Глава клана вампиров спал уже не первую тысячу лет, и сон его охраняли жрецы. Иногда он спал чутко, а временами погружался в пучину сновидений, в которых ему являлся его дворец, храмы, город, гарем с его жёнами и наложницами. Редко в полнолуние он пробуждался, чтобы взглянуть на луну, проглядывающую сквозь круглое окно в куполе его усыпальницы и сделать пару глотков её перламутрового сияния. Перед рассветом окно плотно закрывали: вампиры его клана умели летать, и им было легко подняться в воздух. Годы его земного правления давно прошли, но память о нём жива и поныне, его почитают одним из величайших царей древности. Жрецы клана поклоняются ему как божеству, но они никогда не пытались разбудить его, считая подобное святотатством.
В который раз он чуть приоткрыл глаза, привычным жестом тронул на пальце золотое кольцо, повернув внутрь надписью: 'всё проходит'. Нежно обнял спящую рядом Суламифь - её рыжие кудри разметались по его плечам. Она стала единственной из его семисот жён и трёхсот наложниц, кому он подарил вечность, обвенчался кровью. Конечно, не сразу после обращения они ушли в долгий сон, вначале передали кровь избранным, которые стали именовать себя жрецами и приближёнными. Те делились бессмертием с другими, и так появился многочисленный и сильный клан, словно цепь или разветвления кровеносной системы идущей от одного сердца. Первые пятьсот лет были золотым веком правления Соломона в своём новом и тайном царстве, но постепенно усталость от мира, времени и событий начинала брать своё...
На вторую ночь после обращения любимой жены Соломон подарил ей золотое кольцо. Оно не стало реликвией, как то, что принадлежало ему, не приобрело известность, но хранило тайну, и оттого было ещё более ценно. На нём также была выгравирована надпись, будто продолжение, которые произнесла в ответ вечность:
'Всё проходит. И это пройдёт' - 'Мы остаёмся. Любовь останется'.
И время замкнулось для них в кольцо.