Аннотация: Пока что пишется, что будет дальше - не знаю. Не правлен.
Великие люди часто делают маленькие ошибки которые приводят к большим проблемам. No
- Покайтесь неверные! Ибо близок суд божий! - Но судя по лицам окружающих никто каяться не спешил, впрочем как и бежать. Как грустно что никто тут не знает священный ахабский язык, единственный на котором говорил сам Аррах и единственный на котором Он разрешил разговаривать своим верным слугам. - Ибо сказано в Оране, что только огнем и кровью можно очистить душу грешника, ибо самый страшный грех, это неверие! - О! Кажется зашевелились! Вон как смотрят, бежать пытаются, гады, но еще никто не смог убежать от кары господней! Все, пара кончать... а жаль. - Аррах Бакар!!!
Из местных новостей:
Сегодня в 14:58, в торговом центре Мир, была взорвана бомба начиненная, по предварительным данным, более чем двумя килограммами тратила. За совершение теракта, ответственность взяла экстремистская организация "Хадам". Число жертв, на данный момент еще уточняется.
***
В лесу было тихо. А то что это был лес, ясно говорила окружающая растительность, так как везде, куда хватало взора, росли деревья, и не просто какие-то чахлые березки или облезлые осины, а гигантские исполины дотягивающие казалось до самых небес. Все окружающее, казалось было погружено в задумчивое молчание, пытаясь понять что-же это лежало перед ним. А смотреть было на что. На ковровом мху, у корней великого дуба, лежал человек. А то, что это был именно человек, а скажем не эльф, или же, не дай судьба, какой не будь гном, было просто понять по его виду, или точнее сказать запаху. Каждый, даже ребенок, знал, что люди - это раса, которая собрала в себе, все возможные пороки, которые увидела у других. Мстительность эльфов, коварство дроу и трусливость гоблинов. Хотя к этому списку часто добавлялось "и вонючесть орков". Последнее было самым верным, ибо человека было легче учуять чем увидеть. А этот человек, так неосмотрительно появившийся в лесу вонял, неимоверно, хотя вонял он странно, не потом и мочой, а гарью, кровью и чем-то незнакомым. Этот незнакомый запах, слышался больше всех, забивая собой почти полностью все остальные запахи, витающие по близости в лесу. "Нужно сказать младшим, это будет интересно!". А между тем, человек открыл глаза.
"Ой, моя башка. Как болит и почему? Странно. Судя по последнему что я помню, то болеть у меня уже ничего не может. Или, не дай Аррах, механизм дал сбой и меня взяли в плен? Хотя, вряд ли, механизм там был простой как топор. Три батарейки, два метра провода, кнопка и много-много си-4, и работало оно как надо. Сам же проверял. А если бы меня взяли в плен, то боли должно было быть на много больше. Так открою глаза. Мда, неожиданно. Что это, Ирблис его побери!?. Если это Рай, то меня хорошо надули, ибо не каких неземных блаженств ни великих гурий я не вижу. Тут просто лес, но если это все таки Рай, то уже мне хочется кое кому крепко вдуть". Чуда не случилось, с небес не упала кара Арраха, чтоб покарать богохульника, даже грома, и того не было. "Значит, это не Рай. Плохо, а я так хотел покоя... и гурий, последних больше всего, именно по этому и выбрал коммерческий центр. Но видно не судьба. Чтож, надеюсь все это будет записано на мой счет, а если нет, то не проблема, не думаю что Аррах позволит мне уйти в вечный покой без должной компании. Так, а теперь посмотрим, куда же это я попал. Деревья, деревья, еще дере...". Додумать ему не дали, из леса свистнула стрела, которая пронзив плечо, пригвоздило его к дереву, спиной к которому он сидел. Больно было жутко, но скоро вместо боли пришло онемение, которое стало быстро распространятся по телу, подбираясь к сердцу. "Кажется это яд", последнее что он успел додумать, прежде чем отрубится.
***
Интересный экземпляр, сказал высокий эльф подбираясь к своей добыче. Рядом с ним, страхуя, шел его тайлор, иначе говоря, сводный брат с стороны отца. - Как думаешь что тут делает низший... и как оно сюда попало?. Последнее он добавил, увидев что лежащий перед ним человек, был абсолютно гол, а вся кожа была покрыта черной гарью.
- Неважно, нужно доставить его как можно раньше к Старейшинам, они решат что делать дальше. Сможешь осилить его переброску лесной тропой или нужна помощь?
- Ха, Ивиилий, не смеши меня, где ты был когда я бегал по всему Лесу, два дня, без передышки?
- И еще два цикла тебя лечили, да мне рассказывали. Смотри сам, он кажется тяжелым. - Но увидев как его лиир (старший сводный брат по линии отца) , вытащив одой рукой стрелу из раненого человека, и с той же легкостью перебросил его тело через плечо, на манер мешка с мукой - решил помолчать.
- Пошли, тут больше нечего делать. - Сказав это, лиир растворился в воздухе, вместе с своей добычей. Ивиилий молча последовал его примеру.
А в то же время, далеко на севере, одна полуслепая проводится, пыталась понять что-же такое ей показывают Великие Силы. Что характерно, понять что именно она так и не смогла. Но одно было ей полностью ясно, надвигаются тяжелые времена, их вестником будут безумие, смерть и разрушение. И придут они все именно с юга. А чём, она и незамедлительно начала писать своему начальству, то бишь - королю, который щедро платил ей за предсказания. Дописав письмо, старуха криком позвала своего внука, который на тот момент мирно пил чай в столовой, обсуждая с дедом военные темы. Услышав крик своей бабули, Хафар вломился к ней в комнату - кричала она не часто и только по делу.
- Немедленно! Слышишь, немедленно, доставь это письмо Годрику! Он должен знать, грядет беда! - Сказав это, она обессилено рухнула на пол. - Великие Силы, решили что свою миссию уже она выполнила.
***
Старейшины курили. И курили они не что иное как сушеные мелорнывые листья, эссенцию самой жизненной сути Леса. Это помогало войти в транс и присоединить свой разум к разуму Леса, прося у Него совета. К сожалению, слабые духом, иногда так и оставались присоединенными к Про-Отцу, а жизнь в их телах угасала подобно закатным лучам - медленно и неотвратимо. Но это была приемлемая плата, ради того чтобы услышать Его совет. А в совете как поступить, Старейшины нуждались сегодня как некогда раньше, ибо еще никогда не один чужеземец, ни тем более низший, не смог проникнуть так глубоко в их владения незамеченным. Зеленые Стража были непревзойденными мастерами в чтение следов, как магических, так и обычных. Говорили что при нужде они могли обращаться к памяти леса на прямую, и отследить весь путь чужака вплоть да места откуда он вошел в эльфийские владения. Но даже они разводили руками, и не могли точно сказать, как этот человек, махар его побери, смог оказаться там где оказался. Если бы не полнейшая уверенность, что Лес не признает внутри себя какой либо магии, кроме как магии эльфов, то можно было бы обвинить во всем эксперименты низших, но как уже говорилось, это было невозможно. А если это невозможно, то об этом нечего и думать, и по этому, Старейшины снова и снова пытались дозваться до Леса, но тот казалось что их не слышал. А может быть тоже не знал ответа и по этому и не отвечал. Так или иначе, но после десятой попытки было решено что справится с проблемой нужно собственными силами, но пока Старейшины приходили в себя, после всех этих попыток, в их деревне происходили важные события. А если точнее, то один эльф решил, что с него хватит, и посмел перечить воли отца, а двое других эльфов, принесли в деревню не видного тут раньше зверя - человека.
***
Первое что бросалось в глаза в камере были решетки. За недолгий период своей жизни, я бывал во многих застенках, но таких решеток еще нигде не видал. Каждая палка была украшена искусно вырезанными на нем цветами, казалось миг и они расцветут. Было не понятно о чем больше беспокоился автор сего творения, о красоте или о прочности.
- С этого и начнем. - Подумал я вслух и попытался встать.
Это было...необдуманно, ибо мое тело, по неясной мне на тот момент причине, выразило свое крайнее недовольство единственным, доступным ему и понятным мне, образом - болью. Болело все, начиная от кончиков пальцев, куда казалось втыкали длинные иголки, до корней волос, где дело обстояло не лучше. Боль была поразительной, она как бережливая мать, обхватывала все тело в своих ужасающих объятиях и нежно играла на оголенных нервах жуткую мелодию агонии. Казалось еще один миг, и мозг не выдержит столь чудовищной пытки и разлетится в тысячи ярких кусков, но секунды тянулись в целую вечность, а спасительная беспамятство все не приходило. Не уверен, сколько я бился в судорогах, пытаясь хоть как унять боль, но когда я снова смог воспламенять реальности, то за зарешеченным окном солнца было уже не видно.