Как одиноко здесь. Холодно. Злой случай или несчастная судьба?
Помню, падение. Удар. Еще удар. И снова падение. Приземление, да такое неудачное: стукнулся так, что перевернулся несколько раз, прежде чем замереть. Да еще так надолго.
Сверху давит. Ходят люди и даже не подозревают, что здесь...
Неужели я больше не почувствую человеческого тепла? И я никому больше не буду нужен? Никто обо мне не узнает. Лишь один человек пожалеет обо мне. Да и тот, наверное, недолго. Какая тоска... Эй, кто-нибудь, да посмотрите же сюда! Прислушайтесь! Неужели вы настолько слепы и глухи?! Да, что там. Безнадежно. Жизнь кончена.
***
Мальчишка отошел подальше от людских глаз, чтобы не плакать на виду у толпы. Он понимал, что никому нет дела до восьмилетнего ребятенка, - вон, бегут все по своим делам, торопятся. Как же, Новый Год через каких-то пять часов. Дома их ждут украшенные елки, праздничные столы. Подарки. Мальчик шмыгнул, сердито утер с холодной щеки слезу и угрюмо посмотрел на прохожих. Ладно, они не виноваты, что у него не будет ни праздничного стола, ни подарков. Ни даже елки. При мысли о елке мальчишка быстро-быстро заморгал, стараясь прогнать подкатившие слезы. Мерзкий дядька; мальчик всмотрелся в дальний конец улицы: притоптывая подшитыми валенками, на снегу плясал мужик. И не потому что ему было весело, наоборот, мужик был злющий, как дворник Семен с похмелья. Как ни просил его парнишка, как ни уговаривал, уперся, как бык. Так и не уступил елку. Гад, гад, гад...
****
О! Сосед! Э, да он совсем прибитый. Хорошо, видать, стукнулся. Эй! Не спи, замерзнешь! Хотя, нет, такой долго не замерзнет. В кожу укутанный, толстый, что ему сделается. Не хочешь общаться? Думаешь, быстро найдут? Ну-ну, надейся, дурень упитанный. Впрочем, у него шансов больше: такое выдающееся пузо, может, и заметят. Эх, с кем бы поспорить? Может, еще кто для компании подвалит? Ох, что это так насело? Эй, наверху, или откопайте, или сойдите! Да что за тяжесть-то такая? Мамонты завелись, что ли?
***
Мальчик присел на корточки за маленькую елочку. Может, дождаться ночи и срубить ее? Зубами сгрызть, ствол-то тонюхонький. Мальчонка огляделся по сторонам. Покосился на елочку. Не... Если поймают, мамке штраф присудят. А ей чем платить? Противные слезы жалости и бессилия снова наливались в уголках глаз. Вот уже нет сил удерживать их. Кап-кап-кап, звонкой чередой зачастили слезинки. Горячие, быстрые, неуемные. Кап-кап-кап. Нет в жизни счастья, и не будет. Потому что никогда у мальчика не будет такого велосипеда, как у Гошки, сноуборда, как у Веньки. И мать никогда не засмеется, как Ленкина мамаша - весело, беззаботно, показывая здоровенные зубы. Белые. Как сахар, которого он не ел уже больше месяца.
***
Это еще что? Больно! Ну больно же! Хотя, не так уж и плохо - теплый душ в морозы. Только не надо так сразу и так много. Постепенно надо согревать замерзающего. О, свет! Маленькая точка, всего одна маленькая светлая точечка, а сразу хочется жить. Еще, еще, пожалуйста!
***
Парнишка смотрел, как капают, прожигая снег, его горькие слезы. Если бы так, со слезами, уходили все печали и горести. Вон в ту дырочку, пробитую его слезами. Ушли бы землю, чтобы никогда больше не возвращаться. Вон как быстро растет ямка. Если еще немножко поплакать, как раз бы уместились все его беды. И закопать их тут. Навечно. Навсегда. Ой! Ну-ка, ну-ка...
***
Умница! Давай, давай, парень, ты на правильном пути, еще, еще пара усилий, ну, ну... Ну, хочешь, я сам прыгну тебе в руки, только побыстрее, пожалуйста. Э-э, постой, подожди, вон того пузатого захвати! Да что вы люди такие непонятливые! Вон же он, я ж показываю - вон он лежит, бедолага! Не оставлять же его одного! Ну, наконец-то, сообразил...
***
Мальчик, сбросив старенькие перчатки, расчищал слезную дырочку голыми руками. Не верил, не верил, а дворник Семен, когда поддатый и добрый, говорил, что Новый год не бывает без чудес. Одеревеневшими пальцами мальчишка выкопал из-под снега монетку в пять рублей - недостающую для покупки елки, еще не веря в свое счастье. Пять рублей - это елка! Мама! У нас будет елка! Пусть худая, как старая кляча, облезлая, как чердачный кот, самая дешевая, но - елка! Закоченевшие пальцы неловко дрогнули, и монета выскользнула из рук. Нет! Мальчишка бросился на поиски. Он точно видел - сюда монетка закатилась! Ну, где же она! Парнишка рыл снег, как собака, кусая губы и проклиная себя за неповоротливость. Наконец, монетка мелькнула вновь - рядом с какой-то темной коробкой. Подхватывая непослушными пальцами монету, мальчик коснулся коробки. Засомневался... Подумал и откопал темный предмет, вытащив на свет толстый кожаный портмоне...
***
Толстый, а толстый! Неплохо устроились, да? Даже спасибо не сказал, индюк набитый. А ведь, если б не я, мерзнуть бы тебе там вечно. Толстый, а толстый, а почему ты такой толстый? Дай посмотреть, ну дай посмотреть! Жадюга... Ха! А чегой-то у тебя нутро зеленое! Капусты нажрался, понт заморский? Это не про тебя песня: "Весь набитый зеленью, абсолютно весь?"... Чего косишься-то? Все равно твою зелень на рубли разменяют. И будет нас тут много... Тепло будет, весело...
Рождественский реквием
Хорошо сижу, далеко гляжу. Или вишу? Или висю? Да как разница? Удобно - и ладно. Внизу кутерьма, суета. А у меня тут так спокойно, благостно, я б сказала. Да так и скажу, кого мне стесняться-то. Ветер поет, ласковый. Изменщик коварный. Я видела, видела: вчера с занавеской заигрывал. Вот с той, с пятого этажа. И нечего теперь подлизываться. С ней и ласкайся. А у меня занятия поинтересней есть.
О! Какая шуба пошла! Жалко, шапка великовата. Как они в таких ходят? А вон девчоночка бежит - дурочка, в капроновых колготочках, в коротенькой шубке. Это зимой-то, в тридцатиградусный мороз! Даже внимания не стоит - и так убогая. Что с нее взять. А ветер, ветер-то, свистун пустобрехий, случая не упустит - уже под шубу этой дурехе занырнул. Ах, пакостник...
Пацан! Пацан! Да погоди! Постой! Вот прыщ, убежал. Нет, чтобы ходить, как все люди. Нет, скачет галопом, куда спешит? Постоял бы немного, вот приятная была бы компания.
Мать честная! Еще праздник не начался, уже фейерверки пошли палить. Красота, красота, что и говорить. А что мне - молчать? Буду говорить! Кричать буду!
Эй! Мужик! Мужик, говорю! Ох, умора, ох, держите меня! Ты где такое убожище раздобыл? Если это - елка, то я снежная бабища. Небось еще и деньги за страшилище этакое платил? Не елка, а драный чердачный кот, ошпаренный кипятком. Ну, куда, куда прешь со своим зеленым безобразием? Тебе сейчас сосулька на голову свалится! Ох, умру сейчас! Ай, ладно: гулять - так гулять. Могу себе позволить, раз в жизни?! Эх, однова живем! Мужи-и-ик! Ну, как знаешь, я предупреждала.
И-их! И шапочка подходящая, не шапка - плевок мелкий. Мужик, берегись, лечу-у-у! С Новым Го. ...
ЕЛКИНО СЧАСТЬЕ
Люди. Не проходите мимо. Я худая, как старая кляча, облезлая, как чердачный кот. Но все-таки - елка. Купите меня.
Стоять наряженной в Новый Год - мечта каждой елки, намеченной на вырубку. С детства столько слышала - Рождество, Рождество. Никто не знал, что это. Да и не хотел знать, пока не выпадал жребий идти под топор. Уж коль срубили, так дайте узнать - что за праздник такой? Говорят, новогоднюю елку чудно украшают, и становится она чем-то особенным. Дайте хоть почувствовать, прежде чем - в топку! Возьмите меня. После можете изрубить, испепелить, что угодно. Но позвольте увидеть таинство, последнее елочное торжество. Ведь ни одна из срубленных пихт и елей не вернулась обратно в лес. А из разговоров лесничих да рубщиков разве много узнаешь? Так, скудные обрывки...
О, меня, кажется, заметили! Меня, скромную, неказистую среди пышных красавиц. Да уступи ты мальчишке, жадюга! Нет, он за пятерку удавится. Эх, мальчик, прощай, ребенок...
Что ж ты, жлоб, ребенка обидел? Кому я еще нужна буду? Ну и куда ты меня теперь? А, какой с него спрос, с убогого: уже усы в сосульки превратились, танцы на снегу в три притопа не помогают. Но будет стоять до последнего, скупердяй.
Ну, вот, последнюю красавицу продал. Может, он меня бросит, а кто-то подберет? Как же! Он бросит...
Куда? Ох, неужто домой к себе понесет? Неужели сбудется мечта? Хоть со жлобом, да встретить Новый Год. Да, может, он мужик-то и неплохой. Жизнь, наверное, задавила.
К дому подходим. Не верю! Не верю!
Ой! Что это было? Пролетело что-то или померещилось? Эй, мужик! А, мужик? Что разлегся? Вставай, пойдем, Новый Год уже, наверное, скоро.
Что такое? Откуда столько набежало? Зачем? Затопчут еще... Ну зачем так сильно, еще и ногой? Да еще и в самую тень отшвырнули. Тут уж точно меня никто не найдет. Как глупо... А казалось, счастье так близко... Прощай, мечта, пойду на дрова ни за что.
Шаги. Широкие и помельче. Осторожно, это моя лапа, а не дохлая ворона! Мне чудится? Нет?! Пожалуйста, ну, пожалуйста...
***
- Мама, смотри - елочка!
- Пойдем, детка, нам уже Дед Мороз принес елочку, высокую, пушистую.
- Ну, мамочка, ну, пожалуйста... Она замерзнет здесь, такая маленькая, бедненькая, а тут темно и страшно. Пусть она с нами пойдет?.. - хлюп-хлюп, зашвыркал носик.
***
Есть на свете справедливость! И Бог есть - наш, лесной. Ох, кажется, я сейчас взлечу: так иголки напряглись.
Новый Год, приходи уже, пора, будем знакомиться - я готова!