Эти события произошли тёплым весенним вечером в среду.
Александр Николаевич, вице-президент крупной компании и по совместительству глава семьи (с правом совещательного голоса), неожиданно для всех домашних решил прогуляться с собакой. Больше всех была удивлена сама собака - молодой, основательно избалованный кобель породы боксёр. За всю её полуторагодовалую жизнь хозяин ни разу не выходил с ней на улицу.
С острым ощущением, что он делает что-то не то, глава семьи подцепил на поводок растерянную собаку, и под недоумевающими взглядами детей и хитрым прищуром кота направился к выходу из квартиры.
Супруга Александра Николаевича, зафиксировав периферийным зрением несанкционированное перемещение мужа, на полуслове прервала телефонный разговор и бесшумно материализовалась перед дверью на лестничную площадку. Мужчина в упор вопросительно уставился на жену.
- Мусор захвати,- выдержав мхатовскую паузу, произнесла жена деревянным голосом. - И туфли мои новые сдай в ремонт. Пусть набойки поставят. Мастерская в угловом подъезде...
Послушно волочась на собачьем поводке, хозяин на ходу зашвырнул пакет в мусоропровод, на одном дыхании спустился по лестнице и пробкой вылетел из дверей подъезда.
Двор встретил их появление дружным, яростным собачьим лаем и не менее эмоциональным монологом председателя ТСЖ, который в конспективной форме в течение нескольких минут красочно описал хозяину все подвиги принадлежащей ему собаки. К главе местной власти незамедлительно присоединились голоса нескольких собачников, которые, впрочем, разумно предпочитали к ним не приближаться.
Александр Николаевич, вскинув подбородок, с профессиональным спокойствием слушал нестройный хор возмущенных граждан. Скользнув взглядом по окнам своей квартиры, глава семьи зафиксировал настороженно-любопытное лицо жены, ехидно хихикающие рожицы дочерей и злорадно ухмыляющуюся морду кота.
С удовлетворением отметив, что обвинение в штурме Зимнего его собаке не предъявлено, хозяин хорошо отрепетированным тяжелым властным взглядом медленно прошелся по лицам возмущенных граждан и остановил его на переносице председателя. По мере поворота головы возмущенные голоса соседей замолкали. Собаки, поджав хвосты, прятались за спины хозяев. Последним сорвался на дискант и замолк глава местной администрации.
Пёс Александра Николаевича, который всё это время тщательно принюхивался к ботинкам председателя ТСЖ, с откровенным удовольствием задрал ногу.... Председатель пискнул и иссяк окончательно.
Желая поставить точку в обсуждении его морального облика, ласковый друг семьи с такой внезапной злобой рявкнул на аудиторию, что председатель ТСЖ бесследно исчез. От страха описались две болонки, одна хозяйка, а также заглохли случайно проезжавшие мимо "Жигули". Во дворе воцарилась мертвая тишина.
Александр Николаевич опустил глаза и с уважением посмотрел на свою собаку. Пёс, глядя снизу вверх, задорно подмигнул, намекая на то, что он еще и не такое умеет. Довольные друг другом, оба не спеша направились в сапожную мастерскую.
Владелец мастерской - преклонных лет красавец кавказской наружности, увидев на пороге своего заведения радостно возбужденную собаку, медленно потянулся к молотку, из чего Александр Николаевич сделал вывод, что они друг друга давно и близко знают. Скользнув настороженным взглядом по поводку, и обнаружив на другом его конце солидного, респектабельного хозяина, работник сервиса несколько успокоился и вопросительно посмотрел на мужчину.
Александр Николаевич сдержанно поздоровался и поставил перед кавказцем полиэтиленовый пакет.
- Посмотрите, любезный, что с этим можно сделать?
Мастер заглянул внутрь, несколько минут, цокая языком и качая головой, изучал содержимое пакета. Философски задумался, внимательно посмотрел в глаза клиента и медленно, растягивая слова, с расстановкой и сочным кавказским акцентом трагически изрёк:
- Уважаемый, я полагаю, что это надо выбросить.
- Как это?... - недоумённо воскликнул Александр Николаевич и заглянул в пакет.
В пакете был мусор. Это означало, что туфли супруги были благополучно спущены в мусоропровод.
- Новые? - участливо спросил мудрый старик.
Мужчина молча кивнул, и, почему-то тихо, добавил: - Туфли. Жена только сегодня купила...
- Может, у меня переночуешь?... - после небольшой паузы, с искренним сочувствием предложил радушный горец, и Александр Николаевич понял, что старик знаком не только с его собакой, но и с женой....
- Спасибо, отец, пойду я....
- Как знаешь.... Если что - приходи. Я здесь живу. Постучишь...открою....
Мужчины, глядя друг другу в глаза, с достоинством и сдержанной обоюдной симпатией обменялись неспешным, крепким рукопожатием. С таких рукопожатий начинается настоящая мужская дружба. Собака неожиданно подпрыгнула и от всей широкой собачьей души лизнула хозяина мастерской в породистый кавказский нос. Тот ласково потрепал её по крепкому загривку натруженной узловатой рукой.
- Все мы люди.... - неизвестно к кому обращаясь, на прощание тихо произнёс старик.
Пёс флегматично тащился на поводке где-то позади. Александр Николаевич, заложив руки за спину, задумчиво брёл вдоль сквера. Его не беспокоили ни выброшенные по ошибке в мусоропровод женские туфли и связанная с этим прогнозируемая реакция супруги, ни собако-человеческий конфликт дворового масштаба.... Всё это были мелочи, недостойные того, чтобы на них тратить драгоценное время. Дело было совсем в другом. Дело было в обувном мастере....
Сложившийся образ жизни, сформировавшиеся привычки и выработанные правила поведения материально обеспеченного, наделённого огромной властью над людьми человека создали вокруг Александра Николаевича странную среду обитания, в которой всё было подчинено определённым правилам игры. Отступление от этих правил в его круге общения считалось дурным тоном, и как исключение - чудачеством. Здесь была своя система измерений, в которой высшие нравственные качества - бескорыстность, человеколюбие и готовность придти на помощь - превратились в повинность в виде социальной ориентированности, и где устоявшиеся понятия - корпоративные интересы, целесообразность, рациональность, выгода - могли опустить процветающего бизнесмена на нравственную ступень ниже обычного сапожника.
- Дядя, а вы ничего не потеляли?... - очаровательный карапуз смотрел на Александра Николаевича большими наивными ангельскими глазами.
- Потерял. - твёрдо произнёс мужчина и, после долгой паузы, глядя в эти бездонные детские глаза, продолжил как на исповеди: - Потерял... искренность, дружелюбие, отзывчивость, бескорыстие....
- Нет, дядя, я пло это... - прокартавило юное создание и показало совочком на волочившийся за хозяином собачий поводок с пустым ошейником.
- Ну, б...! - только и смог угрожающе прорычать возвращённый в действительность Александр Николаевич и суматошно оглянулся по сторонам.
Ангельское создание осуждающе покачало головой и сокрушенно вздохнуло.
Собаки нигде не было видно. Но было слышно. Истошный женский голос извергал проклятия на голову "тупорылого полового бин-ладена в собачьем обличии", успевшего испортить редкую собачью породу, стоило ей на минуту отвлечься. Судя по довольной, мечтательно разомлевшей морде пуделихи, та не разделяла мнения своей хозяйки.
Преступно-похотливого пса Александр Николаевич с трудом обнаружил у двери своего подъезда. Он лежал, плотно вжавшись в ступени крыльца, тщетно пытаясь слиться с рельефом и фоном местности. Собачьи глаза умоляюще смотрели на хозяина.
Мужчина не стал дожидаться дальнейшего развития событий, а быстро подбежал и торопливо распахнул дверь. Собака, поджав обрубок хвоста, мгновенно юркнула в подъезд.
Оба отдышались только в лифте. Пёс, прижав уши, с виноватой благодарностью посмотрел в глаза хозяина. Александр Николаевич беззлобно отвесил ему не сильный, но чувствительный подзатыльник.
Кот обогнул по максимальному радиусу настежь распахнутые двери балкона (см. главу "Макраме") и вышел в прихожую встретить вернувшихся с прогулки хозяина с собакой. В его пристальном взгляде уже не было прежнего ехидства.
Следующий день. Четверг.
Служебная машина, проехав мимо своего подъезда, остановилась рядом с вывеской "Ремонт обуви". Александр Николаевич крепче обычного пожал руку водителю и вышел из машины. Немного подумав, сдёрнул с шеи галстук и сунул его в пакет, где рядом с новеньким строгим ошейником лежала бутылка замечательного армянского коньяка, вытер ноги, постучал в дверь и зашел в мастерскую.
Кот, вальяжно раскинувшийся на подоконнике, подождал, пока за хозяином закрылась дверь, и умиротворённо закрыл глаза...