Аннотация: Приятный эмоциональный рассказ. Оставьте пожалуйста отзыв. Хотя бы короткий. Автору очень важно Ваше мнение.
Зазвонил телефон. Два длинных звонка и один короткий. И снова...
Сейчас телефоны звонят иначе: радостно пиликают, щебечут птицами, поют голосами музыкальных идолов, протяжно жужжат цифрами. А ее телефон был особенным. Таких уже не выпускают, и немногие помнят их пронзительные колокольца. Дань консервативному вкусу, памяти бабушки, почти антикварный аппарат стоял в ее пентхаусе с самого переезда.
Она, стараясь не смотреть на супруга, с безразличным лицом просматривающего финансовые сводки экстранета, неспеша подошла и сняла трубку.
"23, 8, 19, 89, 2, 31" - сказал синтетический голос на другом конце провода.
"Кто звонит?" - оторвался от экстранета муж. "Ошиблись номером!" - долетел в ответ ее голос. Новости финансов снова захватили его внимание...
Она могла бы остаться, вот только...
Каждый знает, как стало сложно делать ошибки в наши дни. С рождения у нас есть подробные инструкции и алгоритмы успеха, респектабельности и счастья. Всемирнопротянутая паутина поглотила большую часть личной свободы, заменила память, глобальная связь лишила пунктуальности и совести большинство. Но она была другой...
Через шестнадцать минут она была ослепительна: ассиметричное легкое платье с тонкими вертикальными лямочками и геометрическими вырезами в самых неожиданных местах было красного цвета. Нанореволющия в текстиле сделала его удобным в любой ситуации. С 2022 года одежда перестала нуждаться в стирке, к ней не приставала грязь и запахи.
Ожерелье из трех крупных и двух десятком мелких ониксовых капель украсило ее тонкую шейку, браслет в тон, клатч, высокие шпильки туфель. Прозрачный как утро аромат духов. Темные ресницы и помада в цвет платья. Свободные волосы.
Еще через три минуты она была в автомобиле. Бесшумно скользя в десятке сантиметров от земли машина нырнула в шум города.
Аккуратные ноготочки ее руки забегали по панели навигатора: "23, 8, 19, 89, 2, 31"". "Автопилот включен" - доложил бархатный синтезированный баритон. Обычная прогулка, ведь кто мог подумать иначе?
Настоящее стало простым и ясным: без войн за ресурсы и энергию, без долгов и неожиданных потерь, без необразованности. Все эти проблемы решили технологии. Изысканные развленчения развивали зависимости, медицина избавляла от них. С виду они будто соревновались, но на деле они сотрудничали в интересах друг друга. Деньги стали воображаемыми... На Земле почти не осталось мест без видеокамер и микрофонов, от паранойи с успехом лечили всех, кто ею страдал. Однако были и те, кто ею наслаждались!
Из противоположного конца двухмиллиардного города на окраину "старого города" скользил длинный черный антиграв, отражая в никелированных вставках корпуса суетящуюся вечность мегаполиса. За тонированным стеклом водитель только что убрал руку с панели и откинулся на кресло. На мониторе навигатора светилось "4, 8, 15, 16, 23, 42". Темносерая тройка, ослепительный треугольник сорочки, очки без оправы, отливающие золотом запонки, черные туфли и кейс. Обычная деловая поездка, ведь кто мог подумать иначе?
Он был владельцем энергетического концерна, энергия была достаточно дешевой для всех и достаточно дорогой для него, чтобы не помнить холоде, болезнях и голоде, а для его семьи - чтобы отдыхать семь месяцев в году в одном из райских уголков субтропического пояса планеты. Он был почти счастлив, вот только...
Только двое неистово искали места, которых по официальным данным уже не могло быть. Дома и пустыри, переулки и рощи, берега и балконы, высоты и лестничные клетки - везде, где не было наблюдателей, могущих услышать, увидеть, обнаружить, что... Они нашли это место недавно. Заброшенное здание за чертой города, вдали от магистралей, проводов, искусственного света. Неясно, чем оно было: пансион ли, лечебница, а может школа. Этому угловому зданию было не менее полувека. Бордовая штукатурка осыпалась местами, рельефные карнизы под окнами и крышей заплесли черным, но вход все еще белел известью. В тишине его внутреннего двора росли высокие тополя, все еще отчего-то по-весеннему зеленые в этот сентябрьский день. Асфальт вытерся, его осколки были украшены высокой травой, щекотавшей лодыжки прохожим, которых здесь не было уже очень давно.
Она вышла из авто, взглянув на часы, деловой походкой направилась во внутренний двор к крыльцу. Он вышел навстречу ей из-за противоположного угла, поднырнув под раскидистой веткой, выпрямился и направился ко входу. Они не глядели друг на друга, лишь засвидетельствовали наличие. Ни слова, ни приветственного взмаха или кивка.
Затворив предательски скрипнувшую входную дверь за собой она впилась в его губы так неожиданно, что тот попятился, и, чтобы не упасть, обхватил ее талию своими руками! Дробь сердец заглушила шелест листьев снаружи, от частого дыхания на минуту сгустились сумерки. Его широкие ладони гладили ее спину, а ее тонкие пальцы сминали пиджак на его спине. Невольно ее бедро поднялось и голень обхватила его ногу...
Они поняли друг друга без слов и поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. Одна из стен просторной комнаты обрушилась под собственной тяжестью пару лет назад отворив вид на сияющий сегодня в свете закатного солнца Сити, такой далекий и бесчувственный. Не переставая обнимать друг друга, покрывая поцелуями лица двое неловко подошли к самому краю. Справа на полу лежал толстый кусок каменной с парой арматурных прутьев, торчавших вниз. Лежал наискосок, неуклюже, но очень ловко для влюбленных. Их прикосновения друг к другу, жадные и резкие, казались ударами. Ее глаза сияли, отражая неон далекого города, его же, казалось, светились сами! Несколько минут разоблачили сначала его торс, затем левый сосок ее груди. Коралловым цветом своим он заставил вспыхнуть его большей страстью. Он опустился ниже к ее животу, а через двадцать секунд ее трусики безвольно повисли на правой ножке, освободив дорогу к раскрывающемуся цветку ее желания. Каблучок ее туфельки уперся в ямку из под выбитого кирпича в стене так, что ноги раздвинулись до шпагатной боли... Первые капли росы были готовы сорваться с лепестков ее тайных губ, но он успел подхватить их нежным и горячим языком. Она застонала в голос. Обхватила его голову руками между своих ног, привлекла к себе так близко, чтобы не упустить ни единого движения его губ там. Ритмичные ласки его, с каждым тактом быстрее, заставили ее ноги и руки ослабеть. Дрожь усилилась и вскоре комок нетерпения и страсти расцвел в ее лоне ярким оргазмом, прокатившим свои волны до самых пальчиков несколько раз.
Оргазм вернул ее глазам ясность. Поднявшись, не оправляясь, она толкнула его на каменный уступ, согретый ее телом. Щелкнув пряжкой, мурлыча от предвкушения и глядя ему в глаза, она спустила его брюки и глубоко погрузила возбужденный орган в свой рот. Он откинулся назад, предоставив все права на распоряжение его телом любимой женщине. Она шептала ему о сладости и удовольствии, отрываясь ртом от его члена на пару мгновений и помогая себе узкой ладонью... Он остановил ее. Не до конца понимая причину, она подчинилась. Они стали целовать друг друга снова так страстно, что она упустила момент, когда его член проник в ее лоно. Она поднималась и опускалась на нем, боясь выпустить его из влагалища хоть на секунду. Взяв его руку, она положила ее себе на грудь, а другую на бедро, укротив его страсть установив необходимый для наслаждения темп движений.
Солнце опускалось все ниже, но разгоряченные тела не требовали защиты от вечерней прохлады. Напротив, они согревали все вокруг тайным и явным жаром любви и страсти. В эту минуту они скрывались от всего мира, но как никогда широко распахивались друг для друга.
Еще чуть-чуть, еще немного, и он внезапно замер, дрогнул, а она почувствовала как горячее семя наполняет ее изнутри, ритмично, но все слабее, слабее. Он напрягся всем существом и в следующий момент совершенно обмяк, отдавшись удовольствию и чувствам...
Антигравы уносили их в противоположных направлениях через начинающуюся ночную жизнь города. Следов происшедшего было не найти. И только цифры: тайный код их отношений светились ярким светом в памяти двоих, будучи навсегда удалены из памяти навигаторов...