Следователь, пухлый мужчина лет тридцати пяти-сорока, с лысиной, в сером плаще, выдохнул дым, чем заставил мужчину поморщиться. Комната была заполнена дымом, который лениво всасывали кондиционеры.
- Да возле мусорных баков околачивался... Что-то там орал... Подожди-ка. - Он достал мятый блокнот и, зажав в зубах сигарету, процедил: - "Люди, блуждающие по этой земле... плебеи, простолюдины... склонитесь предо мной..." Хе, псих.
Мужчина внимательно всмотрелся в человека за стеклом. Он мирно сидел на стуле и смотрел на них. Хотя, никак не мог их видеть, с его стороны это зеркало.
- Он же нас не видит? - Неуверенно протянул высокий.
- А?
Следователь оторвался от чтения и дернул головой.
- Что?
- Я спрашиваю, он нас не видит?
Толстячок вгляделся в стекло.
- Нет, конечно. А жутко, да? - понимающе спросил он. - Смотрит, как будто видит. - Он весело улыбнулся.
Однако собеседник ничего веселого не находил.
- А что...
- Стой! - он перебил его, подняв руку с зажатой в ней сигаретой. - Ты еще самое интересное не слышал. Вот... вот... где...Ммм! - Видимо, он обжегся пеплом и встряхнул рукой. - Черт! Ладно, слушай. "Человек на улице кричал, что является повелителем людей и ждет, пока мы вернем его обратно... в его мир". - Следователь гулко рассмеялся.
- Не, ну ты слышал: в его мир! Чего только не придумают...
- Не придумают для чего? - уточнил высокий.
- А черт их знает! - Толстяк выбросил окурок.
- А что его семья?
- Да что? - Следователь вздохнул, на лице появилось кислое выражение, зажег новую сигарету. - Тут самое интересное... Семья-то его, но...
- Но что?
- Какая-то тарабарщина... Они утверждают, что он пропал два года назад, и ему было под двадцать...
- Два года назад! - ужаснулся собеседник.
- Ага, - без энтузиазма подтвердил мужчина. - И данные совпадают...
- Ну, это нужно ОЧЕНЬ много пить, - авторитетно заявил следователь. - Плюс, бомжевал... И вообще.
Но мужчина не разделял его теории и задумчиво потер лоб.
- Ну, так что, доктор, вы его забираете? - Он выдохнул дым ему влицо.
- Безусловно. Проведу кое-какие тесты и заберу... Очень интересно.
Кабинет. Вечер. Двое.
В кабинете стояла жара. И потолочный вентилятор не делал легче. Он только гудел.
Уныло.
Навязчиво.
- Питер, ты можешь говорить со мной, - мягко произнес доктор.
Достал платок, вытер лоб.
Сидящий перед ним мужчина смотрел в окно.
- Ну, скажи, почему ты молчишь, Питер? - Мужчина до этого внимательно изучил его досье и знал многое о пациенте.
Тишина. Гул вентилятора.
- Хм, - прочистил горло доктор. Оперся на руки, пристально посмотрел на "больного". Невысокий, темноволосый, худой, но не костлявый, плечи широкие, лицо открытое.
"Надменное", - отметил он.
Тонкие черты лица, узкий подбородок, зеленые глаза.
Неухоженный, щетина в изобилии на лице, мешки под глазами. Морщины... И глаза - такие тяжелые, сильные, властные.
- Питер, если вы ничего не скажите, будет хуже только для вас...
- А что говорить? - спросил мужчина, не отрываясь от окна. Голос сухой, шипящий.
Доктор повеселел, приободрился, взял в руки ручку.
- Ну, например, откуда у вас предметы... - Он бросил взгляд на список. - Эти: золотое кольцо с изумрудом, браслет с гравировкой в виде грифона, несколько золотых монет.
Он поднял взгляд на мужчину
- Это мое, - процедил он сквозь зубы.
- Я понимаю, - дипломатично согласился доктор. - Но откуда у вас это?
Молчание.
"Да спер он все", - вспомнил он слова следователя.
- Питер...
- Я скажу, - твердо произнес собеседник. - Но вы мне не поверите.
"Как часто я слышал это!"
Доктор улыбнулся.
- А вы попробуйте.
- Я уже говорил этому вашему толстому...но он не поверил. Ладно, попробую. Я - принц земель людей, опора и надежда рода человеческого, последняя граница на пути зла. Я должен сражаться с тьмой до тех пор, пока не уничтожу ее. Это кольцо - символ моей власти. На нем написано, что я правитель северных земель и могу повелевать драконами. Этот браслет - подарок моей ревнивой жены, которая хочет знать, где я нахожусь. С помощью него найдут меня. Эти монеты - способ расплатиться на моей земле. На них мой портрет.
Последняя фраза окончательно добила доктора. Он попытался скрыть свое недоверие, спрятать его, запихать подальше...
- Вы не верите мне, - с улыбкой сказал пациент.
- Нет, но почему...
- Не верите, - отрезал тот. - Как и толстяк. Как и те, кто поймал меня.
- А зачем, - поменял тему доктор, - кричал на улице? С какой целью?
Человек, сидящий напротив, позволил себе ухмылку.
На лбу пролегли морщины.
- Сказать по правде, я потерялся... Я не мог понять, где я, кто рядом со мной, КОГДА я... Переход был слишком быстрым.
- Переход?
- Переход из одного мира в другой посредством магического переброса.
- Питер, - врач вздохнул, бросил взгляд на фотографии, - а откуда у тебя на теле эти страшные отметины?
Он сам осматривал "странный случай" и заметил шрамы.
- Такие прямые, иногда несколько рядом, ну, и сквозные...
- Это следы от мечей.
- От чего? - доктор надеялся, что не правильно услышал.
- От мечей, - объяснил тот. Терпеливо объяснил, будто идиоту. - Такие острые штуки на рукоятях, в ножнах носят...
- Я знаю, что такое меч, - ответил врач.
- Тогда зачем спрашивать?
Доктор сглотнул. Вытер лоб.
- А этот шрам на спине...
- Когти дракона.
- Когти дракона, - кивнул доктор. - Ну, конечно.
И улыбнулся.
Вентилятор гудел. Доктор пронзал взглядом пациента. Тот был как стена.
"Монолит", - подумал он. Не сдвинуть, не напугать.
Вся натура доктора говорила, что человек говорит правду. Но он научился бороться с эмоциями и чувствами. На то он и сидит в этом кабинете. А не в клетке.
- Вы свободны, Питер.
Мужчина встал, направился к двери. Взявшись за ручку, он повернулся и сказал ровным тоном:
- И передайте моей семье, чтобы не приходили ко мне. Старый Питер исчез. А новый не знает их.
Он вышел.
Доктор взялся за голову.
Он психолог. Он умный. Он любит логику.
Однако его сердце говорило другое.
- Заткнись, - произнес он вслух, - он просто шизик с раздвоением личности... не больше...
Помогало.
И кинул мячик в выключатель. Вентилятор замер. Достал.
Охранник вел его по коридору.
Молчаливый громила в белом толкал пациента вперед, в его камеру.
Тот не сильно сопротивлялся. Но и не торопился.
Проходя мимо очередной камеры, охранник вынужден был остановиться.
Из камеры высовывалась рука, она схватила здоровяка за рукав.
- Повелитель.
Мужчина оглянулся.
В камере, за дверью желтого цвета находился человек. Пациент. Бледный мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами.
Он втянул руки и тараторил:
- Повелитель...владыка. Это я... Ваш слуга... Я здесь. Пропал много дней назад. Но здесь не так, не так. Здесь один день за десять дней там. Господин!
Тот даже не повернул голову.
- Повелитель! Это же я...
Охранник толкнул мужчину, тот зашагал вперед.
- Владыка... - доносилось жалобно позади.
- Что думаете, доктор?
- Не знаю. Не знаю.
Его собеседник, старый, похожий на грифа профессор поправил очки на клювоподобном .носу. Он был весь морщинистый, опухший, кожа свисала... Под глазами залегли мешки.
- Как же так? - удивленно спросил он. - Вы же можете любому дать диагноз. Даже мне.
Доктор оскалился, налил в кружки вино.
- Маразм на почве одиночества и частичная потеря памяти, - припомнил профессор.
Доктор отмахнулся.
- Как же так... - профессор выпил.
- А вот так, - доктор тоже выпил, поморщился.
- Дайте-ка мне эти наблюдения.
Тот протянул ему бумаги.
С минуту слезливые глаза старика бегали по строкам, а затем он обхватил острый подбородок и отдал документы доктору.
- Сложный случай.
Доктор кивнул.
- Но понять можно. Устроим встречу с родителями, позовем друзей... Окунем в родную обстановку...
- Но он сказал...
- А когда нас интересовало, что сказали пациенты?
Он пристально посмотрел в глаза ученику.
- А что написать?
- Ну... - Старый задумался, прикрыл глаза, все его лицо сморщилось. - Напиши пока, знаешь, "шизофреник". Он им точно является... - Он скрипуче засмеялся.
Доктор кивнул.
- А вы не допускаете...
- Еще одно слово, и я подумаю, с той ли ты стороны клетки? - задумчиво произнес гриф.
Доктор умолк, покосился на старика, вздохнул.
Общество строится на страхе. На страхе слова.
Стоит болтнуть лишнего, и ты будешь осмеян, опозорен, облит грязью.
- Ты, и правда, псих?
Марк, шизофреник с ярко выраженной катотонией, ренегат, боящийся одиночества, как он сам утверждал, перевернулся на спину и посмотрел на Питера. Тот сидел на окне. Широко улыбнулся.
- Нет. Хотя... да.
- Как это? - не понял Марк.
- Я не псих там. Но в вашем понимании, это определенно так.
Марк улыбнулся, коснулся носа.
- А там лучше, чем на этой грешной и грязной земле?
- Да.
Он снова коснулся носа.
- Зачем ты трогаешь нос?
- Я же катотоник, - просто ответил он.
И ему казалось, что это все объясняет.
Питер нахмурился, его губа чуть подогнулась.
- А знаешь, ты надменен, - с видом знатока сказал Марк.
Он коснулся лба.
- Ты так и не ответил, - произнес Питер.
- Я же сказал: я катотоник, - с той же улыбкой ответил шизофреник.
- Я спросил, зачем ты это делаешь, а не как это называют люди.
Марк просиял.
- А ты умен.
- И не люблю лесть.
- Понял... Зачем? Скажи, зачем земля крутится? Зачем вода течет? Зачем растут деревья? Нет? Ну, вот и я не могу сказать... А трогаю я свой нос, чтобы... не было больно.
- Тебе больно?
- Ужасно.
- Так вылечись.
Смех.
- Такое не лечится. Нигде. Мне больно, когда я не касаюсь носа.
Питер задумчиво почесал нос.
- Вот-вот, - демонстрируя белые зубы, сказал Марк.
Питер встал, медленно прошелся по комнате, сел нас стул.
- Это что-то психическое?
- Да. Иначе бы я не сидел тут. Хотя, знаешь, что я тебе скажу: гении и психи - это одни люди, просто гении не показывают, что они психи, а психам не дают свободы, чтобы они доказали, что гении.
- Ты очень много говоришь абстрактными фразами...
- Я знаю, - кивнул больной. - Это нормально для шизофрении.
Он снова улыбнулся.
- Ты часто улыбаешься.
- Это чтобы люди не видели, как печальны мои глаза. Люди смотрят на что угодно - губы, зубы, волосы... Но не глаза. Они не видят... Ut ridentibus arrident...
Питер кивал.
- А ты? - неожиданно спросил Марк. - Как ты попал сюда?
Он кивнул на карточку у кровати Питера.
- Там пока ничего не написано.
Питер проследил за его взглядом, усмешка змеей поползла по его лицу.
- А человек без бумажки не человек, - заключил Марк.
- Только здесь, - поправил его Питер.
- Это хорошо. Хоть где-то живут...
Мужчина закинул руки за голову.
- Вот это да. Столько денег - и все у одного безумца.
Он рассмелся.
- Это невероятно, - сказал он, хотя в комнате никого не было.
На столе перед ним лежало кольцо, браслет и мешочек.
Он сделал пометку в тетради. Почесал затылок, вздохнул.
- Но это не мое.
- Конечно, не твое, - подтвердил вошедший следователь. С ним вошел и дым. Он держал в руках дело "сумасшедшего", во рту сигара.
- С каких пор ты куришь сигары? - буркнул эксперт-криминалист.
- С тех пор, как взятки дают ими.
Эксперт недолюбливал его, но приходилось мириться.
- Что там с монетами? - спросил толстяк.
- Да вот, - он высыпал их на стол - из мешочка.
- Ого.
Действительно, ого! Кучка монет сияла в свете лампы. Чистое золото.
- 999 проба, - пролепетал курящий.
- Не, - произнес мужчина, - выше.
- Что значит выше?
- Чистое золото. С минимальными примесями, естественными... Такие лет сто назад делали, двести... а может, и пятьсот.
Следовать задумался.
- Это что получается, он музей ограбил?
Эксперт взял в руки монету, повертел.
- Не знаю, но он сильно на него смахивает...
- Да бред все, - следователь все не отрывал взгляд от монет.
"Точно лапы наложит", - подумал мужчина и пожалел, что сам не наложил.
- А его порезы?
- С бомжами подрался...
- А как со шрамом на спине? - уточнил эксперт.
Следователь взял сигарету в руку, задумчиво пожевал губы.
Вдруг его осенило:
- На бутылке уснул!
Марк улыбнулся:
- То есть, ты уверен, что за тобой придут?
- Уверен.
Марк еще больше повеселел, почесал нос.
-. Когда? - уточнил он.
- Не знаю... Скоро.
- Magnum ignotum. Точно?
Питер кивнул. Марк откинулся на спинку кровати, задумался, дотронулся до губ.
Дверь открылась. Вошел тот же громила, что провожал Питера в камеру. В руках он нес два подноса с едой.
Питер повернулся, Марк повел носом.
Охранник бросил подносы на стол.
- Фу, жаркое, - с кислым лицом произнес Марк, когда дверь за ним закрылась.
Питер отвернулся к окну.
- Ты что же, не будешь? - спросил он, запихивая в рот хлеб.
- Нет.
- А мармелад отдашь?
Питер кивнул, не поворачиваясь.
Марк просиял.
- А что так? - Он подвинул к себе его порцию. - А... за тобой же приедут...
- Да.
На некоторое время комнату заполнила тишина, только изредка раздавались чавканье и мычанье.
Где-то за стенкой завыл человек, послышались глухие удары о камень.
- О, Таталин опят... - сказал с набитым ртом больной. - Зафел.