В своей работе Государство и общество я определял общество как объединенную определенными связями и взаимным влиянием совокупность людей, живущих на вмещающей территории, получившую на определенной стадии своего развития свойства единого живого организма, который существует в биосфере Земли рядом с другими организмами того же, а также иного порядка, подчиняясь общим законам развития живого. Я остаюсь сторонником этого подхода, но для целей данной работы считаю необходимым временно отойти от этого определения и вернуться к более традиционному.

Современные учебники политологии избегают давать определение понятию общество, предпочитая говорить об обществе гражданском. Поскольку до гражданского общества нам пока, как до обратной стороны Луны, что при зачаточном состоянии нашего государства нам только во благо, то я отсылаю всех желающих к большому специалисту по гражданскому обществу, уважаемому мной Томасу Карузерсу. Прочтите его работу'Civil Society', то есть, то самое Гражданское общество. Я ее нашел вот так:

http://www.findarticles.com/cf_0/m1181/1999_Winter/58517711/p1/article.jhtml?term=Thomas+Carothers+ У него же можно ознакомиться и с особенностями применения демократии в переходный период. Это вот здесь:

http://www.journalofdemocracy.com/thomas_carothers.pdf.. Прочитаете - возвращайтесь ко мне. Скорее всего, вам и захочется вернуться.

Исторический материализм определял общество как совокупность исторически сложившихся форм совместной деятельности людей. Поскольку здесь еще не говорится ни о диктатуре пролетариата, ни о руководящей и направляющей роли КПСС, ни о пролетарском интернационализме, ни о демократическом централизме, остановимся на этом определении. Тем более, что другого у меня нет.

При первом приближении к этому определению вдруг оказывается, что истории-то у нас как раз тоже нет. Вернее, нет непрерывной истории. Во Франции есть. В Германии есть. В США она вообще со дня основания государства не прерывалась, ни история, ни исторически сложившаяся форма совместной деятельности людей. У нас же сначала была совместная деятельность людей, которая называлась 'За Веру, Царя и Отечество'. Потом - 'За Родину, за Сталина'. Потом появилась какая-то 'Кузькина мать', потом осталась просто какая-то 'мать' со всеми ее возможными вариациями. Сейчас совместная деятельность направлена, в основном, чтобы схватить, что плохо лежит, и спрятать, желательно за рубежом. То есть, общества как такового у нас тоже уже пока нет.

А что же есть? Есть население, структурированное по различным признакам, в первую очередь, национальному, затем конфессиональному, затем по близости к закромам Родины, затем по территориальному, профессиональному, политическому и многим другим. Поскольку наша история в очередной раз только еще пишется, и еще не вышла за пределы своих первых страниц, если не строк, то все это структурирование, кроме национального, конфессионального и территориального достаточно зыбкое, расплывчатое. Четко и незыблемо одно: единого, или даже сколько-нибудь сплоченного общества нет, и не предвидится, поскольку мало-мальски значимая идея, которая могла бы служить объединяющим фактором, отсутствует начисто. Общество держится на государстве, которое тоже еле теплится. Такой вот парадокс начала XXI века.

1.6.1 Национальное деление

Национальному структурированию общества очень способствует теоретическая ошибка Сталина в вопросе национального строительства. Не мог Иосиф Виссарионович ожидать в 1913 году, что история даст большевикам такой удачный шанс захвата власти, поэтому из тактических соображений привлечения местной социал-демократии он и обосновал в своей знаменитой работе 'Марксизм и национальный вопрос' необходимость поддерживать право наций на самоопределение вплоть до отделения. Потом-то он, конечно, спохватился и все исправил на практике, иногда железной рукой НКВД и непобедимой и легендарной Красной Армии, но - семена были посеяны, и всходы не заставили себя ждать.

Правда, не при Сталине. Тогда национальный вопрос как-то резко не стоял: довольны были все наши сто с лишним наций своей жизнью в свободной и счастливой семье народов. А кто был недоволен, тем тихо так говорили: 'Гражданин, Вы не правы'. И гражданин почему-то сразу признавал свою неправоту. А может, разъясняли убедительно. Но крови в межнациональных войнах не лилось. Армяне спокойно жили в Баку, грузины в Москве, русские работали в узбекском Чирчике, туркменских Марах, казахском Шевченко (здорово, а? - казахский Шевченко! Даже и слух не режет).

И - развивались национальные культуры, выступали Сулейман Стальский и Расул Гамзатов, пели Рашид Бейбутов и Муслим Магомаев, не говоря уж о Поладе Бюль-Бюль оглы - тот просто соловьем заливался. Ставили Лесю Украинку и Коцюбинского, плясали на сценах страны Калиновская и Гавриленко. Творил великий Арам Хачатурян и не менее великий Тигран Петросян. Разрешали даже Аркадия Райкина и, чуть позже, Геннадия Хазанова. Не разрешали Высоцкого - слишком уж хорошо он выражал душу простого русского человека. Но - его знали все, и все его любили. Талант не закопаешь, сколько ни старайся.

Ну, конечно, была и творчески несостоятельная часть интеллигенции, которая свою несостоятельность пыталась объяснить происками врагов. Искались объяснения и в рамках национальной дискриминации. То ли евреев зажимали, то ли евреи зажимали. Не случайно, родилось четверостишие, не помню, кто его написал: Поэт горбат, стихи горбаты. Кто виноват - евреи виноваты. Эту творчески несостоятельную часть приглашали куда надо, мягко беседовали - и большинство быстро успокаивалось. Меньшинство изолировали. Часть ее вербовали, и эта часть с особым сладострастием стучала на своих более талантливых коллег. Жизнь шла обычным порядком.

Потом жизнь стала все хуже и хуже. Засохшие на корню партийные теоретики, бездарные правители, двойная мораль партийной элиты, экономика, надрывающаяся от гонки вооружений, ублюдочное сельское хозяйство, тотальный дефицит туалетной бумаги и других предметов повседневного спроса резко обострили национальный вопрос. Местные вожди, вожаки и вожачки почуяли возможность поживиться, тем более что в Москве вовсю витийствовал Горбачев, регулярно вывозивший свою жену на Запад - очень уж ей тамошнее обхождение нравилось. Да и ему тоже. Не до национальных окраин им обоим было. А там шел свой процесс, о котором местные КГБ исписали тонны бумаги, умоляя Центр обратить внимание на тот поезд, который уже был под полными парами. Центру было некогда. Центр занимался самолюбованием перед зеркалом западной прессы, боролся с виноградниками и распространял общечеловеческие ценности. Поезд потихоньку тронулся и пошел, все больше и больше набирая обороты. Союза свободных и счастливых народов не стало.

Процесс продолжался и после развала Союза. На очереди встала Россия. Ее развал казался неизбежным после ельцинского Берите суверенитета, сколько хотите. Потом пришла Чечня, и судьба Федерации повисла на тоненьком волоске. Да она и сейчас, по сути, висит, может только вместо волоска сейчас ниточка, тоже достаточно тонкая. В любом случае, деление российского общества по национальному признаку очень четкое, и эта четкость пока не сглаживается. Наоборот, приток более пассионарного населения национальных республик в крупные города с традиционно русским населением потенциально чреват серьезными последствиями, хотя в условиях спивающегося и уже спившегося населения русского этот приток может быть и большим благом для страны.

1.6.2 Конфессиональное деление

Здесь ситуация еще хуже. Если большинство из выросших при пролетарском интернационализме имеет стойкое внутреннее предубеждение против национализма и шовинизма, то с религиозным вопросом дело обстоит гораздо и гораздо сложнее. Наслаиваются несколько процессов, каждый из которых в отдельности был бы достаточным, чтобы расколоть общество. Вот некоторые из них:

Ш Духовный вакуум, образовавшийся у большинства нормальных людей по мере потери веры в идеалы коммунизма.

Ш Потребность в ответах на глубинные вопросы бытия, на которые истмат не отвечал, а с его отменой ответить и вовсе было некому.

Ш Естественное и стремительное возвращение традиционными религиями своих позиций, утраченных при историческом материализме.

Ш Такая же естественная экспансия влиятельных религий, не являвшихся традиционными, но стремившихся не упустить шанс захватить опустевшие позиции и закрепиться на них.

Ш Агрессивная экспансия мистических сект, экзотических религий и верований.

Ш Масштабная экспансия исламского фундаментализма, направляемая и финансируемая определенными геополитическими центрами, в том числе, новейшими (Аль-Каеда, Талибан и др.).

Все эта орава бросилась охмурять население с той настойчивостью и бесцеремонностью, с которой матерый заезжий гастролер охмуряет невинную деревенскую красотку. Попав на благодатную национальную почву, удобренную не вполне законными, а местами и преступными действиями властей от Сталина до Ельцина, семя, извергаемое этими гастролерами, дало обильные всходы, углубляя отчуждение между бывшими братскими республиками и автономиями. Зазвучали выстрелы. В ход пошли танки и авиация. Появились жертвы. Отчуждение стало перерастать в ненависть.

Я не склонен обвинять религии, особенно традиционные, в провоцировании сепаратистских устремлений и разжигании вражды между конфессиями. Отчуждение не обязательно должно переходить в боестолкновения. Здесь вина полностью лежит на мировой общественности, зацикленной на тотальном разгроме СССР и России как его наследницы, а также на центрах исламского фундаментализма. Фундаментализм католический, так заметный на Украине, у нас особого влияния не имел. Ну, и конечно, главная вина на наших с вами правителях: их повседневная работа состояла как раз в том, чтобы стараться если не взять под контроль, то хотя бы сгладить те негативные процессы, которые стремительно развивались на всей территории России. А правители рекламировали теннисные ракетки и пьянствовали на похоронах собственной армии.

Православие, будучи носительницей той идеологии, которая на протяжении тысячелетия обеспечивала рост и развитие Российского государства, естественно и логично претендует на возрождение своей исторической миссии. К великому сожалению, моему и многих других россиян, выросших на почве православной культуры, это уже невозможно. Дальнейшее усиление православия для государства российского так же опасно, как и усиление ислама или католицизма. Государственная идеология у нас может быть только надконфессиональной, что очень сильно усложняет ее поиск и формулирование. Правда, при всей моей ложной скромности, продолжаю считать, что начала этой идеологии, изложенные в моей работе 'Партия Разумной Альтернативы (ПРА) вполне могут сочетаться со всеми традиционными для нас религиями и однажды стать черновиком для идеологии будущего.

1.6.3 Деление по близости к закромам Родины

Это деление потенциально самое опасное для России. Пропасть между теми, кто начинает утро с обхода помоек, и теми, кто проигрывает в казино сотни тысяч долларов за ночь, у нас не уменьшается, а разрастается. Средний класс, начавший было формироваться, был почти полностью сметен дефолтом 1998 года. Сейчас, почти пять лет спустя, какое-то его подобие имеет место быть, но никто не может гарантировать, что завтра или через неделю нам не угрожает дефолт очередной и более глубокий, чем тот, уже пережитый и немного забытый.

Кто у нас близок к закромам Родины? Ну, в первую очередь, это многочисленные чиновники и чиновнички, сидящие на вопросах, которые они могут решить, а могут и не решить - решение исключительно зависит от их доброй воли. Мы уже говорили, что управленческие расходы у нас стабильно росли все последние десять лет, подпрыгивая накануне выборов. Но это, так сказать, вершки. Корешки кроются в тотальной коррупции, продажности основной массы этих, так сказать, хранителей закромов Родины. Что призваны охранять, тем и кормятся.

Кто постарше, помнит, сколько гневных тирад было произнесено в адрес расплодившегося советского чиновничества, разбухшего партийного бюрократического аппарата. Нам тогда так казалось, по нашей наивности. Но этот аппарат худо-бедно управлял всем хозяйством огромной страны, планировал и учитывал все до последнего гвоздя и до последней копейки.

И вот настал вожделенный час - демократия и права человека. Ура, свободные граждане свободной страны! Но что-то это 'ура' выходит какое-то сиплое и неубедительное. Одна из причин - чиновничество, которое при всеобщей демократии и свободе слова не только не уменьшилось, а еще и многократно выросло, да еще при этом неимоверно обнаглело.

Я не буду приводить статистику. Вспомните сами, каждый в вашем собственном областном городе или столице республики, - где сидело партийное, советское и профсоюзное руководство забюрократившейся Страны Советов? Вспомнили? А теперь скажите мне, кто там сидит сейчас? Правильно, они, родимые, новые чиновники, кровь от крови и плоть от плоти демократической России. Плюс еще новых зданий для себя понастроили, я уверен. Объект управления съежился в несколько раз, а субъекты с наглыми мордами расплодились и плодятся, как кролики. Как такое могло случиться?

А возьмите Москву! Где сидело партийное руководство страны? Правильно, в Кремле и на Старой Площади. Где сидело Правительство? Правильно, в Кремле. Где заседал Верховный Совет? Тоже в Кремле. Ну, Госплан еще был, Госснаб там. Сейчас все эти же здания битком забиты новой номенклатурой, построены десятки новых роскошных зданий, правда, украсивших Москву. Но прежние чиновники, повторюсь, решали задачи в масштабах СССР, задачи всех пятнадцати республик, до гвоздя, до последней боеголовки. Эти решают российские задачи - по бюджету вы видели, каков масштаб их свершений.

Возьмите МИД. Миролюбивая внешняя политика Советского Союза, твердая, последовательная, надо сказать, политика, осуществлялась из высотного здания по адресу Смоленская-Сенная площадь, 32/34. Я этот адрес хорошо знаю: в это здание я ходил на работу семнадцать лет. Я не был сотрудником МИД. Вы сейчас, наверное, что-то нехорошее подумали? Нет, все проще: в этом же здании размещалось не только МИД, но и все Министерство Внешней торговли, да еще и десятки внешнеторговых объединений. Я работал тогда в одном из них - всемирно известном Техмашимпорте. Но мы отвлеклись. Так вот, МИД России занимает теперь это здание ЦЕЛИКОМ. И не только. Рядом, там, где на первом этаже знаменитый Смоленский гастроном, единственное в округе место, торговавшее водкой до 22-00, вверху все огромное здание тоже занимает МИД. А еще МИД же отгрохал себе здание по бывшей улице Веснина рядом с основным, и площадь этой новостройки вряд ли меньше площади основного здания.

Вот и представьте - внешняя политика СССР с одной стороны, внешняя политика России с другой. А теперь - соответствующие здания. А они ведь никогда не пустуют, они чиновниками набиты - все важные, при портфелях и галстуках, куда-то спешат, суетятся. Им еще деньги платят. Телефоны, факсы, компьютеры, интернет опять же. А министр Иванов почему-то всегда такой усталый, будто он лично не только всю внешнюю политику осуществляет, но еще по вечерам бесконечные коридоры своих офисов подметает. А возьмите руководство города-героя Москвы... Ну эти-то хоть город в порядок привели и дороги строят. Благодаря лично очень уважаемому мной Юрию Михайловичу Лужкову - кстати, он начинал в том же Агрохиме, где я работал после ухода из Внешторга. Случись с ним что - будет, как везде. Но мы опять отвлеклись. Тема такая...

Следующими, а по масштабам первыми, завсегдатаем закромов Родины являются те, кто имеет отношение к монополиям - МПС, Газпрому, РАО ЕЭС, а также к таможне, санэпидстанциям, многочисленным инспекциям, обходящим подведомственные предприятия с методичностью рэкетиров. О нашем ГАИ с купюрой на кокарде я уже говорил.

Я не буду говорить о депутатах Госдумы и сенаторах, о местных вождях и партийных боссах - вместо одной партии мы содержим теперь за свой счет около десятка, о продажных генералах и вороватых прапорщиках, о приватизации и последующем перераспределении собственности. Все эти должности и процессы финансируем мы с вами. За нами нет больше никого, кто мог бы быть источником средств для всех этих роскошных особняков, коттеджей, вилл, Мерседесов и БМВ. Именно потому мы живем убого, что они живут в роскоши. Нет, я не разжигаю классовую ненависть, я говорю о монолитном единстве нашего общества.

Следующая категория людей, близких к закромам Родины, юридически к этим самым закромам никакого отношения не имеет. Ну, совсем никакого. Все они солидные бизнесмены, под ними респектабельные акционерные общества - ОАО, а чаще всего, ЗАО и ООО. Все они ведут бухгалтерию, сдают квартальные отчеты в налоговую инспекцию и фонды, все как у всех. Вот только коммерческие успехи у них явно выше средних, а чаще просто выдающиеся. И это по отчетам! По факту - каждый из них почти Билл Гейтс на пике своей карьеры. Парадокс! Умом, вроде, не особо блещут, работоспособностью - тоже.

Ларчик открывается просто. Это - близкие и дальние родственники Больших Людей. Большие Люди сами в силу обстоятельств бизнесом заниматься не могут. А вот их сестры и братья, жены и племянники, дяди и тети - вполне. Они и занимаются. В особо благоприятных условиях. В особо крупных размерах. Именно они - становой хребет нашего среднего класса, надежда и опора СПС. Еще один парадокс: самим Большим Людям по должности полагается быть в Единстве или как она там нынче называется, партия-то власти. А вот их отпрыски, off-springи так сказать, по логике классовой принадлежности должны быть в СПС. Такая вот предвыборная у нас борьба, демократия в действии.

1.6.4 Территориальное деление

Первичное наше деление по территориям это Москва - все остальное. И если когда-нибудь благодарные потомки поставят памятник Путину на Лубянке, то рядом с памятником Юрию Долгорукому должен стоять памятник другому Юрию - Лужкову. Именно его кипучая энергия, железная воля и такая же железная хватка 'крепкого хозяйственника' позволили превратить Москву в блестящую метрополию, поставили ее в один ряд с лучшими городами мира, а точнее - над этими городами.

В своем классическом труде 'Лукошко с трухой' Кирилл Юрьевич Резников абсолютно справедливо говорит о том, что метрополия должна жить лучше окраин, это будет только способствовать стабильности империи. Первый шаг в этом направлении Лужков сделал. Осталось обеспечить лучшую жизнь основному государствообразующему населению страны - русскому народу. Но об этом чуть ниже. А пока москвичей в народе любят так же, как московская милиция любит лиц 'кавказской национальности'. Такое вот братское единство у нас сложилось.

Все остальное, за редкими исключениями, может, Тюмени, Ярославля и еще трех-четырех городов живет гораздо хуже Москвы. Причина уже разбиралась в разделе 'экономика': промышленность не работает, налоги не поступают, городские бюджеты пусты, дороги разбиты, теплотрассы сгнили, автобусов не хватает, жилье не строят, а то, что есть, ветшает. Народ поет задорную песенку 'Эй, ге-гей, Москва - столица, эй, ге-гей, давай делиться! Одна воруешь! Одна жируешь!'. Доля правды, и доля большая, в этом есть. В Москве крутятся огромные деньги, именно здесь воруют основную долю того, что должно пополнять бюджет, именно здесь 'пилили' миллиарды долларов кредитов МВФ, именно здесь платят налоги гигантские корпорации-монополии.

Следующее деление, с такими же разительными контрастами, идет по линии город - деревня. Если города чахнут и ветшают, то деревня спивается и вымирает физически. Бездумная политика в области импорта продовольствия, отсутствие программы постепенного перехода от колхозного рабовладельческого строя к более нормальному - а этот переход должен быть только постепенным: помните, мы говорили про промышленность? Здесь те же проблемы, только помноженные на отсталость и удаленность, на отсутствие инфраструктуры, на истребление традиций и культуры, на отток кадров, высосанных гигантским пылесосом оборонных предприятий, нуждавшихся в рабочей силе для обеспечения паритета в гонке вооружений: в технологии мы всегда отставали и значительно.

Вообще, даже если бы у нас не было никаких других задач (а у нас, по меткому выражению всенародно избранного царя-государя, батюшки, отца родного, 'везде Чечня'), то одна задача возрождения деревни, возрождения здорового сельскохозяйственного производства и такого же здорового душой и телом сельхозпроизводителя, могла бы отнять все силы даже у вполне процветающего государства, и решение этой задачи растянулось бы на десятилетия.

Следующее территориальное деление: плодородный Юг - холодный Север, богатые нефте- и газодобывающие районы - вымирающий Дальний Восток. Но в условиях доминирования других факторов, раздирающих общество, этот фактор разлада считается не таким уж существенным.

С приходом Путина была несколько ослаблена, но полностью не устранена, опасность распада России на феодальные княжества. А они, эти княжества, вполне сформировались. Именно их усилению и были мы обязаны войной за передел собственности, которая разразилась, начиная где-то с середины девяностых годов. Окрепшая местная элита при полной поддержке руководителей субъектов Федерации и местного же криминала повела яростную атаку на московских и других собственников, нахватавших огромные куски бывшей всенародной собственности в ходе приватизации по Чубайсу. На этом этапе решающее слово в окончательном решении вопроса собственности принадлежало пистолету 'ТТ', а также другим образцам короткоствольного нарезного оружия.

Правда, как раз с приходом Путина и выстраиванием им вертикали власти связан следующий этап борьбы за предел собственности. Теперь ответный удар нанесла Империя (Empire Strikes Back!). Здесь тоже продолжали звучать выстрелы - местный криминал отстреливал агрессоров. Но основную роль стали играть суды, благо при любом судебном решении на месте, всегда есть возможность обжаловать его в суде следующей инстанции, потом в следующей - и волей-неволей, но вопрос окончательно решался все равно в Москве. А уж про гибкость наших судов вы все читали достаточно. Вспомните хотя бы эту анекдотическую историю с НТВ, когда один и тот же не то саратовский, не то самарский судья за один и тот же день вынес два взаимоисключающих решения, и те, кто предъявили это решение первыми, естественно, проиграли. Их карта была бита точно такой же, но уже козырной. Хотя и крапленой. Игроки, блин!

1.6.5 Деление по профессиональному признаку

Это деление существовало всегда и существует везде. Есть творческая интеллигенция, есть армейская элита, есть конвоиры и надзиратели в тюрьмах, есть пожарные, есть рабочие высоких разрядов, есть мелкое, среднее и крупное чиновничество, челноки, банковские работники, - всех не перечесть. У всех этих групп свои особенности мировосприятия, своя этика, свой язык, иногда абсолютно непонятный для посторонних, свои понятия престижности, свои цели в жизни и методы их достижения и т.д., и т.п.

Особенностью нашего общества является резкое перемешивание этих слоев, произошедшее по историческим меркам почти мгновенно. Зажравшаяся коммунистическая элита была сметена в одно мгновение. Чиновниками стали творчески несостоявшиеся интеллигенты, ходившие в свое время на антигорбачевские и антисоветские митинги. Причем нас, профессионалов, оторопь брала первые годы правления этого чиновничества: они не знали элементарных вещей, которые знать были обязаны по должности. Ходил даже анекдот, что теперь в гинекологи берут любого, кто ходил на демонстрации и хотя бы раз в жизни видел обнаженную женщину. Эти уличные гинекологи принимали по своей неграмотности чудовищные, но очень демократические решения. Суть этих решений была одна - развалить все, что составляло опору государства, и развалить немедленно. У них была еще одна особенность: они, не стесняясь, хапали все, что попадало под руку. Это называлось вполне политкорректно учесть личный интерес. Но мы немного отвлеклись. Дело ведь не в чиновничестве.

Дело в том, что буквально на улицу оказались выброшены тысячи и десятки тысяч квалифицированных специалистов: управленцы, среднее и низшее звено партноменклатуры, офицеры армии и КГБ, значительная часть научных сотрудников, работников оборонного комплекса - а он был у нас гигантским, творческой интеллигенции. Какая-то часть из них быстренько сориентировалась, свалила за рубеж. Какая-то часть была востребована организованной преступностью. Какая-то часть пошла в челноки и киосочники. Значительная часть потеряла себя, деградировала и спилась. Именно эта часть пополнила резко возросшую статистику смертности: если молодежь еще как-то могла приспособиться, то у людей в возрасте 50-60 лет, родившихся и выросших при социализме, шансов выжить было не так уж много. Я не говорю уж о многострадальных пенсионерах.

Были, правда, и положительные моменты. Открытие границ, децентрализация сняли все препоны на пути сохранивших пассионарность и профессионализм специалистов из провинциальных центров. Никогда не бывшие избалованными жизнью, неприхотливые, упорные, энергичные, они быстро осваивали пространство, ранее им недоступное. Именно из них выросла основная часть новых русских, феномена, до сих пор не нашедшего убедительного объяснения. Именно в них и в их детях, получающих или уже получивших образование в лучших университетах Европы и Америки, последняя надежда России.

Другая часть новых русских - это те самые сынки, дочки, племянники и зятья Больших Людей, силой обстоятельств или случая оказавшихся вблизи закромов Родины. На этих надежды мало: никакой пассионарностью они не обладают, патриотизм им чужд. Они понимают порочность источников своего сегодняшнего благополучия и при первых тревожных признаках немедленно свалят за рубеж. Их капиталы давно уже там.

Таким образом, деление по профессиональному признаку у нас тоже еще не вполне сложилось: определенная часть деклассированных элементов все еще надеется вернуться к прежнему, а люди из ниоткуда, вдруг ставшие нуворишами, пока не вполне уверенны в прочности своего нового положения. Все остальные борются за выживание, за кусок хлеба.

Повторюсь: до общества мы еще не дожили, тем более, до гражданского. То, что существует, держится на государстве. А какое у нас государство, вы сами знаете.

1.7 Краткие выводы

Там образом, как вы сами только что убедились, на вопрос: Где мы находимся?, - можно уверенно и однозначно дать ответ: именно там. В ней. В этой, в дыре. И в очень глубокой! Кто нас туда завел, тоже понятно: бывшая КПСС, общечеловеческие ценности Горбачева, дирижерская палочка Ельцина, математическая подготовка Мавроди, практическая сметка Березовского, оплот остатков пассионарности - всеобщая организованная спортивность, и такая же всеобщая алчность широких народных масс (помните - Мы сидим, а денежки идут... ) при полном отсутствии у этих масс признаков морали. Все. Выдохнули.

Теперь, узнав, где мы именно находимся, давайте посмотрим, как мы туда попали. Все-таки народ-богоносец, тысячелетняя история и так далее и тому подобное. Вот с этой тысячелетней истории давайте и начнем.

(Продолжение здесь).