Аннотация: Попытка положить музыку стиля ambient в текст. Попытка создать рассказ, устранив субъект из литературы.
Шорох песка. Тихо гудит ветер. Зеленые стебли качают головами, алые бутоны вздымают волны запаха. Лето. Ночь. Протяжный крик птицы, зазвенела цикада. Осторожные лапки зверька прошелестели в невысокой, трехмерно зеленой траве. Тишина. Смутные шорохи - это время уползает в кусты. Безмятежность. Космос. Белые плоскости в пространстве алых вспышек - собрать бы их и земные цветы в глазах одного наблюдателя. По плоскостям пробегает волна запаха роз, деформируя их и закручивая каждую по своей спирали. Плоскости звенят цикадами, вспышки гудят ветром. Алые сполохи беззвучно возникают в пространстве, расцветая сложным бутоном, от краев распустившихся отлетает тихая гудящая волна. Изредка с разных сторон шелестят осторожные зеленые капли, разбиваясь, издавают протяжный вой.
Красная вспышка, послав волну зеленого запаха, начинает медленно сжиматься. Испускающая свет волна сгибает белую плоскость, закручивает ее юлой и скользит дальше, навстречу зеленой капельке, которая с тихим шелестом уворачивается от алого сияния, огибая спиральные, тороидальные плоскости. Столкновение... крик кукушки... пауза... мир замирает... удар сердца алого сияния... шорох... пуск... Шорох наполняет мир, шорох шьет формы.
Алое сияние бьется в клетке бесконечного пространства. Шелест крыльев летучей мыши, зеленые блики внизу. Ночь. Лето. Мышь раскрывает рот - тихая гудящая волна отрывается от нее и летит вперед, корежа теплые белые плоскости. Мышь шелестит песком над умершим временем - лишь зеленые столбы, покрытые белыми плоскостями, разрезают ее полет. Притихли цикады, выстилая своей тишиной плоскость полета мыши. Вперед, в наполненное глубоко белыми плоскостями пространство, кричащее кукушкой.
Белая плоскость изгибается, с краев ее осыпаются звуки, покрывая ровным песочным узором алые цветы вокруг. Зеленые столбы подрагивают, привлеченные светом песочных узоров. Глоток пустоты, стук сердца мыши, вдох безмолвного сияния, мерцание на краю замысловатого песочного узора. Мышь летит дальше. Алое сияние пульсирует.
Дрожание зеленых столбов под непрестанную трескотню белых плоскостей. Старая монастырская стена, последний осколок ушедшего глубоко в прошлое тихого и чистого здания. Камень, о который ныне опираются лишь алые вспышки, разрушен шорохом песка изо рта мыши. Только лишь стена и белое безмолвие кругом. Стена как воронка засасывает мир вокруг себя, зовет его с собой - в темный и страшный мир без алых вспышек и зеленых закатов. Мир "туда".
Время умолкает - шорохом провожает оно в дорогу дитя некогда белых плоскостей. Туда нет пути для зеленых столбов и алых вспышек - их время "здесь". Нет дороги и для мышей, ведь их мир - "там". И белые плоскости принадлежат совсем не далекому "туда". Только эта стена продолжает свой путь в уже случившееся. Дрожание волны на краях алых вспышек, простой и легкий поклон зеленых стеблей, шелест мыши, все это - эпитафия на последней во Вселенной монастырской стене. Всё прощается, и сама стена посылает последнее прощание - в алом блеске столкновений раздается одинокий крик кукушки.
Прохлада и молчание летней ночи. Ночь, которая и звезды, и космос за ними, и задумчивый шелест лапок зверька в кустах роз. Ночь, которая объемлет все. Ночь вечной загадки, ночь, рассекаемая на белые плоскости трассирующим полетом летучих мышей. Дрожание безмолвности, взгляд из глубины на алые блестки роз, на суровую темноту стены. Внимание - ночь белых плоскостей впитывает в себя, внимает тому, что говорят ей алые вспышки на зеленых стеблях, о чем гудит цикадами стена, о чем шепчет шорох песка времени. Ночь над миром, ночь вне мира. Замочек на цепочке бытия.
Танец алых вспышек, сияние зеленых волн, рассеяных в пространстве, разложение полупрозрачных следов полета, темное молчание стены - все сливается в одну симфонию, посвященную ночи. Все наличное, приходящее, уходящее соединяются в вечное "уже". Белые плоскости, глаза единства, сливаются вместе, провожая всех - мышей, розы, стены - каждого в свою дорогу.