Аннотация: Одинокий охотник узнает из "Книги Судеб", что у него есть жена и сын. А прекрасной принцессы Луизы, ради которой он готов на всё, в этой книге нет вообще.
ДОМ У ДОРОГИ
- Ты охотник?
- Да, я охотник.
- Почему же твой дом у дороги?
- Потому что я люблю гостей. Входите, грейтесь.
- Если б не твой дом, не знаю, что бы с нами стало. До города еще часа три.
- Четыре.
- О! Огонь! Слава тебе, Господи!
Старик говорил, девочка молчала. Она устало села на деревянную скамью, поджав маленькие ноги в мокрых башмаках.
- Иди к огню, - позвал старик, - Луиза, ну что ты?
Она кивнула, но не встала, а только закрыла глаза. Я достал бутыль с вином и все, что осталось от ужина. Я не ждал гостей и два дня не охотился, не люблю охотиться в дождь, особенно такой холодный, косой и бесконечный.
Я помог ей снять плащ и набросил на плечи шкуру дикой кошки, сел перед ней на корточки, снял ее грязные башмаки, растер ледяные ноги полотенцем и натянул на них теплые носки.
- Теперь согрелась?
- Спасибо, охотник, ты очень добр.
- Этот старик тебе кто?
- Отец.
- Отец?
- Он не так стар, как кажется.
- А куда вы идете?
- В Трир.
- Трир не любит посторонних.
- У меня там жених.
- Ты же совсем девочка...
- Да. Мы должны были пожениться через два года, но дома случилось несчастье. Вот мы и идем. Не спрашивай больше.
- Я не буду спрашивать. Отдыхайте.
Старик много пил и уснул прямо за столом. Я не без усилия отнес его в угол на шкуры. Тяжел был ночной гость.
- Накрой его, - сказала Луиза, - он так продрог, что и во сне ему будет холодно.
Я накрыл его заячьей шубой.
- Тебе не жалко убивать зверей, охотник?
- Жалко. Не поверишь, но жалко.
- Почему же ты их убиваешь?
- Потому что ничего другого я не умею.
- Надо было с детства учиться чему-то другому.
- Так получилось. В детстве я сильно болел, меня вылечил один колдун из вашей страны Озер...
- Из нашей? Ты догадался, что мы из Озерии?
- Конечно. По акценту.
- А-а... Ну и что?
- В общем, мне пришлось стать охотником, чтобы отблагодарить его. У меня не было выбора. Хочешь еще пунша?
- Да.
Мы сели на циновки возле камина, я снял с решетки ковш и разлил вино по бокалам.
- Уже жарко! - улыбнулась она, ослабляя узел на платке, щеки ее разрумянились, губы порозовели, - хорошо у тебя. Тепло и тихо!
- Тебе нравится?
- Еще бы! Сколько трав... ты сам собирал?
- Сам.
- А как зовут твою собаку?
- Гай.
- Она умная?
- Как человек. Видишь, даже ни разу не зарычала на вас.
- Такая же добрая как ты?
- Откуда ты знаешь? Может, я и не добрый вовсе?
- Мне так показалось... А ты один живешь?
- Один.
- А кто же вязал тебе свитер?
- Одна женщина.
- Красивая?
- Да.
- Остыло вино... Погрей еще...
- Это было давно, - сказал я зачем-то.
- А что колдун хотел? - спросила принцесса, - какого-нибудь зверя?
Я ждал этого вопроса. Я внимательно на нее смотрел, когда отвечал.
- Шкуру, - сказал я, - шкуру голубой лисы.
Лицо ее вытянулось, синие глаза, синее которых нет на свете, испуганно округлились. Она была прекрасна.
- И ты... ее убил?!
- Да, я ее убил. Был сильный дождь, грязь, слякоть, она показалась мне обычной серой лисой, а когда пришел домой, все понял.
- Значит... это был ты?
- Я. Потому что второй голубой лисы на свете нет.
- Да, я знаю... но тот был такой могучий, с бородой... разве... нет, я бы тебя узнала... впрочем...
Она разглядывала меня с детской непосредственностью. Я изменился. Тогда я был с бородой и несколько мощнее, но это было год назад.
Я шел к колдуну Мозесу в Ядовитую Заводь, заодно решил продать на столичном рынке свои меха: озеряне хорошо платили за лесной товар. Я почти сторговался с одним богатым горожанином и его хорошенькой дочкой, которая уже примеряла вокруг шеи хвост дикой кошки и довольно улыбалась, когда на площадь внезапно въехала королевская стража. Это внесло сумятицу в толпу, и я чуть не потерял своих покупателей, даже схватил дочку за руку (а ее отец меня за локоть). Нас потеснили, расчищая место для принцессы, которая направлялась к Западным воротам.
- Тебе повезло, человек из леса, - шепнула дочка, - ты увидишь нашу принцессу.
- Она действительно так прекрасна, как о ней говорят?
- Конечно!
- И у нее на самом деле голубые волосы?
- В том-то и дело, что голубые!
- Так не бывает.
- А вот и бывает! Видишь, никто не разбегается, все хотят ее видеть.
- Ладно, посмотрим...
Она действительно была красива, хрупкая девочка-подросток на вороном коне, голубые волосы облаком клубились вокруг тонкого лица и узких плеч... Я опомнился, когда растолкав всех локтями, стоял перед ней и держал под уздцы ее коня. Охранники уже упирались в меня копьями, а ее любимцы из свиты хватались за рукояти мечей.
- Ты что, обалдел, дикарь?! - спросил самый надменный из них, с красным пером.
Собственно, я его и не рассмотрел, я вообще никого кроме нее не видел, и что со мной происходило, понимал весьма туманно.
- Не сердись, принцесса, - сказал я, как завороженный, - лучше... лучше посмотри, что я принес тебе! Чтоб я провалился... но эта вещь создана для тебя!
И я вытащил голубую лису. Толпа завопила. Любимцы оторопели, им и не снилось убить этого зверя. И тогда я увидел в глазах принцессы то, чего так хотел. Восхищение.
- Ой, смотрите! - крикнула она совсем по-детски, - значит, это не легенда! Она есть! Вот она!
- Была, - съязвил кто-то из свиты.
- Может, это подделка, - ухмыльнулся тип с красным пером.
- Нет! - восторженно заговорила принцесса, - это самая настоящая лиса! Боже, какая пушистая, как она переливается...
Она восхищалась лисой, а я восхищался ею. И мне было не жаль этой шкуры, добыче которой я посвятил всю свою бестолковую жизнь, и даже забыл, что это мой долг колдуну Мозесу.
- И чего же ты хочешь, охотник? - спросила принцесса, возложив лису на плечи, у волос был в точности такой же цвет!
- Ничего, - сказал я, - носи, если нравится.
- Но ей же цены нет!
- Вот именно.
И тогда я увидел восхищение в глазах принцессы второй раз. Этого мне было достаточно.
- Ладно, - улыбнулась она, - а я за это подарю тебе жизнь, ей тоже цены нет. Живи, охотник! Отпустите его!
Колдун Мозес гневался спокойно, про себя, даже в голосе его гнев не проявлялся, только в сверкании глаз.
- Ты совершил большую ошибку, - сказал он хмуро, - тебе судьбой было предначертано убить священного зверя. А я с этой шкурой должен был делать то, что предначертано мне. Так написано в Книге Судеб. Ты все спутал. Ты нарушил порядок событий и равновесие в этом мире.
- Выходит, я не вписался в Книгу Судеб?
- Не ты, а твой поступок.
- Так может, она врет, эта книга?
- Книга Судеб не может врать. Тут что-то другое.
- Ерунда какая-то! Эта шкура просто создана для принцессы, она должна принадлежать ей и только ей. Я это сразу понял, в ту же секунду, как только ее увидел!
- Об этой принцессе и подавно разговор особый. Она вообще не должна была родиться. А она родилась, она необычайно красива, у нее голубые волосы, а теперь у нее и шкура... Какое-то постороннее течение вторглось в реку наших судеб и всё перепутало. И нет в этом мире равновесия. Теперь может случиться все что угодно... Странные необъяснимые вещи происходят уже давно, охотник. Случается невозможное, люди совершают не свойственные им поступки, всё запуталось, и уже ничего нельзя предсказать наперед. Вот и ты тоже...
- Значит, принцесса не должна была родиться?
- В Книге Судеб её нет. Королева бесплодна, как она зачала, никому не известно, известно только, что перед этим она ездила в Лесовию к своему брату герцогу Тиманскому. Но там врачи не лучше наших, да и не обращалась она к врачам.
Что-то во всей этой истории меня раздражало, я еще не понял тогда что.
- Колдун остался без шкуры, - сказал я, - но он переживал не за себя, а за то, что я нарушил в мире равновесие. Так что в ваших несчастьях, возможно, я виноват.
- Виноват герцог Дек! Он уже давно готовил дворцовый переворот, еще до твоей лисы.
- Нет, принцесса, что-то случилось с вероятностью событий в этом мире. Иначе как объяснить, что мы встретились?
- Но на Трир одна дорога, а твой дом у развилки.
- Вы могли пройти мимо, я мог быть на охоте... Да мало ли...
- Да... - согласилась она.
- Бедная девочка, если б я знал тогда, что эта шкура принесет тебе несчастье!
- Она так шла мне! Дек сходил с ума, когда я появлялась в ней! А мне он совершенно не нравился. Правда. Он злой. Отец его любил, а я всегда говорила, что он злой... Знаешь, он запер меня в комнате, я поняла, что сейчас будет, и что никто уже не поможет. Тогда я бросила шкуру в камин. Дек был так этим потрясен! Уставился и окаменел. И я успела убежать. Только вот шкуры больше нет.
- Да черт с ней.
- Конечно. Но всё равно жалко, она так шла мне...
- Это не тот тип с красным пером?
- Нет, это был Астер. Дек убил его.
- А что с королевой?
- Если б мы знали!
Девочка пила горячее вино, очень трогательно прикладывая нежные губы к толстому краю бокала. Бокал был ей явно велик: и ее руке, и ее губам. Под заячьей шубой в углу ворочался король.
В окно сек бесконечный дождь. Я подложил в камин щепок, чтобы стало светлее.
- А ты меня сразу узнал?
- Сразу.
- Даже в этом платке и в балахоне?
- Ну, конечно.
Она дернула за узел, и волосы высыпались из-под платка, они были давно не мыты и не расчесаны, и скорее серые, чем голубые, но ее красоту ничто не могло испортить. Я любовался ею.
- Я очень изменилась?
- Ты прекрасна.
- Как ты думаешь, он женится на мне? Я ведь уже больше не принцесса?
- Ты больше, чем принцесса. Ты - самая красивая девушка на свете.
- До сих пор? Ты так считаешь? Ну, конечно же! Он женится на мне! Он так меня любит! И я буду королевой!
- Бредовая идея, - проворчал король из-под заячьей шубы, - он тебя и на порог не пустит. Лучше б мы пробрались в Тиман. Герцог все-таки тебе дядя.
- Нет-нет-нет! Он меня любит!
- Да бабник он и пьяница. Уж я-то знаю.
- Папа!
- А... Как хочешь.
Старик повернулся на другой бок и накрылся с головой.
- Ваш король - бабник? Это правда? - спросила принцесса, чуть не плача.
- Понятия не имею. Мы же с ним не приятели.
- А ты?
- Что я?
- У тебя одна женщина или много?
- Одна, - соврал я.
- Врешь, наверно, - сказала она, - где можно лечь? Я устала и хочу спать.
- Там за шкафом есть кровать.
- Нет. Хочу здесь, у огня.
- Тогда я набросаю шкур.
- А ты обнимешь меня? Так хочется к кому-нибудь прижаться! До дрожи!
Она и вправду дрожала, как маленький слепой щенок.
- Охотник, а ты проводишь нас завтра до Трира?
- Да, моя ласточка, конечно провожу. Тебе удобно?
- Да. А тебе?
- Мне тоже. Спи...
И мы проболтали почти до утра.
*************************************************
*************************************
Король проснулся раньше нас. Он выходил во двор и лязгом двери разбудил меня. Принцесса спала крепче. Я осторожно снял ее голову со своей руки, она повернулась на другой бок, но так и не проснулась.
- Спит?
- Да, спит.
- Разведи огонь, опять холодно.
- Сейчас.
- Вино есть?
- Есть. Подогреть?
- Не надо... Так я могу на тебя надеяться? Ты отведешь мою дочь к Расмусу Первому?
- Отведу. А ты разве не пойдешь?
- Зачем? Я король, а не бедный родственник. Что я там забыл?
В этот миг я понял, что он действительно король. Самсон Четвертый, король Озерии.
- Куда же ты пойдешь? В Тиман?
- Нет. Куда угодно, только не в Тиман.
- Ты же только что советовал принцессе пойти туда, говорил, что герцог Тиманский ей дядя.
- Да не дядя, - усмехнулся Самсон Четвертый, - а отец.
- Вот так даже?..
Мне было его жаль. Я, конечно, не знал, что там королева делала у его брата в этой лесной глухомани, но решил на всякий случай сказать ему:
- А ты знаешь, что такое Тиманский лес? Это самый странный в мире лес. Там никогда нельзя найти дороги, потому что он все время меняется. Тиман - заколдованное место. Там случаются невероятные вещи.
- Это ты к чему? - хмуро взглянул на меня король.
- Сам знаешь к чему. Если королева побывала в Тиманском лесу, с ней могло произойти все что угодно.
- Ты говоришь как старый Мозес, но я не верю во всю эту чепуху.
- Напрасно ты не слушаешь Мозеса. Он мудрее нас.
- Он считает, что всё дело в этой паршивой шкуре, которую ты подарил моей дочери. Прикажешь тебя убить, если это действительно так?
- Меня не так легко убить, король.
- Возможно. Но я не стану тебя убивать и так. Ты мне нужен, а в эту чушь я не верю.
- Нужен? Зачем я тебе?
- Ты можешь меня спрятать на месяц-другой?
- Могу. У меня в лесу хижина, там есть лук и стрелы. И немного продуктов. Проживешь.
- А как я найду ее?
- Мой пес тебя проводит. Только потом отпусти его обратно.
- Хорошо. Согласен.
Он выглядел как нищий. Я дал ему охотничий костюм и сапоги. Он расправил плечи, затянулся ремнем, экипировался арбалетом и ножами, и сразу стало видно, что это никакой не старик, а воин, могучий, суровый, самолюбивый. Я смотрел на него и не переставал удивляться, как могло случиться, что он оказался в таком положении. Не похож он был на ничтожество, которое легко скинуть с трона.
Король угадал мои мысли.
- Лучший друг, - сказал он, - лучший друг меня предал, охотник. Я всего ожидал, только не этого. Я еще верил в дружбу. В любовь - уже нет, но в дружбу... всё чепуха, охотник, ничего нет.
- Есть, - сказал я, - и любовь, и дружба. Это тебе не повезло.
- Что ты понимаешь! - усмехнулся он, - ты еще молод и наивен.
- Я молод? Это не так, король. Я старше тебя. Я уже давно живу на этом свете.
Он покосился на меня недоверчиво.
- Почему же ты не стареешь?
- Я старею. Вот уже год, как я начал стареть. С того момента, как убил голубую лису. Я сделал то, что мне было предначертано в этом мире, и теперь могу умереть.
- Сколько же лет ты ее выслеживал?
- Я сбился со счета. Что-то около трехсот.
Король посмотрел на меня, качая задумчиво головой, потом усмехнулся:
- Чтоб вот так девчонке под ноги? А она ее - в камин. Видишь, каковы женщины, охотник?
- Я лучше знаю зверей, чем женщин.
- Это заметно. Хозяйки-то тут нет. И никогда, похоже, не было.
Я подозвал пса, погладил его по жесткой шерсти.
- Зачем нам хозяйка, правда, Гай? Мы и сами справляемся. Отведи этого человека в хижину, понял? Это мой друг. Отведи его и возвращайся домой.
Гай принюхался к королю и поплелся к двери. Король сидел на лавке и смотрел в окно.
- Моросит.
- Да. Но все же это лучше, чем вчера.
- Ладно, какая теперь разница.
- Будить принцессу?
- Не надо...
На пороге он оглянулся.
- Будь здоров, охотник!
- Будь здоров, король!
Я видел в окно, как они быстро шли в промозглом сером тумане по направлению к лесу. Пес впереди, король сзади.
Девочка спала долго, я успел сходить за водой, наколоть в сарае дров, прочистить камин и сварить кашу.
- А я давно на тебя смотрю, - сказала она, - ты такой серьезный!
- Ты хоть выспалась?
- Да. Никогда так сладко не спала. А что это так пахнет?
- Каша.
Я смотрел на нее и думал, что завтра утром ее уже здесь не будет, а будет просто груда шкур, а мне еще долго, бесконечно долго стареть в этом пустом доме, который когда-то казался уютным.
- А где отец?
- Он ушел, принцесса. Он не пойдет с тобой.
- Как?! Он меня бросил?!
- Не бросил, а поручил мне.
- Предатель! Он не верит, что я буду королевой! А я буду!
- Не в этом дело, девочка. А в том, что у него есть свое королевство. И он его вернет.
- Каким образом?
- Посмотрим.
Я помогал ей одеться, обуться, умыться. Она принимала мою помощь как должное, каша ей, в общем, понравилась, всё шло нормально. Перед выходом я покидал в заплечный мешок шкурки белок, зайцев и дикой кошки. Мне нужны были деньги.
- Ты готова?
- Готова.
И мы вышли из дома, и я оседлал своего черного оленя Фавна и посадил ее впереди себя, прикрывая от дождя, и мы тронулись по направлению к Триру, но не по размытой дождями большой дороге, а лесными тропами.
Через два часа, внеся входную пошлину, мы въехали в Трир. К моему оленю здесь уже привыкли, только приезжие таращились на него с недоумением. Он был красив и могуч и не уступал в скорости лучшим скакунам.
Итак, этот момент приближался. Возле дворцовых ворот мы спешились, принцесса сняла платок и попросила у меня расческу. Она тщательно расчесала свои волосы, влажные от дождя, а платок пошел мне в карман.