Я вошел в офис, открыв дверь чуть ли не с пинка, и, не здороваясь ни с кем, принялся швырять вещи со своего стола в пакет с логотипом компании. Секретарша испуганно следила за мной из-за стойки, забыв чирикать в телефон. Коллеги отвернулись от компьютеров и тоже глаз с меня не сводили.
Я швырял вещи. Блокнот, кружка, недопитая банка кофе, коробка с чайными пакетиками.
- Леш, - окликнула меня было Юля. Я не отозвался. Где-то здесь был еще сахарозаменитель - ага, вот он.
Открылась дверь кабинета начальника, и Пафнутий высунулся оттуда, сжимая в лапе мою трудовую книжку. Я ощутил, как к голове подкатывает волна гнева и мысленно осадил ее назад. Не время сейчас нервы мотать. Да и незачем.
- Напрасно вы так, Алексей Сергеевич, - начал было Пафнутий. - Не понимаю, с чего такое скверное отношение...
- Идите вы нахрен, Пафнутий Трофимович, - сказал я. - Большими шагами.
Пафнутий вылупил на меня свои и без того пучеглазые лупетки. Удивление было нескрываемым и невероятным: видимо, он держал меня за что-то вроде мебели и не подозревал, что я могу с ним так разговаривать.
Тварь склизкая. Ненавижу. Гнев вернулся, но осаживать его снова я не стал.
- Вы делаете проблему из ничего, - проквакал Пафнутий. - Шестнадцатичасовой рабочий день самый оптимальный вариант. Вот и коллеги ваши согласны...
- Нахер пошел, понял? - рявкнул я, пнув ни в чем не повинный системный блок. Гнев рос и ширился, превращаясь в ненависть. Даже так: в НЕНАВИСТЬ. Я бы с удовольствием сгреб эту начальственную мерзость за лацканы и об стену приложил - даже руки дрогнули и словно потянулись к шее босса. Шестнадцать часов ему вкалывать. С одним выходным. А харя серая с тремя подбородками не треснет?
- Алексей Сергеевич, я хладнокровен, но...
- Вот именно, - сказал я и вырвал из его пальцев трудовую. - Тварь ты холоднокровная. Запомни, мразь, мы, русские, татар нагнули, французов тряпками ссаными прогнали, немцам до сих пор в кошмарах снимся, а уж вас, марсиан клятых, и подавно переживем. Все, свободен!
Пафнутий квакнул и осел по дверному косяку на пол.
Кто-то тихонько мне зааплодировал, но я не стал смотреть, кто именно.
На улице я некоторое время стоял перед табличкой у входа в здание, рассматривая надпись "Российско-марсианская компания Деловой союз", а потом сплюнул на ступени и побрел в новую жизнь.