Человек видит машину, поворачивающую за угол. Что с ней происходит дальше? Ещё секунд десять слышит шум мотора. Поехала прямо в сторону проспекта? Нет, свернула в проулок. Но человек-то этого уже не узнает, в его представлении машина уехала к проспекту. Через минуту и машина, и её направления забыты. Только несколько секунд она существовала в двух вариантах. Один быстро выцвел и исчез. Второй же, с машиной в проулке, продолжается в восприятии тех, кто едет внутри, и тех, кто уже там, в другом месте, обратил не неё внимание.
Почему мы заспорили? Выпили много, аж поплыло перед глазами. Сашка вещал, как киношный профессор, забравшийся на трибуну:
- Действительность соткана из наших восприятий. Когда событие ускользает от нас, когда машина поворачивает за угол, её прямолинейное движение не исчезает мгновенно. Это так же как мозг дорисовывает части изображения, не видимые глазу. Мир постоянно ветвится, но только одна ветвь непрерывна. Остальные гаснут - некоторые быстрее, другие медленнее.
- Докажи, - встрепенулся давно придрёмывавший Николай. Впрочем, тут же засопел, не дожидаясь какого-либо ответа.
- О пирамидах знают все, хоть большинство их никогда и не видело. Нет ничего реальнее пирамид. А кусал ли меня комар двадцатого июня девяноста девятого года? А был ли я тогда в лесу или у реки с комарами? А было ли то двадцатое июня?
Сашку несло, как Остапа по приезде в Васюки. А может и энергичнее, чем Остапа, тот-то в трезвом виде ораторствовал. Однако, полусонный Николай не сдавался:
- Ты наври, наври. Вроде мы сами реальность создаём.
А действительно, логичный вывод. Раз машина живёт в нашем сознании, то почему и не влиять на неё при случае? От таких интересных мыслей я присел на край дивана и нацедил себе ещё стопку Мартини. Обладает же Сашка даром убеждения, вроде и чушь, а так и хочется включиться, внести, можно сказать, свою лепту. Хорошо бы удержаться. Не в первый раз умные речи, и моё участие ничем, кроме конфуза, ни разу не оборачивалось.
На николаевские провокации Сашка повёлся:
- Да, может мы сами создаём реальность! Например, столетиями слушали сказки про драконов и змеев Горынычей. Столь хорошо представляли чудовищ прошлого, что в земле появились черепа. Мы не могли их не найти. Нашли, и создали науку палеонтологию. Может быть так, а может и нет. Поменяется со временем наше восприятие и "может так" окажется "может нет".
Я всё-таки не выдержал:
- Точно! И доказать можно. Просто "шагнуть назад" и прожить прошедший момент иначе. Не день, не час, а только момент. Когда всё ещё свежо. Пока варианты неотличимы друг от друга.
Сашка обрадовался соратнику, он всегда радуется, когда я его поддерживаю. Воспользовавшись паузой, Николай подскочил с дивана и разлил почти полный флакончик. Это было последней каплей, если бывают капли граммов по сто шестьдесят коньяку. Дальше помню урывками. Я, кажется, предлагал способ доказать на практике, сделать этот "шаг назад". Порывался продемонстрировать.
Теперь вот проснулся. Компания разошлась, в доме никого. Тихо, хоть окна и открыты. Небо серое, однотонное. Неприятное чувство, в голове ходульное выражение "ощущение стерильности". Действительно, ни людей, ни машин не видно. Всё выглядит чуть проще, чем обычно. Стена противоположного дома сложена из совершенно одинаковых кирпичей. Дерево под окном очень уж симметричное. Не настоящие дерево и стена позади, а старательно прорисованная композиция.
Наверное, глаза плохо работают с похмелья - картинка медленно деградирует. Количество линий уменьшается, силуэты упрощаются. Самые маленькие предметы постепенно сереют и становятся размытыми пятнами. Подоконник под руками - белая поверхность. Неидеальная, но деталей, мелких дефектов, просто нет. Ни неровностей, ни ровностей. Ничего.
Интересно что со мной будет когда всё вокруг растает? Наверное, окажусь в основном варианте. Придётся же моему восприятию куда-то деться. Или не окажусь? По-любому надо пойти умыться. Кстати, брился ли я вчера? В зеркале лицо, но вот щетина - есть она или нет? Похоже, деталей зеркало показать уже не может. Или деталей уже нет на лице?
|