Ерогова Алёна Игоревна : другие произведения.

Жалость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая встреча наследника и... жертвы.


Жалость.

Когда, наконец, ты

Меня разорвешь

Когда ты под ребра

Засунешь мне нож

И вырежешь знак

У меня на спине

И как-то еще

Прикоснешься ко мне

Ольга Пулатова "Жертва"

  
  
  
   Молюсь. Без единого слова. Без единого звука.
   Проклинаю и молюсь. Молю...
   Все время, почти не останавливаясь, почти всегда монотонно, но вяло-вяло. Слабо...
   Слаба.
   Сплю я или не сплю сейчас? А вообще? Не знаю, не могу понять, разобрать, разгадать. Рас-пу-тать.
   Темно. Постоянно темно. Абсолютно темно. Уже, кажется, целую вечность я живу в этой темноте.
   Вечность? Что такое вечность? Помню только, что слишком много, но что такое вечность на самом деле?
   Я живу... живу?.. Смешно.
   Пробую смеяться, просто чтобы вспомнить каково это. Просто, чтобы понять, могу ли я еще это?
   Это оказалось больно. Теперь жжет, царапает где-то внутри, пробирается наружу вместе с жалобным скулежом, совсем непохожим на нормальные человеческие звуки.
   Непохожий, непохожий... не-по-хо-жа!
   Я.
   Потеряла, потеряла... или потеряли? По-те-ря-лась...
   Не знаю. Не помню. Не хочу.
   Кап-кап... ш-ш-шух - время идет, ползет, скользит, бежит. У-те-ка-ет.
   Звяк-звяк-дзынь - звенят ключи, открывая замок. Только не он снова! Только не... опять...
   Подходят. Смотрят. Оценивают. Не вижу - больше не вижу, но знаю, ощущаю, чувствую. Что-то внутри меня чувствует - бьется дикой птицей, пытаясь сломать клетку-ребра, ранит крылья и разбрасывает перья... красные перышки, мокрые, липкие. Бьется, бьется... бьет-ся.
   О, это сердце в моей груди. Оно все еще бьется? Странно. Значит, все-таки еще жива... но все равно не живу...
   Смотрят. Пристально. Грязно. Страшно.
   Дрожу, боюсь. Хочу свернуться, и прижать колени к груди, закрыть голову руками, как совсем-совсем маленькая. Дергаюсь. Слабо. Тщетно. Глупо. Руки и ноги привязаны. Успела забыть. Успела забыться... за-быть-ся.
   Шурх-шурх-шурх. Звяк. Ш-ш-ших. Бряк. Шурх. Дзынь - достаются инструменты - остро-остро заточенные; баночки-скляночки - самые разные. И все по мою душу. Точнее тело.
   Страшно. Внутри нарастает что-то, ползет-ползет-ползет... и трясется. Трясется. Дрожит. Страшно-страшно-страшно!
   Что-то вдруг касается голого живота. Холодное, противное. Движется медленно сначала вниз, а потом вверх, замирает на шее...
   Не надо. Не надо, прошу... упрашиваю, умоляю, скулю, сиплю, хныкаю... тоненько-тоненько:
   - У-у-у-у-у-у-у-у-у.
   ... укол - горло медленно немеет, трудно дышать, жарко-жарко в теле, сухо во рту. А что-то уже скользит по руке, нажимает на свежую рану, оттягивает кожу, впивается...
   Не надо! Стойте! Остановитесь! Больно!
   Смех. Не мой - чужой. Грубый, мерзкий, громкий. Ледяной.
   Не надо... прошу, не надо... пожалуйста, пожалуйста...
   Не слышит, но понимает - радуется, продолжает свои игры. Продол...
   Больно-больно-больно-больно!
   Пожалуйста... хочу быть одна... чтобы никого, никого совсем. Ни их, ни других - никого! Только я. Только я одна.
   Одна? Да...
   Да-да-да-да-да!
   Уйдите. Уйдите! Хватит! Хва-ати-ит!!!
   Я же ничего не делала! Я же ни в чем не виновата!
   За что? За что? За что? За что?!
   Жар расходится по телу. Как больно! Больно-больно-больно.
   Прекратите! Не надо! Нет!
   Нет-нет-нет-нет...
   Режут. Медленно-медленно... режут-режут-режут... больно!!
   Крик. Удивительно громкий, отчаянный, горький... горький? Горький как пепел...
   Все болит... где-то больше, где-то меньше... все-все-все болит... а на языке горько. Это кричала я?
   Снова хнычу. Хочу плакать. Хочу, хочу... и не могу. Не плакать - больно. Плакать - больно. Надеяться - больно. Я больше не надеюсь, я молюсь... молю. У-мо-ля-ю.
   Опять укол. На этот раз в плечо. Горит. Жарко, жарко... жар... холод.
   Боль отступает - ненадолго, но отступает, замерзаю. Слышу тихий вздох.
   Гхин. Жалеет меня. Маленькую, глупенькую, доверчивую. Меня жалеет палач!
   А меня не надо жалеть, я - не жилец. Не жи-лец!
   Кто я?..
   Кто-кто-кто...
   Об-ре-чен-на-я.
   Меня вновь касаются. Дрожу. Все равно дрожу, потому что знаю...
   Не надо... пожалуйста...
   Боль-боль-боль... снова боль. Опять-опять-опять!!!
   В темноте от нее зажигаются яркие белые огни, крутят хороводы, пляшут, смеются...
   Смеется.
   Нет, нет, нет, не надо! Хватит!
   Снова кричу. Больно!!!
   Надрезают, режут, разрывают, жгут, протыкают, чем-то мажут, посыпают, заматывают... снова режут... больно-больно-больно-больно-БОЛЬНО!!!
   Слишком больно...
   Пожалуйста, хватит...
   В темноте расплываются разноцветные круги - блеклые, неправильные, странные, какие-то хрупкие. Хруп-ки-е.
   Хруп-хруп - ломаются тоненькие косточки...
   Бряк-дзынь - звенят инструменты на подносе...
   Тук-тук - тукает в висках...
   Кап-кап - каплет время... вместе с кровью... моей.
   Хр-р-х хр-р-р - хриплю я. Захлебываюсь... криком? Кровью? Желчью? Не пойму...
   Горько.
   Падаю куда-то. Падаю, падаю... не лечу - падаю.
   У-па-ла. Раз-би-лась...
   На грани... за гранью... где-то между... и ни туда и ни сюда...
   Вспышка. Боль.
   Не могу пошевелиться. Больше не могу шевелиться. Уже даже не хныкаю - пищу. Больше не могу... не выдержу...
   Понимает. Недоволен. Злится.
   Даже не вздрагиваю, когда на меня льют воду. Не могу...
   Сломалась. Опять сломалась. С каждым разом все быстрее и быстрее. Сло-ма-лась.
   Уходит. Недоволен. Не наигрался.
   А мне почти хорошо - ведь он уходит. Смогла бы - улыбнулась, рассмеялась, расплакалась. Но не могу. Больше не могу.
   Гхин остается. Молчит. Смотрит. Жале-е-ет.
   Жалостливый такой.
   Не обвиняю. Не виню. Бессмысленно.
   Накрывает чем-то. Уходит.
   Звяк-звяк-дзынь - звенят ключи, закрывая замок.
   Одна...
   Молюсь. Молю. Прошу... о чем? Не знаю... привыкла... это делать... постоянно... все слабее и слабее...
   Разбилась. Сломалась. Потерялась...
  
  
   Молюсь. Пробую вспомнить свой голос. Какой у меня был голос вечность назад?
   Вечность - это слишком много. Только сколько - много? Не знаю. Не помню.
   Когда же закончится моя вечность?.. Боль?
   Боль накатывает волнами, забирает меня куда-то. Остатки, клочки, осколки, кусочки. Ос-тан-ки.
   Кап-кап - каплет время-вечность. Прячется от меня по светлым углам, потайным местам. Скрывается. Дразнится. Не дается в руки.
   Звяк-звяк-дзынь - звенят ключи в замке.
   Опять-опять-опять...
   Бьется, бьется сердце... болит. Холодно.
   Подходит. Смотрит. Оценивает.
   Не Гхин. И не он. Другой.
   Кто?
   "Хочешь жить?" - голос прямо в голове. Незнакомый. Низкий. Приятный. Свежий. В глубине его рокочет водами горная река, шумит ветер и падают камни. За-во-ра-жи-ва-ет.
   Вспышка-догадка - маг?
   Слабое удивление. Что он здесь делает?
   Каркающие хриплые звуки - что это?
   Мой смех. Забавно. И очень больно. Горько на языке. Больно...
   Прикоснулся к моей щеке.
   Я не вздрогнула, но смеяться-издавать неприятные звуки прекратила. Застыла. Замерла. За-тих-ла.
   Что он сделает? Больно?
   Ожидаю. Боюсь. Дрожу.
   Он... погладил?!
   Гладит... гладит меня рукой по щеке.
   Напрягаюсь. Готовлюсь. Ударит?
   Нет. Странно.
   Страшно.
   Кто ты? - болезненное движение сухих губ, но изо рта только слабый сип слышится. Не разучилась говорить - не могу этого. Что-то с горлом... сделали... как и с глазами...
   "Знание обо мне разве что-то тебе даст?"
   Чуть дернула головой вправо. Не даст. Знания - боль. Но...
   Зачем... здесь?
   Убрал руку, начал ходить вокруг меня. Рассматривать. Изучать.
   Холодно.
   "Любопытно, чем занимается мой..."
   Мой?
   "Наш король", - усмехается. Мерзко. Не могу понять почему...
   Резко пришла боль. Задохнулась. Выгнулась, упала, забилась, захрипела. Больно-больно-больно...
   Время-вечность медленно отсчитывает удары: пум... пум... пум...
   Рвется птица из клетки, кричит, разбрасывает липкие перышки.
   Как больно.
   Пик.
   Темнота окрашивается вспышкой. Алой.
   Не могу...
   Спад. Облегчение. Вдох.
   Протяжный горловой звук - полный муки и отчаяния. Дрожу.
   Что-то странно. Не так.
   На висках теплые пальцы. Боли не чувствую. Совсем.
   Снова удивление. Искреннее. Растерянное.
   Зачем?
   "Быть может, мне тебя жаль".
   Жаль? Еще один... жалельщик.
   Внутри ничего нет. Пусто.
   "Так ты хочешь жить? Не так как сейчас, а... по-новому?"
   По-новому? Жить?..
   Странно. Как?
   Жить... жить. По-новому.
   Жить.
   Дышать. Видеть. Говорить. Ходить.
   Жить!
   Без страха. Без боли.
   Да...
   "Я так и думал".
   Доволен.
   За словами что-то скрывается. Жуткое.
   Страшно.
   Снова ходит вокруг. Смотрит. Убирает с меня ткань.
   Разглядывает. Развязывает ремни, держащие меня. Касается кожи.
   Не больно, но все равно дрожу, боюсь, дергаюсь.
   Берет за плечи, заставляет сесть. Больно!
   Жалобно хнычу.
   Пытаюсь оттолкнуть. Не могу. Руки не поднять...
   Больно-больно-больно.
   "Тихо". - Приказ.
   Раздражен.
   Замолкаю. В груди клокочет что-то, рвется. Держу в себе, не даю вырваться.
   И он держит, не дает упасть. Что-то делает... рисует? Под левой лопаткой. Зачем?
   Страшно-страшно-страшно.
   Дрожу.
   "Так надо, не бойся".
   Уверен. Не сомневается.
   На короткое мгновение вновь касается щеки. Опускает обратно. Бережно.
   Боли нет.
   Застываю. Пусть. Что я могу потерять?
   Все потеряла. Сама потерялась.
   А он нашел. Но... кто?
   Твое... имя?
   Тихо смеется. Ходит вокруг, сыплет что-то на меня.
   Останавливается.
   "Можешь называть меня Райс"
   Вот как... хорошо.
   "Хочешь знать что-то еще или начнем приводить тебя к жизни?"
   Веселится. Пускай...
   Дергаю головой.
   Приводи меня к жизни. Райс...
   Верни. Верни меня. Самой себе.
   Молюсь. Страшно.
   Всхлипываю. Хочется плакать.
   Приподнимает мою голову, подносит что-то к губам.
   "Пей".
   Покоряюсь.
   Я в его руках. Нечего терять. Нечего...
   В горле жар. На языке горько.
   Горький как пепел...
   Время больше не каплет. Разливается под кожей. Сливается с кровью.
   "Больно не будет, обещаю".
   Мои губы дергаются. Как я улыбалась вечность назад? Не помню...
   Касается лба. Шепчет. Вслух. Слов не разобрать. Чувствую уверенность... силу и что-то... большее. Властное. Жуткое.
   Но больше не боюсь. Верю почему-то.
   Не бою...
   Удар.
   Тихо вскрикиваю. Захлебываюсь, задыхаюсь.
   В груди холод смешивается с жаром. Бьется дикая птица, вырывается... падают красные перышки. Горячие, липкие.
   Из груди, изо рта выскальзывает время-вечность. Он его ловит, возвращает на кожу. Шепчет над ним.
   Вокруг что-то меняется...
   Бьется раненная птица - кричит истошно, плачет. Горько.
   Падают алые капли... тянется тонкая нить в темноте, светится голубым.
   Вырвалась птица... упала... не взлететь...
   Райс был прав.
   Больно и вправду не было...
  
  
   Темно. Тихо? Не тихо, нет. Шелестит вокруг... плещется...
   Вода. Теплая. Ласковая.
   Вспышка-догадка - Предел.
   Я умерла. Без сомнений.
   Но ведь он обещал новую жизнь...
   Нет. Не обещал.
   Обещал без боли. Жизнь... предлагал.
   Захотелось плакать. Горько-горько. Навзрыд. Как умела когда-то вечность назад.
   - Все не так, как может тебе казаться.
   Голос. Женский. Красивый, нежный, журчит, переливается.
   Кто это?
   - Открой глаза и увидишь.
   Удивление. Она меня слышит?
   Смеется. Совсем не обидно.
   А потом начинает петь:
  
   Ластится котенком шелковая Тьма,
   Крылья расправляя, скрывает небеса.
   Льнет к рукам, игривая, манит за собой,
   Выстилает пеплом долгий путь домой.
  
   Колыбельная... странная. Что-то зацепило в ней...
   Путь домой? Где теперь мой дом...
   - Он здесь, Хиндарис.
   Я открыла глаза. Осторожно. Опасливо.
   Изображение постоянно расплывалось, менялось - то темнело, то светлело. Проморгалась, поняла, что это сверху на меня что-то падает. Похоже на листья. Только почему-то голубого и багряного цвета. Уверена, что таких не бывает.
   Попробовала найти дно. Оказывается я у самого берега. Села, подняла руку - с нее стекала черная-черная вода. Она даже не блестела.
   Стала оглядываться и увидела совсем рядом ее. Застыла. Такого не может быть...
   В груди что-то заболело. По щекам, наконец, потекли слезы.
   Мама...
   Она провела ладонями по моим щекам, смахнула пальцами слезы и улыбнулась.
   Я рванулась к ней, вцепилась пальцами в платье, прижалась лицом к ее животу и затряслась в беззвучных рыданиях.
   Мама...
   Засмеялась, крепко обняла.
   - Не надо плакать, Хиндарис. Все хорошо.
   Успокаиваюсь, согреваюсь. Разомлела от прикосновений ее рук. Расслабилась.
   - Спи, дочь. Скоро закончится.
   Закончится? Хорошо.
   Хорошо - такое вкусное слово. Мягкое.
   Я покорно закрываю глаза, чувствуя - с ней не спорят. Когда она того не хочет.
  
   Ластится котенком шелковая Тьма...
  
  
   Теплая вода держала меня на поверхности, ласкала кожу, щекотала.
   Плеск волн из убаюкивающего резко стал напряженным. Взволнованным. Обеспокоенным.
   Что-то менялось вокруг меня. Что-то менялось во мне.
   Веки не открываются. Тело стало тяжелым.
   Утраченные, потерянные, почти забытые обрывки чего-то моего возвращались. Кружились, едва ощутимо касаясь.
   В плеске волн послышался шепот-зов. Неразборчивый, знакомый...
   Райс?
   Но как же...
   Что-то вонзается в спину, проходит насквозь и тянет вниз. В тщетной, глупой попытке взмахиваю руками - уцепить не за что. Я под водой.
   Вспыхивает страх. Запоздалый.
   Приходит боль. Ожидаемая.
   В груди что-то рвется.
   Пустота... наполняется обрывками-клочками. Что-то в них новое, незнакомое вместе с прежним сливается, сшивается, склеивается. Соединяется. Крепко-накрепко. Что-то вытесняет.
   Время-вечность стремится попасть назад. Струится под кожей... горячее.
   Бьется что-то в груди.
   Выныриваю. Нет - уже проваливаюсь, падаю. Задыхаюсь...
   Задыхаюсь?
   Я...
   "Дыши уже, нежить Хантара!"
   Дышать?
   Вдох обжигает горло. Кашляю. Сжимаюсь, обхватываю себя руками, сворачиваюсь клубком.
   Больно...
   Все болит. Во рту противно, горько.
   Боль стихает. Не уходит. Где-то затаивается, ожидая удобного момента.
   Тукает в висках, льется из глаз, срывается стоном с губ время-вечность.
   Дрожу. Холодно.
   - Я привел тебя к новой жизни.
   Голос. Знакомый. Горная река... падающие камни...
   Райс.
   Ты убил меня.
   - Можешь не благодарить.
   Насмешка. Усталая.
   Нелегко вытаскивать людей из Предела. Никогда о таком не слышала.
   Сильный. Опасный. Вытащил. Зачем?
   Пальцы касаются висков. Накатывает слабость, вялость, сонливость...
   Проваливаюсь...
   Успеваю услышать:
   - О цене за жизнь и благодарностях поговорим потом.
  

* * *

  
   Рука на горле, та, что больше семестра назад вонзила мне в сердце нож, нежно гладит. В груди зарождается нечто подобное урчанию. Совсем нехарактерные для человека звуки.
   - Райс?
   - Да?
   Я поворачиваюсь и прижимаюсь щекой к его груди. Рука переместилась с горла и стала гладить меня по коротким трехцветным волосам.
   - Зачем ты вытащил меня?
   Молчит так долго, что я уже начинаю проваливаться в то место, где тело омывают черные воды, а в темных небесах кружатся голубые и багряные листья. Где есть маленький островок и...
   Сознание разделилось, но не запуталось.
   Чувствую воду и чувствую как Райс поднимается с кресла вместе со мной на руках и аккуратно укладывает меня на кровать. Сил открыть глаза и посмотреть на него уже нет - я уже плыву.
   - Можешь считать, что я сделал это из жалости.
   В голосе явственно слышу привычные насмешливые нотки. Как будто вода с огромной высоты падает на камни, разбиваясь на острые капли-осколки.
   Райс уходит, напоследок проведя пальцами по моей щеке, и запирает дверь на ключ.
   Я открываю глаза и поднимаю вверх руку - черная вода струится по коже, а на ладонь с темных небес опускается прозрачный голубой лист, чтобы уже через секунду исчезнуть без следа.
   - Знаешь, Хиндарис, один человек сказал когда-то, что жалость - это имитация любви.
   Я закрыла глаза и на какое-то время задумалась.
   - А тебе было меня жалко?
   Ирнат звонко рассмеялась.
   - Все-все, признаю! Ты меня поймала. Выходи из воды, чай уже заварился.
   - Еще пару минут.
   Она снова смеется, гремит чашками, напевает колыбельную. Я наслаждаюсь ее голосом, шелестом волн и ощущением жизни в каждой клеточке тела.
   Жалость - это совсем не то чувство, которое испытывал Райсхшер, когда убивал меня, когда воскрешал, рискуя собой, когда изменял меня, привязывая к себе, когда выхаживал и учил познавать новую себя.
   Но мне все равно, что на самом деле двигало им, и какие цели он преследовал.
   У меня есть новая жизнь, в которой жалости практически не осталось места, новые возможности и широкий простор для их использования.
   А цели у нас с наследником теперь общие.
   Время-вечность начинает новый отсчет.
  
   Тук-тук-тук, Ваше Величество! А мы в гости пришли.
   Сладкий яд принесли...

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"