Фёдоров Павел : другие произведения.

Будущее неизбежно

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  
  БУДУЩЕЕ НЕИЗБЕЖНО
  
  Старик подошёл к большому шкафу, стоящему вдоль стены, и взял с полки, большой и тяжёлый фолиант. Положив его на стол посередине огромного каменного зала, старик задумался ненадолго и открыл книгу. Книга была пуста. Через некоторое время на чистом листе постепенно начали проступать записи.
  
  "Признаком сущего являться будет лишь то чем жив человек
  Его оправданность позволит сама себя искупить
  И тому кто призван тому надлежит быть лишь тем кем он является -
  Самим собой"
  
  Старик внимательно прочитал проявленное и, с облегчением вздохнув, откинулся в кресле.
  - Ну, вот и все, осталось добавить последний ингредиент, и работа будет завершена.... Время неумолимо в своём движении... оно уже пришло, вот потому и мы с тобой отправляемся в путь.
  Старик обращался не к собеседнику, в большом каменном зале кроме него никого не было, он обращался к лежащему перед ним на столе небольшому бесцветному камню, похожим на маленький кусочек отколовшегося гранита, каких без счета валяется в скалах, острых и невзрачных. Потом старик встал, завернул камень в кусок рваной и грязной тряпки, положил свёрток в холстяной мешок, перевязал верёвкой, перекинул через плечо и вышел из зала. Он прошёл вдоль колоннады до парадных ворот, но прежде чем войти во дворец, обернулся и окинул прощальным взглядом, лежащие перед дворцом гавани и великолепные города, сады, поля до горизонта насколько хватало глаз. Вот-вот должен был осветиться горизонт первыми лучами восходящего солнца - последнего солнца для великого народа.
  
  "Принцип существования
  Есть ли то о чем мечтает человек
  Кто идёт и куда - вопрос заданный мне
  То есть кто идёт - что ответить
  И есть ли доля того что надо назвать неизбежностью
  Ему ли не знать того что уготовано мне
  То есть каждого путь"
  
  
  Великолепные высокие золотые двери были во всех залах дворца раскрыты настежь. Старик, сгорбившись и не торопясь, не останавливаясь, прошёл через весь дворец до тронного зала, вошёл и остановился посредине, взирая снизу на божественные исполинские фигуры царя и царицы, восседающих на тронах.
  - Ты нашёл последний ингредиент? - спросила царица ледяным тоном, смотря на крохотную тёмную фигурку старика внизу у трона, её переполняло нетерпение, но позволить себе выдать своё волнение она не могла.
  - Нашёл прекрасная царица - старик учтиво слегка поклонился одной головой.
  - Так, где же он...? - царица встала с трона и протянула руку, в глазах её бушевали голубые молнии.
  - Не торопись прекрасная царица, я сказал, что нашёл, но я не говорил, что отдам его тебе...
  Не успел старик закончить фразу, как огромная голубая змея метнулась в его сторону с человеческим лицом и двумя огромными клыками, торчащими из открытой пасти. Змея вместо старика схватила пустоту, она извивалась вокруг старика, бросаясь на него все снова и снова, но каждый раз старик оставался неуязвим и, вместо него, всегда была только пустота.
  - Я вижу, ты разгневана прекрасная царица, это совсем не похоже на тебя... - сказал старик с иронией в голосе, спокойно стоя, не шевелясь на одном месте и наблюдая за змеёй, которая металась вокруг него.
  - Отдай камень - шипела царица, - она снова обратилась в женщину и теперь ходила по залу позади старика и с нескрываемой ненавистью погладывала на него.
  - Это просто камень, прекрасная царица, даже если бы ты обладала им, ты ничего бы не получила... - старик смотрел на царя и видимо обращался к нему.
  - Убей его Атлант, что же ты медлишь... - закричала царица.
  Великий Атлант стоял во весь свой гигантский рост, уже занеся руку, всё замерло в ожидании удара молнии, которая не знает преград, но после непродолжительной паузы Атлант вдруг опустил руку и сел обратно на трон.
  - Это не в моей власти... мы ничего не можем изменить...
  - О Боги... - воздев руки к небу, завыла царица.
  - Скажи, когда это произойдёт? - спросил царь, встав с трона и смотря в спину уходящего старика.
  Старик молча дошёл до золотых дверей и остановился у самого порога, не поворачиваясь, тихо и спокойно сказал в пространство распахнутых дверей: "Сегодня... прощай Великий Атлант, прощай прекрасная царица, прощай великий народ Атлантиды" - и вышел из зала.
  ***
  
  "Не так уж он везде осуществил своё ли вечное предназначенье
  Кто дар поста тому не рад и пир горой струящийся с небес
  Тому лишь пробужденье радость тому уж нет потерь
  Где сам Творец тому дар свыше и нет уж сожаления о том"
  
  Дверь немного приоткрылась, в класс вошёл мальчик лет десяти и остановился, глядя на учительницу. Та, увидев вошедшего, заулыбалась, подошла к нему и, подталкивая, слегка за плечи вывела на середину класса.
  - Ребята, с этого года у нас в классе будет учиться новый ученик, зовут его Виктор - учительница подвела его к парте, за которой сидела Поля, - вот здесь твоё место ... - Виктор сел за парту и сразу притих, как будто его нет. Когда урок закончился, мальчик повернулся к Поле и, протянув ей руку, сказал: "Меня зовут Витя". Поля смерила его взглядом, но протянув руку, тихо произнесла: "Полина". Витя старательно потряс ей руку.
  - У тебя родители есть? - спросил он сразу же.
  - Да, - с некоторым замешательством ответила Поля, - только папа, а мамы... нету.
  - Он кто?
  - Он доктор наук, - сказала Поля, чуть подняв голову.
  - Он врач?
  - Нет... историк, - озадаченно ответила Поля
  - Ты сказала доктор, значит врач - начал уточнять Витя.
  - Да нет, ты не понял, он историк, а доктор наук, это потому, что он учёный, он пишет книги по истории и преподаёт в университете..., а вовсе не врач, - Поля видела, что Витя явно не понимает, о чем идёт речь и не знает кто такой доктор наук.
  - Мама у тебя где?
  - Мама умерла... от сердца, когда я была ещё маленькой.
  - А живёшь ты где? - Витя смотрел Поле прямо в глаза, чуть прищурившись и с самым серьёзным видом.
  - Как где..., с папой, - Поля была озадачена всеми этими вопросами, она посмотрела на него и заметила, что за всей серьёзностью его лица в глазах Вити светились крохотные искорки, как лукавые смешинки.
  - Я уже третий год учусь в музыкальной школе на кларнете, ну, на кларнете только с этого года, мне его дали в школе, а до этого я занимался на блок-флейте, - Витя это произнёс с явной гордостью, - а ещё я пою в хоре... правда, там одни девчонки..., нас там только двое, ну это не важно....
  - Ну и что, подумаешь, я тоже занимаюсь в музыкальной школе, на фортепьяно, уже пять лет, и тоже пою в хоре, мы даже в капелле выступали - Поля произнесла это с явным превосходством и пренебрежением к словам Вити.
  - У тебя, когда день рождения? - Витя как будто не замечал явно не серьёзного к нему отношения.
  - Ну, это ещё не скоро, только через четыре месяца, - тихо и безразлично сказала Поля отворачиваясь от него. Вдруг она почувствовала удар локтем в бок, Поля аж подскочила от неожиданности, - ты что, дурак!? - цыкнула она в негодовании.
  В этот момент в класс вошла учительница, все встали, но Витя успел шепнуть: "Я приду к тебе на день рождения", "Я тебя кажется не приглашала", - также шёпотом быстро ответила Поля. Начался урок, Витя опять затих.
  
  "Не удивит того кто стал чуть выше и не узрел
  Не потому ли я попал к нему
  Но мысль стремясь к Себе не так уж и страшна
  Я понял мысль как миг
  Не удивляясь лишь тому чему не удивляться мне дано
  Но все стремятся к сущности Тебя."
  
  Месяца через три Поля, по просьбе учительницы, относила журнал в учительскую и услышала, как одна из учительниц со вздохом сказала: "Кажется, в нашей школе появился соловей-разбойник..., не меньше".
  Виктор не был злым или хулиганистым мальчиком, он был крайне бесцеремонным, причём со всеми. Носился и кричал во все горло, независимо от того, когда и где он находится, что он может помешать, играл с мальчишками в футбол стирательной резинкой прямо в коридоре школы, когда ещё шли уроки в старших классах. С пол оборота мог броситься в драку, причём не зависимо от возраста и силы противника. Всегда ходил весь растрёпанный, вся одежда набекрень, жёваная рубашка вечно отовсюду торчала. Новая школьная форма, в которой он появился в первый день, уже выглядела так, как будто ей не один год. На урок он влетал всегда весь красный, запыхавшийся от бурно проведённой перемены. Но Поле казалось, что более всех от Витьки достаётся именно ей. Обращался он к ней не иначе как, тыкая локтем в бок, причём не умышленно, а машинально, или вставал и залезал с головой к ней в тетрадь, отодвигая её руку, чтобы не заслоняла. Она старалась при этом его отпихнуть и усадить на место, приговаривая: "Делай сам, а не списывай". "У меня не получается", - сопротивляясь, и стараясь заглянуть ей в тетрадь, отвечал он. "Заниматься надо, дома", - Поля сердито на него посматривала, и Витя усаживался обратно на место и затихал.
  С первого же дня Поля заметила, что Витька исподтишка под партой читает книгу, это был Жюль Верн. Для Поли это было нечто особенное, Витя сразу значительно вырос в её глазах, а он приносил и Купера, Диккенса, Гюго, Дойла, Мериме, Цвейга и другие книги, давал свободно без разговоров их ей читать. Одно было не понятно, Витька плохо учился и никогда не поднимал руку, никогда. На уроке он затихал и только слушал, о чем говорят. Каждый раз, придя в школу, он случайно узнавал, что, оказывается, задавали домашнее задание, нужно было что-то принести или сделать и так все время. Поля не вмешивалась и не мешала Витьке, они были просто соседи по парте, не более, а как он учится или себя ведёт - это его дело.
  
  "Где край земли? Что значит я?
  И правду ль я несу?
  Не внемлю без ответа вам
  Кто - я!
  Не отрекаюсь не любя себя и отрицаю
  Для красоты упрям иду
  Стремясь нести к забвению порок
  Через порог ступлю
  К тебе приду пророк"
  
  На день рождения Поли пришло много гостей, в основном это были родственники и близкие папины друзья, из детей была только её подруга Катя из соседней парадной, с которой Поля была знакома ещё с детского сада. Было много подарков, папа подарил замечательное концертное платье и туфли, Катя очень красивую шкатулку с зеркалом. Поля была очень нарядна в своём новом платье и чувствовала себя на празднике настоящей хозяйкой. Она исполнила для гостей на фортепиано большую сонату, которую готовила для концерта в доме композиторов и её тётя, она же и была у Поли учительницей музыки в музыкальной школе, отметила, что перед публикой Поля не тушуется, уверенное исполнение, молодец. Вечером, когда гости уже вышли из-за стола, и наступило некоторое затишье, все разбились на группы, беседовали, смеялись, Поля у себя в комнате обсуждала с Катей последние девичьи новости, раздался звонок в дверь. Через некоторое время папа заглянул к Поле и сказал несколько озадаченно: "Поля, это, кажется, к тебе пришли, выйди, пожалуйста, встречай гостя". Поля вышла в прихожую, в дверях стоял Витя, в одной руке он держал школьный портфель, в другой газетный свёрток. Поля от неожиданности опешила и даже в какой-то момент совершенно растерялась, что делать, потом с досадой, но видя, что папа из кухни видит их, чтобы не было слышно, сердито зашептала: "Ты чего пришёл, иди от сюда, тебя никто не звал". Витя растерянно стоял, не шевелясь, когда неожиданно из коридора раздался голос Полиной тёти: "А вот и запоздалый гость, проходи, Поля, что ж ты не приглашаешь молодого человека". Витя, не заставляя себя долго упрашивать, живо вошёл, положил портфель и свёрток на пол и начал стягивать пальто и шапку, раздевшись и стащив ботинки, он поднял с пола портфель и свёрток и посмотрел на женщину, а та, слегка подталкивая его за плечи, улыбаясь и покачивая головой, провела в гостиную. Поля понура плелась сзади и смотрела на неряшливую школьную форму, болтающиеся носки на ногах, опять он был весь взмокший и красный, потому что, видимо, нёсся по улице и лестнице, ей было стыдно, и она вообще не понимала, как себя вести и что делать. Войдя в зал Витя огляделся и, обращаясь ко всем присутствующим громко поздоровался, сразу стихло и все смотрели на него: "Здравствуйте молодой человек, кто вы и как вас зовут?", - прозвучал чей-то насмешливый голос. "Меня зовут Виктор... я учусь с Полей в одном классе...". Поля никогда не видела Витю таким серьёзным, он положил портфель на пол, развернул газетный свёрток и вынул оттуда небольшой мятый букетик цветов, подошёл к Поле, протянул цветы и громко сказал: "Это тебе Поля, поздравляю с днём рождения", Поля, не глядя на Витю протянула руку и взяла цветы: "Спасибо", - еле слышно и потупившись произнесла она. Витя торопливо, и суетясь, вдруг сел на колени раскрыл портфель и достал смятый сложенный пополам лист нотной бумаги, протянул его Поле: "Это подарок тебе", "Что это?", - раскрыв ноты и глядя на нарисованные ручкой каракули, спросила Поля. "Это песня, ты будешь играть, а я спою её для тебя". Поля оторопело смотрела в ноты, потом на папу.
  - Так, очень интересно, это переложение для голоса и фортепиано, послушаем, ... Виктор, а ты не будешь возражать, если мы с Полей будем аккомпанировать в четыре руки? - взяв ноты у Поли и внимательно глядя в них, спросила женщина.
  - Пожалуйста, я не против, - встав рядом с пианино, согласился Витя.
  Все гости собрались в зале, и происходящая сцена явно забавляла присутствующих. Поставили второй стул, тётя с Полей пошушукались, согласовывая партии, и когда все были готовы учительница высоко подняла голову и, встретившись взглядом с Витей, кивнув ему, заиграла. Проиграли вступление, и Витя запел. Он пел по-настоящему красивым, сильным, чистым и хорошо поставленным высоким голосом и не как поют дети, а как поют опытные и понимающие музыку взрослые:
  Полюшко, поле,
  Полюшко, широко поле,
  Едут по полю герои,
  Эх, да Красной Армии герои.
  Девушки плачут,
  Девушкам сегодня грустно.
  Милый, ты надолго уехал,
  Эх, да милый в армию уехал.
  Девушки, гляньте,
  Гляньте на дорогу нашу,
  Эх, вьётся да дальняя дорожка,
  Эх, да развеселяя дорога.
  Девушки, гляньте,
  Мы с врагом войну вести готовы
  Наши да кони быстроходны,
  Эх, да наши шашки, пики остры.
  Полюшко, поле,
  Полюшко, широко поле,
  Едут да по полю герои,
  Эх, да Красной Армии герои.
  Пусть же в станице
  Дружная кипит, кипит работа
  Мы - дозорные сегодня,
  Эх, да мы сегодня часовые.
  Девушки, гляньте,
  Девушки, утрите слезы.
  Пусть сильнее грянет песня,
  Эх, да боевая наша песня!
  Полюшко, поле,
  Полюшко, широко поле,
  Едут по полю герои,
  Эх, да Красной Армии герои.
  Полюшко, поле,
  Полюшко, широко поле...
  
  Со второго куплета женщина присоединилась к голосу Вити своим красивым, благородным, низким, грудным голосом и Витя, услышав, как бы оперся об него, стал более свободен, раскован. Так вот дуэтом под аккомпанемент они допели песню до конца.
  Им хлопали, кто-то крикнул - Браво! многие подходили и пожимали руку Вите, благодарили его. Потом его усадили за стол, наложили в тарелку всякой еды, и все стали потихоньку прощаться и расходиться.
  - Витя, а кто тебе помогал сделать переложение? - спросила женщина, сидя напротив него и наблюдая, как он ест.
  - Никто, я сам... там, наверное, есть ошибки, но учительница сольфеджио заболела, и я не успел ей показать, - Витя говорил, не отвлекаясь от еды с набитым ртом.
  - Да, пожалуй, там есть некоторые неточности, а откуда ты взял эту песню? - женщина внимательно смотрела на Витю без намёка на улыбку, видно было, что для неё это серьёзный вопрос.
  - С пластинки, там какой-то мужской хор её пел, а слова нашёл в школьной библиотеке, сборник есть такой песен.
  - Видимо хор Александрова, а почему ты выбрал тональность именно до минор, там же на пластинке другая?
  - Не знаю..., так получилось... - Витя отвечал, не глядя ни на что и ни на кого кроме еды, автоматом.
  - Виктор, а где ты живёшь, кто твои родители? - женщина, прищурившись, внимательно смотрела на него.
  - У меня нет родителей, я в детдоме живу, - также на автомате ответил Витя, запихивая пальцами в рот очередной кусок торта.
  В зале на некоторое время повисла напряжённая тишина. Папа Поли сидел в углу гостиной в кресле и наблюдал всю сцену оттуда, только обмениваясь короткими взглядами с женщиной, которая иногда посматривала в его сторону.
  - Ну, что ж, должна отметить, что это очень серьёзная работа, пожалуй не часто можно встретить людей способных на такое, ты большой молодец Виктор. Собираешься, стать музыкантом? - она, облокотившись о стол локтем, и подперев подбородок, смотрела как Витя, наевшись, откинулся на спинку стула и с некоторой рассеянностью смотрит в окно, у которого сидел в кресле отец Поли.
  - Нет, музыкантом я не буду, я стану биохимиком и учёным, - кивнув, с убеждением заключил Витя.
  После дня рождения в доме Поли на несколько дней воцарилась какая-то неопределённость, напряжённая тишина, папа ходил задумчивый и почти не разговаривал с Полей. С Витей Поля тоже не разговаривала и даже не смотрела в его сторону, а он и не лез к ней, замкнувшись в себе и что-то читая. Правда Поля быстренько заглянула на обложку, когда Вити не было, это была книга "Девяносто третий год" Гюго.
  
  "За что наказан был - зато мне мысль дана
  Ему бы силы дать а не отнять того что нет
  Богатства нет - не быть пророчит он
  И прожит ты и смерть тебя постигнет
  И нищеты порок - порочен ты?
  И нет тебе друзей"
  
  Жизнь Поли значительно отличалась от подавляющего большинства детей в школе и, хотя она училась в привилегированной школе, где учились дети высокопоставленных и обеспеченных родителей не многие могли себе позволить то, что для Поли было естественным и обыденным. Они с папой занимали два верхних этажа и часть крыши в новом современном доме с видом на озера. У них работали две домработницы, рабочий, охранники, няня и два шофёра для папы и Поли. В дом, где жила Поля невозможно было войти без предварительного согласования со службой безопасности, и потому каким образом прошёл Витя, оставалось загадкой. Полю всегда отвозил и привозил на машине шофёр в сопровождении няни и личного охранника, куда бы она не отправлялась: в школу, гулять в парк, театр, кино или музыкалку и охранник мог запретить Поле куда-нибудь пойти, если считал, что там ей не безопасно, не поддаваясь ни на какие уговоры и обещания. Полю это очень огорчало и тяготило. У неё была единственная подруга Катя, с которой Поля могла свободно общаться у себя дома, а самой Поле запрещено было ходить к кому ни будь. Папа часто и надолго уезжал в командировки, и Поля редко видела его, она привыкла быть одна.
  И вот вечером, недели через две, после дня рождения папа вошёл к Поле в комнату и, помявшись, в нерешительности у двери спросил: "Поля нам надо поговорить, ты можешь уделить мне время?"
  Поля лежала на диване и читала книгу, отложив её не закрывая, она села, удивлённо глядя на папу. Папа подошёл и сел рядом на диван, сгорбившись, он локтями упёрся в колени, сцепив руки в замок и ёрзая на месте, не знал с чего начать. Потом откинулся на спинку дивана и машинально взял книгу, которую читала до этого Поля.
  - Что читаешь, если не секрет, - взглянув на обложку, вслух прочитал: "Отверженные", - папа удивлённо смотрел на страницу, на которой остановилась Поля как раз там, где Козетта стоит перед витриной с куклой, - а тебе не рановато читать такие книги, где ты её взяла?
  - Витя дал почитать, - еле слышно произнесла Поля, осеклась и покраснела. Поля замкнулась в себя, ей почему-то было стыдно, что папа видел эту книгу, как будто он застал её за чем-то личным, очень внутренним, принадлежащее только ей одной, а не для всех. Ей очень хотелось, чтобы никто не знал, что она читает, но теперь папа знает...
  - Витя..., ну да, конечно..., я собственно и хотел поговорить о нем. Понимаешь... я видел, как ты хотела выгнать его, он, что тебя так сильно раздражает или... как это... досаждает тебе? Тебе было стыдно за него, что он, честно говоря, охламон..., да?
  - Да... - у Поли в горле стоял комок.
  - Ну да он охламон, что с этим поделаешь. А ещё он прямолинеен, бесцеремонен, да... и носится, сломя голову, шумный.... Все это так Поля, он именно такой, какой есть.
  Папа помолчал какое-то время, глубоко задумавшись, он видимо забыл, что разговаривает с девочкой, он разговаривал с ней, как с взрослым понимающим человеком.
  - Понимаешь Поля..., вот он принёс тебе цветы, небольшой помятый букет и заметь, букет, надо признать, очень красивый и немало стоит. А где он взял его? Кто ему его дал? - папа был погружен глубоко в себя и разговаривал уже сам с собой, но Поля, насупившись, его внимательно слушала, она видела таким папу первый раз. - Он купил цветы на свои деньги, он их заработал... на почте... по вечерам, помогал разносить телеграммы, письма, сортировал газеты... и заработал ровно столько, сколько стоит букет, который он для тебя выбрал. Не украл, не выпросил..., а заработал своим трудом!
  Папа повернулся к Поле, видимо вспомнив о её присутствии.
  - Я был у вас в школе и разговаривал с классным руководителем, так вот она мне рассказала очень много интересного о нем, например, один эпизод, очень характерный для Вити. Ты помнишь в начале года тебе один балбес пятиклассник порвал ручку на портфеле, так Витя прохода тому мальчишке не дал, в течении нескольких дней он без конца нападал на него и выбивал у того портфель из рук, пока и у того ручка не порвалась на портфеле и сразу прекратил. Они несколько раз дрались, пришли жаловаться родители и тогда у завуча выяснилось, что с тем мальчишкой все боялись связываться, потому что он обижал только младших. Можно конечно сказать, что это мальчишество, стоит ли на это обращать внимание, придавать всему этому хоть какое-нибудь значение...? Да..., а на что надо обращать внимание, если не на это? Что имеет значение? - Папа помолчал в задумчивости немного, - когда он запел, я как будто снова стал студентом, я ведь тоже первую свою научную публикацию посвятил нашей маме. Мы с ней тогда только познакомились, но я ей посвятил самое ценное, что у меня было - свою работу, свою первую самостоятельную работу - своё достижение. Знаешь Поля, такие люди, как Витя, очень большая редкость, если рядом с тобой оказался в жизни такой человек, значит, в тебе есть что-то значимое, истинное, что-то настоящее..., - папа как-то неожиданно погрустнел, покачал головой, - они никогда не ошибаются, никогда, - и с сожалением закончил, - они не могут ошибаться.
  На следующий день Поля в школе была как в воду опущенная, сидела, ни на кого не обращая внимания, потупив глаза, никуда не выходя за партой, и теребила в руках носовой платок. Когда уроки закончились, и все уже выходили из класса Поля, вдруг покраснев, очень тихо и не поднимая глаз, произнесла: "Витя... знаешь... я...", она не знала, чего ещё сказать и готова была расплакаться, просто сидела и молчала, глядя в платок. Толчок локтя в бок заставил её повернуть голову, Витька, повернувшись к ней, смотрел ей в глаза и протягивал руку: "Друзья!", Поля подала ему свою руку: "Друзья!", Витька её старательно потряс.
  
  "Мне ли не узнать всю тщетность сил
  Стремленье ввысь как помыслы к Тебе
  Не ты ль спросил о доле смерти
  Постиг тебя свет жизнь отняв
  Материя пусть будет для людей
  А Ты все потерял себя познав"
  
  
  ***
   Рано утром, когда солнце только-только своими первыми лучами осветило горизонт в село на берегу небольшого лесного заболоченного озера, где в совсем старых избушках доживают свой век несколько стариков, вошёл старик, сгорбленный, в темно серой поношенной одежде и с холстяным мешком за плечом. Дошёл до середины села и остановился, постоял некоторое время, а потом подошёл и сел на брёвнышко, лежащее у изгороди и сидит, будто ждёт кого. Солнце поднялось, а он сидит, не уходит. Люди посматривают в окошки, мол, чужой человек в селе. Старики вышли, неподалёку присели на брёвнышках, искоса поглядывают на пришлого, да переговариваются в полголоса про себя, а тот сидит не шевелясь. Потом вдруг как очнулся, встал, подошёл к старикам.
  - Добрый день. Разрешите, я здесь с вами посижу, узнать кое-что хочу? - старик смотрел, прищурившись, и улыбаясь одними глазами.
  - Добрый день, да садись, конечно, - неожиданно, когда старик подошёл все, как-то начали волноваться, все разом говорить, перебивая друг друга, - куда путь держишь, если не секрет, откуда идёшь, как звать?
  - Думаю, что уже пришёл, вот хочу здесь обосноваться, позволите? А зовите меня просто Тимофеем.
  - Да живи, если хочешь, занимай любую избу, вон стоят брошенные. - Старики подивились, но со стороны поглядывают, что за странный человек пришёл. - Места у нас совсем гиблые: болота, непроходимые леса, камни, полумрак. Чем живём? - да огород, ставим силки, грибы, ягоды, ловим рыбу помаленьку.
  Старик поблагодарил, избу занял одинокую, в стороне от села в лесочке неподалёку от озера. Расчистил пространство вокруг дома, затеял несколько небольших огородов, смастерил лодку. Старики смотрят со стороны удивляются, но согласились, что правильный человек пришёл. А старик в свободное от работы время все расспрашивал: где какие колодцы были, дороги, где стояли в округе ещё деревни, с чем связаны названия мест, в своё время..., любопытный старик оказался. Подолгу пропадал в лесу, а потом, как-то вечером приходит и говорит: вижу, что в своё время давно здесь была естественная система озёр, соединённая единой сетью рек и ручьёв, русла хорошо сохранились, но они завалены и если старики разрешат, то он хотел бы восстановить естественную систему тока воды. Старики только пожали плечами, мол, делай, как знаешь, хорошее дело затеял, только как одному, но чем можем, пособим. Через некоторое время пошла вода, реки и озера пришли в единое движение, болота ушли, освободив большие пространства лугов, открылись заросшие дороги между селениями, к тому же, как выяснилось в своё время мощённые камнем. Завели скот, птицу, полно рыбы, зверья. Стали приходить и селиться люди, появились дети. Сельские дети очень любили старика, помогают ему во всем, как могут, а он им игрушки мастерит, грамоте обучает, сказки рассказывает да в житейской премудрости наставляет. И вот через несколько лет старик попросил односельчан пособить ему в строительстве нового дома, а то его совсем развалился от старости. Всем миром поставили просторный дом, который простоит лет двести-триста не меньше, а возможно и больше. Так вот они и живут.
  Как-то утром сидит старик возле дома, мастерит что-то, а мимо идёт в лес с ружьём охотник... старик, как бы, между прочим, говорит: "Не ходи сейчас в лес", - "Почему это?", - спрашивает охотник. "Не надо сейчас человеку ходить в лес, не время, подожди, когда можно будет". Помялся охотник, но понимал - этот человек знает, что говорит, потому развернулся и пошёл домой.
  Пошла молва о селе во все края, что, мол, живут там люди счастливо, ни о чем не тужат, потому стали приходить из дальних мест посмотреть, расспросить. Пожалуйста, смотрите, чем можем, пособим и рассказывают: так у нас старший есть, Тимофеем зовут, он знает где, когда и что сеять, сажать, собирать, когда косить, какие года будут урожайные, а какие нет, грамотой владеет, лечит людей и животных. А самое главное знания свои людям передаёт, у нас уже многие овладели его знаниями, разными искусствами, ремёслами... так миром и живём.
  ***
  
  "И ты что здесь живёшь все смотришь на меня
  Не ты ли сразу стал немым
  Иль тот кто будет нем и прям
  Меня ты стерпишь для свободы
  Слова пришедшие извне меня хотят узреть
  Но ты не верь им
  Не все на свете плод и разум
  Ещё есть истина одна
  Она дана тебе - Ты смертный!"
  
  Прошло четыре года, за это время у Вити помимо увлечения книгами появилась страсть к музыке, исключительно классической, но особенно он увлёкся старинной музыкой. Он все время приносил в школу различные ноты, книги и на уроке или на перемене сидел и старательно их переписывал для себя, как правило, сидя один на задней парте. Учителя настолько привыкли к его поведению, поступкам, что сквозь пальцы смотрели на все его выходки: "Пусть делает, что хочет, лишь бы не мешал", - сказала как-то классная руководитель.
  В конце октября, Витя подсел на перемене к Поли и возбуждённо начал рассказывать, как они вчера с Андреем ходили в филармонию слушать вторую симфонию Чайковского, притом активно показывая звучание руками. "Ты бы только слышала, что там за четвёртая часть, это же ликование, единая радость бытия, и представляешь в основе ведь самая простая песня, вот оно настоящее, где все просто, незатейливо и в тоже время грандиозно!" Поля любила и понимала классическую музыку, но не настолько, чтобы разбираться в том, как вчера, например, звучала валторна или первый кларнет во второй части и сравнивать его с другими исполнениями, в том числе с первой редакцией симфонии, запись которого он слышал у Андрея.
  - Ты сегодня на игру придёшь..., сегодня в три?", - когда прозвенел звонок на урок и уже вставая, спросил Витя.
  - Приду, - безразлично кивнув, согласилась Поля, - а где?
  - Там, за заводом на берегу, при выезде, мы там ещё весной играли, помнишь...?"
  - Да помню, хорошо приду.
  
  "Душа стремится ввысь к свободе
  В безличие своём найдёт покой она на месте
  И радость бытия не омрачит тот вечный ей покой
  В величие она себя постигнет
  И не увидят здесь ни слезы пот и стон
  И нет здесь радости лишь заточенье
  И я пленён полётом не увидев сон"
  
  В школе один из учителей физкультуры бывший известный футболист параллельно вёл футбольную секцию, и Витя, со своим другом Андреем, играли за школу. Андрей был старше на три года Вити и Поли, он одинаково хорошо мог играть и в нападении, и в полузащите, но вынужден был стоять в воротах, потому что лучше вратаря, чем он было не найти. Андрей был очень тихим и стеснительным, всегда независимо от того, с кем он шёл и куда, он шёл сзади чуть поодаль, всегда в помещение заходил последним, ни с кем никогда не спорил и даже если был не согласен с собеседником, ограничивался восклицанием: "Да, конечно я вас понял". Учитель истории как-то на уроке упомянула Андрея, сказав задумчиво: "У меня за многолетнюю практику никогда не было такого ученика". Что она имела в виду? А потом добавила: "Я один раз ради эксперимента на уроке спрашиваю, кто готов отвечать и задаю вопрос по теме, которую мы только через полгода должны по программе изучать, а Андрей, как ни в чем не бывало, поднимает руку и отвечает так, как если бы мы только вчера эту тему разбирали. У меня даже сложилось впечатление, что он и не заметил подвоха". Андрей жил вдвоём с мамой, отец у него в своё время, известный музыкант, умер, когда Андрею исполнилось десять лет. Старинный приятель отца пригласил Андрея учиться в музыкальной школе, где тот преподавал, на инструменте отца - фаготе. У этого же педагога в музыкальной школе учился и Витя.
  Андрей не мог припомнить, когда он подружился с Витей, это вышло как-то не заметно, само собой. Было такое ощущения, что они всегда были знакомы, хотя он и помнил их самую первую беседу в школьной столовой. После уроков Андрей решил пообедать в школе, а не идти домой перед футбольной тренировкой. Он сидел в столовой и читал Богомолова, когда к его столику, не спрашивая разрешения, сел с тарелкой супа Витя. Витю знали все, шумный не опрятный мальчишка из детдома, всегда для всех от него было одно беспокойство. Но Андрея он не раздражал, как многих, наоборот, Андрей, наблюдая за Витей, отмечал в нем внутреннюю собранность, вдумчивость и самое главное самостоятельность. Всегда сдержанный, молчаливый, скорее склонный наблюдать за происходящими перед ним событиями, чем быть их участником, Андрей, всегда для себя отмечал, как Витя на поле во время игры или тренировки младшей группы, всем подсказывает, старается помочь и, что больше всего поражало, так это то, что все свои усилия Витя отдавал команде, не для себя играл, а старался именно чтобы команда играла слаженно, умно. Он сразу для себя отметил, что Витя, ни с кем не ругаясь, никого не заставляя, а только своим отношением, самоотдачей, пониманием, в сущности, управляет всей игрой на поле. Наблюдая за ним, Андрей пришёл к выводу, что тот непогодам умён, и если отбросить из внимания его возраст, импульсивность, дурашливость, что для всех сразу бросается в глаза, то Витя представал тогда чрезвычайно интересным и умным человеком. И сейчас он обращался к Андрею, хотя они ни разу до этого не разговаривали, так как будто они не просто знакомы, а друзья и уже давно: "Привет Андрей, я теперь тоже в вашей команде играю за школу, меня тренер на правый фланг поставил, говорит, что я быстрее всех бегаю и хорошо веду мяч".
  
  "Ну что ж природа наконец вошла в свои владенья
  А ты лишь тот к кому я обращаюсь
  Пойдёшь туда где имени твоё и сын твой ждёт
  Себя прими и брат мой примет о том что имя говорит"
  
  Андрей оторвался от чтения, удивлённый таким бесцеремонным и простым к нему обращением.
  - Я тоже читал это, даже два раза, - Витя мельком только взглянул на книгу в руках Андрея, но узнал её.
  - Читал? И что же ты в ней понял? - Андрей был несколько заинтригован, он почему-то не сомневался, что Витя читает подобные книги и Андрею стало очень интересно услышать его мнение.
  Витя, не отвечая, быстро доел суп и рванул за вторым. Вернувшись, он с набитым ртом начал объяснять: "Вот смотри, для того, чтобы хорошо играть в футбол на уровне мастеров сколько надо тренироваться и играть - много лет. Или любое занятие, какое хочешь, возьми, сколько надо учиться и заниматься, а потом ещё работать, чтобы стать хорошим агрономом, инженером, музыкантом? Тоже много лет. Ничему невозможно научиться сразу, мгновенно..., раз и стал. Кто-то медленнее, кто-то быстрее научится, но никогда сразу. И вот в книге, там каждый жил своей мирной жизнью, один там овощи выращивал, другой историей занимался. Да вообще совсем не важно, чем они там занимались до войны и вдруг раз и сразу надо стать военным. А потом раз и они вдруг уже стали спецподразделением высшего уровня по борьбе с диверсантами. У них не было времени проходить всякие длительные школы подготовки, переподготовки и прочее, а все дело в том, что именно сразу, раз и все оказались в такой ситуации, где нужно было применять навыки по борьбе с диверсантами на самом высшем уровне, потому я и понял - они в мирное время работали и жили так, что просто применили те навыки и знания, каким овладели на своей работе в мирное время. Они и воевали также, дело не в том, чем ты занимаешься, а как ты к этому относишься, потенциал человека может раскрыться в самой неожиданной форме по мере необходимости в нем или в создавшихся обстоятельствах, то есть, сразу проявится. Не в выбранной профессии дело, совсем не в этом. Ведь понимаешь, они же не вора рецидивиста ищут, который там украл что-то. Нет, здесь война, представляешь какое отношение у этих троих к возможной своей ошибке? Какой меркой они оценивают каждое своё решение, если не получилось обезвредить..., что их там поругают, расстреляют или что можно сделать... - ничего! Они не диверсантов обезвреживали, а победу добывали на месте своими руками. План любой компании, какой угодно, наступления там всякие, маневры или спецоперации могут быть только задуманы и исполнены теми, кто это своими руками может выполнить..., ты понимаешь насколько это все меняет, если на войну смотреть так..., не маршалы, генералы или стратеги имеют главное значение на войне, а кто непосредственно будет воевать: стрелять, искать и обезвреживать диверсантов, добывать сведения, уничтожать противника и все так. Это они решают, как победить врага, не командир, а рядовой и не военный, а мирный, обычный человек в военное время, ставший на время - военным! Вот что я думаю об этой книге.
  Витя доел компот и сидел рассеянно глядя в окно.
  - Да, я согласен с тобой, я тоже думаю про это, и даже пришёл к выводу, что там по сути две войны описаны..., как это ни странно прозвучит, - Андрей волновался, Витя рассказывал, то, что ему тоже было очевидно, точнее, что он предполагал, как очевидное, но не был уверен, а Витя тоже видит эти вещи - важные и необходимые для понимания.
  
  "К тому же придёт вослед основа
  Что не может быть понято
  Ты миры создаёшь
  Что принято в том лучезарном Бытие
  Что и так вне сознания"
  
  
  - Как это две войны, объясни? - Витя сосредоточенно смотрел на Андрея.
  - Видишь в книге описано противостояние русских против русских, это первая война и там говорится, что не с наступлением врага эта война началась, а непримиримые противоречия внутри нашего общества существуют уже давно, очень давно, а враг только использует их в своих интересах. Получается, что внутренний враг и внешний враг объединились, вот с кем воюют эти трое. Но против кого, почему здесь не может быть мирного договора, соглашения, а только одно должно или даже может остаться? Здесь самое главное это понять сущность самого противостояния, на чем оно основано, почему оно могло возникнуть? Что вдруг происходит с людьми, что они готовы убить друг друга, хотя при этом могут быть братьями или отец с сыном, ну и вообще, что вдруг случилось?
  - Нет согласия! Чувствуешь, в слове есть два значения: я не согласен или нет согласия между людьми. У людей пропало чувство единения на основе согласия, люди не знают, что это такое и просто подставляют придуманные значения, сами для себя оправдываются. Вот идут диверсанты на свою же Родину, помогать врагу, у которого одна задача, уничтожить здесь все живое. Они что не понимают, что они делают? Вот в том-то и ответ, что не понимают!
  - Не понимают? - Андрей озадаченно смотрел на Витю, - ты знаешь мне не приходило это в голову, я всегда считал, что они отстаивают свои убеждения, борются за Родину, пусть по-своему, но за Родину, а ты сейчас сказал, что у них нет, получается Родины, они именно уничтожать её идут, чтобы и памяти не осталось, чтобы забыли о том, что она есть или была? Ты это сказал? Но ведь тогда и не люди они вовсе, а только с виду похожи. Ведь это так страшно, - Андрей смотрел на Витю с испугом.
  
  "Мудро терпение бытия
  Есть одно из первооснов видения
  Обезличенное видение есть понимание
  Но тому кому в уста вложено истина бытие не имеет иного имени как мудрость
  Овладевает истиной и она излучает свет на все познаваемые сущности
  И тому лишь дано кто её ищет"
  
  Андрей по вечерам дома, сидя у себя один в комнате пытался воспроизвести в словах то, что он услышал, но не звуки или образы, а скорее это были несвязанные отдельные зарисовки единой картины. Он интуитивно видел её, и деталь за деталью постепенно наносил, увиденное, на холст своей книги. Он её ещё не написал, пока он просто зарисовывал словами отдельные фрагменты, которые потом со временем приобретут законченную картину.
  После бесед с Витей Андрей заносил свои мысли в большую тетрадь, которая со временем должна была стать основой его будущей книги.
  
  Из тетради Андрея:
  "Звучание Баха по вечерам, до суеты ему нет дела, да и мне не больно нужно, чтоб думали и обо мне так же.
  Но силы покинули меня в день, когда все смолкло и мне стало довольно скучно, не объяснишь сейчас это, да и надо ли. Я вырос и превозмог себя по духу и мыслям. Так разве так продолжать, когда нет уже свежести в идеях. Все попрала суета, и суета все превозмогла.
  Слушая его я, как бы видел расстояние до него. Тянусь и пытаюсь сосредоточиться или, точнее, мысли, слушая, боюсь отпустить, понимая, что мысли только и могут возникнуть, слушая его.
  Звучала флейта и картина, написанная кистью, маслом, по холсту, плохо натянутому, но чрезвычайно дорогому. Впервые покрывало холст то масло, которое придаёт этому миру тонкость и хрупкость ..., беззащитность. Ведь дуновение ветра можно написать, потому, что можно увидеть или представить. А себя?! Как можно изобразить себя, если даже с трудом представляешь образ, ведь я могу только передать какое-то движение. Не его я изображаю, а себя вижу в этом движение. Это именно то, что искал мой разум, вдохновлённый только общением. И, запыхавшись, бегом от суеты, успеваю подумать о нем, о его звуке - будто услышал флейту на остановке в метро. А разве флейта не будет звучать, когда звук колёс - уже музыка холста и, разговор с маслом обретает образ его звучания - когда я его слушаю!
  Поспешные выводы скорее напоминают заупокойный марш с триумфом и фанфарами, обращёнными ко мне лицами вполоборота. Приподняв руку и туман вот-вот поднимется откуда-то сверху. Он уходит вперёд по коридору, как по улице. Там вечер и там ещё не рассветало".
  
  "Ожидание и надежда на избавление
  Не есть ли это путь добродетели
  Благородство несёт в себе истину
  Суть которой в рождении благородного
  Путь силы идёт от духа
  Он направляет на подвиг"
  
  Так как Поля дружила с Витей, то в команде её считали своим человеком. После игры или тренировки она могла часами сидеть с мальчишками на стадионе, в парке или всей толпой шли в мороженицу. Болтали о всяком, смеялись, обсуждали игру. С этого года, посчитав её достаточно взрослой и ответственной девочкой, папа разрешил Поле самостоятельно везде ходить и ездить без постоянного контроля, полагаясь на её "благоразумие", как он выразился. Но папа был крайне недоволен, что Поля дружна с ребятами из футбольной команды.
  - Ты не понимаешь Поля, - горячо говорил папа, расхаживая по кабинету, - это же уличные мальчишки, шпана! - вот они кто, просто уличная шпана, и ты с ними. Ну, хорошо Виктора я знаю, а остальные? Что от них можно ждать? Что у них на уме?
  - Папа у нас в районе я с ними в большей безопасности, чем с твоим охранником, - отрезала Поля.
  - У тебя, что нет более интересной компании, чем дворовое хулиганье?
  - Никакие они не шпана и не хулиганье, а нормальные ребята, только любят футбол, - Поля была крайне раздосадована, таким отношением к ним и к ней папы, мнение которого она очень ценила, но в данном случае, как ей казалось, он был не прав.
  - Пойми, я очень за тебя волнуюсь, я не могу тебе запретить с кем разговаривать или встречаться, это твой выбор, но будь осмотрительной, я полагаюсь на тебя....
  Поля возвращалась из школы домой вместе с Катей, обсуждали нового учителя истории, который пришёл совсем недавно вместо заболевшего.
  - Папа у тебя опять уехал, я тогда зайду к тебе вечером? - Кате очень хотелось посмотреть у Поли новое ожерелье с камнями, что недавно папа привёз ей из Китая.
  - Нет, сегодня не получиться, сегодня ребята играют, я за них болеть пойду.
  - Дался тебе этот футбол, не понимаю, идиоты какие-то... гоняют мяч, и где сегодня?
  - За заводом, при выезде из города.
  - На берегу? - у Кати заблестели глаза, - я с тобой пойду.
  - Зачем, тебе же не нравится футбол? - Поля не заметила Катиного преображения.
  - Ну и что, просто так посмотрю за компанию.
  Небольшой уютный стадион располагался рядом с заводом, на котором изготавливали небольшие прогулочные яхты, за ним уже город кончался, и шли пустыри, начинались стройки новых районов. Игра была принципиальной с главным соперником. Андрей взял пенальти, и ребята выиграли один : ноль. Как только игра закончилась, и футболисты пошли в раздевалку, Катя вскочила, схватила Полю за руку и бегом куда-то потащила за собой. Они обежали вокруг стадиона и полезли в кусты, что росли вдоль реки.
  - Ты чего Катя, куда ты меня тащишь, - Поля не понимала, что они делают, но подчинялась Кате.
  Они пролезли к берегу и притаились в кустах за невысокой глиняной насыпью. Метрах в трёх от них по берегу шла песчаная коса, а сбоку от берега в реку уходила огромная железобетонная конструкция метров пять, шесть высотой, покосившаяся и полуразрушенная. Чтобы на неё можно было забраться, от берега были переброшены две доски.
  - Мальчишки сейчас купаться будут, они всегда здесь купаются, - зашептала Катя Поле в ухо.
  - Купаться? - не поверила Поля, - вода же ледяная, они что сдурели?!
  - Они голыми купаются, - хихикая, шептала Катя.
   От раздевалки уже бежала ватага мальчишек человек шесть, среди них Витька и Андрей совершенно голые. Они пробежали мимо притаившихся девчонок, прошли по доскам на железобетонку и прыгнули в воду. Выплыв на берег все залезли наверх и стояли в ожидании, стояла абсолютная тишина. Андрей встал на самый край спиной к воде, выпрямил руки перед собой, немного присев он взмахнул руками за голову и прыгнул назад, подтянул колени, взяв группировку, выкрутил два сальто, перед самой водой он раскрылся и, выпрямившись в полный рост, ногами вошёл в воду.
  - Во даёт..., Андрюха ну ты молодец..., научи меня... - загалдели все ребята наперебой.
  - Ну, дураки, - хихикала Катя, зажимая рот рукой.
  Андрей стоял на самом краю, а каждый из мальчишек по очереди становился спиной к воде и прыгал назад, а Андрей помогал, подкручивая того за ноги. У кого-то получалось одно сальто, кто-то не мог выкрутить до конца и падал, как попало в воду, так продолжалось минут пять.
  - Так, все пора заканчивать, а то совсем промёрзнем, - сказал Андрей и вся ватага беспрекословно побежала назад к раздевалке.
  
  "Познаваемы ли сущности
  Но непосредственно твоя сущность бытие определяет и имеет в себе обязанности
  Выполнение их это ты сам
  Не принимай все как истину
  Вижу окружение случившегося
  Но при этом все есть истина сама в себе
  Я поверю тебе"
  
  Вечером, ошеломлённая увиденным, Поля сидела у себя в комнате на диване, обхватив руками колени, и перед её глазами всё стояла картина, как Андрей прыгает назад, а потом, как каждый из мальчишек молча также прыгает назад и летит вниз. Вот они оказывается, какие мальчишки! Поля поняла, что она совсем не знает какие они, она даже до сегодняшнего дня не догадывалась, какие же они на самом деле. Поля не была слабой или трусихой, она хорошо каталась на горных лыжах, могла прыгнуть с трёхметровой вышки в бассейне. Но здесь совсем другое. Она в тёплой куртке и джинсах там, на берегу замёрзла. А они боролись с болью, страхом, холодом ради того, чтобы победить. Нет, это не купание, это прямо битва какая-та, сражение.
  Более недели Поля ходила под впечатлением от увиденного, её обуревали противоречивые мысли, эмоции, она все пыталась представить себя: голой, на глазах у всех, прыгающей назад в эту ледяную пропасть. И вот как-то идя в школу Поля, вдруг остановилась, как громом поражённая от неожиданно накатившей на неё мысли, у неё буквально перехватило дыхание, она в ужасе оцепенела: "А если вдруг ребята узнают, что я за ними подглядывала?". Поля почувствовала, как она сквозь землю проваливается от стыда и в груди так защемило, что даже трудно стало дышать. В школе она ничего не могла поделать с ватными руками и ногами, все валилось и портилось, а Витька, как назло, пристал к ней с каким-то новым придуманным им и Андреем концертом. Поля не то, что слышать, что там Витька говорит, она глаза боялась поднять, только кивала головой.
  Поля сидела дома вечером одна, сжавшись в комочек в кресле у себя в комнате в темноте, и размышляла о том, что же теперь делать, может признаться и что тогда, позор перед всеми, она даже боялась подумать об этом. Перед глазами стояли лица ребят смешливые, угрюмые, сосредоточенные, беззаботные и она с ними была такой, потому что она своя, ей доверяли, доверяли искренне, Поля никогда не обманет, не может обмануть. Поля расплакалась, ну как им скажешь, они даже, наверное, не поверят ей, кто угодно, а Поля не может разрушить доверие.
  
  "Кто ведает это лишь ветер шумит в ветвях деревьев
  И листья распустились и тихо качаясь пленяют
  Меня своим целомудрием и своей мудростью
  Небо обнимает их и птицы летят всегда навстречу порыву
  И искренне любят друг друга
  Кто идёт здесь вместе со мной
  Кто сказал эту сказку"
  
  Так вот сидя в одиночестве и тихонько плача, незаметно Поля задремала: кусты вокруг сплошной стеной, Поля пытается их раздвигать руками и потихоньку идёт вперёд, наклоняясь, переступая через ветки и вдруг перед ней каменная стена, Поля пошла сначала влево вдоль стены, ища выход, потом пошла вправо и наткнулась на низенькую деревянную дверь, утопленную в стене. Поля подёргала дверь, но она закрыта была изнутри. Она стояла перед дверью, не зная, что предпринять. Через некоторое время внутри за дверью послышались шаги, Поля снова подёргала дверь. Раздался звук отодвигаемого засова и дверь отворилась наружу, Поле пришлось посторониться, чтобы дверь открылась. Согнувшись вышел старик в тёмно-серой поношенной одежде, оглядел Полю снизу доверху, потом прищурившись внимательно снизу заглянул ей в глаза, как будто искал в них что-то, видимо удостоверившись, старик с удовлетворённым лицом посторонился, освобождая вход: "Проходи". Поля низко наклонившись, вошла внутрь и остановилась в нерешительности. Старик запер дверь на засов и пошёл вперёд, Поля пошла рядом с ним. Повсюду был серый однородный тусклый свет и вокруг уходящие до бесконечности ввысь колонны и стены разнообразных геометрических форм. Пол состоял из широких и неровных каменных плит. Поля обернулась назад и увидела за своей спиной, что стены смыкались в лабиринт, а впереди перед ними прямой путь между стенами и колоннами. Вдруг Поле почему-то показалось, что это Витя идёт рядом с ней, а не старик: "Витя, это ты?", - Поля всматривалась в профиль лица рядом, ну точно Витя. Старик повернулся к ней лицом: "Какой я тебе Витя..., Тимофеем меня зовут". Обозналась, решила Поля, но ощущение что это Витя все равно не покидало. Наконец, они подошли к одной из стен, в которой была такая же низенькая дверь. Старик отворил её наружу, пропуская Полю вперёд. Снова низко наклонившись, Поля вошла в очень просторный, но низкий почти пустой зал, больше напоминавший подвал. Сзади опять послышался звук задвигающегося засова. Пол был земляной, а стены из огромных валунов. Посредине залы горел небольшой костёр, по кругу обложенный валунами поменьше, потолок состоял из переплетённых корней и земли. Перед костром стоял широкий и низкий деревянный стол, за которым сидел человек и, не обращая на них внимание, гусиным пером медленно выводил на пергаменте какие-то знаки. Между потолком и головой оставалось совсем небольшое пространство, что позволяло Поле выпрямиться и стоять во весь рост.
  Человек закончил рисовать, отложил пергамент, сложил руки перед собой на столе и посмотрел на старика.
  - Пришёл! - сказал он, как подвёл черту под чем-то законченным. Полю человек за столом вообще не воспринимал, как будто её и не было в зале. Потом человек повернулся и спрыгнул со стула, на котором сидел под стол и скрылся. Он вышел из-под стола и неожиданно оказался ростом Поле немногим выше колена. Он был совершенно нормального телосложения и пропорционально сложен, даже изящен, но просто маленький. И одет он был как-то странно, Поля видела такого человечка в иллюстрации, к одной из сказок в детстве. Он подошёл к Поле, остановился напротив неё и, не поднимая головы, смотрел на её туфли, колени, обошёл вокруг, все также разглядывая её ноги. Потом поднял руку и подёргал за край юбки, как будто собирался её стащить. И только после всех этих манипуляций он отошёл немного подальше и изучающе посмотрел снизу Поле в глаза. От его взгляда Поле на мгновение стало жутко, она прямо видела его взгляд перед собой и внутри себя, причём взгляд настолько не добрый, но и нельзя сказать, что злой, просто это был взгляд, от которого не скрыться, беспристрастно изучающий тебя изнутри.
  - Настоящая, - констатировал человечек, - а звучит как?
  Он подошёл к столу, вскарабкался на стул, потом на стол и пошёл по нему, что-то разыскивая, вытащил из-под наваленных грудой свитков деревянный молоточек, спрыгнул со стола и снова подошёл к Поле. Достал из внутреннего кармана своего камзола маленький золотой камертон, стукнул по нему молоточком, вытянувшись и став на носки, приложил к Полиной груди. Раздался негромкий звук камертона, который как эхо начал отражаться от стен создавая какофонию звуковых наслоений и объединившись вдруг вокруг них зазвучала партита до минор.
  - Выбор, выбор..., - запел человечек, - ясно слышу выбор. Число 2, красный, ну что ж достойно..., даже багрянец..., - человечек пошёл к дверям, не переставая бубня себе под нос что-то о багрянце и туфлях. Он взял висящую лампу перед выходом, отодвинул засов и вышел из зала. Старик ни слова, не говоря и не обращая внимания на Полю вышел за ним. Поля растерянно стояла, не зная, что ей делать, а потом бросилась вдогонку. Человечек шёл первым, за ним рядом друг с другом старик и Поля. Подойдя к одной из стен, человечек зажёг лампу, одинокий луч начал шарить по стене и Поля увидела, что вся стена состоит из корешков книг, совершенно одинаковых и бесцветных. Видимо найдя, что искал, луч вытащил одну книгу из стены и исчез, книга упала к ногам человечка. Поля почувствовала толчок локтем в бок и шёпот в самое ухо: "Считай". Человечек поднял книгу и раскрыл её, она была чистой, но Поля отчётливо увидела, как первая страница начала сама собой заполняться записями, как будто кто-то невидимый писал в книге быстро и не разборчиво и сразу же над самой головой прозвучал очень низкий и тяжёлый звук колокола, потом второй, третий, четвёртый... с каждым новым ударом звук удалялся и становился все тише, двадцать пять считала Поля уже еле слышный звук, двадцать шесть, двадцать... книга захлопнулась.
  
  "Твоя ли сущность как мотылёк над ручьём
  В ясный день без движения воздуха передаст высокое слово
  И только речь обретёшь как сразу проснётся ребёнок
  Руки к тебе протянул и улыбнулся во сне
  Мягкое касание пророка до бесчувственного тела надежды
  Я ли не дал вам значение слова"
  
  В пред выпускном классе Андрей уже точно для себя определил, что станет философом и будет поступать на философский. Это решение он принял, после весенней игры на стадионе за заводом. После игры ребята, как всегда побежали купаться, и вот один уже взрослый парень сказал, что он может прыгнуть одно сальто назад с железобетонки и прыгнул. Он не до конца выкрутил сальто и грохнулся вводу головой, видимо больно ударившись при этом, но с Андреем, видевшим этот прыжок, произошло что-то необъяснимое. Его поразил этот прыжок - безрассудный, отчаянный, при том, что видно было - парень совсем не умел прыгать сальто назад, однако прыгнул.
  - Вить, знаешь, что я решил? - они с Витей шли вместе после уроков и Андрей был явно чем-то взволнован.
  - Что? Ты последнее время какой-то странный, что случилось?
  - Я решил стать философом..., ну не то чтобы стать, я неправильно говорю..., философом не становятся, я просто решил, что я научусь делать не одно сальто назад с железобетонки, а два - с ног в ноги. Обязательно до поступления. Если я сделаю, значит, я чего-то стою и могу быть философом..., вот так!
  - Зачем тебе надо крутить обязательно два сальто? - Витя был явно озадачен.
  - Это очень, понимаешь, очень важно, я говорю это только тебе. Прыгнуть одно сальто с такой высоты назад это очень сложно. Я боюсь высоты, боли, холода..., понимаешь, не то что я трус, а на подсознании, опасаюсь удариться, как все..., боюсь, рационально, по глупости повредить что-нибудь. Более того, я научусь сам, понимаешь, сам, без подсказок и помощи, опираясь только на свой полученный опыт и здравый смысл. Я считаю, что Философом может быть только тот, кто способен мыслить самостоятельно, вот о чем я говорю. Самостоятельно! А я не умею, пока..., все что я знаю, мне дали, не сам доказал, понял и принял решение, а дали в готовом виде..., а я просто взял, без труда. Понимаешь, как это важно? Если я сумею сделать два назад, то я готов, я могу ставить перед собой цели, самостоятельно принимать решения и сам тогда отвечать за них. Только тогда я вправе сказать, что я ответственен за то, что делаю. Я хочу добиться от себя, чтобы чисто психологически для меня не стало преградой даже понятие опасности, не безрассудства, а именно опасности, с точки зрения непреодолимой преграды. Страх, боль и прочие подобные вещи не должны стать главными препятствиями для меня, не перебороть их я хочу, а, чтобы они заняли своё достойное место, как союзники, мои помощники на всю жизнь. Встреча с ними говорит о готовности или не готовности человека к изменениям. У меня есть идеи, а готов ли я доказать их, могу ли я сказать, что это открытие я доказал, прежде всего, себе, не ради похвалы или удовлетворения, а..., ради, как там, помнишь - момента истины, вот так и не меньше. Именно так, а по-другому нельзя. Потому я прошу тебя... в начале, просто побыть рядом, когда я прыгну в первый раз..., мало ли что произойдёт.
  Андрей не с первого раза прыгнул, он несколько раз подходил к краю, становился спиной и не решался. Прыгал несколько раз сальто вперёд, все получалось, а вот прыгнуть назад с такой высоты, было трудно. Витя сидел на глиняной насыпи на берегу и молчал, просто ждал, ничего не советуя и не предлагая. Андрей подошёл и встал спиной, вдруг резко просто бросился назад, но видимо сразу потерял ориентацию, ноги зависли, и он со всей высоты плашмя грохнулся о воду животом. Витька бросился за Андреем, но тот сам выплыл. Живот, ноги были красными от удара, он с трудом дышал.
  - Ну, вот, начало положено, теперь можно двигаться вперёд, - с трудом сказал Андрей, стоя согнувшись пополам и морщась, ему было явно очень больно.
  
  "Никто того что я хотел бы знать не даст себя понять
  Не тратя слов придёт ко мне прозрение того что я смогу лишь миру дать
  Не истина завет а мудрость бытия в начале что всем дана
  И мысль как молния мгновенна в своём стремлении понять"
  
  Синяк был практически на весь живот, тренировки пришлось на время прекратить, пока боль ни много не спала. Он даже два дня не мог ходить в школу. За две недели тренировок, до начала летних каникул Андрею удалось добиться уверенного выкручивания одного сальто назад, в воду он входил ногами, полностью раскрывшись и, как он говорил, - зряче.
  На летние каникулы ребята разъехались, кто куда. Витя с детдомом уехал в лагерь на море, а Андрей к дальним родственникам в деревню. Там на реке он нашёл дерево с нависающими над водой довольно крепкими ветками и стал тренироваться. Над водой высота была не более полутора метра, притом ветки прогибались, но Андрей в течения лета освоил уверенное исполнение одного сальто на этой высоте, даже пытался крутить два, но крутки не хватало, после первого сальто он как бы останавливался, зависал и падал в воду на спину или на шею.
  Накануне нового учебного года ребята встретились на первой футбольной тренировке. Рассказывали друг другу, что видели, где были. Витя пришёл не один вместе с ним пришла его одноклассница Поля, может они просто гуляли, может Поля, по дороге куда-нибудь, просто зашла из любопытства, но она не ушла, а осталась посмотреть тренировку ребят. Все ребята знали, что Поля и Витя друзья, но никто не предполагал, что Поля с этого года станет ходить на все их игры и искренне болеть за ребят, ведь девчонки не любят и ничего не понимают в футболе. С первого же появления Поли все приняли её как свою, как будто она всегда была здесь. Её даже удивлённо спросили, а почему раньше так редко приходила, но она сказала, что папа не разрешал раньше ей одной ходить, а с этого года она теперь сама решает, где ей быть и с кем. Осенний график игр был очень напряжённый - по две игры в неделю, чтобы успеть сыграть первый круг до холодов и снега. Второй круг проводился весной. Поля приходила почти на все игры. После игры ребята обычно оставались вместе ещё поговорить, обсудить игру, или шли есть мороженое, и Поля всегда была вместе со всеми.
  Андрей надеялся, что после его успехов прыжков с малой высоты на большой высоте теперь будет значительно проще, но не тут-то было. С высоты более пяти метров оказалось, что практически надо заново учиться прыгать.
  - Знаешь, что странно, - они с Витей сидели вдвоём на глиняной насыпи, перед водой, было уже довольно холодно, к тому же стало рано темнеть, потому Андрею всего несколько раз удалось потренироваться, - я все время считал, два назад, это примерно так: сначала одно, затем второе. Но я пришёл к выводу, что абсолютно не так, и вот почему: психологически я после первого останавливаюсь, а оттолкнуться для второго не с чего я в воздухе и потому, два крутятся как одно, понимаешь, два в одном, а не раздельно. Я разработал, пока мысленно, технику, как надо крутить, сегодня хочу попробовать, просто побудь рядом, вдруг чего. Андрей раскрылся, ноги пролетели над самой поверхностью воды, и он плашмя шлёпнулся о воду спиной и головой. Витька бросился в воду и, напрягаясь изо всех сил, сумел вытащить Андрея на берег, того скрючило от невыносимой боли, он задыхался и не мог выпрямиться. Опять он несколько дней не ходил в школу, врач даже предложил полежать в больнице для обследования. Уже в октябре ребята несколько раз приходили, и Андрей пробовал снова и снова и не получалось.
  - Ты знаешь, как преграда какая-то, просто не пойму, - с грустью говорил Андрей, сидя в полотенце и дрожа от холода, - вроде все вижу, понимаю, а не могу, никак, такое ощущение, что я камень, брошенный кем-то и падаю, как придётся, сколько раз бросили столько раз я и падаю, как попало, мне никак не удаётся преодолеть в себе это ощущение.
  
  "Не правда ли ко всем стремится слово наше
  К нему обращены мои понятия
  Ты слышишь то что сказано лишь всем
  А кто во взгляде нашем даст ответ
  На те вопросы которые дают понять
  Не истина ли здесь присутствует во взгляде книги
  Весь мир надежда"
  
  Игра в тот день складывалась не в пользу ребят, соперник был сильный и принципиальный, собственно ребята именно с ним оспаривали первенство. Игра не клеилась, поле было скользким, иногда припускал мокрый снег, у ворот образовались лужи и Андрей, шлёпая по водной жиже, все время боялся поскользнуться и упасть в самое не подходящее время. В конце второго тайма в его ворота судья назначил пенальти. Ребята сникли, они и так с большим трудом отбивались, и ничья в принципе такая долгожданная уже была видна и тут вдруг пенальти, причём совершенно заслуженный. Андрей понимал, что бьющий финтить не станет, слишком скользко, потому будет бить на силу в угол по прямой, надо только не ошибиться. Удар был сильный и точный, нападающий и не скрывал, куда будет бить. Андрей прыгнул, вытянулся и, чувствуя, что не достаёт, закричал в последний момент от напряжения, вытягивая руку так, что в глазах потемнело и кончиками пальцев задел мяч, тот, ударившись о штангу и не задев упавшего Андрея, отлетел и остановился в луже прямо перед пустыми воротами, а бьющий не ожидал этого, потому Витька был первым у мяча. Ребята как один с ходу бросились в атаку и забили, противник просто не успел, не был готов к такому штурму. Последние десять минут прошли в непрерывных атаках соперника, но ребята просто ложились под мяч, не жалея себя. После свистка ребята даже не радовались победе как обычно, а просто каждый подходил к Андрею и хлопал того по плечу или жал руку.
  - Сегодня должно получиться, если не получится, то значит так и быть ...
  - Ты что собрался сейчас в воду? - Витя смотрел на Андрея с непониманием, - там же лёд уже.
  - Ну и что, весной уже поздно будет.
  - Я с тобой..., ребята, сегодня Андрей двойное сальто назад покажет, - громко объявил неожиданно Витя, разделся и бросился на улицу. Несколько мальчишек тоже раздевшись, не задумываясь, побежали за ним. Последним выскочил Андрей.
  Попрыгав в воду, все снова залезли в ожидании на железобетонку. Вдруг мальчишки негромко, что-то стали передавать друг другу.
  - Андрей, там Поля тоже смотрит, как ты прыгнешь, слышишь...? - прозвучал чей-то шёпот.
  Андрей уверенно выкрутил двойное сальто, раскрылся в полный рост и ровно, зряче вошёл в воду ногами. Потом он, ещё минут пять помогал, подстраховывая, ребятам тоже прыгнуть назад в ледяную воду, и только когда уже от холода зуб на зуб не попадал, ребята побежали греться.
  
  "Ближайшее слово приходит ни откуда и уходит в никуда
  Кто даст ответ на все вопросы
  И разве будет кому-либо сказано то что не понято умом
  Разум говорит невидимыми устами и не услышаны слова
  Говори от того что приходит в сознание людей. И им сие"
  
  На следующий день после школы Витя подошёл к Андрею и с улыбкой протянул руку: "Ну, что..., поздравляю философ". Андрей серьёзно, решительно пожал руку Вите.
  - Спасибо тебе Вить, если бы не ты... я бы неверное так и не смог сделать. Это ты Полю позвал и ребят? Конечно ты, я это сразу понял, что ты. Мудрый ты Витька.
  - Ну, ты же сам сделал, сам решил и добился, - Витька улыбался.
  - Да, но не для себя, вот что это такое, не для себя, а ради кого-то или для кого-то, вчера для Поли..., ребят. Я как услышал, что она смотрит, во мне просто что-то перевернулось, вдруг такую ответственность почувствовал. Можно говорить сколько угодно об этом, а вот стать таким - ответственным за свои слова, поступки. Ты знаешь, какая это победа для меня и все благодаря тебе, Поле. Вот она твой друг, как я тебе завидую, что вы друзья.
  - Да брось ты, она и твой друг, это же Поля...
  - Что ты, я даже поговорить с ней боюсь, не знаю почему, ну стесняюсь, что ли. Удивительная она, просто совсем не обыкновенная какая-то. Волшебная! Ты же видишь, как она приходит, так все меняется вокруг неё. Ребята и говорить сразу по-другому начинают и вести себя. Как посмотрит на тебя, - Андрей мечтательно говорил, как бы представлял перед собой Полю - глаза открытые, большие и просто так смотрит..., а у меня аж сердце в пятки уходит от её взгляда, даже стоять не могу.
  - Ладно, у меня есть один проект, и Поля нам должна помочь, так что тебе придётся взять себя в руки, а не падать в обморок от неё.
  - Брось Витька, я серьёзно, а ты смеёшься, - Андрей был раздосадован.
  - И я серьёзно, просто я подготовил концерт, переложение, для кларнета, фагота и фортепиано. Я уже показал педагогу, он за, так вот, пока мы найдём пианиста в музыкалке, давай попросим Полю нам помочь с репетициями, как ты..., не против?
  - А она согласится? - Андрей переминался с ноги на ногу в явном волнении.
  - Ну не знаю, если не согласится, другого будем искать, но она ближе всех..., я с ней поговорю.
  
   "Холод воды остужает душу
  Радость исцелит взгляд
  Я в том что есть имя твоё
  Радость не омрачит знание о вечном
  Кто видит внутреннее тот узнает будущее
  Имя твоё прошлое есть я и истина
  Есть взгляд для созидания её"
  
  Поля проснулась от того, что кто-то стучит в дверь: "Поля, ты слышишь, к тебе пришли", в дверь стучала и звала домработница.
  - Двадцать семь, да всё-таки двадцать семь. Последний удар хоть и не до конца было слышно, но она уловила последний звук.
  Поля не понимала, то ли сон это был, то ли явь, она встала с кресла и прежде чем идти в прихожую, пошла в ванную, где вымыла холодной водой лицо, глядя в зеркало на распухшие от слез глаза.
  На пороге стояли Витя и Андрей с двумя большими сумками.
  - Вы чего? - удивлённо спросила Поля.
  - Это ты чего..., мы же позавчера договорились, что сегодня придём к тебе... ты что забыла?... Концерт же! - уставился на неё Витя.
  - Какой концерт? - недоумевала Поля.
  Над всеми повисло тягостное молчание.
  - Ты извини нас Поля, мы, наверное, не вовремя, - Андрей развернулся и вышел за дверь на лестницу.
  Вдруг на Полю неожиданно огромной волной неизвестно откуда нахлынуло чувство безграничной благодарности к ребятам, они пришли именно в тот момент, когда ей было так плохо как никогда, а на самом деле она больше всего на свете рада именно им и пусть все остаётся как есть, а сейчас, пока они ничего не знают, они у неё в гостях. Поля молча бросилась за Андреем и силой, схватив того за куртку, вернула его обратно в прихожую.
  - Раздевайтесь, я вас сначала чаем напою, а потом ваш концерт будем смотреть.
  Выпив чаю, они прошли в гостиную, где стояло пианино. По Андрею видно было, что он буквально ошарашен видом и обстановкой квартиры: резная мебель, картины, камины, зеркала, гобелены, ковры во множестве огромных по его меркам комнат. Когда они пришли с инструментами к Поле, и та вышла в прихожую, с припухшими глазами, видимо они её разбудили, то Андрей от волнения вообще хотел воспользоваться случаем, чтобы уйти. Не знал, как себя вести, что говорить и полностью полагался на Витю.
  Пианино у Поли было по-настоящему великолепное и по качеству не уступало хорошим концертным роялям.
  
  "Что будет со мной в моей судьбе
  Осталось не более дней и ночей
  А что далее. К чему тогда я был здесь
  Вспомнить лишь то, что является главным в моей жизни
  Здесь. Но была ли она тем для чего создана
  И есть ли она тем для чего ей предназначено служить
  Видимо всю жизнь я провёл в пустую
  Обременив её лишь желаниями и самомнением
  Но как быть и что делать
  Все усилия лишь ради поддержания этого бессилия
  А может я ошибаюсь и все есть как раз истинное
  Не должно быть бессмысленного существования
  Все сопряжено с конечной целью вечности
  Она диктует свою волю и определяет пути
  Тогда кто я такой и зачем нужен - учитель?"
  
  Так как Андрей оканчивал музыкальную школу, то у Витьки, как всегда, родилась грандиозная идея подготовить концерт для кларнета и фагота в сопровождении фортепиано. Они вдвоём отобрали два произведения, и Витька взялся переложить их из квинтета в трио. Когда у него был готов некий промежуточный результат, и можно было приступить к репетициям, то естественно возник вопрос, а где взять пианиста. Вот Витя и обратился к Поле, не поможет ли она им с репетициями, хотя бы в начале, пока они найдут пианиста у себя в музыкалке. Позавчера, когда он описывал ей ситуацию, Поля только кивала, и он решил, что она согласилась, вот они и пришли. Андрей с Витей очень редко пересекались в музыкальной школе, хотя учились на одном духовом отделении. Потому что Витя раньше начинал заниматься и когда уже уходил, только после него приходили старшие ребята. Но даже когда он изредка видел, как Витя занимается, его поражала та серьёзность, с каким тот относился к музыке. В школе он, по отзывам учителей совсем не учился, а здесь все наоборот. На редких школьных концертах Витя играл как взрослый музыкант, так как будто ему лет тридцать или сорок, он даже внешне преображался и педагоги неосознанно к нему относились как к взрослому - музыканту, притом очень сильному музыканту. Порой происходило совсем невообразимое, забывшись, тот или иной педагог спрашивали Витю, как следует играть ту или иную партию, как будто Витя был более знающим и понимающим, а не всего лишь учеником. Знакомство с Витей очень серьёзно изменило самого Андрея. Он впервые поймал себя на мысли, что его увлечение историей, философией, социологией ни к чему не приведут, а так и останутся просто приятным времяпрепровождением, а не станут чем-то серьёзным, настоящим, таким как это, удаётся Вите в музыке.
   Витька достал из портфеля толстенную пачку как всегда мятой нотной бумаги.
  - Это мои наброски, - передавая ноты Поли, сказал он, - два произведения, объединённые в одно. Сначала, как эпиграф звучит "Эпитафия г-ну Люлли" Ребеля, олицетворение прощания со старым миром, а затем переход к новой симфонии "Стихии"... его же, как переход к новому миру. Правда здесь для скрипок, баса..., ну я там все переделал в одну тональность под кларнет и фагот. Здорово, правда? - Витька был на подъёме.
   Поля внимательно просматривала ноты.
  - А оригиналы у тебя с собой? - вдруг неожиданно спросила Поля.
  - Они у меня, - Андрей полез в сумку и достал аккуратно сложенные в специальную папку ноты.
  - Вот видишь, как они должны быть сложены, а у тебя? Как по твоим нотам играть, их же никуда поставить даже невозможно? - Поля показала папку Витьке, - значит так, идите за мной... с инструментами.
  Они прошли через ещё одну комнату и остановились у закрытой двери.
  - Прошу извинить, но у меня не убрано, так как я не ждала гостей, - сказала, несколько потупившись Поля, и открыла двери своей комнаты. Ребята вошли и опешили, они как будто попали в другой век. В комнате метров сорока, в углу стояла кровать под балдахином, резные зеркала до потолка между окнами, высокий старинный секретер, большой диван и мягкие кресла у огромного электрического камина, а в углу стоял трёхуровневый синтезатор.
  - Это три клавишных инструмента высшего уровня, объединённые в один. Папа мне из Японии привёз. А я значит, по-вашему, не способна сыграть то, что ты здесь написал, да? Мне моя тётя сказала, что я, между прочем, по технике лучше некоторых консерваторских играю, если хочешь знать у неё куча лауреатов международных конкурсов подготовлено.
  - Нет, что ты, - несколько растерявшись, заторопился объяснить Витя, - только ты последнее время как-то странно себя вела, как бы отстранилась, у тебя видимо своих дел полно, вот мы и подумали, что тебе не захочется связываться со всем этим..., а так конечно ты могла бы, если..., - Витька осёкся и посмотрел на смущённого Андрея.
  - Ребята, возьмите меня, я вам все сыграю, что хотите, только возьмите... пожалуйста... берите синтезатор, если хотите... - Поля растерянно смотрела на ребят.
  - Ну, тогда все в порядке, поехали, - сразу оживившись и расстёгивая футляр кларнета, выдохнул облегчённо Витька.
  Послушав Полю, Андрей понял, что она значительно превосходит их в техническом владении инструментом, она играла как настоящий серьёзный профессионал. Потому ребята безоговорочно на репетициях полностью доверили музыкальное руководство ансамблем Поле. Репетировали много и с увлечением. Андрей, почти ничего не говорил и не предлагал, а только слушал и исполнял, что ему говорили, иногда только вставлял короткие замечания. Витя постоянно вносил изменения в партии, доводя ребят до состояния, когда они уже готовы были его поколотить. Поля была очень строга и требовательна, замечала любые неточности и заставляла ребят работать до изнеможения. Ребята играли по-настоящему хорошо, серьёзно. Их музыкальным преподавателям тоже очень понравилась идея ребят и, связавшись между собой, они даже рады были снова встретиться, как раньше, когда они порой вместе работали в разных ансамблях.
  
  "Природа всех вещей и сущность взгляда
  Не камни не гора и ни того ни этого
  И нет здесь ничего что может повлиять
  Идущий по воде и вдоль воды стремится ли куда
  Сидящий пред водой - на камне восседающий
  Но что ж из этого как быть здесь
  Где все ничто"
  
  В день концерта Полин папа был в отъезде, у Вити никого не было, кого он мог бы пригласить, и пришла только мама Андрея. Поля видела, как они вошли в фойе школы, женщина средних лет, опиралась о руку сына и улыбалась, шли они медленно. Андрей очень бережно усадил её в специально приготовленное для неё кресло. На вопросительный взгляд Поли он пояснил: "Мама болела серьёзно, все уже позади, но ещё очень слаба. Я не хотел, чтобы она приходила, но она настояла. После концерта приглашаю всех к нам. Так что не расходитесь далеко, мы тут рядом совсем живём".
  Зал был битком, концерт прошёл великолепно, это ведь был своеобразный подарок Андрею, от его друзей. И после концерта Андрей пожимал руки Поле, Вите и, благодаря их, почему-то боялся поднять глаза, смущался, смотрел, потупившись в пространство или в себя, как все равно прощаясь с ними, во всяком случае, у него было такое ощущение. После концерта отправились в гости к Андрею. Мама Андрея взяла под руку Полю, ребята шли чуть впереди и что-то активно обсуждали.
  - Поленька, спасибо вам с Витей, что вы моего недотёпу, в конце концов, вытащили из дому, а то он ведь никуда не ходит. Сидит дома все вечера со своими книжками. Говорит, хочет стать философом. Скажи мне, что это за профессия такая философ. Как прожить философу в наше время, посуди сама. Он мне все время говорит: не путай мама, философ - это не профессия. Как жить будет без профессии, не пойму... у всех матерей сыновья люди как люди, а у меня..., нелюдимый, ни то, ни се.
  Андрей по дороге рассказывал Вите свои основные идеи, которые он собирается в дальнейшем раскрыть в своей основной работе.
  - Понимаешь, меня очень глубоко волнуют вещи, которые и не кажутся очень интересными для многих, больше скажу, они вообще не интересны никому на самом деле. Вот, к примеру, есть такой фильм, где один из главных героев в принципе призван был по замыслу авторов дать образ защитника отечества, в разные периоды истории нашей Родины и даже не просто героя, а народного героя. Таким, чтобы у людей сложилось вполне определённое представление, что каждый может стать таким или быть им, но есть нюанс: он не рядовой, а красный командир, потом разведчик, потом военный государственный руководитель. В общем, славный путь героя и он очень запоминающийся, яркий такой артист. Но вот парадокс, позже выходит фильм, где он тоже офицер, но предатель, который погибает, по ходу фильма даже не понять, раскаялся он в том, что предал или нет, а просто в силу обстоятельств. Но вот ещё через некоторое время выходит фильм, где он тоже наш офицер, "... гений разведки..." и все такое, но он уже закоренелый предатель, можно сказать уже убеждённый враг. Один и тот же художественный образ и героя, и врага. Можно конечно сказать, что образ врага передан убедительно, профессионально, ведь это его удачные актёрские работы и прочее... прочее, - Андрей говорил увлечённо, подчёркивая свои слова жестами, - Нет! Не правильно все это, ведь образ, не проследишь в его профессии, этот образ ассоциируется с идеей, некоей идеей справедливости, правды, а если визуально они совпали, даже неосознанно, и правда и ложь, тогда получается, что они имеют один образ, пусть даже и в кино - они становятся неотличимы. Я вдруг задал себе вопрос: "А что есть правда, и что тогда ложь - обман?", - и с отчётливостью для себя констатировал, что это грань между мирами, как у Гамлета: "Быть или не быть...?" - действительно, это вопрос. Ты есть или тебя нет? Не ведаешь обмана здесь - значит, ты есть, а за некоей чертой, где правит обман - тебя, нет, потому что нет образа, там нет ничего. Ты представляешь, оказывается, мир строго поделён на два непересекающихся порядка, с одной стороны гармония, справедливость, а с другой, - обман, хаос. Умом я понимаю, что хаоса не может быть никак, это противоречит природе, её естественному состоянию, но тогда что же это? И вот я ввёл, для себя, конечно, такое понятие, как изолированность, не важно, чего или кого, назовём её просто некоей системой, то есть изолированная система выводится из естественной гармонии природы - локализуется, и существует пока внутри есть запас первичной энергии, данный изначально всему, а как она иссякла, израсходована, так изолированная система прекращает своё существование. Так ведь это наш мир, мы в нем находимся, получается, что так! Мы находимся в изолированном мире обмана! Мы не можем отличить образ правды от образа лжи, они имеют для нас один порядок, неотличимы, это и есть изолированная система. Опять момент истины - с одной стороны трое и с другой, с одной стороны - правда, с другой - ложь. Но человек не может управлять обманом и не может управлять правдой, они над ним, они установлены свыше! Или нет? А может, именно человек призван установить..., некую основу, начало что ли или что-то вроде, как один герой говорил: "... Нас ведь так мало, всего несколько миллиардов, горстка. А может мы вообще здесь для того, чтобы впервые ощутить людей как повод для любви?". Для меня вдруг с новой стороны открылось, то, что я сделал. Ну, а что я сделал, в конце концов? Как можно говорить об этом серьёзно, подумаешь, прыгнул..., но я убеждён, что это как раз очень важно, настолько, что, я сделавший это, даже пока не понимаю, насколько для кого-то это может быть важно. Я совершил поступок - безрассудный, простой, или опасный, но это поступок, вот что это такое. Поставил перед собой цель и не просто достиг, нет, это слишком просто, а я всецело отвечаю за него перед тобой, Полей, теми, кто был рядом и ради кого я его совершил. Если я способен совершить поступок, ответственный, самостоятельный, то я могу и вправе устанавливать для себя образ того, что я называю обманом или правдой. Потому что мой поступок не лжёт он есть, он на этой стороне - истинный, а не придуманный, вот что это такое.
  - Для чего создана изолированная система? - Витя слушал внимательно, и задал вопрос, в какой-то степени даже прервав размышления Андрея.
  - Для чего? Ты хочешь сказать, что она создаётся умышленно, а не спонтанно? Её намеренно создают, и это не ошибка или случайность?
  - Ну да, я просто вдруг подумал вот о чем, когда ты говорил о том, ради кого все это. Помнишь, мы как-то с тобой читали статью, где главный инженер на полянке зашёл в какую-то маленькую тарелку, всего на несколько минут, а на Земле за это время прошло более семи суток, помнишь, мы ещё с тобой размышляли, что существуют разные измерения, и ты тогда высказал предположение: "А не контакт ли это, намеренный, только для того чтобы дать повод задуматься над этим фактом, не скрывать, а наоборот дать полную информацию, объективную", - помнишь?
  - Да, ещё бы, ведь это так важно, для всех.
  - Так вот, а что если это, то же самое, то есть, изолированная система, примерно то же, что ты называешь поступком. Химический, биологический, физический, психологический..., да любой процесс должен иметь цель и основу или среду, специально предоставленную для достижения этой цели. Ты ведь не вводу прыгал, правильно, а ты сказал, что не мог до этого самостоятельно принять решение, доказать..., то есть не было точки отсчёта, начала с чего начать и самое главное, с чем потом сравнить, а истинны ли в дальнейшем твои поступки. Правильно? Вот ты и создал для этого свою изолированную систему: без подсказок и помощи.
  - Да, ты прав, это именно изолированная система для достижения определённого эффекта и когда соединились все её составляющие, объединилось в едином, только тогда и получилось прыгнуть. Даже если я в начале и не предполагал этого, что это именно так будет. Значит это изначально заложено, сам процесс имеет свои законы и, если мы пользуемся ими правильно, то цель достижима, какой бы она не была фантастичной, и наоборот, если нарушили, то изолированная система, а она всегда есть, раз мы есть, то гибнет, разрушается. А конечная цель всего этого, в чем она? Кто её достигает, зачем?
  - Мы! Раз мы есть, значит, это мы создали эту самую изолированную систему, в которой находимся, для этого нам и предоставлены и земля, и космос, и солнце, и природа и все-все для этого, все ведь создано..., это процесс. Но любой процесс должен иметь источник энергии, который заставляет всю систему двигаться, а иначе как она будет существовать, за счёт чего? Почему двигаются планеты, светит солнце, греет огонь, живёт человек и существует все остальное, даже обман, как ты говоришь, или правда, откуда источник энергии, где его они все взяли, чтобы это все было? Глобальный взрыв, ведь не на самом деле произошёл, это метафора, главное, что в основе всего лежит и даже не источник, а его сущность, первичное, вот что самое главное, вот что создаёт создатель, не с чего все началось, а на основе чего все есть..., или нет!
  
  Из тетради Андрея:
  "Музыка может быть разной, вспоминается мне одно, а несколько раньше я считал, что она есть сама по себе и не стоит задумываться над тем, чем она занимается, когда звучат: "... звучанье медных надменно скорбно...", написано и оставлено там лежать, но было сказано и другое: "... а разве были Вы, когда они ушли, о Вас упомянув...".
  Я, вдруг, вспомнил, что, когда идёт дождь, а в данный момент идёт мокрый снег, в такой день особое чувство, потому что его клавир слушается только днём, с видом на дорогу или поляну, или ещё куда-нибудь, но главное, чтобы не было ясной погоды. Должен быть выходной или, во всяком случае, праздник.
  Творец разом разомкнул уста, произнеся СЕБЯ, и удручённо пожал плечами, я, мигом все поняв, ушёл, не желая здесь жить, и жить мне оставалось вечность.
  Где-то, возможно, живут, как их нарекли .... Помоги мне. Я тебя на руках понесу. И приду я в Вас, как в могилу, в холодном поту. Что глаза мне расскажут про то, где найти и понять о луне и о звёздах, в растворенном небе Тебя. Стук колёс отдаётся голосом в звуке, и бежит, унося, Всю с собой: безразличие к судьбам и горечь разлуки с собой. Я от моря устал, шёл к волнам и ручьям, унося, Вас и думы про то, что навлёк я погибель. Радость всех от меня ускользнула и, обрёкший все время искать, долю времени, разбежавшихся общих начал, и обрёл я душевный покой, обратят на погибель, ран души безмолвные стоны. Успокой свою совесть - начало начал, Вам дадут ту душевную мудрость и безмолвие ночи, обретут Ваши души, в безмолвие Вас же".
  
  Поля помогала накрывать на стол, размешивала салат, винегрет, расставляла тарелки, приборы... она делала это с удовольствием. Что-то в её жизни изменилось или произошло, о чем она пока не догадывалась.
  
  "Великий лик пожар пульсирующий миг
  И мир что в свете солнца
  И небо ярко светит мне извне
  Но что стремится в будущее
  Нас влечёт к нему мы дети солнца
  И наши руки я протянул к нему
  И лик мой озарён небесным оком"
  
  "Каким ты представляешь будущее?" - тема сочинения, которое было написано на доске, для выпускного класса. Оно было заключительным: "Оценки проставлять не буду, можете смело писать все, о чем мечтаете, не оглядываясь, а направьте ваши думы о будущем. Я не буду обращать внимания на мелкие недочёты, просто подумайте, помечтайте, о своей судьбе и судьбе нашей Родины. Все, что хотите, чтобы сбылось".
  Поля писала о том, что она станет известным историком и книги, которые она напишет, будут издаваться во многих странах мира. Это принесёт огромную пользу людям, так как факты, события прошлого станут достоверными источниками знаний истории человечества, как звенья определённой цепи, тянущейся из прошлого к настоящему и, на основе их понимания, можно будет рассматривать и планировать развитие человечества в будущем.
  Поля не беспокоилась о своём будущем, её папа - доктор исторических наук, профессор уже обо всем договорился, и Поля уже фактически была зачислена на исторический факультет университета. Конечно же, она, после его окончания, поступит в аспирантуру и станет кандидатом наук, а потом она будет работать, участвовать в научных диспутах, конференциях и все будет прекрасно в её жизни. По-своему Поля была даже счастлива, она хорошо училась, любила предмет истории, много и серьёзно последние два года занималась им под руководством папы, писала небольшие собственные исследования, некоторые из которых были даже удостоены премий на научных конкурсах школьников. Многие папины друзья и знакомые, говорили, что вот, мол, Поля пойдёт по стопам отца, будет, как он серьёзным учёным, что она очень вдумчивая и трудолюбивая девочка, и он может гордиться своей талантливой дочерью.
  
  "Не думай что любят здесь тебя
  Здесь люди лишь знают о себе
  И нету здесь любви величья
  Как в пропасти безликих лиц
  Кто раб и кто создаст иное"
  
  Андрея, при поступлении на философский, завалили сразу же на первом экзамене. Он сидел дома и размышлял, что по большому счету он не был готов к провалу, тем более к такому сокрушительному, с ним даже не разговаривали, просто указали по существу на дверь. И что теперь делать, он готовился, а теперь надо в корне все планы менять. Ещё правда есть возможность поступить в другие вузы, с другой направленностью. Зазвонил телефон, Андрей снял трубку, женский голос сказал, что если Андрей не передумал учиться на философском, то он может быстро перевести документы в один из иногородних филиалов и его зачислят. Андрей сразу согласился, даже не раздумывая, все прошло как во сне, быстро и не реально, кто-то его вёл через все преграды и трудности. Андрей был хорошо подготовлен, потому без труда сдал все вступительные экзамены, получил место в общежитие и приступил к учёбе. Мама, собирая его, все сокрушённо качала головой и все причитала, о том, что это не профессия, и чем Андрей дальше жить будет. Андрей был нелюдим, всегда старался побыть больше наедине с природой, книгой, а в общежитие это было невозможно. Но учиться было интересно. Образовалась группа молодых философов в некий студенческий научный кружок, куда приглашались на общественных началах для открытых диспутов ведущие философы, сами студенты начали издавать небольшой студенческий журнал со своими работами. Одна из работ Андрея, когда он учился на четвертом курсе, даже заинтересовало одно научное издательство, и они готовы были включить небольшую его статью в свой ежегодный альманах, но требовалось предоставить рецензию крупного учёного. Неожиданно положительную рецензию написал известный учёный, доктор философских наук, к которому Андрей даже не обращался с такой просьбой. Андрей совсем не ожидал, что его работы рассматриваются на таком высоком уровне, он сам считал их пока весьма поверхностными, но учёный постарался разубедить его в этом.
  
  "Последний день несёт он мне спасенье
  Избавит от того что сам я не могу исправить
  Но кто придёт кто скажет мне что час настал
  Кому в уста положит он мгновенье
  Что нас возвысит он над тем что нам не надо ждать
  Чем раньше миг - тем мир счастливым будет"
  
  На центральном стадионе перед самыми выпускными экзаменами проходила школьная универсиада. Поля пробежала эстафету, прыгнула в длину и не спеша, прогуливаясь, возвращалась домой в самом приподнятом настроении. Поля была хороша собой: изящная, лёгкая, симпатичная и жизнерадостная, он шла в своём красивом модном спортивном костюме и чувствовала, как многие парни оборачиваются в её сторону. Сзади раздались торопливые шаги.
  - Здравствуй, Поля, - Андрей поравнялся с ней и пошёл рядом.
  - Андрей..., здравствуй, как давно не виделись, где пропадал?
  - Так я учусь на философском..., но не здесь, а в другом городе в филиале, живу в общежитии.
  Поля снисходительно приподняла брови.
  - Как ты, как Витька? - Андрей говорил тихо и не торопливо, чувствовалась какая-то грусть в его голосе.
  - Ну, Витька молодец, классная говорит, что он стал совсем другим человеком, за ум взялся. Знаешь, он же на биофак собрался. Я его теперь редко вижу после школы, он где-то все пропадает.
  - А я свою первую научную работу опубликовал... она, правда, поверхностная пока, но, вот сейчас положительную рецензию получил, так что видишь...
  - Поздравляю, а о чем она, если не секрет? Как мама? - Поля спросила скорее так просто, лишь для поддержания разговора, чем с интересом. Она шла и искоса поглядывала на поношенные башмаки Андрея, брюки совсем разлохматились снизу, пузыри на локтях пиджака, - почему толковые ребята, всегда такие охламоны?
  - Спасибо, мама здорова, больше уже так серьёзно не болеет и чувствует себя вполне хорошо. А идея, в принципе она много раза описывалась в различных источниках, но я пытаюсь понять и ещё не готов полностью представить готовую работу, сейчас только отдельные фрагменты. Помнишь, в школе упоминалась такая работа как "Момент истины" Богомолова?
  - Да, что-то припоминаю, - Поля шла, глядя по сторонам, и не особо слушая, она думала о том, что столько лет они знакомы, а вот так быть наедине с ним вдвоём она оказалась впервые и ей как-то не удобно идти с ним по улице, она стеснялась его, не знала, как с ним себя вести, о чем говорить. Раньше всегда кто-то был рядом, Витька, ребята из команды, а сейчас он был не такой, совсем другой, не знакомый и... не интересный.
  - Эту работу я прочитал ещё во втором классе, - продолжал говорить Андрей, не замечая, что Поля его не слушает, и даже немного сторонится его, - да, на первый взгляд, просто бросается в глаза лихо закрученный сюжет, достоверные исторические подробности, документы, спецслужбы придают налёт таинственности. Но со временем, с годами я все более убеждался в том, что там скрыты настолько важные идеи, настолько все более серьёзно и вот один раз перечитывая отдельные фрагменты его работы, я вдруг отчётливо воспроизвёл сцену со Сталиным. Я вдруг поставил себя на место главнокомандующего, когда коренной перелом в войне уже достигнут и вот передо мной задачи, требующие объединения колоссальных ресурсов для проведения фундаментального наступления с дальнейшим поступательным развитием. Да, все это так, но я задал себе простой, казалось бы, вопрос: а чьими руками, кто является основой, какая истина заложена в самом факте, возможности подготовки данных операций, наступлений, командования.... И честно скажу тебе, ответ, который я для себя нашёл, поразил меня. Вся война - это, в принципе, всего две группы по три человека, противопоставленных межу собой..., и все..., ты понимаешь, не фронты, тылы, ставки и прочее, прочее, а всего лишь несколько человек, а где тогда истинный враг, кто он? Помнишь, как у Пушкина:
  В те поры война была.
  Царь Салтан, с женой простяся,
  На добра коня садяся,
  Ей наказывал себя
  Поберечь, его любя.
  Между тем, как он далеко
  Бьётся долго и жестоко,
  
  И помнишь, каким в фильме показали врага, с которым царь отправился на войну, а где истинный враг-то был... - дома. И здесь - какой диверсант переходит фронт, да свой же, а не как в фильме. Вот тогда я собственно и сформулировал в общем виде принципы формирования в управлении изолированных систем.
   Андрей посмотрел на Полю, та была занята тем, что сосредоточенно рассматривала что-то в витрине. Сильно смутившись, Андрей пробормотал какие-то извинения и сразу ушёл. Поля в ответ только кивнула ему.
  
  "Все собрано в единое мгновенье
  Но рулевой не призывал грести
  Ему смотреть и управлять движеньем
  И от его умения судьба зависит
  Гребущих всех кто здесь на судне
  Умение своё по праву получил
  И потому он здесь назначен управлять
  А все обязаны ему повиноваться"
  
  Закончились школьные годы, Катя поступила на журналистику, Поля - на исторический, а Витя поступил на биофак и переехал в другой город, жил в общежитии, их пути на какое-то время разошлись и они несколько лет не встречались, иногда только Поля вспоминала о нем: "Как он там... Витька?" - не более.
  
  "Не видно даже кто управляет а кто гребёт
  Все спешат создав ничтожества и беспредел
  Кто прекратит бессмысленные метания
  И возьмёт руль в свои руки и даст то что есть
  И счастье людей будет очевидно
  Кто ты? Войди сюда же"
  
  Накануне отъезда Вити они сидели вдвоём с Полей на скамейке в парке, смотрели на фонтан и молчали.
  - Я Андрея видела, - наконец прервала молчание Поля, - пресный он какой-то, скучный.
  - Андрей не скучный, просто ты плохо его знаешь, - спокойно ответил Витя, помолчав немного он спросил, - вот мы с тобой сидим в парке, а ты замечала, когда ни будь, как гуляет прямо перед нами мамаша с детьми?
  - Ну гуляет, и что..., что в этом особенного? - не поняла Поля.
  - Давай рассмотрим повнимательней, вот смотри, она идёт очень медленно и читает или может, сидит на скамейке, а дети в это время бегают, прыгают, катаются на велосипедах, самокатах. Количество их движения многократно выше, чем у мамы, но путь мы будем определять не по их хаотичному движению, а по целенаправленному движению мамы, потому что каким бы не был их свободный разнонаправленный путь он подчинён строгому направленному движению мамы. Также это относится ко времени: одевание детей на прогулку, раздевание, еда, сон, готовка, магазины, приезд с работы мужа и ещё много чего в её естественном распорядке, заметь это порядок во времени без спешки, суеты и хаоса, в отличие от детей, все в том же темпе, каком она сейчас гуляет с детьми. Вокруг Андрея может происходить все что угодно, но соизмерять путь в конце мы будем по нему, а не по тому хаосу, который управляет сегодня миром.
  Поля слушала молча и не спорила с Витей, в конце концов, он и правда Андрея знает лучше, чем она.
  - Знаешь, человеку следовало бы пусть даже не понимать, а хотя бы задуматься о таких вещах, которых он старательно сторонится, не принимает всерьёз..., а следовало бы. Все без исключения слышат об определённых событиях, но не воспринимают их всерьёз... зачем, мол, все это выдумки, а Андрей к ним относится очень серьёзно, по-настоящему, так как мы играли концерт..., помнишь? - по-настоящему, не делая скидок на возраст, опыт и прочее. - Виктор прервался на некоторое время, пока мимо не прошла мама, везущую коляску с ребёнком и одновременно читая, когда она прошла мимо, Витя продолжил, - один раз главный инженер одного очень крупного оборонного объединения у себя на даче в выходной пошёл в ближайший лесок за грибами. Вышел на полянку, а там стоит какой-то странный объект, похожий на летающую тарелку из фильма, двери открыты, лестница спущена и никого вокруг нет. Он из любопытства и зашёл внутрь, походил там немного, посмотрел, никого не встретил, вышел и пошёл домой. Минут пять он был внутри не более. Возвращается на дачу, а там паника, все в слезах, его, оказывается, семь суток не было, ведутся поиски, как же человек особого значения пропал. И никто, заметь, никто не видел этой тарелки, только он, хотя по этой полянке не одна группа лиц ходила в это время. Как это можно понять?
  - Да сказки все это Вить, выдумки, - Поля пожала плечами, - читала я про эти исчезания и проявления.
  - Для тебя сказки, а для Андрея нет, потому он для многих скушен, не понятен и во многих отношениях или прост, или заумен. - Витя наклонился и поднял семечко клёна, лежащее на асфальте под ногами. - Смотри семечко клёна, здесь, наверное, миллионы таких сейчас упало, а почему они все не прорастают и не становятся деревьями, представляешь, если бы они все вырастали, им же места не хватит? Значит, что получается, что они все погибают, а выживают только избранные, так что ли?
  - Естественный отбор, ты же это хорошо знаешь, нет здесь никаких чудес, - Поля смотрела на семечко в руках у Вити.
  - Ты сейчас очень хорошо сказала - естественный! именно так, и никак по-другому. Именно этим занимается Андрей: не естественное - это изолированная система, имеющая ограниченный период жизни, а естественное - не имеет ограничения, в этом суть его исследований. Вот смотри, для того чтобы семечко клёна проросло и стало деревом, нужны условия: солнце, почва, климат и ещё много всего, представляешь, все это сделано только для того чтобы вырос клён, невероятно? - со смехом воскликнул Витя, - наша планета, солнечная система, галактика, вселенная и вообще все на свете сделаны и существуют для того, чтобы вырос в естественных условиях клён, потому что в других условиях он не вырастит, или вырастит не клён, а что-то другое - нелепо и смешно, правда? Все в мире взаимосвязано между собой естественным образом и люди в том числе. Вот смотри, человек сделал топор, срубил большой клён и сделал из него красивую мебель для своего дома. В природе мебель естественным путём из клёна ну никак не сможет получиться, для этого нужен человек... - Витя засмеялся, - человек в этом мире для того, чтобы из клёна сделать мебель? Тогда и встаёт вопрос, а каким образом понять, что есть естественная природа человека, не ограниченная рамками изолированных систем.
  
  ***
  Тимофей сидел на завалинке, позади дома и смотрел, как князь, оставив дружину на дороге, идёт один без сопровождения по тропинке к нему.
  - Здравствуй Тимофей, разреши с тобой поговорить, - Князь поклонился старику.
  - Садись Князь, отчего не поговорить, поговорим.
  Князь сел рядом со стариком на бревно.
  - Посоветоваться с тобой хочу, почему у тебя в краю никогда никаких междоусобиц нет, тогда как в других краях брат на брата, сын на отца, внук на деда с оружием?
  - А чего ты меня спрашиваешь, ты людей спроси, они тебе и ответ дадут.
  - Людей, как это, всех же не спросишь, у каждого своё понятие есть?
  - А вот ты посмотри, видишь, река течёт, а раньше здесь бурелом да болота сплошь были, вот и спросили у реки, как так сделать, чтобы и ей и людям было удобно, всем миром расчистили завалы, да изменили немного русло, как она нам подсказала, не нарушая естественного тока, теперь и река, и люди между собой в мире и уважении живут, берегут друг друга. Каждый берет только то, что необходимо, а не то, что хочется. Или вот луга, тоже спросили у леса, у земли и с их согласия расчистили опять всем миром только то, что необходимо каждому и так все здесь, прежде чем начинать какое дело спроси у знающего, и делай всем миром и мир наступит. А если каждый сам за себя, мира не будет, каждый будет решать по-своему, не слушая никого. Мешать будут друг другу, и будет война. Край, в котором мы живём для всех един, он не будет ни чьей собственностью, он хозяин, а если кто объявит его своей собственностью, жди войны. Если иноземец с войной придёт на нашу землю, то всем миром на защиту станем, и земля заступится, нам в помощь, а если распри да междоусобицы, то иноземец каждого по отдельности разорит. Наступит разруха и голод.
  Поблагодарил Князь Тимофея за совет и уехал.
  ***
  
  "Судеб великое начало
  Иди вперёд за своей звездой
  И ты придёшь к тому что суждено
  К тому чьим нам величьем быть
  Звезда горит а в мыслях спит огонь печали
  Возрадуйся мой друг о том
  Что не печалит слух и не коробит взгляд
  Уйди от суеты прими свой час"
  
  Поля была образцовой студенткой, училась прекрасно, была постоянным председателем студенческого научного общества, получала повышенные стипендии, ездила от Университета по обмену в западные Университеты.
  Поля должна была в конце учёбы, перед защитой, пройти небольшую практику, всего несколько уроков истории, в престижной гимназии в выпускном классе. Она пришла на первый урок в класс, чувствуя некоторую нервозность, от того, что не смогла отделаться от этой обязаловки, начала урок. Повторяли тему Великой Отечественной войны и, вызвав несколько учеников к доске, Поля объяснила новый материал и уже решила, что в принципе можно заканчивать, когда руку поднял один из учеников.
  - Ты хотел что-то спросить? - обратилась к нему Поля, - Спрашивай, я тебя слушаю.
  Из-за стола поднялся щупленький юноша невысокого роста.
  - Мне кажется, что у нас в истории не совсем точно отражена суть народного сопротивления в зонах оккупации, вы сказали, что существовало только организованное партизанское и связанное с ним подпольное движение, но это не совсем верно.
   - А что ты имеешь ввиду, не только организованное сопротивление? Поясни, пожалуйста, - Поля была несколько смущена.
  - Когда враг вошёл на нашу территорию, то многие города, села, предприятия оказались на оккупированной территории, и стали управляться врагом. Он начал устанавливать свои правила и законы на нашей земле и вот тогда враг столкнулся с так называемым мирным сопротивлением, то есть невозможностью принятия нашим народом законов врага, они оказались неприемлемыми для него, совсем. Тогда фашисты стали активно использовать врагов народа - предателей, чтобы те силой заставляли людей подчиняться, но и здесь их ждал провал. Я просто пришёл к выводу, что враг никак, ни при каких обстоятельствах не мог выжить на нашей земле, потому что простой мирный народ и сама земля его изгнали, а военные его уже потом ослабленного уничтожали и освободили нашу землю. Если бы не предатели, враг бы не смог здесь находится так долго и война может быть, вообще бы не началась.
  Поля слушала молча и с удивлением, и ребята в классе притихли, слушая своего одноклассника в абсолютной тишине, когда прозвенел звонок.
  
  "Преображение пути идёт к логическому завершенью
  И что есть жизнь
  Никто не скажет то что принято нести
  Разве есть то что не имеешь
  Ведь то что принято не есть истина
  Не тот говорит а тот кто молча созерцает
  Действие и страдание - два вида движения
  Страдающий не действует
  Действующий не страдает"
  
  После окончания института Андрей вернулся домой и поступил аспирантуру. Ещё в начале пятого курса, после опубликованной статьи, философ, написавший рецензию, предложил Андрею серьёзно подумать о том, чтобы продолжить обучение в университетской аспирантуре, и что он готов дать рекомендации.
  За год до защиты диссертации, неожиданно ему позвонил Витя, сказав, что приехал не надолго, ребята были очень рады встрече. Они сели в маленьком кафе и рассказывали, как они жили все это время и чем, какие у кого планы.
  - Значит, заканчиваешь аспирантуру, они же тебя не хотели брать?
  - Ну да, странно, а потом сами позвали к себе, ну я только рад, что так..., читаю лекции и готовлюсь к защите.
  - А я все, учёбу закончил, теперь предстоит работа, большая, интересная. Я ещё в институте устроился в НИИ, лаборантом, там и буду теперь работать в лаборатории биохимических исследований.
  - Вот у тебя все понятно, прикладная наука, для людей, а у меня... слова, слова. Что я в сущности делаю, ведь ничего. Ну, напишу книгу, а зачем, я ведь знаю, то что я напишу никому не интересно, её даже читать не будут. Тогда зачем писать, для кого, для чего? Мама мне с самого начала говорила об этом. Ты знаешь, я все время вспоминаю, как Полю последний раз встретил и как-то очень странно встретил. Иду по улице, только что получил положительный отзыв на свою статью..., мысли там всякие идеи и смотрю впереди Поля, я её сразу узнал. Зачем-то догнал, наверное, очень хотелось с кем-то поделиться своими успехами, рассказать..., особенно ей, - Андрей, сказав это, очень смутился, как будто сболтнул лишнее и сразу пожалел об этом, - начал ей рассказывать..., а потом смотрю, она что-то в витрине рассматривает и не слушает меня, я получается все это время сам себе все рассказывал..., стою с ней рядом и вижу наше отражения в витрине..., она такая красивая..., умная, не передать, а на себя взглянул, и так горько стало, какая-то серая сущность..., вообще ничего, я вдруг увидел себя её глазами и ужаснулся, Вить я вообще ничего из себя не представляю, бессмыслица какая-то, пустота..., ведь понимаешь, от меня ни жарко..., ни холодно, нет от меня никакой пользы, я бесполезное существо, иждивенец..., я, наверное, брошу все к черту и работать пойду, просто буду работать руками, а что делать, ну ведь надо же хоть какую-то пользу приносить людям.
  - Надо, это ты правильно сказал, а ты ведь и работаешь руками, разве не так?
  - Ты что серьёзно? Какими руками я работаю, просто читаю и пишу, читаю и пишу... и все, разве это работа?
  - Ну да, а разве это не работа, ещё какая работа. То, что ты сейчас сказал это нормально, более того это необходимо, а уж как важно, так я просто не говорю об этом. По-моему, это вообще самое важное, что может случиться с человеком в жизни. Плохо только то, что мало с кем происходит, люди все более склонны брать уже все в готовом виде, так проще. Вот ты сказал, что бессмыслица, пустота... и я с тобой согласен, пустота вокруг, хотя вроде так много всего, а все равно пустота. Я задам тебе вопрос, на который ты можешь не отвечать, но который с этого момента на всю жизнь останется с тобой и будет преследовать тебя неумолимо до конца, и не отступит, никогда.
  - Вопрос, а что ты хочешь узнать, вроде никаких тайн у меня нет? - Андрей озадаченно смотрел на Витю.
  - Почему ты встретил Полю? Подчёркиваю, не почему вы встретились, а именно: почему ты встретил её? Ты можешь мне ответить? Если не хочешь или не можешь, не отвечай.
  - Почему? - Андрей почему-то усмехнулся, - да это совсем не сложно объяснить, почему из многих девчонок я выбрал её? Так что ли это надо понимать? Видимо, потому что она мне нравится, вот, наверное, почему.
  - Нет неверно, почему ты встретил её? - Витя спросил так, как будто зачитывал приговор, - ты боишься признаться, нет, не в том, что она тебе нравится, а в том, чего ты боишься больше всего, потому ты тогда прыгнул, чтобы преграды стали союзниками, а не врагами, вспомни свои убеждения.
  - Да, да понимаю..., я говорю ерунду, ведь если я назвал себя тогда философом, то вовсе не потому, что я прыгнул, а просто на тот момент я не мог больше ничего, а теперь могу, надо прыгнуть, теперь по-настоящему, ради чего и кого все это делалось, да я понимаю, о чем ты говоришь. Ничего не происходит просто так, всему есть своё место и значение. Ты знаешь, я все время думаю о ней. Она постоянно незримо рядом со мной, как что-то божественное или идеал, с которым я советуюсь, обсуждаю свои идеи, а она ничего не говорит, только присутствует, но этого достаточно, она просто есть и все. Правильно?
  - Нет неправильно, она не божество и не идеал, она просто человек. Все по-настоящему, не по игрушечному или придуманному, а все, так как есть. Зачем Поле было смотреть, как ты прыгаешь, что она хотела увидеть..., что мы голые в ледяную воду полезли? Голых мальчишек ей очень захотелось посмотреть, так что ли, но она ведь не Катя, ты сам понимаешь, тогда что для неё было важно, почему она там оказалась, вспомни, ведь все очень просто, совсем просто. Ты знаешь и боишься, признаться.
  - У меня получилось сделать два назад, - с надеждой начал гадать Андрей, - хотя, что я говорю..., все изменилось, когда я услышал, что она смотрит, во мне как будто что-то произошло.
  - Что произошло? Вспомни, ведь ты мне уже говорил об этом, - Витя настаивал и даже требовал от Андрея вспомнить.
  - Вспомнил! - Андрей смотрел на Витю, оторопело, - вспомнил, как только я встал и уже готов был прыгать, кто-то сказал, что Поля смотрит, и я тогда вдруг подумал, а что она видит, кто я сейчас в её глазах, то есть я, получается, увидел себя, но не её глазами, а сам себя, какой есть..., вот это что!
  - Правильно, это единственный момент в жизни человека, когда он на миг стал таким, каким его сотворил Творец. Он видит себя Его глазами, в сущности, в это мгновение человек становится ИМ. Ты был готов к этому, потому все совпало в тот момент. Это и есть "Момент Истины", или как ты его назвал - поступок: истинный, настоящий - мгновение, когда ты Творец. Тогда ты прыгнул, но мог сделать абсолютно все. Это все видели, это невозможно не увидеть.
  - И Поля видела? - спросил Андрей тихо сам себя.
  - Почему ты встретил Полю? - этот вопрос теперь с тобой, потому что ты готов встретить все таким, каким его сотворил Творец, а не придумали, как в книге.
  - В какой книге?
  - А той, вымысел которой правит над всеми, и у которой, как говорят, автор сам Творец. Но это не правда, зачем Творцу книга? Книга нужна человеку, это в неё заносится все, что он сделал: не взял, не украл, не выпросил, а сделал. Туда заносится только поступок, такой, как тот твой момент истины. Только такой, а все остальное Творцу не нужно.
  - Моя книга..., и у меня такая есть, как ты думаешь..., для Творца? - Андрей мечтательно так сказал это, - вот бы заглянуть в неё, что там про меня написано? Да, я пишу книгу..., просто руками о разделении мира на два порядка, границей, между ними является не правда, а обман. Причём обман как самостоятельная категория для рассмотрения в виде изолированной системы, но читать её никто не будет, это понятно, потому я просто решил для себя, что она посвящена Поле, пусть она даже об этом не догадывается, про неё, потому, что она всегда рядом. А почему ты считаешь, что все книги пусты и сказал, что пустота вокруг, с чего ты взял, смотри, как мир насыщен разнообразными идеями, концепциями, революциями, открытиями и вообще все кипит, развивается..., разве не так?
  - Мне кажется, что Творец в своей деятельности руководствуется не теми принципами, что ли, чем руководствуется человек. Что Творцу нужно от человека? Ведь надо принять это как должное, что человек сотворён, не просто по образу и подобию, нет, не в этом дело, что ты есть и более того ты и есть сам творец, что ты являешься сущностью творца..., - мы так привыкли думать. Атлантида исчезла не потому, что она плохая или хорошая, что она не справедлива или что они не исполнили воли Творца, нет, совсем не в этом дело. Я вот иногда думаю, что это, в сущности, химический процесс, сложный, но в какой-то степени даже прямолинейный, без второго смысла, вот именно это человек и не может принять. Во всем ищет скрытый смысл, хотя ответ на самом верху. Человек задаёт себе вопрос: зачем я живу, и сам отвечает - чтобы исполнить волю Творца... и так далее. Если Творец вдруг задастся вопросом: зачем я творю? Нам от этого станет понятней вопрос или ответ на него, хотя аналогия: Я творю жизнь, напрашивается сама собой. Жизнь он творит, а не волю свою навязывает. Создав необходимые условия для проведения химической реакции, он намерен получить то свойство жизни, которое ему необходимо. И давай не забывать, что его время и наше нельзя сравнивать. Триллионы наших лет в его процессе могут составлять мгновение. При этом, все побочные продукты реакции, попросту отходы, утилизируются.
  - Атлантида - это побочный продукт, отходы? Что-то не верится. Очень жестоко, ты не находишь, что такой подход именно фашисты проповедовали - за чистоту расы?
  - А как ты намерен получить чистое сырье без примесей, если не очищать, разве человек не так поступает с природой? Что ты можешь предложить взамен?
  - Ты хочешь сказать, что Творец здесь совершенно ни при чем?
  - Я задам тебе ещё один вопрос: как ты думаешь, тот твой поступок, то единственное мгновение, которое истинно, это много или мало, как, по-твоему?
  - Я так сразу даже и не могу сказать, даже сравнить не с чем. Я пока, честно говоря, вообще очень с большим трудом для себя все это представляю.
  - Ты тогда сказал, что философ - это человек, который способен самостоятельно мыслить, правильно? Так вот за всю историю Земли здесь был только один философ: "О, если бы, большинство способно было творить величайшее зло, с тем чтобы быть способным и на величайшее добро! Это было бы прекрасно! А то ведь люди не способны ни на то, ни на другое: они не могут сделать человека ни разумным, ни неразумным, а делают что попало", - вот он момент истины философии! Обман - это не противоречие и не разделение, как ты говоришь на два порядка. Обман - это искажение. Творец не властвует над миром и никому не давал такого права, Он творит жизнь. И те ингредиенты, которые он закладывает в её основу, могут быть только идеальной чистоты, только настоящими, истинными, как твой поступок. И я поясню, за тебя, тот вопрос, который теперь твой: твой поступок не состоялся бы без Поли.
  - Не я один его совершил, это что-то значительно большее, чем просто поступок, да?
  - Да! Значительно большее, даже не представить, что такое истинный поступок человека. Цивилизации, континенты уходят, так и не совершив ничего. Библиотека пуста, мир наш пуст, суета не может заполнить ничего, она может только растратить то, что человеку было дано, для чего-то более важного. Так как ты думаешь, жесток Творец или нет? Потому и существует чёрная аристократия, что, вводя в жизнь искажения, они добились того, что для человека мир перевернулся вниз головой и стал не истиной, а страданием. Все в этом мире теперь по вине человека страдает во имя, так называемого, блага чёрной аристократии.
  - Почему её называют чёрной? Я не очень понимаю значения самого понятия аристократия, разве бывает ещё белая?
  - Нет, не бывает. Чёрный цвет - цвет потери истинного знания. Потому они скрывают своё, можно сказать, увечье, а оно в том, что обман стал неотъемлемой их сущностью, они навсегда остались в изолированной системе, они сущность её. Они плодят её и размножают, они там господа, их власть непререкаема, монополия на все, в том числе и на жизнь.
  - Так это ужасно, и что Творец не может или, не хочет им помешать, они же разрушают все?!
  - Творец не властвует над живыми и мёртвыми, Творец творит жизнь, не забывай это. Ты же сам принял решение или кто-то тебя надоумил, сам, и продиктован он был твоим стремлением к самостоятельному мышлению, правильно? А зачем это тебе, для чего, что ты хочешь от этого иметь? Деньги заработать, славу получить, признание, просто так от скуки..., или ты ищешь что-то, ну на что тебе все эти усилия? Ты уверен, что ничего не сможешь об этом сказать?
  - Вообще-то я хотел книгу написать, как прыжок, без подсказок и помощи, сам.
  - Так зачем она, если ты уже уверен, что её никто читать не будет? Отсюда и все твои мысли о никчёмности существования. Человек забыл кто он, не без помощи, а просто поверил обману. Мы с тобой, помнишь, уже пришли к выводу, что правда и ложь уже имеют один образ, выбирать не из чего, нет выбора у человека, неотличимы они.
  - Ну, на самом деле я очень хорошо понимаю, для себя, конечно, просто это я так решил, что книга моя может и не быть прочитана, и вероятней всего, конечно, не будет ни для кого интересна, но я почему-то убеждён, что её необходимо написать. Сам факт необходимости просто преследует меня. Нет, это не навязчивая идея, это что-то вроде как установление в моем понимании той жизни, которую я представляю, то есть я хочу сказать, что Я её строю, создаю, пусть мысленно, но это объединяющий принцип существования всех людей в едином общем будущем. То, каким я его создам, не придумаю или соглашусь с кем-то, а именно создам в реальности, как ты говоришь по-настоящему.
  - Да, да..., вот это уже действительно серьёзно, если у тебя получится, то это по-настоящему, так как мы играли концерт.
  
  
  Из тетради Андрея:
  "... мир бесконечен в своём понимании. Как все изменилось и ты, стал вдруг в мыслях своих - как два друга, почуяв участие, даже без слов обратились к чему-то - что слов! - как их не ищи, не найдёшь. Слова не для тех и не для того, что бы выразить чувства мои к тем друзьям, что меня окружают и кажут мне мысли свои - что в делах обретают себя, общаясь со мной.
  Попробуй, разбери, когда мысли разбегаются, и возможность мыслить приобретает скорее фантастический характер, чем плод труда.
  Мысли людей - рождение множества мыслей отдельных людей. Оставить человека одного и это не будет человек. И если даже множество "не людей" соединить вместе в любом сочетании это все равно не будет человек. А попробуй проследить мысль одного человека - это как видно не возможно. А проследить мысль народа в истории и толпы в мгновении весьма просто при определённых "навыках". Что же тогда получается - что человек не может быть один? Нет, он не то что не может быть один, а он мыслит только тогда, когда соединяется, как мы говорим, с некоей "мыслью" другого человека.
  Разбирая понятие "мысль", вслушиваясь в само звучание этого образа, смысла, идеи, воображения, работы, облика и ещё много, а точнее всего, что есть у "человека", что определяет его окружающим в его сознании мира. Ни есть ли это экран или искусственно созданный инструмент абсолютного понимания внешней стороны мироздания через собственное развитие. Мысль вечна и в пространстве и во времени и, наверное, в ней есть та возможность искривления пути, так - как ничто не может быть понято до конца как "мысль".
  Слова: "Я вас понимаю..." - относятся скорее к себе, а не к беседе вообще, потому что это самое главное среди людей, это смысл их существования. Не стремятся ли они найти решение именно в этой проблеме - общение. Разговаривая о людях - это, как правило, разговор о себе. "Что бы узнать человека познай самого себя, что бы познать людей надо быть среди людей" (Стендаль) - логика подобного изречения, пожалуй, видна только в случае диалога и утверждённого честолюбия. Человек прав: изучить можно лишь себя и на своём опыте оценивать окружающих. А если он не может жить с окружающими? К чему это приводит? Не к полному самоотречению ли, где общение с людьми очень натянуты или исключительно деловые.
  Не понятый смысл и не сказано больше ни слова. Попробуй, пойми, если "мысли" витают в душе, словно птицы и чайки. Дух наш робок и мысли не поняты - что ж остаётся тебе! - раз ты такой - не как все! Я говорю, даю вам честное слово и вам повторяю: дух вас изживёт и останется память - как миг, окрылённый успехом любви. Дай возможность узнать - что в наш век оправданье!
  В дремотный час я сам себе сказал - попробуй ты подумать и о людях. Что каждый человек себя мечтает! - а что ему ещё мечтать, как только о себе?! Так славно быть свободным - без бремени времён и судеб, жалости, пороков, и горя сладостных ленивых дум. Безликих я минул и, обращаясь к Вам, пишу, до сель неведомым стихам, тоскую по неведомым делам и чувствам.
   Что ж так и плакать? - театр! - тот велик, не бросишь слов - не соберёшь идей, а в царстве обездоленных людей? - Ты! погрузив свой "мудрый" лоб забудешь о несчастье!? Нет!
  Сказав царю прощай, и повернувшись к "нам" спиной, сказал, своим словам придав скупой тот смысл, что так гнетёт "виновных": "Я всё простил, не думайте о Нас не так".
  
  "Как пелена в глазах
  И мир так полон всем
  И миром и размолвкой
  Где разветвление дорог
  Произнесённых внятно
  Где близ тебя и нет преград
  Где строй сторонников твоих
  Ты рад что так предвзят
  Не обретёшь ты никогда себя"
  
  Андрей после встречи с Витей долго не мог отделаться от чувства, что он дал некое обещание. Он все время пытался вспомнить их беседу и не мог. Что-то ускользало и ни как было не сосредоточиться, не объединить в слаженную картинку, но во время беседы было все понятно, а теперь вдруг не складывалось. Потом Андрей просто решил, для себя, что ему померещилось, но чувство, что кто-то ждёт что-то от него, осталось. И ещё запали в сознание последние слова Вити: "Так, как мы играли концерт", - что он этим хотел сказать, было не понятно. Андрей вспоминал эти их напряжённые репетиции, Витя все придумал и как они вдвоём с ним выбрали произведения и долго их обсуждали. Потом именно же Витя все написал, постоянно внося исправления, изменения и поправки, а Поля взяла руководство репетициями на себе, причём просто по общему согласию, и это произошло само собой, как-то естественно, что она. Андрей же просто играл на фаготе. Но все это было ради именно Андрея, для него, это был их подарок ему, за что? Он тогда, даже сказал себе, что концерт - это дар ему от его друзей. Но в чем он состоял, отвечая для себя на этот вопрос Андрей пришёл к окончательному выводу, что для него самым важным осталось воспоминание не от самого музыкального материала, с которым они работали и не само по себе их выступление, как достойный финал или достижение, нет, а именно те репетиции, само общение и взаимопонимание, которое присутствовало в моменты их работы над концертом.
  
  "Не ты ли летала на крыльях
  Подобно волшебному свету
  Излучена реки в день утра
  Тому кто смотрит сидя
  На приближающуюся тучу
  Закрывающую весь свет
  Ни что не стоит пролить свет
  И рассеять мираж покрывший земное"
  
  - Поля, - после защиты диплома, папа пригласил её к себе в кабинет, для серьёзного, как он сказал, разговора, - нам надо с тобой подумать о твоём будущем. История историей, это конечно интересно и полезно, но надо и о себе подумать. Я предлагаю тебе вместо аспирантуры в университете отправиться учиться за границу, получишь серьёзное дополнительное образование, обзаведёшься необходимыми связями, я обеспечу тебе престижную, хорош оплачиваемую работу, независимость. Видишь ли, я не только историк, а и серьёзный бизнесмен. Я владею очень крупными пакетами акций и ещё много чего, своего рода являюсь руководителем очень крупного и разветвлённого назовём его Холдинга, потому мне крайне важно передать со временем управление в твои руки, а не кого-то. Ты понимаешь меня? Я убедился, что у тебя есть характер, твёрдость, уверенность, ты молодчина. Так и надо. А историей намного интересней заниматься, когда на это есть достаточно средств.
  Поля была ни мало удивлена, но и заинтригована. Управлять бизнесом, быть владелицей недвижимости, у Поли закружилась голова от перспектив.
  В группу, в которую входила Поля, было пять человек, четыре студента и старший Вадим, красивый, энергичный, жизнерадостный, всегда подтянутый и аккуратный мужчина лет тридцати пяти. Вадим Поле понравился с их первой встречи. В его функции входило курирование процесса обучения в высшей школе бизнеса таких студентов как Поля, ориентированных на подготовку высшего управленческого состава. Занятия шли двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Хотя нагрузка и физическая и психологическая была очень высокой, Поля справлялась на отлично, особенно ей удавались деловые игры и мозговые штурмы, она проявляла на них незаурядное самообладание и что особенно подчёркивали преподаватели очень не традиционное мышление, она всегда была готова найти и использовать не стандартные приёмы и возможности.
  
  "Не думаю я
  Что все идёт вперёд
  Одна направленность во всем
  И что всему докажешь ты
  Раз все уж понято и взято
  Не разумей без власти будешь ты
  Не мир един
  А ты и мир все слито
  Раз так что будет если ты один"
  
  Защита Андрея прошла скромно без лишнего шума и посторонних, можно даже сказать буднично. Потом начались будни: читал лекции и писал, но работа продвигалась катастрофически медленно. По две или одной странице, а то и меньше в неделю. Те идеи, которые ещё недавно для него казавшиеся вполне сформировавшимися, вдруг начали подвергаться сомнениям. Почему, откуда они возникали? Через год после защиты он представил первый "рукописный" вариант будущей книги, некоторым своим коллегам. Андрей ждал диалога, обсуждений, вопросов, а ничего не последовало, молчание. Все, как сговорившись, задавали по сути один и тот же вопрос: "Андрей, ты можешь рассказать вкратце о сути твоей идеи?". Так книга и есть краткое изложение идеи, что я ещё могу сказать.
  
  "Ты рад тому что все пришло
  И будет так что суждено тому случится
  Великое твоё Творец величие не в суете
  А в радости твоих судеб"
  
  Два с половиной года пролетели незаметно, Поля получила почётное звание академика, и Вадим неожиданно предложил отметить это приятное достижение вдвоём в небольшом ресторане. Поля уже давно начала замечать, что Вадим явно за ней ухаживал, но старался делать это не навязчиво, незаметно. Ей было очень приятно его внимание, с ним было интересно, и очень надёжно, её тянуло к нему. Он был умён, внимателен, заботлив, занимал очень высокий пост в крупной корпорации, с большими перспективами карьерного роста, материально обеспечен и потому Поля уже всерьёз начала иногда для себя размышлять о том, что, пожалуй, именно с таким человеком, как Вадим Поля была бы счастлива в семейной жизни. В ресторане, выпив немного вина, они болтали о всяком, вспоминая смешные случаи во время Полиной учёбы, смеялись, танцевали. Поля была в приподнятом настроении, а в середине вечера Вадим, наконец, признался, что Поля ему действительно очень нравится. Они поцеловались. Ожидание, напряжение недосказанности, сомнения сразу как рукой сняли. Стало легко и свободно, они не могли наговориться, строили планы на будущее их совместной жизни, обсуждали, что хорошо бы сейчас, не откладывая, поехать недели на две вместе попутешествовать и сразу начали намечать маршрут. Потом гуляли по вечернему городу, взявшись за руки, и через каждую минуту целовались, целовались.... Они стали жить вместе в квартире Вадима.
  Недели через две Поля позвонила папе и сообщила ему, что они с Вадимом любят друг друга и живут теперь вместе. Но папа как то сухо воспринял это сообщение, лишь поздравил её с удачным выбором. Поля осталась после разговора с папой в недоумении.
  Поля была поздним ребёнком в семье. Она родилась, когда папе было за пятьдесят, а маме сорок девять. Что толкнуло их в таком возрасте завести ребёнка, не мог понять никто. У мамы было врождённая болезнь сердца, думать о родах ещё в молодости ей практически запретили врачи: "Вы погубите и себя, и ребёнка", - а здесь, такой безрассудный, поступок не мог быть никем понят и объяснён. Поля родилась здоровым, жизнерадостным ребёнком, но мама прожила после рождения Поли только четыре года, и сердце отказало.
  За последний год Поля не часто звонила папе, а он становился все более не разговорчивым, отделывался дежурными вопросами о здоровье, делах, учёбе, сам ничего не рассказывал и Поля решила, что папа просто уже в том возрасте, когда здоровье напоминает о себе, одиночество и прочие проблемы пожилых людей. Но чем она могла помочь? И вот месяца два назад при очередном звонке папа, как бы, между прочим, сообщил Поле, что он полностью отошёл от дел, поселился в Норвегии в маленьком доме и возвращаться не собирается, продиктовал ей адрес, и если она как-нибудь собирается к нему, то может найти его по этому адресу.
  
  "Нет радости большей у света
  Чем чтобы наполнить нити путей радостью
  И чувством вдохновения на подвиг
  Заканчивается путь
  Не возобновляется движенье жизни
  На пути вдохновения прорицателей
  Чем для них является жизнь на земле
  Если не путём земли"
  
  - Поля тебе здесь письмо пришло, - Вадим стоял у почтового ящика и рассматривал необычный конверт. Потом передал его Поле. На голубом конверте стояла сверху печать с замысловатым гербом. Это было приглашение на собеседование, на возможность получения должности в управлении неизвестной Поли и Вадиму компании.
  - Судя по бумаге и гербу, и если я не ошибаюсь, а все правильно понимаю, то это, я бы сказал, вершина айсберга..., причём огромного айсберга, величиной с континент, - задумчиво говорил Вадим, перечитывая письмо.
  - Почему ты так думаешь? - Поля, честно говоря, отнеслась к этому письму, как к шутке.
  - Герб..., этот герб очень старинного аристократического рода. И бумага... гербовая, именная, - Вадим посмотрел бумагу на свет, - видишь, тот же символ.
  Вадим подвёз Полю в назначенное время по указанному адресу к ни чем не примечательному большому многоэтажному дому на тихой улице.
  - Ну что, волнуешься? Я подожду тебя здесь в машине, это, наверняка, ненадолго.
  Поля вошла в здание, охранник, проверив письмо, лично проводил её на третий этаж в небольшое помещение, где уже собралось человек десять мужчин и женщин, приблизительно одного с Полей возраста и ушёл. Поля пришла чуть раньше и к назначенному времени в помещении набралось уже человек двадцать, было довольно тесно, сесть было негде, и в атмосфере ощущалась некоторая нервозность. У Поли было полное ощущение, что это какая-то "шарашкина контора", в чистом виде надувательство, она даже подумывала вообще уйти. Открылась сбоку дверь и в комнату вошла женщина, толкая перед собой тележку с книгами.
  - Прошу прощение за то, что заставила вас ждать, возьмите каждый по книге и сразу приступайте к ответам на вопросы. - Она посмотрела на часы, - тест рассчитан строго на два часа, ни минутой больше. Сейчас десять минут первого, ровно в два часа тест окончен.
  Все начали торопиться взять свой экземпляр, Поля скептически посмотрела на часы, два часа дают, а сами при этом десять минут уже своровали, что будет дальше при таком подходе. Поля подождала пока все возьмут книги и спокойно не торопясь взяла последнюю. Раскрыв книгу Поля посмотрела, что вопросы пронумерованы и идут по порядку, открыв последнюю страницу, Поля ахнула, более тысячи вопросов. И это за два часа, нет тут что-то другое. Первый вопрос стоял под картинкой, где в квадрате, схематично было изображена комната с окнами и дверью и предлагалось выбрать место, где бы вы хотели сесть. Поля поставила точку. Открылась дверь, и всех пригласили занять своё выбранное место. Каждый взял стоявший у стены стул и поставил туда, где обозначил в схеме. На удивление все расселись по выбранным местам, и никто ни с кем не пересёкся. По первым же витиеватым вопросам для Поли стало ясно - это лабиринт, главное внимательность, он сам выведет куда надо, если собьёшься, придёшь не туда. Постоянно кто-то входил или выходил из комнаты, звенели телефоны, постоянно прерывали и задавали вопросы, вопросы в книге неожиданно прерывались и нужно предварительно, чтобы выйти на ответ, получить промежуточные результаты. Поля, сосредоточившись, вдруг неожиданно вспомнила свой разговор с Витей в последнюю их встречу: "Как бы хаотично они не двигались, путь в конце будем определять по тому, как его прошёл Андрей...", - так она примерно сформулировала его слова. Пошли вопросы со срезанными вполовину буквами, словами, перепутанными словосочетаниями, Поле даже стало смешно: "Нет ребята, вам до нот, которые она играла несколько лет, написанных рукой Вити, далеко, как до неба, вот уж где лабиринт, так это у него...". Не обращая внимания на время, в своём удобном неторопливом темпе, Поля подошла к вопросам, которые вдруг начали группироваться и перескакивать через сотню или даже две. Взглянув на часы, Поля отметила, что ещё есть десять минут и тут надо ждать обязательно подвох, как его обычно выстраивал Витя, когда вдруг заявлял, что здесь транспонируем на тон или полтора выше, а здесь полтона ниже, запомним и играем с листа и так все время. И точно, практически последние вопросы вдруг начали отсылать к тем небольшим ничего не значащим пометкам, которые, как правило, не читаются или не учитываются, а там, как уже ожидала Поля, лежало решение. Когда вошла в комнату женщина и сказала всем закрыть книги, то Поля уже минуты три пыталась понять тот иероглиф, который у неё получился в результате прохождения лабиринта.
  Поля вышла из здания, напротив, на другой стороне улицы в машине сидел Вадим и с кем-то разговаривал по телефону. Увидев одиноко стоящую Полю, он сразу свернул телефон, завёл машину, быстро развернулся и остановился перед ней, потом вышел, открыл перед ней дверцу машины.
  - Поля, ты как-то изменилась, - с тревогой сказал Вадим, смотря на неё.
  - Да нет, ничего, мне нехорошо, как-то, - слабо улыбнувшись, сказала Поля. Села в машину, машина тронулась.
  С того самого момента, как она получила письмо с гербом, её неотступно преследовало ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Взгляд тяжёлый, насквозь, как в её сне смотрел на неё маленький человечек. Во время теста этот некто, просто находился рядом с ней, следя своим тяжёлым взором неотрывно за каждой её мыслью, ощущением, образом. И сейчас она чувствовала себя выжатой, совершенно без сил.
  Дня через два Поля совершенно оправилась от переутомления, чувствовала себя хорошо, и они с Вадимом начали собираться в небольшое путешествие по Европе, а заодно съездить и повидать папу в Норвегию, познакомить его с Вадимом. Поля не видела папу уже почти три года.
  
  "Не знающий что будет с ним
  Подобен мёртвому
  Что не рождён до времени прозревшего младенца
  Не тайный путь а светлый день
  Ручательством не спешным
  Провидец лишь увидит путь
  Подобно солнцу
  И освещая всех лучом"
  
  Раздался телефонный звонок, Вадим снял трубку, спросили Полю, звонила женщина, которая была на тестировании, она пригласила Полю прямо сейчас подойти на окончательное собеседование по результатам тестирования в тот же офис. Поля была раздосадована очередной задержкой, она не была ещё готова рассматривать какие-либо предложения, особенно сейчас, так как не вполне определилась, чем в конечном итоге она собирается заниматься.
  Поля вошла в вестибюль, охранник проверил её документы и проводил в маленькое техническое помещение, где мужчина сфотографировал её, заполнил некоторые анкетные данные и выдал Поле магнитную карту, позволяющей ей самостоятельно перемещаться внутри здания, потом объяснил, куда ей следует пройти. В здание было абсолютно пусто и тихо, Поля нашла нужную дверь, постучала и, услышав: "войдите", - вошла. Это было помещение секретарши, увидев Полю, молодая женщина встала из-за стола передала Поле напечатанную какую-то презентацию, планшет с бумагой для записей, ручку и открыла соседнюю дверь, приглашая Полю пройти. В большой комнате проходила презентация, за прямоугольным большим столом сидело человек десять мужчин и женщин, все внимательно слушали мужчину лет сорока, который что-то показывал на большом экране и объяснял. Поля, тихонько, не привлекая внимания, села на свободное место за столом и постаралась разобраться, о чем идёт речь. Мужчина объяснял принципы целенаправленного развития отдельных технологий в химических отраслях разных стран, их достоинства, недостатки и возможности их взаимозаменяемости в рамках общей намечающейся тенденции развития продуктового рынка химической промышленности в целом, как по отдельным сегментам экономик разных стран, так и по объединённым сырьевым, региональным и логистическим признакам. Через некоторое время, не вникая в специфику терминологии, связанную с химической отраслью, Поля нашла много общего в том аналитическом подходе, который использовал докладчик в своей презентации, со своей выпускной работой в академии. Только там этот принцип анализа относился к финансовому рынку, но Поля поняла общий ход мысли, что он применим и к химической промышленности, а это говорит о том, что его можно использовать в самом широком смысле. Презентация закончилась, все встали и направились к выходу, не задав ни одного вопроса и ничего не обсуждая. Хотя у Поли возникли вопросы к докладчику, но она решила, что не стоит привлекать к себе внимания, кто она такая, чтобы задавать вопросы. Выйдя из комнаты, её остановила секретарша, сказав, чтобы Поля ненадолго задержалась. Поля снова села за стол в пустой комнате. Через некоторое время в конце комнаты открылась дверь и мужчина, который делал доклад, пригласил Полю. Поля вошла и остановилась от неожиданности, это был просторный кабинет. За её спиной была вполне достойная рабочая комната, сухая и деловая, а здесь перед ней царила роскошь... запредельная роскошь. Дерево, мрамор, золото, картины, мебель..., каждая мелочь, каждая деталь говорила о несметном богатстве его хозяина. За огромным рабочим столом сидел седовласый мужчина лет пятидесяти, он что-то писал ручкой в книге перед собой, но увидев вошедшую Полю, стразу встал из-за стола и направился ей навстречу.
  - Очень рад знакомству Полина..., вы разрешите мне так вас звать? - приглашая жестом Полю присесть в кресло, говорил, улыбаясь уголками рта, мужчина. - Зовите меня просто, Стив, я являюсь руководителем компании и хорошо знаком с вашим отцом, потому мы с вами, в какой-то степени, даже заочно знакомы.
  - Так вот оно что, - сразу все поняла Поля, - это папа, как и обещал при нашем с ним разговоре, нашёл для меня работу, - сразу с некоторым облегчением подумала Поля.
  Поля села в кресло и сразу поняла, что это катастрофа, кресло было слишком низкое и мягкое, а юбка слишком скользкая, лёгкая и короткая, она вообще не держалась на ногах, сползала, и со стороны видно было, что Поля сидит вообще без юбки в одних колготках. Стив, взяв со стола книгу, подошёл и сел прямо напротив Поли в соседнее кресло. Пока Стив ходил за книгой, Поля попыталась принять хоть какую-нибудь более-менее приличную позу, пусть видно все, что у меня под юбкой, но она решила, что все равно надо вести себя естественно, не выдавать конфуза, что тут поделаешь, как есть, так есть. Кресло на самом деле было очень удобно, Поля расположилась в нем так, как ей было наиболее комфортно, без напряжения, не держать же и не поправлять эту проклятую юбку все время руками. Между двумя креслами находился совсем низкий прозрачный столик. Стив положил книгу на столик, и Поля увидела, что это её тест.
  - Как вы думаете, Полина, что это за символ? - Стив открыл книгу, сверху на первой странице лежал чистый лист бумаги, на котором был изображён тот самый иероглиф, какой получился у Поли в конце тест-лабиринта, но только изображённый в трёхмерной проекции.
  - Не имею ни малейшего представления, что означает этот символ, но тест давал именно это изображение, насколько я помню, только двухмерный.
  - Правильно, но каким образом вы его получили, вы можете мне пояснить?
  - Не уверенна, что поняла вас, я просто решала тест, и все собственно, - Поля была озадачена данным вопросом.
  Стив откинулся в кресле и смотрел на Полю, с явным любопытством, что-то про себя обдумывая. Потом он остановился взглядом на ногах Поли и стал их внимательно разглядывать, как маленький человечек во сне.
  - Я думаю, что вам помогли, - глядя на колени Поли, задумчиво сказал Стив.
  - Ну как мне могли помочь, не понимаю, а что вас так настораживает, разве это так трудно ответить на вопросы? - Поля чувствовала, что она еле держится и вот-вот дрогнет под этим взглядом на её ноги.
  - Здесь четыре плана, - Стив взял листочек с символом и положил его на столик, - если испытуемый набрал четыре бала, это хорошо, если девять - это уже отлично..., но вы Полина набрали тринадцать, получив двумерную символику и, по сути, были в шаге до пятнадцати балов, что даёт доступ к трёх мерности, а это уже прямой безальтернативный путь к двадцати или числа два, означающее владение многомерностью. Без специальной и очень серьёзной предварительной подготовки это не возможно. Потому снова задаю вопрос, как вам это удалось?
  - Я решала тесты, как будто играла по нотам и все, - Поля успокоилась, так как Стив больше не разглядывал её ноги, и она сказала это даже несколько небрежно.
  - Вы играли трио, но на самом деле это был квинтет, я правильно вас понял? - Стив, как будто читал Полины мысли, - вы играли на рояле, объединяя голоса: два солирующих голоса и гармоничный ваш.
  - Да, правильно, это было переложение, написанное от руки и вдобавок много раз переделанное, потому я просто научилась быть внимательной, точной и все, очень просто, - Поля совсем успокоилась и говорила даже уже со смехом, вспоминая этот их концерт.
  - Благодарю вас Полина, что вы сказали мне всю правду. - Стив улыбался уголками рта.
  Открылась дверь, и секретарша ввезла столик на колёсиках с кофейником и прочим, поставив его рядом со Стивом, она ушла, закрыв за собою дверь. Стив налил кофе в чашку и подал её Поле, потом налил себе.
  - Что вы мне можете сказать о презентации, вам понравилась идея? Мне интересно знать ваше мнение.
  - Что-то подобное я использовала, в своё выпускной работе, правда терминология для меня закрыта, эта химия, промышленность и честно говоря, не готова пока обсуждать все это, а так идея понятна.
  - Более скажу Полина, идея, которую использовал докладчик она как раз и есть ваша, здесь рассмотрен вариант использования её при анализе в различных видах экономической деятельности, в частности, как здесь, на примере химической отрасли. Так что поздравляю с авторством.
  Стив наклонился к Поле и протянул руку с чашкой, они со смехом чокнулись чашками.
  - Благодарю вас за высокую оценку, не ожидала, что мои исследования найдут применение, - Поля была очень польщена.
  - Вы замужем, Полина? - спросил Стив, после некоторого затянувшегося молчания.
  - Я... в гражданском браке, - несколько смутившись и подбирая слова, сказала Поля, - мы пока с Вадимом решили не оформлять наши отношения, я без работы, знаете, некоторая не определённость, потом, когда все станет на свои места...
  - Что сейчас планируете делать, после окончания учёбы, наверное, хотите поехать куда-нибудь, отдохнуть? - Стив определённо читал её мысли.
  - Да, действительно мы как раз собрались поехать в Европу, немного отдохнуть. Мне уже пора возвращаться домой, да и у Вадима есть дела, работа, он же, по сути, из-за меня сейчас в некотором "вынужденном" отпуске.
  - А знаете что, вот вам мой адрес, - Стив передал Поле, что-то вроде открытки с видом большого дома в парке, - если будете в тех краях, то заезжайте в любое время, не стесняйтесь, я вас с женой познакомлю, на яхте прокатимся, побеседуем...
  - Спасибо, обязательно заедем, - Поля увидела, что это как раз не далеко от того места, где они хотели снять номер в отеле на берегу моря.
  - А теперь, главное..., не буду вас больше томить и расспрашивать, - Стив стал серьёзным, - у нас сейчас разрабатывается довольно интересное и перспективное направление в бизнесе, как раз там, где вы живете Полина, потому я хочу на Совете Директоров рекомендовать вас в качестве руководителя финансовым сектором. Признаюсь, сектор довольно большой, более двухсот предприятий, организаций и компаний различного профиля, а у вас нет достаточного опыта в подобных вещах, потому я беру на себя достаточно высокие риски. Ну, как вам моё предложение?
  - Это так неожиданно, даже не знаю, а справлюсь ли я, - Поля была озадачена, она по правде ждала предложения, но на уровне отдела, или небольшой компании, но сразу на одну из высших должностей огромной корпорации она психологически была не готова.
  - Я достаточно хорошо узнал вас, а я, поверьте, разбираюсь в людях, поработаете год другой на этой должности, а там подумаем уже о серьёзном росте, а пока для начала хочу вам предложить в месяц..., - Стив назвал сумму. Просматривая вакансии, Поля примерно представляла уровень зарплат высших руководящих должностей крупных корпораций, но эта сумма была, как минимум раз в пять выше, если не больше. Стив, увидев ошеломлённое лицо Поли, засмеялся. Прощаясь, и провожая её до двери, Стив пожелал ей успехов в новой должности и напомнил, что ждёт их с Вадимом в ближайшее время у себя. На том они расстались.
  
  "Цветок распустившийся подобен листу
  А тот подобен ветке
  Которая подобна дереву
  Которое подобно лесу -
  Подобное плоду зерну цветку
  Жизнь природы растений зверей и людей
  Не есть ли это подобное всему всего"
  
  Отель, в котором отдыхали Поля с Вадимом, был семейным и небольшим, всего несколько комфортных номеров, со своим отдельным пляжем в небольшой бухте. Дней десять они жили беззаботно, как в раю. Но неумолимо отпуск Вадима подходил к концу и уже совсем скоро надо возвращаться и приступать к работе. Поля размышляла о том, как её встретят в руководстве компании, она всё-таки новый и, что уж говорить, совсем не опытный молодой руководитель.
  
  "Подобный солнцу лик его
  Вселяет лишь надежду на успех
  Утеха дня лишь только лик его узреть
  И высшее словам в порыве вихря воспарить
  На высоту духовного начала
  Что там где пребывает подобный солнцу?"
  
  Позвонил Стив, расспросил, хорошо ли они отдохнули, напомнил Поли об обещании погостить у него. Договорились, что он пришлёт за ними машину и пусть их ничего не беспокоит. Километров через шестьдесят машина свернула с шоссе на лесную дорогу, проехав километров пять, подъехали к большим витиеватым воротам, которые автоматически перед ними открылись и машина, не останавливаясь, проехала внутрь. Ехали по лесу ещё минут двадцать, пока не выехали на открытое пространство разбитого идеально ухоженного парка, в конце которого вдалеке виден был большой старинный дом.
  Жену Стива звали Анна, женщина лет сорока не высокая, с крупными чертами лица, была довольно красивой и сразу видно волевой. Держалась очень высокомерно, даже можно сказать царственно, по мнению Поли - она старалась выглядеть безупречно. Поля же по сравнению с ней выглядела совершенной простушкой, в своём лёгком, коротком летнем платье, с распущенными волосами. Анна и обращалась к ней, скорее как к подростку, а не как к женщине. Стив ещё по телефону предупредил, чтобы Поля и Вадим не беспокоились о соблюдение разного рода этикета и прочих условностях... они на отдыхе, в гостях у друзей, а не на деловом приёме, потому пусть будет все просто и естественно. У себя в комнате Вадим предупредил Полю, чтобы она была с Анной по сдержанней, так как этот герб на письме очень древнего аристократического рода, к которому она принадлежит. Но на самом деле Анна оказалась совсем не такой чопорной, как вначале показалось Поле. За ужином Анна от души хохотала, вспоминая вместе со всеми эпизоды из фильма "Девчата", оказывается, она прекрасно знала и очень любила старые Советские фильмы и телевизионные постановки, которые она часто и с удовольствием пересматривала, вообще атмосфера за ужином царила самая непринуждённая и весёлая. После ужина все устроились в домашнем кинотеатре, чтобы посмотреть интересный футбол, который должны были передавать по телевизору. Поля не очень хотела смотреть футбол и вышла на улицу полюбоваться закатом и морем. С обратной стороны дома от парка был небольшой и очень уютный садик с беседкой и большой террасой выходящей на берег моря. Поля села на скамейку в беседке с мраморным фонтаном посередине, изображавший распустившийся цветок в котором течёт ручей и перед ручьём стоит обнажённая девушка, видимо остановившаяся в нерешительности на мгновение прежде чем ступить в прохладную воду. Поля сидела и любовалась фигурой, настолько точно и поэтично передано настроение и какая невероятная тонкая работа...
  - Хороша, не правда ли? - раздался сзади голос Стива.
  - Не то слово, это такое великолепие, прямо кажется, что живая... - сказала Поля с восхищением и лёгкой улыбкой, коротко обернувшись.
  - А вы что не любите футбол, там такой матч?
  - Вообще-то люблю, но сейчас не очень хочется смотреть, здесь лучше.
  - Попробуйте, это моё вино, моя гордость, - Стив поставил на мраморный столик два бокала с вином.
  - Это просто чудо какое-то, - отпив немного и глядя на вино в бокале, сказала Поля, - знаете Стив, у вас здесь все чудо, я даже не представляла, что кто-то на свете может так жить, иметь все это и запросто всем этим пользоваться, ведь здесь у вас все, даже самые простые вещи, предметы - выдающиеся, просто уникальные произведения искусства, не меньше.
  - Многие люди и вы, в том числе, почему-то считают, что художники, скульпторы, мебельщики, печники, ювелиры и прочие мастера работают только для того, чтобы их произведения лежали либо в музеях, либо в частных коллекциях или ещё хуже - в запасниках. Но эти вещи для людей Поля, для того чтобы ими пользовались, они именно для пользования самого простого и обыденного в жизни, потому я просто ими и пользуюсь, только и всего. Они удобны, красивы, полезны, что ещё от них требовать, в этом же их предназначение в нашей жизни, они для этого созданы и существуют. Все в этом мире Поля: природа, вещи, люди, мысли, поступки, то есть абсолютно все создано для пользы, я имею ввиду в общем смысле, а не для того, чтобы просто лежало без дела.
  - Люди, вы хотите сказать созданы для дела, как инструменты, вещи или предметы? - Поля удивлённо смотрела на Стива.
  - Конечно, ну а для чего человек ещё? Только для пользы. Я буду с вами откровенен, давайте посмотрим на вещи не предвзято, к примеру, ваш тест. На соискание должности приглашено было двадцать человек, заметьте не просто кабы кто пришёл, а люди, которые зарекомендовали себя во время работы или учёбы с самой лучшей стороны, в своём роде выдающиеся из общей массы. Самый высокий бал - четыре, средний - два с половиной. Но, заметьте это без вашего результата, потому что набранные вами тринадцать баллов не могут учитываться как норма, наравне с остальными, они выпадают из общей статистики, как погрешность. Я во всем ищу именно эту погрешность, то есть таких как вы Поля, ну условно конечно.
  - Значит я - погрешность, - с сомнением произнесла, Поля.
  - Ну, ну... не принимайте все буквально, на свой счёт. Как вы думаете, почему на соискание столь ответственного поста я приглашаю совсем не опытного, только со студенческой скамьи человека, а не зарекомендовавшего уже себя в этой области опытного и проверенного специалиста? Предупреждаю вас Полина, вам будет очень и очень трудно работать. И знаете почему?
  - Видимо потому, что очень многого не умею и придётся учиться, так сказать без отрыва от производства, да?
  - Нет не только, не совсем так, хотя конечно, не без этого, но я другое имел в виду. Не сомневаюсь, вы прекрасно осознаете, что тест, который мы предлагаем, совсем не ориентирован на проверку, каких бы то ни было профессиональных навыков и знаний. Ищем финансиста и совсем не интересуемся его знаниями в области финансов, как так? Объясню. Все двадцать профессионалов, которых мы пригласили на собеседование, приняты к нам в компанию. Те, кто набрал до двух баллов, получили должности - руководителей отделов, филиалов, служб. Те, кто набрал три-четыре балла, получили должности - руководителей банков, страховых компаний, финансовых групп. Если бы кто-то набрал от пяти до девяти, неважно сколько, то он бы был вашим заместителем. Так в чем тогда суть, что мы ищем? В конце теста вы Полина, были на уровне пяти, может быть шести баллов. Что же произошло, почему вы сумели за какие-то семь минут прыгнуть через голову? Потому что, наблюдая за вами, было совершенно очевидно, вы готовы вернуться назад, в начало, что и подтвердили своими действиями - вы, в отличие от остальных, были готовы принять ответ не в конце пути, пройдя его полностью, а положенный в начале - в самом вопросе... или пути, как хотите. За последнюю минуту вы практически сформулировали для себя основной закон нашей компании: "что в начале то и в конце, что сверху то и снизу", но мы не даём этой последней минуты, мы забираем её в начале. Если вы способны мыслить на уровне от пятнадцати до девятнадцати баллов, по нашей шкале, то для вас было бы совершенно очевидно, что сразу надо было начинать от обратного: ответ порождает вопрос - и тогда у вас была бы эта последняя минута, которая определяет все. Вы бы тогда достигли уровня двадцати - сакрального знания: двойственность в едином, не изменяя ничего вы бы видели и начало, и конец, как единый путь без движения: символ двойки - два в одном! - Стив наклонился вперёд, к Поли, и смотрел не на неё, а в неё или даже за неё.
  Поля сидела как загипнотизированная. Она все слышала, но не могла пошевелиться, все тело онемело, и она ничего не чувствовала и не воспринимала кроме голоса и взгляда Стива. Каким-то интуитивном чувством Поля ощущала, что надо сделать единственное движение, что-нибудь, любое, оно разрушит то оцепенение, в которое он её вогнал. Поля не чувствуя руки, потянулась к бокалу и взяла его, поднесла ко рту и сделала глоток, почувствовав вкус вина, оцепенение исчезло.
  - Да, вы правы, последние несколько минут я действительно размышляла о том, что надо было сразу обратить внимание не на количество вопросов, а потом усердно начать штамповать ответы, а именно начать от обратного, при этом это было очевидно же с самого начала, ответ буквально лежал перед глазами. Вы совершенно правы, это было довольно остроумно. - Поля старалась заговорить простым набором слов и фраз и понять, что ему нужно от неё, зачем он из раза в раз толкает её к чему-то, постоянно выводя из равновесия: то креслом, то вином....
  - А я ведь слышал, как вы играете, и должен признать, вы играете великолепно.
  - Вы... слышали, как я играю? - Поля от удивления застыла, - как, где?
  - Помните, когда вам было одиннадцать лет, вы играли большую сонату в доме композиторов, я же сидел в зале рядом с вашим отцом, нет..., не помните?
  - Ну, что вы, как я могу помнить, я так волновалась, что вообще ничего не воспринимала вокруг, это же было моё первое крупное выступление перед публикой.
  - И потом, когда вы играли трио с двумя молодыми людьми, это было просто выше всяких похвал, из вас мог бы получиться великолепный музыкант Полина.
  - Да, я знаю, мне многие это говорили, особенно часто моя тётя, это она же меня учила играть, сестра мамы, правда мама у них, моя бабушка, была родная, а отцы разные.
  - Вы знаете Полина, ведь очень сложно играть старинную музыку, это только не посвящённому кажется, что там все так просто, а уж браться её перекладывать, да ещё из квинтета в трио. Два разных в тональностях произведения, свести в одну тональность: как завершение и одновременно объединённое начало - следующее через всю жизнь, понимать и тем более написать такое это, скажу вам, дело избранных. Откуда вы взяли эти ноты, кто, если не секрет, настолько талантлив, что смог это написать?
  - Не знаю, видимо это моя тётя и её знакомый, руководитель духовых в музыкальной школе, они же вместе когда-то работали, они, наверное, я не спрашивала, мы просто репетировали, - Поля врала, не моргнув глазом, как если бы она говорила истинную правду легко и свободно.
  - Да, вполне возможно, что и они, да, конечно они, кто же ещё, - с застывшей улыбкой в уголках рта сказал Стив, не веря ни единому её слову.
  На следующее утро Поля проснулась, когда солнце только показалась над горизонтом. Вадима не было, они со Стивом предупредили, что ещё до восхода уйдут вдвоём на катере посмотреть какие-то далёкие необитаемые острова, но обещали к вечеру вернуться. Поля спустилась в столовую, никого не было, но завтрак уже был приготовлен, она выпила кофе, перекусила немного и пошла прогуляться вокруг дома. Пройдя по террасе вдоль моря, она незаметно для себя вышла на большое открытое пространство, скрытое со стороны дома от глаз высоким сплошным кустарником. Невдалеке находился теннисный корт, ещё дальше видны были ухоженные поляны для игр, а прямо перед ней отделанный великолепным мрамором большой бассейн. У самой воды в широком шезлонге, раскинув руки за головой и широко раздвинув ноги, лежала совершенно голая Анна. Поля остановилась в нерешительности и хотела тихонько уйти, чтобы не мешать, но Анна видимо услышала Полины шаги.
  - Доброе утро, Полина, - повернув голову, сказала Анна, чуть прищурившись глядя на Полю.
  - Доброе утро, - как-то не внятно и робко произнесла Поля.
  - Я люблю солнце в это время, оно придаёт коже не коричневый или шоколадный, а по-настоящему благородный золотистый оттенок. Раздевайтесь, позагорайте, пока солнце не стало припекать.
  - Благодарю, но вообще-то я хотела пройтись по берегу, - Поля почему-то очень стеснялась, то ли вида Анны, то ли от того, что ей тоже надо при ком-то раздеваться.
  - Вон там чуть впереди перед кортом спуск к морю, - сказала Анна, закрыв глаза.
  Поля поспешила уйти. К морю вела очень широкая мраморная лестница с двумя большими скульптурами львов. Песок был ещё прохладным и мягким. Поля шла вдоль самой воды почти километр, никого не встретив, видимо весь берег на несколько километров принадлежал Стиву и Анне. Дойдя до груды больших валунов, она огляделась вокруг и, убедившись, что никого нет и она одна, Поля решила тоже искупаться, быстро разделась догола и нырнула в воду. Наплававшись вволю, Поля вышла из воды, расстелила платье на песке и уселась на него за валунами, чтобы её не было видно. Она купалась и сидела на песке, пока солнце уже не начало довольно сильно припекать. Одев купальник Поля взяла в руки платье и пошла к дому. Пройдя немного, она увидела небольшую лестницу наверх, которую не заметила раньше, поднявшись по ней, Поля пошла по витиеватой дорожке из небольших мраморных плит, пока не вышла к парку. Пройдя по боковой аллее в тени до угла дома, Поля хотела обойти дом и ещё посидеть в беседке, но остановилась от неожиданного зрелища. Спрятавшись быстро в тени колонны, Поля наблюдала, как от начала парка по центральной широкой алле вдоль стоящих мраморных скульптур медленно идёт обнажённая Анна. Поля была буквально поражена её видом, видимо все тело Анны было покрыто чем-то вроде масла, потому что оно буквально переливалось на солнце ровным золотистым светом, тело было просто идеально, она шла в золотых с невысоким каблуком и без задников туфлях, волосы были идеально уложены в сложную причёску, сверкая тончащими золотыми украшениями и драгоценными камнями. Она медленно шла своей царственной походкой, высоко подняв голову навстречу солнцу, которое точно стояло вдоль аллеи над домом и глаза её были подняты к небу. Пройдя совсем рядом с притаившейся в тени Полей, Анна величественно поднялась по широкой мраморной лестнице и вошла в дом, в этот момент часы пробили полдень.
  - Какая же она всё-таки красивая, - со вздохом, оглядев разочаровано себя, сказала шёпотом Поля и заметив, что она по-прежнему держит платье в руке, быстро напялила его и пошла к беседке.
  Зайдя к себе в комнату, чтобы взять книгу, которую Поля захватила с собой на всякий случай, она прошла в беседку и села в тени перед фонтаном. Поля не читала, она любовалась мраморной скульптурой фонтана. Разглядывала невероятно тонкую работу мастера, ведь видна была и чувствовалась каждая крохотная венка на руке или нежнейшая поверхность кожи, каждый изгиб тела были совершенны..., но совершенны именно в обработке камня. Почему же камня, думала про себя Поля, вот передо мной человек - совсем молодая девушка, ведь это её красота и совершенство передано в мраморе навечно, человека уже давно нет, а её красота осталась. Она естественна, вспомнила Поля слова Вити, её красота естественна, от природы, какая есть, не более, но и не менее. Поля представила Анну только что виденную ею, да ничего не могу сказать, Анна красива, даже прекрасна, но у неё другая красота..., не такая как у этой девушки в камне. У них разная и более того противоположная красота..., но как так может быть, Поля чувствовала, что это так. Оказывается, может быть противоположная красота, которую она сегодня видела.
  Раздались приближающиеся шаги, и из дома вышла Анна, она была уже в строгом платье, все также безукоризненно уложены волосы, ни единой складки на одежде, или неточности в композиции её туалета, все выверено, точно. Как же трудно, наверное, всегда быть настолько идеальной, сколько времени и сил это требует, думала про себя Поля. Анна несла в руке несколько набольших книг, прошла в беседку и села в мягкое кресло у маленького столика из какого-то розоватого камня, положив на него книги.
  - Я здесь обычно днём работаю, не возражаете, если я нарушу ваше уединение? - произнесла Анна с некоторой плохо скрываемой иронией.
  - Нет, нет, что вы, - несколько суетливо забеспокоилась Поля, - а я вам не помешаю? - она готова была уйти.
  - Нет, конечно, - Анна с любопытством рассматривала Полю, - Полина, а вы ведь по образованию историк, не так ли?
  - Да, историк, я окончила исторический в университете, - Поля опять чувствовала неловкость, оставшись с Анной наедине.
  - Расскажите мне что-нибудь об Атлантиде. Что вы знаете о ней?
  - Ну... это же миф, пока не подтверждено её существование, есть только тексты философов о ней, и вполне может быть, что это их один из придуманных объектов для рассуждений о так называемом идеальном государстве или правлении.
  - И все? - Анна была явно разочарована, - вы, что же серьёзно считаете, что Атлантиды не существовало?
  - Её ищут и уже много раз даже, якобы находили, но достоверных источников, подтверждающих её существование, пока не найдено, - Поля говорила лишь о том, что она читала.
  - Это очень хорошо, что никто не знает о существовании Атлантиды, я очень рада этому, - Анна улыбалась, каким-то своим мыслям, - пусть никто никогда и не узнает о ней.
  - А вы, считаете, что она правда существовала, как описали древние философы?
  - Они ничего не описали, только домыслы, которые же сами создали, на тему..., знаете, как иногда снимают фильмы - по мотивам. Так и здесь - по мотивам, что уверяю вас и близко не стояло с тем, что такое на самом деле Атлантида. Знаете Полина, пожалуй, я вам скажу, что такое Атлантида, и знаете почему? Потому что в вас что-то есть, есть необычайно ценное, настолько, что Стив сам лично вами занимается. Он пытается вас разгадать, но ему это не по силам, и он это уже начинает понимать. Потому он намерен скрыть вас, знаете, как можно что-нибудь спрятать в наиболее надёжное место - это положить, то, что ищут, на самом видном месте. Вот смотрите фонтан, а кто сегодня может это сделать, неважно из чего: воска, камня, металла чего угодно, и вы найдёте, что существует только один способ добиться такого совершенства, это когда берётся оригинал, созданный природой и с него, снимается абсолютная копия или слепок. Не резцом и не зубилом, и уж тем более не аппаратом, а мыслью. Только силой мысли возможно создать идеальную копию. Понимаете - копию, а не оригинал. Великий Атлант возомнил о себе, в своём могуществе, что он способен наравне с богами творить природу, творить жизнь. Атланты прямые потомки богов, тех, которые сотворили наш мир, в котором мы живём. И передали атлантам в абсолютное пользование энергию космоса - энергию, которая зажигает звезды. Атланты, получив всю полноту власти на земле и в космосе, не только жили как боги, но и со временем возомнили себя богами. Жить, как бог и быть богом это разные вещи Полина, разные..., в этом трагедия и падение Атлантиды. Не боги покарали великий народ Атлантиды, а сами атланты уничтожили себя, потому что атланты покинули богов. Первого великий Атлант покинул Разум, когда заявил, что он единственный кто обладает властью по праву перворождённого. И сразу из единого рождёнными богами космоса, Атлантида стала просто цивилизацией на Земле, не более. Со временем атланты потеряли связи с богами и забыли об их значении в жизни Атлантиды. Атлантида стала управляться высшей знатью, в точности по образу они старались быть похожими на богов, но они не были богами, а они забыли об этом, считая, что право рождения позволяет творить мыслью все, что захочешь. Каждый начал мнить себя более достойным власти, чем остальные и, в конце концов, дело дошло до того, что каждый начал оспаривать и подвергать других сомнению в родстве с богами кроме себя, начались междоусобные войны. Каждый из знатного рода объявил место, где он жил, своей собственностью. Великий Атлант пытался сохранить единство цивилизации Атлантов тем, что хотел найти источник жизни богов - источник вечной жизни! Думая, что тем самым он заставит всех подчиниться своей воле силой, но участь Атлантиды была уже предрешена, она уже погибла, уничтожив себя изнутри. Не внешний враг погубил Атлантиду, а сами атланты себя убили. Я единственная кто, сегодня на земле соблюдает ритуал шествия к солнцу. С моей смертью окончательно прервётся связь с тем миром, в котором была Атлантида - наступит новый мир, не связанный с тем, что натворил Великий Атлант, свободный в своём естественном, а значит вечном. Боги творят, а не люди или атланты, не забывай об этом. Копия и оригинал, как бы не были похожи не одно и то же. Как только ты объявишь о себе этому миру, как нечто отличное, особенное, лучшее, чем остальное, тем самым ты сразу нарушишь естественный ход, ты перестаёшь быть вечно рождённой - оригиналом, сотворённый богами, а становишься лишь временной копией, созданной мыслью атланта, ты понимаешь меня, Полина?
  - Я уже слышала подобную теорию о временном и вечном, ей даже насколько я помню дали название: "изолированных систем"...
  - Замолчи! - Анна резко выпрямилась, глаза широко открыты и со злобой смотрела на Полю, в ярости она зашептала - замолчи, никогда не произноси того, чего не понимаешь, слышишь меня? - звук её голоса был таким, как будто шипела змея в ушах Поли. Поля не на шутку перепугалась от такой резкой смены в образе Анны и от её предупреждения.
  
  "Мир полный образов и миропониманий
  Не будоражат лишь того кто суетой не покорён
  К тому слова обращены кто знал имён названья
  Кто дал начало миропониманью и не был умерщвлён"
  
  К ужину возвратились Стив с Вадимом. За ужином атмосфера была не такая раскрепощённая и весёлая, как в прошлый вечер, все в основном молчали, лишь изредка переговаривались вполголоса односложными фразами, один Вадим с увлечением рассказывал о красивых и коварных крохотных островках, выступающих над поверхностью моря, которые они сегодня видели. После ужина Анна ушла в библиотеку, сославшись на необходимость завершения своей работы. Вадим, тоже ушёл к себе в комнату, чтобы пораньше лечь спать. Стив предложил Поле прогуляться по парку. Все аллеи в парке были освещены мягким тёплым светом, и они шли по главной широкой аллее. Поля вспомнила, как сегодня по ней в полдень шла навстречу солнцу Анна.
  - А я бы смогла так вот пройти, - думала Поля, - но Анна исполняла, как она сказала некий древний ритуал или шествие, а я, что я могу исполнить ради какой-нибудь цели, у меня ведь нет никакой, даже маленькой, любой, хоть самой крошечной, но цели, которую я бы хотела достичь, - даже не с тревогой или сожалением думала Поля, а почему-то с усмешкой.
  - Стив, вы мне хотите что-то сказать и молчите, - Поля первая прервала молчание, она понимала, что Стив не спроста предложил уединённое место, явно для того, чтобы никто не слышал о том, о чем он хотел с ней поговорить. Стив видимо задумался, потому что голос Поли вывел его из этого состояния, он сразу начал потирать руки и явно затруднялся с чего же ему начать.
  - Пойдёмте, посидим у бассейна, - предложил он, - мне действительно с вами надо серьёзно поговорить.
  Бассейн даже нельзя было назвать бассейном в прямом смысле слова, скорее это было естественное природное озеро, если бы не великолепная отделка мрамором и небольшая подсветка изнутри.
  - Полина, возвращаясь к нашему вчерашнему разговору, хочу напомнить о том, что вам предстоит очень трудный период, это связано с тем, что вы столкнётесь с людьми, которые будут у вас в подчинение, и они несравнимо знают и понимают в вашей работе больше чем вы. Это вы, конечно, понимаете, и потому они будут крайне раздражены, нет, не осознанно, а естественным образом на подсознании, это заложено в природе человека. Вы не компетентны, но руководите: налицо прямое противостояние - столкновение личных интересов. Для вас основная трудность заключена в том, что вы практически останетесь одна, объяснить своим подчинённым то, что для вас просто и понятно естественно вы не сможете, они вас не поймут, в силу ограниченности своих возможностей. Вспомните тест. Тот, кто способен набрать четыре балла, не в состоянии понять того, у кого их пять, хотя, кажется, что разница не существенна, на самом деле между ними пропасть, что уж говорить о тех, у кого десять баллов и более. По природе своей вы Полина относитесь к людям с трёхмерной структурой психики, потому меня очень заинтриговала возможность некоего, несомненно, чрезвычайно талантливого человека преобразовать пятимерную структуру управления в трёхмерную, не нарушая связей. Я буду вам рассказывать "сказки" и задавать вопросы, а вы слушайте, и если не хотите то и не отвечайте на них, я сам буду это делать и за себя, и за вас. Хорошо?
  - Хорошо, договорились, - улыбнувшись, согласилась Поля.
  - Мир, в котором мы с вами сейчас находимся, не всегда был таким. Он постоянно меняется, преображается, трансформируется, и так всегда было и будет. Но для нас с вами в данный момент этих преобразований не видно, слишком скоротечна наша жизнь. Тогда откуда мы знаем о более глобальных процессах? Из рассказов и сказок... и все. Вот так вот Полина - только из рассказов неких специалистов-сказочников, проверить достоверность которых не в состоянии никто. Давайте предположим, что я знаю, как управлять этим миром сегодня, и я им управляю. Но, задав вектор развития на ближайшие пять, десять лет, я не владею возможностью вводить оперативные изменения в период пятьдесят или скажем сто лет, что уж говорить о тысячах, миллионах или миллиардах лет. Но как вам не покажется странным, мы можем и, что совсем странно, делаем это.
  - Как это, на миллион лет вперёд мы можем влиять? Что-то не вериться, - не скрывая удивления, сказала Поля.
  - А я вам сейчас объясню. Это, в сущности, химический процесс, который преобразует одно вещество в другое с помощью катализатора. И тот процесс, которому в естественных условиях потребовалось бы миллионы лет для преобразования, я получаю за годы, часы или даже минуты. Главное подобрать катализатор.
  - Ну, это не совсем корректно сравнивать общество людей, культуру, и чистый химизм.
  - Но вы же были на презентации и что вы там увидели...? А вы в реальном времени наблюдали изменение структуры управления мировой химической отраслью в соответствии с нашим видением за счёт вашего катализатора.
   - Вы что серьёзно? Так это был реальный проект? - не поверила Поля.
  - Не просто проект, а уже внедрённый и работающий в реальном времени. А теперь скажите, много ли людей способны увидеть такие возможности и, что более важно, создать эти так называемые катализаторы? Единицы! Всем Мирозданием правят двенадцать королей. Космический Единый Цикл состоит из двенадцати нисходящих эпох и двенадцати восходящих. Всего эпох двадцать четыре, но королей всегда двенадцать. Это та самая система управления, которую вы проходили через лабиринт и получили число тринадцать! Вы Поля каким-то образом вошли в дом тринадцатого или как его принято называть: "Великий Никто!". Вместе с ним всего двадцать пять. Цикл всегда начинается с нисходящего пути, достигнув нулевой точки или полного разъединения, когда полностью нарушается единство, теряются все связи и наступает хаос, после этого процесс начинает путь наверх. Тот из королевских домов, который открывал путь цикла сверху вниз, начинает его же и снизу наверх, а тот, кто оказался в самом низу, в конце цикла оказывается на самом верху. Как видите абсолютно тот же химизм, только в самом общем виде. А что же тринадцатый, что он делает? Он управляет циклом в целом и от его решения мгновенно может все измениться, потому что он все задумал и ведёт к цели, порой в мгновение, минуя бесконечность за счёт своего катализатора, вы понимаете меня? Он с вами, каким-то образом связан, пока не знаю каким, но очень хочу узнать. Мне он очень нужен. Дело том, что Никто только в нулевой точке принимает решение, на основе чего будет сформирован новый цикл, то есть какая ключевая энергия будет в его основе и по какому пути пойдёт Мироздание. Помните теорию большого взрыва - это начало цикла. Так и сейчас мы с вами находимся в нулевой точке. От того какую энергию начнёт аккумулировать в точку потенциала восходящие эпохи объединения двенадцати королей, такой будет полный цикл, который задумал Никто. Прошлый цикл, мы знаем, начался как? Вначале было Слово. Но так ли это? Из взрыва ничего получиться не может, это не естественный процесс. Взрыв только разрушает, а не строит. Никто синтезирует из космического вещества - из чего все состоит, главный катализатор, который будет основой будущего мироздания: "энергией, приводящей все в движение" и запустит глобальный процесс - "большой взрыв!" Он его уже получил последний ингредиент, синтезировал, катализатор уже у него... Так вот Полина нам с вами суждено этим процессом управлять, мы с вами те, кто сейчас в нулевой точке должны взять у Никто этот катализатор.
  - Зачем? - Поля слушала очень внимательно, - и с какой стати он даст вам его?
  - Ему некому больше его дать, как только мне. У него нет никого, а закон времени неумолим, Он должен его кому-то передать в руки. - Стив помолчал минуту, глядя на Полю, видимо наблюдая за её реакцией на его слова. - Помните Иуду? Что, как вы думаете, произошло? Кто такой Иуда, в конце концов, вы можете мне сказать? - Стив наклонился к Поле и говорил очень доверительно, так разговаривают с очень близким человеком.
  - Тот, кто предал Иисуса, за тридцать сребреников, - не очень понимая, о чем идёт речь, начала вспоминать Поля.
  - Правильно, но это только то, что вам сказали, сами вы этого не знаете и не можете знать, потому, что то, что вы сейчас сказали, вы знаете только с чужих слов: "В начале было Слово!". Кто по вашему дал Иуде эти деньги?
  - Первосвященники и старейшины, насколько я помню.
  - То есть: духовная и светская власть, так это надо понимать. Так вот Полина я именно тот, кто даёт деньги тому, кто даёт их Иуде, - последние слова Стив произнёс шёпотом в самое ухо Поле, - потому, что он ничего другого взять не мог...! Потому, что они ничего другого дать ему не могли! Вы понимаете теперь, Полина о чем я вам говорю!?
  - "Пошёл брата вызволять, а получил мешок золота..." - Поля процитировала задумчиво, - вы хотите сказать, что "дикобразу - дикобразово...", так что ли?
  - Да, да... - улыбаясь уголками рта, отодвигаясь от Поли и откинувшись на спинку кресла, с усмешкой сказал Стив, - именно так, брал "вечную жизнь", а получил современное социально-экономическое общество. Иуда никого не предавал, потому что он при всем желании и возможности не мог этого сделать. Духовная и светская власть две стороны одной медали, подчёркиваю - медали. А потом вместо Иуды двенадцатым апостолом вводится Матфей, но как? - С помощью жребия, ну не парадокс ли? Вообще о чем идёт речь, когда я вам сегодня говорю о том, что словом передано через время? Никому нет дела до того, что произошло в действительности и почему, кем? Главное к чему это привело и ещё более важно, что за этим последует. Как только вы дошли до лабиринта вы либо над ним, либо внутри него. Как такое возможно? Выйти из него может только тот, кто не входил в него. Пусть каждый, не имея выбора, - ты же сам вошёл! будет искать выход из лабиринта, который построил я, а теперь и вы Полина - из него нет выхода! Тринадцатому некуда больше пойти, потому что больше нет ничего!
  - А что вы хотите от меня, не понимаю...?
  - Я верну вам последнюю минуту, которую я у вас забрал, и вы станете не руководителем сектора, а полновластной единоличной хозяйкой всей финансовой системы, потому что те пятнадцать баллов, которые я не дал вам набрать, сразу поставят вас в один ряд с избранными, теми, кто управляет этими всеми мирами. Неужели вы не понимаете, что вы по рождению избраны, самим Великим Никто, именно мне он указал на Вас! Так что Полина все в ваших руках. Вы сами решите, что вам делать и где ваше место.
  - Они, кажется, оба кончили одинаково. Об этом вы говорите, не правда ли? - Поля укоризненно и с сомнением посмотрела на Стива.
  - Ну-ну..., что вы такое говорите, просто, когда он к вам придёт, дайте мне знать об этом и все, от вас больше ничего не требуется... Договорились? Пусть Иуды, дикобразы и прочие остаются со слов истории великими предателями или учителями, мы же с вами всегда над лабиринтом. Пусть каждый занимает своё место и занимается своим делом.
  - Договорились, - со вздохом сказала Поля, вставая, скорее больше чем прервать эту беседу и уйти, чем соглашаясь.
  
  ***
  Старик вышел из села засветло, он шёл по дороге, никого не встретив, пока не подошёл к развилке. На пересечении стоял большой камень с надписями, указывающими пути. Старик, встав перед камнем, достал из мешка свёрток, завёрнутый в рваную грязную тряпку, и положил его под камень. Потом развернулся и пошёл обратно, но в село не вернулся. Больше его никто не видел.
  
  ***
  
  Утром, попрощавшись со Стивом и Анной, поблагодарив их за гостеприимство и приятно проведённое время, Поля с Вадимом уехали.
  У Вадима уже не осталось времени, чтобы с Полей поехать к её отцу, командировка закончилась, отпуск тоже и ему нужно было срочно возвращаться домой.
  Поля застала папу осунувшимся, состарившимся и каким-то совсем потерянным, молчаливым. Он жил в маленьком домике из двух комнат на далёкой одинокой ферме. Вокруг на несколько километров никого не было. На старом небольшом фургоне он только выезжал по необходимости за продуктами и все. Ни с кем не виделся, не разговаривал, не писал и вообще замкнулся в себе.
  - Поля, я должен огорчить тебя, мне очень не хочется этого делать... я не говорил тебе, все откладывал, но ты пойми меня..., постарайся понять, - папа начал разговор, когда они вдвоём сидели вечером после ужина перед печкой и смотрели молчаливо на огонь. - Мы с тобой всегда жили хорошо, дружно и достаточно комфортно, я мог дать тебе все самое лучшее..., а теперь ничего нет... понимаешь, все начало неожиданно обваливаться, как лавина..., пришлось все распродавать, чтобы хоть как-то спасти положение. Я продал все... у меня... у нас с тобой ничего нет, совсем ничего. Тебе даже негде жить, у нас теперь нет квартиры..., только вот этот дом.
  - Как, совсем ничего нет? - Поля была в шоке.
  - За мной ещё очень большие долги..., огромные, но я уехал, так что сама понимаешь. Теперь тебе как-то самой придётся устраиваться в жизни, я не смогу тебе ничем помочь. Но, ты я слышал, нашла хорошую работу, да и Вадим, очень обеспеченный человек. Будьте счастливы, а обо мне не беспокойтесь, здесь вполне удобно, да и не много мне осталось.
  Поля немного оправилась от шока, её будущее как-то сразу перевернулось у неё в сознании и стало не таким, каким она себе его представляла и, в котором была уверена, ещё час назад. Как быстро и неожиданно все меняется в жизни, думала Поля.
  - Папа... не переживай, что есть, то есть, что уж с этим поделаешь... Я теперь возглавляю финансовый сектор..., правда не знаю, справлюсь ли, но я постараюсь и все наладится, вот увидишь. У Вадима дом в пригороде, мы уже с ним решили, что будем жить там. На машине совсем не долго.
  
  "При всем при том что сделано не мной
  Приму как дар твой
  И служу тебе
  И голос твой взывающий ко мне
  И нет прощения теперь
  Самонадеян я
  А ты не лжец мне?
  Не знаю я
  И мне не ведомы пути
  Но мне пора идти"
  
  Первый год работы для Поли был тяжелейшим, она проводила в работе по двенадцать - пятнадцать часов в сутки, без выходных и праздников. Бесконечные совещания, оперативки, непрекращающейся поток документов, счетов, проектов, и прочее-прочее и во все надо было вникнуть, понять, оценить и самое главное - принять решение!
  К середине второго года работы Поля отчётливо начала ощущать, что такое власть. За ней уже шла молва, что она не просто очень сильный руководитель, а настоящая полновластная хозяйка в своём секторе. Основную рутинную работу теперь выполняли её замы, а Поля сконцентрировала в своих руках анализ, управление и контроль глобальными проектами и разработки основных стратегических направлений развития сектора в целом.
  
  "Не все что сказано потеря для тебя
  Не то чтоб пробудится теперешнего я
  Но то не время для всех что будет
  И не узреть себя во гневе
  И не увидеть мне того лица что я забыл
  То мнимое моё потерь"
  
  На кафедре прозвенел телефонный звонок, Андрей был в комнате один и снял трубку, звонила женщина и, представившись представителем некоего издательства, предложила Андрею встретиться с одним человеком для обсуждения возможности издания его книги. Андрей воспрял духом, правда, он никак не мог понять, откуда им стало известно о существовании рукописи. Но это ему казалось тогда не важным, главное, что есть возможность напечататься. Приехав в договорённое время по указанному адресу, Андрей не увидел ни вывески, ни чего-либо похожее на издательство, обычный ничем не примечательный многоквартирный дом. Позвонил, дверь открыл охранник и, проверив документы Андрея, проводил его к кабинету главного редактора. Да, внутри это было похоже на учреждение, очень добротная мебель, отделка помещений, все говорило о серьёзном издательстве. Ни встретив по дороге, ни одного человека, Андрей сидел в комнате секретарши перед кабинетом главного редактора и волновался. Через некоторое время, видимо строго по времени секретарша встала и открыла дверь напротив кабинета главного редактора, приглашая Андрея пройти. Андрей думал, что это помещение, что-то вроде гардероба или кухни, а за ней оказалось просторное помещение для проведения презентаций, переговоров. Пройдя его насквозь, они подошли к неприметной двери в конце помещения, открыв её, женщина предложила пройти Андрею и закрыла за ним дверь. Андрей остолбенело, стоял, поражённый увиденным, перед ним открылся просторный кабинет, он просто не мог поверить своим глазам, до того все здесь было, как из другого измерения. Такую роскошь он видел только на картинке и просто не верил в её существование, но он ошибался. Навстречу ему шёл седоватый, аккуратно подстриженный, в обычном малиновом джемпере, мужчина лет пятидесяти, подав Андрею руку, он пригласил того садиться в кресло, а сам сел, напротив. Андрей чувствовал изучающий острый взгляд мужчины на себе.
  - Меня зовут Стив, потому зовите и вы меня просто Стив, без церемоний. Я владелец ряда издательств и мне рекомендовали вашу рукопись, как взгляд одного из наиболее интересных молодых учёных на современный мир, со всеми его недостатками и достижениями, и по правде сказать, мне понравились ваши идеи, их не просто можно, а нужно обсуждать. Мы не каждому, пусть даже и серьёзному учёному предлагаем наши услуги или помощь, нас интересует в первую очередь возможность использования предлагаемых идей в повседневной так сказать жизни, практическому их применению, пусть даже и при кажущейся на первый взгляд их абсурдности. Вот вы пишите, что современное общество условно разделено на два, как вы их определили в своей работе порядка, и сами потом оговариваете, что это рабочее названия, уже самостоятельных сложившихся в современном мире общественных образований. Потому поподробнее, а на каких принципах они сформированы? Вот вы пишите, что границей является в общем виде понятие "обман", и даёте определение, что обман - это некое движение событий во времени, искажающие первопричины сущего. То есть вы выводите обман в некое самодостаточное образование, обладающее определённой самостоятельностью и способное к саморазвитию? Я даже пришёл к выводу, что вы не прямо, но косвенно даёте понять, что обман имеет внутреннюю движущую силу - источник и сам выступает в качестве этого источника относительно среды, в которой он пребывает. Я правильно вас понял?
  - Да, в целом, вы очень точно выделили основные идеи в работе, - Андрей даже был польщён, что кто-то не просто прочитал его работу, а даже заинтересовался ею, анализировал и пришёл, в общем, к правильным выводам. Значит в ней есть рациональное зерно, что и хотел услышать Андрей от оппонентов. - Я хочу пояснить, что общественное явление обмана нельзя впрямую воспринимать, как некое общество людей, нет, это строго на уровне отдельного человека. Именно человек, каждый по отдельности выделяет сущность обмана в некоторую отдельную категорию, и таким образом собственно формируется некий общественный внутренний порядок, именно порядок, в котором его участники выполняют те правила, которые установлены этим порядком, а в дальнейшем по жёсткому принуждению их участников строгого соблюдения уже введённого закона. Я ввёл потому понятие "изолированная система" - то есть система, отличная от первопричины сущего. Главная особенность этого порядка - изолированной системы в том, что она требует искусственной внешней поддержке своей жизнеспособности. Первопричина наделена истинным внутренним источником жизнеспособности от Творца, но в изолированной системе, она по времени имеет ограниченный ресурс, потому она вынуждена искать внешний источник продолжения своей жизнеспособности. С виду это выглядит как естественное движение и развитие, а на самом деле это чисто паразитическая функция уничтожения, через свою деградацию и смерть, окружающей её среды.
  - Да, вы правы, но это объективный процесс, вы не находите, что первопричина с самого начала предполагала именно такой ход развития общества, разве не так? - Стив, чуть наклонившись вперёд к Андрею, смотрел тому в глаза и улыбался одними уголками рта.
  - Конечно, это объективный процесс, несомненно, по-другому он не может возникнуть из первопричины. Понятие искажения первопричины, далеко не решённый вопрос, должен признаться я не до конца понимаю, почему творец не просто допустил, а прямо ввёл искажение первопричины. Сам факт появления изолированной системы, как прямое ограничение ресурса жизнеспособности первопричины практически поставило мир перед неизбежным хаосом и самоуничтожением, но, несомненно, это объективный процесс.
  - Хорошо, но вот вы утверждаете, что мир всё-таки поделён на два порядка. Значит, есть выбор на уровне, как вы говорите строго на уровне человека, отдельного человека, между чем и чем?
  - Да, вы правы, собственно это конечная цель моей работы, доказать, что процесс двойственен. Человек вне общества не имеет возможности выбора, а в обществе объективно сформирован принцип управления на основе изолированных систем, это так, а вот на уровне человека в обществе существует выбор: между его индивидуальным истинным формированием для себя идеального общества и это уже не может быть изолированной системой, она опять же объективно заложена Творцом в сущность первопричины существующим принятием принципов развития миропонимания во времени на основе изолированных систем. Несколько витиевато, но в этом, на мой взгляд, заложена Творцом двойственность в первопричине сущего.
  - Таким образом, по-вашему, отдельный человек в принципе не является и, более того, не может ни при каких условиях стать изолированной системой, а наделён по умолчанию возможностями Творца, то есть, если я правильно вас понял, наделён изначально и является носителем вечной жизни, так? На основании чего вы сделали такой вывод?
  - Да, да это очень важно понять - это основное противоречие в моей работе. Как это возможно? - что изолированная система, объективно имеющая ограничение жизненного ресурса, именно в силу своей изолированности от первопричины сущего в процессе её искажения, в тоже время создана и состоит из участников, её составляющую, не имеющих такого ограничения. Парадокс, вот это есть принцип двоичности - два в одном. Ещё это называется лабиринтом.
  - Тогда получается, что если допустить, что если хотя бы один из участников любой изолированной системы передаст свой бесконечный ресурс жизнеспособности Творца этой самой изолированной системе, то она приобретает свойства Творца - бесконечной жизнеспособности, правильно?
  - Совершенно верно, именно так, - Андрей был крайне удовлетворён пониманием Стивом его идеи, - в истории это много раза пытались реализовать, через миссии, пророков, учителей... и прочее, но пока это не достижимо.
  - А как, по-вашему, этого можно добиться, или это в принципе невозможно? - Стив внимательно смотрел на Андрея.
  - Почему невозможно, достижение этого обществом через человека, как раз и заложено в двоичности первопричины сущего, изначально это предполагалось, как естественный процесс при согласии всех участников составляющих изолированную систему, - вдруг, при слове согласие, Андрея как током ударило, он вдруг увидел их музыкальное трио, как материализация согласия, именно того, что он только что сказал, - ему даже стало трудно дышать от переполнившего его волнения от этого открытия.
  - Что с вами, вам нехорошо? - Стив внимательно наблюдал за Андреем, заметив изменение, произошедшее в нем.
  - Да, знаете, что-то мне не очень хорошо, наверно давление подскочило, дурно как-то стало, - стал отговариваться Андрей, - извините меня, я, пожалуй, пойду, пройдусь по свежему воздуху.
  - Да, да конечно, но я надеюсь, что мы продолжим нашу интересную беседу, всего хорошего, - Стив наблюдал, не отрываясь за Андреем.
  Андрей вышел на улицу и, не чувствуя под собой ног, шёл и все твердил: "Согласие, согласие... вот что определяет единство системы, причём любой, независимо от её масштабов и значения, только согласие всех её участников..., а что такое согласие? Это же ведь естественный порядок, перед границей обмана... он основан исключительно на согласии - это же множество в едином, бесконечность многообразия в единстве, вот что это значит!"
  
  "Мне ли не знать всю тщетность усилий
  Стремление ввысь и как суетны смыслы
  Не ты ли спросил о доле и смерти
  Постиг тебя свет от жизни отняв
  Материя пусть будет теперь для людей
  Ты потерял Его не сознавая"
  
  Андрей позвонил Вите в институт, он никогда раньше не звонил, но здесь ему просто необходимо было с ним посоветоваться. Витя снял трубку. Андрей, даже не поздоровавшись, сразу начал что-то несвязно объяснять, Витя слушал, не перебивая, пока Андрей не закончил свою импульсивную и сумбурную речь.
  - Привет Андрей, что случилось? - Витя как будто не слушал Андрея.
  - Ничего не случилось, ты, что не слышал, что я только что тебе говорил? - Андрей нервничал
  - Слышал, только я не могу ничего тебе посоветовать, пока не увижу рукописи, а со слов я плохо, что воспринимаю. Приезжай.
  Они сидели в комнате Вити в общежитие и тот, сидя на стуле и разложив листы рукописи на коленях, как-то быстро листая, скорее их просматривал, а не читал.
  - Ну и что ты хочешь от меня услышать? - закрыв папку, спросил Витя, глядя на ерзающего, на стуле Андрея, - а всё-таки Поля права, у тебя все так аккуратно, ничего не надо искать..., ну, вот чего ты так нервничаешь, прямо на себя не похож?
  - Вить, ты вот в последнюю нашу встречу сказал тогда: "... как мы играли концерт...", что это, что ты хотел мне этим сказать, я теперь стою перед тем, что твой ответ может перечеркнуть всю мою работу, я неправильно даже не то что понимал, а даже и близко не подошёл к пониманию. Что же получается вся работа ни к чему, все заново начинать, так что ли, а ты знал это и молчал? Только намекнул, что я вообще не туда иду? - Андрей не успокоился, а сник вдруг и рассеянным и растерянным взглядом шарил бесцельно по полу.
  - Ты целую книгу написал, а говоришь, не туда шёл. Как можно что-то сделать, не делая, это невозможно. Куда шёл туда и прошёл, разве не так? Что ты так огорчился, не пойму.
  - Не смейся надо мной, мне и так плохо, а ты потешаешься. Ну, ведь все неправильно, все, понимаешь, я вдруг увидел, что совсем неправильно.
  - Забавный ты Андрей, - Витя усмехнулся, - я тебе сказал в прошлый раз, что вспоминай почаще, как мы репетировали, а ты воспринял мои слова напрямую и привязался к ним. Ну, вот скажи мы правильно или неправильно репетировали? Как ты думаешь?
  - Правильно, ну а как может быть иначе, - не совсем поняв вопроса, удивился Андрей.
  - Ты судишь по конечному результату, раз концерт состоялся, и приняли наше выступление хорошо, значит все правильно, так?
  - Так.
  - Но я же тебя просил вспоминать репетиции, а не сравнивать их с чем-то, пусть даже и с успехом выступления, мы же не этого добивались, мы не думали об успехе, разве не так? А самое Главное, какую цель мы перед собой поставили, разве похвалу или успех, или..., что в конечном итоге?
  - Так, - Андрей начал понимать ход мысли и наводящие вопросы Вити, - ты хочешь сказать, что некая единая, связующая не материальная субстанция в едином первичное соединяет, а не разделяет на все многообразие, как раз это и было во время репетиции, то есть это проявленное естественное или другими словами - согласие..., так? - Андрей задумался. Потом потупив глаза и наморщив лоб, он вдруг выдохнул, - знаешь Вить, ты только не обижайся, с тобой очень трудно разговаривать, вот сейчас, я что-то понял, а стоит выйти за дверь и все становится не так однозначно.
  - То, что ты сейчас мне сказал, ты напрямую утверждаешь в своей книге, не рассуждаешь об этом, а устанавливаешь и используешь в дальнейших своих выводах, опираясь на это утверждение, а, не предполагая его возможность. Вот что это такое, - Витя потряс папкой с рукописью в руке над головой.
  - Стив хочет это использовать в своих, как он говорит, практических целях, не очень понимаю, пока, как, но он готов напечатать мою работу, - Андрей погрустнел и выглядел растерянным.
  - Ну и пусть использует, ты не мешай ему, что он решит, пусть так и будет.
  - Но это же просто слова, причём настолько отдалённые от действительности, что я даже и не знаю, что это, я уже сам сомневаюсь в правоте.
  - Философ, единственный, кто поставил себя вровень с Государством и Законом. И беседовал с ними наравне, как мы с тобой. Почему? Ведь они же ему прямо сказали, что именно они породили его. А Кого они породили, в процессе чего произошло рождение? Но при этом они его ставят впереди себя - как ты решишь, так и будет, убеди нас, если мы не справедливы. Именно Это ты утверждаешь, что в основу положено согласие между государством, законом и человеком, разве не так!? Разве не это было тогда главным для нас?
  - Ты знаешь, я даже не предполагал этого, - Андрей безвольно только покачал головой.
  - Да, все основано в мироздании на согласии, но это только среда, всего лишь то пространство - единое пространство, в котором и мы тоже с тобой находимся, то есть существуем. Она живёт и умирает, снова рождается и снова умирает. Творец не просто творит жизнь, он творит вечную жизнь. И если согласие проявило себя, а именно это ты утверждаешь в своей работе, или как говорит философ, ты убедил в этом государство и закон, то теперь очередь за творцом ввести в этот процесс последний ингредиент - вечный источник жизни, вот о чем сказано в твоей книге и чего ищет Стив.
  - Он хочет этого для себя? А как это?
  - Он ищет философский камень.
  - Да брось Вить, ну какой философский камень, я серьёзно, а ты опять шутить.
  - Ну, если хочешь, считай это шуткой.
  - А что такое, по-твоему, философский камень, ну это же просто иллюзия, поиски несуществующего.
  - Философский камень, это начало цикла и его конец, какая энергия сконцентрирована в нем - та и является движущей силой мироздания. Именно эта энергия лежит в основе первопричины сущего. Он всегда находится в самом центре бытия, Он и есть по существу дух бытия, его истинная сущность, потому что структура его энергии состоит исключительно из истинных мотивов и поступков, не из чего другого. Более чистой субстанции в природе не существует - это материализация истины. Новый цикл будет уже последним циклом мироздания, потому что он становится вечным, или разрушится и больше никогда не возродится, как идея несбыточности надежд. Выбрать можно только один путь, как на развилке дорог, но уже не вернёшься, если ошибся.
  - А как выглядит этот камень, если он действительно существует и у кого он, кто его хозяин?
  - У него нет хозяина, да по существу и камня, как такового, можно сказать, что нет, просто камень, каких миллионы, как семян осенью на земле. Никто никогда не отличит его от обычного камня, потому его как бы и нет ни для кого. Просто его создал Творец, это начало, должно же быть с чего-нибудь начало всего, вот с него все и начнётся, - засмеялся Витя.
  - Ну, Творец его создал, для себя, или для кого, как он его запустит, что-то я не очень понимаю тебя? - Андрея скорее забавляла их беседа о камне, чем серьёзно интересовала.
  - Помнишь, мы с тобой как-то говорили, что творцу не нужна книга, он не пишет её и не нужна ему власть над чем либо, или богатство, или вечная жизнь, или... и ещё все, что человек придумал для себя он приписал это творцу, мол, это все его воля!, а человек только исполнитель воли творца. В твоей книге сказано, что мир условно поделён по границе обмана, которую ты ввёл искусственно, потому, как никакой границы естественно нет и быть не может, но её можно провозгласить или объявить. А через некоторое время она уже будет настолько ощущаться, что даже станет видимой и порой непреодолимой. Как так границы нет, а она, в тоже самое время, есть? Как возникло искажение истины, и почему оно возникло? Ведь понимаешь, самое забавное, это то, что люди-то, по сути, не обманывают, никто. Об одном и том же увиденном, но с разных точек увиденного люди будут рассказывать совершенно разное, и при этом каждый утверждает, что только то, что он видел, правда, а остальное ложь. Не всегда конечно, но это самый часто встречающийся вариант противоречий. Границы нет, но она все же есть - она искусственная, рождённая самим человеком его сегодняшним отношением к понятию правды и лжи, или одним словом - справедливости! - он хочет быть её хозяином и потому отстаивает своё право на неё, так как он это понимает. И все же граница есть - это искажение истины, потому что ты о ней сказал: она находится в руках людей, использующих её, она материализовалась, как мы с тобой говорили о репетициях - материализация согласия. Кто же эти люди? Кого судил Князь? - маленького человека в рясе, провозгласившего себя прямым исполнителем воли творца на Земле, и предателя - только два человека искажают истину первопричины сущего. Только они провозгласили то, чего быть не может - этого в естественной природе нет и никогда не было, но самое главное - никогда не будет! Творец творит вечную жизнь, а не властвует! Мы с тобой это уже определили, так зачем ему философский камень? Потому что все по-настоящему - так как мы репетировали, он абсолютно реален, как реальны согласие и обман, они материализованы уже в этом мире. И как только вступит в свои права эра согласия, сразу вступит в реакцию с ней энергия истинных намерений и поступков, сконцентрированная в точку потенциала внутри этого кристалла - цикл запущен, только он теперь вечный. А если на престоле останется обман - цикл остановится и больше уже никогда не будет существовать - нет источника энергии жизни, нет её движущей силы.... Нет ничего! У творца нет выбора, он не господин, никого не заставляет и не наказывает, все в руках человека, и именно человек либо получит в руки философский камень, либо он останется лежать под камнем на перепутье, где он сейчас ждёт. Для него времени не существует, он вне желаний и надежд, он не судья и не друг - он Истина!
  - Может и правда он есть, раз ты говоришь, и книга, где всё записано и прыжок, и репетиции..., они ведь правда были. Да всё, что ты говоришь по-настоящему, ну а почему человек?
  - А человек и был сотворён для этого, это наша с тобой и всех людей обязанность, человека творец не просто так поставил над законом и государством, а для того чтобы мы убедили их в справедливости, то есть материализовали понятие справедливости на основе согласия, все по-настоящему, а не просто так, потому мы с тобой играли в до миноре, и вторую симфонию слушали и партита зазвучала у Поли, не просто все это, а именно так.
  - У Поли партита, что это?
  - Поля звучит в до миноре и когда она появляется, мы как бы слышим партиту, не замечал, потому и концерт наш получился таким, она там главная, она центр всего, его сущность, всего того, что ты и я... в общем, все в её власти, а не творца, по большому счету, так всегда было... - Витя озадаченно смотрел на Андрея, а тот внутренне улыбался, видимо представляя себе Полю.
  - Да она волшебная, я тоже заметил, что все становится таким, каким есть, естественным, простым и... трудным, - вдруг опять сник Андрей. - А кто такой Стив, что ты о нем знаешь, вообще ему можно верить, а то он возьмёт мою книгу, да испортит её, ты бы видел его кабинет, это что-то скажу тебе, знаешь какой он богатый, тебе даже не представить.
  - Да..., не представить, - Витя задумался, - Стив вообще-то не человек, точнее человек, но он скорее виртуальный, придуманный. Хотя он живой и его можно потрогать, поговорить, но он собирательный образ. Собственно, его можно охарактеризовать одним словом - Властелин. Это прозвище ему больше всего подходит. Помнишь: "В начале было Слово...", - так вот он за этим словом и стоит, так сказать, властвует над ним. Человек разговаривает его словами, слышит только его слова, знает только с его слов и не знает себя, опять же, по его словам, судит обо всем слушая его слова. Все принадлежит ему, потому что человек без слова не человек, а со словом Стива уже никогда не станет человеком, потому так редко наступает момент истины, но... - Витя замолчал, - потому так важна твоя книга, человек носитель от рождения истинного знания, он мера всех вещей, а самое главное он знает о существовании справедливости, не обман и правду, а справедливость - на основании которой только могут существовать законы и государство. Знания нужны человеку, ему необходимо их передать, человек достоин истинного знания, а не придуманного и переданного пустым словом.
  - Ты думаешь, в моей книге всё-таки есть крупицы знаний?
  - Есть, потому пусть Стив делает с книгой, что захочет, не волнуйся, знания звучат в том диапазоне, в который ему нет доступа, а сам он не может их увидеть или услышать, ему на них нужно указать, как Иуде. Только тогда он может их исказить, а по-другому никак, он просто, как всегда воспользуется врождённой способностью и тяготению человека к искренности и доверию. Это главное его оружие, он располагает человека к тому, чтобы тот доверился ему, тем самым, по сути, властвуя на Земле.
  
  Из тетради Андрея:
  "Мир, без вести пропавший, и суета, округлыми глазами, вдруг ужаснулась, без пристали, смотря в упор, стреляли шаровые пули и яблоко раздора, упав, стремглав уносится и, унося с собой раздор, безрадостно взирает глазами старца.
  В возможности старца предречь, но его убила страсть к невежеству, и всевозможные слова. Поступки уступили место "ей" - требующей старухе, за свои годы получать почёт. Вновь возник реальный мир идей. И смысл речей, без умолку, в словах, на обречённых мыслях ликовал. Расследовать убийство дело рук немногих, и, праздность - замыслов убогих, баюкает своих детей.
  Если даже и были мысли высказаны вслух - то, в своём физическом воплощении они потеряны для своего логического завершения и возможности реализации, и потребности провидения безгранично уступают и далеки от реальности.
  Во все, закладывая границы, тем самым пытался понять смысл происходящего, а происходит просто возможное перенесение своего физического в окружающее. И невозможно передать какой-то смысл существующего и происходящего, потому что он обречён на вымирание, за счёт собственной ограниченности и не возможности иметь свободу в выборе. Просто его нет! Предлагаемый же выбор ограничен субъективизмом, пусть и расширенным до гениальности".
  
  "Виновен я и оправдания мне нет нигде
  Повинен в смерти я друзей богов
  Никто я здесь зачем рождён
  Рождён для смерти не более близких
  И все же нет разве чего-то в мире
  Помимо потерь и несчастий
  Нет и нигде не найти это разве только выше"
  
  Андрей приехал домой от Вити, в надежде, что тот прав и что его сомнения, всего лишь от неуверенности, невозможности объяснить свои идеи кому либо. Потому он все время сомневается в их истинности или как говорит Витя в том, что они настоящие, серьёзные, как репетиции их трио, ведущие к согласию, а не к заблуждению.
  Через месяц позвонила женщина из редакции и попросила принести рукопись. Главный редактор, мужчина лет сорока, даже не взглянув на неё, поблагодарил Андрея и сказал, что с ним свяжутся, когда примут решение издавать её или нет. Андрей пришёл домой и сел на диван, он теперь вдруг понял, что не знает, чем ему заняться. Раньше была его книга, а теперь её нет, она уже не его, она зажила своей независимой от него жизнью и как это жизнь у неё сложится, ведь это его труд. Эта книга была единственное, что он пока сделал в своей жизни. Прошло несколько месяцев, Андрей уже начал беспокоится, когда неожиданно его пригласили в редакцию. Приехав в назначенное время, его сразу провели в кабинет Стива. Тот, как всегда, приветливо встретил Андрея, и они сели, как в прошлый раз в кресла друг против друга.
  - Андрей, как вы смотрите на то, чтобы прочитать несколько лекций в ряде университетов по той теме, которую вы излагаете в своей книге, не скрою, эти лекции не совсем публичные, на каждой из них будут присутствовать не боле десяти человек, или меньше. Мы серьёзно рассматриваем возможность открытия, что-то вроде новой дисциплины, для молодых, и ищущих студентов, не для всех, пока это только эксперимент, проба, так сказать, чтобы набрать некоторый опыт, посмотреть, как эти новые и прямо скажу пока туманные идеи, не найдут понимания в определённых и порой скептически настроенных кругах. Что вы на это скажете?
  - О, конечно, я буду только рад возможности изложить свои взгляды и услышать критику, - Андрей был взволнован открывшимися перед ним возможностями, снова работать над книгой, через открытый диалог.
  - Сейчас я вам кое-что покажу, и думаю, что вас это заинтересует, - Стив встал с кресла и пошёл к столу, взяв что-то он вернулся и положил перед Андреем на стеклянный столик книгу, это была великолепно оформленная, в толстом плотном, отделанной тончайшей кожей переплёте, тиснённая желтоватым металлом, довольно толстая, но уменьшенного формата книга, это было поистине великолепное произведение искусства, - вы возьмите её посмотрите, - Стив улыбался уголками рта.
  Андрей осторожно взял книгу в руки и открыл, вся книга до мельчайших деталей была выполнена в стиле старинного фолианта, настолько точно, что нельзя было сказать определено, что перед вами не оригинал хорошо сохранившегося средневекового экземпляра. Пробежав глазами некоторые фрагменты текста, у Андрея все похолодело внутри, он взглянул не понимающе на Стива потом стал листать книгу и читать, это его книга.
  - Это что..., моя книга? - Андрей с трудом выговаривал слова.
  - Хорошо сделано, не правда ли? - Стив был явно удовлетворён тем эффектом, который произвела книга на Андрея. - Да это именно ваша книга. Я готов издать для начала пятьсот таких экземпляров, конечно, это немного, но сейчас идёт разговор об экспериментальном, я бы сказал даже новаторском подходе. Это не для продажи и общественных, так называемых, слушаний, мы разошлём их предметно, совершенно конкретным людям, с которыми вы собственно и встретитесь и уже в устной беседе изложите им ваши взгляды. Договорились?
  - Договорились, - Андрей понимал, что это конец, его надеждам, идеям... их уже никогда никто не услышит и не прочитает. Наверное, это должно было ему понятно с самого начала, но он витал в облаках, конечно, как же, он что-то там доказал. Себе, может быть. Но Андрей, как ни странно сразу успокоился, стал ко всему безразличным, в конце концов, пусть так, но книга же есть, вот он держит её в руках, Витька же предупредил его - пусть Стив делает с ней, что хочет... действительно... пусть..., а там видно будет. - А лекции где и когда читать?
  - В приёмной секретарь, вам даст подписать некоторые бумаги и все вам объяснит, всего хорошего, - они пожали друг другу руки и Андрей ушёл.
   Андрей бродил бесцельно по улицам, а устав, зашёл в первое попавшееся пустое кафе и просто сидел, смотрел в окно, потом решил пробежать глазами, хоть вскользь, ту программу его лекций, которую ему дала секретарь.
  
  "Небесный свод воздвигнут как призрак из миров тех дальних
  Не высший суд а здесь пророков предрешенье сбывается сейчас
  Придут и за тобой
  Останови мгновение - твоя здесь воля правит
  И ты - здесь мир покинув
  Обретший дух пророком будет"
  
  Все в жизни Поли было хорошо за исключением одного - она с Вадимом виделась за эти полтора года не более месяца. Он все время в длительных командировках за границей, она на работе. Но не это самое главное, а то, что в те короткие встречи они уже больше не были так рады друг другу, как раньше, они все больше и больше отдалялись, и уже мешали, вплоть до раздражения. Поля снова была одна, как в детстве. Как-то Вадим пришёл домой в ярости от того, что натворил его руководитель по связям с общественностью. Он его выгнал и не знал где найти быстро другого. Тогда Поля и предложила ему попробовать взять её подругу Катю - та с журналистским образованием, очень неглупая и внешне очень эффектная девушка. Вадим решил попробовать, так Поля устроила свою подругу из штатной журналистки в каком-то издательстве сразу на должность руководителя крупной компании. Поля с Катей все время поддерживала контакты. Катя, как всегда была в курсе всех событий. Потому Поля узнала, что Андрей живёт с мамой, окончил аспирантуру в университете и там же преподаёт, кандидат наук, что он якобы даже написал книгу, правда она не знает издали её или ещё нет. Витька окончил биофак, работает в НИИ и где-то все время пропадает в экспедициях.
  В сентябре в одном крупном отеле проходила конференция региональных представителей корпорации, в которую входил и сектор Поли. Она как региональный представитель тоже пришла, но неожиданно её пригласили занять место среди высшего руководства. Она хорошо всех знала и потому общалась свободно, шла оживлённая беседа за закрытыми дверями, где Поля в общих чертах сообщила о тех принципах, которые она использует в своём секторе при разработке долгосрочных планов развития. Особо руководство интересовало, как она сумела сориентировать весь сектор, что, те намётки, которые она задумала, за такой короткий срок уже начали практически себя проявлять и что ей предлагается подумать о возможности использования этих разработок в целом по корпорации. Фактически Поле было сделано предложение занять пост в высшем руководстве.
  В перерыве между сессиями Поля нашла маленькое кафе, чтобы побыть вдали от шума, людей. Она заказала кофе и пирожное, сидела и смотрела просто бездумно в окно, где в небольшом сквере на детской площадке играют дети, сидят и разговаривают между собой мамы. В кафе было совсем пусто, только недалеко в углу у небольшого окошка, сидел молодой мужчина и читал какую-то брошюру. Скользнув мельком взглядом в сторону мужчины, Поля думала о том, что она видит и уже в целом понимает, как Стив всем управляет, как он сказал, так все и происходит и в её карьере, и во всем, что она видит, с чем или с кем сталкивается, о чем думает. Мы для него как серая масса в лабиринте, а он нас пасёт, кого погоняет, кого поощряет, как и меня сегодня. Сказал: после года посмотрим - и вот я уже фактически прыгнула через несколько ступеней наверх. Вдруг неожиданно как кто-то толкнул её, она повнимательней взглянула на мужчину, сидевшего в углу. Тот повернул голову и посмотрел в окно, так ведь это Андрей, поняла Поля. Как он изменился, я его даже сразу не узнала, совсем не похож на того охламона, каким был. В костюме, правда все равно, с усмешкой констатировала Поля, это не его стиль, все топорщится, висит, ему явно неудобно в нем, сразу видно, что он редко так одевается. Сколько ему... так ему уже под тридцать, а мне? Так и мне же уже двадцать семь, вдруг констатировала Поля с грустью. Как давно, уже ведь лет десять прошло, как мы не виделись. Поля, что-то решив для себя, уверенно встала, взяла чашку, тарелочку с пирожным и пошла к столику Андрея.
  - Разреши я с тобой посижу, если ты не против конечно? - спросила Поля, остановившись напротив Андрея и глядя на него с усмешкой и вопросом одновременно.
  Андрей мельком взглянул на неё, и вдруг узнав, просто застыл, глаза широко удивлённо раскрылись, и Поля увидела на мгновение в них даже страх. Потом он вскочил в явном замешательстве, начал отодвигать ей стул, чтобы она села. Сев напротив он сразу успокоился, стал самим собой.
  - Поля, вот это встреча, как же ты изменилась, я бы, наверное, встретив на улице, и не узнал тебя, - Андрей смотрел на неё, чуть улыбаясь. Видно было, что он искренне рад ей.
  - Да брось ты, чего такого во мне может измениться, а вот ты действительно стал совсем другим. А вообще-то мы оба с тобой, наверное, изменились всё-таки, ведь десять лет прошло. Как живёшь, семья есть?
  - Нет..., нет семьи. Я по-прежнему с мамой живу, она на инвалидности. Книгу всё-таки мою издали, правда, тираж небольшой, только пятьсот экземпляров, но....
  Поля слушала Андрея, не перебивая. Что у него за жизнь, жить с мамой, пятьсот экземпляров, что же это за книга, только для библиотек, и что это за профессия - философ, с грустью вспомнила Поля слова мамы Андрея. Она смотрела не на него, а в его глаза: спокойные, умные, глубокие, как же они отличаются от тех глаз, с которыми она встречается каждый день. Поговорив немного с Андреем Поля заторопилась, время обеда заканчивалось и надо было спешить. Они расстались.
  В конце октября, сидя у себя в кабинете и глядя грустно в окно, Поле вдруг неожиданно, просто нестерпимо захотелось посреди недели взять выходной и поехать загород, погулять по лесу, по опавшей листве, пока ещё стоит золотая осень. На следующий день светило солнце и, собирая небольшой прогулочный рюкзак, Поля решила даже отправиться не на машине, а на электричке. В вагоне было почти пусто, из тамбура в вагон зашёл мужчина и, проходя вдоль кресел, ненадолго задержался рядом с Полиным купе, потом забросил большой рюкзак на верхнюю полку и уселся прямо напротив Поли. Она поджала ноги под сиденье, "Ну, неужели мест свободных мало, обязательно надо мешать друг другу", - с раздражением думала Поля, не обращая внимания, на мужчину.
  - Сидит и молчит, совсем никого не замечает вокруг, - сказал мужчина сам себе в полголоса.
  Поля подумала, что мужчина видимо обращается к ней, она посмотрела на него - бородатый, лохматый парень, в тёмно-зелёной походной куртке и таких же брюках со множеством карманов, он сидел и самым серьёзным видом вопросительно смотрел на неё. Кто такой, что ему от меня надо, Поля равнодушно смотрела на парня, пока не заметила крохотные шаловливые искорки в глазах, он смеялся над ней.
  - Витька, - выдохнула Поля, узнав парня, она хотела обнять его, но остановила себя, лишь пожала ему руку, да улыбнулась.
  - А я заметил тебя на перроне, дай думаю, посмотрю ты или не ты, а это действительно ты.
  - Это действительно я, а ты все такой же..., охламон, как всегда, - Поля от души засмеялась, уже не скрывая своей радости, - смотри у тебя свитер отовсюду наружу торчит.
  Они вдвоём целый день гуляли по лесу, тропинкам, лесным дорожкам. Поля рассказала, что она руководитель крупного объединения, и у неё намечаются большие перемены, связанные с серьёзным повышением, она сейчас, по сути, принимает дела. Что она не замужем, но в гражданском браке с Вадимом уже несколько лет, но все не очень пока складно в их личной жизни. Главное для неё и Вадима работа.
  Витька, оказывается, стал заведующим лабораторией биохимических исследований в НИИ, рассказывал ей с энтузиазмом об исследованиях, которые они проводят, но для Поли терминология была совсем не понятна и она даже не вникала, что это за исследования, а просто слушала и молчала.
  Найдя небольшую полянку, они разожгли маленький костёр и сели на брёвнышке отдохнуть и перекусить.
  - Ты знаешь, я недавно встретила случайно Андрея, он так изменился... вот ты совсем такой же..., мальчишка, только бородатый, - усмехнулась Поля, - а он совсем изменился, повзрослел..., взрослый мужчина. И тоже у него как-то нескладно все в жизни. Мне почему-то стало жаль его. Не знаю почему, но я вдруг захотела ему помочь, может книгу оплатить, чтобы издали большим тиражом, а потом остановилась, нет, это не поможет ему, все равно, наверное, это то, что смогут понять очень мало людей на земле, не для всех она.
  Поля вдруг неожиданно отвернулась от Вити и прикрыла лицо рукой.
  - Поля, ты чего? Плачешь? - переполошился Витька, встав на колени рядом с Полей.
  - Да нет, нет, ничего, - Поля достала платок и вытирала глаза, все так же отвернувшись. - Вить, мы уже взрослые люди и сейчас это уже совсем не важно..., но мне важно, может это глупость с моей стороны, но послушай меня..., - Поля сидела ссутулившись, теребя платок на коленях и смотрела, потупившись только на платок, как тогда после дня рождения, - Вить, помнишь в седьмом классе осенью вы играли на стадионе за заводом?
  - Да, конечно помню, мы тогда победили, а что? - не очень понимая, спросил Витя
  - Я... я за вами тогда подглядывала из-за кустов, как вы купались, я понимаю сейчас, что все это глупость, просто девчоночья глупость, - Витька молчал, - ты, прости меня, я.., я обманула вас... тебя, Андрея, ребят, - Поля осеклась, только отвернулась и уже не плача смотрела в сторону, да теребила платок в руках.
  Образовалось молчаливая пауза, Витька рассеянно смотрел на огонь, а Поля почему-то вдруг почувствовала, что теперь между ними не может быть доверия, теперь эта невидимая граница, которую она сейчас сама провела, навсегда останется и они не смогут больше искренне друг другу радоваться..., "ну зачем, зачем я это сделала, ведь горечь обмана не закрыть ни временем, ни поступком, ничем, нет прощения обману, он в памяти остаётся, как непреодолимый барьер, который теперь разделяет меня и Витьку..., и всех". Поля ощущала такую горечь потери, а кого винить, кого осуждать, сама же сказала, промолчала бы, и все было бы как прежде.
  - А мы все думали, что с тобой произошло, что у тебя случилось, только все боялись спросить. А ты оказывается, вот как все видишь. Нет Поля совсем все не так, мы ведь всегда знали, что Катька за нами подглядывает, она вообще такая, за всеми подглядывает, подслушивает, что с неё взять... ей же от этого хуже будет. Да мы знали, что ты в кустах сидишь. Только нет Поля, ты совсем другая, мы понимали, что ты хочешь посмотреть, как Андрей прыгнет два назад. Ведь так? Он ведь тогда первый раз выкрутил, раньше не мог, не получалось, много раз пробовал, а когда ты смотрела, он сделал, для тебя сделал. Он потом мне сказал, что потому получилось, что ты рядом была, только благодаря тебе. И ребята сказали, что когда ты рядом была, страх пропал, некоторые даже прыгнуть назад до этого боялись, а с тобой страх, как исчез все равно. Видела, все прыгнули. Нет Поля, никого ты не обманула, ты всегда была нашей, а после того случая, ребята вообще на тебя смотрели, как на настоящего самого близкого друга, знаешь, как они тебе были благодарны!
  Поля сидела поражённая услышанным, неподвижно и смотрела в огонь, не совсем понимая, что говорит Витька.
  - Андрей, значит, знал, что я там сижу и сделал это для меня? - тихо про себя спросила Поля.
  - Андрей любит тебя, всю жизнь любит, с того момента, как вы первый раз встретились, так он только о тебе и думает.
  - Ну что ты Вить..., любит..., его мама тогда мне говорила: он философ, весь в книгах.
  - А он и книгу о тебе написал, - Витя внимательно посмотрел на Полю.
  - Обо мне? Эта его книга обо мне? Ну, это же не роман, в конце концов, а о чем она? - в недоумении и, не совсем веря, спросила Поля.
  - О тебе Поля..., о тебе. Прыгнуть с высоты в ледяную воду и выкрутить два назад, это не такое простое дело, как кажется, на первый взгляд и если рядом оказывается человек, ради которого и, благодаря которому удаётся это сделать, то я думаю, что стоит написать книгу об этом человеке. Ты и есть для Андрея этот самый человек, о котором стоит написать, пусть даже очень сложный и мало кому понятный философский труд. Ты для Андрея не совсем, в прямом смысле, даже человек, ты его идеал - Высшее существо, именно таким видят мир философы. Как же ты можешь обмануть..., а ты ещё себя обвиняешь...
  - Ой, ребята..., какие же вы... - Поля опять отвернулась, закусив губы и еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться.
  Уже вечером, вернувшись в город и прощаясь на вокзале, Поля обняла Витю и поцеловала того в щёку. Тот порылся в карманах, вытащил мятый блокнот, написал на нем свой телефон и, вырвав из блокнота листочек, передал его Поле.
  - Позвони, если что случится, даже если меня нет, то все равно передадут..., все будет хорошо, вот увидишь... - передавая листочек с телефоном, на прощание сказал Витя.
  
  "Ну что ж сейчас природа вступает наконец в свои права
  И ты сам именно тот к кому я обращаюсь
  Пойдёшь туда где именем твоё и сын твой ждёт
  Тебя прими мне и брат мой примет все что имя говорит"
  
  Поля просматривала условия договора, строительства какого-то крупного объекта, который был уже для неё скучен, не представлял какого-то большого значения, просто рутинная работа. Сразу после нового года она переедет в главный административный корпус Корпорации, уже вовсю идёт ремонт её нового кабинета, учитывая её вкусы и предпочтения. Взглянув на адрес объекта Поля, вдруг поймала себя, на мысли, что она уже встречала этот адрес с чем-то связанным. Она пыталась вспомнить и вдруг поняла, что на месте этого объекта совсем недавно был уже построен другой коммерческий объект, то ли коттеджный посёлок, то ли элитная база отдыха. Сверив два объекта, Поля поняла, что это какая-то полная несуразица, сметы в разы завышены, договора поставок явно липовые, то есть буквально все, что подписано все, являлось фикцией. У Поли начало закрадываться нехорошее чувство, что за её спиной на уровне замов и технических служб существует совсем другой мир, в который она не посвящена. В течении двух месяцев Поля занималась только тем, что осуществляла тайное расследование финансовых и материальных потоков в своём секторе, в котором она думала, что является полной хозяйкой. Постепенно для неё стали открываться видимые только для посвящённых двойные, тройные финансовые подпольные схемы на несколько порядков превосходящие то, что официально проходило через Полины руки. Она даже для себя охарактеризовала это своё открытие: ведь Стив её предупредил об этом при их разговоре - находиться надо над лабиринтом, а что внутри него - то серая масса. Это именно то, что он называет последней минутой, которую он, таким образом, возвращает Поле. Бери под свой единоличный контроль, этого даже никто не заметит и не поймёт. И все это, как он и предупреждал, ведь на самом верху, прямо перед глазами, только надо уметь увидеть. Поля не была напугана открывшегося перед ней тайного мира или разозлена, нет, она скорее с удовлетворением и даже в какой-то степени безразличием подтвердила для себя то, что она это интуитивно чувствовала при разговоре со Стивом.
  Неожиданно перед самым новым годом позвонил папа и попросил, если она сможет, не откладывая приехать к нему. Поля, договорившись с руководством и взяв несколько дней, сразу же выехала. Папа сидел в кресле, в темноте, закутавшись в одеяло, было холодно. Из еды в доме было только немного хлебы и все. Растопив печь, Поля съездила в магазин и привезла продуктов. Согревшись и поев, папа немного ожил, повеселел. Смотрел на Полю и чему-то улыбался. Он совсем исхудал и был ещё больше растерян. Поля не могла понять, что с ним, болен или расстроен чем-то.
  - Я позвал тебя Поля, потому что мне некому это рассказать, а сказать нужно, обязательно, без этого нельзя, не положено..., - папа нервно потирал руки, смотрел в пол и видно было, что ему с большим трудом даётся этот разговор, - я никого не обвиняю и не прошу прощения... это все лишнее, не нужно это никому, я просто надеюсь, что ты каким-то образом избежишь моей участи или... хотя уже, наверное, поздно..., я даже не хочу, чтобы кто-нибудь понял меня, это невозможно понять и даже думать об этом, просто все должно быть ясно, без оговорок или объяснений...
  - Папа, ты чего, что с тобой? - Полю испугало начало разговора, она вдруг подумала, что он не в себе и не совсем понимает, что говорит. Она не знала, что ей в этой ситуации делать.
  - Не перебивай, прошу... мне очень трудно, я не готов был к этому раньше и сейчас не готов, но я обязан признаться, потом..., наверное, если смогу объясню, а сейчас просто послушай, не перебивая и не останавливая меня... Я враг Поля, самый настоящий враг, такой, каким его рисуют у нас... у вас в фильмах - предатель... - Поля от неожиданности застыла как громом поражённая, она даже не могла ничего вымолвить, - это произошло, когда я поступил в аспирантуру, мою диссертацию завернули..., нашли много мелких неточностей или скорее придирок и завернули. Я не понимал, но мне дали ненавязчиво понять, что если я хочу защититься, то следует кое-что изменить в данных. И я изменил, изменил все, что от меня потребовали. Позже я входил в группу, которая занималась только тем, что отслеживала работы историков и заворачивала все, что не соответствовала тому направлению, которое задавалось моим руководством, точнее сказать хозяевами. Я сразу стал заведующим кафедры, быстро защитил докторскую, для прикрытия стал крупным бизнесменом, богатым человеком, входил в различные советы директоров, комиссии и прочее, прочее..., все лишь ради того, чтобы я как можно больше и лучше продавал Родину. Я понимаю, тебе горько это слышать и лучше бы я этого не говорил, но речь не обо мне... речь о тебе Поля, я боюсь за тебя. В конце концов, я стал даже руководить этой группой, мы писали искусственную историю и наши книги издавались..., по какой-то причине именно перед нами были распахнуты все двери все, ворота, только наши книги издавались, ничьи более - именно в этом моя заслуга перед хозяевами. Там не так много прямой лжи, как искажений, ломающих общее представление и в конце уже становящейся правдой, которой нет и быть не может. Главную цель, которую преследуют хозяева - это стравливание народов, братьев, отцов и детей между собой и каждый, как это не парадоксально бьётся друг с другом за правду - за какую правду? Которую ему подсунул не враг, а я - предатель, свой же, которому он верит, как себе... Помнишь, как судил Князь? Кого народ растерзал: маленького, невзрачного, беспомощного и слабого человека в чёрной рясе - именно того, кто сеет вражду ложью, наветом и предателя. И вот однажды мне на стол легла маленькая брошюра, отпечатанная в студенческой типографии, с работами студентов - участников научного студенческого общества. Одна работа меня просто поразила, я был в шоке. Этот молодой человек был именно тем, кого так ждали, чтобы уничтожить, стереть, не дать даже близко подойти к тому, что могло бы поколебать нашу власть. И вдруг со мной что-то произошло, не понимаю, но я встал на защиту этого мальчика. Зачем? Не знаю, и объяснить не могу, мне вдруг стало все безразлично: моё положение, карьера, состояние, все, кроме него. Я готов был даже жизнь отдать, но только чтобы он выжил. Всю свою власть, все влияние, которыми обладал, я направил на то, чтобы никто, понимаешь, никто не знал вообще о его существовании, а он при этом мог работать. Он окончил университет, я, тайно не раскрывая себя, взял его к себе в аспирантуру, дал защититься, с огромным трудом, но напечатали его книгу... крохотным тиражом, но это наша победа. Я совсем не оправдываюсь, и понесу наказание, какое заслужил, - папа приложил палец к губам, - ты Поля знаешь о ком я говорю, потому я и позвал тебя, чтобы ты поняла самое главное..., никто не должен знать о его существовании, тогда мы его спасём... я очень рассчитываю на тебя. Все это время, как только я встретил его, я посвятил тому, чтобы понять, как сделать так, чтобы до него было не добраться и вдруг понял - это совсем просто, но это их тайна, о которой никто не догадывается, потому они правят нами.
  - Кто они, папа? - Поля слушала с огромным напряжением.
  - Чёрная аристократия, её ещё иногда называют жречеством. Мирозданием правят двенадцать королей. Чёрных, когда нисходящий поток эпох разъединения и белых, когда восходящий - объединяющий. Все двенадцать в каждую эпоху правят всегда вместе с помощью согласия. Но отвечает за эпоху только один из королей - именно он правитель. Эпохи объединены в великий цикл. Циклом правит Великий Никто. Вот именно от него зависит, какой цикл наступит, каждая эпоха только внутри цикла и ничего изменить не может, а вот задать сущность цикла можно в нулевой точке и задаётся он тем, у кого в этот момент окажется в руках, - папа вдруг неожиданно приблизился к Поле и в самое ухо ей возбуждённо прошептал, - философский камень!
  - Ну папа, неужели ты всерьёз думаешь, что есть...
  - Ни, ни... - закричал в сильнейшем возбуждении папа, прикладывая руки к губам, - он есть, есть... даже не сомневайся, потому они ищут его, он им нужен... Великий Атлант хотел забрать его силой, Стив рассчитывает забрать его хитростью, ложью... но ты знаешь, что произошло с Атлантидой и с нами тоже самое произойдёт... потому что ему некому его передать... вот в чем весь ужас нашего положения... мир пуст, библиотека не пишется... в ней нет записей....
  - Какая библиотека? - Поля боялась рассказать папе, что она видела её, вдруг он не поверит ей.
  - Библиотека, где записана вся жизнь каждого человека на Земле. Но туда записываются только поступки, продиктованные истинными мотивами человека, а не просто суета и все что человек творит на Земле. Человек может совершить великие открытия, завоевания, все пропить или властвовать надо всеми и все это ничего, совсем ничего книга будет пуста. А маленький, ничтожный по общим меркам поступок, но искренний, продиктованный не сложившимися обстоятельствами, а самое главное, самостоятельный, твой личный самый честный и искренний будет туда записан и вот эта энергия аккумулируется в философском камне. Только эта энергия движет мирозданием, не какие-то там мифические гравитации, фотоны или квазары, а поступок! Так вот Поля, если не будет хотя бы одного поступка среди людей, пусть самого не значительного, примитивного, абсурдного, какого хочешь, но! если его не будет, новый цикл не начнётся, а повторится существующий, чего и добивается чёрная аристократия, кроме неё философский камень никому не достанется, его просто некому сегодня, благодаря мне и таким как я, передать.
  Папа говорил совершенную правду, Поля пусть во сне, но видела действительно огромное количество пустых бесцветных книг, стоящих в лабиринте. Но она также видела, как в её книгу записали ведь двадцать семь ударов колокола, что там за записи, может это только напоминание, что могло бы произойти, но не произошло.
  - Помнишь: "...если бы люди могли творить великие злодеяния...", если поступок будет великим злодеянием, но истинным, то Великий Цикл будет связан с разрушениями, а если основан на добродетели - то с созиданием, выбор за нами. Почему мир таков как есть, потому что Иуда взял деньги - поступок, выбор, создавший мир таким, каким он нам сегодня кажется, и в котором мы живём, а изменить уже ничего нельзя.... Так вот, Поля самое главное, что я тебе хотел сказать... они не видят человека, если на него им не указать, ты понимаешь меня? Зачем Иуде надо было указывать на Иисуса? Потому что они не видят его, вот в чем их слабость, они заявляют о своём превосходстве над нами, но их власть исключительно за счёт нас, мы сами им отдаём себя в рабство. Помнишь как-то я вспылил, по поводу того, что ты водишь дружбу с мальчишками с улицы... я их ещё шпаной..., ну и вообще, помнишь, а эта так называемая шпана, когда враг пришёл, взяла в руки оружие и отвоевала нашу свободу - свою свободу. Нет у нас врагом кроме самих себя. Береги своих друзей Поля, береги Родину, нет в жизни человека ничего более ценного. Если ты их предашь, они без тебя обойдутся, а вот ты без них, будешь как я - в изгнании. Я бы все отдал, чтобы вернуться, но нет мне прощения, чужой я стал для своей земли... Помнишь, в детстве я тебе колыбельную пел:
  
  "Поле, русское поле,
  Светит луна
  Или падает снег,
  Счастьем и болью
  Связан с тобою,
  Нет, не забыть тебя
  Сердцу вовек.
  Русское поле,..."
  
  Тебе четыре годика было, и когда маму хоронили, ты на руках у меня была и вдруг ты отвернулась и так крепко меня обняла за шею и молчишь..., вот горе-то какое..., - папа сник как-то, рукой глаза прикрыл и шептал срывающимся голосом:
  "Не сравнятся с тобой ни леса, ни моря.
   Ты со мной, моё поле, студит ветер висок.
   Здесь Отчизна моя, и скажу не тая:
   - Здравствуй, русское поле,
   Я твой тонкий колосок.
  
   Поле, русское поле..."
  
  
  . Они больше в тот вечер не разговаривали, а утром Поля улетела домой.
  
  "Ты успокой величие своё
  Не трогай истину свою нагую
  Пройдут их в сторону отбросили уже
  Не бойся смысла из него мне истину бери
  Но скажи что хочешь ты от себя
  Истина лежит прямо здесь
  Бери и почитай ничего не опасаясь"
  
  В аэропорту Поля сидела в кресле и отрешённо, с тяжёлым сердцем, размышляла о том, что же ей теперь делать: мир который она знала и доверяла, рушился на глазах, но не просто рушился, а с какой-то озлобленностью и ненавистью, особым цинизмом и к ней и ко всему, чем она дорожила, на что надеялась. Поля по договорённости для всех должна была прилететь только через два дня, сразу после нового года, а сейчас что ей делать, она не представляла. Она решила сначала поговорить с Вадимом, может он чего посоветует. Взяв такси, Поля поехала домой, она смотрела в окно на заснеженные пустынные улицы, уже было довольно поздно, и вдруг сообразила, что забыла в камере хранения сумку с документами, деньгами, ключами. Она сразу позвонила домой, а вдруг Вадима тоже нет дома, тогда придётся возвращаться, но к облегчению Поли Вадим был дома. Уже подъезжая по заснеженной дороге к дому, навстречу медленно проехал автомобиль, Поля случайно взглянув на водителя встречной машины, с удивлением узнала Катю: "А что Катя в такое время делает здесь?". Поля вошла в дом, в прихожей сбросила сапоги, и не раздеваясь, босиком прошла в гостиную.
  - У тебя были гости? - Поля присела на краешек стула и смотрела, как Вадим убирает какие-то вещи.
  - Да..., по работе..., кое-что надо было обсудить.
  - В такое время, странно, ну ладно, это не важно, - Поля вдруг почувствовала, что с неё хватит, все проблемы уже все вместе стали похожи на снежный ком, который сорвался с вершины, летит, уже набрал скорость и его не остановить, Поля решила, что надо объясниться, сегодня и сейчас. - Вадим ты мне можешь объяснить, почему через мой сектор идут потоки нелегальных операций, и даже не то что я в это не посвящена, а то, что это преступление, в особо крупных размерах, как это понимать?
  Вадим остановился напротив неё.
  - Это не твоё дело, - огрызнулся Вадим.
  - Как это не моё..., - Полину сильно задел очень грубый голос Вадима, он никогда так к ней раньше не обращался.
  Вадим медленно подошёл к ней вплотную, наклонился, оперся рукой о стол и, глядя Поли в глаза, вдруг неожиданно с какой-то ненавистью заорал, прямо ей в лицо: "Ты что... вообще дура...
  - Я...? ... Вадим! - поля от неожиданности буквально вжалась в спинку стула, глядя на его озлобленное лицо
  - Тебя посадили на место, дали зарплату, вот и сиди... неужели у тебя не хватает мозгов, понять, что ты здесь всего лишь ширма..., - Вадим смотрел на Полю и она не узнавала его, перед ней был совершенно чужой и не знакомый ей человек, жестокий и циничный, а не тот заботливый и жизнерадостный человек которого она знала.
  - Я... Вадим ухожу от тебя и из фирмы, - Поля произнесла это глядя в глаза Вадима, но как-то не решительно, с осторожностью, - ищите другого директора, а я больше не работаю..., - Поля вдруг испугалась, он стоял над ней и с его лицом что-то начало происходить, она с ужасом увидела, как глаза смотрят в разные стороны, голова дёргается, запрокидывается назад, все лицо сводят непроизвольные судороги.
  - Что? Этого нельзя делать... на тебя замкнут контур, только на тебя, - не владея собой, он схватил Полю за волосы и начал трясти её из стороны в стороны, - ты будешь сидеть и делать, что я тебе скажу... поняла..., поняла-а..., - Вадим даже не орал он визжал, как будто его режут, изо рта его исходил запах гнили, смрада, на губах и в уголках рта образовалась белая пена, которая брызгала в лицо Поли.
  - Вадим... ты что... остановись, прекрати..., - Поля от боли и страха даже не кричала, а тихо просила.
  Вадим бил её по лицу, по голове и выл, как зверь, Поля упала на колени, пыталась встать и не могла, а он, потеряв над собой контроль, хлестал её руками, но руки были не сильные мужские, а расслабленные, вялые. Поля, стоя на коленях, сколько было сил, оттолкнула его от себя и он, споткнувшись сзади о стул, упал навзничь назад на спину. Поля понеслась вон из дома. Выбегая из дверей на улицу, Поля каким-то чудом сообразила, что она босиком и буквально впрыгнула в войлочные боты, стоявшие у дверей, которые одевала домработница, когда выходила на улицу. Поля бежала изо всех сил по дороге, ей казалось, что он бежит за ней, она даже слышала шум шагов и его тяжёлое дыхание у себя за спиной. Она свернула резко на узенькую тропинку в лес и бежала, не останавливаясь, сколько есть сил, пока не оступилась и не провалилась по колено в снег. Судорожно оглядевшись, Поля только сейчас поняла, что за ней никто не бежит, она в лесу одна. Её трясло как в лихорадке, от быстрого бега и холода в горле и груди все горело, она беспрестанно кашляла. Поля так перепугалась, что ничего не соображала и каждый шорох, даже тишина леса все её тело приводило в оцепенение, она не могла двигаться, просто застыла и так сидела в снегу, боясь пошевелиться.
  
  "Всё сущее везде возьмёт своё начало из начал
  Не приведёт его пророчество к не вере мне в пути
  И сущность здесь не просто и смысл разных истин
  Не приведёт к пути начального не безызвестных нам
  Но кто изрёк везде пророком быть обязан"
  
  Прошло часа два, как Поля сидела, не шевелясь в лесу. Она совершенно замёрзла и уже не чувствовала ни рук, ни ног, только тупая боль по всему телу, дикий холод внутри и отупение, клонило в сон. Сквозь дрёму она видела, что впереди в темноте показался жёлтый огонёк. Кто-то шёл к ней по тропинке. Поля не могла пошевелиться, она просто покорно ждала, что будет. Поравнявшись с ней, человек посвятил сверху на неё, заглядывая ей в лицо, Поля поняла, что это тот старик из её сна в лабиринте.
  - Матфей..., это ты? - Поля спросила, кашляя при этом, находясь как в дрёме.
  - Ну, и что ты здесь сидишь? - старик спросил просто, буднично, как будто ничего не произошло, а она просто сидит в парке на скамейке, - её ждут, а она сидит. Давай, вставай, пошли, здесь недалеко. Не Матфей я, а Тимофей, что ты меня все время с кем-то путаешь?
  Он помог Поле подняться на тропинку, совершенно деревянными негнущимися ногами Поля с трудом ковыляла безропотно за стариком. Они медленно шли с полчаса, когда вдалеке показались огни. Поля только не отчётливо видела возвышающиеся тёмные стены, свет в окнах высоко над головой, но ей было все равно, она даже не могла рассмотреть, что это было за сооружение. Старик прошёл вдоль тёмной стены из огромных валунов и открыл небольшую, утопленную в стене деревянную дверь. Поля прошла в большой зал, стены и пол были из больших каменных блоков, а потолка не было, может он и был, но так высоко, что Поле его не было видно. Войдя в зал Поля без сил просто села на пол, облокотившись о стену. В углу стоял огромный чан, под которым горел небольшой костёр, над чаном поднимался пар. Старик прошёл к чану, и, взяв большую деревянную лопату, помешал в нем что-то.
  - Раздевайся, полезай в чан, - старик сказал это Поле мимоходом, как само собой разумеющееся, а сам прошёл к большому столу, стоящему посередине зала и начал в стопку складывать лежащие на нем грудой листы пергамента.
  - Ты меня сварить хочешь, я, что у тебя сегодня на ужин или обед...? - Поля была как во сне, вроде она, а вроде совсем не она, а кто-то другой и Поля только смотрит на него, то есть на себя изнутри.
  - Там не горячо, можешь потрогать, - старик подошёл к чану и с шумом подтащил к нему небольшую тяжёлую лестницу, чтобы Поля могла по ней в него залезть.
  - Отвернись, - Поля стягивала с себя одежду совершенно неуправляемыми руками, было больно и трудно. Кое-как раздевшись, она на совершенно негнущихся ногах, преодолевая боль, с трудом дошла до чана, вода в нем медленно кипела. Поля попробовала подняться по лестнице, но это было совершенно невозможно, она только стояла, опёршись о ступеньки руками, смотрела на кипящую воду и не могла пошевелиться. Вдруг она почувствовала, как её сзади легко подняли чьи-то сильные руки и очень бережно опустили в воду прямо с головой. Она даже не успела вскрикнуть от испуга, как все тело её погрузилось в мягкое и ласковое тепло, Поля как будто накрылось мягким и уютным пуховым одеялом, было так хорошо, что больше ни шевелиться, ни думать не хотелось, все стало безразличным, далёким. Вдруг она почувствовала, что задыхается, Поля сообразила, что она под водой и сейчас просто утонет, она вынырнула из воды, как из-под одеяла и так сидела по шею, нежась, в кипящей воде, закрыв глаза.
  - Вылезай, поешь... уже скоро идти надо, - старик освободил часть стола и расставил на нем глиняные миски и кувшин. Потом вышел из зала и куда-то ушёл, Поля осталась одна. Поля спустилась по лестнице, чувствовала она себя так, как будто только что проснулась, отдохнувшая, бодрая. Присев на скамейку возле стола Поля с удовольствием поела из миски, очень вкусной похлёбки с куском мягкого хлеба. В кувшине был видимо чай с травами и ягодами. Наевшись, Поля, наконец, стала внимательно рассматривать, а куда она всё-таки попала. Прямо напротив неё вдоль стены стоял узкий стол, на котором было множество стеклянных колб, стаканов, фарфоровых, разноцветных чашек, подставок, все это напоминало химическую лабораторию. Над столом висели полки и на них тоже химическая посуда, книги. Вдоль всей боковой стены стоял очень высокий шкаф, в котором лежали свитки, книги, коробки. На противоположной стороне от шкафа стена была пустая, только небольшая дверь посередине, в которую вошли снаружи Поля и старик. А позади Поли находился большой камин и стоял чан с водой, в котором Поля только что купалась. Поля походила по залу, полистала книгу на столе, заглянула в фарфоровые миски и колбы, в некоторых были разноцветные жидкости, порошки, маленькие осколки бесцветных камней. Снизу под полом прозвучал очень низкий звук и одновременно пол под Полей содрогнулся, как будто что-то упало невероятно тяжёлое и большое. Вдруг шкаф с книгами начал с грохотом и скрипом раздвигаться и отворяться наружу, как огромные ворота. За воротами Поля увидел гигантский, уходящий за горизонт и ввысь каменный зал. Открыв ворота, старик встал в проходе и, глядя на Полю движением головы приглашал её идти за ним: "Идём...". Поля застыла, поражённая увиденным и не понимая, что теперь делать.
  - Я так не пойду, где моя одежда? - прикрываясь руками и совершенно растерявшись, спросила Поля.
  - Зачем богам одежда? Идём, время не ждёт, все готово...
  - Богам может быть, а я так никуда не пойду, - Поля даже представить не могла, как она сейчас голой куда-то пойдёт.
  - Ничего с тобой не случится. Ты что сомневаешься? Не веришь мне? - старик внимательно и серьёзно смотрел Поле прямо в глаза.
  
  "Виден лишь тот кто отвечает за свои поступки
  В этом времени даёт право ему идти дальше
  Как быть сейчас я слышу голос
  Но мой ли это сон или это реальное действие бытия
  А если все это истина то тогда есть лишь время"
  
   Поля шла рядом со стариком по огромным идеально отполированным каменным плитам, а вокруг и слева, и справа стояли какие-то люди, их было бессчётное множество, а она шла совсем голая на глазах у всех и куда ведёт её старик, Поля не знала. Над ними видимо был очень сильный ветер, потому что огромные полотнища, с нанесёнными на них гербами, висящие вдоль стен извивались, дыбились и грохотали. Поля все это время пока они шли, ощущала на себе пристальные, изучающие и оценивающие взгляды бесчисленного множества людей, от которых ей было некуда деться, спрятаться, закрыться или убежать. У всех на виду, голая, беззащитная, испуганная и совершенно беспомощная Поля чувствовала себя ужасно. Она робко шла рядом с неумолимым стариком и тихо про себя, чтобы не показать виду, плакала от стыда и унижения. Они шли очень долго, Поле даже показалось что всю жизнь. И вот, наконец, они вошли в огромный, залитый ярким солнечным светом, круглый зал, над которым было синее безоблачное небо. В центре зала на возвышении стояла небольшая мраморная скамья, а вдоль стен по кругу на равном расстоянии друг от друга со спокойными и невозмутимыми лицами стояли короли, слева от Поли двенадцать светлых, а справа - двенадцать тёмных. Все они были разного возраста, но одеты в совершенно одинаковые одежды, только тёмные или светлые и у каждого на голове была золотая корона. Старик подвёл Полю к скамье, приглашая её сесть, а сам остался стоять рядом. Как только Поля села спереди к ней сразу направились два стоящих рядом короля светлый и тёмный, это был один король, только справа он был тёмным стариком, а слева светлым юношей, в руках у каждого была туфелька. Подойдя к скамье, каждый опустился на одно колено, и поставили с поклоном туфельки перед Полей у её ног. Потом поднялись и вернулись на свои места. Сидя на скамье под пристальным взглядом королей в самом центре Поля готова была провалиться сквозь землю, она только шептала себе, что скоро все закончится, и она уйдёт отсюда и пусть тогда про неё думают и говорят что угодно, ей все равно, а сейчас надо просто перетерпеть.
  Туфельки были великолепны, яркие, темно-красного цвета, расшитые золотом и драгоценными камнями, на невысоком каблуке. Поля сначала робко просунула правую ногу, потом левую, и застыла, не зная, что теперь делать. Туфельки идеально ей подходили. Как только Поля надела туфельки, все короли неожиданно встав на одно колено, вынули мечи и направили их в самый центр зала прямо перед Полей. От каждого меча из его острия светил яркий луч, все лучи пресекались в одной точке на полу перед скамьёй, на которой сидела Поля. Она видела, как в точке пересечения лучей ярко и очень точно проявился знак, такой же какой она нарисовала в лабиринте Стива, только здесь он был объёмный, светился, переливался и внутри, и снаружи были какие-то сферы, все это двигалось, переплетаясь и создавая структуру единого кристалла.
  - Встань сюда, Поля, - старик показал рукой на знак.
  Поля встала со скамьи, спустилась со ступеньки и стала обеими ногами на световой кристалл. Сразу прямо над её головой, практически, её касаясь, раздался тяжёлый, очень низкий и протяжный удар колокола. Звук затихал, уходил все ждали, и вдруг раздался второй удар колокола - светлый, звонкий, жизнерадостный, ликующий и он начал дробиться, распадаться на множество звенящих колокольчиков, которые понеслись во все стороны и заполнили своим искрящимся весёлым и счастливым звоном все небо, складываясь в знакомую музыку, это же симфония радости и надежды. У Поли от радости и веселья, охватившего её, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и она опять плакала - теперь от счастья. Она стояла среди всего этого жизнерадостного безумия и смеялась сквозь слезы, когда почувствовала, что вокруг её тела образовалась прямо из кристалла, на котором она стояла, светящееся материя, образуя что-то вроде багряного платья из чистой энергии.
  
  
  "Неожиданное известие
  не только за долго до времени уже продолжено
  Но кто есть тот кто видит это в своём сердце
  Я или ты все
  Что ожидается и всему чему кто положил начало
  Желание того что видимо является верным
  Дерево созрев о своих детях заботу проявляет
  Листья опадая передают силу"
  
  
  Полю кто-то тряс за плечо. Ничего не понимая, Поля с трудом приоткрыла глаза, пробиваясь сквозь сон.
  - Поля, Поленька проснись, - рядом стояла пожилая женщина и трясла её за плечо.
  Поля сидела на скамейке перед залитым катком в парке, играла музыка, дети и взрослые катались на коньках, а посредине стояла сверкающая разноцветными гирляндами огней новогодняя ёлка.
  - Поленька, что же ты сидишь здесь, посмотри на себя, ты же вся совершенно окоченела, - женщина причитала, обращаясь к Поле и стараясь её разбудить, - ты простудишься, ну-ка вставай, пойдём со мной.
  Женщина помогла Поле подняться и, взяв её под руку, тихонько повела её куда-то. Поля ничего не понимала, что произошло, где она, почему на ней одета старая вязанная длинная кофта малинового цвета, поверх старого фланелевого халата, на ногах старые войлочные боты на босу ногу, а где её одежда, как она сюда попала. Она совершенно окоченела и с трудом шла, еле передвигая деревянные ноги, не спрашивая, а просто доверившись этой незнакомой женщине. Та привела её к себе в квартиру, зажгла тусклый свет в коридоре, Поля очень замёрзла, её трясло, она пыталась согреть дыханием совершенно ледяные руки, ног она уже не ощущала, только тупую боль при каждом шаге.
  - Ничего, сейчас я тебя в ванную посажу, согреешься, а потом горячего чаю, и все будет в порядке, - женщина, разговаривала сама с собой, даже не обращаясь к Поле. Помогла ей раздеться и залезть в тёплую воду.
  Сидя закутанная в тёплые вещи на кровати под одеялом Поля допивала вторую кружку ароматного горячего чая с вареньем, она уже совсем согрелась и только подкашливала все время, а так уже чувствовала себя хорошо.
  - Что ж с тобой такое приключилось, если бы я тебя не увидела, как ты сидишь на скамейке, то так и замёрзла бы совсем. Да ни как ты меня не признаешь?
  Поля помотала головой, она все время пыталась вспомнить, что она знает эту женщину и квартиру эту знает, но вспомнить никак не могла.
  - Я же мама Андрея, помнишь, вы у нас после концерта были с Витей, ну, узнала?
  - Да, теперь вспомнила, - заулыбалась Поля, сразу успокоившись, пропала некоторая скованность от незнакомого дома, людей, стало спокойно и уютно.
  Поля ничего не стала рассказывать, она просто сообщила, что у неё нет ни дома, ни работы, ни вещей, чтобы переодеться, и она не может вспомнить, что произошло и как она там очутилась. Мама Андрея с сомнением слушала, не перебивая Полю, не настаивая, а просто согласилась со всем, что сказала ей Поля и все.
  - Хочешь, поживи у нас, Андрей сейчас уехал читать лекции, месяца два, три, а может и больше его не будет.
  - Нет, нет, это совершенно не возможно, у вас и так мало места, ещё я... - Поля как-то испугалась этого.
  - Тогда вот, что мы с тобой сделаем, - мама Андрея сказала это так как будто это дело решённое и обсуждению или сомнению не подлежит, каждое своё слово, подкрепляя похлопыванием ладошкой по столу, за которым она сидела, - у меня от тётушки осталась маленькая квартирка, я её студентам сдаю. Так вот там сейчас никто не живёт, им теперь неудобно стало, она ведь загородом, но совсем близко на электричке до города минут за двадцать можно добраться. Топить дровами и горячей воды там нет. Зато две комнаты и кухня, ещё летом веранда. Так что живи там, денег с тебя я брать не буду, устроишься на работу, плати за квартиру и все, договорились?
  - Да, да..., это хорошо, договорились, - Поля закивала головой.
  Новый год Поля встречала с мамой Андрея, та напекла сладких пирожков, Поля помогала делать салаты, накрыли на стол. Потом полночи проговорили, рассказывая друг другу обо всем, кто как жил все это время, посмотрели немного телевизор и легли спать.
  Квартира располагалась на первом этаже деревянного дома. Небольшая прихожая, маленькая кухня, напротив две смежные комнаты и веранда. Мама Андрея показала, где хранятся дрова, как топить печи, пользоваться газом и уехала. Поля осталась одна. Она довольно быстро нашла работу в аптеке, совсем недалеко от дома. К весне уже совершенно освоилась в новом для себя мире, и жизнь неспешно потекла своим чередом. Днём работала, по вечерам смотрела телевизор или читала. По выходным занималась хозяйством, да гуляла в парке неподалёку.
  Март выдался холодным, ветреным и промозглым. В середине месяца Поля почувствовала, что заболела, поднялась температура до тридцати восьми и не опускалась несмотря ни на какие лекарства. Изо дня в день одна и та же температура тридцать восемь. Поля очень ослабла, она лежала дома, взяв больничный, в надежде просто отлежаться, но температура не отступала. Через неделю Поля вызвала врача из поликлиники, тот, выслушав её, вызвал машину и отправил Полю в больницу. В больнице врачи никак не могли определить диагноз, чем Поля больна, только температура и все, и они просто пытались сбить её. Вдруг неожиданно у Поли начали болеть лёгкие, врачи начали лечить её от воспаления лёгких. Недели через две при интенсивном лечении температура спала, а лёгкие прошли, но через день снова поднялась все те же тридцать восемь.
  Поля лежала в больнице уже два месяца, она так ослабла, что ходила уже с трудом. Температура упорно держала свои тридцать восемь. Мама Андрея регулярно раз в три, четыре дня приходила к Поле, старалась её подбодрить, приносила что-нибудь вкусное или интересное, но Поля только слушала её и слабо улыбалась. Есть не хотелось, читать тоже. После лёгких, через несколько дней температуры начали болеть уши, врачи принялись лечить уши. Вылечив уши, ещё через несколько дней начал болеть желудок. Поля лежала и смотрела в стену больничной палаты без желания что-нибудь делать, просто лежала и бездумно смотрела куда попало, куда упал взгляд.
  
  "Происходящее
  Разве ты не можешь дать ответ на вопросы
  О том, что есть истина а что заблуждение
  Кто говорит о том что есть и чего нет
  В этом вопрос о том кто есть я
  А кто говорит именем своим
  И прежде всего обязательно придумай то что есть забота о ближнем твоём
  Кто есть я и кто он
  Если при этом есть мнение ложное то говорит от себя
  И проще слушайся голоса разума своего ибо нет на земле пророка выше его"
  
  Программа лекций была очень насыщенная. В начале, предполагалось, что Андрей прочитает ознакомительные лекции по своей книге в десяти университетах, неожиданно программу изменили, и Андрей вместо трёх месяцев ездил по разным философским обществам и Университетам почти полгода. Он очень устал и даже не от неудобств, связанных с постоянными переездами и проживанием в гостиницах, а от самих своих лекций. Более бессмысленного своего существования и работы Андрей, которое было в эти месяцы, даже представить себе не мог. Никаких прений и споров по философии не было и в помине. Всегда одно и то же независимо кто перед ним сидел и где, прослушав в абсолютном молчании его лекцию, все приглашённые вставали и молча уходили, не задав ни одного вопроса и даже хотя бы слово сказав, абсолютное молчание. Андрей не понимал, это что сговор какой-то, саботаж его книги или безразличие? Он приехал домой выжатый как лимон и обескураженный происходящим. Сразу с поезда не заезжая домой Андрей поехал в университет. На кафедре его встретили тоже прохладно, ему нашли замену, но всё-таки не уволили. В это день в университете в кулуарах вполголоса между собой обсуждалась только одна информация - это то, что пришло письмо от одного учёного из Норвегии, он сообщал, что отец Поли, который, оказывается, умер ещё в начале года, был тогда найден мёртвым на дороге без документов и похоронен, как бездомный бродяга, а сейчас найдены его документы, его опознали по данным полиции... и так далее. Но самая главная новость его ждала, когда он вернулся домой и узнал, что у Поли случилось какое-то несчастье, мама рассказала Андрею, как она, прогуливаясь вечером перед новым годом в парке, случайно обратила внимание на сидевшую на скамейке и совсем окоченевшую женщину, одетую в вязаную кофту и домашний фланелевый халат, и она узнала Полю, которая не могла объяснить, как она там оказалась и что с ней произошло. Узнав, что Поля сейчас в больнице, Андрей уже ничего не слушая и не понимая, что ему говорила мама, сразу побежал в больницу.
  
  "Долго ли ещё истина смысл и разум молчащие станут
  И сущность похоже не привнесёт покой в самом сердце
  Но не влекомый даже путём первозданного лишь бы помочь
  Не потому ли что так мне ничтожно мало надо"
  
  Открылась дверь больничной палаты и, тихо поздоровавшись с женщинами, вошёл Андрей. Поля смотрела на него каким-то равнодушным взглядом, как будто он незнакомый мужчина, посторонний. Андрей тихо прошёл к её кровати и сел рядом на стул, он молчал, Поля тоже ничего не говорила.
  - Я только сегодня приехал, утром и мама сказала, что ты в больнице. Как ты?
  - Ничего..., - Поля посмотрела на него устало, - как видишь...
  - Я буду к тебе приходить, что тебе принести, что-нибудь надо или хочется?
  Поля только тихо отрицательно помотала головой.
  - Ты знаешь, я сегодня в университете случайно узнал... - Андрей замялся, - твой отец умер, ещё зимой, сразу после нового года. Его нашли мёртвым на дороге, без документов, никто не знал, кто он и там есть у них общественная служба, они похоронили его в общей могиле для бездомных, бродяг. А недавно разбирали один дом, и нашли документы, сообщили в университет, но никто не знает где ты.
  Поля слушала молча и спокойно, только почувствовала, как последняя нить вдруг оборвалась в её жизни, и больше нет ничего, одна пустота.
  Андрей приходил каждый день. Он приходил, садился рядом на стул, передавал ей, что приготовила мама, её наставления, что-нибудь рассказывал или молчал. Никогда нельзя было предугадать, когда он появится, мог прийти рано утром или поздно вечером, или днём. Желудок перестал болеть, прошло уже почти три месяца, как Поля заболела.
  - Андрей, а у тебя уже седые волосы появились, смотри, - Поля еле заметно улыбалась ему одними глазами.
  Андрей сидел напротив Поли и молчал, он даже почти не смотрел на неё, Поля немного подкашливала. Андрей размышлял о том, что все в его жизни изменилось с того самого момента, как он встретил Стива. До этой встречи его жизнь всё-таки была насыщена своей внутренним смыслом, как ни говори, и с виду этого было практически никому не видно, но она была содержательна, она, в конце концов, была его, а теперь? Андрей видел, что при всей его загруженности жизнь его стала пустой, время остановилось и даже сейчас, что он делает сидя каждый день возле Поли? Он же видит её безразличие к нему, как будто просто посторонний зашёл, с горечью отдавал себе в этом отчёт Андрей. Наверное, я ей к тому же уже надоел, своим постоянным присутствием, серое, никчёмное существо, что я теперь могу, да практически ничего, как в безвоздушном пространстве. Это и следовало ожидать, я ведь не умею, и самое главное никогда, по сути, не отстаивал своё мнение..., всегда считал, зачем? Кому надо поймёт, а просто так спорить, доказывать, незачем.
  Через два дня Поля почти не могла дышать, не кашляя, все дыхательные пути были забиты какими-то наростами. Через неделю Поля уже могла хрипло дышать только лежа на одном боку, все время, срываясь на кашель. Поля кашляла и задыхалась, а у Андрея от каждого её звука сердце сжималось от того, что он ничего, ну совсем ничего, не может для неё сделать, он только сидел и ждал. И хотя он постоянно консультировался с разными врачами, искал лекарства, пытался как-то по-своему помочь ей или подбодрить, но все это, он понимал, что просто суета, бессмысленная, пустая и уже, скорее всего, надоедливая. Врачи ничего не могли поделать. Они поставили какой-то немыслимый диагноз и сообщили об этом Андрею.
  Мама Андрея время от времени приезжала в квартиру, где жила Поля, чтобы немного протопить и было тепло в надежде, что Поля вот-вот поправится и вернётся сюда. Она сидела в пустой квартире на стуле и руки не поднимались, что-нибудь делать. В конце концов, заставила себя встать, чтобы хоть немного прибраться. Стала укладывать вещи и подняв с пола небольшой рюкзачок, увидела, что упал небольшой листок бумаги. Это был вырванный из блокнота записанный номер телефона Вити. "Виктор..., позвоню-ка я ему, Андрей говорил, что он биохимик, может врача какого посоветует." На звонок ответил мужской, незнакомый голос, сказал, что Виктора нет на месте, но вы можете все передать ему. Мама Андрея постаралась рассказать, что болеет бывшая одноклассница Вити Поля. Мужчина попросил в словах описать симптомы болезни, выслушав внимательно, что смогла рассказать женщина, он вдруг сказал: "Думаю, что могу вам помочь, мне знакомы такие симптомы, я сейчас нарочным вышлю вам три банки лекарства, в течение трёх дней ставьте ей капельницы, а там посмотрим".
  Ранним утром раздался телефонный звонок, звонил с вокзала мужчина и сообщил Андрею, что он привёз по пути лекарство для Поли... Андрей, сломя голову, понёсся сначала на вокзал, потом в больницу.
  
  "То ли истина есть или нет её не выдаёт даже сама судьба сущего
  Имени твоего нет на небе истина тебе имя твоё закрыто от глаз людских
  Истина лежит за пределами сущностного понимания взгляда
  Есть ли или нет её во взгляде она не присутствует в пределах устной жизни
  Кто видит суть бытия за пределами сущностного понимания
  Тому дано ясное изложение
  Но видимый образ не безличен
  Мудрому дано лишь то что дано на право обладания сознанием бытия"
  
  Поля наотрез отказалась, хотя была очень слаба, жить в квартире Андрея и его мамы. Помогая подняться Поле по нескольким ступенькам крыльца в квартиру, он чувствовал, как дрожит бессильно её рука, Поля еле поднялась, и он, поддерживая её, довёл до постели, где уложил и накрыл одеялом. Дома за Полей приезжала и ухаживала мама Андрея, пока Поля была в постели и ещё практически могла ходить не более двух-трёх часов в день. Но Андрей все равно тоже приезжал, хоть на несколько минут, но приезжал каждый день, хотя и знал, что Поле от него уже ничего не нужно. Он приезжал, как всегда в разное время, что-то делал по хозяйству и как обычно сидел на стуле рядом с кроватью Поли. Они иногда немного разговаривали, но в основном молчали. Самое главное, решил для себя Андрей, она будет жить и уже, скорее всего, поправится, а остальное неважно и, как только она немного окрепнет и стану ей не нужен я сразу уйду и не буду больше ей надоедать своим постоянным присутствием. Андрей почему-то неожиданно для себя, однажды сидя в электричке, поймал на мысли, что он ждёт этой встречи, этих нескольких минут, целый день..., ну зачем? Надо прекратить сюда ездить, как он обещал себе, а он не решался..., он боялся этого.
  
  "Но в этом не только заключено значение самого вопроса
  Вопрос есть ответ на тот или иной поступок
  Что я ещё могу сказать
  Не в этом ли есть существование
  Что я должен определить самого себя
  Где и кто это я
  Что имеет возможность определённого"
  
  На кафедре зазвонил телефон, Андрей снял трубку, звонила женщина из издательства, и спросила, может ли сейчас Андрей подъехать. Был уже вечер, Андрей только и думал о том, что он сейчас поедет, хоть на несколько минут повидать Полю, но неожиданно для себя согласился, решив, что это ненадолго, наверное, ему необходимо просто какую-нибудь формальность заполнить или подписать, связанную с командировкой. Стив сидел в кресле у камина, когда в кабинет вошёл Андрей, он сразу встал и пошёл ему на встречу, протягивая руку. Они снова сидели напротив друг друга в креслах, но на этот раз Стив поставил на столик перед ними два бокала и разлил вино, приглашая Андрея.
  - Попробуйте, не пожалеете, такого нигде больше нет, - улыбаясь одними уголками рта, подняв бокал, сказал Стив, - как съездили, что полезного для себя почерпнули из общения с ведущими философами?
  - Не смейтесь, это было скорее похоже на похороны, гробовое молчание, пустота и скука..., как вам это удаётся, чтобы никто ничего ни делал?
  - Видите ли, Андрей в мире очень мало тех, кто способен хоть что-то сделать сам, а единицы - кто делает! В этом парадокс нашего времени. При всем изобилие информации, выпускаемой продукции, исследований, открытий, находок... и так далее и тому подобное, на самом деле это все перемалывание уже ранее открытого, найденного, доказанного или совершенного. Все, что вы видите вокруг: или копия, или плохая подделка и все. Оригиналы только у меня. Вот посмотрите на мой кабинет, видите, здесь нет совсем того, что возможно сделать сегодня, а почему? Как вы думаете?
  - По стилю не подходят?
  - В какой-то степени очень отдалённо вы возможно и правы, но на самом деле сегодня невозможно сделать что-нибудь подобное. А если кому и удаётся, то я первый, кто изымает этих людей из общества, чтобы неповадно было..., остальным. Вот скажем ваша книга, кто сегодня может внятно что-нибудь о ней сказать: хороша она или плоха, о чем она или для себя сформулировать иначе основную идею...? Никто, почему? Потому что истина рождается не в споре, как некоторые считают, а только в равноправном диалоге равного с равным, только там любая идея живёт. Иначе это то, где вы были - в склепе. - Стив внимательно без улыбки смотрел Андрею в глаза. - Ваша книга не интересна, она у людей не вызовет ни положительных, ни отрицательных эмоций..., а должна вызывать, вот так!
  - Но это же не приключенческий роман или фэнтези, она и не призвана стать экранизацией или... - Андрей осёкся...
  - Призвана..., человек должен излучать энергию, какою угодно, но энергию, полученную, в том числе и от вашей книги..., он не должен задумываться и оглядываться вокруг, это не его задача, повторяю: он должен излучать энергию... - смотреть фильмы, читать детективы, искать клады, активно отдыхать, усердно учиться и работать, чтобы прокормить семью... Вы поняли меня, о чем должна быть ваша книга, только тогда она будет иметь тираж в миллион экземпляров. А вы Андрей забили себе голову всякого рода проблемами, которые для человека ни к чему, у него своих забот хватает, но ни как ещё ваши разбирать. Потому я убрал вас Андрей с глаз подальше от людей и поместил туда, где искать не станут - в архив.
  - То есть ни жив, ни мёртв, - с усмешкой сказал вполголоса Андрей.
  - Ну, почему же, просто теперь вдруг неожиданно кто-то случайно в недавно открытом архиве обнаружит некую неизвестную философскому сообществу работу, на которую в последствии будут иногда ссылаться, вам даже имя дадут, вы же видели, что автора в книге нет, потому найдут аналогию неизвестной работы какого-нибудь известного в прошлом мыслителя, все будет именно так, только вас Андрей не будет. Вы должны принять без оговорок одно, как должное, - практически все авторства в деятельности человека обществом приписывается не тому, кто его в действительности совершал. Это именно так и все с этим согласны. Почему? Да просто мне так удобней, вот почему.
  - Ну, спасибо и на этом... - Андрей отпил из бокала, - вино действительно великолепное.
  - Вы хотите сказать, что "... рукописи не горят...", - великий роман, что тут можно ещё сказать, и он прав, действительно не горят, потому их и не сжигает никто, что толку... зачем, просто можно приписать это произведение авторству, к примеру - сатане, или кому другому..., без разницы, все с этим согласны, вот так. Романтика!
  - Вы много там изменили? Что именно, если не секрет?
  - В вашей книге? Нет, не много, я ввёл всего лишь одну поправку, о которой, я считаю, вы просто забыли упомянуть - "пришествие мессии", - только избранный и при том, обязательно ожидаемый, - является, как у вас говориться, истинной сущностью не изолированной системы... Зачем людям знать, что они все избраны... не зачем, пусть все будет и остаётся таким как есть - простым и понятным: придёт избранный, которого я назначу, и все его примут как должное, а те, кому поручено его принять, будут к этому готовы и сообщат об этом людям. Вот так!
  - Неужели вы не понимаете, что мир не живёт и вообще не существует внутри вашей системы? - Андрей волновался, - Творец создал этот мир, в котором мы все находимся с определённой целью и эта цель нам понятна, просто мы забыли, пока... подчёркиваю - пока, о её существовании, но Творец не забыл, он усердно трудится над её реализацией и человек в ней ключевой элемент.
  - Правильно, потому я ввёл этот, как вы говорите ключевой элемент, своими действиями в такое состояние, что вывести его из него никому не удастся. Вы видели человека, после длительного летаргического сна или комы, что он может - ничего. Он все это время тоже жил, но проснувшись, что можно от него ждать..., - вот именно, ничего. В вашей книге сказано то, что каждый знает, вы представляете! не просто слышал от кого-то, а именно знает... спросите любого и он без запинки своими словами скажет вам то, что вы там подробно излагаете. Но! Сказать-то он вам скажет, а понимает ли он, о чем говорит? - Нет и ещё раз нет, потому что он никогда уже не сможет даже представить себе, что все без исключения, что он вам сказал - правда. Для него все это просто сказки, красивые очень важные, но они где-то там, далеко в словах пророков, псалмопевцев, святых..., но не его! И никогда не поверит вам, что он с ними равен..., вы понимаете меня, он с ними равен, а почему? Да потому что их нет, придуманы они, мною придуманы, как автор вашей книги. Никому не нужно, чтобы эта книга была написана сегодня, а вот если она оттуда откуда-то, до, куда не достать, а сегодня можно только показать свою эрудицию, находку, открытие и прочие достижения, то тогда она становится очень важной и вот там-то я и вкладываю тот смысл, который люди ждут, как естественный процесс. Потому творцу, как вы говорите не на кого больше опереться в этом мире, как только на меня. У него нет больше никого!
  - Зачем вам это, чего вы добиваетесь, ведь как вы говорите, на вас работают просто армии ваших помощников, которых я видел..., но не слышал. Вы ведь не сможете что-нибудь изменить, тогда зачем вам все искажать, ведь все равно все движется по намеченному пути и, я бы сказал, невзирая на ваши усилия.
  - Мне от творца нужен философский камень. - Стив это произнёс, как само собой разумеющееся.
  - Философский камень? Вы что серьёзно думаете, что он есть?
  - Есть и он даст его мне, только мне, либо человечество больше никогда не будет существовать. У него нет выбора.
  - Но вы же читали мою книгу, там же ясно сказано, что вы просто часть плана творца, как объективно существующая изолированная система, и даже не самая ответственная, но часть, без которой, в принципе можно обойтись, тогда почему вы считаете себя незаменимым?
  - Не я, а вы себя считаете незаменимым. Вы меня где-нибудь слышали или видели... вообще кто-нибудь знает о моем существовании? Никто, вы даже в философский камень не верите, хотя как философ должны были бы чисто логически прийти к выводу об истинном источнике энергии жизни. Творец творит, но не властвует..., это делаю я. Как могу, как хочу, как умею, но властвую. Так кому он может передать источник энергии? Кто ещё может им управлять? Вы? Полина? - Андрей, услышав имя Поли, весь напрягся, как будто его ударили - да, да именно Полина - ваша подруга, где она теперь? Я дал ей все, по сути, передал в управление все финансовые потоки, а смогла она ими управлять, где она теперь? Лежит больная в какой-то дыре, а вы бегаете вокруг неё, бессмысленно суетитесь, пытаясь спасти...? Или вы..., да вы даже книгу свою спасти не можете..., тогда, кому он передаст камень..., кому..., вам? И что вы будете с ним делать? А? На что он вам, вы же абсолютно слабое и бесполезное существо, хотя вы сами лично и способны что-то сделать, но вами нужно управлять, именно управлять, потому что вы сами по себе ничего из себя же не представляете. И не только вы..., все..., все готовы только подчиняться более сильному, понимаете вы теперь, что я говорю. Смысл вашего существования в подчинении, а не в созидании, как вы думаете. Вы просто так - существуете! в мире идей, разглагольствований, размышлений, пусть и интересных, талантливых, умных..., но они же без меня брошены на произвол судьбы, как говорят. Без применения, совершенно конкретного, они не существуют, а я их использую, как любую вещь в этом кабинете.
  - С помощью насилия и обмана вы управляете, и вы считаете, что это управление?
  - Предложите что-нибудь другое. Предложите! Или отнимите, посмотрим кто сильней.
  - Послушайте, но ведь вы меня пригласили не для того, чтобы сказать мне все это, что вам собственно от меня нужно?
  - Мне нужно от вас не много, похоже Полина оказалась не готова..., попробуем, может у вас получится? Вы играли концерт - трио, так вот мне нужно знать, кто автор, кто сделал переложение из квинтета в трио..., и все? Так кто? - Стив, изучающе, смотрел прямо в Андрея, а тот вдруг неожиданно засмеялся, с удивлением посмотрев на Стива.
  - Так вся ваша власть не способна узнать кто автор? А я тоже не знаю, это был всего лишь выпускной школьный концерт, преподаватели нам дали ноты и все, мы же только репетировали, что вы ещё хотите, и зачем вам это, что в этом концерте такого важного? - Андрей улыбался, смотря прямо в глаза Стива.
  - Вы не знаете или просто не говорите, скрываете от меня что-то? Напоминаю, со мной шутить не стоит. - Стив был весь в напряжении.
  - Значит, вы не всем управляете и что-то очень значительное вам всё-таки, как бы вы меня не убеждали в обратном, не подвластно, я правильно понимаю вопрос? А я, наверное, что-то знаю, но вы сами сказали, что я же из себя не представляю ничего, и тут же говорите, что именно что-то принципиальное, может быть самое главное, я как раз и знаю. Парадокс. Видимо что-то не складывается в построенной вами изолированной системе, не так ли? Распадается, на несуществующие системы?
  - Ваш сарказм понятен, но... неуместен. Все, как вы правильно сказали, распадается, потому что пришёл момент нулевой точки - абсолютного разъединения. Философский камень необходимо передать в руки тому, кто готов его использовать - это источник жизни, потому все ваши рассуждения ничто с тем, какой выбор сделает Творец. Начинается процесс сборки, для нового глобального цикла, только теперь он не в рамках изолированных систем, вот о чем ваша работа Андрей, вот что вы хотели дать людям - передать им возможность права выбора. Да вы правы, сейчас, в нулевой точке только каждый отдельный человек принимает решение и никто не может ему запретить это... и я не могу, но я закрыл вас, и Творец ничего не сможет сделать с этим, ничего. Они по привычке, по инерции, верят только мне, хотя и не подозревают об этом, как они же говорят - так принято!
  - Ну, а причём здесь трио, не понимаю?
  - Потому что это материализация энергии, заложенная в философском камне, таким образом, он заявляет о себе в нашем мире, он проявил себя через ваше трио - он выбрал тональность и инструменты. Вы не знаете об этом, а я знаю, я ждал этого и готовил это, потому мне просто надо знать, кто автор..., больше ничего от вас не нужно, он и так придёт ко мне, а вы, либо будете со мной, либо вас вообще не будет и никого не будет, вы понимаете это или вы совсем дурак? - Стив говорил зло, в упор глядя в Андрея.
  - Нет, не понимаю, и потому пожелаю вам успехов и, пожалуй, пойду. Наверное, я разочаровал вас, ну что уж с этим поделать..., если я дурак! - улыбаясь, сказал Андрей, вставая с кресла.
  
  "Кто видел не видал за всех не прочь пойти к себе
  Мне видимо пришёл тот взгляд к кому ещё
  Ещё ему могу дарить мне не суждено тебя спросить
  Кто сам пришёл к кому и где
  Не тот ли человек пришедший для него
  К нему идти и где же жить тебе"
  
  
  Из тетради Андрея:
  "Спеша на встречу с Ним и думал о всевозможном: о себе, о людях, вообще и музыке ..., именно тогда, когда звучит партита до минор.
  А как думать о музыке, когда это вовсе и не музыка? А что же это тогда спрашиваю себя?
  Спешу увидеть человека, представляющего интерес для всех людей, человека, посвятившего жизнь для понимания музыки - той музыки, которую считают венцом гения вообще, а чаще всего, не понятой никем.
  Потому, как лично считаю, что он музыку не знал и не пытался её узнать. Человек видно решал совсем иные проблемы и писал совсем о другом, а не как Мы думаем "музыку". Думал ли он о вселенной и душе - пожалуй, что и нет. И об этом не думал. А думал ли он вообще - вот это, пожалуй, да, но только не о музыке. Ради всего святого послушай его руки, когда он готовит орган и посмотри в его глаза, когда он идёт после "мессы". А если я спрошу его, что он любит? Уж во всяком случае, не покой "души и тела" и не размеренный образ жизни в облаке счастья и бремени домашних дел. Семья его для пользы всего, что мы называем семьёй, не годилась, пожалуй. Педант он был отчаянный.
  
  Тебе.
  Не оставь без вины
  Отвечай за себя
  И, другим поручая ответ,
  Вдруг, вздохнув, у стены
  Опрокинулся свет
  И затих разговор тишины.
  Я задумал покой
  Я задумал уйти
  От себя мне не спрятаться
  Что ж?!
  Помоги мне, и ты
  У стены помолчи
  И услышишь ты плачь тишины.
  Городов моих дум
  Через реку времён
  Пронеси тихо, бережно так
  Чтобы смерть отошла
  Чтобы слабость утешь
  Ты - что совесть
  Времён тишины"
  
  Выйдя от Стива, Андрей глянул на часы и сразу, сломя голову, понеся на вокзал, чтобы успеть на последнюю электричку. У него даже на мгновение не возник простой вопрос, а зачем ему сейчас ехать, Поля уже спит, ну завтра бы съездил днём или утром, но он бежал, бежал изо всех сил, боясь опоздать.
  Андрей приехал уже поздно ночью и, проходя по дорожке вдоль окон, видел, что в квартире Поли темно. Был довольно тепло: "Поля, наверное, уже спит", - решил для себя Андрей. Он вошёл в квартиру и, не зажигая света, стал на кухне тихо вынимать из сумки продукты, которые принёс, приготовленные ему для Поли ещё утром мамой, когда почувствовал, какой-то звук. Он заглянул в комнату и увидел, что Поля в темноте лежит на кровати, лицом к стене, сжавшись в комочек, и вздрагивает.
  - Поля, у тебя все в порядке? - Андрей спросил тихо и осторожно, не зажигая света и присаживаясь на стул рядом с кроватью. Поля молчала, но Андрей чувствовал, что ей плохо и её прямо трясёт, потом он услышал, что она плачет, тихо и горько.
  - Поленька, ну что с тобой, что я могу сделать, ты скажи...? - Андрей опустился на колени рядом с кроватью и наклонился над Полей. Поля молчала и плакала, плакала навзрыд, не останавливаясь, а Андрей растерянно, как мог, всеми силами старался её успокоить, что-то говорил, принёс воды, давал лекарства, просто сидел рядом с кроватью и ждал.
  Рассветало, Поля проснулась и открыла глаза, рядом с ней, на полу сидел Андрей, положив голову на кровать, у её коленей и спал. Она некоторое время смотрела на него, как он спит, потом высвободив руку из-под одеяла, она осторожно погладила его по голове. Андрей от прикосновения сразу очнулся, растерянно огляделся, видимо не сразу сообразив где он. Потом с трудом поднялся, разминая затёкшие ноги и руки, сел на стул и притих, глядя на Полю. Поля смотрела в окно.
  - Андрей, сядь рядом со мной..., пожалуйста, - попросила Поля совсем тихо, - Андрей сел на край кровати и сложил руки на коленях. - Мне надо сказать тебе..., а я не знаю, как..., понимаешь, очень давно, там, в другой жизни, ещё совсем девчонкой я обманула одного человека... не нарочно, случайно, я даже и не знала, что обманула, не догадывалась..., так вот, вчера я, вдруг, это поняла, что это обман. Я все время думала, что это просто так, ничего, глупость..., а вчера совершенно отчётливо поняла, что я совершила, - Поля говорила, не отрываясь, глядя в окно, - можно сказать себе, что ничего, попроси прощение и все пройдёт..., не пройдёт, я теперь знаю, что это самое страшное на свете, я это увидела вчера, я могла умереть и тогда обман бы остался навсегда со мной... - Поля опять еле сдерживалась, чтобы не заплакать, она кусала губы и закрывала их рукой в одеяле. - Я смотрела на тебя тогда, как ты стоял перед всеми, сосредоточенный, сильный, смелый..., такой красивый... и вдруг прыгнул назад в пропасть, у меня тогда от испуга сердце остановилось, я думала, что ты разобьёшься, утонешь, погибнешь..., тебе не представить какую гордость я тогда испытала..., нет, это была не влюблённость или симпатия, я впервые тогда отчётливо почувствовала, что она есть, что я люблю. Кого или что я тогда ещё не понимала. Самое страшное на свете Андрей, это признаться себе, что любишь..., потому что ты идёшь совершенно голая, беззащитная, у всех на виду, и каждый нерв оголён и болит, а вокруг неисчислимые люди, народы, толпы, общества... все смотрят на тебя и каждый косой взгляд, каждый возглас, звук, жест..., как раскалённым металлическим прутом или тесаком... рубит, крошит, убивает... любовь разрушается от каждого удара, разрушается..., разрушается. И я тогда спрятала свою крохотную, только родившуюся любовь, так далеко и глубоко, что даже забыла о ней... от страха, сбежала от неё, бросив, как маленького ребёнка. А вчера я вдруг представила, если бы я тогда умерла в больнице, то и любовь умерла бы вместе со мной..., она бы умерла.... Это она мне помогла выжить, она сделал так, чтобы я жила.... Я теперь ничего не боюсь и никого..., её никто не тронет и не обидит, - Поля вдруг резко села на кровати и крепко-крепко обняла Андрея за шею, как тогда она обняла папу на похоронах. Андрей хотел обнять Полю, но не решался, руки застыли, боясь прикоснуться к ней. - И вдруг ты вчера не пришёл, тебя нет, а я каждую секунду считала, и все ждала тебя..., я каждый день тебя ждала...
  Он прижал Полю, хрупкую, вздрагивающую и хлюпающую носом, крепко к себе.
  - Я дурак Поля..., такой дурак, тебе даже не представить...
  - Ну да, ты дурак..., самый умный и самый благородный..., самый любимый дурак на свете, - Поля, сквозь слезы, смеялась ему прямо ухо.
  
  
  "Нет причин для блага
  И нет причин все отрицать
  Стать тем кто слушает и слышит
  Если ты станешь всезнающим то кто к тебе придёт
  Тот миг вдохновения преобразующий бытие
  И сознание людей и животных
  И твоя природа примет облик сущего"
  
  Прошло полтора года. Как-то днём, когда Андрей был на работе, а Поля занималась по хозяйству, в маленькой квартирке загородом раздался звонок в дверь. Поля открыла дверь, на пороге стоял Витя, узнав его, Поля радостно обхватила его за шею, со смехом начала целовать в обе щеки, а потом за рукав потащила в дом. Витя был в той же походной куртке и штанах с множеством карманов. Он сбросил рюкзак на пол, повесил куртку и, стащив сапоги, вопросительно смотрел на Полю, та его подталкивала впереди себя в комнату, глядя сзади на торчащий отовсюду свитер, на болтающиеся носки на ногах, она улыбалась и покачивала головой.
  - Ну, где твоё чудо? - войдя в комнату и оглядываясь, спросил Витя.
  - Ты, наверное, голоден, давай я тебя покормлю?
  - Не... не надо, чего-нибудь сладкого с чаем.
  - Мы тут сливы немного собрали, я варенье сварила, будешь?
  - Во, то что надо.
  Поля приоткрыла дверь в соседнюю комнату, на полу с серьёзным видом сидел и играл с мягкими шариками годовалый ребёнок, увидев входящую маму, ребёнок поднял голову и внимательно смотрел на входящего вместе с ней мужчину.
  - Вот познакомься, это наш сын, Алёша...,
  - Ну, ты пока иди там по хозяйству, а мы тут с ним сами пообщаемся, - Витя сел напротив малыша на колени. Поля вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Накрыла на стол, заварила чай, пошла звать Витю. Войдя в комнату, Поля увидела, что он все так же сидит на коленях, а прямо у ног сына сидит маленький бело-рыжий с золотистым отливом котёнок. Алёша подталкивал шарики в сторону котёнка, а тот останавливал их лапкой и подталкивал обратно к ребёнку.
  - Котёнок..., это ты принёс? - Поля села на корточки рядом.
  - Они подружатся... он позаботится о нем, не волнуйся..., Тимкой зовут.
  - Тимкой... ну что ж Тимофей, добро пожаловать, - сказала Поля, смотря, как сын увлечённо играет с котёнком.
  Поля сидела на кухне напротив Вити и, улыбаясь одними глазами смотрела, как тот с удовольствием ест простую булку, намазанную вареньем, запихивая её пальцами в рот, весь измазался, накапал повсюду на стол.
  - Вить..., это может быть глупость или нелепость после стольких лет спрашивать об этом..., кто ты? - спросила Поля.
  - Я..., Поля, - сказал Витя, запихивая очередной кусок в рот и облизывая пальцы от варенья, - Алхимик.
  - Алхимик..., - удивлённо повторила Поля, - почему все толковые ребята, такие охламоны? - сказала она, оттирая салфеткой от варенья стол перед ним.
  Они сидели ещё около часа на диване и рассказывали друг другу о том, как живут, что нового произошло, на что надеются. Уже одевшись, в прихожей, Витя раскрыл рюкзак и достал из него маленький свёрток, завёрнутый в рваную, грязную тряпку.
  - На, держи, теперь он Ваш.
  Поля развернула тряпку, на ладони лежал небольшой сероватый камень, каких без счёта лежит в горах, он чуть искрился отражённым светом и внутри него было еле заметное голубоватое равномерное свечение.
  - Нам? А куда его положить, вдруг потеряется?
  - Нет, этот не потеряется, - улыбаясь одними глазами, сказал Витя. - Привет Андрею, - уже с лестницы услышала Поля его голос.
  
  ***
  "Всякое пребывает в покое
  Кто ясно изложит свой взгляд сознание подскажет дальнейшее
  Видение не ограничено видимым и придуманным
  Оно даст постичь что есть сущность познаваемого"
  
  Дочитав, Старик закрыл книгу и положил её на полку огромного шкафа, стоящего вдоль каменной стены.
   Старик, сгорбившись, шёл по центральной аллее вдоль мраморных скульптур богов, прямо к старинному большому особняку, над которым в этот момент в зените стояло солнце, все двери были настежь открыты. Как только старик переступил порог дома, раздался звук колокола, возвещающий полдень. Войдя в центральный зал, он остановился посередине. В креслах на возвышении сидели Стив и Анна.
  - Ты принёс камень? - Стив спросил требовательно с нотками нетерпения, при этом улыбаясь одними уголками рта.
  - Да, принёс, - старик учтиво, чуть обозначил поклон головой.
  - Ну, так дай его мне! - Стив встал с кресла.
  - Не торопись Стив, я сказал, что принёс, но я не говорил, что отдам его тебе, - старик улыбался одними глазами.
  - Как!? - Стив был в бешенстве, - ты, что говоришь такое старик, ты уже отдал его... Кому? - Стив, буквально не владея собой орал, брызжа слюной.
  - Тому, кто дал камню его значение, кто является носителем истинной сущности нового мира. Цикл закончен, а новый, хотя он и продолжает свой путь во времени, но в сущности своей бесконечен, и он уже вступил в свои права.
  - Что теперь будет? - Стив стоял, поражённый его лицо дёргалось в непроизвольных судорогах, на губах в углах рта выступала пена.
  - Ты же хотел вечной жизни, разве не так?
  - И что, я получил её, я теперь в вечности?
  - Да! - сказал старик, направляясь к выходу, - остановившись у самого порога дверей старик, не поворачиваясь, сказал в проем дверей, - прощай Стив, прощай прекрасная Анна, - и вышел. Видимо поняв, наконец, последние слова старика, на весь дом разнёсся истеричный захлебывающейся хохот Анны.
  
  "Принцип существования
  Есть ли то о чем мечтает человек
  Кто идёт и куда - вопрос заданный мне
  То есть кто идёт - что ответить
  И есть ли доля того что надо назвать ответом
  Ему ли не знать того, что уготовано мне
  То есть каждого путь"
  
  В бесконечных просторах Вселенной можно, если очень постараться, увидеть бесцельно плавающий крохотный мыльный "пузырёк", внутри которого, при желании, можно ещё разглядеть кусочек парка, дорожку и домик. Но не более.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"