Аннотация: Все что удалось восстановить за полгода, после возвращения из рядов ВС РФ. Без правок, черновик. Концовка отсутствует.
Пролог
Двое мужчин стояли под звездным небом. Первого звали Дампнар, второго Мадграш. Первый не сводил напряженного взгляда со звезд. Второй же внимательно следил за первым и ждал, когда тот закончит разглядывать небеса. Вот, наконец, он оторвал свой взгляд от неба и повернулся к Мадграшу лицом.
- Ты что-то хотел?
- Да. Моя дочь очень слаба. И боюсь ее болезнь плохо сказывается на близнецах. Я опасаюсь, что один из них может умереть.
- Скверная ситуация. - Он покачал головой. - Я не могу прочитать их судьбу по звездам. Но мы должны сделать все от нас зависящее, что бы они родились. Я чувствую, что им уготована великая участь.
- Это только твое предчувствие. И что значит, ты не можешь прочитать их судьбу!?
- Только то, что я и сказал. Их судьба закрыта от меня. Я даже не могу дать им имена. Но надеюсь, во время родов, я смогу заглянуть за грань и увидеть, хотя бы малость.
- Ты понимаешь, ты будешь нужен там! Твоя жена очень слаба, судьба детей не известна.
- Мадграш! Успокойся. - Постарался утихомирить собеседника первый. - Я все понимаю. Но это традиция моего народа. Я должен дать детям те имена, на которые укажут. Иначе может случиться беда. - Его глаза наполнились грустью. - Уже были случаи, когда не правильное имя приводило к большим неприятностям. Так надо. Пойми. - Он опустил плечи, и исподлобья посмотрел на Мадграша. - Я постараюсь за два оставшихся месяца узнать хотя бы имена, но на всякий случай отправь кого-нибудь за Ясенем и Грионой.
- Странный вы народ, Северные. У него в любой момент может умереть жена и дети, а его беспокоит только имена еще не родившихся детей.
- Тебе и не понять. - Казалось, он сгорбился еще больше. - Мой отец не последовал традициям предков, и дал мне имя, которое сам хотел. В результате я навлек беду на всю стаю. Пойми, наши имена показывают наше предназначение и наш характер.
- Позволь узнать и что же значит твое имя, Дампнар? - Он произнес это с легкой издевкой в голосе.
- Проклятый. Я проклят с самого рождения. Я узнал, свое истинное имя и его значение, только через почти четыреста лет после своего рождения. Но я принял его и покинул стаю. Но со мной ушли и те, кто не принял власть прошлого вожака и те, кто сам от нее отрекся.
- Проклятый? - Он пожевал слово, будто пробуя на вкус. - И в чем же заключается проклятье?
- Я единственный кто может нести бремя проклятой реликвии и сдерживать его. - В подтверждение он показал цепочку с крестами, висящую у него на груди. - Это то, что осталось от создателя нашего мира и его врага. В них заложена огромная сила, которая способна уничтожить наш мир, да и не только его. Ни кто не знает, что тогда произошло. Остались только эти реликвии. Но мы можем видеть их силу и, то, что они могут сотворить. Поэтому мы считаем их проклятыми.
- Странный вы народ, Северные. Вы сильнее кого бы то ни было в нашем мире, но не пользуетесь силой, предпочитая довольствоваться малым. Вы чтите традиции предков. Вы древнейшая из ныне существующих рас. Вы первые дети создателя...
- Мы не дети создателя. - Прервал поток речи Мадграша, Дампнар. - Мы дети изначалья. Того, чье упоминание заставляет дрожать даже первостихии. Да мы появились здесь вперед первых детей создателя. А он не посмел спорить с нашим отцом. По тому, что боялся. Сила, заложенная в нас велика, даже очень велика. Поэтому нас с детства учат обходиться малым. Иначе мы можем уничтожить все, что нам дорого. Тебе не понять. Мы смогли оградить детей от силы, но по мере их взросления она наполняет их. Слабых духом пожирает, именно поэтому важны имена. Если имя покажет, что потомок слаб, ты даже не представляешь каково это убить собственное дитя, ради сохранения жизни сотен, если не тысяч.
- Вы убиваете собственных детей!? - Удивлению Мадграша не было предела.
- Первые десять лет их жизни мы следим за такими детьми, и если имя начинает брать верх, то да. Мы убиваем их. Ты просто не видел, к чему может привести малодушие.
- А ты видел?!
- Да. - Он коснулся головы собеседника. Показывая ужасные картины прошлого. - Ну как? Все еще считаешь, что мы изверги, убивающие детей по собственной прихоти? - Спросил он, когда его собеседник немного пришел в себя после всего увиденного. - Все еще считаешь, что наши традиции ненужный пережиток прошлого?
- Нннет. - Кое-как выдавил слова его собеседник. - Больше не считаю. Ты прав. Сколько ж тебе лет?! Что ты видел первые расы создателя. - Невольно вырвалось у него.
- Много, Мадграш, очень много. Хоть мы и не бессмертны, но мы живем долго, ужасно долго. Мы можем уйти по своей воле. Но мы не можем покинуть стаю. Рано или поздно мы переродимся вновь. Такова наша участь. Но ты не прав, это были не первые творения создателя. Где то тысячные. Первых не застал даже мой отец. Хотя благодаря тому, что я Вожак, я могу видеть воспоминания наших предков.
Они оба замолчали. Каждый углубился в свои мысли. Так они простояли до самого рассвета.
Два месяца спустя.
- Дампнар. Я не понимаю. Моя дочь родила. Но все наши прогнозы оказались ложными. Мы все думали, что второй из близнецов родиться слабым. Но мы ошиблись. Слабым родился первый. Мальчик. Девочка же здорова и сильна. Я не понимаю, где мы ошиблись!
- Успокойся Мадграш. Вы нигде не ошиблись. Все правильно. Взгляни на небо. Что ты видишь?
- Сияние Вэйфилора. Видимо где то опять бушует.
- Правильно. А еще что? Какие странности?
- Ну-у-у, так сразу и не скажешь.
- А ты присмотрись повнимательнее.
- Подожди. - Наконец понял Мадграш. - Сейчас же не сезон, для таких ветров. Да и был он уже не так давно. - Дампнар только покивал его словам. - К тому же одна из лун все еще на небе, и светиться чересчур ярко. Такого не может быть. Всем известно, что когда бушует Вэйфилор, лун не видно ни с одной точки материка. Что это значит Дампнар?
- А это имена моих детей. Видишь ли, Мадграш, с первыми криками старшего, началось бушевание Вэйфилора. А когда родилась младшая, небо озарила одна из лун, нашего мира. Имена моих детей Вэйфилор и Лунария. Вэй и Луна. Красивые имена, ты не находишь?
- Да. Красивые. И сильные.
- Но как быть с тем, что мы ошиблись насчет младенцев...
- Я уже сказал. Вы нигде не ошиблись. Просто сильный защищает слабого.
Они замолчали. Мадграш обдумывая сказанное. А Дампнар пытаясь разглядеть судьбу своих детей. Только перед самым рассветом он смог заметить, то чего не увидел. Некогда одинокая звезда разделилась на две части. Но он не придал этому значения. Посчитав, что это явление признак его детей. Уходя с такими мыслями, он не знал что только отчасти прав.
Полтора года спустя
Все началось внезапно. Когда первые горящие стрелы ударили по крышам домов, Дампнар спал. Его оставили с дочерью, в то время как жена с сыном, были у её отца. Он был волхвом стаи, и пытался всеми силами поправить здоровье внука.
А он, Дампнар, решил остаться дома. Ему было больно смотреть на своего сына, который отдал все свои жизненные силы, более слабой сестре. Они пытались вернуть силы ребенку. Но все было тщетно. Единственное чего они добились, это ухудшили его состояние. Тогда-то они и поняли, что силы маленький Вэйфилор сможет вернуть еще очень и очень не скоро, и только естественным путем. Но это было лишь малая часть проблемы. Основная же проблема заключалась в том, что волк внутри него уснул. И может ни когда не проснуться. Это было самое страшное. Ведь только с пробуждением внутреннего зверя, их раса могла пользоваться силой. Поэтому Дампнар страдал. Единственное утешение для него было осознание того, что его сын помог своей сестре. В ней он и находил утешение.
Он спал рядом с кроваткой, когда в дом ворвался Виртутис. Дампнар недолюбливал его. В нем было, что-то гадкое. Но что именно он так и не смог понять. Когда он только пришел в эту деревню, Виртутис ухаживал за его будущей женой. Но стоило Дампнару увидеть Илу, как он понял, она будет его. Он приложит все силы для ее завоевания. И вот спустя почти пять лет с тех пор, он счастливый отец близнецов. Ему удалось все что он хотел, а Виртутис остался глодать локти.
- Вставай! На деревню напали люди. - Проорал Виртутис почти в самое ухо. - Эти мерзкие твари решили, что им все дозволено. Вставай! Бери оружие, мы должны убить их всех!
Дамнар вскочил на ноги как ошпаренный. Он еще заметил искорки безумия и жажды крови в глазах своего собеседника. Но рука сама тянулась к двуручнику пристроенному рядом с кроватью. Когда взгляд наткнулся на дочку. Он окончательно проснулся.
- Я не могу. Мне надо спасти дочь.
Он повернулся спиной к Виртутису, что бы взять дочь. И в это мгновение пришла боль. Внезапная, острая боль пронзившая сердце. Он скосил глаза вниз, и увидел острие клинка проворачиваемое в своей груди. А Виртутис шептал ему на ухо, медленно проворачивая клинок в его груди:
- Сдохни! Тварь! Ненавижу! Сдохни!
Единственная мысль, крутившаяся в голове умирающего оборотня, была, о том, как бы спасти дочь. Выхода он не видел. Но вдруг Виртутис зашипев от боли, выдернул меч из его груди. И он, наконец-то смог разглядеть своего спасителя. Это был человек. Уже не молодой, но еще не старый. Человек вновь вскинул лук и выстрелил. Виртутис зарычал от боли. Видимо человек попал. Дампнар уже не видел. Он упал на пол, лицом в низ. Спустя пару тактов, к нему подошел человек и перевернул его на спину. Он покачал головой, показывая, что рана смертельная. Тогда-то Дампнар и решился. Лучше так спасти дочь. Зато она, возможно, будет жить. Пусть это призрачный шанс, но все, же шанс. Дампнар попробовал заговорить, но вместо нормальных слов вырвался кашель в месте с кровью. Но он продолжал говорить не взирая на кашель, на кровь заполонившую горло и рот. Он должен спасти дочь.
- Спаси... Кха-кхак... - Дампнар опять закашлялся кровью, но упрямо продолжал - Спаси дочь... Кха, кха кха. Спаси Лунарию... Кхарк, кхарк Прошу спаси ее кхарк...
Кое-как произнеся эту фразу, он вновь зашелся в приступе страшного кашля. А уже умирающий мозг твердил, надо передать знак рода. Теперь она должна его возглавить. Тем временем человек склонился над Лунарией. Было заметно, человек решил выполнить последнюю просьбу умирающего оборотня. Он плотнее закутал маленькое тельце. Бережно прижал получившийся сверток к груди и уже собирался уходить, когда Дампнар схватил его за ногу. Человек нагнулся, и он быстро зашептал, боясь не успеть договорить. А левая рука уже снимала цепочку со знаком рода.
- Возьми. Отдай это ей... Кха, кха, кхарк - Он снова зашелся кровавым кашлем. Охотник, протянув руку, принял за цепочку то, что отдавал ему оборотень. - Это, теперь ее... Кхак, кхак... Знак рода... Кхак, кхак... береги ее. - Он откинулся на спину и зашептал, обращаясь к призрачной стаи - Прошу спасите их. Защитите. Спасите. Она должна выжить. Прошу...
Последние слова он прошептал уже мертвыми губами.
Огромный волк, возглавляя стаю таких же призрачных волков бежал по лесу, защищая человека и сверток который тот нес в руках. Он вел их короткими тропами. Помогая человеку все дальше и дальше удаляться от места бойни устроенной его сородичами. Вот человек добежал до деревни. Призрачная стая волков остановилась на самой кромке леса. Вот вожак вскинул голову и завыл. Его подхватили остальные волки. Так они выли, пока не взошло солнце. А с первыми его лучами они растворились в тени деревьев. Дожидаться своего нового вожака.
Старый охотник пробирался через лес, среди таких же охотников как и он. Но в отличие от них он чувствовал себя ужасно. Он не мог понять, что является причиной его беспокойства. Он же идет совершать богоугодное дело, как говорит господин светлый маг. Но тогда от чего на душе словно камень. Так тяжело, просто невозможно тяжело. Он остановился и в который уже раз за последний час, поправил колчан со стрелами и лук пока еще находящийся в чехле. От чего же на душе столь погано? Рядом встал молодой охотник из соседнего селения и вопросительно глянул на своего более старшего товарища. Задавая немой вопрос "что-то не так?", старый охотник помотал головой "все в порядке", снова поправил лук и пошел вперед. Но чувство тяжести его так и не покинуло.
Стемнело. А охотники только подходили к месту будущей бойни. На душе у охотника так и не прояснилось. Ему было плохо. Он остановился, вынул лук, натянул тетиву и достал первую стрелу. Проверил ветер. Все правильно, они подходят с подветренной стороны. Оборотни их вряд ли учуют. Собравшись с духом, он попытался натянуть тетиву и с удивление понял, что не может, не хочет ее натягивать. Он снова собрался с духом и вновь попытался натянуть тетиву и опят не смог. Мешала совесть.
Он, начал оправдываться перед самим собой, что оборотни, погубили многих и не только в его селении, но и в соседних, за это они заслужили смерть. И он один из тех, кто будет им мстить за смерть друзей, товарищей, родных. Он должен это сделать. Но так некстати, проснувшаяся совесть твердила, что он не имеет права судить кого то, что среди тех, кого они сегодня будут убивать, есть и не виновные, те, кто не делал, ни чего плохого людям.
Пока он предавался раздумьям остальные охотники уже дали первый залп. Десятки горящих стрел взметнулись в небо. Позже он и сам не сможет сказать, что послужило причиной тем действиям. Но как только первые стрелы впились в крыши крайних домов, старый охотник побежал. Он бежал к домам оборотней. Зачем? Он и сам не знает. К тому моменту как он добежал до первых домов, их крыши уже полыхали, а по улицам бегали различные тени и гибли под смертоносным ливнем стрел.
Он увидел, как в соседний горящий дом забежал оборотень с мечом в руке. И решил последовать за ним. Пригибаясь, забежал в дверь, пробежал чуть вперед и остановился в проеме соседней комнаты. То, что он увидел, потрясло его до глубины души.
Оборотень, что только что забежал в дом, проворачивал клинок, острие которого торчало в груди другого. Они стояли боком, и охотник видел, что клинок вошел в спину ни чего не подозревающего оборотня. Его слегка выгнуло дугой. Лиц он не видел из-за отсветов пламени льющихся через открытое окно. Охотник, не задумываясь, вскинул лук и выстрелил. Попал в плечо убийцы. Тот зарычал от боли. А как иначе ведь наконечник посеребренный. Повернув клыкастую морду на охотника и резким движением руки вытащил меч, делая и без того ужасную рану еще страшней. Но охотник уже успел вытащить вторую стрелу и снова выстрелил. Попал опять в плечо. Потянулся за третей, а оборотень, оттолкнув умирающего бросился в окно. Через цикл, в окно, с улицы влетели целых четыре стрелы. Одна из них горела.
Охотник подбежал к умирающему опустился на колени, откидывая лук и стрелу в сторону. Он знал, что раненому уже не помочь, но все равно перевернул его. Плохая рана, очень плохая, меч вошел рядом с сердцем, пропоров легкое. Но оборотень все еще был жив и находился в сознании. Увидев охотника склонившегося над ним, зашептал, теряя последние крохи сил:
- Спаси... Кха-кхак... - Он закашлялся кровью, но упрямо продолжал - Спаси дочь... Кха, кха кха. Спаси Лунарию... Кхарк, кхарк Прошу спаси ее кхарк...
Только теперь, после слов оборотня охотник понял, что сидит рядом с колыбелью ребенка. "Так вот почему он подпустил убийцу слишком близко к себе. Он хотел вынести дочь. И посчитал, что тот второй, пришел помочь ему. И эта ошибка стоила ему жизни", отстраненно подумал охотник, разглядывая маленькую девочку, тихо лежащую в колыбельной. Ей от силы было года два. Она лежала в колыбельной с открытыми глазами и молча, смотрела на охотника. Его сердце дрогнуло. Эта малышка сразу заняла в нем место. Он осторожно завернул ее в одеяльце, укутал поплотнее и взял на руки.
Охотник уже собирался уходить, когда понял, что отец малышки держит его за ногу. Опустив глаза, он встретился с парой стальных глаз. Они явно принадлежали старому оборотню, который уже очень много повидал на своем веку. Охотник присел рядом с истекающим кровью, чтобы разобрать тихий шепот оборотня. Поплотнее кутая в одеяльце ребенка, отгораживая ее от этого зрелища. А отец девочки начал снимать свободной рукой с шеи, какой-то предмет, шепча уже почти в забытье:
- Возьми. Отдай это ей... Кха, кха, кхарк - Он снова зашелся кровавым кашлем. Охотник, протянув руку, принял за окровавленную цепочку то, что отдавал ему оборотень. - Это, теперь ее... Кхак, кхак... Знак рода... Кхак, кхак... береги ее.
Он отпустил ногу и завалился на спину, повторяя всего одну фразу "Прошу спаси и помоги им". К кому обращался оборотень, охотник не знал. Он плотнее прижал ребенка и выбежал из дома. Он сразу направился в сторону своей деревни.
Бежал, не разбирая дороги. А в голове билась всего одна единственная мысль, "Быстрее. Быстрее". Когда он преодолел уже больше половины пути, то с удивлением отметил, что почти не устал. А лес будто помогал ему. Сюда они добирались больше дня, а вот обратно он бежит всего часа три, но уже успел преодолеть их первый привал. Это он понял по оставленным им самим зарубках на деревьях.
Он добежал до деревни еще до рассвета. Вбежал в собственный дом, напугав молодую жену. Он пронесся по всему дому, собирая необходимые вещи. Крикнув на ходу жене:
- Собирайся. Мы уходим из деревни.
Самому охотнику было уже далеко за сорок, почти пятьдесят. Его жена была намного младше мужа, всего двадцать семь. Но все равно когда он взял ее в жены, она уже считалась старой девой. Ведь в двадцать четыре уже не сидят в девках. В жене охотник души не чаял. Не смотря на то, что своих детей бог им пока не дал.
- Ждар! Что происходит?! Куда мы так спешим?
Вместо ответа охотник сунул в руки жене сверток с ребенком. Она охнула, развернув его. И уже без вопросов помогала собираться мужу.
Они ушли с рассветом. Ни кто в деревне и не заметит, пока не вернуться охотники. Ждар надеялся, что его ни кто не видел с младенцем на руках, и что его посчитают мертвым, а жену сбежавшей или утопившейся от горя.
Когда солнце перевалило за полдень, он устроил привал. Самое удивительное было то, что девочка все это время вела себя тихо и не шумела. Перекусив вяленым мясом, они уже было направились дальше, когда жена, наконец, задала самый страшный, по мнению Ждара вопрос:
- А откуда ребенок? Ты же ушел на оборотней. Ох! - Сообразила она. - Неужели малышка... нет Ждар скажи, что это не так! - Он молчал, наблюдая за женой. - Ждар мы должны избавиться от нее. Она же оборотень! Ждар! Почему ты молчишь?!
- Хочешь убить ее, убивай. Но если ты это сделаешь, то ты мне больше не жена.
Довольно жестко и твердо ответил он. Его жена тихо охнула. Посмотрела в глаза мужа. Его взгляд стал холоднее льда. Затем перевела взгляд на причмокивающую малышку, и поняла, что не сможет ее убить или бросить. Да и муж ей этого не простит. А ведь они так давно хотели детей, и вот оно чудо. Ребенок! Пусть не свой, но такой долгожданный и родной. Плотнее прижав ребенка к себе, она заговорила с мужем:
- И чего ты расселся как старая кляча? Подбирай вещи и пошли надо до вечера еще покормить малышку.
Ждар на эти слова лишь улыбнулся. Он не сомневался в решении жены. Ведь они так давно хотели ребенка. И вот он долгожданный. Здесь, рядом с ними, с его родителями. И пусть она оборотень. Это ничуть не помешает вырастить ее, так как они захотят.
А через месяц в поселке Кленники появилась семья немолодого охотника. Жена и ребенок. Они сказали, что старый дом сгорел, и теперь они ищут счастья на новом месте. Староста принял их довольно неплохо и разрешил пожить у себя пока охотник не отстроиться и не обживется на новом месте.
Часть первая: Воспоминания.
В то утро был дождь. Промозглый противный, с резкими порывами ветра дождь. Мы ехали уже второй час по скалистой местности. Пейзаж не баловал своим разнообразием. Это было первое утро, когда я начал задаваться вопросом "А с чего все собственно началось?". Я уже битый час думал над этой мыслью. "А и вправду с чего? Быть может с того как я присоединился к отряду, идущему на войну с демонами? Нет, вряд ли. Тогда может быть с того момента когда я начал свое путешествие? Да нет, тоже вряд ли. Возможно, в тот момент, когда я решился пойти на войну? Возможно, но скорей всего еще раньше. Может с идеи пойти на войну? Да скорей всего это и был переломный момент моей жизни. Хмм, тогда надо подумать, а когда собственно мне в голову взбрела эта шальная мысль? Хотя чего тут думать? Я хорошо помню этот день. Но тогда возникает другой вопрос, а что натолкнуло меня на эту мысль? Или даже не так. Почему я решился на нее?"
Из раздумий меня вырвал голос Дмайнуса.
- Часа через два таверна будет. Вон на горизонте дымок виднеется.
- Нет - Возразил ему Видлоуэль - Не через два, а через три. Тут дорога извилистая.
- Какая разница? Чем быстрее доберемся, тем лучше.
- Да по быстрей бы. А то скоро снег пойдет - Вмешался в разговор Блэйтор.
- Все равно не успеем до снегопада - Сказал я - Даже если пришпорим коней. Снегопад то начнется через одиннадцать минут.
- Откуда ты знаешь, да еще так точно - Спросил Блэйтор.
Недоумение на его лице было лучшим бальзамом от моей меланхолии, давненько я над ними не издевался.
- Так сам же говорил, что я чувствую стихии, вот она мне и сказала, что то - типа "Я начнусь ровно через одиннадцать минут и три цикла"
- Так прямо и сказала?
- Хахаха
- Ага, значит, шутить изволите? - Он недобро прищурился, глядя на меня.
- А ты больше верь словам недомага. - С ехидной улыбой сказал я. Продолжить мне не дали.
- Успокойтесь! - Прозвучал голос Видлоуэля - Мы все устали. А вы еще намереваетесь спорить. Вам не кажется, что сей час не лучшее время для этого. Ты Блэйтор маг, да и вообще человек опытный, а так легко позволил этому юнцу обхитрить себя! - При этих словах он кивнул в мою сторону. - А ты, тебе не кажется, что твои шуточки не уместны в данной ситуации. Мы все устали, да и погода в последние дни не балует нас.
- Хватит, я понял. Был неправ, исправлюсь.
За этим разговором мы и не заметили, как пошел снег. Мокрый, липкий, противный снег. Он норовил залететь под капюшон, залезть под воротник и там растаять. Настроение у нашей группы как-то само собой упало, и больше разговаривать не хотелось. К таверне мы подъехали не через три часа как говорил Видлоуэль, а через пять. Уже стемнело, передвигаться в темноте было сложно. Настроение у всех было припаршивистое. Даже у меня, кто любит морозы и снег, оно было плохим.
Трактир представлял собой старое двух этажное здание. Стоило только переступить порог таверны, как к нам тут же подбежал хозяин. На его лице играла искренняя, дружелюбная улыбка. Было видно, что таверну уже давно никто не посещал, и мы для хозяина были своего рода спасителями.
- Чего изволят благородные господа? И что привело столь почтенных людей в это богами забытое место? - Трактирщик склонился в подобострастном поклоне нашим магам. Безошибочно определив их в нашем отряде по бляшкам на отвороте воротника.
- Ну, во-первых, здесь не только люди, но еще и гномы. - Ворчливо заметил Хобо.
- Прошу меня извинить я вас не заметил. - Бросил трактирщик. При этом, не переставая кланяться нашим магам.
Гнома наглость трактирщика задела до глубины души. Но Дмайнус не дал ему ничего сделать, положив руку на его плечо, и когда гном обернулся, покачав головой.
- Не переживай. Лагир ему объяснит, где и в чем он был неправ. Давай лучше пройдем за вон тот столик. - При этих словах он указал на дальний столик в углу зала.
Дмайнус избрал отличное место. Оттуда великолепно просматривались входная дверь и окна с одной стороны здания. Раждрик и Видлоуэль проследовали к столику у дверей, чтобы полностью просматривать окна. Я, Тэнэбриз и Игнил проследовали к столику рядом с ширмой для того чтобы наблюдать за кухней и лестницей на второй этаж. Каждый из нас расположился таким образом, чтобы не мешать друг другу при наблюдении, и в случае чего отреагировать, не мешая другим. Так мы решили располагаться в самом начале нашего путешествия. Но кто, куда и с кем будет садиться, не оговаривалось. Каждый садился туда, где ему удобней, но за каждым столиком должно быть не меньше чем трое. По определенным стечением обстоятельств мы играли свиту магов. Так проще, да и вопросов меньше. Расположившись за столиками, мы стали дожидаться пока присядут наши маги, а заодно когда принесут съестное. Вот все кажется улажено. К нам за столик присел Блэйтор. К Видлоуэлю сел Малик. А Лагир занял место за ожидаемый его столик с Хобо и Дмайнусом.
Трактирщик, определив видимо по количеству народа главным Блэйтора, оперативно обслужил наш столик сам, тем самым показав уважение к нашему магу, в надежде на щедрые чаевые. Как только столик был накрыт, а трактирщик удалился, Блэйтор заговорил.
- Наша комната ближайшая к лестнице, в ней всего 3 кровати и она является самой большой из всех. Комната Малика по соседству с нами, а Лагира возле окон. Дежурить будем по очереди, мало ли что. Первым дежурит Вэйфилор, за тем Тэнэбриз, потом я, а в конце Игнил. Теперь быстро доедаем, и идем в комнату.
Комната была просторной. Игнил сразу же занял кровать возле окна. А за окном тем временем все сильнее завывал ветер, да и снегопад крепчал. Блэйтор и Тенебриз заняли кровати вдоль стен. Узкий проход позволял скинуть в него наши скромные пожитки. Мне же предстояло стоять возле двери. Комната была очень узкой.
- Так Вэй наложи заклинание защиты на дверь и окно. - Голос Блэтолора был мягким и вкрадчивым. - Я тебя им учил. Не беспокойся, я проверю и проконтролирую.
Я сосредоточился и, припомнив заклинание, наложил его сперва на дверь, а затем и на окно. Блэйтор удовлетворенно кивнул. И все начали готовиться ко сну. По здравому размышлению спали в одежде, скинув только куртки и дорожные плащи. Оружие у каждого находилось под рукой. Пока все устраивались, я отстраненно наблюдал за ними, но это не значит, что я не был готов к неожидоностям. Я следил за безопасностью и пытался вспомнить, на чем я прервал свои размышления по поводу моего участия в этом походе. Я пришел к мысли о том, что разгадку надо искать еще в моем детстве, в тот момент, когда все уже крепко спали.
Хорошо себя помню я лишь лет с пяти. Воспоминания более раннего периода смутные и расплывчатые. Мне было четыре, когда моя мать второй раз признала себя невестой. Он был уже не молод и имел двух сыновей от первого схождения, они старше меня на три и два года соответственно. Поначалу все было вроде как хорошо. С его сыновьями мы кое-как уживались. Но все изменилось, когда мне исполнилось пять. Схождение вступило в полную силу, и он был вправе делать, что хочет. В тот день я был нещадно избит им и его сыновьями. Я не стал ни чего говорить матери по той причине, что она была беременна, и это могло сказаться на ребенке. Следующий раз они меня избили через неделю. Они не объясняли за что, просто били. После очередного избиения я дал себе слово, что они больше не увидят моих слез. Но это привело лишь к тому, что избиения ужесточились. Но я крепко держался, и позволял выступить слезам только тогда когда оставался один.
Когда мне исполнилось семь, я уже имел три перелома, и множество шрамов. Я дрался с его детьми, и все чаше бил их. Но после я выслушивал от матери, что я очень плохой и непослушный, а затем я был нещадно бит ее мужем. Он запирал меня в кладовках, подсобках, подвалах и в сарае. По месяцу оставляя без воды и еды. И мне приходилось добывать все самому, и питаться такими вещами, от которых всех нормальных вырвет. Но я не показывал ему, что мне плохо, и за это он все сильней и чаще меня избивал, правда уже с помощью всего, что попадется под руку.
С пяти лет я ходил к нашему кузнецу. Туда меня привел дед. Кузнец учил не только своему делу, но и драться, а главное обращаться с оружием. Но из-за частых пропусков, ему приходилось меня гонять сильнее и жоще остальных. Но я не обижался, ведь он старался для моего блага. Мой дед, со стороны матери, был волхвом нашего племени, это позволяло мне неделями не бывать дома, и изучать травологию. А еще он часто меня лечил. Во время тренировок с кузнецом, я выяснил, что кузнец раньше был воином во время второй войны с демонами. А в мирное время стал кузнецом.
В то время я подружился с Микстемом и его сестрами. Он был на четыре года старше меня. А его сестры, Ивина моя ровесница и Катсина младше меня на год, вечно бродили с нами. Его родителей убили люди, когда те слишком близко подошли к границе. И ему приходилось добывать все самому, и заботиться о сестрах. Я старался ему помогать, как мог. Вскопать огород, посадить, прополоть, перетащить что-либо, подлатать дом. Хотя если подумать, что я мог? Я был всего лишь ребенком. Но я старался, как мог. А он в свою очередь разговаривал со мной и подкармливал во время очередных заточений. Мы с ним часто мечтали, как станем известными...
Я прервал свои воспоминания, по той причине, что пора было будить Тэнэбриза. Ему предстояло стоять на стороже вторым. Я подошел к его кровати и протянул руку, как будто хочу что то украсть. В следующее мгновение я ее отдернул. А на меня уже смотрела пара льдисто голубых с красными вкраплениями глаз. У Тэнэбриза редкий цвет глаз. Больше похожих на прозрачный лед озера с вкраплениями крови. Прекрасно гармонирующих с основным, голубым цветом. Завораживающе надо сказать зрелище.
- Ты не мог бы следующий раз будить меня нормально?! Словами.
- Зачем? - На моем лице играло недоумение. - Так интересней.
- Если б не твоя ловкость я мог бы и повредить тебе руку. Так что, считай, тебе повезло.
- Угу. Вставай, давай. Твоя очередь. А будить тебя так надежней всего.
Побурчав немного для порядку, он встал, надел оружие и побрел к двери. Я же снял связку с мечами, и лег на кровать. Спать совершенно не хотелось. С детства я привык спать на твердых поверхностях. Кровати для меня были подстать пыточной установки палача, для заключенного. И в нашем отряде об этой моей странности уже знал каждый. По этому, Тэнэбриза так удивил мой выбор. Подложив под спину свои мечи, чтоб было по удобней, но так что их можно в любой момент изъять из ножен, я решил снова предаться воспоминаниям.
- Вэй! - Позвал, чей-то смутно знакомый голос - Вэй! - Чуть более громче и настойчивей позвал голос. - Вэй ты порядки?! Вэй отзовись! - В голосе явно проскальзывало волнение. Я слабо зашевелился. Тело отозвалось дикой болью. Я застонал. - Вэй! Слава Лунам ты в порядке. Подожди не шевелись, я сейчас открою засов.
Яркий отсвет луны резанул глаза. Так, что пришлось зажмуриться. В помещение скользнула тень.
- Вот, выпей это. Это отвар твоего деда.
Что-то мягко ткнулось в разбитые, покрывшиеся коростой губы. Горькая, тягучая жидкость потекла в горло. Я закашлялся. Но чьи-то заботливые руки придержали меня. Вторая попытка прошла более удачно, я жадно выпил весь отвар. Через несколько минут я почувствовал теплое ощущение внутри. Еще через несколько минут начал проясняться рассудок. Я начал понимать, что заботливые руки принадлежат Микстему. Он укутал меня в одеяло и присел напротив.
- Ну, как себя чувствуешь?
- Ужасно. - Кое-как прохрипел я. Голос давался с трудом, но я справился.
- Ну, это и неудивительно. Ты здесь уже вторые сутки. Я как увидел, в каком тебя состоянии сюда закинули, сразу побежал к твоему деду, за лекарством. Ивина с Катсиной наблюдали за Виром и сараем, где тебя заперли.
Воспоминания разом навалились на меня. Я вспомнил, как избил младшего из сыновей Виртутиса (отчима). В ответ тот привязал меня к жерди для скота, и избивал, какой-то палкой. Он долго и с наслаждением лупил по рукам, спине, ногам, груди. Но особую радость у него вызывали удары по лицу. Затем пришел старший из его сыновей. Дальше я провалился в беспамятство. Радовало меня лишь одно, они так и не увидели мох слез. За три года постоянных избиений я научился сдерживать слезы, да они собственно уже и сами не текли. Но вдруг пришло понимание "Слезы они уже не ждут! Они наслаждаются моими криками". Вместе с этой мыслью пришел страх, дикий и необузданный. Но он сменился пониманием того, что теперь и крики необходимо сдерживать. Я попытался сесть. Застонал, от боли пронзившей тело. Микстем тут же помог мне. Собравшись с силами, я прохрипел.
- Мик, как я выгляжу?
- Если я скажу ужасно, то буду очень далек от истины. Я удивляюсь, как он тебе зубы не вышиб?! Вот держи, это мазь. Тебе ее тоже твой дед передал. Я сейчас помогу тебя намазать. Только прошу, сильно не стони и постарайся не кричать.
- Зубы у меня крепкие, сам им удивляюсь. А насчет "не кричать", я постараюсь. Со стоном сложнее, и ни чего обещать не могу.
- Ладно, но все-таки постарайся.
Я не знаю, сколько длилась эта пытка. Я шипел, стонал, скрипел зубами, но не кричал. Порой от боли темнело в глазах. Сознание норовило ускользнуть. Но я дикими усилиями воли возвращал себя в реальность.
- Все. Извини! Очень больно было?
- Ну, ощущения уж точно не из приятных. Не мог сестру попросить намазать меня?
- Не мог. Они спят. А судя по тому, что ты спрашиваешь о них, я могу сказать, что ты уже в относительном порядке. Рассвет скоро, так что я пойду. Завтра загляну. А ты выздоравливай. И помни, мы все тебя ждем. И очень волнуемся за тебя.
Он бесшумной тенью скользнул к выходу. Послышался скрип двери, и он исчез за ней. Затем прогремел засов. И как-то само собой стало одиноко. Собравшись с силами, я приложив не малые усилия поднялся и проковылял к тайнику. Там осталась единственная вещь, доставшаяся мне после смерти отца. Серебреная цепочка с тремя причудливыми крестами. Достав ее, я намотал цепочку вокруг правой руки. Но так, что она свободно болталась. А кресты находились точно под ладонью. Затем я лег на пол, хотя скорее свалился без сил и позволил сознанию провалиться в забытье.
Пришел в себя я под вечер. Первое что я услышал, была пьяная ругань Виртутиса. Он завалился ко мне в сарай. Я не успел спрятать цепочку, единственное, что я мог сделать убрать руку за спину.
- О, ты уже очнулся? - Недоумение сменило злорадство. - Ты паршивый выкормыш! Я думал, что ты проваляешься девятину. Что уставился людское отродье.
Я действительно молчал, смотря на него и думая о том, какое удовольствие доставит мне, если я разобью ему нос. А он тем самым продолжал.
- Ты и вправду думаешь, что ты один из нас?! Ха, посмотри на себя! Где ты видел седых волков? Даже в старости волки имеют свой окрас, пусть вперемешку с сединой, но имеют. А ты совершенно седой, даже брови с ресницами. И ты смеешь надеяться, что ты действительно сын своей матери. Твоя наивность не знает границ.
Во время его монолога я действительно задумался. Может в чем-то он и прав. Да я действительно седой. Но моя седина очень странная. Она не белая, она имеет серебристость. То есть я скорей серебристо седой. Такой окрас странен для оборотней. Но для людей он является еще страннее. Поэтому я его словам не очень то и верил, и особого значения не придавал. А он тем самым продолжал.
- Ты паршивый человечишка! Да тебя приютили из жалости. А теперь она жалеет, что послушалась своего первого, никчемного мужа. - При этих его словах хотелось убить его, но меня сдерживало то, что он явно этого добивался. И был готов к этой реакции. Но я постараюсь сдержаться, мне не перенести второго избиения. - Усмири свой взгляд паршивец. - При этих словах он с силой ударил в зубы. Я почувствовал, как рот заполняется вязкой солоновато-железной слюной. - Хмм, я думал, выбил их тебе. Так вот на чем я остановился? А, точно. Ты явно не волк, так какого ты здесь обитаешь? Твое место среди людей. Среди таких же тварей как ты! И вот еще что...
- Вир! Вир! Ты где?! - Услышал я голос собутыльника Виртутиса.
- Да здесь я, здесь! Сейчас выйду. - И уже ко мне. - Было бы лучше, если б ты издох.
Он прошипел их мне в лицо, обдав напоследок перегаром. После чего развернулся и вышел. Конечно, я не верил его словам. Мама меня любила. Я по собственному мнению не говорил ей о том, что меня избивал Виртутис. Он боялся моего деда, и поэтому ни чего не делал матери. А надомной издевался, как только мог. Он всегда мог сказать деду, что я подрался с его сыновьями. Я знал, что дед поверит мне. Но все равно молчал. Мне не хотелось разрушать ту хрупкую иллюзию хорошей жизни, которую видела мама.
- Вэй! Ты в порядке? - Голос Мика излучал опасения.
- Да. Я в порядке. Он только говорил. Нес всякий бред!
- Слава лунам. Вэй твой дед просил привести тебя к нему. Не беспокойся Вир о тебе и не вспомнит. Но надо двигаться окуратней.
- Хорошо. Только подождем немного. И пойдем.
Я уже не раз сбегал из-под заточения. Поэтому знал много. Спрятав цепочку с крестами, я выбрался на воздух. Мик помогал мне выбраться. Затем мы вместе направились к деду. Идти было не выносимо больно. Тело на все реагировало болью. Поэтому добирались долго. Дед встретил нас возле ограды. Помог мне подняться в дом. Там сидели сестры Мика. При моем появлении они вскочили на ноги, но дед жестом руки остановил их. Краем глаза я заметил как у них выступили слезы, когда они взглянули на меня. Я попытался им подмигнуть "мол, все в порядке, не переживайте". Дед с Миком отвели меня в соседнюю комнату. Там меня заново подвергли пыткам, намазали мазью и перетянули ребра. Лишь после этих процедур меня провели в комнату и усадили за стол. Катсина спала на коленях у Ивины. Дед перенес ее в другую комнату на кровать, и укрыл одеялом. Ивина осталась с нами.
- Ну, рассказывай. - Произнес дед, усаживаясь на лавку.
- О чем? - Спросил я, активно поедая пищу.
- А ты не догадываешься?
- Если ты про мои синяки? То это я подрался с его младшеньким.
- Почему ты вечно его покрываешь?! Он тебя избивает до полусмерти! А ты все равно врешь. Тебе не стыдно?! Нет! А должно быть.
- На это есть свои причины.
- Ладно. Я даже понимаю, какие это причины. - При этих словах он погрустнел. - Дочке я сказал, что отправил тебя за травами. Он об этом не знает. Поэтому скоро тебя выпустит.
- Спасибо дед.
- Не за что. Ты все-таки мой внук. Ешь быстрей и иди обратно, вдруг хватятся. Как тебя выпустят сразу ко мне. И следующий раз будь осторожней!
Доев, я направился обратно в сарай. Мик и Ивина провожали меня.
Я очнулся от воспоминаний. Приподнял голову и увидел Игнила возле двери. Значит уже утро. Сев на кровати я повернулся в сторону окна. Там только зарождался рассвет. Я встал, взял свои вещи и направился в сторону двери.
- Ты куда?
- Вниз. Распоряжусь насчет еды.
- Ты всю ночь не спал? - Задал мне очередной вопрос Игнил.
- Да. Просто не хотелось. Но не переживай, я подремал. Так что в седле не усну.
- Это конечно не мое дело. Но тебя что-то беспокоит?
- Так. Тени прошлого. - Отмахнулся я.
- Тени прошлого бывают хуже сомнений. Будь с ними осторожней.
- Не переживай. Эти воспоминания не столь опасны, хоть они и не из приятных.
Я спустился вниз. В зале нашел трактирщика. Он что-то объяснял половым. Подойдя ближе, поманил к себе хозяина заведения. Когда тот подошел, быстро сделал ему заказ, указав на три столика, которые мы заняли, когда пришли сюда. Развернулся и вышел на улицу. Снег уже прекратился, ветер накатывал порывами. Но эта тишина обманчива. Я знал, что сегодня опять будет дождь со снегом. Надо заняться делом пока затишье. Я скинул плащ и куртку на снег, туда же полетели и ножны. Так встаем в стойку левый клинок возле носка ноги. Правый обратным хватом вдоль руки, острие клинка смотрит вверх. Такая стойка удобна как для защиты, так и для нападения. Теперь необходимо сосредоточиться. Выравниваем дыхание. Вспоминаем совет Видлоуэля, о том, что надо не переступать, а скользить. Ну, начали.
Проведя комплекс всех необходимых процедур, я остановился и посмотрел на место своей тренировки. Я остался, удовлетворен этой картиной, снег был не потревожен, и на нем не осталось не единого следа. Со стороны Таверны ко мне шел Видлоуэль.
- Любуешься?
- Да. Все-таки получилось пройтись и не оставить следа.
- Молодец! Делаешь успехи. А не хочешь со мной потренироваться?
- Можно. Но я боюсь, что не смогу вовремя клинок остановить.
- Беспокойся дальше. - Усмешка на его лице давала мне понять, что атаковать мне не дадут. И мне предстоит только защищаться. - Начнем с легкого обмена ударами для разогрева. А дальше продолжим, как получиться.
- Ладно.
Встав в прежнюю стойку, я сосредоточил свой взгляд на нем. Он встал в классическую стойку, оба меча опущены. После быстрого обмена ударами мы закружились в схватке. Не знаю, сколько прошло времени, но мы уже не сражались, а скорей танцевали. Я и не заметил когда под ногами вспух снег, на уровне рефлексов я отпрыгнул в сторону, краем глаза заметив как тоже самое проделал Видлоуэль. Нас обдало брызгами и снегом. По-собачьи встряхнувшись. Я повернул голову к нарушителю нашего спарринга. Возле таверны стоял весь наш отряд, вперемешку с половыми, поваром и хозяином трактира. Чуть поодаль стоял Блэйтор.
- Вы бы хоть за обстановкой следили, я уже не говорю о времени.
- Слушай, тебя не учили, что прерывать не хорошо? - Мягко уточнил я.
- Нам скоро выезжать. Только вас и ждем. Все уже готово. А вы тут хотите поубивать друг друга. Быстро ешьте и собирайтесь. Выезжаем через двадцать минут.
- Эй, с чего это ты взял, что мы собираемся убить друг друга? - Возмутился Видлоуэль.
- Как будто я не видел вашу схватку.
- Так это ж была всего лишь тренировка. Мы отрабатывали атаку, и защиту.
- Да ну, значит, по-вашему, я и все здесь собравшиеся слепы? - При этих словах он указал рукой в сторону толпы на крыльце. - И мы не видели, как вы дрались?
- Сколько раз мне еще повторить это был всего лишь тренировочный бой.
- Ладно. Будем считать, я вам поверил. А теперь идите, перекусите.
Мы подобрали наши вещи и побрели в сторону входа. Толпа расступилась, позволяя нам пройти. Усевшись за накрытый стол, мы, молча, начали перекус. Немного подкрепившись, мы начали беседу, попутно, доедая.
- А ведь Блэйтор прав. Я перестал сдерживаться, будучи уверенным в том, что ты меня остановишь. - Понуро высказался я.
- Ну, я сам виноват. Недооценил тебя. Я не подумал, что ты принадлежишь к тому редкому типу, для которых практика лучший учитель, чем теория.
- Я тебя не совсем понял. Объясни по подробней.
- Ну, смотри сам. Когда мы только начали, ты с трудом блокировал удары. Или скажешь, что это не так? - Я кивнул. - Дальше я позволил тебе провести свою атаку. И тогда я заметил, что ты действуешь моими методами, причем подстраивая их под себя. То есть под свой стиль. Меня это сначала сильно удивило. Но потом мне стало интересно, когда ты не сможешь повторить того, что могу сделать я. Тогда я удивился второй раз. Ты способен двигаться с моей скоростью, а твоя ловкость даже лучше моей. Мне приходилось нелегко, но интерес подогревал азарт. Это и способствовало тому, что я тоже увлекся. Кстати, что ты думаешь о нашем бое.
- Я считаю, что это было больше похоже на танец, чем на бой.
- Хмм, я думал, ты не заметишь разницы, но ты меня удивил. Кстати это уже третий раз.
- Главное, что бы это не вошло ко мне в привычку.
- Хахаха, насмешил. Хотя в этом ты прав. Ладно, пошли, нам пора в путь. Кстати если ты не против, давай повтори наш поединок. Но это в том случае если приедем еще засветло.
- Ага, пошли.
- Вы можете договариваться сколько угодно, но у вас не чего не выйдет. - Вмешался в наш разговор Блэйтор. - Сегодня будет буря. И нам необходимо успеть добраться до следующего трактира, до того как она начнется.
- Сегодня ее не будет. Она начнется только завтра. - Сказал я.
- Твои шутки не уместны. - Пробурчал Блэйтор.
- А я и не шучу.
- Хватит воздух сотрясать, пошли уже. Там все готово. - Начал выходить из себя Блэйтор.
Одевшись, мы вышли из таверны, и направились к конюшням. Лошадей уже оседлали. Взобравшись на них, мы поехали дальше. Первое время мы ехали молча. Но это спокойство долго не продлилось. Тишину нарушил Дмайнус.
- Неплохо вы сегодня покрасовались.
- Это вышло случайно. - Сказал я. - Планировалось, что это будет тренировочный бой.
- Если это тренировка, то я не дракон. - Сказал Дмайнус. - Вы себя со стороны просто не видели. Трактирщика это зрелище сильно впечатлило. Жалко вы были заняты и не видели его лица. Оно так вытянулось.
- Да, жалко они его не видели. - Подтвердил Тэнэбриз. - Редкое зрелище, страха и уважения. После ваших выкрутасов, он искренне извинился перед Хобо.
- О да. Это было великолепно. И я не только про извинения трактирщика. Ваш бой это нечто. Я даже не знал, что ты Вэй так хорошо владеешь клинком.
- Хобо, ты не поверишь. Но большую часть приемов я до сегодняшнего дня не знал.
- Что? Да не может быть!
- Поверь. Сегодня он попробовал их в первые, да что там, он их сегодня только увидел. - Сказал Видлоуэль. - Некоторые из этих приемов принадлежат моему народу. И он просто не мог знать о них. Он видел их всего раз, да и то мгновения. Но смог их воссоздать в точности. К тому же он подстраивает их под свой стиль, в считанные мгновения.
Надо было видеть лица всех членов нашего отряда.
- Не может быть. - Удивился Дмайнус.
- Поверь, может. Если бы сам не испытал, и не видел собственными глазами ни за что бы не поверил. Но факт остается фактом.
- А ты полон сюрпризов. - Выразил общее мнение Дмайнус. - Интересно, чего нам еще от тебя ожидать?
- Самому интересно. - Буркнул я. - И вообще чего вы до меня докопались? Давайте поднажмем. Чем быстрее доберемся до следующего трактира, тем лучше.
- Все равно раньше вечера не доберемся. Хотя идея хорошая. - Высказал свое мнение Игнил. - Не люблю холод.
Разговор продолжался еще какое-то время, потом постепенно затих. Зато пошел снег. Он сразу же поднял мне настроение. Белые, пушистые хлопья снега кружились в воздухе, лишь в одном им ведомом танце. Это длилось довольно долго. Я не уставал любоваться окружающим пейзажем. Но вскоре снег стал тусклее, мокрее и липче. А после так вообще смешался с дождем. Настроение немного ухудшилось, но не испортилось.
До трактира мы добрались к вечеру. Это было длинное одно этажное здание. На пороге нас встретил мальчишка. Он принял под уздцы наших коней и повел их в конюшню. Зайдя в трактир, мы обнаружили, что он не пустует. Два столика были заняты. За одним сидели двое и активно спорили. За другим столиком расположились пятеро. У одного из них на отвороте куртке блестела бляха ковена магов. Четверо других, были явно его охраной. Они были полностью в боевом облачении. Кольчуги, оружие, амулеты. Мы проследовали к двум оставшимся столикам. Расположение не самое удачное. Поэтому спиной к залу сели самые опытные из нас, Дмайнус, Видлоуэль, Тэнэбриз, Хобо и Игнил. Остальные сели лицом в зал. К нам тут же подбежал Трактирщик.
- Чего изволят Благородные маги, и их охрана? - Он склонился в уважительном поклоне.
- Дичь есть.- Сразу спросил Блэйтор. Трактирщик кивнул. - А какая?
- На кухне запекается кабанчик. Уже готова птица. Если господа желают, можем подать к мясу гарнир. Запеченная картошка и каша.
- Неси гарнир, как будет готов кабанчик, сразу принеси. Да и что-нибудь выпить, но не сильно крепкое. - Трактирщик выслушал и удалился.
Через пару минут перед нами стояли горшочек с запеченной картошкой, пара горшочков с кашей и кружки с элем. Мы, молча, посасывали эль, украдкой осматривая здание.
- Слушай, пока не стемнело, и кабанчика не подали, может, разомнемся, как и планировали а? - Спросил я. - Сидеть в ожидании как то не хочется.
- Пошли. Вы ведь не против если мы удалимся.
- Валите уже. Мы вас позовем, когда кабанчика принесут. - Высказал общее мнение Хобо.
Мы поднялись из-за стола и направились к выходу. По пути нам попался трактирщик, и мы спросили его, где мы можем потренироваться. Он объяснил, куда нам следует пройти, что бы ни беспокоить других его посетителей. Оказавшись на месте, мы скинули дорожные плащи поверх них легли куртки, туда же полетели ножны. Мы разошлись по сторонам и приняли стойки. Пару мгновений ни чего не происходило, мы двигались по окружности, наблюдая друг за другом, затем последовали пробные выпады. Потом мы закрутились в танце. Удар, разворот, отвожу меч за спину и принимаю его второй клинок, левой вяжу вязь. Перехожу из защиты в нападение. Выпад, связка, ложный выпад, связка, разворот удар. Удары сыпались градом с обеих сторон. Так продолжалось очень долго, с переменным успехом. Нас вырвал голос Хобо.
- Заканчивайте. Там кабанчика принесли.
Пока мы кружились в танце, уже стемнело. Мы подобрали вещи и направились к нашим столикам. Усевшись за одним из них, мы принялись за еду.
- На счет комнат мы уже договорились. Мы занимаем две комнаты. В конце коридора. Пока вас не было, мы уже разделились, вы оба в комнате с лева. - Сказал Лагир, пока мы ели.
- Все-таки моя теория на счет твоего обучения бою подтвердилась. Удары, которыми ты пользовался утром, были отличными. - Высказался Видлоуэль. - Если будет время, научу тебя кой-каким приемам.
- Это, каким же? - Заинтересовался я.
- Ну, например, научу тебя вишневому цветку. Учти это очень сложная вязь. Так, что не расслабляйся. Кстати это секретное мастерство эльфов, поэтому буду очень строг. И попрошу его не распространять. Понял? - Последние слова он сказал еле слышно, наклонившись через стол ко мне.
- Да. Как не понять? Ты на удивление убедителен.
Поев, мы направились в комнаты. Мне снова выпало дежурить первым.
- Дед! Это, то растение, что мы искали?
- Да. - Отозвался дед и подошел ближе. - Как я вижу, твои синяки уже сходят. Кстати. Мик сказал, что в тот день Вир с тобой о чем-то говорил. Не расскажешь о чем?
- Он просто сказал, что седых волков не бывает. И о том, что я человек, а не оборотень.
- Да, ты очень странный волк. А что до того, что седых волков не бывает, так в каждом правиле есть исключение. И это исключение, волею судьбы пришлось на тебя. Я точно знаю ты волк! Я знал и твоего отца, он был потрясающим волком. Очень редкой породы. Поэтому я и не сомневаюсь.
- Дед. Я сам в этом не сомневаюсь. Так, что мне не надо ни чего доказывать.