Метаморфозы
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
МЕТАМОРФОЗЫ
Я весь - для тебя одной.
Мы за столиком. Невзначай
ты прикасаешься к краю.
Ткань мнется и льнет волной,
поддразнивая, обозначая,
играя.
Не двигаться, не касаться,
и меж плотью и платьем
предчувствовать воздух пряный.
Им нельзя надышаться,
он был счастьем,
праной.
Ты поправляешь прядку
чуть сбившуюся,
потягиваешься так сладко,
и сердцу нельзя не забиться.
И я живу сквозь несбывшееся,
которое могло сбыться.
Но
многоцветный и полнотелый
мир истончается, тает,
распадаясь в клочья,
и старица времени выцветает,
становясь черно-белой
ночью.
Нечистой, душной - хрипы, храп, бред.
У задохшегося окна
стекло вспотело.
С надсадным кашлем - площадный брех
ввалившегося из сна
в тело.
Сдерживая дыханье,
проберусь к ночнику
сквозь липкий воздух,
сквозь шумов колыханье,
чтобы забраться в строку
о звездах.
Книга, пространства, звезды,
всполохи волн света.
Со мною внутри слов
бесчисленные планеты
горящие гроздья
миров.
В растягивающемся пространстве
вскипают частицы
пузырящейся рябью.
Этим дождем причаститься,
по Твоим странствуя
хлябям.
По Твоим брожу временам,
по летящим прядям волос
Вероники, по струнам Лиры,
по Гиппарховым небесам,
где Дракона пронзает ось
мира.
Ну что же, Земле вращаться,
пространствам лететь
в млечном дыме,
а мне - пора в клеть,
возвращаться
в имя.
А Ты - всюду, Боже,
в напластованиях грязи,
в бормотании мутной среды,
в беззубой дурной ипостаси
тоже
Ты.
Ты в этом простецком дядьке
- его не заметишь на воле -
вкрадчивые повадки,
животик топорщится.
Он любит, когда морщатся
от боли.
Здесь ненависти - на век,
бывает, людей размазывают.
Здесь мне доказывают:
чтобы дожить - верь:
человек -
зверь.
Я не знаю ответа,
какой Тебе интерес
наблюдать сквозь людские взгляды,
чувствовать мной это,
зачем Тебе надо
быть здесь?
Время проникает в меня,
преобразуется в память
картинкой лиц, коек, тревожным гудом.
А избыток не ставшего мной дня
канет
ускользнувшим чудом,
достанется другим смотрящим,
время расхватают на память,
кому не лень,
пока оно - настоящее,
пока тает
день.
Время копошится во мне,
перебирает клетку за клеткой,
выбраковывает, меняет, строит,
оставляет метки
вовне.
Но расстраиваться не стоит,
Пока все неплохо.
Равновесие на входе и выходе.
Внешнее превращаю в себя и в него возвращаюсь.
Говорю "Здравствуй" строящему меня вдоху
и себе, ускользнувшему в выдохе -
"Прощай".
И если вдуматься, - всюду
частички пыли земной
и воздух над ними
были когда-то мной,
и я буду
ими.
Я - открытая подсистема
и тождествен составом тела
океанам, воздуху, праху земному.
Но пока не наступит время
разъятым вернуться в целое, -
sum homo.
Процессы замены себя свойственны
любому дышащему существу.
Отличия - в формуле роста,
двойственной,
так как я непрерывен, но живу,
многократно сменив кости.
И уже не раз переставились
синапсы, нейроны, аксоны -
аппарат опосредования бытия.
Но я помню, неясно, как сон:
ты. Ты мне так нравилась.
И я. Это был я.
Если попаду к тем местам,
по памяти их совмещу
со старыми,
к набережной, к новым мостам
спущусь
бульварами.
В воздухе, перекроенном стройкой,
уловлю на вдохе
неисчезающий привкус лет,
высмотрю стойкий
каменный след
эпохи.
За непостижимым завтра
в гранитной гармонии линий
будет жить мой век,
как над вдавленным в глину
следом динозавра
его бег.
Слепо впериваюсь в суету
грядущего - беготня, смех, лица.
Отодвигает границы
вечность.
Перед ней ищу тебя. Ту,
Не зная, одолею ли вечер.
Вечность загораживается, прячет
бездну за завтрашним планом
за неоплаченным долгом,
за поросшей бурьяном
дачей,
и кажется, до нее - долго.
Метро. Духота. Еду.
Вечность, нахлынув,
выхватывает соседа.
Его глаза стынут,
на коленях старые руки,
губа приподнялась в муке.
Наличие жизни на небесах
не поддается проверке.
Просто в мертвых глазах
глубинный свет
меркнет.
И здесь его нет.
Где он? В отставших потоках
времени,
в моей памяти, в пустотах
пространств, ускользнувших от ока,
в сотах
иных измерений?
Его листва, его ветер, рябь на песке, волны,
цветное меняющееся убранство
дней, она, надежды, отчаянья, зимы, вёсны,
все, чем он был полон, -
доспело и кануло в таинство,
в космос.
Я очнулся вне темноты
на полигоне мироустройства,
где энергии стиснуты до густоты.
Я