Аннотация: Да, это фанфик. Да, про попаданца в Наруто. Да, я понимаю, что начало банальное, и что по этой теме уже потоптались все, кому не лень. Но вот ничего не могу с собой поделать, хочется мне про это писать. Надеюсь, что вам все же понравится.
Пустота... Бесконечная черная пустота.
Помнится, раньше размышляя о ней я, как и многие другие, почему-то всегда представлял ее холодной. Смешно, не правда ли? Ведь на самом то деле, если взять на себя труд хоть немного подумать, то сразу же понимаешь, что холод - это ведь тоже ЧТО-ТО. Так как же может быть холодно там, где нет НИЧЕГО! Ни верха, ни низа, ни холода, ни тепла, ни начала, ни конца, лишь одна бесконечная пустота. Безмолвная, темная, равнодушная.
Сколько я уже здесь? Неделю? Месяц? Год? Век? Сколько времени прошло с момента моей... Смерти?! Не знаю. Сложно следить за временем, если даже не уверен в том, что оно здесь есть. Хотя... Наверное, все же есть. Я, помнится, поначалу даже пробовал вести подсчет, но сейчас... Сейчас это уже не имеет значения. Ничто больше не имеет значения. Почти ничто. Пожалуй, единственное, что меня еще хоть как-то интересует - это помнит ли меня еще кто-нибудь ТАМ? Надеюсь, да. Потому что я помню. Помню все двадцать два года моей недолгой жизни. Это была самая обычная более-менее размеренная жизнь ничем особо не примечательного человека. Школа, институт, первая девушка, ставшая, увы, и последней, первая работа и как печальный итог - та злополучная сосулька, что приземлилась на мою не слишком умную голову. А напоминали ведь мне родители: "Оттепель, сынок. Не ходи под домами".
Родители! При воспоминании о них в глубине моей души порой еще возникает слабое почти незаметное жжение. Вот как сейчас. Беспокойство, горечь, тоска, чувство вины. Помню, как я раньше отчаянно пытался цепляться даже за них, стараясь сохранить хотя бы что-то... и не понимая, насколько все это бессмысленно. Потому что, как бы ты не старался, какие бы усилия не предпринимал, тебе так или иначе в конце все равно останется лишь пустота. Всегда!
Иногда мне почему-то вспоминаются моменты из периода, когда я только оказался здесь. Ошеломленный, перепуганный, ничего не понимающий человек. Хотя нет, пожалуй, уже даже не человек. Просто душа без тела, безымянный призрак. Да, безымянный! Ведь именами нарекают только живых. Мертвым они без надобности! И Пустота забрала его. Но это было лишь начало. Помню, как упорно не мог смириться с этим, тщательно перебирая свои воспоминания. Как отчаянно кричал во тьму, прося неведомо у кого хоть каких-то объяснений, но не слышал даже собственного голоса. Как, не дождавшись ответа, бешено дергался, пытаясь ощутить хоть что-нибудь, но при этом не смог даже понять двигался ли я куда-нибудь или так и остался на месте.
Хм, полагаю, кто-то из моих воображаемых слушателей на этом месте наверняка спросил бы: а каким же образом я, длительное время пребывая в подобном состоянии, ничего не видя, не слыша и не ощущая, до сих пор умудрился не сойти с ума? Как сумел сохранить рассудок? Что ж отвечу, в этом нет никакого секрета. Все очень просто: я и не сумел! Надеюсь, никто не станет предполагать, что обычный ничем особо не выделяющийся человек сможет долго выдержать подобное? Я вот не смог. Было все: и белесый туман помутнённого сознания, и дикий безумный хохот, и бессвязные хотя наверное и неслышимые никому кроме меня вопли... Полагаю было и многое другое. У безумия арсенал безграничен. Но затем, в какой-то момент все вдруг закончилось, и я вновь осознал себя. Помню, как после этого вновь пытался понять, куда же я все-таки попал и что вообще происходит. Как вспоминал и пробовал разные методы управления сознанием, описанные в весьма любимой мной фантастике (увы, других не знал). Помню радостное волнение, после того как сумел наконец что-то ощутить, равно как и - ту бешеную смесь ярости и страха, когда понял - что именно. Да уж роскошный, должно быть, коктейль я тогда отдал Пустоте. Пустоте, которая охотно поглощала все то, что я так бездумно и безрассудно выплескивал.
Когда-то один писатель-фантаст написал, что эмоции и чувства содержат в себе силу: энергию, которой может воспользоваться любой, достаточно сведущий в этом. Что ж теперь я знаю - это правда. Мое непонимание и растерянность, мою горечь и тоску, мои: радость, ярость и страх, даже мое безумие - все, что содержало в себе хотя бы каплю силы, все жадно забирала Пустота. Меня, разумеется, такое положение дел устроить не могло. Едва поняв, что со мной происходит, я принялся отчаянно сопротивляться. А точнее попытался это сделать. И как ни странно у меня получилось. Не сразу, конечно, и даже не со второй и не с третьей попытки, но все же постепенно шаг за шагом я начал обучаться управлять собственным сознанием. Да уж многое мне пришлось узнать и освоить. Помню, как учился контролировать собственные эмоции, загонять их вглубь, не давая выплескиваться в пустоту. Как пробовал управлять своей духовной энергией, экспериментируя с все теми же методиками и приемами, что были описаны в упомянутой мной ранее фантастике, а также - манге и аниме (ну что поделаешь, не было у меня другого источника знаний). Понятное дело, что многое из опробованного оказалось бредом. А из оставшегося, часть срабатывала совсем не так, как предполагалось. Но, тем не менее, кое-что все же получалось, и я постепенно учился.
И вот что странно, с того момента как я переполошился и затеял свою возню я почему-то не ощутил ни единого намека на какую-либо попытку хоть как-то мне помешать. Помню когда я смог, наконец, более-менее обезопасить себя и принялся снова делать попытки анализировать происходящее, то был весьма удивлен этим фактом. Но будучи тогда занятым намного более серьезными и интересными вопросами, решил отложить выяснение на потом. Не мешают почему-то ну и ладно. Потом разберемся. Других проблем хватает.
Хм, наверное, сейчас мне следовало бы издать горький смешок. Да уж, теперь-то я понимаю. Действительно, зачем вообще что-то делать, зачем напрягаться, пытаясь как-то помешать, если рано или поздно все так или иначе все равно достанется тебе. Достаточно всего лишь просто подождать. Подождать пока поднакопивший сил и знаний, но даже с их помощью, не имеющий никакой возможности что-либо изменить, заключенный просто вновь сорвется, выплеснув собранную силу в незнающую насыщения бездну. И цикл повторится. Снова и снова до тех пор, пока ты окончательно не утратишь желание что-то делать и что-либо чувствовать, погрузишься в холодное сонное равнодушие. И все что у тебя останется - только твои воспоминания, сухие, словно строчки учебника, которые ты порой еще продолжаешь перебирать, но в основном уже просто по привычке. Да, воспоминания... Помню как вначале, равно как впрочем и потом, я все никак не мог понять, почему первым делом лишив меня имени Пустота спокойно оставила мне все остальное. Не понимал и не верил в это. Постоянно искал какой-то подвох, без конца укрепляя защиту и тщательно проверяя собственную память. Но так ничего и не нашел, как ни старался. И что наиболее иронично, именно сейчас, после того как уже практически утратил интерес к чему бы то ни было, я таки нашел ответ на этот когда-то немало помучивший меня вопрос. Хотя, "обнаружил", будет, наверное, слишком громко сказано, скорее я просто принял его. Чрезвычайно простой и банальный: сила! Все та же сила, содержащаяся в моих эмоциях, снова и снова вызываемых столь любезно оставленными мне и регулярно мной же освежаемыми воспоминаниями.
Наверное, если бы я понял это раньше, то обязательно попытался что-нибудь предпринять. Возможно, изобрел бы еще какой-нибудь способ улучшения контроля над своим сознанием или предпринял еще одну, уже бог знает какую по счету и, разумеется, опять безуспешную попытку вырваться отсюда. Кто знает. Сейчас мне это уже безразлично. Любопытство ушло вместе со всем остальным. Осталась только равнодушная пустота. Хотя... Она пока еще, наверное, все же не абсолютна. Изредка в глубине моей души еще, бывает, ощущаются слабые отголоски некоторых эмоций, когда я касаюсь тех воспоминаний, которые когда-то считал самыми дорогими. Но вот только происходит это все реже и реже. Наверное, через какое-то время я все же утрачу их полностью. И тогда Пустота, наконец, окончательно поглотит меня.
Грустный вздох.
То, что этот вздох, являющийся лишь данью почему-то так и не утраченной до конца привычке, на этот раз оказался отнюдь не фантомным я понял отнюдь не сразу. Но затем воздух, наполнивший мои легкие, (Легкие?! Откуда у меня легкие?!) заставил меня, уже давно и забывшего каково это на самом деле - дышать, зайтись в приступе жесткого кашля. И тогда я почувствовал... Хотя нет, не так. Я ПОЧУВСТВОВАЛ! Легкие спазмы в еще не до конца отошедших от кашля легких, стук сердца, собственное хриплое с присвистом дыхание, покалывание в немного затекших суставах - я все это чувствовал!! Чувствовал собственное тело! Но это был еще не конец. Пока я пытался вновь свыкнуться с, казалось, давно забытыми ощущениями, тьма вокруг меня начала рассеиваться. Правда, виднее стало не намного, просто чернота сменилась каким-то серым маревом. Некоторое время я пытался разобрать в нем хоть что-нибудь, а затем до меня вдруг дошло:
- "Глаза! Я ничего не вижу, просто потому что у меня закрыты глаза! "
Правда, чтобы разлепить веки пришлось приложить некоторые усилия, но с третьей попытки я, наконец, сумел это сделать и... понял, что явно поспешил. Это нехитрое действие словно разрушило некий последний барьер между мной и окружающим миром, и на меня обрушилась Вселенная.
Как часто мы задумываемся о том, насколько чудовищное количество информации ежесекундно обрабатывает наш разум? Тысячи зрительных образов, звуков, запахов, тактильных ощущений постоянно проходят через наше сознание, с рождения привычное воспринимать, сортировать, упорядочивать и отсеивать все ненужное. И что же в таком случае случится с сознанием, которое уже толком то и не помнит, что вообще значит воспринимать информацию извне.
Чудовищный слепяще-оглушающий поток бешено хлынул на меня, захлестывая сознание. Полагаю, промедли я хотя бы пару мгновений и это вполне могло стоить мне разума, и даже вновь немедленно опущенные веки уже не помогли. Однако натренированное в Пустоте сознание все же сумело как-то обуздать стихию, лихорадочно увязывая непрерывный поток ощущений с сохранившимися в памяти отголосками. Но вот только этим все отнюдь не закончилось. Ведь вместе с памятью об ощущениях тут же начали оживать и связанные с ними воспоминания. Крошечные цепочки ассоциаций, проникая в самые отдаленные уголки памяти, вновь расцвечивали и заставляли выныривать на поверхность десятки, казалось бы давно упокоившихся на самых задворках сознания, образов, внося тем самым дополнительный беспорядок в мои мысли. Впрочем, заново все упорядочить и разложить "по полочкам" для меня уже давно никакой проблемы не составляло. Точнее не составило, если бы этим все проблемы и ограничились, но, увы, в этот раз все пошло не так. Попытавшись "навести порядок", а заодно и по привычке проверить все ли на месте, я тут же почувствовал, как мне что-то мешает. Что-то меня путало, отвлекало, порой заставляло зациклиться на какой-то одной мысли, а иногда - наоборот, не давало сконцентрироваться на желаемом. И только некоторое время спустя до меня, наконец, дошло, в чем же дело. Это были мои эмоции! Казалось бы, что за влияние могут оказать на меня эти чудом сохранившиеся и едва ощутимые отголоски, порой еще проскальзывающие где-то в глубинах моей души? Оказалось - могут. Правда, как-то странно. Просто пролистывая свои наиболее значимые воспоминания, я ощущал эмоции, хоть и чуть сильнее, чем раньше (видимо поток ощущений как-то подстегнул и их), но по-прежнему - очень и очень слабо. Но вот только стоило мне сконцентрироваться на чем-то конкретном, как откуда-то из самой глубины души, (куда я почему-то так и не смог заглянуть), словно отзываясь на зов, начинала подниматься какая-то мощная волна. Именно эти непонятные эмоциональные всплески раз за разом накладывающиеся на мои собственные чувства и были основной причиной упомянутых мной ранее затруднений. Пытаясь понять причины их возникновения, я принялся медленно прокручивать в памяти, один за другим, самые ценные эпизоды моей жизни, чувствуя, как с каждым разом мне все труднее становится удерживать над собой контроль. Вот непроизвольно скрежетнул зубами, припомнив один крайне неприятный, но следует признать, многому научивший меня момент, а от другого же - наоборот, сильно защипало в глазах. Я на секунду приостановился, сомневаясь, не стоит ли пока прерваться, но поскольку, как мне показалось, я, наконец, что-то нащупал, то решил продолжать. Сложно сказать было ли это ошибкой и, возможно поступи я иначе, эта история сложилась бы совсем по-другому, но таково было мое решение.
И вот вновь из памяти осторожно всплыл тот самый злосчастный день. И вновь мои мысли автоматически устремляются к так и не дождавшимся меня родителям. И я, стараясь аккуратно отстраниться от жгущей душу горечи, в очередной раз пытаюсь разобраться, что же такое происходит в глубине моего разума. Но, увы, не успеваю. Словно огромный огненный ком неожиданно взбухает у меня в груди и эта ревущая, полыхающая багровым лавина, напрочь снося все столь долго и кропотливо выстаиваемые ментальные барьеры, мгновенно погребает меня под собой.
- "Резонанс". - Успевает почему-то промелькнуть какая-то странно отстраненная мысль, прежде чем измученное последними событиями сознание, в конце концов, все же не выдерживает, и я снова погружаюсь в темноту.
***
Тишина... Снова вокруг тишина. Помню: именно она была первым, что я ощутил после того как лишь попал в Пустоту. Именно ее я ненавидел больше всего, когда еще мог это делать в полной мере. И именно она сейчас вновь настигла меня. Но... вот только в этот раз у меня, как ни странно, нет ни малейшего желания называть ее проклятой. Ведь, как оказывается, тишина бывает разная и сейчас она ничуть не похожа на ту безумную мертвую тишину, что царит в Небытие. Вот раздается тихое гудение работающего компьютера, изредка прерываемое негромкими щелчками мышки, и словно вторя ему, тут же слышится слабый шелест переворачиваемой страницы. А если повнимательнее прислушаться, то где-то на самой грани слышимости можно уловить едва слышное поскрипывание старых полок.
Оторвав взгляд от книги, я уже в который раз задумчиво окидываю им окружающее пространство. Большое, очень большое хорошо освещенное помещение. Длинные ряды высоких деревянных стеллажей, заполненных книгами, четыре громадных стенных шкафа, по периметру, занятых ими же. Библиотека! Визуальное отображение моего внутреннего мира. Забавно, в той жизни я действительно очень любил читать, но никогда не думал, что это так отразится на моей сути. Впрочем, полагаю, что свою немаленькую роль в этом сыграла и Пустота. Книги хранят в себе мои воспоминания. Если присмотреться, то видно, что хоть частично они и расставлены по порядку, но большая их часть все же стоит, как придется. Некоторые же полки и вовсе зияют пустыми местами, а ранее стоявшие на них книги неаккуратными стопками громоздятся на полу или же просто раскрытыми валяются поблизости. И так везде, куда ни падает взгляд. Лишь только в самом центре зала есть место свободное от стеллажей. Здесь на незанятом книгами пространстве, в окружении нескольких диванчиков и кресел, находится большой деревянный стол, с расположенными на нем стопками DVD-дисков и мощным компьютером. И именно сейчас, сидя за ним и придерживая левой рукой страницы раскрытой книги, я задумчиво просматриваю воплотившуюся в нем часть моей памяти... и не только моей.
КЛАЦ
- Только попробуй тронуть сенсея! Убью!
- Ну, давай попробуй, демон!.. Угкх... Что за... Гххаа...
- ...Эта техника... Теневые клоны! Невероятно!
- Хе-хе. Кажется, немного перестарался.
- Наруто, ты ранен! У тебя вся рука в крови!
- Да ничего страшного, просто большая царапина. Вот смотрите.
- Хм, действительно. Ну ладно. Знаешь, а не мог ты на минутку прикрыть глаза. Так, хорошо. Вот, поздравляю со сдачей экзамена.
- Дааа! Ирука-сенсей, спасиб...о.
- Эй, Наруто! Что с тобой?! Наруто!!!
Далее мелькают лишь короткие обрывки. В основном звуковые:
- Врача! Срочно! Здесь, раненый!... Кунай... порез... десять кубиков... печать... очень сложный яд... клиническая смерть... впадет в кому... все, что могли... молиться... - Темнота.
Глаза продолжают задумчиво смотреть в погасший монитор. Н да, вот уж никогда не думал, что выражение "Попасть в историю" можно применить настолько буквально. Историю, прекрасно мне известную, как по оригинальному произведению, так и по множеству написанных фанатами альтернативных вариантов. Да уж, кто или что бы меня сюда не отправило, в чувстве юмора ему не откажешь. Честно говоря, не уверен даже, что смогу вообще представить какое количество людей хотело бы сейчас оказаться на моем месте. Но вот только из всех них это самое НЕЧТО почему-то выбрало человека, хоть и обожавшего истории про "попаданцев", но всегда здраво полагавшего, что даже сделай ему кто-нибудь подобное предложение, он все равно отказался бы от него.
Отпустив мышку, моя рука касается лежащего рядом небольшого свитка. Да уж негусто. Увы, но с фанфиками, в которых заботливые авторы тщательно обеспечивают своих героев всеми необходимыми знаниями и навыками, реальность, как показал опыт, имеет мало общего. Несколько обрывочных воспоминаний, знание языка, собственная бессознательная тушка, да бесполезная для меня сейчас техника Теневого Клонирования - вот все, что оставил мне в наследство умерший от яда мальчишка.
Еще пара минут тишины, а затем, наконец - тихий вздох и негромкий скрип отдвигаемого кресла.
- "Как иронично, Пустота... Уверен, что воспоминания о ней были, есть и навсегда останутся одними из самых кошмарных в моей памяти. Но вот только сейчас, именно своему пребыванию в Ней я и должен быть благодарен".
Ведь если бы я попал сюда, оставшись прежним: без приглушенных эмоций (после перемещения "внутрь" эмоциональные всплески прекратились), без какого-либо опыта работы с собственным сознанием, то следует признать, скорее всего, потратил бы кучу времени, пытаясь справиться с истерикой на тему: "Кто виноват? " и "Что же теперь делать?". А сейчас же, имея возможность не тратить попусту драгоценное время, я, спокойно приняв решение, направляюсь туда, где, как полагаю, находится моя единственная возможность выжить и не уйти вновь в Пустоту.
Так, а вот и цель моего путешествия.
После непродолжительной схватки, внушительная стальная дверь, с надписью "Архив", все же уступила и с душераздирающим скрежетом пропустила меня внутрь.
Хм, интересно, хотя и предполагаемо. Никаких извилистых коридоров, никакой воды на полу и, главное - ни единого намека на воспетый множеством фанатов вечнотекущий кошмар водопроводчика на потолке. Просто огромный окутанный полумраком зал. Он был практически пуст, если не считать нескольких, подпирающих высокий потолок, колонн и... полностью перегораживающей его, гигантской... Хотя, нет не так: ГИГАНТСКОЙ решетки. Даже при взгляде издалека, становилось понятно, что каждый ее прут, самый минимум - толщиной с меня самого! А особого сюрреализма этому монументальному сооружению, придавал маленький клочок бумаги, скрепляющий створки на манер замка. Было слишком далеко, чтобы разглядеть, что именно на нем написано, но это было мне и так прекрасно известно.
Звуки моих шагов, в сумеречной пустоте зала, отдались гулким эхом.
- "Словно в каком-то средненьком фильме ужасов" - Промелькнуло в голове. А на следующем шаге я просто замер. Потому что словно в ответ на эту не слишком своевременную мысль во тьме, клубящейся за решеткой, вдруг сверкнули два огромных красных глаза. Следующая пара секунд прошла в напряженном молчании: мы пристально рассматривали друг друга. А затем я, все же вспомнив, зачем вообще сюда пришел, поприветствовал местного обитателя коротким поклоном. Глаза слегка расширились, удивленно приподнимая невидимые брови. Хм, похоже, что предыдущие посетители элементарными правилами вежливости себя особо не утруждали. Значит нужно срочно развивать успех.
- Приветствую, Курама-сан.
Есть! Накрытие и попадание. Секунда ошеломленного молчания, а затем:
- КТО ТЫ ТАКОЙ?! ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ МОЕ ИМЯ?!
Тяжелый рычащий голос, казалось, заполонил все помещение. Но отвечать я не спешил. Потому что в этот момент во все глаза рассматривал того, кого ранее скрывала тьма за решеткой.
Сколько я себя помню, в той прошлой жизни, из всех живых существ мне всегда больше всего нравились крупные хищники. Эти вылепленные природой прирожденные охотники и бойцы. И вот сейчас рассматривая этого невероятного зверя, я испытывал (насколько вообще мог, конечно) просто искреннее восхищение. Восхищение этим потрясающим могучим существом.
Так прошло около минуты. И как ни странно, но в течении этого времени, воцарившуюся тишину также почему-то не пытался нарушить и Курама. Словно забыв о только что заданных вопросах и чуть склонив голову набок, демон пристально рассматривал меня в ответ. А на его удивительно выразительной морде четко просматривалась изрядная доля озадаченности и недоумения.
- "А он ведь эмпат!" - Всплыла вдруг откуда-то из глубины мысль-воспоминание, и в следующее мгновение, сообразив, в чем собственно дело, мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вновь приопустить тут же инстинктивно возведенную защиту. Не нужно быть большого ума, чтобы понять, что в данных условиях, при планируемом откровенном разговоре, она вполне может вызвать и некоторые затруднения.
- Кто ты? - В этот раз голос лиса прозвучал значительно тише.
- Призрак. - Мои губы растягиваются в грустной усмешке. - Просто заблудившийся между мирами призрак. (Даже после всего случившегося, где-то в глубине моей души все еще теплиться тень надежды, что может быть все это лишь результат какой-то ошибки, где-то там, наверху).
- Чужак?
Хм, забавно, но тот факт, что я вроде как еще и не совсем живой, похоже, не вызвал у демона совершенно никакого интереса. Опустив голову пониже, он резко потянул носом воздух, принюхиваясь ко мне словно самый обычный лис.
- Хм, - взгляд кицуне слегка рассредоточился, - это кое-что объясняет...
- И что же тебе нужно от меня, чужак? - Наконец поинтересовался он, минутой спустя опустив голову на лапу и вновь сосредоточившись на мне. - Будешь клянчить силу, как и все до тебя?
И я готов был поклясться, что на последней фразе в голосе биджу прозвучала самая настоящая усталость! Возможно, поэтому мой ответ прозвучал с небольшой задержкой. Впрочем, полагаю, что для лиса он все равно оказался совершенно неожиданным.
- Скажи, Курама-сан, а что бы ты на самом деле стал делать, если бы мне вдруг удалось найти способ безболезненно разъединить нас и выпустить тебя отсюда?
Твою ж налево! Не умей я контролировать собственные эмоции и, чего уж там говорить, не пребывай они сейчас в уже неоднократно упомянутом приглушенном состоянии, то меня просто снесло бы той незримой, но прекрасно ощущаемой волной дикой жути, ударившей от буквально полыхнувшего демона. На фоне этого, короткий утробный рык и непроизвольно оскаленные клыки казались совсем уже какой-то не стоящей внимания мелочью. Демоническая яки! Только почувствовав ее на себе понимаешь, насколько же бледными выглядели попытки хоть как-то представить и описать ее, во всех прочитанных мной когда-то произведениях. Вряд ли и мое описание будет достаточно точным, но то, что я ощутил вполне можно было охарактеризовать как настоящее дыхание бездны. Бездны, способной в мгновение ока поглотить тебя, бесследно растворив в небытие. Но, тем не менее, не смотря на бьющую меня мелкую дрожь и отчетливо шевелящиеся на голове волосы, я сумел заставить себя не отвести взгляда (хотя желание зажмуриться было очень сильным), продолжая смотреть прямо в огромные глаза собеседника.
А через несколько секунд давление исчезло! И вместе с ним улеглись и языки ранее полыхающей демонической ауры, а сам демон, продолжая целенаправленно просвечивать меня взглядом, вновь задумчиво склонил голову на бок.
- Знаешь, а ты очень странный. Даже для чужака. Вот уж никогда не думал, что кто-то из людей действительно когда-нибудь задаст мне подобный вопрос всерьез. Но если ты действительно так хочешь это знать, то... Если мне когда-нибудь действительно выпадет шанс выбраться отсюда, то первым делом я закрою глаза и брошусь бежать как можно дальше от этой проклятой деревни!
Плюс пятьдесят баллов хвостатому! Чего-чего, а подобного ответа я от него точно не ожидал. Похоже, что последняя двенадцатилетняя отсидка, в совокупности с отсутствием давящей на мозги ненависти (вроде бы ее, по канону, вместе с куском лисьей чакры сожрал шинигами), пошла ему явно на пользу. Не знаю было ли это результатом того, что мы находились в моем внутреннем мире или же сказались мои эксперименты в Пустоте, но я четко ощущал, что лис не лжет. И это существенно упрощало наш с ним дальнейший разговор, хотя некоторые запланированные аргументы пришлось срочно перекраивать. Хорошо, что всего лишь слегка.
Я вновь слегка поклонился, отдавая должное решению биджу и негромко добавил:
- Знаешь, я тоже.
Курама недоуменно моргнул. Мои слова явно сбили его с толку. В ответ на его недоумение мои губы вновь растянулись в грустной усмешке.
- Как ты совершенно верно заметил, я чужак здесь, Курама-сан. Каким-то образом я занял это оставшееся бесхозным тело, но вот только испытываю большие сомнения, что местные жители будут рады, если обнаружат такое положение дел. В общем, проверять это у меня нет ни малейшего желания. Так что, выпади мне такая возможность, я и сам с удовольствием сбежал бы отсюда куда подальше. Вот только, к сожалению, наши желания имеют свойство крайне редко совпадать с реальностью.
При последних словах лис недобро сощурился, но я, не давая ему перебить себя, поторопился продолжить.
- Просто если немного подумать, то даже в том случае если кому-то из нас удастся благополучно вырваться из деревни и уйти, то, как думаешь: долго ли наши гостеприимные хозяева позволят, что мне, что тебе, вот так вот запросто наслаждаться вновь обретенной свободой.
- Не смей сравнивать меня с собой, чужак! - Прутья решетки даже слегка задрожали под ударом гигантской лапы. - Я...
- Не спорю. - Наверное, перебивать раздраженного демона было не самой удачной идеей, но я рассчитывал, что уже ранее проявленный им здравый смысл все же возобладает. - Не мне равняться с тем, кого называют сильнейшим из биджу. Но, - в моем голосе в очередной раз мелькает грусть, - так или иначе, конец этой истории в любом случае будет один и тот же. Как бы силен ты ни был, сколько бы ни сражался и скольких бы не убил, люди никогда не оставят тебя в покое. Человеческая жадность и алчность - неистребимы. И среди людей всегда и во все времена найдутся те, кто так или иначе захочет подчинить тебя и завладеть твоей силой. А учитывая то, что даже в известном нам мире имеется достаточно тех, кому это вполне по силам, то...
- На грязную уловку Учиха я больше не попадусь! - Мне показалось или в рыке лиса действительно проскочила нотка неуверенности?
- Возможно. Но кто даст гарантию, что у них в запасе только одна грязная уловка? К тому же кроме Учиха есть и другие. Те же потомки Сенджу, способные блокировать твое чакру, выжившие Узумаки, способные связать и вновь запечатать тебя - это только из тех, что мне известны. Да и прочие шиноби тоже явно на многое способны, думаю, ты и сам это понимаешь. И рано или поздно они все же добьются своего.
После этих слов на некоторое время установилось молчание. Лис явно обдумывал сказанное, а я, понятное дело, не собирался ему мешать. Наконец, слегка поменяв позу, словно разминая затекшие суставы, демон тихо поинтересовался:
- А чего хочешь ты?
Тихо вздохнув, я за неимением альтернативы присел прямо на пол.
- Знаешь, возможно тебе это покажется странным или примитивным, но сейчас я просто хочу выжить. Остаться в живых и сохранить себя. Но, даже если не учитывать того, что начнется здесь где-то года через три, задачей это будет еще той.
Демон дернулся, явно собираясь что-то сказать, но я вновь опередил его.
- Тебе решать верить мне или нет, но так уж получилось, что о вашем мире мне довелось узнать еще до попадания сюда. Узнать, что было в его прошлом и, главное - что произойдет в ближайшем будущем. И уж поверь мне, в этом самом будущем, ни меня, раз уж я здесь оказался, ни тебя не ждет ничего хорошего. Ну, если тебя, конечно, не устраивает судьба, где-то года через три, быть насильно извлеченным отсюда и вновь стать частью Десятихвостого, прекратив свое существование как личность.
Движение демона было настолько стремительным, что я даже не сразу понял что произошло. Вот только что он расслаблено лежал, опустив голову на лапу, а вот уже стоит в полный рост (какой же он все-таки огромный!), упершись мордой в решетку и вновь бешено сверля меня взглядом. А я тоже, в свою очередь, поднявшись также как и в прошлый раз, не отводя взгляда, молча смотрел в ответ.
- Ты не лжешь. - Хотя это утверждение биджу произнес практически шепотом, его голос все же был достаточно громким, чтобы понять что демон явно растерян и... кажется даже испуган! (Похоже, что перспектива вновь слиться с Десятихвостым, Кураму отнюдь не прельщала).
- Не лжешь! - Повторил он. - Но как?! Даже Рикудо в свое время мог только предполагать...
- Я тоже не могу. - Искушение изобразить эдакого загадочного иномирного пророка было конечно велико, но к счастью у меня достаточно мозгов, чтобы не сделать подобную глупость. - Все, что я сейчас знаю, мне показали. Кто и как - рассказывать слишком долго, да и неважно это сейчас. Просто я знаю, что примерно через три года, некая организация нукенинов начнет охоту на всех биджу. И уж поверь, они как раз из той категории людей, которым это будет вполне под силу.
- И ты хочешь предложить объединиться против них?
- Не только. Ведь даже если мы сумеем решить эту проблему, то все равно лишь вернёмся к тому, с чего начали. Как я уже говорил ни тебя, ни меня все равно в покое не оставят и постоянно будут пытаться использовать. А поскольку ни меня, ни тебя нынешнее положение дел совершенно не устраивает то, почему бы нам вместе не попытаться если не изменить это, то хотя бы попробовать для начала улучшить наши нынешние условия жизни.
Девятихвостый вздохнул и, прикрыв глаза, снова улегся на пол клетки.
- Значит, тебе все-таки нужна моя сила.
- Нет, мне нужна твоя помощь. Мы оба чужие здесь, Курама-сан. И поодиночке вряд ли сможем что-то сделать. Так почему бы нам не попытаться помочь друг другу. Я, как уже говорил, с твоей помощью возможно сумею прожить подольше, и надеюсь сделать это так как сам того хочу. В свою же очередь, я сделаю все от меня зависящее, чтобы, для начала, сделать твою жизнь здесь как можно более комфортной, а в дальнейшем... Я, к сожалению, не знаю к чему ты стремишься в этой жизни и чего бы ты действительно хотел, но готов обещать, что в меру своих сил и возможностей постараюсь помочь тебе в достижении твоих целей. Ну, если конечно это не будет что-то вроде: А давай ка вместе поубиваем всех человеков.
При последних словах я подпустил в голос немного мягкой не обидной иронии. Лис громко хмыкнул, но ничего не сказав, снова прикрыл глаза, явно задумавшись. Думал он долго, очень долго. В какой-то момент у меня даже промелькнула было мысль, что демон и вовсе заснул, когда он вдруг поднял голову и вновь посмотрел на меня.
- Знаешь, из всех тех, кто запечатывал и держал меня здесь, я все-таки больше всего ненавижу именно Четвертого. Насколько же все было проще, когда я, как ты выразился, всего лишь хотел поубивать всех человеков. А теперь из-за этого [Цензура!], - (ничего себе! А Лис оказывается умеет материться!), - я, вместо того чтобы попытаться разорвать одного не в меру нахального человечка и проигнорировать его глупые бредни, лежу и совершенно серьезно обдумываю все сказанное. При этом не скажу, что большая часть услышанного мне понравилась. Но в то же время, как бы мне ни не хотелось этого признавать, лжи в твоих словах я не чувствую. А раз так, то и я не буду лгать, что твое странное предложение меня не заинтересовало. - Курама сделал небольшую паузу. - Так что можешь собой гордиться. Ты будешь первым человеком на моей памяти, которому я согласен помогать... На определенных условиях. - Еще одна маленькая пауза. - И для начала, ты мне, может, теперь скажешь, наконец, свое имя, раз уж каким-то образом узнал мое?
- Наруто. - Я слегка приподнял уголки губ, чувствуя, как где-то глубоко внутри исчезает собравшийся там маленький комок. - Смерть забрала мое старое имя и я его не помню. Потому, думаю будет справедливо вместе с новым телом получить и новое имя. Зови меня Наруто.
***
- Готов?
Демон что-то тихо буркнул, но кивнул.
- Ну, тогда начинаем.
В следующий миг мне показалось, что лис просто взорвался, взбухнув облаком алого пламени. Но тут же окутавшее его марево яростно рвануло вперед, на ходу формируясь в несколько плотных струй жидкого красного огня, бешено ударивших в одну единственную точку решетчатых врат. Ту самую точку, к которой с другой стороны сейчас решительно тянется моя рука. К печати бога Смерти.
Чтобы подцепить накрепко приклеенную бумагу пришлось немного повозиться, но затем пальцы все же подковырнули упрямый краешек. "Надеюсь, все получится", - успел подумать я и... в следующее мгновение буквально отлетел от решетки, будучи отброшенным мощнейшим тычком в грудь.
- "Второй раз уже". - Отстраненно пронеслось у меня в голове, когда я, хрипя и откашливаясь, пытался подняться с пола. Первый был, когда Курама, услышав о наличии нелегальных квартирантов в печати, рявкнул так, что меня унесло метров на пять. Похоже что, невзирая на вышеупомянутое просветление в мозгах, глубокая и трепетная любовь к Четвертому и его супруге у демона никуда не делась. Впрочем, его можно понять. Зато когда он понял, что у меня в ближайших планах стоит извлечение вышеупомянутых личностей из печати, при невозможности их возвращения обратно, то мой личный рейтинг в глазах лиса явно весьма неплохо подрос.
Что ж, наверное, можно себя поздравить. Очевидно, что первая часть моего авантюрного плана все же увенчалась успехом. Подтвердив заодно, что мои знания о грядущих событиях действительно чего-то стоят. Если конечно я сумею прожить достаточно долго, чтобы воспользоваться ими. И что-нибудь предпринять по этому поводу, похоже, следует уже незамедлительно. Потому что выражение лица и поза стоящего у решетки типа в белом плаще вызывают весьма серьезные сомнения в моем дальнейшем здравствовании.
- Приветствую вас, Намикадзе Минато-сан. - Поднявшись с пола, я вежливо поклонился. - Прошу прощения за мою наглость, но другого способа поговорить с вами я, к сожалению, не нашел.
- Кто ты такой и где мой сын?! - Да уж, голос у Четвертого поставлен что надо. Сразу чувствуются, что этот человек привык принимать решения и отдавать приказы. У меня даже ушла пара секунд на то, чтобы справиться с инстинктивным желанием вытянуться во фрунт, прежде чем ответить.
- Скажу сразу, я вам не враг и оказался здесь не по собственной воле. - В моем голосе прозвучала легкая усталость. - Потому расскажу все, что знаю. Но поскольку рассказ будет весьма длинным, то, надеюсь, не будет слишком большой наглостью с моей стороны попросить вас пригласить сюда также и вашу супругу, чтобы потом не тратить ни ваше, ни мое время на повторный пересказ.
Взгляд Намикадзе, слегка утративший свою враждебность после моих первых слов, вновь резко стал колючим. Да уж, мужику можно посочувствовать. Примчаться по тревожному вызову, готовясь к тому, что возможно придется вытаскивать своего мелкого прямо из пасти демона, и - обнаружить вместо него какого-то незнакомого рыжего парня лет двадцати. (Пожалуй, здесь я могу только поаплодировать выдержке и рассудительности Четвертого. Впрочем, полагаю, будь иначе он вряд ли смог бы в свое время возглавить Коноху). Который хоть и не проявляет враждебности, и утверждает, что оказался здесь не по своей воле, но в то же время спокойно демонстрирует знание того, что по идее не должно быть известно даже нынешней правящей верхушке Конохи. И, похоже, что сейчас Намикадзе всерьез прикидывал возможность просто приложить меня чем-нибудь помощнее и попросту выбить все ответы на интересующие его вопросы. И вот когда по моей спине уже пробежал легкий холодок от мысли, что я все же неверно оценил характер собеседника, Хокаге, не отводя от меня взгляда, вдруг сделал шаг назад и завел руку за спину, касаясь печати. (Интересно, но тот факт, что теперь он вообще-то находится зоне прямой досягаемости когтей демона его, похоже, не особо взволновал. Кураму очевидно тоже посетила подобная мысль: лис задумчиво осмотрел свою правую лапу, пошевелил когтями, искоса глянул в спину Четвертого, но к счастью решил все же с проверкой не спешить).
Печать же, неярко замерцав в ответ, исторгла из себя какой-то темный полуразмытый силуэт. Который, на ходу обретая четкость и материальность, через несколько мгновений принял облик довольно привлекательной женщины лет двадцати пяти.
- "Надо же, а волосы действительно красные". - Мелькнула непроизвольная мысль.
И вот тут я, наконец, получил пусть пока небольшое, но реальное представление о том, что такое - шиноби этого мира. Ни единого потраченного впустую мгновения: быстрый взгляд на печать, молниеносная оценка текущей ситуации, такое же молниеносное смещение в сторону мужа, так чтобы прикрыть его в случае необходимости и, наконец, заданный напряженным голосом короткий вопрос:
- Что случилось? Где Наруто?!
- Пока не знаю. Но наш гость, - Намикадзе слегка выделил это слово, - вроде бы обещал нам все разъяснить.
Хотя голос Четвертого вроде бы звучал совершенно ровно, но у меня тут же почему-то возникло стойкое ощущение, что если я не потороплюсь с разъяснениями, то это крайне негативно скажется на моем здоровье.
- Рассказ получится довольно длинным, поэтому чтобы зря не тратить ваше и мое время, думаю, лучше будет просто пока... зать.
Последнее слово я произносил уже полуобернувшись к выходу, собираясь попросить Минато и Кушину проследовать за мной. А поскольку причин оборачиваться ранее у меня не было, то кое-какие изменения в обстановке зала, каким-то образом произошедшие за это время, стали для меня некоторой неожиданностью.
- "Эх, подсознание, подсознание! Я тут, понимаешь, мучаюсь, ломая голову над тем, как убедить Минато с Кушиной, что приглашая пройти со мной, я отнюдь не заманиваю их в какую-нибудь ловушку. А оно в это время, определив то, чего мне на самом деле хотелось, просто взяло и спокойненько перетащило гору к Магомету. И ведь нельзя сказать, что подобная мысль, пусть и полуоформившаяся, у меня не проскальзывала! М да, вот уж действительно что значит инерция мышления! Хотя если подумать, то кто его знает, получилось ли бы у меня действительно проделать нечто подобное осознанно. Все-таки с пространственным воображением у меня всегда было не очень".
Такие мысли крутились у меня в голове, пока я делал те несколько шагов, что отделяли меня от обнаружившегося за спиной уже знакомого стола с не менее знакомым ПК. Единственной новой деталью был огромный плазменный экран, каким-то неведомым образом спокойно висевший в воздухе. Но здесь и сейчас это уже вряд ли могло меня сколь-либо удивить.
- Это хранилище памяти. - Пояснил я через плечо, тыкая пальцем в кнопку запуска. - Как я уже говорил, будет проще, если вы все увидите сами.
Интересно, но ожидаемых вопросов по поводу необычного устройства так и не последовало. А хотя, да, если верить первоисточнику, то в этом же мире имеет место крайне странное сочетание средневековья и сверхсовременных технологий. Так что вполне возможно, что здесь может встречаться и нечто схожее. Экран тем временем засветился и я, немного сместившись в сторону, чтобы было видно, что делаю, навел курсор на, заблаговременно скомпонованный и выведенный на Рабочий стол, файл. И в следующее мгновение дернулся, ощутив какую-то странную легкую щекотку на границе сознания. Резко повернув голову, я наткнулся на слегка приподнятые брови и чуть насмешливую улыбку Минато и напряженный взгляд Кушины. Руки Четвертого были сложены в какую-то печать, а на правой щеке его жены проступил какой-то слабо светящийся символ. Похоже, что на слово мне в любом случае никто верить не собирается. Что ж это понятно, потерпим. Внутрь лезть не пытаются (уж что-что, а свое сознание, я изучил от и до) и ладно. А слушать пусть слушают, лгать я не собираюсь.
***
Коротко мигнув, погас последний кадр, и экран беззвучно перешел в ждущий режим. Повисшую после этого в зале тишину можно было практически пощупать руками. Наверное, именно такую и называют - предгрозовой. Минато за время не такого уж и долгого просмотра, казалось, постарел лет на двадцать, а лицо же Кушины пугало крайней степенью бледности и тоненькой струйкой крови, тянущейся по подбородку из прокушенной губы. Да уж не каждый день доводится узнавать о гибели своего ребенка, не говоря уже о понимании того, что и вся его недолгая жизнь, как оказалось, была также далеко не сладкой.
Намикадзе слегка шевельнулся, похоже, собираясь что-то сказать, но, увы, не успел. Потому что в следующее мгновение его дражайшая половина, хоть и коротко, но явно от всей души, с каким-то утробным рыком засветила муженьку в глаз. После чего следующие минут десять мы с Курамой (в целях безопасности, мне пришлось срочно передислоцироваться поближе к клетке) имели потрясающую возможность наблюдать воистину уникальное зрелище: знаменитая Кровавая Хабанеро с яростными воплями гоняет по залу активно улепетывающего легендарного Четвертого Хокаге.
- Только не вмешивайся. - Почти умоляюще прошептал лис, не отрывая глаз от происходящего. - Когда я еще такое увижу.
Я лишь молча кивнул. Уж что-что, а лезть в эти семейные разборки я совершенно точно, ни под каким соусом, не собирался. И не только из чувства самосохранения (хотя оно, разумеется, было на первом месте). Но также еще и потому, что в яростных воплях явно утратившей над собой контроль женщины содержалось немало чего интересного. (И совсем не того, о чем в первую очередь можно было подумать!).
Хотя мне досталось лишь некоторое количество обрывочных воспоминаний (пусть и довольно приличное), но даже по ним вполне можно было составить достаточно четкое представление о том, как жилось бывшему хозяину этого тела. И назвать эту жизнь благополучной не получилось бы даже с натяжкой. Ожидаемой мной ненависти, правда, не было, равно - как и намеков на то, что окружающие вообще что-либо знают про хвостатого квартиранта (что наглядно демонстрировало, что наличием мозгов местная правящая верхушка явно не обделена, в отличие от всех попыток первоисточника доказать обратное). Но и, тем не менее, те взгляды, которыми его регулярно одаривала большая часть окружающих были весьма далеки от благожелательных. В лучшем случае, его просто не замечали, несколько хуже были взгляды преисполненные какой-то брезгливой жалости, но самыми худшими были те, что с завидным постоянством обдавали его самым настоящим презрением. Он, не понимая, чем заслужил такое отношение, пытался его изменить; как сам себе это представлял, конечно. Но все попытки что-либо доказать, в исполнении парнишки, чьим воспитанием по большей части никто и никогда не занимался, вызывали у окружающих лишь неприязнь и раздражение.
И, честно признаться, с того самого мгновения как принялся компоновать все имеющиеся обрывки в нечто более менее смотрибельное я, как и Наруто в свое время, все пытался, но никак не мог понять, чем же было вызвано подобное отношение к и так обиженному жизнью мальчишке. Не мог до нынешнего момента...
Честно говоря, просто удивительно какие сведения может разболтать человек в приступе ярости. И в данном случае, как это часто бывает, все оказалось очень просто и пошло: Узумаки Наруто, как выяснилось, был просто-напросто незаконнорожденным! К тому же, как очевидно считали окружающие - явно не унаследовавшим ни ума отца, ни силы матери, ни каких-либо иных талантов, которые позволили бы хоть как-то смягчить этот крайне нелицеприятный, с точки зрения местного общества, факт. И по мнению Кушины, виноват в произошедшем был никто иной как Намикадзе Минато, который видите ли сначала не нашел времени на свадьбу, из-за обострившейся обстановки на фронтах, а затем - снова был вынужден отложить ее уже из-за политической возни кланов. Но это было еще не все. Словил Минато также и за свое решение сделать из сына джинчуурики. Которое, как оказалось, было отнюдь не спонтанным и принятым от безысходности, а - вполне взвешенным, тщательно продуманным и планировавшимся практически с того самого момента, как стало известно, что Кушина беременна. Н да, то-то меня еще в прошлой жизни весьма удивляло, откуда у жаб взялся явно не на коленке сделанный ключ, со всеми инструкциями, а также - весьма странное упрямство самого Четвертого в желании использовать именно Шики Фуджин, несмотря на явные намеки Кушины о наличии другого, менее опасного способа.
Занятый подобными размышлениями, я как-то ухитрился пропустить момент, когда звуки выяснения отношений пошли на спад, в результате чего - только через несколько мгновений обнаружил, что в помещении снова стало тихо, а утихомирившаяся парочка, в настоящий момент, рассматривает меня с какой-то весьма нехорошей задумчивостью.
- Я ничего не видел. - Выставив ладони, я на всякий случай сделал маленький шаг назад.
- Что тебе нужно?
Вот так с ходу прямо в лоб! Да уж, похоже, что Узумаки Кушина и дипломатия - вещи явно несовместимые. Вон и Четвертый с явным недовольством покосился на супругу. Подбитым глазом. (М да, чего только не доведется узнать об этом мире. Это ж надо, поставить фингал призраку!). Но подобная прямота меня сейчас вполне устраивает. Не знаю насколько хорошим политиком был Минато, но соревноваться с ним в плетении словесных кружев не имею ни малейшего желания. Потому мой ответ прозвучал также прямо:
- Жить!
В глазах моих собеседников мелькает озадаченность, но я тут же продолжаю:
- Как уже говорил, я понятия не имею, каким образом оказался здесь, но уйти отсюда уже не могу. И не только потому, что не знаю как. Мне просто некуда возвращаться! Я умер! - Мои губы искривляются в горькой усмешке. - И уж не знаю, кому или чему понадобилось переносить мою душу сюда и зачем-то вселять в это тело, но даже так отказаться от подобного шанса я просто не могу и не хочу. Я хочу жить! Пусть даже для этого мне придется стать Узумаки Наруто, джинчуурики Конохагакуре но Сато!
При этих словах Кушина резко дернулась, яростно сжимая кулаки, но тут же притормозила, задержанная упавшей ей на плечо рукой Минато.
- "Интересно, а Четвертый не боится еще раз сгоряча получить в бубен? Или это у них просто обычная семейная ссора такая была?".
- И ты, очевидно, вытащил нас из печати в надежде, что сможешь убедить поделиться знаниями, которые помогут тебе здесь выжить. При этом, продемонстрировав нам знание фактов, которые, по сути, просто не могут быть известны никому из живущих в известном нам мире! Не желаешь ли это объяснить, для начала? - Слегка насмешливый голос Минато прервал мои столь несвоевременно вылезшие мысли.
Да уж, силен мужик, ничего не скажешь. Ни в голосе, ни на лице нет ни малейшего намека на то, насколько ему сейчас, в самом деле, паршиво, и каких усилий стоит вести нынешний внешне спокойный разговор.
- Ну, то, что я очень издалека, полагаю, вы уже поняли. - Не стал я испытывать чужое терпение. - Воином никогда не был. В основном занимался литературой. И так уж получилось, что возможно именно поэтому мне и повезло в моей прошлой жизни заглянуть в то, что можно назвать Книгой Судеб этого мира, - "Интересно, а как бы они отреагировали, узнав, что Книгой Судеб на самом деле является развлекательная манга?", - и все мои знания - это то, что я успел там увидеть.
На этот раз мне ответили не сразу. Супруги, похоже, озадаченные услышанным, обдумывали мои слова. Сзади, неожиданно, тихо шевельнулся Девятихвостый. Ах да я же не говорил ему, откуда конкретно у меня знания. В голове успела еще промелькнуть мысль, что надо будет, пожалуй, извиниться перед лисом, когда Четвертый, наконец, прервал затянувшееся молчание.
- Допустим, мы тебе поверим. - Медленно проговорил он. - Твоя история крайне странная, но именно поэтому вполне и может быть правдивой. Во всяком случае, ты действительно веришь в то, что говоришь. Да и другие мелкие нюансы подтверждают, что в своем прошлом воплощении ты явно жил не по эту сторону Барьера Бурь. Но, тем не менее, я пока не вижу ни единой серьезной причины, по которой мы должны доверить стратегическое оружие деревни, - (тут лис возмущенно рявкнул, да и я сам почувствовал, как где-то в глубине души шевельнулось нечто похожее на обиду за хвостатого), - и наши знания какому-то чужаку.
- "А вот тут ты братец врешь! Морда у тебя конечно кирпичом, да и по голосу не скажешь, что все это тебя сколь-либо волнует, но вот только я прекрасно ощущаю, что разговор наш тебе по каким-то причинам очень даже интересен и его исход волнует тебя, пожалуй, ничуть не меньше чем меня. А Курама еще бурчал: на кой мне эмпатия!"
Тут, правда, следует признать, что своей последней мыслью я, пусть и не вслух, но все же несколько погрешил против истины. Лис бурчал на тему того: на кой ленивому человеку просить у него эмпатию, которую он вполне способен - и даже уже начал развивать самостоятельно. Дескать, какая-никакая чувствительность имеется, собственные эмоции отсекать умеет (при этих словах лис почему-то на несколько мгновений вдруг умолк, а выражение его морды приобрело некоторую озадаченность, но затем он продолжил, как ни в чем не бывало) - тренируй себе дальше потихонечку. Так нет же ему, видите ли, все прямо сейчас нужно!
Но, тем не менее, невзирая на недовольство демон, следует признать, весьма щедро поделился со мной и способностями и опытом. К сожалению, единственным, что я мог в настоящее время хоть как-то использовать была вышеупомянутая эмпатия. Да и то страшно вспомнить, сколько времени и сил мы с Курамой потратили, чтобы достичь хоть какого-то резонанса и я, наконец, смог что-то осознанно почувствовать. Но оно того стоило, и потому сейчас, осторожно вслушиваясь в эмоции Четвертого, я испытывал пусть и весьма ослабленную, но тем не менее, вполне искреннюю благодарность к лису.
- Причины? - Я слегка приподнял уголки губ. - Ну, для начала, Конохе не придется тратить время и силы на очередной отлов и перезапечатывание биджу, с чем, насколько я понимаю, в этот раз будут, вдобавок, особые проблемы. У деревни ведь нет еще одного Узумаки в запасе!
В яблочко! На лицах шиноби не дрогнул ни один мускул (хотя Кушине это определенно далось нелегко), но внутри у обоих все всколыхнулось будь здоров. Так что я явно угадал. Дело в том, что меня, помнится, еще при чтении первоисточника весьма удивляло крайне странное поведение руководства Конохи, которое не понятно с какого бодуна решило доверить свое стратегическое оружие куноичи из пусть и союзной но, тем не менее, ЧУЖОЙ деревни. А с моей нынешней догадкой все становилось на свои места: похоже, отнюдь не случайно с момента поимки лиса его джинчуурики становились исключительно Узумаки. Очевидно только они, благодаря своей сверхплотной чакре и невероятной живучести, могли удерживать в себе, без серьезных последствий, разрушительную чакру Девятихвостого. И именно поэтому от Четвертого сейчас вовсю тянуло сильнейшей тревогой и досадой, а от его жены - смесью ярости и застарелой боли. Н да, надеюсь, я не слишком перегнул палку?
- Если своими словами я прошелся по больному, то искренне прошу меня простить. - Я счел за нужное поклониться. - Если позволите, то возможно мои дальнейшие пояснения позволят несколько смягчить эти неприятные слова. Я понимаю, что мысль о том, чтобы поделиться клановыми знаниями с чужаком, никак не связанным с деревней, для вас выглядит дикой. Но может быть вы, в таком случае, согласитесь передать свои знания для будущих поколений клана Узумаки, который я, вне зависимости от моего желания, буду восстанавливать?
- Восстанавливать! Ты, чужак?! - В голосе Кушины, вновь дернувшейся, но по-прежнему удерживаемой рукой Минато, явно прозвучали шипящие нотки.
- Но мои дети таковыми уже не будут. - Мой ответ, в противоположность, прозвучал ровно и спокойно. - Мы все прекрасно понимаем, что благодаря ему, - короткий кивок назад, - любая попытка покинуть деревню будет последней глупостью, которую я совершу в этой жизни. И все что мне остается - это попытаться обустроить свою жизнь здесь. А значит рано или поздно у меня появятся дети, урожденные Узумаки, для которых деревня будет родной. И не важно, чья душа будет у их отца.
- Если только тебя раньше не убьют. - Буркнула, уже немного остывшая Кушина. (Хм, а остывает также быстро, как и заводится).
- Как и любого другого на моем месте. - Я снова изогнул губы в улыбке. - От подобного исхода, стопроцентную гарантию может дать разве что Шинигами. Но, надеюсь, с вашей помощью я смогу отодвинуть это событие на как можно более долгий срок.
***
Курама но Йоко
Наблюдая за тем, как этот странный человек ведет переговоры с моими тюремщиками, я все никак не мог отделаться от ощущения нереальности происходящего. Неправильности, начавшейся с того самого момента, как я проснулся от какого-то странного тянущего ощущения. Проснулся и увидел вместо привычной проклятой решетки подступающую со всех сторон тьму! Беспросветную, черную... пустую, за которой не ощущалось ничего, словно все эмоции и чувства моего носителя, отголоски которых я так или иначе постоянно чувствовал, в одно мгновение бесследно исчезли. А поглотившая их тьма теперь надвигалась на меня и я, со всей моей безграничной мощью, ничего не мог с этим поделать.
Но подступив почти вплотную и едва не заставив меня впервые в жизни заскулить от страха (Аррр! Какое мерзкое состояние! Никогда себе этого не прощу!), она, на секунду замерев, неожиданно просто взяла и рассеялась, оставив меня неверяще таращиться на вновь оказавшуюся на своем месте решетку; которую я, грррр стыдно признаться, был даже рад видеть тогда.
Пытаясь разобраться, что же все-таки произошло, я вновь принюхался, но лишь на самом пределе чувствительности смог уловить какие-то слабые отголоски эмоций. Они были настолько слабы, что я, как-то умудрившись позабыть про печать, попытался добавить силы, чтобы зацепиться за них. И у меня получилось! К сожалению, дошло это до меня только тогда, когда эта самая треклятая печать, словно опомнившись, через несколько секунд все же отшвырнула меня назад. И второго шанса уже не дала. Четвертый, чтоб его! Но кое-что понять я все же успел: учуянные мной эмоции обладали совершенно иным запахом, чем тот, который я привык постоянно ощущать за последние двенадцать лет. С мелким щенком что-то случилось и в его тело, неведомым мне образом, вселился кто-то другой. Я не знал, кто это и откуда он взялся, но был уверен, что произошедшее как обычно не сулит мне ничего хорошего.
А потом он пришел сам. Чужак. Непонятный, странный, неправильный! Ярость, страх, ненависть, иногда - жадность и вызванный ею интерес - вот то, что при виде меня всегда испытывали люди. Но никто и никогда не испытывал при виде меня того, что проскользнуло в глазах чужака, стоило лишь мне обозначить себя. Впервые на моей памяти кто-то, глядя на меня, испытывал пусть и слабое, но все же - восхищение! Я, честно признаться, даже не сразу то и понял, что это было такое; а - определив, и вовсе подумал, что, наверное, каким-то образом умудрился снова заснуть. Слишком уж нереалистичным было происходящее. Но затем он заговорил и я понял, что все происходящее было не более чем прелюдией.
Чужак! Надо же, как иронично! Назвав его так, я и понятия не имел насколько, в самом деле, окажусь прав. И это, пожалуй, говорит не в мою пользу. Ведь вместо вопросов достаточно было просто принюхаться, чтобы поймать это практически неуловимое, но в то же время, четко воспринимаемое ощущение чуждости. Чуждости, которой не может быть ни у пришлого из-за Барьера Бурь, ни - у гостя из Анклавов. Передо мной стоял один из тех, о чьем существовании я знал, но за всю мою предыдущую очень и очень долгую жизнь, так ни разу и не видел. Истинный чужак, Пришелец из-за Грани, каким-то неведомым даже мне образом переродившийся в теле джинчуурики. Странный, необычный, непонятный.
За всю мою предыдущую жизнь, неоднократно бывали случаи, когда людишки пытались со мной договориться. Но какими бы не были их слова, я практически всегда ощущал исходящий от них запах алчности, жажды обладания моей силой, проистекающей из этого постоянной лжи и постоянного же желания использовать меня, отделавшись лишь пустыми обещаниями. Так происходило постоянно, и я уже давно привык к подобному. И возможно потому, вслушиваясь в сказанное этим чужаком, я то ли во второй, то ли в третий раз в жизни испытывал нечто весьма близкое к тому, что двуногие называют растерянностью. Слишком уж странно звучали его слова. И не потому что я не чувствовал в них ни капли лжи. Думаю следует признать, что мне и до этого пару раз встречались двуногие, способные держать слово. Нет, дело было в ином. В том - что после первого же заданного им вопроса, заставило меня усомниться в собственных способностях и принюхаться посильнее к сознанию чужака... и - окончательно убедиться в полной неправильности сегодняшнего дня.
Что бы я сделал, если бы ему удалось найти способ безопасно меня выпустить?
Он просто не мог выбрать худшего вопроса для начала разговора! Худшего, если бы я уловил в нем хотя бы малейший намек на запах сарказма, издевки, лицемерия или даже пустого любопытства. Но нет, сколько я не принюхивался, так и не смог уловить ничего похожего. Мой собеседник был совершенно искренен и серьезен. Ему действительно было важно получить ответ на этот вопрос.
Наверное, впервые на моей памяти мне встретился человек, который совершенно искренне хотел понять, что нужно мне! Человек, которому явно требовались мои знания и способности, но, тем не менее, в первую очередь честно попытавшийся узнать, чего же хочу Я! И не из-за жажды обладания искомым или, как это пару раз бывало раньше - исследовательского любопытства, а просто потому, что считал это правильным! Я постоянно ощущал это во время нашего разговора. А разговор у нас, как и все сегодня, вышел очень непростой. Несколько раз мне до зубового скрежета хотелось разорвать его за то, что он говорил о вещах, которые мне не хотелось признавать даже перед самим собой! Но вот только, как бы мне этого ни хотелось, человек так и не сказал ни единого слова лжи. (Хотя, конечно кое-о-чем и умолчал. (Книга Судеб - интересное понятие). Интересно, чем же он так выделился, что ему позволили посмотреть в нечто подобное?). И я это прекрасно чувствовал. Равно как и его, пусть и (подобно всем прочим чувствам) изрядно ослабленное Смертью, но, тем не менее - вполне искреннее желание меня понять!
Что ж, следует признать, чужак, в самом деле, смог заинтересовать меня. И я принял решение: я буду помогать ему. Это выгодно нам обоим, во всяком случае, пока. Ну а в дальнейшем... Что ж, как ни парадоксально это звучит, но странный чужак вполне может оказаться наиболее приличным джинчуурики из всех, с кем мне приходилось иметь дело с момента моего запечатывания. Во всяком случае, как я уже не раз говорил, его действительно волновало мое мнение. (Интересно, они там, за Гранью, действительно все настолько отличаются от местных или это просто мне вот такой нестандартный попался?). Так что посмотрим, что будет дальше. Кто знает, но вдруг все же окажется, что во время нашей последней встречи, старик Рикудо и в самом деле был не настолько уж и впавшим в маразм, как мне это начало казаться в последнюю пару столетий.
***
Вторая попытка возвращения в реальность оказалась более удачной. Резко открыв глаза, я тут же вновь рефлекторно прищурился, спасаясь от неприятно резанувшего по ним яркого света. Хотя, как выяснилось в дальнейшем, свет пасмурного утра, проникающий через единственное окно палаты, даже с большой натяжкой вряд ли можно было назвать ярким, но и его оказалось достаточно, чтобы вызвать неприятную резь в несколько поотвыкших от света глазах.
Впрочем, неприятные ощущения длились недолго и вскоре сошли на нет. Так что более-менее проморгавшись, я навел глаза на резкость и...
- "Хм, как это там полагается по классике: Ну, здравствуй незнакомый потолок".
Правда, детально изучить сей архитектурный объект мне, увы, не дали. Потому что буквально через пару мгновений надо мной склонилось незнакомое девичье лицо. Весьма симпатичное, следует признать.
- Ну, наконец-то! - Радостно улыбнувшись (на удивление, вполне искренне), девушка немедленно положила мне на лоб, слабо засветившуюся зеленым, руку. - Ну и заставил же ты нас поволноваться, мелкий. Я уже даже было подумала, что это просто аппаратура ночью сбойнула. А ты смотри - молодец, все таки взял и выкарабкался!
- Что...? - Большего я просипеть не успел, поскольку обнаружившаяся в горле Сахара тут же вынудила меня зайтись в приступе кашля. К счастью, мне в губы практически сразу же уткнулся стакан с водой, давая возможность смягчить горло.
- Тебя зацепили отравленным кунаем. - Пояснила девушка, ставя стакан обратно на обнаружившуюся рядом небольшую тумбочку. (Очевидно как-то интерпретировав мой недосказанный вопрос). - Да еще с каким-то новым композитным ядом. Ирьенины смогли его вывести, но потратили слишком много времени. Так что можешь считать себя везунчиком. У нас некоторые сомневались, что ты вообще в себя придешь, а ты всех обманул, всего недельку в отключке провалялся.
- "Однако, откровенность! "
Интересно, что рассказывая все это, медсестра (или как они здесь называются?) не испытывала, ко мне, как к Узумаки Наруто, ни единой негативной эмоции из тех, что теоретически можно было ожидать. Легкое удивление, правда, с едва заметным оттенком иронии, веселое любопытство и время от времени проскальзывающие отголоски чего-то похожего на профессиональный интерес - превалировали в том, что мне удалось ощутить. Интересно...
-"Так. Стоп. Что-то я не о том думаю!" - От наблюдений меня оторвало неожиданно царапнувшее сознание несоответствие. - "Она сказала - неделю? Но если я правильно помню, то через день после выпуска должно было быть распределение. Это что же получается, я его пропустил?!"
Ощущая внутри отголоски тревоги и желая немедленно прояснить этот, явно корежащий все мои ближайшие планы момент, я рефлекторно приподнялся, пытаясь повернуться в сторону собеседницы. Но тут же зашипев от боли в залежавшихся мышцах, был немедленно водворен на место упершейся мне в грудь рукой.
- Ты что творишь?! Покалечиться хочешь! Лежи спокойно, никуда от тебя твое распределение не денется. Далеко еще до него. Ксо! Вот же ж и вправду неугомонный, только очнулся, а уже бежать ему надо!
- "Так, я что свою последнюю мысль произнес вслух?!" - Мгновенно соображая, чем это чревато, уже привычным усилием тут же отсекаю и задвигаю как можно глубже, вновь так не вовремя срезонировавшие с эманациями Курамы, эмоции. Изнутри донеслось недовольное ворчание, но сейчас мне не до его недовольства, потом извинюсь. Сейчас для меня было важнее сделать все возможное, чтобы не допустить в дальнейшем подобных проколов. - "Хорошо еще, что я ее на местном произнес, уж не знаю какую часть подсознания следует благодарить за это, а то близкое знакомство с Яманаками или того хлеще - с добрым дядей Ибики, в самом ближайшем будущем, могло стать вполне реальным!"
Разобравшись с насущной проблемой (в реальности это заняло всего несколько секунд), я обратил внимание, что собеседница продолжает мне что-то говорить. И это что-то звучало весьма и весьма интересно.
-...каге-сама сказал, что сейчас же не военное время, так что пусть дети еще немного побудут детьми. Отдохнут перед вступлением во взрослую жизнь. Так что до твоего распределения еще две недели. Хватит и на то, чтобы восстановиться и - отдохнуть. Кстати, насчет восстановления, что-то Терашимы-сенсея долго нет. - Неожиданно сменив тему, девушка задумчиво глянула в сторону двери. - Сигнал-то я сразу отправила, может сходить глянуть, где это он заплутал?
Вопрос был явно риторическим поскольку, не дожидаясь моего ответа, девушка тут же весьма резво скользнула к двери. Впрочем, будучи занятым обдумыванием вновь поступившей информации, я лишь автоматически проводил ее взглядом. А подумать было над чем. Ведь теперь, в свете того, что разболтала моя собеседница все странности и нелогичности первоисточника, когда-то столь раздражавшие меня, начали спокойно укладываться в весьма стройную и логичную схему. И - крайне странное поведение матерого шпиона, непонятно с какого бодуна, сначала решившего, что общеизвестный бездарь и неудачник сможет выкрасть одну из самых охраняемых ценностей деревни. (То, что оному неудачнику это действительно как-то удалось - вообще отдельная песня!). А затем, вместо того, чтобы тихо тюкнуть оного по голове и утащить в качестве бонуса к свитку - терпеливо дождавшегося появления Ируки, а затем вместо попытки тихой ликвидации, опять же - устроившего настоящее шоу с пафосными речами и салочками по деревьям. (Про то чем же в это время занимались АНБУ, Корень, и прочие, ответственные за безопасность, структуры, не говоря уже об остальных шиноби, я, пожалуй, даже и спрашивать не буду). И то - как мелкому не давали выпуститься, подсовывая в качестве выпускного экзамена технику клонирования (тут сразу вспоминаются: Гай, Ли и упоминание о других шиноби, получивших повязку, не умея использовать ничего кроме тайдзюцу). И - крайне топорно подготовленный этап (явно спешили) по созданию якоря для джинчуурики. Хотя... Если подумать, может это я слишком хорошего мнения о местных спецслужбах и никакой привязки на самом деле и не планировалось? Слишком уж много неучтенных моментов имелось, для проведения подобной операции.
- "В ближайшее время надо будет обязательно встретиться с Ирукой, возможно удастся что-то прояснить. Будет крайне паршиво, если он окажется подсадным".
В общем, все это, дополненное уже ранее упомянутым кусочком информации, любезно предоставленным мне медсестрой, сходилось к одному четкому выводу:
- "Старому Обезьяну кровь-из-носу было нужно, чтобы джинчуурики попал именно в этот выпуск! Знать бы еще - почему? "
К сожалению, мироздание почему-то не спешило давать ответ на этот вопрос. Равно как и на тот: откуда в этой комбинации вообще взялся такой явно не вписывающийся в нее фактор, как упомянутый ранее отравленный кунай?
- "Интересно, значит ли это, что Мизуки действительно работал еще на кого-то или же это просто кто-то решил воспользоваться удачно подвернувшимся случаем? "
Ответов, как уже упоминалось ранее, у меня естественно не было. Так что все, что мне пока оставалось - это не забывать об осторожности и стараться постоянно быть настороже. Как говорится: "Постоянная бдительность!".
В каком-то из бесконечного множества миров некий старый параноик, неожиданно шмыгнув носом, громко чихнул.
***
Терашима-сенсей оказался невысоким мужчиной лет тридцати, одетым в белый комбинезон ирьенина. Появившись минут через десять, в сопровождении уже знакомой ассистентки, он с ходу развил весьма бурную деятельность. Отдав короткую команду, после которой мне на грудь тут же прилепили какой-то свиток (судя по строкам, сразу же начавшим проступать на его чистой части, похоже - что-то диагностическое), он тут же скрупулёзно прошелся по моей многострадальной тушке отсвечивающими зеленью руками. Я едва слышно зашипел сквозь зубы, поскольку ощущение покалывания десятков мелких иголочек, в тех местах, где проходили его руки, вряд ли можно было назвать приятным, но немедленно проявившийся результат этих манипуляций, немедленно заставил меня забыть о мелких неудобствах. Занемевшие мышцы расслабились, исчезло легкое головокружение, появлявшееся каждый раз, когда я автоматически пытался приподнять голову, а язык перестал напоминать высохшую подошву старого ботинка.
Дождавшись окончания процедуры, я вновь попытался перейти в сидячее положение (в этот раз мне никто не мешал, медик с ученицей были заняты снятым с меня свитком) и только успешно опершись о спинку кровати, вдруг сообразил, что же именно я сейчас сделал. Наверное, только благодаря ранее выставленному эмоциональному фильтру я не выдал себя выражением крайнего удивления на лице. Помнится, читая в свое время про попаданцев я всегда с некоторым раздражением воспринимал тот нелогичный факт, что все они с самого начала ни разу не испытывали ни малейшего дискомфорта от пребывания в теле, обладавшим совершенно иным ростом, весом, длинной конечностей или даже центром тяжести, нежели то, которое было им привычно. И вот сейчас я сам оказался в аналогичной ситуации. Мое нынешнее тело намного меньше и легче, того, что мне по идее должно быть привычно, но при этом я, как ни странно, не испытываю ни малейших проблем с передвижением, хотя они просто обязаны быть!
Объяснение такому могло быть только одно...
- "Я слишком долго был без тела! Хотя воспоминания о нем у меня остались но, не имея возможности его ощущать в течении, бог его знает, какого времени, само мое сознание похоже полностью утратило связь с ним! Не используемое в течении долгого времени - атрофируется. Очевидно, это и случилось с моей "памятью тела". В результате, оказавшись здесь, мое сознание радостно уцепилось за первый попавшийся якорь, в виде которого, похоже, выступили доставшиеся мне осколки памяти; и сохранившихся в них ощущений оказалось достаточно, чтобы выставить по новой, обнулившиеся, так сказать, настройки".
Я, конечно, понимал, что все мои нынешние умозаключения вполне могут быть так же далеки от истины, как и я сам - от родного мира, но поскольку желающих проконсультировать меня по этой теме в округе явно не наблюдалось, то, как говорится, будем считать, что все было именно так, пока нет доказательств обратного.
- Что ж, молодой человек, - вырвал меня из размышлений чуть глуховатый голос ирьенина, - должен признать вы сумели изрядно меня удивить. В течении целой недели находились практически между жизнью и смертью, а затем вдруг приходите в себя, и за каких-то полсуток выздоравливаете чуть меньше чем полностью! Просто удивительная скорость восстановления!
- "Угу, удивительно. Особенно - то, насколько талантливо вы, уважаемый, изображаете это самое удивление, в реальности ни капли его не испытывая! Понять бы еще, зачем вам это надо. Хмм... Может, знает про хвостатого, но не в курсе, что об этом уже известно и самому джинчуурики? Или же просто уже имел дело с ранеными Узумаки, но предпочитает поддерживать всеобщую местную игру в молчанку?".
Не поручусь за конкретику, но по паре обрывков у меня сложилось впечатление, что упоминание клана Узумаки и Деревни Скрытой-в-Водовороте было неким негласным табу среди жителей Конохи. Во всяком случае, та же Кушина, к примеру, во время разборок с муженьком не высказала, как ни странно, ни малейшего удивления или каких-либо претензий по поводу того, что мелкий явно был не в курсе: к какому клану принадлежит и откуда - вообще сам родом.
Возможно, это как-то связано с крайне нелицеприятной и весьма темной страницей здешней истории, когда Коноха толи не смогла, толи не успела (или не захотела) прийти на помощь гибнущему Водовороту, тем самым не выполнив союзнический долг или нарушив какие-то клятвы, что-то вроде местного: "Изжить память о позоре? ". - Хотя, вполне может быть, что причина - в чем-то совершенно ином. В конце концов, мне не известно, к сожалению, какими были реальные отношения Листа и Водоворота. Мелкого если кто и просвещал в вопросах истории или местных обычаев, то мне из этого не досталось практически ничего, а Курама изучением телепатии, увы, не озаботился ("Не наглей", - возмущенно рыкнули изнутри. Пришлось срочно извиняться), так что придется пользоваться тем, что есть.
В результате, насколько я мог судить, сенсей, весьма достоверно изображая удивление и заинтересованность, в реальности испытывал по отношению к моей тушке некую смесь сочувствия и легкого пренебрежения. Что-то вроде: "Вот же не повезло пацану по жизни". - "Хм, первый вариант, похоже, отпадает. К носителю демона можно относиться по-разному, но только не с пренебрежением". - Но в то же время четко ощущалось, что весь его эмоциональный спектр непоколебимо удерживался в жестких сдерживающих рамках с помощью некого четко установленного императива. Насколько я мог судить, чего-то похожего на: "Пациент есть пациент, а личное отношение к нему - дело десятое".
Вот уж действительно настоящий профи! Ничего не скажешь. Хорошо, все-таки, что мои эмоции по-прежнему были приглушены и задвинуты вглубь, а то непроизвольно выданный уважительный взгляд вполне мог стать причиной возникновения пары-тройки совершенно не нужных мне вопросов.
... - Если такая динамика продолжится, - продолжал тем временем док, - то еще день-два и вообще выписывать придется.
Он покачал головой.
- Но, в общем, посмотрим. Саори-чан, - "Так вот как ее зовут", - проведешь малый реабилитационный комплекс и возьмешь дополнительные анализы. А то у меня еще несколько пациентов на очереди.
Девушка кивнула.
- А ты, Узумаки-кун, - это он уже ко мне, - продолжай поправляться. Деревне нужны сильные шиноби!
- "Эээ, не понял! Мне это показалось или сейчас действительно чем-то эдаким родным повеяло?"
Впрочем, док явно не ожидал от меня какой-либо реакции, потому что тут же, развернувшись, направился к двери, в результате чего мне оставалось лишь благодарно кивнуть ему в спину и остаться в безраздельной власти скрытой садистки Саори-чан.
Почему я назвал ее так? Да потому что то, что скрывалось под вполне мирным названием: "Малый реабилитационный комплекс", - иначе, чем скрытым садизмом и не назовешь! Ну, может я и преувеличиваю немного, но честно скажу, что как минимум пару раз, желание проораться было крайне велико. К счастью, все эти процедуры времени заняли не слишком много и к вечеру меня оставили в покое. Во всяком случае, я так думал, пока ко мне в палату неожиданно вновь не заскочила Саори-сан, со словами:
- Наруто-кун, к тебе пришли.
- "Опа! Вот уж действительно, правду говорят: на ловца и зверь бежит". - Такова была моя первая мысль, стоило лишь мне увидеть того, кто вошел следом за медсестрой.
- Ирука-сенсей! - Максимально радостно поприветствовал я, широко улыбающегося учителя, с некоторым внутренним удивлением констатируя, что каких-либо заметных усилий по изображению радости, мне как раз прилагать совершенно и не требуется, мои губы (очевидно подчиняясь каким-то оставшимся рефлексам) тут же самопроизвольно растянулись в широчайшей улыбке.
***
Положив на стол добитый, наконец, учебник, я со вздохом потер уставшие глаза. Вот уже четвертый день как я нахожусь в этом причудливом мире, то ли некогда увиденном и описанном неким оказавшимся провидцем автором, то ли - созданном каким-то местным Демиургом, очевидно поленившимся придумывать что-то свое.
Да, кстати, следует сказать, что Док и в самом деле как в воду глядел! Явившись под вечер следующего дня, в компании какого-то явно уважаемого им старикана и проведя очередное обследование меня уже в четыре руки, он, после короткой тихой консультации с коллегой, задумчиво констатировал, что согласно результатам этого самого обследования, четко показавшим полное выздоровление, дальнейшее мое пребывание в стенах больницы явно лишено смысла. Так что, в течение следующего получаса, оформив выписку и выдав мои (да, теперь уже мои) вещички (да уж, будь я поэмоциональнее, точно бы не сдержался: мне и в самом деле пришлось одеть эту оранжевую мечту снайпера!), меня вежливо, но неуклонно проводили к выходу. Я, впрочем, совершенно не возражал. Длительное пребывание в больнице в мой нынешний план действий уж точно никак не вписывалось.
До своего текущего места проживания я тогда добрался довольно быстро. Где-то часа за четыре. Учитывая то, что план Конохи, кое-как составленный мной по имеющимся обрывкам памяти, зиял изрядными прорехами, а Наруто к тому же еще и ни разу, судя по всему, не бывал в больнице до нынешнего случая, то такой результат моих усилий по тщательному изображению генина на вечерней прогулке можно счесть вполне приемлемым. (А что поделаешь. Не спрашивать же у прохожих дорогу к собственному дому). Так что, как уже говорилось ранее, где-то часа через четыре я, наконец, остановился перед зданием, которое Узумаки Наруто считал своим домом.
Поиск нужной квартиры много времени уже не занял. Правда, в основном, благодаря местной традиции - вешать, вместо привычных мне цифр, таблички с фамилиями на входные двери. Но, так или иначе, вскоре требуемая дверь, тихо щелкнув замком, с легким скрипом отворилась, пропуская меня в помещение, которому было суждено теперь стать уже моим домом. И собственно говоря, в этом типичном образчике местной общаги, площадью в 12 квадратных метров (или как говорят местные - на восемь татами), я в основном и пребываю в течении тех последних двух суток, что прошли с момента моей выписки.
Мои пальцы автоматически погладили корешок отложенной книги.
- "Как же хорошо, все-таки, что Ирука действительно оказался порядочным мужиком".
Мысли вновь непроизвольно свернули к событиям моего первого вечера в этом мире. Эмоции вошедшего сенсея были яркими и легко ощущающимися. В них превалировало беспокойство за ученика, радость от того, что тот пошел на поправку и, плюс, все это было приправлено изрядным количеством чувства вины. Я конечно эмпат - без году неделя, но эмоциональное состояние сенсея явно не слишком соответствовало сознанию человека, который действует по приказу: "Дружить". Было очевидно, что чунин действительно переживает за мелкого... Если конечно не является гениальнейшим имитатором, способным вызвать в себе требуемые чувства по желанию.
- "Ты все еще сомневаешься в моих возможностях?!"
Я непроизвольно поморщился. Рычание недовольного демона отдавалось в голове похлеще соседского перфоратора, воскресным утром. (Хорошо еще, что обычно его голос звучит на удивление мягко).
- "Нет, конечно". - Я непроизвольно потер виски, пытаясь выгнать из головы остатки пульсации. - "Твой опыт в этой области уж точно не мне оспаривать. Просто вспомнилось".
Лис, после короткого раздумья, громко хмыкнул в ответ, но развивать эту тему дальше не стал. Н да, вот уж чего не ожидал, так это того, что демон окажется подвержен такому, казалось бы, чисто человеческому недостатку, как тщеславие! Хорошо еще, что только - слегка. Курама, надо отдать ему должное, не боялся признать, что чего-то не знает или не умеет, и в тех случаях, когда дело касалось областей, в которых его знания составляли желать лучшего он, пусть и с явной неохотой, все же честно предупреждал об этом. Но когда дело касалось того, в чем он считал себя хорошо разбирающимся (следует признать, в основном, заслуженно), любая попытка усомниться в его компетентности - означала приличную вероятность нарваться на вспышку раздражения.
С этим его недостатком мне выпала возможность познакомиться весьма быстро. Для этого оказалось достаточно уточнить: "Ты точно уверен? ", - после того как Лис, очевидно учуяв тогда мое мысленное предположение о способностях Ируки к притворству и посчитав это вопросом к себе, немного "понюхал" чужие эмоции и авторитетно заявил, что сенсей, сейчас, абсолютно искренен и вообще с умением манипулировать собственными эмоциями явно никоим боком не знаком.
Ответом на мое уточнение - было немедленное возмущенное взрыкивание и последовавший за этим язвительный комментарий, что он, Курама но Кицуне, за последнюю, только, пару столетий нахлебался чужих эмоций столько, сколько некоторые мало что понимающие двуногие за обе своих жизни не испытали! Так что, наверное, как-то научился разбираться!
К счастью остывал Лис еще быстрее, чем вспыхивал, не говоря уже о том, что, судя по всему, его вспыльчивый нрав явно не слишком сильно сказывался на способности трезво оценивать ситуацию. Так что через пару секунд, тихо пробурчав что-то вроде: "Ладно уж, что с вас бесхвостых взять", - он вновь тихо отступил вглубь сознания, вернувшись к простому наблюдению за происходящим. И сделал он это весьма своевременно. Потому что Ирука, озабоченный моим внезапным молчанием и очевидно заметивший, как я слегка поморщился в момент выражения недовольства демона, обеспокоенно поинтересовался, не плохо ли мне и не стоит ли ему позвать медсестру?
Пришлось срочно изображать неунывающий оптимизм (правда догадываюсь, что получилось это у меня далеко не лучшим образом) и всячески заверять сенсея, что я в полном порядке, и это просто была секундная слабость...
На пару мгновений отвлекшись от воспоминаний, я переложил дочитанный ранее учебник поверх небольшой стопки, лежащей на краю стола, и чуть склонил голову набок, тщательно прислушиваясь к себе. Но, увы, как и неоднократно до этого, вновь не почувствовал ровным счетом ничего.
Полагаю, наблюдай за мной в данный момент кто-то посторонний, он наверняка задался бы вопросом: а что же именно я пытался обнаружить? Что ж, думаю мой ответ, в таком случае, озадачил бы оного гипотетического наблюдателя ничуть не меньше. Я просто пытался ощутить, пусть даже в самой глубине души, хоть небольшую тень если не вины, то хотя бы легкого недовольства собой за то, как я поступил в отношении Ируки.
- Я умер, Ирука-сенсей. - Глухо звучал тогда мой голос, успешно сочетаясь с чувством вины, испытываемым учителем. Пожалуй, следует признать, что моя предыдущая не слишком удачная попытка достоверно сымитировать обычное поведение мелкого теперь все же сыграла мне на руку. Резковатый переход от жизнерадостного оптимизма к угрюмой серьезности был воспринят как усталое прекращение не слишком удачного притворства, и какого-либо непонимания или удивления у сенсея особо не вызвал. Эх, если бы то же самое можно было сказать и о самой моей просьбе. К сожалению, даже не смотря на наличие неоспоримых доказательств, что чудеса, в жизни, явление вполне реальное, похоже, настолько большими они все же, увы, не бывают. После того как до Ируки дошел смысл моей фразы, глаза у него стали чуть ли не квадратными. Впрочем, его можно понять; все-таки не каждый день самый нерадивый и бездарный ученик Академии ошарашивает наставника просьбой принести ему учебники по контролю и управлению чакрой.
Хорошо что подобную реакцию я предвидел; так что прежде чем сенсей принялся щупать мой лоб или, того хуже - звать доброго доктора с полным шприцом успокоительного, я с все той же хмурой физиономией принялся озвучивать заранее заготовленное объяснение.
...- Мизуки... Он ведь действительно убил меня... Дважды.
Ирука дернулся, похоже собираясь что-то возразить, но не успел, остановленный моей следующей фразой:
- И вас тоже, Ирука-сенсей. Ведь тогда, на той поляне, что мне стоило просто увернуться от летящей железяки?! А я испугался и замер, словно какой-то новорожденный котенок! Представляете, - мои губы искривились в горькой усмешке, - будущий Хокаге до смерти перепугался какого-то сюрикена! Кому сказать, засмеют!
Горький смешок на последнем слове получился почти автоматически.
- И мало того, что сам вляпался, так ведь еще и сенсея, в добавок, подставил под удар.
- Наруто, ты не... - Не дослушав вновь пытающегося возразить Ируку, я упрямо мотнул головой.
- Не стоит, Ирука-сенсей. Я хоть и не самый умный ниндзя Конохи, но лгать самому себе не хочу. Думаю, тут даже идиоту понятно, что живы мы с вами, сейчас, уж точно никак не по моей вине. Именно я вынудил вас подставиться под смертельный удар, а затем - как последний идиот, влез под такой же и сам. И что же я за шиноби после этого!