбавил скорость, успокоил дыхание и начал приближаться к противнику, оставалось только осторожно выглянуть. В это время одновременно раздалось два выстрела и может быть один из выстрелов на какие-то сотые доли секунды, раздался позднее.
   Мой отец выбежал с пистолетом наизготовку и увидел, что царский полковник начинает от выстрела падать на тропу, потом чуть поворачивается в сторону пропасти и как на замедленной киносъемке падает вниз. Единственное, что четко заметил отец в тот период, это аккуратная дырочка во лбу от пулевого выстрела у бандита, который упал вниз со скалы. Человек, который произвел этот выстрел, был начальник КГБ Трухачев, старый большевик их Ленинграда, который последние свои годы работал в Алдане. У него от выстрела, первый раз промазавшего в жизни полковника царской армии, шла кровь из головы. Вот они эти доли секунды подумал в тот момент отец, и спасли жизнь знаменитому чекисту, чья реакция оказалась быстрее.
   Вот такие рассказы вспоминал отец и рассказывал мне, когда его супруга Мария Дмитриевна, моя мама прерывала и говорила, хватит вам балаболить. Но разве мог мой отец в такой важный для его воспоминаний момент остановиться, конечно, нет, это по моему и ежу понятно.
   Обычно с утра позавтракав, я один, а иногда и вместе с супругой Валей отправлялся в путешествие по городу Кирову, которое длилось по времени строго до обеда. Уезжал на автобусе, куда-нибудь подальше в город и потом, высадившись на какой-нибудь невзрачной остановке, шел пешком по городу. Запоминал дорогу, где находятся различные магазины, кинотеатры, музеи, какие-нибудь старинные достопримечательности или современные архитектурные новшества. Так путешествуя по городу, набрел на главный городской почтамт, около которого стоял настоящий маленький пограничный столбик с полосками и километражем до города Москвы. Нашел домик, в котором когда-то жил писатель Грин, здесь давно располагается его музей и можно посмотреть черновики знаменитой "Бегущая по волнам".
   Прекрасно смотрится памятник легендарному Кирову, вписывается в городскую уличную панораму танк "Т-34", стоящий на большом возвышении. Хорошие исторические памятники можно встретить в старой части города и их ни кто не ломает, за ними приглядывают, и подновляют.
   Иногда я брал у отца машину и ездил по городу. Движение спокойное, водители доброжелательные, даже таксисты и те не гоняют сломя голову. Все идет в городе в спокойном ритме и даже постоянно идущий дождик, который не надоедает. Интересное отношение к дорогам, днем едешь по городу и где-то замечаешь выбоины, это же вполне естественно, но вечером объезжает непонятная дорожная служба и отмечает в городе все такие неприятности. Этой ночью идет ремонт этой дороги, специальными дорожными бригадами, сначала ямку закладывают простыми кирпичами, а сверху заливают специально приготовленной мастикой, которая намертво схватывает этот участок дороги. Утром едешь по этому месту и думаешь и когда же они успели это сделать, мелочь, а приятно, правда.
   Насчет погоды у меня были свои наблюдения, ведь приезжал я к родителям в разное время года. Большинство времени идет дождь, но это не сказывается, на настроении кировчан, и они считают его самым настоящим обыденным для этих мест. Но вот интересно, сколько бы раз, я не был там, у родителей, я так и не смог привыкнуть к этой промозглой погоде.
   Выезжали в лес за грибами неоднократно, природа великолепная, поля добрые стоят с урожаем, воздух просто изумительный. Грибов много всяких разных пород и расцветок, успевай только искать их и собирать в корзину. Лес высокий, здоровый чувствуется, что в нем, зверь и птица имеются. В подтверждение моих слов, отец сказал, что вот именно в этом месте на его прямо из перелеска выпер на полном ходу сохатый. Посмотрел неторопливо на него и совсем не пугаясь, пошел дальше по своим владениям.
   Что меня особенно поразило в Кировском лесу, это огромные муравейники, большие муравьиные тропы прямо целые дорожные тракты проходят от одного муравейника к другому. Я сказал об этом отцу, он тоже подтвердил мои наблюдения и сказал, что по нашей стране он поездил не мало, но таких величавых муравьиных куч ни где не видел. Может быть, эта загадка у лесных муравьев тоже разрешается с помощью влажной погоды Вятского края. Любые поездки все равно заканчивались домом, а это опять неторопливые разговоры про все на свете. Самое главное это рассказы, которые я постоянно слушал и впитывал в себя как губка, а те, которые не казались мне особенно важными, сразу забывал.
   Вот опять отец удобно расположился на диване и, настроившись на волну воспоминаний, начинает рассказ, про царского полковника, но уже не злого, а доброго человека, которого судьба забросила в далекий Якутский край. Этот человек не мог покинуть Родину, и он как человек старой закваски не мог принять и Советскую власть. Он бывший интеллигент, военный специалист Царской армии, был наблюдателем всего, что происходило в России. Он выписывал в Якутские деревни газеты и журналы, читал их сам, учил, где он проживал временно у якутов их грамоте, их детей. Где они болели, лечил их. Бедных всячески поддерживал, научился за годы жизни в Якутии якутскому языку в совершенстве.
   Отец рассказывает, что в те времена к ним в милицию поступила установка поймать этого доброжелательного полковника и этапировать его в столицу. Ну, раз пришел приказ начальства, надо его выполнять, ведь приказы то не обсуждаются, а выполняются. Вот мы идем в эту деревушку, где находится наш полковник, приходим, а его там уже нет, след простыл. Якуты, если им человек нравится, они все возможное сделают, но ни когда этого доброго человека не предадут. Я же долгие годы прожил в Якутии, поэтому знаю, что такое простой якут. Прекрасно я знал и о том, что если они полюбившегося себе человека спрячут, ты ни когда в жизни его не найдешь. Вот если якут превратится на охоте в болотную кочку, ты его ни за что на свете не отличишь от другого множества таких же болотных кочек, так же и здесь.
   Раз двадцать, а может быть, и больше я приходил в разные улусы, деревни, где проживал этот хороший человек, но поймать его не мог. Якуты хорошо ко мне относились, и они честно говорили мне: "Большой тайон, (Начальник) ты не прав, у нас ни когда не было, ни какого царского офицера", а сами хитро усмехались. Старики, которые со мной курили табак вместе или угощались Беломорканалом, те совсем благодушно говорили: - "Митрий Филипыч, ты хороший человек, полковник то же хороший человек, но здесь вам просто нельзя встречаться, мы в ваших делах совсем, однако ни чего не понимаем. Москва далеко, а мы то рядом". У отца я спрашиваю, и что же так и не поймали, отец мне говорит, у меня лично совсем не было его желания ловить, я же ведь знал от якутов, что это совершенно нормальный человек, который в лесу и комара то не обидит.
   Потом представь себе, война идет великая, люди последние варежки, валенки, теплые рубахи на фронт посылают, а этот добрый царский офицер снаряжает и отправляет на фронт, за свои деньги воевать целую танковую колонну. Я хочу сказать, что приказ, который дали в тот период насчет этого царского теоретика войны, был несправедлив, этот поистине настоящий русский человек перестроился и принял советскую действительность, так как она есть. Все-таки я не выдержал и спросил отца, а встречался он с этим настоящим полковником, который еще служил в царские времена и, наверное, видал настоящего царя. Отец не много подумал и говорит, что да действительно он его видал, но он уже был старик, да и интерес в ту пору к нему совсем пропал, а во-вторых, он, наверное, нарушил бы в ту пору этот нелепый приказ. И снова я вопрос задаю отцу, а как же всемогущая КГБ и отец в тон мне отвечает, что там, только изверги работают, так же обыкновенные люди, вполне нормальные, которые все прекрасно понимают.
   Где-то в году этак в 1974, а может быть и 75, очередной приезд в отпуск к родителям. После встречи отец поделился своим горем, оказывается, что-то случилось с коробкой передач в его автомобиле "Москвиче". Ну, ни чего страшного я говорю, разберем, посмотрим. Хотя отец сам по профессии древний сельский механизатор-тракторист и водитель второго класса не решается в таком зрелом возрасте делать ремонт самостоятельно.
   Разбираем машину, извлекаем, как говорится на свет божий коробку передач, и ее то же разбрасываем на верстаке по шестеренкам. Предварительный прогноз отца был, что постоянно выскакивает третья передача, значит и тайна брака где-то там, рядом, ведь машина за все это пятилетнее время прошла всего около семи тысяч километров, это же для любой машины такой пустяк. Конечно, по годам давным-давно кончилась, гарантия на этот автомобиль. Смотрим внимательно передаточную шестерню третьей скорости действительно бракованная, поэтому и хандрит. Едем в автомобильный магазин, да и притом не в один, чтобы отыскать эту проклятущую дефицитную шестерню, и находим ее только на окраине города. Как только собрали машину и проехали на ней, переключая все скорости на трассе за городом, обрадовался мой отец, и говорит, оказывается, мы еще что-то можем сделать самостоятельно, мастера, да и только.
   Возраст у отца был большой и он продал этот молодой Москвич, позднее, так и не наездив на нем даже двенадцати тысяч километров и то этот километраж, наверное, намотали мы с братом, когда приезжали к ним в гости. Москвич у него купили сразу, люди опытные посмотрели, машина то ведь фактически новая и зачем здесь торговаться, просто ни к чему.
   Вот тогда у отца освободился гараж полностью, место свободное, комод старинный приспособлен под рабочий инструмент, есть старинный радиоприемник, точило, табуретки и много свободного времени. Именно в тот период, стали приходить к отцу в гости старики, старухи со всей их округи. Одни просто поговорить с хорошим человеком, другим например старым женщинам необходимо наточить ножи, а ведь не кому. Дмитрий Филиппович ни кому не отказывал, он только внимательно рассматривал то, что необходимо было делать, и потом объявлял свое решение как какой-то эксперт, сможет он исправить, наладить это или нет. Отец с удовольствием проводил время в гараже, получалось, что это у него была вторая работа, а ведь самое главное он был с людьми, он с ними общался, он знал, что он просто необходим этим людям. Со временем руки перестали быть послушным инструментом, и он все чаще и чаще стал отказывать людям и объяснял им извинительно причину, что вот постарел малость. Но все равно продолжал ходить как на работу в гараж, ведь там все-таки место было общих встреч, общение с такими же подобными как он стариками.
   Моментально забывался гараж, когда приезжали издалека дети, какой-тут гараж, когда родной человек рядом и можно всласть прямо на диване не куда не ходя наговориться досыта, как говорил отец от пуза. Мой старший брат Володя, как-то меньше бывал в гостях в Кирове, а вот мне то приходилось бывать чаще, и видел, как сразу на глазах молодел мой родитель, и весело ему было в ту пору пока я жил там. И как мучительно он переживал очередную разлуку, стараясь не показать виду.
   Интересно своеобразно протекал процесс встреч с родными у отца с матерью, когда кто-нибудь из родственников приезжал к ним в гости. Заранее получив телеграмму о приезде кого-нибудь, они начинали готовиться. Дома холодильник постоянно стоял наполненный, но разве можно ударить в грязь лицом перед приездом кого-либо, и тогда отец, вооружившись списком, кропотливо составленным вместе с матерью, идет в магазин. Не торопясь, покупает все это, успевая поболтать с молодыми продавцами, и пообещав прислать им хороших женихов, следует домой. В этот период пока отца нет дома, он на выполнении важного государственного задания, мама, как часовой, поставленный столбом около окошка, стоит и смотрит, когда же ее Митя вернется. Время, не теряя даром, она бегает от окна, к окну проверяя дорогу от дома в разных направлениях. Вот наконец-то ее Митя возвращается и она уже около двери стоит и караулит, когда прозвучат его знакомые шаги в коридоре.
   Все это мне представлялось раньше, а когда я был у них в гостях, то и подтвердилось на самом деле. Москвич всегда был готов к выезду, об этом я уже упоминал раньше, но все равно его надо было обязательно еще раз завести прогреть двигатель, посмотреть уровень масла и воды, проверить подкачку колес, соответствует или нет. Порядок должен быть всегда в танковых войсках говаривал мой батенька. Время до прихода самолета или поезда было еще порядочно, но старики заранее, часика на два приезжали на вокзал и там уже спокойно ожидали, говоря не торопливо обо всем на свете.
   Первые года они еще были сравнительно молодыми и не только встречали, но и провожали. Но время шло, вот и продан их прекрасный транспорт и они уже на железнодорожный вокзал добираются заранее на автобусе и ждут прибытия поезда в здании, следя за прибытием поездов по местному радио. Проводы тоже им пока удаются.
   Неотвратимое время бежит, вот уже встреч родителей не предвидится, и ты об этом заранее знаешь. Дорога тебе хорошо известна и ты сам спокойно добираешься до их дома, беспокоясь, как они там, здоровы ли они и все ли нормально. Проводы то же конечно уже не те и если ты улетаешь на самолете, то такси подходит в строго определенное время прямо к подъезду, и ты уезжаешь от них прямо в аэропорт, попрощавшись прямо в квартире. Если ты двигаешься в сторону железнодорожного вокзала, то отец провожает тебя, до первой остановки автобуса еще пробуя по дороге помочь тебе донести что-нибудь из твоих вещей. На автобусной остановке, тягостно тянется время, пока подойдет именно твой автобус, идущий до вокзала и ты успеваешь за это печальное время разлуки выкурить с ним еще по целых две папиросы беломорины. Все автобус со знакомым номером виден издалека и ты торопливо прощаешься, и садишься в автобус, и вопрос возникает в сознании, а когда же будет следующая встреча и дай бог, чтобы за это время ни чего не произошло со стариками серьезного.
   Один раз мы с женой отдыхали на черном море по путевкам перед новым годом. Время пребывания 30 декабря закончилось, и мы решили на новый год слетать в Киров к родителям. Сказано, сделано, находимся в аэропорту города Симферополя, покупаем билеты до Кирова. Время до отлета самолета в запасе есть, неторопливо прогуливаемся по вокзалу, смотрим, в самом углу продаются в маленьких деревянных ящичках французские шампиньоны. Подходим спрашиваем, а сколько килограммов в таком ящичке, нам отвечают тут на этикетке написано, вот в этом семь, а в этом восемь. Цена вполне нормальная нас устраивает, и мы берем полностью один такой ящичек и идем на посадку в самолет. У нас были проблемы с подарком, что такого удивительного привезти в этот раз моим родителям, вот в этот раз мы им везем всевозможные красивые ракушки и придачу к ним на новый год настоящие грибы.
   Приезд наш как всегда неожиданный, но приятный это чувствуется тем, как радостно ожили старики и бегают друг за другом, или около нас не зная как лучше усадить и угостить дорогих гостей. Здесь в этот момент взор отца устремляется на этот деревянный ящик, и он говорит, а это что за чудо из южных краев. Рассказываем ему, что это французские шампиньоны и что они выращены специально во Франции в теплицах по специальной технологии и подаются они в новогоднюю ночь под звон шампанского вместе с устрицами. Но раз устриц нет, то и шампиньоны жареные так сойдут. Открыли ящик, мой папенька любопытный ко всем грибам тут уж ни как не мог удержаться, и он вдруг восклицает, странно это, очень они походят на наши настоящие поганки, точно такие же длинные, да и тонкие у них ножки.
   Я говорит, знаю русские шампиньоны так те богатыри, которые растут в Оренбургской области, в Казахстане, у них практически и ножки то почти что нет, одна здоровая мощная шляпа и весу достигают диковинного по пять килограмм. А тут весь ящик вместе с досками семь килограмм, ну ничего как говорится мать, разводи, огонь будем пробовать французов снедь. Ни чего поели, с коньяком все понравилось особо, да и на новый год то же откушали, а воспоминания об этом праздничном новогоднем застолье осталось на всю жизнь.
   Не знаю, кто уж выдумал такое правило постоянно едешь к родным, обязательно привози подарок, но это правило не нами придумано и не нам его, обсуждать. Но славная эта традиция жива и это просто замечательно, она заставляет каждого задумываться перед поездкой, что ему с собой привезти. Мы когда ездили в Киров ни когда долго не думали, возили в подарок все подряд, а иногда просто выполняли родительские специальные заказы.
   Пример, у матери начались боли в суставах, по ее просьбе привезли спирт, у отца начались проблемы с маленькими сигаретами, марки "Новые", которые вставлялись в коротенький мундштук, так же мы им довезли. Но ведь кроме этого все равно привозили что-то специальное, вот у меня был десантный выкидной нож для резки стропов, я его привез отцу в подарок, он его принял с удовольствием. Находился в туристической поездке в ГДР, оттуда привез в подарок отцу маленький ножик с ручкой из ножки олененка, он хоть и сувенирный, но все равно моему отцу чувствовалось, это было приятно. Нравились ему военные книжки, сколько я ему их привез из разных городов, да когда бывал за рубежом, тоже иногда оттуда привозил ему в подарок книги или значки. Стоят у них в серванте различная стеклянная и хрустальная посуда. Сейчас спустя, много времени толком и не вспомнишь, откуда та или иная красивая вещица, и кто ее точно подарил.
   Неожиданно мой глаз натыкается на изделие, сделанное из мамонтовой кости, на пластинке расположена композиция: полярный волк идет навстречу маленькому щенку собаке, и тот радостно бежит к нему, не подозревая о смертельной опасности, которую таит в себе беспощадный зверь. Отец рассказывает мне о том, что это, наверное, самый дорогой подарок у него, и он связан с далекой отсюда Аляской, где открывался для России второй фронт и откуда прямо к нам в Якутию шли американские студебеккеры через город Якутск, дальше на фронта великой войны. Он задумывается на минуту и говорит, что он отдал там на этой исторической встрече за вот эту ценность два своих великолепных штучных ружья, местному северному человеку. Эта великая память для меня, наверное, самая лучшая за все годы этой ужасной войны. Посмотри внимательно, как этот великий мастер косторезного дела, выполнил грамотно эти фигурки, в них нет ни одного изъяна, я думаю это самое настоящее произведение искусств и наверняка, когда-нибудь его оценят специалисты и поместят в какой-нибудь знаменитый музей мира.
  

Глава 20. Отдушина - Катерина.

  
   Самая первая внучка у моих родителей Катерина, эта наша первая дочь. Знаменательно то, что она родилась именно в городе Кирове и этому предшествовала целая история. Я сам, автор этой повести в далеком 1972 году, в мае месяце был призван на службу в ряды вооруженных сил, а дома в алмазном городе Мирном оставалась беременная жена Валентина. Срок рожать ей был ориентировочно в конце сентября, начале октября и поэтому заранее была достигнута договоренность с моими стариками, что это великое событие природы будет происходить в Кирове под присмотром моих родителей.
   Старший брат Владимир вместе со своим малочисленным семейством собирался в тот период в отпуск и согласился заодно сопровождать мою супругу до Кирова, довезти ее в целости и сохранности. Вылетев из города Мирного на самолете до города Иркутска, они благополучно приземлились в тамошнем аэропорту и разместились в гостинице на первом этаже.
   Как все неопытные люди в молодом возрасте, они оставили документы в сумочке прямо на подоконнике, вместе с деньгами и спокойно на ночь улеглись спать. Ночью их разбудил грохот разбитого стекла, когда зажгли свет в номере, у Вали на подушке рядом с головой лежал хороший крупный булыжник, ну а самое главное сумочка с документами на окне, она исчезла, как говорится просто, растворилась во мраке. Вызвали милицию, те все правильно сделали, все, как положено, запротоколировали и сказали, не волнуйтесь, будем искать. Помогли они горе-путешественникам сесть на поезд до Кирова, а сами продолжают искать вора. Хорошие попались ребята добросовестные, до сих пор ищут, я думаю, они когда-нибудь все равно что-нибудь найдут.
   Расстроенные дети прибыли в Киров, где их встретили, как положено, обласкали, успокоили, отец начал бегать по милиции восстанавливать Вале документы. Конечно, все восстановили, ведь бывшему начальнику милиции это было знакомо, да и моей матери бывшему старшему сержанту милиции, начальнику паспортного стола города Алдана, эта тематика с исчезновением документов была не в новинку.
   За хлопотами незаметно пролетело время, а тут и день наступил, когда Валю отвезли в роддом, и вот 2 октября на свет появилась Катерина, радостно возвестив своим криком о появление на свет. Роды были тяжелые, первые они таили в себе многие опасности, но как говорится, все закончилось вполне благополучно и вот Катя помаленьку растет, развивается. Валя, вполне оклемавшись после болезни, которая в придачу свалилась, на ее голову улетает в город Мирный работать, вместе с Катей, которой исполнилось в то время полгода.
   Далее, когда Кате было полтора года, ее Валя вторично привозит в Киров, и после этого немного погостив улетает в Мирный, а Катя остается у дедушки с бабушкой, которые в ней души не чают. Они всегда с ней, кормят, поят, выходят гулять, все строго по расписанию, во время ставят соответствующие прививки. Радовались мои родители воспитанию любознательной внучке Катеньке, и когда я прибыл после армейской службы забирать свою дочку, они говорили мне, может быть, оставишь ее еще погостить, но этого делать ни в коем случае нельзя было и мои старики, это прекрасно понимали.
   Я спрашивал у них, а как она смотрит телевизор и что все вполне понимает. Да они мне отвечали, вот идет передача, "Спокойной ночи малыши", тетя Валя ее ведет, она вполне понимает, что это тетя Валя и кричит нам, чтобы мы не выключали эту ее передачу ни когда. Страшно расстраивается, когда заканчивается эта передача и уже ждет ее повторения на следующий день и даже знает время, когда надо будет сидеть и смотреть ее по телевизору. Знает она передачу "КВН", которую ведет Саша Масляков, это такой милый молодой человек, который очень походит на ее папу, похож по обличью, да и такой же юморист.
   Довез я благополучно Катю до дома в свою родную Якутию, а отец на прощание мне в аэропорту и говорит, если что сынок то ты ее привози, мы всегда готовы присмотреть за ней, мало ли что в жизни бывает. Конечно, они привыкли к Кате, для них это был мощный психологический стресс, эта была для них отдушина, они своей внученьке все свои силы отдавали, лишь бы ей было хорошо. И я бы не сказал, что они как-то там ее баловали, все у нее было в меру, не капризная, но вполне нормально развивающаяся малышка.
   Прошло несколько лет и вот опять пришлось нашей Катерине ехать к дедушке с бабушкой пожить почти что годик, так как в этот период моей жене необходимо было защищать диплом, а я, работая начальником, не имел возможности проводить достаточное время с дочерью, да и командировки отнимали многое время. Училась она в ту пору в пятом классе, то есть, уже более взрослый человек, пионер, черт возьми, всем ребятам пример. Мои родители с радостью встретили Катерину, еще бы к ним опять в гости внученька приехала, да еще не простая, а их отрада - любимица.
   Мне потом отец рассказывал честно, что он, когда был молодой, ему в то время было не досуг заниматься своими детьми и что он только сейчас начал понимать, как это сложно растить нового человечка. Сколько всевозможных забот сосем неожиданного характера, сваливается вдруг на твою голову. Ему в тот период страшно повезло, что у него был такой крепкий тыл, как моя мать, она спокойно управлялась домом и самостоятельно решала все наши детские проблемы. Сейчас, когда они вдвоем кое-как управлялись с воспитанием Кати, он с трудом представляет, как это мать умудрялась в военные и послевоенные годы поставить на ноги собственных детей, постоянно обстирывая их, разбирая их детские не шуточные проблемы все время и главное во время. Ходила на всевозможные родительские собрания, успевала работать в родительском комитете школы, и в это же время готовить и убирать, просматривать во время тетрадки и дневники.
   Отец говорит, с Катей им досталось, хоть она вполне была приличным спокойным ребенком. Школа требовала вдруг, чтобы завтра все как один были дети на лыжах, и попробуй-ка не выполни эту команду, раз у них было такое важное мероприятие. Тогда все беги срочно по магазинам "Спорттовары" или на вещевой рынок, чтобы приобрести эти злополучные лыжи, а ведь внученьку то все равно нельзя подвести, она же ведь потом бедная так переживать будет. А эта учеба, от которой мы совсем отстали и сидим два дятла в очках, смотрим ее домашнее задание и переглядываемся, все равно ни чего не понимаем. Пришлось искать учительницу в доме, благо у нас есть всякие разные специальности у жильцов. Вот так нашли выход из положения.
   Вдруг опять тревога, снова у них там какой-то поход серьезный на целый день, значит надо с собой фляжку иметь, сухой паек, возникает сразу вопрос, в чем ее туда отправлять, какую одежду, обувку, одеть ей. Все вперед по магазинам, дело не в тратах, смысл, что бы не подкачать, как говорится, да и не ударить в грязь лицом и чтобы не заболела наша миленькая. А эти родительские собрания, которые проходят у них регулярно, ведь на них надо ходить и там на тебя все смотреть будут, каков ты старик-родитель. Но в этом отношении все было прекрасно, там нас Катя не подводила, но все равно иногда она фортеля тоже выкидывала, пришла один раз с шишкой и царапинами, кому-то в лоб видимо дала, я же ведь дурак старый, ее всегда учил, если что без разговоров прямо в лоб.
   Время незаметно пролетело и опять они с грустью говорят, сынок может быть, ты не заберешь ее, пусть она у нас остается, нам и ей тут будет значительно веселей, но они же опять прекрасно знают это волшебное слово, которое им совсем не хотелось слышать "Нельзя". Все так они опять расстались с Катериной, правда, они опять еще с ней встречались в другие более поздние времена.
   На следующий год, снова я побывал у них в гостях и они потребовали, чтобы я отдельно рассказал про жизнь Катерины, как она растет какие у нее друзья. А сами с грустью показывают, что вот это место в вышивке она помогала вышивать, а вот ее игрушки пришлось убрать из зала на полку где лежат старые не нужные вещи, ну а если она снова приедет их не трудно будет снова извлечь. Рассказали они и, о ее подружке Тане, которая живет выше двумя этажами, она резко отличается от Кати, малоподвижная девочка, помаленьку набирает вес, видимо будет толстушкой. Так оно и оказалось в дальнейшем, неразговорчивая ну просто бука букой.
  

Глава 21. Проба обмена.

  
   Первое время, когда переехал отец с матерью в Киров, они всячески присматривались к погоде в этом регионе и рассчитывали что дождь все-таки когда-то закончится. А он идет, они за ним наблюдают дальше, а он все равно идет, будто бы говорит, что толку в наблюдениях, я как шел все время в этом краю, так и дальше буду спокойно идти.
   Задумались они крепко мои старики, что же им делать в такой ситуации, ведь он их своим нудным безперестанным капанием начал помаленьку доставать. Начал мечтать в тот период мой отец о переезде в свой сибирский край в Новосибирскую или в Омскую область. Спросил совета у матери, посоветовался письмами с нами и решил дать объявления на обмен в соответствующие газеты. Сказано, сделано, дано объявление, что вот, мол, город Киров, 1-й этаж прекрасная квартира две комнаты, центральная улица и так далее. В ответ тишина, потом иногда были звонки дополнительно на их домашний телефон, по уточнению квартиры на каком же этаже она находится. Но стило им ответить, как на первом сразу вешали трубку.
   Вот именно в тот период отец первый раз себя обозвал безмозглым глупым кретином, у которого были возможности получить квартиру на любом этаже, да и количество комнат предлагалось 3 - 4, а он скромняга все говорил и зачем мне это. Первый этаж нам с матерью пойдет, все-таки ближе к земле, легче нас стариков на кладбище будет увозить нашим детям. Вот так года четыре занимались бесполезным обменом мои старики, а что толку, ни кто не хотел переезжать в сырую Вятскую губернию. Конечно, за этот период стали привыкать к местному климату мои родители. Да и погода не всегда же была такой сырой, иногда и праздничные дни наступали, ласково солнышко светило и радовались ей все жители города как дети.
   Еще одно обстоятельство, которое значительно снизило их интерес к обмену, это работа. Когда человек работает, у него самого помимо его сознания возникают совсем другие жизненные интересы, и он уже забывает о других менее насущных вопросах. Его интересует, как лучше сделать работу, выполнить ее, чтобы потом не зазорно было смотреть в глаза людям.
   Вот где-то в этот период, когда они совсем еще полностью не выбросили из своих голов, идею переезда на новое место жительство, подъехал я отдыхать к ним в очередном отпуске. Естественно разговорились на эту важную для них тему. И я имел мысль поделиться с ними, что мы же не вечно будем там жить на вечной мерзлоте, и все равно нам с семьей то же надо будет определяться с дальнейшим переездом. Как они обрадовались этому, и отец сразу предложил нам переезжать сюда к ним, и что тогда действительно здесь вместе будет жить веселей, а климат ерунда, к нему каждый может привыкнуть. Простой пример, мы же ведь привыкли.
   Как раз в этот период, после окончания мною высшей партийной школы при ЦК КПСС в городе Хабаровске решался вопрос о моей дальнейшей работе. Отец прекрасно знал это и предложил просто так ради спортивного интереса сходить на собеседование в Кировский областной комитет партии, чтобы узнать о перспективе получения партийной работы в Кировском регионе. С утра, позавтракав и нарядившись как следует, я имею ввиду с нормальными галстуками и начищенными полуботинками тронулись в путь. Добрались на троллейбусе до нужной остановки, и вышли, неторопливо приближаясь к зданию областного комитета партии.
   Заведующий организационным отделом областного комитета партии седоватый полноватый мужчина принял нас вполне доброжелательно и непринужденно вел беседу. Он понял цель нашего посещения и на выбор мне в присутствии отца предоставил на рассмотрение несколько вариантов вакансий. Коротко охарактеризовал эти работающие предприятия, их историческое происхождение, трудовые традиции, численный состав коллективов и где они расположены.
   Мне запомнилось, что он предлагал место секретаря партийного комитета на заводе легких металлических конструкций с предоставлением отдельного жилья через год работы, заместителя секретаря парткома по идеологии на знаменитом заводе имени Лепсе, с соответствующей квартирой через год. Последнее место, директора санатория для партийных работников недалеко от города Кирова в сторону города Кирово-Чепецк. Там отдельный домик коттеджного типа предлагался сразу. Прощаясь с нами, заведующий сказал, чтобы мы не торопились с ответом и если нас действительно что-то заинтересует, он готов нас принять сразу и положительно решить вопрос по трудоустройству.
   Вышли мы с отцом из обкома и поехали домой, а разговор о предполагаемом переезде произошел уже как говориться в домашних условиях. Конечно, честно говоря, предложения были заманчивые, но меня пугала неизвестность в первую очередь то, что еще не выработан якутский стаж для выхода меня и жены на пенсию, вторая причина это неприятный климат в Кировском регионе, эти постоянные надоедливые дожди.
   В тот период я отказался переезжать, и кто знает, может быть, совершил в этом жизненную ошибку. Если глубоко задуматься, то действительно дал бы согласие, на переезд допустим на работу в этот уникальный престижный партийный санаторий, смотришь, и жизнь бы у меня изменилась и пошла бы по накатанной колее совсем в другую сторону. Я представляю, что там бы и жизнь была бы у меня как у кота, катайся в масле, веди умные беседы с отдыхающими, заводи перспективные нужные знакомства, плюс к этому бесплатное питание, персональная машина черная "Волга", лекарства, обслуживание как у министра, да и множество как говорится других жизненно важных льгот. Отец мне ни чего не сказал, но я чувствовал, что он обиделся на меня, что я отказался переезжать к ним.
   Прошло совсем не много времени после этого случая, может быть лет пять, и мы всей семьей переезжаем на новое местожительство в Оренбургскую область, как нам посоветовали наши Якутские врачи, в город Орск. Мотивировка врачей была, что только в Казахстане и в Оренбургской области имеется большое количество кислорода, по сравнению с другими регионами нашей необъятной страны, а нам после постоянного кислородного голодания как раз то, что надо.
   Нашли соответствующий обмен квартирами и, не медля, переехали в этот незнакомый для нас город. Обо всем этом подробно написали в Киров родителям. Вот тогда они, и задумали переезжать по новой, только теперь не в сибирские края, а, наоборот, в Оренбуржье поближе к сыну. Опять дали соответствующие объявления в газеты и стали ждать. Приблизительно через месяц им позвонили с Оренбурга и предложили на обмен квартиру, потом спустя какое-то время еще одну, вот тогда они и решили проехать посмотреть предложенное и заодно навестить нас посмотреть, как мы там устроились в городе Орске. Сказано, сделано и они, взяв билеты на поезд, отправились в путешествие до Оренбурга.
   Стояло лето, как всегда было тепло, и город Оренбург их встретил своими сумбурными непонятливыми узкими улочками. Город им не понравился сразу, как только они вышли на железнодорожном вокзале, но все равно они взяли такси и поехали по первому адресу, по которому предназначался обмен. Встретила их пожилая женщина точно таких же лет и сказала им, что у нее только что закончились переговоры насчет города Ярославля. Она по обмену переезжает туда и там то же есть у нее родственники, а вот квартира двухкомнатная моим родителям понравилась, а что толку опоздали, сделка состоялась.
   Поехали по другому адресу, такси стояло и ждало их в это время. Другой адрес был на окраине города в новых только что сданных домах, в квартире требовался дополнительный ремонт, и мои родители сразу от нее отказались. Опять этот же водитель и довез их до железнодорожного вокзала, где они благополучно взяли билеты до города Орска.
   Утром они были в Орске, город им понравился, они добрались до нашей квартиры и сидели, рассказывали о первых своих впечатлениях. Погостили они у нас целую неделю, посмотрели город, наши широкие просторные улицы, походили, как и полагается по магазинам, сравнивали цены на продукты со своим городом Кировым, который им стал за те прожитые годы, совсем родным, прикинули прожиточный уровень населения и вынесли свой вердикт, что все-таки сюда они жить не поедут. Помаленьку потихоньку доживут в Кирове, да и помирать там же и останутся, и больше ни в какие обмены ввязываться не будут. Вот так и проводили мы их из своего города, единственное, что договорились их сопровождать в путешествие до родных мест отца в Новосибирскую область, да и заодно попроведовать, как живет мамина младшая сестра в городе Усть-Илим.
  

Глава 22. Совместное путешествие.

  
   У нас с женой был большой летний отпуск, и мы его решили посвятить моим родителям, проехать вместе с ними по их родным местам, где они родились и провели свое детство. Мы прилетели к ним в гости вместе с дочкой Катериной нашей старшенькой и, взяв билеты на поезд до станции Барабинск, отправились в путешествие. Погрузились неторопливо в пассажирский вагон, заняв отдельное купе и поезд неторопливо начал отмерять свои стальные километры.
   Бабушка вела разговоры с Валей и успевала одновременно о чем-то шептаться со своей любимой внучкой, а мы с дедом опять погрузились в беседы о деревенском житье-бытье. Эта тема была особо близка моему родителю, и он всегда из своей памяти вытаскивал забытые эпизоды, вот и сейчас он вспомнил, как они молодые ребята проучили одну старушку ворожею, которая своим колдовством явно портила климат в деревне. Эта пожилая женщина могла накликать беду на любого и про нее ходили нехорошие слухи, что она самая настоящая ведьма и может навести порчу на любую семью. Так же рассказывали про нее, что она могла вылепить из глины какого-нибудь человека, а потом его всячески протыкать иголками и спицами.
   Вот когда наступили святки и были всевозможные гадания, как и положено издавна на Руси, они со своим другом Ванькой, подкрались к дому этой старушки, постучались к ней в окошко, и когда она стала выглядывать в окно, приподняли на уровень ее старческих глаз обыкновенного деревенского козла, с рогами и бородой. Представляете какой это эффект был для испугавшейся бабушки, она просто перепугалась и стала молиться, что за ней самый настоящий черт пришел, а они довольные своим подвигом поспешили похвастаться дома, за что им юнцам и влетело.
   Поезд незаметно шел по рельсам, останавливаясь на различных остановках, и все так же неторопливо отец вел разговор, в этот раз о таборе цыган, которые жили у них сразу за рекой. О великолепном мастере-цыгане кузнице, который вполне мог изготовить, наверное, даже иголку.
   Он рассказывал, что они забегали к нему в кузницу и просились, разрешить им стукнуть по наковальне настоящим молотом. Сами подкачивали меха горна, и было видно, как сильный огонь разогревает до красного цвета металл. Кузнец ловко щипцами вытаскивал кусок раскаленного металла, уложил его на наковальню и начинал стучать его своим молотом. Вот он из бесформенной своей массы преображался и походил по контурным очертаниям на сказочного коня. Опять металл следовал в огонь, снова разогревался и опять по нему совсем другим маленьким молоточком неутомимо стучал не шибко то разговорчивый кузнец. Вот он бросал изготовленного коня в воду, он шипел и когда совсем остывал, дарил его на радость ребятишкам.
   Рассказывал отец, что к ним в гости частенько заходил седой цыган и сиживал за обеденным столом, о чем-то долго беседуя с его папанькой. Я спрашивал у отца, как же так цыгане, это же воровство, это же угон лошадей скота и так далее. Нет, смеялся отец, нашу деревню они совсем не трогали, я за всю свою жизнь не помню такого случая, чтобы где-нибудь у кого-нибудь что-либо пропало. У них четко есть свои понятия насчет этого, как же они смогут воровать у себя в своем доме, а ведь наша деревня и была у них своеобразным родным домом. Да и потом их вожак-барон очень дружил с моим отцом, да если бы что-то и произошло, он бы им, наверное, головы сразу пооткручивал.
   Потом они действительно совсем безобидные люди, я у них сколько раз с дружком Ванькой бывал и ни разу нас, ни кто не прогнал и не обидел. Наоборот тебя посадят за стол, накормят, расспросят внимательно как твои дела, и как дела у родителей. Я не помню, чтобы наших ребятишек они цыганята лупили, драться мы с ними, конечно, дрались в детстве, но это было просто так ребячья забава. А вот нас они в других драках с другими поселками поддерживали и помогали поколотить чужаков.
   Поезд, наконец то дошел до конечной остановки, мы все благополучно вышли и добрались до автобусной остановки, откуда нам надо было ещё добираться до деревни Ерёмино. Ждали попутный транспорт и нам честное слово подвезло, Уазик председателя колхоза возвращался домой и водитель любезно согласился нас подбросить.
   Отец едет рядом с шофером на переднем сиденье и с жадностью смотрит по сторонам, иногда спрашивает у пожилого водителя про место, которое только что проехали. Водитель с удивлением смотрит на беспокойного пассажира, который так много знает про эту дорогу и отвечает ему на различные вопросы про эту местность или про деревушку мелькнувшую вдалеке. Иногда в разговоре мелькают не знакомые фамилии или название достопримечательностей. Вот отец показывает мне рукой на крутой склон горы и говорит, что помнишь, сынок, рассказ, про самые первые трактора, как мы их перегоняли, вместе с цистерной, так вот здесь это было и именно здесь мы чуть не перевернулись с другом моим Ванькой. Водитель уважительно смотрит на своего пассажира, он наконец-то начинает понимать, что везет в Уазике живую историю, одного из первых трактористов этого края.
   Отец жадно смотрит на поля, перелески и говорит, как все-таки человек беспощадно расправляется с природой, меняет по своей собственной неосмотрительности климат, землю. Вот здесь в этом месте, где мы проезжаем, когда-то стояли прекрасные кедровые леса, а сейчас что ни чего нет, все повырубили. Вон там по берегу речушки стоял прекрасный березняк, его тоже нет, исчез полностью, даже ни одного пенечка не осталось. Овраг появился, а раньше ведь его тут не было. Наверное, снизилось урожайность, как же интересно сейчас идет снегозадержание, не встретишь ни одной лесополосы, это плохо, это же выдувание почв, да и наверняка пшенице или другой какой-нибудь культуре не хватает влаги. Он ехал и задумчиво смотрел вдаль, продолжая рассуждать, как крупный государственный человек.
   Вот и деревня Ерёмино, водитель остановился около тети Катиного дома и почтительно попрощался с нами, особенно трогательно он расставался с таким удивительным человеком, как мой отец. Деньги за проезд до этой деревни, он категорично отказался брать и наоборот сказал, что он был просто необычайно рад довезти до своих родных мест земляка, который оказывается еще и знаменит, имеет обширные энциклопедические знания про свою малую Родину. Отдыхайте, как положено и как только вам надоест, подскажите Председателю, и я мигом Вас домчу до следующей деревни Малая Скирла.
   Тетя Катя, младшая сестра отца, высокая крупная женщина под два метра ростом с голубыми бездонными глазами сноровисто бегала по дому, успевая накрывать на стол, что-то подогревать в большой русской печке и одновременно топить баньку во дворе. Через некоторое время ей пришлось торжественно объявить, что баня по "черному" наконец-то настоялась и можно с дороги принять горячий пар, то есть попариться. Только просьба будет к вам, не касаться стенок бани, а то все умажетесь в самой настоящей саже.
   Мы с Валей, моей женой, как самые молодые пошли париться в баню самые первые, и действительно я с любопытством рассматривал неказистое помещение предбанника, в котором действительно место было только для двоих. Да и в самой баньке с плохим освещением печь стояла сложенная из их местного камня с ручья, потрескавшегося от времени, да и, наверное, от жара. Места было маловато, как говорят, кот наплакал и с непривычки мы все равно задевали стенки баньки и в результате руки, локти, ноги в некоторых местах были черными. Чувствовалось, что здесь есть угарный газ, и Валя в результате сказала, что ей становится плохо, пришлось её выводить в предбанник, так и закончилось наше мытье с дороги. Следующие в баньку пошли мои родители, которые тоже были там недолго, а самыми последними пошли тетя Катя и наша дочка Катерина, с которой она уже очень хорошо познакомилась и подружилась.
   Папина сестра похожая на наго статью и неторопливым разговором рассказывала деревенские новости за последние, наверное 10 лет. Давала отчет о том, как была похоронена мать, Татьяна Давыдовна. Чуть попозже рассказала о смерти своего супруга Прохора, работавшего практически до самой смерти в колхозе конюхом, иногда пасечником. Ужин закончился, вышли, как положено вечерком на скамейку посидеть около своего дома. Большое стадо коров, овец деревни возвращалось по улице. Пастух неторопливо гнал животных, а они, зная свои подворья, сами поворачивали свои ноги к дому и коровы мычали, говоря этим, что мы вернулись с работы домой, открывайте нам ворота. Барашки и овцы, соблюдая очередность, тоже проходили за коровами к себе домой.
   Тетя Катя оживилась, увидав своих овечек и начала приговаривать - "Катя-я, катья, катя-я". Наша дочка Катерина, моментом откликнулась и говорит - "Баба Катя, я здесь рядом, зачем же меня звать". Глупенькая конечно в ту пору она еще не понимала, что это так овечек себе во двор зазывали.
   Совсем не много времени мы побывали в гостях у тети Кати и вот едем дальше в следующую деревню отца, где он непосредственно родился и вырос. Автобус, который нас подвез до этой деревни, остановился, высадил нас и продолжал далее свой путь. Мы не торопясь, шли к дому сделанному из кедра, который кажется, так же как и мой отец ждал встречи с ним. Дом осел, погрузился своими вековыми бревнами в землю, наверное, на два венца, но стоял крепко, сколько же людей помнит этот старый добрый дом. Отец шел впереди, он торопился открыть калитку и переступить порог дома. Он обернулся, приглашая нас следовать за ним, и в этот момент я заметил, что у него на глазах блестят слезы. Что же это вполне объяснимо, здесь в который раз происходит встреча родных людей, встреча со своей юностью и детством и воспоминания различных времен одолевают тебя.
   Младший брат отца Шура и его жена Лена встретили дорогих гостей и бегают, волнуются, не знают, куда усадить их. Дети их выглядывают, и наблюдают, что же это за люди такие приехали, из-за которых как заполошенные бегают суетливо их родители. Через не которое время все успокоились, как говорится, все встало на свои места. Опять истоплена баня, но эта по своим свойствам, да и виду совсем другая. Просторная, чистая, да и нет здесь ни какого угарного газа. Вечером ужин, неторопливый степенный разговор, как говорится про все на свете.
   Пробыли мы в деревне этой дней пять, сходили, как полагается на местное кладбище, попроведовать захороненных родственников, на знаменитое Щучье озеро, о котором много рассказано было, посмотрели остатки местной, а когда-то знаменитой деревенской церкви.
   На улице недалеко от их родительского дома стоял также приземистый крепкий кедровый дом. Отец, показывая на него, рассказал, что в этом доме жил его большой друг дядя Давид, который всю жизнь любил его мать Татьяну Давыдовну. Когда погиб отец, он несколько раз сватался к матери, но она так и не смогла забыть отца и постоянно отвечала отказом. Дядя Давид был уникальный человек, самостоятельно вырастил двоих сыновей, один из которых полковник Советской Армии, прошел всю войну от звонка до звонка. Второй знаменитый профессор. Сыновья оба живут в Ленинграде, постоянно его звали переехать в этот чудный город, а он так ни разу, не был даже у них в гостях. А они сюда с удовольствием приезжают, но конечно не надолго.
   Славен дядя Давид своими подвигами в деревне, во время коллективизации он так и не вступил в колхоз, говорил всем властям я и так смогу прожить самостоятельно вместе со всей своей семьей. Трудодней и пенсии мне не надо, да и все равно у вас в деревне ни когда ее не заработаешь. Когда шла война, мужиков практически в деревне не было, вот тогда не гласно он и был подпольно руководителем деревни. Он неторопливо по утрам обходил каждое подворье и спрашивал у жителей, - У кого какие проблемы и есть ли вопросы с питанием. Если у кого-то покосился забор или нужна была мужицкая помощь по дому, он откладывал все свои дела и делал жителям эти работы бесплатно. Если не было пищи на столе и люди голодовали, то у них ночью сваливался подарок с небес, это был куль муки или мешок картошки. Иногда по ночам визжал вдруг непонятно откуда взявшийся поросенок. Главное он обладал какой-то заговорщицкой силой для животных, они его боготворили и могли за ним брести как загипнотизированные. Его приглашали на самые сложные болезни животных, и он их вылечивал, у него не было безнадежных случаев и как будто бы звери это чувствовали.
   Даже цыгане приглашали его, когда у них прибаливали чистокровные лошадки, которыми они очень дорожили, он и их поднимал на ноги.
   Дома он имел огромный подвал, наверное, по размерам он был больше его дома в несколько раз. И ведь что интересно ни кто в деревне, ни знал, когда он его выкопал в каком году, ведь наверняка он копал там землю и выносил ее под покровом ночи, что даже ни кто и не видел. Сыновья, конечно, его знали, про большой погреб, да и жена, которая рано отдала богу душу, от какой-то женской болезни.
   Мне один раз после окончания войны пришлось гостить в деревне у матери, вот тогда и пригласил меня дядя Давид посумерничать как говорится, вдвоем. Боже мой, я спустился в этот подвал, в котором было сухо, стояли большие церковные свечи около мощного стола, на котором стояло громадье закусок, сваренная двухметровая щука в сметане и приготовленный на вертеле двухдневный поросенок. Вот мы там говорили, и ели всю ночь и как будто бы мир перестал существовать, так все там было интересно и здорово.
   Вот такие уникальные люди живут около нас, а мы про них узнаем только тогда, когда их уже нет вместе с нами. Мужики, когда возвратились с войны, то многие из них пришли к дяде Давиду и низко кланялись ему в пояс до самой земли. Не дал он погибнуть деревне в лихие годы войны, а как это как говорится не нашего ума дело.
   Время отведенное для посещения родной деревни закончилось.
   Далее опять дорога, и отец с грустью смотрит по сторонам и говорит, что это все в жизни он видит, наверное, в последний раз. Мы его пробуем успокаивать, и говорим, что он еще не раз сюда приедет, а он задумчиво смотрит по сторонам, молчит и как будто бы прощается с этим краем его родным навсегда.
   Снова железная дорога и теперь рельсы уводят нас в Иркутскую область, в прекрасный строящийся город молодежи Усть-Илим. Здесь живет родная младшая сестра мамы тетя Нина и наша бабушка Акулина Леонтьевна в поселке Невон.
   Помаленьку добрались, и водитель такси вполне благополучно довез нас до деревни. Бабушка Акулина Леонтьевна, не смотря на очень старый возраст, нас всех узнала и бегала, суетилась по своему дворику. Естественно был накрыт стол, ну как же обойтись русскому человеку без этого. Тетя Нина из своих подпольных закромов вытащила когда-то уникальную настоящую "Московскую" водку. После праздничного стола полилась неторопливая старинная песня, про озеро Байкал, далее всем знакомая "Оренбугский пуховый платок", и конечно любимая всеми застольщиками "Жила зима в избушке". Но все песни не перепоешь, и помаленьку все разошлись отдыхать по отведенным местам.
   Отец, наблюдая за своей тещей, говорит на следующий день, - Как же ее Акулину Леонтьевну жизнь скрючила, а может быть это ее плоты, которые она во время войны перегоняла по реке Ангаре, согнули пополам.сте с другими знаменитыми большевиками прямо живьмя все успокоились, как говорится все встало на свои места.аполошенные бегают суетливо их родители.
   У бабушки в маленьком неказистом домишке по стенам миниатюрной кухоньке, если конечно можно так ее назвать, весело наперегонки носились шустрые тараканы. Отец ей говорит, что же вы бабуля не выведите их тараканов, а она ему отвечает, - Нельзя мил человек, это же ведь то же божья тварь, ей же тоже жить охота. Да и мне одной с ними жить не скучно, бегают, шелестят по печки, тем самым напоминают, что я еще жива и помаленечку копчу небо.
   Помогли мы немножко бабушке и тете Нине, перекопали им громадные огороды под картошку и через некоторое время разъехались каждый в свою сторону. Мы с Валей домой в Мирный, а мои родители в ставший им родной город Киров.
  

Глава 23.Последний день рождения.

  
   В начале октября месяца 2001 года позвонил отец и попросил подумать насчет приезда к ним в гости по двум причинам. Первая это его непосредственный день рождения, а вторая это очередной юбилей их свадьбы 7 ноября. Мы дома с женой прикинули, как говорится, обсудили, что конечно на два этих мероприятия не попадем из-за работы, а вот хотя бы на одно из них надо все равно приезжать. Жребий выпал приезжать мне на день рождения, тем более, что старший брат Владимир пообещал приехать к родителям на свадьбу, так что все вроде будет соблюдено со стороны детей.
   За день до дня рождения отца, я уже был у них в Кирове. Выпили за встречу сугубо символически с родителями и на следующий день рано с утра, я подарил отцу картину, на которой в лучах заката открывался вид на одну из гор знаменитого в Якутии Алданского нагорья. Отец долго ее рассматривал и вполне чистосердечно признался, что столько времени прошло с тех пор, что он уже и толком не может признать эту гору, эту далекую от него волшебную красоту.
   В этот момент мне почему-то в памяти вспомнился эпизод, что когда он приехал в гости к нам в Мирный с матерью, то прогуливался по городу, в котором он когда-то давным-давно работал. Проходили мы, не торопясь по улице Максима Аммосова, около нашего дома, в котором мы когда-то жили. В невзрачном палисаднике отец увидал простую березку, которая значительно выросла, вытянулась в высоту, стала настоящей красавицей. Отец стремительно свернул с дороги и ринулся вниз к этой березке, он обнял ее, бережно гладил и спрашивал ее, узнала ли она его, как он ее когда-то давно перевез из леса совсем маленькой и здесь посадил на этом месте.
   Поэтому он со своей уникальной памятью на многие события и дела поразил меня в первый раз, что не узнал такую знаменитую Алданскую гору. Он ее повесил на стену и говорит, что ни чего страшного помаленьку будем вспоминать, где она была в каком именно месте. Да художник не пожалел красок, может быть он ее даже чуть-чуть приукрасил и она не много проигрывает в лучах светилы. Тихо не заметно прошел день рождения, отец с матерью не много захмелели и песни которые обычно звучали очень долго в такие вечера, в этот раз почему-то не удавались.
   На следующий день отец сказал мне, у меня сынок предчувствие, что в этот раз мы с тобой видимся в последний раз, ты уж там после моей смерти не бросай мать, ну естественно похорони меня как подобает. Я стал его отговаривать, чтобы он выбросил эти свои такие не хорошие мрачные мысли. А он говорит, спокойно, рассудительно, что я тебя вот поэтому и вызвал пораньше, чтобы все это заранее не торопясь обсудить. А болячка у меня все же есть и она во мне внутри сидит и она меня постепенно сжирает. Но по времени я думаю, меня еще месяца на полтора, а может быть даже и два хватит.
   Я говорю, так может быть тогда в больницу, полежать там не много, проколоться и дело на поправку пойдет. Нет, сынок, мой организм изношен до предела, и вот еще нам надо с матерью свадебку последнюю отвести и все, на этом мой земной путь будет закончен.
   Вот так я пробыл у них в Кирове целую неделю, послушал на прощание разговоры родителей и засобирался домой назад в свою Оренбургскую область, но я знал, что через какую-то там неделю подъедет из Ростовской области мой старший брат Владимир. Но по состоянию отца, я понял, что он действительно тяжело болен и поэтому иногда даже как говорится в полный световой день, вдруг совсем некстати отправлялся прилечь не много на своей большой широкой кровати. Большая сила воли у человека старой закалки поднимала его с постели, и снова превозмогая себя, опять поднимался и говорил, что вот про это у нас еще один рассказ не окончен. Он старался выговориться и чувствовал, что не успевает по времени, а час расставания приближался неумолимо.
   Вот и наступил день моего отъезда, сидим в зале, отец снова говорит, -Ты сынок ни чего не забыл, что я тебе тут говорил, да я надеюсь ты все мои наказы выполнишь как и подобает. Все наступило вечернее время мне на поезд, подошло такси и требовательно сигналит около подъезда, последний раз я гляжу на отца и крепко на прощание жму ему руку. Обнимаемся с матерью, и я выхожу из подъезда, а отец стоит ни кухне, поднимает в своем последнем прощальном приветствии руку и видимо шепчет, - До свидания сынок, а может быть, прощай дорогой, навсегда.
  

Глава 24. Смерть и похороны.

  
   6 ноября этого же года, я вечером звоню в город Киров поздравить своих родителей с большим 60 - летним свадебным юбилеем. Трубку телефонную взял мой брат Владимир, он коротко рассказал, что да он приехал вчера и сегодня в обед они славно попраздновали, родители остались довольны, а сейчас они отдыхают. Но конечно он обязательно передаст поздравления от нашей семьи, как только они поднимутся после обязательного дневного сна.
   6 декабря в нашем доме, в котором мы живем, очнулся вдруг совершенно некстати наш добрый домовой. Он уселся абсолютно невидимый на ступеньке лестницы ведущий на второй этаж и не стал пускать наверх нашу кошку Маньку. Я говорю своей жене, - Смотри Валя, что-то не понятное творится с нашей Манькой, она кругами ходит вокруг лестницы, хвост трубой, а ее какая-то сила наверх не пускает, домовой наш, наверное, какой-то знак хочет нам подать. Действительно после моих слов неожиданно требовательно зазвонил домашний телефон, и я поднял трубку. Это звонил мой брат Володя из Кирова, он сообщил, что несколько минут тому назад в госпиталь отвезли нашего отца и если я хочу его застать в живых, то мне немедленно надо собираться в дорогу. Вот и объяснение вмешательства домового в нашу слаженную семейную жизнь и кошка Манька окончательно успокоилась и теперь не торопясь, поднимается по ступенькам наверх на второй этаж.
   В этот же вечер я в срочном порядке добираюсь на поезде до Челябинска и оттуда пересаживаюсь на скорый поезд "Иркутск - Ленинград", который проходит рано утром через Киров. В 9 утра, я перешагиваю порог родительской квартиры и дополнительно узнаю новости, что вчера ни кто в гости к отцу не ездил и что находится он в окружном госпитале. Адрес мне продиктован и после не долгого завтрака я еду разыскивать данную клинику. Вот наконец-то я приехал к цели моего путешествия и пробую пройти с центрального входа, но внушительное объявление о том, что вход запрещен, и есть опасность, заразиться гриппом на минутку останавливает меня около гардеробной. Магическая сила простого конфетного набора ассорти растворяет жестокие двери карантина госпиталя, и я стремительно забегаю на третий этаж, где в палате номер шесть находится мой отец.
   Врачебный обход только что закончен, в палате пожилой мужичек говорит, что мой отец уже не жилец на белом свете и бедный в беспамятстве мечется все время, а в сознание так ни разу и не пришел. Выходим с ним по коридору на лестничную площадку перекурить, и он дополнительно доверительным тоном сообщает, что ни какие уколы организм моего отца не принимает, да и системы лечебные то же. Создается впечатление, что человеческий организм выработал себя полностью, даже пищу, ни какую не принимает. Иду советоваться с медиками, захожу к главному врачу госпиталя, рассказываю, что приехал издалека и хотел бы уточнить диагноз у Ермолаева Дмитрия Филипповича.
   Конечно седой полковник, который принял меня, прекрасно знал диагноз и, наверное, даже предполагал, когда наступит смерть, не отводя взгляда, сказал, - Ни чего страшного нет, может быть две недельки поваляется, и выпишем вашего вояку-отца - домой. Снова я около кровати отца, а он без сознания продолжает метаться в беспамятстве. Пожилая санитарка, которая пришла из кухонного блока забирает нетронутую манную кашу и говорит мне, - Милок не грусти так сильно, а просто готовься к худшему, скоро он бедняга окончательно отмучается. Вот, пожалуйста, Вам два разных мнения умудренных жизнью людей.
   Добираюсь до дома, рассказываю не радостные для всех новости и снова после обеда еду в больницу, ситуация все такая же, ни чего не изменилось. На следующий день перед обедом я опять в госпитале, сосед по палате встречает меня в коридоре и говорит, что может быть твой батяня придет сейчас в сознание, перестал метаться и, наверное, ждет тебя. Я зашел в палату, сел рядом с кроватью на табурет, взял его за руку, действительно дыхание абсолютно спокойное. И вот в этот момент, я подумал, может быть действительно врач с большим опытом прав и дело все же пойдет на поправку. Так практически вот на этих самых моих руках не заметно у моего отца остановилось сердце. В этот момент я подумал, как он точно предвидел свою смерть и предсказал мне ее и прощался со мною, горячо говоря на прощание, что видимся мы с тобой сынок в последний раз.
   Дальше не интересные, но обязательные похоронные хлопоты и заботы, соответствующие ритуалы и место на кладбище под определенным бездушным номером. Сейчас только красивый памятник, оплаченный из средств Министерства внутренних дел России напоминает, что был на этой прекрасной земле мой отец. Как он сам любил повторять, - "Вечный необразованный милиционер с деревенской психологией и неудавшейся писательской деятельностью".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   С О Д Е Р ЖА Н И Е .
  
   Глава 1. Босоногое детство. Стр. 1
   Глава 2. Юность. Стр. 10
   Глава 3. Служба в Советской Армии. Стр. 26
   Глава 4. Работа в милиции. Стр. 40
   Глава 5. Золотой Алдан и Чульман. Стр. 46
   Глава 6. Женитьба. Стр. 61
   Глава 7. Рождение детей. Стр. 71
   Глава 8. Дзержинский городок. Стр. 85
   Глава 9. Новое назначение. Стр. 100
   Глава 10. Алмазодобывающий дивизион Стр. 110
   Глава 11. Вневедомственная охрана. Стр. 114
   Глава 12. Награды, именное оружие. Стр. 118
   Глава 13. Его друзья по жизни. Стр. 125
   Глава 14. Министерство, осмотр городов. Стр. 129
   Глава 15. Киров, Вятка, Хлынов. Стр. 135
   Глава 16. Переезд. Стр. 137
   Глава 17. Различные занятия. Стр. 141
   Глава 18. Лотерея. Стр. 144
   Глава 19. Наши отпуска. Стр. 150
   Глава 20. Отдушина - Катерина. Стр. 164
   Глава 21. Проба обмена. Стр. 169
   Глава 22. Совместное путешествие. Стр. 174
   Глава 23. Последний день рождения. Стр. 184
   Глава 24. Смерть и похороны. Стр. 187
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   10
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"