Роман Эсс
-------------------------
ЛИРИКА
Зачем, холодная луна.
Ты манишь девою в пустыни
Сквозь райских птиц в углу окна
Лицом восточным круглым ныне?
Усталый гусь один летит
Едва-едва вон на востоке.
Он плещет, жалобно кричит
Своим товарищам далеким.
На серебристые дома,
На побелевшую деревню
Уж опускается зима,
Но белый мир ей еле внемлет.
Я вижу шелк и аксамит,
Парчу полей и огнь синий.
И как дорогою спешит
Ночная гостья на машине.
Когда в реке окрепнет лед,
Я знаю: Муза то нежданно
В лачугу с инея стукнет
С американским чемоданом.
Потом в халатике простом
Она и я - мы сядем двое
Во облуненный светлый дом
С огромной снежною луною.
____________________________
Люблю дыханье северной зимы!
Нагой красой блистая откровенной,
Освящена лишь отблеском луны,
Ты мне богиней мнишься средиземной.
В глуши глухой российской декабря
В унылый дом безвестного пиита
Восходишь словно новая заря,
В снегах эгейской пены Афродита.
Так ты ко мне восходишь ясным утром.
Нагою ножкой ярче перламутра
Крыльцом прогнившим отряхнув сандалии,
Лепечешь об Афинах да Италии.
Дивя всю улицу и траурного пса
На конуре смотрящего на платье
Последних листьев в снежные леса -
Вдруг замираешь этою тетрадью.
Люблю, когда в кленовом и осинном
Чуть дышишь платье, залистнув тетрадь,
В окно не видя смотришь беспричинно,
Боясь спугнуть скрипучую кровать,
Ты мне ль не так, о Муза, подарила
В ночах метельных не один напев?
Той самой койки краешку присев,
Сей темный угол солнышком святила.
С последних листьев и с рябиной в горсти,
В салоне модном платье сшив шнуром,
Как зимняя любовь за декабрем,
Так ты ко мне без стука ходишь в гости.
___________________________________________
На крылечко сяду я.
Хоть дымит мороз.
Дивные лампады
Мириады звезд!
Там в выси небесной
Стаей божий дух
Воссиял над лесом,
Вымершем от вьюг.
На погосте белом
Кочки да кусты.
Занесены снегом
Старые кресты.
А Кассиопея
В воинстве небес
Словно знамя реет
На далекий лес.
По мосту, где мельница
Старая молчит
Под зеленым месяцем
Синий лед блестит.
Серебрится ветками
Лунный дальний дол
С огоньками редкими
Городов и сел.
И дымятся трубы
Звездных городов,
Да чернеют срубы
В белизне снегов.
Розовый и синий
Восстает рассвет
Над пустой Россией -
Божий дух и свет.
_____________________
Проснись, уже звезда взошла!
Больного крова на пороге
У чашек скудного стола
Как блещут горние чертоги!
В смятеньи праздничной души
В последний день, моя родная,
Взгляни на эти витражи
Озер и речек подле рая.
У камелька в угасший дым
На истомленной в ночь соломе
Как в младость, хочешь, посвятим
Себя утехе и истоме.
Коняшку бедную запрячь
Немудрено, хоть нынче скользко.
На небо счастий и удач
Скользи, унылая повозка!
Наш рай трубит уж впереди!
А справа Сириус блистает,
А слева Вега, погляди,
Как санный путь звездой играет.
В платке пуховом январей,
Двацатилетнем и немодном,
Родная, видеть веселей
Как ад Нью-Йорк, Москву и Лондон.
Легко ль нам было там страдать
В России дикой и ужасной!
Уж двадцать лет все занимать
На чай, на хлеб, бутылку масла.
Мы позабудем там с тобой
Про деньги, ругань в склоках мелких,
Назойный быт тщеты земной,
И - эти битые тарелки.
____________________________________
Что манит нас и кажется счастьем,
Как посмотришь, одна пустота!
Все одна скорлупа и тщета,
Все не стоит любви и участья.
Все при ближнем его рассмотреньи
Вдруг теряет и краски, и цвет.
Как издрях и осыпался свет!
Ничего-то в нем прочного нет!
За рекламною маской в улыбке
Все непрочно, все шатко, все зыбко.
И куда тут ногой ни ступай-
Все отнюдь не блаженство, не рай.
Все грозит только скукой и фальшью
И неведомо, что будет дальше.
Все комедия злая да драма,
Да заплеванная реклама.
Все пустое, навет, миражи
Да одни соблазны души.
_______________________________________
Видно, вечно мне блуждать
По отчизне оглашенной,
В небеси ее священных
Светоч преблагословенный
Никогда не увидать.
Еду, еду третьим лишним
Снегом, поездом и сном.
А в окне замерзшем вижу:
Все - Гоморра и Содом.
Мимо времена глухие
Погубили все и вся.
Окна станции слепые
На слепой луне висят.
Вот из хаоса времен
Шею вытянул Дракон.
Это он гуляет в силе
По российским городам.
В сельском кладбище в могиле
Гонит поезд по пятам.
Спит народец неспроста.
Ни спасенья, ни креста
Души сонные не знают.
И Дракону подставляют
Свои голые тела,
Выгоревшие дотла.
Только я не сплю упорно:
Среди общего измора
Душу еле уберег
От Содома и Гоморры.
Еле-еле я убег
До утра за лес и горы!
Змей проклятый вдаль летит.
Всех пожрал - и вновь кружит
Снегом, снегом да пургой
Над страною неживой.
Под платком иль под тулупом -
Ни души, живые трупы.
Потому без сна до смерти
Без приюта, без рубля
Странным путником на тверди,
Головы не приклоня,
Ехать мне в перекладных
Меж покойников живых.
Утро снова настает.
Просыпается народ.
Хлеб с колбаскою жует.
_________________________
Высокий тополь над сараем
Меня, наверно, позабыл,
И он не помнит летней рани,
Когда мечтать под ним любил.
Меня не вспомнит старый дом,
Где детства сны, где святы лица,
Где по скрипучим половицам
Бродил я солнечным лучом.
Уж никогда я не увижу
Полей росистых под луной,
И дрему огоньков под крышей,
И образ бедности святой.
Уж не пойду я в сон долин
Вдоль по оврагу мокрой тропкой
За потерявшейся коровкой,
Ребенок тихий и один.
Не погадаю в луну заводь
О том, чего уж не искать.
И буду тихо, тихо плакать
И годы детства вспоминать.
_____________________________________
Муж одиночеством робким
С хижинки видит под раем
Азии дикие сопки
В золотоносном Китае.
При медоносной синице
Только зверьем навещаем
В осени, бледной девице,
Той, что живет умирая.
Ночи, от ласки сомлевшей,
Изгнан Землею до рая
С лампой в оконце вспотевшем
Дарит погибшие песни.
Над полусгнившим колодцем
На иневелых полянах
Деве в зеленое солнце
Сказку прочтет при туманах.
Вот - о Париже пророчит,
Где я в глуши пропадая,
Богом московским замолчан,
Изгнан планетой до рая.
Лодки ночной отраженья.
Беды, грядущие вести.
Звездных узоров сплетенья.
Платье, и руки, и песни.
__________________________________
Среди пустых полей державы
В осенней серости унылой
С соломой мокнущей и ржавой
Дождь плещет в русские могилы.
Едва проглянет робкий лучик
На оголенный мертвый лес
Сквозь непричесанные тучи
Лазурью царствия небес.
В свинцовом зеркале пруда
Нахохлен, мрачен мертвой птицей
Висит мой дом - сама беда.
Несносный вечер длится, длится...
_____________________________
ЗАТВОРНИК
В печи холодной чугунята
Мяучат, сгрудяся в кружок,
Пища как малые котята,
Мечтая ткнутся в кошкин бок.
Я вижу снежным огородом
Лес заповедный да туман-
Всю отдохнувшую природу
От шашлыков и горожан.
В журнал столичный в их пиитов
Рыбак глядит, пешню забыв-
Как в иероглифы Египта
Глядит с коня степняк и скиф.
На стенке в "Радио России"
Гугнит постбродских полк и рать,
Чтоб Айзенберга вновь мессией
В Совдеп расхристанный послать.
Но в колеях страны бездонных
Народ, в автобусе трясясь,
Следит, как в свалке три вороны
Дерут тухлятину - как власть.
Под поэтические всхлипы
Поэт столичных битый час
Хозяйка чистит лук и рыбу
И говорит про Нижнекамск.
Уже и март. А, значит, надо
Картошку ссыпать в выходной.
Опять лопата, Колорадо,
Да кризис в избах с нищетой!
____________________________________
Летит мой дом, весь заметенный
Забвеньем, вьюгой от крыльца
По зимний рай уединенный
В снегах усопшего сельца.
К слепой луне стрекочут мухи
Снежинок к неба полынье.
На курьих ножках две старухи-
Избы две прыгают к луне.
Сей край, прославленный Ягою,
Болотным лешим, домовым,
Сосед он сказочной страною,
Где зимы в печках мы лежим.
В тайгах и елях запредельной
Страной от мира мы в плену
Полгода смотрим в дым метельный
На заплутавшую луну.
Мужик пройдет - событье скуки
По серым дням в глухой избе;
Метель гудет, чай пьют старухи,
А черти возятся в трубе.
На лапке маятника солнце
Совсем забыло Север мой
С царевной спящей у оконца
В перине снежной пуховой.
И весь-то день она не может,
На немочь жалуясь зимы,
Кур покормить, смести с дорожек,
Все тещи ждет или кумы.
Вертится древнее кружало
На черном "Зингере" вся дни,
Когда зима сама устало
Садится шить мне простыни.
И целый лес всезанесенный
Ей служит, топая избой
В половиках заледененных
Еловой лешею ногой.
То кашу сварят с мухомором,
То с белены творят кисель,
То ведьму местную измором
С котлом изгонят на метель.
То поведут царевну в ризах
Со сна блистать у снежных рам,
Пока московский телевизор
Шампунем брызжет из реклам.
________________________________________
Вечор я в старой водокачке
Болтал с воронами весной
О ценах жизни, что в заначке
Искать мне надо б золотой.
Единый рупь царя Гороха,
Которым купишь борону,
Упряжь, коня, овес и с громом
Телегу ободов с луну.
Избу с затейною резьбою,
С жар птицей красной в трех крыльцах,
Да с шамаханскою луною
На сдачу девку в бубенцах.
Зовут которую Зарема?
Гульназ иль Динка? То-то мне
При жизни сельской стать богемой
С кальяном с нею в сей стране!
На диво "Вольвам", "Фордам", "Дэу",
Вниз пролетающим шоссе -
Дворцом кичить из бревен левых
С царевной Персии в крыльце!
Она с серебряным кумганом
Меня с работы этак в пять
Под вечер будет с окаянным
Дружком в дрезину привечать.
Помывши руки по-исламски,
Небрежно кинув ей покров,
Скрестивши ноги, по-ширазски
Я буду есть с бараном плов.
И заездая бормотуху
Шербетом, с девою к пруду
Я бабосплетневым проулком
Играть на сазе в Русь пойду.
Дабы дивились злые девы
С Орла, Твери, Москвы самой
Смиренной сказочнице в белых
Шальварах шелковых женой.
Авось, познаю я с восторгом
Рай в этой жизни деловой
С неизбалованной Нью-Йорком
Пугливой козочкой-женой.
А вечерами в комариный
Веселый гнус при трех звездах
Я буду слушать сказ старинный,
О дивной Индии в мечтах.
______________________________________
До гроба мне в уединеньи,
Видать, начертано судьбой
Все видеть бедные селенья
В мороз крещенский под луной.
Да черный рушенный штакетник,
Да два остова от пион,
Сидя с зарплатой как без денег,
Смотря в экран на Вавилон.
На битом брежневском матрасе
Неделю с гриппом за грехи
В журнал профанов на Парнасе
Костить московские стихи.
Над ледяной струей порою
Над рукомойником вздыхать,
Следя за музой молодою
Заезжей в чтомую тетрадь.
На музий длинный нос в пороге
Смотреть, не слыша слов игру,
То на ее кривые ноги,
В стихи кривые в Стихи.ру.
Когда ж она уедет рано,
Поэтов наших вздор и бред
В журнальный зал сплошных профанов
Закрыть навеки: "Где Поэт?"
Коту читать чужие вирши
Со крышей, сьехавшей в сугроб,
А не ценителям в Париже
Стихов нечитанных Европ.
Или в кафе на Брайтон-Биче
Мечтать читать свои стишки
Какой краге богатой - нищим
Поэтом русской злой тоски.
И в людоедском настоящем
Копать средь тысячи поэт
Напрасно русский стих звенящий
До пота ночью в интернет.
"Поэт аффтар о выпей йаду!"-
Изречь на Windows ста окон...
Кого б себе избрать в Эрато
Средь пьяных девушек тех вон?
УРАЛ
Какие страшные пространства
Под гулким снегом, боль моя!
Лесов да кладбищ государство
В моих полунощных краях.
Здесь по полгода в зимнем хладе
Варили сталь - и сам Гермес
Ковал оружие армаде
Железных ангелов небес.
Отсюда в мир живых и мягких
Он им сойти благословил,
И в печи доменной во мраке
Сам ад малиновый варил.
Цивилизаций всех в отшибе
Куем мы вам, прогнившим, гроб!
Мы кузнецы, куем мы гибель
Для всех Америк и Европ!
Отсюда - в мир исходят войны
К багровым ночи облакам.
Неисчислимо, ровно, стройно
Идут полки возмездья к вам!
На ваше мелкое тщедушье,
В кухонный рай сервизов злой -
До основания разрушить
Ваш ветхий сытый мир больной.
Чья это поступь, глянь на окна,
Качает люстры при луне?
То не восход идет с Востока-
Тьмы грозных ангелов в броне!
_______________________________________
До солнца выйдя из Содома,
Времен невольный тайнозритель,
Прозрел я, пепел и солома,
Грядущий огнь каких событий!
Мой город, веру растерявший,
Принес от злых потомков Хама
С востока мерзких гад кишащих -
И на престол вознес под храмом.
Кадя им криком деннонощно
И сыпля златом, иафетиты
Дрожа и ждя конца заочно,
Планету двигнули с орбиты.
И новой библией с Востока
Иным космическим масштабом
Воздвигли в капище порока
Гибрид двуногого и жабы.
Любитель тишины укромной,
Бежал я вон от крика града,
Зеленый рай зовя загробный
На сере пышущей из ада.
Рукой могучею в болота
На самый Север бледной смерти
Снесен я в берег тихой тверди
К никем не знаемым народам.
В лесах оснеженных тоскуя
По городам в погибшем свете,
Не вспоминаю уж вживую
Сожженных близких и соседей.
______________________________________
Во всем на свете разуверяясь
Я жил меж пьянки и петли
Народа робкого пришелец
В болотных норах их земли.
Я все забыл: любовь, желанья
И поле светлое отцов
В холодном гробе мирозданья
Под скрип зубовный мертвецов.
От жизни скрывшись, год от года
Я привыкал к мирам теней
В туберкулезных их болотах
Вдали от солнечных людей.
А в ночи тысячным парадом
Я постигал из страшных книг
Покой стремнин бездвижных ада
И безьязыкий их язык.
И голос жабы, цапли робкой,
И эхо песен соловья -
Все, все казалось мне издевкой
И злой насмешкой бытия.
Мне стали друг осины, филин,
Русалок бледная немочь,
Да хохот жуткий замогильный
От всех удавленников в ночь.
________________________________
Сиди в глуши в январское забвенье
Сам заключен от века расстояньем.
Непознанное смертным провиденье,
Благослови в лесах мое изгнанье!
Вот потому одной тебе во тьму,
Одной тебе я посвящен пиитом.
Мой дух не здесь, и, верно, потому
Мне ль воевать московскую элиту?
На куст рябины звезды у окна
Слетелись петь, клевать пшено ночное
Высоких истин. Что за времена!
Все началось - и кончится Москвою!
Москва! Москва! Давно померкший свет
В лиловом дам и фонарей Зарядья!
Где Русь? Где Бог? Неслышимый поэт
К гробам царей замуровал тетради.
Убег он в рай деревни со стихами
И там молчит в избенке золотой,
Во снах летящей там над городами -
Как гроб летит над нынешней Москвой.
И некому в грядущих поколеньях
Его послушать в насекомой жизни.
Мы не сверкнем уже в тысячелетьях
Ни языком, ни мощной клинописью.
Одной тебе вот потому,
Нескромница нагая, стать пиитом.
Мне недосуг сражаться одному
С московской самозваною элитой.
Подруга смерть! Какой я слышу вой
В метро из звезд пятиконечных неба!
Как ни кричи под сводами Эреба-
А Новый год над праздничной Москвой.
_____________________________________________________
На скалах домик одинокий
В штормах на Огненной Земле
У Антаркиды на востоке
В грядущей смерти, ночи, мгле.
Холодный ветер рвет бурливый
Пролив и точит под базальт,
А осень мира здесь тоскливо
Наносит листья на асфальт.
И ей струною вторит лира
Всем плачам, стонам мировым.
В холодный дом на скалах мира
Метель несет котельной дым.
Как ночь чернеют дыры трюма,
Как мрак змеят в воде огни.
Несносно полночью угрюмой
Воспоминать иные дни!
Столиц, на ад весьма похожих,
У всех двенадцати морей,
Людей, во ад весьма пригожих,
Зимы и ада холодней.
Красавиц в залах злых и гулких,
Каких забыл давным-давно,
Чьих тел ты знал все закоулки,
И думал: счастье - вот оно!
Забытых вин и блюд забытых
Ряды в столовых серебром.
Безвестных, лестных, знаменитых
Личин в году позабытом.
Всех стран и северных, и южных
Богатство, дым иль нищету
Воспомнишь блеск и лоск наружный,
И душ лохмотьев наготу.
Воспомнишь все: страны далекой
Издевки некогда славян...
На скалах домик одинокий,
И Смерть, и смерти океан.
_______________________________________
Смеркалось. Обоюдоострый снег
Сиял за окнами, срезая
Киоски, парки, наблюдая,
Как одинокий человек
У двери в стареньком пальто
Не в дом вошел, а сел, затем что
Он был - никем, он стал - никто,
Стесняясь старенькой одежды.
Морозной цепию звеня,
Лед отряхала, как собака,
Вся тьма, упавшая плашмя,
Вся ночь, зияющая мраком.
Через плечо роняла:" Жди!"
И повернула зло прожектор.
Ушла в трамвайные пути
По ресторанам, по проспектам.
Все стало - пар, дрожащим сном
Под ртутью снежного горенья,
К театрам, фавнам подо льдом,
К амурам, как бы до рожденья.
И небоскреб взлетел над садом
Полуоткрытым фолиантом
Над голой нимфою в метели,
А строчки окон-букв глазели.
Уже под утро к лавке книжной
Тот человек пошел наивный
У фары кругло-непостижной,
Глаз любопытен у машины.
Троллейбус был древней времен,
Дугою вольтовой, мертвецкой
Сверкал о тысячи окон
К давно умершим в занавески.
В необозримые снега
За гастроном пустой и плоский
Тот пассажир следил едва,
Достав дешевой папироски.
Уж шли на город, точно плачи
Днем восходящим неудачи.
И кто-то кашлял, где-то врали,
Билет продрогнувшей искали.
От ртов гранитных мертвецов
Метель крутилася в восторге,
У расписанья поездов
Садясь прохожим на закорки.
В пальтишке древнем человек
Искал бумажник возле ЦУМ-а.
И повторял с метелью в снег:
" Брожу ли я вдоль улиц шумных".
____________________________________
Над голубой водой мигает
Уж робко первая звезда,
И зябкий сумрак наползает
На плечи взгорья у пруда.
Уж краток день, наполовину
Умерив днями жар и свет
Уходит солнце за долину,
Уж бледный холоден рассвет.
Тогда спешу я духом новым
Больную душу осиять -
Природе севера суровой,
Лесам глубоким и сосновым
И день, и тело посвящать.
Иду логами, в ватник теплый
Одет, мечтая о грибах,
И город ветреный и злобный
Забуду в девственных лесах.
В деревне в хижине сосновой
Простым крестьянином живу,
Смиренной, кроткой и любовной
Старушкой ссор не завожу.
Она расскажет мне вздыхая -
У печки мы вдвоем сидим -
Как дед ее ходил до рая
Пешком один в Ерусалим.
Тугие яблоки мерцают
Кой-где темнеющем саду,
И гуси сонные зевают,
Беседе вторя на пруду.
А утром белым, тихим, сонным
Идет пастух скликать коров,
Стрекочет трактор отдаленно
Среди желтеющих лугов.
И вновь под месяцем белеют
Как лед пшеничные поля,
И засыпает, холодея,
Под паром сизая земля.
___________________________________________
Уже метелят листопады
Над желтой глиною дорогу,
И золотою ризой бога
Мерцают тихие лампады.
И по утрам в седом покое
Туман со снегом перемешан.
И в нищих избах над рекою
Крестьянин курочкой утешен.
У поседелого колодца
Заиндевелый трактор катит.
Но нас манят иные солнца
От этой нищей благодати.
Туда, где солнечный бездельник
В раю гуляет иностранцев.
Но нет ни сил у нас, ни денег
Хотя бы до Москвы добраться.
Мы одинокие, больные
Среди крестов и льдов пустыни
Висим в заснеженной России
Как провода электролиний.
____________________________________
Взойду ли в гору отдалиться,
Пшеницей лунной ли иду-
Везде в обычных женских лицах
Тебя, небесная, найду.
В кувшин ли винный поклоняясь,
Иль в облаках паря с орлом,
Или ползя в земле с червем-
Везде я милой обретаюсь.
Или на дикую солому
Когда падет ее слеза,-
Мир ниспослать земному дому,
Во всем ища ее глаза.
Как странник неба без заботы
Во всем искать ее цветы,
Ее нездешние щедроты,
Ее пречистые следы.
И - только нежить осторожно
За ушком лунный завиток,
И эту маленькую ножку,
И петербургский башмачок.
-------------------------------------------------
Когда поэт из недр народа
Цветет сквозь боль его, тогда
Един он обретет свободу
По воле высшего суда.
Пусть он живет забыт, безвестен
Живым - но мертвым говорит
С высот:" Иному я без лести
Всегда был предан - и пиит!"
А тут живет он непрактично -
Аскет в юдоли по лесам.
Но старомодный стих классичный
Один угоден небесам!
В эпоху дикого бесчестья,
Разврата сытых казнокрадов
И в гладе знает он веселье
У Музы - в пир у геростратов,
фаллопоклонников скабрезных,
лишенных горнего таланта,
где содомитские болезни
мужланов - в тунике Эрато.
Глагол небес молчит он с честью
Над рыбьей тупостью земной,
Иному позванный, как вестник,
Поэт империи иной.
-----------------------------------------
Каким ты таинствам причастен.
Когда лишь Смерть привычна к ним:
Земного шифра лик ужасен
Весь - недоступен он живым.
Он - яд мгновенный в чаше сладкой:
Так Смерть возносит до звезды,
А остальным ее оглядка -
Как жгучий поцелуй гюрзы.
Но, умирая еженощно,
Великих тайн дивится зрак.
И ясно видишь ты заочно
Конца земного час и знак.
------------------------------------------------
Люблю я снежный пляс метели:
Как нянька в древней колыбели
Мальчонку байкает, шутя.
Но плачет буйное дитя.
И как покойник огород
Стоит, укрытый с головою,
И провода как нитки рвет
Осатаневшею пургою.
Тогда дымящим керосином
Гоняет смертную кручину
Селян запасливый народ.
В трубе стенает и ревет,
И страшно колокол гудет!
Но вот покоит вновь луна
Весь мир из нашего окна:
И сразу виден через двор
Унылой бедности позор!
Изба соседская кривая,
Деревня, дура холостая,
Что смотрит в призрачную даль
Сквозь молью траченую шаль.
Колдуньей бешеной и злою
Здесь иго бродит вековое
Вокруг беспечного села-
И выдувает все дотла!
Кого - заботой оглоушит,
Кого петлей за горло душит.
Кого рублевкой задобрит.
Кого бутылкой уморит.
Судьбина злая беспричинно
Дитя, старуху и мужчину
Здесь в сатанинский рог загнет
Не за столетье, а за год.
И мрет крестьянин:
Труд ужасный,
Бесплатный, рабский, злой, напрасный -
И ум, и сердце иссушил,
Давно в скотину превратил.
И уж вовеки не мечтать
Ему Америкой иль Римом:
Как пес голодный, нелюбимый
Он будет вечностью блуждать,
Обьедки жалкие искать
У ног хозяев, злых рвачей -
Беспечных, сытых москвичей
...............................................
...................................................
------------------------------------------------------------------------
Воздвигнуть ясные столицы
На злых болотах мертвецов
Одна лишь лира не страшится,
Когда все спрятало лицо.
Над липким илом будней красно,
Над безязыкой глоткой тьмы -
Поэта солнце полновластно
Сиять промозглые умы.
Стоишь, поэт, ты над пещерой
Кровавых полуобезьян,
Как речь, как меч надмирной сферы,
Весь звездной пылью осиян.
Из бездны мглой безблагодатной,
Питаясь мясом лишь сырым,
Не процветет из ртов проклятых
Ни Ра, ни Дант, ни Третий Рим!
Сокрыты глиною потопа
Рубила их и черепки.
Так безязыкая утроба
Столиц сжирает огоньки.
А ты поэт, ты меч, ты воин
Самой небесной красоты-
В дворцах гармоний петь достоин
Небес нездешние цветы.
Иное солнце молодое
Ты пой - слепцам, хоть света нет.
Да робко тянется живое
Из недр драконовых на свет.
-----------------------------------------------------
Летит мой дом, весь заметенный
Забвеньем, вьюгой от крыльца
По зимний рай уединенный
В снегах усопшего сельца.
К слепой луне стрекочут мухи
Снежинок к неба полынье.
На курьих ножках две старухи-
Избы две прыгают к луне.
Сей край, прославленный Ягою,
Болотным лешим, домовым,
Сосед он сказочной страною,
Где зимы в печках мы лежим.
В тайгах и елях запредельной
Страной от мира мы в плену
Полгода смотрим в дым метельный
На заплутавшую луну.
Мужик пройдет - событье скуки
По серым дням в глухой избе;
Метель гудет, чай пьют старухи,
А черти возятся в трубе.
На лапке маятника солнце
Совсем забыло Север мой
С царевной спящей у оконца
В перине снежной пуховой.
И весь-то день она не может,
На немочь жалуясь зимы,
Кур покормить, смести с дорожек,
Все тещи ждет или кумы.
Вертится древнее кружало
На черном "Зингере" вся дни,
Когда зима сама устало
Садится шить мне простыни.
И целый лес всезанесенный
Ей служит, топая избой
В половиках заледененных
Еловой лешею ногой.
То кашу сварят с мухомором,
То с белены творят кисель,
То ведьму местную измором
С котлом изгонят на метель.
То поведут царевну в ризах
Со сна блистать у снежных рам,
Пока московский телевизор
Шампунем брызжет из реклам.
________________________________________
Мы - красные птицы рассвета
Над миром вечерним парим,
И самым достойным поэтам
О будущем мы говорим.
Грядет эволюция духа
Тишайших и подлых умов -
На трон возводить потаскуху
Из темных подьездных углов.
Недолгим их царствие станет,
Ведь красные крылья святей.
С небес революция грянет
О сонные царства людей.
____________________________________
Зовут, зовут тебя в потемки
В тот дом кирпичный, темный, злой,
Где белым гробом незнакомки
Никто не плачет в час ночной.
И ты, войдя в порог у смерти,
Вдруг видишь: воды, дикий лес
Как бы земной привычной тверди.
Но ин здесь чуждый свод небес.
Чужие звезды, звери, звуки,
Цветок болотный как фиал,
А сзади тихий шаг подруги,
Которой в жизни ты не знал.
Ты каждой веткой, каждой тенью
В лесу дремучем у болот
Идешь к забытым поколеньям.
Здесь каждый луг - иной народ.
Здесь каждым огоньком пугливым
Дрожит звезда, туман и мысль.
И дева с ликом голубиным
Все сзади шествует - как жизнь.
Мечтала ты о многом,
Ты помнишь ли ту грусть?
Как раковая опухоль
Москва ползет на Русь.
Сжирает нежить черная,
И не поможет Бог.
А там, по те коридоры
В руке сминая доллары
Жмет, чуждая, звонок.
С кремлевскими обетами
Кичишься ты Москвой,
С четыремя пакетами
Набитыми едой.
Смотри вон: серый, серый
Хрущобы возле той
Батонами и хлебами
Все грезит в стол пустой.
У серой гиблой рамы
С надрестнутым стеклом
Сияют только храмы
В разбитом, грязном, злом.
Вон красный гроб проносят,
И воронье под храм
Безвременье разносит
К давно пустым цехам.
Вот верткая и черная
В бикини на Москве.
Вон - теледура вздорная,
И - петли на траве.
С бутылкой проститутка
И трое грязных, злых
Клянут столицу жуткую,
Ограбившую их.
Как раковая опухоль
Дымящей свалкой вширь
Ползет, ползет, раздувшись вдаль
К Уралу, на Сибирь.
Когда стекло ломая,
Он станет мысль и дух,
Ты - превратишься в стаи
Липучих, жадных мух.
_____________________________
Когда мучает страна
Моросью столичной,
С эпилепсии окна
Собери вещички!
На Тверскую обмерев,
Пролетев по Красной -
Рубль сочетай к дыре
На карман несчастный.
За Урал беги! За миф
До Буяна-берега,
Забывая для крутых
Сказки про Америку.
Вот - страна твоя с окна
Железнодоржного
Ждет в пургу у полотна
Москвича пригожего.
Глянет око: голубей
У вокзалов перышки,
Золотее-золотей
Рельсы, шпалы, горушки.
В полустанке я ль сойду,
В лес великий спрыгну -
И всю родину мою
В семафор постигну.
Дева лунная ночей
Побежит ль навстречу.
Вспыхнет, молвит: " Ты ничей?"
Оправдаться нечем.
Под еловые леса
Поведешь под ручку,
Где зеленые глаза
Да мехов лапушечки.
Где носатые грачи
Важно променажат
В черных фраках, им стучит
Дирижер овражный.
В дом скрипучий под луной
С ней войди как в книгу.
Не про счастье - про покой
Бает кот-мурлыка.
Скажет:
- Ты люби с кнутом
Пастуха, скотину,
И муки простой помол,
Реку, лодку, вишню, дом,
Тот ветряк картинный.
Вот - ваш рай! Люби избу,
Самовар да блюдца,
Бабу снежную, трубу,
Звезды где смеются.
А твоя? Она - краса
В зной али в морозы.
Ее талия, коса
Вся промокла в звездах.
Голос тих ее, смирен,
И фигурка ладна.
На столе блины - твой плен
Сладкий, мед и ладан.
Вишенье же пьяно губ
В жемчугах кокошника.
Все там есть: гречиха, дуб,
Даль ли подорожника.
А тепло ее грудей
Сквозь парчи да ситцы?
Незабудочки полей,
А холмы пшеницы.
Окиян ее очей,
А стыдливость взора?
Звезды синие ночей
Не склюет враг-ворон.
Не смотри ты на чужих
Франции, Америки
Девок - пресен хлеб иных
У другого берега.
--------------------------------------
Пустыни, избы задувая
Пурга прилипла к окнам злая.
Она качает колыбель.
Она дымит дровами в дверь,
Или как конница несется,
Загромождая луны, солнца.
Снопами искр электролиний
Рвет города и керосинит,
Ведром стукочет у колодца.
Когда испуган верх и низ.
Как легионы белых риз
Полки еловые копьем
Твой окружают бедный дом.
Леса, бездонные болота,
Кусты летят на огороды.
Твой бедный дом - спешащий заяц -
В овраг скрываясь, озираясь,
На деревянных лапах прыжет,
Как паровоз неровно пышет -
Чуть лопни вьюшки, камни, печь.
И вьюга начинает речь
О гибельных низах России:
Вокзалах гулких, мерзлых в синих
Лапках хвои... О мастодонтах -
Мостах железных, переходах
Подземных в полночь...
Прожекторах, в метель дымящих,
О нищих духом, мирно спящих
Под батареей, и о снах
Сомов в заморных омутах,
Кипущих мертвою водою.
О холмах,
тропинках в поле, и о черных
Горах угля, в ночи дымящих.
О эстакадах над путями
Дорог железных, о вращеньи
Иглы метельной в неспасеньи
Заблудших путников, и о мраке
Их колких глаз, о той собаке,
Поджавшей хвост в углу подьезда,
О нетерезвых
Человеках о пропащих
В своих лачугах, и о срезах
Под снегом мерзлого железа,
О ресницах
В снегу летящей царь-девицы
На новом "Вольво".
О отсеках
Промерзших барж, еще о реках.
О жутком дне их, и о том,
Что там блистает сундуком?
О средостении галактик,
Ревущих сотнями парсек...
О той, о том, об этом, всех,
Чем дышит этот век конечный.
Но где Россия - тишина,
Покой божественный, предвечный
Средь стран толпы - луны страна!
Страна еловых, вознесенных
Над прочим миром ста веков:
Царевен, яблок, сказок сонных,
Всезаплутавших дураков.
Страна, отторженная миром!
За то - безлюдная как рай.
Но где поэт с венком и лирой
Есть лучший вождь, и бог, и царь!
О глубинных
Местах, поселках, деревушках,
Забытых всеми, о избушках...
О неземных, лихих морозах
Иных планет и лун. Вдруг о могилах
На сельских кладбищах завыла......
Но стихло. Сумерки, крепчая,
Коней копытами ломая
Отполированный ледок
Летит проселками ездок -
Сам генерал летит Мороз
Обозревать засады звезд.
Там - гулко ухнет, прогудит.
Мороз проверил динамит.
Чу! Это песни. Хороводы
Заводят звезды в огороды.
А у сарая, все одна,
На шест вморожена луна.
Под звонким куполом небес
Стекает Млечный Путь за лес.
Там - тени бродят на кладбище,
Как ходят в гости. Кто-то свищет
В мороз прохожему за ворот.
Вверху сияет царство, город
Семи небес. И часто мнится,
Что это небо - только снится.
------------------------------------------------
Бессмертья ищет разум средь живых.
А мертвецам - довольно с них и рая.
Заката луч, на куполах блистая,
Ломается в распятьях золотых.
Трещит мороз и метит синевой
Дома, рекламы, магазины, скверы.
Уже блестит цыганскою серьгой
Сквозь дымку мира огонек Венеры.
В вечерний час один я у окна.
Иные долы в блеске солнца красном
Рождает утомленный, сонный разум.
Но истина по-прежнему темна.
Мелькают пешеходы. Нелегко
Им там бежать по этой скользкой тверди!
И нет в толпе угрюмой никого
Над кем сиял бы огонек бессмертья.
-----------------------------------------------------------
Жесток твой климат гибельный, Россия!
На скудной почве, тощей от бессилья,
Уж 1000 лет спины не разогнет
Твой терпеливый мученик-народ.
Здесь летом сушь, а вон стоит такая
От ферм и луж, помоек и сараев,
Что меркнет разум! Жиденькая сень
Дерев не радует у мертвых деревень.
А вот и осень с нудными дождями,
Когда в болотах гибельных полей
Весь урожай безропотно рабами
Задаром отдан - в лапы богачей
Во славу подлых нынешних идей.
Зима ужасна; лютый призрак гриппа
Несет мороз с дымящих паром рек.
И как медведь - спит русский человек:
Авось, пройдут ангины и полипы!
Обман весны волнует взлетом духа,
Когда с надеждой ищешь в небесах
И с юга птиц. Но... снова рыщет вьюга
Там, где цвело - на кратких пол-часа!
И круглый год висит над бездорожьем
Пролятье, мат и чавканье сапог -
Там где сизифов труд в ничто положен.
Бесплодный труд! Неблагосклонный рок!
И все, что Запад в дар ни уготовит -
В карман чиновник разворует, проворонит!
Так небо в нас смиренье воспитало:
Иного мы знаем идеала!
Знать не хотим! И нищая природа
Зовет с Югов нас сладких по грибы.
В роскошных дивах пусть другим народам
Течет их жизнь. Довольны скудным мы!
Меж тем чиновник, юрократ, подлиза,
Все кости обглодавши коммунизма,
Давно в Париже шампиньоны жрет,
И под закуску - в родину плюет!
Себя вполне считая русским, русским...
.........................................................
..........................................................
.........................................................
.........................................................
_____________________________________________
Живешь, никого не полюбишь,
Живой полусгнивший мертвец.
Из серого города то бишь
Бежишь в деревенский крылец.
Пустою равниной о небо
Шумят лебеда и дурак.
Жить пошло, подохнуть нелепо,
Вот жизнь и коптишь кое-как.
Когда все любови былые
В Америке, Польше, Москве.
Пляши, гимназисточка Лия,
В предзимней и колкой траве!
Наш дом почернелый и сонный
В засмертных, голодных полях
Страною святой, уголовной
Летит и летит за овраг.
Зима и декабрь скатают
Из снега снегурке лицо.
Метели у нас отдыхают,
Садясь на седое крыльцо.
А помнишь, с тобой молодые
Мечтали, ты помнишь тот день?-
Проклясть эти нови России,
В забвенья уйти деревень!
Пока все мертвеют, не зная,
Что в вечности зеркала душ
Пусты, как пустая-пустая
Их жизнь как вселенская чушь.
А мы в их гробницы-столицы
О полночь побдим как всегда,
Как мир-крематорий дымится,
Большие как жгут города.
_________________________________
Как похороненный до века
Живешь как в ссылке снеговой,
Где огонек дрожит ночлега
В лесах несонною звездой.
Смеешься издали на Рим,
На прогрессивный век их крысий,
В их Колизей, патриций власть,
О императоре молясь.
И только совы, волки, лисы
К тебе восходят в ели зим.
Живешь в лесах один. До света
За керосином до соседа
В деревню ходишь в полушубке.
Не ждешь журнал иль гонораров,
И в том не ведаешь кошмаров.
Не врешь в газете. Ты в углах
Один за книгами в юдоли
Сидишь блаженен в мире боли.
В их орков, маглов, матриц книгой
Закрывшись мудрою, с великой
Екатериной говоришь...
Обретши полную свободу,
Сбежавши к северу народы,
По пятистенкам поселяясь
Рабы живут, их не страшась.
Здесь домотканою дорожкой
Не чтят неметчины товар.
По вечерам где самовар,
Капуста, хлебушко, картошка...
И та же кошка,
Телевизор
Давно заброшен на полки.
Где умирают старики
Так не дождавшись социализма.
Здесь сам наш век смешон бредовый
В ТВ, попсюхами кривясь.
Здесь дева в сапогах кирзовых
Коровку доит, матерясь.
Забвенье, тишь и сонь. По чистым
Лугам прохладным земляника
Воюет тихо и без крика
За склон оврага серебристый.
В луне в панамке лунолика
Тебе кивает голубика.
Вдали страны, ворья здесь чинно
Вора и бомжа не страшась,
Гуляет гордая свинина
И прославляет хрюком грязь.
Здесь под луною золотою
Покойны люди, гуси, сны,
И осень тихою листвою
Падет на скользкие грибы.
Где верещит упрямый трактор
Хлысты сосновые пася,
И где директор сам диктатор
Проулком гонит порося.
Здесь в магазине продают
Все то же мыло, спички, соль.
И ряской зацветает пруд
По камышиную юдоль.
И тут так долог жизни час
Висит на гирях у забвенья,
И плесень покрывает враз
Все деревянные строенья.
Здесь баржу, дряхлую старуху,
Ругаясь дымом, катерок
Вдаль по реке ведет.
Разруха
Как в сорок пятом.
Костерок,
Да плавни, сети, крана дыба.
И ловит золотую рыбу
Своей старухе старичок.
Здесь зябким утром печь согрета
И так и манит на покой.
Вдали от модных ветров света
Здесь мы гордимся нищетой.
Здесь свято жить, ах господа,
Легко и просто удается.
И Матерь Божия сюда
Сама приходит: иногда
Ведром стукочет у колодца.
-------------------------------------------------
Взгорья, ели, сосны, воля.
А дорога далека
Упирается в иное.
Город - прошлая тоска.
Там вон в заводь окунулись
Облака и дольний лес,
Словно юность к нам вернулась
Тихим ангелом небес.
В итальянском черном платье
Меж косынок и сапог
Грезишь ты о новом счастье.
Путь далек. Ужасен рок.
Может, будем в доме новом
Жить с тобой на вышине.
В доме чистом и сосновом
На песчаной крутизне.
Там над озером зеленым
Будешь ты следить гусей.
Я - над горном раскаленным
Колдовать да ждать гостей.
О, довольно слез и споров
Да похмелий в кураже -
Поминать бетонный город,
Склеп на пятом этаже.
____________________________________
В квартирке беспорядок,
Кавардак, липучий лак.
И ночь с еловых лапок
Не сдвижется никак!
По " Радио России"
Предвестьем пущих бед
Грядущее бессилье -
Как новый президент.
Одевшись рыбьей курткой,
Как было при вождях,
К царям Санкт-Петербурга
За вечность отходя.
Окраина родная!
Дно городишки зла -
Не ближе, чем от рая
До адового тла.
Прогнило все: и трубы,
И провода в затон,
У городишка срубы
Со сталинских времен.
Одна Москва сияет,
Когда страна во мрак
Отходит, зависает
За мусорный овраг.
В полях ночных витая
За ржавчиною ЛЭП
Бредешь, куда не зная,
Дожительно нелеп!
Как динозавр эпохи
Из допотопных эр.
На остановке лохи,
Детсад СССР.
Проторена тропинка
За кладбищный тупик!
Кириллицею книга
Исхода всяких книг.
При брендах заморочных
Эрефии гнилой
На проводах трехточных,
Сосущих Русь Москвой.
Как к центру паутины
Катятся мухи снов -
До жерла середины,
До жал и до крюков.
Железные надгробья.
Война крестов и звезд.
Да мертвых пустословье.
Сугробища. Мороз.
-------------------------------------
К чему несбыточно мечтами
Больное сердце так терзать,
И с тяготения цепями
Как всё - в раю себя считать?
А счастья мира - цепь страданий,
А слишком многим правда - страх.
К чему и верить обещаньям
Божков о рае на словах?
Давно претит вся радость света
Как яд и сердцу, и уму.
Ты на Земле проклятой этой
Не зря не веришь никому!
Здесь чувства чистые, святые
Чужды всему как алтари,
А нечестивые и злые
У равнодушных толп - цари.
________________________________
Пророк, поэт меж раскаленной
Пустыни грозной, вневременной
Наедине горючих скал,
Ты, огненосный, во вселенной -
Не ты ли истины алкал?
Не там ли грозными строками
Тебе сияли с высоты
Из довременной бездны снами
О светлом будущем мечты?
Не там ли, в сумраке окрайном
Границ вселенной, красоты
Тебе открыты были тайны
И все поверены мечты?
И был бездвижен сон аскета,
Покуда в мире шла война:
Рубились в жаркой сече этой
За жен и вина племена.
Но в некий день, как на Востоке
Звезда подьялась - вдруг печать
Тебе позволили сорвать
С судеб и тайн; и в мир жестокий
Побрел ты нехотя - мечтать!
Смешно! Им, вечно беcдосужным,
В салонах, кухнях, их любя,-
Поешь! - глухонемые души
Как в цирке слушают тебя!
Им веселящий газ бредовой
Эпохи выжег дух и мозг...
С красоткой томной и бедовой,
В пятиэтажке с люстрой, с Евой,-
Забыл ты слог высоких звезд!
И лишь ночами, отдаленно,
Обняв ее, ты полуспал,
Знакомый образ возникал:
Приют души уединенный
Посереди горючих скал.
____________________________________
Все деньги мира, клады, терминалы,
Уолл-стрит, бутики, книжные развалы,
Универсамы, шубки, балы, геммы,
Джакузи, виллы, Рима диадемы,
(все, чем тузы привыкли так гордится);
Афин оливы, яркие кувшины
В Лесото, в Дели, погребки и вина
Столетних бочек, и благословенный
Крит, белый лайнер, также, несомненно,
Картины Гойи, также гобелены,
Мадонны Белый мрамор, Лувр и Прадо,
И клавикорды, копии Эрато;
Еще Венера Тициана, далее
Пулярка, рыбный рынок, и в Италии
Кафе над морем, трон Антуанетты,
Бассейн в Омане, статуи из Петры;
Лето
С салона в блеске ночеооко,
Зурны безумство грозного Востока,
Рудник из Чили с серебром,
Ворота Иштар в Ираке, зелень Туамоту,
И яркий домик Огненной Земли,
И Аполлона белый торс в пыли
Галактик дальних, пестрые лимоны
В ночном Марселе, солнце Арагоны,
Иль Гималаев снег,
И пробы слитков, фарфор Китая древнего, и скифов
Златые кони, Сотбис, и сиянье
Подводных див в Индийском океане,
Меха Сибири, дальше по реестру:
Вазоны роз и Вена из оркестров,
Брега Нормандии, клубничные деревья
В безумстве красок, и ковры кочевья,
Голконды перстни, райский отблеск скани
С арабской вязью кубки, ткани, ткани
С узором пестрым;
И Парижа ласки,
И ананас, сияющий в шампанском,
Мечты идиотов, рыбы-попугаи,
И махаоны в кимоно, и сари,
И канделябр Шаммурмаат,
Пузатый
Комод фламандский,
Синий, ноздреватый
Как лед весенний - драгоценный камень,
И Имя Бога, и причины знаний
В умах, что пыль сожрала тысячелетий,
И конец мира грешного - последний
Подробно день перед Вторым пришествьем
И сокровенный прочим - сумасшествьем
Грозит обычным людям (бог - земное)
Вещей и пыли, где Дао есть в окне
О нищем доме по глухой деревне,
Как гороскопы - судьбоверцам.
Древний
Закон Мохенджо-Даро...
Вне
Того ль сего привычного убогих,
Кто прозябает тут, где рай двуногих
Пока цветет -
Вот чем владеет только несравненный,
Вот чем владеет, в сущности, нетленно
Один поэт!
Когда не этом мире,
То в мире том, ином,
Водя по лире
Ленивой руцей - нищий, но любимый,
Богиней-Музой-девою хранимый.
Творцу ли жалко новые планеты
Создать всем тем, кто здесь - в душе поэты?
Ненапечатанным, не понятым, забытым,
Землей молчанья и стеной закрытым
Всеравнодушъя тех, кто здесь веками
Потеет,копит. Жир бежит ручьями.
Творцу не жалко новые планеты
Создать опять, богатые вещами
Разнообразными, что здесь в крови веками
Мещанство рыщет - и нисходит в Лету.......
----------------------------------------------------------------------
Пургой уралы заметая
Почти по трубы низких крыш,
Отходит.
Звездами сияя,
Уже закатит.
Ты стоишь
У храма девственной природы
В лесной опушке.
Беззаботны,
Как дети младостью легки
Бежим у ледяной реки!
Вот вечер. Снег, в луну витая,
Залепит стекла; и блистая,
Под фонарем вьет пороша.
В тот вечер как ты хороша
Наедине, моя душа!
Притом цветами вышит рая
Простой халатик из Китая.
Ночник зеленый возжигая,
Встаешь на цыпочки легко,
Нагую ножку высоко
До икр холеных обнажая,
Ты вся горишь как тайна ночи.
Стоглазый сумрак смотрит в рощи,
Черезполосицы на берег,
Клубками катится на ерик
Реки великой, вмерзшей в сон
Каменноугольных времен.
И вновь деревни заметает
По слепоты. Кусты качает.
Качает сосны. Говоришь:
" В лесах нам нужен ли Париж?"
А в окнах девственной природы
Так воздух чист и свеж в лесах!
И проскользают в соболях
На лыжах древние народы.
А в вечерок под воскресенье,
Когда все розовым цветет,
Как хорошо вдвоем идти
С твоей пикантною зазнобой,
Где занесены все пути
Над очарованной чащобой.
Лесная, томная о Дева!
Собой ты гасишь самый свет,
И не дерзает чистый снег
Тягаться с нимфою нагою
Лесных озер и рек красою.
Под шубой зимнею в лесу,
Где див порой мы взглядом ищем,
Скрывать небесную красу
Нагого тела неприлично
Красотке леса; хоть до пят
Им шубы тело громоздят.
Но только солнышко проглянет,
Растопит тяжкие снега,
Как их в забвенье с крыш кидают
Два полупьяных мужика.
А после в ночь гудит по Каме
Всегда внезапный ледоход.
Вот гукнул первый теплоход.
С себя на радостях швыряет
Укромы зимние народ.
И леса вольные распевы
Под ветром тянутся в пути.
И хоть ты мир весь облети:
Нигде лесной прекрасней девы
На целом свете не найти!
--------------------------------------------------
Святится меж девиц пустых
Как голубь неба чист и светел
Моей любови томный лик,
Небесен и всесовершенен.
Так ангел светлый через мрак,
Бывает, сходит в злые ночи,
Когда она потупив очи
Проходит улицей зевак.
И тьмы и подлости в унынье
Тогда не помнит сердце это,
Когда она блатному свету
Идет одна, моя богиня.
__________________________________________
Поздний палеолит
С хлебом у печки молчит:
Телецивилизации
Манят шампунями, цацками.
Грудь почесав заволосену,
Спирт поддувает из кружки,
И, отрыгнув, заголосит
Матом покрытой конурке.
Смотрит в оконце на конский
Свежий навоз сладострастный.
Мимопроезжий московский
Бродит колдун плотоядный.
В "Ауди" три троглодита
Курку жуют, и коряво
Хвалятся быть перьевитыми,
Татуировано-самыми.
Только твоя Несомненная
Павой идет, соболиная,
Мимо лобищ неизменных
С синею Бальмонта книгою.
И вот за то несравненную
Вазочку тонко-критянскую-
Ты расцелуешь ей ручки,
Яркожемчужные штучки.
-----------------------------------------------
Тайги, избенки, суеверья
Снегов!
Смотрящая за край
Не Русь, а Бармия! Преддверье
Гипербореи, древний рай.
Предел, заветный для Адама,
Куда не пущен праотец:
Загробный свет, в чертогах Кама
Из льда, кощеевый ларец.
А дале - гроб, морозы, ветры,
Хрусталь небесный на игле
Звезды Полярной. Километры,
Где единицы мы - во мгле.
Неоскверненный рай, где прочим
Архангел Севера воздвиг
И меч, и мраз, заклятья ночи
Над тайнописью птичьих книг.
-------------------------------------------------------
Среди больших воинственных племен
Отвоевавших теплый юг планеты,
Цветущий рай, весь солнцем обогретый-
Иные есть народы, вне времен...
От диких орд воинственных Востока
Ушили на Север эти племена,
Под льды веков сокрывшись одиноко
За бездны эха, полумифа, сна.
Их жизнь груба на грани выживанья,
И нам невнятна - человек машин
Из городов не знает подсознанья
Всех сил и тайн, прозрений и глубин.
Неуловим, как птичий лет созвездий,
Их праязык довавилонских лет.
Дики, странны их заклинанья, песни
Вершины духа. Переводов нет.
Как иероглиф веточек полярных
Убогих ив неясен их язык.
Под звон черты поют в осциллограммах
Эфироносно символы их книг.
Так рыба ходит в глубине безлунной,
Сама в себя всегда погружена.
Так в ойкумене некой многолюдной
Проходит смерть, бессмертием страшна.
Они - придут однажды, может статься,
Смотреть вдали на зарево веков
Из-под руки в конец цивилизаций -
В пожары наших дел и городов.
___________________________________
Когда торжественным покоем
Плеяды синие блистают
Над очарованной рекою
И падшим берегом у рая,
Тогда сиятельная Вега
По снегу шествует в Вальхаллу,
И освящает дом ночлега-
Деревню в голубых кораллах.
Там скромен пир, когда над миром
Давно все спит под лампой синей.
Летит торжественная Лира,
Галактик алых хвост павлиний.
В чертоге снежной королевы
Сверкает в нимбе кисеею
Туманный облик юной девы
В стекле замерзшем со свечою.
И с нею мирное сожитье
Превыше тайн тысячелетий.
А самовар и чаепитье
Так неуклонны в век последний.
А под мостом прогнившим звезды
Как феи сходят в снег трескучий,
Когда висит столбами грозный
Мороз таежный, неминучий.
Под тишиною вековою
В снегах и соснах в полночь рая
Над очарованной рекою
Поет вселенная большая.
Когда в песцовый мех сугробов
Одета нищета земная
Убогих изб, наутро чтобы
Дивилось солнце пляске рая.
Тогда - уйдут земные страхи
И ожидание несчастья.
А ночь укроется в овраге,
День разожжет иные страсти.
А мы укроемся вдогонку
Волшебной ночи за портьерой.
Так укрываются за тонкой,
Бывает, души атмосферой.
И жуткий вес земного студня
Всех дней обыденных, обидных,
Мы не познаем в беспробудье.
Пусть днем луны слепцам не видно.
В хрустальном гробе этой ночи
Вне времени и вне пространства-
Летим к вселенной средоточью
За бездны солнц в иные царства.
Иные души огневые
Немногих праведных как пламя
Развили над иной Россией
Иные символы и знамя.
Одной деревней оснеженной
Ее подьяты к небу версты,
Где мы вдвоем над звездосклонной
Стоим державою отверстой.
________________________________________
Бывает, лед скует миморевущий
Поток из дней, корней, и ты в грядущем
Встречаешь вдруг природою немою
То росы глаз, то зеркальце с луною.
То видишь феи бедное пальтишко
И городских туфлей ее одышку
С дороги сельской - ныне не до свадеб
У черных изб, порушенных усадеб.
Ты вводишь фею в полутьмы и сени,
А ночь глазасто смотрит через рамы
На нищий быт и на ее колени
В боязни света у зеленой лампы.
Когда нисходит черный лед кольцом
На заоконье в лунное лицо.
Когда ноябрь, туманней акварели,
Зеленых звезд грозит оцепененьем.
Как млечный путь мерцает покрывало.
Ты ничего о прошлом не забыл:
Яснит мороз прудов и снов зерцало
На тех снегах, где ты ее любил.
______________________________________
В лесную глушь далекого созвездья
О сентябрях на лодке в тростниках
Седой реки в тиши семинебесья -
Под ясный свет из глубины в песках.
Небесный сон, луга, луга сиянья
От ледников далеких у моста
У золотых решеток зазеркалья,
Как рой стихов, как светится вода.
Вода, весло, и капли, и колени,
Багряный свет и золотой в траве,
Лучи на дне бессонниц, тени, тени
У глаз твоих, усталость в синеве.
И несмущенно ниспадает платье
Под сенью ив на мягкие ковры
Как день, туман, бессмертные обьятья.
И - нимф лесных пахучие дары.
Семь роз, семь звезд и семь далеких свечек,
И семь цветов у загорелых ног.
На кружевах белья сидит кузнечик
Как в январе июльский лепесток.
Осенней страсти зной, бессвязный лепет
Нагой любви, блистающей тому,
Кому в январь сырая вьюга лепит
Глухие стекла о пустом дому.
В тот час о дверь грохочет век бессонный,
Не веря в сны высоких горних мест,
И ночь, и зло, метель да заоконный
Фонарь грохочет в лающий подьезд.
Как пух фламинго розово блистая,
Мой мир в озерах плавает горя.
Семь городов в семи озерах рая -
И в платье белом дева сентября.
_____________________________________
Воздвигнуть ясные столицы
На злых болотах мертвецов
Одна лишь лира не страшится,
Когда все спрятало лицо.
Над липким илом будней красно,
Над безязыкой глоткой тьмы -
Поэта солнце полновластно
Сиять промозглые умы.
Стоишь, поэт, ты над пещерой
Кровавых полуобезьян,
Как речь, как меч надмирной сферы,
Весь звездной пылью осиян.
Из бездны мглой безблагодатной,
Питаясь мясом лишь сырым,
Не процветет из ртов проклятых
Ни Ра, ни Дант, ни Третий Рим!
Сокрыты глиною потопа
Рубила их и черепки.
Так безязыкая утроба
Столиц сжирает огоньки.
А ты поэт, ты меч, ты воин
Самой небесной красоты-
В дворцах гармоний петь достоин
Небес нездешние цветы.
Иное солнце молодое
Ты пой - слепцам, хоть света нет.
Да робко тянется живое
Из недр драконовых на свет.
---------------------------------------------------
Коль ты поэт настоящий,
Сокол ночных облаков,
Ты есть не кенар пропащий
В теплых квартирах стихов.
Не за " Спой, попочка, песню!"
He как Земли сволочье -
Тянешь один в занебесьи
Грустное, брат, житие!
Видишь в луне горных пиков
Лед, одиночество, смерть.
Словно раскрытую книгу
Всю задымленную твердь.
Горькое сладким пребудет,
Если над миром летать
В час, когда прочие люди
Сыто легли почивать.
Полночь! Звездою Полярной
Грозно в грядущем горит
Царство небесное раной.
Весь неземной алфавит.
____________________________