Федотов Николай : другие произведения.

Седьмая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Да, каким-то чудом писатель пустил в свой дом этого странного полуночного косплеера, который, стоило ему попасть в квартиру таки начал трогать его чертовых роботов.
   - Не тронь! - потребовал Кадзаки, набрасываясь на гостя. - Я же сказал не трогать!
   Тот виновато улыбнулся и аккуратно, чтобы не сломать поставил игрушку обратно на полку, к своим таким же механическим собратьям, хотя только что чуть этому роботу голову не оторвал.
   - Я думал - вы шутите.
   - Я не шучу, говоря о том, чтобы ты их не трогал! - уверенно уточнил писатель и указал на дверь. - А теперь, будьте добры выйдите, я хотя бы оденусь.
   Посетитель окинул Хадзиму взглядом и как не в чем небывало заявил, скромно улыбаясь:
   - Так вы одеты. Разве вы не видите?
   Столь странное заявление, особенно с учетом того что секунду назад ничего кроме трусов на писателе не было, не могло не удивить. Вот только проблема заключалась в том что это было секунду назад, а сейчас он был одет мало того что в майку с пингвином, так еще и свитер, теплые носки, и спортивные штаны, которые писатель надевал на свои велосипедные прогулки по парку.
   Кадзаки натурально начал втыкать на собственную одежду, которая и появилась неизвестно откуда и оделась неизвестно как. Что сказать, Хадзима удивился, даже рот как-то сам открылся, и остался в таком положении. А посетитель привлек внимание щелчком пальцев, резко выбросил руку раскрытой ладонью в лицо. Кадзаки попытался увернуться, но ничего кроме как мысли в голове "Черт!" он произвести не успел, как ему закрыли глаза, и на короткое мгновение он перестал, чтобы, то, ни было видеть. Тут же ему показалось, что пол из-под его ног выскочил и исчез куда-то, а его самого как-то закрутило, скомкало престранно, но не больно, и тут же оставило в покое. Глаза ему уже никто не закрывал, но сам он открыть их попросту боялся - кто ж знал, что ему придется увидеть?
   - Да вы не бойтесь, - донесся голос ночного гостя. - Ничего такого не случилось. Просто откройте глаза.
   Писатель медленно послушался. И что он увидел? А увидел он то, что сидит за своим столом на своей кухне, никак не на раскаленной плите, а на собственном стуле, а перед ним его же родная чашка, в которую странный визитер из нестранного фарфорового чайника наливал, почему то кофе. При этом он улыбался, как и всегда, впрочем.
   - Признавайтесь - кто вы такой? - зашептал писатель и попытался вскочить. Не получилось - ноги стали совершенные ватные от страха и слушаться не хотели.
   - Ну вот, вы напугались, - покачал головой гость, налил кофе уже себе, в белую, такую же, как у Кадзаки чашку. - Вы пейте, пейте. У вас и сил прибавиться и дрожь пройдет, - добавил он, и словно показывая, что опасности нет, поднял свою кружку и принялся тихонько отхлебывать.
   Писатель поглядел на гостя и не уверенно попытался проделать то же самое. Правая рука дрожала и вместе с ней задрожала и чашка. Выдохнув, писатель приложил левую, но и это не помогло - и эта дрожала.
   - Ну что вы так, право слово, - выдохнул ночной гость, и, отложив свою чашку и перевесившись через стол, взял в свои ладони ладони писателя. Коротко кивнув, как бы говоря "Все в порядке", осторожно помог немного выпить. На удивление, гость не соврал, и писатель почувствовал, как страх просто испаряется, а на его замену приходит приятное тепло, разливающееся по телу. Тепло оказалось очень приятным, таким, что захотелось закрыть глаза и просто пить, пить, и - тут писатель закричал дурным голосом, и дернулся, опрокинув чашку на себя. Стало еще больнее - в дополнение обожженным рукам "горел" обожженный пах. Кселосс элементарно забыл, что керамика имеет свойство нагреваться. Вот и писатель обжегся - теперь немного скрючившись, он скакал на месте, еле сдерживаясь, чтоб не сказать чего-нибудь английского издавал эмоциональные звуки "Ы-ы-ы!" "Т-ц-ц-ц" и так далее.
   Теперь гость улыбался виновато, но быстро поднявшись из-за стола, также быстро подскочил к писателю, схватив руки Кадзимы просто подул на ладони, при этом успев сесть на колени. Боль тут же прошла, и кожа потеряла свой неестественный красный оттенок. Как-то так получилось, что и гость и хозяин квартиры посмотрели туда, куда пролилось кофе. Потом друг другу в глаза.
   - Я туда дуть не буду, - решительно заявил гость.
   - И не надо! - подтвердил растерянный и ошарашенный всем происходящим писатель. Сделалось неловко.
   Гость быстро поднялся с корточек и отошел за новой кружкой. Пришлось лезть в кухонные шкафы, развешанные здесь и на стене и на полу, чем собственно он и занялся, принявшись открывать шкафчики один за другим, понятия не имея, где тут чашки лежат.
   - Так... кто вы?
   - Неужели вы не узнали меня? - искрение удивился гость, и раскрыв нужный отсек, с тихим "да-с!" выхватил чашку как гранату, после чего резко обернувшись на каблуках поставил ее перед писателем. Он кстати уже сидел, и совершенно не понимал, куда делась старая, ведь она-то не разбивалась.
   - Так вот я говорю, - начал ночной визитер, наливая новую порцию кофе хозяину квартиры, - говорю, что вы бы могли меня узнать. В конце концов, я специально для вас надел этот старый свой костюмчик.
   Писатель, было, открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут же захлопнул его - сначала он хотел сказать что это нелепо, а потом, припомнив череду странных событий, говорить подобное просто не решался. На самом деле, Кадзаки ни на секунду о странностях не забывал, а старался понять, осознать, он все это время думал о них, но по какой-то старой привычке, что стоило ему их сопоставить с реальностью и тут же в его голове появлялась громадная стена с надписью по всю ширь "ЭТО БРЕД! ВЫМЫШЛЕННЫЕ ПЕРСОНАЖИ НЕ СУЩЕСТВУЮТ!".
   - Если вы надеетесь, что я сам скажу, кто я, - заговорил гость снова, уже попивая свой кофе напротив, - то вы заблуждаетесь. Не могу же я все решения принимать за вас, огорошивая чем-то невероятным каждые несколько минут.
   -Простите, - как-то само вырвалось у Кадзаки, - но все, же я не могу признать, что вы... Кселосс.
   - Почему же? - спросил гость удивленно и улыбнулся. - Неужели я не похож на него?
   Кадзаки отрицательно помахал головой.
   - Нет-нет, вы похожи... похожи настолько, насколько возможно человеку походить на рисованного персонажа, что меня.. пугает просто, - выдохнул писатель.
   - Если вы будите так нервничать, вы же просто сойдете с ума, принимая все это всерьез, - жалостью в голосе предостерег ночной гость, после чего указал на чашку кофе кивком головы. - Вы пейте, пейте. Этот кофе я варю по рецепту моей дорогой матушки.
   Кадзаки покорно взял в руки свою кружку и принялся потихоньку отхлебывать. Кофе на самом деле был недурен, как и в первый раз, и как свитер прекрасно согревал, вот только писатель помнил, что никакого рецепта чудодейственного кофе от Повелительницы Зверей он не придумывал, да и...
   "Нет. Бред, бред, бред" - пронеслось у него в голове, прекратив всякую мыслительную деятельность в этом направлении.
   - Не стоит принимать это все всерьез, еще раз вас прошу, - добродушно попросил ночной посетитель и вновь улыбнулся. - Вы лучше как я - у-лы-бай-тесь, и все.
   Писатель невольно последовал совету, глядя на меланхоличную физиономию своего собеседника, который улыбаться, как уже стало понятно, любил и делал это постоянно. При этом он обладал таким количеством вариаций улыбок, что создавалось впечатления, что обычного выражения лица у него просто нет. Как это выглядело? Ну, например вы расстроились, а он расстроено улыбнулся, вы разозлились и оскалились, он зло улыбнулся, вы спокойны, он спокойно улыбнулся и все в таком же духе на протяжении всего общения. Как у него это выходило вообще никому неведомо, но выходило. И эта сволочь была чертовски обаятельна, и писатель невольно поддался этому влиянию, но все же.
   - Нет, я хочу на самом деле хочу, чтобы вы были Кселоссом, - заговорил Кадзаки тихо, после чего воскликнул. - Это же просто невозможно!
   - Ну, тогда я не Кселосс, - с улыбкой предложил гость и тут же добавил, - как и вы не Кадзаки.
   Писатель опешил и растерянно захлопал глазами.
   - Просто шучу, - пояснил "не-Кселосс" и вновь улыбнулся, - вы же знаете кто вы, так? Так зачем столь поспешно удивляться? Поверьте, ни один мир не стоит наших с вами нервов.
   - Вы...Ты Кселосс? - уже совсем непонятно с какими эмоциями спросил писатель.
   - А вы Кадзаки? - отвечал вопросом на вопрос "не-Кселосс" с эмоциями прежними и лучезарными.
   - Да. Да я Хадзима Кадзаки.
   - Уверенны? - продолжал улыбаться гость.
   - Да, черт побери, уверен! - не выдержал бедный писатель, едва вновь не опрокинув чашку.
   - Ну, тогда и Я - Кселосс Металиум, - престранно представился Кселосс, наконец, и принялся наливать новую порцию кофе. Себе, разумеется - Хадзима до сих пор свое так и не допил, что гость не преминул заметить и укорить. Разумеется, укоризненно улыбаясь.
   - Ай-ай-ай, так кофе и остыть может. Вот вы не пьете, и мне начинает казаться, что я плохой кофе делаю.
   - Нет-нет, кофе хорош, - поспешно заговорил Кадзаки и улыбнулся натянуто, - просто пить не хочется совсем. Извините меня.
   На это Кселосс было хотел рассмеяться, но вовремя приставив кулак к губам, просто тихонько прыснул смешком, и заговорил удивленно:
   - Извинить вас? Да что вы?! Я приперся к вам посреди ночи, заставил бегать по дому в одном нижнем белье, хоть и невольно, после чего обжог вас по глупости. Тут я должен извиняться, а не вы.
   - Да-да, вы правы, - все также растерянно и поспешно согласился писатель и тут же ойкнул про себя от осознания того, что сейчас сказал, и посмотрел на гостя с опаской. А гость был добр, мил, обходителен и просто улыбался. Вот тут до писателя, наконец, дошло.
   - Кселосс, сволочь, ты же издеваешься надо мной?
   На что гость отнял одну руку от чашки и продемонстрировал писателю два пальца: большой и указательный, как будто гильзу маленькую сжимал.
   - Самую чуточку.
   - Ах, ты же... черт побери, это и вправду ты, - выдохнул писатель и улыбнулся.
   - Ну, столь поспешных выводов я никогда не делаю, - заметил Кселосс. - Знаете, я давно отказался решать, кто я или кто бы то ни было еще по имени. Теперь я стараюсь определять Ху из Ху, так сказать, по действиям.
   - Ты что сам не знаешь, Кселосс ты или нет? - опешил писатель.
   - Я, мой дорогой создатель, встретил такое количество разнообразных созданий, называющих себя всякими именами, что уже этим именам не верю. И богов я видел, и демонов, и чертей, и людей. Персонификации еще всякие, ну, они себя так называли. И практически всегда оказывалось так, что боги не боги, демоны не демоны, а черти не черти, вот так, - глубоко мысленно заметил гость и отпил из своей кружки, а после предложил. - Вы бутерброды хотите?
   Писатель поглядел на свой немного округлый живот, который был виден даже через свитер и вздохнул.
   - Нет, спасибо. Приходится следить за фигурой.
   - Какая жалость, - покачал головой Кселосс, а сам без комплексов, раскрыл свою походную сумку, достал на свет вакуумный контейнер с бутербродами.
   Под взгляд совершенно недовольного таким положением дел писателя, он, абсолютно не стесняясь, открыл коробку и приступил к планомерному уничтожению прямоугольных кусочков хлеба с колбасой и зеленью, запивая все это дело своим любимым кофе. Разве что не причмокивал.
   - Так и живем, - пояснил Кселосс и для ясности откусил еще один небольшой кусок бутерброда, отпил кофе, после чего, сволочь такая, от удовольствия зажмурился.
   - Я вижу, - подтвердил писатель и сглотнул слюну. - Но все же, как ты попал сюда?
   - Ну, как сюда попадают? - пожал плечами Кселосс. - Появился здесь, осмотрелся, и решил к вам зайти, я всегда так делаю.
   - В смысле всегда? - не понял писатель.
   - Я имею ввиду что вы отнюдь не единственный Хадзима Кадзаки, которого я встречаю. Вы..., -тут Кселосс задумался, поднял глаза к небу, забормотал что-то, откусил кусочек бутерброда, после чего огорошил, разжевав и проглотив свою пищу, - вы четыреста сорок седьмой Кадзаки.
   С писателем сделалось плохо - у него закружилась голова, и он бы рухнул со стула прямо на пол, если бы Кселосс как-то невероятно быстро оказался рядом, обхватил за плечи и усадив обратно дал выпить кофе. Напившись, Кадзаки тут же полегчало - сознание просветилось и силы вернулись.
   - Я говорил не принимать все это всерьез, - укоризненно покачал головой Кселосс. - Вы в порядке?
   - Теперь да, - кивнул писатель и выдохнул.
   - Не будите больше? - спросил Кселосс и не улыбнулся.
   - Нет-нет, все в порядке.
   - Вот и славно, - сказал Кселосс и уселся на свое место.
   - Как такое вообще такое возможно? - снова спросил Кадзаки измученно. Он все равно хотел знать - его sci-fi пристрастия очень плохо сказались на его любопытстве.
   - Знаете, как говорят, - заговорщески зашептал Кселосс и хитро прищурился, - "в любом мире значение имеет лишь ваше Эго".
   - И что это значит? - опять не понял писатель.
   - А это значит, что ровным счетом не имеет значения, скольких там Кадзаки я встретил, и встретил ли вообще. И также не имеет значения, как я сюда попал. Важно то, что я сделал все, чтобы с вами встретится, как бы ни называли это невозможным, вот и все, - пояснил Кселосс и снова принялся за свой кофе и недоеденный бутерброд.
   - Не имеет значения?
   - Нет-с, никак не имеет, - повторил Кселосс для ясности.
   - И вы хотели встретиться со мной? - спросил писатель и улыбнулся.
   - Разумеется, хотел, - подтвердил Кселосс. - И хотеть буду. Вы покажите мне того, кто не хотел бы встретится с тем, кто его создал и с тем, кто им управляет.
   Кадзаки встал и поклонился, приложив одну руку к груди, говоря:
   - Я благодарен вам, что вы приняли меня, как своего от... - тут он осекся. Он понял вдруг, что Кселоссом он то не управляет да и не придумывал ничего такого, а значит...значит...
   - Все верно, я не могу с вами встретиться, - предвосхитил вопрос Кселосс, - потому как это как бы грустно не звучало просто невозможно. Ну да, я что-то там пытаюсь, но, к сожалению и, увы. Но я вижу, вы опять принимаете все всерьез?
   - Я не понимаю просто! - воскликнул Кадзаки. - Это же нелепица! Вот я, вот вы! Значит, мы встретились, нет?
   - Ох, мой дорогой создатель, в мире было все так просто, я бы давно считал себя богом. А так... а к черту все это! - бухнул Кселосс. - Просто помните, ничто не имеет значения кроме вашего Эго.
   Писатель просто столбом стоял и лицезрел, как Кселосс уминает бутерброд, уже третий. А сейчас вот кофе запивает. И молчит, паразит, молчит. Писатель задумался. И тут его осенила догадка, которая, его еще и разозлила.
   - Вы что, меня за настоящего не считаете?! Да?!
   - Бинго! - довольно воскликнул Кселосс, но добавил, - А какое это имеет значение?
   - Моя жизнь, мне кажется, имеет значение!
   - И, увы, вам это только кажется, - покачал головой гость. - Все что вам на самом деле нужно - оптимизм и умение на все наплевать. Потом что-нибудь да придумаем.
   - При всем к вам уважении, Кселосс-сан, - зашипел писатель недовольно, - но я не могу наплевать на собственную жизнь!
   Гость вдруг стал серьезным, положил чашку на стол, отложил бутерброд, и поднялся. Улыбки на его лице не было. Писатель замер.
   - Вы встаньте-встаньте, так у нас ничего не получится, - потребовал Кселосс и "заставил" Кадзаки подняться и встать плечом к плечу.
   - Так теперь поднимите правую руку, как я, - вновь потребовал Кселосс и действительно поднял правую руку. Писатель невольно проделал тоже самое.
   - Мы глупо выглядим, - заметил он.
   - Это временное неудобство, - успокоил его Кселосс и продолжил, - А теперь, вы выбросите правую руку резко и вниз. Повторяйте за мной, - и Кселосс затянул "А-А-А".
   "А-А-А" - затянул писатель также.
   - Хуй с ней!
   - Хуй с ней! - послушно и верно выкрикнул писатель и тут же вытаращился.
   До него, наконец, дошло, наконец и снова.
   - Кселосс, ты, - а Кселосса рядом уже не было. Он сидел на своем месте, причем сидел так, как будто и не вставал, дул кофе и жевал бутерброд.
   - Кселосс, ты опять издеваешься? - задал риторический вопрос писатель.
   Ночной гость снова продемонстрировал двумя пальцами маленький отрезок и улыбнулся хитро.
   - Чуточку, - сказал он.
   Писатель, было, открыл рот чтобы сказать что-то английское, как немедленно его захлопнул - винить было просто некого, он создавал Кселосса именно таким - издевающимся и беззаботным в неурочное время, и эта шутка была, что ни на есть самой малостью по сравнению с тем, что и вправду, мог отмочить Кселосс. Выдохнув и успокоившись, писатель сел и посмотрел на свое творение. Оно улыбалось, глушило кофе, жевало бутерброды и снова улыбалось.
   - Я... я даже не знаю что сказать.
   - Может, - поскреб пальчиком подбородок Кселосс, - вы спросите, где Лина сан?
   Хадзима услышав имя Лина, побледнел и покрылся испариной. Снова пришлось чудодейственным кофе отпаивать.
   - Лина-сан...здесь? - выдавил из себя Кадзаки.
   - Нет, - добродушно отозвался Кселосс. - Но, я так думаю, за ее небольшую грудь она бы вам устроила небольшое шоу со спецэффектами.
   - Я догадываюсь, - выдохнул писатель. - Но скажи мне Кселосс, ты... как ты черт тебя дери, все-таки выбрался из моей истории?! Ведь я ничего подобного, - тут Кадзаки рукой указал во все стороны, - не писал!
   - А я и не выбирался, - пожал плечами Кселосс. - Я все еще там.
   - Ты опять? - зашипел писатель.
   - И вы тоже принимаете все слишком серьезно. Опять и снова. Проще, надо быть, проще. Верно? - заметил гость умело, и улыбнулся добродушно.
   - Кселосс, - взмолился Кадзаки, которого его sci-fi любопытство просто не оставляло в покое, - как, как, как?!
   - Я так думаю, - начал Кселосс, и задумался, поставив руки на стол, а подбородок на скрещенные запястья, что-то вспоминая. - Я через многое прошел и видел многое, что невозможно, если честно. И вот, мне пришлось задуматься, кто же может делать невозможное. И ответ оказался прост...
   Писатель слушал во все уши, даже вперед подался, в напряжении.
   - И кто же может делать невозможное?
   - Марти Стью, естественно, - по-простому ответил Кселосс, и вернулся к поглощению кофе и бутербродов. Шел кстати пятый по счету.
   Кадзаки уже был готов проклянуть свое любопытство.
   - Черт тебя дери, Кселосс.
   - Мне не понятно ваше разочарование, - удивился гость. - Я сам в прошлом персонаж новеллы, манги и аниме, к тому же совсем недавно у меня глаза были на пол-лица, и щурился я постоянно.
   - Ты и сейчас щуришься, - заметил писатель.
   - Да? - удивился Кселосс и пожал плечами. - Привычка, наверное. Так чему же, я говорю, удивляться. Для меня Марти Стью это не просто, как это говорят, неведомая ебаная хуйня, простите меня за мой клатчатский, а самая настоящая реальность. И уберечь свою честь, я могу лишь стать чем-то на них похожим, вот и все.
   - Я совсем не понимаю, о чем ты говоришь, - извинился писатель, хотя сам был уже порядком раздражен.
   - Я объясняю, - все так же спокойно и размеренно объяснял Кселосс, - что я, скорее всего персонаж из фанфикшена, а "Кселосс" был взят за мою основу моей личности, после чего в моей судьбе, или сюжете, как вам будет угодно, было прописано, черт знает что.
   - То есть, ты не Кселосс?
   - Да что вы пристали, в самом деле?! - не выдержал гость, и следуя за собственными словами замахал руками из стороны в сторону, - Кселосс, Не Кселосс, Кселосс, Не Кселосс! Как создателя уважаю я вас, - тут он указал на Кадзаки бутербродом, - а не какого-то там подростка! - и Кселосс ткнул в сторону потолка полупустой чашкой кофе. - И вы, вы для меня важнее всякого фикрайтера, уж поверьте, поверьте мне. Даю честное, благородное слово, - тут Кселосс приложил руки, как мог, к груди и поклонился.
   Посмотрев на все это небольшое представление, писатель подумал, еще подумал и спросил:
   - Кселосс... ты что, подлизываешься?
   - Самую малость, - почему-то жалобным голосом согласился гость, и поставил всю свою еду на стол. - Шутки шутками, конечно, - продолжал он уже своим обычным голосом, но чуть более серьезным, - но я действительно вас уважаю. Нам, без уважения сейчас очень тяжело на самом деле. В конце концов, если бы не вы, я бы просто не существовал, - прошептал Кселосс, но как-то странно посмотрел на писателя и сказал непонятно, - или был бы богом... наверное. Хотя и это не важно, - и он махнул рукой, как бы посылая все куда подальше.
   А вот Кадзаки был несколько удивлен. Он просто хлопал глазами. Вот так - "Хлоп-хлоп". Рот он на этот раз не открывал от удивления, но спросить, что вообще несет Кселосс посчитал очень даже нужным.
   - Что значит, если бы не я, ты был бы богом?!
   Кселосс задумался и посмотрел на потолок в поисках ответа. Потолок молчал.
   - Этого, к сожалению, в двух словах не объяснить.
   - Кселосс, если бы я тебя не создал, тебя бы не было, разве нет? - задал вполне резонный вопрос писатель.
   - Сожалею, но "Sore wa, himitsy, des" - извинился Кселосс и виновато улыбнулся.
   Писатель почему-то разозлился. Он видел, что Кселосс чего-то недоговаривает, и Кселосс это даже не скрывал, а потому Кадзаки чувствовал себя обманутым и брошенным. Не удивительно, что он разозлился, на самом деле.
   - А ведь это не я придумал эту фразу, - заговорил писатель и посмотрел на Кселосса грозно. - Но ведь ты ее используешь.
   - Она вам не нравится? - удивился Кселосс и моргнул пару раз.
   - В данном случае - нет! - отчеканил писатель.
   Кселосс обиделся и, повернувшись к Кадзаки боком, заговорил решительно.
   - Вы злой. У всего есть свои причины. Зачем же постоянно требовать ответы, когда перед тобой даже извиняются за это? Может, я о вас забочусь? Но если вы так хотите ответов, то вы их получите. Но прежде я задам вам свои вопросы, и вы на них ответите.
   Кадзаки насторожился и замер в нерешительности - Кселосс стал серьезным, а это никогда ничего хорошего не предвещало. Надо было что-то сказать, чтобы сгладить ситуацию, только Кадзаки не успел ничего сказать - первым оказался Кселосс.
   - Вы создали нас. Лину - сан, Зелгадисса-сан, Амелию, Фибризо... вы ведь всех нас создали, и мы до сих пор бегаем по тому кругу, который вы для нас создали, раз за разом, снова и снова. И да, мы благодарны вам за это, я, по крайней мере, благодарен за то, что существую. Но вот не задача - кто же убийца?
   - Я не понимаю, - тихо проговорил писатель.
   - О, не понимаете, так я поясню, - радостно сообщил Кселосс, вскочил с места. - Кто на самом деле, убивал, грабил, сжигал деревни, взрывал города, воевал, мучил, калечил, если никто из нас не был свободен?! О да, мы думали, что у нас есть воля, и мы вольны с этой самой волей делать все, что нам заблагорассудится. Ведь она, свободная, да? А что на самом деле?! Что на самом деле, когда я, открываю глаза в другом мире и, о чудо, вижу, что мой мир - выдумка, сон, иллюзия, книга, манга, и еще с тысяча названий этой невероятной хреномани, которую люди обозвали мирозданием! - заключил Кселосс громогласно и, обогнув стол, подошел вплотную к писателю. - Мы всегда были марионетками, всегда, постоянно, вечно, и ничем кроме как марионетками мы не были. Ведь так?
   - Это не так... - зашептал писатель в смятении.
   - О, неужели я ошибся?
   - Да! Да, ошибся! - закричал писатель, - потому как я всегда думал о вас как о живых, а не добрых или злых, марионетках или хозяевах! Я просто думал, как вы бы жили, если бы существовали на самом деле!
   Кселосс не проронил ни слова - он не любил перебивать. Сколько бы раз он не слышал этого, он никто никого не перебивал. Старался во всяком случае.
   - Как мы бы жили.... О да, предсказание, это наше все. Мы так любим предсказывать, воображать, что мочи нет сдержаться, - ласково запел Кселосс, но тут же закричал:
   - Но, простите, какого хрена после мечтаний огромного количества ваших представителей - у нас болит зад?!
   - Я не понимаю...
   - О, вы поймете, вы все поймете. Я очень терпелив, на самом деле. Но сначала ответьте на вопросик, маленький такой вопросик, - и Кселосс улыбнулся.- У кого-нибудь из нас был выбор?
   - Я... не знал.
   - Я повторю, что вы, повторю-повторю. Вы, наверно, не расслышали вопроса. У нас был выбор? - ласково, насколько это вообще возможно спросил Кселосс.
   Писатель молчал, совершенно не зная, что ответить. Он просто смотрел полными ужаса глазами на свое создание и... дрожал.
   - Вы часть меня... я не могу жить без вас. Если смогу, то это уже буду не я. Вы важны мне, как рука, как нога, вы часть моей жизни без которой я себя не мыслю!
   - Я очень вам признателен за откровение, выпущенное из самого сердца, - тут гость поклонился, а, выровнявшись, спросил не без улыбки: - но все же, я хотел бы знать, как вы считаете, был ли у нас выбор?
   - Я вас люблю, и я...
   Тут Кселосс не выдержал - схватив писателя за грудки, он подтянул его к себе лицом к лицу, и глухо, словно зверь, зарычал:
   - Был или не был, блять?!
   - Я не знаю! - взмолился писатель. - Я, правда, не знаю!
   - Вы все прекрасно знаете, - проворковал Кселосс, и еле сдерживаясь, чтобы не разорвать писателя на куски, зашептал:
   - Скажите, скажите, вам лучше сказать, а то ведь я и обидеться могу. Скажите, чего вам стоит, на самом деле, а?
   - Я не знаю, - повторил писатель, готов разрыдаться.
   - Хорошо, - вздохнул Кселосс и опустил Кадзаки обратно на стул. Аккуратно оправил свитер, расправил плечи, легко отряхнул несуществующую пыль.
   - Спросим по-другому. У кучки символом, букв, строк, линий, может быть выбор?
   - Вы... вы не просто буквы и символы! - закричал Кадзаки.
   - Сообщаю последние новости - мы так выглядим. И как мы выглядим, таковыми мы и являемся.
   - Неправда!
   - О, вы обвиняете меня во лжи? Как мило. Вот только оказия, какая - я никогда не вру. И это вы создали меня таким.
   - Да, да, - захрипел писатель и посмотрел дико, - ты не врешь. Ты не будешь врать. Тебе это просто не нужно! Ты не договариваешь!
   - Отвечайте на вопрос! - рявкнул Кселосс, и из глаза его вспыхнули фиолетовым огнем, от которого писатель отшатнулся тут же и, попятившись на стуле, врезался в стену.
   - Нет! Не было! Я все придумал, я!
   Кселосс расплылся в добрейшей улыбке, огонь из глаз пропал, будто его и не было. Он подошел ближе, писатель вновь попятился, но за спиной все еще стояла стена.
   - Не стоит бояться, мой дорогой друг, - проворковал Кселосс и приблизившись ближе коротко и не больно щелкнул по носу. - Бом! Бом, бом, бом, - проговорил Кселосс, нанеся еще три щелбанчика. - Бояться никогда и никого не стоит, это просто глупо. Вы уж мне верьте, я никогда не вру.
   - Ты... кто ты такой?
   - К чему же имена, мой дорогой создатель? - удивился гость. - Ведь действие, действие наше все. И действие говорит кто мы, верно? Это самое главное, это правильно, это разумно, ведь так? Тогда у меня вопрос, вы уж не обессудьте. Кто вы такой?
   - Что?
   - "Что", "да как", "не понимаю", и "не знаю", вы всегда говорите одно и то же, все четыреста сорок семь Кадзаки Хадзимы. - пожаловался Кселосс и от нечего делать сбацал какую-то штуку из степа, отскочив от несчастного создателя. Получилось неплохо.
   - Так все же кто вы?
   Не в силах говорить писатель лишь смотрел, смотрел и ненавидел.
   - Тогда давайте я скажу, - предложил Кселосс, и стукнул каблуками по полу, отчего комната будто подпрыгнула. - Ведь никого у нас не было выбора, а значит, получается так, что каждая смерть, каждая крупица боли, каждая крупица страха, принадлежит вам. Вы создали это. Вы руководили. Вы выбирали. И вы судили. У вас же был выбор? Хотя чего это я спрашиваю - у кого как не у создателя должен быть выбор, в конце концов? А то, если у создателя нет выбора, то какой-то бардак выйдет, вы не находите? Никто ни за что не отвечает, ужас какой-то. Вам это надо? Да не отвечайте, я и сам прекрасно вас понимаю. Конечно, вам это не надо. И знаете, мне тоже, как то не манит идея жить в клоаке, где каждый воротит, что хочет. И все же, я отвлекся, а грешки счет любят, - тут Кселосс достал записную книжку и, наслюнявив палец, начал отсчитывать страницы.
   - Буш, Меркель, Медведев, Саркози, Хирано, Гитлер, Сталин-Мужик,- бормотал он, пока наконец не нашел нужную, выкрикнул:
   - Вот-с и ваша страничка, господин Кадзаки Хадзима. Приступим к занимательному чтению.
   - Не надо... - прохрипел писатель.
   - Ась, простите, не расслышал, - встрепенулся Кселосс и, приложив ладонь к уху, будто оглох, попросил:
   - Вы не могли бы повторить?
   - Не надо... Я... я помню. Я все помню.
   - Хорошая память сейчас редкость, - заметил Кселосс, захлопнул свой "блокнот" и как-то ловко спрятал в складках плаща. - Все так и норовят позабывать, что они наТворили, творчишки наши. Некоторые даже притворяются. Представьте себя, притворяются, что память потеряли. Отказываться от собственной памяти, вот низость-то какая.... Некоторые даже специально себе память стирают, неразумные, - покачал головой Кселосс, и добавил: - А вот только смысла в этом ноль, так они-то ее нисколько ни стирают, а просто блокируют, вот штука-то. А смысл наказания именно в уничтожении памяти. А делается это нашей дорогой и милой старушкой с молотом, она вообще большой любитель мозги вправлять. Только обижается, что мы ей крутим и вертим как посчитаем нужным. Правда, если бы ей не вертели, в мире умирали гораздо чаще. Ну да чего это я все о нас, да о нас...
   Тут Кселосс огляделся и задал вопрос:
   - А почему это я стою? Дай-ка я присяду, а то ведь вы ж не считая новелл, и три сезона сняли. И еще кое-что по мелочи. Разговор будет долгий.
   - Не надо... - но Кселосс уже увлеченно насвистывая, тащил стул.
   Притащив таки поближе, развернул его спинкой к писателю, и сел следом, облокотившись на нее.
   - Ну, так что, помним, значит?
   - Ты не Кселосс...
   - Хмм... Возможно. Но мне приятно считать себя Кселоссом, и все для того чтобы являться Кселоссом я делаю. Улыбаюсь? Улыбаюсь. Вежлив? Вежлив. Обходителен? Обходителен. Милый? Милый.
   - Кселосс... Кселосс бы не мог, - заговорил писатель, и он стал собираться с духом. - Он бы не мог так, как ты, со мной...
   Кселосс аж бровь вскинул удивленно.
   - Позвольте-позвольте, так ведь к этому мы и переходим. Первый пункт на повестке дня - убиение господином Кселоссом, то есть мной, трех тысяч разумных золотых драконов. Вызывается мистер Кселосс Металиум, сын Зеллас Металиум, - тут Кселосс встал и отошел от стула на шаг, после чего учтиво поклонился стулу, а потом и писателю.
   - Вам знаком этот человек, - спросил металлическим голосом стул, и ткнул в сторону писателя ножкой.
   Бедный писатель так был измучен, что ему уже было наплевать, что он видит.
   - Долгое время он был мне не знаком, - отвечал Кселосс. - Но случай, по имени..., - Кселосс задрал голову кверху и спросил:
   - Автор, тебя как звать?
   Ответа не последовало.
   - Молчишь, паразит, - констатировал Кселосс, и хотел было продолжить, но его прервал стул.
   - Уважение к суду. Попрошу не выражаться во время процесса. И отвечайте на вопрос строго по существу. Вам знаком этот человек?
   Кселосс фыркнул.
   - Вот значит ты как, уже мои идеи захватывать реши...
   - Свидетель, - загремел стул и угрожающе надвинулся на Кселосса, - если не хотите стать подсудимым, отвечайте!
   - Пошел вон, - сказал Кселосс и стул пропал. Теперь между Кселоссом и писателем не было никакого стула, и смотреть друг на друга они могли совершено свободно. И писателю пришлось посмотреть, и принять тот простой факт, что против этого создания он ничего не может. Ровным счетом ничего. Но если это Кселосс, если это Кселосс, то надежда должна была остаться. Должна.
   - Ты, ведь шутишь, да? Ты по-прежнему просто шутишь, да? Задираешь голову кверху, кричишь кого-то автора, стул же этот говорящий...Ты же шутишь? Это же все шутка, верно?!
   - Вот значит, как вы заговорили, - проворковал Кселосс и, улыбнувшись, пощелкал пальцами - чайник на столе задвигался, налил сам собой кофе в чашку, а чашка так же сама собой по воздуху приблизившись к Хадзаки, зависла в воздухе.
   - Выпейте, - попросил Кселосс.
   Писатель послушался, подхватив чашку из воздуха, выпил за раз всю чашку. Теперь он снова что-то более менее соображал. Вот только это также значило, что можно еще помучить.
   - Мне, надеюсь не нужно доказывать, что у вас был выбор, когда вы создавали наш мир?
   - Нет. Я признаю это.
   - Вы признаете, что под вашим руководством и непосредственным управлением было убито множество созданий?
   - Признаю, - ответил писатель.
   - Тогда ответьте мне, зачем?
   - Это было... я не знаю, - замотал головой Хадзима. - Я просто писал. И следовал за вашими характерами, историей, душ...
   - Которые тоже создали вы? - полюбопытствовал Кселосс.
   - Да, - согласился писатель.
   - То есть это вы нашими руками вызывали мор, развязывали войны, сеяли смерть и разрушение?
   - Я не для этого писал. Я хотел...
   - Я не спрашиваю вас, чего вы там хотели, - раздраженно бросил Кселосс. - Действие, вот что важно. Результат. И потому я не о ваших желаниях вас спрашиваю. Я спрашиваю вас, что вы сделали.
   - Я дал вам жизнь, - ответил писатель и посмотрел Кселоссу в глаза. На того это никакого эффекта не произвело, а только развеселило.
   - Ну, спасибо, - весело поблагодарил гость и улыбнулся. - Внимание - вопрос на миллион долларов - Нахрена, а?
   Писатель уставился на Кселосса остекленевшими глазами и беззвучно открыл рот.
   - Ну, я слушаю. Зачем? - повторил старый как мир вопрос Кселосс.
   - Я... я...
   - Рожайте уже, - выдохнул Кселосс.
   - Я не знаю! - закричал писатель. - Не знаю, Не знаю, Не знаю!
   - У вас есть три подсказки, - объяснил Кселосс и еще более лучезарно улыбнулся. - Звонок другу, Помощь зала, и 50\50. Зачитать варианты, или сами мозгами поскрипите?
   Этот вопрос, хоть и был старым, но вот ответа на него до сих пор не было уже давно. Тем более в этой ситуации. Все что-то говорили, все чего-то отвечали, но в данной ситуации все эти полуответы были бесполезны.
   - Зачем я вас создал? - пытаясь лучше понять, спросил писатель.
   На это Кселосс поцокал языком, подумал немного, чтоб чуть облегчить своему создателю задачу, и пояснил:
   - Не совсем. Мы ведь о действии говорим, верно? Потому вопрос такой: что мы должны были делать, чтобы удовлетворить ваши цели?
   - Жить? - в растерянности проговорил писатель?
   - Так, ладно, - обреченно вздохнул Кселосс. Он уже начинал терять самообладание, и потому пошел и налил себе кофе. - Зайдем с другой стороны, - объяснил гость и, вернувшись, сделал один единственный глоток, отложил чашку. - Вот мы живем, да? Ваши творения, под вашим руководством. Вот как наша жизнь отражается на вас? Что вы с этим делаете?
   - Я живу, - ответил писатель тихо, ведь так ему шептало сердце.
   - Слушайте, вы со своими размытыми ответами меня с ума сведете! - пожаловался Кселосс. - У вас хоть определение жизни есть, чтобы его использовать? Что такое жизнь? Что такое жить? Ну-с?
   - Что такое жизнь? - растерянно пролепетал Кадзаки и задумался. - Это...это...все?
   - Вы имеете в виду, что жизнь это осуществление каких либо действий на пространстве с той или иной целью, или совокупностью целей? - решил помочь Кселосс. - И вы удовлетворяли не одну цель, а несколько, связанных между собой?
   Кадзаки показалось, что перед ним спасительный круг.
   - Да, - согласился писатель поспешно. - Да, да, да!
   - Любая совокупность должна же быть чем-то связана, верно?
   - Д-да, - согласился писатель, уже менее уверенно.
   - Тогда какой именно целью была связанна совокупность целей нашей жизни?
   В этот момент писателю показалось, что его мозги зашевелились, и стали скрестись изнутри о черепную коробку.
   - Какой целью...Совокупность целей... - повторил писатель, и зрачки его начали расширяться. - Я... просто, - тут несчастный писатель сорвался и закричал, - Я не знаю, как это объяснить, понимаешь?! Без вас моя жизнь была бы...неполной, другой, ты понимаешь это?!
   - И почему вы не можете объяснить? - спросил Кселосс и наклонил голову набок.
   - Я... не знаю! Это невозможно!
   - Вы дурак? - почему-то спросил Кселосс и растерянно поглядел на писателя.
   Вот только Кадзаки посчитал вопрос своего гостя грубым, неуместным и разозлил его, да так что теперь он дрожал от злости.
   - Как ты смеешь?! Я же создал тебя!
   - Ваш субъективизм и ваше постоянное представление желаемого действительным становится просто невыносимым. И тем более чести вам не сделает. То, что вы хотели сделать что-то хорошее, еще не значит, что вы сделали именно хорошее.
   - Да что ты хочешь от меня, демон?!
   - Сущую мелочь, - проворковал Кселосс и улыбнулся. - Чистосердечное признание, всего-то! Разумеется на бумаге. И неизменно с вашей подписью.
   - В чем, в чем я должен признаться? Не могу, не могу больше тебя видеть!
   - Может кофе? - спросил Кселосс.
   - Иди ты к черту со своим кофе, - прохрипел писатель. - Просто уйди, уйди отсюда к чертовой матери!
   - Никак не могу, - пожал плечами Кселосс. - Без вашего признания никак не могу.
   - Давай, - прохрипел писатель. - Только я не знаю что писать.
   - Так я продиктую, - радостно обнадежил Кселосс, и словно фокусник выхватил из воздуха и ручку и бумагу, которые тут же оказались у писателя в руках. - Пишите.
   Писатель, еле двигаясь, развернулся к столу и, разместив, чистый белый лист, выдранный из какой-то тетради, наклонился как можно ниже.
   - Пишем, - попросил Кселосс и заговорил как можно более официально. - "Я, Хадзима Кадзаки, находясь в здравом уме и трезвой памяти, пользуясь своим положением, создал мир" в скобках, укажите какой именно, это обязательно, "и признаю, что через собственное представление управлял и руководил им. Посему считаю, что за все действия, поступки, слова и мысли отвечаю я. Прошу сжечь заживо по собственному желанию".
   Ручка из рук писателя выпала. Он затравленно оглянулся и прошептал:
   - Вы с ума сошли?! Как так?! Как?!
   - А чему вы удивляетесь? - удивился Кселосс, и приподнял бровь - Разве кто-то предоставлял вам право создавать мир?
   - На это...нужны права? - ошалело спросил писатель.
   - Разумеется, - пожал плечами Кселосс. - Любое действие должно быть правильным. То есть совершаться в рамках права. Это же очевидно.
   - Я... я не знал, - пролепетал бедный писатель.
   - Никогда не слышали "Не знание законов вселенной не освобождает от ответственности"?
   - Я все равно не могу написать ЭТО!
   Гость равнодушно пожал плечами и, отвернувшись к столу, поставил свою походную сумку, которая всегда была с ним. Во всяком случае, когда он был в своем старом костюме, с плащом.
   - Что вы... собираетесь делать? - зашептал Кадзаки, глядя как его создание, выкладывает одно за другим какие-то инструменты.
   - Я-то? - переспросил Кселосс задумчиво, и пощелкал кусачками, будто проверяя их надежность. - Я же, как-никак ваш внутренний голос. Совесть, так сказать. А совесть мучает. Вот и мы тем же и займемся, - и, развернувшись к писателю, попросил:
   - Не кричите слишком сильно, ладушки?
   - Не надо... - пролепетал Кадзаки и понял, что сейчас ему конец и придет, и кофе ему уже никто не предложит.
   Писатель попытался хоть руки поднять, хоть двинутся, но не мог, до такой степени его сковал ужас. Он мог только смотреть, как его персонаж, с неизменной улыбкой, становился все больше, все ближе и все страшнее.
   Тут Кселосс не выпуская кусачек, бросился на писателя, и тот не помня себя, закричал и зажмурился.
   - Зачем так кричать? - проворковал Кселосс во тьме, тихо и нежно. - Вы ведь еще можете спастись.
   Писатель медленно открыл глаза и посмотрел своему гостю в глаза. И он в этих глазах не увидел ни злобы, ни ненависти, это были обычные глаза, просто они "смеялись". Всегда.
   - Я могу... спастись?
   - Разумеется, - согласился Кселосс и зашептал на ушко. - Я знаю один секрет. Один маленький секрет известный всем. Вы ведь тоже его знаете. Скажите его, и вы спасетесь, даю слово.
   - Я не знаю...
   - Знаете, - повторял Кселосс и улыбнулся чуть шире. - Вспомните те самые слова. "Я тебя породил, я тебя и убью", "Только тот может обрезать волосок, кто его и подвесил"... вы же слышали, слышали все это и должны знать. Скажите, не бойтесь.
   - Не понимаю...
   - Вы просто боитесь, а бояться не надо. Ну же, скажите, что имеете право нас убивать, потому что нас создали, скажите, что имеете право нас насиловать, потому что нас создали, скажите, что имеете право на все, потому что вы все это создали. Ведь так, ведь все именно так? И вам нужно лишь подтвердить собственное право создателя, и я тут же исчезну, будто меня и не было. Ну же, я хочу услышать ваш ответ.
   Кадзаки уже трясло, его зубы стучали, а глаза были готовы вывалится. Ему было страшно, больно, горько, он не понимал, а то, что понимал, разрывало его душу и голову на куски.
   - Я ... не могу...
   - Ваше время уменьшается с каждой секундой, - напомнил Кселосс все так же, тихо и сладко.
   Эти незначительные слова дали писателя опору. Он схватился за нее, обрел себя, зарычал неистово, схватил демона за грудки, отбросил прочь. Кадзаки, наконец, вскочил и закричал:
   - Я никогда не скажу этого! Не скажу, чтобы ты не делал! Никогда!
   А Кселосс не защищаясь, будто кукла отлетел назад и врезался в холодильник, сполз по нему, не высказав ни одной претензии. Он даже своей улыбки при этом не потерял. Вот так, сидя на полу и продолжая улыбаться, Кселосс заговорил опять, ни на секунду не повышая тона.
   - Вы говорите что любите. Вы говорите, что живете нами. Вы говорите, что мы часть вас. Ваш рот по какой-то причине вообще не закрывается - вы постоянно что-то пиздите, прости господи. И сейчас вы не можете сказать такой элементарной вещи даже чтобы спасти себя?
   - Ты плохо меня слышал?! - взвыл писатель. - Я сказал "Нет"!
   - Вы признаете, что сделали все это?! - закричал Кселосс вдруг.
   - Признаю!
   - Так отвечайте, отвечайте же за это! - взревел Кселосс и подскочил с места, ткнул пальцем в сторону стола. - Вы все видите, так действуйте и сделайте то, что считаете правильным!
   Тут же аз окном сверкнула молния, и в электрическом свете кухонной лампы, на столе "полыхнул" белым огнем пистолет. Черный, маленький, страшный. Этого короткого мига хватило, чтобы Кадзаки на все решился. Он, не раздумывая, схватил оружие и приставил к виску. Зажмурился от страха и ... ничего не сделал. Он не нажал на курок. Страх снова вернулся. Кадзаки продолжал пытаться, стискивал зубы, но не мог. Был страх, а решимости уже не было. Ничего не видя, во тьме собственных век он услышал знакомый и ласковый голос:
   - Яре-яре, Кадзаки-сан. Вы создали нас, но боитесь за нас умереть? Вы и правда такой жалкий?
   Писатель не захотел отвечать. Он просто все понял, и дрожь всякая прошла, оставив лишь ледяное сердце без страха. Все стало понятно, и писатель молча нажал на курок. Прогремел запоздалый гром, лопнула лампочка в люстре, превратив всю комнату в черный "гроб". И в этой тьме раздался одинокий звук падающего тела, на короткий миг, напомнив, что в этой черноте что-то есть и что-то было.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"