Серые памятники скалились волком,
Ветер по площади нес кавардак.
Алые листья с дьявольским хохотом
Падали вихрями в сартровский ад.

Люди, прижавшись к обочинам, робко
Шли, полусгнивши в осеннем бреду.
Фуры, рожденные собственным грохотом - 
Каждому встречному обещали беду.

Сам я, разорванный грустью и слякотью,
Сидя на лавочке в тусклом дворе,
Хмурый охотник за жизненной мякотью,
Один на один с моим личным "Нигде".