Корабли продолжали увозить людей из опасных районов. Сотни, тысячи, миллионы беженцев безропотно покидали свои дома. Не наступая и упорно не показываясь, Владыки действовали. Теряя своих жителей, спутники дальних планет Солнечной системы стремительно изменялись. Сатурн в этом смысле намного, намного обгонял Юпитер.
Мимас, Рея, Диона, уродливый Гиперион незаметно и бесследно растворились в прославленных кольцах гиганта. Янус, Телесто, Прометей, Тефия, Атлас и мириады безымянных крошечных планеток сместились с орбит, начиная безудержное, неостановимое падение на Сатурн. Энцелад и прежде изрядно перенаселенная Калипсо поочередно взрывались, перед смертью выполнив неожиданные сверхсложные маневры, объяснимые только с позиций и точки зрения пилотов космических судов.
Какая-то особенная судьба была уготована Фебе, которая решительно покинула хозяина и прибавила скорость, направляясь на встречу с Юпитером. В точности повторяя процессы, однажды произошедшие в углекислотном ореоле уже далеко убежавшей от Солнца Каллисто, атмосфера Титана вдруг отказалась от пустого копирования и быстро перешла в иное агрегатное состояние. Бомбардировка твердым азотом уничтожила толстенную ледяную кору, обнажая жидкую оболочку спутника. Метан и аммиак планеты явно и очевидно стремились обрести свойства низкотемпературной плазмы.
Мощные кольца Сатурна прижались к уменьшившейся, съежившийся, сгруппировавшейся, словно спортсмен перед прыжком великанской планете. Неяркое золотистое свечение окружило космического гиганта. Колосс задрожал, закачался, неуверенным мотыльком блуждая на исконной орбите.
Если прежде ученые, внимательно следящие за беспримерным волшебством на окраине Солнечной системы, твердо говорили о черной дыре искусственного происхождения, жадно пожирающей Юпитер, оценки ситуации с Сатурном сделались гораздо более сдержанными, реалистичными и внятными. Фантастически огромная ямища, выкопанная на равнине физического пространства, имела в своей основе строго объяснимые известными космогоническими законами возможности и создавалась с широчайшим использованием хорошо изученных естественных гравитационных аномалий. Сатурн, разумеется, никто и ничто не пожирало. Нетвердой, совершенно пьяной походкой блуждая по краю, великан проваливался в подготовленную для него лунку на манер мяча для гольфа.
Глаза высокочувствительных оптических телескопов замечали лишь внешние изменения гиганта, не объясняющие ни прошлого, ни будущего запущенного скрытными Владыками процесса. Гамма-рефракторные приборы узких рентгеновских диапазонов давали столько информации, что лишь для ее упорядочивания требовались годы и годы труда самых быстродействующих нейрокомпьютеров в передовых научных институтах Земли. Сложнейшая аппаратура, принцип работы которой заключался в общей оценке разных физических полей, термодинамических равновесий, критических волновых обменов, ядерных взаимодействий и электромагнитных смещений, беспрерывно рассказывала настоящую сказку.
Оторваться от этой сложнейшей, и правдивой и фантастической истории, изобилующей цифрами, формулами и выкладками, было воистину невозможно. Поразительная, смелая астрономическая инженерия Владык щедро открывала секреты знающим людям и ошеломляла даже тех, кто в жизни ни разу не взглянул на гениальное полотно Вселенной. Пока еще целиком оставаясь в нормальном пространстве, Сатурн начал терять массу. Вещество просто исчезало в никуда.
Преодолев половину расстояния до Юпитера, беглая Феба обратилась в огненный шар. За считанные минуты погасив пожар, планета завертелась веретеном и вытянулась в нить знакомого золотистого цвета, мгновенно соединившую обоих колоссов Солнечной системы.
С трудом прорвавшись в собственный дом через вооруженную охрану, выставленную легионерами, Енисей разглядывал крон-аварльера, как настоящего врага. Офицер выдерживал яростные взгляды марсианина, ничем не выдавая чувств. Пожар не разгорелся. Всего нескольких фраз Хиеланна и, как водится, скупейших объяснений Демирия оказалось достаточно, чтобы Енисей первым покинул свое жилище, мгновенно и легко подключаясь к намеченной военными операции.
Алая пирамида на месте особняка Церкви Непознанного Влияния оплывала чересчур быстро. Эти страшные часы не шли, не бежали, а летели к пределу со световой скоростью. Легкий на подъем Енисей разобрался с новыми условиями даже быстрее Демирия. В сравнении с масштабными замыслами Владык, планы крон-аварльера выглядели походом дошкольников на детский утренник, однако стремления офицера "Звездного Легиона" могли действительно спасти много человеческих жизней у Сатурна и Юпитера. Отменить казнь колоссов не удастся. Гибель великанских планет можно лишь отсрочить, тем самым дав время людям для отступления.
Три бронированных гравилета с рожками излучателей на носах мигом перепрыгнули через кварталы города, зависнув над внушительным корпусом погибшего бронекрейсера. По пути Демирий осознал, что битва за "Разрушительный" началась бы и без его согласия на деятельное участие. "Звездный Легион" взялся за операцию исключительно серьезно. Вдоль силового барьера звездолета в особенном боевом порядке стояла тяжелая техника, лазерные и ракетные установки, транспорты с пехотинцами, вооруженные роботы, отряды марсианских карабинеров. Не менее дюжины десантных катеров и масса патрульных дронов кружили в стороне, готовые прийти на помощь по первому приказу.
"Берсеркер", упорно остающийся на орбите краснощекой планеты, пока обеспечивал лишь информационную поддержку, однако операторы плазменных орудий сверхсекретного военного звездолета уже хорошо прогрели циклонные ускорители, ожидая лишь команд Хиеланна с Марса. Сверяясь с данными, лавиной поступающих на миниатюрный коммуникатор, крон-аварльер сейчас руководил настоящей армией.
Неоднородность защитного поля "Разрушительного" позволила без особенных проблем приблизиться к обшивке погибшего корабля. Чувствительные приборы "Берсеркера" подсказывали Хиеланну малейшие лазейки в силовом куполе. Пилоты так быстро реагировали на команды крон-аварльера, словно были объединены с ним ментально, как Демирий и Алтай. Сложнейшие маневры летательных аппаратов по незримому лабиринту защитного поля напоминали полет листьев, покинувших ветви родного дерева и привели к мягкой посадке у маленького, аккуратного гравиплана Геккунта, скрытого от случайных наблюдателей в глубокой нише на верхней броне старого корабля.
Неслышный и неощущаемый высокоточный выстрел специальной магнитной пушки с борта "Берсеркера" полностью изменил реальность. Обстоятельно продавив силовое поле бронекрейсера, строго организованные быстрые частицы сделали радикальную попытку проделать брешь во вражеской защите. Вокруг гравилетов "Звездного Легиона" замерцали таинственные огни. Стены ниши исказились, поплыли. Звуки Марса исчезли, погашенные безумной борьбой сталкивающихся частиц. Енисей и Демирий бесшумно парили над волнующейся броней корабля, передвигаясь на странных, чужих ногах, ощущаемых как собственные. Тихие, похожие на колышущихся призраков легионеры заняли огневые позиции у раскрытых створок грузового шлюза.
Дальше силовое поле не пускало.
Открыв глаза, Виктор Федорович жалобно застонал, расставаясь с только что перенесенным запредельным ужасом. Этот мышиный писк был единственным звуком, нарушившим первозданную святую тишину.
- Простого проще, - сказал неутомимый спутник Настоятеля, с грубостью медведя поправляя на затылке старика нелепейшую феску.
Всерьез ожидая увидеть какую-нибудь дикую враждебную планету, населенную огнедышащими мерзкими чудовищами, Михайдаров глубоко ошибся. Дормидонт стоял между корнями толстенной сосны, взымающей густые ветви на недосягаемую взгляду высоту. Гигантские, роскошнейшие, фантастические деревья росли настолько плотно, что желтоватые солнечные лучи скромничали, освещая лишь пушистые, чуть ли не сросшиеся темно-зеленые кроны изумительных великанов. Ветер не тревожил макушки богатырей.
Сведенные судорогой ноги отказывались служить Виктору Федоровичу. Запнувшись за громаднейшую сосновую шишку, Настоятель опасливо обошел лужу, на глинисто-темной, беспокойно колеблющейся поверхности которой тускло отражались изгибающиеся причудливом танце сосны. Даже сталкиваясь между собой и выплескиваясь на сушу, беспорядочно возникающие волны трагически молчали. Из мутной густой жижи, напоминающей отработанное масло, торчал грубый угловатый механизм с цилиндром, укрепленным на мощных гофрированных конструкциях. Насквозь проржавевший корпус машины прикрывал сиреневый мох. Продолговатые прожектора бессмысленно таращились на Михайдарова.
Когда-то здесь пролегала укатанная дорога, теперь великолепный корабельный лес забрал ее, заполнив неширокую проезжую часть сосновым молодняком, мхом, лужами, необычайно большими грибами с мясистыми ножками и блекло-сиреневыми шляпками. Следы протекторов автомобильных шин, человеческой обуви и отпечатки разных крупных животных были повсюду.
Бренное тело забытой дороги, вьющейся между стволами титанических деревьев, четко обозначали узкие каменные глыбы высотой от метра до трех. На жутковатых черных монолитах тускло мерцали зловещие закорючки в виде уродливых насекомых. Каждую, абсолютно каждую грубую каменюку окружала прерывистая линия желтых световых пятен, проводящих явную границу и строжайше запрещающую хотя бы приблизиться к таинственным мегалитам.
- Секретная территория местности Владыки, - с заметной гордостью объяснил Кирилл Эдуардович. - Наиболее большая центральная централь. Из лесного бора можно попасть хоть на внутреннюю плоскость Солнца.
- Центр транспортной сети потоков естествознания эмпирических открытий, присутствующих в деревьях кедровых характеристик сосновой классификации дает немало данных информации. Заключение следующих выводов. Без фанатизма и экзальтаций, научно обоснованные умы ученых давно предполагали наличие сходящихся в однозначной точке вербального принятия событийного ряда порталов телепортации Солнечной системы, фундаментально основанных на энергетических особенностях естественных свойств планетарной пространственности духовных гравитационных соотношений, - неуверенным голосом произнес Настоятель.
Виктор Федорович сейчас чувствовал себя растерзанным и полностью потерянным. Понять, что конкретно он хотел поведать спутнику, было категорически невозможно.
Заторопившись, Дормидонт прибавил шаг. Рядом с угрюмой черной глыбищей, носящей на древнем теле очевидные ранения инструментами, виднелась заросшая травой тропинка. По ней он и двинулся с уверенной твердостью завсегдатая.
Уже через несколько десятков шагов путь пошел вниз. Забытая дорога, печальные мегалиты и ржавый механизм пропали сразу, заслоненные красивейшими лесными богатырями. Сначала извилистая ниточка хорошо утрамбованной почвы деловито сбежала к неглубокому оврагу, прыгнула через ручей, опять вернулась к совершенно бесшумной ниточке воды, потянулась на взгорок. Лишь молчание, величавые сосны, сиреневый мох и гигантские грибы встречали путешественников.
По мере того, как тропинка продолжала виться между великанских деревьев, Михайдаров чувствовал себя все лучше, решительно догнав оторвавшегося вперед Дормидонта. Виктор Федорович освоился, уверился, успокоился. Страх понемногу оставлял его. Силы прибывали. Годы испарялись. Стариковская походка Настоятеля становилась юношески легкой, невесомой, даже чуть подпрыгивающей. Михайдарову начинало казаться, что, оттолкнувшись, он сумеет взлететь к сосновым ветвям и небу, скрытому темно-зелеными кронами.
- Помощь тяготения падающего притяжения, - в своей манере объяснил Кирилл Эдуардович, услышав за спиной топот и отчаянное сопение неопытного в походах Виктора Федоровича.
Не разговаривая, сам Дормидонт попросту сливался с молчаливым лесом, бесшумно продвигаясь вглубь. Заметно уменьшившись, гравитация постаралась вернуться на прежние уровни, но потом снова стала помогать путникам.
Оказавшись в котловине, ручей разлился в микроскопический пруд со стоячей, маслянистого вида водой. На берегу раскинулась цепочка странных полупрозрачных сооружений, стоящих вперемешку с знакомыми грубейшими мегалитами, сильно прибавившими в росте. Тропа исчезла, уткнувшись в беспорядочное нагромождение черных глыб и россыпь причудливых хрустальных построек. Рассеянное переменчивое свечение висело над изумительно тонкими сооружениями. Желтый туман, обволакивающий безыскусные каменные монолиты, то и дело пронзали короткие трескучие молнии.
- Электрическая электростанция Владыки. Точно такая установка была установлена на Солнце, пока не взорвалась из-за старости и прочих врагов, - произнес Кирилл Эдуардович с многозначительным видом. - Сегодня Владыке требуется много электричества. Каждая электростанция посчитана счетом.
Михайдаров отмолчался. Бессмысленные мудрые слова Виктора Федоровича застряли где-то на подходе к всегда болтливому языку. Энергостанция впечатляла и размерами, и подчеркнутой, диковинной необычностью. Потрясенный, очарованный мощью фантастических построек, Михайдаров даже не попытался понять логику в расположении элементов, сейчас сомневаясь в правильности течения времени только от прошлого к настоящему и будущему, а не наоборот.
Минувшее подарило комплексу сооружений грубо обработанные каменные мегалиты, испещренные мистическими символами. Бесповоротно отказавшееся от прямой линии будущее преподнесло скрытому в загадочном бору сооружению набор тончайших витиеватых шпилей, винтом уходящих ввысь колонн, плавных абрисов, шаров, спиралей, вальсирующих нитей, всевозможных эллипсоидов. Дерзкая, чуждая объективному знанию геометрическая абстракция вдруг снисходила до категорий, описаний, формул, вновь перетекая к невероятным конфигурациям, свободным от правил, цифр и характеристик.
Фундаментом для многих мегалитов служили ажурные виньетки и гроздья стеклянных шаров, напоминающих бусы. Прозрачные конструкции нередко начинали полет с макушек коренастых, татуированных тайными символами черных глыбищ. Неизвестно, что возникло раньше. Будущее, настоящее и прошлое существовали здесь вместе, в единстве, в гениальном сумасшедшем сплаве, не разделяемые и неразделимые. Казалось, все, что когда-либо произошло, происходит или произойдет, заключалось в неизменном, единственном застывшем миге. Подобным образом выглядела бы современная трансформаторная подстанция, отремонтированная специалистами завтрашнего дня. Так выглядел бы футуристический энергетический комплекс, восстановленный из обломков настоящими магами и шаманами, рожденными средой первобытных людей.
Могущество Владык до сих пор не представлялось лишенному фантазии Виктору Федоровичу так детально и так доходчиво. Изобретательные негуманоиды создали в сосновом бору настоящее чудо, строжайше соединив несоединимое. Здесь, действительно, спаивалось ушедшее навсегда прошлое и далекий горизонт будущего. Здесь переплеталось пришедшее раньше будущее и еще не рожденное эпохой прошлое, смело входя в стройную закономерность общих энергетических взаимодействий.
Держась как можно дальше от таинственных сооружений Владык, Дормидонт прошел вперед и, прежде чем ошарашенный Настоятель двинулся за ним шагами одушевленной деревянной статуи, уже развернулся в обратную сторону.
- Охотился когда-нибудь на охоте? - спросил Кирилл Эдуардович, передавая в руки Михайдарова старинную двустволку вертикального боя, подобранную где-то у корней сосны.
- Стрелять на охоте не приходилось, ввиду отсутствия необходимости охотничьих притязаний на добывание пропитания примитивными способами ведения хозяйствующих субъектов, наличествующих в кухонной кулинарии синопсиса качественной периодики, - как на исповеди признался Виктор Федорович.
Крупный седой мамонт появился из-за мегалита, размером с хороший дом. Покачав головой, великолепный марсианский зверь доброжелательно поприветствовал людей и размахнувшись, с силой ударил по ближайшему камню бивнями. Хрустальная надстройка сооружения треснула, беззвучно грохнулась к подножию каменного монолита и мамонт, громко сопя, приступил к планомерному уничтожению обломков громадными ножищами.
- Без фанатизма и экзальтаций, это известные на Марсе марсианские мамонты. Скорее всего, они остались в живых после результатов кровопролития призванной атаки Владык приступами потери сослуживца на окраине Демирия, - удивленно протянул Михайдаров, механически поправляя свою удивительную дурацкую феску.
Дормидонт досадливо крякнул.
- Ты говоришь, как бухгалтер письма пишет. Некоторые дураки не понимают пониманием. Выражаться словами языка нужно в точности точно. Не мамонты. Вредные животные, своими действиями вечно вредящие противодействием планам Владыки. В электростанции их целых семь штук. Владыка приказывает убить мамонтов.
- Относительно обстоятельств усреднения артезианского бурения настоящего сотрудничества мнений, негуманоиды приказывают мне совершить преступление против правонарушения порядка Марса? - спросил Виктор Федорович, нервно обнимая двустволку.
- Берешься? Простого проще.
Найдя бивни несчастного Толстого Прилипалы и надежно заперев преступника в отсеке мертвого звездолета, Весна совершенно упустила из вида то, каким образом злодей поднимал свою добычу в секретное место. Не дожидаясь, когда за ним придут городские карабинеры, альматеец попросту спустился по веревке, оказавшись на марсианском грунте лишь немного позднее девушки, убегающей от грозного чудовища. Элементарно, эффективно вывернувшись из западни, Геккунт не сумел справиться с собственной жадностью, и не помчался прочь от негостеприимного "Разрушительного" сразу. Так он упустил свой последний шанс покинуть погибший звездолет.
Встреча с марсианскими карабинерами, разумеется, не вписывалась в планы альматейца, но наверху оставался гравиплан и роскошнейшая добыча, потерять которую было немыслимо глупо. Геккунт легко принял решение перепрятать бивни в "Разрушительном", не взирая на нешуточную опасность. Стражи порядка могли появиться на бронекрейсере в любую секунду. Когда он, довольный вновь найденным тайником, попытался удрать на своем маленьком гравиплане, то с яростью обнаружил силовой барьер, не допускающий альматейца к летательному аппарату.
Позабыв о функциях предупреждения невнимательных пешеходов, купол мертвого звездолета сделался настоящей защитой. Прорваться сквозь преграду с хорошего разгона не удалось даже ценой расквашенного в кровь носа. Геккунт видел собственный гравиплан, отдыхающий в десятке шагов от распахнутых створок герметичных ворот объемистой шлюзовой камеры. Геккунт стоял рядом. Незримый энергетический барьер не пускал владельца к летательному аппарату! Сначала альматеец нагло, дерзко рвался к гравиплану, стараясь одной физической силой преодолеть невидимую стену. Затем злодей задумался над природой защиты, а, задумавшись, очень скоро пришел к выводу, что ради его преступной личности карабинеры не стали бы устанавливать на корабле специальные генераторы, серьезно повышающие мощность обыкновенного силового поля.
Представители закона, действительно, не спешили на "Разрушительный". Случайное столкновение с чудовищем, обитающим в переходах звездолета, не стало для альматейца особенным сюрпризом. Какой-то подобной жуткой выходки, связанной со слугами Владык, он и ожидал от мертвого корабля, вдруг спрятавшегося от Марса под непрошибаемый купол.
Серые дни проходили в поисках выхода. Смелый, хитрый, многоопытный Геккунт отыскал обиталище дьявольского создания; обнаружил опекаемую им фантастическую энергетическую установку и гораздо раньше других в целой Солнечной системе пришел к решению отключить устройство. Грубо, неосторожно повредить механизм казалось тупейшим из способов самоубийства. Поскольку любая неисправность футуристического генератора могла вызвать месть опасного изменчивого чудища, альматеец не стал вступать в открытое противоборство, незаметно наблюдая за слугой Владык.
Явно разумное и исключительно умелое существо трудилось целыми сутками. Разрезая металл и собирая специальные конструкции, создание всегда действовало так, словно постоянно управлялось невидимым хозяином или имело строгий план действий. Если не подробные чертежи, спрятанные где-то в машинном зале "Разрушительного".
Сомнений матерая зверюга не знала, выполняя такие сложные операции по сборке разрозненных блоков молекулярных плат, которые бы сделали великую честь выдающимся мастерам современной робототехники. Геккунт мысленно называл устрашающее чудовище то Сборщиком, то Техником, но чаще всего нарекал Инженером. Давным-давно, в молодости, альматейцу пришлось поработать в шахтах родной маленькой планетки под началом долговязого горного инженера, к которому Геккунт питал искреннюю ненависть за его принципиальность, неподкупность и придирчивость характера. Этот Инженер возможно, напоминал ему старого горняка с далекой Альматеи живостью движений.
Воистину неиссякаемой энергии монструозного слуги Владык можно было лишь позавидовать. Собственная энергия альматейца заканчивалась. Мысли о мести негуманоидам и побеге с "Разрушительного" заслонили элементарные жажда и голод. Теперь Геккунт поднимался на верхний ярус бронекрейсера и смотрел на свой недоступный гравиплан, мечтая не о бегстве, а об аварийном запасе пищи... о бутылке воды, о высококалорийных таблетках, о баллоне с охлаждающей жидкостью... о скрюченной старостью корочке хлеба, кажется, полтора года назад завалившейся за приборную панель.
Корочка точно там. Лежит. Лежит и ждет. Альматеец почти совсем перестал проверять сохранность бивней несчастного Толстого Прилипалы в новом тайнике, забыл о выручке, прибылях, даже о побеге. Реальность помутнела, отодвинулась в сторону под натиском вечной тишины. Геккунт оброс, отупел, отощал. Геккунт измучился.
Проспать хотя бы целый час подряд, устроившись на металлическом листе, ему не удалось ни разу. По ночам в переходах "Разрушительного" становилось довольно холодно, а доносящиеся отовсюду звуки внушили бы ужас любому бессердечному безмозглому злодею, совершенно лишенному и страха, и фантазии. При всей черствости, Геккунт не был абсолютно лишен воображения. Вскакивая от любого шороха, альматеец ясно представлял подкравшееся чудовище. Теряя связь с действительностью, он видел во сне клыки, щелкающие пасти, плоские треугольные головы, рвущие человеческую плоть когти, жуткую клешню на мощном хвосте Инженера.
В лучших, очень коротких сновидениях были пиры, реки, набитый снедью холодильник, озера, пища, дождь и... Корочка хлеба за приборной панелью. Вода и еда сделались навязчивой идеей бодрствующего Геккунта. Еда. Вода. Вода. Еда. Ползая по нижним этажам корабля, он находил холодные титановые баки, сохранившие капли жидкого азота на дне и лизал металл, к которому пристывал язык. Впадая в смертельное забытье, альматеец жевал найденные в туннелях "Разрушительного" уплотнительные манжеты и причмокивал черными растрескавшимися губами, громко сообщая враждебной пустоте названия фантастических блюд.
Быстро теряя человеческий облик, Геккунт перестал делить сутки на день и ночь. Хотя суровая Альматея одарила своих детей способностью видеть в полнейшей темноте, а гневливый Юпитер поделился с ними физической силой, невероятной выносливостью и крепостью характера, Геккунт больше не мог держаться. Сумерки железных казематов, дьявольский Инженер, прячущие смерть мрак и марсианская ночь вылепили из альматейца свихнувшегося неврастеника. Страх перед когтями, жажда и голод сделались проклятием. Умудряясь скрываться от монструозного зверя и время от времени продолжая упрямо следить за хозяйничающим на звездолете чудовищем, он забыл, что намеревался удрать из металлической тюрьмы прежде, чем на "Разрушительный" нагрянет толпа карабинеров. Закон и порядок Марса вообще стали мутным отражением, далекой абстракцией, не в состоянии сравниться с материальными жаждой и голодом.
После гибели бронекрейсера миновало уже целых пятнадцать лет. Методично обшаривая потаенные уголки офицерских кают и каждый ящик в столовых для экипажа, Геккунт отыскал пару горстей подозрительной крупы, половинку вконец окаменевшей булки и консервные банки, теперь содержащие стопроцентный яд. Таблетки для поддержания спортивной формы высшим офицерским составом "Разрушительного" в качестве еды не пригодились. Сухие пищевые концентраты сначала показались альматейцу бесподобным подарком судьбы, только развести их было нечем. Уныло набивая рот порошком, Геккунт не чувствовал насыщения, лишь усиливая и без того неисцелимую жажду.
Почти бессмысленно кружа по кораблю, альматеец забрел в какой-то отсек, нашел за какими-то стеллажами какой-то цилиндр с какой-то плотно закрученной крышкой. В каких-то крупных капсулах содержалась какая-то густая жидкость синего цвета. Торопливо прокусив упаковку, Геккунт выдавил содержимое на ладонь и лизнул, не веря собственным ощущениям. Жидкость оказалась нормальной, чуть подслащенной мутной водицей! Растянув капсулу на час, альматеец впервые за много дней ощутил прилив физических сил и даже некоторую ясность сознания.
Солнечный свет, пробиваясь сквозь брешь, грубо проделанную в обшивке старого звездолета, падал на глубокие стальные шкафы, железную конструкцию со сферой. В неровном окошке виднелся блок с веревкой, висящей на фоне бесконечных марсианских просторов. Палубу помещения устилал густой слой вездесущей алой пыли с бесконечными цепочками следов обуви. Альматеец не помнил, когда вернулся в отсек вирусно-бактериологической защиты экипажа и представления не имел, что за дрянь выпил.
Андроид не стоял без дела, начав операцию еще до того, как Хиеланн обратил недоверчивого и раздосадованного Енисея в воинствующую веру "Звездного Легиона". Ощупывая пространство встроенным сконаром, Алтай благополучно разминулся с чудовищем, которое сейчас возилось в кормовых грузовых доках "Разрушительного".
Алая субстанция, так напугавшая Демирия, не запечатала все подходы, серьезно ограничив доступ к нужному машинному залу. Длинный обходной маршрут, предложенный крон-аварльером, в общем и целом оказался верным, но абсолютно не учитывал вновь созданные враждебно настроенным существом препятствия. Баррикад в погибшем корабле теперь хватало. Учитывая, что андроид старался не производить лишнего шума, реальная дорога оказалась гораздо длиннее пути, теоретически обоснованного специалистами "Берсеркера". Разбирая устроенные в технических переходах заграждения и просто беспорядочные кучищи железного мусора, разумный механизм преодолел несколько профессиональных, по-настоящему смертоносных энергетических ловушек и, отвинтив ремонтный люк, наконец-то попал в правильный коммуникационный туннель.
Коридор упирался в машинный зал, озаренный ровным, неярким зеленоватым свечением. Почти на пороге лежала перекрученная, истерзанная, страшно изуродованная пирамидка из мастерской Енисея. За рыбообразными кожухами возвышались громадины маневровых двигателей старого звездолета. Даже монументальный промышленный андроид в сравнении с гигантскими машинами "Разрушительного" выглядел особенно хлипким недомерком.
Не умея удивляться вообще, Алтай не замер в изумлении у крайнего двигателя, претерпевшего необратимые, феерические изменения. Он просто приостановился. Лестница, предназначенная для техников из числа людей, была слишком нежной для промышленного робота и отчаянно заскрипела, принимая солидный вес разумного механизма.
Имея задание уничтожить несущие шины вихревых концентраторов, андроид физически не мог выполнить приказ хозяина. Ни шин, ни самих вихревых концентраторов не существовало. Вместо нормальных позиционных облучателей и затейливого устройства ридиевого модулятора торчала изрезанная прихотливыми линиями пластина, по всей вероятности, изготовленная из тела пирамидки, украденной в секретной мастерской Енисея. На пухлом нежном теле распределительного нормазстера сияли холодными огнями кристаллы, иногда выбрасывая к потолку зала языки зеленого пламени, скручивающегося в жгуты. Тонкий луч света упирался в грубую каменную глыбу, на кое-как спрямленной грани которой были сделаны насечки, сходящиеся в центре. Эта дикая и непонятная конструкция не удивила андроида, но напугала кетжая. Пожалуй, любое неосторожное движение Алтая могло не остановить футуристический генератор, а вызвать взрыв.
Как и прежде, наполовину сожранный алым прахом "Разрушительный" спал смертным сном в считанных шагах от околицы Демирия. Как и прежде, генератор необходимо отключить. Взрыв допустить нельзя!
Никто, ни сверхопытный человек, ни специально обученная машина бы здесь не справились. Андроид замер без движения, даже не пытаясь балансировать между версиями и проблемами. Секунды искусственной жизни Алтая проглатывал ленивый кит вечности. Лестница громко скрипела. Марс мчал по солнечной орбите. Робот терпеливо ожидал команду. Секунды продолжали и продолжали пропадать.
Получив от разумного механизма полный телепатический образ, Демирий подумал и описал возникшую проблему крон-аварльеру обыкновенными словами: медленными, как меланхоличные венерианские улитки. Хиеланн, в свою очередь, подумал, вытащил коммуникатор и передал задачку в информационный отдел "Берсеркера". Хоть думай, хоть нет, взрыв у густонаселенного Демирия не сулил приятного дня жителям мирного города. Как, с какого бока подступиться к устройству, построенному чудовищем, никто не представлял даже отдаленно.
Нейрокомпьютеры сверхсекретного корабля "Звездного Легиона" подняли весь массив данных об артефактах Владык, находя соответствия с нынешним вопросом в, кажется, совершенно несовместимых вещах. Не в состоянии сразу раскрыть принцип действия оборудования на "Разрушительном", совершенные машины "Берсеркера" сделали тысячи предположений и взбаламутили горький ил миллионов вариантов дальнейшего развития событий. Выбор наилучшего решения затянулся.
Восьминогое чудовище появилось неожиданно, обманув сконар робота. Заполучив мощный удар, Алтай сорвался с лестницы, грохнулся на трубы, раньше подводящие топливную смесь к установке. Задержаться на них не сумел бы даже паук. При падении перевернувшись в воздухе, андроид все-таки встал на ноги, отражая новую атаку разумного зверя. Свирепое на вид чудище не издавало ни звука, молниеносно блокируя ответные выпады манипуляторов моментально вырастающими из туловища конечностями. Робот тоже молчал, двигаясь, словно заправский боец на ринге. Они не рычали, не шипели. Они не дышали. Только металлический раскатистый грохот наполнял машинный зал, хохоча бездумным эхом под потолком.
Это был бой равных: могучих, тяжелых, разумных, опытных и глубоко, абсолютно не по-человечески хладнокровных бойцов. Когти яростно скребли по корпусу андроида. Стальной кулак не раз хорошенько приложился к треугольной голове противника, вызывая нелепейший костяной хруст. Звеня, челюсти чудовища пытались откусить манипулятор робота. Ножища механизма едва не пробила грудь зверя. Уже изведав силу клешни, Алтай не давал изменчивому неприятелю воспользоваться страшным оружием снова и однажды так удачно ухватил противника за хвост, что отшвырнул четырехлапое безрукое чудище к противоположной стене машинного зала.
Дико заскрипел неприметный люк под поворотными механизмами дюз. Выскочив из теснины открывшегося коммуникационного туннеля, Геккунт ненормальной белкой взобрался по обломившейся лестнице, бесстрашно наклонился к пучку света и, схватив что-то, поспешно отпрянул... Как Демирий, Хиеланн и командование "Звездного Легиона", он тоже ждал взрыва, однако смерть медлила. Небольшая, ярко горящая зеленая звездочка пролетела над головой Алтая, расшибаясь о переборку ослепительными искрами.
Громаднейшее туловище "Разрушительного" загудело. Внутри футуристической установки очень сильно, очень недобро застучало. По лабиринтам старого корабля понесся гул, похожий на протяжный вздох старика.
- Ты! Ко мне, бездельник! - заорал альматеец.
Силы оставили измученного Геккунта. Приложившись спиной к туше маневрового двигателя, он просто наблюдал за прыжками возвращающегося к месту схватки шестиногого безголового чудовища. Искривленные презрительной ухмылкой губы альматейца шептали грязнейшие ругательства, которые, наверняка, были противны даже андроиду.
Спасая человека от когтистой лапы, Алтай парировал движение врага, вновь отбрасывая свирепого изменчивого зверя в сторону. Осторожно подхватив начавшего падать Геккунта, робот соскочил с ремонтной площадки и одним рывком перевернул кожух, обрушивая массивную металлическую коробку на злобного преследователя.
На "Берсеркере" узнали о потрясающей удаче Алтая на секунду раньше молодого хозяина андроида, фактически, принимающего участие в сражении безмолвных гигантов. Силовое поле больше не препятствовало бойцам проникнуть в переходы погибшего звездолета.
- Алтай справился! Так нормально! - закричал Демирий.
Специальная магнитная пушка сверхсекретного корабля уже угомонилась. Быстрые нестабильные частицы, продавливающие силовое поле бронекрейсера до технически возможного предела, растворились в невидимом мире отрицательных зарядов, полуцелых спинов и нулевых масс. Странные огни, обрисовывающие гравилеты "Звездного Легиона", погасли. Искаженная магнитной пушкой реальность стремительно вернулась к норме, оживляя нормальные звуки Марса. Колышущихся призраки стали вооруженными до зубов людьми, а броня "Разрушительного" перестала выглядеть как вода, обезображенная беспорядочными волнами.
- Вперед, - тихим голосом приказал крон-аварльер.
Под прикрытием трингеров товарищей, легионеры прошли в ворота шлюза, ступили на винтовой пандус, пронизывающий бронекрейсер по вертикали до дна. Хиеланн быстро и четко заговорил в коммуникатор, отдавая приказы своей многочисленной армии.
Гравилеты приподнялись над корпусом "Разрушительного", совершая идеальные синхронные развороты на разной высоте. Рожки излучателей очертили круги в поисках целей; не нашли, и три летательных аппарата безмятежно разошлись в стороны. На нижний ярус бронекрейсера с бешеным шумом вломился десантный отряд. Старый корабль содрогнулся от взрыва. Штурмовая группа роботов взорвала дюзу звездолета и теперь паукообразные механизмы проворно пробирались по залам маршевых двигателей, заполненных взбудораженной алой пылью. Стационарные лазерные установки терзали металлическое тело поверженного гиганта, уверенно прорезая огромнейшую дыру в направлении генератора чудовища. Разнообразная боевая техника устремилась к обшивке судна, потерявшего энергетическую защиту. Погибший пятнадцать лет назад "Разрушительный" сейчас напоминал унылую гнилую колоду, атакованную полчищами бравых, донельзя воинственных муравьев.
Для аппаратуры "Берсеркера" не было ни малейших секретов. Мощные сконары следили за каждым движущимся объектом в брюхе колоссального бронекрейсера. Нейрокомпьютеры ежесекундно предлагали сотни вариантов дальнейшего развития боевой операции. Позитив доминировал. Опаснейшая шахматная партия, начавшаяся хорошо подготовленной атакой, явно и очевидно склоняла привередливых богов ратной победы на сторону людей.
Услышав нарастающий чугунный шум, легионеры, уже предупрежденные своим блистательным командиром о приближении противника, заняли оборону.
Сначала из темноты выскочил Алтай, трогательно бережно держащий в стальных ручищах безвольно висящего альматейца. Затем на широкой винтообразной дороге появился кошмарно страшный зверь. Иногда делая ловкие прыжки над перилами пандуса, безголовое чудище немного укорачивало себе путь, с холодным упорством кровожадного хищника догоняя жертв.
Робот, не умеющий уставать, с оглушающим грохотом перелетел через щиты легионеров, в узких бойницах которых застыли стволы трингеров. Пауза отняла целый долгий миг, прежде чем воители открыли шквальный огонь по несущемуся на них изменчивому зверю. Точные выстрелы вряд ли ранили, но ошеломили противника; заставили трехглавое зубастое чудовище отступить и поспешно скрыться за поворотом нисходящего пандуса.
- Внимание. Выстрел. Нулевая готовность, - негромко сказал крон-аварльер.
Каждый винтик огромного корабля вдруг задрожал, завибрировал, закричал, завыл. Нейрокомпьютеры "Звездного Легиона" не подвели. Идеально просчитанный залп орудий главного калибра "Берсеркера" разрубил покоящийся на марсианском грунте бронекрейсер от борта до борта и от верха до низа, решительно отсекая хладнокровного звездного дьявола от собранного им генератора.
Встревоженный корпус еще раскачивался; высокоорганизованная, почти живая и чуть ли не мыслящая энергия еще глодала бесчисленные отсеки дряхлого звездолета, а группы бойцов побежали по коридорам. Каждая лазейка, ведущая в отрубленную часть "Разрушительного" обзавелась охраной. Каждая подозрительная дыра была взята под прицел. Грозному чудищу не осталось места для маневра и для возвращения в зал маневровых двигателей. Старый бронекрейсер полностью перешел под контроль войск и больше не скроется под силовым куполом.
Мельком взглянув на альматейца, Хиеланн ободряюще, словно к самому обычному человеку, обратился к андроиду:
- Демирий, Енисей, к гравилетам. Геккунта тоже в гравилет. Алтай уходит с корабля своим ходом. Демирий, все обсудим позже. Встретимся в городе, - отрывисто распорядился крон-аварльер, первый раз за время короткого знакомства с молодым землянином выказывая хоть какое-то волнение в голосе.
Речь о победе пока не шла. Офицеру и его воинству еще предстояло отыскать монструозного противника в недрах бронекрейсера и сразиться с демоническим созданием.
- Ты, железный болван... Ты, захвати с борта мои бивни, - неожиданно подал голос Геккунт.
- Предположительно, вы не имеете прав здесь командовать, - пробасил Алтай.
- Мои бивни, болван!
- Это сказочное свинство! - сердито воскликнул Енисей.
- Ты, заткнись... Малявка. Мелкотравчатый подонок, - прошипел альматеец, блуждающим взглядом безошибочно находя старшего в группе. - Ты, командир... Меняю свою свободу и свои бивни на источник энергии... Ты, бездельник, отдай ему.
Удобнее перехватив раненого, андроид принял на ладонь крупный, светящийся глубокой зеленью кристалл, внутри которого ворочалась спираль, состоящая из множества микроскопических змеек.
- Холодный, - заметил крон-аварльер, рассматривая удивительный камешек. - В итоге, откуда вам знать, что именно такие кристаллы являются источниками энергии?
- Алтай подтверждает, - произнес Демирий. - Геккунт отломил камень от генератора и уничтожил другой, тем самым отключив устройство.
- Ты, командир... Свободу... Мои бивни в награду за помощь... Без меня все твои бездельники... бесполезные мелкотравчатые... болваны, - очень тяжело договорил Геккунт.
Внизу послышался шум шагов, бряцанье оружия. Десантные группы, начавшие восхождение с первого яруса "Разрушительного", готовились соединиться с отрядом легионеров, не встретив по пути чудовище.
- Это ты помощник? - раздраженно проворчал Енисей. - Это тебе самому понадобилось сбежать с корабля. Это не помощь.
- Без разницы. Слушай. Ты, командир, знаешь, почему тварь с мамонтами справилась?.. Тварь не сильнее. У мамонтов, кроме бивней, еще здесь, - прохрипел Геккунт, трогая пальцем висок. - Телепатия. Как у бездельника-кетжая с его железякой... Тварь... Инженер, все равно... мамонтов победил. У поганой твари телепатия не с кетжаем... С Владыками. Мамонты слышат их телепатию. Узнают планы Владык. Твою... команду Инженер тоже победит... Малявки поганые... Ты теперь сражаешься не с тварью. С Владыками.
- В итоге, каким же образом противнику удастся одолеть войска? - спокойно поинтересовался Хиеланн.
Крон-аварльер не успел ответить. По-звериному ловкое создание сумасшедшей лавиной обрушилось на легионеров, разом разметав грамотный боевой порядок. Осколки крепчайших щитов пулями забарабанили по переборкам. Изменчивый демон, свалившийся на Марс откуда-то со звезд, не щадил никого, впрочем, оказывая очевидное кровавое предпочтение бойцам десантного отряда, менее защищенным броней.
- К гравилетам. Выполняйте приказ, - бросил Хиеланн, выхватывая из кобуры флейтер.
Прикрывая широченной спиной Демирия и Енисея, андроид устремился к воротам шлюзовой камеры. По-прежнему оставаясь на руках робота, Геккунт вяло, обморочно сыпал грязными ругательствами в адрес Вселенной, Марса, крон-аварльера и "Звездного Легиона" в целом.
Окончательно расшвыряв подоспевших на подмогу десятников, зверь полностью уничтожил ряд бойцов, атакующих снизу. Тяжелый крупнокалиберный смат, поднятый по винтовому пандусу с великим трудом, был смят и растоптан. Выдержав прямое попадание целой серии выстрелов из трингеров, чудовище очутилось рядом с Хиеланном. Взмах могучей лапищи не застал легионера врасплох. Отклонившись, крон-аварльер пропустил над плечом когти. Флейтер залихватски свистнул, всаживая ослепительную нить в бок врага. Следующий удар зверя мог раздавить в лепешку любого богатыря, если бы не пришелся на пустоту. Кажется, вообще не сдвигаясь с места, Хиеланн оказался вне досягаемости противника.
Чудище действовало умело, страшно, в полном молчании. Из пасти разумного хищника по-прежнему не вырывался ни хрип, ни рычание, ни звуки тревожного дыхания. Сразу трое десантников упали, разорванные чуть ли не пополам пиками, выросшими из туловища существа. Еще один боец вышел из сражения, прикрывая ладонью длинную рану, нанесенную врагом поперек груди. Трингеры легионеров нашли цель и сделали дружный залп. Командующий "Берсеркера", напротив, убрал в кобуру все равно бесполезный флейтер.
Уклонившись от нового прыжка чудовища, Хиеланн сделал плавный круговой взмах рукой и шагнул, вернее, необъяснимым образом переместился, переплыл к врагу. Пальцы вроде бы лишь коснулись изменчивого тела противника, даже не отодвигая, а по-настоящему сметая зверя с пути крон-аварльера. Когти создания громко шаркнули по палубе, когда противник перевернулся, проехался на треугольной голове и крепко влепился в корабельную переборку шипами спины.
Исключительно ловкое чудище сейчас же взлетело под потолок, теряя треугольную голову и отращивая восемь лапищ. Страшные челюсти клацнули, смыкаясь на шее подвернувшегося на пути легионера. Непонятным образом отражая мощнейший выпад лапы, Хиеланн, сделав обманное движение, очень быстро и очень хладнокровно провел подсечку, словно имел дело с обычным человеком в обыкновенном спортивном зале. Невероятно, однако простейший прием оказался вполне эффективен, свалив со всех восьми ног крупную тяжеловесную зверюгу. С металлическим грохотом и скрипом когтей вновь укатившись к переборке, изменчивый враг вскочил, выпрямился, кровавым богом войны возвышаясь над полем битвы.
Нормальный ратный порядок полностью нарушился и выстрелы из трингеров прекратились без лишних приказаний командира. Случайно зацепить соратника никто из бойцов не хотел.
Безобразнейшая треугольная голова, испачканная в крови жертв, наклонилась. Существо, сделав паузу в бою, серьезно удивилось оказанному ему противодействию. Высший офицер "Звездного Легиона" был явно не по зубам ужасному космическому демону. Битва двух звездных королей грозила затянуться.
- Внимание. Противник готовится к атаке. Не вступайте в круг света, если он появится на палубе, - скороговоркой произнес крон-аварльер, мягкими шагами переплывая к врагу.
Переборки корабля зашевелились, покрываясь отвратительнейшей алой сыпью. Что-то миниатюрное, ярко светящееся упало на пандус и крепкий металл сразу провалился, превращаясь в безнадежнейшее топкое болото.
Солнце ослепило Демирия. Енисей, прикрывая глаза ладонью, отчаянно замахал гравилетам "Звездного Легиона". Один из летательных аппаратов немедленно пошел на посадку, остальные, выполняя маневр боевого прикрытия, совершили плавные развороты, показывая вероятному, точнее возможному противнику рожки излучателей.
Ради участия в настоящей военной операции Енисей сильно изменил своему обычному, дикарски-изумительному стилю одеваться. Легкая коричневая куртка с массой кармашков, серая майка, зеленые, почти армейского покроя брюки и лаковые черные полусапожки не сделали его легионером, но, наверное, внушали своему обладателю нешуточное чувство уверенности и даже защищенности. Действительно. Держался молодой марсианин так, словно не в первый раз бегал по "Разрушительному" в компании вооруженных до зубов профессионалов, укутанных в броню. Рубиновая сережка в правом ухе Енисея вспыхивала яркой точкой при любом повороте головы марсианина.
Противник атаковал внезапно, до финального мига оставаясь невидимым даже для чувствительных сконаров висящего на орбите краснолицей планеты "Берсеркера". На мгновение в воздухе возникли призрачные диски, рассекая гравилеты "Звездного Легиона" с маниакальной нежностью келларовых радиальных пил. Разом обратившись в сгустки пламени, мертвые машины ударились о корпус "Разрушительного", не удержались на верхней обшивке звездолета и бешеной огненной лавиной обрушились на войска, окружающие колоссальный корабль.
Закричали люди. Загорелась техника. Взрывы следовали один за другим, наполняя густым гулом угрюмые лабиринты давным-давно мертвого бронекрейсера.
Новый залп "Берсеркера" сильно качнул "Разрушительный", поднимая в воздух клубы алого праха. Обходя буквально каждого человека на борту старого бронекрейсера, высокоорганизованная энергия потоком обрушилась на Марс, образовывая на почве рядом с кораблем нечто вроде толстенного, блестящего серебром копья, острием впивающегося в чистое пустое небо краснощекой планеты.
Уже прошло не меньше двадцати или даже целых тридцати секунд. Не дожидаясь команды совершенно растерявшегося кетжая, андроид вырвался вперед, добежал до гравиплана альматейца, распахнул люк и грубо, словно неодушевленную куклу, сунул Геккунта в салон.
Ворота шлюза подернулись ржавчиной, начиная растекаться знакомой алой пылью. Переборки звездолета поплыли.
- Неподъемный вес, хозяин. В гравиплан мне нельзя, - пробасил Алтай, отвечая на телепатический образ, переданный подбегающим Демирием.
- Это была ловушка Владык! Робот, за мной! - выкрикнул Енисей, убегая обратно на пандус.
- Куда?! - завопил Демирий, неожиданно понимая, что друг устремился спасать легионеров, остающихся внутри рассыпающегося пылью "Разрушительного".
Команда, мысль кетжая была быстрее любого скорохода. В несколько добрых тигриных прыжков нагнав неугомонного марсианина, Алтай сграбастал бегуна и, не выпуская из манипуляторов, поставил перед Демирием.
- Это невообразимо! - разгоряченно заорал Енисей, тщетно пытаясь освободиться. - Это я тебя собрал из разного мусора! Это сказочное свинство! Это головотяпство! Это предательство!
- Вряд ли мы чем-нибудь здесь поможем! - прокричал Демирий в ответ, пока андроид силой заталкивал его упирающегося друга в маленький гравиплан Геккунта.
Старый мертвый звездолет погибал вторично, полностью растекаясь алым прахом. Густой дым окутал приветливое марсианское небо. Стало темно, будто поздним вечером, и только испуганная физиономия иногда пробивающегося сквозь черную завесу Солнца напоминала о естественном времени. Эта часть краснощекой планеты все-таки праздновала день, а не пряталась в ночи.
Гигантские протуберанцы огня облизывали быстро слабеющий корпус звездолета, стремясь подняться над верхней броней и вырасти выше убогих остатков хвостового оперения "Разрушительного". Взрывы техники и боекомплектов продолжали оглушать окрестности впадины Алый Вихрь, пугали мирных жителей города. Демирий мыслил вполне верно. Не одинокое ужасное чудовище сейчас сражалось с армией, а сами Владыки выступили против грозного войска. Профессионалы явно не справлялись с задачей захвата старого корабля и даже сверхсекретный "Берсеркер", гордость "Звездного Легиона" пока не особенно отличился. Безоружные, без военных навыков и специальной подготовки люди в атакованном негуманоидами "Разрушительном" были уместны также, как фарфоровый сервиз на бетонной плите строящейся башни.
- Предположительно, моя конструкция позволяет делать подобные негодяйские фокусы, кетжай, - сказал андроид, отвечая на телепатический образ, переданный молодым хозяином.
Зная, что доводы логики сейчас не помогут, Демирий заскочил в гравиплан, схватил за ноги неподвижно лежащего на палубе альматейца, оттащил от входа к пилотским креслам. Пресекая малейшие попытки Енисея сбежать, робот решительно закрыл люк гражданской машины.
Землянин был пилотом, вполне уверенным в собственных возможностях. Летательный аппарат приподнялся над броней корабля; не рискуя оказаться над длиннющими языками пламени, быстро набрал высоту и только потом развернулся в сторону города.
Проводив взглядом удаляющуюся машину, Алтай выбрался из грузовой ниши "Разрушительного", подошел к краю и скакнул прямо в сумасшедший огонь. На верхней броне звездолета остались глубокие отпечатки подошв андроида, стремительно наполняющиеся алой пылью. Крепчайший, непобедимый металл обшивки прогнулся. Громадный корабль, уже рассеченный надвое залпом с "Берсеркера", просто исчезал.
- Это предательство! Это сказочное свинство! - недовольно вопил Енисей, размахивая кулаками.
- Негодяйские фокусы. Так нормально, - подтвердил Демирий и вдруг повалился на приборную панель. Машина сейчас же клюнула носом, теряя курс и высоту.
Донельзя рассерженный марсианин тоже не удержался на ногах.
С палубы гравиплана поднялся Геккунт в дыхательной маске. Удачно и очень вовремя перехватив управление летящей вниз машиной, альматеец тяжело повалился в пилотское кресло, дыша под маской с жутковатым болезненным присвистом. Трубка, зажатая между пальцев Геккунта, еще раз щелкнула, выпуская в салон остатки отравляющего газа.
Круто повернув, гравиплан рывком набрал скорость, бросаясь прочь от города.
Дым рассеялся, принимая мощнейший удар воздушной волны. Над расползающейся по швам обшивкой старого корабля возник громадный черный шар, сравнимый размерами с самим гигантским бронекрейсером. В растревоженном марсианском небе вспыхнуло второе солнце. Сверхсекретный "Берсеркер" не сумел спрятаться на высокой орбите краснощекой планеты, не успев ни защититься, ни увернуться. Боевой звездолет, растерзанный лишь единственным ответным выстрелом противника, развалился на куски.