Вспышки за окнами окончательно разбудили Георга, и он сел на кровати, прикрывая ладонью глаза. Серые, с дождевыми подтеками стены были непривычно светлы. На полу и на единственном стуле валялась грязная одежда.
- Два часа, - мужчина опустил ноги на ледяной линолеум и еще несколько минут сидел склонившись над собственной тенью. Острые лопатки выпирали, как зачатки крыльев, а на голове торчали волосы, больше похожие на скальп, снятый с ворона.
Боль в области желудка начала отступать потихоньку и превратилась в теплое желе, которое болталось внутри, словно тяжеленный шар.
Такие же огненные шары сверкали за окном, превращая старый город в кашу.
- Хочешь уйти? - Вопрос раздался от угла.
Георг взглянул туда с тоской и безнадежностью. Молча отрицательно замотал головой.
- Тогда тебе надо поспать, - Тонкая рука поднесла сигарету ко рту - вспышка звезды в пальцах превратилась в красное тление и начала медленное движение.
- Я не могу больше, - мужчина встал и направился к окну, где все небо расчертили белые и желтые полосы, где слышны были гул, грохот и крики людей. - Когда это все закончится?
- Не знаю, не спрашивай меня, - темное лицо, на котором блеснули провалы черных глаз, появилось в очередном всплеске огней.
- Ты не откроешь дверь?
- Нет, не открою, - мрачно подтвердила из мрака женщина. Она встала, подошла сзади и обняла горячим дыханием всю сущность мужчины, как пламя иногда охватывает сухую траву. - Уйдешь утром...
- Ты говорила так и несколько дней назад, - истома и боль разлились по истощенному телу. Георг чувствовал, как последние силы покидают его. Он не сопротивлялся. Не боялся того, что черные лианы обовьются вокруг запястий, ног, оплетут грудь и шею. Свяжут его и потянут в глубь комнаты, где есть лишь бесконечный сон.
Сладкие поцелуи... Слаще не бывало никогда раньше. Сознание, затуманенное страстью, выдавало странные картинки прежней жизни, но Георгу казалось, что все, чем он занимался раньше, пустое.
Можно быть человеком, можно оставаться всю жизнь сильным, можно достичь совершенства, но никогда не узнать, что такое предназначение.
Георг ненавидел теперь все прежние увлечения: зачистки кораблей, замену деталей, обшивки, установку навигационных систем... Работу, что занимала слишком много времени, почти все время. А потом случались запои, срывы, обязательные походы к психоаналитикам.
- Ты неудачник, - голос ее прорвался через кружево воспоминаний, запутался в сердце резким толчком и загудел в крови.
- Ты права, - Георг обнял тварь, как единственную надежду. Потянулся к обнаженной коже и ощутил всю дрожь страсти, которую мог сейчас получить, чтобы снова забыться и не видеть мира.
Пальцы черной девы заскользили по тощей груди мужчины, изучая каждый изгиб, нарисовали причудливый узор на впалом животе и заставили застонать, когда достигли паха.
- Сегодня в последний раз, - ровно очерченные коричневые губы иронично изогнулись, а глаза - они так алчно засверкали, что Георг понял - это не ложь.
Это существо не станет лгать. Оно пришло с ключом от двери. Висящий на тоненькой цепочке на царственной шее, ключ предвещал свободу и расставание, которые мужчина теперь не желал.
Сначала, когда он попал в лапы безумной твари, хотелось сопротивляться. Хотя осознание бессильности и тогда пришло не сразу. Мужчина помнил, как вышел из ночного бара качаясь. Как упал на двигающуюся дорожку-переместитель и потребовал отправить его домой. Потом долго и мучительно блевал...
И вдруг гул механизма затих и пришла невесомость. Георг открыл глаза и увидел, что летит. Его старый армейский плащ развевался, кепка слетела с головы. Руки? Руки были раскинуты и болтались, словно тряпки. Тогда он впервые познал восторг и страх от встречи.
Описать нежную тварь нереально. Образ женщины слишком слаб перед темной богиней, что выбрала его для услады. Море кудрявых каштановых волос, бездна в глазах, шоколад кожи, упругая грудь совершенной формы, мягкие круглые ягодицы. Совершенно голая.
- Я умер?
- Ты вспомнил нашу первую встречу... - Острые шипы вонзались во внутренности, чтобы принести мучение и наслаждение. Яд лился по крови, превращая Георга в игрушку без имени и души. Бессильный, он наполнялся такой силой, что заставляла дарить темной твари ошеломительную страсть и доводила до обморока. И мужчина погружался в пучину сладкого тела, и пил от запретного источника.
Теперь он не хотел никуда уходить. Но в первое утро, после пробуждения в чужой комнате, окна которой выходили на такой знакомый и одновременно чужой город, запаниковал. Воспоминания о ночи были смутными, жалкими изменчивыми змеями предрассудков, а висящий под потолком огромный кокон из кожистых крыльев - настоящим кошмаром. Сперва Георг думал, что убежит через дверь, но его сил не хватило даже нажать на ручку. Затем мужчина пытался разбить стекло - и ничего что сотый этаж. Бесполезно.
Сон пришел внезапно. Успокоительное тепло разливалось по голове и сердцу. Не надо бежать на космодром. Не надо ничего делать. Ты в ловушке... И никакой паники.
Каждая ночь становилась для Георга открытием. Каждая минута с тварью - испытанием и прелюбодейством. Она ничего не спрашивала. Она просто желала его. Желала его и любила, как не смогло бы ни одно существо в этом мире.
Она говорила, что скоро мир исчезнет, что города не возродятся. Не останется ничего, кроме каменной пустыни...
Жаркие уста, утомленные похотью, начинали таинственно улыбаться, а мужчина смотрел в черные пропасти и видел, что будущего больше нет. Ни для одного человека.
Сегодня последняя ночь. Огненные шары неделю крушат мир вокруг, а этот дом до сих пор стоит. Целую неделю кислотные реки стекают на крышу, а комната до сих пор цела... Есть ли еще живые? Ты видел их сам... Ты любил тьму, пока весь мир горел за твоим окном.
Георг сорвал с шеи спящей твари цепочку. Женщина не открыла глаз, лишь закопошилась в грязных простынях шоколадным светом. Горько покидать тебя... Прости.
Он собрал одежду и вставил в замок ключ. Дверь тихо скрипнула и начала ползти в сторону, но он отвернулся и стоял к выходу спиной, глядя на последнюю, на невиданную никем доселе красоту. Волосы, манящие, шелковые, с переливами. Изгибы, томные и лишающие рассудка.
Сделал шаг назад, еще. Оступился и понял, что остального мира уже нет. Лестница обрывалась, а перед взором горела лишь огненная река.
Георг рванулся было обратно, преодолел несколько ступенек в один прыжок, и тут взрывная волна отбросила его к последней уцелевшей стене.
Комнаты, в которой он мог остаться, больше не было. Лишь пламя вскинулось до небес, лишь огромные крылья из пепла вознеслись к небу.