Над безлюдною дорогой вечным звездам не до сна,
В танце призрачно-бездонном закружилась тишина.
Ночь холодная, слепая, в ветра шум вплетает грусть,
В тихом шепоте деревьев - Русь ночная, навья Русь.

Навь лукавит, Навь смеется, нагоняет дикий страх
Мертвой тенью на дороге, тихим шелестом в кустах.
Ветер сумрачных поверий лютым холодом дерет -
И луна, смеясь и плача, над погостами встает.

Навья музыка ворожит, будто маятник стучит,
Запыленным пианино похоронная звучит,
Колыбельную сплетает из осколков мертвых звезд,
Из пугающего хрипа, липких страхов, детских слез.

И сливаются деревья в черной пляске за рекой,
В рваных платьях из тумана под серебряной луной,
И ожившие виденья колобродят по лесам,
Их дорогу ты узнаешь по болотным огонькам.

Там, где ивы над туманом, вдруг расплачется вода,
И утопленники выйдут из холодного пруда,
Станут выть, пугать, морочить, хороводами кружить,
Станут в избы пробираться да во снах к нам приходить.

Ходит по кругу покойник, ищет он мертвей себя.
Коль найдет - тому наутро две монеты на глаза.
Коль найдет - тому средь ночи над могилами плясать
Да остывшими губами тихо песни напевать...