МАЛИНОВАЯ ПЕНА

    А мы глядим в малиновую пену. Над нами облака-верблюды бредут в своём
    небесном караване. Ниточкой-фантазией оплетая запястья я отпускаю
    его... Мы с ним пили малиновую пену. Это когда с утра. над рекой
    розоватый туман встаёт, а солнце как апельсин молодое...И русский вздох
    будто бы из самого сердца вылетает... Свобода... Он умер вчера. когда
    мы пили малиновую пену. Свесив ноги, он смотрел немой усмешкой на
    умирающее солнце. А потом, когда я начала напевать свои шаманские
    песни, он опрокинулся на спину и глаза его взлетели в небо. Так никогда
    и не закрывшись. Я смотрела на облака - а они вдруг стали зелёными. как
    его глаза... Два маленьких зрачка смотрели на меня из гущи небесной
    пены... Я обернулась. А он мёртвый в своей клетке... Лапками к верху...
    Чёрными любимыми кудрями по ветру... такой красивый и мёртвый... Потом
    пришли крысы. Они забрали его, а я не могла встать и только что кричала
    громко-громко. Люди думали - самоубийца, а мне-то жить хотелось. Я-то
    знала, что я - следующая. Последняя, которая пила малиновую пену...

     Крысы перемололи его кудри на чёрный и горький кофе, а губы и кровь
     его - на малиновую пену...

      На самом берегу холодильника я сидела, раскачиваясь на качелях.
      Розовым инеем мои волосы покрылись... Мне тяжело их носить... Они
      длинные, рыжие, как пламя дикие... А тут - дождь. Красный. красный
      дождь... Сперва пробуждаясь, он тихо гладил меня по плечам. Потом я
      увидела его лицо, и он принялся говорить со мной... "Хорошо ли
      убивать за убийство. Юродивая ты моя девочка. Любишь ли жизнь. А
      смотри, малиновая пена"... И он сорвал с меня платье, барабанил по
      голой спине, оставлял шрамы... Я бежала по водосточной трубе, вниз, к
      фонарям, малиновая пена стекала по моим плечам, она как слизь
      склеивала мои волосы... Это была кровь Грусти... Я подняла голову. И
      дождь примкнул к пунцовым губам моим, обхватил руками своими мою
      шею... Меня вздёрнули на фонаре.
       А вечером, когда мама пошла вешать бельё на балкон, она услышала
       скрип... Наверное, ставни скрипят... А то была верёвка моя. Верёвка
       из боли сплетённая, страданьем обмазанная...  И висело тело моё до
       тех пор, пока не обратилась я в малиновую пену и не взлетела в
       небеса розовым рассветным облаком, с Грустью за руки...

        Не пейте, глупые, малиновой пены... Это страшно -  любить...
        Забудьте, глупые, о солнце да о тумане над речкой... Прячьте головы
        в спичечные коробки и убивайте детей своих...
         Люди...