Евдокимов Андрей Валерьевич : другие произведения.

Гастарбайтер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Шайка молодых грабителей забирается в неприметный домик на лесной полянке в окрестностях Неаполя. По наводке в домике большие деньги и тщедушный хозяин. Вместо денег шайка получает пули, а хозяин кладёт шайку мордой в грязь. Вскоре шайка узнаёт, что ягодки её ждут впереди, ибо хозяин не в ладах со спецслужбами. До конца истории доживают не все.

***

  К запахам леса примешался едкий дух оружейной смазки. Холодный лязг затворов приглушили стены оврага, покрытые толстым слоем мха. Сквозь редкие капельки тумана просочился шепот.
  — Готовы?
  — Порядок, Энцо!
  — Сверим часы. Старт в четыре пятнадцать. Всем удачи!

***

  В центре лесной поляны сквозь предрассветную мглу проступали очертания дома. Обшаривая взглядом окрестности, люди в камуфляжах поглядывали на часы. До 4:15 на светящихся циферблатах оставалось две минуты.
  — Чезаре! Твой выход через...
  — Сильвио, ты идиот! Не называй имен!
  — Расслабься! Энцо не услышит. Ты же меня не сдашь?
  Чезаре приладил винтовку к пеньку, прицелился и нажал на спуск. Глушитель сработал на совесть. Затвор выплюнул гильзу с глухим скрежетом и ядовитым запахом сгоревшего ружейного пороха. Спутниковая антенна на крыше дома шелохнулась, испустив искру.
  Второй выстрел раздробил керамический изолятор электропроводки в белую пыль. Лампа, висевшая над крыльцом, погасла. Третья пуля разнесла в щепки телефонную коробочку.
  Чезаре подобрал стреляные гильзы, прислушался. Сильвио поднялся.
  — Пошли!
  Через три минуты они подползли к дому. Их ждали. Обменявшись условными знаками, группа подобралась к двери черного хода. Энцо расправился с замком, жестом приказал проверить оружие. Чезаре осмотрел винтовку, остальные — пистолеты.

***

  Человек за мониторами приглушил яркость экранов. Комната погрузилась в непроглядную темень. Человек надел черные очки, занес руку над клавиатурой. Лишенный зрения, он превратился в слух. От голых стен эхом отражались скрип шашеля в половицах да лягушачьи песни в далеком пруду.
  Дверь отворилась, скрипнув петлями. Снаружи донесся напряженный выдох. Через секунду дверь распахнулась — скрип слился в короткий писк. На фоне открытого проема промелькнули четыре силуэта. Дверь закрылась. Человек за монитором расслабил руку. Безымянный палец коснулся клавиши "Enter".
  Позади человека в темных очках зажглись три маленьких солнца. Их яркость соперничала с магниевой вспышкой, с одним отличием: она не теряла интенсивности во времени — наоборот, набирала мощи. Как пламя ацетилена, когда быстро открываешь кран горелки. Воздух в комнате потеплел. Запахло горелой пылью.
  Человек за монитором щелкнул "Escape". Яркое свечение сошло на нет.
  — Повтор концерта только по заявкам зрителей. В каждой лампе — тридцать киловатт. Повторить?
  Ослепленный, Энцо в поисках опоры хватался руками за пустое пространство.
  — Хватит! Никаких повторов!
  Чезаре ползал на четвереньках и ощупывал пол в поисках выроненной винтовки.
  — Я не мог промахнуться! Я отстрелил эти чертовы кабеля вместе с изоляторами!
  Человек за мониторами издал смешок.
  — Когда прослезитесь, осмотрите мой стол. Особое внимание уделите пистолету и снятому предохранителю. Палить на мой голос не советую. Комната спроектирована с расчетом на слуховой обман. Вы нашпигуете свинцом пустоту. Прикоснетесь к оружию — застрелю. А зрение к вам вернется минуты через три. Если повезет.
  Минута прошла под всхлипывания, шморгания носом и шаркающие звуки. Люди в камуфляжах начали подавать признаки вменяемого поведения. Энцо сквозь слезы пытался навести резкость на человека за столом. Остальные продолжали растирать глаза.
  — Здравствуйте, господа! Чезаре, Сильвио, Энцо и... как зовут мою гостью?
  Энцо старался просверлить взглядом Чезаре и Сильвио.
  — Кому укоротить язык?
  — Всем троим, Энцо. Всем троим. Синьорина назвала твое имя еще в овраге. Понятно, почему ей прощается то, что засчитывается остальным. С такой-то фигурой! Но командир должен держать себя в руках, Энцо.
  Энцо поднял удивленный взгляд ребенка, пойманного на воровстве варенья.
  — Командир? С чего ты...
  — У тебя из кармана выглядывает уголок карты. У других ничего подобного нет. Наблюдательность — великая штука, Энцо. Вашей команде ее не хватает. В округе полно камер. Вы не заметили ни одной.
  — Черт тебя возьми! Ты все знал еще с оврага! Почему же...
  — Ваше время задавать вопросы еще не наступило. Вернемся к вам, синьорина. Таинственной незнакомкой звать вас не хочу: язык сломаю. Имя!
  Девушка вскинула руку в революционном приветствии.
  — Жанна д'Арк!
  Выстрел хлестнул по ушам. Девушка с перекошенным от боли и одновременно удивленным лицом припала на левое колено и ойкнула. На ее штанине среди камуфляжных разводов появилось отверстие, обрамленное бордовым ореолом. Ствол пистолета указал на Сильвио, попытавшегося помочь раненой. Сильвио вернулся на место.
  — Синьорина, вы пришли ко мне с оружием в руках. О моей галантности забудьте. А теперь рассаживайтесь, господа! Стулья позади вас, вдоль стены. Помогите безымянной подруге добраться до стула. И будьте любезны забыть о пушках. Они вам только навредят. Я один, но успею накормить свинцом вас всех, как только проголодаетесь.
  Гости заняли стулья. Девушка от помощи отказалась, оттолкнув протянутую руку Сильвио. По лицу хозяина дома скользнула довольная улыбка.
  Чезаре хмыкнул.
  — Ты здесь один? Ха! Или врешь, или нажал кнопку тревоги. Когда ждать гостей в униформе, герой? Такая красная кнопочка, как у банковского клерка под столом, да?
  — Такой кнопки здесь нет. Не спасет. Отсюда до Джулиано пять километров. Пока полиция сюда доберется, черви на моем трупе уже проголодаются. У меня есть кое-что получше.
  Сильвио встрепенулся.
  — Получше для кого?
  — Уж не для вас, ребятишки.
  Энцо жестом привлек внимание к себе.
  — Наши имена тебе известны. А кто ты?
  — Максим. Вы шли на дело, не зная к кому?
  — Массимо?
  — Массимо — это по-итальянски. Возьмите, синьорина, вам это не помешает.
  Максим бросил на колени девушки армейский пакет первой медицинской помощи.
  — Шли с расчетом на мокрое дело, а о такой простой вещи не подумали. Вы или чересчур самоуверенны, или столь же непредусмотрительны. Хочется верить в первое.
  Девушка подняла голову.
  — Знаешь, куда стрелять, гад! Пуля навылет, крови мало.
  — Главное — не знать, куда стрелять, а попасть. И, если вы заметили, я попал. Будет вам наукой.
  Энцо заерзал на стуле.
  — Ты кто, Максим?
  Максим промолчал. Сильвио оживился.
  — Кажется, парни, у него славянский акцент. Нарвались на русскую мафию. Им полиция не нужна. Сами справятся.
  — Откуда ты знаешь славянский акцент?
  — Проснись! В Джулиано украинцев — как собак нерезаных. Понаехало нищих оборванцев на наши бабки!
  Максим постучал стволом по столу.
  — Полегче! Ты все же на прицеле.
  Сильвио закрыл рот. Максим улыбнулся.
  — Но в чем-то ты прав. В моих жилах течет гремучая смесь.
  К беседе присоединился Чезаре.
  — То-то я и смотрю, что твоя рожа не похожа ни на украинскую, ни на итальянскую.
  — Или черты моего лица незнакомы твоему узкому кругозору. Я человек без национальности и родины. Это козырь. Не ваш.
  Сильвио опустил уши.
  — Что это значит?
  За Максима ответила девушка. Она оправилась от шока и, деловито разорвав штанину, обрабатывала рану. Крови вытекло мало, а на бедре красовалось только маленькое аккуратное отверстие.
  — Ему нечего терять. По нему не будут плакать. Это развязывает руки.
  Максим улыбнулся.
  — Приятно, когда тебя понимают. Жаль, синьорина, что мы с вами не поладили. Ваша сообразительность — комплимент вашему командиру. Один из немногих. А в остальном он — птенец, как и вы все.
  Последнее замечание Энцо не пропустил.
  — Сам-то слюнявчик снял давно?
  — Ко всему прочему ты плохой физиономист. Я старше вас вдвое, просто хорошо сохранился. На днях стукнуло сорок.
  Девушка подняла взгляд, сквозивший издевкой.
  — Тебя поздравить?
  — Продолжим, господа. Кто вы, и что вас привело в мою скромную обитель? Врать не советую. Уличить во лжи я смогу. Представьте, что вы на экзамене. Оценка — или жизнь, или, — Максим описал стволом спираль, уходящую в потолок, — двойка. В своих воспоминаниях будьте осторожны. В моей меткости вы уже убедились.
  Чезаре с сожалением посмотрел на винтовку, лежавшую в метре от него. Он перевел взгляд на светящиеся мониторы и открыл рот. Максим немой вопрос предупредил.
  — Ты один. Я лично угробил твою спутниковую тарелку, телефонию и свет. Как ты можешь вызвать помощь? И от чего работают твои чертовы лампы? Ты это хотел узнать, Чезаре?
  Чезаре хмыкнул и уперся взглядом в потолок.
  — Ты прав. Ты прострелил именно тарелку. Красивую бутафорию. Это пустышка. Муляж.
  Слезы все еще текли из глаз Чезаре. Но мокрые разводы на лице не мешали разглядеть улыбку.
  — Ты блефуешь. Она настоящая. Я видел искры. Или ты думаешь, что оптический прицел...
  — Пусть твоя подружка смотается наверх и посмотрит. Кабеля там нет. Только пара проводов, чтобы снайпер получил удовольствие от искорки. Она не подключена, Чезаре. Муляж. То же касается телефона и света. А теперь у вас три минуты на составление мемуаров. Пересдача экзаменов в этом университете не практикуется, господа.
  Максим вернул пистолет на стол и откинулся на спинку. Взгляд остановился в точке на противоположной стене, посередине между четырьмя налетчиками.
  Банда обменивались вопросительными взглядами и утвердительными кивками. Девушка в немом форуме не участвовала. Она поглаживала рану, с деланной покорностью потупив взор.

***

  Надрывный рев моторов и шорох шин сопровождал три черные "Лянчи" с надписью "Carabinieri" на бортах. За ними, скрипя покрышками на поворотах, пыхтел крытый грузовик.
  Узкие улочки уступили место просторной дороге. Кортеж пронесся мимо дорожного знака с перечеркнутым словом "Napoli". Машины вылетели на пригородную трассу. В свете фар промелькнул придорожный щит с надписью "Giugliano 15 km". Позади и правее осталась краснеющая в лучах восходящего, но еще не видимого солнца, вершина Везувия.
  В головной машине водитель повернулся к пассажирам.
  — Через полчаса будем на месте.
  — А побыстрее нельзя?
  За водителя ответил человек с погонами капитана.
  — Спешка, лейтенант, до добра не доводит.
  — Просто хочется...
  — Слететь в кювет? Мы и так летим как на пожар. Лучше вспомни задание, каждый пункт. Все полезней, чем спешить навстречу пулям. Ты на таком выезде впервые, и выдержка тебя подводит. Отвлекись и расслабься. Как он выглядит?
  — Кто?
  — А к кому мы едем?
  Лейтенант закатил глаза.
  — Среднего роста, смуглый, жилистый, короткая стрижка, темноволосый. Прихрамывает на правую ногу.
  — Правильно. Смотри, не пальни в другого.
  — Ладно.
  На минуту в машине повисла тишина. Лейтенант приоткрыл окно и закурил. Ветер со свистом принялся высасывать из салона табачный дым.
  — Тебя, Морелло, убьет не пуля.
  — Знаю, шеф. Скоро брошу.
  Лейтенант щелчком выкинул начатую сигарету в окно. Частички пепла закружились по салону и осели белыми снежинками на черную форму офицеров.
  Капитан сдул пепел с погон. Лейтенант сделал то же и улыбнулся, глядя на свои погоны рядового.
  — Мои подчиненные меня узнают, шеф? Как бы в суматохе не начали отдавать мне приказы. По знакам отличия я с ними наравне.
  — Это для твоего же блага, Морелло. Первую пулю снайпер бережет для офицера. Я буду управлять операцией по радио, а ты пойдешь со штурмовиками. Забыл?
  — И по моим погонам я рядовой карабинер, и шансов выжить у меня будет больше. Помню, шеф. Просто не привык еще. Как думаете, шеф, эти идиоты на месте?
  — Уверен, они уже предстали пред ясны очи нашего клиента.
  — Судя по тому, что написано в его деле, они сейчас либо в раю, либо... а что, если он их пощадил? Ведь сопляки еще. И девчонка у них — всю жизнь мечтал! Как такую можно пустить в расход?
  — Плохо ты изучил его дело, Морелло. Мы едем к человеку без комплексов. Он сознательно затеял игру с очень сильными парнями. Значит, он мало чего боится, и его остановит немногое. А эти оболтусы вломятся к нему с пушками, и начнут сдуру палить во все что движется. Вот тут им и крышка.
  — Жаль девчонку.
  — А мне — нет. Согласилась на мокрое дело только ради денег. Для женщины это грех. Теперь бог ей судья.
  — Вы старомодны, шеф. А что касается денег... вы им пообещали столько, что я бы и сам соблазнился.
  — Надеюсь, ты шутишь, Морелло. И осмелюсь тебе напомнить: я им денег не обещал. Они узнали это от наркомана.
  — Которого подсунули вы.
  — Их никто не заставлял. Решили заработать, не вспотев — пусть на себя и пеняют. Жадность — грех смертный.
  Лейтенант вздохнул, перевел взгляд на дорогу.
  Десять минут спустя запахи степных трав в салонах автомобилей сменились аппетитными запахами кофе и корнетов: кортеж влетел в едва пробудившийся Джулиано. Скорости кортеж не сбавлял, но на пустых улицах необходимость в сиренах не возникла до самой городской черты.
  Миновав Джулиано и промчавшись три километра по трассе, машины притормозили перед поворотом в лес. Предрассветные сумерки отогнали ночную темень, и водители погасили фары. Словно крадучись, машины углубились в лес. На ухабах грунтовой дороги из кузова грузовика доносились мужские голоса, посылающие проклятья — доставалось и колдобинам, и работе, и начальству.

***

  Дыхание пятерых человек заполнило маленькую комнату влажным теплом. Максим достал платок и промокнул виски. Белоснежная ткань покрылась пятнами пота. Не отводя взгляда от гостей, Максим нащупал тумблер. Раздался сухой щелчок. Чезаре с опаской метнул взгляд на стену позади себя и с удовлетворением расслабил плечи. Шелест издавал кондиционер.
  От Максима не ускользнул быстрый, изучающий взгляд девушки. Попытки товарищей подключить ее к немому совещанию она продолжала игнорировать. Она занималась исследованием: измеряла расстояние до пистолета на столе.
  В комнате предостаточно места для стола с мониторами и Максима, но не для приема гостей. Четыре налетчика, сидевшие вдоль стены, могли преодолеть расстояние до кромки стола в три шага.
  Справа от девушки сидел Сильвио, затем Чезаре и Энцо. Слева, касаясь ножки ее стула, лежал револьвер, который выронил Энцо, когда его ослепили прожекторы Максима.
  Девушка сделала вид, что разминает затёкшую ногу, и одним точным движением пододвинула револьвер раненой ногой вплотную к ботинку Сильвио. В этот же момент девушка откашлялась, чтобы заглушить звук, с которым револьвер проехал по полу. Взгляд Сильвио выражал безразличие. Максиму заметить фокус с револьвером мешал стол.
  Девушка тряхнула головой. Камуфляжная фуражка слетела на пол, освободив лавину тяжелых волос. Могучая волна черного шелка обволокла высокую грудь, плоский живот и растеклась по точеным бедрам. Одновременно с этим ладонь девушки скользнула в потайную кобуру под топиком и нащупала рукоять. Под густой завесой волос ее движение осталось незамеченным.
  Сильвио одним движением подхватил револьвер с пола и приставил его к виску соседки.
  — Дура! И не думай! Я хочу жить!
  Девушка застыла меж двух стволов: Максим навел на нее пистолет раньше Сильвио. Ее правая рука находилась в потайном кармане. Сильвио тоже сидел справа. Ответить на вероломство товарища выстрелом у нее не хватит времени.
  Тишина повисла такая, что будь в комнате аквариум, все услышали бы шорох рыбьих плавников, трущихся о воду.
  Энцо смотрел на пистолет Максима, повисший в пространстве, как насекомое в янтаре. Вены на руках Чезаре вздулись, пальцы хрустнули, сжимаясь в монолит.
  Когда кулак Чезаре снизу подлетал к челюсти Сильвио, грохнул выстрел. Максим сквозь струйку дыма над стволом наблюдал за актом правосудия: голова Сильвио от сокрушительного удара с дикой скоростью бросилась назад, навстречу стене. Череп ударился о кирпич, тело обмякло и застыло.
  Секундная стрелка не успела коснуться второго деления на циферблате, как все закончилось. На благодарный взгляд девушки Чезаре ответил ободряющей улыбкой. Затем без резких движений поднял с пола револьвер Сильвио.
  Виновница шоу подняла взгляд на Максима.
  — Спасибо!
  Чезаре осмотрел револьвер Сильвио.
  — Хороший выстрел. Пуля выбила ось барабана. Починке не подлежит.
  Лицо Энцо выражало восхищение. Он перевел зачарованный взгляд с пистолета Максима на разбитый револьвер в руках Чезаре.
  Максим привлек внимание девушки.
  — Синьорина, подберите волосы и отдайте Энцо свое тайное оружие. Все пушки разрядить и сложить в мусорную корзину.
  Чезаре поднял с пола винтовку, сравнил ее габариты с размером корзины, усмехнулся.
  — Мою малышку тоже в корзину?
  Вопрос остался без ответа. Чезаре вздохнул, словно расставаясь со старым другом, и передал оружие Энцо.
  Заплетая косу толщиной в руку, девушка кивнула на Сильвио.
  — Что будем делать с этим?
  Максим отмахнулся.
  — Что хотите. Он — проблема ваша.
  — Подонки — не моя проблема.
  Девушка извлекла из потайной кобуры пистолетик и с сожалением вложила его в ладонь Энцо. Энцо отнес оружие в угол комнаты и сложил, как велел Максим.
  — Мы, господа, не на съемках блокбастера. Хватит героических ролей! Я мог вас прикончить еще в овраге, с меньшим для себя риском. Напрягите извилины! Если вы до сих пор живы — значит, у меня есть на то причины.
  Молодые люди переглянулись в замешательстве. В их глазах вместо хаотичных мыслей о побеге отобразился интерес. Максим эту перемену уловил.
  — Вы похожи на профессионалов, как я на добрую фею. Вы любители. Отсюда вывод: вы не представляете, в какую заварушку влипли. Кстати, как вы смотрите на то, чтобы надеть своему подельнику браслеты? Рано или поздно он очнется. Вам надежный товарищ в тылу нужен?
  Максим бросил наручники. Мощная рука Чезаре ловко прервала их полет. Этот факт Максим отметил хвалебным жестом.
  — Чезаре, ты его усыпил — тебе и карты в руки. Позади стульев в стену вмонтирован крюк. Или, может быть, на это удовольствие претендует дама?
  Девушка состроила гримасу человека, вдохнувшего зловоние. Чезаре пристегнул руку Сильвио к крюку в стене. Энцо заерзал на стуле. Максим усмехнулся.
  — Успокойся, Энцо. Ты выдаешь свою потребность в постоянном внимании к собственной персоне. Командирское прошлое тебя развратило.
  — Какое тонкое психологическое отвлечение!
  — Умение признать свои недостатки — не твой конек, Энцо.
  Максим смотрел на Энцо, пока тот не отвел глаза.
  Дуэль взглядов прервал женский голос.
  — Что ты хотел сказать словом "заварушка", в которую мы влипли?
  Кресло проводило Максима скрипом кожи. Он обошел стол и оперся на него, скрестив руки на груди. Теперь он стоял от гостей в двух шагах. К изумлению налетчиков, пистолет остался на столе, вне зоны досягаемости хозяина. Вдобавок Максим заметно прихрамывал на правую ногу. Молодые люди переглянулись. Их взгляды выдавали общее желание: одним рывком с Максимом покончить.
  Максим улыбнулся.
  — А стоит ли рисковать? Я вышел к вам без оружия не просто так. И второе: хотите попробовать меня завалить — дело ваше. Я перебью вас как кроликов, и вы так и не узнаете, что я хотел вам сказать. Ну, Чезаре, рискнешь? Энцо? Синьорина?
  Гости промолчали.
  — Отлично! Ваши мозги еще сохранили способность мыслить. Итак, что привело вас в мой дом, Энцо?

***

  Три черных "Лянчи" и грузовик свернули с грунтовой дороги. Шорох приминаемого покрышками хвороста прекратился, как только автомобили скрылись за деревьями. Лес, притихший от посторонних звуков, вновь ожил, запев разноголосьем птиц, зверья, да ветра в кронах деревьев.
  Капитан покинул машину, потянулся.
  — Всем отдыхать! Морелло, проверь людей и оружие.
  По приказу лейтенанта карабинеры покинули машины. Армейские ботинки утонули во влажной от росы листве. От прикосновения свежего воздуха морщины на лицах бойцов потеряли былую суровость. Мужчины, далекие от романтики, посеченные службой и пулями, вдыхали ароматы леса с блаженством младенцев. Переодень их из униформы в гражданское — и перед тобой группа нефтяников, что вырвалась с буровой на пикник.
  — Морелло! Опять куришь? Лучше возьми людей и замети следы. Вон как мы листву перепахали! Нам известность ни к чему.
  Лейтенант покосился на капитана и с досадой вдавил окурок в подошву ботинка.
  Когда следы от покрышек перестали напоминать колею, группа карабинеров во главе с Морелло вернулась к остальным. Рядовые растянулись на сырой земле, лейтенант подошел к капитану.
  — Готово, шеф! Теперь только бойскауты да индейские следопыты смогут понять, что к чему.
  — А надо так, чтобы не поняли и они. Делай хорошо, а плохо само получится.
  — По-моему, так говорят французы, шеф.
  — Ты националист?
  — Да что вы, шеф!
  — При мне забудь об этом даже думать! Ненавижу наци! Ладно, проехали. Располагайся, будем ждать. Сейчас нам ничего другого не остается.
  Капитан похлопал рядом с собой по колоде, на которой сидел. Морелло сел, достал пачку сигарет.
  — Не волнуйся ты так, лейтенант! Дымишь как паровоз! За час ты себя так взвинтишь, что придется глотать успокоительное. Пора уже запретить курение в полиции и войсках. Зачем нам нервные и больные?
  — Через час, шеф? Вы сказали — через час? Почему так долго? Я думал, начнем сразу, как приедем.
  — Ты меньше думай, а больше изучай план операции. Что там сказано?
  — По вашему приказу все начинают действовать согласно инструкциям.
  — Молодец! А я приказал час ждать.
  — Зачем же так рано выехали? Люди бы лишний час поспали.
  — Затем, зачем и поздно уедем: чтобы меньше зевак задавали себе глупые вопросы. О нашем выезде прессе не сообщалось. А за людей не волнуйся. Лучше на них посмотри.
  Морелло обернулся — они сидели спиной к машинам — все карабинеры, за исключением двоих часовых, спали.
  — Не обижайся, Морелло, ты у нас только месяц. А они на таких выездах в сотый раз. Это их работа. И им известна одна истина: на штурм надо идти отдохнувшим и спокойным. Кстати, потому и не курят.
  — Так все же — зачем ждать целый час?
  — Может, и два.
  — Это секрет, шеф? Я могу узнать, почему?
  — Можешь, Морелло, если захочешь. Представь себя на его месте. Ты стреляешь с младенчества, это твоя страсть, в юности стал призером страны. К тебе в дом ни свет ни заря ворвались вооруженные люди. Они не дают тебе времени сориентироваться, и ты их шлепаешь одного за другим, как мишени в тире. Это происходит автоматически. Как ты в темной комнате нащупываешь выключатель с первого раза. Знакомо ощущение?
  Морелло кивнул.
  — Он спит с пистолетом под подушкой. Кроме того, он ожидает нападения каждую минуту. Не завидую ему. Когда-то я спал с автоматом полгода — чуть не свихнулся.
  — Где это вас угораздило, шеф?
  — В Косово. Так вот, лейтенант. Что ты имеешь? Один в лесу и на руках четыре трупа. В полицию тебе звонить чревато. Твои действия?
  — Постараюсь избавиться от жмуриков.
  — Видишь, как все просто. А где в лесу можно проделать столь незаконную акцию?
  — Да где угодно! В конце концов, закопать!
  Капитан улыбнулся.
  — Подаешь надежды. Быть тебе пинкертоном! Вот этого я и жду, Морелло. Когда он спрячет трупы, приду я и спрошу, куда подевались его гости.
  — Он скажет, что понятия не имеет, о ком вы говорите. Он мирно спал, пока вы со своей бандой карабинеров не ворвались в его мирное жилище. И позвонит адвокату.
  — А я ему покажу показания нашего осведомителя — того наркомана, который их и навел. А там итальянским по белому сказано: на такой-то день, на такое-то время банда грабителей-рецидивистов планирует налет на домишко очень богатого человека. И покажу ему адрес жертвы.
  — Он скажет, что они, вероятно, передумали. Откуда ему знать? Но спасибо за предупреждение, господин капитан, приму меры, занавешу окна. А пока я никого в округе не видел. Прощайте, капитан! И не забудьте закрыть за собой калитку!
  Капитан хлопнул лейтенанта по плечу.
  — Морелло, ты, случайно, не его адвокат? Смотри, а то я тебе открою все карты и...
  — Не беспокойтесь, шеф. Дальше меня не пойдет.
  — Мне переживать не за что. Я секретов не выдаю. Мне поставили задачу — я ее выполняю. А тебе, как новичку, разъясняю принципы нашей работы. Итак, никуда он не денется. Я покажу ему показания свидетеля, видевшего банду два часа назад. Со слов водителя молоковоза, проезжавшего мимо, группа молодых людей в камуфляжах перед рассветом въехала в лес. Он, как законопослушный гражданин, сразу же уведомил полицию Джулиано. И еще ему показалось — но он не уверен — что в руках одного из тех людей он заметил винтовку. Не охотничье ружье, а именно винтовку, да еще с оптическим прицелом. Такой попался наблюдательный молоковоз.
  Морелло слушал с разинутым ртом.
  — И у вас эти показания есть, шеф?
  — Если я не способен на такую безделицу, я никогда не стал бы капитаном. Ему не отвертеться. Будем искать в лесу трупы, а он будет временно задержан по подозрению в убийстве четырех человек. Пресса от удовольствия взвоет, если сверху дадут добро на утечку информации. Группа невинных юных грабителей зверски убита вонючим иностранцем. А девушка, прелестное создание, по ошибке взявшая в руки оружие, обесчещена грязным варваром, и приняла страшную смерть.
  Капитан прервался на секунду, переводя дух. Его глаза горели страстью журналиста, ведущего репортаж с места событий.
  — Нет, Морелло, даже не так! Слушай: юная девушка, отчаявшись в поисках работы, которую разобрали понаехавшие из Восточной Европы гастарбайтеры, вынуждена пойти на первое в своей жизни преступление. И ей так не повезло! Бедняжка! Скул поднимется, Морелло, до небес! Начнутся демонстрации протеста, и все в таком духе. Только господа обыватели не захотят вспомнить о самой сути ее поступка. Она решилась на ограбление, и приготовилась убивать. Не ее заслуга в том, что ее опередит он. Она решилась на убийство в своей душе. А это смертный грех.
  — Не ожидал от вас, шеф, такого цинизма, — пробормотал Морелло. — Говорите о высоких вещах, а сами посылаете девушку на смерть. Ведь вы знаете, чем это для нее кончится.
  Капитан отмахнулся.
  — А если бы не знал? Посмотри на это с другой стороны, Морелло. В ее душе убийство приобрело бы божественное благословение? А после смерти мы должны ее канонизировать? И с иконы на нас будет смотреть одухотворенное лицо с пистолетом в руке? Не смеши!
  — Я об этом подумаю, шеф.
  — Заодно поразмысли, сколько времени потребуется, чтобы закопать четыре трупа.
  — Час, если постараться.
  — Вот ты и ответил на свой первый вопрос.
  — А если он захочет вывезти их из леса подальше?
  — Морелло, это несерьезно. Четыре трупа в машине — на такое не пойдет даже кретин.
  — Зачем всех сразу? По одному.
  — Тем лучше. У нас будет предостаточно времени. Запишем его действия на пленку.
  — Как мы узнаем, что он начал?
  — От его дома к цивилизации ведет только одна дорога. И мы в ста метрах от нее. Услышим.
  — Хорошо бы не прозевать.
  — Поверь своему шефу, лейтенант. Я уже десять лет как капитан. Собаку съел. И вздремни пока. Я покараулю.
  Морелло выкурил сигарету, на этот раз полностью, и последовал совету. Он растянулся на лесной коряге, оказавшейся вполне сносным лежбищем, и пять минут спустя засопел как ребенок. Капитан расплылся в отеческой улыбке, и направился к черной "Лянче".
  Стараясь не разбудить карабинера-водителя, капитан достал с заднего сидения планшет. Развернув карту на нагретом солнце капоте, шеф углубился в изучение плавных линий с отметками высот, трасс и проселочных дорог.

***

  Энцо уставился в пол.
  — Если я тебе расскажу, какие у нас гарантии?
  Максим рассмеялся.
  — Часто смотришь боевики, Энцо! Такие глупые вопросы задают только там. Гарантий требуют те, которым есть что предложить. У вас положение не то.
  На помощь Энцо пришла девушка.
  — Ты говоришь загадками. Это настораживает. Ты загоняешь нас в угол и хочешь от нас искренности. Предложи нам что-нибудь такое, что оставит нам лазейку. Я хочу знать, ради чего рискую.
  Максим секунду помедлил.
  — Могу предложить пулю в лоб или в печень. В первом случае смерть мгновенна, во втором будете корчиться минут двадцать.
  Чезаре хмыкнул.
  — Не густо. В печень я не хочу.
  Максим улыбнулся.
  — У тебя хорошее настроение, Чезаре, как для человека под прицелом. Так кто же откроет великую тайну первым?
  Энцо поднял на Максима взгляд побитой собаки.
  — Один мой знакомый наркоман, когда ему не хватало на дозу, проболтался, что у тебя куча денег.
  — И храню я их, надо полагать, под подушкой.
  — Примерно так. Мы не знали, где именно, но мы знаем, как искать.
  — Вот как? Так вы — знаменитые грабители? И сколько краж на вашем счету? Так, для интереса.
  Девушка написала в воздухе цифру.
  — Одиннадцать. И ни разу не попались.
  — Один раз вы вляпались. Сегодня. Ну, и что дальше?
  Энцо взглянул на Максима, пытаясь определить, кого тот спрашивает. Максим смотрел на Чезаре, изображавшего вселенскую скуку. Энцо вздохнул.
  — Купили карту, пушки, разработали план.
  — Прихватить оружие вам посоветовал наркоман?
  — Он сказал, что хозяин дома хорошо стреляет.????????????
— И вы шли с расчетом открыть огонь, как только заметите у меня пушку? Ведь я хороший стрелок, зачем искушать судьбу, да?
  Энцо пожал плечами.
  — Хорошо продумано. Работал не идиот.? ? ?? ?????. Чезаре перевел взгляд с потолка на Максима.
  — Продумано что?
  — Скоро узнаешь. И прикупить пушки вам помог все тот же наркоман? Я прав, Энцо?
  — Ну... да.
  — Или вы, ребята, тупые, или еще тупее. Чего уставились, умники? Лучше ответьте на пару вопросов. Как рядовой городской наркоман узнал о моих деньгах, об оружии в доме? Почему вы, тихие грабители, вдруг резко изменили тактику, и взяли на дело пушки? Ведь оружия у вас до налета на меня не было: Энцо сказал, что пушки вы купили по совету и с помощью наркомана. Ну, что скажете?
  Чезаре вскинул брови.
  — Что тут такого странного?
  — Моим умением стрелять вас напугали заранее и с умыслом. Чтобы вы без раздумий начали пальбу.
  Девушка прикусила губу.
  — Но мы не собирались тебя убивать. Только испугать, в худшем случае ранить.
  — Ни то, ни другое вам бы не удалось. Я стреляю лучше. Вас не интересует, кому это понадобилось?
  Энцо подался вперед.
  — И кому же?
  — Кое-кто очень хочет вашей смерти. Тот, кто знает, чем ваше нападение закончится. Вам не кажется это странным? Столько совпадений...
  Энцо рассмеялся Максиму в лицо.
  — Ничего нам не кажется! И хватит пудрить нам мозги!
  — Заткнись! И отвечай только за себя. Твои друзья способны открыть рот и высказать свое мнение самостоятельно.
  Максим посмотрел в окно. Оно находилось на той же стене, вдоль которой сидели налетчики, по другую сторону от входной двери. Молодые люди не могли видеть пейзаж, открывавшийся Максиму. Дом стоял на возвышенности; поляна, окружавшая дом, полого сбегала к лесу. Рассвело, и Максим мог видеть невысокую траву поляны, лес, кроны деревьев и кружащих над ними птиц.
  — Честно говоря, ребятки, вы мне без надобности. Теперь вы — обуза. Не будь вас, меня бы здесь давно уже не было.
  Чезаре оживился.
  — Ну так вали отсюда! Кто держит?
  Девушка посмотрела на Чезаре как на неусидчивого карапуза, перевела взгляд на Максима.
  — Чезаре не хотел тебя злить. Он такой всегда.
  — Я заметил.
  — Но Чезаре прав. Тебя никто не держит. Если тебе так хочется, то почему бы тебе не уйти? От этого стало бы лучше всем. От твоей компании мы тоже не в восторге.
  — Не сомневаюсь.
  Девушка кивнула в сторону Сильвио.
  — Только оставь ключи от наручников. Этот урод... хоть и... скотина последняя, но не хочу оставлять его в капкане.
  — Играть в героев не надоело? Благородство вам пора забыть.
  Девушка стиснула кулачки.
  — Да что же нам делать, в конце концов?! То забудь, это не сделай, придурки, дилетанты... Сколько можно, Максим?
  Произнеся имя, девушка запнулась и прикусила губу. В ее глазах блеснуло смущение. Она опустила взгляд.
  — Лиза.
  Максим щелкнул пальцами.
  — Свершилось! Я уж думал, что вас зовут Синьорина. А вы в гневе прекрасны, Лиза!
  Лиза залилась краской как маленькая девочка. Смущенная, она отвернулась. Максим поймал на себе ревнивый взгляд Чезаре, приправленный сжатыми в нитку губами и игрой желваков. Перемена в поведении Чезаре не прошла мимо Энцо. Максим обнажил зубы в белоснежной улыбке.
  — Энцо, прими это как есть.
  Оплеуху Энцо проглотил. Возникла неловкая пауза. Ее нарушил хозяин дома.
  — Птицы...
  В Максима впились недоуменные взгляды. Он кивнул в сторону окна.
  — Птицы в такую рань еще сидят на ветках. Если вы кроме налетов на честных граждан еще и каналы о животных смотрите... Что делают птицы, когда их потревожат?
  Не улавливая смысла услышанного, молодые люди молчали.
  — Когда их потревожат, птицы взлетают с насиженных мест и кружат над деревьями. Причем не как обычно, а носятся в суматохе. И еще они кричат. Кричат тревожно, сообщая соседям об опасности, или отгоняя непрошеного гостя. Точно так, как они делают сейчас. Жаль, их крика мы не услышим. До них не меньше километра.
  Лиза встала.
  — Их кто-то потревожил?
  — Уверен.
  — Я должна посмотреть.
  — Валяй.
  Прихрамывая, Лиза подошла к окну. Она всмотрелась в небо, потом повернулась к Максиму. Она казалась сбитой с толку: словно она не верила Максиму, но его слова оказались правдой, и это ее озадачило.
  Лиза вернулась к своему стулу. Чезаре задал девушке немой вопрос. Лиза кивнула.
  — Они кружат над одним местом, Чезаре.
  Максим прищурил глаза.
  — У нас гости. Значит, вы смертники. Вы еще об этом не знаете, но вы трупы. Вас поимели еще до того, как вы на это дело решились. Птицы кружат недалеко от единственной дороги, ведущей от трассы сюда. Кто-то оседлал путь вашего отхода. Все это время вы были под контролем. Теперь они затягивают мешок, в который вы влезли сами.
  Чезаре покачал головой.
  — Ты держишь нас за детей. Есть еще лес. Отсюда можно уйти на все четыре стороны.
  — А ты держишь за дураков людей, которые таких как ты ловят пачками. По крайней мере я вас предупредил. Теперь ваша жизнь — в ваших руках. Адиос, амигос!
  Максим взял со стола пистолет, извлек обойму, дозарядил в нее два патрона. Затем обошел стол и, не обращая на молодых людей внимания, занялся клавиатурой.
  Лицо Лизы отражало интенсивную работу мысли. Она уставилась на Максима и потерла висок. Энцо вместе с Чезаре выглядели, как два быка на арене, перед которыми испарился тореадор. Они озирались в поисках ответа на чрезвычайное происшествие.
  Говорить начали втроем.
  — Так мы можем идти?
  — Ключ от наручников...
  — Кто такие "они"?
  Максим осмотрел молодых людей сочувственным взглядом психиатра, констатирующего патологию.
  — Я с вами попрощался, ребятки. Ключ на столе. У вас есть лес... и примерно полчаса, чтобы отсюда слинять. Живыми вы уйдете или мертвыми уедете, не знаю. У кого есть пять евро, с тем могу поспорить. Моя ставка: вы — трупы.
  Лиза напряглась.
  — Что будешь делать ты?
  — Издеваешься? Линять отсюда! И чем быстрее — тем лучше.
  — А почему ты еще здесь?
  Максим пробежался по клавишам и развернул монитор так, чтобы изображение могли видеть налетчики. Сквозь ветви, вблизи от объектива далекой камеры выглядевшие размытыми полосами, виднелась крыша фургона и сидящий вдали карабинер. Максим поколдовал над клавиатурой — фокус сместился ближе к камере. Максим навел резкость. Экран отобразил "Лянчу" с надписью "Carabinieri" на борту. Энцо сглотнул.
  — Вы молодые и глупые. И вас привели на бойню. Теперь вы знаете, кто спугнул птиц. Такую форму носят карабинеры, если кто не в курсе. Штурмовики. И в лесу этот пост может быть не единственным. Прощайте!
  Энцо вскочил.
  — Постой, постой! Что значит "прощайте"?
  Максим не ответил.
  Лиза наморщила лоб и вновь потерла висок.
  — Ты действительно уходишь? Прямо сейчас?
  — Нет, подожду, пока в меня всадят пулю.
  Чезаре потер щетину на подбородке.
  — Может, нам это обговорить?
  — Обговаривайте. А мне пора.
  Максим покинул кресло, направляясь к двери, ведущей в глубь дома. Лиза и Чезаре обменялись растерянными взглядами. Энцо не сводил глаз с той части монитора, где застыло изображение карабинерской "Лянчи". Его рот напоминал узкую рытвину, в глазах поселился страх.
  Перед выходом Максим обернулся.
  — В лесу будьте осторожны. Здесь полно волков.
  Звук затворившейся двери вогнал молодых людей в оцепенение. Лиза очнулась первой.
  — Его надо вернуть! Кто "за"?
  Энцо вздохнул, словно выслушал приговор.
  — Зачем?
  — Он знает о карабинерах и все же уходит. Значит, знает, как их обойти.
  Чезаре прислушался. Звук шагов Максима затихал.
  — Я — "за"! Энцо, что скажешь ты? Быстрее!
  — Как скажете...
  Энцо уставился на монитор с черной "Лянчей". Он опустил плечи, отчего стал похож на старого грифа.
  Чезаре махнул рукой.
  — А ну тебя к чертям! Я пошел!
  Лиза провела взглядом Чезаре и встала. Размяв простреленную ногу, Лиза подошла к окну. Щурясь, рассмотрела небо над кронами деревьев. Стая птиц продолжала кружить над лесом.
  Лиза быстрым шагом покинула комнату. Оставшись в одиночестве, Энцо перевел взгляд с монитора на мусорную корзину.

***

  Капитан взглянул на часы. Лейтенант похрапывал, развалившись в выемке среди ветвей колоды. Капитан потрепал подчиненного за плечо.
  — Морелло! Проснись и поднимай людей! Морелло! Подъем!
  Лейтенант вскочил, таращась на капитана, словно страус на пингвина.
  — Ну, у тебя и вид, лейтенант! Приведи себя в порядок, а то бойцы спросонья примут тебя за сумасшедшего.
  Морелло потянулся за сигаретой, сунул ее в уголок рта, но, встретившись взглядом с капитаном, не прикурил. С сигаретой в зубах он отправился выполнять приказ.
  Капитан с улыбкой наблюдал за Морелло. Тот, пошатываясь, ходил между штурмовиками и с монотонностью заевшей грампластинки бормотал: "Подъем!".
  Вернувшегося лейтенанта капитан встретил снисходительным взглядом.
  — Достаточно дать знак часовым. Будить группу — их дело. Начальник должен отдавать приказы. Грамотные приказы, Морелло.
  Штурмовики проверяли оружие и амуницию. Те из них, кто закончил подготовку, подтягивались к начальству.
  Капитан осмотрел подопечных, повернулся к лейтенанту.
  — Оставь одного на охране машин, остальных построй и дай боевой приказ.
  Морелло построил штурмовиков, вышел вперед.
  — Парни! Наша задача — арестовать человека, фотографии которого я вам сейчас раздам. В случае вооруженного сопротивления с его стороны открывать огонь на поражение. Если в доме будут иные гражданские лица — задерживать, в случае сопротивления — действовать по обстановке. Со всеми, у кого в руках окажется оружие, не церемониться. До моего приказа в эфир не выходить. Рации включить не ранее, чем я подам сигнал.
  Морелло обошел строй, раздавая фотографии. Штурмовики рассмотрели изображение и спрятали фото в нагрудные карманы. Капитан махнул рукой в сторону леса. Группа рассыпалась, углубляясь в чащу.

***

  Максим шагал к лесу.
  — Стой! Да погоди ты!
  К Максиму приблизился Чезаре, в дверях дома появилась Лиза. Максим поднял пистолет. Проследив за стволом, направленным ему в живот, Чезаре остановился. Подбежала Лиза.
  Максим взвел курок.
  — Идите своей дорогой.
  Лиза подошла ближе.
  — Что ты натворил, Максим? Почему ты — если ты честный гражданин — бежишь от полиции?
  — Я не говорил, что я честный гражданин.
  Чезаре опустил взгляд на пистолет Максима.
  — Наш выбор невелик. Или нас пришьешь ты, или, если ты прав — а что-то подсказывает мне, что это так — нас прихлопнут карабинеры. Как думаешь, Максим, что выберу я?
  — Плевать!
  Лиза облизала губы.
  — Я не такая дура, чтобы в это поверить. Помочь нам можешь только ты. И ты не такой жестокий, каким хочешь казаться. Иначе карабинеров нам не показал бы. Возьми нас собой, Максим!
  — Я плюс вас трое, да один без сознания, итого пять человек. Это много. По такой цели не промахнешься. Я знаю здесь все входы-выходы. Вы — нет. Когда начнется пальба, вы запаникуете. Я уйду, вас перестреляют. При этом мне будет труднее.
  Лиза прикрыла глаза.
  — Но я не хочу умирать!
  — Когда ты шла сюда с пушкой, ты подумала о том, что я тоже не хочу умирать?
  Лиза прикусила губу. Чезаре посмотрел Максиму в глаза.
  — На нравоучения нет времени. Свою ошибку мы поняли. Но сами исправить ее не можем.
  Максим опустил пистолет. Чезаре с шумом выдохнул, словно сбросил с плеч бетонную плиту. Максим посмотрел в небо.
  — Это просьба о помощи?
  Чезаре и Лиза переглянулись и ответили в один голос.
  — Да!
  Максим сел на землю, сорвал травинку и принялся ее покусывать. Лиза и Чезаре молчали, с тревогой поглядывая то на Максима, то на кромку леса.
  — Есть еще один путь. Все останутся живы. Это стоит дорого.
  Лиза перевела дыхание.
  — Сколько? Только реально. Мы не миллионеры. На поход к тебе мы здорово потратились.
  — Дело не в деньгах. Хотите жить?
  Чезаре усмехнулся.
  — У тебя, Максим, патологическая любовь к тупым вопросам.
  — Предлагаю сделку. Я спасаю вас, взамен вы помогаете мне.
  — Кого надо убить?
  Максим покачал головой.
  — Ты мне нравишься, Чезаре. Юморить перед крышкой своего гроба сможет не каждый. Убивать не придется. Справлюсь и без вас, но с вами эффективней и быстрее. Вам слово.
  Чезаре думал мгновение.
  — Согласен!
  Лиза кивнула, подтверждая решение Чезаре.
  — Честное слово с вас брать не буду. Обманете — найду и убью.
  Лиза потерла висок.
  — И все же, почему бежишь ты? Раз уж мы в одной команде...
  — Кое-кому очень хочется от меня избавиться. Вас подставили, чтобы взять меня. Все преподнесут так, словно ты, Лиза, попала в руки сексуального маньяка, а товарищи погибли, спасая твою девичью честь. За детали не ручаюсь, но в общих чертах будет именно так.
  — Разве нельзя тебя просто арестовать?
  — Очень сложно. И не даст того эффекта, на который они рассчитывают. Им известно, что без боя я не дамся. И еще они знают, что я могу уйти у них из-под носа, как однажды уже было. Им нужно взять меня наверняка.
  В глазах Чезаре мелькнул интерес.
  — Ты такая важная птица?
  — Если ради моей поимки четверых молодых грабителей бросают под пули опытного стрелка — значит, кое-чего я стою.
  — Но почему такая глубокая заморочка? Разве нет пути проще?
  — Меня надо не просто взять. Меня надо дискредитировать. Тогда мне не поверят. А еще лучше при задержании убить. Удивляюсь, почему они додумались до варианта с вами только сейчас. Впрочем, я тоже этого не предусмотрел.
  — А если бы ты нас не поймал? Если бы мы тебя прикончили?
  — Их это устроит, но в любом случае вам крышка. То, ради чего охотятся на меня, не должно выплыть наружу. Они не поверят, что я не сказал вам то, что они скрывают ото всех. В случае провала их плана — если вам удастся выжить и вы начнете болтать — люди не поверят и вам. На вас висит одиннадцать краж. Ваши подвиги пустят по всем телеканалам. Поймают вас через пару часов. Придумают что-нибудь душераздирающее. К примеру, что вы убили меня при ограблении, причем с особой жестокостью. При задержании вы оказали вооруженное сопротивление, и были убиты.
  Лиза тряхнула головой.
  — У меня в голове винегрет. Кто такие "они"?
  — Агентство национальной безопасности.
  — Ты шпион?
  — Шпионов ловит контрразведка.
  — Чем ты завоевал такую популярность у агентства?
  — Мешаю им спокойно спать.
  — Это все?
  — Остальные знания помешают вам жить.
  — А при чем здесь карабинеры? Разве у агентства нет своих сил?
  — Агентство не любит операций шумных. В случае провала все свалят на карабинеров. И эти штурмовики, даже их начальство, истинной цели своего задания не знают. Свои секреты агентство хранить умеет. Мы заговорились. Пошли в дом. Скоро у нас будут гости.
  — В дом? Я думала, что мы отсюда сматываемся.
  — Ты не ошиблась.
  Вернувшись в дом, они застали Энцо у окна. Заслышав вошедших, Энцо заговорил, словно обращался к окну.
  — Птицы закружились сильнее, а потом исчезли.
  Максим прошел за стол.
  — Давно?
  — Как только вы ушли.
  — Они покинули лагерь. Времени у нас в обрез.
  Энцо обернулся.
  — Что ты имеешь в виду?
  За Максима ответила Лиза.
  — Он нам кое-что рассказал. Нам надо отсюда сматываться, Энцо. Поверь нам на слово.
  — Я должен вам верить?
  Чезаре издал звук, напоминающий рык.
  — Иди к черту, Энцо! У нас мало времени. Нас подставили. Они хотят взять Максима. Мы — только приманка.
  — Кто они?
  Максим треснул ладонью по столу.
  — Хватит тарахтеть! Ты или с нами, или оставайся тут.
  Энцо прижал уши. Он повернулся к Лизе, ища поддержки.
  — У меня выбор есть?
  Вопрос остался без ответа.
  Максим уселся за мониторы и занялся клавиатурой.
  — Да где же вы пропали?
  Лиза с тревогой следила за мимикой Максима.
  — Зачем ты их ищешь, Максим? Не легче ли просто смыться?
  — Чтобы уходить, надо знать, куда. Нам нужно направление, где их нет. Ага! Вот вы где! Смотрите!
  Максим вывел изображение на монитор, что прежде отображал карабинерские "Лянчи".
  — Надо отдать им должное. Они уже у нас под носом. Прямо у кромки леса.
  Лиза подбежала к окну.
  — Я их не вижу!
  Максим остановился позади Лизы, повернул ее голову правее.
  — Теперь видишь?
  — Нет!
  — Они свое дело знают. Присмотрись к во-он тому пеньку.
  Лиза вгляделась в лес.
  — Вижу. Хорошо спрятались. Как ты рассмотрел?
  — Я здесь знаю каждую травинку. Этого бугорка под пеньком до сегодняшнего утра не было.
  Максим поднял со стола телефонную трубку и набрал номер. На немой вопрос Лизы улыбнулся.
  — Спутниковый. Минута — двадцать евро.
  Чезаре присвистнул. На лбу Энцо выступила испарина. Максим прижал трубку к уху, прислушался.
  — Не бойся, Энцо. Алло! Подъем! Где там у вас дежурный по горячим новостям?

***

  Человек с бэйджиком "Дежурный" вздрогнул, одной рукой протер глаз, другой потянулся к трезвонящему аппарату.
  — Наконец-то в этом городишке хоть что-то произошло... Телеканал "Уно". Вы позвонили в отдел горячих новостей.
  Выслушав собеседника, дежурный положил трубку и зевнул. Потом дернулся всем телом, словно получил разряд тока, и катапультировался из кресла.
  — Всем подъем!
  Дежурный подбежал к необъятному телу, храпевшему на весь офис, и затряс его за оплывшее место, что у обычных людей называется плечом.
  — Шеф! Вставайте, шеф! Да проснитесь же! Недалеко от Джулиано карабинеры готовятся к секретному штурму частного владения.
  Необъятное тело открыло рот, не открывая глаз.
  — Кто звонил?
  — Он не назвался. Дал координаты и сказал, чтобы мы хватали вертолет и неслись туда, и что шоу начнется через десять минут.
  — Шоу?
  — Что делать, шеф?
  Тело рыкнуло так, что весь офис зажмурился.
  — Что делать?! Уволю! Хватать вертолет! Опоздаешь — хоть с парашютом прыгай, а сюда не возвращайся!
  Дежурный сорвался с места, словно гепард за жертвой. Крича на ходу: "Все к вертолету! Живо!", он в один прыжок достиг лифта.
  Над зданием засвистели лопасти, машина поднялась в воздух и взяла курс на север.

***

  Капитан поднес к глазам бинокль. Наведя резкость, он осмотрел дом. На окне его взгляд задержался. Заметив за стеклами движение, капитан зацокал языком.
  — Он там не один. Похоже, насчет нашего друга я ошибся. Решил поиграть в спасителя юных душ... Что ж, тебе же хуже!
  Он опустил бинокль. Сдвинув фуражку на затылок, капитан почесал лоб. Лейтенант все еще рассматривал дом.
  — Морелло! Слушай приказ! В доме — пятеро вооруженных людей. Арестовать всех. В случае сопротивления — огонь на поражение.
  Лейтенант передал новую вводную по цепочке. Карабинеры повторили приказ друг другу. Лейтенант дал сигнал включить рации. Штурмовики проверили связь, обменявшись условными фразами. Капитан поднял руку, привлекая внимание.
  — Окружить дом!
  Штурмовики рассыпались, окружая дом в радиусе тридцати метров. Заметить их передвижение мог лишь тренированный глаз.
  Послышались звуки лопастей. Капитан поднял голову и чертыхнулся. Над поляной в полусотне метров завис вертолет.
  Капитан поднес рацию к губам.
  — Не двигаться!
  Морелло огляделся. Ближайший штурмовик лежал в двадцати метрах. Лейтенант всмотрелся в надпись на борту вертолета, достал из потайного кармана мобилку, набрал номер.
  — Прикажите убрать вертолет. Он из телеканала "Уно".

***

  Из окна на втором этаже старинного многоквартирного дома доносился скабрезный слоган производителя презервативов. Пышная брюнетка с сонным видом под аккомпанемент телерекламы всыпала в чашечку кофе сахар, принялась размешивать.
  Возбужденный голос диктора заставил брюнетку проснуться.
  — Экстренный выпуск! Мы прерываем нашу программу. Срочные новости! Такого вы еще не видели!
  Женщина вздрогнула, расплескав кофе по столу, чертыхнулась. Остатки сна ее лицо покинули. Она прильнула к экрану. Камера приблизила к зрителю карабинерские машины. Потом экран заполнила голова карабинера в маске. Сквозь прорези в черном трикотаже блестели капельки пота под нижними веками. Штурмовик лежал на спине, глядя прямо в камеру.
  Всмотревшись в глаза человека в маске, женщина прижала ладони к лицу и ахнула.
  — Виктор!
  Сквозь свист лопастей вертолета прорвался голос журналиста.
  — Наш вертолет висит над лесной поляной в пяти километрах к северу от Джулиано. Наш телезритель в прямом эфире видит кадры необычного штурма. Карабинеры атаковали частный дом. По дороге сюда мы запросили начальство карабинеров Неаполя по поводу происходящего. Предлагаем вам послушать ответ стражей порядка и сделать выводы.
  Динамики телевизора щелкнули, послышались шумы, записанные с телефонной линии, потом полилась речь, искаженная расстоянием.
  — Операций с участием штурмовиков, тайных и официальных, в данный момент в Неаполе и его окрестностях не производится.
  Слово взял диктор. Его голос горел возбуждением, как у комментатора футбольного матча.
  — Это официальный ответ, а что же на самом деле? Телезрителю наверняка захочется спросить, что же показывает ему "Уно"? Нет, это не новый боевик, и не съемки очередного сериала. Это настоящий бой, о котором наши правоохранительные органы забыли оповестить общественность. Не верите? Что ж, не поленись — прокатись пять километров к северу от Джулиано, и убедишься воочию, дорогой телезритель. Однако будь осторожен — здесь свистят пули.
  Диктор перевел дыхание.
  — А в том, что операция тайная, сомневаться не приходится. Вы заметили, что вокруг нет ни одной машины скорой помощи? Значит ли это, что карабинеры, идя на штурм, залечивать раны никому не собирались? Штурм должен закончиться только трупами, не так ли? На эти и другие вопросы мы надеемся скоро ответить. Оставайтесь с нами, и мы вас не разочаруем. День только начинается, но с каких новостей!
  Оператор передал на экран изображение диктора, сидящего рядом с пилотом. Камера скользнула по ним, и уставилась на лесную поляну. Изображение дрожало от вибрации, издаваемой двигателем вертолета.
  Брюнетка, не отнимая рук от лица, всматривалась в экран. Ее взгляд вцепился в карабинера, которого она назвала Виктором.
  Внимание оператора привлекло движение внизу. Он навел фокус. Лежа на спине, карабинер приладил автомат к плечу, направив ствол в сторону вертолета, прицелился. Камера наехала поближе. Динамики телевизора взорвались диким воплем.
  — О боже! Он целится в нас! Он сейчас выстрелит! Уходим! Уходим!
  Брюнетка у телевизора зажала ладонью сдавленный крик.
  — Нет! Виктор, нет!
  Резкая смена ракурса означала: вертолет завалился набок и начал уходить за кроны деревьев, в безопасную зону. Оператор камеру со штурмовика не сводил. Сквозь прицел автомата телезритель видел прищур профессионального стрелка. Бездонный зрачок ствола смотрел в центр экрана. Палец нажал на спусковой крючок. Лицо штурмовика скрыла ослепительная вспышка. Экран запестрил помехами, из динамиков полилось шипение.
  Несколько секунд эфир доносил брань, последовал приказ выключить микрофон, и наступила тишина. Минуту спустя изображение вернулось. В прицел камеры попали три черные "Лянчи" и грузовик карабинеров. Человек, стоявший внизу, размахивал руками, отгоняя назойливую стальную стрекозу.
  Динамики телевизора ожили.
  — К неожиданностям мы всегда готовы. Разочаровывать зрителя мы просто не умеем. Пусть это услышат те, кто под нами. Мы готовы пойти на все, чтобы предоставить зрителю самую полную информацию. Нас не запугает даже очередь из автомата по оператору. Кстати, он жив.
  Оцепенение покинуло женщину, не сводившую глаз с экрана. Последние слова диктора расслабили ее плечи, руки упали на колени. На лице остались красные пятна от пальцев.
  — А за разбитую камеру карабинеры Неаполя получат счет. И вряд ли обойдется без публичного судебного процесса. Им придется ответить за все. К счастью, у нас всегда наготове запасная камера, и благодаря этому сейчас вы можете видеть транспорт, на котором прибыли карабинеры. Три "Лянчи" и фургон спецназа. Да, думаем, этих сил вполне достаточно для нападения на маленький домик, затерявшийся в лесу. Сейчас мы облетим лес. Кто знает, вдруг здесь еще и танки припасены? Оставайтесь с нами. Нас ждет масса интересного.
  Звук пропал. Немая картинка с изображением автомобилей покачнулась и ушла в сторону. Верхушки деревьев на экране слились, напоминая сплошной зеленый узор на ковре.
  Брюнетка, не отрывая глаз от экрана, нащупала на столе чашечку с кофе, пригубила, чертыхнулась, и потянулась за сигаретами.

***

  Снаружи донесся голос, усиленный мегафоном.
  — Дом окружен! Выходите с поднятыми руками! На размышления пять минут. Время пошло.
  Максим подошел к окну так, чтобы не быть замеченным снаружи, и опустил жалюзи.
  — Снайперы могут отдохнуть. Уходим!
  Лиза и Чезаре метнулись к двери, ведущей внутрь дома. Максим повернулся к Энцо спиной. Энцо шагнул к Максиму.
  — Шелохнешься — ты труп. Брось пушку!
  Максим стиснул рукоять пистолета.
  Мегафон продолжал отсчет.
  — Четыре минуты!
  Лиза замерла. Чезаре обернулся. Максим бросил взгляд на мусорную корзину, куда ранее приказал сложить все оружие. Маленького пистолетика Лизы там не было.
  Максим разжал пальцы. Пистолет ударился о доски пола. Энцо отшвырнул пистолет ногой.
  — Слишком все складно. Я тебе не верю!
  Максим пожал плечами.
  — Имеешь право.
  Энцо ткнул Максима стволом в затылок.
  — Заткнись, ублюдок! Лиза! Пошли со мной. Сдадим этого урода — нас отпустят.
  Лиза повернулась и едва сдержала крик.
  — Идиот! Я пойду с ним. Если хочешь — стреляй. Мне его не жалко. И тебя тоже.
  — Ты перечислила не всех. Сильвио не в счет. Остался один. Жалеешь Чезаре, этого тупого боксера?
  На лице Чезаре обозначились острые углы.
  — Чтобы ревновать — нужно любить, Энцо. Что это такое, ты не знаешь. Ты так гордился своим умом... Ты все просчитал, предусмотрел, и девушку выбрал достойную. Но ты не спросил ее. Задай ей вопрос, Энцо!
  Снаружи рявкнул мегафон.
  — Три минуты!
  Максим прокашлялся.
  — Вы еще долго будете выяснять отношения? Я устал.
  Ствол в дрожащей руке Энцо стучал по затылку Максима, как клюв дятла по коре.
  — Еще слово, и ты труп! Лиза... Если ты не пойдешь со мной, клянусь Богом, я тебя убью!
  Глаза Лизы заблестели, покрываясь влагой. От воинствующей амазонки не осталось и следа. Девушка прикрыла ресницы.
  — Я люблю не тебя, Энцо.
  Жанна д'Арк вжала голову в плечи, словно приготовилась к оплеухе.
  Монотонный голос из мегафона не унимался.
  — Две минуты.
  Чезаре воткнул в Энцо немигающий взгляд.
  — Хоть один волос, Энцо! Хоть один-единственный волосок на ее голове просто шелохнется — я буду рвать тебя на куски. Живьем. По куску в день. Ты будешь подыхать вечность.
  Слова Чезаре на Энцо подействовали. Одновременно застрелить троих он не мог. Бегающие глаза Энцо искали выход и из комнаты, и из ситуации. Щеку подергивал нервный тик.
  Максим подал голос.
  — У тебя есть шанс, Энцо. Выйди к ним. Ты же уверен, что тебя не тронут.
  — Только с тобой. Ты — моя гарантия. Им нужен ты, а не я.
  — И думать забудь. Лиза, открой глаза. Тебе некого бояться. Энцо — слабак.
  Лиза мотнула головой. Бархат ее щек перечеркнули мокрые дорожки.
  — Не могу. Я боюсь.
  Мегафон донес последнее предупреждение.
  — Одна минута!
  Энцо вжал ствол в затылок Максима.
  — Заткнись, и медленно иди назад, не оборачиваясь. Мы выйдем вместе. Пошли!
  — Ты не понял, Энцо. Дальше двери я не пойду. Выходи один, если хочешь схлопотать пулю-другую.
  — Это мы еще посмотрим!
  Максим улыбнулся Лизе и Чезаре.
  — Стойте на месте. Не будьте героями.
  Шаркая по полу, припадая на одну ногу, Максим попятился за Энцо.
  — Не хромай!
  — Пошел ты!
  Энцо нащупал ручку, приоткрыл дверь.
  — Не стреляйте! Мы выходим!
  Максим хмыкнул. Энцо вдавил ствол в шею Максима.
  — Разворачиваемся! Выйдешь первым.
  — Черта с два!
  — Делай, как я сказал, или...
  — Или ты выстрелишь в затылок своему гарантийному талону? Хочешь выйти, не боишься получить пулю — кто ж тебя держит?
  Энцо замешкался. По его лицу пробежала тень сомнения.
  — Иди назад, и без шуток!
  Энцо распахнул дверь. Они сделали два шага. Энцо оказался в дверном проеме. Максим, прихрамывавший все это время, припал на ногу сильнее обычного. Его затылок оторвался от ствола. Энцо нажал на спуск. Пуля пропела над мониторами и впилась в кирпичную стену. Снаружи в ответ маленькому пистолетику раздалась автоматная очередь.
  Энцо вскинул руки и сделал шаг назад. Его пальцы разжались. Пистолетик Лизы утонул в траве у крыльца. Под треск одиночного винтовочного выстрела Максим метнулся в сторону, захлопывая за собой дверь. Снаружи донесся грохот рухнувшего тела Энцо.
  Стараясь удержать равновесие, Максим прижался к стене и начал оседать на пол.
  — Черт! Кто сказал, что бомба в одну воронку дважды не падает? Второй раз в ту же ногу!
  По штанине Максима расплывалось багровое пятно. Чезаре и Лиза обменялись растерянными взглядами.
  Максим, левой рукой зажимая рану, правой расстегнул широкий ремень со звездой на пряжке.
  — Если потеряем еще секунду — нам крышка.
  Максим вытянул из джинсов ремень, перехватил им бедро выше раны, и затянул.
  — Черт, больно!
  Максим закрепил конец ремня и попытался встать. Его лицо исказила гримаса боли. Он поставил на пол раненую ногу, затем перенес на нее вес тела.
  — Кость не задета. Вам повезло, ребятки! Ну, что стоите столбами, бойцы-герои? Хватайте меня — и сматываемся!
  Чезаре и Лиза положили руки Максима себе на плечи. Опираясь больше на Чезаре, Максим сделал первый шаг и кивнул в сторону глухой стены за мониторами.
  — Нам туда.
  Лиза смотрела на неоштукатуренную стену из красного кирпича, словно там красовался кукиш. Мимика Чезаре говорила о том же.
  Максим хлопнул Чезаре по плечу, словно погонщик.
  — Бегом!
  Точно спринтеры после выстрела стартового пистолета, троица сорвалась с места. Обогнув стол, они остановились у стены. Максим, повиснув на плечах носильщиков, здоровой ногой пнул один из кирпичей на уровне пояса — тот углубился в кладку. Прозвучал щелчок тумблера, кирпич вернулся на место. Под вой мощных электромоторов в стене за секунду открылся проем.
  — Внутрь!
  Как единый организм, троица боком протиснулась в узкий просвет между кирпичами. Очутившись в просторном коридоре, залитом мягким светом, Чезаре и Лиза замедлили шаг. Максим толкнул Чезаре плечом.
  — Вперед!
  Чезаре обернулся.
  — Дверь, Максим!
  — Закроется сама. Быстро к лестнице!
  Миновав коридор, троица остановилась перед стальной дверью. Вместо ручек в центре двери позировал полуметровый штурвал.
  Чезаре хмыкнул.
  — Мы идем в подводную лодку?
  — Как ты угадал? Крути влево!
  Чезаре налег на штурвал. Стальное колесо провернулось по инерции три оборота и остановилось. Тяжелая дверь открылась, едва Максим к ней прикоснулся. Они миновали дверь и погрузились в подвальную сырость. Максим задраил дверь и опустил массивный засов.
  Лиза покосилась на тускло освещенную каменную лестницу, ведущую от стальной двери вниз.
  — Куда теперь?
  Чезаре усмехнулся.
  — Милая, другого пути здесь нет.
  Лиза поежилась.
  — Я хотела спросить...
  Максим хохотнул.
  — Крыс нет! Угадал?
  — Ты просто телепат! А если серьезно?
  — Держите меня крепче — и летим вниз! Живо!
  Троица достигла конца лестницы в три прыжка. Они прошли еще одну стальную дверь со штурвалом. Максим прислонился к стене.
  — Теперь у нас есть пара минут. Можете размяться.
  Лиза оглядела каменный пятачок под ногами.
  — Здесь не разгуляешься.
  Чезаре кивнул на туннель, спускавшийся от пятачка в темноту.
  — И куда ведет эта нора?
  — Дом стоит на пригорке. Этот ход идет параллельно склону примерно в десяти метрах от поверхности.
  — Куда? В Америку?
  — Гораздо ближе.
  Лиза подошла к стене, провела ладонью по замшелому камню.
  — Я боюсь. Это сооружение доверия не внушает. Ему тысяча лет. А если нас завалит?
  Максим улыбнулся.
  — У тебя есть из чего выбирать. Или спускаемся вниз, или ты идешь наверх.
  — Что-то выбор не богат.
  — Энцо тоже так думал.
  Девушку передернуло.
  — Черт, я уже забыла! Как я могла? Все произошло так быстро...
  Чезаре обнял девушку.
  — Ты ни в чем не виновата, милая!
  Лиза уткнулась в грудь Чезаре.
  Максим указал на потолок.
  — Лиза, проснись! Посмотри наверх.
  Под низким потолком туннеля, на расстоянии вытянутой руки, поблескивал трос. Из стены над дверью торчал шкив. Трос, перекинутый через шкив, образовывал блок. Над головой Чезаре висела труба с рукоятями, напоминающая велосипедный руль, прикрепленный к тросу.
  Лиза застонала.
  — О, нет! Только не это!
  Максим пожал плечами.
  — Придется изобразить из себя героев.
  — Неужели нельзя обойтись без этого? Просто спуститься по туннелю пешком?
  — Там есть парочка провалов глубиной с небоскреб. Их не перепрыгнешь. Чезаре хватается за рукоять рядом со мной. Лиза висит на нас обоих. Быстрее!
  Чезаре и Максим ухватились за рукояти, стоя лицом к лицу. Лиза расположилась между ними, обхватив мужчин за шеи и закрыв глаза.
  — На счет три поджимаем ноги. Чезаре! По моей команде от троса отцепляемся. Раз, два, три!
  Под девичий визг они понеслись вниз, набирая скорость. К концу пути они неслись быстрее гепарда.
  — Прыгаем!
  Троица полетела вниз, вцепившись друг в друга. В кромешной тьме раздался вскрик боли. Звуки возни копошащихся тел прервал щелчок выключателя. Под потолком вспыхнула мощная лампа, залив место приземления ярким светом.
  Лиза вдохнула запахи подземелья.
  — Ты всегда знаешь, где подстелить солому?
  Лиза попыталась слезть с копны прелого сена. Утопая по колено в мягкой подстилке, она обессилела и откинулась на спину.
  — Я полежу, если вы не против.
  Чезаре присвистнул.
  — Он не против. Посмотри на него. Только не падай в обморок.
  Девушка повернулась к Максиму и зажала рот ладонью. Рука Максима напоминала лапу тряпичного медведя, вывернутую нерадивым ребенком.

***

  Рация на плече Морелло ожила.
  — Начинай, Морелло! Пока эти газетчики не вернулись. И затащите в дом того идиота, что вы застрелили.
  Морелло подал штурмовикам условный сигнал. Не высовываясь из травы, бойцы двинулись вперед. Стянув кольцо окружения, они остановились. Две группы подобрались вплотную к обоим входам в дом. По сигналу Морелло штурмовики высадили двери и с оглушающими криками ворвались в дом.
  Не встретив сопротивления, штурм задохнулся. Морелло вошел в дом с главного входа. Осмотрев пустой коридор, проговорил в рацию:
  — Вторая группа! Что у вас?
  — Чисто, лейтенант!
  — Затащите того болвана, что вы застрелили, в дом. Телевизионщики его увидеть не должны. Иду к вам.
  Проверяя каждый поворот, трое штурмовиков сопроводили Морелло до комнаты с мониторами.
  Один из штурмовиков подошел к Морелло.
  — Чисто, лейтенант! Если не считать этого.
  Штурмовик указал на человека без сознания, одетого в камуфляжный костюм.
  — Он прикован наручниками к стене.
  — Вижу. Обыскали?
  — Чист.
  Морелло пнул безжизненное тело, лежавшее у порога.
  — А этот?
  — Отправился в поля, полные дичи.
  — А без метафор?
  — Труп. Прикажете обыскать дом?

***

  Лиза подползла к Максиму и осмотрела его руку.
  — Тебе больно?
  Максим поднял на Лизу удивленный взгляд.
  — Хороший вопрос!
  Максим ощупал плечо.
  — Сломал?
  — Вывих. Дергай!
  — Только не я!
  — Дергайте! Нам надо уходить! Чезаре, сначала потяни за тот рычаг!
  Чезаре налег на рычаг, торчавший из стены. Максим прислушался и сплюнул.
  — Черт, давно не проверял... без меня не управитесь. Дергай!
  Максим подставил Чезаре вывихнутую руку. Лиза отвернулась и заткнула уши. Чезаре примерился и дернул. Лицо Максима перекосила боль, из глубин подземелья эхо возвратило сдавленный стон.
  Лиза покосилась на Максима.
  — Все?
  Максим отдышался.
  — На мое счастье твой друг родился костоправом. Чезаре, лови!
  В глазах Чезаре мелькнул ужас: к нему летела граната. Поймав гранату и разглядев несорванную чеку, он улыбнулся.
  — Шутник! И что теперь?
  Максим указал на трос, на котором они спустились.
  — Ее надо привязать к этим рукоятям и аккуратно поднять наверх. Туда, откуда мы приехали. А там взорвать.
  Чезаре смерил Максима взглядом, полным скепсиса.
  — И как это сделать?
  Максим повернулся к Лизе.
  — У тебя крепкие волосы?
  — Не поняла...
  — Пожертвуй нам с десяток.
  Лиза перевела взгляд на Чезаре.
  — Чего ему надо?
  Чезаре усмехнулся.
  — Он хочет перевязать чеку твоим волоском.
  — Ни черта не понимаю, но раз надо...
  Лиза выбрала пучок волос.
  — Режьте!
  Чезаре отрезал волосы, привязал ими гранату к одной из рукоятей блока, снял чеку и перехватил ее одним волоском. Максим оглядел результат и кивнул.
  — А теперь нежно, Чезаре, гораздо нежнее, чем ты гладишь женщину, тяни за трос. В твоей голове должна быть одна мысль: "Если граната упадет раньше, чем достигнет верха, она скатится по туннелю нам под ноги".
  Голос Лизы окрасился тревогой.
  — Может, попробуешь сам?
  Максим потер плечо.
  — Я ему доверяю.
  Чезаре потянул трос. Блок с рукоятями и привязанной гранатой пополз вверх. Капля пота со лба Чезаре стекла на кончик носа, но Чезаре не отреагировал. В повисшей тишине поскрипывал давно не смазывавшийся блок.
  Трос остановился. Максим приподнялся на локте.
  — А теперь забудь о женщинах! Отпусти трос сантиметров на десять, и резко дерни.
  Чезаре вдохнул с шумом, словно собирался толкнуть штангу, и дернул трос. Лиза закрыла глаза. Сверху донесся грохот. Трос в руках Чезаре ослаб и провис. К ногам Чезаре сверху, из темноты туннеля, скатился камень.
  Максим вздохнул с облегчением.
  — Вот теперь — все!
  Лиза подняла скатившийся сверху камень.
  — И что мы сделали?
  — Завал из горных пород. Теперь нас не достанут даже спасатели. Разве что через пару недель. Мы заткнули горловину этого туннеля десятиметровой каменной пробкой.

***

  Пол под ногами штурмовиков тряхнуло, с потолка посыпалась пыль. Прикованный наручниками человек издал слабый стон.
  Один из штурмовиков отряхнул погоны.
  — Что за черт?!
  Морелло рыкнул, словно штурмовик наступил ему на мозоль.
  — Проснулся Везувий. Обыскать дом!
  Штурмовики бегом отправились выполнять приказ. Один остался в комнате. Его внимание привлекла дорожка из капель крови на полу. Он шел вдоль нее, пока она не оборвалась у кирпичной стены. Морелло наблюдал за подчиненным с нескрываемым интересом. Штурмовик простучал прикладом стену и повернулся к Морелло, улыбаясь.
  — Здесь за стеной пустота, лейтенант.
  — Глазастый ты, Виктор!
  — Просто смотрю под ноги.
  Виктор ощупал кирпичи и заметил один, выделявшийся на фоне кладки лоснящимся боком.
  — А вот и кнопка!
  Виктор утопил кирпич в стену. За стеной раздался щелчок.
  — Думаю, лейтенант, обыск можно прекратить. Они ушли через этот ход. Вот, посмотрите.
  Штурмовик обвел пальцем контур потайной двери.
  — Здесь в швах между кирпичами не раствор — муляж. Скорее всего, дверь заблокирована с обратной стороны. Будем взрывать?
  Лейтенант включил рацию.
  — Всем вернуться!
  Подбежавшие штурмовики отчитались в бесплодных поисках. Морелло кивнул на стену.
  — Взрывайте!
  Подрывник простучал кладку в поисках слабого места и приладил взрывчатку. Все покинули дом. Прозвучал негромкий хлопок.
  Дым рассеялся, открыв вид на зияющую в стене метровую дыру. Лейтенант подал знак. Трое штурмовиков нырнули в брешь. Темноту за стеной прорезали лучи фонарей. Спустя три минуты из дыры показалась голова в маске.
  — Там проход вниз. Дальше — каменный завал. Там бульдозеру работы на неделю. Завал свежий, пыль еще не улеглась.
  Морелло жестом подозвал Виктора.
  — Бери всех и обыщи каждый куст этой поляны. Если есть вход — должен быть и выход. Не найдете на поляне, прочешите лес в радиусе полста метров. Не прокопал же он свой туннель до Неаполя!
  Виктор покачал головой.
  — Если есть выход, то они уже ушли. Напрасная трата времени.
  — Выполняйте приказ!
  По знаку Виктора штурмовики покинули комнату. Морелло поднес рацию к губам.
  — Шеф, вам стоит сюда подойти. Они ушли.
  Капитан вошел в дом вслед за штурмовиками. Виктор подошел к Морелло.
  — Чисто. Мы ничего не нашли.
  Морелло ввел капитана в курс дела.
  — Господин капитан! Взгляните-ка на это!
  Палец Виктора указывал на светящийся монитор с изображением "Лянчи". Капитан помрачнел.
  — У него в лесу камера! Сукин сын! Он все видел!
  Голос Морелло трещал, словно сушняк в костре.
  — Это значит, что он мог каждый наш шаг записать на пленку.
  Капитан снял фуражку, почесал лоб.
   — Паршиво, лейтенант! Паршиво! Он провел меня, как пацана. Всем отбой! Место сбора — стоянка...
  Капитан сплюнул под ноги и кивнул на монитор.
  — ... та стоянка, что на этом проклятом мониторе!
  Капитан смахнул дисплей со стола и пнул экран. Под треск разбиваемого стекла штурмовики покинули комнату. Виктор задержался и указал на прикованного наручниками человека в камуфляже.
  — Что делать с этим?
  Капитан отмахнулся.
  — Он нам не нужен. А ты лучше придумай себе хорошее оправдание. Насчет стрельбы по журналистам. Иди!
  Виктор вышел, хлопнув дверью. Капитан поморщился.
  — Зря я с ним так. Он лучший.
  Морелло хмыкнул.
  — Есть законы. Им обязаны подчиняться даже лучшие.
  Капитан поднял на Морелло жесткий взгляд.
  — Вы, лейтенант, у нас всего месяц. А Виктор — десять лет.

***

  Лиза с сомнением посмотрела на Максима.
  — Если наверху каменный завал, то мы в...
  — Мы не в мышеловке. У любого туннеля есть вход и выход.
  Максим встал, не удержал равновесие и рухнул. Сдавленный стон послужил Чезаре сигналом — он подхватил Максима под мышки и помог покинуть стог сена.
  Лиза указала на стальную дверь в конце туннеля.
  — Нам сюда?
  Чезаре взялся за стальной штурвал двери.
  — Как ты догадалась?
  Лиза надула губки, отвернулась от Чезаре и наткнулась на внимательный взгляд Максима.
  — Лиза... ты не колдунья?
  — Что ты мелешь?
  — Я получил пулю почти в то место, что и ты. Подумал, не ты ли пожелала мне такой подарочек, когда я стрелял в тебя.
  — Я пожелала тебе сдохнуть! Жаль, моя магия не так сильна.
  — Жаль?
  Чезаре отпер дверь и вгляделся в пустоту.
  — Не вижу ни черта.
  Максим нащупал выключатель. Гирлянда лампочек под потолком осветила пятиметровый коридор, ведущий в просторное помещение.
  — Теперь виднее?
  Пропустив Чезаре и Лизу вперед, Максим задраил стальную дверь. Пройдя пятиметровый коридор, он задраил вторую, последнюю дверь.
  Стоя посреди комнаты, Чезаре и Лиза вертели головами, словно дети в магазине игрушек. Лиза перевела взгляд на Максима и обвела помещение рукой.
  — Это тайный бункер Муссолини?
  — Его врагов.
  Максим щелкнул тумблером. Издалека донесся шелест невидимых лопастей. Лиза присвистнула.
  — Здесь есть кондиционер?
  — Нет. Всего лишь вентиляция.
  — Я сразу заметила, что здесь суше, чем в туннеле.
  Максим сорвал со стола тонкое покрывало.
  — Сырость — убийца компьютеров.
  Лиза смотрела на системные блоки взглядом чукчи, встретившего в тундре кенгуру.
  — Mamma mia! Да тут настоящий шпионский центр!
  Девушка обошла стол, прикоснувшись к каждому из шести мониторов, и поднесла палец к свету.
  — Пыли почти нет.
  Максим улыбнулся.
  — Стараюсь.

***

  Не отрываясь от телевизора, брюнетка допила кофе и заварила свежий. Пепельница до половины заполнилась окурками.
  Полированные герои мыльной оперы не договорили. На экране возникло изображение поляны с домом в центре. Брюнетка прислушалась к словам диктора.
  — Мы прозевали самое интересное. Штурмовиков не видно. Вероятно, они в доме. Но что это? Посмотрите!
  Камера наехала на дом.
  — О боже! Присмотритесь к этому красному пятну на пороге дома! Несколько минут назад его не было. Кто-то здесь лежал, истекая кровью! Но где же он? Карабинеры прячут трупы?
  Брюнетка прильнула к экрану. Мощная оптика телекамеры приблизила кровавое пятно на крыльце дома. В лучах взошедшего солнца красная жидкость поблескивала. Брюнетка метнулась к ванной, зажав рот ладонью.

***

  Необъятное тело в офисе телеканала "Уно" покосилось на трезвонящий телефон.
  — Шеф! Это прямой телефон! Вы возьмете?
  — Куда я денусь?
  Шеф студии горячих новостей телеканала "Уно" снял трубку. Слушая, он приподнялся в кресле. Лицо его посерело.
  — Да. Будет сделано.
  Шеф ослабил узел галстука. На шее остался красный след, словно шею стягивал не галстук, а виселичная петля.
  — Отозвать вертолет!
  — Но шеф! Такая удача бывает раз в жизни!
  Необъятное тело отмахнулось.
  — Это приказ хозяина!
  — Ого! Мы наступили на очень богатую мозоль?
  — Хватит умничать! Отзывайте вертолет! Сейчас нам пришлют фотографии с комментариями. Готовьтесь к прямому эфиру.

***

  Тишину комнаты нарушал лишь шелест вентиляторов в системных блоках. Максим притронулся к мышам. Мониторы ожили. Лиза ахнула, узнав на одном из экранов изображение комнаты, где лежал прикованный наручникам Сильвио.
  — Смотрите, они еще в доме!
  Чезаре и Максим посмотрели на монитор. Две фигуры в черной форме стояли возле Сильвио. Компьютерные динамики донесли стон. Лиза прислушалась.
  — Это Сильвио. Он жив!
  Мускулы на лице Чезаре напряглись. Он повернулся к Максиму.
  — Ты нас надул? Они нас убивать не собирались.
  Максим продолжал смотреть на монитор.
  — Могу тебя к ним вывести. Проверишь, прав я или нет.
  Подняв на мужчин недовольный взгляд, Лиза шикнула.
  — Смотрите! Он подошел к Сильвио.
  Максим вгляделся в картинку на экране.
  — Господин капитан проверяет, жив ли ваш дружок.
  Из динамиков донеслись шорохи, их сменили голоса.
  — Этот жив. Хорошо изучил дело, Морелло?
  — Неплохо.
  — А должен знать его на отлично. Кто это?
  — Сильвио, если не ошибаюсь.
  Лиза отпрянула от экрана. Она переглянулась с Чезаре. Максим улыбнулся одними глазами.
  — Не ожидали, что они вас знают? Все еще мне не верите?
  Чезаре отвел взгляд. Динамики продолжили передавать голос капитана.
  — А фамилия этого Сильвио?
  — Не помню. Да на кой он нам сдался, шеф? Нам нужен не он.
  — Все, Морелло! Отбой! Да... Провел он меня, как пацана.
  — Может, все-таки взорвем?
  — Вы в своем уме, лейтенант?! Взрывать каменный завал! Это вам не шахта, а мы не шахтеры. Отбой!
  — Шеф, у нас еще есть шанс. Наша задача взять их всех.
  — Знаю, Морелло. Но они уже далеко. Он у себя дома, а мы в гостях. Он здесь знает каждую тропу. Надо было окружать лес полностью...
  — Шеф, нам надо их достать! Сейчас. Пока газетчики не раструбили о нашей операции, мы должны предоставить им улики.
  — Мы заткнем им рот. На рожон они не полезут. Не впервой.
  — Дело не в журналистах. Дело в зрителях. Они начнут задавать вопросы. А тот, кого мы упустили, мог рассказать своим гостям то, чего они знать не должны. Вы же помните задание на отлично, не так ли? Их надо взять всех.
  Лиза сжала руку Чезаре. Максим смотрел на экран с видом человека, увидевшего то, что ожидал. Голос капитана продолжал литься из динамиков.
  — Ценю твое рвение сынок, но сейчас уже поздно. Ничего, Морелло. Бывает. Мы его еще достанем. А эта операция сорвана.
  Морелло поднял с пола пистолет.
  Лиза посмотрела на Максима и указала на монитор.
  — Максим! Это твой пистолет! Тот, что ты бросил, когда Энцо...
  — Знаю. И догадываюсь, зачем лейтенанту именно мой пистолет. А капитан хлопает ушами. Тихо!
  Динамики донесли голос Морелло.
  — Секретные операции не срываются, шеф. Их не существует... гм... господин капитан. Благодаря тупости вашей и того идиота, что стрелял по вертолету, о секретной операции теперь знает полстраны. Секретная операция получила огласку. Это нам повредит.
  — Что ты несешь, лейтенант?
  — Мне посоветовали вас как самого опытного в этих краях оперативника.
  — Посоветовали? Меня? Кто?
  Морелло снял пистолет с предохранителя. Глаза капитана сузились, рука потянулась к кобуре.
  — Так ты — чистильщик, Морелло?
  — К сожалению, во время штурма эти подонки вас убили.
  Два выстрела слились в один. На долю секунды капитана опередил Морелло. Капитан рухнул, круша стулья. Морелло издал стон и зажал плечо. Под ладонью расплылось кровавое пятно.
  Лиза вскрикнула и закрыла лицо. Чезаре обнял ее за плечи.
  — Ну, девочка моя! Не стоит так...
  Максим посмотрел в глаза Чезаре.
  — Не давай ей смотреть продолжение! Она этого не вынесет.
  — О чем ты?
  — Делай, что говорю!
  Чезаре прижал девушку к груди, не давая ей видеть монитор.
  Морелло вложил пистолет, из которого стрелял в капитана, в руку Сильвио, и нажал на спуск. Динамики треснули, озвучив выстрел. Пуля запрокинула голову капитана. Пол покрылся хлопьями алой влаги.
  Морелло расстегнул кобуру. Сильвио открыл глаза, посмотрел на пистолет в своей руке, перевел удивленный взгляд на лейтенанта. Морелло спустил курок. Сильвио дернулся и замер.
  Морелло потянулся к рации.
  — Все назад!
  Морелло достал мобильный телефон и заговорил, поглядывая в окно.
  — Двое убитых, остальные ушли. Давайте компромат. И желательно по тому же каналу. Капитана пришлось убрать... Что? Да, я все опишу в рапорте. Что?! Осмелюсь вам напомнить, что за секретность отвечаю я, и я вправе принимать такие решения. Он разрабатывал операцию, и знал настоящую цель. И он честный, молчать бы не стал. Отбой.
  На пороге возникли штурмовики. Увидев тело капитана, они стянули маски, обнажив головы.
  Морелло окрысился.
  — Почему не обыскали этого урода?! У него была пушка!
  Один из бойцов разжал пальцы Сильвио и достал пистолет.
  — Очень интересно, где он его взял?
  — Ты его обыскивал?! Так какого черта умничаешь?!
  — Мы его проверяли!
  — Значит, плохо проверяли!
  Максим дал знак Чезаре — тот отвел Лизу от мониторов и усадил в кресло. Девушка подняла на Чезаре стеклянный взгляд.
  — Что там произошло?
  — Сильвио... его тоже...
  Лиза обхватила голову руками
  — Нет! Не продолжай! Не верю! Это я виновата! Надо было снять с него наручники!
  Чезаре погладил руку Лизы. Тихий голос Максима заставил Лизу поднять голову.
  — Прекрати истерику! Сильвио был обречен. Ты бы продлила ему жизнь на несколько минут.
  Максим включил телевизор.
  — Как думаете, что сейчас покажет телеканал "Уно"?
  Лиза указала взглядом на раненую ногу Максима.
  — Тебе надо обработать дырку.
  Максим кивнул, достал из аптечки набор для перевязки, шприц и упаковку ампул.
  Чезаре усмехнулся.
  — Время колоть героин?
  — Это обезболивающее. Не висеть же мне на ваших плечах вечно.

***

  Брюнетка, пошатываясь, вернулась к телевизору. Побледневшее лицо блестело каплями воды, руки мяли влажное полотенце.
  На экране застыло изображение кровавого пятна. Женщина устремила взгляд в сторону, следя за картинкой боковым зрением. Диктор события не озвучивал.
  Кровавое пятно с экрана исчезло, уступив место студии телеканала "Уно". Лощеный ведущий новостной программы поправил галстук. Динамики ожили.
  — Приносим свои извинения за... невольную дезинформацию. Операция под Джулиано была запланирована заранее. Дежурный, который давал нам ответ по телефону, был не в курсе происходящего. Из управления полиции Неаполя поступила следующая информация.
  Ведущий поднял со стола фотографии. Оператор вывел их на экран.
  — Вглядитесь в эти лица. На счету этих пятерых одиннадцать ограблений. На сегодня они планировали двенадцатое, но полиция им помешала. После проведенной оперативной работы полиции удалось выйти на их след. Сегодня они решили ограбить — кого бы вы думали? — своего главаря. Волки грызутся между собой. К сожалению, некоторым членам банды, как и самому главарю, удалось бежать. Вглядитесь еще раз в эти лица. За информацию о местонахождении каждого из них мэрия объявила награду в двадцать тысяч евро. Вот их имена...
  Брюнетка переключила канал.
  — На кой черт мне их имена! И кто эти награды получал, кроме полиции?

***

  Новости телеканала "Уно" Лиза смотрела, глотая слезы. Чезаре пытался ее успокоить.
  Дослушав диктора, Максим хлопнул по столу.
  — Теперь вы в розыске.
  Лиза вскочила.
  — Сволочи! Подонки! Будьте прокляты!
  Чезаре погладил девушку по плечу.
  — Поздно, милая! Не стоит так нервничать!
  Максим воткнул в Лизу колючий взгляд.
  — Чезаре прав, Лиза. Побереги нервишки. Ты расклеилась по швам. Возьми себя в руки!
  Лиза вытерла слезы.
  — Тебе легко говорить! За десять минут на моих глазах убили двух моих друзей! Как, по-твоему, я должна себя вести? Я...
  Максим отвернулся к монитору и защелкал клавишами. Лиза замолкла. Чезаре заглянул через плечо Максима на экран.
  — Что ты задумал?
  — Передам запись убийства капитана на мониторы в доме. Когда штурмовики это увидят — у них будет к лейтенанту много вопросов. Им будет не до нас.
  — А если они мониторы уничтожили? Там все-таки стреляют.
  — Надеюсь на лучшее.
  Максим молотил по клавиатуре со скоростью пулемета.
  — Прекрасно! Поврежден кабель отсюда к моим компьютерам в доме! Черт! Черт! Черт!
  Минуту Максим сидел, не двигаясь. Затем раскрыл ноутбук, подключил к компьютеру. Нашел нужный файл и включил копирование.
  — Как вы думаете, что сейчас сделает лейтенант Морелло, учитывая, что ему нужна огласка смерти капитана?
  Лиза пожала плечами.
  — А она ему нужна?
  — Позарез. Иначе как он все объяснит? У вас на руках три трупа. Ваши действия? Думайте, как он!
  — Нужно обвинить в этом другого.
  — Отлично! Кого?
  — Нас.
  — Лиза, ты гений! Именно мы замочили капитана и все такое... и для этого он...
  — Вызовет прессу?
  — Она здесь уже была и улетела. Он вызовет... ну же! Шевелите мозгами! Он вызовет "скорую"! Ему нужна пуля из моего пистолета, извлеченная из тела капитана.
  Чезаре указал на ноутбук.
  — А при чем здесь эта умная штука?
  — Скоро узнаешь. Лиза, садись за монитор и не вздумай пропустить ни слова из того, что скажет наш бравый лейтенант Морелло.
  Лиза подошла к столу с компьютерами и устремила безжизненный взгляд на экран. Спустя минуту она улыбнулась.
  — Он вызвал "скорую"! Ты был прав.
  — Слышал. И сядь, не стой столбом.
  Пальцы Максима выбили по ноутбуку нервную мелодию.
  — Шевелись, железка! Хватит на меня коситься, как на идиота, Чезаре! Я перегоняю на диск ноута видеозапись. Этот файл весит немало. Ну наконец-то!
  Максим отключил ноутбук и метнулся к дверке в маленькую комнатку. Оттуда он вышел с крепким полиэтиленовым пакетом, в котором угадывались контуры ноутбука.
  — Чезаре, пойдешь со мной. Лиза, останешься здесь.
  — Нет!
  — Да! Там опасно.
  Во взгляде Лизы застыла мольба. Чезаре покачал головой.
  — Хватит, Лиза. Ты мне нужна живой.
  Чезаре обнял девушку и поцеловал в шею. Максим отвернулся.
  — Зря прощаетесь. Лиза, следи за вторым монитором. Он сейчас передает помехи. Как только появится изображение, нажми кнопку записи. Не промажешь: там красная кнопка одна. Чезаре, за мной!
  Максим повел Чезаре к проему в стене. Далее чернела пустота, пронизанная духом плесени и сырости. Максим включил фонарь. Луч света утонул в глубине туннеля.
  Чезаре бежал, стараясь не отставать от Максима и не упускать из виду освещенного фонарем пути. Пару раз он отставал — и оказывался во мраке подземелья, лишь далеко впереди мелькал силуэт Максима на фоне света фонаря.
  Чезаре вошел в ритм: выровнял дыхание и бежал как автомат. Увлекшись размеренным бегом, он не услышал сигнала к остановке и налетел на Максима.
  — Не ушиб?
  — Жив. А ты молодец! Мы пробежали почти километр, а ты одышку не поймал. Сколько ты можешь проплыть под водой?
  — Под водой? Ну, метров десять...
  — Нам надо пятнадцать. Перед тем, как нырнуть, весь воздух выдохни.
  — А не вдохнуть?
  — Так тебя на дольше хватит. Ловцы жемчуга держатся под водой пять минут. Именно потому, что выдыхают.
  Максим осветил конец туннеля. Чезаре осмотрел замшелую стену.
  — Тупик?
  — Начало.
  Максим направил сноп света под ноги. На стенах подземелья заиграли блики. Чезаре мотнул головой, словно пытаясь отогнать мираж.
  — Откуда здесь вода?
  — Там, впереди — озеро. Через него выйдем в лес в километре от дома. Нырнуть готов?
  Чезаре подошел к воде, разминая плечи. Максим включил фонарь.
  — Плыви за пятном света.
  Максим погрузился в воду. Чезаре выдохнул и нырнул вслед.
  Фырканье Максима долетело до берегов лесного озера, распугав уток. Крупный селезень покосился на голову Чезаре и отлетел к противоположному берегу. Там, у истока лесного ручья, крякая, он плюхнулся в воду и принялся созывать семейство.
  Максим поднял руку, привлекая внимание Чезаре.
  — На берег не выходить! Плывем до ручья!
  Они пересекли озеро, вновь распугав уток. Достигнув ручья первым, Максим побежал по дну вдоль берега, указывая Чезаре направление.
  Добежав до места, где ручей сворачивал вправо, они вышли на берег. Беря пример с Максима, Чезаре отжал одежду, вытряхнул воду из кроссовок. Максим проверил пакет с ноутбуком.
  — Порядок! А теперь — вперед!
  Уворачиваясь от веток и сучьев, они бегом углубились в лес. Петляя между деревьями, Чезаре приблизился к Максиму.
  — Классная идея с ручьем! Броди с собаками по берегам хоть год, а вход в туннель не найдешь. Ты придумал?
  — Партизаны.
  — Партизаны?
  — Не болтай на бегу! Выдохнешься.
  Добравшись до лесной дороги, они залегли в кустах напротив глубокой рытвины, пересекавшей дорогу поперек. Чезаре перевел дыхание.
  — Может, объяснишь, наконец, что мы делаем?
  Издалека донесся характерный стук автомобильного дизеля. Максим указал в направлении звука и жестом предложил Чезаре ответить на свой вопрос самому.
  Среди деревьев мелькнул белый кузов. Чезаре мотнул головой, словно говоря: "Ну и что?". Максим отмахнулся.
  Из-за деревьев показался белый фургон с надписью "Ambulanza" на лобовом стекле, нанесенной в зеркальном отражении. Чезаре поморщился: едкий запах сгоревшего дизтоплива добрался до ноздрей.
  Карета скорой помощи подъехала к глубокой рытвине посреди лесной дороги и остановилась. Водитель вышел, осмотрел колдобину и кивнул сидящему на переднем сидении человеку в голубом халате.
  — Думаю, проедем. Во всяком случае, попробую.
  Позади водителя хрустнула ветка. Обернувшись, он поднял руки.
  — Н-не стреляйте! Мы ничего не сделали! Мы просто врачи. Нас вызвали...
  Максим повел стволом, словно указкой.
  — Опустите руки! Нам нужна ваша машина. Скажите своим, чтобы вышли.
  Водитель повиновался. Из машины вышли двое в голубых халатах, присоединились к водителю. Девушку бил озноб. Ее обнимал за плечи высокий блондин.
  — Опустите пистолет, пожалуйста! Разве вы не видите, как ее трясет?!
  Максим покачал головой.
  — Не могу. Так вы наделаете меньше глупостей. Снимайте халаты и шапочки! Синьорины это не касается.
  К машине из кустов вышел Чезаре. Он собрал халаты, один надел сам, второй подал Максиму.
  — Я тебя правильно понял?
  Максим кивнул, не сводя глаз с пленных. Отстегнув от ремня наручники, он протянул их медикам.
  — Пристегните себя к дереву так, чтобы вы смогли подождать нас здесь полчасика с комфортом.
  Блондин взял девушку под руку и повел к деревьям. Отыскав удобное место, он усадил девушку спиной к дереву, сел сам и пригласил водителя. Вместе они, сцепившись руками, образовали треугольник вокруг ствола дерева.
  Блондин протянул наручники Чезаре.
  — Помогите!
  Чезаре сковал руки медиков, улыбнулся блондину.
  — Похвально, док. Врач должен спасать людям жизнь.
  — Надеюсь, мы ваши требования выполнили?
  Подошел Максим.
  — Сверх всяких ожиданий, док! А теперь полчасика отдохните. И постарайтесь успокоить синьорину.
  Блондин покосился на девушку. Глаза ее казались черными воронками на заснеженном поле.
  — Легко сказать! Она в шоке.
  — Женщины... Главное — она жива, а о нас скоро забудет.
  Максим отыскал в машине медицинские маски. Оставив между шапочкой и маской только глаза, дал знак Чезаре сесть за руль. Чезаре натянул маску, копируя Максима, и завел двигатель.
  По лесу прокатилось урчание дизеля: фургон, перевалив через рытвину, набирал скорость. Блондин и водитель "скорой" закашлялись, окутанные облаком едкого дыма. Огласив окрестности сиреной, машина скрылась за деревьями.

***

  По прибытии "скорой" из дома высыпали штурмовики. Максим и Чезаре подбежали к дому. Максим осмотрел группу штурмовиков.
  — Кто здесь старший?
  — Он в доме, док.
  Штурмовики расступились, пропуская носилки. В комнате Максим присел над телом Энцо. С видом ассистента, ожидающего приказа, Чезаре раскрыл докторский чемоданчик. Закончив осмотр, Максим обвел взглядом штурмовиков.
  — Вам следовало вызывать катафалк, господа.
  Морелло погладил портупею, не глядя на Максима.
  — Разве вы не вывозите трупы?
  Максим указал на тело Сильвио, прикованное к стене.
  — Для начала снимите с трупа наручники.
  Морелло махнул рукой в стиле "Это не ко мне", и вышел из дома.
  Когда Максим и Чезаре уложили в машину тело капитана, один из штурмовиков взял Максима за локоть.
  — Везите его осторожно, док! Это наш отец.
  Максим кивнул и уселся в машину. Чезаре завел мотор. К дверце Максима подошел Морелло.
  — Постойте, док! Документы капитана в нагрудном кармане. Со вскрытием не тяните. За результатами мы скоро заедем. Тех двоих я не знаю. Приготовьте их для опознания.
  Максим посмотрел на кровавую повязку, перетянувшую плечо Морелло.
  — А вам помощь не нужна?
  — Царапина, док. Выживу.
  — Тогда прощайте, господин лейтенант!
  "Скорая" оглушила лес сиреной и с пробуксовкой рванула с места. Морелло провел ее долгим взглядом и направился к дому. На ступеньках остановился, словно его корабль наткнулся на айсберг. Градус за градусом поворачивая голову, словно на плече сидела гигантская оса, Морелло скосил взгляд на погон.
  — Какой я тебе к черту лейтенант! По погонам я рядовой. Откуда ты... Черт! Камеры в лесу! Смуглый, среднего роста, хромает...
  Морелло оглянулся — фургон покинул поляну, мелькнув напоследок красным крестом на корме. Морелло схватился за рацию.
  — Охраняющий машины, отзовись!
  — Слушаю, господин лейтенант!
  — Перехватить "скорую"! Немедленно! Всех, кто в машине, арестовать! В случае сопротивления — огонь на поражение!
  — Слушаюсь!
  Морелло выключил рацию, потер подбородок.
  — Зачем тебе три трупа, ублюдок?
  На шум стянулись штурмовики. Морелло ткнул пальцем в сторону Виктора.
  — Бери двоих и бегом за "скорой"! Это те, кого мы ищем.

***

  Чезаре опустил стекло и сплюнул за борт.
  — Какого черта ты величаешь этого урода по званию? Он же замочил своего!
  "Скорая" вылетела к крутому повороту. Чезаре крутанул баранку. Максим ударился головой о боковое стекло. Потирая ушибленное место, Максим смотрел на дорогу.
  — Рули аккуратней. Не убей нас раньше времени.
  — И зачем нам эти трупы? Что мы будем с ними делать?
  — Веди машину! Сейчас все поймешь.
  Чезаре остановил фургон у рытвины, прорезавшей лесную дорогу. Медики, прикованные к дереву, смотрели на машину с тревогой.
  Чезаре усмехнулся.
  — Ты знал, что так и будет? Ты ведь не случайно назвал того скота по званию?
  — О чем ты?
  — Ослеп? Посмотри вперед!
  Заметив бегущего к ним штурмовика, Максим скривился.
  — На это я и рассчитывал. Только не учел, что они такие быстрые. Вероятно, это тот, кто остался на охране их машин. Чезаре, ты боевики смотрел? Прояви инициативу!
  Чезаре выскользнул из кабины. Карабинер подбежал к фургону и прицелился Максиму в голову.
  — Выходи из машины! Медленно!
  Максим повиновался.
  — Где второй?
  Чезаре вынырнул из кустов и опустил кулак на макушку карабинера, уложившись в долю секунды. Карабинер охнул и опустился на колени. Максим подхватил его, не дав упасть лицом в землю.
  — Ты его не сильно двинул?
  — Должен очнуться.
  — Так ты не уверен?
  Чезаре усмехнулся.
  — Жить будет. Ну разве что пару дней потрещит башка.
  — В следующий раз бей аккуратней.
  — Слушаюсь!
  — Смотри по сторонам. Не прозевай погоню.
  — А она будет?
  — Уверен.
  Максим подошел к медикам. Блондин поднял на Максима взгляд, полный недоумения.
  — Вы понимаете, что сделали? Вы напали на карабинера!
  Максим посмотрел на девушку.
  — Вижу, синьорина пришла в себя. Отличная работа, док!
  — Она справилась сама.
  — Через пару минут здесь будут карабинеры. Они вас освободят. Только не забудьте подать голос. Вот и все, док! Прощайте! Халаты мы оставим в машине. Спасибо за благоразумие!
  Максим скинул халат, бросил его на сидение и жестом приказал Чезаре смотреть в оба. Нырнул в кусты, вышел оттуда с водонепроницаемым пакетом и забрался в фургон.
  Максим извлек из пакета ноутбук, установил его на полу фургона, раскрыл, запустил видео, и направил экран к дверям машины.
  Достав из мешка портативную камеру, Максим закрепил ее скотчем в дальнем углу фургона. Выйдя из фургона, присел, прицелился из пистолета в камеру и, неудовлетворенный результатом, поправил зрачок объектива. Еще раз все проверив, он проложил провод, ведущий к антенне, между трупами, а антенну спрятал под носилки.
  Щелкнув кнопкой, он улыбнулся в объектив и позвал Чезаре.
  — Передай Лизе привет! Надеюсь, она нас слышит.
  Чезаре шутливо отсалютовал в сторону камеры.
  — Привет, Лиза! Скоро будем дома.

***

  Монитор перед Лизой ожил: помехи усилились, появилось неясное изображение. Лиза нажала красную кнопку. Динамики донесли искаженный расстоянием голос.
  — Привет, Лиза! Скоро будем дома.
  Лиза улыбнулась, увидев на экране Чезаре. Девушка прильнула к монитору — и тут же отпрянула. Лицо сковала гримаса ужаса. По подземелью эхом пролетел сдавленный крик.
  — Чезаре! Повернись!
  Монитор транслировал события, передаваемые камерой из кузова "скорой": со стороны дома к машине приближались черные фигурки. Одна из них остановилась, припала на колено, и прикрылась облачком дыма. Через секунду динамики донесли до Лизы звук выстрела. Девушка вцепилась в ручку кресла. Пуля со скрежетом впилась в кузов "скорой". Максим упал на пол, дернул за штанину Чезаре.
  — На пол! Они еще далеко, не попадут. Ползем в лес! Быстро!
  Чезаре уткнулся лицом в дорожную пыль и пополз быстрее змеи. Раздалось еще два выстрела. Максим и Чезаре из поля зрения камеры исчезли.
  Из оцепенения Лизу вывело движение на мониторе: один из карабинеров подбежал к "скорой". Он заглянул в фургон, заметил ноутбук и застыл. К "скорой" подбежали остальные карабинеры. Вслед за товарищем, прибывшим первым, они уставились в экран ноутбука. Их лица напоминали маски свирепых каннибалов. Зашипела рация.
  — Виктор, что там у тебя? Взяли их?
  Штурмовики переглянулись. Один из них поднял рацию.
  — Вам стоит на это взглянуть, господин лейтенант.

***

  Виктор, продолжая смотреть на ноутбук в кузове "скорой", переключился на прием. Рация пошипела, помолчала, и затрещала.
  — Взяли их, Виктор?
  — Бегите сюда, лейтенант! Немедленно!
  — Рядовой! Как ты смеешь приказывать старшему по званию?
  — Это не приказ, а предложение, господин лейтенант.
  Виктор отключил рацию. Внешне он казался спокойным, если не учитывать горящие глаза. Стоящий рядом штурмовик кивнул на ноутбук в кузове фургона.
  — Что будем с ним делать?
  Виктор осмотрелся.
  — Придет — разберемся. А где врачи?
  Из кустов донеслась возня и женский вопль.
  — Мы здесь!
  Два штурмовика побежали на крик. Вернулись, сопровождая медиков. Виктор пригляделся к приведенным людям.
  — Но... это же не вы приезжали в "скорой"!
  Блондин кивнул, потирая затекшие запястья. Девушка в голубом халате подбежала к Виктору.
  — Это были не мы! Это какие-то бандиты! Они приковали нас к дереву. Сволочи! Я так испугалась! Я чуть не умерла от страха! Если бы не вы, они бы нас убили!
  Девушка попыталась обнять Виктора — тот отстранился. Блондин, натягивая халат, покачал головой.
  — Ты к ним несправедлива. Тебя всего лишь заставили посидеть в этом чудесном лесу.
  Водитель "скорой" осмотрел машину.
  — Порядок! Ничего не повредили. Больница к ним претензий не имеет.
  Он подошел к Виктору, взял его под локоть и отвел в сторону.
  — Слушай, друг! Не знаю, кто они такие — те, кто угнал нашу машину — но если они никого не убили... в общем, будьте с ними полегче, пожалуйста! Нам они не навредили, а ей полчаса помолчать — только на пользу. За те минуты, что мы просидели в этом лесу, я вспомнил всю свою жизнь... и сделал выводы. Даже не знаю, как сказать... я им даже благодарен.
  — Разберемся.
  Виктор смотрел поверх головы водителя. По лесной дороге приближалась группа штурмовиков. Водитель уселся в машину и завел мотор. Виктор похлопал по капоту.
  — Глуши! Я вас не отпускал.
  К Виктору в окружении штурмовиков подошел Морелло.
  — Ну, дружок! Плачет по тебе дисциплинарное взыскание!
  — Я так не думаю, господин лейтенант!
  — Что за тон?!
  — Взгляните-ка вот на это, господин Морелло!
  Виктор жестом предложил лейтенанту подойти к "скорой".
  — Эти трупы я уже видел!
  — Вы видели и то, что я хочу вам показать. Я настаиваю!
  Морелло огляделся. Штурмовики окружили его плотным кольцом, глядя в одну точку: на экран монитора в кузове "скорой".
  — Что вы затеваете?
  Виктор подвел лейтенанта к фургону и указал на экран ноутбука. Там в цикле крутилась видеозапись убийства капитана и Сильвио. Вглядевшись в изображение, Морелло побелел. Оглянувшись через плечо на Виктора, он наткнулся на холодный, безжалостный взгляд.
  Стальные пальцы скрутили руки Морелло сзади. Его попытка вырваться имела успех не больший, чем попытка приговоренного встать с электрического стула. Тусклый блеск автоматных стволов, направленных в грудь Морелло, вынудил его прекратить сопротивление. Виктор подошел к Морелло вплотную.
  — Вы арестованы, лейтенант! Молите бога, чтобы доехать до управления живым.
  Виктор включил рацию.
  — Принимаю командование на себя. Всем отбой! Возвращаемся к машинам, парни.
  Морелло сузил глаза.
  — Дурак! Я получу медаль, а вот ты вылетишь за самоуправство и прекращение операции.
  Громкая пощечина отбросила Морелло на придорожный куст. На груди лейтенанта униформа намокла и потемнела: из рассеченной о зубы щеки хлестала кровь.
  Между Морелло и Виктором стеной встали карабинеры. Один из них поманил врача и указал на Морелло.
  — Перебинтуйте эту тварь, что ли...
  Виктор спрятал кулаки за спину.
  — Шею ему перебинтуйте потуже, док!
  Блондин, успевший оценить видеозапись, поплелся в фургон за медикаментами. Он спешил как сонная улитка: так, словно клятва Гиппократа на Морелло не распространялась.
  Морелло топнул ногой.
  — Быстрее, черт возьми!
  Виктор рванулся навстречу лейтенанту — тот вжал голову в плечи. От Морелло Виктора оттеснили карабинеры. Один из них ухватил Виктора за плечи и встряхнул.
  — Думаешь, ты тут один? Мы все хотим того же, что и ты!
  — Остынь, Виктор!
  — На всех его не хватит.
  — Оставь его для суда. Дадут мало — мы добавим.
  Врач наложил пластырь на рассеченную щеку Морелло. В кольце хмурых штурмовиков лейтенант сидел смирнее кастрированного кота.
  Виктор влез в фургон, отключил ноутбук и, бросив взгляд на тело капитана, закрыл дверь "скорой". Подошел врач.
  — Вы нанесли ему глубокую рану... Рекомендую отвезти его в больницу. Там ему наложат швы.
  Виктор ухмыльнулся.
  — Поедет с нами.
  — Вы можете взять себя в руки? Я себе не прощу, если узнаю, что мог довезти его живым, но этого не сделал, отдав его вам.
  — Вы жалеете всех, док? Ублюдков тоже?
  — Ублюдки — всего лишь незаконнорожденные дети. Их ненавидеть не за что. А что касается вашего лейтенанта, то мой долг спасать каждого — даже убийцу... хотя бы для суда.
  — Он поедет с нами!
  Виктор оглянулся на фургон, наморщил лоб.
  — Он должен быть последовательным.
  — Кто?
  Врач с удивлением наблюдал, как Виктор открыл фургон и осмотрел стены кузова.
  — Тот, кто послал нам этот ноутбук. Он должен быть последовательным.
  Виктор забрался в кузов, и через минуту вынес из "скорой" камеру и антенну.
  — Так я и думал. У него к камерам страсть.
  Виктор заглянул в объектив камеры.
  — Кем бы ты ни был, но, черт возьми, хотел бы я знать, что все это значит!

***

  Лизу отвлек от монитора далекий шум. Она схватила пистолет и спряталась за ящик. Девушка прислушивалась к каждому шороху, эхом отдающемуся в галереях катакомб.
  В размытых звуках начали угадываться шаги бегущих людей. Лиза спустила предохранитель, прицеливаясь в проем, ведущий к выходу из комнаты. От напряжения ее рука занемела.
  Звук шагов стих. Палец девушки, лежавший на спусковом крючке, побелел. Ствол пистолета подрагивал. В абсолютной тишине прозвучал негромкий оклик.
  — Лиза!
  Девушка дернулась. Выстрел хлопнул глухо, как в танке.
  — Эй! Не стреляй! Это мы!
  — Чезаре! Боже, я вас не ранила?
  — Ты мазила, хвала Всевышнему!
  В комнату ввалился Максим, вслед за ним прокрался Чезаре. Максим указал на пистолет в дрожащей руке Лизы.
  — Может, опустишь?
  Лиза отбросила пистолет и повисла на шее Чезаре.
  — Вы меня напугали до смерти! Хоть бы предупредили!
  — Извини, в следующий раз отправим тебе открытку.
  Комната заполнилась чмоканьем: Лиза покрывала лицо Чезаре поцелуями. Максим усмехнулся.
  — У вас вид, будто расставались на сто лет!
  Лиза фыркнула, продолжая висеть на шее Чезаре. Его попытки освободиться провалились. Он подставлял лицо поцелуям, заливаясь краской под насмешливым взглядом Максима.
  Отпустив Чезаре, Лиза смахнула волосы со лба.
  — Максим, у тебя есть женщина?
  — К делу это не относится.
  — В твоем доме женским уютом не пахло. Ты женщин избегаешь?
  — Нет. Но дома не держу.
  — Как канарейку?
  — Да. Котов, знаешь ли, развелось...
  Монитор на столе замерцал помехами, привлекая всеобщее внимание. Максим остановил запись. Приготовив кофе, наполнил три чашки, уселся за монитор и жестом пригласил Лизу и Чезаре присоединиться. Пока Лиза усаживалась на коленях Чезаре, Максим прокрутил запись назад. Сцену ареста Морелло просмотрели на одном дыхании, словно бестселлер, отмеченный дюжиной Оскаров.
  Чезаре отставил чашку и вздохнул.
  — Проглотил бы чего-нибудь размером с корову. Твой кофе только разбудил аппетит.
  Максим указал на холодильник.
  — Что найдешь — твое. Не хватит — в кладовке полно консервов. Лиза готовит?
  — Яичницу по праздникам.
  Лиза закатила глаза. Чезаре достал из холодильника упаковку йогуртов.
  — А пива нет?
  — Это помещение для экстренных случаев. В такие моменты нужно не пить, а сохранять трезвый ум.
  — Жаль. Лиза, будешь йогурт?
  Лиза зачерпнула йогурта, поднесла ложку к глазам, понюхала и посмотрела поверх ложки на Максима.
  — Что дальше?
  — Представление отснято, оцифровано, и разослано на тринадцать серверов. Пришлю тебе копию. Будешь показывать внукам на ночь.
  — Я серьезно!
  Максим встал.
  — Я тоже. Пойду-ка, закрою двери в свою хибарку. А то наши доблестные штурмовики это сделать не потрудились. Не скучайте.
  Максим покинул комнату. Чезаре подошел к Лизе сзади и обнял ее за плечи.
  — Чем бы нам заняться? Сегодня очень необычный день...
  Лиза развернулась вместе с креслом. Улыбаясь уголками губ, она встретилась взглядом с Чезаре.
  — Смотри, что я нашел в холодильнике, на самом видном месте.
  Чезаре раскрыл ладонь. Лиза залилась громким смехом.
  — О, Боже! Презервативы! Что он только что говорил?
  Чезаре скопировал интонацию Максима.
  — Это помещение для экстренных случаев. В такие моменты нужно не пить, а сохранять трезвый ум.
  — Пить мы не будем, правда, Чезаре?
  Чезаре поднял девушку на руки.
  — И уж тем более не будем сохранять трезвый ум!

***

  Перед входом в комнату Максим пошаркал в туннеле, закашлялся.
  Лиза рассмеялась.
  — Заходи, мы одеты!
  Максим бросил быстрый взгляд на молодежь и отвернулся. Лиза заплетала тугую косу, Чезаре по-мужски — пятерней — поправлял прическу. Несмотря на горящие глаза, пара выглядела усталой.
  — Прервал? Секс в экстремальной ситуации — это нечто, да?
  Лиза зарделась.
  — Умение краснеть современными девушками давно утеряно. Тебе повезло, Чезаре.
  — Не лезь не в свое дело.
  Максим протянул Лизе маленький пистолетик.
  — Кажется, это твой. Он упал в траву у крыльца.
  Лиза взяла пистолет, повертела его в руках и бросила на пол.
  — Будь оно все проклято! Это самый гадкий день в моей жизни!
  — Заткнись, истеричка! Ты жива, и это главное!
  Чезаре вскочил.
  — Не смей затыкать ей рот!
  Максим развернулся к Чезаре.
  — Ты тоже заткнись! Банда истеричек! С ума сошли? Сколько можно давать волю нервам? Зря я с вами связался, сопляки!
  Чезаре махнул рукой, словно говоря: "Достали!" — и подошел к кофеварке.
  — Будете продолжать в том же духе, и мы передеремся как петухи. Чезаре, не прикидывайся глухим! Это касается тебя. Свой гонор показывай жене! Ты у меня в гостях, не забывай! Напомню вам, детки: я старше вас вдвое, и прожил жизнь, о которой вы в своей полированной Европе и не слышали. И последнее: спасая ваши шкуры, я рисковал своей. Все ясно?
  Чезаре кивнул, не поворачиваясь. Лиза промолчала. Максим подошел к Чезаре и развернул его к себе.
  — Лиза — женщина, но ты, Чезаре, мужик. Посмотри мне в глаза и скажи, что ты меня понял!
  Поднимая взгляд на Максима, Чезаре сделал видимое усилие.
  — Я тебя понял!
  Чезаре протянул Максиму руку. Максим расплылся в улыбке.
  — Вот теперь я вижу, что говорю не со стеной!
  Оценив силу рукопожатия, Чезаре присвистнул. Лиза оживилась.
  — Что делаем теперь?
  — Ждем. Все идет как надо.
  — Как надо кому? Ты кто, Максим?
  — Не надоело? Сколько раз мне надо спасти ваши шкуры, чтобы вы поняли: кем бы я ни был, вам это пока не вредило?
  Максим открыл аптечку.
  — На вашем месте я бы сейчас вздремнул.
  Лиза подпрыгнула.
  — Какой к черту сон! Ты хоть представляешь, какой у нас сегодня день?
  — Представляю. День экстремального секса.
  — Завидуешь?
  — Констатирую факт. В вашем возрасте плохое забывается быстро. И спите вы как сурки.
  Чезаре сел на кровать.
  — Не так уж он неправ, Лиза. Я бы вздремнул...
  Лиза вздохнула.
  — А что ты мог сказать еще? Ты всегда после секса спишь...
  Максим засмеялся.
  — Не он один.
  — Мужчины! Вам бы только...
  — Переспать и поспать. Ну, хватит жаловаться! Всем отбой!
  — Спи сам, если хочешь!
  Заваливаясь на кровать, Чезаре попытался увлечь Лизу. Девушка вывернулась. Чезаре махнул рукой и отвернулся к стене.
  — Спокойного дня!
  — Спи, сурок!
  Максим распустил ремень, стягивающий ногу, и разорвал штанину. Обработав рану, наложил повязку. Ремню со звездой на пряжке Максим уделил времени больше, чем раненой ноге. Натер латунь пряжки до блеска, периодически смотрясь в нее, как в зеркало.
  Лиза улыбнулась.
  — Стильный у тебя ремень. Где купил?
  — Выдали, когда служил в армии.
  — Где?
  — Той страны больше нет. Спи!
  Максим вдел ремень в пояс джинсов и уселся за компьютер. Мерный стук по клавишам усыпил Лизу раньше, чем Чезаре разразился первой канонадой храпа.

***

  Максим нажал красную кнопку на пульте и бросил его на кровать. Телевизор зашелся в рекламной истерике. Лиза протерла глаза.
  — По-моему, я засыпала в кресле...
  Максим усмехнулся.
  — Не на полу же мне спать, дорогуша! Я тебя перенес.
  — Только перенес? Я так крепко спала, что ничего не помню...
  — Ты не в моем вкусе. Не раздавите пульт! Один из вас готовит обоим кофе, другой летает по каналам и ищет все, что может относиться к нашей истории.
  Полусонный Чезаре схватил пульт.
  — Я — тот, кто летает по каналам!
  Лиза выудила пульт, один за другим раскрыв пальцы Чезаре.
  — Не хочется тебя огорчать, дорогой, но ты не угадал. Ты — тот, кто готовит кофе. Так что мы ищем, Максим?
  Девушка устроилась на кровати, подоткнув под спину подушку. Чезаре, чертыхаясь, приготовил кофе и поставил чашку, предназначенную Лизе, на стол. Под изумленным взглядом Лизы он уселся в кресло.
  — Чезаре, ты прирожденный джентльмен!
  Вмешался Максим.
  — Ты его приневолила, Лиза. Кофе в постель принести не заставишь. Это от сердца.
  Чезаре поднял в сторону Максима чашку, словно чокаясь. Лиза скривилась.
  — Мужики! Друг за друга стеной! Да пошли вы!
  Лиза занялась пультом. Чезаре принес новую порцию кофе. Лиза рыскала по каналам вручную, пока не нашла на пульте кнопку автообзора. Каналы на экране замелькали, задерживаясь на три секунды.
  Лиза отбросила пульт.
  — Максим! Мы с Чезаре перед ящиком, как перед коброй — он нас скоро загипнотизирует! Битый час сидим, все новости пересмотрели, но о нас — ни слова.
  Максим отвернулся от монитора, потер воспаленные глаза.
  — Интернет тоже пустой. Будто штурма и не было. О капитане, Сильвио и Энцо тоже ни слова.
  — У тебя есть выход в интернет? Что ж ты молчал?!
  — Ты не спрашивала.
  Девушка подбежала к монитору и заелозила мышкой.
  — Чезаре! У него и вправду есть выход в сеть!
  Максим уставился на Лизу.
  — Что здесь странного?
  — Странное в том, что у тебя взорвано полдома, отстрелены все провода, ведущие в дом, а под землей у тебя отлично работает телевизор, и есть выход в интернет. Как это объяснить?
  Уголки губ Максима поползли вверх.
  — Я предусмотрительный. У кого есть желание — разрешаю побродить по сети. Но по очереди. Кто-то должен следить за телевизором. В сети обойдитесь без фанатизма. На форумах и чатах соблюдать молчание. Ни слова! Только наблюдение. Ясно?
  Лиза уселась за монитор.
  — Чезаре следит за телевизором! Ты же не против, милый?
  — Маньячка! Однажды сеть засосет тебя так, что ты спутаешь ее с реальностью.
  Чезаре отвернулся к телевизору, Лиза с горящими глазами погрузилась в пучину интернета. Максим откинулся на спинку и закрыл глаза.
  — Итак, что мы имеем? Дело замяли тихо. Врачи молчат. Пресса молчит. О смерти капитана, Энцо, и Сильвио — ни слова. Репортаж о штурме моего дома канал "Уно" со своего сайта убрал. Значит, я не ошибся. Всем приказано молчать.
  Чезаре оторвался от телевизора.
  — Хорошего в этом мало. Может, они готовят новый штурм?
  Подумав, Максим покачал головой.
  — Никто не сунется. Они должны переждать. Шум от вертолета еще не утих. Такие кадры — и особенно комментарии — заставят людей следить за каждым шагом полиции и карабинеров.
  Максим вывел на экран изображение поляны.
  — Я порылся в интернетах и нашел копию той передачи канала "Уно", где они снимали мой домик с вертолета. Там диктор передал наши координаты в прямом эфире. А теперь с посмотрите на экран. Местные мальчишки тут как тут. Как провернуть секретную операцию? Убить этих пацанят? На это они не пойдут. Разогнать? Но тогда секретность полетит к черту. Кроме того, они еще должны меня найти.
  Чезаре кивнул.
  — Учитывая твой трюк с озером, это будет сложно.
  Максим прошел к умывальнику, подставил голову под струю холодной воды. Не вытерев, взъерошил короткие волосы и вернулся к компьютеру.
  — Огня без дыма не бывает. Пора нам навестить кое-какую солидную организацию.
  Пальцы Максима замельтешили над клавиатурой.
  — Так, отсортируем все документы, созданные или измененные за последние три дня. А вот это уже интересно. Идите сюда!
  Чезаре и Лиза склонились над монитором.
  — Перед вами, господа, протокол допроса, составленный службой внутренних расследований карабинеров Неаполя, датированный вчерашним числом. Кого допрашивают? Сейчас посмотрим... вот номер удостоверения допрашиваемого. Так, сейчас по номерку найдем хозяина.
  Лиза хмыкнула.
  — Вот оно что! Ты — хакер?
  — Кое-что умею.
  Максим щелкал мышью. Окна на экране сменялись со скоростью, достойной локального диска. Появилась фотография. Лиза всмотрелась в лицо на экране.
  — Так это тот, кто арестовал Морелло!
  — Виктор. Его зовут Виктор. И, насколько я понимаю из текста, Морелло был прав. Парню за самоуправство влетело. Читайте!
  Максим вернул на экран протокол допроса и отправил документ на печать.
  Чезаре начал читать вслух.
  — Я принимал присягу, а там говорилось, что я всеми силами буду способствовать выполнению задания. Операция была секретная. Вертолет с телекамерой мог секретность нарушить. Я убрал помеху согласно присяге.
  Лиза приняла эстафету.
  — Вы стреляли в гражданское лицо.
  — Я тоже могу купить вертолет и написать на нем название телеканала. А внутрь телекамеры вмонтировать снайперскую винтовку.
  — Вы проявили самоуправство.
  — Приказа я не ослушался. Его просто не было.
  На пол-экрана вылетело красное окно. Режуще белый цвет букв на красном фоне бил по глазам. Лиза отпрянула от монитора.
  — Что происходит?
  Максим пробежался пальцами по клавиатуре — красное окно исчезло. Лиза облизала губы.
  — Там было написано "Сдохни!", белым по красному, так?
  Максим улыбнулся.
  — Мои похождения по полицейским архивам засек их админ. "Сдохни!" — любимое сообщение всех недоделанных администраторов, мнящих себя хакерами. Насмотрелись фильмов, хотят выглядеть крутыми.
  Чезаре щелкнул пальцами.
  — Насколько я понимаю, теперь они могут засечь компьютер, с которого к ним зашли.
  Лиза прикусила губу.
  — То есть скоро здесь будет полиция?
  Максим закатил глаза
  — Нет, вы неисправимы! Тоже фильмов насмотрелись?
  — Ты бы не издевался, а объяснил что к чему!
  — Даже "Эшелон" умен не настолько, чтобы засечь нас за секунду. Что уж тут говорить о простом полицейском, закончившем курсы администратора! Чтобы меня вычислить, им понадобится не один день.
  — И все же он тебя засек. Каким бы тупым он ни был. Кстати, что такое "Эшелон"?
  — Да я просто обнаглел. Бродил по их хозяйству в открытую. Он должен меня засечь через минуту. А он потратил полчаса. И прекратите меня доставать! Я знаю, что делаю.
  Лиза заглянула в глаза Максиму.
  — Что такое "Эшелон"?
  — Не сейчас, Лиза.
  Максим дочитал распечатанный протокол допроса.
  — Его срочно отправили в отпуск. Фактически уволили.
  — Ты о ком?
  — О Викторе. Стрелка по вертолетам отправили в бессрочный отпуск. А о Морелло я не нашел ничего. Что и требовалось доказать.
  — Что такое "Эшелон"?
  Максим отмахнулся.

***

  Проснувшись, Чезаре огляделся с видом человека, не помнящего, как он здесь очутился. Он вращал зрачками, пока не наткнулся на взгляд Максима.
  — Не шуми. Твоя подруга еще спит.
  Лиза потянулась.
  — Не угадал. Я проснулась раньше всех.
  — Следила за мной?
  — Такие бурные знакомства у девушек не каждый день. Приходится держать ухо востро. Насильников сейчас полно.
  — Перестраховщица. У тебя надежная охрана.
  Лиза прыснула в кулачок.
  — Эта охрана храпит громче Везувия. Я могу орать хоть до посинения — он и не пошевелится.
  Чезаре изобразил смущение.
  — Но то, что я увидела сегодня, мне понравилось. Чезаре, он приготовил нам завтрак!
  Чезаре повел носом.
  — И чем пахнет?
  — Пока ты храпел, так вкусно пахло... Я еле сдержалась, чтобы не встать. Там здоровенная курица, любимый!
  Светясь от удовольствия, Максим достал из микроволновки запеченную курицу.
  — Сегодня у нас тяжелый день. Нужно подкрепиться.
  Оторвав ногу, Максим протянул ее Лизе.
  — Вставайте, Мисс Наблюдательность.
  Лиза состроила капризную гримасу.
  — Хочу завтрак в постель! Чезаре, милый, ты так редко меня балуешь...
  Максим впился зубами в куриную ногу, минутой ранее предложенную Лизе. Жуя сочный кусок мяса, он налил себе кофе, и направился к выходу.
  — Ну, вы тут завтракайте, а у меня дела.
  — Хватит строить из себя джентльмена! Не уходи. Мы только позавтракаем.
  — Завтрак в постель — это для двоих.
  Чезаре замялся.
  — Не уходи, Максим. Этот завтрак приготовил не я.
  Лиза подпрыгнула на постели.
  — Кто-нибудь притащит мне эту шикарную курицу, джентльмены?!
  Чезаре разделал тушку и под восторженный вопль Лизы поднес тарелку к постели. Девушка вдохнула запах полной грудью и от удовольствия закрыла глаза. Чезаре выбрал самый большой кусок, повертел его, рассматривая со всех сторон.
  — О нет, дорогая! Твой маленький ротик до таких размеров не раскроется.
  Лиза не успела моргнуть, как Чезаре уже смеялся с набитым ртом. Максим, увидев ошеломленное лицо Лизы, в приступе смеха схватился за живот. Девушка хватала ртом воздух, не в состоянии произнести ни слова.
  — И этот человек... этот человек называет себя моим парнем! Он, который сожрал самый вкусный, самый сочный, самый поджаренный, самый большой кусок мяса! Оставил свою подругу подыхать с голоду!
  Девушка вырвала тарелку из рук Чезаре, и принялась поглощать курицу со скоростью электромясорубки. Максим поднес им термос и чашки, изображая прислугу.
  Лиза выгнула бровь.
  — А налить?
  — Наливать кофе — дело любящего супруга.
  — А он любящий? Только что чуть не уморил меня голодом.
  Чезаре поперхнулся.
  — Вопрос стоит не так. Надо было спросить: "А он супруг?".
  — И кто он?
  На помощь Чезаре пришел Максим.
  — Э, нет! Семейные сценки оставьте для своих соседей.
  Чезаре с благодарностью посмотрел на Максима. Лиза фыркнула.
  — Мужская солидарность! В этом доме найдется хоть один мужчина из тех, что не боятся налить даме кофе?
  Чезаре бросился исполнять приказ. Максим отправился к компьютерам. Через минуту чашки Лизы и Чезаре опустели. Максим закончил колдовать над клавиатурой, подключил к компьютеру телефон и набрал номер. Из динамиков полились длинные гудки.

***

  Виктор стоял у плиты, заваривая кофе. Телефонная трель заглушила шипение газа. Не выходя из кухни, Виктор протянул руку к настенному аппарату в коридоре.
  — Виктор?
  Коридорное зеркало отразило озадаченное лицо Виктора.
  — Позавчера в лесу господин Морелло раздал группе штурмовиков мои фотографии.
  Виктор напрягся.
  — Можете не отвечать. Для моего предложения это роли не играет. Скажите, Виктор, ваш капитан был хорошим человеком? Нет, что я говорю! Хотите отомстить?
  Штурмовик стиснул трубку. Костяшки пальцев побелели.
  — Эти твари его упрятали. Даже не завели дело. Мы не можем его найти. Надо было его еще там...
  — Понимаю ваши чувства, Виктор. Но давайте перейдем к делу. У нас мало времени.
  — Как вы узнали мой номер?
  — В моем доме повсюду натыкано камер. Вы должны были это понять, иначе откуда взялась запись, которую вы видели в фургоне "скорой"?
  — Не тупой, догадался.
  — На записях есть и ваше изображение. Дальше — элементарно. Я порылся в базе данных карабинеров Неаполя. Ваш телефон, как и полагается, в вашем личном деле.
  — Это так просто — порыться в нашей базе данных?
  — Для меня не сложно.
  — Прошло сорок секунд. Вы перезвоните?
  — Смотрите на секундомер?
  — Часы у меня в мозгу.
  Виктора отвлекло шипение сбегающего кофе. Сквозняк разнес по квартире запах гари. Виктор дотянулся до рукоятки, погасил огонь. По плите растеклось коричневое пятно.
  — Засечь, откуда я звоню, они не смогут. Для них я сейчас нахожусь где-то в Австралии. Предлагаю вам сделку. Я ищу для вас Морелло — вы оказываете мне услугу.
  — Какую?
  — В Неаполе и Джулиано есть площадки, где тусуются нелегальные гастарбайтеры. На их жаргоне это место называется "панель". Знаете, где это?
  — Раньше мы их там разгоняли.
  — Так я и думал. Завтра перед рассветом в Неаполе — парень, в Джулиано — девушка, будут раздавать нелегалам листовки. Вы должны быть в штатском.
  — Что в листовках? Я должен знать. Не хочу распространять порнуху, даже ради капитана.
  — Там не порнуха. Скорее чернуха. Компромат, как на ваше начальство, так и на некую систему тотального слежения за гражданами всех стран. Вы вправе ознакомиться с содержанием листовки перед тем как приступите к работе. Не понравится — можете уходить. Но тогда наш договор теряет... Нет, к черту! Я достану вам этого Морелло в любом случае. Таких тварей надо наказывать. А полное право на это имеете только вы и ваши товарищи. Простите за красивые слова.
  — Последние дни я только такими словами и думаю. И еще у капитана есть семья. Они тоже имеют право. Так что делать с листовками?
  — С ними разберутся те, кого вы должны охранять.
  — От кого?
  — От ваших соратников. Вы знаете, что канал "Уно" показал наши фото и представил нас убийцами и грабителями. Мэрия пообещала за нас двадцать тысяч евро, поэтому наши приметы знает каждый полицейский. Раздаче листовок ни карабинеры, ни полиция помешать не должны. В случае обострения ситуации ваша задача — обеспечить безопасный отход парня в Неаполе и девушки в Джулиано. Кстати, их имена: Чезаре и Лиза.
  — Не думаете ли вы, что я...
  — Нет. Стрелять в своих вам не придется. В случае столкновения с полицией вам нужно убедить ваших соратников встать на вашу сторону. Никакого насилия! Большая драка всю нашу кампанию дискредитирует. Ваша задача стычек не допустить.
  — Почему вы выбрали меня?
  — Мне нравятся верные присяге стрелки по телекамерам. Вы умеете ориентироваться в ситуации и быстро принимать решение.
  — В одиночку не справлюсь. Могу я пригласить своих парней?
  — На это я и рассчитывал. Разговор могут прослушивать, поэтому будьте осторожны: вас могут ждать. Я так понимаю, мы договорились.
  — Вы догадливы.
  — Удачи.
  Виктор повесил трубку. Он поднял глаза на зеркало, висящее над телефоном. Встретившись взглядом с самим собой, вышел на балкон.
  Из спальни донесся жалобный женский голос.
  — Кто это был? И почему так рано? Какая сволочь посмела нас разбудить?
  Виктор подставил лицо ветру и лучам восходящего солнца.
  — Ему не спится.
  — Кому?
  — Спи, Мария, все в порядке. Уже все в порядке.
  На балкон вышла брюнетка, запахивая халатик, едва сходившийся на пышной груди.
  — Какой теперь сон! И плиту сегодня моешь ты, дорогой. Твой разлитый кофе у меня уже в печенках. Давно проснулся?
  — Не ложился.
  — Так нельзя. Что от тебя останется? Плюнь ты на этих сволочей, Виктор! Отдохни. И что значит "уже все в порядке"?
  — Не поверишь.
  — Поверю.
  — Мне предложили работу.
  Девушка расхохоталась.
  — Mamma mia! Твоя профессия никому не нужна. Тебя заметил знатный плотник? Ты хоть знаешь, что гвозди забивают не прикладом твоего автомата, чудо ты мое? Тебя уволят через день! Великого стрелка не позовет даже мафия: ты же умеешь только чистить мир от скверны!
  — Меня пригласили работать по специальности.
  — Давай, продолжай издеваться над доверчивой девушкой!
  — Я помолчу, если ты не против.
  Виктор отвернулся. Девушка обняла парня сзади, прижавшись губами к длинному узкому шраму.
  — Капитана не вернешь, дорогой! Не убивай себя. И... Я так рада за тебя, Виктор! Твоя новая работа — твое спасение. Вижу, ты ей рад. Это хорошо. Ты отвлечешься. Но... как же твои друзья? Ты же без них...
  — Группа пойдет в полном составе.
  — Когда?
  — Завтра.

***

  Максим выключил телефон. Повисла недолгая пауза.
  — Что-то я не помню, чтобы я куда-то собиралась. Чезаре, а ты знал, что тебе завтра утром надо быть в Неаполе? Что все это значит, Максим?
  — Попробую освежить вашу память. У нас был договор. Там, наверху, возле дома. Я спасаю ваши шкуры, а вы помогаете мне.
  — Но ты нас даже не ввел в курс дела!
  — Я свой пункт договора выполнил?
  В ответ — тишина.
  — Разве вы меня просили ввести вас в курс дела, как именно я буду вас спасать? Нет. Так почему вы этого требуете сейчас?
  — Как-то не по-людски, Максим. Я думала, что у нас отношения нормальные.
  — И потому по утрам за мной следила? Хорошие отношения должны подкрепляться хорошими поступками. Свой поступок я совершил. Вы — нет.
  Чезаре оторвал взгляд от потолка.
  — Он прав, Лиза.
  — Да... да, конечно. Просто я ожидала...
  — ... что я буду отчитываться перед вами, а вы будете решать, что вам подходит, а что — нет.
  — Черт, я именно так и думала!
  — А как ты думаешь теперь?
  Лиза отвела взгляд. Максим отвернулся к компьютерам. Лиза посмотрела на Чезаре. Тот развел руками.
  — Черт! Максим, я не знаю, как выразить тебе...
  — Никак. Успокойся. Ты уже все сказала. Забудем!
  Максим подошел к холодильнику и поманил пальцем Чезаре. Открыв дверцу, он указал пальцем внутрь.
  — Завтрак в постель без этого — как недокуренная сигарета.
  Чезаре улыбнулся.
  — Еще один такой фокус, и она уйдет к тебе.
  — И ты меня пришибешь из ревности?
  Лиза подпрыгнула в постели, бархатные ресницы запорхали крыльями бабочки, губы забормотали "Yes! Yes! Yes!", руки протянулись навстречу Чезаре, несшему на стеклянном подносе в прозрачных вазочках мороженое со взбитыми сливками, украшенное земляникой.
  Об опустевшей вазочке Лиза оповестила мир звонким цоканьем металлической ложки по стеклянной вазочке. Девушка выскоблила дно вазочки, отставила её, и протянула руку. Чезаре отдал свою порцию.
  Максим потер руки.
  — А теперь — за работу!
  Он подошел к большой коробке без надписей, стоявшей возле стола с мониторами, и распечатал ее.
  — Это — принтер для небольшого издательства. Полюбуйтесь.
  Лиза вскочила с кровати и принялась разглядывать аппарат. Чезаре погладил матовую поверхность.
  — Я в этой технике ни черта не понимаю, но выглядит эта штука солидно.
  Максим улыбнулся, довольный произведенным эффектом.
  — Да уж, это у него не отнять.
  — Дорогой?
  — Лучше тебе не знать, Чезаре. Достаточно сказать, что качество он выдает полиграфическое.
  В руке Лизы появилась купюра в десять евро.
  — А деньги он печатает?
  Чезаре покосился на девушку.
  — Лиза! Остынь!
  — А что я такого спросила?!
  Максим поднял руку как рефери, разнимающий бойцов.
  — Печатает, Лиза, печатает! Купюры выдает лучше настоящих. Но мы будем размножать не деньги.
  Лиза округлила глаза, словно услышала крамолу.
  — Мы будем печатать листовки. Как революционеры. Сто тысяч штук. А потом пустим их в народ. Разнесем по почтовым ящикам добропорядочных граждан. Сделаем себе маленький пиар.
  Лиза наморщила лоб.
  — Разнесем сто тысяч листовок? По тридцать на брата, по... пусть по пятьдесят в час... ты сошел с ума, Максим? Их разносить ровно два месяца без выходных! По десять часов в день! Это притом, что нас показали по телевизору...
  Лиза запнулась, хлопнула себя по лбу.
  — Так вот о чем ты говорил с Виктором, с тем карабинером!
  Чезаре усмехнулся.
  — А я все жду, когда же ты вспомнишь!
  — Очень смешно!
  Девушка скорчила недовольную гримасу и забралась на кровать. Чезаре скрестил руки на груди, перевел взгляд на Максима.
  — Ну хорошо, мы их напечатаем. Мы нашлепаем сто тысяч листовок. Но скажи, какой дурак станет их разносить за спасибо?
  — Ты прав. Любая работа должна оплачиваться. Как ты считаешь, сто евро за сотню разнесенных листовок — это много или мало?
  Чезаре присвистнул. Максим улыбнулся.
  — Разнесут со скоростью света, Чезаре. Сто евро за полчаса — да пусть даже за час работы — получают не все. А нелегальные рабочие еще и за добавкой придут.
  — И половину выбросят в ближайший мусорный бак.
  — Это ты загнул. Конечно, найдутся и такие, но их будет от силы десять процентов. Девяносто тысяч листовок цели достигнут.
  Лиза встрепенулась.
  — Постой, постой! Это ведь сто тысяч евро! Бешеные деньги!
  — Твое будущее стоит дешевле?
  — Но где ты их возьмешь?
  Максим открыл чемодан. Лиза опешила.
  — Это... это же... это же пятисотенные купюры! Да их здесь не меньше, чем на миллион!
  Максим напоминал факира, показавшего удачный фокус.
  — Четыре, Лиза. Четыре миллиона евро. Самое время меня прихлопнуть и смыться с деньгами. Выход отсюда вы знаете.
  Лиза погладила пачки денег.
  — Но... откуда они?
  — Вы слышали мое предложение?
  Чезаре присел у чемодана.
  — Да, Максим, слышали. За Лизу не отвечаю, но за себя скажу вот что: ты дважды спас мою чертову шкуру там, наверху. При том, что я мог тебя пристрелить. По крайней мере, я был к этому готов. Я твой должник. За меня не беспокойся.
  Лиза указала на свое перевязанное бедро.
  — А мою шкурку бравый стрелок продырявил! Но с Чезаре я согласна. В конце концов, что такое твои паршивые миллионы в сравнении с нашей молодой жизнью?
  Максим захлопнул чемодан.
  — Не скажи, Лиза. С такими деньгами молодая жизнь станет куда краше!
  — Забудем об этом, Максим! Прошу тебя! И еще одно... Ты кто, Максим? Мне становится жутковато. Я подружи...
  Девушка запнулась, бросила виноватый взгляд на Чезаре.
  — Я подружилась с человеком, о котором знаю только, что он не итальянец, но говорит почти так, словно родился в Неаполе. Он хладнокровный и хитрый, к тому же хороший стрелок. Поражена его жильем, нафаршированным электроникой под завязку. Теперь я стою в катакомбах времен римских цезарей, и передо мной четыре миллиона евро лежат просто на полу, в старом драном чемодане. И в глазах этого человека написано, что передо мной далеко не последние его деньги. Ты кто, Максим?
  — Что ж, думаю, вы заслужили право знать. Но у меня есть предложение получше.
  — Опять! Без тайны ты просто не можешь жить!
  — Не спеши. Я предлагаю заняться работой. Рассказывать о себе я могу и в ее процессе.
  — Идет! Что нам делать?
  — Мне нужно пятнадцать минут.
  Максим подключил принтер к компьютеру, уселся за монитор и застучал клавишами. Его пальцы летали над клавиатурой, как пальцы пианиста-виртуоза. Комната погрузилась в сплошной стрекот клавиш. Принтер загудел, несколько секунд подумал, и начал работу. Лоток начал заполняться свежими отпечатками. Запахло наэлектризованным воздухом.
  Максим дождался, пока лоток принтера заполнится, вынул пачку отпечатков и протянул один Лизе. Лиза просмотрела лист с обеих сторон — в трех местах взгляд на секунду застывал — и передала Чезаре.
  — Это бомба... Это самая настоящая бомба, Максим! Теперь рассказать нам о себе ты просто обязан!
  Максим вручил Чезаре стопку бумаги.
  — Ваша задача — разложить листовки по пачкам. В каждой — по сто штук, поверх положить сотенные купюры, перевязать, и сложить в кейсы.
  Лиза указала на чемодан.
  — Но там только пятисотенные...
  — Поройся, там есть несколько пачек по сотне. Если не хватит — сложишь листовки по пятьсот штук, и накроешь пятисоткой.
  Максим вынул из принтера свежие листовки, пересчитал, отложил лишние, перетянул пачку резинкой и отдал Лизе.
  — Под резинку вставляем сотню — и в чемодан.
  Лиза принялась за работу. Чезаре присоединился, как только принтер выплюнул очередную сотню листовок. Максим указал на монитор.
  — Взгляните на карту Неаполя и Джулиано. Каждому человеку мы должны точно указать район действий. На экране — желтые метки. Каждое выделенное желтым цветом название улицы и маршрут транспорта — это цель одного человека.
  — Транспорта?
  — Листовки не помешает подкинуть и туда. По дороге на работу людям хоть будет чем развлечься. Я распечатаю вам названия улиц на отдельных листках, и вы вложите эти бумажки под резинку к листовкам. В итоге должен получиться бутерброд — снизу сто листовок, сверху — сто евро, над деньгами — бумажка с названием улицы. Все ясно?
  Максим остановился перед Чезаре.
  — Ты, дружище, поедешь в Неаполь. Раздашь семьсот пачек.
  Чезаре кивнул не раздумывая, по инерции сложил в чемодан две пачки листовок и сел на пол.
  — Да как я их раздам?! Это ж надо найти человека, вручить, объяснить...
  — Наивный! Тебе нужно всего лишь крикнуть: "Кто хочет разнести сто бумажек за сто евро?". Тебя разорвут на части! Не будешь успевать раздавать. Уложишься меньше чем за час. Пачки будут выхватывать с руками. Кстати, это опасно. Толпа в полтысячи человек тебя раздавит — не успеешь и пикнуть. Будь на чеку. При малейшей опасности бросай все и беги. О деньгах забудь.
  Лиза подняла на Максима изумленный взгляд.
  — Ну уж нет! Такие деньжищи просто так подарить? Может, Чезаре на такое и способен, но я — нет. Ищи другую дуру!
  — Дело твое. Тебя растопчут в пыль. Никаких миллионов не хватит, чтобы собрать тебя заново из того фарша, в который ты превратишься.
  Девушка поежилась.
  — А что будешь делать ты?
  — Пойду с Чезаре. Там работы больше. В случае чего я смогу братьев-нелегалов убедить. А тебе, Лиза, бояться нечего. Наши люди красивых женщин любят, и без нужды не обижают.
  Лиза зарделась. Максим улыбнулся одними глазами.
  — Красиво краснеешь, Лиза! Жениться на тебе, что ли?
  Чезаре показал Максиму кулак. Лиза расцвела.
  — Учись, Чезаре! Человек делает мне предложение, хоть и знает меня всего два дня!
  — Потому и делает. Знай он тебя подольше...
  — Бедная я, несчастная... Плакали мои четыре миллиона. А может, больше?
  Лиза заглянула Максиму в глаза, за что получила локтем в бок от Чезаре. Максим постучал ложкой по пустой вазочке от мороженого, привлекая внимание.
  — Так! Раз шуток вы не понимаете — поговорим о серьезном. Я обещал вам рассказать о себе.
  Руки Лизы застыли. Максим указал на листовки, вылетавшие из принтера. Девушка с тяжелым вздохом вернулась к работе. Максим прошелся по комнате, словно собираясь с мыслями.
  — Сильвио не ошибся. У меня славянский акцент. Я — гастарбайтер из Восточной Европы. Бывший нелегал.

***

  Теперь работу прекратил и Чезаре. Он и Лиза сели прямо на пол, напоминая детей, готовых слушать сказку. Лиза скрестила ноги, подперла голову рукой.
  Максим погрозил Лизе пальцем.
  — Так не пойдет! А кто будет работать?
  Лиза продолжила паковать листовки на ощупь, не сводя глаз с Максима.
  — Так-то лучше! Поехали дальше. Дома я работал программистом. Тогда программисты не получали такие зарплаты, как сейчас. Приехал сюда, в Италию. Без документов. Через границу меня перевели так, что пограничников я и не видел. Работал здесь нелегально, где придется. В основном на стройках.
  Максим перевел дыхание.
  — Со временем работу в Джулиано я находил все реже и реже. В Неаполь можно было и не соваться: там таких как я... Я решил попытать счастья в окрестностях. Набрел на это бунгало. Здесь жил дряхлый, но в здравом уме, одинокий старик.
  Максим замолчал, сел в кресло.
  — Он нанял меня помогать ему по хозяйству. Тогда здесь были куры, кролики, и всякая рогатая живность. Платил дед мало, зато относился как к человеку. Это дороже миллионов. Я был просто счастлив. И до сих пор не пережил его смерть.
  Пауза длилась минуту.
  — Старику понравилась моя история об "Эшелоне". Он умер у меня на руках со словами: "Задай им перцу, сынок!". Не выполнить его просьбу я не могу. Мы с ним выпили много вина. Казалось, я знал его всю жизнь. Но кое-что старый хрыч от меня скрыл. Когда он умер, я вызвал врачей, и они увезли моего старика. Я начал собирать свои шмотки, чтобы сматываться. Но тут — и часа не прошло — заявляется адвокат, весь такой сияющий, и объявляет, что дед оставил наследство. Когда он зачитал завещание, я сел, чтобы не упасть. Дед был одинок... он оставил мне и свой дом, и...
  Лиза покачала головой, словно заподозрила вранье.
  — Как старик мог оставить тебе наследство, если ты не имел документов?
  — А я думал, не заметите... Молодец, Лиза. Еще до встречи с дедом я участвовал в одной из разборок нелегальных рабочих на стройке. Там это обычное дело. Тогда я и схлопотал свою первую пулю. А дальше — Красный Крест, неуклюже склеенная потеря памяти, и после просьбы убежища я получил новые документы. Имя не менял. Не представляю, как бы я откликался — к примеру — на Мигеля.
  Лиза прыснула в ладошку.
  — Ты похож на Мигеля, как Чезаре на Ивана.
  — Да уж... Так вот, по завещанию к дому прилагались, как вы думаете, сколько евро?
  — Ну, тысяч десять.
  Максим рассмеялся. Он хохотал так, что Чезаре подхватил его смех сразу, а Лиза продержалась десять секунд.
  Максим вытер выбитые смехом слезы.
  — Точно также я хохотал тогда. Адвокат, наверно, пожалел, что не захватил с собой психиатров. Дед оставил мне двести пятьдесят кусков с хвостиком!
  Лиза ахнула.
  — Чезаре! Нам надо было прийти сюда гораздо раньше, и просто наняться к деду на работу. Пожили бы годок-другой на свежем воздухе, покосили бы травки кроликам — и получили бы больше, чем рассчитывали взять с Максима.
  Чезаре хмыкнул.
  — И за нами не гонялась бы вся полиция Неаполя.
  Лиза ткнула пальцем в листовку.
  — С наследством понятно. А как ты вышел на "Эшелон"?
  — Однажды, бродя по тогда еще пародии на современный интернет, я заметил нечто, потрясшее меня до того, что я решил изучить хакерство, как это слово понимаете вы. Вообще-то хакер — человек, влюбленный в компьютер. А те, кто взламывает системы и переводит деньги на свои счета — обычные грабители компьютерной эры. Настоящий хакер до такого не опустится. В фильмах их представляют в извращенном виде.
  Максим заварил кофе, поднес чашки взмокшим от работы Лизе и Чезаре.
  — Я наткнулся на скромный с виду сайт. К несчастью владельцев, им управлял чванливый администратор. В его хозяйство я влез легко. Тогда еще я не был знаком и с сотой долей того, что умею сейчас. Просто угадал пароль. Это было несложно — все тупые админы выбирают себе пароль "Бог". Такие они скромные ребята.
  Максим сидел с видом человека, погрузившегося в приятные воспоминания.
  — На этом сервере я основательно порылся. И нашел там системные отчеты о трафике — о том, сколько информации и откуда стекалось на этот сервер за последний месяц. И я прозрел. Сотни тысяч сайтов, миллионы адресов электронной почты... Мало того! Несколько гигабайт занимали выдержки из писем с подробными координатами отправителей и адресатов в интернете. Насколько я понял из текстов, то были выдержки из переписки частной. И вот это меня взбесило.
  Лиза повела плечом.
  — Что тут страшного — координаты в интернете? Даже если там компромат, что мне стоит сменить адрес электронной почты?
  — Наивная! Имея твои координаты в интернете и время отправки письма, можно с вероятностью в девяносто девять процентов установить твой реальный адрес, все твои атрибуты: начиная с номера банковского счета и заканчивая списком продуктов, которые ты покупала по кредитке.
  Лиза хихикнула.
  — Ну и кому нужна марка моих прокладок?
  — Спецслужбам.
  — Ты параноик, Максим?
  — Твои прокладки не интересуют их до тех пор, пока ты ведешь себя смирно. Но стоит тебе уклониться в сторону от их единственно верного курса, не говоря уже о преступлениях, и ты у них как на ладони, вся голенькая и беззащитная.
  — Хватит заливать! Если ты прав — давно бы уже пересажали всех бандитов и...
  Чезаре погладил Лизу по плечу, словно успокаивая ребенка.
  — Зачем их сажать, Лиза? Их можно держать на крючке. Можно использовать в своих целях. Как нас. Ведь они знали о нас все. Я прав, Максим?
  — Похвально, Чезаре! Именно это я и хотел сказать. Но я отвлекся. После того сайта я задался целью узнать о владельце все, и заодно поискать близняшек. В том, что они были, я не сомневался. Я изучил все, что на тот момент было известно о хакерах, если применять это слово к взломщикам, кое-что изобрел сам, и довольно неплохо набил в этом деле руку. И я нашел что искал. Нашел столько, что от их наглости обалдел. Я влез на десятки серверов, и везде одно и то же: следы тотальной слежки за миллионами! За фирмами, правительствами, простыми людьми... Вот эта система и называется "Эшелон". Хотя я бы назвал ее "Спрутом", мать бы их, обнаглели вконец!
  Максим в порыве чувств хлопнул по ноге и в следующую секунду стиснул зубы. Лиза с сочувствием посмотрела на красное пятно, проступившее сквозь повязку на ноге Максима. Максим жестом остановил Чезаре, метнувшегося за аптечкой.
  — Все в порядке! Продолжим. Когда я — молодой и свободолюбивый — возмутился такому положению вещей, я решил положить этому конец. Вы сейчас не намного моложе меня в те времена. Вы знаете, как в этом возрасте хочется несправедливый мир изменить. До основания разрушить, а затем... Я был таким же революционером. Я — вдумайтесь! — разослал на все эти хитрые сайты просьбу прекратить слежку за честными гражданами. Наивный! Меня просто послали. Спели сказочку о национальной безопасности.
  — И не пытались тебя обезвредить?
  — Тогда это им было не по зубам. Я жил за Железным Занавесом, в бывшем Восточном Блоке. Да к тому времени я уже в хакерстве так поднаторел, что вычислить мой электронный адрес они смогли бы не раньше чем через год. Я их сменил десяток, а провайдеры тогда хранили отчеты не дольше месяца. И еще я тогда вспомнил, что в юности взял серебро по стрельбе. Я продолжил тренировки — так, на всякий случай. Я не исключал, что рано или поздно меня вычислят, поэтому к встрече подготовился основательно.
  Лиза коснулась раненой ноги.
  — Да уж, стреляешь ты неплохо.
  — Неплохо я стрелял в юности. Теперь я стреляю лучше. Но продолжим. Экономический кризис в моей стране заставил меня впрячься в работу, чтобы поддержать штаны. Мировая революция и "Эшелон" на много лет отошли на второй план. Но я продолжал за ними следить. Потом я приехал сюда, в Италию. Несколько лет доступа к компьютеру я не имел вообще.
  Максим допил кофе и помолчал, наблюдая за слаженной работой молодых людей.
  — Есть три вещи, на которые не устает смотреть человеческий глаз: огонь, вода, и чужой труд.
  Лиза убрала со лба прилипшую челку.
  — Издеваешься?!
  Максим присел между Чезаре и Лизой.
  — Отдохни, трудяга!
  Со вздохом неземного блаженства Лиза растянулась на кровати. Максим начал паковать листовки.
  — Итак, дед оставил мне наследство. У меня появилась масса свободного времени. Кроме денег и дома дед завещал мне разобраться с "Эшелоном". Знал, как я этого хочу, и не дал мне шансов отступиться от цели: знал, что не выполнить его последнюю волю я бы не смог. Но тут вдобавок к дедовскому завещанию сработала моя тяга к приключениям. Мне скучно жить, ничего не совершая.
  Лиза усмехнулась.
  — Я это заметила. Думаю, Чезаре тоже.
  — Я придумал, как "Эшелону" насолить так, чтобы тотальная слежка за народами стала невыгодной. Я купил необходимую аппаратуру и вспомнил, как влезать на сервера. Потом послал им предупреждение с тем же текстом, что и в молодости, и... они меня узнали! Я порылся в их архивах, и нашел, что я у них на особом счету до сих пор. Мне недвусмысленно дали понять, чем грозит моя самодеятельность. А угрозы меня бесят.
  Чезаре хмыкнул.
  — Согласен. Собрался бить — бей! Чего тут угрожать?
  — Я вежливо попросил их отстегнуть мне десять миллионов евро. Взамен я обещал молчать о том, что нашел на их серверах. Они не поняли. Тогда я рассказал им то, что знаю. Через час меня спросили, куда перевести деньги.
  Лиза подпрыгнула на кровати.
  — Что ты им сказал? Я тоже хочу десять миллионов за час!
  Максим с сожалением посмотрел на девушку.
  — А пулю за жадность не хочешь? Платить мне не собирались. Они устроили ловушку. Но не учли, что я следил за каждым их шагом, пользуясь услугами их же детища — "Эшелона". В отместку я перевел эту сумму на вымышленный счет сам. Пока они приходили в себя, я обналичил деньги и исчез.
  Зрачки Лизы стали напоминать прожекторы маяка.
  — Вот так просто?
  — За это я получил свою вторую пулю.
  Лиза дернулась, словно к ее лицу поднесли раскаленную кочергу.
  — В ответ я вломился в серверы итальянских операторов мобильной связи и разослал их абонентам текстовые сообщения.
  Лиза поморщилась словно леди, услышавшая ругательство.
  — Эсэмэски что ли?
  — Они самые.
  — Так и говори. А то начинаешь тут умничать...
  Максим раскланялся.
  — Простите, синьорина! Учту!
  — Паяц! И что было дальше?
  — Я разослал эсэмэски всем абонентам без исключения. Поздравил их с Рождеством.
  — Ну и что тут особенного? Как этим можно показать владельцам "Эшелона" свое могущество? Кто вообще заметит сообщения к Рождеству?
  — Ты, Лиза. И Чезаре.
  — Смеешься?
  — Все абоненты мобильной связи, включая и вас двоих. Напрягите память. Вспомните прошлое лето. Середина июля...
  Чезаре прекратил упаковку листовок и поднялся.
  — Вот черт! Лиза! Вспомни! Точно так и было! Ты еще спросила, не моя ли это идиотская шутка. Ты спрашивала об этом и Энцо, и Сильвио. Но точно такие же сообщения получили и они. Все верно. Поздравление с Рождеством в июле!
  Лиза качала головой, словно не веря услышанному.
  — Так это был ты?
  Максим кивнул.
  — Вот и вспомнили. Кроме вас эту странность заметили желтые газеты. И те, кто владеет "Эшелоном". Они поняли, что я — не тот, за кого они меня принимали. Фактически я бросил им вызов. И они объявили на меня охоту.
  — И все-таки, Максим, как ты их облапошил? Мне не дает покоя способ заработать десять миллионов за час работы. И бог с ней, с пулей. Ты ведь остался жив!
  — Секрет фирмы. С такими знаниями можно грабить банки. Ваши юные души еще не окрепли, чтобы устоять перед таким соблазном. К тому же они меня все-таки вычислили. Правда, я не прятался. Я ждал их визита.
  — Но зачем? С такими деньгами можно жить припеваючи!
  — Не хочу в один прекрасный день оказаться под микроскопом. Не хочу этого и другим.
  — Альтруист?
  — Так меня воспитали, Лиза. Кроме того, начатое я всегда доделываю. Но это уже отвлечения. Итак, благодаря этим деньгам я встал на ноги. Прикупил еще немного аппаратуры...
  — Ничего себе немного! Опутал проводами весь лес!
  Максим улыбнулся.
  — Это только вершина айсберга. На подставных лиц я прикупил в разных странах тринадцать серверов. Чтобы было где хранить компромат на владельцев "Эшелона". В общем, приготовился основательно. И стал ждать. Пришли вы, и я понял — пора действовать. По-взрослому. И не в одиночку. Сейчас мы печатаем сто тысяч листовок. Ты назвала их бомбами, Лиза. Я приготовил сто тысяч бомб. И это еще не все. Кстати, дыру, через которую я влезаю в "Эшелон", они по сей день не нашли.
  — Откуда знаешь?
  — Навещаю иногда их серверы. Там все по-старому. Почивают на лаврах.
  Глаза Лизы загорелись, как у человека, нашедшего среди деяний святого мелкий грешок.
  — А катакомбы? Тоже вырыл ты?
  — Я похож на землекопа? Нет, их вырыл не я. Во время второй мировой дед — тот, что оставил мне наследство — в этих местах партизанил. У них здесь было нечто вроде базы. После войны вернулся сюда. Говорил, что безопаснее этого места не видел. Я с ним согласен. Кто их вырыл? Бог его знает! Дед тоже не мог сказать ничего вразумительного. Может, их вырыли еще при Цезаре, кто знает?
  За поиски бреши в истории Максима принялся Чезаре.
  — Если у тебя есть возможность завалить мир эсэмэсками, то зачем рисковать с листовками? Наводни интернет компроматом.
  — Вы не осознали всего могущества "Эшелона". Он в несколько минут может блокировать весь интернет, всех мобильных операторов, всю электронную связь мира, пусть даже это повлечет за собой всепланетный экономический кризис. Владельцам "Эшелона" это даже на руку: они протянут пострадавшим подачки в виде кредитов Международного Валютного Фонда, и мир будет рукоплескать щедрым и добрым дядям.
  Чезаре поник. Максим улыбнулся.
  — Листовки — дело другое. Что написано пером — не вырубишь топором. Их у каждого не изымешь. И пойдет смертельная для "Эшелона" зараза по миру гулять.
  Лиза скривилась, словно услышала банальность.
  — Итак, ты — Робин Гуд третьего тысячелетия.
  — Я — гастарбайтер. В дословном переводе — приехавший в гости работник. Работаю в чужой стране, поскольку на родине места себе не нашел. И пользу от моего труда получает не моя страна, а чужая. Даже в истории с "Эшелоном" Италия ощутит мою работу первой.
  — А что за другая история?
  — Вашей стране чрезвычайно выгодно иметь работников, согласных за триста евро в месяц пахать там, где две тысячи лет назад ваши граждане заставляли вкалывать рабов. И живут нелегальные гастарбайтеры не лучше тех несчастных негров. Ради экономии набиваются по двадцать человек в однокомнатную квартиру. Но это уже отвлечение на тему "как я был несчастлив раньше, как велик теперь". Хватит об этом. И хватит прохлаждаться!
  Лиза соскользнула с кровати и приняла участие в упаковке листовок. Чезаре размял затекшую спину, некоторое время сидел, погрузившись в свои мысли.
  — Мне неясно только одно... Думаешь, твоими стараниями "Эшелон" развалится?
  — Для такого монстра наша акция сродни комариному укусу.
  — Так зачем надрываться?
  — Во-первых, обелить себя и вас. И потом, комары бывают малярийные. У меня нет ракет, чтобы сбить спутники "Эшелона", как нет и спецназа, чтобы захватить наземные станции слежения. Но укус малярийного комара тоже смертелен. Организм пусть медленно, но умирает, причем в страшных муках на долгую память окружающим. Те, кто видел подобную смерть, боятся комаров всю оставшуюся жизнь.
  — Это сработает?
  — Уверен. Люди начнут задавать вопросы. Правительству придется отвечать. Не поможет это, есть еще один способ. Но мой с вами договор на это не распространяется. Да и не под силу это троим, пусть самым умным и смелым.
  — Если не секрет, ты о чем?
  — Система "Эшелон", хоть и громоздкий монстр, но действует крайне примитивно. Она прослушивает разговоры, просматривает электронную почту с одной целью: обнаружить ключевые слова.
  — Какие?
  — Президент, Боинг, автомат, Калашников, героин... Как только подозрительный разговор обнаруживается, включается запись — если это телефонный разговор, — или файл электропочты копируется в особый каталог. Потом этой записью занимаются специалисты. Они выясняют — обычный это треп, или опасный. Затем — если их это заинтересует — они выясняют, кто, кому, когда, откуда звонил, писал и так далее. Как поступят с корреспондентами — догадывайтесь сами.
  — И в чем суть? Как такую систему можно убить?
  — Не убить. Снизить эффективность ее применения до уровня, когда вложенные в нее средства она оправдывать перестанет. Сделать это очень просто.
  — Как?
  — Достаточно нескольким тысячам обладателей мобильных и обычных телефонов пару часов говорить только такими ключевыми словами. А пользователям интернета достаточно часок рассылать пару сотен писем, в которых тупо перечислены все эти ключевые слова. Их немного, этих слов, всего около двух тысяч.
  — И что за этим последует?
  — "Эшелон" собран пусть и из отменного качества, но все же электронной техники. А у нее есть предел возможностей. Ни одна система такое количество срабатываний обработать не сможет. Причем, заметим, ложных срабатываний. От перегрузки серверы "Эшелона" просто остановятся. Зависнут. И что делать дорогостоящим специалистам с прорвой бесполезной информации?
  — А дальше? Они просто восстановят свою технику, перезапустят серверы, в конце концов.
  — В том и соль, что такие акции надо проводить регулярно. Не по расписанию, конечно, иначе пропадет эффект внезапности. И для этого нужны тысячи добровольцев.
  — Где ж их взять?
  — Их надо воспитать, Чезаре. И первый урок в этом деле дадим мы. Гордитесь! Вы принимаете участие в первой электронной революции. Своими листовками мы пробудим интерес к этой проблеме у граждан отдельно взятой страны. Это немного, но это только начало.
  — Смахивает на утопию. Комариный укус.
  — Согласен. Но все великие дела начинались с малого. Кроме того, не забывайте о первоочередной цели. Нам нужно оправдаться. Причем однократно и на все сто. Иначе видеть нам небо в клеточку.
  — Когда гонятся за двумя зайцами...
  — Мы догоним обоих. Одного убьем наверняка, второго только раним. Подстреленный, он далеко не уйдет.
  Лиза прошлась по комнате и вернулась к листовкам.
  — Объясни мне простую вещь, Максим. Какой вред наносит "Эшелон" рядовому гражданину?
  — Хороший вопрос. Я уже боялся, что вы его не зададите.
  — Пусть себе спецслужбы подслушивают разговоры террористов и наркобаронов! Нам-то от этого только лучше! Всякая мразь будет вовремя обезврежена. Или ты друг террористов?
  — Спецслужбы с помощью "Эшелона" поимкой преступников не ограничиваются. Они занимаются грязными сделками. Далеко ходить не надо. Достаточно вспомнить Уотергейт и Ирангейт. Это то, что стало достоянием гласности. Это проколы. Их едва наскребешь один процент от всех их махинаций.
  — Возразить нечего.
  — Естественно. Кроме того, эти ребята не упустят возможность промышленного шпионажа. А это уже посерьезней. Сверхдержава с помощью "Эшелона" может сорвать сделку развивающейся страны со страной-конкурентом. Два зайца налицо. Отсекают конкурента, плюс экономически порабощают страну, которой навязали сделку на своих условиях при участии родных корпораций.
  Максим задумался.
  — Да что там говорить — они в два счета устраивают целые революции. Это вам не Залив Свиней. Здесь все чистенько. "Эшелон" работает куда эффективнее уха у замочной скважины. На самого достойного правителя неудобного государства "Эшелон" найдет компромат. И всегда можно смыть грязь со своего ставленника. А уж толпе только дай порыться в грязном белье президента! Больше и делать-то ничего не надо. Революция просится сама. Осталось только подкорректировать волю народа в свою пользу. Вот это и есть самое страшное. "Эшелон" позволяет манипулировать целыми народами, континентами. Кстати, о террористах. Думаете, небоскребы упали благодаря кучке религиозных фанатиков?
  Лиза улыбнулась.
  — Ошибка строителей?
  — Первое правило любого расследователя преступлений гласит: "Ищи того, кому это выгодно". Как ни странно, именно падение небоскребов сверхдержаве развязало руки. Только теперь вооруженную агрессию против суверенного государства называют борьбой с международным терроризмом, а это благое дело. Кстати, "Эшелон" расцвел, став настоящим монстром, именно после небоскребов. Мы все под колпаком, ребятки. Нас ведут, как баранов на убой. Но в каждом стаде есть баран, доживающий до старости.
  — Ты?
  — Я разозлил пастуха, и он меня таки вычислил. Теперь все зависит от моей прыткости. Ему нужно меня поймать, причем тихо, пока не поумнело все стадо. Иначе он останется без работы. И без своего права убивать кого и когда вздумается. Он постарается этого не допустить. А я постараюсь ему помешать.
  — А что потом, Максим?
  — Когда?
  — После того, как раздадим листовки.
  — Вернетесь сюда.
  — А потом?
  — Потом и узнаем.
  Лиза разогнула спину.
  — Наконец-то эти листовки закончились! Господи, спасибо!
  Максим хмыкнул.
  — Не услышит. Ты под землей. Для него ты уже в аду. А теперь — спать! Я вас разбужу.
  Чезаре заснул, едва дополз до кровати. Лиза поразмышляла вслух о незавидной судьбе девушки, оказавшейся взаперти меж двух мужчин, и на полуслове засопела.

***

  Лиза открыла глаза. Тусклый свет от работающего монитора позволял осмотреть комнату. Максим спал в кресле, закинув ноги на стол. Его пистолет, лежавший на животе, покачивался в такт дыханию. Кончики пальцев с рукоятью не расставались. Ствол смотрел на вход в комнату.
  Размеренный храп Чезаре послужил Лизе прикрытием. Соблюдая осторожность, стараясь ничего не задеть, девушка соскользнула с кровати. На цыпочках, с босыми ногами, она, зажав в зубах шнурки кроссовок, подкралась к Максиму и всмотрелась в его лицо. Вид спящего Максима согнал со лба Лизы тревожные морщинки.
  Девушка стянула со стола фонарь, сунула за пояс. Лиза подкралась к чемодану с деньгами. Приоткрыв крышку и погладив пачки пятисотенных купюр, девушка застегнула замки. Подхватив чемодан, Лиза направилась к выходу.
  Залп храпа Чезаре заставил девушку оцепенеть. Рука Максима, лежавшая у пистолета, не шелохнулась. Чезаре с шумом перевернулся на другой бок, вгоняя Лизу в подобие шока. Оправившись, девушка попятилась к туннелю.
  Первую сотню метров Лиза прошла на цыпочках в полной темноте, одной рукой ощупывая стену, другой крепко сжимая ручку чемодана.
  Отдышавшись, завернула мобилку в пакет, затянула горловину в узел и сжала пакет, проверяя на герметичность — воздух из пакета не выходил. За находчивость девушка наградила себя довольной улыбкой. Упакованный телефон Лиза уложила в чемодан между пачками денег. Туда же отправился маленький пистолетик. Надев кроссовки, она бегом, не таясь, помчалась по туннелю, подсвечивая путь фонарем.
  Добравшись до места, где туннель упирался в воду, девушка разделась до белья. Пробормотав себе напутствие, она нырнула, выставив перед собой чемодан и фонарь.
  Выйдя на берег озера, Лиза поежилась: ночная прохлада в сочетании с мокрой кожей производила леденящий эффект. Растерев тело до появления согревающего тепла, девушка повеселела. Она вылила воду из чемодана.
  — Говорят, деньги водой не испортишь... Посмотрим...
  Вглядываясь в кроны деревьев, Лиза углубилась в ночной лес. Босая, она ступала как кошка, стараясь не пораниться в темноте: фонарь оставался выключенным. Заметив три камеры слежения, обошла их стороной.
  Лиза шла по лесу, ногтями оставляя на стволах деревьев едва заметные отметки. У дерева с корнями, выпиравшими над землей, девушка остановилась. Оглядевшись и не заметив вблизи камер, она извлекла из чемодана пистолетик и телефон.
  Четверть часа спустя Лиза разровняла песок над закопанным чемоданом и присыпала тайник листвой. Отошла в сторону, в свете фонаря оценила результаты работы, хмыкнула, и отправилась обратно.
  На полпути Лиза остановилась, включила телефон и набрала номер.
  — Вы позвонили в полицию. Пожалуйста, назовитесь и...
  — Мэрия Неаполя обещала за мою голову двадцать тысяч евро.
  — Подождите секунду. Не вешайте трубку!
  Радиоволна донесла щелчки, невнятный шорох — словно на другом конце линии чья-то шершавая ладонь потерла трубку.
  — Слушаю.
  — С кем я говорю?
  — С сотрудником агентства национальной безопасности. Вы сделали правильно, что позвонили нам, Лиза.
  Лоб Лизы заблестел капельками пота.
  — Вы знаете мое имя?.. Ну, да, конечно... национальная безопасность... Предлагаю сделку. Вы гарантируете мне и моему другу Чезаре свободу и чистое прошлое. Взамен я сдаю Максима.
  — Я должен посоветоваться с начальством.
  — У меня нет времени.
  Трубка молчала, заставив Лизу понервничать.
  — Эй! Вы слышите меня?
  — Считайте, Лиза, что мы договорились. Вы где?
  — Точно не знаю. Где-то в лесу возле озера. Через пару часов мы будем отсюда выходить.
  — Из озера?
  — Думаю, да. По-моему, из нашей норы этот выход единственный. Но... еще одно условие: вы не должны стрелять.
  — Само собой! Не вешайте трубку еще несколько секунд.
  Девушка присела на корточки, сжавшись в комок: порыв холодного ветра вздыбил каждый волосок на ее бархатной коже.
  — Все, Лиза! Порядок! Где вы находитесь, мы определили. Можете на нас рассчитывать. Мы выезжаем. До встречи.
  Лиза выключила трубку и огляделась. Ее окружала темень и лесные шорохи. Лунный свет с трудом пробивался сквозь густые кроны. Девушка смахнула с босой ноги муравьев и направилась к озеру.
  Стоя по грудь в воде, Лиза улыбнулась, развела руками кувшинки и без всплеска погрузилась в молочное тепло ночного озерка. Доплыв до входа в туннель, девушка бросила прощальный взгляд на берег.
  В темноте, на фоне темно-серого леса различался силуэт матерого волка. Зверь подходил к берегу, обнюхивая следы, оставленные Лизой. Девушка смотрела на хищника, с трудом удерживаясь на плаву: животный ужас старался вогнать тело в оцепенение. Когда зверь поднял морду, блеснув отражением Луны в глазах, девушка глотнула воздуха и нырнула. Ночную тишь взорвал протяжный волчий вой.

***

  Храп Чезаре перерос в канонаду. Максим дернулся, окинул сонным взглядом комнату, с хрустом потянулся. Сладкий зевок застрял в горле. Максим вскочил с видом человека, всю ночь не смыкавшего глаз.
  — Чезаре!
  Чезаре зарылся под подушку.
  — Еще пару минут...
  Максим опустился в кресло.
  — Да хоть пару часов! Мы и так проспали.
  Чезаре поднялся на локте, протер глаза.
  — Не понял...
  — Где твоя подружка?
  Глуповатый взгляд переполз с Максима на пустую подушку. Чезаре опрокинулся на спину и скривился, словно его вынудили объяснять прописную истину.
  — Странные они, эти женщины, да? Посещают ванную комнату даже ночами, без предупреждения.
  — Здесь нет ванной комнаты, Чезаре. Здесь нет Лизы. И здесь нет чемодана с деньгами.
  Чезаре улыбнулся, словно раскусил глупый розыгрыш, и перевел взгляд на место, где стоял чемодан.
  — Черт... Вот дурочка! Что же ты наделала?
  Максим пощелкал клавишами, вывел на экран изображение озера. Отмотав запись до момента выхода Лизы на берег, Максим повернул монитор к Чезаре.
  — Откуда она узнала этот путь?
  — Я...
  — Когда ты успел?
  — Ты выходил наверх... закрывать дверь в свой дом. Я же не думал, что она... Я...
  Максим усмехнулся.
  — Она провела нас обоих, дружище! Я тоже хорош — поверил женщине! Старый, а дурак!
  Чезаре смыл под краном остатки сна, поднял взгляд к зеркалу.
  — Она ушла после того, как по ящику ее объявили убийцей. Она и двух шагов не ступит! Совсем спятила! На кой черт ты показал ей деньги?! Она же женщина!
  — Вот об этом я и думаю. Она не боится. Она с ними. Она — агент, Чезаре. Внедренный в вашу банду агент. Надо признать, агент смышленый: вряд ли станет отчитываться об исчезнувших четырех миллионах. Когда она появилась в вашей банде?
  — Да я знаю ее с детства!
  — Это дела не меняет.
  — Я вам не мешаю?
  Из туннеля в комнату шагнула Лиза.
  — Паршивая у вас охрана, мальчики!
  Лицо Чезаре отразило внутреннюю борьбу — так выглядят люди, не желающие верить происходящему. Скрестив руки на груди, Максим молчал, не выражая эмоций.
  Лиза прошла в комнату, скользнула взглядом по своему изображению на мониторе.
  — Там волки.
  Максим пожал плечами.
  — Я предупреждал.
  Повисла тишина — гнетущая, как перед выносом покойника.
  — Что вы на меня так смотрите?! Я превратилась в жабу?
  Лиза выглядела маленькой девочкой, нашалившей и испугавшейся своего проступка.
  — Милая... Что происходит?
  Взволнованного Чезаре Максим остановил рубящим жестом.
  — Хватит с ней сюсюкаться! Где мои деньги, Лиза?
  Чезаре с сочувствием смотрел, как Лиза выдавливала непринужденную улыбку.
  Максим сузил глаза.
  — Из тебя актриса как из курицы птица. Не трать свои улыбки на меня. У тебя красиво получается, но у меня к этим гримасам противоядие.
  Лиза вскинула голову. В глазах горели дерзкие огоньки.
  — Ты так ловко проводишь спецслужбы, что я решила подстраховаться. Не мелочись! Они ведь у тебя они не последние.
  — Ошиблась.
  — Плевать! В случае провала твоей затеи четыре миллиона помогут нам испариться и все это забыть.
  Лиза выглядела довольной. Ее распирала гордость. Она заглянула в глаза Чезаре, ища одобрения, но увидела лицо ошеломленного человека. Девушка пожала плечами и опустилась в кресло.
  — Ты был прав.
  Чезаре очнулся.
  — О чем ты? Кто был...
  — Я говорю Максиму. Я думала, они остались только в сказках.
  Максим не отреагировал.
  — Я о волках. Он был просто огромным!
  Чезаре присел перед Лизой.
  — Ты его видела?
  — Да он меня чуть не сожрал! Я рисковала жизнью, Чезаре! И все ради нас с тобой! А ты мне даже спасибо не сказал...
  — И не скажу. Максим нам не друг, но так дела не делаются.
  — Да пошел ты!
  Лиза спрятала лицо в ладонях.
  Пятиминутное молчание нарушил Максим.
  — Тебя можно понять, Лиза.
  Девушка вскинула голову, перевела изумленный взгляд с Чезаре на Максима — тот смотрел в стену. Вернувшись к Чезаре, Лиза задала немой вопрос: "О чем он?". Чезаре кивнул в сторону Максима, словно говоря: "Спроси у него!".
  — В конце концов, у каждого своя правда. Будем считать, что мой чемодан остался у вас в качестве залога. Ты права: моя затея рискованна настолько, что подстраховаться не мешает. В случае провала — деньги ваши. Вам нужно купить себе чистое прошлое и исчезнуть. Сейчас я хочу одного: чтобы ты решилась окончательно. Ты со мной, Лиза?
  Глаза Лизы наполнились влагой. Слезинка прочертила на бархатной щеке мокрую дорожку.
  — Максим, я... Ты ведь не знаешь... Я...
  Чезаре прижал девушку к себе.
  — Лиза! Лиза!
  — Отпусти, Чезаре! Я... А, будь что будет! Я с вами!
  Лиза уткнулась лицом в плечо Чезаре. Максим принялся за клавиатуру. Закончив колотить клавиши, потянулся за телефоном.

***

  Прильнув к трубке, дежурный телеканала "Уно" переключил телефон на внешние динамики. От стен офиса отразился смешок звонившего, усиленный динамиками.
  — Я опять попал на вас. Теперь слушайте внимательно и не перебивайте. Судя по всему, в прошлый раз вам хорошенько нахлопали по одному месту. Кажется, этот втык сбросил ваши рейтинги на землю. Даю вам шанс перед зрителем реабилитироваться. Загляните в свой почтовый ящик.
  — Электронный?
  — В каком веке мы живем?
  Прижимая трубку к уху, дежурный проверил почту.
  — Анонимки, рекламки... что ищем-то?
  — Листовку. На рекламку не похожа. От Максима.
  — Нашел!
  Дежурный, пролистав письмо, остановился на фотографиях, вгляделся в них и взмахнул рукой, привлекая внимание необъятного тела, развалившегося в директорском кресле. Дежурный прикрыл трубку ладонью.
  — О боже! Шеф, вы должны это видеть! Это скандал, которого не знала Италия! Да что там Италия — это удивит мир! Это...
  Договорить не дали динамики громкой связи.
  — Через час такие письма-листовки получат сто тысяч жителей Неаполя и Джулиано, причем в бумажном варианте. Для начала хватит. Еще несколько тысяч прочтут это в транспорте, по дороге на работу.
  В глазах дежурного загорелся лукавый огонек.
  — И какой здесь интерес для нашего канала?
  — Не мне вас учить. В ваших руках бомба. Вариант номер один: люди читают это сами, и о вас не вспомнят. Однажды от этого дела вы уже отказались. Зритель такого не прощает.
  — А второй вариант?
  — Вы вырываете их из постелей экстренным выпуском новостей, читаете подброшенную вам листовку, выводите ее изображение на экран, или заставляете их сходить к почтовым ящикам. Первое, что в связи с этой революцией вспомнят люди — это имя вашей телекомпании. У вас осталось от силы полчаса, и тогда — или рейтинги до небес, или забвение. Не проспите свою революцию!
  — Ну, это решать нам!
  — Времени на консилиум у вас в обрез. Я разошлю на миллионы мобильных телефонов сообщение типа "Загляни в почтовый ящик. Если там пусто — загляни в соседский". Плюс к этому вся Италия получит электронные письма — копии того, что я послал вам. Кто-нибудь может сообщить об этом вашим конкурентам...
  — Вам не кажется, что вы говорите нереальные вещи?
  — Вспомните прошлое лето. Тогда все владельцы мобильных телефонов одновременно получили странное сообщение. Добрый дядя поздравил их с Рождеством в середине июля. Припоминаете?
  Дежурный наморщил лоб.
  — Смутно. И добрый дядя, надо полагать — это вы?
  — На пустую болтовню нет времени. Хотите — верьте, хотите — вешайте трубку. Да, чуть не забыл. Дайте убедительное опровержение по поводу тех молодых людей, которых вы по указке сверху назвали грабителями и убийцами. Если этого не сделаете вы, я передам досье этих людей вашим конкурентам. Досье кристально чистое. Как вы думаете, ваши доброжелатели простят вам сотрудничество с властями в ущерб полноте освещения событий? До вашего триумфа или провала остался от силы час.
  Динамики скрипнули и залили офис канала "Уно" короткими гудками. Дежурный с опаской покосился на необъятное тело в кресле.
  — Что делать, шеф?
  — Нет, я тебя точно уволю! Ты слышал, что он сказал? Выполнять!
  — В прошлый раз вы говорили то же самое...
  — В прошлый раз у нас не было этих фотографий и фактов, а в почтовых ящиках не лежали такие вот листовки! Готовьте экстренный выпуск и опровержение. Прямо сейчас! Все остальное отложить!
  — Может, сначала отправим людей к почтовым ящикам? Как только листовки там появятся...
  — Тогда будет поздно!

***

  Максим выключил телефон и с довольным видом потер ладони. Глаза Лизы просохли.
  — Ты завариваешь такую кашу... Ради чего?..
  Максим щелкнул по клавише "Enter". На экран выплыло окно с изображением таймера, установленного на шестьдесят минут. Пошел обратный отсчет.
  Максим улыбнулся.
  — Уже заварил. Через час начнут отправляться письма и эсэмэски. Выходим!
  Они проверили оружие, подхватили герметичные кейсы с листовками — каждому досталось по одному — и нырнули в туннель. Максим перед выходом окинул взглядом мониторы, к одному присмотрелся и ухмыльнулся.
  У входа в озеро Максим посмотрел спутникам в глаза.
  — Поджилки трясутся?
  Лиза мотнула головой.
  — Зря! Не боятся только... ладно, вперед! Да, последний вопрос... Лиза, ты нам рассказала все?
  Чезаре вышел вперед.
  — Что это значит?
  Лиза молчала. Максим пожал плечами.
  — Что ж! Учатся на ошибках...
  Чезаре перевел взгляд с Максима на Лизу.
  — Ты о чем, Максим?
  — Ладно, прорвемся! Чемоданы оставьте здесь. Если там тихо, я вернусь и переправлю их на берег. Листовками нам рисковать нельзя.
  Максим нырнул первым. Чезаре, отправив воздушный поцелуй в ответ на ободряющую улыбку Лизы, последовал за Максимом. Перед тем как погрузиться под воду, Лиза закрыла глаза и перекрестилась.
  Вынырнув, Лиза принялась с жадностью, словно перед смертью, заглатывать воздух. На вопрос Максима: "Все целы?" — девушка взмахнула рукой. Ее жест послужил сигналом не только Максиму — берега озера осветились вспышками выстрелов.
  Пули, вздымая высокие фонтанчики, кучно впивались в воду перед Максимом и Чезаре. Лиза удерживалась на воде тремя метрами левее.
  — Это я, Лиза! Не стреляйте!
  В ответ выстрелы загрохотали чаще прежнего. Максим подплыл к Лизе и дернул ее за рукав.
  — Ныряем!
  Вернувшись в туннель, Чезаре разразился нескончаемым потоком ругательств. Лиза бросилась на пол, хватая ртом воздух. Ее голос сбился на писк.
  — Сволочи! Они обещали!..
  Максим присел рядом с Лизой.
  — Теперь ты поняла, что к чему?
  Чезаре указал на кейсы.
  — Чемоданы. Ты приказал оставить чемоданы здесь. Ты знал?
  Лиза застыла, перевела взгляд на кейсы.
  — Так ты знал! Знал и пошел...
  Максим кивнул.
  — Я увидел их перед выходом. Одна из моих камер шарит по берегам озера всегда.
  — Зачем ты так рисковал?
  — Чтобы ты все поняла сама.
  Чезаре убрал мокрые волосы со лба Лизы.
  — Для нее это жестокий урок, Максим.
  — Ничуть. Я не рисковал. Трезвый расчет. Не думал, что они окажутся такими тупыми... Какой идиот палит по пловцам? Мишень — с копеечку, волны уменьшают ее вдвое, на дворе — ночь, шансов попасть — ноль.
  — Все же они попали. Ты весь в крови.
  Максим зажал мочку уха.
  — Мелочи. Просто очень кровоточащее место. Вреда мало, а шуму много. Теперь есть куда вставить серьгу.
  Лиза прикусила губу.
  — Максим, я хотела...
  — Сейчас это уже неважно. Ты все еще с нами?
  Лиза выглядела растерянной.
  — Как ты можешь мне доверять? Ведь я только что чуть не...
  — У меня есть выбор?
  Девушка прочла во взгляде Чезаре молчаливую поддержку.
  — Я с вами, мальчики!
  Лиза бросилась в распахнутые объятия Чезаре. Не дожидаясь, пока улягутся страсти, Максим развернул карту.
  — Перед вами катакомбы. А это — самый длинный туннель. Но там опасно. Старайтесь не шуметь — стены старые, могут обвалиться. Выйдете в трех километрах отсюда. Там вас не достанут. Встретимся в Неаполе, Чезаре. Идите!
  Чезаре развернул карту к себе, провел пальцем по маршруту, указанному Максимом.
  — Ты знал этот путь. Знал, что он безопасный, а на озере нас ждут. И все-таки пошел не по этому пути, а на озеро! Что ты за человек, Максим? Герой? Больной?
  — Лизе этот урок был необходим. Надо же когда-то взрослеть! Кроме того, я все рассчитал.
  — В твоих расчетах ошибки бывают?
  — Как у минера. Одна. Она же последняя. Поэтому я стараюсь.
  Максим протянул Чезаре руку. Прощальное рукопожатие Лиза сопроводила тревожным взглядом.
  — Ты... ты с нами не идешь?
  — Мне нужно исправить твою ошибку, Лиза. Их надо отвлечь. А еще лучше — нейтрализовать. Погоня вам ни к чему. Иначе наша затея — коту под хвост. Идите! И не забывайте о волках.
  — Мне мог бы и не напоминать!
  — И последнее, ребятки. Я говорил, что после операции встречаемся здесь. Теперь это опасно. Место меченое. С этого момента ваша судьба в ваших руках. А тебе, Чезаре, теперь придется нести два чемодана: твой и мой. Благодари Лизу.
  Максим отвернулся и налег на вделанный в стену рычаг с прикрепленным к нему стальным тросом. Сквозняк донес запах бензина. Лиза поморщилась.
  — Что это?
  — Архимед был великим изобретателем.
  Чезаре осмотрел рычаг.
  — У меня от твоих рычагов будет несварение. Гранату, как в прошлый раз, привязывать не придется?
  Максим потянул носом пары бензина, витающие в воздухе.
  — Не придется, Чезаре. Вы еще здесь?!

***

  Добравшись до конца туннеля, Чезаре и Лиза обнаружили стальную лестницу, уходящую вдоль стены каменного колодца вверх. Чезаре ухватился за ржавые перекладины.
  — Пойду посмотрю. Если что — стреляй без предупреждения!
  Чезаре взобрался по лестнице под свод колодца, нащупал рукоять и потянул. Круглый люк открылся, словно его недавно смазывали. Выглянув из колодца, Чезаре хмыкнул.
  — Кто бы мог подумать!
  С ностальгической улыбкой Чезаре осмотрел находившееся в десяти метрах ветхое строение заброшенной водокачки времен второй мировой. Вглядевшись в темноту, Чезаре заметил тусклый блеск отполированных рельсов. Приглушенный расстоянием, донесся гудок локомотива. Чезаре выбросил на землю кейс с листовками, и спустился к Лизе.
  — Там железная дорога. Поторопись, Лиза. Неплохо было бы успеть на поезд.
  Чезаре подхватил кейс, пропустил Лизу вперед. Выбравшись на поверхность, они замаскировали вход в колодец и бросились к блестящим в лунном свете рельсам.
  Лиза огляделась.
  — Отлично придумано! Вот только куда нам ехать — налево или направо?
  Чезаре протянул руку.
  — Посмотри вон туда!
  — Вижу! Как ты его рассмотрел? Темень такая...
  — Смотрю на него с детства. Голова сама поворачивается. Да и как можно не рассмотреть вулкан?
  — Значит, едем вправо.
  — Верно, к Везувию.
  — То есть к Неаполю.
  — А это не одно и то же?
  Протяжный гудок локомотива послужил сигналом к старту. Чезаре добежал до поворота, залег у насыпи и дал знак Лизе: "Чисто!".
  На повороте у водокачки товарняк замедлил ход до скорости пешехода. Чезаре выбрал платформу с цистерной, подсадил Лизу, забросил кейсы, и одним движением взобрался сам. Уложив кейсы с листовками на угловатую поверхность платформы, Чезаре соорудил подобие сидений. Лиза засмеялась.
  — Спальный вагон!
  Миновав поворот, поезд набрал скорость. Лиза с тревогой смотрела на мелькающие шпалы встречных путей. Проследив за взглядом девушки, Чезаре обнял ее за плечи.
  — Не волнуйся! Перед станцией он скорость сбавит!
  Лиза посмотрела по ходу движения поезда и указала Чезаре на красные огни далекого семафора.
  — Джулиано! Мой выход, дорогой.
  Товарняк заскрипел тормозными колодками. Въехав на станцию Джулиано, состав остановился. Чезаре соскочил на землю и с картинным пафосом подал Лизе руку, словно шофер "Роллс-ройса" богатой пассажирке.
  Лиза повисла на шее Чезаре и всхлипнула.
  — Будь осторожен!
  — Ты тоже! Встретимся на нашем месте.
  — Конечно!
  Короткий гудок, поезд тронулся. Чезаре запрыгнул на платформу, махнул на прощание рукой.

***

  Максим выбрался из воды в пещерке, с трудом могущей вместить двух человек. Сквозь просвет между камнями открывался вид на озеро. Рядом с Максимом стояла цистерна с краном. Трос от вентиля тянулся под землю. Из крана в каменный желоб, уходящий в камыши, капали остатки бензина. Затаив дыхание — воздух наполовину состоял из паров бензина, — Максим раздвинул заросли и всмотрелся в темноту вдоль берегов ручья.
  Заметив возле одного из деревьев бугорок листвы, Максим хмыкнул.
  — Паршивая у тебя маскировочка. Давай-ка тебя подсветим.
  Максим чиркнул зажигалкой и бросил ее в воду. Тишину предрассветного леса растерзал взрыв — пары бензина и кислород воздуха создали над озером гремучий аэрозоль. Грохот эхом разнесся по лесной чаще. Бензиновая пленка, покрывавшая поверхность озерка, вспыхнула. Пламя пробежалось до берегов, и устремилось вниз по ручью. Лесное озерко превратилось в хрестоматийное изображение ада.
  В момент взрыва бугорок листвы под деревом, замеченный Максимом, шелохнулся.
  — Не ожидал, пес войны!
  Максим нажал на спуск. Бугорок взметнулся, обнажив под собой перекошенное от боли лицо, и опал на землю бесформенной грудой листвы.
  В ответ на выстрел Максима под двумя деревьями вспыхнуло пламя. Две пули просвистели над головой Максима. Выбив каменную крошку из стен пещерки, куски свинца застряли в средневековой кладке. Максим послал на вспышки под деревьями по две пули. Одна цель издала дикий вопль, вторая ответила молчанием.
  Треск горящего камыша мешал Максиму прислушаться. Вдобавок микроскопическую пещерку до верху заполнил едкий дым. Глаза Максима слезились. Закрыв нос рукавом, он сделал последнюю попытку услышать, что творится за пределами пещерки. Потом вошел в воду.
  Бензин на поверхности озерка выгорел, оставив масляную пленку. Максим проплыл под водой в направлении своей первой жертвы. Не выныривая, он выставил из воды ноздри. Отдышавшись, он приподнял над поверхностью воды голову. Не заметив опасности, он без единого всплеска вышел на берег.
  Обойдя свои цели, Максим обнаружил три трупа. Обыск тел ничего не дал.
  — Кто вы такие, ребятки? Шли на дело как разведчики. Никаких улик.
  Максим выбросил в озерко оружие, собранное у нападавших. Тела стянул к берегу. Связав всех троих их же ремнями, он приладил между телами валун, лежавший на берегу. Пыхтя, Максим начал стаскивать троицу в воду. Тяжесть мертвых тел заставила Максима напрячь все силы. Он увлекся занятием, разгорячился. И слишком поздно услышал хруст ветки на противоположном берегу.
  От связки трупов Максим отлетел словно пушинка, поднятая порывом ветра. Он упал на колени, уткнулся лбом в землю, и замычал. Сквозь пальцы, сжимавшие правое плечо, сочилась кровь. Попытался оттолкнуться головой от земли и встать, но второй выстрел ему помешал. Пуля попала в здоровую ногу. Подняться Максим не пытался. Он лежал на боку и пытался дотянуться до пистолета.
  На противоположном берегу под деревом выросла фигура. Лунный свет отражался от хромированного ствола. Человек перемахнул ручей вброд ниже по течению от того места, где лежал Максим. Когда он подбежал к Максиму, тот все еще был далеко от своего пистолета.
  Осознав тщетность попыток дотянуться до спасительного оружия, Максим откинулся на спину и встретился взглядом с нападавшим. Мужчины глядели друг на друга, пока ствол пятидесятого калибра поднимался до уровня лба Максима.
  Движение левой руки Максима и выстрел слились во времени. Могучая фигура попятилась, изрыгая хрипы: в горле торчала рукоять ножа. Пальцы в судороге сжали рукоять пистолета пятидесятого калибра — тот выплюнул еще одну порцию свинца, и выпал из ослабевшей руки. На груди Максима появилось темное пятнышко, разраставшееся на глазах. Веки Максима закрылись одновременно с глухим звуком падающего тела.
  Могучая фигура и Максим лежали рядом, касаясь подошвами ботинок. Затихший лес осмелел. Ранние пташки, чирикнув пару раз, словно для проверки, залились привычными трелями. Природе наплевать на выжженный камыш да два окровавленных тела у берега озера. Картину дополнила волчья перекличка.

***

  Избегая освещенных мест, Лиза окольными путями покинула станцию Джулиано и углубилась в узкие улочки. Спустя четверть часа Лиза вышла к площади вокруг старинного фонтана. Несмотря на предрассветный час, людей собралось достаточно, чтобы площадь напомнила переполненный рынок.
  Лиза осмотрелась и зашагала к противоположному краю площади. Ей вслед неслись восхищенный свист, и "Хочешь порезвиться, малышка?" — выглядело самым невинным.
  Девушка шла, сжимая ручку кейса с листовками и глядя прямо перед собой. Мужиков, на ломаном итальянском отпускавших сальные шуточки, она не удостаивала даже взглядом.
  Перед группой молодых людей, выделявшихся из толпы военной выправкой, девушка остановилась.
  — Меня зовут Лиза. Вы ждете меня?
  — Если в твоем чемодане листовки...
  Лиза приоткрыла кейс, достала пачку листовок. Протянув их ответившему, она подождала, пока он прочтет листовку.
  — Меня зовут Антонио. Виктор послал нас защищать девушку. Почему он не предупредил, что она очень красивая? Я бы надел свой лучший костюм.
  Лиза улыбнулась.
  — Комплименты оставь невесте, Антонио.
  — Разве твой жених не я?
  Лиза закатила глаза.
  — Всегда одна и та же история! Вы, мужчины, серьезными бываете? Мы вообще-то тут не на свидании.
  Антонио посерьезнел.
  — Ты права. Пошли.
  Лиза, окруженная штурмовиками, направилась к центру "панели". Там, на парапете старинного фонтана, восседал крепкий мужичок. Увидев Лизу, он улыбнулся.
  — Какой хороший день! Деньги идут сами!
  Лиза остановилась.
  — Откуда ты знаешь, что у меня есть деньги?
  — Не у тебя, куколка. У мэрии Неаполя. Если я не ошибся, за твою прекрасную головку дают двадцать штук.
  Лиза замерла.
  — У тебя отличная память.
  — Только она и кормит. И дружков твоих я помню. Это и странно. За тебя назначена награда, а тебя, как ни в чем не бывало, сопровождают карабинеры в штатском. Не объяснишь, красавица?
  Толпа расступилась, десятки подозрительных взглядов ощупывали чужаков.
  Антонио вышел вперед.
  — Я тебя тоже помню, Клещ! Вернее, твою рожу и твою кликуху. Из тебя работяга, как из меня хоккеист. Не хочешь поплакаться синьорине на свой тяжелый хлеб? Он рекетир, Лиза.
  Клещ добавил улыбке ведро издевки.
  — В первую очередь я гражданин Италии.
  — Давно ли?
  — Показать паспорт?
  — Уверен, он липовый. Продолжаешь стричь земляков?
  — Они платят мне за охрану.
  — Лучшей отмазки вы так и не придумали. От кого ты их охраняешь? От нас, итальянцев? Чтобы мы ненароком не дали им работу в обход тебя и твоей банды?
  — Перейдем к делу. Как я понимаю, вы пришли нанять моих людей. За это надо платить.
  Лиза покачала головой.
  — Мы им заплатим. Им, а не тебе!
  Клещ зацокал языком.
  — Мне! Сначала ты заплатишь мне. Чтобы я не соблазнился теми двадцатью штуками, что обещала мэрия. Мне ведь стоит только позвонить...
  Мужик щелкнул пальцами. Из толпы вынырнули люди в спортивных костюмах и окружили группу Лизы плотным кольцом. Некоторые держали руки в карманах, у остальных в руках поблескивали заточки. Антонио дал знак штурмовикам. Защелкали затворы автоматических пистолетов. Толпа нелегалов отпрянула. Люди в спортивных костюмах не шелохнулись.
  Лиза оглянулась на штурмовиков.
  — Не стреляйте! Антонио, прикажи своим людям не стрелять! Мы сорвем то, зачем пришли!
  Антонио повиновался. Лиза посмотрела в глаза Клещу.
  — Чего ты хочешь?
  — Сначала я хотел только тридцать штук за молчание. Но теперь, когда твои дружки начали нам угрожать, тебе придется доплатить.
  — Сколько?
  — Ты выкуришь кожаную сигару. Прямо здесь, на площади. Как простая шлюшка.
  В толпе нелегалов послышались смешки. Люди в спортивных костюмах, окружавшие штурмовиков, заржали. Лиза улыбнулась Клещу.
  — Ты сам подойдешь?
  Штурмовики уставились на девушку, напоминая ошалевших. Люди в спортивных костюмах замолкли. Клещ не сводил с Лизы похотливого взгляда.
  — Я привык, чтобы девки бегали за мной, а не я за ними.
  Лиза поставила кейс на землю. Жестом попросив штурмовиков расступиться, Лиза шагнула навстречу Клещу.
  — Ты не оставил мне выбора, дорогой.
  — Такой уж я жестокий.
  Антонию взял Лизу за руку.
  — Что ты делаешь?
  — Он не оставил мне выбора.
  Девушка подошла к Клещу. Толпа затихла, словно зрители амфитеатра перед решающей схваткой гладиаторов. Лиза тряхнула головой. Камуфляжная фуражка слетела, показав толпе водопад длинных густых волос. Клещ растянул улыбку до ушей.
  — Не забудь, малышка, что это еще не все. После того, как ты сделаешь мне приятность, с тебя еще тридцать штук.
  — Они в кейсе, милый. Ровно тридцать. Как тебе мои волосы?
  — Это что-то!
  Лиза опустилась на колени. Волосы пышной завесой опустились до земли. Над площадью повисла тишина. У Клеща перехватило дыхание, его взгляд прилип к лицу Лизы и водопаду ее волос. Руки девушки скрывались под волосами. Толпа начала терять терпение. Лиза не двигалась, только смотрела на Клеща томным взглядом. Ободряющие возгласы неслись со всех сторон. Словно в награду за ожидание, из-под завесы волос взметнулись руки Лизы.
  Толпа заткнулась. Клещ сглотнул: ему в лицо смотрели два пистолета. Щелкнули предохранители.
  Лиза поднялась с колен, проявив грацию пантеры.
  — На пол, скот!
  Клещ ухмыльнулся.
  — Ты в людей стреляла?
  Лиза взвела курки.
  — Отшибло память, скот? За мою голову дают двадцать штук.
  Клещ побледнел.
  — С ума сошла? Я же пошутил!
  — На пол!
  Клещ окинул взглядом толпу. Все ждали его решения. Люди в спортивных костюмах по очереди отвели глаза.
  — Ты за это ответишь, сучка!
  Лиза опустила один пистолет. Его ствол теперь смотрел Клещу в пах. Клещ сжал губы добела.
  Клещ лег. Лиза опустила рукоять пистолета на его затылок. Спесь слетела с лица Клеща, уступив место глупому выражению, присущему людям без сознания. Обыскав Клеща, девушка выбросила его револьвер в фонтан.
  Лиза повернулась к толпе.
  — Кому еще сделать приятность?
  Антонио присвистнул. Люди в спортивных костюмах, окружавшие штурмовиков, озирались. Толпа нелегалов подошла к ним в упор. Штурмовики подняли пистолеты. Над затихшей площадью пронеслись сухие щелчки предохранителей. Лишившись главаря, зажатые с обеих сторон, люди в спортивных костюмах занервничали. Под натиском толпы они по очереди ретировались.
  Объяснив нелегалам суть своего появления, Лиза извлекла из кейса первую пачку листовок и подняла над головой. Над толпой пролетел гул одобрения. Раздача листовок в Джулиано началась. Нелегалы подходили, получали задание, и растворялись в толпе желающих заработать сто евро за час работы.

***

  Чезаре сошел с поезда в Неаполе, поспешил к выходу со станции. Натянув на лицо медицинскую маску, оставшуюся после угона "скорой", Чезаре подозвал такси.
  В пути таксист поглядывал на Чезаре через зеркало заднего вида.
  — Зачем вам маска?
  — В Неаполе пришвартовалось судно из Китая.
  — Ну и что?
  — А в Китае птичий грипп!
  — Ах вот оно что!
  Таксист глянул в зеркало, уголки его губ потянулись вверх. Так смотрят на человека, который в жару, когда на небе ни единого облачка, одевает галоши: "А вдруг дождь?".
  Два квартала ехали в тишине. Таксист поглядывал на пассажира, словно что-то вспоминал.
  — Где я мог вас видеть? У вас глаза как у кинозвезды.
  — Ошиблись. Я не актер.
  Таксист продолжил разглядывать Чезаре.
  — Нет, ваши глаза я где-то видел! Причем совсем недавно.
  — Вы меня везете или расспрашиваете?
  Таксист надулся.
  — Все такие нервные! Уже и поговорить нельзя!
  — Остановите здесь!
  Подождав, пока такси скроется за поворотом, Чезаре нырнул в ближайший переулок.

***

  Завернув за угол, таксист остановил машину. Улыбаясь, он набрал номер на мобилке.
  — Я звоню по поводу тех людей, которых показывали по телевизору. Ну, тех, за которых мэрия обещала двадцать тысяч. Нет, я видел только одного. Он был в маске, что-то плел про птичий грипп, но меня-то не проведешь! Где? Записывайте.
  Таксист продиктовал название улицы и номер ближайшего дома.
  — Когда мне приходить за наградой? Эй! Не молчите! Эй! Сволочи! Так я и знал!
  Таксист швырнул трубку в лобовое стекло. Трещины паутиной расползлись по стеклу. Таксист позеленел. Он провел пальцем по стеклу, поймал свое отражение в зеркале заднего вида, и расхохотался.
  — Кому ты поверил?
  Таксист повернул ключ в замке зажигания. Мотор заурчал.
  — Поехали на базу.
  Таксист шлепнул ладонью по рулю.
  — День потерян. Вместо двадцати штук — разбитый телефон и стекло! Ха-ха! Ничего себе начало дня!
  Таксист сплюнул в окно и с пробуксовкой, окутав покрышки дымом, тронулся.
  К месту, откуда звонил таксист, с двух сторон подъехали машины. С визгом затормозив, они оставили на мостовой черные полосы. Из окна на втором этаже вылетел старческий крик.
  — Чтоб вас разорвало! Носятся днем и ночью! Покоя от вас нет!
  Из машин высыпали вооруженные люди. Один из них осмотрелся и треснул по крыше автомобиля.
  — Чертов диспетчер! Надо было подольше задержать этого таксиста! Кого теперь тут искать? И где?!
  Он присел на капот и дал знак остальным.
  — Обыщите здесь все. Хотя, думаю, он уже далеко. Передайте местным патрулям, чтобы не спали.

***

  Чезаре галопом петлял по переулкам, пыхтя под тяжестью набитых бумагой кейсов.
  Добравшись до цели, Чезаре осмотрел площадь. "Панель" жила своей жизнью. Из примыкающих улиц и переулков к центру площади стекался поток людей в рабочей одежде. Большинство прохаживалось по площади, с надеждой оглядываясь на каждую машину, проезжавшую мимо.
  Чезаре направился к центру "панели". У очередной группы людей Чезаре остановился и прислушался к словам хорошо одетого мужчины.
  — Пять евро в час, и не больше! Аванс — плата за один час.
  Мужчине на ломаном итальянском возражал худосочный паренек.
  — Семь, и не меньше! Синьор, за пятерку на вашей стройке никто работать не станет.
  — Отстань, доходяга. Ну, кто идет?
  Из толпы выступили несколько человек. Мужчина осмотрел их, как покупатель осматривал негров на рабовладельческом рынке. Выдав каждому по пять евро, он повел мужиков за собой. Худосочный паренек с завистью посмотрел им в след. Затем он заметил Чезаре.
  — Что делать, синьор?
  На худом, как камышинка, теле паренька боевым флагом развивалась красная футболка размером вдвое больше ширины плеч. Из-под коротких шорт выглядывали тощие бедра, увенчанные коленными суставами, напоминавшими узлы бамбука.
  Чезаре улыбнулся.
  — Разносить бумажки. Сможешь?
  — Реклама? Много?
  — Почти реклама, и много.
  — Сколько платишь?
  — Сто евро за сто бумажек.
  Парень облизал губы. Ухватив Чезаре под локоть, он увлек его в сторону от толпы.
  — Слушайте, синьор! Я смогу разносить вашу рекламу хоть год. Только не говорите так громко. Давайте свой чемодан, я все сделаю.
  — Нет, дружище. Год — это слишком долго. Это нужно разнести сейчас же.
  Паренек с досадой сплюнул.
  — Дай мне работы хоть на пару сотен. Меня никто не нанимает уже неделю.
  — Не удивительно! Такого крепыша я бы тоже на стройку не взял.
  Паренек заиграл желваками. Чезаре достал из чемодана пять пачек листовок.
  — Держи! Ты первый, тебе и больше всех. Но есть условие.
  Паренек не отрывал взгляда от сотенных купюр поверх каждой пачки. Чезаре щелкнул пальцами, привлекая внимание паренька.
  — Здесь, как я понимаю, твоя зарплата за десять дней. Ты заработаешь ее за пару часов. Взамен я попрошу тебя рассказать всем на этой площади, что я даю сто евро за сто разнесенных бумажек по указанным на каждой пачке районам. Один человек — одна пачка. Не больше.
  Глаза паренька засветились, он глубоко вздохнул. В следующий миг паренек вздрогнул: на его худосочное плечо опустилась тяжелая ладонь.
  — Дай-ка почитать!
  Паренек оглянулся. За ним стоял угрюмого вида здоровяк в окружении невеселых парней. Паренек втянул голову в плечи.
  Здоровяк подал Чезаре руку.
  — Привет, Чезаре! Мне представляться?
  — Виктор?
  — Верно. Откуда меня знаешь?
  — Ноутбук в "скорой".
  Виктор кивнул и протянул руку. Чезаре дал Виктору листовки. Несколько минут Виктор и его окружение вчитывались в каждую строчку. По мере приближения к концу текста морщины на лице Виктора разглаживались. Возвращая листовки, Виктор ухмыльнулся.
  — Мы тебе поможем. Это как раз то, что они заслужили.
  Паренек в красной футболке воспрял духом. Схватив пять пачек листовок, он, спрятав четыре из них за поясом, растворился в толпе. Виктор жестом приказал своим парням окружить Чезаре. Чезаре с недоверием посмотрел на Виктора.
  Виктор кивнул в сторону "панели".
  — Сейчас начнется.
  Чезаре посмотрел на площадь и повел плечами, как если бы ему за шиворот насыпали льда. К ним приближалась шумная толпа. Впереди, словно боевой флаг перед строем, развивалась красная футболка. Толпа с трудом остановилась в трех шагах от Чезаре. Задние продолжали напирать, но их остановил окрик Виктора.
  Тощий паренек в красной футболке указал толпе на Чезаре.
  — Вот он! Я сделал, как вы просили, синьор! Приходите к нам почаще!
  Паренек растворился в толпе. К Чезаре протянулась сотня рук. Гул, повисший над толпой, слился в сплошное "Давай!". Чезаре приступил к раздаче.
  Чемодан опустел на треть. Чезаре смахнул со лба пот и улыбнулся Виктору.
  — Не думал, что это так нелегко.
  Виктор похлопал Чезаре по плечу.
  — Помочь?
  — Справлюсь.
  — Уверен?
  Чезаре отмахнулся, не уловив в голосе Виктора тревожной нотки. Не глядя, протянул очередную пачку листовок, прочитав вслух адреса назначения. Пачка повисла в воздухе. Чезаре поднял удивленный взгляд.
  Со всех сторон к нему протянулись руки с пачками листовок, выданных ранее. Толпа загудела.
  — Сам их разноси! Мы прочитали твою рекламу. Это политика, а мы в нее не вмешиваемся.
  Чезаре встал и размялся, оттягивая время.
  — Это работа, за которую я плачу!
  — Мы заберем твои деньги, и ничего не сделаем.
  — Попробуй!
  Кулак, вылетевший из толпы, Виктор перехватить не успел. Под глазом Чезаре расплылся синяк. Штурмовики скрутили нападавшего, дав толпе понять, что спортивные люди стоят вокруг Чезаре не для красоты. Толпа отхлынула. Кто-то из нелегалов заметил, что эти парни до сих пор не взяли ни одной пачки листовок. "Они с ним" — пронеслось над головами нелегалов.
  Чезаре дал знак штурмовикам.
  — Отпустите его!
  Освобожденный нелегал под взглядом Чезаре набычился. Чезаре повел плечами.
  — Продолжишь бить из толпы, или вспомнишь, что ты мужик?
  Мужик сжал кулаки и пошел на Чезаре. Подпустив мужика на два шага, Чезаре подскочил к нему и всадил тяжелый хук в солнечное сплетение, одним виртуозным движением выдав годы тренировок. Мужик согнулся пополам. Штурмовики расступились. Толпа нелегалов, словно живой податливый организм, образовала пустоту. Мужик в полной тишине рухнул на мостовую. Чезаре повернулся к толпе.
  — Дело ваше. Если разнесете листовки — заработаете быстро и легко плюс сделаете доброе дело. Откажетесь — не получите ни черта.
  Мужик, оправившийся от удара Чезаре, захрипел.
  — Не угадал. Мы сдадим тебя, и получим двадцать тысяч евро.
  — Смотришь телевизор?
  — Некогда. Мы работаем. Но слухами земля полнится.
  — Что ж, попробуй. Но когда тебя вышлют из страны за отсутствие документов, пеняй на себя.
  Мужик, все еще сидя на мостовой, засмеялся. Толпа подхватила.
  — И пусть высылают! В моей стране двадцать тысяч евро стоят гораздо дороже, чем в вашей Италии. Дома я буду богатым.
  — А ты уверен, что ты, как нелегал — то есть преступник — эти деньги получишь?
  — Я попробую.
  Толпа зашевелилась.
  — Эй! Что значит "я"? А мы?
  Гул в толпе нарастал.
  — Тихо!
  Толпа замолкла, расступаясь. На арену вышел неприметной внешности человек. Взгляд Чезаре на мгновение притянула золотая цепь толщиной чуть меньше слоновьего хобота и крест размером с портсигар.
  Неприметный человек остановился подальше от кулаков Чезаре.
  — Я добро не давал.
  — Я в твоем одобрении не нуждаюсь.
  — Тут хозяин я. Как скажу, так и будет. И приструни своих псов. Кажется, тебя охраняют легавые?
  Виктор, удивив толпу прыткостью, в миг оказался перед человеком в золотой цепи, и ткнул его пальцами в горло. Тот попятился, раздирая ворот и хватая ртом воздух. Он сел на землю, его обступили штурмовики. К его голове прижались три ствола. Отдышавшись, человек в золотой цепи оценил обстановку, и махнул рукой.
  Виктор подарил толпе улыбку победителя.
  — Он добро не давал. Запретить не успел. А все, что не запрещено — можно.
  Толпа шевельнулась, заговорила.
  — Завтра вас здесь не будет. А он будет нас ждать. Заработаем сто евро, а потом всю жизнь на лекарства положим.
  Чезаре поднял руку.
  — Мужики! Вас здесь не меньше пяти сотен. И вы боитесь кучки бандитов?
  — А ты нашей житухой поживи, потом укоряй!
  — Будете жить в страхе — так и останетесь в своем стаде. А погонять вами будут вот такие пастухи.
  Из толпы вынырнула красная футболка. Худосочный паренек заговорил на ломаном итальянском.
  — Ты нас не учи! Дай сказать.
  Паренек встал рядом с Чезаре. Нелегалы смотрели на его красную футболку, словно быки на корриде. Паренек поднял руки. Толпа затихла.
  — Он пришел дать нам работу. Работу легкую. За немалые деньги. А вы устроили базар. Какая вам разница, за что платят? Вас же не нанимают разносить по школам наркоту! Политики недоделанные! Что с вами случилось? Забыли, как за два евро в час драили туалеты?
  Паренек указал Чезаре на кейс.
  — Давай листовки! Можешь дать две пачки. Я разнесу.
  Толпа взревела.
  — Оставь мне!
  Раздача продолжилась с удвоенной скоростью. На человека в золотой цепи внимания не обращал уже никто.
  Виктор тронул плечо Чезаре.
  — Я отойду. Управишься?
  Чезаре кивнул, сопроводил Виктора взглядом — и приостановил раздачу. Говоря по рации, к ним направлялся патрульный. Виктор уверенным шагом шел к полицейскому. В десяти метрах от Чезаре они встретились. В толпе нелегалов воцарилось напряженное безмолвие.
  Виктор козырнул патрульному.
  — Помнишь меня?
  — Нет.
  — Мы вместе учились в академии. Ты был младше на год.
  — Припоминаю. Ваш курс готовили в спецназ.
  — Верно. Слышал о моем шефе?
  — Да. Хороший был мужик.
  — Мы тоже так думаем.
  — Слышал, уволилась группа спецназовцев. Ты с ними?
  — Да. Сейчас мы исправляем ситуацию.
  Виктор кивнул в сторону нелегалов.
  — Не трогай их. Это наша затея.
  — Проблем не будет?
  — Обещаю. Все под контролем. Я тут не один.
  Патрульный поднес рацию к губам.
  — Все в порядке. Нелегалы повздорили между собой. Нас это не касается.
  Патрульный отключил рацию.
  — До конца моей смены пятнадцать минут. Поторопитесь.
  Виктор улыбнулся.
  — С меня причитается!
  Патрульный отдал честь и вразвалку направился к машине.
  Четверть часа спустя Чезаре захлопнул пустые кейсы.

***

  Нелегалы Неаполя и Джулиано разнесли листовки за час.
  В шесть утра Италия залилась трелями мобильных телефонов. Абонентам пришло сообщение: "Загляни в почтовый ящик!".
  Жители интернета заметили на новостных сайтах бегущую строку: "Кто убил капитана карабинеров?". Кликнувшие по ссылке получили видеозапись расстрела капитана карабинеров и телефонного разговора лейтенанта Морелло с таинственным начальством.
  Телеканал "Уно" разбудил зрителей душераздирающей историей о зверствах спецслужб. В конце репортажа диктор с плохо скрытым возбуждением сообщил: "По нашим сведениям, министр внутренних дел только что подал прошение об отставке. Оставайтесь с нами!".

***

  Чезаре заметил Лизу издалека. Встретившись, они обменялись победными взглядами. Чезаре сгреб Лизу в охапку. Девушка подарила парню долгий поцелуй. Отдышавшись, Лиза через плечо Чезаре осмотрела прохожих ищущим взглядом.
  — Ты один? Где Максим?
  — Его не было. Чем ты пахнешь?
  — Пылью. Я купила эти шмотки на уличной распродаже.
  — И когда ты это успеваешь?!
  — Тебе тоже не мешало бы сменить камуфляж на нормальную одежду. На тебя оборачиваются!
  Чезаре отмахнулся. Лиза погрузилась в раздумья. Несколько шагов они прошли, не говоря ни слова.
  — Что делать, Чезаре?
  — Ждать. И не высовываться.
  — А как же деньги?
  — Если ты о тех, что увела у Максима, то решай сама. Они не мои.
  Лиза остановилась.
  — Зачем ты со мной так? Я ведь для нас...
  — Когда мы грабили чужих, мне было плевать. Но в этот раз ты поступила нехорошо.
  Чезаре продолжил свой путь. Лиза огляделась по сторонам и поплелась за Чезаре. Они прошли несколько кварталов. Изредка глазели на витрины, разглядывая отражение улицы позади себя. Ныряли в переулки. Выходя на соседнюю улицу, всматривались в толпу.
  — Что-нибудь заметила?
  — Ничего подозрительного. За нами никто не идет. Похоже, что мы никого не интересуем.
  — Вот и отлично! Пойдем перекусим.
  Лиза остановилась, словно слова Чезаре воздвигли не ее пути неодолимый барьер.
  — Никуда я не пойду!
  Чезаре поднял на девушку непонимающий взгляд.
  — У нас появилась возможность выяснить отношения, Чезаре. Я не хочу жить с человеком, который держит за пазухой камень. Я о тех четырех миллионах... Ты меня теперь не любишь? После того, как я...
  Чезаре привлек Лизу к себе.
  — Дурочка!
  Грубая ладонь Чезаре гладила волосы девушки.
  — Да укради ты хоть миллиард, мне плевать!
  Голос Лизы дрогнул.
  — Извини, миллиарда не было в наличии. Мне и самой муторно от того, что я сделала.
  — Все наладится. Так хотел Бог. А теперь он хочет нас накормить. Не гневи Всевышнего, дорогуша. Мою голодную смерть он тебе точно не простит.
  Их горящие счастьем глаза заставляли прохожих улыбаться. До ближайшей пиццерии они шли, взявшись за руки. Найдя столик в дальнем углу, подозвали официантку. Молчаливая женщина преклонных лет выслушала заказ Лизы. Пять минут спустя им подали дымящуюся пиццу.
  — Они везде, Чезаре.
  — Кто?
  — Нелегалы. Посмотри на эту официантку. Ты видел итальянку ее возраста, согласную прислуживать в пиццерии? Могу поспорить, что она еще и посуду моет. Посмотри на ее руки. Они разъедены химией. Ради работы согласна на все. Хозяин, наверное, счастлив.
  — Тем лучше для нас. Уж она-то точно в полицию не позвонит. Ее первую и сцапают.
  — Боюсь, не только поэтому. Ты слышал от нее хоть одно слово? Как собака: все понимает, а сказать не может. Бедные люди...
  — Гастарбайтеры.
  — Хуже. Нелегалы.
  Их взгляды встретились.
  — Ты думаешь то же, что и я, Чезаре?
  — До встречи с Максимом... разве мы о таких вещах задумывались? А ведь это люди.
  — Не будем об этом. Изменить это не в наших силах.
  — А Максим рискнул.
  — И где он теперь?
  — Я тебя не узнаю, Лиза. Получила четыре миллиона, и ты уже буржуа? На остальных тебе уже плевать...
  — Я мечтала жить обеспеченно, мечты начинают сбываться. А ты стараешься все испортить.
  — Сейчас ты спросишь, люблю ли я тебя. Люблю. Потому эту тему закрываю.
  Блеск в глазах Лизы сменился томной поволокой. Она отодвинула недоеденную порцию, улыбнулась и встала.
  — Я сыта!
  Чезаре дожевал кусок пиццы, отсчитывая чаевые. Щедрую парочку пожилая официантка провела благодарным взглядом до выхода. Чезаре открыл Лизе дверь, но девушка развернулась, шепнула: "Иди! Я сейчас", и вернулась к официантке. Чезаре вышел на улицу.
  Лиза протянула пожилой официантке пятьдесят евро — та отстранилась, опешив, в глазах застыл вопрос: "За что?".
  Вкладывая деньги в ладонь официантки, Лиза улыбнулась.
  — Сегодня у меня особый день. Не хочу радоваться в одиночку.
  Лиза вышла к Чезаре сияющей.
  — Я — буржуа! И мне это нравится!
  Чезаре не ответил, лишь отодвинул девушку за свою спину. Проследив взгляд Чезаре, Лиза едва сдержала вскрик. В сторону пиццерии шли два карабинера. Своих намерений они не скрывали: один расстегивал кобуру, в руках второго поблескивали наручники.
  Чезаре оглянулся. Путь отхода перекрыла черная "Лянча". Два карабинера через опущенные стекла разглядывали улицу.
  — Бежим?
  — Нет, Лиза! Мы и двинуться не успеем, как эти двое предупредят тех, в машине. Тогда наши шансы...
  — Нас посадят?
  — Всему есть конец, милая.
  — Я не хочу в тюрьму!
  — Только не беги! Они будут стрелять. У трупов шансов не бывает.
  Карабинеры приблизились. Один из них кивнул на коллег, сидящих в "Лянче" — и расстегнул кобуру.
  — Не делайте глупостей! Иначе вызову помощь. Они церемониться не будут. Им и так не повезло: нашли вас не они.
  Чезаре протянул руки и усмехнулся.
  — И двадцать штук от мэрии получат тоже не они.
  — И медаль за вашу поимку им тоже не положена.
  Молчаливый напарник говорливого карабинера защелкнул наручники на запястьях Чезаре. Глаза Лизы блестели слезами.
  — Синьорина, позвольте ваши ручки!
  Лиза повиновалась.
  — Ну, а теперь тихонько пройдем этот квартальчик. Я не хочу делиться с теми двумя, в машине, а вам совсем не хочется схлопотать пулю при попытке побега.
  Молчаливый карабинер пошел впереди. Его разговорчивый коллега пропустил вперед Чезаре и Лизу, и замкнул процессию. Прохожие останавливались и тыкали в них пальцами. Лиза слез не сдерживала, но не издавала ни звука. Чезаре старался в ее сторону не смотреть. Они миновали несколько магазинчиков.
  Крик на ломаном итальянском резанул по ушам, как выстрел в бане.
  — Стойте!
  Карабинеры обернулись. К ним бежала пожилая официантка из пиццерии. Она размахивала руками, привлекая внимание.
  — Подождите!
  Женщина остановилась перед карабинерами. Она запыхалась, от чего еще более коверкала слова.
  — Вы не должны их арестовывать!
  Карабинеры вооружились презрительными улыбками.
  — Это кто нам приказывает?
  Теребя передник, пожилая женщина отступила назад и опустила глаза.
  — Простите, господа, я не приказываю. Просто... Просто... Вы посмотрите! Вон, туда!
  Вслед за карабинерами в направлении, указанном официанткой, посмотрели Чезаре, Лиза, и прохожие. Сквозь витрину лавки, торгующей электроникой, светился десяток телевизионных экранов. Каждый телевизор транслировал экстренный выпуск канала "Уно". Взгляды карабинеров прилипли к экранам. Зеваки-прохожие переводили взоры с экранов на Чезаре и Лизу — и обратно.
  В наступившей тишине стал слышен голос диктора.
  — Произошла трагическая ошибка. Это официальное опровержение. Люди, которых вы видите на экране, не виновны. По последним данным из мэрии, награда в двадцать тысяч евро за их поимку аннулируется. Повторяем, эти люди невиновны.
  По толпе пронесся недовольный ропот. Молчаливый карабинер склонился к уху напарника.
  — Не хочется стать посмешищем всего участка.
  Второй карабинер под одобрительные возгласы зевак освободил сначала Лизу, затем Чезаре.
  — Можете идти. И поторопитесь. Пока не передали очередное опровержение. Черт знает, что творится!
  Толпа у магазинчика электроники привлекла внимание карабинеров из "Лянчи". Они вышли из машины, присели на капот. Арестовавшие Чезаре и Лизу послали коллегам приветственный жест. Те ответили и отвернулись.
  Зеваки разошлись.
  Чезаре сел на бордюр. Лиза присоединилась. На их лицах сияли улыбки сумасшедших. Ошалелый взгляд Лизы скользил по улице, по прохожим, по вывеске "Пиццерия". Остановившись на вывеске, Лиза чмокнула Чезаре в щеку и вскочила.
  — Я сейчас.
  Чезаре сопровождал девушку удивленным взглядом до тех пор, пока она не скрылась в дверях пиццерии.
  Пожилая официантка при виде Лизы в замешательстве развела руки. Лиза села за тот же столик, где сидела с Чезаре десятью минутами ранее, и поманила официантку.
  — Присядьте со мной, пожалуйста.
  Женщина отрицательно мотнула головой. Лиза заглянула женщине в глаза.
  — Прошу вас!
  Официантка, с тревогой оглядываясь на остальных клиентов, села. В карман ее передника опустилась рука Лизы с пачкой банкнот.
  — Вас могли арестовать, но вы все же рискнули. Здесь пятьдесят тысяч.
  Женщина попыталась деньги вернуть. Лиза взглядом дала понять, что сопротивление бесполезно, и улыбнулась.
  — У вас... есть документы?
  Официантка напряглась. Лиза кивнула.
  — Понятно. С другой стороны, вам нечего терять. Уходите из пиццерии немедленно. Теперь те карабинеры вам здесь жить не дадут. И... Спасибо вам!
  Лиза встала. Официантка схватила ее за руку.
  — Синьорина! Синьорина... Подождите!
  Женщина достала из передника блокнот для записи заказов, написала телефонный номер и протянула Лизе вырванный лист.
  — Это мой мобильный. В любое время, синьорина, когда я вам понадоблюсь... Звоните, прошу вас! Господи, пятьдесят тысяч! Синьорина, вы не представляете... Это... Это... Я за десять лет столько не заработала... Теперь я смогу купить себе документы!
  — А вот этого не делайте ни за какие деньги! Документы должны быть законными, и только! Ну, мне пора. Спасибо вам от меня и от... надеюсь, будущего мужа!
  Женщины улыбнулись друг другу.
  Лиза вернулась к Чезаре, присела рядом, и приложила ладони к раскаленным щекам. Чезаре обнял девушку за талию.
  — Помогать другим приятно?
  — Откуда ты знаешь?
  — У нас был хороший учитель. Интересно, что с ним?
  Лиза поежилась.
  — Ты сказал "был"... Надеюсь, ты ошибся. Максим не маленький, справится. Ведь ты о нем?
  — Какая ты у меня догадливая!
  — У тебя?
  — Пошли, пока я на тебе не женился.
  — Тогда я лучше посижу.
  Чезаре потянул девушку за собой. Лиза для приличия посопротивлялась, и поддалась.

***

  Каблук Лизы попал в расщелину между камнями мостовой. Девушка ойкнула, сняла туфлю и, осмотрев ее, присвистнула.
  — Накрылась моя туфелька... Дешевая подделка! Только что купила!
  — Купим другие.
  Лиза засмеялась.
  — Ты прав. Теперь у нас есть на что купить туфельки. Хоть сто пар! Почти четыре миллиона евро! Наличными! Я до сих пор не могу себе этого представить! Где тут прием поломанных каблуков?
  — С этими деньгами все-таки нехорошо получилось...
  — Ах, оставь! Все уже позади.
  Девушка огляделась. Остановив взгляд на уличной урне, Лиза потянула Чезаре к ней. Сняв вторую туфлю, она приподняла обувь над урной и, словно бриллиант в оправу, опустила в мусор.
  — Все, прощай, прошлая жизнь! Теперь у меня будут туфли как у королевы!
  — А пока ты босая.
  — Я заметила.
  — Ты и ста метров не пройдешь. Мостовая как сковородка!
  — Ты меня раскусил! Осталось подхватить свою королеву на руки, и внести в ближайшую обувную лавку. Лови!
  Лиза прыгнула в объятья Чезаре. Прохожие заулыбались, глядя на долгий поцелуй влюбленных. Чезаре закружился по улице, словно в танце, неся Лизу на руках. Лиза ласкала Чезаре томным взглядом и размахивала рукой в такт музыки, игравшей только для них. Она повизгивала от удовольствия, словно маленькая девочка, впервые севшая на карусель.
  — Чезаре, ты вскружил мне голову! Хватит!
  Чезаре остановился, но Лизу из рук не выпустил. Она прильнула губами к его уху.
  — За нами хвост, милый!
  Чезаре попытался обернуться, но Лиза всем телом подалась в обратную сторону, крепко обняла его и осыпала сочными поцелуями.
  — Только не оборачивайся.
  Прохожие видели счастливую пару, Лиза всеми силами старалась поддержать их заблуждение.
  — Пусть думает, что мы его не заметили. Потом еще покружишь меня, и увидишь. Он прямо за нами в широкой шляпе. Лица не видно, смотрит по сторонам, только не на нас. Так не бывает. Люди хоть иногда смотрят перед собой. А этот идет вперед, смотря по сторонам — и хоть бы споткнулся.
  — Уверена, что он идет за нами?
  — Я его вспомнила. Он шел за нами еще до пиццерии. Второй раз я заметила его, когда сломала каблук и искала урну. Он косился на нас, хотя стоял у витрины. Когда я посмотрела на него, он и коситься перестал.
  — Как думаешь, он из "Эшелона"?
  — Черт его знает.
  — Кто-нибудь подозрительный еще есть?
  — Пока не вижу. Ну, пора показать всем нашу любовь.
  Лиза изображала воркующую влюбленную дурочку, вырывая у прохожих женщин завистливые взгляды.
  Чезаре закружил Лизу на руках — девушка завизжала от удовольствия. Остановившись возле уличной скамьи, Чезаре опустил Лизу и плюхнулся рядом. Растянувшись на скамье и промокая пот на висках, Чезаре как бы невзначай оглядел толпу прохожих. На человеке в шляпе с опущенными полями взгляд Чезаре остановился не дольше, чем на остальных. Лиза вновь зашлась в беспричинном смехе, какой отличает влюбленных от серого мира. Чезаре подыграл.
  — Стоит, сволочь!
  — Вижу. Я не ошиблась. Остановились мы — остановился он. Это хвост.
  Человек в шляпе с опущенными полями рассматривал витрину.
  — Нет, Лиза. Что-то не очень он профессионально работает, если его вычислили даже мы.
  — Не мы. Его вычислила я.
  — Будешь настаивать на матриархате — не женюсь!
  — Мы.
  Лиза потрепала Чезаре за щеку.
  — Я уверена, что этот тип не полицейский. Когда нас остановили те два карабинера, он стоял так близко, что все видел и слышал. А они нас отпустили. Кто же он такой, что продолжает за нами следить?
  — Сейчас спросим. Иди ко мне.
  Чезаре поднял девушку на руки и поднес к обувному магазинчику. Скучавший на пороге продавец — молодой паренек — встретил их улыбкой искренней, не профессиональной. Он кивнул на босые ноги Лизы.
  — Сразу видно — наш клиент!
  Лиза подмигнула пареньку.
  — Покажите самые лучшие туфли, что у вас есть!
  Единственная покупательница магазина проснулась и выронила тюбик с обувным кремом. Продавец с благодарностью посмотрел на Лизу.
  Чезаре окинул взглядом магазинчик.
  — Здесь есть черный ход?
  — Конечно!
  Паренек указал на дверь между стеллажами в глубине магазинчика.
  — Когда будете удирать, забыв заплатить, попросите у меня ключ.
  Лиза театральным жестом бросила продавцу пачку пятисотенных банкнот. На немой вопрос Чезаре улыбнулась.
  — Чемодан.
  Покупательница при виде пачки в пятьдесят тысяч евро вновь выронила крем, фыркнула, и покинула магазинчик. Продавец закрыл за ней дверь и повесил табличку "Закрыто".
  — Наконец-то! Этот несчастный крем она рассматривает уже полчаса!
  Продавец покрутил пачку денег в руках и отдал Чезаре.
  — Здесь хватит, чтобы купить весь мой товар два раза. Но вы, как обычно, купите только одну пару.
  — Угадал. Сколько ты просишь за самые дорогие туфли?
  — Триста двадцать.
  — Покажи.
  Парень принес коробку и извлек туфли, при виде которых Лиза запищала от восторга. Нога Лизы оказалась в туфле быстрее, чем продавец успел моргнуть.
  — Как ты угадал размер?
  — Я здесь работаю давно.
  — Спасибо!
  Лиза чмокнула парня в щеку, от чего тот засмущался и покосился на бицепсы Чезаре.
  — Чезаре, это самые лучшие туфли в моей жизни!
  — Пора платить, Лиза.
  — Боже! Впервые в жизни мне понравились туфельки, и уже пора! А сумочку?
  — В следующий раз. У нас еще есть дело.
  Улыбка слетела с лица Лизы, словно ее там и не было. Войдя в магазин, она потеряла голову, как все женщины. Теперь девушка взяла себя в руки.
  Впервые за время, что они находились в магазине, Чезаре улыбнулся.
  — Торговаться будем?
  Продавец чиркнул пальцем по воздуху, словно подводя невидимую черту.
  — Триста, и баста!
  — Идет! Лиза, дай парню две бумажки по пятьсот евро, и скажи: "Сдачу оставьте себе". Потом попроси его выпустить нас через черный ход. Если зайдет человек и спросит, куда мы подевались, попроси парня пропустить человека за нами, закрыть черный ход на замок и забыть о нас как о сладком сне.
  Продавец сунул в карман протянутые Лизой две пятисотенные купюры, упаковал покупку и повел молодых людей к черному ходу. Закрыв за ними дверь, вернулся на порог магазинчика. Былое выражение скуки с его лицом рассталось. Он светился как лакированный туфель после полировки.
  До продавца не сразу дошел вопрос, заданный человеком в шляпе с опущенными полями.
  — Где твои покупатели?
  — Копят деньги.
  — Где те двое, что зашли сюда десять минут назад? Парень с девушкой. Ты не мог их забыть. Он внес ее на руках.
  Продавец сделал вид человека, напряженно вспоминающего событие десятилетней давности.
  — А! Эти! Ушли.
  — Куда?
  — Вы из полиции?
  — Нет.
  — Тогда что-нибудь покупайте, или идите своей дорогой. А вопросы задавайте своей жене.
  Лицо под опущенными полями побагровело. Желваки под кожей заиграли, словно под окровавленной простыней кто-то протянул гимнастический канат.
  — Где они?
  — Не зли меня, мужик! Сейчас свистну — и от тебя останется одна шляпа. В лучшем случае.
  — Сколько?
  — Триста.
  — Сто.
  — Двести, или уматывай.
  Четыре полтинника перекочевали из бумажника незнакомца в карман продавца.
  — Они ушли через черный ход.
  — Давно?
  — Прибавь к своей болтовне еще минуту — не ошибешься.
  — Веди меня туда.
  — Триста евро.
  — Я тебе сейчас башку сверну, и те двести заберу.
  — Мне уже трястись от страха? Или сообщить полиции приметы человека, который вломился в мой магазин?
  Незнакомец с шумом вдохнул и отсчитал двести евро.
  — Торговаться не будем!
  Запихнув деньги в разбухший карман, продавец улыбнулся.
  — Люблю покладистых покупателей. Иди за мной!
  Незнакомец проследовал за парнем, подождал, пока тот повозится с замком, и вышел, не попрощавшись. Дверь захлопнулась, в замке со скрежетом провернулся ключ, отрезав незнакомцу путь назад из безлюдного переулка. До ушей незнакомца донеслись удаляющиеся шаги и веселое посвистывание продавца. Шорох за спиной он услышал поздно: на голову, покрытую шляпой с широкими полями, опустился кулак Чезаре.
  Шляпа соскользнула с лысой головы и полетела, словно запущенный умелой рукой диск, пока не коснулась земли, подняв облачко пыли. Незнакомец издал звук, напоминающий сдавленную икоту, дотянулся до стены, и сполз по ней, точно льдинка по стеклу бокала.
  Чезаре наклонился над незнакомцем, пощупал пульс.
  — Он живой, Чезаре?
  — Скоро оклемается. Надо его обыскать.
  Лиза прошлась по карманам лежавшего у стены человека. Весь улов — носовой платок и бумажник — она передала Чезаре.
  Чезаре высыпал на ладонь мелочь, порылся в отделениях бумажника и достал желтую картонку. Повертев ее в руках, сунул обратно. Туда же отправились две сотенные бумажки.
  — Может, я его стукнул зря? Двести евро, визитка какого-то адвоката... Кто он такой, черт бы его побрал? На адвоката не похож: одет бедновато, кошелек от денег лопнет не скоро... Ты кто такой, лысый?
  — Он следил за нами, Чезаре! Это точно. Нам обоим не могло показаться. Смотри, он очнулся!
  Веки незнакомца дрогнули и с усилием раскрылись. Чезаре схватил его за грудки и приподнял.
  — Ты кто такой? Чего тебе от нас надо? Будешь врать — прибью!
  Чезаре замахнулся, незнакомец жестом запросил пощады.
  — Скажешь, что шел за нами пять кварталов случайно — пеняй на себя.
  Глаза незнакомца помутнели, тело скрутило судорогой, он поднес руку ко рту. Чезаре отпрянул за мгновение до того, как незнакомца вырвало. Лиза отвернулась.
  — У него сотрясение, Чезаре. Держи себя в руках.
  Чезаре присел, протянул носовой платок. Незнакомец привел себя в порядок и попытался встать. Чезаре посторонился.
  — Я задал тебе вопрос, мужик.
  Незнакомец огляделся. Он стоял в тупике. С одной стороны — закрытая дверь черного хода обувного магазинчика, с другой — массивная фигура Чезаре.
  — Я — частный детектив. Меня наняли вас найти.
  — Кто?
  — Не знаю.
  Чезаре замахнулся.
  — Не мели чушь!
  — Он звонит мне и дает задания.
  — Ты не можешь не знать, кто он!
  — Мне добавить нечего.
  — Как твой клиент узнает, что ты нас нашел?
  — Он звонит мне в офис каждый день в десять утра.
  Чезаре посмотрел на часы.
  — Твой офис далеко?
  — Четверть часа ходьбы.
  — Через сорок пять минут ты отведешь нас в твой офис. Там дашь мне трубку, когда твой клиент позвонит. Тебе все ясно?
  Частный детектив кивнул.
  — Теперь садись, будем ждать.
  К переулку подъехала машина. Оттолкнув Чезаре, детектив рванул с места, словно накачанный допингом чемпион-спринтер, и влетел в распахнутую дверь авто. Визжа покрышками, машина рванула с места.
  Чезаре погрозил вслед беглецу кулаком.
  — Он прикидывался! Ну, актер, я тебя еще встречу!

***

  Дешевая гостиница на окраине Неаполя встретила постояльцев обшарпанными стенами и запахом сырости. Администратор перестал напоминать побитую собаку только после появления в руке Чезаре купюры в сто евро. Рассмотрев бумажку на свет, администратор обнажил остатки желтых зубов. Опасаясь вдохнуть зловоние, Лиза отшатнулась.
  Получив ключ от номера в конце коридора, Чезаре увлек девушку за собой. Она не сопротивлялась — напротив, забежала наперед, прячась от блудных глаз администратора.
  Лиза брезгливо оглядела комнату, взяла Чезаре под руку.
  — Мы могли бы снять номер и получше...
  — Не "Хилтон". Но не забывай: за нами следят. Здесь они осмелеют, расслабятся... Здесь я смогу нас защитить, не вмешивая полицию.
  Чезаре проглотил бутерброды. Лиза к еде не прикоснулась. Она стояла посередине комнаты, опасаясь прикоснуться к зашарпанным предметам интерьера.
  Чезаре смял одноразовый стаканчик из-под кофе и пошарил взглядом по комнате в поисках урны.
  — Успокойся, Лиза. Лысый не из "Эшелона". Нас бы уже накрыли. Да и не мог он быть один. Тот, который был в машине, не в счет.
  — Почему?
  — Это политика защиты, не нападения. Иначе они бы не смылись, а вдвоем нас прихлопнули. И лысый был без оружия. Не думаю, что агенты "Эшелона" разгуливают без пушек.
  Шорох, донесшийся из коридора, вырвал Чезаре из драного кресла и бросил к двери. Чезаре прислушался, взялся за ручку и рывком распахнул дверь, выглянул в коридор и чертыхнулся.
  — Нервы. Чудится черт знает что!
  — Нет, Чезаре. С тобой все в порядке. Посмотри! Наверное, подсунули под дверь и смылись.
  Девушка указывала на пол у двери — в пыли лежал кусок желтого картона. Чезаре рассмотрел картонку.
  — Визитка...
  — Чья?
  — Такая же бумага, и, по-моему, того же адвоката, что мы видели у лысого.
  Чезаре повернул визитку обратной стороной.
  — Здесь карандашом написан еще один адрес.
  Лиза подошла к Чезаре и заглянула через плечо.
  — На обеих сторонах разные адреса. Что это может значить?
  — Кто-то приглашает нас в гости.
  — Думаешь, стоит пойти?
  Чезаре пожал плечами. Лиза потерла лоб.
  — А не Максим ли это? Не он ли прицепил нам этот хвостик?
  — Зачем, Лиза? Захочет — найдет нас сам, без сыщиков.
  — Найти нас и вернуть свои четыре миллиона — вещи разные.
  — Думаешь, хочет проследить за нами? Зачем тогда фокус с адвокатом и этой визиткой? Нашел бы нас и хлопнул! Тихо и без свидетелей.
  Девушка застонала, закатив глаза.
  — Чезаре, ну почему ты такой тупой? Ему нужны не наши трупы, а его деньги. Он подсылает адвоката, тот вешает нам на уши лапшу, мы бежим за деньгами на гонорар адвокату, а Максим за нами.
  — У тебя не голова — компьютер. Только ты не учла одного. Он мог заставить тебя вернуть деньги еще там, в катакомбах. Особенно после того как узнал о твоей подставе.
  — Не мог. Ему было важно не упустить момент.
  — Ради четырех миллионов он бы подождал.
  Лиза развела руками.
  — Тогда я пас. Мои идеи иссякли.
  — Чего мы гадаем? Позвоню и узнаю!
  Чезаре набрал номер, считанный с визитки. Лиза прильнула к трубке так, чтобы слышать разговор.
  — Мне подбросили вашу визитку.
  — Он не передал ее вам в руки? Ха! После того как вы отделали его напарника, встречаться с вами лично он побоялся. Вы видели обратную сторону визитки?
  — Именно об этом я и спрашиваю.
  — Жду вас по этому адресу через час. Успеете?
  — Зачем?
  — Такова воля моего клиента.
  — Кто он?
  — Не знаю. Но уверяю вас, вы останетесь довольны.
  — Почему лысый удрал? Если нам нечего бояться, к чему такая секретность?
  — Он частный детектив. Расскажет о клиенте, который его нанял — о нем, как о детективе, пойдет дурная слава. В итоге он потеряет работу. Он сообщил мне о вашей теплой встрече. Я сказал ему дать вам мою визитку.
  Чезаре сжал трубку, заставив ее скрипнуть.
  — Почему вы не сделали этого раньше? Тогда мне не пришлось бы стучать ему по голове!
  — Сначала он должен был мне доказать, что нашел именно вас. Девушка назвала вас при нем по имени. Потом вас обоих сфотографировал тот, что сидел в машине. Я сравнил фото с теми, что прислал мне мой клиент. Все сошлось, и только тогда я дал добро на передачу вам моей визитки — той, что вы сейчас держите в руках. Видите, как все просто! Если бы вы были с лысым — так, кажется, вы его назвали? — повежливее, он бы вручил ее вам в руки. А так он теперь отлеживается...
  — Передайте ему наши сожаления.
  — Обязательно. Итак, до встречи, Чезаре!
  Лиза засияла, как бриллиантовая диадема в лучах софитов.
  — Я все слышала, дорогой. Нас ждут. Слава богу, не пришлось оставаться в этом крысятнике на ночь! И нам пора одеться поприличнее — ведь нас пригласили в гости! Где тут ближайший магазин?

***

  Лесное комарье, учуяв живую плоть, запело веселее. Двое мужчин стояли над окровавленными костями, не шевелясь.
  — Я заметил их случайно.
  Один из мужчин, блестя белизной зубов на загорелом лице, говорил, словно оправдываясь.
  — Из этой точки они послали последнее сообщение. Ну, я и подумал... и вот...
  Треск и шипение из кустов заставили мужчин вздрогнуть и схватиться за пистолеты. На куст нацелились два ствола.
  — Прием! Отвечайте, черт вас возьми!
  Человек с заклеенной пластырем щекой кивнул загорелому.
  — Проверь!
  Загорелый нырнул в кусты, и вынес рацию. Оттерев листвой запекшуюся кровь, он протянул рацию человеку с заклеенной щекой. Тот повертел прибор в руке, нажал кнопку.
  — Это Морелло. Они уже не ответят. Мы на месте. Выясняем обстановку.
  Выключив рацию, Морелло еще раз оглядел окровавленные кости, разбросанные по округе.
  — Ничего не трогать! Нас здесь не было. Пусть все останется на своих местах.
  Загорелый переступил с ноги на ногу.
  — Но...похоронить бы...
  — Зверье уже позаботилось. Приди мы сюда завтра — не осталось бы и этого. Считай, что наступило завтра. У нас задача другая: найти в этом чертовом озере вход в их нору.
  Загорелый указал на скалистый берег озера, покрытый обуглившимися остатками камыша.
  — Я думаю, вход там. Видишь над водой темное пятно? Похоже на пещерку. До этого пожара вход скрывался за камышом.
  — Глазастый! Как думаешь, кто поплывет на разведку?
  Загорелый разделся, доплыл до места, на которое указывал, и исчез в скале. Спустя минуту он помахал рукой, мол: "Я не ошибся, это то, что мы ищем". Морелло жестом приказал вернуться и забрать вещи. Не дожидаясь напарника, он, раздвинув обгоревшие кувшинки, вошел в воду.
  В пещерке Морелло с напарником помещались с трудом: мешала цистерна, отдававшая бензином.
  Морелло отлепил намокший пластырь со щеки, обнажив свежий шрам, перетянутый швами. Загорелый, глядя на шрам, качнул головой.
  — Здорово они тебя!
  — Они еще заплатят!
  — Думаю, чтобы попасть в его берлогу, нам придется проплыть под водой несколько метров.
  Сориентировавшись на местности по компасу, Морелло кивнул и сделал приглашающий жест.
  — Похоже, ты прав. Давай проверяй.
  Загорелый нырнул, и на полчаса оставил Морелло в одиночестве. Когда Морелло начал проявлять признаки беспокойства, из воды показалась голова загорелого.
  — Там настоящий бункер, шеф! Полно компьютеров, запасов, даже холодильник. Он готовился основательно. Там можно жить долго и счастливо. Там катакомбы!
  Морелло потер кожу вокруг шрама на щеке, глядя сквозь напарника отстраненным взглядом.
  — Устроим засаду. Такую базу покинет навсегда разве что кретин.
  Загорелый с удовольствием начал выбираться из воды. Морелло сплюнул.
  — Ты хоть иногда думаешь?! Давай назад! Засаду устроим внутри. Если там катакомбы, то этот выход может быть не единственным.

***

  Швейцар косился на потенциальных посетителей, словно гадая, перепадет ли ему на чай. Парень с плечами боксера и девушка с косой до пояса — оба в рваных джинсах и футболках — швейцара не замечали. Они рассматривали свое отражение на пепельно-черном стекле раздвижных дверей. В метре над дверями вековой солидностью веяло от букв, сложенных в слово "Шератон".
  — Ты уверен, что мы пришли куда нужно, Чезаре?
  Лиза достала из заднего кармана желтую визитку. Чезаре взглянул на картонку, потом на бронзовую табличку у стеклянных дверей.
  — Молодец! В "Шератоне" не пошумишь: полиция тут окажется через мгновение.
  — Я боюсь, Чезаре.
  — А я еще не знаю, чего бояться.
  Девушка взяла спутника за руку, и они шагнули вперед. Швейцар предложил им свою вопросительную гримасу, но ответа не получил.
  Стеклянные двери распахнулись, открывая путь к прохладной роскоши отеля. Пара подошла к стойке администратора. Метрдотель оторвался от дел.
  — Здравствуйте. Чем могу быть вам полезен, господа?
  — Нам назначена встреча в номере двести один.
  — О, конечно, синьорина!
  Метрдотель расплылся в улыбке ценою в сто долларов.
  — Меня предупредили. Вы, должно быть, синьорина э... Лиза, а вы — Чезаре.
  Чезаре кивнул.
  — Верно.
  — Вас ждут, господа. Подниметесь на лифте?
  — Пожалуй.
  В номер с табличкой "201" они вошли, не стучась. Навстречу из кресла поднялся, сверкнув голливудской улыбкой, человек в костюме ценой в "Мерседес".
  — Лиза и Чезаре?
  — Верно.
  — Располагайтесь, господа.
  Лиза присела, изображая леди — на краешек кресла. Чезаре развалился в мягком кожаном сидении с видом заправского репера.
  — Выпьете?
  Чезаре напустил на себя вид учителя.
  — В такие моменты нужно не пить, а сохранять трезвый ум.
  Лиза с трудом сдержала смешок, заставив Чезаре смутиться.
  — Позвольте мне объяснить вам, зачем вы здесь. Я разыскал вас и пригласил сюда по просьбе клиента. Он нанял меня, прислав контракт по электронной почте, пожелав остаться неизвестным. Размер суммы, переведенной им на мой счет, убедил меня, что иметь дело с вашим покровителем приятно. Считайте, что вам повезло. Я адвокат, не проигравший ни одного дела.
  Адвокат вставил выразительную паузу.
  — Я посвящен в ваше прошлое за некоторыми исключениями. Мой клиент пожелал не ставить меня в известность о неких недавних событиях, в которых участвовали вместе с ним и вы. Но остальное ваше прошлое мне уже известно.
  Лиза погладила подлокотник кресла и отвела взгляд.
  — Я хотел прийти к вам сам, но после вашей расправы с моим детективом побоялся. Здесь вы вряд ли на меня нападете. Обстановка "Шератона" располагает к респектабельному поведению.
  Адвокат посмотрел на Чезаре, словно ожидая подтверждения. Чезаре улыбнулся.
  — Вам бояться нечего.
  Лиза подняла голову.
  — До тех пор, пока мы в безопасности.
  Чезаре подтвердил слова Лизы кивком.
  — Господа! Вредить вам не в моих интересах. Я зарабатываю деньги, доставляя людям удовольствие. Иначе меня бы называли прокурором.
  Лиза издала вздох облегчения. Она сползла с краешка в глубь кресла и утонула в море мягкой кожи.
  — Ваш покровитель уничтожил полицейские файлы о ваших похождениях в Италии.
  Чезаре покосился на адвоката.
  — Разве это возможно?
  — Не знаю, я передал его слова. Но у меня есть связи в Интерполе и Европоле. Там все в бешенстве: их архивы кто-то основательно почистил. Значит, возможно.
  Лиза кивнула.
  — Невозможное возможно. Кажется, это его девиз.
  Адвокат посмотрел на Лизу.
  — Остальные ваши проблемы поручено уладить мне. Все предусмотреть невозможно. Где-то за вами могли остаться хвосты.
  — С чего такая забота?
  — Спросите моего клиента. Он решил, что вам можно дать шанс. С его слов, каждый имеет право начать все сначала. И еще... вот чек на предъявителя.
  Адвокат изящным жестом подбросил белый прямоугольник. Чек заскользил по стеклу журнального столика и упал в ладонь Лизы. Девушка рассмотрела прописанную сумму трижды. Глаза Лизы распахнулись до размеров гимнастического обруча.
  — Миллион евро?!
  — Совершенно верно. Клиент просил передать это вам при одном условии.
  — Каком?
  — Если вы вернетесь к прежнему ремеслу, все ваше прошлое выплывет наружу. В полном объеме.
  — То есть мы можем их тратить прямо сейчас?
  Адвокат кивнул, не забыв о голливудской улыбке. Он покинул кресло, поклонился и направился к выходу в полном безмолвии: Лиза не сводила глаз с чека, Чезаре словно впал в прострацию.
  Перед дверью адвокат обернулся.
  — Да, совсем забыл. Мне велено вам передать, что этот номер забронирован для вас на неделю. Он просил вас не отвергать этот маленький подарок к вашей свадьбе.
  На губах Лизы застыл немой вопрос. Адвокат улыбнулся.
  — Я всего лишь передаю волю своего клиента. Он уверен, что это лишь вопрос времени. Встретимся через неделю, господа. Я сделал все, чтобы слуги закона вас не потревожили. До свидания!
  Адвокат взялся за дверную ручку. Лиза вскочила с кресла.
  — Одну секундочку! Ваш клиент не звонил вам после... после...
  — Вы имеете в виду революцию в министерстве внутренних дел?
  — Да.
  — Нет. Он не звонил мне вообще. Он прислал письмо электронной почтой, я ответил, и все.
  Чезаре поднял на адвоката взгляд, полный недоверия.
  — А этот чек... Как вы его получили?
  — Выписал сам. С той суммы, что была переведена на мой счет.
  Лиза жестом попросила слова.
  — До революции? Не после?
  — Конечно. А в чем проблема, позвольте поинтересоваться? Вас что-то не устраивает?
  — Нет-нет!
  Губы Лизы подрагивали. Уголки глаз повлажнели. Чезаре взял Лизу за руку.
  — Не стоит, Лиза! Ты не могла этого знать тогда.
  — Он нам верил. Он верил мне. А я ему — нет... Я верну! Я верну все до последнего цента.
  — Для этого его надо найти.
  Адвокат кашлянул.
  — Господа! Осмелюсь напомнить, речь идет о подарке. Хоть он и с условием, но это все же подарок. Разве можно отвергать...
  Чезаре отмахнулся.
  — Мы не об этом чеке.
  Лиза посмотрела Чезаре в глаза.
  — Ты мне поможешь? Ты поможешь мне найти его, Чезаре? Я не смогу с этим жить. Они будут жечь мне руки.
  Чезаре прижал голову девушки к груди. От голливудской улыбки адвоката осталось жалкое упоминание.
  — Господа. Если я вас чем-то расстроил... По правде говоря, я думал увидеть счастливые лица.
  Чезаре жестом предложил адвокату замолчать.
  — Будет лучше, если я вас покину. Увидимся.
  Адвокат поклонился и вышел.
  Чезаре отстранил Лизу, посмотрел ей в глаза.
  — И все-таки неделя в "Шератоне" — это шикарно! Кто бы мог подумать!
  Девушка отвела взгляд и, прикусив губу, уставилась в одну точку на груди Чезаре.
  — Ты можешь в это поверить, Лиза? Нам подарили миллион!
  — Могу. Могу, но не хочу. Мне стыдно. Чезаре, первый раз в жизни мне по-настоящему стыдно!
  Лиза прижала ладони к щекам.
  — Нам нужно его найти. Я должна вернуть то, что украла. Господи, мне стыдно перед человеком, которого я обокрала! Когда такое было?!
  — У тебя истерика. Давай успокоимся и обсудим все без эмоций.
  — Я в порядке. И у меня есть цель.
  Чезаре вернулся в свое кресло.
  — Отлично! Слушаю!
  — Я должна вернуть его деньги!
  — Теперь хотелось бы услышать конкретное предложение.
  — У меня его нет!
  Чезаре посмотрел на чек, лежавший на журнальном столике.
  — Давай думать логично, Лиза. На раздачу листовок в Неаполь он не приехал. Возвращаться в катакомбы запретил. За это время знать о себе не дал. Как в такой ситуации можно вернуть человеку деньги?
  — Придумай что-нибудь! Мне нужна хотя бы видимость того, что я не сволочь! Иначе этот "Шератон" встанет мне поперек горла!
  — Идеи — это по твоей части.
  — Но ведь он жив, Чезаре? Скажи мне, что он жив!
  — Не могу. Мы оставили его, когда там было жарко.
  Глаза Лизы потемнели. Чезаре встал.
  — Лиза, я должен туда сходить. В катакомбы. Поищу ответ там.
  — Как я могу отпустить тебя одного? Он же ясно сказал: то место теперь меченое!
  — Я пойду один. Это не обсуждается.
  Лиза отвернулась.
  — Как скажешь...

***

  Окинув взглядом обгоревшие берега озера, Чезаре обнаружил вход в катакомбы. Вглядевшись в кроны деревьев, он засек камеру, направленную на вход в пещеру. Подойдя к камере сзади, оказавшись в мертвой зоне, не просматриваемой объективом, Чезаре прицелился и выстрелил. Камера издала хлопок, посыпались искры. Чезаре усмехнулся.
  — Извини, Максим. Нанес ущерб твоему хозяйству.
  Чезаре зашел в воду по пояс. Сделав еще шаг, потерял равновесие и плюхнулся в воду. Чертыхаясь, Чезаре ногой ощупал дно. Пошарив под водой руками, он поднял со дна пистолет. Чезаре продолжил поиски.
  Пыхтя и ругаясь вполголоса, Чезаре подтащил к берегу связку из трех трупов. У одного во лбу зияло аккуратное отверстие. Вглядевшись в лица покойников, Чезаре улыбнулся и шевельнул губами.
  — Так ты жив, Максим?
  Чезаре вернул трупы в озеро, присел отдохнуть на берегу. Порыв ветра закружил в воздухе пожухлый лист. Чезаре поймал лист на лету, разглядел на нем коричневое пятно и огляделся. Чезаре прошел в направлении, откуда прилетел лист.
  Засохшая кровь на листьях и обглоданные кости, разбросанные по поляне. Лохмотья камуфляжа и джинсовой ткани. Чезаре обошел поляну на цыпочках, словно боясь потревожить сон покойников. У куста застыл, будто приклеился: возле корневища среди окровавленных лохмотьев лежал изжеванный кожаный ремень со звездой на пряжке.
  Выйдя из оцепенения, Чезаре продолжил осмотр. Привлеченный тусклым блеском, носком кроссовка порывшись в листве, Чезаре обнажил автоматический пистолет пятидесятого калибра. Проверив обойму, Чезаре сравнил пистолет с тем, что поднял со дна озера, хмыкнул и обменял оружие.

***

  Загорелый оторвался от монитора. Отпив кофе, потянулся в кресле.
  — Морелло, тебе не кажется, что мы тратим время впустую? Ради чего? Задание отменено. Что мы здесь делаем?
  — Есть такое слово — месть!
  — А причем здесь я?
  — Ты здесь потому, что тебе под моим началом еще служить и служить. В нашей работе бывает всякое. Иногда задание официально закрыто, но дело делается. Иначе за что нам платить зарплату?
  Загорелый закатил глаза как человек, вынужденный в сотый раз слушать банальный лозунг. Он с обреченным видом вернулся к созерцанию монитора. Морелло похлопал напарника по плечу.
  — Не волнуйся, ждать осталось не долго. К сожалению, на личные дела у меня времени мало. В Париже тоже работы полно. Эти придурки взбаламутили народ не только в Италии.
  Звук, не отличимый от шороха листьев, заставил Морелло прислушаться. Морелло дал знак загорелому — тот встал за дверью и снял предохранитель. В комнате повисло безмолвие, словно в заброшенной лисьей норе.
  Морелло прокрался к выходу из комнаты и выпрыгнул в туннель, стреляя на лету. Загорелый выставил пистолет в темноту и выпалил всю обойму, не целясь. Комнату затянул едкий дым.
  Эхо выстрелов пронеслось по катакомбам и затихло. Тишину нарушал сдавленный стон и тяжелое дыхание. Морелло нырнул в темноту и втащил в комнату окровавленное тело.
  — Как приятно встретиться с неуловимым Чезаре! Где же твой дружок?
  Ботинок Морелло опустился Чезаре на грудь. Чезаре задохнулся в жестоком хрипе.
  Морелло бил не глядя. Свирепость шефа передалась подчиненному. Загорелый присоединился к Морелло, осыпая Чезаре ударами еще более ранящими. Чезаре не сопротивлялся: в полубессознательном состоянии это легко.
  Два выстрела слились в один. На лице загорелого застыло удивление. Морелло отделался испугом. Чезаре разлепил залитые кровью веки, и улыбнулся: в проеме между комнатой и туннелем стояла Лиза. Из ствола маленького пистолетика тянулась струйка дыма.
  Оценив обстановку, Лиза продолжила жать на спуск. Напарник Морелло издал булькающий звук и начал оседать. Морелло подпрыгнул к нему, схватил ослабевшее тело и, прикрываясь им, выпустил обойму в сторону Лизы. Женский крик заставил Чезаре открыть глаза вновь. Вид припавшей на колено Лизы и кровавого пятна на ее футболке перекосил лицо Чезаре гримасой бессильной злобы: Лиза корчилась от боли, не в состоянии поднять головы.
  Морелло отбросил труп напарника, ухмыльнулся Чезаре и пнул его в лицо. Чезаре замер.
  — Прекрати, ублюдок! Брось пушку!
  Пистолетик Лизы смотрел Морелло в грудь.
  — Полегче, девочка! Стрелять в кучу людей просто. Но в одного, глядя ему в глаза — это не для тебя. Ты не сможешь!
  Лиза нажала на спуск. Раздался сухой щелчок. Губы девушки побелели. Лицо Морелло приняло выражение садиста. Он медленно поднял свой пистолет, нацелив его в лоб Лизы. Девушка, словно завороженная, смотрела в зрачок ствола, не двигаясь.
  Морелло оскалился.
  — В твоей башке, дура, должен быть счетчик патронов в обойме. Хороший совет. Жаль, ты не успеешь им воспользоваться.
  — Зато успею я!
  Чезаре выстрелил.
  Морелло бросился в сторону, уходя с траектории полета пули и одновременно стреляя в Чезаре. Прикрывшись громадой принтера, Морелло оказался между Лизой, перезаряжавшей пистолет, и Чезаре, продолжавшим палить. Куски пластмассы отлетали от принтера, словно в компьютерном шутере, не причиняя Морелло вреда.
  Лиза и Морелло подняли пистолеты. Морелло опередил девушку на мгновение. Грохнул выстрел. Лиза вскрикнула, ее рука, державшая пистолет, обвисла плетью. Морелло победно заорал и дважды спустил курок. Два бесплодных щелчка вызвали хриплый смех Чезаре.
  — Счетчик патронов в твоей тупой башке дал сбой? Вылезай, крыса! Живым я тебя не выпущу.
  Здоровой рукой Лиза пыталась дотянуться до выпавшего пистолетика. Морелло сорвался с места. Под грохот выстрелов Чезаре, ужом уворачиваясь от пуль, Морелло прыгнул к выходу. Диким ударом ногой в грудь Морелло отбросил Лизу, расчищая выход из комнаты.
  Чезаре подполз к проему и выпустил вдогонку Морелло оставшиеся в обойме пули. Удаляющиеся шаги вызвали у Чезаре нескончаемый поток ругательств. Он подхватил маленький пистолетик Лизы и расстрелял в темноту всю обойму. Эхо продолжало доносить из глубины катакомб шаги Морелло.
  Лиза подползла к Чезаре и свалилась рядом.
  — Такая у него судьба, дорогой. Выходить сухим из воды — его профессия. Не нам с ним тягаться.
  Чезаре отбросил пистолет.
  — Ну это мы еще посмотрим!
  С пятой попытки Чезаре сумел подняться на колени. Покачиваясь, он ухватился за край стола с мониторами, и подтянул себя к креслу. Отдышавшись, кивнул на кровавое пятно, расцветившее белую футболку Лизы.
  — Ты как?
  Лиза выдавила улыбку.
  — Трупы чувствуют себя лучше. У них ничего не болит.
  — Где-то здесь лежала...
  Чезаре огляделся, заметил аптечку, добрался до нее и бросил Лизе. Он спустился на пол, осмотрел руку Лизы и приступил к перевязке.
  — Везет тебе. Все пули — навылет.
  — И обе в руку!
  Здоровой рукой Лиза коснулась налитой кровью штанины Чезаре — тот стиснул зубы.
  — Осторожней! Там три пули, если не больше. И все застряли, черт бы их побрал!
  Чезаре перетянул свою ногу ремнем выше кровавого пятна.
  — Сейчас бы сожрал слона!
  — С ума сошел? Какой слон?! Тебе надо в больницу!
  — Кстати, что здесь делаешь ты?
  — Извини, что помешала! В следующий раз отпущу тебя одного.
  — Ладно! Спасибо!
  — Не за что. Я ведь сделала это не для тебя.
  В глазах Чезаре застыл немой вопрос.
  — Для себя, милый. Спасала своего будущего мужа. Такая вот она эгоистка, твоя первая жена!
  — Прости, здесь нет священника.
  Девушка протянула мобилку.
  — Это легко исправить. Вызовешь сам, или и это должна сделать я?
  — Хватит дурачиться!
  — Вот так всегда! Надо было тебя послушаться, и отправить сюда без охраны! Да, кстати, это был...
  Чезаре стукнул кулаком по стулу.
  — Морелло. Это был он, гад! Ты мне притащишь что-нибудь проглотить из этого чертового холодильника? На голодный желудок я долго говорить не умею!
  Лиза, в три приема добравшись до холодильника, бросила Чезаре йогурты и засмеялась.
  — В такие моменты нужно не пить, а сохранять трезвый ум!
  — Слова ты украла!
  — Однако ты тоже взял их на вооружение. Ты чего погрустнел?
  Чезаре мотнул головой и отвел взгляд.
  — Не темни, Чезаре. Что ты скрываешь?
  — Это только мои догадки.
  — Не томи!
  — В лесу перед озером я нашел его ремень. Весь в крови и так изжеван, будто его грыз Годзилла.
  Ужас в глазах Лизы заставил Чезаре сбавить обороты. Он обнял девушку.
  — Ну, малышка! Не стоит так нервничать. Это же только то, что я увидел. Он мог спастись. Он мог бросить свой ремень...
  — Волки! Это волки! Он нас предупреждал. А сам...
  — Лиза! Возьми себя в руки! Его тела я не видел. Давай будем реалистами.
  Лиза вытерла слезы. Попытка улыбнуться не удалась.
  — Ты прав. Я хороню его раньше времени. Так нельзя.
  Чезаре потер лоб.
  — Морелло что-то говорил о Париже.
  Лиза оживилась.
  — Как мы можем это использовать?
  — Пока не знаю.
  Лиза посмотрела на мерцающий монитор.
  — Мы прострелили здесь все, что только можно, а он работает!
  — Судьба. Хочешь почувствовать себя хакером?
  — Ты думаешь о том же, о чем и я?
  — Максиму бы твои слова не понравились. Так говорят в дешевых боевиках. Но ты права. Пора нам навестить сайт аэропорта.
  — Если получится.
  Лиза зашла на сайт аэропорта. Порывшись в страничках, она щелчком отбросила мышь.
  — То, что мы ищем, не для общего пользования. Как мы войдем в их базу данных? У нас потребуют пароль.
  Минуту спустя лицо Чезаре просияло.
  — Перед тем как зайти на сайт полиции. Максим запускал какую-то программу. Это, наверное, ломалка паролей. Попробуй ее найти.
  — Легко сказать!
  Полчаса спустя Лиза отвернулась от монитора и потерла покрасневшие глаза.
  — Как можно искать неизвестно что?!
  Чезаре выглядел опустошенным.
  Тишину нарушили три коротких сигнала.
  — Тебе эсэмэска, Лиза.
  — Поздравление с Рождеством?
  Лиза пролистала сообщение и уселась за клавиатуру. В ответ на удивленный взгляд Чезаре девушка озвучила текст сообщения.
  — Привет, Лиза! Зайди на страницу...
  Чезаре подался вперед.
  — Максим?
  — Кто же еще?!
  Чезаре перевел взгляд на монитор — пол-экрана занимало серое окно со строкой ввода пароля. Над строкой красными буквами мигал вопрос: "Как я назвал вашу банду?".
  Лиза уставилась в потолок. Ногти выбивали нервную мелодию.
  Чезаре хмыкнул.
  — Попробуй ввести "банда истеричек".
  Лиза набрала фразу и нажала "ОК". Серое окно исчезло, уступив место белой странице с тремя строчками текста. Прочитав, Лиза спрятала лицо в ладонях. Чезаре прочел текст на экране вслух.
  — Привет, Лиза! Морелло взял билет на экспресс Рим-Париж. Поезд отправляется завтра.
  — Он меня проверяет, Чезаре.
  Чезаре подумал и покачал головой.
  — Он тебе доверяет. Это подстраховка. На случай, если... если не сможет сам. У тебя есть шанс извиниться.
  Среди бумаг, разбросанных по всей комнате, Чезаре отыскал распечатанный протокол допроса Виктора и раскрыл на странице с личным делом. Найдя нужную строку, Чезаре протянул Лизе трубку.
  — Набирай! Его домашний...
  Заглянув в глаза, полные слез, Чезаре набрал номер.

***

  Система "Эшелон" сочла телефонный разговор безобидным. Ключевых слов мужские голоса не произносили. Обычный треп.
  — Морелло взял билет на экспресс Рим-Париж. Поезд отправляется завтра. Вам это интересно?
  — Рим-Париж... Хм... Говорят, из вагонов этого экспресса выпадали пассажиры.
  — Не может быть! Прям на полном ходу?
  — Еще и на соседние пути, под колеса встречного локомотива.
  Разговор затих, лишь помехи на линии давали понять, что трубки не повешены.
  — Думаю, этим же экспрессом захочет поехать сын капитана карабинеров. Его отец недавно погиб на задании. Мальчик еще не оправился от горя.
  — Должно быть, мальчик уже взрослый?
  — Совершеннолетний.
  — Надеюсь, мать отговорила сына от поездки.
  — Наоборот. Твердит, что должна ехать с ним. Считает, эта поездка после трагедии принесет им обоим облегчение.
  — Кроме матери, мальчика кто-нибудь сопровождает?
  — Сослуживцы его отца.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"