Федотов Владислав Игоревич : другие произведения.

Последний мститель бункера Вервольф

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1944 год. В только что освобожденном от немцев западно-украинском городке Тарнополь появляется волк-людоед. Военная комендатура назначает группу по его отстрелу. Командир отряда, батальонный разведчик сержант Акимов, охотясь на зверя попадает в серьезный переплет, столкнувшись с боевиками сверхрсекретного нацистского подразделения "Берсерк" и узнает страшную тайну....
  "Мужи Одина бросались в бой без кольчуги, а ярились, словно бешеные псы или волки. В ожидании схватки от нетерпения и ярости, клокотавших в них, грызли зубами свои щиты и руки до крови. Они были сильны, словно медведи или быки. Со звериным рыком разили они врага, и ни огонь, ни железо не причиняли им вреда...".
   Сага об Инглингах
  
  Казалось, что до пропахшего гарью и порохом мая 1944-го, никому нет никакого дела. Мертвые развалины, некогда уютного, западно-украинского городка Тарнополь, щерясь черным пепельным оскалом, смрадно чадили после последнего штурма. "Второй Сталинград" так окрестили его в разговорном обиходе бывалые фронтовики.
   Мирная жизнь, общими усилиями, потихоньку налаживалась. Прифронтовой город кишел советскими военными, шло спешное обустройство. Утром молчаливые, настороженные крестьяне сходились с ближайших сел на рыночную площадь. Шел робкий торг.
  Однако, событие, свидетелями которого стали многие, всколыхнуло и напугало всю округу
  В полдень воскресного базара, вдруг, как из- под земли, на площадь вышел огромный волк. Медленно осмотревшись, кинулся к маленьким детям, играющим неподалеку. Схватив девчушку, он мгновенно исчез в развалинах. Военные, бросились, было вдогонку, ориентируясь на детский крик, но вскоре он захлебнулся, и они вернулись ни с чем.
  Этим же вечером, санитарка бронепоезда, стоявшего у вокзала, вышла на романтичное свидание, и была буквально, разорвана на куски. Так же погибли еще двое молодых солдат-саперов, разминировавших городские катакомбы.
  Подобные случаи участились. Местная военная комендатура, организовала группу для отстрела бродячих собак, и неуловимого волка-людоеда.
   ***
  В 1940 году в немецкой лаборатории оккультного института "Наследия предков - Анэнэрбэ", приступили к осуществлению проекта "Вервольф" - что в переводе означало "Оборотень". Мифический герой арийских сказаний, человек-волк, который вел непримиримую борьбу с врагами, должен был быть воплощен в жизнь.
  Для этого, в питомнике Рейха был выведен особый волчий приплод.
  Щенки изначально вскармливались человеческим мясом. Годовалый зверь мгновенно растерзывал младенцев, которых в соответствии с мистическим обрядом, приносили в жертву.
  Когда зверь подрос, в клетку кидали узников концлагерей.
  6 июля 1942 года спецпоездом Љ 427, в свою восточную ставку под Винницей названную "Вервольф", прибыл Адольф Гитлер.
  Вместе с ним, в соседнем вагоне, ехал выводок людожеров, и отмеченный самим фюрером самец, по кличке Рэм.
  До сих пор, очень мало известно, что в институте "Анэнэрбэ", шли эксперименты по созданию универсального солдата. Из донесений агентов английской разведки в Крыму, на территории секретной базы "Готланд", проводились биологические опыты по соитию отобранных немецких офицеров и волчьих особей, в единое существо.
  Рэм - первая опытная особь "думающего" волка, дрессура которого велась по специальным гипнотическим технологиям.
  "В процессе последующего развития рода - при удачно подобранном скрещивании, пересадке мозга и органов - писал один из исследователей - интеллект животного, неуклонно будет повышаться. Следующим этапом мы соединим качества арийского солдата и нашего священного зверя".
  В 1944 году, при немецком отступлении, восточная ставка Гитлера "Вервольф" была эвакуирована в Галицкий городок Тарнополь, представляющий собой мощный оборонительный рубеж. Вместе с ней прибыло специальное подразделение "Берсерк", задание которого было строго засекречено.
  "Символ Рейха"- волк Рэм, переехал из лесной вольницы Винницкой ставки, в сумрачные, подземные казематы Тарнопольского замка, где он нудился до известных событий.
  Кроме традиционных воинских частей, укомплектованных новым оружием "Фаустпатрон", последних танков "Тигр", город-крепость оборонял офицерский штрафной батальон, отличающийся особой яростью и исполнительностью. До сих пор долгожители вспоминают их последний пулеметный расчет на местном костеле. Прикованные цепями, они неустанно поливали город смертельным свинцом, с самой высокой его точки, доставляя много хлопот советскими частям. Бои с этим подразделением были особенно трудными. Немецкий штрафбат не сдавался.
  - Бывало - рассказывают участники штурма - всадишь в него в упор автоматную очередь в рукопашной, а он - гад, дальше прет, как заведенный.
  Лица у них были какие-то неживые, резиновые. Бились до последнего. Лежит труп, такого немца с оторванными ногами. Пробегаешь мимо - он - хвать тебя за полу шинели! Разворачиваешься - бац ему прикладом в лоб! Все равно держит... Цепкие, как репейник. Рубали их саперными лопатками. Жутко...
   Кроме этого, за время трехлетней оккупации, немцы серьезно занимались исследованием и оборудованием старых городских подземных ходов. Работы велись непрерывно, доступ тщательно охранялся.
  При обороне Тарнополя, Гитлер издал категоричный приказ: "...до последнего солдата, последней капли крови". Солдаты Вермахта выполнили приказ. Из нескольких десятков тысяч, прорвало осаду около пятидесяти человек.
   ***
  Алтайский охотник, старший сержант батальонной разведки Султан Акимов, получал суровый разнос в кабинете коменданта.
  Вот уже две недели, его группа вела поиски хищника по городским развалинам и подземельям - результата нет...
  - Какой-то очень умный зверь - настоящий шайтан! - думал разведчик, понуро шагая в батальон.
  Вчера - вообще ЧП! Рядовой Исамбаев, с перепугу, стреляя в волка из засады, ранил своего товарища, которого выставили, как приманку...
  Пуля не берет, граната не берет, огнеметом жгли - исчезает.
  - Все жалуются, ходить по улицам опасно. На этой неделе, подлый шакал, опять троих загрыз. Что делать - стыдно людям в глаза смотреть....
  Поздно вечером, помня угрозы коменданта: "Под трибунал! В штрафники!" Акимов прицепил на себя "пояс смерти" - связку гранат, забросил за плечо верный ППШ, и вышел в дождливую темень.
  Вот и пролом в стене костела - теперь только вперед! Глотнул из фляги для храбрости и затянул народную - любимую. Подсвечивая трофейным фонариком, зазывно покрикивая, расхаживал по подземным лабиринтам, добравшись до тупика, кирпичной кладки под Рыночной площадью - безрезультатно.
  - Вот хитрющий гад! - в сердцах сплюнул он и начал выбираться наружу.
  В этот момент они столкнулись и замерли.
  Нос к носу.
  Человек и волк...
  Их взгляды встретились.
  Главное - не отвести взгляда, иначе - конец! - мелькнула мысль.
  -Автомат за спиной - не успеть...
  Сержант потянулся к взрывному кольцу, съехавшей набок связки гранат - и... не нашел его!
  Финка - в голенище сапога. Ударю, когда схватимся...
  По - звериному зарычав, он прыгнул вперед, намереваясь вцепиться волку за шею. Но, поймав пустоту, зацепился за колючую проволоку, кубарем скатился в снарядную воронку, ободравшись до крови. Перехватив на изготовку автомат, сержант медленно выглянул наружу, осматриваясь.
  Зверь исчез.
  - Опять неудача, будь ты неладен, черт полосатый - пробурчал он.
  Начинало светать. Молочный туман клубами накатывал на сереющие руины построек, цепляясь за ломаные выступы и торчащие бревна. Слезящиеся от усталости глаза, выхватывали из него обманные химеры, заставляя снова и снова настораживаться.
  Выбираясь из ямы, сержант увидел валявшийся рядом крест, упавший с дырявого купола стоявшей неподалеку, старинной церкви.
  С трудом вытащив его из обломков, он двинулся, спотыкаясь об битый кирпич, внутрь полуразрушенного храма.
  Луч фонарика, прыгая по стенам, выхватывал из серой мглы строгие лики библейских святых. Вечный запах ладана и свечей, пробиваясь через едкую гарь пожарища, успокаивал. Прислонив крест к сиротливо пустующему алтарю, он размашисто перекрестился.
  Вдруг по спине пробежал холодок тревоги - разведчик резко обернулся и вскинул автомат. Из темноты послышались шорохи и возня...
  - Господи спаси и помилуй! - прошептал сержант, собравшись в живую пружину. Держа палец на спусковом крючке, он медленно двинулся на звук.
  Завернув за угол, в узком луче карманного фонаря, он увидел стоявшего на коленях человека, в рясе и с крестом, похоже, местного священника. За ним, держа его за шею, стоял здоровенный немец, в накинутой на плечи офицерской шинели.
  Акимов на мгновенье растерялся.
  - Стрелять?! Фрицев, вот уже как две недели, вычистили из города.
  Хенде хох! - крикнул он отрывисто и шагнул на сближение.
  Понимающе кивнув головой, офицер приложил палец к губам, и показал рукой в сторону...
  Акимов перевел фонарь.
  На хорах, в обломках рухнувшей колонны, держа его на мушке, засело несколько автоматчиков. Луч фонаря скользнул далее. В притворе храма он заметил открытый люк и стоящие возле него металлические ящики.
  Видимо, он им помешал.
  Сержант губительно медлил ...
  Немец делал ободряющие жесты, показывая положить оружие на пол.
  Кровь закипев, ударила в голову.
  -Так глупо попасться! А еще разведчик...
  - Врешь, так просто не дамся...
  Решение подорвать всех, если не сдадутся, пришло мгновенно.
  Медленно опустив автомат, наклоняясь чтобы положить его, нащупал на поясе взрывное гранатное кольцо.
  Вдруг, что-то грузное, рухнуло на него сверху.
  Тяжелый удар по затылку повалил его на пол, отозвавшись в угасающем сознании, многократным эхом родных алтайских гор.
  -Гут! - одобрительно произнес здоровань, подойдя к нему ближе.
  - Спрячьте свою злость Ганс! - приказал он изготовившему нож, сидящему на Акимове, немцу.
  - Снимите с него форму... - угрюмо распорядился он.
  - Если этот скиф еще жив, не добивать. Он нам пригодится. Тащите его вниз, закройте в клетку вместе с пастором. Да не забудьте посадить на цепь.
  Яволь - гер майор! - козырнул Ганс. Солдаты подхватили обоих и потащили к открытому люку.
   ***
  Акимов медленно приходил в сознание. Священник суетился возле него, неуклюже поворачиваясь в тесной клетке. Пытаясь привести в чувство, он то брызгал на него из пожарного ведра, то прикладывал ко лбу серебряный крест.
  Пристегнутый к решетке, с трудом, ворочая прокушенным при ударе языком, сержант силился понять, что произошло.
  Голова гудела, каждое движение приносило затяжные страдания.
  Похоже, каземат находился глубоко под землей. Где-то рядом, шумела вытяжка. Над клеткой тускло мерцала одинокая лампочка-переноска. Священник что-то шептал ему на местном диалекте, но понять его было трудно. Беспрестанно крестясь, он показывал рукой в противоположный угол. Присмотревшись, сержант увидел гору из ящиков, составленных под самый потолок. На стене, мордами вниз, лохматыми мешками висели медвежьи шкуры. Под ними - выстроенные в ряд, длинноручные топоры. В самом углу, белели черепа и ребра обглоданных человеческих останков. На них, неподвижно сидел проклятый зверь. Они опять встретились взглядами.
  Человек опустил глаза.
   Вдруг лампочка ярко вспыхнула. В проеме входа показался лысый, в круглых очках человек, в сером халате, с двумя, решительного вида, сопровождающими. Открыв клетку, они схватили сержанта и, лысый, достав шприц, сделал ему инъекцию в затылок. Акимов, приготовившийся мучительно умереть, почувствовал себя как-то странно.
  Покатившаяся по телу горячая волна, вызвала сладостное состояние грез, которое, однако, вскоре сменилось буйной яростью, острым желанием убить. Потеряв контроль, он схватил сидевшего в клетке священника за горло. Если бы присутствующие не оторвали его, святой отец, отошел бы в мир иной.
  - Гут, русиш зольдат! - поощрил вошедший майор, наблюдая следующую, вводимую ему инъекцию. Акимов вытянулся, и запрокинув голову, оцепенел в навалившемся на его тяжелом сне.
  - Начали! Вперед! - приказал он группе, ожидавшей возле входа.
   Немцы суетливо втащили громоздкий агрегат. Прикрутив к нему газовые баллоны, размотали клубок проводов и приладили их к конечностям Акимова. На голову сержанту натянули противогаз и наушники, соединенные с заработавшей машиной.
  Болезненный удар током, вскинул его неподвижное тело, выгнул в дугу.
  Яркие вспышки непрерывно озаряли сознание. Казалось, закипевшие мозги вот-вот лопнут...
  -Стоп! - крикнул очкастый, следя за его пульсом- пускайте кислород, с закисью азота, и включите фонограф: режим непрерывного цикла...
  Акимов лежал неподвижно, только клапан противогаза надрывно хлюпал, пуская и выпуская пьянящий газ.
  Монотонно звучащий в наушниках металлический голос, казалось, шел из глубин небес - от самого бога...
  
   ***
  Акимов очнулся от пощечин и острого запаха нашатыря...
   Ауфштейн! Вставай!...
  Трясли его окружающие. Он пьяно поднялся на непослушные ноги, застыв в ожидании приказа.
  Зер гут! - потрепал по плечу майор, пристегивая наручниками к священнику.
  - Ты, есть - настоящий солдат!
  Акимов молча слушал, понимая еще вчера чужой, непонятный ему язык. Он ничему не удивлялся. Он не мог удивляться. Чужая сущность, вселившись в его мозг, владела его мыслями и поступками. Мир сузился до командных рефлексов.
  За мной, быстро! - приказал майор.
  Они двинулись по темным лабиринтам, ныряя в узкие лазы, переходя из одного уровня подземных галерей на другой. За очередным поворотом, показался освещенный тамбур, где шла погрузка грузового лифта.
   Работа делает свободным! - усмехнулся офицер, показывая на ящики.
   - Добро пожаловать в пекло!
  Опустившись в перегруженной шахтной клети вглубь, узники оказались в просторном туннеле. Внутри его, на высоте человеческого роста, тянулся стальной трубопровод, пропущенный через агрегаты, схожие на звездообразные авиамоторы. Было по- зимнему холодно.
  Работать! - приказал майор, пристегивая их к груженой вагонетке. Подгоняемые толкающими сзади немцами, они двинулись по узкоколейке, курсируя меж лифтом и круглым, как гигантский мяч, помещением.
  Завывшая сирена прервала, казалось, нескончаемый транспортный процесс. Работающие быстро собрались внутри шара- камеры, плотно завинтив за собой массивный люк.
  Немцы, их было человек пятнадцать, припарадившись, выстроились в шеренгу.
   Из туннеля, через металлическую обшивку камеры, послышался нарастающий гул. Пол задрожал, вибрируя в такт набирающего обороты, подземного генератора. Резкий хлопок больно стеганул по перепонкам, закладывая уши.
   Акимов, пристегнутый к покрытой инеем радиаторной трубе, почувствовал, как из носа закапала кровь. Тело, вдруг, стало совсем невесомым.
   Постамент внезапно засветился зеленоватым заревом. На его вершине вспыхнула слепящая точка.
  Вращаясь, она быстро увеличивалась, превращаясь в прозрачную сферу.
  Внутри ее, держа у груди крючковатый скипетр, восседал человекообразный гигант, окруженный сияющим нимбом пульсирующей радуги.
   Лицо было скрыто, отливающей темным металлом маской длинномордого волка, оскалившего клыки.
   Он медленно поднял руку.
  Немцы, козырнув в нацистском приветствии, услужливо забегали, подтягивая и открывая контейнеры.
  Перекрикивая генераторный гул, тонко заголосил священник, размахивая дымящимся кадилом над открытыми ящиками.
  В переливах мерцающего света, в них тускло заблестело золото...
   ***
  
  Нергал - владыка подземного мира, бог преисподней, войны и смерти, созерцал окружающее своим единственным оком. Тем самым оком, которого здесь боятся, боготворят и называют "всевидящим".
  Его работа - собирать золото. Шесть тысяч лет назад, по местному исчислению, пришельцы с планеты Нибиру, среди которых были его отец Энлиль и дядя Энки, стали богами, сотворив самовоспроизводящихся Лулу - примитивных людей, предназначенных добывать этот жизненно необходимый аннунакам, солнечный металл.
  Его дед - Великий Анну, Хозяин Неба, жребием поделив золотоносную Землю меж сынами, с огромным трудом гасил родственные, клановые раздоры. Даже он и его мудрый Небесный Совет, не в силах были предотвратить жестокие войны, трагически сотрясающие цивилизацию аннунаков.
  - Золото и зло - нераздельны! Кто владеет золотом - тот управляет злом! - любил повторять его отец Энлиль. Подняв на Нибиру огромную массу солнечного металла, он спровоцировал на Земле губительный потоп. Назло своему сопернику - брату Энки, едва успевшему спасти часть живого.
  Доставка золота на Нибиру, это не алчная страсть, - вынужденная экологическая потребность.
  Планета, перемещаясь по сильно вытянутой орбите, удаляясь от Солнца далеко в космос, теряет часть атмосферы и внутреннее тепло. Тогда ее раздирают природные и социальные катаклизмы. Спасает лишь распыление в атмосфере атомарного золота.
  Поэтому, для Нибиру, оно - мера власти, инструмент влияния, стабилизатор жизни.
   Ближайшим его источником добычи, оказалась Земля, третья от Солнца планета, которую аннунаки, населяющие Нибиру, начали осваивать около полмиллиона лет назад.
  Сотворив из местных приматов и собственного генофонда "рожденных копать" - адапов, вопреки эволюции, стержнем их социального поведения они заложили стремление к добыче золота, и послушание своим богам-творцам, которые его у них забирают...
  На этом построена вся истинная история земных цивилизаций, прикрашенная болезненной фантазией человеческой самозначимости.
  Нергал, тайный стратег и закулисный организатор многих войн, твердо знал: противостояние, насилие, убийство, густо замешенные на страстях - главный стимулятор движения золота. Война - сбор его урожая.
  Схема проста и постоянна: преисподняя договаривается с созданным ей же тираном: власть - в обмен на золото...
  Однако, расчетное время поджимает - заметил Нергал, наблюдая за происходящим ритуалом его почитания. Недоверчиво прислушиваясь к надрывной работе коллайдера, он включил анитрон.
   Маленькая точка антиматерии, закрутив черную карусель, начала стремительно втягивать в себя пронумерованные, набитые золотыми слитками железные ящики, так похожие на мрачные гробы, хоронящие мифы о человеческом счастье...
  Нергал, хозяин мрака, любил темные миры. Туда он прятал свои сокровища и прятался сам. Насиженная, ставшая вторым домом, база, в глубинах тихой Луны, была люба ему, как заботливая и ласковая жена...
   Его мысли прервало сообщение: " транспортация объекта в ноль - пространстве - закончена".
  - Все! Золото на базе! - облегченно вздохнул Нергал и скомандовал сам себе - Отдыхать!
  Выключив дистанционную голограмму и работающий коллайдер, он вышел из зала оперативного управления, бросив прощальный взгляд на панорамный экран. На нем, где-то там, на суетливой Земле, обреченные адапы, в едином духовном экстазе, продолжали хвалить его единобожное величие.
  -Если ты не хищник - значит жертва! - самодовольно улыбнулся бог Нергал. Стремительная транскапсула, послушно понесла его по стилоновым туннелям пустотелой Луны.
   ***
  Когда все закончилось, в камере еще долго стояла мертвая тишина. Освещение погасло, стало трудно дышать. Подавленные увиденным, немцы, робко подсвечивая себе фонарями, стали выбираться из камеры. Возвращаясь в казематы, никто не проронил ни слова.
  Изнемогая от усталости и жажды, узники вновь очутились в волчьей клетке. Пока Акимов жадно глотал затхлую воду из пожарного ведра, священник достал из-под рясы подобранную, давеча в храме, его флягу со спиртом. Глотнув, протянул сержанту.
  - Пей, пей солдат... за здравие и за упокой...
  Акимов рефлекторно сделал пару глотков. Потом еще, и еще... Огнем обожгло внутренности и, тут же, болезненно вывернуло. Скрутившись калачиком, он потерял сознание, но вскоре, со стоном, очнулся.....
  - Где я? - повторял он.
  Сознание медленно восстанавливалось.
  Он опять глотнул из фляги и сел. Все плыло и двоилось в мерцающем свете одинокой лампочки. Пьяно улыбаясь, он отчетливо почувствовал, что снова становился самим собой.
  Очнувшись после нескольких часов сна, он окончательно пришел в себя.
  -Вот так дела! - горестно думал он. Наверное, там наверху, его уже бросили искать...
   На наших - надежды мало. Надо как-то самому выпутываться из этой кутерьмы, пока жив.
  Кто это был вчера? -тормошил он спящего священника, но тот только мычал, не просыпаясь.
  Мы, что - побывали в аду? - не унимался Акимов..
  Вдруг, как пуля в лоб - вспомнил - приказ!
  Обтерев рукавом выступившую испарину, он огляделся. Комната была пуста. Висевшие на стене шкуры и топоры исчезли.
  Волк... - лихорадочно думал сержант - что-то его давно не видно...
  Да что там волк! Вышло наткнуться на самого сатану... куча странных немцев, секретный подземный завод...
  Сплошная бесовщина! - сокрушался он.
  Эх, сейчас бы сюда его орлов... - думал Акимов, пытаясь расшатать железный прут клетки, к которому был пристегнут. Добротное немецкое железо не давалось.
  Осмотрев клетку, сержант заметил кусок крепежного троса, прикрученного ко дну. С трудом, дотянувшись до него, потащил на себя. Трос поддался. Захватив свободной рукой, Акимов принялся распускать его конец об решетку, раздирая пальцы в кровь. Наконец, отогнув от жгута проволоку, начал ковыряться в замке своих наручников. Работал сосредоточенно, понимая, что поставлено на карту.
  -Есть! Старые австрийские браслеты, времен первой мировой, сдались.
   Теперь - дужковый замок на дверце...
  Из входного проема каземата, доносились возбужденные голоса и смех, тянуло табаком. Видимо, немцы пьянствовали.
  Это было на руку. После нескольких попыток, амбарный страж открылся. Оглянувшись на спящего священника, которому не стоило доверяться, Акимов осторожно выбрался наружу.
  В этот момент, в дверном проеме показался волк, таща в зубах кусок человечины. Сержант замер на месте.
  Зверь, кровожадно зарычав, мотнул капающим кровью мясом, и отправился в свой угол.
  До Акимова - два прыжка. Сержант медленно забрался обратно в клетку, не сводя с него глаз. К горлу подступила тошнота, он отвернулся. Вдруг он почувствовал толчок в спину. Оглянулся. Священник протягивал ему свой крест, сняв с него, как ножны, нижнюю часть. Акимов глазам не поверил: в его руках оказался остро отточенный кинжал!
  Вот теперь, мы на равных! - прошептал Акимов, наматывая его цепь на правую руку.
  Схватываться в тайге со зверьем ему приходилось не раз. Хладнокровие, быстрота и расчет, были главными помощниками. К зверю он всегда относился с уважением, беззлобно. Он охотник. Но сегодня, рука сжимала острый металл, с понятной яростью и гневом.
  Взяв в другую руку ведро, он двинулся к волку. Тот, подняв окровавленную морду, бросил добычу, и угрожающе приподнялся. Его желто-зеленые глаза налились кровью...
  Человек на мгновенье упредил зверя. Он сделал полушаг вперед -вправо и когда волк прыгнул, то его морда оказалась в ведре. Падая от толчка, Акимов пружинисто развернулся и воткнул нож под левую лапу. Дальше работал инстинкт. Уже лежа, отодвинув от себя руку, в которую, скинув ведро, вцепился волк, махом рассек ему горло. Зверь ослабил хватку и забился в конвульсиях..
  Весь залитый волчьей кровью, Акимов поднялся, обтирая об его шерсть выпачканный крест.
  Что, все было тихо, святой отец? - спросил он у дрожащего от волнения священника. Тот, кивая головой, оторвал кусок рясы, и начал перетягивать ему раненную руку.
  Что дальше... как выбираться? - думал Акимов, глядя на мертвого людоеда.
  Да... здоровенный волчище - оттягивая его за задние лапы в угол каземата, прошептал сержант.
  И тут его осенило.
  А ну, отче, иди, помогай! - позвал он священника - будем его свежевать...
   Липкая от слизи и сохнущей крови шкура, натянутая на гимнастерку, несколько сковывала подвижность. Болтающаяся сзади тяжелая голова, била по спине заиндевелой волчьей челюстью.
  Ну, мне пора...- сказал Акимов священнику, натягивая ее себе на голову - благословите святой отец!
  Осторожно выглянув, он медленно двинулся темной галереей, ориентируясь по электрокабелю, на котором редкой гирляндой мерцали лампочки.
  Каждая лампочка - вход в помещение, определил Акимов. Вот и трансформаторная. Железная дверь на замке, внутри гудит дизель.
  Далее, какая-то лаборатория - склянки, колбы, острый аптечный запах, видимо, медпункт. Повернув за угол, Акимов вышел в просторную нишу.
  - Ба... да тут целый гараж!
  Перед ним, как патроны в обойме, выстроились новенькие армейские мотоциклы.
  Рядом стояли канистры.
  - Полнехонькие - отметил сержант - видимо, фрицы готовятся к прорыву.
  Вдруг, снаружи, по галерее, послышались шаги. Он затаился. Луч света от фонаря скользнул по помещению. В проеме мелькнула фигура патрулирующего часового и двинулась далее. Медлить было больше нельзя, сейчас обнаружится его пропажа.
  Акимов, бесшумно догнав немца, тронул за плечо. Последнее, что тот успел увидеть - оскаленную морду волка, и блеснувшее перед глазами распятие.
  -Автомат, два рожка патронов, нож и фонарь, часы, зажигалка.... Уже неплохо - обрадовался он, запихивая труп в узкий лаз.
  - Теперь повоюем!
  За поворотом послышался топот сапог. Акимов нырнул за ближайший выступ и взвел автомат.
  Группа немцев, которую вел знакомый ему очкарик, направилась в медпункт.
  Разведчик последовал за ними. Заглянув за двери, он увидел, как тот, укладывая каждого на стол, делает инъекции. Акимов притаился в нише напротив и стал ожидать, когда последний пациент выйдет из комнаты.
  Наконец, там остался один врач, начавший складывать медикаменты.
  Натянув волчью голову и наклонившись, Акимов быстро вбежал в помещение. Схватив онемевшего от ужаса немца за горло, повалил на стол и, приставив к глазу армейский нож. зашептал:
  - Wo Ausgang? Где выход? Туда...он показал ножом в потолок.
  - Plan.. Plan... da...- трясясь от ужаса, немец показывал рукой на шкаф.
  Сдохни, упырь... капут тебе! - сквозь зубы процедил Акимов, и вогнал ему нож по самую рукоять.
  Открыв шкаф, он схватил планшет с планом подземелья, медицинскую сумку и фонарь. Обрезав освещение, пробежал по темной галерее и нырнул в дальний лаз. Забравшись в глухой карман, включил фонарь и принялся рассматривать карту. Его начинало знобить. Давала себя знать прокушенная рука. Открыв сумку, он наобум глотнул таблетки. Вытащив из стерилизатора шприц, набрал из крупной ампулы раствор, неумело кольнул себе в раненую руку. Знакомое ощущение удовольствия, опять хлынуло по телу. Он почувствовал себя чертовски отважным и непобедимым.
  Ярость бесстрашного воина захлестнула сознание.
  Он -безжалостный волк, справедливо лишающий жизни слабую плоть. В это время, наверху, послышался шум.
  Он выбрался из убежища. Надвинув на себя волчью голову и перекинув автомат на грудь, пошел ему навстречу.
  Бил барабан, горел огонь. Двенадцать медведей яростно топтались в такт, вращая огромными топорами. Пещерные своды сотрясал воинственный рев
  - Бер-серк! Бер-серк! Бер-серк!
  Что-то знакомое, алтайское, из глубины веков, почувствовал Акимов, включаясь в бешеный танец, увлекший его своей страстью.
  Откинув автомат в сторону и вытащив нож, он с упоением несся по кругу в старинном танце охотника. Тринадцать хищных тварей, разрывая глотки, оглашали подземелье своим откровенным злом. Свет костра отбрасывал на стены их скачущие тени, в которых мельком являющиеся бесы преисподней, кривлялись и изгалялись. Только дрожащая, черная тень распятия, на котором медленно умирал священник, стояла одиноко и неподвижно.
  В круг - наземь, полетел топор. За ним, вытянув нож, выскочил новый танцор. Это был вызов. Акимов узнал свою финку - охотничью реликвию, которую носил за голенищем.
  Медведи, расступившись, подбадривая своего, скандировали:
  - Ганс! Ганс! Ганс!
  Откинув звериные головы назад, враги пошли на сближение.
  Ганс, злорадно улыбаясь, знающе крутил финкой. Было видно, что он мастер своего дела. Но и Акимов не лыком шит - на ножах ему в разведке не было равных. Отбив два прямых выпада, и несколько боковых, поднырнул под его руку и развернувшись, ударил ножом в правую почку. Но лезвие только скользнуло по медвежьей шкуре - бронежилет! Ганс, тут же схватил его за атакующую руку и ударом об колено выбил нож. Подбив пяткой ему голень, бросил на землю.
  Упав на лежащего Акимова всем телом, закрученным испанским приемом хотел закончить дело, но тот ногой отвел руку с ножом, и ударил пальцами Гансу в глаза. Ослепленный немец встал на колени и замешкался. Акимов перехватил нож и крюком всадил за ухо. Барабан стих, все остановились.
  Сержант медленно встал.
  - Не твое, не тронь!- пробормотал он, засовывая финку в голенище.. Подняв осиротелый топор, он принял боевую стойку и хрипло зарычал, совсем как хозяин его шкуры.
  Медведи молча расступились, освободив проход. Он вышел из круга, бросив взгляд на уже мертвого священника и не прячась, пошел к выходу из подземелья. Поднимаясь по каменным ступенькам, последних метров подземелья, далеко внизу, услышал рев мотоциклетов...
  Не успел - с горечью подумал он, выходя из провала храма. В этот миг земля содрогнулась от глухого подземного взрыва. Середина пробегающей рядом речки Серед, огромной массой воды и ила, обрушилось в преисподнюю, закрутив гигантский омут.
  Алес! - хрипло произнес Акимов.
  Сев на пригорок, вглядываясь в туманное утро, достал свою флягу. Привычно встряхнув содержимое , залпом выпил до дна.
   Владислав Федотов-Сангушко
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"