Емеля обернулся на шепот: в дверцу гаража просунулась плоская хитрая морда. Емеля завинтил канистру и покосился на лежащий на верстаке разводной ключ.
- Чего? - недружелюбно спросил он.
- Спирт возьмешь?
Недоверчиво изогнув бровь, Емельян обошел черный джип и оказался лицом к лицу с щуплым мужичком.
- Спирт?
- Не сомневайся, - засуетился мужик, - чистый, медицинский. Хочешь, при тебе глотну сам? Недорого, братан...
Емеля заколебался.
- А почему продаешь?
- Так, - мужик замялся, - понимаешь, завязал я... А у жены день рождения, подарок купить хочу. Меня тут подогрели по старой памяти, мужик звучно шмыгнул носом, - вот, думаю, продам, жену порадую. Натерпелась она со мной... - вздохнул мужик.
Емельян растерялся: такого он еще не слышал. Знакомые частенько выносили барахло из дома, чтобы опохмелиться. Но чтобы продавать спирт на подарок жене.
- Ну, берешь? Или дальше побегу? - нетерпеливо спросил мужик, цепляя Емелю за азартную струнку.
- Сколько у тебя?
- Пять литров, - показал мужик банку.
Емельян выглянул на улицу.
- Заходь, - мотнул он головой, и мужик протиснулся в гараж.
Сговорились быстро. Но вот беда: мужик никак не хотел продавать вместе с банкой. Емеля уже и переплатить за банку предложил, но мужик - ни в какую. Нужна, мол, банка, меня жена за нее убьет. Емеля доказывал, мол, получит подарок - не убьет. Нет, упирался мужик, сейчас не убьет, так когда огурцы солить будет - прибьет, как пить дать.
Емельян беспомощно огляделся. Такая вещь из рук уплывает. И из-за такой мелочи. Взгляд упал на канистру. И заработали мозги, закрутились.
- Погодь, - Емельян нырнул в погреб.
Мужик терпеливо ждал, без интереса глядя по сторонам. Даже вид блестящего новенького джипа не вдохновил его. Мужик обнимал драгоценную банку, прислушиваясь к глухому грохоту, доносящемуся из погреба. Наконец снизу раздался голос хозяина:
- Эй, помоги...
Кряхтя, мужчины выволокли наверх два ящика с пустыми бутылками-огнетушителями из-под вермута.
- Откуда такая древность? - изумился мужик.
- Память молодости, - отдуваясь, ответил Емеля. - Этак, спустишься в погреб, посмотришь на ящики - эх, хорошо жили!
- Это - да, - поддакнул мужик.
Мыть заросшие многолетней грязью бутылки - дело муторное, рассудил Емельян. Вдвоем приподняли канистру с бензином, разлили горючку по бутылкам через воронку. Емеля сбегал к колонке, ополоснул канистру.
- Ну, будет немного отдавать бензином, - наливая спирт в канистру, объяснял он мужику, - так это ерунда. Этот продукт ничто не испортит.
Расстались довольные друг другом: мужик - при деньгах. Емеля - при спирте. Емельян, оставшись один, нюхнул спиртяшку, погладил канистру по холодному боку и закрыл. И, почесывая затылок посмотрел на ряды бутылок, наполненных бензином. Испарится же, выветрится... Емеля хитро улыбнулся, снова забрался в погреб, вытащил оттуда здоровенное полотнище, порвал на куски и заткнул полотняными пробками горлышки. Удовлетворенный проведенной операцией, Емельян строил планы: дождаться хозяев джипа, получить расчет, позвать мужиков и устроить пир.
А, впрочем, зачем ждать? Владельцы джипа ему не помеха. Пусть спасибо скажут да раскошелятся, что разрешил машине постоять недельку в боксе, пока своя "жигулишка" в ремонте. Вот через часок мужики подъедут на собрание гаражного кооператива, сразу и начнем.
Емельян потянулся до хруста, зевнул с вывертом и пошел на солнышко.
3.
- Меля! - от бокса слева вразвалочку подходил сосед по гаражу. - У тебя чистой тряпки нет? Стекло протереть, а схватился - ничего подходящего. Все грязное, зараза, - сосед сплюнул.
- Посмотри под верстаком, - нехотя отозвался Емельян.
Сосед был новеньким в гаражном сообществе, но уже успел заработать нехорошую репутацию. И везде-то он лез, и все-то ему было интересно, до всего было дело. Никогда его не звали на гаражные сборища, не предлагали сообразить на троих, пятерых, не просили помощи и своей не предлагали. Словом, неприятная была личность. Скользкая. Не внушала и Емеле доверия юркая фигура и масляная рожа соседа. Но отказывать как-то неудобно, тем более что настроение было - всех любил Емельян в предвкушении веселой пьянки.
Сосед бочком проскочил в Емелин бокс. Нагнулся, заглядывая под верстак. Выхватил полотно, отодрал здоровый кусок. Поднялся и, оборачиваясь, замер, упершись глазами в джип. Такой машины еще неделю назад здесь не было!
Сосед хорошо знал, хоть и совсем недавно купил гараж в этом кооперативе, что такой автомобиль Емельяну не по карману. Даже уши торчком встали от напряжения. Сосед принюхался. Сильно пахло бензином. И, кажется, спиртом.
Обернувшись на дверь, сосед обежал джип. Перед капотом он снова замер в охотничьей стойке. Номера блатные. Отступая, сосед уронил бутыль. Бутылка, тихо звянькнув о бетонный пол, распалась на осколки, выпуская на свободу пахучую жидкость. Сосед снова принюхался, потрогал жидкость рукой, поднес к носу. Растерянно оглядел батарею точно таких же бутылок, заткнутых матерчатыми тряпками. Ну, дела! Это на какие танки собрался Меля? Войны, вроде, не предвидится... Сосед зашнырял глазами по гаражу. Подпрыгнул к бочонку у левой стены, разрыл тряпье - патроны... Он припомнил, что вроде бы Меля охотник. Так говорили, по крайней мере. Но на кого охотятся с таким - сосед перевел взгляд на бутылки - арсеналом?
Сосед пару минут постоял над бочонком, пошевелил мозгами, закидал патроны тряпьем как было, решительно вылил из стоявшей литровой банки воду на бензиновое пятно, осколки ногой сбросил в погреб и поспешил к выходу.
- Ну, спасибо, Меля, - поблагодарил сосед, потрясся перед Емелиным носом клоком тряпки. - Чистенькая, как в аптеке.
- Чего так долго-то? - недовольно буркнул Емельян.
- Да, оторвать не мог, видно, каши мало ел, или с женой много спал, - игриво подмигнул сосед и торопливо направился к своему боксу.
Оглядываясь, он кивал Меле, а сам натужно напрягал голову, увязывая воедино новехонький джип, патроны и бутылки с бензином.
- Меля! - Уже издалека крикнул сосед. - Чуть не забыл: с обновой тебя!
- С какой? - изумился тот.
- Как - с какой? С джипом! Дорогущий, небось!
Емельян сплюнул: пустил козла в огород!
- Это не мой, - отрезал он. - Друзья попросились на недельку. Сегодня заберут, - вдруг начал оправдываться Емеля, разозлился на себя за это и, резко развернувшись, скрылся от неприятного соседа в боксе.
- Жди теперь пакости, - скрипнул зубами Емельян, припомнив, что встретить этого козла-соседа с недавних пор считалось дурной приметой.
4.
И правильно считалось. Потому что сосед, сложив-таки в уме странные слагаемые, сделал свои выводы. Но решил не спешить, а понаблюдать за ходом событий.
Поведение Мели оправдывало самые гнусные подозрения: он подзывал мужиков, что-то говорил, мужики радостно вздрагивали, все как один, и бежали к своим боксам. Спустя некоторое время все они возвращались к Мелиному гаражу с авоськами, пакетами, сумками... Не заводя двигателя, на улицу выкатили джип...
И лишь когда у Емельяна в гараже собралось приличное количество народа, сосед спрятался за открытую дверь бокса, вытащил сотовый телефон и набрал короткий номер. Разговаривал он минут пять. А после снова навострил глаз на соседский гараж. Мужики по одному все еще просачивались в Мелин бокс, хлопая встречавшего у входа хозяина по плечу. Причем, каждому Емеля заговорчески помигивал. Насчитав пятнадцать человек и проследив, как Меля, пропустив последнего и осмотрев окрестности, закрывает дверь, сосед снова набрал тот же короткий номер.
5.
Гулянка была в самом разгаре. Мужики хмелели больше не от выпитого, а от сознания, что пить можно вволю. И бегать никуда не надо. Заранее принесли ведро воды, пластиковые бутылки, разбавили спирт и наслаждались. Закуси, правда, было мало. Но разве в этом дело? У кого-то нашелся хлеб, у кого-то сало. Не гнушались и конфетами, завалявшимися в бардачке. А уж луку-то было полно в каждом погребе. Можно, конечно, было напечь картошки, но кому охота тратить время на такую ерунду? Было бы питье - закусь любая пойдет.
От света болтающейся под потолком лампочки по стене бегали яростно жестикулирующие тени. Мужики раскраснелись. В гараже стало жарковато. Емельян, изрядно набравшийся, шатаясь, пробрался к двери, ступая по ногам, и распахнул дверь.
Вместе с вечерней прохладой в бокс ворвались вооруженные до зубов милиционеры и омоновцы. Скрутив несопротивляющегося хозяина, кинулись к остальным. В сумасшедшей кутерьме мелькали руки, ноги, головы, стволы автоматов. Хрипы, ругань, удивленные вопли, зверские рявки: "Всем лежать! Руки на голову! Лежать, скотина!".
Через десять минут недоумевающие мужики - никого не трогали, мирно пили разведенный спирт, чуть отдающий бензином - были упакованы, разукрашены кровоподтеками и препровождены в автобус. В гараже остались несколько милиционеров - на обыск. Вещественные доказательства были собраны, пронумерованы, загружены в машины. Озадачивал лишь джип, нахально стоящий перед воротами бокса. Что с ним было делать - совершенно непонятно. Загнать в гараж? Или забрать, приобщив к вещественным доказательством.
Пока опергруппа тихо совещалась в боксе, помощь неожиданно пришла со стороны. А с ней и удача.
Оставленная снаружи охрана стукнула в двери. Оперы насторожились. Один осторожно выглянул и приложил палец к губам.
- Что? - шепотом спросил он у постового.
- По рации доложили: еще два джипа въехали на территорию. Такие же черные, - тоже шепотом ответил охранник. - Вдруг - сюда?
- Ага... - задумался на минуту опер. - Будем встречать. Схоронитесь здесь, а мы их внутри подождем. Если и впрямь сюда, будем брать.
С оружием наизготовку, опергруппа рассыпалась по боксу. Один нырнул в погреб, двое скользнули за выступы стен. Еще двое заняли позицию у дверей. Минуты тянулись в ожидании часами. Но вот заурчали снаружи двигатели, хлопнули дверцы.
- Ну ни хрена себе! - раздался удивленно-возмущенный голос. - Емельян! Ты чего, в натуре?
Шаги слоновьего стада направились к дверям.
- Э, Пугачев, ты че с машиной сделал?
Ворота бокса распахнулись от мощного удара.
Перевес был на стороне милиции благодаря фактору совершенной внезапности. Еще восемь человек пополнили милицейский улов. И к тому же - разрешилась проблема с джипом: все три машины поехали вслед за хозяевами - на стоянку управления внутренних дел.
6.
Сосед даже посмотреть на операцию не вышел. Достаточно. Он исполнил свой долг. Лишь когда приехали хозяева джипа, сосед осторожно сунул один глаз в щелочку двери. В соседнем боксе снова хрипели, ругались, боролись. На улице не было ни души. Вдруг дверца крайнего джипа скрипнула, и из салона вылезла... девица. Голяком. И медленно пошла по дороге. Как слепая. Набежавшая слезинка помешала соседу рассмотреть девку внимательно. А, утерев слезу, он потерял ее из виду - видно, уже за поворот зашла. Сообщить, обязательно сообщить. Вот только уберут из бокса этих громил на джипе, так с глазу на глаз начальству и сообщить. Так, мол, и так, гражданин начальник, похоже, одну участницу упустили... Во-он туда пошла, извините, не разглядел, вроде бы - рыжая. Конечно, я сообщил. А что ж? Это долг каждого порядочного человека и гражданина. И дед мой всегда сотрудничал, и отец. Морозовы - наша фамилия...
7.
Андрей Иванович, не спеша, ехал по городу. За рулем он еще не освоился, а потому скоростью не злоупотреблял и вообще на правах новичка был примерным и аккуратным водителем.
Город пробуждался. Улицы, замороченные утренним смогом, заполнялись автомобилями с зевающими водителями, тротуары - спящими на ходу прохожими. Светофоры, в отличие от людей, синдромом недосыпания не страдали и работали исправно. Андрей Иванович затормозил, едва зеленый свет сменился на желтый.
Подчиняясь общему настрою, Андрей Иванович широко зевнул, хрумкнув челюстью. Нудные утра угнетали его. Каждый день одно и то же: будильник, чашка кофе, гараж, работа. Отчеты, цифры, балансы, хапуги из налоговой. Одно утешало рядового бухгалтера: тем, кто идет за окном его машины, еще хуже. Серые хмурые лица пешеходов, свалка у дверей автобуса. Андрей Иванович хотя бы от этих ритуалов избавился. Правда, совсем недавно. Но тем не менее. Бухгалтер любовно погладил руль иномарки. На честно заработанные купленная, она нравилась ему все больше, день от дня. Птичка...
Из прилива нежных чувств к автомобилю Андрея Ивановича вытащили разноголосые гудки. Вынырнув в реальность, он посмотрел на светофор. Зеленый! Так почему впереди стоят? И с наслаждением надавил на клаксон. Давил минуты три. Но впередистоящие не сдвинулись вперед ни на сантиметр. Напротив, водители высовывались по пояс из окон, некоторые прытко покидали салон машины и торопливо устремлялись куда-то вперед к невидимой для бухгалтера цели.
Природное любопытство подкинуло Андрея Ивановича. Но благоразумие взяло верх: не высовывайся - он свято чтил древнейшую заповедь социализма. Мало ли что там может быть, на дороге. Неприятностей потом не оберешься.
Но глист любопытства свербел. Андрей Иванович переместился на соседнее сиденье и, донельзя вытянув шею, высунул лицо из окошка, благо - рост позволял. Но за крышами машин и спинами любопытствующих разглядеть что-либо было невозможно. Бухгалтер взволновался. Выходить нельзя, это он точно знал. Но и усидеть на месте невозможно.
Как назло, толпа любознательных граждан росла. Мимо Андрея Ивановича спешили водители сзадистоящих автомобилей. И бухгалтер не выдержал.
Приоткрыв дверцу, он высунул голову, перекинул через порожек одну ногу. Засомневался, втянул ногу обратно, оставив голову на улице. Усы дрожали от нетерпения и собственной дерзости, очки запотели. Была не была. Андрей Иванович единым духом выскочил из салона и вприпрыжку, боясь передумать, затрусил к разросшейся толпе.
Холодея от небывалой наглости, он протискивался сквозь плотные ряды:
- Позвольте, - пыхтел он, активно работая локтями, - пропустите.
С выбившейся из брюк рубахой, в съехавшем на одно плечо пиджаке, весь помятый, Андрей Иванович наконец-то выбрался в центр бурлящего водоворота. И в тот же момент пожалел, что дал себе волю и выбрался из машины. Такого не полагалось на улицах города. Это было неправильно. Бухгалтер попятился, но толпа плотно сомкнулась за его спиной. И Андрей Иванович оказался лицом к лицу с совершенно голой девицей.
Рыжая, она равнодушно взирала на обступивших ее людей. Серые глаза были абсолютно бессмысленными и пустыми. Лишь веснушки немного оживляли хмурое личико.
Андрей Иванович словно погрузился в клейстер. Ничего не видя и не слыша, он, подчиняясь стучащему в голове - "неправильно, так нельзя, этого не должно быть" - снял пиджак, набросил девице на плечи, взял ее за локоть и повел к своей машине. Толпа перед бухгалтером расступалась. Андрей Иванович видел открывающиеся рты, шевелящиеся губы, мутные пятна вместо лиц. Но, словно таран, порывая людскую массу, бухгалтер шел, ведя за собой невменяемую девицу.
8.
Андрей Иванович вез незнакомку. Укутанная в его пиджак и спешно содранный с сиденья чехол, она дремала сзади. Бухгалтер периодически оглядывался на девицу, не переставая недоумевать: и кой черт его дернул? Ну, и куда ее теперь? Он покосился на рыжую голову пассажирки.
Тормознув у телефонной будки, Андрей Иванович позвонил на работу. Впервые в жизни он соврал начальству: болен, дескать. Начальство снизошло: один раз можно позволить безупречному работнику отдохнуть. Болей на здоровье, Андрей Иванович, только послезавтра на работу выйди обязательно: деньги надо в банке получить.
Бухгалтер, непривычный к вранью, отер пот со лба. День был свободен. Осталось только решить - что делать с девкой?
Руля за город, Андрей Иванович мучился в раздумьях: в милицию? Потом хлопот не оберешься. А при его-то работе...
Хозяев Андрей Иванович не обманул ни разу. А втирать очки государству в лице налоговой полиции - обязанность любого бухгалтера, в этом он был свято уверен. За что и ценился на работе. Впрочем, не только за это: славился Андрей Иванович безошибочным чутьем, математической точностью, лошадиной трудоспособностью и патологической честностью, правильностью. А тут - эта девка. Нет, в милицию никак нельзя. Прицепятся, придерутся, и потянется ниточка. Вариант отпадал.
Домой? А соседи? Репутация Андрея Ивановича была незыблема, как скала. И, увидев бухгалтера с такой спутницей, непременно начнут перемывать ему косточки. Всем домом. Нет, домой тоже нельзя.
И тут Андрей Иванович сообразил, что едет на дачу. Да что за день сегодня?! Руки-ноги быстрее головы работают. Уже сами решили, куда ехать. Андрей Иванович стукнул по рулю. И девка, эта девка!
Андрей Иванович попытался вспомнить: зачем он схватился за эту рыжую. Голую! Но сколько ни напрягался, не мог припомнить ни одной мысли, ни единого аргумента за то, чтобы голая девка находилась в его машине. Мелькали лишь пятна лиц с разевающимися ртами. И рыжая голова девицы маячила. Бухгалтер поразился неправильности своих действий: прежде чем что-то сделать, он всегда взвешивал все за и против. Ну, должен же быть какой-то мотив, какое-то обстоятельство, оправдывающее нахождение незнакомой дамочки в салоне автомобиля. Но объяснений не было. И бухгалтер, ужаснувшись собственной безрассудности, прибавил газу.
9.
Задорно потрескивали полешки в печи, лампа под синим узорным абажуром рисовала причудливые тени на бревенчатых стенах.
Андрей Иванович сидел в кресле-качалке, одним глазом косясь в телевизор, другим посматривая на девицу.
Она оказалась хорошенькой. Сразу, в суматохе, он и не рассмотрел. Только вот - спит все время. Может, наркоманка? Но следов от уколов не было - Андрей Иванович тщательно осмотрел не только руки девушки, но и все тело, зная, что наркоманы колются порой и в пупок, и в ноги.
Минеральная вода пузырилась в бокале, тихо шепча что-то нехорошее, преступное...
Андрей Иванович потряс головой, отгоняя смутные мыслишки. Но взгляд вновь и вновь возвращался к девушке.
Бухгалтер не был избалован женским вниманием. Несмотря на приятную внешность, он не казался сколь-нибудь заметным. Из-за высокого роста Андрей Иванович постоянно сутулился, избегал взглядов глаза в глаза, опасаясь, что кто-нибудь проникнет в его мысли. Пара быстротечных романов убедила бухгалтера в женской неправильности. И он вычеркнул женщин из своей жизни. Раз в неделю приходила старая знакомая, получала обычный гонорар - и только. Всяких привязанностей Андрей Иванович избегал - лишние уши, глаза в доме. Зачем? Опять же, с появлением женщины в доме сломается годами установленный порядок, нарушатся традиции и привычки.
Но сегодняшнее происшествие что-то надломило в бухгалтерской душе. Девица, такая беззащитная и тихая, лежала на диванчике, совершенно не способная постоять за себя. Андрей Иванович почувствовал какую-то отцовскую нежность к этому слабому существу. И внезапно понял - почему сграбастал девицу на виду у толпы, зачем увез с собой. Снова руки-ноги сработали раньше головы: спрятать, спасти несчастное создание от грязных глаз, потных рук. И зарождалась в обойденном чувствами сердце бухгалтера любовь: то ли отеческая, то ли мужская...
10.
- Беспрецедентную операцию провели вчера вечером сотрудники госбезопасности совместную с силами МВД. - Андрей Иванович почему-то вздрогнул и со вниманием посмотрел на экран. Красивая дикторша славно улыбаясь вещала на всю страну корявый, в общем-то, текст: как только такую неправильность в эфир выпускают, мельком отметил бухгалтер. - В ходе оперативного мероприятия раскрыт заговор с целью государственного переворота. Группа из двадцати четырех человек готовилась действовать по давно известной схеме: захватить ключевые городские объекты - телеграф, телефонную станцию, дом правительства, вокзалы.
Какая чушь, подумал бухгалтер. Двадцать четыре человека готовились к захвату города. Андрей Иванович качал головой, но продолжал слушать дальше.
Показали предводителя готовящегося восстания, бутылки с зажигательной смесью, патроны. На фоне картинки корреспондент, захлебываясь от восторга, кричал, что главаря зовут Емельян Пугачев, родственные отношения с тем бунтарем-Пугачевым, пока не установлены, но нет сомнения, что это - потомок великого самозваного царя.
Андрей Иванович отвлекся от скороговорки довольного собой репортера. Вот не повезло ребятам, как-то уж слишком развязно подумал он, небось, собрались выпить по-человечески... И, поймав себя на такой мысли, бухгалтер снова ужаснулся. Одернув себя за недостойные размышления, он снова обратился к экрану.
- К сожалению, ушел от славных органов еще один участник банды. Вернее, ушла. По показаниям свидетелей, это девушка, лет двадцати-двадцати пяти, волосы рыжие. Особые приметы: обнаженная.
Андрей Иванович хмыкнул:
- Да, важная примета... - и осекся.
Медленно-медленно поворачивал бухгалтер голову к своей гостье. Рыжая. Голая. А народу видело, как он девицу увозил - тьма тьмущая. Андрей Иванович зацокал ногтями по подлокотнику кресла. Задумался, нахмурился.
Постепенно лицо его светлело, яснело. Плечи расправлялись, спина выпрямлялась. И в кресле сидел уже не тихий благоразумный бухгалтер, а умный и расчетливый супермен.
Поднявшись, Андрей Иванович тихонько подошел к недвижимой девушке и прошептал, склонившись над рыжей головой, прямо в маленькое розовое ушко:
- Ты не бойся, я тебя не выдам... Я спасу тебя...
11.
Верочка медленно приходила в себя - мешал неясный глухой гул, словно убаюкивающий. Голова страшно болела. Все мышцы ныли. Верочка застонала и, превозмогая тяжесть век, приоткрыла глаза. Повела пудовыми глазными яблоками вправо, влево. Справа было непонятно что, а вот слева спал, откинувшись на спинку кресла, незнакомый мужчина. Верочка изучала соседа несколько минут, вороша память, но так и не вспомнила - кто это. Она подняла глаза вверх. Снова посмотрела направо. И девушку осенило: самолет!
Верочка сразу вспомнила: как пошла в фирму, обещающую работу, как выпила с приятным управляющим сухого вина, чуть терпкого и горьковатого. А вот дальше... Дальше зиял провал. Лишь обрывки видений: большая машина, приблатненные наглые голоса, идиотский смех. Вроде бы куда-то шла. Но точно Верочка не могла припомнить, как ни старалась. А уж как очутилась в самолете - и вовсе загадка. Бегло оглядев себя, девушка удивилась еще больше: чужая одежда, дорогая, но явно купленная наспех. В ноющей тупой болью голове огненным вихрем пронеслась догадка: гады! Ей наверняка что-то подсыпали вино и теперь везут на продажу куда-нибудь в Турцию. Если уже не продали! Верочка перепугалась насмерть. Дыханье в зобу сперло, сердце заколотилось о грудную клетку. Торопливо обшарила карманы на новой одежде: ни денег, ни документов. С ненавистью девушка посмотрела на спящего в соседнем кресле мужчину. Банда скотов! Что же делать? Что же делать?
12.
Андрей Иванович блаженно и безмятежно дремал в кресле самолета. Довольная улыбка пряталась в усах, руки мирно покоились на плоском животе. Заказать фальшивые документы оказалось парой пустяков, меньше суток понадобилось. А уйти с деньгами фирмы - вообще плевое дело: всегда ездил в банк без охраны, чтобы не привлекать внимания к своей персоне. Да и девушку в самолет провести получилось замечательно. Ну, заболела девушка - потому и вялая такая. Правда, придется теперь побегать по миру от хозяев. Но на то и существуют деньги, чтобы жить без скуки.
Наконец-то он сбросил с себя эту броню! Решился на поступок! Да еще какой: выкрал из-под самого носа государства заговорщицу. Государственную преступницу. Вот она, рядом, спит, родимая - под его, Андрея Ивановича, охраной и защитой. И виделось бухгалтеру во сне, как прилетают они за границу, рассказывает он девушке, которой даже имени не знает, героическую правду. Скромно так рассказывает, не приукрашивая, не сочиняя. Андрей Иванович вырос в собственных глазах. Гигант! Прометей!
Внезапно бухгалтер и в самом деле ощутил себя героем древнегреческих мифов: от удара по печени его согнуло пополам, и вдобавок по голове шарахнули, словно кувалдой. На миг открыв глаза, Андрей Иванович увидел юное лицо в обрамлении огненных волос, и свет померк.
13.
- Стюардесса! - бежала по проходу между кресел Верочка. - Меня похитили! Он там, там сидит, - трещала девушка, указывая в направлении бессознательного Андрея Ивановича.
Поднялась суматоха, появился озабоченный, но спокойный командир экипажа.
- Успокойтесь, - философски твердил он встревоженным пассажирам, - ничего страшного. Разберемся...
Верочка суетилась, беспрестанно тараторила, заставляя капитана морщиться.
- Меня подпоили, усыпили, увезли...
- Разберемся...
14.
"Группу заговорщиков приговорили к разным срокам тюремного заключения. К ранее названным двадцати четырем преступникам госбезопасность присовокупила еще двоих - особо опасных: рыжеволосую девушку и тихого бухгалтера - много лет глубоко законспирированного агента западных спецслужб. Их взяли на борту лайнера, следовавшего в Арабские Эмираты. Если бы соучастники не повздорили в самолете из-за крупной суммы денег, если бы не самоотверженные действия пилотов, преступникам удалось бы уйти от ответственности. До сих пор идет расследование о причастности к делу государственного переворота крупной коммерческой фирмы, где работал так называемый бухгалтер. Неизвестно, куда приведут нити расследования, но уже сейчас можно говорить о раскрытии крупнейшей за последние десятилетия международной террористической организации, прикрывающейся политическими лозунгами"...