..испанский же бог твой все больше Хуан или Педро,
Голгофа под небом - овечьи увалы Гранады.
Сеньора ты, донна, а может базарная стерва,
порода - шальная, пастушья, превыше награды.
Награды отмщенья превыше. И голубь на крыше
так сладко под утро воркует, так нежно. Так райски
воркует двоим. Ах, как тонко и нервно - чуть слышно,
пацификом лапки тщету черепиц попирает.
К июлю до самого сердца испанской сапожкой натёрто -
мясным виноградом рутины - полдневное лето.
Ночами томишься: холмы, бог Хуан над Гранадой простёртой.
И шепчешь безоблачной тверди бесстыдно раздетой:
'Не надо!.. Ах, надо, да надо! Подай мне в награду всё это!' -
Всю землю в овечьих холмах, словно путь на Голгофу,
в тот час, когда солнце срезает заветным стилетом
росу с виноградин, мучнистый налёт с абрикосов,
и в путь снаряжает монахов, идальго, поэтов,
стрекоз, тишину, подорожник, ковши и кувшины,
пыльцу облаков выше неба, молчанье обета..
..им память встревожена - призрак разбуженной сини
сто лет как не смытой на тусклом кинжале рассвета...
Кинжалом Хуан перережет suerte печали
и хлеба нарежет над плахой, и свежего сыра. Под крышей
запахнет вечерней молитвой. Молитва вначале.
Стихают стихи - и любовью молчание дышит.
09.05.2019г. г. Пекин, Лунцзэ