Мне не о чем теперь просить; нет, я не всем доволен. 
Мне некого теперь прощать, - их всех простит всевышний. 
А коли нет его, прощенье не играет роли:
Обиды облетят, как лепестки японской вишни. 

... Их были сотни: просьб сердечных, истовых воззваний. 
Но кто внимал им? Сколько раз я оставался брошен
Наедине с нуждой в толпе бездушных изваяний... 
Нет. Ворошить не стану я оставленное в прошлом. 

И мало было тех, чьего прощенья мне хотелось,
А тех, кто подарил его бесплатно, вовсе нет. 
Со временем все позабылось, стерлось, претерпелось. 
Но вас мне не простить, пройди хоть десять тысяч лет! 

... Мне не с кем больше говорить. Слова пожухли, тлея. 
И цели, коих мог достичь, от средств неотличимы,
А потому забыты. Гаснут грезы, что лелеял. 
Я ясно вижу следствие, но не нахожу причины. 

И если смысл слов всего лишь тускл, но не утерян, 
То цели и мечты я самолично уничтожил
Лишь для того, чтоб их поля мог сызнова засеять 
Пшеницей устремлений и воображенья рожью. 

Отныне мне не нужно ни поддержки, ни подачек, 
Ни чьих-либо советов или добрых побуждений. 
От теплоты отвык и не был никогда удачлив. 
Я благодарен вам, что не был балован с рожденья. 

Нет, я не ухожу, - дороги вдруг замкнулись
В огромный бесконечный круг. Его не разомкнуть. 
Все, кто ушёл навеки, неминуемо вернулись. 
Не правда ли, смешно: я здесь стою, таков мой путь.