Сам хозяин квартиры спал в своей, такой же, как он сам, небольшой кровати. Кровать была мягкая, теплая, и вообще замечательная, особенно после двух дней без сна, в который Хадзака Кадзиме, блаженно улыбаясь, провалился. Снилось ему что-то хорошее, светлое, и наверно эротическое, но еще не до конца хентайное. И первая мысль, которая загорелась у него в мозгу адским пламенем, когда в позвонили в дверь, была: "Да вы все ох@ели!". Мысль эта была на английском, так как у великого и могучего японского языка не было мата. Позвонили еще раз - Хадзаки приподнялся с постели и громко с чувством пожалел, что у японского нет мата. Когда на дверном звонке нажатием кнопки стали наигрывать мелодию, писатель невольно приблизился к тому чтобы совершить лингвистическую революцию и его таки придумать. Ибо - надо!

Вскочив с постели как был, в присподнем, шлепая босыми ногами, он понесся, ну как мог, открывать. Будь он менее разъярен, он бы обязательно узнал эту мелодию, но вот только сейчас Хадзаки какие бы то ни было мелодии слушать не хотел, а хотел он именно спать! Спать, спать и еще раз спать! А вместо этого он носиться по квартире в одних трусах посреди ночи, потому как какому-то идиоту, чтоб ему руки отрезало, приспичило своим поганым пальчиком жать на звонок!

- Да прекрати ты... - было закричал Кадзиме, и как это бывает, осекся.

В голову ему тут же полезли странные мысли, но, найдя среди них самую нормальную, он взял себя в руки и заговорил грозно, обращаясь к престранному визитеру в льняном плаще, который уже никуда не звонил, а, только виновато улыбаясь, потирал руки в смущении.

- Я очень рад, что вам нравиться мое творчество, - зло заговорил писатель и натянуто улыбнулся, оставаясь по-прежнему в одних трусах, - но могли бы вы не сейчас не впредь мне посреди ночи не звонить?! То, что вы вырядились одним из моих персонажей, еще не дает вам никаких особых привилегий! Вот были бы вы Нагой Змеюкой, я бы подумал, а так вы ей не являетесь, попрошу вас удалиться! - и Кадзиме захлопнул дверь. Сделав пару шагов, он с искренним желанием убить этого фаната обернулся - в дверь снова звонили.

- Я по прежнему благодарен за вашу поддержку, - открыв дверь, чуть ли не орал бедный писатель, - но я смею настаивать, что бы вы меня покинули! - и не дав ночному гостю и слова сказать, вновь захлопнул дверь.

Сделав пару шагов, он обернулся - в дверь, слава богам не звонили. Постояв так немного, в полуобороте, он, наконец, выдохнул свободно и зашагал обратно в спальню. Уже приподняв одеяло и одну ногу Хадзаки замер - теперь к нему стучали. Описать, что он чувствовал в этот момент, несколько сложно, но ему стук не понравился. Вернув занесенную ногу в исходное положение и сжав кулаки, он с глазами полными уверенности понесся открыть дверь в третий раз и сделать еще что-нибудь. "Что-нибудь жестокое, да..." - и эта мысль приятно согрела душу писателя, в то время как его тело уже начало немного подмерзать. Дверь он открыл и, не глядя, с занесенным над головой кулаком подался вперед. Правда, тут он понял, что перед ним никого нет, и стоит он на общей площадке в одних трусах продуваемый всеми ветрами. Хадзаки немедленно покрылся гусиной кожей и в попытке согреться обхватил сам себя и задрожал. Захотелось домой. Уже закрыв за собой дверь, до него дошло и то, что все еще стучат, и не куда-нибудь, а в окно! Которое было мало того, что на тринадцатом этаже, так еще и в спальне, из которой он только что выскочил. Прошептав что-то на английском, он, не спеша, грузно переваливаясь с ноги на ногу, направился к источнику звука. Скрытыми за занавесями, зелеными в белый горошек, которые Хадзаки никогда не нравились, этот источник немедленно открылся, когда эти дурацкие занавески писатель сорвал к чертовой матери.

За окном, в люльке, которой пользуются обычно только мойщики окон, на раскладном стуле сидел все тот же ночной посетитель в костюме и прическе Кселосса и по-прежнему виновато улыбался. Точно также как было сложно сказать, что уставший писатель чувствовал, когда он услышал стук, так же сложно было сказать, что его обескуражило больше всего. То, что ночной посетитель сидел, закинув ногу на ногу, превращая всю эту ситуацию в дикий нелепый фарс? То, что этот парень умудрился, чуть ли не со сверхзвуковой скоростью взломать пару тройку замков и пробраться на крышу и спуститься вниз, поставив вопрос о психической вменяемости писателя? То ли эти черные лакированные туфли, чьи начищенные носки блистали в лунном свете не хуже лампочек?

Черт его знает. А еще эта сволочь улыбалась ну очень виновато и очень по-доброму.

Хадзаки решил что это ситуация не стандартная и разрубить ее обычными методами бесполезно, как и избавиться от этого престранного субъекта, что в сущности было одним и тем же. Пришлось попустительствуя этой дурацкой улыбке открыть окно.

- Ты от меня отстанешь? - спросил писатель.

- Я с крайним неудовольствием вас мучаю, - начал гость и кротко склонил голову, - но я не могу из уважения к вам просто появиться в вашей квартире без приглашения. Поэтому, прошу, разрешите войти.

- Из уваж... - Хадзаки закашлял от попавшей в не то горло слюны, и откашлявшись, задал резонный вопрос:

- Вам делать нечего?

- Немного, - откровенно признался гость, но добавил, что обещает не разочаровать, если ему позволять войти.

- Если я тебя не пущу, ты опять стучать будешь?

- Поверьте, мне будет это также неприятно, как и вам.

- А если я полицию вызову? - задал не менее резонный, чем в прошлый раз вопрос писатель.

- И, к сожалению, вам придется заполнять бланки, давать показания, и выспаться вам уже не удасться. Я гарантирую вам, что сполна расплачусь с вами за ваше радушие, - тут ночной гость поднялся и поклонился столько, сколько позволяла подвесная платформа с ее металлическими перилами.

- Они тебя просто в участок заберут - ты хулиган и ничего больше.

- Ну, если я буду кричать о том, что просто хотел купить у вас немного дури, то вопросы кое-какие вам все-таки зададут.

Писатель обреченно признал - эта сволочь была права, и если он хотел как можно быстрее закончить с этим ему придется впустить этого ненормального, который с виду агрессивным не выглядел вовсе, а даже наоборот вполне себе респектабельным молодым человеком. Только вот этот "респектабельный" косплеер приперся в три часа ночи и за минуту каким-то образом умудрился покрыть расстояние более трехсот метров, поднявшись с тринадцатого этажа до крыши тридцати этажного дома и спуститься вниз на механизме, который проделывал в двое меньший путь как минимум за минут десять.

- И чего ты хочешь?

- Поговорить, - невинно отозвался гость.

- И чем ты собираешься расплачиваться, - неожиданно для самого себя спросил Хадзима.

- Скажем так, я волшебник и покажу вам пару трюков, - и "косплеер" расплылся благожелательной улыбке.

Писатель ухмыльнулся, и, пропуская гостя в свою квартиру, предупредил:

- Тронешь моих роботов - убью.