Аннотация: Бред по поводу биографии одного магистра.
Это все выдумка автора. Из подтвержденных фактов здесь то, что:
Микио действительно был заражен Черной болезнью, и Ник его вылечил.
После выздоровления он потерял память и выбрал себе новое имя.
Ну, и события из 'Житие колдуна', конечно же. Кладбище, личина Саямы и суд.
Почему? Слуги шарахаются испуганно, как от прокаженного, осеняют себя знаком Богини. Родители смотрят с жалостью. Лучше бы убили.
В библиотеке тихо. Сюда давно никто не заходит, и можно спрятаться среди шкафов с книгами. Выбрать понравившийся фолиант и, устроившись на окне, с упоением читать, читать...
Другого все равно не остается. С таким, как младший сын герцога, водиться никто не хочет, даже старший брат избегает, и кривит губы, если увидит. Такое отношение давно стало привычным. Ведь оно было всегда. Всегда слуги смотрели с опаской, родители - с жалостью, а брат - с презрением и отвращением. Это все из-за лица? Может, если бы он мог его поменять, изменилось бы и отношение?
В библиотеке тихо. И пусто. Сюда уже давно никто не заглядывает. На полу, посреди книг, сидит растрепанный мальчишка. Недлинные белоснежные волосы взъерошены, словно их раз за разом трепали в задумчивости. Алые глаза прищурены, взгляд бегает по строчкам.
Магия привлекает сильно, манит свободой. Иллюзии - это больше всего притягивает юного герцога. Жаль, в библиотеке мало книг о магии, лишь старые записи прадедушки, которые никто не удосужился выбросить. И об иллюзиях мало. Но взгляд упорно скользит по строчкам. Старинные формулы становятся все понятней, теперь уже почти ясно, почему нужно сделать так, а не иначе. И желание испробовать свои силы подогревает интерес. Вдруг он сможет?
***
- Ну, и как тебя зовут? - его учитель не выглядит старым, на вид лет тридцать. Смотрит не с неприязнью, а каким-то интересом. Взгляд темно-карих глаз цепкий, изучающий, словно маг желает понять, будет ли прок от нового ученика.
- Рун, - он отвечает без страха. Просто Рун, без титула, которым так кичится старший брат. Он ведь теперь не принадлежит больше к своей семье, у магов ее попросту нет.
- Рун... - маг поджимает губы. - И что же ты натворил, Рун, что тебя отдали в ученики иллюзионисту?
Тут мальчишка смущается, опускает голову, пряча лицо за волосами, уже отросшими до плеч.
- Кошку... - шепчет он, и затаивает дыхание.
- Кошку? - его учитель недоуменно переспрашивает, а затем смеется. Громко, задорно. - Что, как настоящая была?
- Да, - отвечает Рун, вспоминая.
У него действительно получилось. Кошка была как настоящая, ходила вальяжно, утробно мурлыча. Не получилось только сделать ее материальной. Пальцы не касались теплой шерстки, проходили насквозь. Рун вздыхал, сетуя на то, что он бездарность, но на иллюзорное животное смотрел с радостью. А брат... оказалось, он не любит кошек. Да и животных вообще. Когда иллюзия попыталась потереться о ногу Виэля, ошеломлены были оба брата. Но Рун застыл, с удивлением глядя на свое творение, которое перестало его слушаться, а Виэль... попросту пнул кошку. И все бы ничего, но он стоял на верху лестницы, и когда его нога прошла сквозь иллюзию, не удержал равновесия. Тогда родители впервые смотрели на него без жалости, а щеку обожгло пощечиной.
И вот, он стоит перед своим учителем, которой должен сделать из него мага.
Выслушав его историю, маг задумался, улыбаясь многозначительно.
- Ты читать любишь?
Рун удивленно моргнул.
- Я всю жизнь читал.
- А учиться?
- Конечно.
- Это хорошо...
***
- Я, конечно, понимаю, что ты горишь желанием стать лучшим среди магов, но, может, прервешься и пойдешь спать? - Лукас зашел в комнату Руна, с неодобрением глядя на ученика. Рун с трудом оторвал взгляд от книги.
- Еще чуть-чуть...
- Зрение испортишь, - нахмурился Лукас.
- Попрошу целителей вылечить. Я только дочитаю страницу. И сразу спать. Честно-честно, - Рун улыбнулся, заметив, что его наставник не хмурится уже. - Спасибо!
- Я же ничего не разрешал! - возмутился было маг, но Рун уже уткнулся в книгу. Лукас только вздохнул.
Из Руна рос гениальный маг. Он схватывал все буквально на лету, заклинания, даже те, которые он раньше никогда не использовал, получались с первого раза. И ему было мало. Мальчишка сокрушался о мелких промахах, которые были совсем незаметны, принижал свои таланты и считал себя бесполезным. Однажды Лукас попытался сказать Руну, что тот из гениев, которые появляются очень редко, но Рун лишь хмыкнул недоверчиво и попросил больше не утешать таким способом. Лукас тогда долго думал, не понимая, как можно не видеть своего таланта. Скромность? Нет, ей его ученик никогда не отличался, влезая везде, где только можно и нельзя. Неверие в собственные силы? В это Лукас мог поверить, видя, как Рун разоряется по поводу своей бездарности. Только в это.
Лукас быстро привязался к Руну. Тот же наоборот, долго приглядывался к своему учителю, прежде чем открыться. Но все-таки рассказал о своем детстве. И Лукас улыбнулся, сказав, что в такой внешности нет ничего плохого. Рун нахмурился, но возражать не стал.
***
- Лук, смотри, у меня получилось? - стоявший перед ним смешно сощурился и взъерошил короткие черные волосы.
- Мне твоя внешность нравится куда больше иллюзии, - не удержался Лукас. - Но вышло неплохо. Жаль, держится недолго, - добавил он, видя, как иллюзия распадается, являя истинный облик Руна. Хрупкий, стройный, светлые волосы обрезаны и в вечном беспорядке, алые глаза смотрят чуть обиженно.
- Почему у меня не выходит? Ни одна личина не держится долго. А ты еще убеждаешь меня, что я талантлив.
- У каждого иллюзиониста свой подход. Чтобы создать обыкновенную иллюзию, не нужно ничего особенного, просто представляешь результат. Но иллюзия не будет держаться долго, если ты в нее не веришь и не считаешь ее настоящей.
- Но как можно поверить, что иллюзия - правда?
Лукас вздохнул.
- Держи, - и протянул ученику яблоко.
- Откуда? - сразу взвился тот.
- Держи-держи.
Рун хмыкнул, но яблоко взял.
- И?
- Откуси.
- Издеваешься?
- Нет. Просто попробуй.
Поджатые губы и нахмуренные брови. Вечное недоверие. Рун с опаской откусил кусочек, прожевал.
- Ну и? Вкусное яблоко.
Лукас торжествующе улыбнулся.
- А теперь посмотри на него внимательно.
Молчание, сосредоточенный взгляд.
- Иллюзия? - обиженно, с детскими нотками.
- Вот именно. Когда сможешь сделать такое же, угостишь.
***
- Получилось! Лук, получилось! - глаза сияют, на губах довольная улыбка. Протягивает яблоко, ярко-красное, спелое. Лукас пригляделся.
- А не сорвал ли ты его у кого из соседей?
- Не думай, что можешь меня сбить с толку. Пробуй.
Лукас осторожно взял яблоко, ожидая, что оно сейчас исчезнет. Единственный недостаток, несмотря на талант, иллюзии не желали держаться долго, рассыпаясь в ничто. Но руку оттягивало вполне настоящее яблоко.
- Вкусно, - с грустью улыбнулся Лукас, вдруг понимая, что и в этом его ученик разобрался. Скоро его будет не удержать, а отдавать Руна в Совет не хотелось. Лукас был уверен, что как только его ученик сдаст все экзамены, магистры вцепятся в талантливого юношу руками и ногами.
***
У Руна не было отца. Не было до тех пор, пока он не стал учиться магии. В ученики его отдали девятилетним, и сейчас, в пятнадцать, он осознавал, что никого, ближе и дороже учителя для него нет. Рун слышал о том, что маги часто недолюбливают своих учеников и плохо к ним относятся. Каждый раз, когда он видел Лукаса, Руну хотелось найти того идиота, что распускал эти глупые байки и показать самого доброго и понимающего учителя на свете. Он ведь не только учил. Долгие посиделки, заканчивающиеся только под утро, старинные книги, в которых - не теория магии, а легенды и сказки. А в ответ на вопрос 'Почему?' лишь улыбка. У детей должно быть детство, любил повторять Лукас и выгонял ученика из библиотеки. Проветриться...
Рун хотел бы жить у Лукаса всю жизнь. Каждый урок, который проводил его учитель, давал возможность понять что-то новое. Каждый раз, когда его хвалили, хотелось вопить от счастья.
***
- Лук, ты опять не поел, - Рун заглянул в кабинет учителя, с беспокойством поглядывая на его хозяина. - Так нельзя.
- Извини, - Лукас виновато улыбнулся. - Не хочу.
Рун нахмурился.
- Надо. Ты ведь можешь умереть от голода. Пожалуйста, поешь.
Тогда это казалось странным, но не необычным. Аппетит иногда пропадает, убеждал себя Рун. В то время бушевала черная болезнь, унося жизни людей. Города пустели, а в госпиталях ничем не могли помочь, целители только отводили взгляд и извинялись. Рун желал, чтобы болезнь прошла мимо их дома. Всем сердцем.
***
Наверное, он довел до истерики всех милсестер в Парнаско. Те, едва только завидев его, шарахались испуганно. Но Руну было плевать. Ему удалось добиться невозможного: Лукаса определили в госпиталь. Лучший госпиталь во всем королевстве. Вспоминать о том, как он кричал, выбивая единственную койку, выбивая обещание, что попробуют вылечить, - не хотелось, становилось чуточку стыдно. Но учитель не должен умереть. Только не он.
- Мы и так сделали невозможное, пообещали вылечить его! Пускать еще к нему тебя, чтобы еще и ты заразился?!
- Я жил с ним все это время! Я не мог не заразиться! Мне плевать, умру я или нет, пустите только. Пожалуйста...
- Я сказала: Нет! Мне повторить это еще раз? Я не пущу тебя!
Он стоял около палаты учителя и до хрипоты в голосе ругался с милсестрой, не желавшей даже слышать о том, чтобы он вошел к Лукасу. Девушка была красивая, стройная, с милым личиком. Но глаза красные, а под ними темные тени. Губы искусаны. Ее родственников тоже не избежала черная болезнь?
- Пожалуйста, у меня никого, кроме него нет. Он мне как отец. Пожалуйста, пустите...
- Когда милсестры стали настолько бессердечны? - кто-то взъерошил Руну волосы. Будущий иллюзионист замер, с удивлением разглядывая высокого мужчину, подошедшего к ним. У того тоже были белые волосы, но длинные, перехваченные черной лентой. Мужчина улыбнулся и еще раз потрепал Руна по макушке.
- Впусти ребенка.
- Но господин... - девушка попыталась возразить, но мужчина нахмурился, и милсестра замолчала.
- Он ведь твой учитель, верно? - незнакомец, приобняв его за плечи, повел в палату. Рун кивнул. - Кстати, как тебя зовут?
- Это секрет.
- Да? Как интересно. А меня зовут Никериал. Хотя, можешь звать меня просто Ником. Согласен?
Рун хмыкнул.
***
Выяснить имя того незнакомца оказалось легко. Милсестры благоговели перед ним. Никериал Ленге. Личный ученик главы госпиталя, 'полный' целитель, подающий огромные надежды. Талант. Гений.
Невольно вспоминались слова Лукаса о том, что и Рун гениальный маг. Зачем было врать? Это ведь ложь. У него никогда ничего не получалось, а учитель твердил о таланте вновь и вновь. Зачем? Почему он врал? Но теперь не будет даже этого. Лукас лежал в постели, и с каждым днем ему становилось все хуже. Жар сменялся ознобом, и его учитель метался в постели, словно безумный. А что, если он умрет?
Такие мысли настигали его все время и однажды, сидя у постели Лукаса, Рун не выдержал и расплакался. И тут же почувствовал, что кто-то потрепал его по волосам. Сразу же взвившись со стула, на котором сидел, он натолкнулся на понимающий взгляд Ника. Смутившись, сел обратно.
- Я обязательно его вылечу, не беспокойся, - целитель улыбался. - Это пока секрет, но если у меня все получится, я найду лекарство от черной болезни.
***
Рун не привык верить в обещания, но Нику тогда поверил. Целитель в тот же день умчал из госпиталя. А Руна стали гонять из палаты учителя милсестры. Рун бесцельно слонялся по коридорам. Целители к нему быстро привыкли, и только вздыхали, завидев. К юному магу они относились с дружелюбием, некоторые сердобольные милсестры даже пытались подкармливать его сладостями. Рун подарки принимал, вежливо благодарил и отдавал сладкое тем немногим больным, что лежали в госпитале.
Единственным человеком в госпитале, который не вызывал у Руна ничего, кроме здоровой неприязни, была возлюбленная Никериала, Элиза. Магу хотелось окрестить ее обидным прозвищем 'подлиза', ибо девушка при Нике была кроткой, скромной и ласковой, а при других - властной, брезгливой и ядовитой. Но, в госпитале не было кого-то еще, кто испытывал к девушке такие же чувства, так что Рун молчал, не желая навязывать другим свое мнение.
Элиза всегда путала его с Ником. Да, внешне они были похожи: Рун был довольно высок, и цвет волос совпадал. Правда, они были чуть короче, чем у целителя, и вечно взлохмачены. Цвет кожи и глаз маг изменил, чтобы не пугать окружающих. Рун же, заслышав имя Ника, останавливался, оборачивался и недоуменно вздергивал бровь. Все, как учили мастера этикета, с изяществом и толикой высокомерия. Хоть Рун и давно не виделся с семьей, но уроки помнил всегда. Элиза на его манеры фыркала, брезгливо морщилась и уходила, прижав к носу шелковый платочек, словно могла чем-то заразиться. А потом он слышал, как девушка жалуется Нику на несносного мальчишку. Неприязнь была обоюдной.
Хорошо хоть, Элиза увязалась вслед за Ником.
***
С каждым днем учителю становилось все хуже. Руна попросту не пускали в палату. Оставалось только бродить по госпиталю. И хотя Ник уехал только пару дней назад, Рун уже не мог ждать, с тревогой думая о том, что целитель может не успеть.
***
Солнце сияло радостно и ярко, заливая палату теплом и светом. Светловолосый мальчик сидел на краю постели, с безразличием глядя на окно.
- Прости, мы ничего не могли сделать. Хоть я и нашел лекарство, но вылечить твоего учителя было невозможно.
В палату залетал ласковый ветерок - окно было раскрыто.
- Ты меня слышишь? - Ник подошел и помахал рукой перед лицом мальчика. Тот послушно моргнул. Выражение лица не поменялось.
Ник не удержался от вздоха. Когда он вернулся в госпиталь, ему сообщили что юный маг, который днем и ночью дежурил в палате своего учителя, лежит в палате. С признаками последней стадии черной болезни.
Этот мальчик стал первым, кому ввели лекарство. Когда он влетел в палату, где лежал этот мальчишка, он ужаснулся. Стадия действительно была последней. И Ник просто не смог смотреть на то, как умирает ребенок. В то время, пока Ник дожидался действия лекарства, мальчишка бредил. Говорил беспорядочно и отрывочно, часто плача. Говорят, перед смертью вспоминают всю прожитую жизнь. Если так, то у этого ребенка жизнь была очень горькой. Но о смерти его учителя пришлось сообщить. И ученик мага отреагировал так, как меньше всего хотелось Нику. Безразлично смотрел куда-то вдаль.
- Послушай... - Ник снова вздохнул, не зная, о чем говорить. Разговорить его требовалось, иначе погрузится в воспоминания, наверняка виня в случившемся только себя. - Ты ведь мне так и не сказал своего имени.
- Микио, - тихий голос прозвучал шелестом ветра. Ник, не ожидавший ответа, с облегчением подумал, что ему хоть чуточку удалось его растормошить.
- Хм... ты ведь учился у мага, так? А какая твоя специализация?
Мальчишка задумчиво нахмурился. Затем аккуратно коснулся своих волос, прикрыл глаза... Ник едва не охнул, увидев свою точную копию.
- Иллюзионист?
Микио кивнул, возвращая себе прежний облик. И больше ничего не сказал. Позже Нику пришлось уйти, оставив его в одиночестве. А когда зашел вновь, то Микио уже не было в палате. Милсестры только разводили руками, говоря, что не видели его. А Элиза посоветовала забыть про неблагодарного ребенка.
***
Микио растерянно бродил по городу, пытаясь вспомнить, кто он. Тот светловолосый целитель казался смутно знакомым. И его слова про учителя... учитель? От этого слова было почему-то тепло и грустно.
Когда он очнулся, то ничего не помнил. Даже имя казалось фальшивым и ненастоящим, а внешность - иллюзией. Лишь неясными отрывками смутные воспоминания проплывали в голове, оставляя после себя чувство легкого сожаления и разочарования.
Микио помнил о том, что он маг, в памяти всплывали слова о том, что он талантлив. Но кто ему это сказал?
В раздумьях, он набрел на здание Совета. Здесь собирается большинство магов - проскользнуло в голове. Интересно, ему позволят пройти экзамены, если он скажет, что обучался самостоятельно? Чуть поколебавшись, Микио стал подниматься по лестнице. Один раз можно попробовать.
***
Гребаный Совет! Микио с любопытством изучал камеру, куда его посадили. Нет, отдел дознавателей работает хорошо, всю секту оперативно скрутили и телепортировав, запихнули в камеру. Но его-то почему вместе с ними? Адепты поглядывали на иллюзиониста без прежнего почтения, наоборот, некоторые перекидывались зловещими взглядами. Всегда предчувствующий неприятности маг пробрался к решетке, опасаясь, что через пару часов с ним решат по-быстренькому расправиться. Не везет, так не везет. Микио думал, что хоть магистр Эрлеан узнает его, но дознавательница, эта двинутая чаеманка, не обратила на почетного магистра никакого внимания! Хотя, она никогда не могла его узнать, всегда отправляя в камеру.
Нет, надо завязывать с таки вылазками. Нет, это конечно весело, но почему они всегда заканчиваются одинаково? Все та же скучная камера... хотя нет, слому постелили. Заботятся о пленниках, какие умнички, цианиду им в чай. Хотя, было довольно весело.
Разузнать об операции оказалось несложно, Микио часто прогуливался по отделу дознавателей в чьем-нибудь облике. Ну, в тот раз он, наверное, повел себя чуть более экстравагантно, чем раньше. А что поделать, если помощница магистра Эрлеан не желала сделать себе выходной? Пришлось девушку оглушить и связать. Но он же надежно спрятал ее - магистр Гоннери позаботился о девушке, прочитав записку. Микио даже извинился перед ней...
И в секте было весело. Пришлось, правда, изображать из себя ненормального содомита, но Микио быстро вошел в роль. Он даже вычислил все слабые стороны противника, но нет же, опять появилась госпожа Эрлеан, и он вновь в камере. Интересное правда, зрелище было. Драконы, оборотень, даже целителя с собой притащила. Микио развеселился, вспомнив того светловолосого мага. И ведь не подумаешь, что такой служит в отделе дознавателей!
***
Никериал Ленге? Микио нахмурился, вспоминая того целителя, что спас его во время эпидемии. Кинул короткий оценивающий взгляд на мага, что стоял перед ложей Совета. Сравнил. Получилось печально.
Вообще, в камере мага продержали недолго. Не выдержав просьб - им жалко было выпустить его, чтобы он искупался и переоделся? - кто-то из дознавателей начал орать, что 'Мало того, что на это дурацкое заседание один магистр не заявился, подсудимый опоздал, так еще и какой-то придурок жалуется на то, что он в грязи выпачкался!'. Конечно, речь была длиннее, и щедро сдобрена красочными эпитетами и сравнениями. Микио впечатлился и пустил слезу, признавшись, что он и есть тот магистр. После небольшого допроса, который придумала на этот случай магистр Эрлеан, его выпустили, а одна милая девушка умчалась докладывать, что его опять поймали. Хотя, иллюзионист подозревал, что девушка скажет что-то вроде: 'Опять этот умалишенный главой секты оказался!'.
А сейчас Микио сидел в зале заседаний, и в его голову закрадывалась мыслишка, как проверить, тот ли это Никериал.
- Смени облик! - мгновенно зашипел целитель.
- Неа. Мне и так нравится, напоминает одного моего знакомого...
***
Запись допроса подозреваемого номер один, выдающегося себя за мастера иллюзий, члена Совета, магистра Микио.
Записывала секретарь магистра Алии Эрлеан.
*зачеркнуто, приписано ниже*
Секреты магистра Микио. Опасно: можете умереть от смеха. Мики.
- Ваше имя.
- Микио.
- Точно?
- Да.
- Точно-точно?
- Да.
- Точно-точно-точно?
Микио нахмурился, а затем выдал ряд длинных, непечатных выражений, в которых упоминались Алия, чай, веревка, обрыв и стул.
- Да.
- То...
- Да.
- Вы уверены?
- А вы с огненным шаром поздороваться не хотите?
- Хм... ладно, начнем допрос. Какой сорт чая предпочитает магистр Эрлеан? - секретарь уткнулась в список вопросов, поспешно записывая ответы.
- Я не в курсе, какую именно бурду пьет эта умалишенная чаеманка. Давайте дальше.
- А ведь верно ответили.
- Да ну? - Микио поразился.
- М... следующий вопрос. Какого...
- Демона? - вежливо подсказал иллюзионист.
- Какого цвета были шелковые простыни на кровати магистра Эрлеан, когда уважаемый магистр Микио изволил почивать в ее постели? - спешно выдав эту фразу, девушка покраснела.
- О-о... а такое было? - загомонили стражники, с удивлением воззрившись на ошеломленного вопросом Микио.
- Такого вопроса в прошлом допросе не было, - пожаловался маг. - И чтобы я, в комнату к этой ненормальной... да я лучше совершу ритуальное самоубийство.
Секретарь сверилась с ответами.
- Сколько раз вас ловила магистр Алия?
- А у нее настолько хорошая память, что она все помнит? Столько, что ее милое личико вызывает стойкое желание пойти повеситься на ближайшем суку.
- Вы серьезно?
- Нет, конечно. Раз двадцать она меня ловила, это точно.
- Двадцать девять раз.
- Значит, следующий раз будет юбилейным? Устрою госпоже Эрлеан нечто действительно восхитительное...
Стражники и адепты сидели, притихнув, и ловя каждое слово. На особо удачных ответах они начинали аплодировать и негромко посмеиваться.
- Она, кстати, написала, что если вы это скажите, то она не против цветов, чая и конфет.
- Это слишком банально, у меня есть идея повеселее.
- Мне записывать?
- Напиши, что я подумаю над ее предложением.
Сзади раздались разочарованные вздохи. Микио повернулся к нечаянным зрителям и развел руками.
- Если я расскажу, это не будет сюрпризом.
- Ага, сюрприз, так и запишем...
- Давайте следующий вопрос, а то там заседание без меня закончится.
- Ага, сейчас. Куда вы дели помощницу магистра Эрлеан, когда притворялись ей?
- В шкаф к магистру Гоннери, - не моргнув глазом, ответил Микио.
- Зачем вы ее туда засунули? - оторвалась от бумаг секретарь.
- Вам просто любопытно, или такой вопрос есть?
- Ну-у... - девушка смутилась. Микио вздохнул.
- В шкафу магистра удобно прятаться.
- Вы проверяли?
- Такого вопроса там точно нет. Давайте лучше по сценарию, я заканчиваю отвечать, и вы меня выпускаете.
- А как же эта... - стражники попытались изобразить жену магистра Гоннери, обрисовав ее главное достоинство пятого размера.
- Это вынужденный фактор опасности, с которым следует смириться. Это уже не допрос, давайте скорее.
- А-а, хорошо, последний вопрос. Почему именно дела, которые ведет магистр Эрлеан.
- У нее шкафчик с документами проще всего взломать.
- Не романтик вы... - секретарь вздохнула.
- Хотите, на свидание вас приглашу? Ой, я ж опаздываю! Простите! Пока-пока! - Микио вылетел из комнаты. Девушка печально взглянула на листки в ее руках.
- А хотите, я вас на свидание приглашу? - вопросил кто-то из адептов.
- Да нет, не нужно, у меня муж есть...
***
И вот, в зале заседания теперь магистров Ленге двое, и они так же похожи друг на друга, как и различаются.
Один из прошлого, с мягкой понимающей улыбкой, выглядящий действительно целителем. Второй - злой, раздраженный, готовый излить на окружающих свою злость. Разве можно так измениться?
- Смени облик! - мгновенно зашипел целитель.
- Неа. Мне и так нравится, напоминает одного моего знакомого...