Аннотация: Неведомая символичность слов и знаков внимания.
В огромном саду, прилегавшем к особняку семьи Альтье́ра, заблудиться мог любой. Мозаичные дорожки, пролегавшие между клумбами, вились в разные стороны, встречаясь и расходясь весьма странным образом. Множество проходов оканчивались тупиками, приводящими к увитым лозой беседкам. Нечаянный посетитель был просто обречен блуждать среди благоухающих цветов и переплетающихся кронами деревьев долгую вечность, и даже больше.
Рене́ знал об этом, но никогда ничего не старался исправить. Незваных гостей он не любил, а друзья - или те, кого приходилось так называть - либо выучивали дорогу, либо не появлялись в его саду. Большинство все же обходило странное царство растений стороной.
А вот его старший брат, Ка́льен Саихи́ша, их новый эриа́ль, с какого-то времени решил, что Рене таким образом запирает себя в клетке. И стал появляться в гостях все чаще, ненадолго, правда, ибо вырывал время из своих коротких перерывов, но зато каждый день.
Кальен заставлял Рене показывать необъятный сад, а тишину убивал расспросами. Альтьера сам и не заметил, как привык к глубокому, слегка хриплому голосу брата, вдумчивым рассуждениям. Просто в один обнаружил, что ждет звука шагов и теплого приветствия. Саихиша не пытался быть навязчивым, приходил и уходил так, словно его поступки - единственно верные на свете.
- Что ты делаешь? - архиэ́ль с любопытством поглядел на Кальена, который застыл возле клумбы с алыми цветами. Эриаль стоял, чуть склонив голову, и длинные пряди медных волос касались нежных ярко-красных лепестков. Саихиша протянул руку к бутонам словно в раздумье, и Рене терпеливо ждал, что тот сделает дальше.
Но все же пропустил тот миг, когда эриаль умудрился надломить тонкий стебель, и лишь с возмущением обнаружил, что Кальен вертит в руках один из цветов.
- Кальен, не рви ничего в моем саду!
- Извини? - по лицу эриаля проскользнула легкая улыбка. - Можешь подойти?
- Зачем? - Рене не сделал ни шага к старшему брату и продолжать смотреть с недовольством. Он не любил, когда уничтожали созданную природой красоту в угоду мимолетного желания, глупой прихоти, взбредающей в каждую голову.
- Не подойдешь? - тихо спросил Кальен, не отвечая на вопрос. Альтьера чуть промедлил, но все же повиновался и приблизился к эриалю. Смотреть теперь приходилось снизу вверх, что было немного досадно.
Теплые пальцы Кальена коснулись виска, прочертили короткую линию и запутались в золотых прядях. Слова почему-то застряли в горле, и Рене молчаливо проглатывал возражения, чувствуя, как внезапно сбивчиво застучало сердце. А эриаль всего-то вставил в волосы цветок и отошел, внимательно разглядывая архиэля.
- Ты даришь мне цветок, который сорвал в моем же саду? - Рене попытался добавить в голос раздражение, но собственная выдержка изменила ему, и вопрос прозвучал удивленно.
- Я подумал, что тебе подойдет подобное украшение, - улыбнулся Кальен. - Не ошибся, кажется.
- Обязательно было рвать именно этот? - архиэль поднял руку и попробовал, как цветок держится в волосах.
- Обязательно, - Саихиша чуть прищурился. - Никакой другой не нужен.
Рене почувствовал, что краснеет, и прежде, чем краска залила лицо, отвернулся, бросив короткое:
- Подожди здесь.
Архиэль быстрым шагом направился прочь, едва не срываясь на бег. Альтьера чувствовал спиной изумленный взгляд Кальена, и шел до тех пор, пока это ощущение не пропало. Только тогда он остановился, приводя мысли в порядок. Алый цветок обжигал, словно пылал ярким пламенем в его волосах, и Рене осторожно коснулся пальцами бархатных лепестков.
Красный - всегда страсть, спрятанная глубоко в душе, или же проявленная открыто. Слишком порочный смысл, жажда обладать, завуалированная в рубиново рдеющие тона. Красный - это цвет Кальена, его волос, глаз, украшений, даже одежды. Саихиша этим похож на всполох пламени, спящий до поры огонь. В подарке эриаля может и не быть скрытого умысла, только оправдание сорванному цветку.
Архиэль вздохнул, вспоминая, что просил Кальена дождаться его. И зачем ушел, спрашивается? Саихиша бы даже не заметил чужой неловкости, а если и заметил - что стоит потерпеть несколько шуток? Теперь же объясняться, придумывать нелепые отговорки - Альтьера не любил этого. Причина требовалась достаточно веская, чтобы его поступок не выглядел по-мальчишески. Это, разумеется, соответствовало внешности, но он все-таки давно не ребенок, который убегает, застигнутый смущением.
А еще ему хотелось продолжить игру, ответить на вызов, узнать, был ли подарок случайностью. О губительном "или" Рене старался не думать, слишком манящая запретом мысль была сладка на вкус, но легко могла обернуться наваждением.
Наконец, на глаза архиэлю попалось дерево, усыпанное крупными белоснежными цветами. Белый - нейтральный, полоса спокойствия, не нежный розовый, намекающий на симпатию, нет, нечто большее. Предвкушая небольшое веселье, Альтьера приблизился и сорвал один цветок.
- Я было решил, что ты решил меня здесь бросить, - укорил его Кальен, когда Рене вернулся к брату.
- В следующий раз обязательно так и сделаю? - весело произнес архиэль, оказываясь в нескольких шагах от эриаля, и властно приказал: - Нагни голову.
Рене нервно закусил губу, дрожащей рукой притрагиваясь к волосам брата. От них ощутимо веяло теплом, и архиэль позволил себе невиданную вольность, заправил несколько прядей за острое ухо. Но случайно мазнув пальцами по светлой коже, опомнился, и быстро вставил цветок в волосы. Белое на темной меди смотрелось необычайно вызывающе, однако отступать было некуда.
- Именно этот? - лукаво спросил эриаль, поднимая руку к голове. Рене едва успел сделать шаг назад - ему на мгновение показалось, что Кальен сейчас поймает его ладонь в свою.
- Именно этот, - ответил архиэль слегка надломленным голосом, встречаясь взглядом с темно-карими глазами брата. Хитрая усмешка зазмеилась по губам Кальена:
- Ты слишком долго искал для меня подарок. Мне уже пора идти.
- Уходи, - Рене пожал плечом. - Или ты ждешь, что я стану провожать?
- А ты это сделаешь? - от этого вопроса по спине архиэля пробежала дрожь, и он бросил торопливей, чем следует:
- Не заблудишься!
Саихиша нахмурился, только лишь не вздыхая, и несколько мгновений всматривался в лицо Рене.
- Жаль, - произнес он, разворачиваясь.
Рене долго смотрел ему вслед, почему-то уверенный в том, что сейчас очень сильно сглупил, но пока не понимал, в чем именно. И лишь среди садовой зелени перестала мелькать одежда Кальена, спрятал лицо в ладони.
- И кому тут больше жаль?
Когда Тарию укутал густым покрывалом вечер, Рене опять очутился в саду, прошелся по дорожкам, и, наконец, оказался возле одной из беседок. Давил духотой тяжелый, прогретый за день воздух, где-то пели сверчки, - самое время для романтических прогулок. Альтьера немного помешкал, а затем вынул из волос цветок. Тот за день поистрепался и казался мертвым. Таким же мертвым, как случайно проскользнувшая надежда. На вызов он ответил, но Кальен так ничего не понял.
Цветок - лишь погибшее растение, никакой не символ.
Архиэль еще немного подержал его в руках, прежде чем оставить на витых перилах. Если бы от несбывшихся чаяний можно было избавиться подобным образом...
- Ты будешь принадлежать мне? - тихий шепот огненной струйкой пробежал по позвоночнику. Рене узнал голос, низкий, бархатом ласкающий слух.
- Я хочу обладать лишь тобой, - вместо ответа произнес он, оборачиваясь. Кальен стоял чуть позади, склонив голову набок, и красные волосы в вечернем сумраке казались черными.
- Для этого нужно лишь подойти поближе, Рене, - улыбнулся эриаль.
И Альтьера заворожено сделал сначала один шаг, затем второй, пока не оказался рядом с Кальеном. А после щеки коснулись горячие пальцы: обжигая, но не раня.
- Ты можешь закрыть глаза, если страшно, - негромко заявил Саихиша, наклонив голову.
- Как ты? - поинтересовался Рене, приподнимаясь на носках, и несмело обвил руками шею брата.
- Как я, - признался Кальен, но насмешливое "Трус" произнести не дал, запечатывая рот архиэля поцелуем.