Когда ушастый хемырь, в просторечье называемый недокормышем, преградил Илейке дорогу, мужик сразу понял что, дела его плохи. Во-первых, хемырь был голодным; во-вторых, он был чем-то очень сильно рассержен; в-третьих... достаточно было первых двух пунктов, чтобы хемырь напал не раздумывая. Илейка покрепче сжал в руках топор, проклиная тот час, когда вздумал ехать в лес за дровами в барский лес, и принялся тоскливо вспоминать о куче дел, до которых у него так руки и не дошли. А дел было много и все были важные, даже очень важные. Крышу надо было перестелить, дров на зиму запасти, на ярмарку съездить да девкам обновок привезти... да ещё сват обещался воз сена ... да Сеньке Рыжему морду набить, чтоб не охальничал... да в погребе непочатая сулейка осталась...
Хемырь оскалился и зарычал. Меж длинных острых как бритва клыков стекала тягучая струйка слюны. Шерсть на холке встала дыбом, глазищи горят красным огнем. Ужасть да и только - бабам на вечерних посиделках рассказать - до утра не заснут. Да уже пожалуй и не расскажешь - обреченно подумал Илейка, однако сдаваться не собирался.
- Врешь, недокормыш, не возьмешь меня - пробормотал он сквозь зубы - и не таковские обламывались...
Но как ни подбадривай себя, а из десяти мужиков после встречи с хемырем живым выходил один, и то калекой. Тварь была сильной, быстрой и увертливой, а самое главное совершенно беспощадной. Когда хемырь нападал - полосовал клыками куда придется. Если голову не отгрызет, значит руку отхватит или ногу... кровью истечешь почем зря.
Легонько вздрогнули верхушки дальних кустарников, на что ни Илейка, ни хемырь никакого внимания не обратили. Мало ли что - птичка вспорхнула, зверек пробежал, улепетывая подальше от предстоящего кровавого зрелища. А потом просвистел топорик и врезался зверю прямо в хребтину. Недокормыш припал на задние лапы, взвыл ошарашено, но тут же молниеносно обернулся к новому противнику. Из кустов вылезла невысокая девка, в мужском охотничьем костюме. Длинные русые волосы собраны в косу, только передние пряди свободно свисают с обеих сторон, за спиной рукоять меча, да в руках ещё один - клинок добрый пятерик пядей длиной. Сапоги кожаные, голенища выше колен; штаны тож вроде из кожи, ляжки обтягивают - тьфу, срамота. Ни одна девка деревенская не осмелилась бы в таком наряде щеголять. Да ещё куртка вся в металлических пластинках - воину доброму бы впору, а не девке шальной.
Свистнул-заходил восьмеркой меч, медленно переступили ноги в мягких сапожках. Хемырь сообразил, что справиться с этой труднее будет, чем с мужиком - стал осторожничать. Как ни мучил голод и врожденная свирепость, жизнь научила: коли перед тобой не добыча, значит охотник, поранить может. А поранит - ослабеешь, ослабеешь - сам добычей станешь. Коротко рыкнул, подбадривая себя, хлестнул хвостом по боку и решился. Припадая к земле передними лапами, словно подлизывающаяся собачонка, стал медленно подползать, готовясь к яростному прыжку, который все и решит... Острие клинка тоже медленно и неуклонно подтанцовывало к звериной морде, мешало сосредоточиться, мешало рассчитать силу прыжка и направление. Был бы недокормыш посообразительнее, развернулся бы и улепетнул куда подальше. Но у каждого существа свой предел разумения, а хемырю особого ума и без надобности - есть клыки, есть лапы с когтями острыми и природное чутье. Не каждый же день такие странные люди попадаются...
Хемырь прыгнул, обходя мешающий клинок, но тот описал дугу и вонзился зверю в заушную впадину, а девушка почему-то оказалась совершенно не там, где ей быть предполагалось. Недокормыш умер мгновенно, так ничего не поняв. Мужик облегченно вздохнул и принялся благодарить лесных божков, что не дали пропасть добропорядочному сельчанину и отцу троих дочерей, глазом одним косясь на спасительницу. Ведьмачка да и только...
Та, не обращая на Илейку никакого внимания, деловито вытянула меч из бездыханного тела и принялась старательно вычищать тусклый клинок пучком травы. Перебрав всех божков, которых только сумел вспомнить, Илейка понял, что как ни оттягивай трогательный момент, а девке спасибо сказать придется. Тем более, что о ведьмачках наслышан был чересчур. Почесал в затылке, обошел хемыря кругом, удивленно крякнул.
- Вишь какая страхолюда! Мдя... такой цапнет - мало не покажется. Ну, благодарствую за спасеньице...
Девушка молча кивнула и принялась выдирать из хемыря топорик. Тот прочно застрял лезвием в кости - хемырь и без меча был не жилец. Калекам в лесу одна дорога - в желудок к здоровому хищнику или к муравьям в гости, после кончины. Хекнула и с усилием вырвала, так что брызги полетели. Илейка деликатно прикрылся ладонью, и сунул свой топор за пояс, все не решаясь уйти. С дохлого недокормыша никакого проку не было. Даже шкура негодящая, а уйти - вроде и неловко. Может, на ужин девку позвать, в благодарность? Так этим ведьмакам только деньги подавай или...
Тем временем Илейкина спасительница аккуратно приладила свое оружие на места: топорик за пояс, меч в ножны за плечо и собралась идти дальше по своим делам. Мужик несмело окликнул:
- Так что я должен-то...?
- Чего? - удивленно оглянулась девушка.
- Ну, за жизнь мою спасенную - пояснил Илейка - все ж трудились...
- Да ничего - отмахнулась она, пряча улыбку.
- Ну а все же - настаивал мужик, готовясь пригласить её отужинать в семейном кругу.
Девушка уже в открытую ухмыльнулась.
- Ну ладно, коли просишь. Заберешь у меня то, чего я в своем доме не знаю.
- У-у-у... - завыл мужик, горестно ухватившись руками за голову - матушка, пожалей, помилуй... за что?
- Слово не воробей - пожала плечами ведьмачка - я тебя за язык не тянула.
Хрустнула под ногами веточка, и мягкие кошачьи шаги уплыли куда-то в глубь леса.
Шмыгая носом и утирая досадливые слезы, Илейка плелся в деревню, дергая за поводья недоумевающую лошадь.
- Вот те, напросился - ворчал он, в бессильном гневе - экая напасть... лучше б меня недокормыш сожрал, чем такое...
Рассказывали о ведьмачках, что уходили они из дому на годы, оставляя мужей хозяйствовать. Само собой, что обоюдной верностью тут и не пахло, так что частенько, возвращаясь из дальних походов, заставали ведьмачки мужиков своих с сожительницами, да с детьми совместно прижитыми. Сожительницы в ужасе исчезали, не забыв прихватив с собой самые ценные вещи, и зачастую забывая детей. Оттого и взяли ведьмачки моду: если настаивают - в отплату за спасение дарить людям возможные мужнины сюрпризы.
|