Аннотация: Глава из повести "Беленькая девочка рассказывает о судьбе мальчика-цыгана, отец которого погиб на фронте, и тайной любви к нему героини повести.
Цыган
После Нового года в бараке рядом со школой поселилась приезжая женщина с сыном-подростком, и вскоре в школе узнали, что в шестой класс придёт новый ученик. Мальчишки, его соседи, даже узнали, что фамилия его Белоголовкин.
Толька Яшин из девятого класса тут же придумал новенькому подходящее прозвище - Шампанский, к великому ликованию всех учеников. Прийти в школу он должен в понедельник. Окна шестого класса смотрели на дорожку, по которой новенький обязательно пройдёт. Но, он не прошёл, а прокатился.
Облепившие окна шестиклассники увидели, как Шампанский положил в начале покатой обледенелой тропинки две дощечки, встал на них сапогами и стремительно поехал, размахивая руками. У ворот он ловко спрыгнул. Тут же набежала толпа ребятишек, идущих на уроки. Новичок дал всем желающим рассмотреть свои дощечки. Ничего особенного, даже не загнуты как лыжи. Он вошёл в класс уже как герой. Девчонки сгрудились на задних партах, тихонько хихикая и как бы невзначай взглядывая на новенького. Соблюдали подростковую девчачью этику - разговаривать с мальчишкой стыдно, а гулять с ним по посёлку позор.
Старшеклассники эти правила уже не выполняли, считали себя взрослыми, ходили в клуб на танцы и вполне открыто "дружили" парами. Классная руководительница Татьяна Марковна посадила новенького на свободное место рядом с хроническим двоечником Федотовым, который уже давно скучал в одиночестве и тихонько задирал впереди сидящих учеников.
Выяснилось, что Шампанского зовут Юра, он старше Катиных одноклассников на два года. Учительница деликатно не стала выяснять причину разницы в возрасте. Парень, как позже выяснилось, учился неважно. Одноклассники решили, что он второгодник. Зато собой был хорош: высокий, ладно сложенный, смуглое голубоглазое лицо с аккуратным носом, густые чёрные кудри, короче, красавчик.
Конечно, Катя влюбилась с первого взгляда. Но, она не подозревала, что у неё будет так много соперниц-старшеклассниц, которые быстро приглядели "бравенького" новичка. Через несколько дней они уже нахально окружали его на переменах, провожали до дому, вызывали вечером на улицу погулять. Катя страдала, глядя, как Юрка охотно откликается на ухаживание бойких девчонок, которых взрослые называли оторвами. В учёбе они не блистали, как и новый дружок. Катя переживала, молча, а соперницы её часто ссорились, даже дрались из-за него.
Но однажды досталось и ему, даже два раза. Он пришёл в школу с двумя "фингалами", оба под глазами, а насмешник Прокопенко сообщил, что, кажется, вчера вечером возле клуба был сильный звездопад. Оказалось, что Шампанский нагло приставал к девятикласснице Ленке Заировой, признанной первой красавице. Он, не спросив девчонку, пошёл её провожать после танцев и по-хозяйски положил ей на плечо руку. Сильная и гордая Ленка, лучшая физкультурница школы, одним метким ударом поставила его на место. Юрка, избалованный своими подружками и не ожидавший отпора, очень удивился. Догнавший неудавшуюся пару друг Ленки десятиклассник Олег добавил ему для симметрии второй фингал.
Назавтра вся школа только об этом и говорила. Юрка на перемену не выходил, углубился в учебники. На географии он неожиданно получил четыре с минусом. Капитолина Михайловна, которую боялась вся школа, услышав реплику Прокопенко о звездопаде, заметила: "Был бы такой звездопад почаще, глядишь - некоторые ученики выбились в хорошисты. Катя тихо жалела его и радовалась за "четвёрку".
Шампанский посерьёзнел, стал лучше учиться, ухажёрки его постепенно отстали. Толька Катя продолжала любить его такого, какой он есть - троечника, совершенно не читающего книг. Юрка не замечал её, маленькую и тихую, самую слабую на уроках физкультуры, по которой у него самого были только пятёрки. Чувствовалось, что мальчишку не устраивает положение обыкновенного незаметного середнячка и вскоре ему выдался случай поправить положение.
В начале весны начали готовиться к смотру художественной самодеятельности. Школьные таланты были известны. Людка, конечно, пела русские и украинские песни. Драматический кружок готовил пьесу про шпионов. Лучший чтец Витя Смирнов, мечтающий стать артистом, выучил целую поэму Некрасова. Вера с подружкой Зойкой собирались спеть шуточную песню про блоху. Татьяна Марковна спросила Белоголовкина:
- Юра, а ты умеешь что-нибудь делать - петь, читать, плясать?
Шампанский оживился:
- Могу сплясать, я уже выступал.
- Может, покажешь нам.
Он оглянулся:
- Здесь места мало.
- А мы отодвинем парты.
Прокопенко и силач Федотов быстро задвинули парты к задней стене.
Юрка встал в углу класса, плавно развёл руки и пошёл кругом лёгкими шагами, вытягивая вперёд носки. Все попятились, освобождая место. Он сменил движения ног - после каждого шага сгибал их в коленях назад и по очереди хлопал по ним ладонями. При этом каждый раз оглядывался на пятки. Потом танцор остановился на середине класса и начал выбивать чечётку, покачиваясь с боку на бок. Ноги в поношенных сапогах с голенищами, собранными в гармошку, двигались очень ловко и ритмично. Руки он держал вдоль тела и только ими слегка потряхивал.
Татьяна Марковна начала в такт хлопать ладошами, и все к ней присоединились. Юркино лицо было сосредоточено и невозмутимо. После чечётки Юрка обхлопал всего себя, начиная с сапог и кончая плечами. Потом он вдруг присел, сложил на груди руки и начал выкидывать ноги. "Во, даёт! Вприсядку!" - с восхищением и завистью прошептал Прокопенко. Такую пляску ребята видели только на концерте приезжих артистов. Юрка поднялся, тяжело дыша. "Вот", - сказал он. Тут ребят прорвало. Все так хвалили Юрку, что он густо покраснел: - Да, ладно вы. Чё тут такого? Вот отец у меня плясал! Мать рассказывала.
- А твой отец был артистом? - робко спросила Катя.
Мальчишка замялся, потом, решившись, ответил:
- Да цыган он был!
- И где он сейчас? - поинтересовался Онищенко.
- Погиб на фронте. Он там при конях был. Я его так и не увидел.
Все посерьёзнели. Татьяна Марковна мягко положила руку на Юркину голову.
- Значит, твой отец герой. А ты молодец, унаследовал у отца талант. Вот учись хорошо, пойдёшь на артиста учиться, на танцора. Будешь стараться?
Юрка мотнул головой.
- А твой номер, я уверена, будет лучшим на концерте.
Через неделю состоялся смотр. Клуб был переполнен. Слух о школьнике-цыгане прошёл по всему посёлку, и многие взрослые пришли посмотреть. Ещё раньше старшеклассники подступали к Юрке: "Ну-ка, покажи присядку". Он показывал. Парни одобрительно гоготали: " Во даёт цЫган!" - и заставляли ещё раз. О прозвище все забыли. Как-то подошла Татьяна Марковна, увидела в этом развлечении унижение и строго сказала: "Хватит парня мучить! На концерте посмотрите". Юрка своей пляской под игру клубного баяниста поразил всех. Его вызывали несколько раз. Молодые мужики-шахтеры, с утра "чуть-чуть принявшие" в выходной день, хлопали по плечу знаменитого поселкового силача и плясуна Колю Ломкина, подначивали его: "Глянь Коля! Тебя пацан переплясал! Может, выйдешь?"
Молчаливый Коля добродушно усмехался и хлопал изо всех сил. После концерта он подошёл к Юре, обнял его и позвал на конный двор, где работал главным конюхом: "Я тебе Желайнора покажу". Это было неслыханно! Такой почёт пацану!
Желайнор был гордостью посёлка. Вороной, породистый жеребец, необычайно сильный и норовистый с бешеными глазами, был вывезен из Монголии. Никто не смел к нему подступиться. Только Коля Ломкин сумел его укротить.
Зимой, когда праздновали проводы зимы - бабки называли это масленицей - Коля запрягал жеребца в красивые сани, которые сам и расписал, и катал смелых мужиков по всему посёлку. Пассажиры орали: "Поберегись!", пели весёлые песни и добавляли себе градусов. На окраине, где не жило начальство, песни сменялись похабными частушками. Коля тогда сердился, останавливал Желайнора и высаживал, а кого и вытаскивал, краснолицых мужиков, которые нисколько не сердились и заваливались к кому-нибудь в гости.
Детей он на Желайноре не катал, для этого запрягал кобылу Берёзку. Ребячья очередь была с утра, а взрослые катались после обеда. Коля всегда специально останавливался возле дома Николая Дмитриевича. Выходила Надежда Ивановна и усаживала в сани своих детей, укутывала потеплее и всегда просила: "Коля, ты сильно не гони". "Не бойтесь, Надежда Ивановна, я тихонько". Соседские ребятишки с ликованием набивались в сани "кучей малой". Коля проверял, ладно ли устроились, чтобы никто не вывалился.
Катались дети до конца посёлка и обратно. "Приехали!" - весело говорил кучер. Румяные пассажиры скатывались с саней и бежали домой похвастаться.
Юрку-цыгана Коля в детскую поездку не взял, попросил подождать возле конторы. Вернувшись, посадил в сани рядом с собой только мальчишку и сразу дал ему в руки вожжи. Юрка не испугался, закричал "нооо!", и Берёзка послушно тронулась.
- Смотрите-ка, ваш новенький лошадью правит! - Увидев в окно нарядные сани, Надежда Ивановна позвала дочек. Отец тоже выглянул: "А ведь умеет, шельмец! - похвалил он мальчишку. Надо бы его на конный двор взять. Помогать будет".
- Он же цыган, - напомнила Надежда Ивановна.
- Не очень-то он на цыгана похож, глаза голубые.
- Это в мать. Полина русская. Мне Дуся рассказывала - она же рядом с ними живёт, что его отец работал в колхозе с конями пока на фронт не взяли. А когда погиб, жену и сына цыгане в табор забрали. Мальчишка зарабатывал, плясал, в школе не учился. Потом они от цыган ушли. Что медсестре в таборе делать? Сына отправила в школу в девять лет. А он всё равно ходил на базар зарабатывать, уроки пропускал.
- Вот почему Юрка отстаёт, - поняла Катя, - значит, он не ленивый вовсе. Он недавно на перемене географию выучил на четвёрку.
- Врёшь! - не поверила сестра, - у Капитолины Михайловны просто так не заработаешь четвёрку.
- Я не вру! - возмутилась Катя, - хоть у кого спроси. Он может учиться и классной обещал. Она сказала, что Юрка должен стать артистом. - Катя разгорячилась, покраснела.
Проницательная Вера посмотрела на неё с подозрением.
- Ты чё, влюбилась в него, а?
- Сама ты влюбилась! Я видела, как вы с Зойкой с ним на улице стояли. Ага!
- Опять вы спорите? - остановил девчонок отец. - А уроки выучили?
- Я выучила! - доложила Катя. Вера, молча, отправилась в маленькую комнату.
Катя снова вышла на улицу - и вовремя. По улице мчались сани с запряженным Желайнором. Конём, стоя, правил Юрка, Коля сидел рядом. Это было так красиво, что Катя от восторга чуть не захлебнулась морозным воздухом. Юрка ловко остановил Желайнора около конторы, где уже ждали шумные, весёлые мужики. Коля что-то сказал мальчишке, тот спрыгнул на дорогу. "Не хочет дядя Коля, чтобы он ездил с пьяными, - догадалась девочка. Катя насмелилась и подошла к Юрке.
- Здорово ты проехал! - похвалила она. - Папа сказал, что тебя на конный двор возьмут.
Мальчишка оглянулся.
- Правда? - он впервые заговорил с ней. У девчонки от волнения затряслись руки, и она спрятала их за спину.
- Ага, он сказал, что ты молодец, - прибавила от себя Катя. - А в клубе ты как плясал, - воодушевилась она, отгоняя робость. - Теперь тебе учиться хорошо надо, - понесло девочку дальше, - чтобы поступить на танцора. Ты же сможешь? Вон как на географии ответил!
Юрка серьёзно и, как показалось Кате, заинтересованно взглянул на неё.
- Не знаю... Матери помогать надо, работать. Ей тяжело. Она ведь на инвалидности - на фронте была, ранили её. Там они и с отцом встретились, в госпитале. - Юрка отвернулся. Катя подумала, что он сейчас уйдёт, но мальчишка продолжал стоять. Девочка поняла, что он никому раньше об этом не рассказывал. В её чувствительной душе острым ростком пробивалась жалость и заодно гордость. Как же! Он, почти взрослый парень, поделился с ней - маленькой, стеснительной девчонкой, махОнькой, как ласково называла её мать.
- Я, наверно, к дяде Коле пойду работать, - серьёзно сказал Юрка.
- А ты всё-таки подумай. Представляешь: ты артист и тебя в кино показывать будут.
- Посмотрим, как получится. Знаешь чё? Ты про мать никому не болтай, ага?
- Ага. Не бойся.
Юрка пошел к своему дому.
Катя спросила вслед:
- Ты уроки выучил?
- Нет ещё, - оглянулся он.
- Там, в задаче, - заторопилась девочка, - ответ будет "двадцать килограмм".
- Ладно.
Катя, счастливая, постояла ещё немного, потом увидев, что издалека по дороге стремительно приближаются весёлые сани - с песнями и выкриками, бросилась в сторону. Желайнор, гордо задирая красивую чёрную голову, с горящими глазами, промчался мимо. У ворот Катя столкнулась с сестрой, которая на ходу застёгивала телогрейку. Та сразу приступила к допросу.
- Ты чё там с Юркой стояла?
- Да так, мы немного поговорили.
- О чём? - придвинулась Вера.
- Об уроках. Я сказала, как задачу решать.
Сестра задумалась, и, ничего не сказав, направилась к Зойке.
" Знали бы вы, как мы серьёзно поговорили. Вам он такого не расскажет, и не ждите", - думала довольная Катя. Дома она без напоминания вымыла посуду, прибрала свое рабочее место и села рисовать Желайнора.
После школьного концерта, плясуна стали собирать на районный смотр-конкурс. Завклубом нашёл золотистую атласную рубашку и приличные сапоги. Цыганские штаны из красного кумача, выделенного конторой, сшила Катина мать. Юрка, сильно стесняясь, и это было заметно, пришел в Катин дом, постучал, у порога снял шапку. Надежда Ивановна встретила его приветливо, любопытных дочек отправила на улицу - одну в магазин, другую к тёте Клаве за красными нитками. Юрку она обмерила, быстро раскроила ткань, и назавтра широченные шаровары были готовы. К ним Надежда Ивановна добавила длинный пояс с разноцветными кистями. Юрка обмотал им себя, улыбнулся, блеснув белыми зубами, и сказал: "Настоящий! Цыганский, - и уверенно добавил, - ну, я им спляшу!"
Судьба Юрки-цыгана сложилась, по мнению поселковых, удачно. Об этом Катина семья узнала позднее из письма подруги Надежды Ивановны. Тогда они уже переехали в Иркутск. Юра Белоголовкин после седьмого класса поступил в областное культпросветучилище на хореографическое отделение. Там же на библиотекаря училась дочка подруги, которая рассказала матери, что Юра там самый лучший, и преподаватели собираются отправить его в столицу. К тому же у него прорезался голос. Он здорово поёт цыганские песни. Катя тогда подумала, вернее, ей хотелось так думать, что это она убедила Юрку стать артистом.