Инструкция военнослужащему в случае заболевания некровирусом.
Некровирус распространяется противником с помощью распыления его в виде аэрозольного облака, либо через некроконструкты путем нанесения повреждений кожных покровов человека с применением зубов и слюнных желёз.
При применении противником аэрозольного облака некровируса военнослужащих обязан немедленно покинуть область воздействия используя все возможные способы. Применение средств индивидуальной защиты и противогазов запрещено, ввиду их бесполезности и неэффективности.
При нанесении военнослужащему некроконструктом повреждений кожного покрова путем укуса, военнослужащий обязан немедленно сообщить о данном случае своему непосредственному командиру. Сокрытие случая заражения некровирусом ведёт к дисциплинарной ответственности.
Развитие некровируса в организме носителя при единичном укусе осуществляется в четыре стадии:
1 стадия - после двух-трёх часов наблюдается почернение кровеносной системы в районе укуса;
2 стадия - в течении последующих четырех - пяти часов отмечается повышение температуры тела, галлюцинации, нарушение опорно-двигательной системы;
3 стадия - на шестой час заражённый не способен к самостоятельному передвижению и склонен к паническим атакам ввиду усиливающихся галлюцинаций;
4 стадия - отказ высшей нервной деятельности, отсутствие инстинкта самосохранение, приобретение страсти к каннибализму.
В целях предотвращения развития некровируса военнослужащих обязан:
при появлении признаков первой стадии заражения осуществить ампутацию подручными средствами поврежденной конечности. В случае укуса в неотделимую часть тела доложить непосредственному командиру и получив задание на уничтожение максимального возможного количества некроконструктов убыть для его скорейшего выполнения;
при появлении признаков второй стадии заражения необходимо в кратчайшие сроки обратиться к ближайшему медицинскому работнику и сообщить о наличии симптомов, после чего следовать его указаниям в течении последующих стадий, для получения наиболее полной информации о порядке развития некровируса в организме;
при появлении признаков третей степени заражения военнослужащему необходимо в кратчайшие сроки покончить с собой с использованием подручных взрывчатых веществ и максимального возможного количества живой силы (некроконструктов) противника;
в случае проявление у военнослужащего признаков четвёртой стадии развития некровируса, и не выполнения им ранее указанных рекомендаций, он считается вражеским диверсантом и подлежит уничтожению. За исключением случаев сохранения им самосознания и приобретение несвойственных организму человека изменений. В данном случае военнослужащий обязан доложить своему непосредственному командиру о случившемся и добровольно убыть для прохождения медицинских и лабораторных исследований.
Отмечается, что имеются подтверждённые сведения о наличии у священнослужителей различных верований специфических сил способных прервать либо замедлить распространение некровируса. О всех случаях выявления данных индивидов военнослужащий обязан сообщать своему непосредственному командиру.
Начальник штаба в/ч 65646
полковник А.Выживалин
Сержант Буртуз Кимирберг-Оглы спешил, жить оставалось совсем недолго. В ходе операции по зачистке одного из посёлков близ города Анадырь сержант со своим отделением попал в окружение зомбаков и хоть они и сумели отбиться, один из поганых выползней ишака сумел укусить доблестного бойца за щиколотку.
Решив заняться своим лечением самостоятельно Бургуз оставил своё отделение и, используя один из изъятых у местных снегоходов, направился к скованной льдом реке. Ориентируясь по рассказам своего хорошего знакомого, старшины Кмоля Гыркол-гыргыновича, бывшего родом из этих мест, сержант поехал вверх по реке в поисках его родного поселения. Кмоль утверждал, что, еще когда он еще был ребёнком, к ним в посёлок забрёл могучий шаман, который мог общаться с духами и тем самым лечил людей, от, казалось бы, неизлечимых болезней.
Спустя несколько часов перед Бургузом показалось озеро Красное, возле которого стояло родное поселение старшины Кмоля. Несколько десятков чумов раскинулись на берегу озера, а недалеко паслось стадо оленей.
Подъехав к самому большому чуму, сержант слез со снегохода и оказался лицом к лицу с закутанным в национальную одежду мужчиной лет двадцати пяти, наставившем на него ружьё.
- Ты чьих будешь солдат? - задал вопрос оленевод.
- Мужик. Тут такое дело, - замялся сержант.
- Вы же в курсе чего в мире то твориться? - уточнил он на всякий случай.
- Ну так не дикари чай, - кивнул мужик, - Радио слушаем. Мертвые говорят встают, да на людей кидаются.
- Ну да. Ну да, - покивал Бургуз, - Вот меня они того, погрызли немного, короче. Наши то ничем помочь не могут. А у меня друг в роте есть. Кмолем зовут. Он из местных. Как-то рассказывал, что ваш шаман от любой хвори помочь может.
- Кмоль говоришь? - удивлённо переспорил оленевод, - Это который? Сын Таната и Пэнр-эны?
- Да не мужик. Этот Гыркол-гыргынович, - ответил сержант.
- А этот. И что непутёвый этот? Живой что-ль еще? - поинтересовался здоровьем земляка парень.
- Живой. Живой. Мужик. Где шаман то? Мне жить осталось часа четыре всего, - сбивчиво проговорил Бургуз.
- А нету шамана больше. Помер уж лет пять как, - расстроил своим ответом военного парень.
- Как помер то? И что совсем? - ахнул сержант.
- Ну пока не воскрес вроде, как некоторые. Я сейчас за него. Так что проходи в чум. Поглядим чего с тобой делать можно, - пригласил военного в свой дом шаман.
Усевшись внутри на оленьих шкурах, па парень достал из массивного сундука трёхлитровую бутыль с прозрачной жидкостью и старинную толстую книгу. Откупорив бутыль, мужик отхлебнул немного и протянул её Бургузу, после чего уселся у костра и открыл книгу.
- Меня Марьямом кличут, - представился шаман, - а ты чей будешь?
- Бургуз я, из Казахстана, - также представился сержант, прикладываясь к бутылке, в которой оказался мягкий и самогон приятно согревший тело и душу вояки.
- Так ты чего, действительно помочь можешь? У нас то в армии коли зомбяра цапнул либо конечность отпиливают сразу, либо на опыты передают, - поделился своими переживаниями военный.
- Ну случай этот не сильно тяжёлый, - степенно покивал Марьям, - Старый Лелекай мог его в два плевка вылечить. Вызвал бы духов, они бы тебя и исцелили бы. Но я не так силен, как он. Придётся провозиться. Вот смотри, - разверну он в сторону Бургуза книгу.
В книге были надписи на непонятном Бургузу языке и изображались какие-то картинки. На одной из них в людей вселялись какие-то чёрные тени, на следующей люди пожирали людей, на другой окровавленный человек с маленькой тьмой внутри, одетый в оленью шкуру вырезал у другого человека из груди сердце, после чего целовал его в губы передавая свою черноту в труп.
- Видишь? - спросил Марьям Бургуза, - Всё не так уж и сложно. Режешь оленя, надеваешь на себя его шкуру, а после приносишь в жертву духам человека, и переносишь заразу из себя в его тело.
- И чего? Вот это вот сработает? - спросил шокированный Бургуз, - Это что у тебя, что вообще за книга такая?
- О! Это древнее писание шаманской магии. Испокон веков каждый шаман записывал сюда ритуалы, подсказанные им духами в час нужды. Этот ритуал великая чукотская шаманка Ин-нэвыт получила от бога Пеликена, когда на нашу землю пришёл чужеземный колдун Кара-Ченцыв, повелевающий мёртвыми. Великая битва тогда была между ними - поведал сержанту Марьям.
- А ты не сомневайся. Тогда глядишь точно поможет, - подбодрил военного оленевод.
- Ладно. Только ты это Марьям..., - замешкался сержант.
- Чего? - удивился шаман.
- Оленя одолжишь? - смущенно попросил Бургуз, - Я заплачу. Честно. Просто я торопился, всё имущество в лагере осталось.
- Ха-ха-ха, - рассмеялся Марьям, - А ты забавный. Пошли покажу как оленя резать надо.
Спустя час, сержант Бырзуз стоял над разделанным оленем сжимая в руку снятую шкуру.
- Молодец вояка, - похлопал сержанта, подошедший сзади Марьям и протянул ему стакан с самогоном.
Выпив предложенный напиток Бургуз передернул плечами от холода, и спроси у шамана, - Тут это, Марьям дело такое... а где жертву брать то будем?
- Насчёт этого не переживай, - улыбнулся Марьям, - Есть тут у меня один кандидат на примете.
- Да? И кто же это таааааккоооййй, - заплетающимся языком произнёс Бургуз падая на землю без сознания.
- Да подвернулся тут один, - радостно сказал Марьям и потащил тело к соседнему чуму.
- Окко-н, Окко-н! Веди скорее Тиныл на улицу! Будем её лечить - прокричал Марьям, откинув полог чума.
- Ой Марьям, да как же это. Где ж ты одержимого еще одного нашёл? - всплеснула руками пожилая чукотская женщина, выводя из чума молодую девушку с признаками тяжёлой болезни на лице.
- Нашёл матушка Окко-н. Главное нашёл. Теперь Тиныл сможет выздороветь. Я хоть злого духа, что в неё проник, в узде держал, да освободить не мог. Не было у нас сосуда для него, а теперь всё. Можно проводить ритуал. Тиныл то справиться? - радостно говорил старушке Марьям.
- Справиться, справиться! Не переживай. Она же в городе как раз на врача то и училась, пока её тварь то та не покусала. Хорошо хоть ты рядом оказался и домой довёз, - щебетала бабушка Окко-н, раздевая внучку и оборачивая её в оленью шкуру.
- А то, - горделиво кивнул шаман.
- Только ты смотри! Отплати как условились! А не то сама знаешь духи проклянут, - напомнил мужчина об оплате.
- Не переживай Марьям! Как и обещала! Тиныл в жёны возьмешь, - радостно покивала старушка, вручая девушке нож и подводя к лежащему в снегу Бургузу.
- Ну коли так, то хорошо, - сказал Марьям, влюблёнными глазами смотря на закутанную в шкуру голую девушку.
- Тиныл! Знаешь, что делать надо? Вонзи в него нож, вырежи сердце и после поцелуй его и твоя хворь уйдёт, - пояснил шаман девушке.
- Да. Я сделаю, - еле слышно прошептала Тиныл.
- Вот и умница, а я, пока ты сердце достаёшь, духов умаслю. Чтоб добрее к тебе были, - улыбнулся шаман и начал стучать в бубен и приплясывать вокруг тела Бургуза.
Острый нож вошёл в грудную клетку сержанта, направляемый женской рукой, и вскоре на свет появилось кровоточащее окровавленное сердце, с черными прожилками спрятавшейся внутри заразы. Завершая ритуал, девушка наклонилась и поцеловала Бургуза в остывающие холодные губы, чувствуя, что по её телу пробегает волна, вымывающая проникшую внутрь инфекцию и отдающую её уже мертвому телу.
Увидев, что ритуал окончен, шаман взвыл последнюю руладу песни и отложил в сторону бубен. Марьям приобнял стремительно порозовевшую Тиныл за плечи, и, в сопровождении старой Окко-н, повёл её в свой чум, праздновать исцеление девушки.
Тело сержанта так и осталось лежать неподалёку от чума, пока спустя несколько часов не начало дёргаться. Бургуз открыл глаза, протяжно застонал, и поднявшись на ноги, пошатываясь, побрёл в сторону чума откуда раздавалось веселое пение. Молодой шаман слишком не внимательно отнёсся к изучению особенностей ритуала.