Уже набрав внушительную скорость, нейтролот продолжал ускоряться, о чем напоминал лишь периодический воющий рев двигателей, внезапно пропадающий в невозмутимой тишине. Представляя, как далеко теперь остался в кромешной черноте 'Квазар', Летягин хмурился, не в состоянии уяснить для себя новое положение дел. Все свои двести сорок лет парень провел на звездолете, в результате неудачного эксперимента предков накрепко увязшем в пульсирующей мгле, находящейся вне пределов родной для корабля Вселенной. Теперь реальность круто изменилась. Оказывается, путешествия по непознаваемой, агрессивной пучине возможны и единственный дом людского сообщества имеет союзника в виде какой-то планеты, солидной каменной глыбы или россыпи обломков, надежно сокрытых в безграничных далях ненормального, беззвездного космического пространства. Где еще можно добыть вещество, ежесекундно необходимое корабельным рентгераторам, Летягин не представлял.
Безмерные черные просторы на виртуальном информаторе 'Рокота-36' тоже немало смущали парня. Машины 'Квазара' ревностно редактировали изображение, поступающее с внешних камер корабля. Так руководство не разрешало непосвященным узнать о передвижениях нейтролотов за броней звездолета. Это было понятно, объяснимо, логично. Но и сама жутковатая пульсирующая мгла на поверку оказалась абсолютной тьмой, холодной и бессмысленной. Пока выходило, что 'Квазар' окружен относительно тонким слоем тумана, за которым простирается лишенный звезд космос. Это абсолютно необязательно скрывать от команды. Какова же причина обмана, продолжающегося уже пятьдесят тысяч лет? Если бы Летягин умел обращаться с бортовыми устройствами 'Рокота-36', он бы немедленно приступил к анализу окружающей среды, стремясь проникнуть в тайну, по неведомым причинам тщательно таимую от экипажа великанского корабля.
Томушка, напротив, легко приняла создавшуюся ситуацию и сейчас не страдала от того, что на бешеной скорости удаляется от родителей, друзей, знакомых, самого гигантского дома. Ее звало вперед знатное, здорово хорошее открытие! Опаснейшее приключение радовало, опаляло нетерпеливым ожиданием полной развязки. Однако девочку серьезно тревожило состояние пилота. Вглядываясь в застывшее лицо раненого незнакомца, она даже забывала о страшном злодеянии, совершенном в зале контроля. Впрочем, где-то глубоко в уме Томушки все равно сидели колкие, пакостные мыслишки о причинении боли правильному биофозеру и обязательном, тоже правильном наказании, соразмерном ее преступлению.
Нечто страшное, атаковавшее 'Рокот-36', основательно навредило пилотскому звену нейтролота, приостановив ординарные работы в грузовом доке великанского корабля. Раньше, кроме ужасающих занудств вездесущих разумных механизмов, на 'Квазаре' не было ничего вредного. Возможно, недавно вернувшийся из полета 'Рокот-36' и привез опасность на родной звездолет? Учитывая обрывочные фразы незнакомца, девочка предполагала, что пилот бежал с 'Квазара' вовсе не из личной трусости. Наверняка, нейтролот прихватил с собой блестящий электрическими разрядами вихрь.
Блуждающие взгляды друзей пересеклись. Летягин кивнул на полотнище виртуального информатора, все выгнутое дугой пространство которого занимала только абсолютная чернота. Сделав озабоченное лицо, девочка указала на недвижимо лежащего в проходе незнакомца.
- Ну, обязаны, - оставаясь на месте, удостоверил парень. - Страшно хочется пить.
- Он: Летягин: Он жив?
- Ну:
- Думаешь, мы спешим туда, где добывается топливо? - не дождавшись внятного ответа, снова спросила девочка.
- Думаю, ну... мы действуем совсем не по нашему плану, - кривя улыбкой рот, развел руками Летягин. По обыкновению, его неуклюжая шутка пришлась некстати.
Двигатели 'Рокота-36' в очередной раз взвыли, отсчитали минуту оглушительного грома и смолкли.
- Все равно, нейтролот теперь мчит куда-то? Курс, направление... точка? На борту есть другие люди? Можно связаться с 'Квазаром'? Пробовал выяснить? Пытался попросить помощи? - в наступившей тиши произнесла Томушка.
- Как тут, ну: выяснять? Где блок связи? Если нет пространства и времени, как вообще определить наши координаты? - растерянно выговорил парень, перебирая мокрыми от пота пальцами в попытке набрать команду на сенсорах несуществующей вводной панели.
- Лучше было бы спросить у мамы. Мы на куда-то летящем нейтролоте. Пилот не управляет судном. Как нам помочь человеку, благословенное чучело?
Слова Томушки звучали внушительно и логично, однако парню откровенно не хотелось узнавать, жив ли незнакомец. Как не крути, общение с машинами всегда выглядело для него проще и неизмеримо привычнее. Нерешительно покачавшись, Летягин на цыпочках обошел лежащего на палубе пилота, поднял валяющийся в стороне обруч так осторожно, точно опасался обжечься. Поправив тонкую металлическую пластину, он водрузил себе на затылок датчик ментального соединения, зачем-то прикрыл ладонью нос, больной глаз, часть пухлой щеки. Пот, раньше стекающий на подбородок, пробился сквозь пальцы.
Тяжко вздохнув, Томушка наклонилась к незнакомцу.
- Ну, там считают: Медленно считают, - перейдя на шепот, произнес Летягин.
Томушка не знала толком, как полагается проверять пульс. Жив ли незнакомец? Судя по тому, что шея пилота оставалась теплой, раненому не особо крепко навредил удар нейтролота о диафрагму шлюза и страшнейший бросок из кресла. Человек, знающий о происходящем неизмеримо больше ребят, сейчас не мог вымолвить ни слова и лежал на неудобной металлической палубе, бессильно раскинув руки. Девочка пребывала в растерянности. Поднять? Перевязать? Усадить обратно в кресло? Похлопать пилота по скулам? Заговорить? Закричать? Потрясти за плечи, возвращая заплутавшее где-то сознание в травмированное тело? Незнакомец срочно нуждался в помощи, но как привести раненого в чувство без дельного совета специалиста-медика?
Помочь человеку. Вернуть пилота в строй. Все остальные проблемы, даже выяснение курса судна пока не стоили внимания Томушки.
Декоративные панели, пол, плафоны светильников и потолок ведущего в рубку коридора были исчирканы, порезаны, помечены каким-то деятельным, бестолковым вандалом. За каждым поворотом могла прятаться смертельная опасность. Девочке хотелось вжаться в переборку, ползти и озираться, только времени не хватало. 'Рокот-36' словно протестовал, сопротивлялся ее странствованию по нейтролоту. Теперь двигатели судна начинали действовать чуть ли не каждую минуту, вдруг умолкали и опять дико ревели. Хотя синхронизаторы гравитации гасили любую незначительную дрожь корпуса, Томушке мерещилось, что она всем телом ощущает рывки бешеного ускорения нейтролота, продолжающего упрямо набирать скорость.
Несложные переходы 'Рокота-36' пугали пустотой. Страх девочки нарастал, касался сердца острыми коготками. На 'Квазаре' физически не отыскалось бы мест, где бы не ходили говорливые люди, где бы не трудились неутомимые биофозеры. На великанском корабле жилось намного спокойнее. На звездолете самый воздух был заметно свежее. На корабле Томушке и дышалось как-то легче. Впрочем, привыкшая к широченным проспектам, роскошнейшим площадям и просторным жилищам 'Квазара', девочка почувствовала бы себя неуютно в экономно-скромных переходах нейтролота даже в другой, совершенно мирной ситуации.
К счастью, Томушке вообще не пришлось блуждать. Сконструированное для перевозки контейнеров многие тысячи лет назад, судно претерпело несколько капитальных ремонтов, сохранив первоначальное расположение основных отсеков. Относительно небольшие каюты экипажа, общие помещения и, конечно, главная рубка надежно укрывались в середине нейтролота, защищенные важными механизмами и грузами, толково закрепленными вдоль округлых бортов.
Безлюдность угнетала и пугала. Здесь на середине кровати валялась небрежно брошенная кобура и запасные энергоемкости к оружию. Здесь в углу стояли поделки из красивой прозрачной пластмассы, изображающие диковинных животных. Здесь царил идеальный, какой-то ненормальный медицинский порядок. Здесь на фальшивом иллюминаторе висели феноменальные вязаные шторочки, с рюшками и чудесными волокнистыми канделябрами. Здесь явно ценили модные юонные сигары, провоняв противным едким дымом каждую мелочь в каюте.
Где хозяева? Где теперь все эти люди? Девочка надеялась, что они на гигантском звездолете и пятна крови на пилотском комбинезоне раненого незнакомца никак, никак не связаны с загадочным исчезновением команды нейтролота. На 'Квазаре' не было принято брать чужое без спроса. Запрещая себе любые мысли о недостойности своего поведения, Томушка быстро ходила по отсекам, находила необходимые вещи и торопливо задвигала двери, шепча рутинные слова сожаления.
Вернувшись в пахнущую потом рубку с ворохом краденных пожитков, она обнаружила Летягина, удобно возлежащего в крайнем пилотском кресле. После всех треволнений предприняв честную попытку освоения ментального соединения с механизмами нейтролота, парень задремал. Разбуженный прикосновением девочки, Летягин изобразил дикую, суетливую озабоченность.
- Действуем! Ну, отчет идет! Начинаем! Уже тридцать восемь считают, Томушка! - жизнерадостно поведал парень, ставя ноги на палубу.
- Корабль на вызов откликнулся? Удалось выяснить конечную цель полета? - спросила девочка, передавая другу бутылку воды, обнаруженную в одной из кают.
Сдернув пробку с емкости, Летягин одним махом влил в себя жидкость и только тогда вспомнил о Томушке.
- Все равно, я здорово хорошо попила позавчера, - соврала девочка и Летягин легко, послушно ей поверил.
- Уже двадцать три, ну, считают, - сообщил парень, вытирая рот рукавом. - Машины не откликаются на мои ментальные запросы. Радиосвязи на судне как будто нет вообще. Ну, Томушка, нужны тренировки. Специалисты изучают команды. Томушка, я: ну... не умею управлять нейтролотами.
- Что-что, Летягин? Разве в наши здорово хорошие планы входило путешествие на огромном, мощном нейтролоте неизвестно куда?
- Ну... нет.
- Потому ты и не учился на пилота, благословенное чучело, - заметила девочка, радуясь улыбке приободрившегося друга.
Если уж Летягин не разобрался с ментальным управлением нейтролота, то ей и начинать не стоило. Ожидая чего-то подобного от парня, Томушка не расстроилась после печальной новости. Механизмы везде сложные, везде разные. Блистательный талант Летягина, такой полезный на родном звездолете, пока несколько померк на грузовом суденышке. Обожая тщательно планировать любые мелочи грядущего дня, друг не предусмотрел, да и никак не мог предвидеть внезапную встречу с раненым пилотом и последовавший за ней скоропалительный побег с 'Квазара'.
Когда неслышно произнесенные цифры отсчета сделались однозначными, маршевые установки перестали напоминать о себе частым воющим ревом. Зато проснулись двигатели коррекции, делая непредсказуемые выстрелы из округлых боков 'Рокота-36'. В общем и целом, короткий басовитый рокот механизмов теперь давал восхитительно ясное представление о том, почему серию корабельных нейтролотов назвали именно так, а не как-нибудь иначе.
Летягин прилип взглядом к полотнищу информатора. В мрачной тьме возник одинокий светлячок, который стремительно, очень стремительно рос, становясь циклопической подковой, выполненной из ажурных конструкций, щедро усеянных огнями. Изображение начало смазываться. Из-за набранной судном скорости, подробности сложнейшего инженерного сооружения, готового поравняться пропорциями с 'Квазаром', разглядеть не удалось. В финале отсчета 'Рокот-36' точно пробился сквозь середину громаднейшего светового пятна и корпус нейтролота громко хрустнул. Опять, особенно едко заревели основные двигатели судна.
- Мы вернулись, Томушка! - восторженно воскликнул Летягин.
- Что-что?
- Ну, нейтролот проскочил сквозь... станцию для скачка... Ну, разгона... Вселенная, Томушка!
Девочка хлопнула в ладоши. Недоступная, запретная Вселенная встречала друзей сказочным фейерверком. На виртуальном информаторе полыхали три настоящие, крупные, яркие, разноцветные звезды. 'Рокот-36' прямиком мчался к группе солнц.
При активной поддержке друга, Томушка перекатила пилота на пухлый пушистый матрасик, похожий на ярко-красный коврик; подложила под голову подушку, накрыла одеялом. Судя по всему, открытых ран у незнакомца все-таки не было, и захваченная по пути медицинская аптечка не пригодилась. Что делать дальше, девочка не представляла. Спрашивать у Летягина смысла не имело.
Время словно бы поддалось общему нетерпению друзей, наращивая бег. Несмотря на отсутствие контроля специалистов, судно двигалось строго заданным маршрутом. Корректирующие двигатели 'Рокота-36' прилежно трудились, постоянно выравнивая, удерживая курс. Нейтролот несся к загадочным солнцам с фантастической скоростью, не забывая еще и еще ускоряться.
Томушка встала вплотную к виртуальному полотну, переместилась вдоль информатора; поднялась на цыпочках, опустилась к нижнему краю.
- Летягин, там масса здорово хороших звезд, - произнесла девочка.
- Ну, с нашего корабля их не видно, - глубокомысленно заметил парень.
- С 'Квазара' пока не видно, - согласилась Томушка, рассматривая беспорядочные россыпи далеких, тусклых солнц, сражающихся с чернотой.
Наконец, избранные 'Рокотом-36' светила приблизились настолько, что автоматика пригасила информатор, полыхающий нестерпимым огнем. За считанные минуты войдя в пространство между парой крупных звезд, в следующую половину часа нейтролот здорово хорошо обозначил направление, твердо намереваясь обогнуть по смелой дуге третье светило. Сначала устрашающе огромные, оранжевая и красная звезды уменьшились, отдалились, спрятались за кормой храбрейшего 'Рокота-36'. На виртуальном информаторе красовалось одинокое желтое светило, играющее океанами безумного смертоносного огня. В рубке нейтролота как будто сделалось теплее.
Зрелище впечатляло ребят абсолютнейшей естественностью, однако в новинку не оказалось. Библиотеки 'Квазара' содержали неисчислимое множество информации о звездах покинутого мироздания, визуальных записей и голосов древнейших, недостижимо-далеких космических объектов. Чистая, доказанная правда ошеломляла друзей. Великанский корабль исправно получал на борт вещество, в котором так нуждались всеядные рентгераторы звездолета, отсеки металлургии; весь двадцатимиллионный экипаж 'Квазара'. Обратный путь во Вселенную существовал и попросту скрывался от корабельной команды!
Не сговариваясь, ребята сели на палубу возле незнакомца. Толстый, потный, разрумянившийся, странно одетый Летягин, оставивший на голове обруч ментальной связи, напоминал величественного, осчастливленного властью вождя какого-то диковинного полудикого племени, забытого экипажем на самых нижних ярусах 'Квазара'. Девочка, недавно отпраздновавшая сто семнадцатый день рождения, осунулась, в тревогах и заботах посерела лицом. Томушка устала, хотя и не созналась бы в этом другу. Было тяжело на сердце; грустно, беспокойно, обидно. Кто важнее, вся колоссальная Вселенная или один, нуждающийся в срочной медицинской помощи незнакомый человек? Победа, хотя и робкая, частичная, далась девочке тяжело. Сейчас ей не грезились эпохальные открытия и грандиозные праздники на великанском звездолете, готовом хотя завтра торжественно войти в пределы Солнечной системы. Хотелось обычного: домой, на родной корабль, к родителям, в свою уютную комнату. Томушке хотелось, чтобы незнакомец очнулся, заговорил.
- Срочно нужно пить, - мечтательно, с оттенком просьбы вытянул парень.
Жажда, действительно, уже становилась мучительной, но оставлять раненого снова девочка пока не решалась.
- Поищи. Как насчет здорово хорошей прогулки по нейтролоту? - откликнулась Томушка.
- Действуем не по плану, - пробормотал Летягин.
Со страхом посмотрев на пилота, раненого в бою с грозным чудовищем, он перевел вороватый взгляд на проем, скрывающий за собой коридор, ведущий куда-то в нутро 'Рокота-36'. Вообразив, как крадется по металлическим кишочкам надежнейшего летательного аппарата, парень зябко повел плечом. Он гораздо раньше девочки сообразил, для чего так спешно стартовало судно из дока 'Квазара' и вовсе не горел желанием встретиться с неведомым, опаснейшим противником в переходах мчащегося по черноте судна. Ведь кровь на комбинезоне незнакомца была настоящей, человеческой.
Погрузившись в собственные мысли, ребята надолго замолчали.
- Пятьдесят тысяч лет грубой лжи. Непереносимо плохо. Почему, Летягин? - наконец спросила Томушка.
- Ну: Планы такие: - лениво откликнулся парень.
- Вокруг 'Квазара' пустота. Космос. Звезды. Зачем лгать? Все равно, зачем морочить людей, показывая на информаторах нарочно заготовленное изображение жуткой клубящейся массы? Зачем фальшивая картинка: пугающей запредельности, которая сразу рассыпается, стоит покинуть корабль на нейтролоте?
- Действуем по плану, - уже охотнее ответил парень, поправляя живот, помещенный на подложенные под себя ноги. - Ну, сначала потребовалось сделать научные расчеты. Ну, экспериментировать. Построить специальную станцию для скачка обратно во Вселенную. Изменить двигатели нейтролотов. Много экспериментировать. Много исследовать. Планировать. Ну, изучать тысячами лет. Добывать вещество, дающее команде жизнь.
- Что-что?
- Добывать вещество, - назидательно повторил Летягин. - Из вещества синтезируется жизненно важный людям воздух, вода: ну, почва для выращивания полезных культур. Вещество, сама знаешь, необходимо рентгераторам нашего звездолета. Ну и заводам, выпускающим материалы для постоянно проходящего корабельного ремонта, строительства станции скачка... Ну, какой у нас план? Вскоре 'Квазар' отправится в дорогу.
Томушка наклонилась к парню.
- Здорово хорошо подумал, Летягин? Убежден? Все равно убежден?
- Ну: подумал.
- Лучше было бы спросить у мамы, благословенное чучело.
- Ну...
- Какой-то части экипажа известна тайна. Остальным говорят о неудачных поисках пути обратно во Вселенную. Но путь, оказывается, давно найден! Космос и... и звезды перед нами! Здорово хорошо не открывать секрета, или непереносимо плохо? Боюсь своей смелости, Летягин: Это подлая, неумная, наглая, бессмысленная, оскорбительная ложь.
- Ну, Томушка... нельзя вот так сразу... ну, не выяснив обстоятельств и плана...
- Что-что, благословенное чучело?
- Ну, экипаж должен сохранять спокойствие. К чему понапрасну обнадеживать людей, ну, если нашему кораблю... в итоге не удастся пройти там, где проходит нейтролот?
- Летягин, как возможно построить громадную станцию для скачка обратно во Вселенную, черпая среди звезд мироздания вещество, необходимое для строительства этой самой станции? Если сначала построена станция, то из каких материалов? Если сначала был найден путь во Вселенную, то зачем дурить экипаж 'Квазара' и тайно, целыми столетиями строить станцию для скачков, для разгона нейтролотов, привозящих вещество?
Рассуждения девочки звучали скомкано и совершенно не по плану, но вообще-то очень логично. Одно явно не сходилось с другим. Открыв рот, парень прищурил здоровый глаз, а искусственный прикрылся сам собой, нервно дергая веко.
- Ну, тогда два благословенных чучела неправильно понимают обстановку и планы, - промямлил он. - Мы с тобой, как беглые парковые мыши, тыкающиеся носами о дверцу распределительного щита, в который им, ну, незачем соваться.
- Мышки! Здорово хорошо сказано, Летягин, - согласилась Томушка и разговор оборвался.
Две звезды, которые уже успешно забыл за кормой нейтролот, располагались на гигантском, воистину космическом расстоянии друг от друга. Третье солнце пряталось в черноте на существенном отдалении от своих чудесных разноцветных сестер. Даже набрав фантастическую скорость, 'Рокот-36' довольно неторопливо приближался к желтому светилу. Молчание друзей затянулось. Двигатели нейтролота перестали рвать тишину внезапными выстрелами воющего рева. Сначала гнетущая, абсолютная тишина стала незаметно, понемногу навевать дрему.
Летягин заснул раньше девочки и засопел, уронив подбородок. Сопротивляясь дремоте, Томушка смотрела на притушенный автоматикой виртуальный информатор, который без стеснения поглощал океан бешеного звездного огня. Каждое решение, каждое действие героического экипажа 'Квазара' имело смысл. Лжи, сокрытию правды о настоящем положении звездолета тоже должно было найтись объяснение. Пятьдесят тысяч лет, черный космос, опасный вихрь в опустевшем корабельном доке, двадцать миллионов человек, пульсирующая мгла, пропавшая команда нейтролота, запредельность, раненый незнакомец, Вселенная, топливо для всеядных рентгераторов 'Квазара', подложное изображение, кровь на комбинезоне, новые солнца, огромнейшая станция для скачка корабля: То так, то эдак сцепляя собранные в ворох факты, девочка и не заметила, что крепко-крепко уснула, упершись спиной в подушку пилотского кресла.
Хотя коррекционные двигатели продолжали бездействовать, курс 'Рокота-36' изменился. Словно готовясь окунуться в ослепительное варево желтого светила, нейтролот почти коснулся царственной короны. Хорошо, что ребята мирно спали. Секунды стали жадными, пугающими и каждый миг мог сделаться последним. Пролетая в опаснейшей близости от звезды, и без того стремительно несущееся судно значительно ускорилось, храбро врезаясь в бескрайнюю черноту по широченной дуге.
Раненый пилот не приходил в сознание. Уставшие ребята не просыпались. Никто не замечал, как на информаторе вспыхивали и исчезали очень редкие, очень робкие, очень скупые точечки далеких-далеких солнц. Только одна звезда постоянно росла, притягивала нейтролот и через каких-нибудь полтора часа прочно заняла место прежних разноцветных светил на виртуальном полотнище. Тоже желтое, это солнце испускало заметно более сильный белый цвет.
Описав у звезды несколько громаднейших кругов, достойных великанского 'Квазара', 'Рокот-36' солидно погасил невообразимую скорость и решительно отдалился от светила. Теперь из кромешного мрака, будто по волшебству, вырастала планета за планетой, обломок за обломком. Приближался конец путешествия и друзей разбудил жесткий, требовательный визг бортовых синхронизаторов. Тормозные установки тоже зашлись в яростном крике.
Скорость падала рывками, заставляя дико вопить синхронизаторы. Ошалело таращась на полотно информатора, Летягин вытянул палец, указывая на некрасивый, какой-то: кривенький, скособоченный шар, окруженный тонким слоем безобразнейшей оранжевой атмосферы. Томушке подсказки не требовались. Это была небольшая, уродливая, но настоящая планета. Именно к ней все время стремился упрямый нейтролот, преодолевая беспредельные космические пространства.
- Передайте: в крепости... хотя, конечно... Джульетта, ждать, - донеслось с палубы.
- Ну, Томушка, пилот жив, - снова неудачно пошутил Летягин.
- Ровно через век? Боюсь своей смелости, сами ей скажете! - отреагировала девочка, перекрывая вопли свихнувшихся двигателей.
- Сам? - удивился незнакомец, комкая одеяло испачканными в засохшей крови пальцами.
- Все равно мы на месте, - деловито добавила Томушка.
Ход времени прекратился для раненого, находящегося в забытьи с момента не вполне удачного выхода 'Рокота-36' из шлюзовой камеры великанского звездолета. Незнакомец забыл о состоявшемся бегстве с 'Квазара', вовсе не знал о путешествии по космическим безднам. Совершенно пораженный, пилот приподнялся и застонал от боли, вновь откидываясь на подушку.
Пробив верхние слои атмосферы, судно самостоятельно заложило маневр, обещающий безопасный спуск по уверенной спирали с постоянно уменьшающейся скоростью. Информатор целиком заполнили стаи грязнущих желтоватых облаков, подсвеченных жестким светом солнца.
Рев двигателей прервался.
- Магнит активен на воздухе. Конечно, посадка без маяков. Живо в кресла, непонятные, - старательно разделяя слова, произнес пилот.
Вскочив с невозможной ловкостью, Летягин сграбастал лапищами растерявшуюся девочку. Впервые за время полета нейтролот жутко дернулся, закачался. Крякнул, грохнул, знакомо хрустнул корпус. Барахтаясь в мерзких драных облаках, судно рвануло вниз, провалилось под слой отвратительной липучей желтизны и неожиданно запрокинулось набок. На виртуальном полотне полыхнуло злое алое пламя. Опрокинувшись, перевернувшись, охваченный огнем нейтролот устремился к гористой поверхности, покрытой беспорядочно мечущимися темными пятнами.