Аннотация: Эссе, написанное для андерграундного альманаха "Полночь". По просьбам общественности, выкладываю на СИ. Адаптированная версия.
БЕЗУМИЕ ТВОРЦОВ
Посвящается Сету
Один мой знакомый - гениальный гитарист - как-то сказал: "смотрящий в Хаос безумен; нормален ли я, если стараюсь заглянуть в него?" Я не предал значения этим словам, и лишь много позже задумался над ними, ища ответ на вопрос: почему же тот, кто захотел заглянуть за грань, перерезал себе горло осколком стекла? И был ли безумен он в большей степени, чем тот, кто уже постиг это откровение? Боюсь, истину непризнанный гений унес в тот мир, куда нам до времени нет хода. Покойся с миром, друг, надеюсь, ты нашел свое озарение.
Психики нет - есть лишь наше сознание и тонкая чувственная сфера восприятия, построенная на химии эмоций. Так, выделяемый черным телом среднего мозга нейромедиатор дофамин вызывает радость и удовольствие, а серотонин - эмоциональный и физический подъем. Баланс гормонов и конечных электрических реакций в биологических проводниках. Это научно. Места психике здесь нет - его некому определить. В этом просто нет необходимости.
Психиатрия лицемерна и лженаучна, так как не опирается ни на один из аспектов научного метода. Эта лженаука оперирует лишь домыслами и предрассудками, выдавая их за научные изыскания. По сути, психиатрия - это позиция больных, властных выразить мнение большинства, она недоказуема и гипотетична, как первичное состояние вещества на грани "большого взрыва". Нет заболеваний психики, есть лишь болезни головного мозга и гормональный дисбаланс. А еще - неформальное восприятие, построенное на эмпирическом базисе и тяготеющее к сферам метафизического и философского на грани с астральным. Для описания всего этого понятие психики, а тем более - психиатрии, не нужны - нарушение правила Бритвы Оккама налицо. Заговор большинства, возведенный в абсолют. Лицемерно в высшей степени.
Границы хаотичного и упорядоченного зыбки. Не существует критериев нормальности - их легко придумать, но каждый из нас нарушает их день за днем, а критерий неабсолютный - критерий неубедительный. Не так сложно представить человека, бросающегося под трамвай не под действием внезапного душевного порыва, а с расчетом и выгодой. Нормален ли он? И да, и нет. Вопрос риторический, по сути - мы живем в мире безумцев, мнящих себя единственно нормальными. Это наивно, как желание дотянуться до солнца. Но общество нарекает безумцев.
Мир вокруг нас не существует без причины. Закон всемирной детерминации - причина есть всегда, спонтанность невозможна. Абсолютная логика эфемерных чисел.
Нет сумасшествия без цели, как не может существовать вне движения квант света. По сути своей сумасшествие - попытка выйти за грань или сузить мир, фокусируя внимание на чем-то одном. Вопрос кругозора, вопрос восприятия. Безумец подобен ребенку, ищущему смысл в узоре камней гальки - он немного наивен, но более - просвещен. Подобно тому, как инфракрасные прожекторы разрывают тьму, безумие открывает для многих иные коридоры реальности - более узкие, более извилистые, но имеющие право на существование. Безграничные, сконструированные сознанием Творца, которого незамедлительно нарекают безумцем и надевают смирительную рубашку.
Я назвал эти коридоры сознания упорядоченным безумием - когда думаю о них, взору моему предстают узкие тропы над пылающей бездной Хаоса. Хаос так же реален, как и эти тропы - единственные островки порядка в безумном мире, где каждым явлением правят нужда и необходимость. Упорядоченное безумие - сверх того, но оно - тоже часть мира. А значит, детерминировано. Необходимо зачем-то... Кому-то...
Может быть, нам самим?
Я вижу...
Упорядоченное безумие существует. Как философская величина и как состояние бытия. Взгляд безумца учится замечать детали и обрисовывать их в своем сознании, наделяя привычные глазу вещи фантасмагорией смыслов. Безумец стремится найти смысл в опадении листа - в бессмысленном акте видится ему тайный смысл. Безумец умеет видеть следы - и идти по ним, шаг за шагом проникая в скрытые альковы альтернативной реальности, далекой от признанного стереотипа. Миром безумца правят метафорические образы и тайные символы, каждый, даже в корне физиологический акт, видится ему под особым, лишь ему понятным углом и лишь в таком ракурсе - обретающим подлинный смысл.
Упорядоченное безумие - тонкая грань между просвещенностью и сумасшествием. Идти по ней - все равно, что ступать босыми стопами по лезвию бритвы. Неверный шаг, неосторожное движение - и вам уже никто не поможет. Но тем, кто способен дойти до конца, упорядоченное безумие дарит невероятные откровения, остаться безучастным которым просто нельзя.
Реальность безумца тонка, обращаясь к образам подсознательного, он вырывает в наш упорядоченный и логичный мир искаженные картины бытия, порой завораживающе красивые, временами - вызывающе нелепые и, иногда - чарующе отвратительные. Полночь разума рождает не только и не столько чудовищ - там, в глубинах человеческого существа, прячутся ответы на краеугольные вопросы мироздания, и именно безумцы - эти вечные первопроходцы и открыватели - рискуют заглядывать так далеко.
Я хочу...
Индивидуальный эмпирический метод в немалой степени построен на переживаниях. Логически обоснованное стечение обстоятельств часто выступает детерминантом к химическому коктейлю, возбуждающему эмоции, стимулирует работу аксонов и дейтронов, способствует синтезу знаний и их последующему усвоению. Полученная таким образом информация отличается от иной, усвоенной через констатацию чужого опыта. Мы пропускаем знания через себя и, в итоге, знания эти в немалой степени остаются для нас отражением тех или иных переживаний.
Так, подобно тому, как упоминание имени любимой женщины нередко рисует нашему воображению изысканность и страстность проведенной с нею ночи, упоминание простых и привычных понятий - любовь, ненависть, отчаяние, безумство, - вызывает в сознании нашем те или иные ассоциации, построенные на личном частном или заимствованном из источников информации опыте. И если связываемое с понятием переживание было достаточно сильным, упоминание факта вызовет мгновенное сопоставление и краткую реакцию организма. Адекватную реакцию.
Конечно, время и физиология наших организмов нередко стирают те или иные следы; но сам механизм остается неизменен. Пытаться объяснить, что такое любовь тому, кто никогда ее не испытывал столь же глупо, как рассказывать слепому, что такое цвет. Любовь. Или ненависть - не важно.
Есть те, кто может чувствовать глубже. Кто видит и пропускает через себя мир совершенно иначе. Те, кто может с детской непосредственностью восхищаться несгибаемой слабостью одуванчика, пробившегося к свету сквозь толщу асфальта. Те, кто в полете бабочки видит смысла не меньше, чем в великих философских концепциях.
В действительности, все теории стоят одна другой, да и философии на практике не обладают большей ценностью. Разницы никакой. Люди восхищаются сложным, отвергая простое лишь потому, что последнее не кажется нам монументальным. Люди ценят сложность. Ценят то, чего не могут создать.
Мало кто способен вырастить дома бабочку. Хотя, наверное, красоты здесь больше, чем в атомной бомбе.
Безумцев нарекают безумцами за то, что они видят и хотят поделиться тем, что они видят. Часто это абсурдно, как стремление перепрыгнуть через собственную тень. Вербальной техникой можно научить лишь символам, нельзя научиться любить - не заниматься совокуплением по индийской методике, а именно любить - по книге. Это можно только почувствовать. На собственной шкуре. А, почувствовав - постараться понять. Первое часто очень сложно, второе нередко вовсе недостижимо. И поэтому многим так важно найти ответ - у тех, кто нашел его в себе.
Я могу...
Тот, кто сумел увидеть и пожелал поделиться тем, что увидел, рано или поздно делает попытку вербализировать то, что открылось ему. Но упорядоченное безумие требует осторожности - бессилие выразительных средств неизбежно приводит к депрессии, упадку сил, разочарованию, нередко - суициду. Та самая узкая тропа над бездной Хаоса извилиста и узка, неверный шаг вызывает внутреннее разрушение того, кто пытается идти по ней. Это опасно, но стоит того.
Упорядоченное безумие - не болезнь, а восприятие действительности. Принципиальное отличие мироощущения того, кто подвержен ему - внимание к деталям и необычайна широта восприятия. Безумец видит следы и идет по ним, проникая раз за разом сквозь горизонты реальности; тот, кто пожелает донести и сумеет выразить открывшееся ему - станет Творцом. Не автором, не художником, не поэтом. Творцом. Такие люди безумны и не создают произведений искусства. Они точно сдирают кожу с самих себя и, вымученно улыбаясь, открывают взорам непосвященных обнаженную истину. Истину желанную и востребованную, но часто не признаваемую никем: признание некоторых истин смерти подобно.
Я чувствую...
В основе любого созидания лежит разрушение. Закон сохранения материи утверждает: ничто не берется из ниоткуда и в никуда не исчезает. Лишь разрушение вещества в момент "большого взрыва" породило наш мир. Лишь квантовый коллапс создал когда-то все известные элементы во Вселенной. Из пастеровских колб мироздания, из вечно кипящего бульона, через аннигиляцию тысяч неудачных опытов, появилась биологическая жизнь. Разрушение материи дает новую жизнь - в том, или ином проявлении, все формы материи переходят одна в другую,
Положите руку в костер, и вы почувствуете боль - это очевидно для каждого. Разрушение плоти болезненно и неизбежно дарует страдания. Но как поступить с неизбежной болью? Раствориться в ней, отдаться ей, скулить и стонать? Или найти точку опоры, пропустить боль через самого себя, свое существо, через самые глубины души, сделать частью своей сути, а потом - вцепиться когтями и, вырвав, швырнуть на стол? Работать надфилем и тонким резцом, придавая завершенность формы и филигранность выделки и, в итоге, создать ограненный алмаз, равных которому быть просто не может? Создать воплощенную боль, которую ощутит любой, взглянувший на завершенное произведение искусства, боль, которая проникнет в каждого и, донеся частичку страданий Творца, поможет найти собственную точку опоры.
Есть боль, в сравнение с которой не идут никакие ожоги. Эта боль внутри и, день за днем, она разрушает того, кто ей наделен. Только мы сами решаем, как поступить с ней - сохранить в неизменном виде, предаться ее власти или, в противовес, отыскать новое равновесие. Именно в этом - в созидательном начале, скрытом в любом разрушении, таится смысл упорядоченного безумия. В умении пройти по грани и создать цветущие сады из праха и тлена.
Упорядоченное безумие, как созидательное начало первичного Хаоса, находит свое отражение в искусстве, наиболее вербализируясь в литературе и наименее - в музыке. Апелляция к образу, отражающему тонкие струны души Творца, распространенный прием, в своей реализации требующий определенного мастерства. Увы, это - удел лишь тех, кто владеет пером, кистью или нотным станом. Именно поэтому так важно научиться делить собственный мир с людьми, вас окружающими - ограненная, точно алмаз, завершенная и конечная, ваша боль найдет отклик у тех, в чей душе живет сходное чувство. И, в итоге, подарит свободу.