"После нескольких недель самой напряжённой работы в моей жизни, тьма, в которой я барахтался, озарилась молнией и передо мной открылись неожиданные перспективы".
Макс Планк
Потянуло вдруг меня послушать Первую часть Девятой симфонии Бетховена.
Симфонии неровной, но очень интересной. Последняя часть, на мой вгляд, крайне неудачна: введение вокала: отдельных певцов и хора. "Ода к радости" Фридриха Шиллера - заурядность, напыщенность, буффонада и вставлять в симфонию плоские воспевания телесных (якобы духовных) радостей, недостойно такого творца, как Бетховен. Плоские мысли сделали и музыку заурядно плоской. Мелодия, назойливое круговерчение тех же нот, "позаимствована" самим композитором у себя же из Концерта для фортепиано, хора и оркестра, написанного им за 19 лет до этой симфонии. Но там - она лучше!!!
"Обнимитесь, миллионы!
Слейтесь в радости одной!"
Не иначе, как групповой секс воспевается. Недаром одна грамотная музыкально и изобретательная владелица престижного борделя в Мюнхене именно этот хор и поставила у себя в заведении, как "фоновую музыку".
Есть "Классическая музыка".
Есть "Классическая литература".
Есть "Классическая архитектура".
А вот, Мадам обновила и древнейшее занятие людей, создав "Классический секс".
Эти фривольности никак не связаны с дальнейшим .
Чем интересна эта симфония?
Для меня -- двумя неожиданностями.
Начну с последней.
В четвёртой части, Бетховен как бы говорит сам с собой, точнее со своим "Вдохновением".
Он предлагает темы для заключительной части, но "Вдохновение", как Божество, прерывает его робкие попытки, громом отшвыривая все мелодии ПРЕДЫДУЩИХ частей!
"НЕ ГОДИТСЯ!"- взревает Божество в сознании композитора. --
"И ЭТУ МЕЛОДИЮ ТОЖЕ - ПРОЧЬ!"
И лишь, когда тот, отчаявшись угодить суровому Абсолюту, начинает наигрывать свою простенькую песенку девятнадцатилетней давности, Божество вдруг одобряет её и даже начинает подпевать!
Продешевило Божество!
На мякине провели!
Мне этот диалог необыкновенно нравится, хотя, как уже сказал - мелодийка плоская, даже хуже оригинала в Концерте! В концерте - масса вариаций на эту тему, а Бетховен был необыкновенно талантлив именно в вариациях. В четвёртой части симфонии звучит одна и та же примитивная мелодия, с той лишь разницей, что её поочерёдно исполняет оркестр, певцы солисты и хор.
Очень громко!
"Ты глоткой взять хотел", - говорит Гамлет Лаэрту, который орёт и беснуется над открытой могилой Офелии, дабы выказать всю силу своей скорби.
И тут тоже!
Но, НАКОНЕЦ-ТО, перехожу к сути заметки, к первой части. Перечитайте, пожалуйcта, эпиграф, слова Планка. Вся первая часть - это напряжённое дУмание. Пришла мысль в сознание, и мы начинаем "играть" с ней, прилаживая её к другим. Темы меняются, но мысленное Легато всё время их связывает.
Когда думаешь над какой-то трудной проблемой, перебираешь варианты решений, или, точнее, попытки решений, вдруг... начинаешь ЧУВСТВОВАТЬ, что ВОТ - ЭТА МЫСЛИШКА подозрительно похожа на радикальное и окончательное решение данной проблемы. Сначала тихое предчувствие, в минуты всё крепнущее. И затем - МОЛНИЯ!!!
А ЧТО мы слышим в Первой части?
Да, то же!
Какие-то отдалённый сполохи, вибрирующие слабые раскаты далёкого грома начинают стремительно надвигаться на наше "Барахтание во тьме" и ВСПЫШКА! Удар! Молния!
Потом -- снова поиски связей между отдалёнными явлениями, мелодии-явления переплетаются, переходят одно в другое и снова нарастание предчувствия открытия и опять -- МОЛНИЯ!
Иногда, однако, вспышки нет и даже громовые удары ЛОЖНЫЕ!
НЕ ТА МЕЛОДИЯ запела в сознании.
Ну и что?
А, может быть, удастся и её впрячь в колесницу летящей мысли?
Иногда получается, иногда - убираем с пути, оставляем на дороге, чтобы когда-нибудь к ней снова вернуться. В совсем лругой экспедиции мысли ...
Вот, что я услышал в Первой части девятой симфонии.