Лишь у Сырдона был в селеньи
Такой раскормленный баран,
Что телом тучным в изумленье
Он повергал всегда сельчан.
Давно отведать все желали
Бараньих жирных шашлыков,
Да вот заставить как не знали
Того, кто был не из глупцов,
Зарезать дивного барана.
Решили действовать обманно.
Однажды старшие села
К Сыр дону с словом обратились:
- Ужасны наши, брат, дела.
Зачем-то боги рассердились
На всех живущих на земле
И скоро грянет день потопа.
Всех нас и скот наш в том числе
Поглотит водная утроба.
Хотим тебе, Сырдон, сказать,
Что жаль напрасно пропадать
Такому жирному барану.
Ты завтра, только без обману,
Пораньше к берегу реки
Веди барана на закланье.
С него зажарив шашлыки,
Мы погуляем на прощанье.
Какой-то блеск мелькнул в глазах
У хитроумного пройдохи:
- Дела, конечно, наши плохи,
Коль превратимся все мы в прах.
А потому заверить смею:
Барана этого для вас Зарезать я не пожалею
И пусть идет к нам смертный час.
С утра, не поздно и не рано,
Сырдон к реке, как обещал,
Для всех сельчан привел барана.
Зарезал сам, освежевал,
И мясо то, что понежнее
Он стал на вертелы низать.
Меж тем собравшихся сильнее
Зной солнца начал донимать,
Да и костер, став разгораться,
Гнал разомлевшихся к воде.
Одежду сбросив тут кто где,
Все мигом бросились купаться.
А богом проклятый Сырдон,
Хотя был тоже утомлен
Жарой не меньше, чем другие,
Во весь опор не побежал,
Как все, в объятия речные.
Он всю одежду подобрал
И без раздумья бросил живо
В костер, что яростно гудел.
И тут же алчно, торопливо
Огонь свою добычу съел.
Когда сельчане освежились
И вышли дружно из воды,
Еще не чувствуя беды,
Они вещей своих хватились.
Искали всюду, не нашли.
Тогда к Сырдону подошли
И напрямик его спросили,
Кто спрятать их одежду мог.
- Одежду вашу всю я сжег,
-Сказал Сырдон и все застыли,
Не зная, верить ли плуту.
Затем, поверив, завопили;
- Ты вновь наделал нам беду!
Глаза Сырдона засверкали:
- Не вы ли сами мне сказали,
Что настает потопа час,
И на спасенье нет надежды.
Коль так, то в мир иной всех вас,
Поверьте, примут без одежды.