Сон первый. Разговор с собой, еще раз собой и читателем.
Мой старый друг, мой верный Дьявол,
Пропел мне песенку одну:
- Всю ночь моряк в пучине плавал,
А на заре пошел ко дну.
Николай Гумилев, Умный Дьявол.
Девятнадцать лет назад я взял в руки перо, с ясной целью. Я хотел написать роман. И хотя тогда, я плохо представлял не только суть этого романа и его героев, но и что такое роман как таковой., я горел желанием осуществить задуманное. Сейчас, я знаю, что романом называется произведение, повествующие о том как меняется внутренний мир главного героя, на стыке макро и микро мира. Если поразмыслить, то, даже зная это утверждение тогда, я вряд ли написал бы, нечто путное, поскольку, банально не понял бы смысла этих слов. Но незнание этой истины, не мешало мне представлять себя в лучах славы и признания, за тот мир, который я открыл бы людям в своем произведении.
Случилось бы это на самом деле или нет, если бы тогда я все-таки написал бы роман, и пре условие его удачности, у меня бы еще вышло его опубликовать? Этого мы никогда не узнаем, поскольку за давностью лет, я не помню, о чем тогда хотел написать.
Но я помню нечто другое, помню, что когда я решил отложить идею романа и попытать счастья на ниве коротких рассказов я встретился с непреодолимым для меня препятствием. Отсутствием идеи, которая как стержень, должна была связывать повествование воедино, и, будучи, понятой правильно принесла бы некую пользу людям. Тогда это казалась мне сложной проблемой, еще и потому, что я не знал, откуда такая идея должна придти.
Со временем, я понял, что прежде, чем я найду свою идею, разум мой должен насытиться жизненным опытом. У некоторых это занимает год или два, у других вся жизнь оказывается, прожита без идей. Я не хотел идти по пути последних, и поэтому стал, активно искать себя.
И в этих поисках, достойных отдельного повествования, я нашел свою первую и самую ценную в моей жизни идею. А именно, видя какие страдания переносит моя страна, какая несправедливость по отношению к ней идет на протяжении многих десятилетий, я стал убеждаться, что жива она лишь надеждой людей ее населяющих.
И именно надеждой я собирался поделиться с этими людьми. К сожалению, тот мой проект, который должен был воплотить эту идею, затерялся в глубине жизненной суеты, но я как не странно, не теряю надежды его закончить.
Затем, идя по жизни, я стал забывать о проблеме идее, и те рассказы, которые вышли из под моего пера в этот период, были воплощением не идее, но точки зрения. Чьей, спросите вы, моей, отвечу я.
Но вот, что странно, хотя этих рассказов было не так много, точка зрения в них отражавшиеся, и по идее принадлежащая одному человеку, сильно различалась. В результате, те немногие, кто читал эти произведения, не могли представить себе автора как единую личность.
- Но как такое возможно, ведь автор, то был один?- Удивленно молвил среднего роста юноша, олицетворения одного из моих друзей, читавших мои произведения, и приглашенный сюда, дабы вовремя задавать интересные вопросы.
-Все очень просто, и одновременно не очень - Начал говорить двойник автора, до этого тихо сидевший возле камина, дожидаясь своей очереди и попивая крепкий черный чай, время от времени подливая туда ром из рядом стоящей бутылки. - В определенный момент моей жизни, случилось своего рода достраивание в моем сознание новых личностей. Не знаю, как это у меня получилось, но я склонен считать, что это последствие частых травм головы, и агрессивность той социальной среды, в которой мне на тот момент, приходилось существовать.
- Социальной среды? - Удивленной вскинул бровь гость, на что автор, говоривший первым , наклонился через небольшой столик, и тихо , многозначительно сказал: Дело было в школе.
Второй, предпочел не обращать внимание на это пояснение со стороны, и продолжил с места, где остановился, видимо, ему не слишком хотелось уделять внимание этому периоду жизни.
-И так, как я говорил, в моей голове появились новые личности. И хотя изначально они воспринимались мной как своего рода маски, для ролевых игрищ, они постепенно стали пускай не полноценными, но личностями. В дальнейшем, я много думал над природой сего явления, в особенности над той структурой, которая устоялась в моей голове. А именно, каждая из семи, а их как я ощущал, должно было быть именно семь, личностей являлась как бы альтернативным вариантом меня самого. И различались мы, лишь степенью развития некоторых качеств, но при этом все вместе, соединяясь, они давали меня самого.
Именно, существование этих подличностей, и дало возможность существования столь непохожих друг на друга, точек зрения, и что примечательно, раз уже они как и мои подличности вкупе давали меня, эти точки зрения, соединяясь, давали непротиворечивое мировоззрение, коим я пользуюсь до сих пор.
Это кстати оказалось большим плюсом, поскольку вскоре для меня настали времена, когда психически здоровым, насколько это было еще возможным, мог остаться лишь человек достаточно гибкий, коим я и оказался.
-Интересно, слушай, ты мне этого никогда не говорил.
- Я обще мало, что кому говорю - улыбнулся автор, первый. Второй же плеснул еще порцию рома в свой чай, и, закусив ломтиком хлеба со шпинатом и лимоном, довольно расслабился, предоставляя продолжить рассказ первому.
-Слушай дальше, слушай внимательнее. Мы уже близко к финалу нашего повествования. - При этих словах он еще раз саркастично улыбнулся, и свет от камина заиграл на его лице, создав образ дьявольской ухмылки. - Я начал это повествование со слов о романе, им же я и хотел бы закончить. Благодаря тому, что во мне живут не одна личность, а несколько больше, у меня появилась интересная идея, которая достойна воплощения в романе. А именно, на протяжении грядущего приключения я намериваюсь смотреть в прошлое, что бы увидеть свое будущие. Смотреть в будущие, что бы понять, что надо делать в настоящем, а так же просто жить, изучая этот мир, через призму своего сознания, но не одного, а целых семи.
-Это скорее походит на дневник - Задумчиво произнес читатель, поднося ко рту кружку с чаем. - К тому же, почему ты считаешь, что людям будет интересно это читать?
Автор, который первый задумался, действительно это ему еще не приходило в голову, но по счастливой случайности, это пришло в голову автору второму, и, причем, весьма давно.
- Очень просто, основная черта человека это любопытство, и что бы его удовлетворить человек совершает разные поступки, среди которых так же присутствует и чтение книг. В сущности , для человека книга, это как подзорная труба, позволяющая посмотреть, на мир которого нет. Моя же книга, это скорее калейдоскоп, показывающая, то чего быть не может, то, что есть, и то, что как раз, быть может.
-Интересное сравнение, правда, я чувствую , что у меня может возникнуть другой, ответ на это вопрос, но я еще над ним подумаю. -Довольным голосом произнес автор первый, не обращая внимания на удивленное лицо читателя, коим потихоньку начинало овладевать безумие, от осознания ситуации, в которой он находиться, в которой он находиться не может, и в которой он находиться мог бы, но не находиться. А так же еще множество, было, есть, могло, и не могло, которые в данный момент, стремительным образом перемешивались в его голове.
Благо от сумасшествия и смерти его спасло, то, что юноша, в чьей голове и происходил описанный разговор, проснулся, и посмотрев на часы, на коих значилось 5.30 утра, отправился в душ.
Утро, после первого сна.
День только начинался, но он уже не обещал быть удачным. Нет, конечно и в этот день с ним, высоким юношей, шатеном, с волосами до плеч, стоящим под душем, носящее множество имен помимо, того которое ему дали пре рождение, может случиться нечто хорошее и прекрасное, но удовольствие от этого, будет напрочь убито, назревающей головной болью.
Уже сам факт, того, что у него похмелье, от спиртного, которое он вчера не пил, делало его невеселым. В конце концов, когда у обычного человека начинается похмелье, его от нудной головной боли, отрывает хотя бы воспоминание об весело проведенном вечере. Чего соответственно, с юношей не происходило. Ведь весь прошлый вечер, он сидел дома, тратя свое время, в дюжине никчемных дел и придумывая себе оправдание, за свои действия.
Само собой, и это, как и перспектива, провести этот вечер точно так же, настроение, так же не улучшала. И именно по тому, он сейчас просто стоял под душем, вспоминая и применяя, все известные ему психотехники, что бы повысить свое настроение, хотя бы внешне. Дабы, немногие его друзья в институте, не заподозрили плохого.
Неизвестно почему, он не желал, что бы его жалели, и пытались это настроение ему выправить, еще больше он не хотел в ответ на кого либо, за это сорваться. Поэтому и предпочитал все держать в себе. Правда так он тоже рисковал, ведь, как известно, чем дольше копишь, тем хуже будет срыв, но он надеялся это миновать. Хотя этот момент непросто маячил на горизонте, а грозил свершиться в ближайшую пару дней.
Закончив с умыванием, он отправился на кухню, где стараясь громыхать как можно меньше, дабы не разбудить остальных, начал завтракать, попутно смотря в окно и размышляя о своем положении.
Но не в плане ближайших дней, а в этом мире. Нужно сказать, у этого юноши время от времени проскальзывали умные мысли, которые, правда, остальными оставались непонятыми. Вот и сейчас, глядя на небо, он думал, унося свое сознание как можно дальше от этого мира.
Фантазия первая, или почему мне нужно найти себе девушку.
Шум этого города, я всегда ненавидел его, считая что, город разрушает души людей. По сути, я считаю так и поныне, но почему то, я выбрал именно эти звуки, которые с сильной натяжкой можно назвать музыкой, в качестве своего похоронного марша.
Рассуждая об этом, я стоял на блоке, облокотившись на светофор. Надо сказать это была хорошая позиция, для того, что я задумал, ведь водителям, едущим в сторону центра города, я не виден. Конечно, это жестоко, так поступать с человеком, делая его хоть номинально, но убийцей, но похоже у меня не хватит духа сделать это по-другому.
Но отгоняя эти мысли, я старался слиться с ненавистным мне шумом, что бы точно среагировать на звук подъезжающей машины. И вот, наконец, то я дождался нужного мне момента, как тут внезапно услышал новый звук. Это был женский крик, крик о помощи, исходивший из ближайшего двора, и который по определению здесь некому было услышать. Некому, кроме меня, человеку, по идиотской случайность, ошивающемуся здесь в 2 часа ночи.
Но об этом я уже не думал, я прыгал, и, приземлившись на капот старенькой девятки, прыгнул еще раз, не удосужившись заслушать в свой адрес, много нового, от ее сердобольного владельца. Мне ведь это было не надо, и поэтому я бежал на крик, в надежде успеть, прежде , чем случиться страшное.
А добежав, понял, что я успел раз, влип два. Двое панковатого вида ребят нещадно били девушку кулаками, а та лишь пыталась закрыться слабыми руками и звала на помощь. Вот ублюдки, у них, что не встало и в отместку решили девушку побить, хоть какое-то удовольствие, но ничего, сейчас и они свое получат. И разбежавшись, я прыгнул, выкидывая вперед правую ногу.
Тут надо сказать, что большинство людей, привыкли видеть , что в подобных ситуациях, хороший парень обязательно кинет в сторону обидчиков, пару оскорбительно - саркастичных реплик. Что ж, желаете попробовать, флаг вам в руки, я же не герой, и не мастер уличного боя, и поэтому не склонен лишать себя возможно единственного преимущества.
Вот и в этот раз оно меня спасло, не заметивший моего подлета бугай, очень аккуратно подставил свою шею под мою ногу, отчего та оглушительно хрустнула, и вот уже безжизненное тело, падает на асфальт. Мне же так не повезло, разбежался я хорошо, и грохнувшись , разодрал себе весь левый бог, который теперь адски горел. Кроме того, я чувствовал, как потихоньку начинает неметь руку, что тоже не прибавляло, радости. И наверно поэтом, не видел себя в качестве победителя, и уже стал прощаться с жизнью, как наткнулся взглядом на лицо девушки.
Красивая, хоть и побитая, в ее глазах, смотрящих на меня, была надежда. И я решил, нет, не умру, и эту мразь, что так девушку побила, живым не отпущу, а в слух сказал:
-Эй, олух, того, конец твоей песенке, лучше бы вылил от сюда, а не то, как твой корешь будешь здесь же валяться. - И для убедительности, состроив надменную гримасу, пнул тело поддонка. Но видимо, у меня не слишком хорошо, получилось состроить из себя крутого, а может просто помешала боль от бока, на мгновенье, отразившееся на лице, но парень не побежал, не стал умолять о пощаде, не стал даже понты гнать, он просто достал нож и двинулся на меня.
Черт, где же тебя такого откопали, мигом пронеслась, нечаянная мысль, чуть не стоявшая мне жизни, поскольку именно тогда он атаковал. И атаковал грамотно, начав с удара наотмашь левой, и тут же повел правой нож в горло. Ничего и мы не лыком шиты, и я схватив его руку дернул на себя и тут же повел обратно, благодаря чему, он фактически сам упал на свой нож.
-Это была, славная охота. - Глупо пошутил я в попытке показать, что все в порядке, все кончено и тем самым приободрить, девушку. Не знаю поняла ли она шутку, вполне возможно ей было не до того. Но это было не главное, так как взглянув в ее лицо, я похолодел. Она нервно косилась то на меня, то на мертвые тела, при этом выражение ее лица говорил о грядущем взрыве эмоций, а глаза при этом выглядела совершенно безумно, что в купе с нервным смешком и кривой ухмылкой, внушало ужас.
Наверно так выглядят люди, под действием аффекта убивающие своих родных, одним словом жуть. Слава богу, ничего подобного не произошло, вместо этого, в ней как будто, что то сломалось, и она лишилась чувств.
-Что ж так даже легче будет. - Улыбнулся я, и собравшись с силами, понес бедную девушку, в место, где мне, оказывается, придется побывать еще один раз.
Все тоже утро, все тот же день.
Очнувшись от стука в дверь, юноша нехотя вернулся к реалиям этой жизни, парой столь ему ненавистной. Но, что ж поделать, не он выбирал себе мир, ему оставалось лишь в нем жить, и по возможности искать свой. Чем он собственно и занимался, пока его не прервали, и собственно зачем, что бы сказать, что бы он не засиживался.
"Засидишься тут с вами" - подумал юноша, но тут же отогнал эту мысль, как не как а надо выполнять свои обязанности. А именно, учиться, учиться, и еще раз учиться. Чтож, это его не сильно раздражало, да и сам он отчасти стремился к тем знаниям, что давали ему в институте, а отчасти лишь к немногим товарищам, способным его понимать. Да и к тому же, небо начало светлеть, и с улицы уходил приятный его сердцу фиолетовый мрак, который он так любил наблюдать по утрам.
Спустя всего сорок минут, он уже ехал в трамвае, не обращая внимания на множество незнакомых лиц , как и на множество знакомых с детства улиц. Сейчас, он не отвлекался, наоборот, отрешившись от всего, погружался в очередную книгу, стараясь за отведенное время прочесть, как можно больше страниц. Он очень любил дорогу в институт, за возможность кататься на трамвае и спокойно почитать. Порой у него даже помелькала мысль, что не плохо бы просто в свободное время покататься на трамвае, с хорошей книгой, да к тому, же и маршрут как раз был подходящий под рукой. Кольцевой, идущий по парку, просто сказка.
Но отчего то, он так не поступал, хотя сам не до конца понимал почему. Наверно, просто была некая необходимость находиться дома, и заниматься другими делами, а так же просто быть на связи с многочисленными приятелями и приятельницами, кои могли поболтать с ним по асе.
Что ж, он против этого не слишком возражал, даже сам иногда стучался к друзьям, но, ни для кого не было секретом, что всем видам общения он предпочитают личную встречу. Для чего собственно и использовал асю, назначал встречи, стараясь забить немногочисленные выходные под завязку.
Иногда это получалось у него , иногда нет, но как бы не пошло течение событий, ему казалась, что каждый его день похож на предыдущий, и единственно что в нем было новым, так это он сам. Т хотя со временем это странное сочетание начинало давить на него, он старался найти в себе силы, сопротивляться серой реальности.
Юноша редко придавался таким размышлением, используя всякое свободное время в совершенно иных целях. Например, для чтения книг, о чем уже упоминалось раньше, или для создания очередного рисунка, в толстой тетради. Но время имеет свойство уплывать незаметно, и вот ему уже пора вставать с приятного, теплого сиденья, что бы сделать последний рывок, от трамвайной остановки к дверям института, под взглядом безразличных глаз и порывом мокрого ветра.
Войдя в здание института, он направился в гардероб, натужна вспоминая, что сегодня он будет изучать, а главное где? Обычно, ему попадалось несколько человек из его группы, у которых он и узнавал, вся, что было нужно, но сегодня никто не попался, что в купе с вечно неработающими терминалами означало, что надо идти в деканат, и уже там выяснять, где он должен был быть от 3 до 10 минут назад.
Сегодня, в деканат идти не пришлось, так как на лестнице, все - таки попался одногруппник, с кем он и вошел в аудиторию, лишь ради того, что бы погрузиться в сон, на третьем ряду, будучи надежно спрятанным за спинами товарищей, от глаз преподавателя.