Я хочу быть с тобой откровенной,
опусти свой унылый венок,
кровь засохла, а в нашей вселенной
не родился единственный бог.

Мысли вертятся ужиком малым
под свободою высказать всё,
что хотела сказать и сказала
про себя, про тебя, про неё.

Моя доза убийственна где-то
(никотин убивает коней),
на тебя ожиданье надето,
и ресницы моргают сильней.

Проходя по бездонному морю
словно посуху, словно святой,
ты мне впаривал холод историй
и кормил итальянской лапшой.

Я  - плохая (а ночь убегала
молоком из кастрюли). Слюнтяй!
Не умеешь затеять скандала,
так, пожалуйста, мне не мешай.

Я хочу быть с тобой откровенной:
убирайся, исчезни, умри!
Смертоносны набухшие вены
за окошком встающей зари.

Просигналив на горне надежды,
пересохшие губы кляня,
новый день рассыпается прежде,
чем вчерашний прольётся в меня.

Одиноко и грустно и скучно...
Вот и некому руку пожать:
обходя отражённые тучи,
я смотрела в небесную гладь.

И простор был поглубже, наверно,
пустоты коридоров земли,
а в парадной уборщицы-стервы
за пределы любовь замели.