Впервые Сергей увидел кадета Цинь с планеты Хаттах и ее знаменитый бластер в корабельной столовой. Они с Геннадием Барсуковым и Ильей Макаренко как обычно ужинали за своим любимым столиком у иллюминатора, а девушка у стойки выбирала бифштекс, и стояла так к ним боком, что оружие можно было легко рассмотреть.
Бластер был угольно-черным и внушительным, опутанным странными трубочками и клапанами, больше напоминая духовой инструмент типа тромбона чем оружие.
- Это оно? - спросил Сергей. - знаменитое хаттахское оружие? Что стреляет сразу в две стороны? В цель и в самого стрелка?
- Да, - подтвердил Илья. - Это оно. Надеюсь, кадет подсядет к нам и можно будет рассмотреть его поближе. Не терпится увидеть!
Хаттахское знаменитое право на выстрел, Фельдман много читал про это. Бластер стрелял одновременно в две стороны - в намеченную цель и в грудь владельца, если это был гуманоид то прямехонько в сердце. Таким образом из него можно было выстрелить лишь один раз. Хаттахцы называли это право на единственный выстрел. Раскаяние... Вера в то что у тебя на самом деле нет права на убийство. Вера в во что убив, неважно как и кого, ты одновременно убиваешь себя. По сути это был запрет на насилие, в такой своеобразной диковинной форме. Много чего было вложено в идею этого одноразового бластера, и надо уточнить что хаттахцы не признавали другого вооружения. Впрочем, это невероятно высокоразвитая цивилизация уже тысячелетие не знала войн, так что оружие они носили исключительно по древней освященной временем традиции.
Сергей сглотнул и с трудом проглотил кусок синтетического бифштекса, чуть не подавившись, потому что Цинь уверено отправилась за их столик и села на свободное место четвертой. Едва уловимо повеяло духами, диковинный аромат странно зацепил Сергея. Девушка выглядела как худенькая субтильная изящная китаянка, азиатские черты лица придавали ей особый шарм, а черная с золотистыми нашивками форма Космофлота очень шла черным волосам и большим черным блестящим глазам. Сергей знал что на звездолете она всего на две недели, затем девушку подберет проходящее мимо хаттахское судно, где она и будет служить кадетом звездного Флота.
- Как там наши гиены? - Цинь улыбнулась и поставила в центр столика салатик для всех - зелень с орешками. - Может сходим после обеда навестим зверюк? Что бы не скучали?
В этом рейсе "Жемчужная" перевозила с Вопса на Мальдур трех гиен, для нового мальдурского зоопарка. Злобных тварей содержали в специальном вольере и кормили настоящим, а не синтетическим мясом. За животными ухаживали как за царскими особами, кормя кровавыми шматками до отвала, и иногда по ночам Сергей слышал довольное сытое ворчание, и опасливо поеживался - эти всеядные твари с удовольствием закусили бы и человечиной.
И уже через минуту они будто закадычные друзья болтали обо всем подряд, весело и легко. Цинь оказалась очень дружелюбной и приятной в общении, и рассказывала про древнюю хаттахскую цивилизацию много и интересно. Друзья расспрашивали про язык, архитектуру, кухню, и Сергей только жалел, что Цинь через пару недель пересядет на хаттахский звездолет.
А затем, пару дней спустя, произошел тот страшный случай с гиеной. Случай, который и сделал Цинь их настоящим другом, и возможно привел к зарождению отношений девушки с Ильей.
На корабле раздался сигнал тревоги, затем по внутренней связи прозвучал как всегда ровный лишенный эмоций голос Авроры: Тревога на корабле! Одна мальдурская гиена вырвалась на волю! Как выяснилось впоследствии, кормящий зверей кадет забыл закрыть дверь вольера. Сергей который как раз в халате и тапочках шел из бассейна после тренировки в свою каюту обернулся и.. тварь - косматая, с маленькими алыми глазенками, размером с медведя предстала перед ним. Она явно готовилась прыгнуть, желтоватая шерсть на загривке встала дыбом, из оскаленной пасти капала прозрачная слюна. Он замер, застыл, позеленев от ужаса. Бежать? Но гиена догонит и повалит его в один прыжок, да и двигаясь он только еще больше раззадорит инстинкты хищника. Кажется, это был конец, но все разворачивалось так стремительно, что мысли не успели сложиться в четкую картинку, только позвоночник заледенел, да ноги подкосились.
А затем... Затем он увидел сзади Цинь, с бластером. Девушка явно намеревалась выстрелить.
- Нет, Цинь, не стреляй! Ты не можешь... не должна... Ты же погибнешь сама, если выстрелишь! - выкрикнул Фельдман в замешательстве. - Подождем подмогу!
- Но ты... Ты.. Она же тебя сейчас сожрет! - прорыдала Цинь, и еще крепче сжала оружие. - Я стреляю!
Сергей стоял ровно между гиеной и девушкой, и зверь явно готовился атаковать. Спасти его мог только выстрел из хаттахского бластера. Очевидно, что другого выбора не было.
- Не стреляй! - крикнул он. - Прошу, не стреляй!
- Я.. Ты.. Как же...
- Не стреляй! Прошу не стреляй! Прошу, Цинь!
И тут... гиена внезапно сделала пару неуверенных шагов оцарапав пол когтистыми лапами, будто пьяная, тяжело завалилась на бок и... уснула. А из-за спины Цинь выскочил Илья с маленьким пистолетом и довольно улыбнулся, перещелкивая затвор:
- Висел на решетке вольера, заряженный снотворным. Молодцы заводчики, и это предусмотрели. Цинь...
И оба кадета обняли дрожащую, всхлипывающую девушку. Так и стояли они обнявшись, а Цинь тряслась, содрогалась в рыданиях, она ведь была на волосок от смерти, со своим чудацким стреляющим стразу в два направления бластером-тромбоном. Их дружба после этого случая стала только крепче, и девушка обещала писать регулярно. В тот ли момент зародились чувства Ильи? Скорее всего именно так. Теперь почти каждый вечер за ужином три неразлучных друга и хатташка брали бутылку вина и засиживались за любимым столиком у иллюминатора допоздна, слушая о легендах и традициях этой загадочной цивилизации ненасилия, а серебристые звездные гирлянды отражались в таинственных узких черных глазах. Иногда Цинь откровенно флиртовала с Ильей, иногда вступала в жаркий спор с Геннадием о праве на самозащиту, а иногда задумавшись о чем-то вдруг глядела в черную бездну и надолго замолкала.
Оставшиеся дни пролетели очень быстро, и вот стыковка со звездолетом, что должен забрать Цинь. А затем..
Они увидели в иллюминаторах "Древнюю Надежду" - именно так назывался хаттахский звездолет. Плоские орудийные жерла, зловещие дула, ощерившейся корабль выглядел устрашающе, напоминая нечто вроде... Настоящее боевое судно.
- Оно ведь... - прошептал Сергей.
- Да. - просто ответил Геннадий. - работает так же, как бластер. Стреляет сразу в обе стороны.
Звездолет мог выстрелить из своих орудий в другой корабль, но тогда одновременно стрелял в самого себя, полностью уничтожая себя, превращая себя в горсть праха. Хаттахцы не воевали уже тысячелетия, но все их корабли были оборудованы такими орудийными жерлами. И да - выстрел только в две стороны. По другому у хаттахцев и быть не может.
Трое кадетов по очереди обняли Цинь, и девушка, такая нежная и уязвимая, в черно-золотой форме с очевидно тяжелым бластером на боку, что казалось перевешивал, клонил ее на одну сторону, пошла к шлюзу.
- Цинь, стой! - вдруг выкрикнул Илья, когда девушка почти подошла к шлюзовому коридорчику, и Сергей ахнул про себя: неужели сейчас при всех признается в чувствах?
- Да?
- Я забыл спросить... А что означает твое имя? У него есть какой-то смысл?
- Вот болван! - мысленно выругался Сергей, а Геннадий украдкой хихикнул в ладонь.
- Да. Цинь, понимаешь? Цинь! Как будто что-то упало и звякнуло. Мы называем это звук спадающих цепей. Когда ты осознаешь что у тебя есть право только на один последний выстрел, что на самом деле у тебя нет права на насилие, с тебя как будто спадают тяжелые железные цепи которые ты носил всю жизнь. У нас много имен, что обыгрывают этот смысл.
Они еще раз обнялись, на этот раз тепло и долго, и Сергей снова уловил тот диковинный аромат, что поразил его в первую встречу в столовой. Мандарин и черная орхидея - подумалось ему. - самые близкие земные аналоги. Переплетение тончайших ноток, и последняя высокая нотка как привкус сладковатой мандариновой кожуры. Хотя нет, какой уж тут мандарин и орхидея, это нечто совсем другое. Иное, так сказать, тут и названия не найдешь.
- А я напишу ей. - тихо произнес Илья, когда Цинь исчезла в шлюзе. - просто спрошу, что за духи такие, как называются. Интересно узнать. А что? Чего ты на меня так вылупился? Имею полное право!
Сергей только кивнул и улыбнулся другу. Эх, попал бедолага, точно попал!